Американская история ужасов

Действующие лица

Вивьен Хармон – крупная блондинка с широким лицом и большими синими глазами. Ранние морщины наложили свою паутину на её когда-то красивое лицо, а ведь ей всего слегка за 40. Вивианочка, Вивьенка, Виви.

доктор Бен Хармон – её муж, статный, атлетичный, подтянутый брюнет мужественного вида. Слабохарактерный размазня, но при этом красавец и бабник. Успешный и дорогой психиатр. Ведёт частную практику на дому.

Тейт Лэнгдон – молодой человек с честным лицом. Первый пациент доктора Хармона на новом месте. За ангельской внешностью искусно скрывается психопат и садист.

Вайолет Хармон – юная непорочная дочь Вивьен и Бена, старшеклассница с дефицитом внимания и полным отсутствием друзей. Красивая, стройная, длинноволосая. Едва появившись на новом месте уже успела встрять в конфликт с другими ученицами.

Бен зашёл на кухню, чтобы налить себе кофе. В противоположном углу комнаты, ближе к большому окну, спиной к нему, стояла Вивьен с бокалом красного вина в руке и любовалась закатом. Она была в том самом сиреневом платье, которое так нравилось Бену. Оно выгодно подчеркивало когда-то стройную, а теперь чуть располневшую фигуру Вивьен, её прямую ровную спинку, раздавшуюся вширь, но всё ещё заметно стройную талию, её крупные выпуклые ягодицы… Эластичная материя туго натянулась на бёдрах, грозя вот-вот лопнуть и с треском разойтись по швам. Зато плечи и верхняя часть спины оставались открытыми благодаря чудному декольте, прикрытые только восхитительными волнистыми локонами, грациозно ниспадающими на них.

— Какая ты у меня красивая в этом платье! – искренне изумился Бен.

— Только в этом? – горько усмехнулась Вивьен, не оборачиваясь.

— Не будь стервой. Ты же знаешь, что я хотел сказать. Ты у меня красавица! А в этом платье ты нравишься мне ещё больше!!!

— Представляешь, ещё влезла! Корова… – Вивьен отхлебнула из фужера – долежалось до разряда домашней одежды.

— Ну перестань! Ты прекрасна! И в этом платье, и в любой другой одежде, и даже совершенно голая! – Бен подошёл ближе и нежно обнял жену сзади – особенно голая!!!

— Прекрати – женщина попыталась освободится от объятий мужа, недовольно склонив голову. – Я стала толстой и дряблой… Моё прежде красивое лицо прорезали невесть откуда взявшиеся морщины, впрочем, некоторые из них – твоя заслуга! – Вивьен резко повернулась и зло посмотрела в глаза мужу. – Хейден ведь была не единственная, кого ты трахал?!? Конечно, ведь у неё тонкая талия, упругая маленькая попка, торчащие вверх от чрезмерного желания соски и длинные стройные ноги, которые она с удовольствием раздвигала перед тобой по первому требованию! И ещё куриные мозги, раз повелась на такое ничтожество, как ты!

— Милая, это была чудовищная ошибка, в которой я искренне раскаиваюсь! Просто физиология… Я не смог устоять… Я ведь уже тысячу раз просил у тебя прощения! – в голосе Бена были не просто виноватые нотки. Он дрожал, как осиновый лист и готов был вот-вот разрыдаться.

— Ты не просил прощения, ты извинялся!

— Да? Какая разница? – растерялся Бен.

— Лингвистическая – зло и с наслаждением прошипела Вивьен – Ошибка? Это была ТВОЯ ошибка! Ты трахал её в нашей кровати! Ты посмел привести её в НАШ дом! Затащил эту тварь в НАШУ спальню! Разложил её на НАШЕЙ постели! И трахал её, трахал, трахал! А эта сука стонала от удовольствия и просила ещё!?!

— Ну зачем ты так? Я признаю, я ужасно виноват перед тобой! Прости меня, пожалуйста?

— Та трахал её, когда я была на сносях… твоим ребёнком… Ты обрюхатил меня и с радостью переключился на эту двадцатилетнюю шалаву с чесоткой между ног? Ты обнаглел настолько, что приволок эту потаскуху в нашу койку. И наверняка это был не единственный раз! И наверняка не единственная тёлка в твоей бурной постсемейной жизни! Боже, как я была слепа! Пока сама не застала вас…

— Ты не давала мне уже около полугода… Не подпускала меня к себе… Вот я и не устоял перед этой…

— Ах, это ещё и я виновата в том, что тебе пришлось изменять мне??? – Вивьен с размаху влепила мужу звонкую пощечину – а ты знаешь, ЧТО мне пришлось пережить? Я потеряла ребёнка из-за тебя! Ты знаешь, каково это? Ты хоть отдалённо представляешь, что я чувствовала?

— Да, это постыдная страница… и я виноват перед тобой… Но, дорогая, надо жить дальше. Давай попробуем начать всё сначала…

— А ты думаешь, я не пытаюсь? – теперь дрожал голос Вивьен. Она была на взводе – каждый раз я пытаюсь полюбить тебя заново, словно только что встретила. Каждый раз я честно пытаюсь забыть эти направленные в потолок ножки в черных чулочках и лакированных туфельках, между которых, кряхтя и напрягаясь, ты вдавливал своего жеребца – слёзы хлынули из глаз женщины. – я помню твои спущенные на лодыжки серые брюки вместе с белоснежными трусами, которые я подарила тебе! Расстёгнутая, но не снятая впопыхах голубая рубашка закрывала твою мускулистую спину, а ниже виднелись упругие полушария ягодиц, которые ритмично сжимались в такт фрикциям. Сильными волосатыми руками ты крепко сжимал талию этой прошмандовки, насаживая на свой кукан… А она лежала на спине, томно закрыв глаза и тащилась от такого секса, блядовито повизгивая от удовольствия и безотчётно комкая руками простынь… Мою простынь! Это я застилала наше супружеское ложе! А ты осквернил его своей изменой!

— Милая, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить? – Бен снова попытался обнять взбешённую жену, не обращая внимания на поток тумаков и оплеух.

— Конечно, она моложе и красивее меня! Грудь торчит так, что уколоться можно! Осиная талия! Зад упругий и аккуратный не от многочасового фитнеса в спортзале, а от природы и юности! А я? Разве я кого-то могу заинтересовать в моём возрасте? Разве я могу быть привлекательной хоть для кого-то?

— Поэтому ты уже почти год избегаешь близости со мной? Ну мы же взрослые люди и да, нам тоже это необходимо – Бен выждал удобный момент, приблизил свои губы к самому ушку жены, едва касаясь мочки, и очень интимно шепнул «Давай!?»

— Отстань! Скоро Вайолет придёт…

Её отказ не был таким категоричным, как предполагал Бен, и это вселило в него некую надежду и даже уверенность. Он продолжал с большим энтузиазмом:

— Ну и что? Она уже взрослая, знает, откуда берутся дети и чем занимаются мама с папой, когда сдавленно пыхтят в своей спальне, плотно закрыв дверь! – Бен уже вовсю оглаживал бока, грудь и бёдра жены, целуя её шею и ушко, шумно вдыхая аромат её волос.

— Перестань! – Вивьен попыталась оттолкнуть мужа, но сделала это как-то неуверенно. – Скажи, а я правда сильно постарела?

— Ну что ты? Ты всегда будешь нравится мне! Я люблю твои шикарные волосы, твою большую грудь, твой мягкий чуть отвисший животик… Я люблю запах твоего пота, когда ты убираешься или возишься со своими цветами! Я мечтаю облапать твою привлекательную жопу! Я забыл, как пахнет у тебя между ног, ведь я так давно там не был… Так непростительно давно… не лизал там… дай мне её!?!

— Похотливый кобель! – Вивьен с силой оттолкнула мужчину и тот, не ожидавший такого подвоха, упал на пол. Пытаясь удержаться, он машинально схватил Вивьен за талию, и они оба повалились наземь, сцепившись не то в объятиях, не то в борьбе, осыпая друг друга градом ударов и перекатываясь с места на место.

Вивьен словно очнулась и замерла только когда Бен вошёл в неё. Давно забытое ощущение. Но такое приятное… Нет, не просто приятное! Её просто заполняло счастьем!!! Всю!!! Начиная ОТТУДА и до самого верха, до корней волос. Сладкие мурашки пробежали по коже живота, подмышечных впадин, по плечам, по шее, по коже головы… Волосы и ногти как известно лишены нервных клеток и потому не могут ничего чувствовать. Но сейчас Вивьен казалось, что и они набрякли ожиданием удовольствия, готового сорваться в пучину страсти в любую секунду, подобно крупным каплям летнего дождя на тонких ветвях и молодых зелёных листочках. Она чувствовала, как движется в ней зарождающийся ураган неземного блаженства, закручиваясь спиралью от промежности, как эпицентра удовольствия, по периферии всего тела.

Сколько осторожной, деликатной нежности в каждом прикосновении Бена! Как аккуратно и мягко движется он внутри! Какой он ласковый!!!

Первый взрыв чудовищной силы наступил очень скоро! Каждая клеточка, каждая пориночка её изголодавшегося по мужниной ласке тела словно выстрелила феерверком наслаждений, а отдача от этого выстрела наполнила полушария ягодиц, внутреннюю и заднюю поверхность бёдер, растворилась в коленных суставах, осыпала бисером влаги лодыжки, кольнула тысячей комариных укусов стопы.

Через несколько мгновений картинка в её глазах снова стала обретать чёткие контуры. Высокий потолок с массивными балками качался вдалеке, а прямо по центру над ней нависало красивое лицо Бэна с лёгкой трёхдневной щетиной. Он мерно вскидывал голову вверх при каждом движении вперёд в такт фрикциям. Его широкие плечи и мощный торс возвышались над ней незыблемо, как скала, как утёс, а нижняя часть туловища ходила ходуном, то вытаскивая, по проталкивая вглубь свой могучий поршень. Он и не думал останавливаться или замедляться. Напротив, он даже наращивал темп. Вторая волна удовольствия накрыла Вивьен с головой, не дав даже отдышаться.

Когда она с трудом разлепила веки, то поняла, что её обмякшее тело всё ещё лежит на полу кухни, а над ним усердно трудится её муж, не сбавляя обороты. Женщина обессиленно уронила голову набок и квадратный кафель заскакал у неё перед глазами. Стальные руки мужа крепко стискивали её обмякшее от шёлковых ласк тело. Он уверенно и сильно вонзался в неё снизу, шумно дышал и неотрывно глядел на Виви. Женщина расслабленно уронила голову набок и увидела за стеклянной дверью кухни стоящую в коридоре горничную. Та нагло пялилась на супружескую пару, наплевав на приличия и чувство такта. Её взгляд показался Вивьен каким-то осуждающим, недобрым, завистливым. Она в ужасе посмотрела на висевшие на стене часы и пришла в ужас – Вайолет должна была вернутся четверть часа назад и проходя по коридору к себе наверх наверняка их видела через прозрачную дверь кухни… И вот ещё эта сука вылупилась… Ни о каком удовольствии теперь не могло быть и речи.

— Стой! Бен, остановись! Давай продолжим в спальне. Я не могу, когда эта похотливая дрянь так беззастенчиво подглядывает за нами.

Бен недоверчиво повернул голову и посмотрел куда указывала жена.

— Да, конечно, давай поднимемся наверх – мужчина рывком вскочил, поднял жену на руки (а ведь она была далеко не пушинка теперь!) и понёс на широкую старинную лестницу, ведущую на второй этаж. В коридоре никого не было. «Уже убежала, гадкая сучка!» – подумала Вивьен – Нечего таращиться на женатых мужчин!»

— Боже, Бен, какой ты у меня сильный! – Вивьен было так уютно и спокойно в объятиях мужа, что даже мрачные строгие своды не могли испортить ей романтичного настроение.

Они купили этот дом в конце августа немыслимо выгодно, по цене вдвое ниже рыночной. Старинный особняк в викторианском стиле, два этажа, подвал и мансарда. Даже сейчас, спустя несколько месяцев, у Вивьен было ощущение, что она обошла ещё не все комнаты, заглянула не во все углы этого здания. А был ещё чердак и технический этаж. В большом просторном флигеле муж вёл приём пациентов. Он сразу занялся частной практикой и был преуспевающим психологом, принимал людей на дому. Среди его посетителей были всякие – жалкие, трусливые ничтожества и тайные эротоманы, законченные эгоисты и неуверенные в себе лузеры, самовлюблённые идиоты, страдающие комплексами нарциссизма, меланхоличные отрешённые барышни, робкие студентики, нервические наркоманы, суицидники, веганы, психопаты и просто откровенно дебилы…

Но некоторые особенно пугали. Например, белокурый подросток Тейт Лэнгдон. Что-то отталкивающее было в нём. Ангельская внешность, болезненно бледная кожа, чёрные немигающие глаза из-под длинной волнистой чёлки, слезливый, точно надломленный, просящий голос, постоянная готовность расплакаться (его мамаша по телефону уверяла, что у него просто тонкая душевная организация и утончённая поэтичная натура). К тому же он патологический лжец и обманщик. А главное, что он слишком уж пристально поглядывал на Вайолет и эта наивная дурочка кажется втрескалась в него. Её чистая непорочная красавица Вайолет!

— Вивьен! – сладко произнёс Бен.

— Что? – отвлеклась от своих мыслей Вивьен.

— Вивьен! Вивианочка, Вивьенка, Виви. – мечтательно и нежно произносил супруг, глядя в глаза женщины.

— Что?!? – недоумевала жена, расплываясь в улыбке.

— Ничего. Просто мне нравится повторять твоё имя. Нравится, когда ты рядом! Нравится обнимать тебя! Нравится вдыхать аромат твоего тела и твоих волос!

— Когда-то давно ты говорил мне, что моя кожа гладкая и нежная, пахнет молоком и малиной! Помнишь? Ты всем своим тёлкам так говорил? И той шлюхе Хейден, что с готовностью раздвинула перед тобой ноги?

— Ну перестань. Зачем ты так? – Бен осторожно и бережно положил жену на кровать, наконец-то стянул с неё измятое платье, замер над ней, помогая себе освободившейся теперь рукой, вставил… Он ткнулся в нежное и незащищённое место… Чуть в сторону… Ближе… Вот так… О, да! Глубже! Ещё!!! Безумная волна бесцеремонно прерванного удовольствия нахлынула с новой силой, буквально ожгла всё тело, пронзила с головы до ног сладкой истомой. Вивьен непроизвольно выгнулась на гимнастический мостик.

— Вивьен! Вивианочка, Вивьенка, Виви. – снова и снова нежно шептал супруг на ушко упорхающей из реальности женщины. Неимоверным усилием воли она возвращала воспалённое сознание на место, открывала глаза и спрашивала:

— Что?!?

— Ничего. Мне нравится твоё необычное имя!

— Что в нём необычного? Меня назвали в честь легенды британского кино, истинным воплощением аристократизма и утонченности, зеленоглазой Скарлетт — Вивиан Мэри Хартли, которую миллионы телезрителей знают, как Вивьен Ли. Родители были поклонниками.

— Вивьен — имя, которое имеет латинское происхождение, а в переводе означает "живая". Такие женщины всегда точно представляют и знают, как именно должны поступать в данный момент. Даже в юном возрасте они пользуются заслуженным авторитетом. – Бен продолжал работать тазом. Вивьен с наслаждением принимала его своим рыхлым от возбуждения лоном, истекающим сладкой влагой страсти. Она обхватила руками голый мускулистый торс своего супруга, положила раскрытые ладони с растопыренными пальцами на его спину и прижала к себе.

— Самое нежное имя «Вивьен» представляет собой олицетворение верности и надежности. – Бен слегка запыхался. Голос его был прерывист и неоднороден – он то басил, то срывался на высокие ноты. – Ещё такое имя можно перевести как «энергичный» или «жизненный».

Вивьен закрыла глаза и издала тихий неконтролируемый стон.

— Имя «Вивьен» предрекает своей обладательницам, что с самого детства они будут пользоваться авторитетом и окажутся в числе любимчиков. – продолжал Бен, напористо втрахиваясь в распахнутое лоно жены.

— И чей же я по-твоему любимчик? – лукаво спросила Виви.

— Ну конечно же мой!!! А то чей же ещё? – Бен ускорил движения. – Кроме этого, характер женщин с таким именем украшает то, что они готовы оказать любую помощь или дать необходимый в какой-то ситуации совет.

— И много ты знал женщин с таким именем? – полуигриво вопрошала Вивьен.

— Конечно! Сейчас посчитаю… С тобой считать?

— Да – непроизвольно выкрикнула женщина, становясь серьёзной.

— Ну тогда… – Бен выдержал паузу – Получается… Одна!!!

— Сука, подколол, а я купилась! – снова наиграно обиделась Вивьен. Она откинулась на подушку и наслаждалась нежностью мужа. Как же сладко он входил в неё, двигался в ней, бился о тугие своды, раздвигая их в стороны! Женщина стала опускать ладони ниже, со спины Бена на его поясницу, потом на крестец, потом… Вот она уже ощутила своими чуткими пальцами начинающиеся холмы упругих ягодиц… Как они сжимаются в такт торопливым, но ритмичным и глубоким толчкам! Вивьен с наслаждением охватила их, как смогла, сжала их пальцами, притягивая к себе, плотнее прижимая, безотчётно впилась ногтями в упругую плоть…

— Я уже скоро… всё… – Бен выходил на финишную прямую и галантно предупредил об этом.

— Подожди немного, милый! Я сейчас… погоди… – Вивьен обвила ногами мужа и как могла прижала его к себе – А знаешь, я боюсь этого твоего пациента… Мальчика со взглядом безжалостного садиста, готового заплакать по любому поводу… Откажись от него.

— Ты специально завела разговор о моей работе, чтобы меня притормозить? – Бен с видимой неохотой переживал отложенный финал. – О ком ты говоришь?

— Ну, тот белокурый юноша с чёрными влажными глазами эстета или серийного убийцы… У него ещё длинная чёлка…

— А, подросток Тейт Лэнгдон, молодой психопат и патологический лжец. – догадался Бен.

— Да… но я правда его боюсь… Сделай так, чтобы он больше не приходил сюда. Чтобы он не появлялся в нашем доме…

— Но он один из самых первых и щедро оплачиваемых клиентов! Знаешь, сколько его мамаша выложила за полный курс лечения? И скажу не без гордости – мне кое-что удалось! – Бен приостановился.

— Ты видел, как он смотрит на нашу дочь? А она ведь совсем ещё ребёнок… совсем недавно достигший совершеннолетия. Ей ещё учиться и учиться, заканчивать школу, думать о поступлении в колледж… и не дело, чтобы какой-то латентный маньяк со смазливым личиком отвлекал её своей любовью! – Вивьен максимально глубоко погрузила в себя ту часть мужа, которая находилась внутри неё.

— Может ты преувеличиваешь? Наша Вайолет выросла красавицей и грех не взглянуть на неё! Говорю тебе как мужчина! Точёная фигурка, стройная талия, милое личико – что тут удивительного, что все мужчины засматриваются на неё, бросают голодные взгляды ей вслед… – Бен тихонечко пошевелился там и начал осторожно двигаться взад-вперёд по чуть-чуть, едва заметно – а этот юноша… Тейт… Знаешь, с ним возились весьма именитые специалисты, к кому бы он не обращался, но эффекта в лечении его девиации не достигли… А мне удалось!!! Прогресс на лицо! И, признаюсь, это тешит моё самолюбие, мою профессиональную гордость что ли…И я не хотел бы от него отказываться, когда лечение ещё не закончено, а тем более уже есть первые положительные результаты как повод для осторожного оптимизма. К тому же его семья хорошо платит, а нам сейчас очень нужны деньги, ведь мы сильно потратились на покупку этого дома!

— Ты не откажешься от него? – разочарованно и тихо прошептала Виви.

— Нет! – ответил Бен, продолжая фрикции и постепенно увеличивая амплитуду и размах движений.

Повисло напряжённое молчание и спальню наполнили звуки, которых раньше не замечали: ритмичное поскрипывание кровати, мерный шелест постельного белья, сдавленное сопение Бена…

— Если хочешь кончай! – разрешила Вивьен.

— А ты? – удивлённо спросил Бен.

— Я внизу успела. Три раза. А сейчас что-то не получается…

— Я сейчас. Я скоро – Бен словно отпустил тормоза, его движения стали безудержными и ненасытными. Его тело выгнулось, бугорки мышц вздулись, обнажая жилы и вены, лицо исказилось гримасой наслаждения и окаменело. Бен закрыл глаза, издал нечленораздельный вопль или вой (он всегда кончал «со звуком» и Вивьен это нравилось!) и выбросил первую порцию семенной жидкости… Потом сразу же последовала вторая, не менее тугая и напористая, затем третья и четвёртая… Вивьен с любопытством ученицы, впервые наблюдающей химическую реакцию, чувствовала, как наполняется изнутри эякулятом мужа, как ещё немного и он заполнит её всю полностью, прольётся наружу, расплёскивая его страсть на постель… Она представила, как вылетают брызги из-под неплотно сомкнутых половых губ, облегающих могучий разгорячённый ствол. Ещё несколько мгновений и он начнёт опадать, уменьшаться в размерах, пока не выскользнет из её чаши и вслед за ним хлынет тонкой струйкой белёсая спермочка, начнёт вытекать из её лона, щекоча бёдра и ягодицы…

Они обессиленно полежали несколько минут, приходя в себя и успокаиваясь после бешеной гонки.

— Я в душ. – скупо буркнул муж и вышел из комнаты. Вивьен повернулась на левый бок, лицом к стене, спиной к двери. Она опять непроизвольно вспомнила тот чёртов день, который так упорно пыталась забыть. Она была беременна на пятом месяце, животик уже вполне округлился. Она вернулась пораньше с занятий по йоге для беременных, заехала по пути в супермаркет, накупила разных вкусностей и собиралась приготовить праздничный ужин своему любимому мужу. Он так устаёт в последнее время! Вивьен вошла в их прекрасный дом в стиле хай-тэк, прошла на кухню, чтобы положить сумки с продуктами, как вдруг услышала, что в доме кто-то есть! Она с тревогой и страхом прислушалась – да, несомненно, кто-то был на втором этаже. Вивьен позвонила в полицию и в службу спасения, дрожащим голосом назвала свой адрес и сообщила о проникновении неизвестных… Потом взяла самый большой кухонный нож и стала подниматься по ступенькам наверх, приближаясь к источнику шума. Сначала она миновала лестницу, потом коридор… Сердце бешено колотилось, ноги были словно деревянные, хотелось писать, ладони, сжимающие рукоятку ножа, покрылись липким потом… Неясный шум доносился из их спальни, там, на тумбочке стояли шкатулки с её драгоценностями… Вивьен рывком распахнула дверь в спальню, стискивая нож побелевшими от напряжения пальцами.

На их супружеской кровати лежала на спине одна из студенток мужа, (Хейден, кажется, или как её там? Неважно.) направив в потолок раздвинутые ноги в чёрных блестящих туфлях на высоком каблуке и в неснятых чулках. Над ней усердно трудился её благоверный, вдалбливаясь тазом между её распахнутых ног. Он был в расстёгнутой голубой рубашке, из-под которой виднелась его голая мускулистая задница. Брюки вместе с трусами были спущены и гремели расстёгнутым ремнём по полу. Бен обернулся, увидел её, на секунду замер, испытав шок, рванулся за ней, на ходу застёгивая брюки. Вивьен почти бежала по коридору, размазывая слёзы обиды и отчаяния по лицу, пока Бен не догнал и не остановил её, схватив за левую руку. Тогда она нанесла удар ножом, зажатым в правой – глубокий порез пришёлся на левое плечо Бена, кровь хлынула на пол и стены. Бен вынужден был отпустить жену, чтобы зажать рану свободной рукой. Послышался звук приближающихся сирен. Женщина вырвалась из рук неверного мужа, потеряла сознание и скатилась по лестнице вниз. Когда она очнулась, над ней стояли люди в белых халатах. Они сообщили ей о выкидыше. Ярко освещённая палата, врачи, медсёстры, потолок, стены, лампы, лица – всё поплыло перед глазами…

Щелкнула дверь спальни. Бен улёгся на кровать позади неё, залез под одеяло, прижался сзади.

— Бен. – сонно протянула Вивьен.

Уверенная мужская рука легла ей на бедро и принялась поглаживать.

— Бен, давай спать! – повторила Вивьен.

Вместо ответа она почувствовала, как ласково и требовательно мужнина рука прошлась по плечику, спине и попе, бесцеремонно влезла в ещё мокрую промежность (идти в душ было лень, и она просто промокнула там сухой чистой салфеткой, оставив все гигиенические водные процедуры до утра).

Бен! Угомонись уже! Какой ты ненасытный сегодня! – Вивьен с трудом разлепила веки и вдруг почувствовала, как горячий и твёрдый пенис ткнулся в её промежность. Она хотела сказать, что на сегодня уже хватит, что это уже было сегодня, что пора и отдыхать и что она вообще уже почти засыпала, как рука Бена легла на её затылок и приятно массировала кончиками пальцев кожу головы.

— О, милый, это так приятно! Ты не представляешь! Но может хватит уже, давай спать! – Вивьен собиралась повернуть голову, чтобы посмотреть мужу в лицо, как вдруг запущенными в волосы пальцами он резко и больно сжал волосы в кулак, дёрнул её голову на себя, заставив непроизвольно прогнуться и вставил своего жеребца в ещё неостывшее отверстие. Вивьен от неожиданности даже не пикнула, подчиняясь мужской воле. Но вот первый шок прошёл, и она хотела запротестовать против такого обращения, но муж с силой вдавил её голову в подушку. Вивьен поняла, что обездвижена. Её ноги прижаты бёдрами Бена. Одной рукой он крепко держал её за талию, не давая ей уклонится от соития. Голову прижимал к постели за волосы, контролируя спину и шею. Вивьен лежала на левом боку и придавила свою левую руку. Оставалась свободной только правая и женщина сразу попыталась ею что-то предпринять – для начала отстранить коитировавший её таз мужа от себя, извлечь из себя его орудие, вытащить… Она попыталась просунуть руку между собой и телом мужа, но он предугадал её ход, поймал её правой рукой (он был значительно сильнее), прижал к её животу. А сам взгромоздился на неё сверху и придавил своим весом, продолжая трахать беззащитно раскрытое лоно. Вивьен начала задыхаться. Тогда Бен приподнял её голову над подушкой, но ровно настолько, чтобы она успела сделать лишь вдох, но не успела крикнуть или позвать на помощь. И тут же вдавил обратно. Так повторялось несколько раз. Бен жестко и сильно трахал жену, приподнимал её голову за волосы над подушкой для короткого вдоха и снова вдавливал обратно… И трахал, трахал, трахал…

Когда мужчина почувствовал, что тело его жены обмякло и неспособно к сопротивлению, он подхватил её за талию и поставил в коленно-локтевую позицию, чтобы размашисто и свободно трахать её раком.

Слёзы самопроизвольно хлынули из больших прекрасных глаз Вивьен, обильно орошая подушку. Странно, Бен никогда не был сторонником жёсткого секса, напротив, он был апологетом нежности, куртуазных романтических отношений… а тут вдруг вытворяет такое! От недостатка воздуха Вивьен задыхалась. Её жизнь была в чужих руках. Чужая рука (пусть и мужа) жестоко и властно втискивала её в подушку, больно сжимая волосы. Она стояла в унизительной рабской позе, которая давала партнёру абсолютную власть над ней, унижала её, стирала её как личность оставляя лишь покорно согнутую спину и с готовностью подставленный трахарю зад с раздвинутыми ягодицами. Этакая «обезличенная блядь». Дикое возбуждение возникло словно из ниоткуда, быстро и неотвратимо нарастая, как стремительно приближающийся ураган, от которого нет спасенья. Вивьен толком не понимала, что происходит, когда её словно ударило током. Кажется, она даже подскочила на месте и вскрикнула от этого удара. Он будто выхлестнул её из сознания. Но нет, этим всё не кончилось! Едва придя в себя, Вивьен поняла, что всё ещё находится в своей кровати, всё ещё стоит раком, сжавшись в комок. Её так же ебут с остервенелым напором, прижимая за шею к постели, только подушка сползла или упала… Как Бен достаёт головкой до самой матки, заставляя её содрогаться и вызывать неземные приливы приятных ощущений! Они немного болезненны, но зато так безумно… Стоп! Они же уже договаривались с Беном тысячу раз после неудачной беременности никогда на касаться матки во время полового акта! Потому что это чревато рецидивами и потенциально осложнениями… Бен ведь в курсе! Уже много лет… Бен? Вивьен попыталась повернуться, но тот, кто сзади не дал ей это сделать, прижав шею сильной рукой и сдавив её.

— Бен – слабым голосом прошептала женщина.

Шлепки живота по её заду стали отрывистыми и резкими. Но Вивьен стало по-настоящему страшно. Она высвободила левую руку и схватила того, кто сзади, за плечо, питаясь нащупать шрам, который сама оставила большим кухонным ножом в тот злополучный день… Шрама не было! Она шарила вновь и вновь по плечу насиловавшего её мужчины – кожа была гладкая, шрама нигде не было!!! Со звериным рыком мужчина кончил, обильно излившись в неё. Ненадолго замер, спуская последние капли, потом резко вынул, ослабил хватку властно державших Вивьен рук, отпустил использованную женщину, повернулся, и, не сказав ни слова, зашагал к двери. Вивьен сразу же посмотрела ему вслед, но лица разглядеть не удалось, только силуэт голого тела, да и то со спины. Как только дверь захлопнулась, Вивьен зажгла свет и в страхе оглядела спальню. Вроде ничего странного, – всё как обычно. Она пристально поглядела на постель, на подушку мужа, которая сейчас была примята, и обнаружила на ней волос! Белый длинный волос! А Бен был коротко стриженым брюнетом! О, Боже! Неужели…

Страшная догадка кольнула её в самое сердце.

В спальню вошёл совсем мокрый Бен, обмотанный белым махровым полотенцем.

Кажется, она оказалась права в своей чудовищной догадке. Вивьен поправила подушку и притворилась спящей.