ЧЕТЫРЕ С ПОЛОВИНОЙ МИНУТЫ

FOUR MINUTES THIRTY SECONDS by Tomh1966

От автора:

Признаю, что оригинальный "Февраль – отстой" написал Джордж Андерсен. Джим и Линда – его персонажи, а не мои. В моей версии они лишь статисты.

Все это основано на "Что, если". Что, если бы Джим и Линда приехали на полчаса раньше или позже? Вероятно, все было бы по-другому. Что, если…

Марк явно был серийным трахарем чужих жен. А что, если… одна из его предыдущих жертв решит что-то с этим сделать…

*******

Я наблюдал за хищником метров с трех, пока он сканировал местность. Он притворялся, что общается, но это было искусным прикрытием его намерений. Я наблюдал за ним, пока он оценивал зал и сузил поиск сначала до трех мест, затем до двух. Он оценил обе свои цели, и я понял: он знает. ОН, БЛЯДЬ, ЗНАЕТ, кто из них слабее. Полицейский был прав, так или иначе, он просто знает самую слабую добычу. Занятый сканированием, он не обращал на меня внимания. Он не торопился с принятием решения, и я переместился ближе, поскольку в целом знал, к чему идет дело.

Он остановился, оценил ситуацию и принял решение. Выражение его лица сменилось с оценивающего на дружелюбное. Я знаю, что смотрел на самого крутого альфа-волка в радиусе нескольких миль, и он выбрал свою добычу. Он направился к столику. Симпатичная голубоглазая блондинка лет тридцати с небольшим в голубом платье сидела рядом с парнем того же возраста. Он хорошо выглядит. Он удачно женат, но это ненадолго.

Я перехватил его перед столом и улыбнулся:

— "ПРИВЕТ! Помнишь меня?"

Он был так занят наблюдением за своей добычей, что не заметил моего приближения.

Он перевел на меня взгляд и сказал:

— "Подожди. Эээ… Что? Нет, я занят. Я раздаю автографы только на официальных мероприятиях".

Я покачал головой:

— "Печально, но, наверное, я всего лишь статистика в твоем мире. Ты трахнул мою жену восемь месяцев назад. Мы были здесь, ты пригласил ее на танец, она согласилась, несмотря на мои возражения, и ты танцевал с ней. Потом ты пригласил ее к себе и выебал. В МОЮ, БЛЯДЬ, ГОДОВЩИНУ!"

Люди подняли головы.

Его лицо изменилось, когда он понял, что сегодняшнее соблазнение явно не удастся. Я огляделся – все внимание было привлечено к нам. Весь ресторан наблюдал, как разворачивается драма. Женщина в синем платье не имела понятия, что, если бы я не добавил немного драматизма в эту ночь, она бы предала своего мужа наихудшим из возможных способов.

— "Ну, извини. Больше не повторится." – презрительно выдохнул он.

Я покачал головой:

— "Это вопрос количества. Тебе нравится снимать замужних женщин на глазах у их мужей, и это работает. По слухам, две или три в неделю в межсезонье и один раз в неделю, пока ты играешь. Впечатляющие цифры."

Он улыбнулся. Добавьте нарциссизм к тому, что вы просто один из худших людей на планете.

Я усмехнулся в ответ:

— "Пять лет. Прикинем – по сто женщин в год за пять лет с тех пор, как тебя задрафтовали в местную команду. Ты разрушил пятьсот браков."

Я вновь покачал головой.

— "Допустим, половина помирился, хотя на самом деле брак распался. Он уже никогда не будет прежним. Интересно, сколько детей выплакали свои глаза из-за того, что их родители развелись из-за тебя? МОИ ВЫПЛАКАЛИ!"

Он выглядел бесстрастным, слегка смущенным, но, скорее всего, уже обдумывал, как ему поменять тактику на будущее.

Служащий отеля подошел, чтобы заставить меня замолчать, поэтому я включил таймер обратного отсчета на своих часах. Четыре минуты тридцать секунд. Я изучил время реагирования полиции и прикинул, что именно столько времени пройдет от звонка в службу 911 до того, как полиция ворвется в дверь. Таймер пищал каждую минуту, пока не доходил до нуля.

Я вытащил свой "глок" и направил его Марку в голову. Служащий отеля отступил.

Муж женщины в синем платье поднялся и заслонил свою жену. Я покачал головой. Он готов был принять за нее пулю, а она предала бы его, если бы я не изменил ход вечеринки. Никто из них, конечно, этого не знал, а просвещать их я не собирался.

Он выглядел нервным, но… почти самоуверенным? Это было странное выражение, как будто он уже проходил через это раньше.

— "Мои дети выплакали все, блядь, глаза, когда мы развелись" – сказал я.

По меньшей мере четыре человека записывали это на свои телефоны. Один заметил, что я увидел его телефон, и попытался его спрятать

— "Эй, пиши на здоровье.- сказал я ему.- "Вот краткая 30-секундная версия того, что здесь происходит. Марк соблазняет женщин на глазах у их мужей. Это его "фишка". Наставлять мужьям рога, обеспечив, чтобы они об этом узнали. Моя дорогая жена танцевала с Марком, а затем вернулась обратно".

Мои часы просигналили. Четыре минуты

— "Когда я начал объяснять ей, почему это было дерьмово по отношению к ее мужу, она намеренно пролила на себя вино" – продолжил я – "Она сказала, что ей нужно пойти привести себя в порядок, и что это займет несколько минут. Несколько минут превратились в двадцать. Я пошел искать свою жену и начал бушевать, пока сотрудник не сказал мне, что, якобы направившись в туалет, моя жена ушла с ним. Приехала полиция и забрала меня, чтобы остудить, на два часа".

Люди вокруг были шокированы, а Марк выглядел более взбешенным, чем кто-либо другой. Теперь он явно переформулировал свои будущие завоевания. Записывающая четверка превратилась в два десятка людей. Многие, включая женщину в синем платье, выглядели шокированными.

Я посмотрел Марку в глаза и сказал: "Снимай штаны".

Марк был удивлен. Я покачал пистолетом:

— "Снимай, блядь, штаны!"

— "Зачем?" – спросил Марк.

Я саркастически сказал: "Заимев рога, я стал яростным гомосеком, и теперь смерть как хочу увидеть твой хер. А ТЕПЕРЬ, БЛЯДЬ, СНИМАЙ ШТАНЫ!"

Марк опустил брюки от костюма.

— "Трусы тоже" – добавил я.

Теперь он стоял, выставив член наружу.

Я посмотрел на него и покачал головой:

— "Ты точно альфа-волк. Я сидел в полицейской машине и смотрел на часы. Представь себе, какая это боль…"

Хотя нет, ты не представишь – продолжил я спустя секунду – Ты не можешь любить никого, кроме самого себя".

Я посмотрел на одного из парней с телефоном:

— "Представь, что ты знаешь, что дом Марка находится в пятидесяти минутах езды, и прошло пятьдесят минут, как ты сидишь на заднем сиденье полицейской машины и смотришь на часы… Ты не можешь закрыть свой мысленный взор. Все, о чем я мог думать, это то, что она голая, а он подставляет свой член и…"

Боль накатывает, как огненный поток.

Мои часы издают звуковой сигнал. Три минуты.

Я тихо произнес:

— "Он берет то, что было обещано лишь мне. Затем ты проводишь следующие два часа прикованным наручниками к стулу в полицейском участке, а он в это время продолжает её иметь. Полицейский сказал мне, что это первобытный инстинкт, и что большинство женщин, опрошенных анонимно, сделали бы то же самое в присутствии своих мужей. Существует первобытное желание спариться с альфой, а Марк – абсолютный альфа".

Я подавил боль. Я не мог потерпеть неудачу. Я спас их брак, а они понятия об этом не имели.

Я продолжил более мягким голосом: "Она вернулась домой. Наговорила херни о том, что это просто секс. Конечно, наш брак распался. Она предложила мне уравнять шансы. Эскортницу-супермодель. Анал. Секс втроем. Все, что я захочу. Я сказал ей, что был счастлив, просто занимаясь с ней любовью. Я однолюб, и пока она отвечала тем же, у меня все было хорошо. Мне нравилась наша связь, и мне нравилось смотреть на нее сверху, когда в оргазме она кричала, что любит меня, когда я был в ней. Он уничтожил это."

Я огляделся вокруг и спросил: "А вы, мужики, смогли бы остаться в браке? По-настоящему, зная, что, скажем, через год ты будешь смотреть на нее сверху, занимаясь любовью, и отлично понимая, что она думает о Марке?"

Я снова заглянул в телефон того же парня: "Профессиональный совет для женщин. Если вы наставите рога своему мужу, вы потеряете свой брак. Полицейский сказал, что спаривание с альфой – это первобытно, и я понимаю, но женщины должны понимать, что для 99 процентов мужчин верность жены тоже является первобытной потребностью. От трети до половины могут помириться ради детей, но у вас больше никогда не будет настоящего брака".

Мои часы просигналили. Две минуты.

Я подумал о своих детях, и боль поднялась еще одним огненным потоком. Я подавил её. Я не мог потерпеть неудачу.

Я вновь посмотрел на парня с телефоном.

— "Драки. Боль на лице детей, когда мы сказали им, что разводимся. Я стал пить и потерял работу. Сейчас у меня буквально ничего нет, и меня вот-вот выселят на улицу.

Она была моей первой и единственной. Она забеременела от меня слишком рано, и в восемнадцать лет она родила мне близнецов. Глупо, но я был влюблен. Моим близнецам сейчас восемь. Мы поженились в день ее 18-летия, и с каждым днем я любил ее все больше до той ночи. Я обожал ее."

Я посмотрел на него и сказал: "И ты это уничтожил".

Я снял пистолет с предохранителя.

Он выглядел обеспокоенным, но выражение лица у него было все то же странное.

Я отступил на шаг в сторону.

— "Ты же не собираешься меня убить?" – спросил Марк.

Я ответил: "Возможно, это тебя и не убьет, но…"

Я сменил цель и трижды выстрелил в его пенис немного сбоку, чтобы не попасть в брюшную полость. Он упал и лежал на полу, а женщины кричали, но Марк кричал еще громче. Я изменил угол прицеливания и четыре раза выстрелил ему в яйца, а затем дважды попал в щиколотку. Его член и яйца словно пропустили через шредер.

Муж женщины в синем платье снова заслонил её собой. Вот ирония!

Она смотрела на него так, словно он был супергероем. Еще, блядь, ироничнее.

Мои часы просигналили. Одна минута.

Я посмотрел на мужа леди в синем платье и спросил: "Как вас зовут?'

Он напрягся, но пистолет был у меня, поэтому он ответил:

— "Джим и Линда Блаухаузер".

— "Дети есть?" – спросил я

— "Двое." – ответил он – "А что?”

— "Просто любопытно".

Я положил пистолет на стол и сказал:

— "Не прикасайтесь к оружию. Копы будут здесь очень скоро, и вам лучше быть подальше от оружия, когда они ворвутся в дверь.

Я бы предложил всем положить все руки на стол. Копы нервничают, когда им предстоит столкнуться с ситуацией с оружием. О, если в зале есть доктор, вы можете им заняться. Это только… БЫЛО только между нами."

Мои часы просигналили. Копы ворвались десятью секундами позже.

Полиция была сбита с толку, когда не увидела никого с оружием, но продолжали выкрикивать указания. Я, продолжая стоять с поднятыми руками, громко произнес:

— "Я тот, кто вам нужен".

* * *

Во время судебного разбирательства защита пыталась оправдать меня временным помешательством. Прокурор не купился на это ни на грош. Я не могу винить его. Я получил от пяти до восьми лет по сделке о признании вины. Я мог бы получить тридцать. Я не понимаю, почему они согласились на эту сделку. Я получил легкий, с моей точки зрения, приговор. Может быть, они беспокоились, что "временное помешательство" сработает.

Я отсидел пять лет и одиннадцать месяцев. Марк присутствовал на каждом слушании по условно-досрочному освобождению, начиная с трех лет моей отсидки. Он вошел, опираясь на трость, и я почувствовал его жгучую ненависть. Я сказал, что не представляю опасности ни для кого, кроме Марка. И проиграл, вернувшись на нары еще на год. Мнение жертвы выслушивается и принимается во внимание. Это хорошее правило в 99, 9 процентах случаев. Ага. Вот только Марк был исключением.

По прошествии пяти лет Марк впервые не появился на слушании. Думаю, я ему наконец-то наскучил. Я получил условно-досрочное освобождение и вышел, не досидев недели до шести лет с того дня, когда, когда я подстрелил его.

Я помню, когда я попал в тюрьму, это было не очень хорошо, но и не так плохо, как я думал. Они знали. Я получил не один кивок. Я играл по общим правилам и взял за правило никого не расстраивать.

Я вышел, вспомнил имя этой пары и нашел их: Джим и Линда Блаухаузер. Я приехал на машине друга в годовщину того, как я застрелил Марка. По крайней мере, из Интернета следовало, что они все еще женаты.

Они вышли из дома. Она была в том самом синем платье, когда шла к машине. Он открыл перед ней дверцу машины. Она схватила его, просунула язык ему в глотку и потерла промежность.

Это был огромный спусковой крючок. С годами это случалось все реже, но сейчас та самая жгучая боль вернулась. У меня была такая чудесная любовь с моей женой. БЫЛА.

Я улыбнулся. Оно того стоило. Я спас один брак. У них все еще была та же невинная чистая любовь, одна на десять браков. Один я спас точно, а сколько бы таких случаев ещё произошло, если бы он продержался в команде еще, скажем, пять лет… Наверняка сотни. Марк был в самом расцвете сил и великолепен. Сколько их было после того, как он ушел из спорта? Я никогда не узнаю истинное число, но один брак я точно сохранил.

Комиссии по условно-досрочному освобождению всегда хотели, чтобы я испытывал сожаление. Я так и сказал. Я солгал. Я не мог испытывать сожаления. Я знаю, что на следующий день он мог попасть под автобус, но, по статистике, я спас сотни браков.

Я пробыл в реабилитационном центре для досрочно освобожденных всего три дня, когда мне позвонили на мой сотовый телефон, предоставленный государством.

Я ответил: "Алло?"

— "Джон Батлер?" – спросил мужской голос.

— "Да" – ответил я.

— "Я Тони Карутерс…"

Он владел транспортной компанией и был готов нанять меня и даже обучить на водителя грузовика. Дареному коню в зубы не смотрят, как говорится.

Я был в кабинете Тони. Рядом с Тони сидел ещё один парень, и был еще один пустой стул. Он задал мне только один вопрос:

— "Ты собираешься стрелять в кого-нибудь еще?"

— "Нет" – ответил я.

Тони кивнул: "Я видел новости. Те видео, которые они сняли, когда ты стрелял в Марка, стали вирусными. Начальник полиции потерял из-за этого работу. Им пожертвовали. Он защищал Марка, арестовывая разъяренных мужей и удерживая их в течение нескольких часов. Это появилось в рассылках по и-мейлам. Все в городской управе защищали футбольную звезду, но все свалили на него".

Тони сделал паузу, подумал и сказал: "Мне это не важно. Твое обучение начнется в понедельник. Ты не будешь богатым, но сможешь позволить себе достойную жизнь".

Тони сказал: "Джо. Ты не хочешь что-нибудь добавить?"

Джо сказал: "У меня магазин подержаных авто. Есть четырнадцатилетний "Сивик" с пробегом в сорок тысяч миль. Старушка – божий одуванчик ездила не ней по воскресеньям в церковь. Выглядит дерьмово, потому что она постоянно не вписывалась в проем ворот, но это "Хонда" с пробегом в сорок тысяч. Обычный транспорт, и я продам его тебе за сто долларов".

Я улыбнулся и покачал головой: "Мне жаль. У меня нет ста долларов. Я нахожусь в реабилитационном центре."

Тони пододвинул ко мне стодолларовую купюру. Я сунул сотню Джо.

Джо сказал: "У меня есть квартира на съем, которую я просто не могу сдать. На этот год я сдам её тебе в аренду за четыреста долларов в месяц."

Это не могло быть правдой, и я сказал: "Это стоит дороже".

Джо ответил: "Тогда ты не будешь ныть, когда я повышу тебе арендную плату в следующем году. Скажи "да", дурак."

Я кивнул: "Да".

Я спросил: "Почему? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Почему?"

Тони сказал: "У нас есть кое-что общее. У всех четверых."

Я сказал: "Хм, а кто четвертый парень? Я вижу только троих."

Тони сказал: "Он опаздывает".

Он посмотрел на Джо и сказал: "Джо – мой лучший друг со времен начальной школы. У нас все хорошо. Я владею транспортной компанией, а ему принадлежит автостоянка и несколько многоквартирных домов. Мы не бедные обитатели подвалов, но наши жены по-настоящему любили Марка. Мы все прошли по тому же пути, что и ты."

Джо закончил: "Наши жены познакомились с Марком в одну и ту же ночь примерно за четыре года до твоей. Мы должны были провести ночь в городе вместе с нашими женами. Представь себе свое дерьмо, но, вдобавок, они занимались сексом втроем".

Я поморщился.

Тони сказал: "Оставь ненависть. Мы оба снова женились, потому что нам нравится быть женатыми. Кстати, вторая жена моложе. Не такая красивая, как первая. Но верная, и она любит, просто обожает трахаться. Ты можешь начать сначала. Мы даем тебе шанс на новую жизнь. Тебе тридцать два года. ОТПУСТИ ненависть, или она поглотит тебя. Марк мертв, а твоя бывшая жена стала посмешищем для своих соседей. Отпусти это и прими ту жизнь, которую мы тебе предлагаем".

Я улыбнулся и сказал: "Что? Ждать? Я не должен быть счастлив, когда кто-то умирает, но… что?"'

Джо усмехнулся: "Да. Я тоже улыбнулся. Нельзя радоваться, когда кто-то умирает, но для Марка я сделал исключение. Марк покончил с собой. Чем выше ты поднимаешься, тем больнее падать. Он сделал это около полугода назад. Представь, что из профессионального футболиста, который мог получить любую девушку, ты превратился в человека без члена и с неработающей ногой. Ни карьеры, ни девушек. У него все еще было много денег, но ему хотелось большего."

— "А как моя бывшая жена стала посмешищем?" – спросил я – "По закону мне запрещено встречаться с бывшей женой и детьми".

Тони сказал: "Я кое-что выяснил, зная, что тебе не разрешат с ней связаться. Она снова вышла замуж около четырех лет назад. С вашими детьми все в порядке, и оба хорошо учатся. Я не делал ничего незаконного, просто просмотрел официальные страницы и зашел на веб-сайт их школы."

Я спросил: "Так почему моя бывшая жена стала посмешищем?"

Тони рассмеялся, набрал несколько слов в своем ноутбуке и развернул его. Это были результаты поиска в Google по запросу "Секс-видео Марка Лавальера".

Там были тысячи просмотров.

Тони сказал: "Похоже, Марк переспал с женой кого-то, у кого был доступ к имуществу Марка, или хакера, мне похуй. Он или она знали кого-то, кто разбирался в распространении видео в Интернете".

Джо сказал: "У него были камеры по всей спальне. В подвале была студия. Был парень, управший камерами, спрятанными в светильнике и в стенах. У него было три вида на его кровать и еще одна камера в душе. Каким-то образом на пятьдесят веб-сайтов были загружены все его видео одновременно."

Тони нажал на первый результат, и я внимательно посмотрел на браузер. В нем говорилось: "Присоединяйтесь, чтобы получить доступ ко всем 591 видеозаписям жен с Марком Лавальером. Со всех трех сторон! Бонусные кадры из душа!"

Джо посмотрел на меня и повторил: "ИЗБАВЬСЯ от ненависти. Мы так долго ждали, чтобы помочь тебе. У тебя здесь есть друзья. Всех нас предали наши жены ради него. Теперь он мертв."

С меня свалилась тяжесть, и я кивнул. Я, черт возьми, чуть не расплакался, расслабившись.

Минуту спустя я спросил: "Так для кого же ещё один стул?"

Я услышал, как открылась дверь, а затем голос:

— "Извините за опоздание. У меня было судебное заседание, а скоро снова придется возвращаться. Не могу сесть и поговорить…"

Я оглянулся. Мой прокурор посмотрел на меня, улыбнулся и ушел.