Африка. Часть 2

Завершив омовение, я натянула трусы и завалилась на матрас. Рядом плюхнулась Амели, сыну же места не хватило и он устроил себе лежанку у другой стены. Что делать дальше мы не знали. Выходить наружу было страшновато – черт его знает какие у них тут еще порядки от предков остались.

— Ань… – Амели повернулась ко мне, шепча на ухо – Скажи честно – как оно… с сыном?

— Отстань… Я до сих пор не в себе… поверить не могу.

— Ну скажи…

— Как-как… ты все сама же видела.

— Ты кончила, да? Мне показалось…

— Ну да.

Сейчас я себя корила что не сдержалась и допустила такое. Не стоило наверное. Раз уж нельзя было избежать остального, надо было, наверное, сделать вид что это мне противно. Хоть немножко бы осталась приличной женщиной. А так…

— Я не хотела. – добавила я. – Просто надо было как-то отвлечься. Я чуть с ума не сошла… что собственный сын.. меня… да еще на глазах посторонних.

— Брось, Ань. Забудь. Я никому не скажу. И Рома не скажет. А эти ниггеры и подавно. Забудь. Ничего не было.

— Ага, не было. Как же. Меня до сих пор не отпустило.

— Пройдет. – Амели вздохнула. – А я вот не успела…

— Чего не успела?

— Ну, кончить. Я тоже сначала не хотела. А потом… только-только завелась… А он уже все.

Она вздохнула и я вместе с ней. Посочувствовала таким образом подруге.

— Ань, а как ты думаешь… если я попрошу его закончить, он согласится?

— В смысле?

— Ну, дотрахать меня.

— Попробуй. – сделала я попытку пожать плечами.

— Рома, подойди пожалуйста. – позвала она.

Сын, конечно, подошел. Вопросительно посмотрел на нее, скользнул взглядом вниз, к голенькому лобку, так как одеться Амели не потрудилась.

— Рома, скажи, тебе со мной понравилось?

— Ну.. да.. – выдавил он.

Стеснительный он у меня. – посмотрела я на его смущенное лицо. – Ведь только что трахал нас обеих, а как поговорить, то глаза прячет.

— Мне тоже. – Амели села, скрестив ноги, так что Ромкин пах оказался перед ее лицом. – Рома, мне правда понравилось, но…

— Что? – насторожился сын.

— Но я не успела. Понимаешь, ты успел, а я осталась неудовлетворенной. Рома, давай ты все же закончишь то, что начал? Пожалуйста…

Сын недоуменно посмотрел на нее, потом до него дошло. Его взгляд метнулся ко мне, как бы спрашивая разрешения. Я чуть заметно кивнула.

— Хорошо. – хрипло выдавил он.

Ручка Амели забралась ему в трусы, извлекая член наружу. Пока еще мягкий, но, глядя как она отправила его себе в рот, я не сомневалась что это ненадолго. С членом во рту, не прекращая сосать, она расстегнула блузку, сбросила ее, а потом и лифчик, явив Ромке аккуратные небольшие груди с бледными торчащими сосками. Я не заметила, в этот момент или еще раньше, но орган сына выпрямился, перестав помещаться во рту. Амели выпустила его и потянула Ромку на себя, откидываясь на спину рядом со мной. Немного возни, резкое движение мужского таза, и долгий женский стон сообщил мне что сын снова проник во влагалище Амели. На этот раз, без лишних свидетелей, она не сдерживалась, приглушая звуки. Получив долгожданный оргазм почти сразу, она уверенно приближалась ко второму. Все это происходило рядом со мной, их руки и бедра иногда задевали меня, совсем рядом раскачивалось от Ромкиных толчков колено Амели. Я смотрела на ее гладкую кожу и неожиданно для самой себя погладила ее. Провела пальцем по бедру подруги, от колена туда, где ритмично покачивался зад моего сына. Там перешла на Ромкину ягодицу, погладив ее уже всей ладонью, после чего естественным образом в моей руке оказалась его мошонка. Массируя яички, я иногда касалась всего что было рядом – мокрого корня Ромкиного члена, нижней части входа в вагину и всего остального. Массаж яичек повлиял на сына благотворно – его оргазм едва снова не опередил партнершу. Но “едва” – не считается. Кончили они практически одновременно, а я, прижимая ладонь к их телам там, где они соединялись, отчетливо чувствовала как каждый из них содрогается в оргазме.

Удовлетворившись, Амели потребовала покоя:

— Все, я устала и не прочь подремать. Если получится. Тем более все равно больше делать нечего.

Мне, разумеется, было не до сна, но насчет нечего делать Амели была права. И вообще полезно полежать и подумать. Наверняка “подремать” она выдумала как предлог, чтобы поразмышлять в тишине как нам быть. Слишком много событий за сегодняшний день, слишком. Да еще каких! Надо их как-то упорядочить в голове, осмыслить. Время есть, отпустят нас, в лучшем случае, только завтра. И то я теперь не знаю что еще можно ожидать от этих черномазых.

Ладно, будем думать по порядку. Итак, несмотря ни на что, мы вроде бы в гостях. Не под замком и охраны нет. У дикого, практически, племени. Но уйти прямо сейчас не можем. Вернее, черт их знает, может и отпустят, но что-то я в этом сомневаюсь. Разве что завтра, но тоже не сто процентов. Теперь как нам выжить до завтра. Судя по всему, женщин тут за людей не считают. Поэтому на улице без нужды лучше не показываться. Тем более что, похоже, секс у них тут далеко не интимное таинство, раз заставили нас трахаться и спокойно на это смотрели. Не удивлюсь, если у них здесь вообще свободные отношения – кого поймал того и трахаешь. Хотя вот это вряд ли – раз у женщины есть хозяин, то он такого, по логике, допускать не должен. Ага. Следовательно, правило номер два – возле нас с Амели всегда должен находиться Ромка. Во всем этом, кстати, есть и хорошее – если для них это нормально, значит нас трахаться перед ними заставили не со зла, а просто потому что так принято. То есть отношение к нам нейтральное, и слава богу. Так, дальше…

Амели тихо посапывала рядом, возле стенки. Может спит, а скорее, как и я, думает. Может с ней обсудить что дальше делать? Нет, вряд ли мы вдвоем что-то новое придумаем. Хотя местные племена она должна лучше знать.

— Мам… – пристроился рядом сын. – Ты на меня сердишься?

Вот ведь… мучает парня совесть.

— Нет. За что?

— Ну.. за это… Что я тебя…

— Нет, Ром. У тебя же выбора не было. И у меня.

— Правда?

— Правда.

— Мам, а ты не обидишься если я спрошу…?

— Спроси.

— Ну не обидишься?

— Как я тебе могу сказать, если не знаю что ты спросишь?

Ромка помолчал, но таки решился:

— Мам, а тебе приятно было?

— Да… – ответила я после недолгого раздумья. Что тут скрывать, он же видел.

— И мне… Я даже не думал, что с тобой так хорошо будет…

— А с Амели тебе что, не понравилось?

— И с ней тоже… но с тобой лучше.

— Льстец! – хихикнула я. – Врать-то не надо. Будто я не видела как вы с ней…

Ромка обиженно засопел, но возражать не стал, понимая что я права.

Дверь закрыла чья-то фигура и внутрь проскользнула девушка. Темнокожая, как все местные жители и довольно молодая на вид, из одежды имеющая только повязку на бедрах и разноцветные браслеты на руках и ногах. Перед собой она держала, судя по всему, наш ужин.

— Вставай. – толкнула я подругу. – Есть принесли.

Амели села, посмотрела на девушку и что-то протараторила. Та сначала поставила миски перед нами, села у противоположной стены и только после этого ответила. Пока Амели с ней общалась, я попробовала что там нам принесли. Похоже на кашу, только непонятно из чего.

— Ешь давай. – сунула я Ромке его миску. – Хотел местной еды – получи.

— Между прочим – заявила Амели, тоже принимаясь за еду – Нам оказана великая честь. Вождь лично прислал нам обед со своего стола, причем принесла его не кто-нибудь, а его собственная младшая жена.

— У них тут что, многоженство?

Амели уточнила у девушки и перевела:

— Нет, только у вождя.

— А поспрашивай-ка ее про местные порядки. – попросила я. – Что можно, что нельзя. Чего от них еще ожидать, чего опасаться..

После недолгих переговоров выяснилось, что гулять нам можно, но в пределах деревни. За территорию нельзя, но не потому что нас не хотят отпускать, а потому что могут сожрать. Так что если нам жизнь не дорога, то скатертью дорога, но они очень огорчатся, когда найдут наши кости. И, как я и предполагала, ходить лучше в сопровождении Ромки. А то кто-нибудь может не знать о нашем статусе и поступит по обычаю предков.

— А про секс ее расспроси. – снова оторвала я Амели от еды. – У них тут в самом деле так просто одни трахаются, а другие на них смотрят? Или это только нам такая честь?

— Примерно да, у них с этим просто. – перевела Амели ответ. – Где приспичило – там и трахаются. Кто мимо проходит – тот это видит. Естественное же дело, чего стесняться. Могут и помочь, если муж не справляется. Погоди, она еще что-то сказать хочет… Ага, вон оно как. К ней самой сыновья вождя пристают. Сам-то вождь давно уже на эти дела не годен, но его сыновья по местным верованиям – это, оказывается, типа он сам в молодости, что-то вроде переселения душ. Только тут не после смерти, а вроде как душа правящей семьи размазана по всем членам семьи. Соответственно каждый сын это немножко сам вождь, следовательно имеет на нее право. Вот и жалуется, что все ее трахают когда вздумается. А сыновей у вождя, между прочим, четверо.

— А что у них, своих жен нет?

— Есть, но эта моложе их и красивее. Вот за всех и отдувается.

Девушка собрала пустую посуду и еще что-то сказала.

— Говорит что как стемнеет принесет нам лампу.

— Спроси хоть как ее зовут.

Амели, спросила, выслушала неразборчивый, на мой взгляд, ответ и сказала:

— Оригинальное имя даже я, пожалуй, правильно не выговорю, но из известных мне местных имен ближе всего будет, наверное, Наэма.

Стемнело неожиданно быстро. То есть для Африки нормально, но я пока не привыкла, что переход от дня к ночи занимает всего полчаса. Вскоре снова появилась Наэма, поставила в угол чудную лампу из какого-то, вроде бы, плода. Света она, конечно, давала немного, но от племени, живущего с технологиями тысячелетней давности я и такого не ожидала. Наэма направилась к выходу, выглянула наружу и отпрянула назад.

— Что такое? – спросила ее Амели.

Спросила, конечно, на их языке, но я и так догадалась что именно. Еще бы, если уж местные чего-то боятся, то там и в самом деле нечто опасное. Наэма испуганно затараторила, а Амели почти синхронно переводила:

— Говорит что сюда идет второй сын вождя. Уверена, что за ней, трахать будет. Он еще за ужином намекал. А она не хочет, говорит у него слишком большой, ей больно.

— Что!? – Амели повернулась к что-то сказавшей Наэме – Ань, она спрашивает можно ли ей сесть на Ромку, чтобы выглядело будто она трахается с ним? Тогда, говорит, сын вождя ее не тронет – здесь очень не принято забирать у кого-то в такой момент женщину. Смертельное оскорбление.

Я посмотрела на испуганную девушку, на изумленного Ромку, готовясь дать ответ, но вовремя сообразила, что это Амели говорит со мной, а так-то отвечать должен мужчина – патриархат же.

— Ром, что скажешь?

— Э-э-э… ну… надо помочь… э-э-э…

— Понятно. Скажи что он согласен.

Наэма в мгновение ока оказалась поверх лежащего на спине Ромки.

— Рома, ты на всякий случай штаны-то спусти – посоветовала Амели – А то видно же что ты одетый.

Сын сунул руки под короткую травяную юбчонку, повозился там и дергая ногами избавился от одежды ниже пояса. Наэма покачивалась на нем, то и дело оглядываясь на вход.

— Ром, ты ее в самом деле…? – поинтересовалась Амели.

— Не, она просто на мне сидит.

Я живо представила себе Ромкин член, прижатый к животу, по которому трется голая женская промежность.

В двери показался местный мужик. Решительно шагнул к Наэме, но резко остановился, как будто на стену налетел. С минуту удивленно разглядывал как младшая жена вождя ерзает на моем сыне. Наэма под его взглядом заработала тазом еще усерднее, увеличивая амплитуду движений. Вдруг Ромка удивленно охнул, а она на несколько секунд замерла, после чего продолжила свои движения, но уже не так резко и быстро. Не может быть! – подумала я:

— Рома?

— Мам… Она сама…

Понятно. Девушка так старалась изображать половой акт, что нечаянно и в самом деле наделась на Ромкин член. Его изменившееся дыхание явственно свидетельствовало об этом. Черный мужик, однако, пожелал убедиться в этом лично. Без церемоний он сдернул с Наэмы юбчонку, открывая всем нам вид на покрытые вьющимися волосками темные губки с вставленным между ними светлым толстым членом. Девушка скользила на нем вверх и вниз, звучно выдыхая когда она входил в нее полностью. Мужик разразился, судя по тону, ругательствами. Наверное и правда теперь ему тут делать нечего. Посмотрев еще немного на совокупляющуюся парочку, он долгим тяжелым взглядом прошелся по нам с Амели и вышел.

Наэма остановилась, посмотрев на нас, как мне показалось, виновато. Ромка же, схватив ее ягодицы, недвусмысленно дергал их, требуя продолжения. Она сначала, медленно, возобновила движения, вскоре, впрочем, вернувшись к прежнему темпу.

— Ань – повернулась ко мне Амели – Похоже, твоему сыну в этой поездке досталось экзотики выше крыши.

— Ага. Только вот мне очень не понравился сын вождя. Как бы и нам с тобой экзотики не досталось.

— Будем надеяться обойдется. Главное на улицу не выходить.

Я накаркала. Ромка не успел еще кончить, как в хижину ввалились несколько человек. Сразу стало тесно. Меня схватили, сдирая одежду. Рядом то же самое делали с Амели. Жадные руки сдавили груди. Еще одна схватила промежность, бесцеремонно вставив в меня палец. Мелькнул черный член. Даже два. Рядом пискнула Амели. Я скосила туда глаза – ее тело почти скрылось под черной тушей, только ноги торчали по бокам. Черная задница между ее ног дернулась, Амели вскрикнула. Мои ноги тоже потянули в стороны. Я в панике пыталась сопротивляться, но куда там… меня приподняли, растянув над полом горизонтально, а между ног встал тот самый сын вождя. Произнес длинную непонятную фразу, после чего направил в меня свой член. Точнее, под вторую половину своей речи он уже натягивал извивающуюся меня на черную дубину. Ощущение было такое, будто бы в меня засовывают бревно. Горячее, хаотично подрагивающее, толстое черное бревно. Из-за недостатка смазки член входил неохотно, больно, но уверенно и неотвратимо. Я чувствовала себя абсолютно беспомощной, задыхаясь от стыда, зная что мой сын видит это. Кажется, я даже не кричала, впав в какое-то оцепенение. Черный мужик, протолкнув в меня елду на две трети, довольно хрюкнул и сильно дернул за бедра, натянув на член до конца. Я не выдержала и вскрикнула, но на это никто внимания не обратил. Меня опустили на пол, он навалился всей тушей, и начал размеренно трахать, каждый раз глубоко вгоняя в меня свою дубину и плотно прижимаясь лобком. Рядом то же самое происходило с Амели. Точно так же, в той же позе, на ней лежа еще один черномазый, энергично дергая ягодицами между ее бедер.

Не такой уж он и большой – несмотря на ужас ситуации пробилась мысль когда я ощутила как увлажнившееся влагалище растягивается под напором черного органа. Странно, что Наэма боялась. Первый шок у меня прошел, и я снова несколько раз трепыхнулась, снова безуспешно. Держали меня крепко, плотно насадив на толстый член. Поняв это и насколько возможно трезво оценив ситуацию и свои возможности, я сдалась. Хоть движущийся во мне орган не вызывал ничего, кроме отвращения, сопротивляться я перестала. Вырваться все равно не удастся, а вот повредить мне что-нибудь в пылу борьбы могут. Лучше перетерпеть. После этого действительно стало легче. Вот только ощущения были странными. Я чувствовала себя резиновой куклой, безропотно подставляя влагалище похотливому самцу. Терпи! – твердила я себе – Он сейчас кончит и все прекратится. В крайнем случае тебя трахнет еще один. И все закончится. Я обхватила ногами лежащего на мне мужика, постаравшись надеть себя на него посильнее. Мужикам же нравится ощущать себя в женщине как можно глубже. А чем быстрее он кончит – тем лучше. Мужик же, оценив мою податливость, прижал меня к себе, поднялся вместе со мной, так, что я оказалась висящей на вставленном в вагину члене и вразвалочку подошел к матрасу. Там несколько раз приподнял меня за ягодицы и опустил, демонстрируя Наэме скольжение моей вагины по члену, словно говоря ей, что несмотря на ее хитрости он тоже не остался без секса. Хуже всего, что происходило это прямо над Ромкиным лицом. Сын тоже смог в подробностях рассмотреть как черный член входит во влагалище матери. Я представила как это выглядит снизу и меня опять захлестнул стыд. Суки черномазые, зачем меня перед сыном-то выставлять в таком виде?

Впрочем, еще хуже стало, когда меня поставили раком рядом с матрасом. На глазах сына один мужик засунул мне сзади, а второй затолкал член в рот. Так стыдно мне не было никогда. Ромка круглыми глазами, забыв про скачущую на нем Наэму, смотрел как его мать натягивают с двух сторон и не понимал, наверное, почему она не сопротивляется. Рядом точно так же трахали Амели. Блестящий черный стержень врывался в нее между бедер, второй входил в рот, проникая туда на удивление глубоко. Амели возмущенно мычала, на что никто не обращал внимания. Сын вождя, обиженный Наэмой, резко выдернул из меня член. Его место занял тот, что трахал в рот Амели. Ее снова опрокинули на спину, задрали ноги вверх и очередной мужик лег сверху, грубо воткнув в нее черный кол. Я успела отметить как неестественно выглядит он на фоне белой кожи выбритой промежности.

Сын вождя, похоже, решил все же отомстить Наэме. Не снимая ее с Ромки, грубо толкнул в спину, уложив на него грудью. А потом зашел сзади. Я смотрела чуть сбоку, к тому же мешал трахающий меня в рот орган, но тем не менее начала догадываться что он хочет сделать. Я не верила глазам, но это так и было – он попытался вставить свою дубину ей в зад. Наэма взвыла, но его это не остановило. Сначала сфинктер сопротивлялся, но потом его бедра стали медленно сближаться с ягодицами девушки. Наэма заорала еще громче, а я содрогнулась в душе, представив как в дополнение к члену в вагине мне в задний проход вставляют еще одну дубину. Господи, хоть бы они до этого не додумались! Черные бедра соприкоснулись с черными ягодицами. Сын вождя похлопал Наэми по заду и принялся трахать, не взирая на вопли несчастной девушки.

Мужик во мне наконец кончил, перестав терзать мое влагалище. Следом тугая струя брызнула в горло и второй тоже оставил меня в покое. Амели уже лежала одна, рассеянно размазывая покрывшую промежность сперму. Все не отрывали взгляд от матраса, где Наэму трахали в оба отверстия. Впрочем, Ромка почти не двигался, а вот сын вождя размашисто долбил девичий анус. Когда он, восторженно заревев, наконец выстрелил спермой в ее прямую кишку, я облегченно выдохнула. Только бы не начали по второму кругу! Но все четверо, лениво переговариваясь, ушли.

Амели кинулась к всхлипывающей девушке. Я поднесла поближе лампу. Развороченный анус выглядел ужасно. Вывернутая незакрывающаяся дыра, в которую видно розовую поверхность прямой кишки и сочащуюся оттуда сперму.

— Вроде цела… – провела Амели по нему пальцем и не обнаружив крови, заключила – Пройдет.

Пока она снимала Наэму с Ромки и о чем-то с ней беседовала, я присела рядом с сыном:

— Ну и как тебе, сынок, Африка?

— Мам! – выпучил глаза Ромка – Почему ты не сопротивлялась?

— Потому – объяснила я – Что силы изначально были не равны.

— Но они же тебя… все по очереди… и вместе…

— А если бы сопротивлялась, они бы меня стукнули по голове, а потом все равно по очереди и вместе. А может, разозлившись, и как Наэму…

— А я еще хотел вам помочь… Только эта на мне сидела, сразу не смог вылезти… а потом смотрю – вас уже… – виновато произнес Ромка.

— И слава богу. Ты бы с ними все равно не справился. Тем более кто их знает, может у них и гомосексуализм процветает.

— Ох, мам…

Сын меня обнял, уткнувшись носом в шею. Подошла Амели, отправившая домой Наэму.

— Ань, ты как?

— Жива. Только болит все.

— У меня тоже там натерли. Дайте-ка я к вам лягу. Рома, двигайся к стенке, я вот тут, между вами устроюсь. Ты-то, кстати, получил удовольствие?

— Неа. – буркнул Ромка, отодвигаясь. – Не успел.

— Почему?

— Ну сначала хорошо было, а потом, когда это все началось… А после еще этот козел Наэму в зад… она орет, дергается… Не смог я.

— Ладно, успеешь еще. – Амели повернулась спиной к Ромке, а лицом ко мне:

— Ань, нам поговорить надо.

— Что тут говорить – вздохнула я – Чувствую себя как… хреново мне.

— Мне не лучше. Разве что, для собственного успокоения, можно списать все на форс-мажор. Все же не часто случается двум белым женщинам оказаться одним в диком племени.

— Можно, но мне от этого не легче. А ты не помнишь, что там этот черномазый говорил перед тем как мне засадить?

— Точно не скажу… – наморщила лоб Амели – меня-то в тот момент уже трахали… но что-то вроде того, что раз наш мужчина трахает их женщину, то таким образом он предлагает им обмен на своих женщин. Вот они, стало быть, в своем праве были – заключила она. – Их же четверо – а у вождя сыновей четверо. Наверное это они и есть.

— Да, похоже. Это для них получается, что нас не изнасиловали, а просто Ромка поменял нас на Наэму?

— Получается так.

— Черт! И как мы не сообразили! Сами же еще спрашивали его – поможем девушке? А эта-то сучка! Не могла же не знать что таким образом нас подставляет!

— Думаешь, она с ними заранее сговорилась?

— Да наверняка!

— Не… – помотала головой Амели – Вряд ли. Могла по молодости не подумать о таком, могла решить что к гостям такое не применяется, или еще что-то…

— А чего это ты ее выгораживаешь?

— Потому, что в задницу-то ее по настоящему драли. И орала она по настоящему. А дыру потом ты сама видела. Если бы она с ними заодно была ее бы пожалели. Это мы бы сейчас с развороченными задницами лежали.

— Тьфу на тебя!

— Вот то-то же.

— Но я все равно считаю что Наэма знала что будет. – упрямилась я.

— Ох, Ань… хрен его знает. Может ее заставили. Может даже она не хотела, и за это ее поимели в зад.

— Ну не знаю… Слушай, если она завтра придет, попробуй ее расспросить. Вдруг сознается.

— Ладно.

Амели вдруг встрепенулась:

— Рома, что ты там затеял?

— Ничего… – донеслось от стены.

— А что в меня упирается?

— Ничего. Оно само…

— Что там? – заинтересовалась я.

— Ты же слышала – ничего. – ответила Амели. – И это “ничего” упирается мне в ягодицу.

— Роман! – разозлилась я – Вот только этого нам сейчас не хватает! После всего что было!

— Я не специально… – виновато оправдывался сын.

— Ань, не нервничай… он не виноват. – и добавила шепотом – Опять упирается… С Наэмой до конца не довел, а тут я лежу с голым задом. Неудивительно что у него встал… Ань, а как ты думаешь, его заводило когда он смотрел что с нами делали?

Я открыла рот чтобы сказать “Да ну, как такое возможно!”, но тут же его захлопнула. А вдруг? Мы же не очень-то сопротивлялись, а потом так со стороны могло показаться что я сама с удовольствием подмахиваю.

Амели снова вздохнула, пробормотав:

— Что ж он никак не успокоится… ну ладно… – завозилась, подтягивая колени к животу, завела руку за спину и напряженно замерла, что-то там делая. Лицо стало отстраненным, она облизнула губы и приоткрыла рот. Я, не понимая что происходит, наблюдала за ней. Амели несколько раз глубоко вдохнула, напряглась всем телом и болезненно поморщилась. Потом еще раз, слегка зашипев сквозь зубы. Из-за ее спины донесся возбужденный вздох Ромки. Амели еще раз поморщилась.

— Что такое? – не выдержала я.

— Погоди, Ань… он мне в попу вставляет… – прошипела она. – Сейчас… Погоди… Уфф… Вроде все. Рома, ты не спеши только.

— Угу. – послышалось от стенки.

— В попу?! Зачем?

Я недоверчиво коснулась ее промежности. Вот губки, вот вход в вагину, а дальше… дальше мошонка и корень Ромкиного члена, погруженного в задний проход по самые яйца.

— Потому что спереди эти черномазые натерли… – пояснила Амели – А парню в самом деле надо закончить, я же чувствую как он мается. И мне после этих… нужно… с кем-нибудь нормальным…

— А тебе не больно?

— Неа. Если правильно, то нет. Ты сама хоть раз пробовала?

— Нет, ни разу. – призналась я.

— А я с этого начинала…

— Как это?

— У меня маман очень строгая была. – тихим шепотом начала Амели – Из дома – в школу, из школы – домой и не дай бог задержаться. Ну и каждые полгода к гинекологу – девственность блюла. Я, конечно, ухитрялась успевать обниматься-целоваться, но не более. А однажды вдруг поняла, что подружки уже вовсю трахаются, а я и мужчину-то голого не видела…

Амели вдруг прервалась, снова напрягшись. Ромка сзади запыхтел, судя по всему начав фрикции. Убедившись, что движения члена в заднем проходе не доставляют особенного дискомфорта, Амели расслабилась и продолжила:

— И тогда я пошла к брату. У нас с ним хорошие отношения были, на почве противостояния с маман. Поплакалась ему. А он разрешил мне изучить мужскую анатомию на нем. В общем, с того дня я узнала как выглядит член, как его мастурбировать и как выглядит сперма.

Ее тело ритмично вздрагивало – Ромка, похоже, осмелел и стал трахать ее энергичнее.

— Так вот. – продолжила она, возбужденно дыша мне в ухо – За это я разрешила ему потрогать себя и даже кончила. Потом он попросил минет и мне пришлось согласиться. К тому же и самой интересно стало – каково это – взять член в рот. А он меня тоже лизал. Но вот настоящего секса я ему дать не могла – гинеколог же раз в полгода. И тогда мы решили что попробуем в попу. Сначала было не очень, но потом мы научились и я тоже стала получать от этого удовольствие.

— А… правду говорят что от этого тоже бывает оргазм?

— О-о-ох… – Амели на секунду прикрыла глаза и замолчала – Правду. У меня было. Не каждый раз, это еще от мужчины зависит.

— А сейчас?

— Вряд ли… Ох… Рома еще неопытен… Ох… Он меня… Ладно, я его потом научу.

На мой взгляд, судя по вздрагивающему телу Амели, сын слишком увлекся, чересчур резко тараня ее задний проход.

— А с братом-то у вас дальше что было?

— Ну вот, поскольку мы были молоды, то он меня трахал в зад пару раз в неделю на протяжении года. Это не считая бесчисленных минетов. Так что опыт у меня давний и богатый. А когда я уезжала из дома в университет, то в последний день попросила его лишить меня девственности. Подумала, что он это заслужил, да и я сама хотела, чтобы это произошло именно с ним. Вот.

— Красивая история. А Ромка там как, кончил уже?

— Нет еще. – прошептала она, в очередной раз дернувшись от мощного толчка и слегка поморщившись. – Но уже скоро, я чувствую…

Я была благодарна Амели что своим рассказом она немного отвлекла меня от невеселых мыслей. И за Ромку тоже была благодарна – сейчас он сбросит напряжение и успокоится. Непонятно только, как Амели вообще могла с ним сейчас… Мне пока даже думать о мужском члене было противно, не то что позволить ему коснуться меня. А вот она смогла… хотя сама говорит что разрядки не получит… Наверное, стоит ей помочь…

Еще до того как я додумала эту мысль, моя рука уже была между ее ног. Палец коснулся клитора, вызвав у Амели тихий стон. Я легкими вибрирующими движениями массировала его, чувствуя как ее тело отзывается, подаваясь навстречу. Ромка сзади нее вогнал член в анус в последний раз и кончил, плотно прижав ее лобок к моей ладони. Я же продолжала массаж, с удовлетворением отмечая как учащается дыхание Амели. Неожиданно она обняла меня, придвинулась и поцеловала. Сильно, сразу же протолкнув мне глубоко в рот язык. Я встретила его своим, языки сплелись, лаская друг друга. Бедра Амели вдруг сжали мою ладонь и она задрожала в оргазме.

— Ань, ты чудо… – оторвалась она от моих губ. – Спасибо. Хочешь, я тебе тоже?

— Не надо… – вяло отказалась я.

Но она меня не слушала, упрямо пробираясь рукой между ног. Сдавшись, я раздвинула бедра, давая ей свободный доступ ко всему. Ее пальчики порхали по всей промежности, забираясь в щель, трогая клитор и осторожными легкими касаниями лаская вход в вагину. Было приятно, очень приятно, но и только. Перед глазами стояли черные члены, в ушах еще звучало похотливое пыхтение черномазых и я ничего не могла с этим поделать.

— Хватит… – перехватила я ее руку – Спасибо, но я не могу… Не надо.

— Ань, ну не убивайся ты так… – Амели убрала руку из промежности. – Поверь знающему человеку – тебе обязательно надо трахнуться с кем-нибудь нормальным. Давай Ромку попросим?

— Нет. – еще не хватало проделывать это с сыном!

Я с трудом перевернулась на живот. Шевелиться не хотелось вообще. Амели вытянулась рядом:

— Наверное, теперь нам всем надо отдохнуть. Не знаю как вы, а у меня даже сидеть нет сил.

— У меня тоже… Ром, ложись давай. Только лампу эту чертову погаси.