Барбара и ее мальчики 1-4 части

Литературный перевод романа Nick Robbins от SEX-HIT Publishing, Ltd., 1994

Глава 1

С его светлыми кудрявыми волосами ему было где-то около восемнадцати. Выражение

его глаз говорило Барбаре о том, что молодой человек думал о чём-то ином, нежели о

яичнице, которую он ел. Это ж надо, как ловко его язык обвёртывается вокруг кусочков

бекона. С таким же успехом он мог обвернуться вокруг моей…

Он пристально посмотрел на неё и улыбнулся… Застенчивой юной улыбкой. Интересно,

о чём она думает? Как глупо! Вот сидит зрелая женщина, наблюдает за тем, как юноша

поглощает свой завтрак, и непонятно почему у неё влажнеет между ног. При этом она

похотливо щурит глаза в ответ на его бесстыдную улыбку. Кажется, Аннет ничего не

заметила, и она переводит взгляд на Аннет, свою партнёршу. Боже, как всё это глупо. Ну,

да ладно. Нет, она ничего не заметила. Прекрасно.

Барбара оторвала взгляд от своего сырного омлета и стала глазеть на толстые куски

тостов, похороненных под горкой свежей клубники со взбитыми сливками на тарелке

Аннет.

— Это отвратительно, Аннет. Как ты можешь всё это есть? – сказала она. – Дай я тебе

помогу.

Она откусила кусок тоста и, посмотрев на молодого человека за соседним столом, сделала

во рту нарочито медленное круговое движение языком, приоткрыв чуть-чуть губы.

Эти две женщины только что завершили одиннадцатидневный 638-мильный велопробег

по штату. За прошлые годы они накрутили вместе тысячи миль, совершая 150-мильные и

500-мильные туры. Теперь они планировали пробег по Европе, что, вполне могло бы

привести их в книгу рекордов Гиннеса. Они частенько посмеивались насчёт того, что

именно соблазнительный образ горячих блинчиков сделал из них завзятых

велосипедисток.

Они и в самом деле не позволяли себе ни крошки, пока не проезжали на велосипедах 20-

25 миль. Об этом они договорились давно: "Мы должны довести себя до состояния

голода, и тогда даже обычный завтрак покажется нам объедением". Каждый вечер они

также принимали самый лучший душ в своей жизни. По крайней, мере, так им казалось.

Уже несколько лет они катались вместе. Их встреча произошла четыре года назад, когда

их общий знакомый, агент по продаже недвижимости, представил их друг другу, сказав

при этом:

— Аннет будет тебе прекрасным другом! Она поможет тебе украсить твой дом.

Так оно и произошло, и теперь их жилища выглядели совершенно одинаково.

Свой первый существенный пробег они выполнили, когда покрыли расстояние в

двенадцать миль, чтобы пообедать со своими мужьями в прибрежном ресторане. Когда

они подъехали к нему, Аннет воскликнула:

— Двенадцать миль. Тринадцать – более счастливое число!

И они сделали около пятнадцати кругов вокруг мойки машин, стоявшей рядом с

рестораном, чтобы накрутить ещё одну милю.

Главным отличием между ними, как решила Барбара, было то, что Аннет была помешана

на рекордах, ей же было начхать на рекорды, дистанцию и прочую ерунду. В этом виде

спорта её привлекало ощущение ветра в волосах и на лице, его прохлада, то, как

молотили её ноги, иногда до боли в них. Всё это, к её собственному удивлению,

ассоциировалось у неё с сексом. И даже чувство изнеможения напоминало ей оргазм.

Хотя полностью эти два чувства она не имела возможности сопоставить, так как в свои

тридцать с лишним лет ещё не испытала истинного сексуального насыщения и сознание

этого факта давило ей на психику.

Вне всяких сомнений, её общее состояние повлияло на её ощущения, когда молодой

человек смотрел на неё поверх яичницы во время завтрака в одном из придорожных

мотелей. Именно его чувственный взгляд завёл её так сильно. У неё был муж, много

других мужчин в течение жизни, но почему именно выражение его глаз было каким-то

иным, таким возбуждающим?

Её чуть не стошнило, когда Аннет за балаболила:

— Послушай, Барбара, если мы осилим три лишних мили, то до отвала наедимся конфет и

пломбира с сиропом.

У Аннет навязчивая идея, и вообще она чокнутая.

Их друзья неоднократно говорили: "Вы точно когда-нибудь угробитесь". И в

действительности с ними случались инциденты, хотя они очень тщательно готовились к

продолжительным пробегам, доводя себя до прекрасных физических кондиций. После

знакомства с Аннет Барбара в порыве энтузиазма закончила шестимесячные курсы по

велосипеду в местном колледже и прошла спец программу по мерам безопасности.

Аннет настояла, чтобы перед каждым выездом они проверяли техническое состояние

велосипедов, и только после этого около 5.45 утра они отправлялись из дома и яростно

крутили педали 12 или 20 миль с тем, чтобы к 7.45 вернуться домой, так как в это время

Аннет должна была готовить завтрак мужу. Барбара даже стала завидовать ей, ибо сама

могла думать лишь о завтраке для своего сына Джерри. Ему же на данном этапе его

жизни занимающаяся велосипедным спортом мать нужна была также, как телеге пятое

колесо.

Тем не менее, постоянные тренировки окупались сторицей: она была стройной, имела

упругое тело и не задыхалась даже во время затяжных, двадцати пяти мильных подъёмов в

гору. Может, благодаря именно этому, любовником, который первым смог удовлетворить

её, оказался такой молодой человек.

Лишь в его объятиях ей было суждено забыть о дорогах без обочин, лесовозах и

грузовиках с опилками, проносящихся мимо, горных подъёмах. Оказавшись в руках этого

молодого парня по имени Джим, Барбара испытала, может, с некоторым опозданием,

чудесное возбуждение от другого рода подъёма в гору. При этом мозг её немо кричал:

"Посмотри, что вытворяет твоё тело!"

— Хай! – поприветствовал он её, когда она сидела у двери своей комнаты в мотеле.

Они с Аннет всегда снимали по отдельной комнате, независимо от того ехали они из

дома или домой. Идея принадлежала мужу Аннет: "Если вы установите какой-нибудь

рекорд, у вас начнут брать интервью и очень скоро вы узнаете, что являетесь

лесбиянками. Мне всё равно, куда вы едете, но не думаю, что мне будет приятно слушать

подобные разговоры". Обе женщины тут же согласились с ним, как так такие игры их не

интересовали.

Барбара приподняла очки и посмотрела в красивое лицо парня. Она ничего не сказала,

однако улыбнулась,

— Вы с вашей подругой тоже помешаны на велосипеде? – спросил он.

— Я бы не стала характеризовать наше отношение к этому увлечению таким термином, –

ответила Барбара, скрещивая ноги – этакий подсознательный жест защиты против самой

себя, а не молодого человека, который подошёл к ней.

— Извините и не обижайтесь. Дело в том, что я себя считаю помешанным на этом и

прикатил сюда на велике из государственного колледжа. Есть разные виды помешанных,

понимаете?

Он поставил свой шезлонг рядом с её. Его тело было мускулистым, поджарым,

загорелым.

— В колледже я живу на особенной улице, которая находится за пределами его

территории, и моя комната расположена в цокольном этаже. Эта улица знаменита

холостяцкими вечеринками, которые происходят прямо на улице, на балконах, повсюду.

Ну, как в Нью-Орлеане. Девчонки, которые живут в общежитиях… в основном это

первокурсницы… они ездят по утрам на велосипедах по этой улице. Зрелище напоминает

парад красавиц. Они прекрасно знают, что только более-менее обеспеченные

старшекурсники могут позволить себе снимать квартиры за территорией колледжа. Я бы

не сказал, что эти квартиры такие уж хорошие, мою, например, в прошлом году во время

сильных дождей по колено залило водой, тогда я снял двухкомнатную в цоколе за

довольно умеренную плату. Итак, девчонки ездят мимо окон, и те, кто не страдает

похмельем после пьянки накануне, наблюдают за ними. Должен признаться, это очень

приятное занятие: они специально надевают бикини и не поддевают под майку бюстиков,

поэтому их груди свободно колышутся ну, и всё такое.

Барбара улыбнулась и слегка покраснела. Он так молод, думала она, так свеж и так

преисполнен готовности брать всё от жизни. Как бы ей хотелось быть на его месте. А

ведь такое уже было.

Он улыбнулся, обнажив в улыбке крепкие белые зубы. – И так они ездят мимо, десятки из

них, с подпрыгивающими в такт движению грудями, и можно видеть, как в унисон с

ними раскачиваются балконы верхних этажей. Вокруг столько возбуждённых парней!

Но, как я считаю, есть настоящие любители велосипеда, а есть псевдолюбители. К

первым можно отнести вас с вашей подругой, к последним – тех девчонок. Это я могу

определять с точностью. У первых машины смазаны, отрегулированы, – он перевёл взгляд

на её грудь, – и ничего у них не подпрыгивает.

На нём не было ничего, кроме синих шёлковых плавок, и её глаза остановились на

внушительной приподнятости в них, которая почти незаметно пульсировала в центре.

Она снова посмотрела на него и поняла. Они оба поняли… Позже, в ту же ночь, в своей

комнате, в то время, как Аннет получала так необходимые ей "восемь часов здорового

сна, и не меньше!" молодой человек по имени Джим снова смотрел в глаза Барбары.

Проводя пальцем по жёстким завиткам её лобковых волос и обнажив зубы в похотливой

улыбке, он произнёс:

— Не волнуйся, я собираюсь устроить самый грандиозный сеанс ебли в твоей жизни!

— О-о-о-о-о-о-о! – стонала Барбара. – Д-а-а-а! Эти вульгарные слова вызвали ещё большее

желание в её дико возбуждённом теле, и она застонала ещё громче.

— Сделай это… Выеби меня так сильно, как только можешь!

Её маленькая рука, с кольцом на безымянном пальце, крепко сжала вал его

пульсирующего члена, а обнажённые белые щёчки ягодиц начали описывать небольшие

развратные круги на постели, в то время как его палец кружился вокруг маленького

чувствительного бутона её клитора.

— А-а-а-а-а! – закричала Барбара.

Член её нового любовника яростно задрался кверху, и он понял, что терпеть больше не в

состоянии. Воодушевлённый её бесстыдными движениями и развратными

непристойными мольбами, Джим определил свою тактику по отношению к этой

женщине. Ему хотелось втолкнуть свой разрывающийся член в её маленькое плотное

нутро и насладиться видом распутно трясущихся грудей и искажённого похотью лица.

Для осуществления этого желания был лишь один путь.

— Забирайся сверху! – скомандовал он, и прежде чем Барбара получила возможность

возразить или согласиться, она почувствовала, как он затащил её на свои сотрясаемые

чресла.

Её бывший муж никогда не занимался с ней любовью в такой позе, и Барбара не вполне

была уверена в том, что она должна делать. Она пристально смотрела на него сверху

удивлёнными глазами и со страхом думала о том, что он сделает нечто такое, что

принесёт удовлетворение только ему, вместо того, чтобы хорошенько отутюжить её, чего

ей так безумно хотелось. Её дыхание вырывалось наружу быстрыми затруднёнными

порывами, её мозг горел мечтой о том, чтобы он как можно быстрее всунул в её

изнемогающую киску свой член. Ощущение было таким, словно её пизда охвачена огнём,

и дух распутного освобождения от всех запретов ведёт её к вершинам безстыднейшего,

доселе неиспытанного ею, чувственного наслаждения.

— Вот так, бэби, – учил её юноша, чьи пальцы, обхватив бархатистые щёчки её упругих

ягодиц, выставляли её дразнящее маленькое отверстие напротив его пульсирующего

ствола.

Подобие улыбки осветило распутное выражение его лица, когда он перехватил её

наполненный страхом и похотью взгляд, жадно устремлённый на громадину его члена.

— Он достаточно большой? – развратно спросил он, сверкая глазами. – Твоей горячей пизде

нужен такой?

Барбара едва могла говорить. Вид напряжённой пульсирующей плоти, вздымающейся от

его покрытого волосами паха к её незащищённой вагине, заставил её, переполненную

похотью, едва не лишиться чувств.

Но он такой огромный, подумала она с ужасом. Он наверняка порвёт меня. Внезапно её

похоть потонула в потоке страха.

— Нет! – выдохнула Барбара. – Стой! Отпусти меня! В этот момент истины она вспомнила

о других, уже забытых, массивных мужских членах, которые она также считала слишком

большими для себя. Но остановить Джима было уже невозможно. Сопящий, как паровоз,

юноша был абсолютно уверен в том, что ей понравиться его длинный толстый член, как

только он окажется в её дрожащей пизде.

— Возьми его в руку и засунь в свою пизду, – распорядился он, слишком возбуждённый,

чтобы обратить внимание на возражения женщины.

— Нет! – завопила она. – Я не могу! Я боюсь! Не буду! О, господь небесный, взмолилась

Барбара, он точно разорвёт меня на кусочки. Но она была бессильна противостоять его

напору. Тело её перестало бороться, и, к своему удивлению, она почувствовала, как

иголочки желания и возбуждения начинают снова пронизывать её плоть, а похотливое

пламя эротизма лижет низ её живота.

— Быстрее засунь его в себя, – снова распорядился вожделенно смотрящий на неё снизу

юноша.

О боже! И надо ж было вляпаться в такое положение. Барбара послушно потянулась к его

члену и, обхватив его пальцами, приблизила к своему маленькому трепещущему

отверстию между ног. Как только она несмело раздвинула свои влажные половые губы,

чтобы направить между ними в глубины своего нутра тупоносый инструмент, страсть с

новой силой вспыхнула в ней.

Не в состоянии сдерживаться даже на секунду, юноша подал свои мускулистые бёдра

вверх и вогнал свой напряжённый член в её открытую пизду, нимало не заботясь о том,

причинит ли он ей боль или нет.

Острые иглы чувственной агонии пронзили её тело, когда массивный толстяк Джима

ворвался в неё. Его окаменевшая твердыня билась, обёрнутая саднящими стенками её

растянутой ПИЗДЫ.

Не осознавая, что делает, Барбара начала волнообразно двигать своими затвердевшими

ягодицами вокруг непристойно торчащего в ней стержня из напряжённой мужской

плоти. Признаки боли постепенно уходили куда-то, и она чувствовала, как парит между

болью и счастьем, болезненным ощущением и удовольствием где-то над реальностью.

Было что-то эротичное и запретное в том, что её до полусмерти затрахивал незнакомец

вдалеке от сына и от дома. Мощная волна приятного чувства омыла её перевозбуждённое

тело.

— О, да, – выдохнула она. – Да, вот так и еби меня.

В стремлении угодить охваченной похотью женщине, юноша начал входить в её горячую

вагину прямыми нежными движениями, доставая членом до рыхлой сочной шейки её

органа. Одновременно он неистово возбуждал своим большим пальцем чувственный

шарик её клитора.

Невнятное радостное бульканье вырвалось между сочно раскрытых губ Барбары, и её

зрелое тело скорчилось в оргазмическом экстазе. Она слышала, как с яростным упорством

его рука атакует её уязвимый анус, вползая выпрямленным пальцем в его плотно сжатое

отверстие и выползая из него в такт коитальным движениям парня, лежащего под ней.

Она чувствовала, что улетает выше и выше, оторванная от пространства и времени.

Затем такой долгожданный оргазм протаранил её, как отбойный молоток. Он прошёл

через её возбуждённую плоть, и она взвыла, как раненый зверь, пропуская через свою

перенапряжённую нервную систему новые и новые волны бесподобного наслаждения. В

то же мгновение погружённый в неё пенис, который донёс её до таких высот, выбросил

из себя фонтан семени в глубины её трясущего тела.

Обезумевшая от острого запаха спермы, Барбара ещё усерднее насаживалась на его

твёрдый извергающийся пенис. Сперма вытекала из её разверзнутой щели и стекала на

постель под ними и она делала спазматические глотательные движения, купаясь в

восторге от испытываемого оргазма и ощущения в себе и под собой этой скользкой и

тёплой влаги.

Глава 2

Утренняя тренировка с Аннет прошла прозаично. Даже нет – скучно. Они сделали только

шесть миль, так как муж Аннет должен был уйти из дома раньше обычного, то ли на

конференцию, то ли на совещание. – Барбара толком не слушала Аннет. По пути им

попалось множество студентов, идущих на занятия. В голове Барбары роились разные

мысли, но делиться ими с Аннет она не стала. Вернувшись домой, она сразу же надела

купальник и бросилась в бассейн, чтобы смыть с себя похотливые мысли, не отпускавшие

её во время езды.

Барбара Андерсон лениво нежилась в тёплых лучах послеполуденного солнца, пытаясь

решить такой важный вопрос – что ей лучше сделать, чтобы немного взбодриться:

окунуться в бассейне или выпить чего-нибудь холодненького. Она лежала во внутреннем

дворике, позволяя солнцу поджаривать себя и одновременно решая эту труднейшую для

себя дилемму. Обычно быстрый ум Барбары, казалось, расплавился на жаре, и в конце

концов она пришла к выводу, что и то и другое будет для неё слишком трудным делом.

— Если бы не было так чертовски жарко, – размышляла она вслух.

Действительно в это время года было тяжело чем-либо заниматься, кроме как тем, что

валяться на солнце. Она вздохнула и перевернулась на спину, зажмурившись от

ударившего по глазам солнца и почти физически ощутив прикосновение его лучей к

своему телу. Барбара пробежала по нему пальцами, чтобы смахнуть большие капли пота,

выступившие на нём, и проверить, достаточно ли на нём лосьона для загара. Она сочла,

что нужно смазать тело ещё, перевернулась и, налив немного жидкости в ладонь, начала

быстрыми движениями втирать её в кожу.

На ней было экономное бикини, которое она не отваживалась надевать на пляж –

фактически две узкие полоски ткани на груди и бёдрах, едва прикрывавшие собой

сокровища этих мест. Она повела смоченную руку по обнажённой груди, плечам вниз к

гладкому изгибу живота и накаченным бёдрам. Прикосновение к телу своих собственных

пальцев извлекло из Барбары томный вздох, ей захотелось освободиться от двух

лоскутков и подставить себя, совершенно нагую, как языческая богиня, под щедрое

солнце. Она рассмеялась при мысли о том, что может подумать её весь из себя

положительный экс-муж и нынешний бойфренд, наткнись они на неё в таком виде.

— Конечно, это очень интимно, – размышляла Барбара, забавляясь этой мыслью и затем,

отвергая эту идею как слишком опасную, -и все же я могу позволить себе сдвинуть

бюстик.

С этим он развязала на шее бретельки бюстгальтера и оголила грудь, которая поднялась

вверх, как сдобное тесто. Она снова пробежала пальцами по своему телу, восхищённо

подрагивая от тех ощущений, которые пробуждались в нём. Барбара искоса осмотрела

дворик. Казалось, что она оставалась одна во всём мире – от земли отражался мерцающий

тёплый воздух, ни единый звук не нарушал послеполуденную тишину. Она улыбалась, в

то время как её рука продолжала путешествовать по телу, покрывая его тонким слоем

лосьона и тщательно втирая его в кожу. Она откинулась назад и расслабилась, полностью

отдаваясь реакции своего существа на ласки собственных пальцев. Теперь рука двигалась,

подчиняясь своей автономной программе, слегка поглаживая груди, потирая живот,

касаясь поверхности бёдер. ..

Один палец скользнул под крошечные трусики и игриво коснулся лобковых волос.

Барбара с шумом втянула воздух при этом прикосновении, но не остановилась, а лишь

слегка выгнула бёдра вверх, давая руке большую свободу действий. Она мастурбировала

довольно часто, пытаясь удовлетворить сексуальные потребности своего здорового тела,

и обнаружила, что может ублажить его с не меньшим успехом, чем её бывший муж.

Или кто-нибудь другой. На мгновение мысли Барбары оторвались от её бывшего супруга

и перенеслись на её нынешнего любовника, который не отваживался пока на большее,

чем на поцелуй "спокойной ночи". Кроме одного… Против собственного желания

Барбара вспомнила о своём самом волнующем сексуальном опыте – встрече, после

которой её обмякшее обессиленное тело дрожало от испытанного наслаждения. Она

попыталась не думать о нём, но ощущения, разбуженные рукой, были слишком

сильными, и её мысль упрямо цеплялась за образ её одноразового любовника.

Загоревший молодой великолепный Джим. Ну, почему ты хотя бы не позвонил мне?

Неужели я такая старая кошёлка, с которой можно провести лишь одну ночь? Неужели

это и всё, что я значила для тебя? Допустим, у тебя есть студенточки – ты говорил мне о

них – помнишь? Но неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя? А это уже совсем

другое. Эти девчонки не могут быть для тебя тем, кем могу быть я! Помнишь, что ты

сказал, свернувшись калачиком у меня в руках? Что ты не знаешь, чем заняться после

окончания колледжа. Я могу помочь тебе, Джим. В любом деле. которое ты изберешь для

себя.

В любом. О, разве ты не помнишь, что хотел сделать со мною? И сделал. Я этого никогда

не смогу забыть.

Она помнила, как размеренными движениями его сильное тело раскачивалось на ней и в

ней, заставляя её извиваться в стремлении достичь вершину своего вожделения.

С этими воспоминаниями сё пальцы юркнули в трусики и зарылись в лобковые заросли.

Барбара застонала и развела ноги, позволив пальцу войти в свой влажный туннель.

Подчиняясь лишь похотливым воспоминаниям и сиюминутной потребности, она с

животной страстью принялась обрабатывать себя пальцем в надежде получить так

необходимое ей удовлетворение. Её палец легко проник в пизду и двигался в ней и по её

краям туда-сюда, посылая волны приятных ощущений по её нервам. Барбара закрыла

глаза от солнца, ощущая на себе его почти физическое давление. Ей казалось, что само

солнце совокуплялось с ней в то время, как её тело отвечало на манипуляции,

выделываемые её пальцем, движениями бёдер, повторяющими движения, которые

производит женщина во время полового акта с мужчиной. Под прикрытыми веками

Барбары появилось лицо её любовника. Она мог видеть его молодое лицо, искажённое

похотью, в момент проникновения в неё и во время того, как он доставлял ей

наслаждение, о котором она не могла и мечтать. На следующее утро она уехала и больше

никогда не видела его. Лихорадочно мастурбируя на заднем дворике своего дома, Барбара

Андерсон скорбела о своей утрате, а её тело содрогалось от похотливых воспоминаний.

Она чувствовала, как в глубинах её живота пружиной собирается оргазм, готовясь

взорваться и заполнить всё её существо. Она заскрежетала зубами и отправила вторую

руку под трусики. Указательный палец зарылся под лобок в поисках продолговатого

комочка плоти, и когда нашёл его, тело Барбары завибрировало, а её пизда излила из себя

обильные соки, потопив в них её ебущую руку.

— О-о! еби.., еби меня Джим. .. о-о-о, боже! еби меня-я-я-я, – задыхаясь, стонала Барбара.

Как струну, она перебирала клитор двумя пальцами. Горячие волны подхватили её, когда

она глубже утопила руку в свей разверзшейся вагине, и стала ощупывать её стенки и

ласкать внутренности. Она тёрлась её слизистой поверхностью о свою руку, воображая,

что это член Джима, и страстно желая, чтобы так оно и было, и вся содрогалась от

оргазма. Она хотела мужчину внутри себя, настоящего мужчину, а не пьяного неумеху,

наподобие своего мужа. Она рычала в смятении, чувствуя, как стихает и растворяется

оргазм, оставляя в ней вместо себя странную пустоту. Она кончила – были физические

движения, острое приятное ощущение – и всё же чего-то не хватало.

Мне нужен мужчина, думала Барбара, лёжа на заднем дворике, ноги раскинуты, пальцы

всё ещё в вагине. Она была измучена и опустошена. С большим усилием она открыла

глаза и посмотрела вокруг, пытаясь понять, сколько времени. Они скользнули по рослому

мужчине, стоявшему в дверном проёме, и тут же вернулись к нему. Полная ужаса, она

смотрела на него некоторое время, чувствуя, как холодеет у неё в груди от этого

открытия. Лихорадочно она пыталась понять, кто этот человек, и в какой-то миг ей

показалось, что это Джим. Но этого не могло быть… а человек стоял и как ни в чём не

бывало смотрел на неё.

Боже! Он видел, как я оргазмировала. .. стоял там и наблюдал за мною. Барбара вдруг

вспомнила, что её рука всё ещё находится в трусиках, и резким движением, словно

обжегшись там обо что-то, вырвала её наружу и спрятала за спину, как маленький

ребёнок.

— Кто. .. что вы здесь делаете? Кто вы? – удалось наконец проквакать ей.

В этот миг ей хотелось только одного – провалиться сквозь землю. Было не очень здорово

кончить в собственном дворе от нахлынувших воспоминаний в присутствии

постороннего мужчины, пялящегося на тебя!

Барбара постаралась напустить на себя строгий вид, когда добивалась от стоящего перед

ней молодого человека объяснения относительно его появления в её доме. Она собралась

и попыталась держаться с достоинством. И только тогда она увидела, что он не обращает

на её слова никакого внимания, а просто стоит и пялится на неё, а его глаза горят каким-

то особенным блеском. Она снова унеслась в прошлое: он смотрел на неё точно так, как

Джим, тогда, в мотеле, приклеившись взглядом к её телу.

— Эй! Что вы здесь делаете? – окликнула Барбара парня. Она с тревогой смотрела на него,

непроизвольно сравнивая его с Джимом. Они были одного возраста, только этот был

крупнее, мускулистее, с широкими плечами, покрытыми бронзовым загаром. Длинные

светлые волосы кудрявились вокруг его лица, в голубых глазах ощущался интеллект,

однако, именно сексуальное возбуждение придавало им странный блеск, и насчёт этого

ошибки быть не могло.

Барбара отступила назад, когда парень придвинулся к ней почувствовав, несмотря на

страх, укол возбуждения.

— Я закричу, если вы не уйдёте, – предупредила она. Парень, словно не слыша её,

вплотную подошёл к ней и посмотрел на неё сверху, отбросив на неё свою тень. Она

прищурилась против солнца, пытаясь разглядеть его лицо.

— Что вам нужно? – ещё раз спросила она, подняв руку к горлу.

"Боже, – думала она, – я совершенно одна здесь. Вероятно, он хочет изнасиловать меня".

Она попыталась подавить в себе приступ похоти, охвативший её при этой мысли. Одна

часть её существа подталкивала раздвинуть бёдра и позволить ему сделать это.

"Такое произойдёт в последний раз… мне так сильно хочется… никто никогда не узнает.

Нет – это порочно, это извращение. Он слишком молод для меня, одного с меня

достаточно". Мысли беспорядочно роились у неё в мозгу, не давая ей сосредоточиться.

— Пожалуйста, – пробормотала она.

В ответ он протянул к ней руку и провёл по её груди.

— Нет, не надо, – выдохнула она.

Не видящим взглядом он скользнул по её лицу и уронил руку ниже, на её блестящий от

лосьона живот и остановил её на выпуклости лобка. Сквозь туман смущения Барбара

почувствовала, как его пальцы сжали его вначале легонько, а затем с силой.

— Пожалуйста, не надо! Я заплачу вам. Пожалуйста, оставьте меня, – взмолилась она,

чувствуя, как её тело начинает плавиться под его пальцами.

"Такой сильный… если бы я только могла… Боже, как было бы чудесно, если бы он меня

выебал", – проносились в её голове сумасшедшие мысли.

— Нет. .. нет, – бормотала она, желая рвануться с места и убежать.

Однако, её тело, словно придавленное каким-то невидимым огромным грузом,

отказывалось пошевелиться, оставаясь неподвижным в то время, как этот странный

незнакомец продолжал ласкать её. Барбара посмотрела на него ниже пояса и увидела под

брюками выпуклость его пениса. Дрожь пробежала по её телу от дикого желания видеть

его, разорвать брюки и доставить праздник своим глазам. Она отвернула голову в

сторону с лёгким стоном, осознавая, что собственное тело предаёт её. Парень посмотрел

на неё с улыбкой и запустил руку в её трусики. Она громко застонала, чувствуя, как тает

её сопротивление одновременно с проникновением его в её дырочку, которая была ещё

мокрой от самовызванного оргазма.

— Нет, – ещё раз произнесла Барбара, но парень лишь усмехнулся и ещё глубже утопил

палец в её колодце.

Она понимала, насколько глупо звучали её робкие протесты на фоне пропитанной соками

вагины, которая с такой жадностью втянула в себя его палец.

— Кто. .. кто вы? – вырвалось из неё, а её плоть уже начала двигаться вокруг его пальца.

— Скип. Я частенько встречал вас в этой округе, – пробормотал парень, устремив взгляд на

свою руку, частично скрывшуюся в её пизде.

Он мог видеть, как пальцы входят и выходят из неё между губками, и хотел видеть

больше. Свободной рукой он спустил её трусики ниже и с восторгом наблюдал за тем, с

какой лёгкостью пизда захватывает и выпускает из себя его пальцы, представляя, как

будет чувствовать себя там его хуй. Он сглотнул слюну.

Он принёс какой-то пакет, и когда ему долго не отвечали, открыл незапертую дверь и

вошёл. Ему показалось, что со двора раздаются какие-то звуки и он двинулся на них.

Затем. .. он увидел прекрасную женщину, мастурбирующую во дворике. Всё остальное

было, как размытое пятно. Его тело словно подхватило неведомой силой, и вот он стоит

рядом с нею, засунув руку в её пизду. И она тащится от этого! У него было достаточно

много девушек, чтобы знать такие вещи! Её щель вся пропиталась влагой и хватается за

его пальцы, как щупальца, её лицо покраснело, а грудь вздымается в едином ритме с

прерывистым дыханием. Не прерывая своих манипуляций пальцем, мягким движением

он потянул за верх её купальника и выпустил на свободу её титьки. У него спёрло

дыхание при виде роскоши, представшей перед его глазами: груди были большие,

красивой формы, их вершины были увенчаны коралловыми сосками, торчащими от

возбуждения. Он опустился на одно колено, приник головой к груди и присосался к

одной из них, скользя языком по напряжённому соску и перекатывая его между зубами.

Ощущение влажного рта на груди, вырвало из уст Барбары очередной стон.

— О-о-о, соси её. ..

Скип улыбнулся и, соединив груди вместе, стал перебегать с одной груди на другую,

щедро купая их языком. Его пальцы при этом зарылись ещё глубже в затопленную соками

пизду Барбары.

Она хотела видеть его, его член. Просто обязана была! Она протянула руку и расстегнула

молнию его брюк, высвобождая из них его эрекцию. Его размеры потрясли её! С

любовью Барбара обхватила член рукою, во все глаза разглядывая пульсирующую мощь

этого вала, увенчанного розовой головкой. Он бился в её ладони, как живой. Она

принялась нежно гладить его от головки до корня и услышала, как застонал Скип под

этими ласками.

— Сними брюки, – произнесла Барбара хриплым, незнакомым ей, голосом.

Отброшены все колебания и условности, теперь она – животное, жаждущее отдаться

мужчине, и принять его в себя.

— Выеби меня, – потребовала она. – Пожалуйста. .. о, пожалуйста, выеби меня!

Поспешно Скип сбросил с себя брюки, думая лишь о том, чтобы она не передумала и

любуясь её роскошным телом. Происходящее напоминает ему сон, чудесный сон. Даже

теперь он не в состоянии поверить вы то, что собирается выебать её. .. но останавливаться

он тоже не собирался! Не теперь, когда его твёрдый, как железяка, член содрогался от

нетерпения погрузиться в её тёплую сочную пизду.

— Конечно, мадам. .. я заебу вас в доску! – пообещал он, становясь на колени между её

широко раскинутыми бёдрами.

Как заворожённый, Скип смотрел в точку между ними. Губки Барбары покраснели и

распухли, а приоткрытый вход во влагалище притягивает своей розовой влажностью, и

слегка пульсирует. "Боже", – прошептал он и снова ввёл в него палец, а затем вынул его

оттуда.

— Выеби меня! Твой хуй! Засунь его в меня! Проткни меня! – неистовствовала Барбара, вся

трепеща от болезненного желания быть заполненной.

Она подала бёдра навстречу его пальцу, вращая, ими по кругу и поглощая его своей

дырой до нижней костяшки.

— Вставь его в меня! Выеби меня! – яростно выпалила она. Скип приставил свою пушку ко

входу её органа и, дразня Барбару, стал водить головкой члена по его поверхности. Когда

он наткнулся ею на клитор, сквозь Барбару пронеслись волны наслаждения, которые она

сопроводила серией сладострастных стенаний.

— Сейчас! Выеби меня сейчас же! – закричала она в боли, всё её тело напряглось от

сильного желания.

"Если он не всунет его в меня сейчас, я у мру", -думала она, приподнимая таз, словно в

попытке заставить его войти в себя.

Скип осторожно опустился на Барбару, направив головку члена между горячих влажных

губок, и стал пробивать путь в глубины её влагалища. Когда член наполовину скрылся в

нём, Скип опустил свой таз и вогнал его в плоть Барбары до отказа, так, что его мошонка

шлёпнулась о её ягодицы.

— О-о-о-о-о, – стонала Барбара, чувствуя, как его стержень раздвигает её половые губы,

преодолевает сопротивление эластичных тканей внутри влагалища, обжигая их, как

раскалённая кочерга. – О-о-о, он такой б-б-б-большой. .. Я чувствую его в своём желудке!

О, бэби… еби меня.

Барбара неистово ёрзала под Скипом, помогая ему проникнуть в неё ещё глубже.

Скип улыбнулся этой взрослой женщине, глядя в её раскрасневшееся лицо, и в

следующий миг накрыл её губы своими. Он нашёл её язык и втянул его в свой тёплый

рот. В то время, как Барбара стонала и извивалась под ним, Скип ритмично пронзал её,

покручивая бёдрами для того, чтобы касаться остриём своего копья стенок её сосуда.

Теперь уже она всосала его язык в свой рот и лихорадочно ласкала его своим языком.

Неожиданно он оторвался от неё, уронил голову ей на грудь и, схватив губами один

сосок, стал исступлённо сосать его.

Барбара отчаянно задрожала, ощутив прикосновение его губ к груди. Сосок затвердел ещё

больше и, как маленький пенис, тыкался в его рот, словно умоляя, чтобы его сосали.

Казалось, по её кровеносным сосудам проносится огонь.

— Ещё! Сильнее! – вопила она, обвивая свои длинные ноги вокруг него и крепче

прижимаясь к нему. – Глубже, еби меня глубже!

Скипу казалось, что он забрался так глубоко, что дальше некуда – в то же время у него

создавалось впечатление, что он находится в бездонной пылающей яме. С каждым ударом

в неё его помидоры шлёпали по её попе. Ему нравилось, как Барбара использует свою

пиздёнку: её мышцы обхватывали его член, словно миниатюрные доящие пальчики, и от

этого ему хотелось выстрелить в неё весь запас семени. Но он сдерживался, получая ещё

большее наслаждение от предвкушения оргазма, от вида женщины под ним, от звуков её

хриплого голоса, призывающего его к более активным действиям. Его охватило чувство

дикого триумфа – он овладел этой прекрасной женщиной без единого слова, только при

помощи своего члена! Он ощущал, как он купается в её обильных соках,

свидетельствующих о её ответной похоти.

— Прекрасно, – бормотал он ей в грудь, – прекрасно, леди.

Бёдра Барбары поднимались и опускались синхронно с его бросками. С каждым новым

броском от охватившего сё восхищения Барбара делала глубокий вдох широко открытым

ртом и с силой посылала своё тело навстречу удару. По её лицу и телу ручьями тёк пот.

Безумная похоть лишала Барбару сил, за закрытыми веками плясали разноцветные

вспышки света. Она скакала по гребню оргазма, и каждый укол Скипа приближал её к

наполнению блаженством. Она приподнимала бёдра, даря ему свою киску, подставляя

себя под его обрушивающийся сверху член. Она плыла в море смазки, влагалищные соки,

истекавшие из недр, превратили её пизду в реку похоти. При каждом ударе она

испытывала незначительную боль, но она лишь усиливала её наслаждение. Барбаре

хотелось, чтобы н впечатал её в покрытие внутреннего дворика, крошащегося под её

телом.

— Задай мне жару, выеби меня! О… Боже, я могу. .. еби меня своим горячим хуем –

лепетала она, – О! У! Пожалуйста… сильнее…

Барбаре хотелось, чтобы это никогда не кончилось. Ей хотелось ебаться вечно, подставляя

себя под мощные удары его члена. Она почувствовала как волна оргазма подняла её,

увлекая за собой до тех пор, пока у неё не возникло ощущение того, что всё закружило в

водовороте. Её бёдра затряслись… её вагина изверглась потоком сиропа, потом ещё и

ещё… всё её тело трепетало на ветру похоти.

Почувствовав, как затряслось тело женщины, как её пизда зажала его член

конвульсивными схватками стенок, Скип закричал:

— Я сейчас тоже кончу. Я сейчас тоже КОНЧУ! Он чуть-чуть приподнялся и продолжал

долбить её резкими отрывистыми движениями, сперма закипела в его яйцах. Он уже знал,

что через несколько мгновений они взорвутся белой липкой жидкостью, которая,

пробежав по внутреннему желобку его члена, зальёт собой её ждущую вагину. Как

безумный, он нырял и выныривал из неё, чувствуя, как сё ноги сжимают его, крепко

удерживая между собой.

— Я кончаю, а-а, а-а, а-а, – еби меня, леди! Вот оно! Ты чувствуешь? ЧУВСТВУЕШЬ?

Скип закричал, когда сперма устремилась из его погружённой в пизду Барбары головки

члена и стала вырываться наружу густыми порциями, струя за струёй, покрывая собой

стенки её пизды.

Барбара учуяла запах спермы и её выброс в себя в тот момент, когда тело её содрогалось

под последними ударами оргазма, а её пизда заливала его член соками.

— Ещё! – шептала она, втираясь в него своим телом и подводя себя к границе ещё одного

оргазма.

Как только сперма Скипа брызнула на стенки её влагалища, её всю передёрнуло, всё

вокруг померкло, и её понесло на крыльях похоти в божественный мир оргазма.

— Мне так хорошо… Я снова плыву… спускай в меня, дай мне свою сперму! – бормотала

она бессознательно, таща его на себя и продолжая извиваться под ним. Он свалился на

неё, пыхтя от изнеможения и не вынимая из её кратера члена, который слабо дёргался

испуская из себя последние капли нектара.

— Ух! Вот это ебля! – тихо проговорил он, чувствуя лёгкость, охватившую его после того,

как его член обмяк в её вагине.

Барбара лежала без движений, прижимая парня к себе. Она ещё ощущала, как

пропитывается внутри её его член. Ей не хотелось шевелить даже пальцем. Она хотела

лежать так вечно с ощущением полного сексуального удовлетворения в теле и членом

парнишки в своей вагине. Она вздохнула от переполнявших её эмоций и повела вокруг

взглядом. Вот она! Разлеглась совершенно голая средь бела дня во дворе и обнимает

такого же голого юнца. А вдруг сюда кто-нибудь придёт, как он!

— Ой! – неожиданно громко вскрикнула Барбара. – Вставай! Слезь с меня!

Она напружинилась под ним, пытаясь столкнуть с себя его тяжёлое тело.

— Эй, что случилось? – удивился он, удерживая её внизу и гладя на неё. – В чём дело?

— Ты должен идти! Сейчас же! Поторопись! – выпалила она.

— Но почему? Ещё минуту назад ты не хотела, чтобы я уходил. – Скип склонился над ней и

лениво лизнул её покрытую потом грудь, заставив тем самым Барбару вздохнуть и

сдвинуться под ним.

Нет, подумала она. Это невозможно. Хватит! Ее плоть требовала ещё чего-то. Она снова

толкнула парня.

— Пожалуйста, уходи. Сюда кто-нибудь может зайти и увидеть нас.

— Ждёшь кого-то? – спросил Скип, и его голова стала опускаться ниже.

— Нет, но. .. пожалуйста, не надо! Мы поступаем дурно! – стонала Барбара.

Она не знала, что делать: её тело, так долго лишённое мужской любви, снова отвечало на

его прикосновения.

— Что за дьявольщина? Ни о чём не беспокойся, никто не собирается сюда приходить, и

мы уже начинаем! Я всё ещё хочу тебя, леди, да и ты, готов поспорить, тоже. Так что

расслабься и наслаждайся!

Ей ничего не оставалось, как последовать его совету. Она была слишком слаба, чтобы

сопротивляться, и все её инстинкты подталкивали её к тому, чтобы прижать к себе этого

мальчика, а не оттолкнуть. Она томно втянула в себя воздух, когда его язык начал

выписывать на её животе окружности, и жаркое дыхание страсти заставило её раскинуть

в стороны ноги в предчувствии кайфа. Он собирался полизать её, он собирался полизать

её пизду! Барбара вожделенно застонала, когда его шершавый язык опустился ниже. Ей

лизали между ног только раз или два, и то после того, как она упросила мужа. А этот

мальчик собирался сделать это прямо сейчас, и ему не требовалось её просьбы! Наоборот,

он просил полежать её спокойно, пока он будет пороть её языком! Он застыл между

разведёнными ногами, и Барбара ощутила своими горячими нижними губами его

прохладное дыхание.

— Не останавливайся! Пожалуйста, не останавливайся! – вытолкнула она из себя

приподнимая свою вагину к его лицу и торопя его.

— Хорошо, – пообещал Скип, осторожно раздвигая губки пальцами и играя с ними

дыханием. – Это будет грандиозное поедание твоей… И я не буду прерываться!

Он держал её ноги раздвинутыми и пристально глядел на розовый интерьер между ними

с небольшим, то открывающимся, то закрывающимся отверстием вагины.

— Ух ты! – вслух восхитился он.

Никогда ему ещё не приходилось видеть такой совершенный по красоте женский орган.

Киски его подружек представляли собой просто скользкие розовые щелки, не более! Он с

наслаждением рассматривал обильную растительность, рыжеватыми кудряшками

покрывавшую лобок и промежность Барбары и почти полностью скрывавшую под собой

большие половые губы, которые слегка покраснели от возбуждения. Под его взглядом

пизда Барбары двигалась и из её отверстия выступала влага. Он наклонился и накрыл всю

вульву своим ртом, всосавшись в неё, как пылесос.

— О, Боже! – проскрежетала Барбара. Ожидание было невыносимым: ей казалось, что он не

начнёт никогда. – Пей меня. Сунь язык в… мёд, – всхлипывала она, чувствуя как знакомые

стрелы похоти разрывают половые органы. – Я хочу его. .. воткни туда свой язык! Я хочу

его!

Но Скип не торопился. Он полностью отдавался наслаждению от того, что делал. Его

член начал пульсировать и увеличиваться в размерах, когда он отведал пикантных соков

Барбары. Он почувствовал огромный прилив сил, возбуждая эту взрослую женщину

языком и выслушивая её мольбы о таких ласках. Он хотел, чтобы она кричала и стонала

под его языком. .. тогда он предоставит своему пенису возможность разрядиться. Он

собирался вогнать его ей в рот и тоже заставить её сосать его! Он застонал от мысли, что

проскользнёт им туда и удвоил свои старания между её ног. Он нежно покусывал зубами

её разбухший клитор и неустанно бороздил языком щель снизу доверху.

Барбара завизжала, когда его язык коснулся её клитора и приподняла бёдра, стараясь

охватить губками своей пизды весь его рот и втянуть в отверстие между ними его язык.

Она не могла поверить ощущениям, пронизывающим её плоть. Она вся была в огне, всё

её тело вращалось и дрожало от похоти.

— Ешь меня, сильнее, воткнись в меня! – изнывала она, болтая головой и вращая бёдрами

на его лице. Она размазала свою киску на его губах, заполнила соками его рот, и он тёк у

него по подбородку. Он с шумом глотал его, осушая её колодец так же быстро, как он

наполнялся. Он обхватил её груди ладонями, сжимал их плоть пальцами, катал соски

между большим и указательным пальцами. От прикосновений Барбару всю трясло,

возбуждение огненными нитями расходилось от сосочков по всему телу.

— Я схожу с ума. Я этого не выдержу. Ешь меня, золотко, вставь туда свой язык, заставь

меня кончить! – кричала Барбара, не заботясь больше о том, что её могут услышать. Всё ее

существо сконцентрировалось на узкой полоске между ног. Её вагина превратилась в

голодную жадную пасть, до боли требующую насыщения- Внезапно ее охватило дикое

желание взять в рот его член и пососать его так, как Скип сосёт её вагину, ощутить, как

его твёрдый пенис заполняет её рот и горло.

— Воткни мне его в рот, я хочу пососать твой горячий член! Скип засмеялся, услышав из

уст женщины эти похотливые слова. Он наконец достал её, как следует. Она выполнит

всё, что он попросит, всё, лишь бы он держал свой язык в её горячей духовке, доводя сё

до оргазма.

— С удовольствием, мадам, – пробормотал он в её сочную плоть. – Всё, что вы пожелаете.

Он легко перебросил своё тело на Барбару так, что его член оказался у её рта и, на

мгновение оторвавшись от её кратера, скомандовал:

— Можете начинать.

И снова погрузился в болотистую хлябь её киски.

Барбара нетерпеливым движением схватила пульсирующий член и поднесла его ко рту.

Кончиком языка она пробежала по его шляпке слизывая с неё капельки сока,

выступившего из уретры, затем забралась им под неё, снизу и стала играть с самой

чувствительной точкой мужского органа. Барбара почувствовала, как задрожали его ноги,

пока она экспериментировала языком, облизывая его вал и оборачивая его вокруг него, и

мысленно улыбалась сама себе. Ощущение его члена у себя во рту усилило испытываемое

ею наслаждение, так как оно делало более отчётливым и острым ощущение его рта на её

вагине. Переполненная сознанием, сто её ебет и в рот и в пизду, она уже подрагивала в

пред оргазмическом экстазе. В тот миг, когда головка его члена проскользнула между её

губ, она почувствовала, что его язык наконец тоже проскользнул между её нижних губок

к ней во влагалище. Он скользил по его стенкам, раздвигал его эластичную ткань,

слизывал секрецию, а Барбара подмахивала в ответ бёдрами. Как ей хотелось, чтобы у неё

было тысяча отверстий, все из которых были бы заполнены языками и членами!

Она втянула в себя большую часть члена Скипа и расслабила мышцы горла с тем, чтобы

он мог свободнее продвигать член вглубь. Губы с жадностью передвигались по валу,

постепенно заглатывая его в рот. Скип старался не двигаться, так как хотел чтобы она

сама делала всё, но в конце концов не выдержал и со сдавленным криком до упора вогнал

член в горло Барбары.

Барбара поперхнулась, когда головка ударила в мягкие ткани её горла, но затем

расслабила мышцы и начала жадно сосать его палицу. Окружающий мир превратился для

неё в океан похоти, в котором её собственное тело было крепко прижато телом мужчины,

а её интимное отверстие заполнено его снующим языком.

В то время, как его пенис двигался туда-сюда в её горле, она взяла в руку его яички и

нежно сжимала их, потирая большим пальцем основание члена. Она чувствовала их

налитость спермой, которая делала их похожими на мраморные шары. Она держала их

бережно и любовно, слегка шевеля их пальцами. Слюна вымочила весь его член и,

теперь, стекая по её подбородку, попадала на шею. Она делала частые глотательные

движения, чтобы не подавиться, когда его член таранил её горло. Она уже чувствовала,

как подкатывается оргазм и ещё с большим старанием втирала свою киску в его лицо, как

бы немо призывая его лизать и сосать её ещё сильнее, чтобы она быстрее кончила.

И Скип отвечал на этот зов. Его лицо спряталось в её пизду, и он с трудом мог дышать,

задыхаясь от дурманящего запаха её возбуждённой вагины. .. и Скипу это очень

нравилось! Ему нравилось, как пизда Барбары сжималась вокруг его языка, стараясь

втянуть его в себя ещё глубже. Ему нравился запах и вкус её соков, и он сосал вульву еще

энергичнее, втягивая в рот как можно большую её часть. Его рот переметнулся к клитору,

и языком он стал бренчать по этому, самому чувственному, комочку сё плоти. А Барбара

билась под ним, как безумная.

Его рука поднырнула под ягодицы Барбары и нащупала анальное отверстие. Она, поняв,

что он собирается делать, вся напряглась, но в следующий момент, отдавшись приятным

ощущениям, расслабилась. Ей было всё равно. .. ещё никто в жизни не покушался на её

попочку, но теперь это не смущало её! Она хотела, чтобы его пальцы оказались в ней!

Она глубоко вздохнула, широко раскрыв рот вокруг его члена, и тоже начала искать

рукой его анус. Им удалось сделать это одновременно. Когда его палец проник в её

крошечное очко, Барбара аж приоткрыла рот. Ощущение было таким, словно в неё вошёл

горячий стержень и разрывает её на части.

Она громко застонала и вогнала свой пальчик в его анус по костяшку, раскачивая его

внутри него в разные стороны и крепче обхватила ртом его член, который стал ещё

твёрже и объёмнее между её губ и грозил вот-вот взорваться фонтаном брызг. Барбара

обтянула губами зубы, образовав жёсткий, но не острый барьер, и исступлённо задвигала

ртом по всей длине его скользкого негнущегося члена, заворачивая вокруг него свой

гибкий язычок при каждом проходе. Барбара знала, что он уже близок к оргазму, и была в

предвкушении того момента, когда поток его спермы зальёт её горло.

Скип молотил её в рот, его сознание превратилось в размытое пятно сконцентрированной

чувствительности. Её палец массировал его простату, что будило в нём острые приступы

желания кончить. Он чувствовал, как другой рукой Барбара снизу обхватила его шары и

нежно сжимает их, стимулируя его оргазм. Он полностью засунул язык в её влагалище,

желая, чтобы она кончила одновременно с ним. Её ноги обвили его шею и по тому, как

они дрожали, он понимал, что она вот-вот кончит. В какой-то момент Скипу удалось

схватить зубами клитор Барбары, и он с силой сжал его. Обычно такое действие вызывает

боль, однако в тот миг, оно лишь усилило её возбуждение и приблизило оргазм.

"Ну же, бэби, – думал он, – кончи в моё ебущее лицо, больше я не выдержу. Давай… дай

мне испробовать твоё кончало!" И продолжал шуровать в её анусе пальцем.

Барбара почувствовала, что приплывает. Волны оргазма омывали её, она вся тряслась и

дрожала. Её кошечка сжалась и выдала на-гора обильную порцию любовного сока,

заполнившего рот парня, её тело неистовствовало. Рот плотно сомкнулся, и она сосала

член что было мочи. Ей не терпелось, чтобы сперма залила её всю, так как знала, что

оргазм усилиться, когда струя ударит ей в горло.

Неожиданно Скип сменил длинные проходы своего члена в её рот на отрывистые

короткие удары. Его яйца лопались от напряжения, хуй был горячий, как огонь… В

отчаянии он долбил её рот, как пизду, барабаня в него и заставляя Барбару широко

раскрывать его, чтобы член поместился в нём. И тут он кончил. Он дико фонтанировал, и

его член подбрасывало вверх струёй вылетающей спермы как подбрасывает шланг

сильным напором воды. Он кончал долго, выдавая порцию за порцией густой липкой

спермы, забрызгивая ею рот и горло Барбары.

А Барбара, глотая его кремоподобную сперму, сама дико оргазмировала и сосала, сосала

её из Скипа, не желая оставить в нём ни единой капли, и ей хотелось делать это

бесконечно. Когда же питающий её спермопровод наконец иссяк, Барбара откинулась на

спину, содрогаясь от последних спазм оргазма.

Скип дочиста вылизал её кошечку языком и, подняв голову, сполз с её тела. Его

обмякший член выскользнул изо рта Барбары, и она попыталась схватить его, чтобы

вернуть назад. Он повернулся к ней лицом, и она увидела на его губах и подбородке

следы своих соков и приподняла голову, чтобы поцеловать его и попробовать их на вкус.

— О-о! Ты сделала мне прекрасный минет, – похвалил её Скип, – и твоя кошечка очень

вкусная. – Он со счастливым видом причмокнул губами. – Ко всему прочему я мог

попробовать свою сперму там, куда я кончил до этого.

Он улыбнулся ей. Несомненно, этот день ему удался. Он часто видел эту сексуальную

женщину в городе и много раз фантазировал на её счёт, однако, ему и в голову не

приходило, что он может реально выебать её, сделать ей куни и дать ей в рот. Он

улыбнулся ей, осознавая силу своего мужского достоинства, сыгравшего такую важную

роль в овладении ею.

— У тебя прекрасное тело. Я имею в виду, что оно у тебя какое-то особенное! Ты –

прекрасная женщина!

Он посмотрел на неё, и в мозгу промелькнули картины всех мыслимых поз, в которых он

мог бы выебать её. Он хотел делать для неё всё, о чём даже не думал прежде: отодрать её в

попку, между грудей… список был бесконечным!

Возможно, он сможет поднять его ещё. .. он был бы совсем не прочь вставить его в неё

ещё разок. Он вздрогнул, вспомнив, как туго и горячо обхватывало его палец очко

Барбары, и почти ощутил его вокруг своего члена. Это действительно будет чем-то

бесподобным, размышлял Скип, рисуя себе картину того, как он вгоняет член в кремовую

попу Барбары. А она лежала рядом, покрытая потом, в полном изнеможении, и плоть её

теперь была спокойна.

Глава 3

— Джерри! – воскликнула Барбара. – Я думала, что ты в школе! Как. .. что ты здесь

делаешь?

— У меня по всем предметам "отлично", поэтому мне не нужно сдавать экзамены. Неужели

ты этому не рада, мама?

— Конечно рада. Просто я немного удивлена тем, что ты не в школе.

Слово "удивление" было далеко по смыслу от того состояния, которое овладело Барбарой,

когда она увидела сына. "А что, если бы он пришёл пятью минутами раньше?" – мрачно

думала она. мысленно представляя искаженное ужасом лицо сына. Она вошла в воду,

пытаясь успокоиться. Чувство вины переполнило ее. Как она могла поддаться своей

похоти, здесь, в своем доме, не подумав, что сын может появиться в любую минуту? Она

закрыла глаза и почувствовала, что может потерять сознание.

— С тобой всё в порядке, мам? – обеспокоено спросил Джерри, глядя на покрасневшее

лицо матери. – Ты неважно выглядишь.

— О, всё нормально. Видимо, сказывается жара. Думаю, в бассейне будет прохладнее… –

Барбара почувствовала, что бормочет что-то невнятное и собралась. – Это хорошо, что ты

уже дома. Интересно, сколько сейчас времени? Может, сходим куда-нибудь, поужинаем?

Она выбралась из бассейна и стала рядом с Джерри, тайком осмотрев своё тело: кажется,

всё в порядке, никаких явных следов недавней страсти.

— Ты хочешь?

— Конечно, мама, – ответил Джерри.

Он искоса посмотрел на свою мать. Уже продолжительное время он не видел её в бикини,

а когда видел в последний раз, был слишком маленьким, чтобы оценить её красоту.

Впервые он смотрел на неё, не как на свою мать, а как на женщину. Он был немного

смущён своими чувствами и отвёл взгляд от так близко находящегося от него нагого

женского тела. Ему не часто приходилось видеть девушек в таких смелых купальниках в

непосредственной близи от себя. Он вместе со своими друзьями иногда подсматривал за

купающимися на пляже девчонками… но с большого расстояния. Он нервно сглотнул

слюну и уставился в землю. Невольно мысли его закружились вокруг снимков, которые

лежали в его сумке. Старший приятель дал их ему, и у него не хватило смелости, чтобы

посмотреть их в людном общежитии. Внезапно у него возникло желание подняться к себе

в комнату и наедине рассмотреть их. Он чувствовал, как перехватывает у него дыхание,

как растёт напряжение в паху. Такое происходило с ним всегда, когда он возбуждался.

— Ну, что, Джерри, значит, идём? Попозже у меня назначена встреча, но мы успеем

сходить в пиццерию или ещё куда-нибудь.

Барбара с тревогой посмотрела на сына. Теперь как-то странно выглядел он. Может, и на

него оказывало воздействие солнце. Забыв о своей недавней похоти, вся из себя

заботливая, Барбара подняла руку и погладила сына по волосам. Джерри подскочил, как

ужаленный.

— Да, это будет прекрасно, мама, я только отнесу книги наверх, – сказал Джерри, уклоняясь

от её ласки.

— Почему бы тебе не отдохнуть немного? Ты немного бледен. Эти поездки так

утомительны, – Барбара улыбнулась ему, – а тому, что ты рано пришёл домой, я рада.

Просто ты немножко напугал меня, так как я никого не ждала.

— Дверь была открыта, и я вошёл, – ответил Джерри. – Я пойду, полежу немного…

Он посмотрел на мать с таким видом, будто ему было нехорошо. "Если она оставит меня в

покое на часик, я смогу посмотреть фотографии", -лихорадочно думал Джерри. Теперь

желание посмотреть на запрещённые картинки превратились в навязчивую идею. Он

провёл языком по губам и посмотрел на мать снова, пытаясь понять, не заподозрила ли

она что-либо. Но она даже не смотрела на него. С каким-то странным выражением на

лице она рассматривала влажное пятно на земле рядом с бассейном.

Он пожал плечами и сказал:

— Увидимся позже, мама.

Повернулся и побежал в дом.

Медленно Барбара пошла вслед за ним. "Надеюсь, он ничего не заподозрил, – размышляла

она, – хотя он как-то странно смотрел на меня. Вероятно, это всё же жара… Нужно,

наверное, принять душ, а этого парня необходимо забыть. Подобное не должно

повториться. Интересно, сколько ему лет? Не больше девятнадцати? А выглядит он

довольно взрослым". Вспомнив наиболее развитые части его тела, Барбара тут же

отбросила эту мысль. Никогда снова. Следует держать дверь запертой. В любом случае

теперь, когда Джерри на каникулах, он не побеспокоит меня. Будучи занятой с Джерри, я

не смогу думать о таких ужасных распутных вещах. Полная решимости так и поступать,

Барбара скрылась в спальне. "Господи! Моему сыну на будущей неделе исполнится

восемнадцать, а я спуталась с парнем, которому девятнадцать!"

Джерри растянулся на кровати. Он закрыл дверь и чувствовал себя в безопасности: мама

никогда не входила к нему, когда дверь была закрыта, так как свято верила в право

частной собственности. Он разложил фотографии перед собой и начал внимательно

рассматривать их по очереди. Брюки он снял, заранее приготовившись к сеансу онанизма.

Он прикинул, что если кончит хорошо, то это убьёт в нём мысли, возникшие в его мозгу,

когда он смотрел на мать. Джерри знал, как это ужасно, думать так в отношении своей

собственной матери. Это большой грех. И не только это: если об этом узнают, его могут

отправить в жёлтый дом или ещё в какое-нибудь место для извращённых, плохих

мальчиков. Он сосредоточился на снимках.

Первой была упитанная блондинка, практически голая, за исключением пояса и чёрных

чулок. Она глядела в камеру с похотливым выражением лица и выглядывающим между

полных губ языком.

Джерри глубоко вздохнул и зажмурился, представив, что целует девицу в эти полные

влажные губы. Когда его взгляд перешёл на ниже, дыхание его участилось, рука

скользнула к пенису, твёрдость которого он ощущал поверхностью ноги. Он взял его

большим и указательным пальцами и начал медленно водить ими по его длине. Он долго

смотрел на грудь женщины, а когда дотронулся до неё пальцами, представляя то, какая

она на ощупь, задышал прерывисто и часто: "О, бэби, вот это буфера!" А воображение

уже рисовало то, как его губы смыкаются на торчащих сосках женщины.

Ноги женщины были широко расставлены, и пальцем одной руки она приоткрывала вход

в свою пизду, демонстрируя свои сокровища. Густые заросли кудрявых волос окружали

её щель, завиваясь вдоль вытянутых губ. Джерри мог различить их неровные края и

изгибы отверстия. Он всмотрелся в пизду внимательнее. Было видно, что она влажная.

Казалось, что она даже поблёскивает влагой, словно приглашая его к себе. Он погладил

её своим дрожащим пальцем, воображая, что гладит настоящую живую пизду. Он уже

прикасался к живой пизде однажды. Дочь школьного дворника позволяла ребятам делать

это за доллар. Но у неё была совсем не такая – едва поросшая редкими волосиками с

маленькой дырочкой, вместо такого изобилия плоти. Выше прорези Джерри различил

небольшую приподнятость и подумал, что это, наверное, то, о чём ему говорил хозяин

картинок: что если нажать на это место, девушка разрешит тебе делать всё, что ты

захочешь. Рука Джерри задвигалась по члену быстрее, при мысли о том, чтобы он сделал.

Он отложил фотографию в сторону и взял следующую. На ней молодая женщина с

рыжими волосами отсасывала у мужчины. Её тело не было таким упитанным, как у той,

на первом снимке, груди были маленькими и приподнятыми кверху. Джерри они

напомнили созревшие фрукты, и ему захотелось укусить их. Она стояла прогнувшись в

талии, выставив сочную попу, и контраст между её рыжими волосами и белой кожей

ягодиц заставил замереть сердце Джерри. Что самое интересное, её рот был полностью

заполнен, губы растянулись вокруг его огромного члена, который она, казалось,

стремиться заглотить целиком. Джерри одобрительно оценил хозяйство мужика и

подумал о том, станет ли его член когда-нибудь таким же.

Член мужчины был действительно огромным: он вырывался из густых зарослей волос и

под прямым углом устремлялся вперёд. Головка и половина его длины скрывались в

сосущем рту рыжей. Её щёки раздулись от наполненности его плотью и стремления

разместить во рту ещё большую её часть. Одну руку мужчина запустил в волосы

женщины, второй мял её грудь. Она одной рукой обхватывала его яйца, другой

обхватывала ягодицы. "Интересно, что она там делает своими пальцами?" – подумал

Джерри, и тут до него дошло, – она щупает его очко!" Его всего передёрнуло, когда он

попытался представить ощущения, которые испытывает мужчина, которому

одновременно сосут хуй и вводят в очко палец. Его рука бодро двигалась по члену, затем

замедлила свой ход. Он почувствовал приближение оргазма и, прежде чем кончить, хотел

посмотреть остальные фотографии. Приступив к следующей, Джерри ритмично

продолжал работать рукой.

— О, бой! – вырвался из него возглас восхищения.

Эта была лучше предыдущих. Грудастая брюнетка лежала на постели, широко разбросав в

стороны ноги и нацелившись в камеру прелестям, заключёнными между ними. Груди её

громадными глыбами свесились в разные стороны. Над нею на коленях стоял мужчина со

вздыбленным членом. Видимо, он только что кончил, так как вся вагина брюнетки была

залита спермой, а из его члена ещё вырывалась её струя.

Фотограф очень удачно поймал момент: лицо женщины выражало неприкрытую похоть,

её соски стояли торчком от возбуждения, её вагина, казалось, подрагивала под тяжестью

налитой на неё спермы, лобковые волосы были покрыты липкой жидкостью, которая

также стекала по её ногам и животу. "Видимо, он выдал по-настоящему хороший заряд", –

пробормотал Джерри.

Ему хотелось, чтобы сперма, стекающая с ног женщины, была его, ему так хотелось

узнать, что он будет чувствовать, когда будет спускать в женскую пизду или

выстреливать на её тело спермой. Теперь его рука двигалась с бешенной скоростью. Он

хотел кончить, представляя, что делает это на живот женщины, изображённой на

фотографии.

— Боже! Еби меня, бэби, – хрипло произнес он, сжимая член пальцами так, как по его

мнению его должна сжимать пизда. – Я собираюсь выстрелить по тебе сверху!

Похабные слова, слетающие с его губ, возбуждали его ещё больше, и он торопливо

открыл следующее фото. На нём было снято три человека. Посредине на коленях стояла

женщина со свисающими вниз тяжёлыми грудями. Позади неё стоял негр, трахающий её

в анус. Его член аккуратно раскалывал её зад пополам, яйца чётко вырисовывались на

фоне белой округлости полных ягодиц. Одна рука уходила вниз, в область расположения

её вагины. Перед женщиной стоял другой мужчина, член которого скрывался в её

открытом рту. Одной рукой он держал её за голову, другой тискал грудь. Казалось,

женщина находится в состоянии экстаза, подставляя широко раскрытый рот мужчине

спереди и раздвигая ягодицы для мужчины сзади. Джерри не мог решить, кем из двух

мужчин он предпочёл бы быть: тем, который приправлял женщине в её влажный

сосущий рот, или тем, чей член скрылся в её горячем очке.

— Ну, давай, пошевеливайся, – обратился он к ней, представив, что его писун забрался в её

сжимающееся очко. – Покатай меня!

Он с силой ткнулся членом в ладонь, почувствовав, как сжались и подтянулись кверху

его яйца, и понял, что больше не в силах сдерживать оргазм. Другие фото подождут. Он

яростно заводил рукой по своему стержню, приклеившись жадным взглядом к троице на

снимке.

— О, еби меня, еби меня, я кончаю… соси его, бэби… Я собираюсь выстрелить! Я

кончаююю!!!

Его молодой напряжённый член начал стрелять густой кремоподобной спермой,

толчкообразно срывающейся с головки прерывистой струёй на фотографии, живот и

простыню. Джерри не мог вспомнить, чтобы кончал так обильно прежде: казалось, поток

его соков неиссякаем. Непроизвольно в его мозгу возник образ его матери в бикини, и

очередной оргастический спазм сотряс его тело.

— О, боже, – простонал он, переворачиваясь и скатываясь на край кровати.

И тут он увидел её. Свою мать. Она стояла в дверном проёме, уставившись на его

свисающий член с каким-то странным выражением на лице.

— Мама! – выдохнул Джерри в ужасе.

В самом страшном сне он не мог себе представить, что мать может застать его в момент

мастурбации.

— О нет, мама!

Он смотрел на неё в крайнем смущении и не знал, что делать дальше. Было вполне

очевидно, чем он занимался, и он уже не мог спрятать ни свой член, вымазанный в

сперме, ни рассыпанные по постели фотографии. Сколько времени она наблюдала за

ним? Видела ли она, как он кончал? Сквозь охватившее его замешательство и страх он

почувствовал, как шевельнулось у него в паху желание от мысли, что мать видела, как он

дрочил.

— Успокойся, мой мальчик, всё хорошо, и тебе нечего стыдиться, – произнесла Барбара. –

Извини меня, но когда я постучала, мне показалось что ты позволил мне войти. В этом

нет ничего плохого, просто я не думала, что ты так быстро вырос.

Барбара улыбнулась сыну, надеясь, что ей удалось скрыть свои эмоции. То, что она

испытывала в этот момент, нельзя было назвать материнскими чувствами – её поглотил

приступ похоти! Было правдой, что она постучала в дверь комнаты сына, но вместо

разрешения войти, до неё донеслись непристойные слова, сопровождаемые хрипами и

стонами. И она, подогреваемая любопытством и ещё чем то, чему она не могла дать

название, оказалась не в состоянии удержаться от того, чтобы не открыть дверь.

На кровати она увидела Джерри, который, зажав в руке пенис, мастурбировал, глядя на

фотографию, которую держал в другой руке. Барбара покраснела, вспомнив, что на ней

была изображена женщина, которую один мужчина трахал в зад, а другой давал ей в рот.

Ей вдруг стало страшно интересно, что она испытает если её вот так же будут ебать сразу

двое, но тут же она отбросила эту мысль. Во все глаза она посмотрела на прыгающий

член Джерри, и не могла заставить себя уйти. Когда он начал кончать, её рука

поднырнула под халат и легла на истекающую смазкой вагину, а когда кончил, погрузила

в неё пальцы и отчаянно принялась тереть губы и клитор. Она не успела кончить к тому

моменту, когда Джерри зашевелился на постели и начал поворачиваться в её сторону.

Теперь она стояла вся возбуждённая и пыталась убедить сына, а вместе с ним и себя в том,

что мастурбация вполне нормальное явление.

"Может, то, что испытываю я – ненормально, неправильно, аморально, изводила она себя

мысленными вопросами. – То, что я сделала днем – плохо, но это, ото – грех. Мать не

должна иметь подобных мыслей в отношении своего ребёнка. Это уму непостижимо. ..

должно быть, я схожу с ума!" Барбара плотнее запахнула халат, словно пытаясь

отгородиться им от пронизывающих её запретных желаний.

— Не переживай, мой мальчик, – продолжала она, – я никогда больше не войду в твою

комнату и не побеспокою тебя. И, пожалуйста, не переживай. Забудем о случившемся.

Сейчас я оденусь, и мы отправимся в пиццерию, хорошо?

Она широко улыбнулась сыну и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

Джерри, всё ещё в смятении, сидел на краешке кровати. Ему всё ещё не верилось, что

мать застукала его за этим делом. Хорошо, что она не разоралась на него, а вела себя

абсолютно спокойно. Она, кажется, даже не была шокирована. Джерри снова покраснел.

Он не мог себе представить, как посмотрит ей в глаза после того, что она увидела! Если

бы она знала о его мыслях в момент оргазма…

Джерри поморщился. И всё же нельзя сказать, что она пришла в ужас. Выражение её лица

напомнило ему кого то. Он задумался, и взгляд его случайно упал на первую фотографию

с изображением крупной блондинки, лицо которой светилось похотью. Он пялился на

фотографию и никак не мог сообразить, как она может напоминать ему его маму, в тот

момент, когда она стояла в дверях. Затем пожал плечами и решил, что лучше всего

последовать её совету – постараться забыть обо всём. Но, может, всё-таки будет нелишне

пригласить к себе кого-нибудь из друзей, чтобы не оставаться в доме наедине с нею. По

крайней мере, пока она бегает вокруг в бикини и в свободном халате!

Джерри прогромыхал вниз по лестнице, быстро влез в джинсы и майку и пропел:

— Мамочка, я готов!

Барбара поднялась с пуфика и улыбнулась сыну. На ней было зелёное платье с глубоким

вырезом на груди, и когда Джерри увидел, как в нём синхронно качнулись шары её

груди, его решимость ещё больше окрепла. Он просто не может оставаться с нею вдвоём,

не думая о том, о чём он думал! Если рядом будет Стив или Ричард, он сможет лучше

контролировать себя, сможет пойти куда-нибудь с ними, в общем сможет игнорировать

эту сексуальную особу, которая случилась быть его матерью.

— Эй, мам, а что если на каникулы я приглашу к нам Стива? Ему некуда поехать, и он до

сих пор болтается в школе. Я сказал ему, что спрошу у тебя, и если ты согласишься, он

придёт к нам. Завтра у него последний экзамен.

— Конечно, моё золотко, – ответила Барбара, почувствовав разочарование от того, что

Джерри не будет принадлежать только ей. – Пригласи его сразу же… скажи, что я буду

рада видеть его в нашем доме, Я знаю, что многие мальчики не любят проводить

каникулы со своими старыми родителями.

Она посмотрела на него с любящей улыбкой, внутренне желая видеть в нём просто сына

Джерри, без образа с обнажённым молодым членом, выстреливающим горячий,

аппетитный на вид крем.

— Ну, что ты, мама, я совсем не это имел ввиду! Ты вовсе не старая. Просто я пообещал

Стиву… то есть, я имею ввиду, что он здесь совсем один.

Джерри сбился в своих объяснениях, стараясь не причинить матери боль той мыслью, что

он не хочет быть рядом с нею.

— Я всё понимаю, Джерри. Почему бы тебе не позвать его к нам прямо сейчас, он мог бы

пойти с нами поужинать. Вечером у меня встреча с мистером Гринуэем. Тебе будет

хорошо одному дома? Я ведь не знала, что ты вернёшься сегодня, но если хочешь, я

отменю встречу и останусь с тобой.

— Нет, нет… Я побуду один, всё в порядке, – промямлил Джерри. – Могу что-нибудь

почитать.

Мысль о том, что мать останется с ним, снова вызвала в нём нервозность.

— Я тоже так думаю. Ты ведь уже большой мальчик.

Барбара посмотрела в глаза сына, и они оба покраснели, вспомнив о том, каким большим

мальчиком он уже стал. Не мальчиком. Он уже был почти мужчиной. Но почему эта

мысль причиняет ей такую боль? А, её собственный возраст! Жизнь уходит. Вот, почему

она крутит педали этого проклятого велосипеда одну мучительную милю за другой?

Чтобы ухватиться за ускользающую молодость.

Она взглянула на свои ноги, загорелые и мускулистые. "Велосипедная фанатичка", –

произнесла про себя Барбара с той же интонацией, что и тот молодой Джим, тогда в

мотеле. Но чем может помочь велосипед, когда начинает появляться второй подбородок и

паутинка морщин возле глаз? Сколько это еще продлиться: пять, шесть лет? Какой она

закончит свою жизнь – маленькой старой седовласой леди со стройным упругим телом, не

гармонирующим со вставными зубами?

В сегодняшней газете она прочла объявление, в котором хирург говорит о том, что

понимает проблемы "стареющей женщины". Подтяжка век, подбородка, устранение

надбровных складок кожи. Нет, до этого она ещё не дожила. Но как долго паршивый

двухсотдолларовый велосипед способен помогать ей в сохранении молодости? Не долго.

Не долго…

Глава 4

Барбара сидела в полутемном баре с Джейсоном Гринуэсм, пытаясь улыбаться и кивать в

соответствующие моменты их разговора, но мысли её кружились совсем вокруг другого.

Она вспомнила своего сегодняшнего молодого любовника, сосредотачиваясь на

физическом совершенстве его тела и мальчишеском лице, на том, как искусно он сумел

разжечь тлеющий в ней огонь в яркое чувственное пламя. Лёгкая дрожь пробежала по ее

телу, когда ее память восстановила ощущение того, ничем не сдерживаемого,

удовольствия, которое она испытала во время натиска этого юноши, и, почувствовав, как

между ног у неё повлажнело, соединила их плотнее.

— Не так ли, Барбара? – спросил Джейсон.

— Ах, да, конечно, вы абсолютно правы, – пробормотала она.

У неё горело и зудело между ног от подавляемого желания, и она понимала, что больше

не сможет сидеть здесь и слушать его болтовню. "Я не хочу быть здесь, – размышляла она

смело, – я хочу получать наслаждение, хочу танцевать, хочу трахаться, не важно с кем." Её

мысли перепрыгнули к волнующей картине мастурбирующего сына, и она застонала,

пытаясь отрешиться от порочного видения.

— Я спрашиваю, не плохо ли вам, – склонился над ней с озабоченным видом Джейсон.

Весь вечер она казалась ему несколько странной, какой-то отрешённой. Он вспомнил о

том, что Барбара рассказала ему о неожиданном возращении домой своего сына и

поинтересовался, не это ли так взволновало её.

— Вы беспокоитесь о своём сыне? С ним всё будет хорошо. Он уже почти взрослый

человек, к тому же, как вы сказали, завтра утром к нему приедет его друг.

— Да, то есть, нет. Я не волнуюсь, – ответила Барбара, разражаясь буйным смехом. – Со

мной всё в порядке. "Если бы он знал, что меня волнует"

— Простите, но мне кажется, вы не совсем здоровы, – продолжал мистер Гринуэй. – Если

вы желаете поехать домой…

— Нет, нет, я желаю танцевать! – неожиданно воскликнула Барбара, вскакивая на ноги. –

Ну же, Джейсон, потанцуйте со мной!

В действительности же ей хотелось покататься на кое-чем!

— Конечно, моя дорогая, – нудным голосом произнес Джейсон, поднимаясь со своего

стула.

Он вывел её на середину площадки, чинно положил на неё руки и повёл в медленном

темпе.

Барбара чувствовала, как под кожу к ней забирается музыка, и постепенно начинала

грациозно двигаться в такт ей, плотно прижавшись к партнеру. Джейсон держался

скованно, не понимая, какой бес вселился в Барбару. Фактически она обнимала его

посреди зала! Он немного отстранился – не годиться обниматься у всех на виду, как

парочке возбуждённых тинэйджеров!

— Барбара, – он с силой оттолкнул её от себя и снова повёл в танце.

Он вздохнул с облегчением. Конечно, он хотел её, но предпочитал добиваться её

расположения постепенно, как и подобает человеку его возраста. А такое ухаживание,

конечно же, не предполагает того, что у ухажёра встаёт член прямо на танцплощадке

бара!

Барбара разочарованно вздохнула: бесполезно соблазнять эту старую дубину. Интересно,

он сделает со мной что-нибудь или будет ждать, пока мы оба не умрём от старости? Вслух

же она произнесла:

— Вероятно, вы правы, Джейсон. Я чувствую себя неважно, и нам лучше уйти отсюда.

— Конечно, моя дорогая, – с облегчением согласился Джейсон.

Видимо, он пришёл к выводу, что она не вполне здорова, после того, как она так

распутно прижалась к нему. Он чувствовал лёгкое сожаление, когда провожал её к

автомобилю: может, ему следовало бы ускорить ход событий. У неё было достаточно

времени, чтобы пережить развод с мужем. Он решил, что нынешним вечером переступит

за черту традиционного поцелуя. В конце концов, он был мужчиной, которому уже

надоело покупать любовь проституток в городе! Возможно, они скоро обручатся с

Барбарой. Он ласково улыбнулся ей и открыл дверцу машины. Барбара забралась в неё и с

угрюмым видом уселась в самом углу салона рядом с противоположной дверцей. Она не

могла понять, что с ней происходит: вначале она выебала молодого парня, годящегося по

возрасту ей в сыновья, затем подсмотрела за тем, как онанировал её сын и очень

возбудилась, теперь агрессивно ведёт себя со своим степенным другом. И всё из-за

непреодолимого ощущения у себя между ног. Молча она сердито отчитывала себя:

Джейсон не отвергает её, он просто пытается продемонстрировать своё уважение к ней.

Но мне не нужно уважение, мне нужно, чтобы меня выебали! Ох, если бы он смог

удовлетворить меня и избавить от этих ужасных грешных желаний. Умоляюще Барбара

посмотрела на мужчину, сидящего рядом. Джейсон поднял руку и обхватил её за плечи,

затем наклонился и крепко поцеловал её в губы. Её словно парализовало на миг, а в

следующий обмякла под ним и, бормоча что-то, принялась исступлённо целовать его,

используя зубы и язык, которым врывалась в его рот и облизывала его губы. Его руки

крепче обняли её, а потом одна рук скользнула к груди и обхватила её. Сосок под тонкой

тканью тут же напрягся и упёрся ему в ладонь.

В растерянности он обнаружил, что на Барбаре нет бюстгальтера. По своему опыту он

знал, что приличная женщина такое себе не позволяет. По крайней мере, его бывшая жена

не позволяла. Она была холодна и скованна со дня их женитьбы до самого дня своей

смерти. Он свыкся с мыслью, что жёны и должны вести себя таким вот образом, поэтому

покупал плотские утехи у молодых страстных проституток. Когда Барбара развелась с

мужем, и он начал смотреть на неё как на свою будущую жену, он обращался с нею как с

приличной женщиной, и она сама никогда не проявляла каких-либо признаков

сексуального беспокойства. До сегодняшнего вечера. Не веря в то, что происходит, он

мял её тёплые упругие груди и слышал, как убыстряется дыхание женщины, находящейся

в его объятиях. Она яростно тёрлась о него, и её платье высоко задралось у неё на бёдрах,

словно приглашая его руку попутешествовать под ним. Как в тумане, он опустил руку,

поднырнул ею под платье, как цыплёнок под квочку, и начал осторожно ощупывать её

обтянутый влажным нейлоном лобок. Когда его палец воровато скользнул под резинку её

трусиков и прикоснулся к влажному теплу её бёдёр, Барбара конвульсивно задрожала и

буквально втёрлась в него своим телом. Её свободная рука одновременно возилась с

зипом его брюк.

— О, Джейсон, ласкайте меня… пожалуйста…, – стонала Барбара, расстёгивая его брюки и

захватывая пальцами его пенис.

Он чуть не подпрыгнул от её прикосновения к своему члену. Он просто не мог поверить

в это. Он не щупал девочек в машинах со школьных времён! Его толстый член быстро

твердел, когда он запустил палец в мокрое пространство её промежности.

— Барбара, может, нам стоит немного подождать, – пробормотал Джейсон. – Поехали ко

мне домой…

— Нет! Здесь! Еби меня здесь! – зашипела Барбара, натягивая его на себя.

Сердце её гулко стучало, и она не могла думать ни о чём, кроме как о том, чтобы

заполучить его член в свою разрываемую страстью вагину. Рывком она задрала юбку до

пояса, предъявив ему на обозрение живот и затянутую в трусики промежность.

— Сними их с меня и воткнись в неё, – развратно выкрикнула она и приподняла бёдра

вверх так энергично, что его палец оказался наполовину в ней. – О-о, это так прекрасно,

дорогой.

Джейсон стянул с неё трусики свободной рукой и продолжал методично дырявить её

своим пальцем. Теперь уже у него голова шла кругом от страсти: он хотел её так же

сильно, как она его, и ему было абсолютно всё равно, кто она и где они находятся. Такого

возбуждения он не испытывал уже давно. С рывком он освободил из её руки свой член и

завалил её на сидение, не позаботившись даже о том, чтобы спустить с себя брюки.

— Хорошо, если вы этого хотите, – пробормотал он, пристраивая член у отверстия её

влагалища.

— Быстрее, выеби меня! Мне так хочется! – пронзительно закричала Барбара, широко

раздвигая ноги. Её голова неудобно приткнулась на подлокотнике, в ногу вдавилась

водительская баранка, но она не обращала внимания – ей не терпелось, чтобы её выебали

без проволочек прямо на месте. Она затащила Джейсона на себя сверху, распластавшись

под ним и закрыла глаза в нервном ожидании того момента, когда его член заполнит

пустоту, имеющуюся в её вагине.

— Эй, парень! А ну завязывай! Этим здесь заниматься не положено, – ворвался в салон

резкий голос.

Луч фонарика скользнул по салону, высветив в темноте

Барбару с задранной до пояса юбкой и неприкрытой пиздой. Джейсон поспешно

сдвинулся на край сиденья, пытаясь затолкнуть в брюки торчащий член.

— Прикройтесь, – зашипел он на Барбару. Никогда в жизни он не был так смущен.

Представить себя, Джейсона Гринуэя, застигнутым на стоянке автомобилей со

спущенными брюками, как у ребенка, было выше его сил.

— Предъяви документ, алкаш, – продолжал полицейский. Джейсон протянул ему

водительские права, не проронив ни слова. Пока полицейский изучал их, он оправил

юбку на Барбаре, которая сидела в трансе, ничего не видя перед собой. Он был сердит на

неё за то, что она втравила его в эту неприятность.

Тем не менее, он с сочувствием потрепал руку Барбары. Она смотрела на него, и вся

кипела от злости: ещё бы немного и она бы заполучила то, что так хотела. А тут этот

болван!

— Не волнуйтесь, дорогая. .. Я так сожалею об этом. .. не смог контролировать себя.

Больше этого не повторится, – успокаивал её Джейсон.

Ему хотелось думать, что он перехитрил её. В конце концов, так оно и должно было быть.

Он сгорбился и погладил её руку, а она рыдала от ярости и разочарования.

— Так, мистер Гринуэй, – произнёс коп, с неохотой возвращая ему документ. – Больше не

повторяйте такого. Лучше отвезите леди куда-нибудь в другое место.

Он плотоядно посмотрел на Барбару, выключил фонарик и свалил.

Они тронулись с места. По дороге к её дому они молчали. Когда автомобиль остановился

перед домом, Барбара взяла свою сумочку и собралась выходить.

— Не могу передать словами, насколько я огорчён, – остановил её Джейсон. – Я потерял

голову от вашей. .. э-э, красоты. Может, это и к лучшему, что нам помешали. Я хотел,

чтобы наша первая любовь произошла в идеальной обстановке, а не на заднем сиденье

автомобиля, как у юнцов. Я позвоню вам завтра, дорогая.

— Спокойной ночи, – коротко ответила Барбара, выкарабкиваясь из машины.

"Да, я тоже огорчена", – с яростью думала она, ещё бы немного… Её "кошечка" до сих пор

исходила соками и требовала хорошей трёпки. "Ну, ничего, приду к себе и

по мастурбирую вволю. А завтра…" Она почувствовала прохладный воздух между ног и

только тогда поняла, что её трусики уехали с Джейсоном. От мысли, как он будет

шокирован, обнаружив их на сиденье, настроение её улучшилось, и она громко

захихикала.

Утром Джерри чувствовал себя лучше. Он рано лёг спать накануне и даже не слышал, как

вернулась мать. Стив появится здесь перед ленчем, и он сможет забыть о том, что

произошло вчера. Он сделал себе хлопьев с молоком и стал методично поглощать их.

Мать ещё была в своей спальне наверху. После завтрака он немного поплавает и почитает

до прихода Стива.

Неверной походкой Барбара вошла на кухню, и остановилась при виде сына. У неё было

такое состояние, как при похмелье. Тело было тяжёлым и ненаполненным, так как

мастурбация, которой она занималась ночью, не принесла ей облегчения. Между ног у

неё тупо стучало и слегка побаливало.

— А, Джерри, – пробормотала она, не глядя на него, – хочешь ещё что-нибудь съесть?

— Нет, мама, всё в порядке, – раздражённо ответил Джерри. Психологически он не был

готов к встрече с матерью. На ней был тонкий голубой банный халат, волосы падали на

плечи. Перед тем, как отвернуться от неё, Джерри заметил ничем не стеснённое

покачивание груди в лифе халата, и сердце его тревожно забилось.

— Я собираюсь поплавать немного, а через пару часов подъедет Стив. Пока! – и Джерри

выскочил из-за стола, оставив недоеденными хлопья.

Барбара посмотрела ему вслед – вид её сына не вызывал в ней никакого возбуждения. С

облегчением Барбара поправила волосы и приготовила себе чашку кофе. Она медленно

потягивала приятную жидкость и размышляла о том, как будет здорово иметь мужа,

который будет удовлетворять её сексуальные потребности и за спиной которого она будет

чувствовать себя, как за горой. До неё не доходило то, что с нею случилось накануне, и

она дала себе слово, что подобное не повторится никогда. "Наверное, я даже поплаваю с

Джимми, чтобы показать ему, что всё это чепуха! – подумала Барбара. – Должно быть, мне

всё это привиделось. В самом деле, не могла же я хотеть, чтобы меня поимел мой

собственный сын!" Она даже засмеялась над своими фантазиями, убеждённая в том, что

очень скоро найдёт выход из своего нынешнего положения.

Джерри спускался в плавках по лестнице и оттуда увидел, что мать на кухне пьёт кофе.

Он вздохнул с облегчением, когда она сполоснула чашку и стала подниматься к себе

наверх. – Если она не будет появляться у меня на глазах, всё будет о'кей, – пробормотал

себе под нос Джерри, ныряя в бассейн.

Плавая, он никак не мог разобраться в своих вчерашних побуждениях. Он знал, что его

мать – прекрасная чистая женщина, которая бы ужаснулась, узнай о его дурных мыслях.

Он всегда будет благодарен ей за то, что она так спокойно восприняла его занятие

мастурбацией.

Он усердно грёб руками по воде, полный решимости оправдать тот положительный

образ, который, по его мнению, сложился о нём у неё. Он пошёл на пятый заход, когда

поднял глаза и увидел, что к бассейну приближается мать. На ней был белый купальник,

не тот, что в предыдущий день, но не менее открытый. Её груди буквально вываливались

из мини-чашечек, а ягодицы грозились вот-вот выпасть из мини-трусиков.

"О, она выглядит более классно, чем любая из девиц на фотографиях", – подумал Джерри,

а мать была уже рядом. Прямо перед ним. Джерри набрал полные лёгкие воздуха и

нырнул, пытаясь не обращать внимания на твердеющий член. Он плыл под водой с

разрывающимися ушами и огромным напряжением в паху и удручённо думал о том, как

сможет выбраться из бассейна с такой эрекцией. Наконец он вынырнул и устало

посмотрел в сторону матери из дальнего угла бассейна

— Надеюсь, ты не против, если я присоединюсь к тебе? – весело крикнула она ему.

— Конечно, нет, мама, – ответил ей Джерри, работая в воде ногами и стараясь держать

корпус тела отвёрнутым от неё. Хотя он и был под водой, кристально-чистая, она

просматривалась почти до самого дна.

Барбара оттолкнулась от края бассейна и вошла в воду, почти не подняв брызг.

Вынырнув, она встряхнула головой, как щенок.

— Оу, обалденная водичка! – воскликнула Барбара, подплывая к Джерри.

Он повернулся к ней спиной и немного отплыл, стараясь как-то скрыть от неё очевидное.

Прохладная вода не оказывала на него практически никакого эффекта. Между ног у него

беспрерывно пульсировало и с каждой секундой увеличивалось в размерах его мужское

достоинство.

— Давай наперегонки, – вякнул он.

— Конечно! Пять отрезков? – живо откликнулась Барбара.

Вода благоприятно сказывалась на ее расшатанных нервах. Она с любовью посмотрела на

него, изумляясь тому, что у неё могли появиться похотливые мысли в отношении его. Ну,

конечно же, он – маленький мальчик, – успокоила она себя.

— Три-четыре, пошли! – И Барбара рванулась вперёд, оглянувшись назад, чтобы убедиться

в том, что Джерри начал с ней гонку. Через секунду она уже всерьёз лопатила руками

воду.

Пройдя первый отрезок, она подтянулась на руках и села на край бассейна. Её

спортивный запал стал затухать, когда она увидела медленно плывущего к ней сына с

искажённым от напряжения лицом. Она встала на ноги вся встревоженная. Джерри был

отличным пловцом и должен был запросто обогнать её.

— С тобой всё в порядке? – крикнула она ему. "Может, у него судорога", – подумала

Барбара и прыгнула назад в бассейн.

— Со мной всё о'кей, мама, – выдохнул Джерри, когда она обхватила его тело рукой,

стараясь помочь ему быстрее выплыть на более мелкое место.

— Ради бога! – выкрикнул Джерри, сбрасывая с себя её руку, – со мной всё хорошо.

Озадаченная, Барбара пристально посмотрела на сына. Взгляд её заскользил вниз и

остановился на его плавках, притянутый туда, словно магнитом. Магнитом его

пульсирующего члена, стремящегося вырваться из пут плавок.

— О, Джерри, – прошептала она, и в голове у неё помутнело.

Барбара протянула руку и прикоснулась к выпуклости под плавками. Пальцы её стали

нежно поглаживать её. Рука жила словно своей отдельной жизнью, не подчиняясь

Барбаре. Потрясённая, она как бы со стороны наблюдала за тем, как её рука сжимала

пенис Джерри. Её тело пронзил электрический заряд, перед глазами всё расплылось. Она

ласкала твердокаменный выступ под плавками сына, в упор глядя на него, глаза её

остекленели, рот приоткрылся, груди вздымались и опускались, жар в её вагине прожигал

её тело насквозь, ноги сделались ватными и дрожали.

— Мама, – с болью в голосе воскликнул Джерри. Он не мог понять, что происходит. Только

что он плыл, сдерживаемый эрекцией, теперь мать гладит его, глядя на него со странным

выражением в глазах. Член подпрыгивал под её ласками, а руки горели от желания взять

её за волнующуюся грудь.

Услышав голос Джерри, Барбара встряхнулась и выплыла их похотливых грез в

окружающую реальность. Рука её безвольно упала вниз, и она забарахталась по воде к

выходу из бассейна. Единственной её мыслью было, как можно быстро исчезнуть отсюда,

с места предательства. "Боже, что я делаю? Порок, зло! О, Боже! Инцест!" – проносилось у

неё в голове. Она убегала от сына, не сказав ему ни слова, спотыкаясь и задыхаясь.

Джерри выбрался вслед за ней из бассейна и отчаянно закричал:

— Мама, вернись!

Он должен был как-то успокоить её, дать ей понять, что всё хорошо. До этого ему не

приходилось видеть на чьём-либо лице выражение такого неподдельного ужаса. Он

кинулся ей вслед, но слишком поздно – с улицы раздался шум заведённого автомобиля, и

он обессилено прислонился спиной к стене, не обращая внимания на то, что мокрый. В

паху у него всё ещё пульсировало, и ему хотелось, чтобы туда вернулась нежная рука, так

любовно поглаживавшая его. Он покачал головой и понуро вернулся в дом, чтобы

дождаться прихода своего друга Стива. Ему так хотелось снова стать маленьким, так как

он не знал, что скажет своей матери и как поступит в создавшейся ситуации. В то же

время он точно знал, что за прошедшие полчаса намного повзрослел. Повзрослел от

прикосновения руки своей матери…