Чужая тайна

Несмотря на мои достаточно либеральные взгляды на отношения между мамой и сыном, инцест долгое время оставался для меня табу. Я не принимала таких отношений и была убеждена, что это за гранью здравого смысла. Но один случай заставил пересмотреть свои принципы.

В этой истории я изменила имена героев, а также несколько несущественных обстоятельств. Другие обстоятельства имели место быть.

У меня есть двоюродная сестра Вика, младше меня на 4 года. Она не была красивой девочкой, простое личико, обычная внешность, слегка полновата, но очень приятный и добрый человек. Её романтическая натура с раннего детства восхищала меня. Сестра часто пересказывала сюжеты романов, наивно восторгалась хитросплетениями любовных линий. А я слушала и не понимала её радости. Только гораздо позже я пришла этому.

Вика росла скромной и интеллигентной, помимо общеобразовательной, ещё училась в школе искусств на музыкалке и художке. Я часто ловила себя на мысли, что в отличие от меня, эта малявка имеет нормальные интересы, которые действительно развивают её как личность. У меня всё было не так, в детстве и подростковом возрасте я предпочитала хулиганить своей компанией. Сейчас говорят бесцельно «тусоваться».

А потом в жизни Вики начался кошмар, в 14 лет её сбила машина. Она осталось жива, но какой ценой! Сотрясение головного мозга, разрывы внутренних органов, сломанные ребра, перелом костей таза и раздробленная большая берцовая кость. Девочка очень долго лежала в больнице, даже не помню точно сколько. Потом продолжала лечение дома. Но даже после этого здоровье не восстановилось до конца. Она сильно хромала и всю жизнь была вынуждена принимать препараты. Процесс социализации после болезни тоже шёл очень медленно. Вика комплексовала, не хотела выходить на улицу. Волны депрессии накрывали её регулярно. Круг общения сузился до родителей и пары подруг. Я продолжала с ней общаться, помогала чем могла. В итоге я убедила сестру поступить в институт. Во время учебы она постепенно пришла в себя, стала общаться и с другими людьми. Но это было просто дружеское или даже товарищеское общение. Никто из парней не обращал на неё внимания, как она не старалась.

Мы жили рядом и часто бывали друг у друга в гостях. Я была уже замужем, родила Костю. Мы частенько сидели с ней и плакались друг другу по-девичьи. Вика мечтала о любви, о детях. Но врачи запретили ей рожать, сказали, что при родах кости таза не разойдутся и последствия могут быть печальные. Но Вика мечтала о ребенке, это была её навязчивая идея. Конечно, я её понимала по-человечески, но также понимала, что с её здравьем это огромный риск.

После вуза сестра нашла вполне приличную работу. К тому же от бабушки осталась квартира. Казалось, не всё так плохо, жизнь налаживается. И вот однажды она по секрету сообщила мне, что в положении. Просила молчать, так как опасалась, что организм не справится с такой нагрузкой. Но всё сложилось хорошо, плод развивался нормально. Когда живот стал заметен, она всё рассказала родным. Конечно, у всех была радость, уже никто не верил, а тут такое. Только много позже Вика призналась, что забеременела от одного красивого парня, младше её. Ей пришлось заплатить ему за это и написать отказ от претензий на алименты и участие в жизни ребёнка. Меня это покоробило, их наивность и меркантильность кавалера. Ну да ладно, это не моя забота.

Вика родила Андрея в срок, но маленьким, всего 2700. Её прокесарили, но ругали сильно, за такой шаг. Она огрызалась и не слушала никого, её мечта стать мамой сбылась. С этого времени мы виделись реже, всё время поглощали семейные заботы. Андрей рос хилым, слабым ребенком, часто болел. Где-то в 10 лет у него диагностировали сколиоз и ещё по мелочам, но Вика не сдавалась. Она таскала его по врачам, и, в конце концов, довольно неплохо подтянула его здоровье. Родители сестры умерли, и она въехала в их двушку, а свою квартирку стада сдавать. На мой взгляд, их жизнь стала вполне нормальной. Но в ней никого не появилось, ни у Вики, ни у Андрея.

Если сестру это уже не напрягало, то Андрей сильно переживал по этому. Длинный, неказистый юноша не мог заинтересовать никого из девушек. Даже его начитанность, эрудированность, неплохое чувство юмора и хорошее воспитание не могли переломить ситуацию. Увы, но так часто бывает. Вика подбадривала его и хвалила за успехи, только парня это не радовало.

Мы пересекались редко, в основном, когда хотели посплетничать. Однажды я заскочила к ним. Посидели, выпили винца, перемыли всем косточки. Я сбегала в туалет, а когда мыла руки в ванной, заметила насколько упаковок презервативов. Надо ли говорить, что я сильно удивилась.

— Сестрёнка, давай, колись, – спросила я Вику, – кто он?

Почему-то я не допускала другой мысли, кроме как той, что сестра завела мужичка. Версия, что они принадлежат Андрею, не выдерживала никакой критики. Я в это не поверила бы ни за что. Вика пыталась отшучиваться, но любопытство разъедало меня, а я не собиралась отступать. В конце концов, под моим напором она сдалась.

— Это наши с Андрюшей, – сдалась она, – это мы ими пользуемся.

— В каком смысле, – растерялась я.

— Да в том самом смысле, – выдохнула сестра, – что тут непонятного?

Я зависла на некоторое время. Осознание услышанного ошарашило меня. Огромное количество вопросов метались в моей голове, стукаясь друг о дружку.

— Да как ты допустила это!? – вырвалось из меня, – он тебя насилует?

— С ума не сходи! – резко выкрикнула сестра.

— В смысле не сходи! – негодовала я, – как так можно!

— А что случилось? – огрызнулась Вика, – что ты так нервничаешь? За кого запереживала, за меня или за Андрея?

Я что-то начала мямлить в ответ, говорила какие-то банальности из серии «так нельзя…, очень плохо…., ай-яй-яй!».

— Знаешь что, – уже не сдерживала себя сестра, – надоело, пошли все к чёрту! Сама разберусь!

От всей этих откровений я совсем протрезвела. Вика совершенно отказывалась меня слушать. Продолжала выкрикивать в мой адрес разные гадости. Я никогда её не видела такой. Всегда спокойная, уравновешенная и рассудительная, моя сестра метала молнии, а я чувствовала себя виноватой.

Я собралась и ушла. Дома рыдала весь вечер. Домашние доставали с расспросами, а я только ревела. Никому ничего я не рассказала, да и не в моих принципах чужие тайны обсуждать.

Вика не выходила на связь, а я всё надеялась, что сестра одумается, пойдёт на контакт, и мы спокойно поговорим. А я не звонила ей, потому что не знала что сказать, и как вообще заговорить на эту тему. Со временем я немного успокоилась, перестала накручивать себя, а скорее просто перегорела. Не хотела спорить и доказывать что-то сестре. Заинтересовавшись темой инцеста, вернее его причин, я кое-что почитала в интернете. Естественно, было очевидно, что 99 процентов прочитанного это фантазии. Да и в то время данная тема весьма скудно была освещена в сети. Я думала над сложившейся ситуацией каждый день, пыталась смоделировать её под себя. В итоге я пришла к выводу, что, во-первых это не моё дело; во-вторых надо спокойно поговорить с Викой и послушать её.

Был канун Нового года. Я отправила сестре смс: «Сестрёнка, прости меня. Я дура. Хочу тебя увидеть». Она ответила почти сразу: «Придёшь»? Я тут же перезвонила и долго извинялась за своё поведение, стараясь не затрагивать сам предмет разногласий. В итоге я расплакалась в трубку, не могла подавить комок чувств, застрявший в горле. Мы договорились встретиться.

Я подгадали так, чтобы Вика была дома одна. Взяла небольшие подарочки, шампанское и пришла. Сестра была приветлива, от той фурии, какой была в нашу последнюю встречу, не осталось и намёка. Мы обменялись подарками и дежурными поздравлениями. За столом покушали, выпили немного шампанского, и потёк неспешный разговор.

— Лена, ты же никому про это не говорила? – как-то виновато спросила Вика.

— Да как ты могла подумать! – возмутилась я, – я даже с тобой толком не поговорила!

— Тебе интересно узнать про нас? – продолжила она.

— Интересно!? – чуть не присвистнула я, – да я каждый день об этом думала, давай всё самого начала.

— Ладно, я тоже всё это время думала, – ответила Вика, – рано или поздно ты всё равно бы узнала.

— Ты ведь понимаешь, что у меня никого нет, и не предвидится. А возраст самый тот, хочется сильно, чего тут скрывать. Пробовала, и мастурбировать, и резинового дружка, но это такая фигня. Не спасает это, нет ни чувств, ни теплоты. Короче, мучилась очень долго, у меня по-женски уже целый букет всяких болячек. Задолбала такая жизнь.

— Андрюша тоже, видишь какой, вроде бы всё нормально, всё на месте, а девкам не нужен. Даже замухрышки не смотрят в его сторону. Была мысль заказать ему проститутку, но отказалась от неё. Куча вопросов с этим: как ему сказать, где это будет происходить, где я её искать буду и что говорить? Да ещё и наградит чем. А потом что? Каждый раз заказывать? Это уже будет блядство какое-то.

— Я однажды поговорила с ним на эту тему. Узнала, что никогда девчонки не было, но очень хочет. Боится их, робеет при разговоре. Честно сознался, что мастурбирует каждый день, энергию выплёскивать как-то надо. Именно тогда впервые подумала о нас, что встретились два отброса…..

— Я долго думала, стоит ли ему предложить со мной или так и делать вид, что всё хорошо. В конце концов, решила, что хуже уже не будет и решила для себя.

— Как только будет удобный случай, сразу всё сделаю, – сказала я себе, – а там будь что будет.

— Ждать пришлось не долго, на день рождения Андрюши я накрыла стол, посидели, отметили. Потом сын пригласил меня потанцевать. Было хорошо! Мы долго танцевали, я целовала его короткими поцелуями, а он прижимал меня всё плотнее к себе. Я уже итак чувствовала его эрекцию, но он не делал первый шаг, а продолжал прикасаться пахом к моему бедру.

— Я не вытерпела, немного отстранилась и положила руку ему на брюки в паху. Андрюша стоял, не шевелясь. Я осмелела, расстегнула брюки и спустила их, за ними последовали трусы. Мальчик стоял передо мной с эрегированным членом, головка которого уже была липкой от смазки. Я за секунды стянула платье, трусы и бюстик и стояла перед сыночком совершенно голой. Мне было стыдно только за то, что у меня внизу уже давно было неприлично влажно. Андрюша продолжал стоять как вкопанный, мои действия произвели на него сильное впечатление. Я раздела его полностью.

— Мальчик мой, кровиночка, давай уже порадуем друг друга! Ты не возражаешь?

— Мамулечка, я сам это хочу очень давно, – кое-как выдавил сын, – мы же будем заниматься сексом по-настоящему?

— Конечно!

— Мы тут же переместились в спальню, и я без лишних церемоний легла на кровать и раскинула ноги. Андрей некоторое время стоял и смотрел на меня, а я физически ощущала его жгучий взгляд то на груди, то на лице, то там. Я немного заволновалась, мне показалось, что ему не понравился увиденное.

— Сынок, я тебе не нравлюсь? – спросила я, – хочешь, совсем погасим свет?

— Нет, нет, мамочка, – я просто любуюсь тобой, – я тебя такой никогда не видел, ты очень красивая!

— Давай уже приступим, – торопила я, – очень этого хочу.

— Андрюша лег на меня и неумело тыкался в мой лобок. Я помогла ему и всё пошло хорошо, его плоть неспешно погружалась в меня. Крупная головка, продвигаясь внутри, вызвала у меня мелкую дрожь. От избытка энергии, как бы сжатой в пружину и готовой развернуться, я предвкушала яркую разрядку.

— Но оргазма не случилось, Андрюша кончил очень быстро. Присел рядом и смотрел, как из меня вытекает сперма. Волосы в промежности были перемазаны семенем, моей и его смазкой. А мне было пофиг, я бесстыдно распласталась и не хотела шевелиться. Всё-таки ощущение живого члена в себе, это прекрасно! У меня словно камень с плеч свалился, такое я почувствовала облегчение. Наконец я перешагнула этот барьер, победила себя.

— Мы привели себя в порядок в ванной и уже через несколько минут продолжили. Мы занимались любовью чуть ли не до утра. Грань стыда между нами исчезла полностью. Что мы только не вытворяли! И это было волшебно! Скажу тебе, что это был единственный нормальной секс в моей жизни, от которого я действительно получила удовольствие.

— Подожди, ничего не понимаю, – перебила я сестру, – откуда презервативы, если ты говоришь, что Андрей спускал в тебя?

— Это роковое совпадение, – ответила Вика, – обычно я на гормонах, потому что есть начальный эндометриоз. Так что забеременеть не получится. А тогда делала перерыв, я пью три месяца, потом месяц перерыв.

— Понятно, я тоже ненавижу эти резинки, – подтвердила я, совсем не покривив душой.

— Теперь у нас нормальная регулярная связь. И знаешь что? Нас это устаивает, нам это нравится, и мы не хотим ничего менять. Так, что думай о нас как хочешь, но мы ничего не будем менять.

— Да, перестань уже, – ответила я, – ничего плохого я уже не думаю. Вы взрослые люди и вольны делать, что угодно. Будьте счастливы, и бог вам судья.

Я тогда абсолютно не лицемерила. Я приняла их выбор.

— Ты не сердись, на меня, сестрёнка, я вела себя как идиотка. Сама не пойму, почему так отреагировала. Эта история останется только между нами. Но иногда будем сплетничать на эту тему, хорошо?

— Будем, будем! – рассмеялась сестра.

Так я прикоснулась к чужой тайне.