Бабушкино. Акт 1

Бабушкино. Радио-пьеса в четырёх актах.

Действующие лица:

Яна Красницкая-Шапошникова, погоняло – Красная Шапочка, абитуриентка столичного ВУЗа, девушка в том возрасте, когда созревшие округлости опьяняюще упруги и ещё даже не начали обвисать. Особые приметы: круглолицая, курносая, пухлые губы и глаза с хитринкой.

Сергей Сергеевич Волков, в просторечии – Серый. Слегка полнеющий мужчина лет 45. В прошлом – чемпион области по академической гребле.Несмотря на регулярное злоупотребление, ещё вполне активен. Поэтому очень тяжело переносит отсутствие секса в семейной жизни. Особые приметы: 23 на 6.

Надежда Волкова, его жена. В прошлом симпатичная, к настоящему времени жирная, неопрятная баба, к тому же – алкоголичка. На семью забила давно.И давно бы уже оказалась разведёнкой, но… на неё всё записано. Особые приметы: высокий, визгливый голос.

Михаил Волков, старший сын, погоняло – Муха. Но это – только когда отец посылает за водкой в деревенский сельмаг. Особые приметы: симпатичный.

Лёва Волков, младший сын, погоняло – Волк, абитуриент областного техникума. Особые приметы: нет. А нет, есть: бывший одноклассник Яны Красницкой-Шапошниковой.

Борис Евграфович Волкогонов, участковый, в просторечии – Борян. Сосед Волковых справа. Особые приметы: любит лошадей.

Владимир Вольфович Оборотов, в просторечии – Вольфыч. Сосед Волковых слева. Пенсионер. Особые приметы: плюгав, беззуб и суетлив.

Матильда Карловна, соседка Вольфыча. Пожилая женщина, помятая жизнью, но ещё не сдавшаяся и мечтающая, хоть раз, собрать нормальный урожай на своих 6 сотках. Особые приметы: Знает всё про всех соседей. Ну, она так думает.

Васисуалия Германовна Шапошникова, её гостья. Ровесница Матильды Карловны, но ещё молодящаяся и пытающаяся выглядеть интеллигентно даже по колено в навозе. Проживает напротив дачи Волковых. Особые приметы: бабка Яны Красницкой-Шапошниковой по отцовской линии.

Шарик, цепной пёс волковых, крупный и сильный рыжий кобель.

                                                                                                                               Акт 1

Дача Красницких-Шапошниковых.

— Мааам?… Алё. Слышишь меня? Да, я зашла. Нет, её нет. Конечно ключ нашла, ну как я ещё могла зайти-то!? Не знаю я. Сейчас посмотрю… Да, есть. Написано, у Матильды Карловны. Да. Да отнесу я твои пирожки!!! Да не ору я!!! Ничего. Ну а что я тут делать-то буду до завтра?? Ну потому, что ближайшая электричка среди недели – только утром! Конечно, пожалей меня ещё… Всё ты помнила прекрасно. Спасибо за самый скучный выходной, который только может быть! Нет. Здесь вообще скорости нет, ладно, хоть звонить можно. Ничего не буду делать. Сидеть и смотреть перед собой! Я не хамлю. Что значит – не пей у Волковых водку? С чего ты взяла, что они мне дадут водки?? С чего ты взяла, что я вообще к ним пойду!? Да не собираюсь я никуда! Да. Всё, давай, я в туалет хочу. Пока.

Тяжёлый вздох. Пауза, потом быстрые лёгкие шаги на веранде, во дворе, стук двери. Короткое энергичное журчание. Пауза. Шаги в коридоре, потом в кухне. Пауза. Тяжёлый вздох.

— Вот нафига, нафига ей пирожки!? Ради этого сиди тут… Подохну… Я тут подохну. Вот тоска-то…

Пауза. Ещё один тяжёлый вздох. Шуршание пакета. Лёгкие шаги, удаляющиеся во двор. Скрежет старого замка, тонущий в пении птиц, звоне цикад и шуме ветра в листве.

Дача Матильды Карловны.

— Драсть, Матильда Карловна!

— О, Янка, привет! Ты откуда тут!?

— Бабуле привезла, вот…

— А, ясно. Вася!!! Васькаааа!!!!

— Здесь я, чего орёшь!? Ой, Яночка, ягодка моя!

— Бабуль привет! Вот, тебе, от мамы…

— А что там?

— Ну что там может быть!? Пирожки мамины, конечно…

— Ну вы, прям, как в сказке, ха-ха-ха!

— Матильда Карловна!!! Вы хоть…

— Не буду, не буду…

— Ну всё, я пошла!

— Возьми с собой-то хоть, внученька!

— Данизачтонасвете!! Мама дома мне их чуть в рот не пихала, еле отбрыкалась!

— Ладно, ладно… Вижу, что фигуру блюдёшь! Останешься?

— Не, бабуль, дела в городе ещё есть, завтра уеду!

— А и правда, чего тебе скучать с нами, старухами…

— Ну ба, какие вы старухи-то?

— Ладно, ладно… В холодильнике что найдёшь – всё ешь, голодайкой не сиди, поняла?

— А ты здесь будешь?

— Да, посидим маленько с Мотей, молодость повспоминаем…

— Ну, я пошла!

— Давай девочка моя, отдыхай!

— Пока, бабуль! До свидания, Матильда Карловна!

— До свидания, Яночка, до свидания, солнышко…

У забора Волковых.

— Привет!

— Блять!!! Волков! На фиг так подкрадываться к человеку!? Я чуть кирпичей не навалила!

— Так я же Волк, ха-ха-ха, а ты – Крас…

— Так. Волков. Ещё хоть раз обзовёшь меня этим погонялом – я тебя вон той веткой крапивы так отхуячу, неделю сидеть не сможешь!

Всё, закончились школьные деньки! Чтоб я этого больше не слышала ни-ког-да!!

— Да всё, всё… Ты чё тут делаешь-то? Увидел тебя через забор – думал, померещилось!

— Я здесь по делам, понял?

— Каким таким делам??

— Каким, каким… Логистикой, блин, занимаюсь!

— Чё? Слушай, а ты где так классно загореть успела?

— Норм, да?

— Вообще!.. На море, что ли была?

— Ага. Предки путёвку в Крым подогнали за то, что поступила.

— Класс!

— Да, ничего так. Жалко, только, следы от купальника остались… но там рядом нудистского пляжа не было.

Пауза, в которой слышно, как за забором сглотнули внезапно пересохшим горлом.

— А ты, типо, пошла бы на нудистский, если б был!?

— Конечно. Я уже достаточно взрослая, чтобы загорать без полосок!

— Да ладно, гонишь! Ты чё, реально разделась бы перед незнакомыми людьми?? Перед мужиками??? Голыми!?

— Волков, деревня ты мохнатая… Пол-европы уже так загорает, а топлесс – так и вообще все! А я что, хуже!?

— Да не, ты не хуже, стопудово! Ты вообще… симпатичная. Даже красивая!

— Вот можешь же, если захочешь, нормально с девушкой разговаривать, Лёвочка…

— Так я… Это… Я ж всегда к тебе нормально!

— Ну да, ну да… А это не ты, случайно, зимой у нас под окнами орал "Выходи, Красная Шапочка, я тебя съем!"!?

— Да эт когда было… Я-то тоже взрослый уже, честно, не буду так больше… Ну и за тогда… извини.

— Ладно, проехали.

— А ты надолго сюда?

— Завтра уеду. Чё мне здесь делать-то, со скуки помирать? Я лучше эту неделю до начала семестра в городе потусуюсь.

— Жалко…

— Жалко, Лёва, у пчёлки, ты говори, что хотел?

— Да думал, вместе потусуемся… А то тоже одному тут сидеть…

— А твои где?

— Батя с Михой на рыбалку ушли, прям с утра. Мать – пьяная, спит. Должен присмотреть, чтоб, не дай бог, не подожгла чего-нить с бодуна, если проснётся. Вот и сижу.

— Поняяятно… Погоди. А как они могли на рыбалку уйти… Здесь же нигде воды нет? Даже в округе!?

— Пффф… Для любителей этого дела не помеха. Они этого дела взяли 2 пузыря, так что… сейчас клёв в самом разгаре.

— Поняяятно…

— Ссслушай… А.. давай к нам? Чё те одной с бабкой сидеть? А у нас морс брусничный в холодильнике! Вдвоём-то всяко веселее. А?..

— Морс, говоришь?

— Ага! Вкусный!!

Пауза. За забором, кажется, совсем перестали дышать.

— Ладно. Давай свой морс.

Дом Волковых. Веранда.

— А хочешь посмотреть что у меня на чердаке есть?

— Пффф… Я такое уже видела…

— А ты откуда знаешь, что я тебе показать-то хочу!?

— Ой Волков, ты думаешь, ты такой оригинальный? Ха-ха-ха-ха… Я с тебя не могу! Известно, что. Все вы, пацаны, только об одном и думаете…

— И вовсе не об одном! Стопэ, а ты что, уже такое видела!?

— Ага!

— Это где это!? За батей, небось, в душе подглядывала?

— Неа.

— Фигаааа… Расскажешь?

— Если кое-кто будет себя хорошо вести. И поклянётся больше никогда – никогда, слышишь!? – не стебать меня фамилией!

— Да я ж сказал уже, не буду я больше! Зуб даю!! Давай, рассказывай!

— Так тебе сразу всё и расскажи…

— Ну Яаааан…

— Лана, лана. Расскажу, так и быть, а то не отвяжешься…

— Так у кого видела-то?

— У мужиков каких-то.

— Фигааа… Да ладно сочинять то!

— И ни фига я не сочиняю! Я ж говорю – у взрослых мужиков!

— Их что, несколько было!?

— Восемь, вроде… Точно не помню.

— Офигеть! Врёшь!

— Да больно надо. Ты спросил – я ответила… Может, тему сменим?

— Погоди, погоди, погоди! Расскажи, Янка! Ну пожалуйста!

— Чё, так интересно?

— Ну…

— Вот, я ж говорю – только об одном и думаешь!

— Ну Яааан! За это, потом, проси что хочешь, любое желание!

— Пффф… Прям любое? А не слабо?

— Вот бл… Честно! Не слабо! Только и ты, чур, по правде!

— Ну смотри, сам попросил, сам предложил, потом не жалуйся…

— Да не томи уже!

— Морса ещё налей.

Пауза, булькание. Опять пауза, в которой слышны нарочито неторопливые глотки.

— В общем, мы там жили с Настькой и Веркой, ты их не знаешь… Так номер дешевле получается в пансионате. Ну и тусили везде вместе, тоже. На пляж, дискотеки там, всё такое. Только дискотеки в пансионате тухлые, реально для тех, кому за… Ну мы намастрячились в посёлок бегать, там повеселее. Вот и в тот раз, тоже, хорошо оторвались. Диджик был приличный. Но не суть. Так вот, тогда мы назад уже шли, вечером, чтобы к одиннадцати успеть. А то в одиннадцать там охрана закрывает всё и до утра не пускает, только если на лапу дашь. Ну и, короче, решили через поселковый пляж срезать. А там… Машины, музыка, тусовка в общем. Ну мы, когда мимо проходили, там мужики нас окликнули, мол – куда так поздно собрались, девчонки?

— Погоди! Прям, взрослые мужики?

— Ну как… Лет, наверное, побольше 20ти им там всем было… Сильно больше! Может и тридцать… Взрослые, короче. Да и не присматривалась я особо.

— Поняяятно… А вы?

— Мы-то с Настькой промолчали, а Верка, дура, вечное шило в жопе, возьми да и скажи "Гуляем". И остановилась. Ну и мы с ней.

А они уже близко подошли, и говорят: "Что-то вы, девчонки, слишком молодые, почему одни по вечерам ходите?"

— А вы?

— Ну мы-то с Настькой молчок, пускай Верка сама выпутывается, раз начала… А она – "Да мы взрослые уже, с дискотеки идём".

А они, такие: "Может продолжим, дискотеку? У нас и музыка, и шампанское". Ну, тут мы чувствуем, надо линять, время же, потом где ночевать-то…

И Настька сказала "Да мы из пансионата, вон он, на горке. Нам надо до одиннадцати вернуться, так что, спасибо за приглашение, но мы пойдём"

— А они?

— А они, как оказалось, нас уже со всех сторон обступили. И улыбаются, такие: "А, так вы к закрытию опаздываете?"

— А вы?

— А что мы? "Поздно уже", говорим, "пойдём мы, пока не закрыли там…"

А они, такие: "Так оставайтесь с нами! Всё равно уже опоздали!" И совсем нас в кольцо взяли.

Мы молчим, даже Верка призаткнулась. А они: "Да мы ничего вам не сделаем, что от вас, убудет? Будете послушными, так и денег с собой дадим, там у вас охрана всегда пускает за бабки"

— А вы!?

— Да не мы, а Верка, дура! Возьми, да и ляпни "А чего вы хотите?"

— Реально… без башни она у вас!

— Да не говори… А они переглянулись, и такие: "Мол, девчонки вы симпатичные, как насчёт, чтобы мы вас получше рассмотрели?"

— Офигеть!! А вы?

— А мы: "Что значит – рассмотрели??" А они, спокойно так: "Значит – раздеться"

— Блииин…

— Вот те и блин… Страшно было, конечно, что и говорить. Их восемь, нас трое, незнакомые, окружили нас всей толпой, и никто не знает – где мы… Чё тут сделаешь?.. Ну мы, чтоб не злить их, спрашиваем: "Раздеться – и всё?" А они: "Ну да, всё. Вы ж ещё малолетки, нельзя вас трогать-то… Посмотрим и отпустим, не бойтесь!"

— А вы!?

— Переглянулись мы… Обидно, конечно, за "малолеток" стало. Да только страшно. И тут, смотрю – Верка юбку расстёгивает! Она ж вообще без тормозов. Я её как-то даже в баре пансионатском видела, с парнем с каким-то… Ну, да не об этом речь. В общем, нам тоже ничего не оставалось… Разделись до белья. Хотя руки тряслись так, что я еле с пуговицами справилась…

— А дальше!?

— Вот и они тоже: "А дальше!?" И тут я вижу – Верка сняла вообще всё! Они ей как захлопают, "браво" кто-то крикнул… Молодец, говорят, теперь видно, что взрослая девушка! А сами на нас с Настькой смотрят. Ну… Пришлось и нам.

— А они!?

— Стоят, смотрят. Нагло так, прям, разглядывают. От этих их взглядов и стрёмно как-то, и одновременно мурашки по коже… А они так, одобрительно: "Да, красивые вы, девчонки, есть на что посмотреть!" И давай нас обсуждать – у кого грудь какая, да попа и талия, ноги там… Всё вслух, и ходят, как в музее, даже на корточки садились, чтобы везде заглянуть… Ну я стою, и понимаю, что коленки-то трясутся, Настька так вообще вся красная. Да и Верка тоже, как ни бахвалилась… Но такое!.. И тут они, вдруг, переглянулись и как давай один за другим трусы снимать!

— Бляяя… Совсем!?

— Совсем. А у них у всех – стоят. И они, бесстыдно так, начинают дрочить, глядя на нас… Прям рядом стоят – и чуть не в живот… тычут. Ну, нам конкретно не по себе стало. Я говорю: "Вы обещали…" А они: "А мы и не трогаем! Посмотреть хотим. И вы на нас тоже смотреть можете, мы не против!"

— Оху…фигеть!!!

— Вот тогда-то я и рассмотрела, что у мужиков, да как… Во всех подробностях. Когда перед тобой здоровенными пенисами машут, да ещё дрочат, как ненормальные, это знаешь ли, надолго запоминается! Насмотрелась… всех форм и размеров.

— Блиииин… А чем кончилось-то!?

— Да уж, не тем, чем ты думаешь!

— Да ничего я и не думаю… Ну?

— Ну, мы спросили: "Ну как, всё рассмотрели? Может, мы пойдём уже? А то поздно…" А они: "Не спешите, красавицы" говорят, "И правда теперь – поздно! Рассмотреть-то мы всё рассмотрели, да кое-что не очень!" Ну, думаю, приплыли… А они: "А ну, повернитесь!" И получилось, что мы, все три, к ним попами стоим. "А теперь, " – говорят, – "становитесь на четвереньки!"

— Блиииииин!!! И вы стали!?

— А что мы могли!? Они крепкие все, подкачанные… Так что… Стали. Хотя и страшно было… Думала – всё, сейчас трахать будут…

— А они!?

— А они смеются, говорят: "Другое дело! Есть на что передёрнуть! Разбирайте, ребята, кто кому нравится…" Мне хоть и страшно было, но не утерпела, подсмотрела – на меня сразу трое дрочило! Встали, прям, близко… Прям надо мной! И давай… наяривать. И вдруг один мне прямо на спину кончил. Уже вечер был, прохладно, так его сперма мне аж горячей показалась… Потом второй, тот уже на попу… Да много так, оно всё потекло везде…

— ОХУ…ренеть!

— А третий вдруг, говорит: "А ну, поднимись!" Я поднялась, по мне всё стекает сзади… А он: "Повернись!" Ну, я повернулась на автомате, потому что в шоке в полном была… И тут он мне на грудь как давай выплёскивать! Короче, стекало по мне теперь и сзади, и спереди… горячее. На девчонок я не смотрела, не до того было… но обкончали нас всех. Потом, довольные, ушли к машинам. Один, даже, салфетки влажные принёс – мол, не одеваться же вам прямо на мокрое… Короче, мы как бешеные обтёрлись, похватали одежду и бегом оттуда… Нафиг нам их деньги сдались… Потом ещё должны окажемся!

— Вот же блииин!

Пауза. Слышны торопливые глотки.

— Ещё морс остался?

— Ага!

— Наливай!

Пауза.

— Так. Это что за безобразие?

— А?

— Вот это.

— А… Это…

— Возбудился, слушая, как на меня куча мужиков дрочила!?

— Да я… Это… Извини! Не специально! Как представил тебя там… голую… с ними…

— Ещё, небось, представил, как на меня спермой брызгали, да?

— Так блин!… Сама же рассказала…

— Ты, Волков, наверное, хотел бы там оказаться, да? Одним из них? Признайся честно?

— Да ну тебя… Вас же, считай, силой заставили! Неправильно это.

— А как правильно?

— Ну… не знаю. Когда по любви…

— Ишь ты! Какие мы слова-то знаем…

— Нет, а что, не так, что ли?

— Много ты понимаешь… Мы с девчонками потом, как отошли от всего произошедшего, долго на эту тему шептались. И все сошлись, что… если бы мужики эти не были неизвестно кем, ну, то есть… если бы мы их знали, знали что они нормальные…

— То что???

— То, может быть, мы бы и не против были.

— Но… их же там было восемь!

— Да, многовато… А ты чё, не видел на хабе ролики, где женщины сразу… с двумя. И даже с тремя.

— !!!.. И ты бы… согласилась… с тремя!? Ну Янка, ты даёшь…

— Но-но! Ты мне не приписывай тут, чего я не говорила! Девушка много чего может думать и представлять. Но, это не значит, что она будет всё это делать! Понял разницу?

— Да понял…

— Нифига ты не понял. С двумя или с тремя трахаются только бляди. Или проститутки – за деньги. Приличные девушки – никогда. Запомни это, Волков. Как и то, что я – приличная девушка!

— А я и не говорил, что…

— Так что там, на чердаке у тебя?

— А там, это… там у меня отдельный кабинет! С мебелью, зеркалом, даже ковёр висит!

— Ничего себе, даже ковёр… Умеешь ты даму заинтриговать!

— Чё ты ржёшь…

— Лааадно, пошли, покажешь свой… ковёр.

— Вот, сюда, вверх по лестнице!

— Стой, ты куда!?

— А что!?

— Эх, Волков, Волков. Ты не знаешь, что ли, что воспитанные люди всегда пропускают вперёд девушку? Когда вверх по лестнице.

— Э-э-э… А зачем??

— Ну ты даёшь! Затем, что если я оступлюсь и падать буду, то ты меня подхватишь!

— А, теперь понял… Так, это… Прошу!

— Ну вот, другое дело… Ты на что там таращишься, а!?

— Да ни на что… Загар у тебя красивый, вот что…

— Слушай, а тебе ходить не мешает… когда вот так торчит?

— Маленько давит, конечно… Но я ж не хожу так всё время!

— А как справляешься?

— Ну… Бывает, дрочу. Так все дрочат!

— Да, хорошо тут у тебя… Уютно! О, зеркало в рост!? Класс! И свет через оконца классно падает…

Пауза. Слышны негромкие переступания лёгких сандалий и едва слышный шелест подола сатинового платья.

— Ага, красиво… А можешь… ещё покружиться так?

— Нравится?

— А то!..

— Ну смотри…

Новая пауза дольше предыдущей, а шелест сатина громче и резче.

— Ты что так ёрзаешь, Лёва?

— Да так…

— Сидеть неудобно? Давит, небось?

— Не, ничо… Потерплю.

— Между прочим, кое-кто мне желание должен!

— Ну… Должен. А что хочешь-то? Только, чур, выполнимое!

— Выполнимое, выполнимое… Очень выполнимое.

— Ну?..

— Хочу, чтобы ты прямо сейчас разделся!

— Догола!?…

— Конечно! Или слабо?

— Не… Не слабо!!! А… ты покрутишься потом так ещё?

— Раздевайся, давай! Условия он будет ставить…

Пауза. Слышно бурное мальчишеское дыхание и шорох одежды. Стук пряжки об пол. Тишина.

— Чего встал в углу? Иди на стул сядь… вот здесь, где посветлее. Ого, у тебя уже волосы растут!

— А у тебя нет ещё?

— Много будешь знать – рано состаришься! Растут. Но я их сбриваю.

— Зачем?

— Так эстетичнее. Я читала в журнале, что женщины, которые бреют… внизу, по статистике считаются более привлекательными.

— Аааа…

Пауза, в которой слышны лёгкие шаги и шелест сатинового подола.

— Эй, а ну не смей дрочить!

— Да я не могу уже!!!

— Ты хотел мне показать? Вот и показывай! Про "подрочить" речи не было! А знаешь, что? Ну-ка, ноги разведи… Шире. И на спинку откинься… Ого! Как он у тебя… В потолок торчит. Так и сиди. Руки за спину, я сказала!

— Ну ты и мучительница…

— Веди себя послушно и, возможно, я придумаю, как тебя вознаградить…

— Как?

— Как, как… А как бы ты хотел?

— А можешь… ты тоже!?

— Что – тоже?

— Ну… Платье снять?

— Ишь, чего ему…

— Ну а чё… Чтобы по-честному… Я тебе показал же?

— Снять-то я могу… Но вот, трусы на мне сегодня – не парадные, это факт… А ну встань!

— Зачем!?

— Вставай, пока я не передумала! Теперь отвернись! Повернёшься, когда скажу. И не вздумай подглядывать, разбежимся тут же, понял!?

— Да…

Пауза, в которой слышно шуршание сатина. Тишина. И тихий голос:

— Можно…

— О_о…

— Что, и всё!? Дар речи потерял?

— Нет… Просто… Красивая ты такая!

— Правда?

— Очень!!!

— А такая – это какая?

— Ты прям… Женщина… И попа… И сиськи…

— Не "сиськи", Волков, а грудь, понял!?

— Ну да… Грудь… Обе груди клёвые!

— А ещё что клёвое?

— Да всё!!!

— Это не ответ, Волков!

— Ответ!!! Ты вся красивая, глаз не оторвать!

— Ну ладно… Допустим.

— Ян, можно я уже хуй подрочу!? Невмоготу…

— Так! Волков! Ещё раз сматеришься при мне – и будешь сам себе показывать, до посинения!!!

— Ну извини… Я по привычке.

— "Ну извини, ну извини"… Нормальные люди так не говорят! Тем более – если они собираются стать л… Короче, надо говорить – пенис. Пе-нис, понял!?

— Пенис так пенис, понял! Какая мне на… Конечно понял!

— Ладно… Тогда смотри.

— О_о…

— Хочешь, больше нагнусь?

— Хо.. Конечно! Хочу!..

— Так?

— Да….

— Нравится?

— Ты… у тебя… такая… А можно?

— Что?

— Я… только чуть-чуть… потрогаю!?..

— Руками – нельзя!

— А…

— Думай, Лёва, думай…

— А…

— Ближе подойди… Теперь на колени встань… Погоди, я руками упрусь… Теперь – целуй.

— Где!?

— Где хочешь…

— И там!?..

— Где хочешь!

Пауза. В тишине еле слышны звуки поцелуев.

— Лёва… Ты что девушку не целовал, что ли?

— Нет..

— Просто пошире губы открой… И, когда целуешь, языком тоже… прикасайся. Понял?

— Угум… М-м-м-м…

Звуки поцелуев становятся сочными, а дыхание подростков возбуждённым.

— Нравится?

— Да… Ты такая гладкая… Теплая…

— Если нравится, тогда почему только по бокам целуешь?..

— А… и там можно?…

— Да… И язык побольше высунь… Ох!!!….

— М-м-м…

Пауза, в которой звуки становятся совсем неприличными.

— А-а-ах… Лёвка ты что, опять дрочишь?…

— Да я всё!!!.. Оооооххххх…..

— Да что ж ты!.. Все ноги мне забрызгал!… Оооо…

— М-м-м-м…

Чмокание становится всё громче, но тут…

— Так!!! Что здесь происходит!?.

 

Продолжение следует.