Баба-Яга

Было уже прилично за полночь когда мы возвращались с работы. Обычно я ходил один отстав от остальной кампании сотрудниц, но сегодня кроме меня задержали ещё и уборщицу Фатиму которая должна была прибрать за мной беспорядок чтобы к началу рабочего дня в цеху было чисто.

В принципе я и так всегда покидал цех последним так как я отключал электричество во всем помещении и делал это уже после того как цех покинет последний сотрудник. Обычно это был охранник. Но сегодня из-за поломки оборудования работа закончилась немного раньше и всех кроме меня и ещё пары сотрудников распустили раньше, а нас задержали. Я, как собственно исполнитель ремонтных работ, одна не очень молодая женщина уборщица и охранник.

Поскольку идти нам с ней было в одном направлении мы шли вместе. Фатима славилась своим зловредным характером и ядовитым языком. Я шел пропуская мимо ушей её ядовитые подколки в мой адрес и старался вести пространную беседу. Поэтому предположить дальнейшее развитие событий именно таким каким оно вышло, я, как говорится, ни сном, ни духом. Женщиной Фатима была одинокой, муж её умер уже давно, дети коих было трое уже давно выросли — две старшие дочери уже давным-давно жили с мужьями и детьми в другом поселке, сын второй год был на заработках в РФ. Из-за вредного характера и дурной славы Фатима так больше никогда и не была замужем второй раз (ходили слухи, что Фатима в молодости сама была не прочь гульнуть, а сейчас она якобы промышляет сводничеством) уж не знаю, насколько эти непроверенные слухи соответствовали действительности но, по-моему, Фатима и в юности не отличалась ни красотой, ни покладистым характером. Так что скорее всего это были просто слухи. Хотя бы отчасти.

Сейчас же она даже без натяжки смахивала на Бабу-Ягу. Нисколько из-за внешнего сходства сколько из-за своей дурной славы. Нет конечно, она не была той уродливой сгорбленной старухой которую показывали в старых советских сказках где роль Бабы-Яги вообще играл мужчина, но и красавицей Фатиму обозвать тоже было нельзя. Хотя, для её пятидесяти трех лет она выглядела вполне не плохо и на фоне своих сверстниц выглядела прямо-таки «бодрячком» врождённая худоба, которая в молодости сыграла с ней злую шутку — на Востоке худенькие девушки никогда не ценились. Так что слухи о её распутничестве скорее всего были просто слухами.

Во второй же половине жизни, её худоба позволила Фатиме не превратится в бесформенный закутанный с головы до ног куль на ножках, а во вполне себе женственную пожилую женщину. А вот что касается слухов, о её якобы сводничестве… то тут я затруднялся что-либо сказать. Сам я никогда специально этим не интересовался за ненадобностью, а верить всему что говорят наши люди прикрыв рот ладонью… сами понимаете… Иногда я думал что где-нибудь в цивилизованной стране Фатима была бы не Бабой-Ягой а очень даже интересной зрелой женщиной, а при её то «хобби» (ну, если слухи верны) могла бы быть хозяйкой борделя или на худой конец сутенершей-мамашей.

О таком ведь в лоб не спросишь.

Так в целом у нас с Фатимой сложились вполне нормальные отношения. Мы были из разных миров и нигде кроме редких случаев на работе, с нею не пересекались так что и делить нам с ней было нечего. Обычно наши разговоры не заходили дальше приветствия и ритуальных расспросов о делах и здоровье, но сегодня был особый случай:

Мы одни шли по тёмной дороге.

На этом участке пути в те времена ещё не было жилья, и дорога шла через большой некогда колхозный сад. Старые абрикосовые деревья нависали над дорогой, с двух сторон обступая неширокий в одну колею путь. Дом Фатимы стоял на самом краю сада, мне же было ещё с километр до дороги, а там ещё три по трассе до дома. Шли мы медленно развлекая себя пустой беседой ни о чем.

Несмотря на её «нехорошую» славу, и предположительно скверный характер, женщина Фатима была вполне адекватная и у нас с ней сложились вполне уважительные если не сказать дружеские отношения. Женщина она была не глупая и на удивление отличалась довольно прогрессивным взглядом на жизнь для жительницы СА. Что вообще выбивалось из общего ряда.

Внутри у меня постепенно становилось тепло от выпитого, а язык понемногу развязывался и вольно или нет, но разговоры становились всё «солонее». Опрокинутые в себя сто граммов водки практически без закуски и на пустой желудок делали своё мутное дело. Всё потому, что на выходе с нашего завода, прилепившись одной стороной к бетонному забору, стоял ларёк типа «комок» днем в нем отоваривались местные жители, да школьники которые шли в школу.

По вечерам же, там заседал контингент состоящий из грузчиков, сторожей и слесарей с нашего завода. Народ слегка (ну если так можно выразится) выпивающий и естественно, что этот комок раньше полуночи никогда не закрывался. Вот и сегодня изрядно разогретая компания заседала там уже не первый час, ну это если судить по замученному взгляду хозяина этой лавки — пожилого мужика бывшего тракториста, поэтому, просочится мимо них чтобы не поднять с ними хотя бы одну стопку, у меня не получилось.

Поскольку я на тот момент был одним из самых молодых работников на нашем участке, то сильно спорить с хлебосольной кампанией у меня желания как-то не было. Это могло быть чревато чем то вроде «ты что нас не уважаешь!» Но, и желания напиваться с ними в зюзю у меня тоже как-то не было, поэтому когда я увидел выходящую из ворот проходной Фатиму, я вцепился в неё как в спасательный круг.

Я ведь знал, что ни один из собравшихся тут выпивох и слова пискнуть против неё не сможет. Фатиму откровенно побаивались. Мало того что она была женщиной из разряда «за словом в карман не полезет» что само по себе в наших патриархальных краях было из ряда вон, так еще и если что Фатима тебе весь фейс ногтями так располосует, что швы накладывать придется. А ещё кроме всего этого, ещё кто-то когда-то про неё слух пустил что она якобы черной магией (правда у нас она тут по-другому называется) занимается.

Я ни в какую магию никогда не верил, ни в чёрную, ни в белую, ни даже в зелёную полоску магию не верил, поэтому увидев Фатимку я, наскоро опрокинув в себя стопку водки окликнул женщину:

— Фотма хола — громко крикнул я прибавляя к её имени окончание «хола» что переводилось как тётя. Хотя так у нас принято обращаться к любой женщине которая гораздо старше тебя. — Я здесь, сейчас выйду.

Я сделал такой вид, словно мы с нею уже заранее договорились идти вместе. Женщина вскинула на меня удивленный взгляд но видимо мгновенно сообразив поддержала меня.

— А, вот ты где Алик джон, а я тебя там искала… — вот за что мне Фатима всегда нравилась, так это за её способность очень быстро соображать. — идем, проводишь меня, а то мне одной идти через сад страшно.

— Э Фатима, да тебя сам шайтан боится, ты наверно решила утащить нашего Алика в кусты — пьяно выкрикнул один из заседавших за не очень чистым столом в очень не чистой робе грузчиков — смотри Алик не дойдёшь до дома…!

— Помолчи лучше, — сварливо крикнула на выпивоху Фатима, — вот расскажу твоей жене что ты ко мне приставал покажет она тебе…

Вся кампания разразилась громким гоготом. И мужики принялись подтрунивать над забиякой. Я знаком поблагодарил кампанию за выпивку приложив к груди ладонь и кивнув головой выскочил к Фатиме.

— Спасибо — поблагодарил я женщину.

— Что достали тебя эти алкаши?

— Ага, — проговорил я, — к счастью вы попались, а то они б меня ни за что трезвым не отпустили…

Когда мы уже почти подходили к дому Фатимы я наконец решился спросить у неё:

— Хола, скажите пожалуйста, нет ли у вас знакомой женщины которая ну… — тут я замялся не зная можно ли ей сказать такое. — которая ну… могла бы со мной… — я замолчал и мне показалось что как пылает моё лицо видно даже в темноте.

Фатима вдруг встала посреди дороги как вкопанная и строго уставилась на меня. Наконец она произнесла:

— Чего?!! — я подумал что она сейчас разразится гневной отповедью, но она продолжала молча взирать на меня — в каком смысле? — наконец закончила она фразу.

— Ну, я как бы это вам сказать… — я по прежнему не знал как построить фразу.

— Э, студент, тебе что жены мало?! — наконец догадавшись о чем я воскликнула Фатима.

— Жена второй месяц уже как нельзя ей… — я не стал вдаваться в подробности Фатима и так знала что моя Наташа в положении и наверняка обо всём и сама уже догадалась.

— Ты почему у меня спрашиваешь, думаешь то что про меня говорят правда?

Был бы я совсем трезвый я бы постарался замять разговор так как уже пожалел что начал его, но огненная вода уже ударила меня по мозгам и я продолжил:

— А это правда? — спросил я понижая голос до шепота.

Фатима осмотрелась, хотя вокруг было темно и тихо, да и находились мы ещё почти в саду. И тоже понизив голос до шепота ответила:

— Не совсем правда. Просто я иногда помогаю знакомым найти друг друга. Ты понимаешь? Ты не по адресу спрашиваешь, у меня знакомых, русских давалок нету, да и с молодежью я тоже не общаюсь. У меня знакомые все старики: вдовы, вдовцы, разведенные…

— Так мне и нужна не девочка, не молодая и не русская, — так же тихо проговорил я.

Фатима удивлённо уставилась на меня. С минуту разглядывала меня в свете половинки луны, а потом спросила:

— Ты это серьёзно?

— Ну да, — ответил я.

— А почему в город не поедешь там всякие есть.

— Проститутки что ли?

— Да.

— Нет, я не хочу проститутку которая за деньги со всеми подряд, я думал может у вас есть знакомая которая ну не бесплатно конечно но не со всеми подряд, а просто так чисто ради удовольствия, впрочем я и денег могу дать. Немного правда но…

— А… — догадалась Фатима, — есть у меня одна такая знакомая, но она тебе не даст ты же русский, а она верующая.

— Жаль, — ответил я грустнея — так и придется переходить на ручное управление. — Я уже начал жалеть что вообще затеял этот разговор

Фатима вдруг хихикнула и выдала совершенно неожиданную фразу:

— Эх мальчик, была бы я хотя бы лет на пятнадцать моложе… или я слишком страшная для тебя?

Я ошарашено посмотрел на женщину и вдруг, она мне показалась не такой уж Бабой-Ягой, просто обычная не молодая женщина впрочем, вполне приемлемых кондиций. И пожалуй, даже в этом её возрасте я бы от неё не отказался, а думаю лет двадцать назад она была вообще огонь. Так я ей об этом и сказал. Фатима удивлённо уставилась на меня:

— Ты что пьяный сильно?

— Нет, я серьёзно вы вполне приятная женщина и способны вызывать желание. — Я пожалуй был уже изрядно пьян раз говорил пожилой женщине да ещё и мусульманке такие откровенные вещи, но, слова уже вылетели и их обратно не поймаешь.

— Не боишься? — спросила Фатима.

— Того что меня могут камнями закидать? — спросил я на полном серьезе. А она тихо рассмеялась,

— За это дело у нас принято женщин камнями забивать а не мужиков, и то мы не в Пакистане и не в Афганистане так что здесь тебе ничего не грозит кроме слухов. Да и меня пусть попробуют тронуть хоть кто! — Фатима вдруг хитро сощурилась и произнесла: — не боишься того что я возьму и соглашусь!

— А вы можете согласится? — наигранно удивляясь спросил я.

— А у тебя что встанет на Бабу-Ягу?! — с вызовом спросила Фатима, а я потупился пряча глаза. Ведь и правда за глаза все ее только так и называли. И я в их числе.

— Ну какая же вы Баба-Яга… — начал неумело отговариваться я.

— Да ладно, хочешь сказать, за спиной ни разу меня так не называл?!

— Я никогда! — соврал я на голубом глазу.

— Да ладно тебе все меня так называют. Я не обижаюсь уже. Я и правда старая и страшная. — Фатима вдруг печально замолчала и отвернулась. Я подумал наверно для того чтобы я не заметил как заблестели её глаза. Яркий, хотя и не очень, свет половинки луны всё же позволял мне сделать это.

— Правда-правда я бы не отказался.

— Серьёзно? — ещё раз спросила женщина уже чуть громче.

— Честно. — я и правда в тот момент почувствовал как моё мужское естество начало настойчиво толкать трусы и трико изнутри. Вот не знаю почему это со мною произошло, толи запахи весеннего сада так на меня подействовали, толи романтика лунного света, толи накопившаяся за два месяца нерастраченная сексуальная энергия. Не знаю короче. Но в тот момент я и правда был уверен, что с Фатимой у меня все получится. Я наоборот, не уверен был что если бы сейчас на месте Фатимы была какая-нибудь молоденькая красотка лет восемнадцати-двадцати, у меня бы всё получилось, а вот насчет Фатимы у меня почему-то не было ни малейших сомнений. Я был абсолютно уверен в том, что всё у меня получится в самом лучшем виде.

— Тогда иди со мной! — шепнула вдруг Фатима и потянула меня за руку прямо в ворота своего дома.

— А как же ваши… — я не окончил фразу меня перебила Фатима:

— Какие мои дома нет никого! — женщина буквально втащила меня во двор и захлопнув за нами калитку резко обернулась ко мне. В её глазах я вдруг увидел какой-то нездоровый блеск. Что-то колдовское блеснуло в её черных глазах, а я подумал, что может быть слухи о ней не такие уж и слухи.

Она буквально втолкала меня в темный дом. Свет она не включила. В полной темноте я почувствовал как она приближается ко мне.

— Всегда хотела сделать такое… — проговорила она. Голос её странно подрагивал. В полной темноте раздавался шелест одежды.

— Какое? — глупо спросил я пытаясь определить что она делает в темноте. Минуту она шелестела одеждой, потом глубоко вздохнула и схватила меня за руки.

— Такое — с этими словами она положила мои кисти на что-то горячее и мягкое. Не догадаться что это такое было невозможно по определению, чуть сведя пальцы, я сжал в ладонях небольшие но довольно упругие полушария. Я трогал обнажённую грудь Фатимы.

— Ох… — вырвалось у меня, я продолжал щупать груди и соски заметно грубели под моими ладонями.

Я по-прежнему ничерта не видел поскольку было совершенно темно. Вдоволь нащупавшись я перевел руки с грудей на бока, а с них на живот. Фатима стояла передо мной совершенно голая. Вот оказывается что шелестело: женщина снимала с себя платье и штаны. От Фатимы обильно пахло какими-то недорогими духами и немного потом. Совсем немного. Моя рука поползла вниз по выпуклому животу. А когда моя кисть нырнула под живот, то в промежности наткнулась на густой куст жестких волос.

Фатима возбужденно вздохнула, а я не удержался от вопроса:

— Я слышал мусульманки «там» всегда гладкие? — Фатима прикусила мочку моего уха, но потом все же ответила:

— В основном так и есть. Но я последнее время забила на это. Кто меня теперь увидит! Да и ты тоже не гладкий… — она засунула руку мне за резинку трико залезла в трусы и положила руку на пах, который если честно уже пару месяцев не знал бритвы. Фатима начала прерывисто дышать, было похоже что мои прикосновения ей нравятся. Мои пальцы продравшись сквозь густые заросли утонули в приятной влажной мягкости. Фатима застонала чуть громче и начала двигать тазом навстречу моей руке. Было похоже что женщина сама очень хочет секса. А я где-то слышал что после климакса, женщина уже ничего не хочет. Врут выходит?

— Только не останавливайся сейчас… — прошептала Фатима, продолжая насаживаться на мою руку. Она шептала ещё что-то на своём языке, я не мог расслышать слова, но что-то возбужденное. Её дыхание стало совсем поверхностным, а амплитуда бёдер напротив — ещё шире. Я вставлял в неё уже два пальца на всю их длину. Спустя минуту я почувствовал как Фатима обхватила меня руками и одной ногой оплела мои ноги, прижавшись ко мне всем телом она вцепилась зубами в моё плечо и глухо зарычала. Пальцами я почувствовал, как пульсирует её горячее влагалище, а нога на моих бедрах мелко дрожит. У Фатимы был самый настоящий оргазм. Это было несомненно. Брюшная стенка дрожала мелкой дрожью, соски набухли и загрубели, дыхание стало нитевидным, а из горла доносился сдавленный хрип и всхлипы. А я же подумал, что мне придется как-то объяснить Наташе происхождение человечьего укуса на своём плече. Сослаться на бродячего барбоску по любому не получится. Спутать человеческий укус с чьим-то ещё было практически невозможно.

Когда конвульсии наконец отпустили Фатиму она немного стащила с меня трико сразу вместе с трусами и чуть оттолкнув меня развернулась ко мне спиной. Чуть наклонившись, женщина упёрлась одной рукой в стену, второй рукой она нашла мой одеревеневший член (прости меня Наташка даже с тобой, у меня никогда такого стояка не было) и направила его в свою сочащуюся горячими соками заросшую вульву. Я обхватил бедра Фатимы обеими руками и с силой вогнал член туда, где его уже давно ждали. Скорее всего у Фатимы секса не было последние несколько лет, потому что влагалище показалось мне совсем узеньким. Настолько что даже мой не самый большой размер почувствовал в ней себя просто великаном пытающимся протиснутся в кротовую нору. Но желание, обилие смазки (а кто-то мне доказывал что после климакса у женщины там сухо всё) и полностью отключившаяся от страсти голова помогли мне вогнать свой кий в эту узенькую заросшую густой порослью лузу.

Оказавшись внутри женского тела без презерватива впервые за несколько лет моей супружеской жизни (да есть у моей Наташки такая особенность — без резины ни-ни) я совершенно потерял контроль над собою. Наплевав на то что я могу сделать женщине больно я жамкал её груди, а она только жалобно постанывала но никак не противилась этому. Такой темп я не мог выдержать долго. Я взорвался прямо в её тело. Меня сгибали конвульсии оргазма, а сперма тугими струйками врывалась прямо в матку этой взрослой женщине. Но самое странное случилось сразу после того как я сделал последний выстрел в глубины и перед тем как окончательно кончить я решил взять размах побольше. Видимо сильно переоценив длину своего бойца и намереваясь размахнутся пошире я слишком далеко вытащил член из хлюпающей смазкой трубки, очевидно он выскочил из влагалища, а когда я с силой вогнал его обратно, то разницу я почувствовал не сразу.

Фатима громко вскрикнула и на своём языке быстро пролепетала что-то что я понял как «не туда!» но было уже поздно. Увлажнённый моей спермой и её влагалищными соками член на удивление легко вошел в её анальное отверстие. Фатима вскрикнула ещё громче когда член вошел полностью. И мой лобок шлёпнулся о её круглые ягодицы. Поскольку я уже один раз кончил, дальнейшее усиление возбуждения мне уже ничем не грозило. Это было так необычно для меня, но мой член продолжал стоять как палка, и у меня совершенно не пропадало возбуждение. Понимая что со мной творится что-то необычное, я решил по полной использовать этот свой шанс ибо я не знал когда подобное повторится ещё раз. И повторится ли оно ещё когда-нибудь.

Выдохнув, Фатима начала очень быстро подмахивать своей попой и о чудо — её саму скрутил второй оргазм. Напомню, вся эта вакханалия творилась в полной темноте и мы друг друга не видели, я целиком сконцентрировался на ощущениях и они мне нравились: я словно трахался с молоденькой девушкой.

Ноги у нас подкосились и мы повалились прямо на пол. Я с утробным рыком, а Фатима со страстным и таким нежным стоном словно ей было не пятьдесят три а двадцать три года. Я так и не разделся до конца. Фатима лишь слегка приспустила мои трико ровно настолько чтобы высвободить мой член. Сама же, как я понял Фатима была полностью голая. Судя по всему вся её одежда: платье, рубаха и штаны кучей лежала сейчас у стены и мы с ней приземлились как раз на эту кучу.

Мы сидели облокотившись на стену спиной и тяжело дышали.

— А вдруг я теперь забеременею. — Вдруг произнесла она.

— Чего?! — со смешком воскликнул я, думая что она шутит добавил:

— Придётся тебя в жены взять. Второй женой пойдешь?

— У вас у русских не бывает второй жены.

— Ну почему же, вот говорят у князя Владимира целый гарем был…

— Ага… твоя Наташка повесит нас с тобой на заборе.

— Это очень вероятно. Наташка она такая. — Я поднялся на ноги чтобы поправить трико и помочь встать Фатиме.

— Нет, я серьезно, — проговорила Фатима шелестя в темноте платьем, — что мне делать потом! Алименты платить будешь!

— Может у тебя и месячные ещё идут, — провокационно спросил я.

— Конечно, а что я не женщина что ли! — на полном серьезе произнесла Фатима.

Мне вдруг стало совсем не весело. Я лихорадочно думал возможно ли чтобы в пятьдесят лет женщина забеременела естественным путем. И память мне ехидно подсунула статью которую я буквально на днях читал в какой-то газете где описывался случай толи в Индии толи в Иране когда женщина в возрасте шестидесяти лет забеременела, выносила и родила вполне себе нормального ребенка. Между лопатками побежал холодок. Фатима перестала наконец шелестеть платьем и очевидно щелкнула выключателем.

Под потолком ярко вспыхнула маленькая лампочка висящая прямо на шнуре. Впрочем её света хватило чтобы осмотреть маленькую практически пустую комнату из которой вело ещё три двери. Фатима нахмурилась глядя в мои растерянные глаза. Потом вдруг приблизила ко мне своё лицо и заглянув в мои глаза спросила:

— Что испугался да? — Фатима ещё секунду смотрела на меня нахмуренно, а потом её брови взлетели вверх и женщина покатилась со смеха.

— Вы это так шутите сейчас? — чувствуя как начали становится ватными мои ноги спросил я смеющуюся женщину.

— Конечно шучу, месячных у меня лет пятнадцать уже нету. — Фатима продолжала смеяться.

— Ну и шуточки у вас у женщин… — пробухтел я, но откровенно почувствовал облегчение.

Вдруг Фатима опять щелкнула включателем погрузив нашу келью в кромешный мрак и схватив меня за шею впилась в мои губы поцелуем. Потом, её руки снова взялись за резинку моих трико и опускаясь на колени Фатима потянула трико вниз. Выжатый как лимон член сморщился. Наверно испугавшись что его снова заставят буравить кустистую мульку. Но у Фатимы были совсем другие планы:

Женщина схватила губами мой уменьшившийся член, и заиграла с ним языком посасывая и перекатывая его во рту. Мне было очень приятно, но два мощных оргазма за один вечер для меня было пределом. Как бы Фатимка не старалась больше поднять его ей так и не удалось. Наконец видя тщетность своих стараний женщина смачно чмокнув его на прощание сама натянула на меня трико и поднявшись на ноги включила свет.

Я поразился той метаморфозе которая происходила с ней каждый раз когда комнату заливал яркий свет. В кромешной темноте под руками и своим членом я чувствовал молодую горячую двадцатилетнюю девушку, глазами же я видел пятидесяти летнюю усталую уборщицу с завода. Видимо Фатима что-то прочитала в моих глазах потому что она криво усмехнулась и оправив длинный подол своего платья так чтобы из под него не было видно что традиционных штанов на ней нет. Они так и лежали скомканные в углу комнаты там куда она их и отбросила срывая их с себя в порыве страсти.

— Тебе пора, — твёрдо произнесла женщина. Она сказала это таким тоном словно между нами ничего такого не произошло.

— Мы ещё так встретимся? — спросил я с надеждой.

— Что понравилось? — Фатима лукаво улыбнулась и добавила: — вижу что понравилось.

Фатима подтолкнула меня к двери со словами:

— Иди домой, тебя беременная жена ждет. Волнуется наверно.

— Так мы встретимся? — повторил я свой вопрос.

— Иди да, — Фатима открыла дверь и буквально вытолкала меня во двор и уже закрывая дверь, она скривила ехидную рожицу (сейчас она была вылитая Баба-Яга) и быстро проговорила:

— Ворота за собой закрой — потом помолчала и добавила: — в субботу будь готов. — Дверь захлопнулась у меня перед носом и уже в закрытую дверь я тоном советского пионера отчеканил:

— Всегда готов! — отсалютовав в закрытую дверь, я сделал разворот «кругом» и зашагал к дому где меня ждала беременная Наташа.

@Алик и Наташа Самарские * Апрель 2024г.