Больше, чем статистика разводов

MORE THAN A DIVORCE STATISTIC автор StoneyWebb

Меня зовут Майк Адамс, и мой психиатр посоветовал мне вести этот дневник для моих мыслей и чувств. Я только что пережил травмирующий развод, и мне было трудно с этим справиться. Врач сказал мне рассказать свою историю, включая то, что я думал и чувствовал в то время. Он объяснил, что это поможет мне справиться с моей травмой. Это помогло, и после этого ведение дневника просто вошло в ежедневную привычку.

Позвольте мне начать с того, что я чувствую себя не более чем печальной статистикой разводов. Я поймал свою жену Керри на измене, и теперь я разведен. Я полагаю, должно было иметь значение то, что ее любовник, мой босс Джастин Босзнер, шантажировал ее. Но для меня это не имело ни малейшего значения. Я не мог выбросить из головы образ того, как они занимаются сексом.

Очевидно, Джастин напоил мою жену на корпоративной вечеринке, на которую я не смог прийти, и воспользовался ею. После этого он сделал снимки и использовал их, чтобы несколько раз принудить ее заняться с ним сексом. Я также фигурирую в криминальной статистике, потому что выбил из него все дерьмо и был арестован.

К счастью, у меня был отличный адвокат, мой брат Том. Он смог доказать мою временную невменяемость, и я был оправдан. Затем мой бывший босс попытался подать на меня в суд на возмещение ущерба. Когда присяжные выслушали всю историю, они не присудили ему никакого возмещение ущерба.

Потом уже я подал на него в суд за разрушение моего брака. На этот раз присяжные признали его виновным, и мне присудили компенсацию в шестизначной сумме. Затем я подал в суд на нашего общего работодателя за то, что он не соблюдал пункт о морали из руководства для сотрудников. Я выиграл семизначную компенсацию. В финансовом плане я вышел из этой передряги, благоухая, как роза, но я все еще был разведен и одинок.

Керри была любовью всей моей жизни. В течение восьми лет жизнь была настолько близка к совершенству, насколько любой муж мог ожидать от своей жены. Только случайно я узнал, чем занимаются она и мой босс. Однажды, когда у Керри зазвонил телефон, а ее не было в комнате, я ответил на звонок. Я поднял трубку, и не успев сказать ни слова услышал, как голос на другом конце провода сказал: «Я не могу дождаться, когда мой член окажется в твоей киске».

Я сразу узнал голос моего босса. Я был так потрясен, что просто повесил трубку. Через несколько минут он перезвонил, и ответила моя жена. По выражению ее лица я мог сказать, что она была расстроена этим звонком, но в конце концов она просто ответила: «Хорошо».

В тот вечер Керри сказала, что хочет навестить подругу. Я сказал, что меня это устраивает. У нас не было детей, так что не было проблем, если кто-то из нас хотел куда-нибудь пойти. Полагаю, на этом этапе мне следует представиться. Я Майкл Адамс, бухгалтер в крупной фирме. Большинство людей зовут меня Майк. Я хорош в том, что делаю, но не могу сказать, что моя работа действительно приводит меня в восторг.

Моя жена Керри – специалист по гигиене полости рта у местного дантиста. Я думаю, большинство людей сказали бы, что она была скорее милой, чем красивой. Но для меня она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо знал. Конечно, я предубежден, я безумно полюбил ее с того момента, как впервые увидел. Но после того телефонного звонка я начал сомневаться, знаю ли я вообще свою жену. Внезапно она оказалась не такой красивой, как я думал. Я начал задаваться вопросом, было ли хоть что-то в нашей трехлетней супружеской жизни настоящим. В тот момент я должен был выяснить, действительно ли она мне изменяет.

Когда моя жена ушла, я сразу же сел в свою машину и последовал за ней, пока она не остановилась у мотеля. Я наблюдал, как она подошла к двери и постучала. Когда дверь открылась, я увидел там своего босса, закутанного только в полотенце. Он схватил мою жену и прижал ее к себе. Она оттолкнула его, но вошла в комнату. Что моя жена могла найти в этом парне? Он был толстым и лысым.

Я подождал около пятнадцати минут, а затем подошел к двери. Я постучал и сказал фальшивым голосом: «Администратор, возможно, в вашем номере проблема».

Несколько мгновений спустя Джастин открыл дверь, и я ворвался внутрь. Я нашел свою жену на кровати без одежды. В ее глазах вспыхнул ужас, когда она увидела, что это я.

— О боже, – закричала она. Майк, это не то, на что похоже. Я не хотела быть здесь, но у меня не было выбора.

После этого я принялся за своего босса. Я набросился и сразу же сломал ему нос. Я услышал, как хрустнула кость, когда я ударил его. Сразу же повсюду брызнула кровь. Затем я пнул его по яйцам, что было особенно больно для члена, поскольку у него не было никакой защиты. На нем даже не было нижнего белья. Все, что у него было, – это полотенце, и это никак не отразило силу удара моей ноги по его яйцам. В этот момент он рухнул, свернувшись в позу эмбриона. Но я с ним еще не закончил. Я раздвинул его ноги и еще шесть или семь раз пнул его по яйцам. Тогда я опустился рядом с ним на колени и до крови бил его по лицу. Когда я закончил с ним, он был похож на кусок фарша.

Затем я повернулся к своей жене, которая к тому времени была в шоке.

— Ты сказала, что у тебя не было выбора. Теперь вот кое-что, в отношении чего у тебя действительно есть выбор – это выбор возвращаться домой или нет. Я настоятельно рекомендую тебе этого не делать.

С этим последним предупреждением я вышел из номера и направился домой. Оказавшись там, я налил себе стакан скотча и мигом осушил его. Затем я налил себе еще и устроился в своем шезлонге в гостиной. Примерно через тридцать минут раздался стук во входную дверь. Я знал, кто это – это была полиция.

После подтверждения того, кто я такой, на меня надели наручники и отвезли в окружную тюрьму. Я слышал истории о том, как тяжело может быть внутри. Разумный человек испугался бы, но я не испугался. Я все еще был так зол, что мне было наплевать на все и на кого бы то ни было. К сожалению, какой-то мудак решил, что сделает меня своей сучкой. Я избил его так сильно, что им пришлось отвезти его в окружную больницу. К счастью для меня, в камере была камера наблюдения, и на ней было четко видно, что драку начал другой заключенный. По мнению полиции, я просто защищался.

В ту ночь я сделал дубль. Обоим мужчинам, которых я избил, пришлось отправиться в больницу. В случае Джастина им пришлось удалить одно из его яичек, и они не были уверены, что другое когда-нибудь заработает должным образом. Я был рад, что этот мудак, вероятно, не произведет на свет никаких будущих мудаков, которые будут беспокоить женщин. Помимо того, что я стоил моему боссу по крайней мере одного яичка, я также узнал, что стоил ему шести зубов, селезенки и перелома челюсти, который в будущем будет причинять ему постоянную боль. Самое смешное, что я не боец. Я не самый крупный парень. Однако, когда я был маленьким, мой отец учил меня и моих братьев боксировать. Но, кроме того, что я бился со своими братьями, я никогда не участвовал в настоящей драке.

Несмотря на все страдания, которые я причинил своему боссу, это было ничто по сравнению с моей болью. Женщина, которую я любил больше всех на свете, доказала мне, что она была не более чем обманывающей шлюхой. Керри пыталась увидеться или позвонить мне в течение следующих нескольких дней, но я отгородился от нее и попытался похоронить свою боль. Я никогда больше не хотел, чтобы мне причиняли такую сильную боль.

Когда приехал мой брат, я ввел его в курс дела о том, что произошло. Он быстро договорился о моем освобождении под залог, а затем отвез меня домой, чтобы я остался с ним и его женой Сьюзен. Они были очень добры ко мне, но мне было так больно, что я был полным ублюдком.

Наконец, однажды вечером Сьюзан отвела меня в сторонку и сказала:

— Майк, я знаю, что тебе больно, но мы с твоим братом не в чём не виноваты. Если ты собираешься быть полным мудаком, то можешь отправляться домой к своей изменяющей жене или снять номер в отеле.

Я извинился, и с того дня я снова стал думать и поступать правильно. Моя невестка и мой брат были моей тихой гаванью. И я относился к ним как к таковым.

Том подал документы на развод за меня и одновременно подал иск против моего работодателя. Через несколько дней мой бывший босс подал на меня в суд за травмы, которые я нанес ему. Том был умен. Он добился отсрочки судебного процесса против меня до вынесения решения по уголовным обвинениям. Как только меня признали невиновным из-за временного помешательства, Том обратил свой взор на моего босса.

Джастин ухмылялся, когда начался судебный процесс. Он думал, что собирается стать чуть богаче за мой счёт. Однако мой бывший босс понятия не имел, как глубоко мой брат копал в поисках информации. К тому времени, когда уголовное дело против меня было завершено, Том нашел нескольких бывших сотрудниц фирмы, которые подтвердили, что Джастин поступил с ними так же. И, как я уже упоминал, когда судебный процесс закончился, присяжные присудили мне компенсацию ущерба. Конечно, Джастина немедленно уволили, но это было не самое худшее для него. Он был арестован за изнасилование.

Проблема с делом против Джастина заключалась в том, что не было никаких вещественных доказательств. Однако шесть женщин дали показания против него, рассказав свои истории. Я не следил за ходом дела, потому что был полностью поглощен своим разводом. Я помню, что читал, что его признали виновным ещё в чем-то, но это было не изнасилование. Для меня это не имело значения, кроме того, что он отправится в тюрьму. Я знаю, что Керри была вызвана в качестве свидетеля и, фактически, присутствовала на каждом дне суда над Джастином. Я точно помню, что все были сильно разочарованы тем, что он получил всего семь лет.

Несмотря на то, что было доказано, что Керри опоили и потом шантажировали я не мог преодолеть это. Все, о чем я мог думать, это о моей жене и Джастине в постели. Итак, я подал на развод. Я пытался взглянуть на это с точки зрения Керри, но не смог. Если бы она просто доверилась мне и сказала правду, я бы разобрался с Джастином. Но она этого не сделала, и тот факт, что она возвращалась за добавкой, наводил меня на мысль, что, возможно, в глубине души Керри нравилось то, что она делала.

Последнее слушание по делу о разводе было невероятно травмирующим. Керри была там со своим адвокатом, и она продолжала пытаться поговорить со мной наедине перед слушанием. Я позаботился о том, чтобы этого не произошло. Затем на протяжении всего слушания Керри продолжала пытаться поймать мой взгляд. Единственный раз, когда я взглянул на нее, в ее глазах была мольба. Но мне было слишком больно, чтобы обращать на это внимание.

Когда судья удовлетворил наш развод, Керри впала в истерику. В конце концов, им пришлось вызвать скорую. Я думал, что никогда больше ее не увижу, но я ошибался.

Завершив последний из моих судебных процессов, я должен был продолжать жить своей жизнью. Когда все иски были урегулированы, у меня было состояние, близкое почти к трем миллионам долларов. И это даже после того, как я выплатил своему брату тридцать процентов от всего, что мне присудили. Он не соглашался, но я заставил его это принять.

Теперь я была разведен и обеспечен, но что мне было делать дальше? Я не мог вернуться на свою предыдущую работу. Они были, мягко говоря, недовольны мной, и мне в любом случае было неинтересно работать на них. В тот момент моя жизнь просто плыла по течению, и мне все еще было больно.

Именно Сьюзан пришла в голову идея, которая изменит мою жизнь. Но долгое время я не знал, было ли это изменение хорошим или нет. Она предложила мне совершить поездку в Европу. Она напомнила мне, что я всегда хотела путешествовать, и теперь у меня были средства для этого. Конечно, когда я говорил об этом, я всегда предполагал, что Керри будет сопровождать меня. Если бы я отправился в путешествие сейчас, Керри, наверняка, не было бы со мной.

**********************************************************************

Я начал свое путешествие с Италии. Всем, с кем я общался, понравилась эта страна. Исторические достопримечательности произвели на меня впечатление, а вино было превосходным, но в целом я был разочарован. Затем я отправился поездом в Германию. В поезде я познакомился с очаровательной англичанкой Сарой Смайт. Она оказалась хорошей попутчицей и первоклассным гидом. Сара также привлекала внимание своими прекрасными светлыми волосами и мягкими карими глазами. Она была невысокого роста, с потрясающей фигурой, но больше всего мне нравился ее бурлящий энтузиазм по отношению ко всему. Это было долгожданное изменение после сурового существования, от которого я страдал последние полгода.

Как оказалось, Сара была учительницей в какой-то школе под названием Ладгроув. Она произнесла это имя так, как будто я должен был его знать, но для меня оно ничего не значило. Тем не менее, я задавал всевозможные вопросы о предметах, которые преподавала Сара, и о ней в целом. Я был немного удивлен, узнав, что она преподавала математику и естественные науки детям в возрасте от восьми до тринадцати лет. И по блеску в ее глазах я мог видеть, что ей нравится то, что она делает.

Насколько я понимал, Германия была бы пустой тратой времени, если бы не Сара. Сара обладала обширными знаниями о Второй мировой войне. Я никогда по-настоящему не интересовался Второй мировой войной, но Сара оживила эту тему. И на самом деле посещать места, где это происходило, было увлекательно.

Прежде чем кто-либо начнет думать о романе между Сарой и мной, этот вопрос был немедленно снят с обсуждения. Когда мы впервые разговорились, она сообщила мне, что только что рассталась со своим давним парнем. Это было травмирующее расставание, и Сара какое-то время не собиралась вступать в новые отношения. С другой стороны, я поспешил заверить ее, что в равной степени не заинтересован в поиске новой девушки. Я подробно рассказал о своем недавнем разводе. Однако я был удивлен состраданием Сары к моей бывшей жене.

Несмотря на то, что я никоим образом не искал новую девушку, я был удивлен количеством женщин, которые флиртовали со мной. Я задумался: не из-за того ли, что я приобрел вид плохого парня. У меня на лице была двухдневная щетина. Кроме того, я отрастил волосы длиннее, чем когда-либо прежде. Могу заверить, что это было не специально. Я просто стал немного лениться смотреть за своими волосами, так как мне больше не нужно было беспокоиться о работе.

Однако флирт беспокоил меня, и я постоянно извинялся перед Сарой за это. Я был смущен, потому что некоторые из женщин флиртовали прямо перед ней, не зная о наших отношениях. Сара просто смеялась над этим и даже дразнила меня, когда другая женщина начинала присматриваться ко мне. Справедливости ради, однако, следует отметить, что у Сары было равное количество поклонников, и она одинаково смущалась, когда они приставали к ней. Я, конечно, тоже поддразнивал ее в ответ по этому поводу.

Из Германии я самостоятельно отправился в Швецию и Данию. Сара забронировала квартиру в Париже на две недели, поэтому она направилась туда. Мне очень понравились обе скандинавские страны, которые я посетил. Я нашел людей теплыми и дружелюбными. Языковой барьер был немного затруднен без Сары, она говорила на четырех языках в дополнение к английскому – итальянском, французском, немецком и испанском. Тем не менее, даже без Сары я смог добиться того, чтобы меня понимали.

По предварительной договоренности, я встретился с Сарой в ее квартире на последние три дня ее отпуска. Париж – великолепный город, но я бы не дал вам и двух центов за людей, которые там живут. Я знаю, что это несправедливо, судить обо всем по тем немногим, с кем я столкнулся. Но мне показалось, что среди парижан существует какая-то глубоко укоренившаяся неприязнь к американцам. И я нахожу французских мужчин несносными. Знаки внимания, которые Сара получала в других странах, бледнели по сравнению с агрессией французов. Один даже подсел к нам за столик во время ужина и заговорил с Сарой по-французски. Это плохо закончилось для француза, когда Сара выплеснула ему в лицо бокал вина. Он просто рассмеялся и начал насмехался надо мной. Однако, когда я встал, и он понял, что я возвышаюсь над ним, он, наконец, понял намек и сбежал.

На вторую ночь в Париже я пригласил Сару поужинать и прогуляться вдоль Сены. Это была прекрасная ночь, и луна была почти полной. Мы остановились, чтобы понаблюдать за проплывающими мимо несколькими лодками. Впервые с тех пор, как распался мой брак, я почувствовала себя непринужденно.

— Сара, – сказал я, поворачиваясь к ней, – Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня. Ты превратила то, что могло бы стать неприятной поездкой, во что-то приятное. Это было именно то, что мне было нужно. Я наклонился и поцеловал ее в щеку. Секундой позже Сара обхватила мое лицо обеими руками и поцеловала в губы. Признаюсь, я поцеловал ее в ответ.

Когда мы оторвались друг от друга, ни один из нас ничего не сказал о поцелуе. Вместо этого Сара начала рассказывать об истории города и некоторых достопримечательностях, мимо которых мы проходили. В ту ночь я лег спать смущенный, но не несчастный.

В нашу последнюю ночь в Париже Сара приготовила нам замечательный ужин в своей квартире. Мы сидели на ее балконе, разговаривая часами. Но потом я напомнил ей, что на следующее утро нам нужно рано вставать, чтобы успеть на обратный рейс в Лондон.

Когда я проходил мимо комнаты Сары, направляясь в ванную, ее дверь открылась. На ней был красивый белый пеньюар. В свете, падающем из ее комнаты, я мог разглядеть силуэт ее прекрасного тела. Она бросилась в мои объятия и страстно поцеловала меня. Я, конечно, ответил. Прежде чем я осознал это, мы были на ее кровати, и я массировал ее грудь. Сара застонала и стянула с себя пеньюар. Я начал водить рукой по ее животу, целуя ее шею. Но внезапно я остановился и отстранился от неё.

— Прости, Сара, – сказал я сдавленным голосом, – я не могу этого сделать. Это всё еще слишком рано для меня.

Я мог видеть разочарование в ее глазах, но Сара медленно встала и обняла меня.

— Я понимаю. Просто я думаю, что могла бы влюбиться в тебя.

— Ты замечательная, чудесная женщина, – заверил я ее. Я просто в таком замешательстве, и последнее, что я хочу сделать, это причинить тебе боль.

Она поцеловала меня в щеку, и я пошел в ванную, чтобы закончить готовиться ко сну. Стоя там и чистя зубы, я продолжал размышлять, не был ли я круглым дураком, отказав Саре. Ни один из нас ничего не сказал об этом на следующий день.

Когда мы приземлились в Лондоне, мы с Сарой попрощались и каждый из нас взял свое такси. Я еще раз поблагодарил Сару за то, что она была таким замечательным гидом, а затем она поцеловала меня в щеку. Конечно, мы обменялись адресами, прежде чем расстаться. Мы обещали писать, но я был уверен, что этого никогда не случится.

Однако я пригласил ее поужинать со мной в последний вечер моего отпуска, и она согласилась.

***********************************

В моем расписании оставалось еще две недели. Итак, я арендовал «Range Rover» и решил прокатиться по Великобритании. Я планировал посетить несколько крупных городов Англии, а затем отправиться в Шотландию. Мне говорили, что сельская местность прекрасна. Затем я планировал повернуть обратно на юг и посетить Уэльс. Я взял «Range Rover», потому что мне сказали, что некоторые дороги Шотландии могут быть довольно крутыми. По крайней мере, таков был мой план, но этого так и не произошло.

Я проклинал себя, пытаясь выбраться из Лондона следующим вечером. Я задержался в банке, поскольку пытался убедиться, что у меня есть средства, когда я доберусь до Шотландии. Не только это, но и то, что я, по-видимому, упаковал шнур питания своего мобильного телефона в один из своих чемоданов, не понимая, что батарея села. Вместо того, чтобы останавливаться и искать его в своем багаже, я решил воспользоваться бумажной картой. Это оказалось плохим решением или хорошим, в зависимости от того, как вы взглянете на то, что произошло.

Я вышел из банка как раз перед закрытием. Я изучал карту около пяти минут, прежде чем решить, в какую сторону ехать. Однако прошел час, и я безнадежно заблудился. Я выехал за пределы Лондона, но абсолютно не представлял, где нахожусь. Я остановился и спросил дорогу, из-за чего заблудился еще больше. Расстроенный, я съехал с дороги, по которой ехал, и остановился. Я вспомнил названия нескольких последних дорог, по которым я ехал, и подумал найти их на карте. Но двадцать минут спустя обнаружил, что ни одной из этих дорог не было указано на моей карте.

Я вышел из машины, и ругаясь открыл багажник. Я начал рыться в своих сумках в поисках шнура питания телефона, когда до меня дошло, что я оставил его в своем номере в отеле. Я чувствовал себя полным идиотом. Я был в чужой стране, без телефона и понятия не имел, где нахожусь.

Пока я пытался сообразить, что мне делать дальше, я решил достать свой пистолет. Да, я знаю, в Англии запрещено законом иметь оружие. На самом деле, я думаю, что в большинстве стран Европы запрещено законом иметь оружие. Но я американец, и я не собирался путешествовать без защиты. Я взял свой Ругер калибра 9 мм с двумя магазинами, в каждом по восемнадцать патронов. Я решил, что этого будет достаточно для защиты.

Вам, наверное, интересно, как я смог провезти свой пистолет через таможню. На самом деле, это было не так уж сложно. Сначала я разобрал пистолет, а затем сложил детали в специальные коробки, которые я сделал сам. Если бы они просвечивали мой чемодан рентгеном и заглядывали внутрь этих коробок, то благодаря стратегически расположенному металлу детали выглядели бы совершенно по-другому. Например, как трубка для курения. В любом случае, за все время моей поездки у меня не возникло ни малейшей проблемы.

Опять же, вы, вероятно, задаетесь вопросом, если пистолет был разобран на части, как от него могла быть какая-то польза? Обычно, когда я путешествовал по сельской местности, я держал все части под рукой. Я мог быстро собрать пистолет, если бы мне это понадобилось. До сих пор мне это было не нужно, и я надеялся, что никогда не понадобится. Но прямо сейчас я был у черта на куличках, и уже темнело. Я собрал пистолет и зарядил его.

Потом, я засунул пистолет за пояс и медленно поехал по проселочной дороге, гадая, куда она ведет. Она петляла, пока я не увидел впереди на холме большой величественный особняк. Конечно, кто-нибудь здесь мог бы сказать мне, где, черт возьми, я нахожусь.

Дорога змеилась вверх по холму и привела меня к задней части особняка. Мое сердце немного упало, так как я не видел огней с этой стороны здания. Я заглушил машину и направился к парадному входу. Я как раз собирался завернуть за угол, когда услышал крики и два выстрела. Когда я быстро оглядел здание, я увидел двух мужчин, лежащих лицом вниз на земле. Другой мужчина держал маленького мальчика с капюшоном на голове, который яростно брыкался. Двое других мужчин кричали друг на друга, причем один из них указывал на двух мужчин, лежащих на земле.

— Ты здорово облажался, приятель, – услышал я крик человека, указывающего пальцем. Возвращайся внутрь и проверь, все ли остальные обезврежены.

Как только мужчина скрылся внутри, а мужчина, борющийся с мальчиком, попытался затолкать его в машину, я вышел и крикнул:

— Брось пистолет и подними руки вверх!

Мужчина не выронил пистолет. Вместо этого он молниеносно развернулся и выстрелил в меня. Я открыл ответный огонь. Его выстрел прошел мимо, но мой попал ему в плечо. Он не только выронил пистолет, но и упал на колени. Мужчина, державший мальчика, отпустил его, чтобы посмотреть, что произошло. В этот момент мальчик бросился бежать. Мужчина бросился за ним. Я затаил дыхание, прицелился и выстрелил в мужчину. Пуля попала ему в ногу. Он упал, но только на мгновение. Мужчина быстро поднялся и заковылял в другом направлении.

Воспользовавшись этой временной передышкой, я помчался обратно к своей машине и завел ее. Я вдавил педаль газа и с ревом выскочил из-за здания. Когда я промчался мимо мужчины, стоявшего на коленях, он схватился за пистолет. Секундой позже он уже стрелял. Я решил, что он стрелял левой рукой, так что я был в относительной безопасности. Я был неправ.

Я почувствовал ожог в нижней части левого бока, и когда я потянулся, чтобы потрогать его, на моей руке была кровь. Я понятия не имел, насколько сильно я был ранен, но теперь я уже не мог остановиться. Я помчался по дороге и увидел, что мальчик в панике бежит параллельно ей. Я затормозил и открыл заднюю дверь позади себя.

— Залезай, малыш, – крикнул я. Они будут преследовать нас через несколько секунд.

На лице парня был написан страх, но, думаю, он решил, что со мной он будет в большей безопасности, чем без меня.

Как только он захлопнул дверь, я снова нажал на педаль, и мы помчались, как я предположил, в сторону шоссе

— Эй, малыш, – спросил я, глядя на него в зеркало заднего вида. Ты хоть представляешь, где мы находимся?

Парень выглядел шокированным и просто покачал головой.

Когда я добрался до конца подъездной дорожки, это было решение 50/50 – направо или налево. Я выбрал налево – плохое решение. Если бы я поехал направо, дорога привела бы к шоссе, а там уже я мог бы быстро найти помощь. Свернув налево, я углубился в сельскую местность, где, казалось, не было никаких домов. Позже я узнал, что это был район с очень большими поместьями. Между некоторыми домами были буквально мили.

— Черт, – сказал я вслух, – У нас почти закончился бензин.

Парень казался немного смущенным, поэтому я подумал, что он меня не понимает.

— Бензин, – медленно сказал я. У нас почти закончился бензин.

— О, я понимаю, – слабо прокомментировал мальчик. Это ужасно. Что мы собираемся делать?

Мне нравится его британский английский, в детях он очарователен. Однако в данном конкретном случае это было последним, о чем я думал.

— Я собираюсь съехать с этой дороги, – сказал я, резко поворачивая налево и устремляясь вверх по склону холма. Слава Богу, у меня был «Range Rover». Благодаря ему поездка по бездорожью была легкой. Я не думал, что Мерседес, который я видел на подъездной дорожке, сможет справится с этим.

Сверившись с компасом, встроенным в приборную панель, я сказал мальчику:

— Я собираюсь направиться на юг, потому что, по крайней мере, Лондон находится к югу от нас.

Я снова взглянул на мальчика в зеркало заднего вида, и было ясно, что он напуган, но все еще держит себя в руках. Я отдавал ему должное за это. Большинство детей на его месте были бы в истерике.

Пока мы мчались вперед, я спросил, как его зовут.

Вопрос, казалось, напугал его, но он, заикаясь, пробормотал:

— Дж… Дж… Джордж.

— Джордж, меня зовут Майк, – сказал я ему. Теперь скажи мне, что происходит?

— Пожалуйста, сэр, как ваше полное имя?

— Мое полное имя? – вопрос озадачил меня, пока до меня внезапно не дошло, о чем он спрашивает.

— О, мое полное имя Майк Адамс.

— Спасибо, что спасли меня, мистер Адамс, – сказал мальчик робким голосом.

— Я еще никого не спас, – ответил я и продолжил спрашивать – Где мы находимся и почему эти люди пытались схватить тебя.

— Я… я… я точно не знаю, – ответил Джордж.

Его голос дрожал, и я не хотел давить на него слишком сильно. Мне понравилось, что он проявлял столько самообладания и смелости.

— Я был в доме моего друга Питера на выходных, когда эти люди ворвались в дом. Они набросили мне на голову мешок, и один из них утащил меня. Я не знаю, что случилось с Питером, его родителями и их слугами.

— Похоже, у родителей Питера есть деньги, и это похищение. Они, вероятно, забрали и Питера, – высказал я свой взгляд на ситуацию. Мы должны продолжать двигаться, пока не найдем какую-нибудь помощь.

Мы продолжили путь через поля и ручьи, но не нашли ни домов, ни каких-либо строений, если уж на то пошло. Все, что я мог придумать, это продолжать двигаться на юг. В конце концов мы должны были наткнуться на дорогу. Мы перевалили через один холм, спустились в поле, а затем поднялись на другой холм. Когда мы поднялись на второй холм, машина начала дёргаться. Я понял, что бензин почти закончился, поэтому нашел заросли кустов, чтобы спрятать машину.

Когда машина остановилась, я вышел обошел ее сзади. Подняв крышку багажника, я подтянул к себе один из своих чемоданов и начал его осматривать. Я не нашёл того, что хотел, поэтому подтянул к себе другой чемодан. Примерно через тридцать секунд поисков я вытащил свой фонарик.

— Джордж, послушай, – сказал я мальчику, открыв ему дверь. Нам придется идти пешком. Я не знаю, поймут ли эти люди, что мы уже не на машине, но мы должны предположить, что они это сделают, и продолжать двигаться, пока мы не найдем помощь.

Прежде чем мы тронулись в путь, я захватил два свитера, шерстяную шапочку, большую бутылку воды и четыре упаковки крекеров. На улице становилось прохладно, и я не знал, как долго мы будем в бегах, пока не найдем помощь. Кроме того, я не знал как мальчик, но я был голоден.

Я подумал, что лучшим направлением будет юг, поэтому я посмотрел на небо и заметил звезду, которая была самой яркой. Я решил, что мы могли бы последовать в её направлении.

Мы шли около трех часов, время от времени останавливаясь, чтобы отдохнуть и выпить воды. Мы перешли через несколько ручьев, но я не осмелился наполнить бутылку водой. Время приближалось к полуночи, и я знал, что мальчик очень устал. Но, несмотря на трудный переход, он не произнес ни слова жалобы. Мы почти не разговаривали, потому что я не хотел выдавать наше местоположение на случай, если кто-нибудь окажется поблизости.

Найдя заросли кустарника, я собрал две кучки листьев, чтобы соорудить импровизированную кровать. Затем я сказал Джорджу немного поспать. Он не стал спорить и через несколько минут крепко заснул. Я бодрствовал еще час. Первое, что я сделал, это осмотрел свою рану. На левом боку, там, где пуля задела меня, оказалась глубокая рана. Она кровоточила, поэтому я разорвал свою рубашку и перевязал рану, как мог. Затем я взял один из свитеров и накинул его на Джорджа. Другой я надел, а затем провалился в очень беспокойный сон. Разбудили меня первые лучи утреннего солнца. Когда я сел, я застонал, мой бок чертовски болел. Теперь я жалел, что не взял с собой ибупрофен.

Когда я сел, это разбудило Джорджа. Когда он поднялся, я спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— У меня все болит, сэр, – ответил он.

— У меня то же самое, – засмеялся я. Вот, возьми немного крекеров. Я бросил ему пакет.

Пока он сидел и ел, я изучал мальчика. Он все еще был напуган, но держался на удивление уравновешенно. Я передал ему воду и дал еще одну упаковку крекеров. Затем я проверил свою рану, и, к счастью, она, похоже, больше не кровоточила.

— Извините, сэр, – робко спросил Джордж. Что с нами будет?

— Мы собираемся найти помощь, а потом твои родители заберут тебя, а я продолжу свой отпуск. Но сначала, я полагаю, мне придется показаться врачу, чтобы он наложил мне швы.

— Вы кажетесь ужасно храбрым, сэр, – сказал он. Хотел бы я быть таким же храбрым.

— О чем ты говоришь? Ты был чрезвычайно храбр, – заверил я его. Большинство детей выпучили бы глаза от страха.

— Но я действительно плакал, сэр, – он посмотрел на меня с тревогой. Вы никому не расскажете об этом, не так ли?

— Послушай, Джордж, – мягко сказал я, – в плаче нет ничего страшного. Все плачут в тот или иной момент. Плач просто показывает, что тебе что-то небезразлично. В этом нет ничего постыдного.

— Я просто не хочу, чтобы люди разочаровывались во мне, – сказал Джордж, глядя прямо на меня.

— Джордж, я собираюсь преподать тебе один из самых важных жизненных уроков, – сказал я с улыбкой. Есть только один человек, которого ты никогда не захочешь разочаровать.

Джордж посмотрел на меня в замешательстве.

— Кто бы это мог быть?

— Единственный человек, которого ты никогда не захочешь разочаровать, – это ты сам, – твердо сказал я. Если ты делаешь то, что считаешь правильным, и делаешь все, что в твоих силах, тогда тебе не нужно ни перед кем извиняться. И если кто-то скажет тебе иначе, посылай его к черту.

Это вызвало смех у Джорджа, и его настроение начало подниматься.

Как только мы собрали наши скудные пожитки, мы снова отправились в путь. Мне было очень больно, и я знал, что в мою рану попала инфекция. У меня просто не было возможности содержать ее в чистоте. Мало того, у меня больше не было путеводной звезды, и я хотел больше держаться за деревьями, а не открыто гулять по полям.

Идти было труднее, чем прошлой ночью, но нам удалось тащиться дальше. Вдалеке я видел кружащие вертолеты. Я надеялся, что они ищут нас, и мне хотелось, чтобы они направились в нашу сторону.

К полудню у нас закончилась вода, и у меня не было другого выбора, кроме как наполнить нашу бутылку из ручья. Я только надеялся, что в воде не плавают вредные бактерии. Тем не менее, я рассудил, что нас должны найти до того, как кто-то из нас заболеет.

На нас начала опускаться ночь, а мы все еще не нашли ни одного дома. Позже я узнал, что каким-то образом нам удалось пробраться по меньшей мере между дюжиной домов. Если бы мы только отклонились в ту или иную сторону на несколько сотен ярдов, мы бы их заметили.

Как только я нашел густой кустарник и подготовил наши постели, мы устроились поудобнее. Только на этот раз листьев было не так много, и мне было довольно больно. Я также почувствовал, что весь горю, и у меня, должно быть, начинался жар.

На следующий день мы начали снова. Только теперь мне было трудно не отставать. В глазах Джорджа было сочувствие, неуверенность и страх. Я знал, что Джордж все еще не доверял мне полностью, но я просто улыбнулся ему и сказал, что все в порядке. Он не поверил мне ни на секунду.

На протяжении второго, а теперь и третьего дня наши разговоры значительно оживились. Я больше не беспокоился о том, что нас услышат. Мы говорили о многих вещах – о его учебе, друзьях, даже немного о его родителях. Казалось, он неохотно говорил о них, поэтому я не настаивал. Он сказал, что его отец и мать были очень строгими, и они многого ожидали от него. Я снова напомнил ему, что единственный человек, которого он должен был удовлетворять, – это он сам.

Ближе к вечеру я начал уже по настоящему гореть. Мы достигли места, где не могли оставаться в лесистой местности. Нам нужно было пересечь поле, чтобы двигаться дальше. Я сказал Джорджу, что мы собираемся быстро пройти через поле к лесу на другой стороне.

Мы были примерно в сотне ярдов от кромки леса, когда я услышал характерный звук дизельного двигателя. Я выругался себе под нос, потому что это было похоже на звук Мерседеса.

— Беги, Джордж, – приказал я и бросился за ним. Я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мерседес выехал из-за холма и начал спускаться в поле, прямо на нас. Мы как раз добрались до группы поваленных деревьев, когда начались выстрелы. Они доносились из машины, которая неслась на нас.

Мы перелезли через поваленные деревья, и я занял позицию.

— Джордж, слушай меня внимательно, – сказал я, держа его за правую руку. Я хочу, чтобы ты продолжал бежать. Постарайся убраться отсюда как можно дальше. Но когда ты услышишь, что стрельба прекратилась, я хочу, чтобы ты нашел место, где можно спрятаться, и не выходил, пока они не уйдут.

— Но, мистер Адамс, что насчет вас? – спросил он с паникой в глазах.

— Я буду задерживать их, сколько смогу, – сказал я. А теперь будь храбрым парнем и уходи, как я тебе говорил.

Я думаю, Джордж собирался поспорить со мной, но я оттолкнул его, и он бросился бежать. Это было хорошо, так как Мерседес был теперь менее чем в тридцать метрах от меня. Они снова начали стрелять. Только на этот раз я начал стрелять в ответ. Я не думаю, что они ожидали этого. У людей в Британии обычно нет огнестрельного оружия. В любом случае, машину занесло, и она остановилась, завалившись набок.

Мужчины спрятались за машиной и начали стрелять. Насколько я мог судить, в машине было пятеро мужчин, и все они были вооружены. Я нашел место, где мог встать на колено и видеть пространство между деревьями для стрельбы. Когда я осторожно открыл ответный огонь, я чертовски надеялся, что Джордж увеличил дистанцию между нами.

Я наполовину опустошил свой второй магазин, когда это случилось. Казалось, что перестрелка продолжалась несколько часов, но на самом деле прошло меньше пяти минут. До сих пор мне везло, деревья блокировали большинство выстрелов. Но затем одна пуля пробилась сквозь ветки и попала мне в правую часть груди. Это отбросило меня назад на землю. Мне потребовалось, может быть, секунд десять или больше, чтобы прийти в себя. Пока я лежал, один из мужчин решил проверить меня. Это было серьезной ошибкой с его стороны. Я выстрелил, и он упал. Я выстрелил еще дважды, но затем начал терять сознание. В этот момент я услышал рев, и над нами промелькнула тень. Именно тогда я увидел, как налетают вертолеты. Вооруженные люди спускались на веревках, стреляя по мере спуска. Потом мой разум помутнел, и я закрыл глаза.

*****************************************************************************************

Я очнулся от яркого света и невероятной боли. Рядом со мной сразу же оказалась женщина, и я помню, как кто-то сказал: «Нам нужно вернуть его в операционную».

Затем на меня снова опустилась темнота.

Когда я очнулся во второй раз, мне показалось, что я плыву на чем-то. В комнате, в которой я находился, было светло, и у меня не было боли. Рядом со мной была медсестра, которая щупала мой пульс. Когда она увидела, что мои глаза открыты, она улыбнулась.

— Добро пожаловать, мистер Адамс, – сказала она с восхитительным британским акцентом. Так приятно видеть вас среди живых. Вы на какое-то время заставили нас испугаться. Прошлой ночью мы несколько раз думали, что потеряем вас. Но доктор сказал, что вы наконец-то выбрались из опасности.

В горле першило так сильно, как только могло быть, но я должен был спросить:

— Мальчик? – это все, что я смог выдавить.

— Все хорошо, мистер Адамс, – ласково сказала медсестра. Скоро кто-нибудь подойдет, чтобы поговорить с вами.

Медсестра на самом деле не ответила на мой вопрос, и это наполнило меня тревогой. Но вскоре я заснул. Когда я снова проснулся, я увидел, что уже ночь. Через некоторое время появился санитар и накормил меня супом и помог выпить немного сока. Вокруг моей кровати были расставлены капельницы, и все они были ко мне подключены.

Я не знаю, как долго я проспал дальше, но, когда я проснулся снова, было уже светло. Рядом с кроватью стоял врач, изучая мою карту.

Я снова выпалил свой вопрос:

— Мальчик?

— А, мистер Адамс, вы проснулись. Отлично, – улыбнулся мне доктор. С мальчиком все в порядке. Однако мне сказали, что он был совершенно обезумевшим, когда вас привезли. Его нашли держащим вас и умоляющим проснуться. Он был весь в вашей крови, но в остальном невредим. Он ваш родственник?

Я покачал головой, но даже это легкое усилие утомило меня, и я снова заснул. Но, должно быть, я спал не так долго, потому что, когда я проснулся, было еще светло. Через несколько минут вошла медсестра и улыбнулась, увидев, что я проснулся.

— Как вы себя чувствуете, мистер Адамс? – спросила она.

— У меня очень болит горло, – ответил я чуть громче шепота. Кроме того, у меня болит грудь и бок.

— Я принесу вам что-нибудь от боли – сказала она, а затем добавила – Есть люди, которые хотят поговорить с вами. Чувствуете ли вы себя достаточно сильным, чтобы сделать это?

Я кивнул.

Джентльмен, которому на вид было за сорок, вошел в мою комнату. Он опустился на стул рядом с моей кроватью. Его волосы были седыми, и у него были густые усы.

— Мистер Адамс, я инспектор Блэр из Скотланд-Ярда. Я хотел бы получить от вас неофициальное заявление, если можно?

— Конечно, – сказал я и был удивлен, что мой голос показался мне более твердым.

— Очевидно, у вас было тяжелое испытание, – начал инспектор. Врачи сказали мне, что какое-то время вам было трудно дышать. Они все еще немного обеспокоены вашей инфекцией, но, к счастью, вы, кажется, на пути к выздоровлению. Мне интересно, не могли бы вы рассказать мне о своем участии в инциденте в прошлый понедельник?

Я медленно покачала головой, пытаясь собраться с мыслями.

— Боюсь, я не могу рассказать вам очень многого. Я действительно понятия не имею, что происходило. Я думаю, что я столкнулся с похищением. Прежде чем я понял это, мы с Джорджем были в бегах. Мы потратили несколько дней, пытаясь найти помощь. Но так никого и не нашли. Затем похитители настигли нас. Я пытался задержать их достаточно долго, чтобы Джордж смог уйти.

Инспектор улыбнулся мне, как будто знал об инциденте гораздо больше, чем я. Что ж, это было совсем нетрудно, потому что я практически ничего не знал.

— Скажите мне, мистер Адамс, как случилось, что вы оказались именно в том доме, где произошло похищение?

— Я заблудился, – смущенно признался я. Я не зарядил свой телефон перед отъездом из Лондона и пытался воспользоваться бумажной картой. Но все, что мне удалось сделать, это безнадежно заблудиться. Я нашел грунтовую дорогу, которая вела к задней части какого-то особняка. Я надеялся, что смогу узнать дорогу у кого-нибудь там. Однако, когда я вышел из-за угла, я увидел, что они пытаются похитить Джорджа. У меня был с собой пистолет, и я воспользовался им, чтобы освободить мальчика. Мы уехали на моей арендованной машине, но у меня почти закончился бензин. Когда машина остановилась, нам с Джорджем пришлось идти пешком. Как я уже сказал, мы не смогли найти никого, кто бы нам помог. После этого я просто пытался задержать их. Как вы нас нашли?

— С тех пор, как поступило сообщение о похищении, поисковые группы и вертолеты прочесывали этот район. Один из пилотов вертолета заметил мчащуюся по склону машину и последовал за ней. Они наткнулись на вашу перестрелку и прекратили ее. Затем вас с мальчиком доставили в больницу. Сначала мы подумали, что мальчик серьезно ранен, потому что на нем было много крови. Но, как оказалось, это была ваша кровь. Он отказался покидать вас.

— Я говорил ему, что он храбрый, – сказал я.

Инспектор откинулся на спинку стула и улыбнулся.

— Это удивительная история.

— Это правда, клянусь, – запротестовал я. Если вы мне не верите, спросите Джорджа.

— О, я верю вам, мистер Адамс. Однако есть один момент, который я хотел бы прояснить. Пистолет, которым вы защищались, где вы его взяли?

Я был как олень в свете фар. Фраза «О черт» промелькнула у меня в голове. Я знал, что теперь у меня проблемы. Тем не менее, я знал, что без этого пистолета я, вероятно, был бы мертв.

— Я привез его с собой из Соединенных Штатов, – тихо ответил я.

— Я так не думаю, мистер Адамс, – сказал инспектор со смешком. Ввоз оружия в Соединенное Королевство является преступлением. На пистолете, который мы нашли, были спилены серийные номера. Итак, вы, должно быть, получили оружие от похитителей. Вам очень повезло, что вы это сделали, не так ли?

Замешательство с моей стороны внезапно сменилось кристальной ясностью. Инспектор предлагал мне правдоподобно отрицать наличие пистолета. Я был не из тех, кто смотрит дареному коню в зубы. Я быстро подтвердил предположение инспектора.

— Да, именно это и произошло. Я застал врасплох одного из похитителей и смог отобрать у него пистолет.

— Отлично, – сказал инспектор Блэр, вставая. Знаете, я бы не отказался от чашки чая. Могу я предложить вам тоже?

— По правде говоря, инспектор, я бы убил за кружку кофе.

Он рассмеялся и сказал:

— Я посмотрю, что можно сделать.

Десять минут спустя инспектор вернулся с санитаром, у которого была чашка чая и кружка кофе. Была также тарелка с печеньем, которое, по-моему, англичане называют бисквитом.

— Мистер Адамс, – начал инспектор после того, как сделал глоток чая, – мне многое нужно вам сказать. И нам многое нужно решить, прежде чем вы заговорите с кем-либо еще. Итак, позвольте мне начать с исправления вашего неправильного представления. Мальчик, которого вы знаете как Джорджа, на самом деле Питер. Питер – будущий герцог Виндзорский, и вы, вероятно, назвали бы его будущим королем Англии. Однако правильный титул – будущий король Соединенного королевства Великобритании и Северной Ирландии.

Эта информация ошеломила меня до глубины души. Я не мог придумать, что сказать, поэтому молчал.

Его высочество проводил выходные со своим другом Джорджем в поместье лорда и леди Эшфорд. Лорд и леди Эшфорд – родители Джорджа. Там была охрана из восьми человек. Двое из этой охраны были убиты, трое серьезно ранены, а остальные выведены из строя. Это была хорошо спланированная, хорошо скоординированная попытка похитить принца. На самом деле, если бы вы не наткнулись на это, им бы удалось схватить его, и мы были бы в полном неведении относительно того, что произошло. Почему эти люди пытались похитить принца, мы пока понятия не имеем. Также я понятия не имею, как они узнали, где находится принц. Это те вещи, в которых мы обязательно разберемся. Что касается настоящего момента, все, что я знаю наверняка, это то, что вы чертовский настоящий герой.

Я обдумал информацию инспектора, а затем слабо ответил:

— Я не чувствую себя героем. На самом деле, меня просто немного подташнивает.

— Мне следует кого-нибудь позвать? – спросил инспектор.

Я покачал головой.

— Нет, со мной все будет в порядке.

— Теперь мы должны решить, что делать дальше, – инспектор сделал последний глоток чая и достал блокнот и ручку. Информация о покушении на принца просочилась почти сразу. С тех пор в стране поднялся переполох. Теперь, когда принц был благополучно спасён, торжества продолжаются уже несколько дней здесь и за рубежом. Однако это также оказало сильное давление практически на все следственные органы Великобритании, чтобы докопаться до сути произошедшего.

Меня внезапно охватила паника, поскольку весь этот инцидент был похож на террористический акт. Если это было так, то моя семья, а также я сам могли быть в опасности.

— Могу я обратиться с просьбой? – спросил я.

— Вы, конечно, можете обратиться с просьбой, но смогу ли я ее удовлетворить – это совсем другой вопрос.

— Не могли бы вы не упоминать мое имя? – сразу же спросил я.

— Интересно, – сказал инспектор, разглаживая усы. Почему вы хотите, чтобы я так поступил?

— Я просто думаю, что так было бы безопаснее, – попытался объяснить я. Если это дело рук каких-то террористов, и я числюсь в списке тех, кто сорвал их планы, они могут попытаться нанести ответный удар по моей семье и мне.

— Да, я понимаю, в чем может быть проблема, – согласился инспектор. Я поговорю об этом со своим начальством и дам вам знать через несколько дней. Пока что мы держим вас в секрете. Есть ли люди, которые могут встревожиться, если не получат от вас вестей? Если да, мы свяжемся с ними и расскажем историю прикрытия.

— Может быть, мои родители, – сказал я, немного подумав. Какой сегодня день?

— Сегодня пятница, шестое.

— Я потерял почти неделю, – тихо сказал я. У меня запланирован обратный рейс в Соединенные Штаты через неделю, начиная с этого воскресенья. Я сомневаюсь, что выпишусь из больницы через неделю. Возможно, будет лучше, если вы отправите электронное письмо моим родителям, используя мой аккаунт, и просто скажете, что я продлеваю свой отпуск.

— Мы нашли ваш маршрут в вашем багаже. Мы отслеживали места, где вы планировали остановиться, чтобы узнать, связывался ли кто-нибудь с вами. Пока никто не пытался это сделать.

— О, еще один человек, о котором вам следует знать, – сказала я, вспомнив о своем обязательстве. Я должен был поужинать с мисс Сарой Смайт в субботу вечером.

Брови инспектора поползли вверх, когда я упомянул о своем приглашении на ужин.

— А откуда вы знаете мисс Смайт?

— Я познакомился с ней в поезде по пути в Германию, – объяснил я. Мы подружились, и она также стала моим неофициальным гидом. Между нами нет ничего романтичного. Она просто была очень доброй и предупредительной.

— Я понимаю, – сказал инспектор, вставая. Напишем ей электронное письмо?

Когда я кивнул, инспектор продолжил.

— Я думаю, будет лучше, если мы отправим ей электронное письмо и сообщим, что вы попали в аварию. У вас нет серьезных травм, но вы предпочли бы, чтобы ваш врач лечил вас дома.

Тем временем, сотрудники полиции будут находиться возле вашей палаты двадцать четыре часа в сутки, пока мы не решим, как действовать дальше. Я свяжусь с вами через несколько дней, когда мы лучше разберемся со всем. А пока, я надеюсь, вы понимаете, что мы будем держать вас без связи с внешним миром. Это будет проблемой?

Я покачал головой.

Следующие несколько дней были очень сложными. Когда я начал выздоравливать, они начали уменьшать дозу обезболивающих препаратов. Это означало, что были моменты, когда мне было больно, особенно сразу после физиотерапии. Мне было нехорошо. Поначалу было интересно смотреть телевизионные репортажи. Настроение, особенно в Великобритании, было настроением благодарного ликования. Но было и возмущение полицией за неспособность предотвратить похищение. После просмотра дня или двух непрерывных репортажей смотреть стало тяжело. Полагаю, я страдал от легкой формы посттравматического стрессового расстройства.

Когда я уже начал верить, что инспектор Блэр забыл обо мне, он приехал в следующий вторник. Я надеялся, что он сообщит мне какие-нибудь хорошие новости, например, когда мне разрешат выписаться. Я просто хотел поправиться и вернуться домой.

Я стояла у окна, жалея, что не могу оказаться снаружи, когда в мою палату вошел инспектор Блэр.

— Вы выглядите на удивление хорошо, мистер Адамс. Я так рад, что вы так быстро поправляетесь. Это делает мои новости еще более приятными.

— Звучит многообещающе, – сказал я, присаживаясь на край своей кровати.

— Мы приложили неимоверные усилия, чтобы докопаться до сути этого трусливого нападения. К сожалению, мы до сих пор не знаем, кто стоял за похищением. Однако нам удалось взять живыми двух преступников, и мы все еще надеемся заставить хотя бы одного из них рассказать нам то, что мы хотим знать.

— Что ж, это делает мою просьбу такой же важной, как и раньше, – ответил я. Я надеюсь, что вы будете держать мое имя в секрете.

— Вы интересный парень, мистер Адамс. Большинство мужчин хотели бы погреться в лучах славы героя. Но вы хотите остаться неизвестным. Ваша первая забота – о вашей семье, что весьма похвально. Но, чтобы успокоить вас, мое начальство согласно с тем, что вы должны оставаться неизвестным. Мы приложим все усилия, чтобы ваше имя не стало достоянием общественности. Однако я должен признать, что мое начальство было за то, чтобы сразу же обнародовать ваше имя. Кое-кто в департаменте заподозрил, что вы, возможно, были частью заговора. Поначалу они не поверили вашей истории о том, что вы случайно стали свидетелем похищения. Некоторые сочли, что вы были частью заговора, но в последний момент струсили. Однако проверка устройства слежения на вашем арендованном автомобиле подтвердила все, что вы нам рассказали. К тому же принц очень настаивал на том, что вы не имеете никакого отношения к похищению.

— Это замечательно, – сказал я с улыбкой. Я полагаю, это означает, что я смогу вернуться в Соединенные Штаты, как только меня выпишут из больницы. Мне не терпится вернуться домой.

— Да, вам разрешат покинуть страну, как только вас выпишут, – подтвердил инспектор. Мы считаем, что чем раньше вы покинете страну, тем в большей безопасности вы будете.

— Вы получали какие-либо сообщения от моих родителей? – спросил я.

— Да, они пытались дозвониться до вас и отправить электронное письмо, – подтвердил инспектор. Очевидно, мы не могли перезвонить, но по электронной почте мы сообщили им, что у вас было ограниченное покрытие сотовой связи.

Я поговорил с врачами, и они выпишут вас в субботу, и мы взяли на себя смелость забронировать вам билет на рейс, вылетающий во второй половине дня. В тот день вы покинете больницу после обеда в сопровождении сотрудника службы безопасности.

**********************************************************

В пятницу, перед тем как я должен был выписаться из больницы, инспектор появился еще раз и вернул мой мобильный телефон. Он сказал мне, что я волен звонить, кому пожелаю. Я позвонил своим родителям и сказал им, что со мной произошел несчастный случай. Я солгал и сказал им, что это несерьезно, но требовало посещения больницы. Моя мама очень расстроилась и хотела прилететь, чтобы помочь мне вернуться. Я снова солгал и сказал ей, что неудачно упал с велосипеда, но что со мной все в порядке. Я сказал ей, что буду дома еще до того, как она успеет купить билет. Это, казалось, успокоило ее.

Субботним утром, после завтрака, я встал и оделся. Мне не терпелось поскорее выбраться из больницы и отправиться домой. Около одиннадцати я услышал шум в коридоре возле своей палаты. Выглянув, я увидел хорошо одетую пару с мальчиком, идущих к моей палате. Это заняло мгновение, но потом я узнал Джорджа, или, поправил я себя, Питера.

Когда пара подошла ближе, мужчины и женщины по обе стороны коридора либо поклонились, либо присели в реверансе. Наблюдать за этим было нереально. Вы читаете истории о том, как обращаются с членами британской королевской семьи, но никогда не ожидаете увидеть это лично. Пара была очень любезна со всеми, мимо кого проходила. Но Питер казался встревоженным. Когда он, наконец, увидел меня, он ускорил шаг и добрался до меня раньше своих родителей.

— Ваше высочество, – кивнул я с улыбкой.

— Мистер Адамс, так приятно видеть вас в добром здравии, – сказал он с широкой улыбкой. Когда они поднимали вас в вертолет, я так испугался, что они вас убили. Большое вам спасибо за то, что помогли мне.

К тому времени король и королева уже были рядом со своим сыном.

— Ваши величества, – сказал я с легким поклоном. Это действительно большая честь для меня.

— Нет, мистер Адамс, это честь для нас, – сказал король, протягивая руку, и мы обменялись рукопожатием.

Я не мог поверить, что пожимаю руку королю, и я никогда никому не смогу об этом рассказать.

"Ну что ж", сказал я себе, "так будет лучше".

— Мистер Адамс, – продолжила королева, – я никогда не смогу в полной мере отблагодарить вас за спасение нашего сына. У меня были очень трудные времена после этого инцидента. Я содрогаюсь при мысли о том, что случилось бы, если бы вас там не было. Вы всегда будете в наших мыслях и молитвах.

Затем королева протянула руку, быстро огляделась, когда я пожал ее, затем подняла мою руку и поцеловала ее. Я была совершенно удивлен этим поступком и понятия не имел, как реагировать.

— Вы можете очень гордиться своим сыном, – это все, что я смог сказать – Он был очень храбрым в очень трудных обстоятельствах. Без его помощи, я не думаю, что мы бы справились.

На этом встреча закончилась, и они ушли. Королевскую семью предупредили, чтобы они не поднимала из-за меня особого шума. Это могло вызвать у людей вопросы. Немного позже я узнал, что этот визит предположительно был вне их королевского расписания. Однако они настояли на посещении больницы, чтобы лично поблагодарить меня. Я был тронут этим жестом.

Все время, проведенное в больнице, дало мне много времени подумать о своей жизни, и я не был особенно доволен собой. Полет домой все еще заставлял меня думать о том, что мне делать дальше.

*************************************************************

Мои родители были там, чтобы встретить меня, и я мог видеть облегчение в глазах моей матери, когда ее опасения по поводу моего здоровья развеялись. Тем не менее, она крепко обняла меня. Мой отец тоже был рад видеть меня дома и тоже обнял меня. Я слегка поморщился от этого и объяснил, что раны все еще немного побаливают. Тем не менее, я был в восторге от объятий. Это было то, что он редко делал. Мой папа всегда говорил людям, что он не любитель обниматься. Сейчас это не совсем правда. Он пользуется любой возможностью, чтобы обнять мою маму.

Когда мы стояли у багажной карусели, моя мама стала очень тихой и серьезной.

— Майк, я сделала кое-что, из-за чего ты можешь сильно рассердиться на меня. Но, пожалуйста, если ты собираешься сердиться, сердись на меня.

— Я не могу придумать ничего такого, что ты сделала бы, мама, что могло бы меня рассердить.

— Ты можешь очень скоро передумать, – сказала моя мама и посмотрела на одну из выходных дверей.

Я посмотрел туда, куда смотрела моя мать, и увидела Керри, стоявшую там с расстроенным видом. Её покрасневшие глаза сказали мне, что она плакала. Керри выглядела бледной и слегка дрожала. Несколько недель назад я бы разозлился на свою мать и сбежал. Но когда ты был так близок к смерти, как я, у тебя появляется совершенно другой взгляд на жизнь. Внезапно многие вещи, которые ты считал такими важными, перестают быть таковыми.

Когда я смотрел на Керри, я больше не видел изменяющую жену. Я видел женщину, которая была одинока, печальна и напугана. Я также видел женщину, которой грубо воспользовались, и женщину, которая, казалось, все еще любила меня. Она все еще была той красивой женщиной, в которую я влюбился. Я улыбнулся ей и подошел туда, где она стояла.

— Привет, Керри, – мягко сказал я. Спасибо, что пришла поприветствовать меня дома.

При этих словах сдержанность Керри рухнула, и она бросилась в мои объятия. Она рыдала мне в плечо, повторяя снова и снова:

— Мне так жаль. Пожалуйста, прости меня.

Я успокоил ее, а затем отвел туда, где стояли мои родители. Они уже забрали мой багаж.

— Мне не понравилась еда в самолете, поэтому я почти ничего не съел, – весело сказал я. Что вы скажете, если я приглашу вас всех поужинать? Я умираю с голоду.

***************************************************************************

Я не могу сказать, что между мной и Керри все внезапно наладилось, но это было началом. Вначале я все еще понятия не имел, чего хочу. Все, что я знал, это то, что я больше не хотел наказывать Керри. Я хотел, чтобы она была счастлива.

Несколько дней спустя я пригласил ее на ланч, чтобы обсудить наши проблемы. Затем мы начали посещать психолога и, наконец, снова начали встречаться. Что я узнал из наших сеансов, так это то, что Керри боялась разочаровать меня. Вот почему она согласилась на роман. Я также узнал, что укрепил это убеждение, щедро хваля свою жену, когда она делала то, что я считал хорошим. И когда она не оправдывала моих ожиданий, Керри видела мое разочарование. Я никогда не осознавал, что делаю это, но, оглядываясь назад, я мог видеть, что это было абсолютной правдой.

Потребовалось шесть месяцев, чтобы разобраться с нашими проблемами, но я никогда не переставал любить Керри. Итак, с небольшим количеством родственников мы с Керри поженились во второй раз на заднем дворе дома ее родителей. Из людей, участвовавших в нашем повторном браке, не считая нас самих, я считаю, что наши матери были там самыми счастливыми людьми.

Я взял Керри в круиз на наш медовый месяц. Как ни странно, у нас с Керри не было секса до свадьбы. Ни один из нас не хотел омрачать наши эмоции. Итак, в ту первую ночь в нашей каюте мы оба нервничали. Я знаю, это звучит смешно, поскольку мы занимались любовью сотни раз, пока были женаты в первый раз. Но этот второй брак так отличался от нашего первого. Я знаю, что я, например, чувствовал связь с Керри на гораздо более глубоком уровне.

Для меня Керри всегда была самой красивой девушкой, которую я когда-либо знал. У нее были длинные каштановые волосы и правильные черты лица. Ее грудь была довольно пышной, и ее соски вставали от одного прикосновения моей руки. Но именно ее мягкие карие глаза привлекли меня к ней при нашей первой встрече и до сих пор пленяют меня.

Когда я забрался в постель к Керри, я почувствовал, как она задрожала в предвкушении. От нее так чудесно пахло, а на ощупь было еще лучше. Мы немного посидели, пока я целовал и нежно дул ей в шею. Когда она повернулась ко мне, мы поцеловались, с вожделением массируя друг друга языками. После того, как я приподнял ее ночную рубашку и скинул свою футболку, я начал посасывать одну из грудей Керри, одновременно вводя два пальца в ее киску и вынимая их. Когда я в первый раз просунул пальцы внутрь, Керри ахнула, а затем застонала. Я продолжал растирать ее, пока не почувствовал, как стенки ее влагалища сжались, и она задрожала.

Я провел языком вниз по ее животу к ее сладкому отверстию и начал использовать свой язык. Керри начала извиваться и выгибать спину, наконец вскрикнув. Затем она прошептала мне на ухо, что хочет, чтобы я был внутри нее.

Керри была такой влажной, когда я приставил головку своего члена к ее отверстию, что я вошел в нее полностью одним толчком. Затем я начал входить и выходить, сначала медленно. Когда оргазм Керри начал нарастать, я начал двигаться быстрее. Когда я сказал ей, собираюсь кончить, она хрипло воскликнула: «Излей в меня свое семя и сделай меня беременной». Мгновение спустя я извергся внутри моей жены, когда она достигла кульминации от тепла моей спермы.

Остаток медового месяца был во многом похож на ту первую ночь. Конечно, мы ездили на экскурсии, танцевали, посещали шоу, но в основном мы занимались любовью. Я снова был влюблен в свою жену. Но в глубине моего сознания все еще оставался укол недоверия. Это подняло свою уродливую голову только годы спустя.

Я думаю, это произошло в ту самую первую ночь, но два месяца спустя Керри узнала, что беременна. Семь месяцев спустя у нас родился мальчик, которого мы назвали Грант. Одиннадцать месяцев спустя у нас родилась девочка, которую мы назвали Луиза.

Через три года после этого Керри вернулась к работе на неполный рабочий день. Сначала меня устраивала новая работа Керри, но я ничего не мог с собой поделать. С каждым месяцем мои подозрения и ревность росли. Я держал свои страхи при себе, но это создавало напряжение в нашем браке. Несмотря на то, что Керри не сделала ничего, что могло бы заставить меня волноваться, я, тем не менее, волновался. В то же время, я этого не осознавал, но я начал отдаляться от своей жены. Наверное, я мысленно готовил себя, потому что не мог отделаться от чувства, что Керри снова предаст меня.

Керри страдала из-за моего настроения, и это сказывалось на ней. Мы начали спорить все чаще и чаще. В конце концов, я начал подумывать о разводе. Именно Керри снова уговорила меня пойти к психологу. Поначалу сеансы, казалось, вообще ничего не дали. Но потом постепенно я смог увидеть яму, которую сам себе вырыл. Отношения между нами стали намного лучше после того, как я осознал свою проблему. Затем мы начали восстанавливать наши отношения. В течение следующего года жизнь моей семьи и меня была прекрасной. Затем нас настигла катастрофа.

Без нашего ведома Джастина Босзнера досрочно освободили из тюрьмы. Его ненависть ко мне выросла в геометрической прогрессии за время его пребывания в тюрьме. Мы с Керри только что уложили детей спать, когда услышали, как разбилось несколько окон в передней части нашего дома. Я пошел проверить, что случилось, в то время как Керри пошла убедиться, что с детьми все в порядке. Когда я вошел в гостиную, я столкнулся с Джастином, и он наставил на меня пистолет.

— Что ж, Майки, малыш, я долго ждал этого момента, – прорычал он. Я собираюсь выпустить тебе кишки, а потом трахнуть твою хорошенькую женушку. Я уверен, что ей это понравится так же, как и раньше.

Мне хотелось оторвать этому засранцу голову, и я сделал шаг вперед, но он выставил пистолет еще дальше.

— Я бы не стал этого делать, Майк. Я могу прикончить тебя прежде, чем ты успеешь приблизиться ко мне. Но я хочу, чтобы этот момент длился немного дольше.

В этот момент я увидел, как со стороны столовой в гостиную влетела Керри и вцепилась в пистолет, тогда, когда Джастин попытался его вернуть. Я мгновенно переместился и попытался выхватить пистолет, но он выстрелил прежде, чем я успел это сделать. Керри упала на пол, а я ударил Джастина кулаком в челюсть, заставив его отшатнуться назад, где он ударился головой о стену и упал без сознания.

Затем я оказался на коленях, баюкая Керри. Из ее живота сочилась кровь.

Я схватила телефон с кофейного столика и набрала 911. Казалось, прошли часы, но восемь минут спустя полиция и скорая были на месте. Я взял полотенце, чтобы прижать к ране. Я помню, как кричал:

— Пожалуйста, держись, Керри. Пожалуйста, не умирай.

Керри лежала в моих объятиях, глядя на меня снизу вверх.

— Ты единственный, кого я когда-либо любила. Спасибо, что забрал меня обратно. Позаботься о наших детях. Затем ее глаза закрылись. Они больше никогда не открывались. Персонал больницы дела всё, что мог, чтобы спасти ее, но ущерб был слишком велик.

Я был в полном отчаянии. Спасибо Богу за наших двух матерей. Они переехали ко мне и позаботились обо всем, пока я был в отключке. Потребовалось потерять Керри, чтобы, наконец, понять, что я был ее единственной настоящей любовью. Я знаю, что был на похоронах, но я ничего не могу вспомнить об этом. Все, что я помню, это то, что я думал, что я должен быть мертв, а не Керри.

Джастин был арестован и обвинен в убийстве первой степени. Он покончил с собой в тюрьме до суда. Я разозлился, что он так легко отделался.

******************************************************************************

Это заняло около трех месяцев, но я, наконец, начал выходить из своего оцепенения. Мои дети были главной причиной моего выздоровления, так как я должен была быть сильным ради них. Они скучали по своей матери так же сильно, как и я. Но, как дети, они быстро выздоровели. Я не знал, вылечусь ли я когда-нибудь, но они считали меня своей опорой. Ради Керри я не мог их подвести. Я все еще был травмирован, и как бы я ни пытался это скрыть, моя мать это знала. Именно она предложила мне уехать попутешествовать с детьми. Сначала я сопротивлялся, но, в конце концов, согласился, что мы поедем в Великобританию. Мои родители и родители Керри согласились поехать со мной, чтобы помочь мне с детьми.

К этому времени я уже не беспокоился о возвращении в Англию. Примерно через полтора года после инцидента, Скотланд-Ярд раскрыл заговор с целью похищения наследного принца. Оказалось, что заговор был задуман маленькой группой противников королевской семьи. В группе было всего тридцать с чем-то человек, двое из них работали в Букингемском дворце и имели доступ к королевскому расписанию. Большинство участников не имели представления о том, что делали их лидеры, но все они получили тюремные сроки разной продолжительности. Как выяснилось, конечным планом было убить наследного принца.

В своё время, я разумно распорядился полученными при разводе средствами. Теперь они выросли почти до пяти миллионов долларов. Итак, я решил проявить расточительность в этой поездке и заказал билеты первого класса для всех. Я забронировал номер в Лэнгхэме, одном из лучших отелей Лондона. Затем я позаботился о том, чтобы забронировать пассажирский микроавтобус, потому что хотел завершить свое турне по Шотландии и Уэльсу.

Я этого не осознавал, но в Лондоне вот-вот должна была разразиться буря в средствах массовой информации, и я собирался оказаться в центре всего этого. Когда я разговаривал с инспектором Блэром и попросил не упоминать мое имя ни в одном из отчетов, я предположил, что записи будут закрыты навсегда. Однако они не опечатали записи навсегда. Они просто опечатали их на пять лет. Если дело останется нераскрытым, срок опечатывания будет продлен. Прошел еще один год, прежде чем кто-то попросил открыть записи для общественности. Эта просьба, наконец, была удовлетворена.

В своё время, я просил, чтобы мое имя не упоминалось ни в каких репортажах, но этого не произошло. Мое имя было повсюду. Когда мы возвращались в Великобританию, наиболее настырные репортеры, следившие за моими передвижениями, вычислили дату моего прибытия.

Если бы у меня было хотя бы малейшее подозрение о том, что должно было произойти, я бы никогда не предпринял эту поездку. Я бы перевез всю свою семью в известное только мне место и оставался там, пока все не утихло. Но я понятия не имел, поэтому я отправился в поездку, которая, как я надеялся, поможет мне исцелить мою душу от потери Керри и чувства вины, которое я испытывал из-за того, что не полностью доверял ее любви.

Когда я вытащил свои чемоданы и начал собирать их для этой поездки, я обнаружил давно забытый номер телефона Сары Смайт. Я был уверен, что этот номер больше не обслуживается или теперь используется кем-то другим. Тем не менее, с небольшим шансом, что это может быть ее, я позвонил. Если бы я мог связаться с ней, возможно, я смог бы убедить ее присоединиться к нам в нашем туре. Во всяком случае, я чувствовал, что все еще должен ей ужин за тот, который я отменил, когда бежал из Англии более шести лет назад.

Я был приятно удивлен, обнаружив, что номер действительно все еще принадлежал Саре. Я был еще более рад, что она сразу вспомнила, кто я такой. Сара сказала мне, что была очень разочарована тем, что мне пришлось отменить наш ужин. Однако Сара также заверила меня, что прекрасно понимает, почему я должен был это сделать. Я чувствовал себя немного виноватым, что не мог рассказать ей настоящую причину. Но это была глава моей жизни я чувствовал, что лучше оставить это в прошлом.

Мы проговорили добрых два часа. Я могу только представить, каким будет мой телефонный счет. Тем не менее, это был очень приятный разговор. У меня есть несколько друзей, которые настолько близки, что мы можем месяцами не разговаривать, но когда мы это делаем, кажется, что времени вообще не прошло. Так было и с Сарой.

Мало-помалу мы рассказали друг другу о нашей жизни за последние пять лет. Сара была довольна, когда я сказал ей, что снова женился на Керри и у нас двое детей. Сара рассказала мне, что она по-прежнему преподает в той же школе, но теперь является помощником директора. Она была замужем недолго, около двух лет назад. Брак оказался катастрофическим, а развод был особенно неприятным, и ее бывший муж был чрезвычайно озлоблен. Было ясно, что неудавшийся брак Сары все еще беспокоил ее, поэтому я, наконец, рассказала ей об убийстве Керри и о своих попытках снова наладить свою жизнь. После того, как я закончил рассказывать о смерти Керри, воцарилось долгое молчание, и на мгновение я подумал, что Сара, возможно, повесила трубку. Но потом я услышал ее рыдания на другом конце провода.

— О, Майкл, я чувствую себя такой несчастной из-за тебя, – сказала она дрожащим голосом. Она всегда обращалась ко мне по полному имени и редко по короткому. Тем не менее, у тебя есть твои дети. Я знаю, сейчас это кажется слабым утешением, но в ближайшие годы ты поймешь, насколько ты по-настоящему благословлён.

Сначала я не знал, что сказать, но потом, нерешительно усмехнувшись, сказал, что нам следует оставить грустные истории позади. Сара согласилась и начала рассказывать мне о некоторых забавных вещах, которые совершали ее ученики. Я был благодарен за юмор, но в конце концов рассказал об истинной цели своего звонка.

— Послушай, я знаю, что говорю это в последнюю минуту, но я приезжаю в Англию с детьми, их бабушками и дедушками, – объяснил я. Я бы хотел иметь возможность немного попутешествовать. Если есть какой-нибудь способ, которым ты могла бы освободиться, я бы хотел, чтобы ты присоединилась к нам.

— О, я бы с удовольствием это сделала, Майкл, но я никак не могу освободиться прямо сейчас. Сейчас середина семестра, и у меня так много занятий, которые я должна провести. Мне так ужасно жаль.

— Я понимаю, – сказал я, но не смог скрыть своего разочарования. Послушай, я все еще должен тебе ужин с прошлого раза. Возможно, ты могла бы выделить вечер, чтобы поужинать со мной?

— Я бы с удовольствием это сделала, – немедленно сказала Сара. Однако ты должен пообещать привести своих детей, и их бабушек и дедушек. Я бы с удовольствием познакомилась со всеми ними.

— Замечательно, – радостно сказал я. Я позвоню тебе, когда приеду в Лондон, и мы что-нибудь придумаем.

****************************************************************

Как я уже сказал, даже когда мы летели через Атлантику, секреты, которые, как я надеялся, будут заперты навсегда, вот-вот выплывут наружу.

Мы прилетели ранним утром, и я знал, что лучший способ победить смену часовых поясов – это не ложиться спать до тех пор, пока не придет время ложиться спать на новом месте. Если вы это сделали, то на следующий день вы были синхронизированы с новым часовым поясом. Поскольку дети проспали большую часть полета, им не терпелось начать наслаждаться путешествием. Мои родители и родители Керри были не в восторге от этого плана, но согласились с ним, потому что я настоял. Как только мы заселились в наши номера, я позвонил Саре и договорился поужинать с ней следующим вечером. Затем мы отправились исследовать Лондон.

Мы побывали в Лондонском Тауэре, совершили морскую прогулку по Темзе и посетили Леголенд Виндзор. Мы все отлично провели время, но на следующее утро все должно было измениться. В ту ночь я лег спать счастливее, чем когда-либо за долгое время. Я с нетерпением ждал нашего тура, и я с нетерпением ждал ужина с Сарой.

На следующее утро я проснулся от стука в дверь моего номера. Я забронировал двухкомнатный номер для себя и детей. Дети все еще спали в одной из спален, когда я поспешно натянул брюки и рубашку. Я, спотыкаясь, подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял представительный мужчина средних лет с газетой под мышкой.

— Простите за вторжение, мистер Адамс, – извиняющимся тоном сказал мужчина. Меня зовут Джеймс Баттерман, и я управляющий этого отеля. Я искренне извиняюсь за то, что потревожил ваш сон, но мне необходимо срочно поговорить с вами.

Все еще полусонный, я жестом пригласил мужчину войти. Позади него официант вкатил тележку с соком, чаем, кофе и накрытыми тарелками.

Мистер Баттерман жестом велел официанту расставить все на столике в углу. Как только с этим было покончено, официант был отпущен. Мистер Баттерман немедленно налил мне чашку кофе, которую я с благодарностью принял.

— Я думаю, вам следует присесть, мистер Адамс. Есть новости, о которых, я почти уверен, вы совершенно не осведомлены.

Как только я сел, мистер Баттерман развернул газету передо мной.

Заголовок гласил: «ТАЙНА ПОХИЩЕНИЯ ПРИНЦА ПИТЕРА РАСКРЫТА!».

Под заголовком была моя большая цветная фотография. Я быстро просмотрел статью и застонал. Мои мысли метались в миллионе направлений одновременно. Но главным в моих размышлениях была защита моих детей.

Прочитав достаточно статьи, чтобы понять, что я был полностью разоблачен, я поднял глаза на мистера Баттермана.

— Насколько все плохо? – спросил я.

Прямо сейчас сотни людей и десятки представителей СМИ толпятся возле отеля, надеясь хоть мельком увидеть вас. По-видимому, просочились слухи о том, что вы в Лондоне и что вы остановились здесь. Телевизионные станции все утро только и говорили, что о вас. Я ожидаю, что толпа у отеля увеличится. Я уже обратился в полицию с просьбой ввести какую-либо форму контроля за толпой. Проще говоря, мистер Адамс, вы стали сенсацией в средствах массовой информации. Вся Британия хочет знать о вас все.

В голове у меня был сумбур, и я все еще понятия не имел, что делать. Но потом я вдруг почувствовал, что знаю, почему мистер Баттерман навестил меня.

— Я полагаю, вы хотели бы, чтобы мы остановились где-нибудь в другом месте?

— О, Святые небеса, нет, – сказал мистер Баттерман с выражением ужаса на лице. Я пришел только для того, чтобы сообщить вам, что происходит, и заверить вас, что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы защитить вашу частную жизнь.

— Что вы предлагаете делать?

Я все еще не был уверен, что делать с этим беспорядком, и был более чем немного напуган всем этим. И это был только мои первые мысли от разворачивающегося безумия. С течением дней становилось только хуже.

— Я бы лично посоветовал вам и вашей семье остаться в отеле, по крайней мере, на сегодня, – предложил мистер Баттерман. Надеюсь, все уляжется, и люди в конце концов потеряют интерес. Я свяжусь со своим головным офисом и посмотрю, что они предложат.

— Единственная проблема с вашим планом заключается в том, что у нас запланирован ужин с моей подругой в ресторане Педелла.

Мистер Баттерман на секунду задумался, а затем предложил решение.

— Могу я предложить вам пригласить вашу подругу сюда и поужинать у нас? У нас в отеле четырехзвездочный ресторан, и в нем всего сорок шесть посадочных мест, так что здесь будет тихо и уединенно.

Я сказал мистеру Баттерману, что его предложение было отличным, и я бы отменил свой заказ и заказал новый здесь.

— Пожалуйста, позвольте мне позаботиться об этом за вас, – предложил он, и я согласился. Я все еще был в шоке от происходящего. И на данный момент я даже не видел, что происходит снаружи.

— Мистер Бэттерман, могу я задать вам вопрос? Я надеялся, что он поможет мне разобраться во всем этом.

— Конечно, я отвечу на все, что смогу.

— Почему это сейчас так важно? Я имею в виду, похищение произошло более шести лет назад. Ладно, возможно, полиция немного напутала с деталями, но какое это имеет значение? Принц был спасен, и он цел и невредим.

Мистер Баттерман мгновение подумал, а затем любезно улыбнулся.

— Мистер Адамс, вы американец, поэтому наша королевская семья вызывает у вашего народа больше любопытство, чем что-либо еще. Но для того, кто по-настоящему британец, монархия является основой нашей страны.

Нация была ошеломлена, когда стало известно, что наследный принц был похищен. Вся Великобритания погрузилась в облако страха и скорби. Затем, когда он был спасен, нация ликовала как один. Если вы помните, новость о его благополучном возвращении положила начало трехдневным торжествам. Теперь, узнав, что вы, сэр, спасли принца и что вы не искали признания за свои действия, вы поразили воображение и вызвали благодарность этой нации. Все, что я могу сказать, это то, что каждый член моего персонала считает честью служить вам любым доступным нам способом.

Кроме того, я хочу, чтобы вы знали, что вы ни за что не будете платить во время вашего пребывания здесь, в Лэнгхэме.

— Нет, я не могу с этим согласиться, мистер Баттерман, – немедленно запротестовал я. Наше пребывание здесь уже причиняет вам и вашим сотрудникам массу неудобств.

Мистер Баттерман поднял руки.

— Если это успокоит ваше чувство справедливости, я говорил с главным офисом сегодня утром, и они в восторге от бесплатной рекламы. Количество бронирований уже увеличилось более чем на восемнадцать процентов.

***********************************************************

Когда мистер Бэттерман ушел, Грант и Луиза вышли из своей спальни. Завтрак, который оставил мистер Бэттерман, включал бекон, яйца, рогалики и датский сыр. Была также овсянка. Я приготовил тарелки для них обоих, а затем посадил их перед телевизором. Я запустил для них фильм «История игрушек». Это был их любимый фильм. Затем мне пришло время сделать несколько телефонных звонков.

Первое, что я сделал, это созвал семейное собрание. Я разбудил обеих бабушек и дедушек и попросил их прийти ко мне в комнату как можно скорее. После этого я позвонил Саре, чтобы сообщить ей об изменении планов.

Когда я позвонил ей, она сняла трубку после первого гудка:

— Майкл, я с трудом могу поверить в то, что вижу по телевизору. Правда ли хоть что-то из этого?

— К сожалению, все это правда, – подтвердил я. Мне жаль, что я не был честен с тобой по этому поводу, но правда в том, что я хотел оставить все это позади.

— Так вот почему ты отменил свидание за ужином со мной? – спросила Сара таким голосом, что это прозвучало и как вопрос, и как утверждение.

— Да, мне жаль, что я обманул тебя, – извинился я. Но британское правительство согласилось со мной, что будет лучше, если я быстро и тихо покину страну.

— А то, что они говорят о твоих травмах, это правда? Они говорят, что ты чуть не умер. Они преувеличивают?

— Без преувеличения, все это правда, но в этом нет ничего особенного, – я хотел сменить тему о себе и перейти к теме ужина в тот вечер.

— Майкл, это очень важно, – запротестовала Сара, и я подумал, что она сердится на меня, но это было не так – Я имею в виду, тебе пришлось пройти через все это испытание в одиночку, а потом вернуться домой и увидеть, как убивают твою жену. В этот момент она начала плакать.

— Пожалуйста, Сара, не плачь. Сейчас я в порядке. Я просто позвонил узнать, не будешь ли ты возражать, если мы поужинаем сегодня в отеле, учитывая все обстоятельства. Я пойму, если ты не захочешь прийти. Я имею в виду, что средства массовой информации превратили все это здесь в настоящее безумие.

— Я обязательно буду там сегодня вечером, – немедленно заявила Сара. Я ни за что не позволю тебе отменить еще один ужин из-за меня. Увидимся в шесть.

Когда приехали бабушки с дедушками, я дал им газету. Затем я включил телевизор. Все новости были только обо мне. Я был вне себя от беспокойства. Я выглянул из окна на фасад отеля и увидел сотни людей, слоняющихся вокруг. Полиция установила баррикады, и регулировала движение людей. Вся сцена была сюрреалистичной.

Когда моя мама читала, она внезапно не выдержала и заплакала. Этот день становился все хуже и хуже.

— Что случилось, мама? – спросил я с тревогой.

— Ты чуть не умер, и ты никогда не рассказывал нам об этом, – всхлипывала она.

— Я сожалею об этом, но я чувствовал, что лучше держать все это в секрете на случай, если за похищением стоят террористы. Я не хотел, чтобы они охотились за кем-либо еще из моей семьи. Потом, когда выяснилось, что это были не террористы, я не увидел необходимости распространяться об этом.

Я не уверен, что моя мать была довольна моим объяснением, но она приняла его.

Мы встретились в моем номере, прежде чем спуститься на ужин. Сара выглядела сногсшибательно, и мои родители очень заинтересовались ею. Она легко очаровала их и вскоре заставила смеяться над ее рассказами о том, как она была помощницей директрисы. Ужин начался очень неловко, так как весь ресторан встал и зааплодировал, когда мы вошли. Затем люди начали подходить к нашему столику, чтобы представиться и поблагодарить меня. Я просто улыбался и представлял их своей семье и Саре.

Поскольку люди продолжали подходить к нашему столику, Грант, наконец, повернулся ко мне и спросил:

— Папа, ты знаменит?

— Наверное, да, – ответил я, – но я не хочу быть таким.

Именно за ужином Сара сообщила мне первую хорошую новость за день. После объяснения, кто я такой, школьный совет одобрил для нее двухнедельный оплачиваемый отпуск. Сара теперь сможет путешествовать с нами и быть нашим гидом. Теперь единственный вопрос заключался в том, сможем ли мы на самом деле совершить поездку.

В середине ужина мистер Баттерман подошел к нашему столику:

— Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что прерываю. Но могу я поговорить с вами, мистер Адамс?

Я извинился и последовал за менеджером отеля в тихое место у кухонной двери. Там он огляделся, чтобы убедиться, что в пределах слышимости никого нет.

— Мистер Адамс, я связывался с нашим головным офисом, – начал он, и я испугался, что сейчас нас попросят уйти – У них было довольно хорошее предложение. Они подумали, что это могло бы немного ослабить ажиотаж в СМИ, если бы вы провели импровизированную пресс-конференцию завтра. Мы могли бы организовать ее в нашем танцевальном зале. Конечно, решение полностью за вами.

Я несколько раз прокрутил это предложение в голове, и оно мне понравилось.

— Я думаю, это отличная идея. Что мне нужно сделать, чтобы это настроить?

Мистер Баттерман улыбнулся и покачал головой.

— Абсолютно ничего. Мы со всем разберемся. Я предлагаю завтра в десять утра. Вам просто нужно будет предстать в любом наряде, который вы пожелаете. Вам следует подготовить краткое заявление, а затем мы дадим прессе тридцать минут на вопросы.

Мои родители и родители жены были очень впечатлены, когда я рассказал о пресс-конференции. Моим детям было все равно, потому что они ждали свой торт и мороженое.

На следующий день я должен признать, что был напуган до смерти. Я никогда не делал ничего даже отдаленно похожего на это. Плюс, я никогда не любил публичные выступления.

В девять пятьдесят пять мистер Баттерман повел меня в главный танцевальный зал. Я был ошеломлен его преображением. Заднюю стену украшали американские и британские флаги. По всему залу были развешаны красные, белые и синие гирлянды. Оркестр отеля располагался справа от подиума со скрещенными спереди американским и британским флагами.

Когда мы шли к подиуму, я заметил, что сотни людей собрались вокруг с телевизионными камерами, установленными в задней части зала. Мои ноги были как ватные, когда я шел по центральному проходу. Внезапно люди начали вставать и хлопать. К тому времени, как я добрался до переднего ряда, звук был оглушительным. Моя семья последовала за мной, и им показали места ближе к переднему ряду. Глаза моих детей были широко раскрыты, и они оглядывали комнату в полном изумлении. И у моей матери, и у тёщи по щекам текли слезы. Когда они, наконец, расселись, мои дети подпрыгивали на стульях, задавая один вопрос за другим своим бабушкам и дедушкам.

Когда мы поднялись на наспех сооруженную платформу, оркестр заиграл «Звездно-полосатое знамя», за которым сразу же последовало «Боже, храни короля». Потом мистер Баннерман подошел к микрофону и поблагодарил всех за то, что пришли. Затем он дал мне слово.

Я выступил с короткой речью, в которой дал всем понять, что я благодарен за такой интерес к моей персоне, но что я чувствовал себя недостойным всего этого.

Затем начались вопросы. Они хотели знать все, что произошло. Один из первых вопросов был о том, как я узнал, где принц, чтобы спасти его. Я признался я даже не знал, что он принц, пока позже не оказался в больнице. Затем я объяснил, как я безнадежно заблудился и просто надеялся, что какой-нибудь добрый человек сможет указать мне правильное направление. Это вызвало смех у бывалых журналистов.

Особенно они хотели узнать подробности о перестрелке. Я немного рассказал об этом, но большую часть своего времени я потратил на то, чтобы поблагодарить военных, которые действительно спасли нас. Как я уже отмечал, если бы они не прибыли, я был бы мертв, и, возможно, принц тоже.

После того, как мистер Баттерман поблагодарил всех за то, что пришли, репортеры все еще выкрикивали вопросы, когда я выходил. Я пытался ответить на те, которые мог услышать. К счастью, я быстро вышел из зала и вернулся в свою комнату.

Мои дети окружили меня, рассказывая обо всех людях, которые пришли повидаться со мной. Бабушки и дедушки были на седьмом небе от счастья. Конечно, когда я планировал эту поездку, никто из нас не ожидал ничего подобного.

Несколько минут спустя раздался стук в дверь. Когда я открыл ее, Сара стояла там и улыбалась мне. Я обнял ее и поблагодарил за то, что она пришла.

Она рассмеялась.

— Как говорят в Америке, дикие лошади не смогли бы удержать меня. Майкл, ты был великолепен. Я сидела в одном из задних рядов, и я никогда не слышала, чтобы пресса так восторженно отзывалась о ком-либо. Обычно они довольно пресыщенная компания, ожидающая следующего скандала. Но им понравилось, как ты продолжал пытаться переложить заслуги на всех остальных. Особенно им понравилось, когда ты говорили о своем глубоком уважении и восхищении принцем и о том, каким мужественным он был. Как я уже сказала, ты был великолепен.

На следующий день мы все были приглашены в Букингемский дворец, даже Сара, что меня удивило. Именно во время этого визита я узнала кое-что очень важное о Саре. Во-первых, она была близкой подругой королевы. Они вместе ходили в школу. Второе, что я узнал, это то, что ее настоящее имя леди Сара Смайт. Ее отец был герцогом чего-то там. Я отключился, когда Сара начала объяснять историю своей семьи. Это было слишком сложно.

Наконец, на следующий день мы отправились в наш тур. Для обеспечения нашей безопасности правительство выделило машину с двумя агентами службы безопасности. Охрана была просто необходима, если мы собирались путешествовать. Я думал, что все это пустая трата времени охранников. Но Сара была счастлива, что у нас есть защита, поэтому я не стал поднимать шум.

Наша первая остановка была в Манчестере. Я всегда был большим футбольным фанатом. Я даже играл в школьной команде и в команде в колледже. Манчестер Юнайтед всегда был моей любимой профессиональной командой. Я надеялся, что, возможно, нам удастся мельком взглянуть на поле перед поездкой по городу. Манчестерский клуб справился гораздо лучше. Когда они узнали, что я хочу взглянуть на поле, они организовали небольшой прием на стадионе. Там меня вывели на поле вместе с моей семьей и Сарой. Я даже познакомился с несколькими игроками. Я был поражен тем, насколько все были добры к нам.

Нашей следующей остановкой был Ливерпуль, и, к счастью, это был тихий визит. Поскольку наше расписание не было обнародовано, а Королевская семья попросила прессу уважать нашу частную жизнь, мы смешались с толпой и чудесно провели время.

Из Ливерпуля мы продолжили путь на север, останавливаясь везде, где, по мнению Сары, нам могло понравиться. Я думаю, поскольку Сара была учительницей, она была кладезем информации. Было намного веселее, когда рядом был кто-то, кто понимал историю и значение каждого места, где мы останавливались.

Мы прибыли в Глазго, а затем в Эдинбург, который решили сделать нашей домашней базой. Оттуда мы могли совершать однодневные поездки, куда нам заблагорассудится. И снова мы смогли свободно передвигаться. Первоначальное волнение улеглось, и я стал вчерашней новостью. Я был очень рад этому. Я ни за что на свете не могу понять, почему кто-то добровольно согласился стать знаменитостью.

Во время этого тура я узнал, что Сара не только отличный гид, но и я был полностью очарован ею. Мои родители и даже родители жены быстро очень привязались к Саре. А дети были от нее без ума. Мы начинали как случайные знакомые, а теперь стали близкими друзьями. Затем однажды вечером, когда мы с Сарой вышли на прогулку, я понял, что мои чувства к ней гораздо глубже. Мы остановились, чтобы посмотреть на Эдинбургский замок, когда, повинуясь внезапному порыву, я наклонился и нежно поцеловал Сару в губы. Мгновение она удивленно смотрела на меня, а затем обняла и страстно поцеловала.

Мы вернулись в ее комнату, но я не знал, как мне правильно поступить дальше. К счастью, у Сары были свои идеи. Она быстро начала раздевать меня, и, воспользовавшись этой подсказкой, я начал раздевать ее. Обнаженные, мы оба скользнули в ее постель.

Пока мы лежали, глядя друг на друга, она сказала:

— Пожалуйста, не делай мне больно.

— Я буду очень нежен, – заверил я ее.

— Нет, я не это имела в виду, – сказала она со страхом в глазах. Я знаю, что нравлюсь тебе, Майкл. Но я отчаянно влюбилась в тебя. Я все равно буду спать с тобой, но если это несерьезно, пожалуйста, скажи мне. Это будет больно, но это сокрушило бы меня, если бы ты потом меня оставил.

— Сара, когда умерла Керри, я думал, что никогда не смогу полюбить другую женщину, – мягко сказал я. Ты доказала мне, что я был неправ. Я не могу обещать, что все закончится счастливо, но я действительно люблю тебя, и я чувствую себя так комфортно и умиротворенно, когда ты рядом.

Это было все, что Сара хотела услышать. После этого она превратилась в дикую женщину. Казалось, она не могла насытиться мной. Сначала наши занятия любовью были дикой страстью, но затем стали медленными и нежными. В два часа ночи я выскользнул из постели и вернулся в свою комнату. Я не хотел, чтобы мои родные знали, чем мы с Сарой занимались. Однако я обманывал себя, потому что на следующий день за завтраком они были полны улыбок и самодовольных ухмылок, как для Сары, так и для меня.

Тур закончился слишком быстро, и мы вернулись в Лондон. Я договорился с мамой присмотреть за детьми, что дало нам с Сарой шанс провести нашу последнюю ночь вместе. День нашего отъезда был наполнен объятиями, поцелуями и слезами. Я думаю, Сара была в ужасе от того, что, как только я вернусь домой, я забуду о ней. Ага, конечно.

В течение следующих месяцев мы общались с ней каждый день, а иногда и по нескольку раз в день. Детям нравилось, когда Сара звонила, потому что у нее всегда была какая-нибудь забавная и фантастическая история, которую она могла им рассказать. В конце концов, я больше не мог этого выносить, поэтому прилетел обратно в Лондон и попросил Сару стать моей женой. Она, конечно, согласилась. Затем мы отправились поговорить с ее отцом, который, как я узнал, был герцогом Стерлингом. Мать Сары умерла несколько лет назад.

Герцог Стерлинг, или Перси, как он просил называть его друзей и семью, жил в родовом поместье. Дом был огромен, а территория обширна. Сара объяснила, что ведение сельского хозяйства в поместье покрывало большую часть расходов, но не все. Поэтому герцог открыл семейный дом для туров. Деньги от этих туров компенсировали разницу и обеспечили герцогу более чем достаточные средства на жизнь.

— Итак, вы хотите жениться на моей маленькой Саре? – спросил герцог с улыбкой.

— Да, сэр, очень, – ответил я.

— Вы знаете, что ее брат Эдвард унаследует титул и поместья? – спросил он так, как будто это могло меня волновать. Поэтому титул не может быть ни у кого из ее детей.

— Сэр, позвольте заверить вас, что мне совершенно безразлично, есть у Сары титул или нет, – ответил я с улыбкой. Я люблю ее и хочу сделать ее счастливой. Я знаю, что она была бы очень счастлива, если бы вы дали нам свое благословение. Однако, с вашего благословения или нет, я намерен жениться на Саре, если она согласится выйти за меня замуж.

Герцог усмехнулся.

— Прекрасный ответ. Я даю свое благословение со всей моей любовью.

********************************************************************

Свадьба была скромной. И все же она была больше, чем мне хотелось бы. Присутствовало около ста человек, включая короля и королеву. Питер также был там с очаровательной молодой леди. Сейчас он был подростком, и в скором времени ожидалось, что он женится и произведет на свет наследника. Мой отец был моим шафером, и оба моих ребенка присутствовали на свадьбе.

Мы с Сарой провели медовый месяц на Бермудах, а затем улетели обратно в Великобританию. Мы решили, что будем жить в Англии в течение учебного года и в Америке во время летних каникул. Грант и Луиза поступили в Ладгроув. Я понял, что это была школа, в которую многие королевские семьи отправляли своих детей. Сара также усыновила Гранта и Луизу.

Когда мы жили в Великобритании, королева просила Сару и меня время от времени выполнять некоторые королевские обязанности. Они включали посещение больных в больницах, посещение различных школ или открытие новых фабрик. Каждый раз, когда мы появлялись, нас с Сарой тепло встречали. Тем не менее, я должен признать, что сначала я сопротивлялся, но Сара всегда делала эти прогулки веселыми для меня. И каждый раз она вознаграждала меня позже той ночью в спальне.

Находимся ли мы в Великобритании или Соединенных Штатах, Питер поддерживал с нами связь. Когда он совершал официальную поездку в Соединенные Штаты, он хотел остаться с нами, но его служба безопасности отказалась рассматривать это из соображений безопасности. Из испуганного мальчика Питер превратился в очень уверенного в себе, динамичного и харизматичного молодого человека. Я не мог бы гордиться им больше, если бы он был моим собственным сыном.

Через два года после того, как мы поженились, Сара родила мальчика. Она настояла на том, чтобы назвать его Майклом-младшим. Год спустя у нас родилась девочка, и мы назвали ее Шарлоттой. Полтора года спустя появился еще один мальчик. Мы назвали его Томасом в честь моего отца. После всей боли и ужаса моя новая жизнь была прекрасна. Я чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Сейчас мы приближаемся к нашей пятой годовщине свадьбы, и мы решили отпраздновать это вечерним ужином и шоу. Я купил Саре золотое ожерелье с тремя золотыми брелоками в форме сердечек, на лицевой стороне которых написаны имена и даты рождения каждого из наших детей. Я надеюсь, ей это понравится.

*******************************************************************************

Сара:

Я попытаюсь закончить дневник Майкла за него.

В ночь нашей пятой годовщины мы вышли в театр и поужинать. Именно там Майкл подарил мне золотое ожерелье, которое я теперь ношу каждый день. Я была так счастлива и преисполнена любви к своему мужу. Я не думала о пьесе, которую мы собирались посмотреть, я думала только о том, что мы будем делать позже.

Когда мы выходили из ресторана, я услышала, как кто-то кричит. Когда я оглянулась, то увидела своего бывшего мужа, который был пьян и держал в руке пистолет.

Он закричал: «Если я не могу заполучить тебя, никто не сможет».

В момент выстрела, Майкл оттолкнул меня. Итак, вместо того, чтобы пуля попала в меня, она попала Майклу в грудь. Все, что я помню после этого, это как я кричала, чтобы кто-нибудь, пожалуйста, помог нам.

Майкл пролежал в больнице три дня. Я все это время была рядом с ним. Вечером третьего дня, когда он открыл глаза, я была так счастлива, что Майкл вернулся ко мне. Но он просто собрал последние силы, чтобы в последний раз сказать мне, что любит меня. Вскоре после этого его сердце перестало биться.

****************************************************************************

Прошло два месяца с тех пор, как я в последний раз писала в дневнике Майкла. Я думала, что смогу это сделать, но тогда у меня не хватило сил. Боюсь, мне придется перепечатать его дневник, потому что мои слезы размазали большую часть чернил и испортили большинство страниц.

Я все еще переживаю потерю Майкла. Нашим детям тоже больно, поэтому я должна быть сильной ради них. Мой бывший муж был признан виновным в убийстве первой степени и приговорен к пожизненному заключению.

Известие о смерти Майкла очень сильно поразило людей, как в Великобритании, так и в Соединенных Штатах. Флаги были наполовину приспущены. Поскольку Майкл был ветераном, его похоронили со всеми воинскими почестями в его родном городе. Король и королева присутствовали на похоронах. Питер тоже был там. Он изо всех сил старался быть храбрым, но сломался, когда они опустили гроб в землю. В редком проявлении эмоций Королевской семьи королева обняла своего сына, когда он заплакал.

Теперь мне осталось собрать по кусочкам свою жизнь. Это было очень тяжело, но Майкл оставил мне один подарок, который, я надеюсь, поможет мне пережить это. За ужином в тот вечер я сказала мужу, что снова беременна. У меня была маленькая девочка, и я назвала ее Мэри в честь моей матери. У неё глаза Майкла и его улыбка.

Я должна остановиться, потому что пришло время кормить Мэри. Все, что я могу сейчас сделать, – это стараться изо всех сил ради своих детей, особенно потому, что я знаю, что именно этого хочет от меня мой Майкл. Боже, дай мне сил. Я все еще очень люблю его и скучаю по нему.