Демон (Барон Дарксайд)

Демон

Барон Дарксайд

Вайд Клементс проводил много времени в старом сарае, который его отец превратил в мастерскую. Особенно, после того, как он обнаружил там пачки порножурналов. Сегодняшний день не был исключением, и он сидел на скамье со спущенными до колен штанами. Вайд медленно поглаживал свой член, листая журнал, озаглавленный "Матери и сыновья, ч. 3". Среди всех журналов этот он считал самым возбуждающим, поскольку в нем были фотографии всех видов секса между его сверстниками и женщинами сорока-пятидесяти лет. В свои семнадцать лет он считал зрелых женщин по определенным причинам более сексуально привлекательными, чем молодых.

Эти же страницы были особенно интересными, так как женщина на них на была похожа на его мать. "Черт, я бы отдал свое левое яйцо за эту пизду", он пробормотал, работая над своим большим толстым членом.

"Ну что же, я готов к сделке…", послышался голос.

Журнал полетел на пол, пока он пытался натянуть штаны и скрыть свой стоящий член.

"Что? Кто здесь?" выпалил он, лихорадочно озираясь в поисках источника голоса.

"Я, здесь, на дереве"

"А?", – пробормотал он, выглядывая из окна и смотря на огромного черного ворона, сидящего на дереве рядом с сараем.

"Кстати, у тебя отличный член" продолжал голос. Сколько в нем, восемь или девять дюймов? Прекрасный и да еще и толстый. Как раз такие любят женщины.

"Кто?…Ты кто?"

"А ты как думаешь?"

"Ты птица….Птица. Как же ты можешь разговаривать?"

"Попробуй угадать снова."

"А-а-а-а…но этого же не может быть."

"Может. У меня несколько различных имен", произнес серьезный голос.

"Ты не…ты не дьявол?"

"Дьявол, черт, сатана, люцифер, вельзевул, князь тьмы – все это мои имена, но ты можешь звать меня Люсом"

"Это что, какой-то трюк?"

"Но только не с моей стороны. А вот ты…Ты что, хочешь пошутить надо мной? Этого я не люблю и могу доставить много неприятностей, если ты вызвал меня сюда просто так."

"Я…, я не знал, что я вызвал тебя."

"Но я четко слышал, как ты сказал что готов отдать свое левое яйцо за эту пизду. Верно?"

"Да… вообще да", пробормотал Вайд, чувствуя как волосы поднимаются дыбом на голове.

"Тогда, полагаю, ты готов к сделке"

"А…я не знаю. Что ты имеешь в виду?"

"Хорошо. Во-первых, мне не нужны больше левые яйца. У меня их дома полные

сундуки, и, честно говоря, я не занимаюсь ими больше."

"Что ты говоришь…", повторил Вайд.

"Я ищу нечто более вещественное, если ты понимаешь о чем я."

"А?"

"Мне нужны души. А не яйца"

"О… я ничего не хочу слышать об этом", – пробормотал Вайд, чувствуя холодок страха вокруг своих яиц.

"Давай посмотрим", – продолжал скрипучий голос, "что я могу предложить тебе, чтобы соблазнить тебя"

"Я не знаю"

"Я думаю это "что-то" должно иметь отношение к пизде"

"Да, наверное, но я не хочу заключать с тобой никаких сделок"

"Ладно, но может обсудим? Как ты можешь говорить, что не хочешь, пока не услышал моих предложений?"

Вайд не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Он сидит в мастерской своего отца и разговаривает с немой птицей. Что за бред.

"Немой?"

"Что?"

"Я слышал слово "немая", – произнес голос голос.

"Черт, должно быть птица умеет читать мысли", – лихорадочно подумал Вайд

"Это было некрасиво"

Как он узнал? Черт, а может быть это реальность.

"Могу поспорить, что это реальность"

В какой ад он себя увлекает?

"Очень подходящее мысль", – каркнул ворон.

Вайд почувствовал шок, когда наконец понял, что ворон читает его мысли.

"Вернемся к нашей сделке", – прокаркал ворон, подлетая к окну и усаживаясь на подоконник. Вайд смотрел в ледяные черные глаза птицы, а птица осматривала его несколько долгих секунд.

"Хорошо. А как насчет этого", – наконец прокаркал ворон, "я дам тебе магическую фразу, которая позволит тебе трахнуть любую женщину в мире. В любое время, в любом месте. Все что тебе нужно, это сказать эти слова и она окажется в твоих руках."

"Да ну?", – буркнул Вайд, представив, что мог бы делать с таким оружием. Ни одна женщина в мире не сможет спастись от его дьявольского члена.

"Ты серьезно?"

"Конечно. Иначе зачем бы я предлагал тебе это?"

"Но, но за это я должен отдать тебе мою душу? Верно?"

"Ну, что-то вроде этого"

"Я не знаю. Боюсь, что вечность в аду – не самый лучший способ времяпровождения"

"Ха, парень! А что если ты все равно попадешь туда. Только тогда ты ничего за это получишь", – каркнул ворон, "Подумай о всех пиздах, которые будут доступны тебе."

Вайд заколебался, но после некоторого обдумывания, он решил, что оплата слишком велика.

"А я так не думаю. Ну, хорошо, продолжим. Как насчет этого? За каждое использование этих слов ты проведешь в аду только по году. Если используешь слова десять раз – проведешь в аду десять лет. Сто раз – сто лет. Один раз – один год".

Вайд смотрел на птицу и старательно обдумывал ее слова.

"Я не знаю. Сто лет в аду – это долгий срок", – наконец сказал он.

"Да откуда ты знаешь, на что похож ад на самом деле? Ты небось веришь всем этим историям проповедников?"

"Допустим…И что?"

"Если бы ад не был по их словам плохим местом, они бы остались без работы и им пришлось бы трудиться, зарабатывая себе на жизнь. А ты знаешь, какие они бездельники. Получать деньги за глупые разговоры пару раз в неделю – неплохая работа"

"Но…"

"Что "но"?"

"Что если я передумаю?"

"Это просто. Не используешь слова – не платишь и ты ничего не теряешь"

"Я не знаю", – пробормотал Вайд, пытаясь разобраться в мыслях. "Я просто не знаю."

"Знаешь что, ты начинаешь казаться мне скучным. У тебя есть одна минута, прежде чем я покину это место. У меня много других предложений. Так что поспеши и решай. Ты не единственный парень в мире, который хочет оттрахать свою мать."

"Что? Как ты узнал? А…ты же можешь читать мои мысли…"

"Итак. Ты решился?

"Хорошо, я согласен", – пробормотал он.

"Если я не буду использовать слова, я не попаду в ад. Но если я захочу, то пусть они будут у меня. Нигде не сказано, что я должен их использовать.

Верно?"

"Верно. Итак, сделка заключена?"

"Да, заключена", – пробормотал Вайд.

"Прекрасно. Вот слова: "Молох, Молох, Молох. Заставь ее подчиниться""

"И это все? Это и есть слова: Молох, Молох, Молох. Заставь ее подчиниться?"

"Хе-хе! Ты что, пытаешься использовать их на мне? Это не подействует. Только на женщин."

"Да нет, я только хотел убедиться, что запомнил их"

"Ладно. Тогда этот раз не в счет. Но с этого момента каждый раз – один год. Запомнил?"

"Да"

"Далее, когда ты захочешь отменить их, скажи "Молох, Молох, Молох. Останови и прочь""

"Понял"

"Если что-то еще, то поспеши, так как я должен бежа…я хотел сказать лететь дальше."

"Думаю, нет, " пробормотал Вайд, наблюдая как ворон готовиться к отлету.

"Я вернусь позднее, чтобы проверить, как идут дела. Так что если есть вопросы, я отвечу на них потом."

Затем, взмахнув длинными черными крыльями, птица взмыла в воздух и скрылась из вида.

Вайд сидел и тряс своей головой, пытаясь сбросить наваждение, не веря и пытаясь осмыслить то что произошло. Это произошло в действительности? Или просто порождение его сверхактивного либидо? Получалась большая проблема: проверка того, произошло это или нет, будет стоить ему одного года в аду.

"Проклятие!", – громко сказал он. "Он действительно подловил меня."

Но если это правда, он может трахнуть любую. Любую, живущую на земле. Даже страшно представить это. Откинувшись, он поднял журнал, который упал на пол при проявлении дьявола. Он стал смотреть на фотографию женщины, которая напоминала ему его мать.

"Думаю, я готов провести год в аду", – пробормотал он, закрывая журнал и засовывая его обратно в тайник.

Натянув штаны, Вайд застегнул молнию и пошел к двери. Пересекая лужайку по направлению к задней двери дома, он обнаружил, что его член по-прежнему тверд. Хорошо, если Дьявол прав, он скоро использует его на своей дорогой прекрасной и ни о чем не подозревающей матери…Если это сработает. Войдя в комнату, он услышал, как его мать моет посуду на кухне. Подкравшись к кухонной двери, он заглянул внутрь. Она была там, стоя спиной к нему около раковины. Ее руки двигались вверх и вниз, вытирая тарелку. Он стоял, наблюдая за ней несколько секунд, не решаясь испытать свою новую власть. Боясь попробовать и обнаружить, что она не действует. Она была одета в легкое летнее платье и фартук на груди. Ее длинные, светлые волосы были связаны в узел на затылке, чтобы в летний зной держать шею открытой. В солнечном свете, заливавшем кухню, видны были искорки от капель пота на ее шее. Казалось, она была полностью погружена в свои мысли и отсутствующим взглядом глядела в окно на задний двор. Глубоко вздохнув, Вайд тихонько кашлянул, прочистив горло.

"Молох, Молох, Молох. Заставь ее подчиниться", – пробормотал он дрожащим от волнения голосом.

Во время произнесения этих слов, его мать неожиданно перестала двигаться. Потом, все еще спиной к нему, она медленно опустила тарелку и полотенце. Он в испуге наблюдал, как она завела руки за спину и развязала пояс фартука. Она все еще не показывала, что видит его в помещении, методично свернула фартук и положила его на полку. Потом, также медленно, она повернулась лицом к нему. Посмотрев ей в глаза, он заметил, что ее взгляд стал веселым и даже озорным. Потом она улыбнулась ему и начала расстегивать верхнюю пуговицу своего платья. Может быть это от жары? Может быть она хочет расстегнуть только верхнюю пуговицу? Но нет. Это не так. Он не мог поверить своим глазам, когда она медленно расстегнула другую и следующую пуговицу, пока платье не оказалось полностью расстегнуто до ее груди. Вайд следил за ее руками, пока расстегивались пуговица за пуговицей. Теперь он мог видеть ее простой белый бюстгальтер в вырезе ее платья, пока она бесстыдно смотрела на него. Потом с искусственной улыбкой на прекрасных губах она медленно положила пальцы под лямку платья и спустила ее с плеча. Когда она повторила процесс с другим плечом, Вайд просто вздрогнул при виде обычного ничем не примечательного бюстгальтера, который вмещал внутри себя ее весомые груди.

"А ведь сработало", – сказал он про себя, наблюдая как она без колебаний протянула руки за спину. Пока он ожидал, затаив дыхание, он неожиданно увидел, как бюстгальтер ослаб и соскользнул вниз с ее больших прекрасных грудей, когда она убрала руки. Они были перед ним. Ее большие восхитительные груди. Большие круглые сферы грудей, свисающих так сексуально! Пока он открыто изумлялся ее висящим чудесам, она подняла руку и медленно провела пальцем вокруг темного круга, венчающего вершину ее массивной груди. Его челюсть отвисла от потрясения, когда она слегка ударила твердый торчащий сосок посредине темного круга ее кожи. Он такой большой, как стопка монет, подумал Вайд, пытаясь проглотить комок ваты, который вдруг оказался у него во рту.

"Ну, они нравятся тебе?" Услышал он голос своей матери.

"О, боже, о, да, они великолепны, " выдавил он из себя.

"Я довольна, что они нравятся тебе, " она страстно улыбнулась и протянула руки к пучку волос на своей голове.

Внезапно, почти магически, узел волос развязался и они заструились вниз золотым водопадом вокруг ее ангельского лица. Он тек вниз через ее плечи и остановился золотыми завитками, касаясь вершин ее грудей. Вайд потерял дар речи, наблюдая как его мать расстегнула изящный маленький пояс и уронила его на пол. Он был потрясен, когда она начала медленно стягивать платье вниз через свои широкие бедра. Из оцепенения Вайда вывел звук автомобиля, приближающегося к дому. Оторвав взгляд от своей матери, он оглянулся и посмотрел на часы, висящие на стене рядом с холодильником. Было пять три часа.

"О, черт!" -вырвалось у него, когда снова посмотрев на мать он увидел, что она продолжала медленно стягивать платье, полностью игнорируя звук подъехавшего автомобиля.

"Молох, Молох, Молох. Останови и прочь", – прорычал он, проклиная свою глупость не подумать о времени.

Он знал слова не более часа, а они уже обеспечили ему год в аду.

"Что, что происходит?" вскрикнула его мать, смотря вниз на свои обнаженные груди и потом на Вайда и снова на свои груди.

"Что происходит?" Простонала она, хватая платье и пытаясь скрыть свои большие висящие раскачивающиеся груди от его глаз.

"Отец дома" сказал глупо Вайд.

"Что, что?", – бормотала, она как пьяная.

"Беги в ванную. Поспеши, он будет здесь через секунду", – выкрикнул Вайд, толкая ее к двери. "Скорее!"

"О, боже", – взвизгнула мать, метнувшись через кухню в ванную.

Как только дверь за ней закрылась, Вайд услышал, как его отец вошел в прихожую.

"Привет, сынок!" сказал отец, прошаркав на кухню.

"Здорово, пап!", – ответил Вайд, чувствуя как порывается краской стыда, его лицо.

"А где мать?"

"Наверное плещется в ванной – жарко", – пробормотал он, направляюсь к выходу из кухни.

"Что-то не так?"

"Да нет. Все нормально" – промямлил он. "Я пошел к себе. Попроси мать позвать меня, когда ужин будет готов"

"Боже, пронесло!", – облегченно вздохнул он, закрывая дверь за собой. А ведь чуть не попался. В следующий раз ему следует быть осторожнее. В голове была сплошная путаница. Что такое он говорит? Он собирается заплатить еще годом в аду за то, чтобы довести до конца начатое? Конечно, да. Зачем даже задавать себе такой глупый вопрос. Черт, у нее прекрасные груди, вспоминал он картину пляшущих грудей матери. Такие большие, такие висящие, такие сексуальные. В этот момент раздался легкий стук в дверь.

"Вайд, Вайд, ты там?", – Услышал он шепот матери.

"Да"

"Я войду на минуту?"

"Конечно", – прошептал он в ответ, и его охватила паника, когда он подумал о том, что она может сказать или сделать.

Дверь приоткрылась и его мать проскользнула внутрь.

"Боже, я так сожалею", – произнесла она.

"Я хочу извиниться перед тобой", – мягко произнесла она, покраснев от стыда.

"Я просто не знаю, что нашло на меня, что-то произошло и я не могла остановиться"

"Ничего", – пробормотал он, не зная что еще сказать.

"Мне так стыдно, что я просто готова умереть от стыда, продолжала она.

Ты сможешь простить меня?"

"Мам, да не волнуйся ты из-за этого", – ответил он, чувствуя уколы совести от того, что он сделал с ней. "Это останется между нами, я никому не скажу об этом".

Странный озорной вид появился на ее лице, когда она посмотрела на него. Потом все прошло.

"Я сожалею", – сказала она. "Это больше не повторится".

"Все в порядке, мам…"

Она снова как-то странно взглянула на него.

"Хорошо, ужин будет готов через десять минут" сказала она, тряхнув головой и выскальзывая обратно через дверь.

Вайд прислушивался к шагам матери, когда она шла по холлу от его комнаты.

"Я бы не поставил и цента на то, что это больше не повторится", – усмехнулся он, когда шаги стихли.

На следующее утро Вайд проснулся от противного звонка своего будильника. Дотянувшись, он выключил его. Перевернувшись, он натянул покрывало до подбородка и ждал. Когда он не показывался к завтраку, мать всегда поднималась к нему для проверки. И точно: спустя пять минут, он услышал ее легкий стук в дверь.

"Вайд, ты проснулся?"

"Да, мам, я проснулся"

"Ты бы лучше поторопился, а то опоздаешь в школу". Он слышал, как она

говорила через дверь.

"Я не пойду в школу, у меня сильно болит живот"

"О!"

Дверь медленно открылась и она просунула голову внутрь.

"Я принесу лекарство", сказала она. "Может это поможет тебе. ОК?".

"Спасибо, мам", он солгал ей, не желая начинать день с дозы химикатов. Но это была бы малая плата за предстоящее. Мать вернулась быстрее, чем он ожидал. Передав сыну стакан с лекарством, она проследила, чтобы он действительно его выпил.

"Какой хороший мальчик", – улыбнулась она ему, принимая пустой стакан. "Я покормлю отца и тогда я вернусь и взгляну на тебя. Хорошо?"

"Конечно, мам", – сказал он, делая гримасу. "Спасибо".

"Выздоравливай скорее", – она улыбнулась в ответ, любовно погладив его по лбу. "Хорошо хоть температуры нет"

Сразу после ее ухода, он сбросил покрывало и ухватил свой толстый стоячий член.

"Ты проверяла не то место, мам", – хихикнул он, медленно двигая рукой по члену и ожидая ее возвращения.

Казалось, что прошли часы, прежде чем он услышал шум отъезжающей машины отца. Послышался скрип гравия под колесами машины, пока она медленно выкатывалась из двора и, наконец, резкий взвизг во время ее выезда на улицу. Через несколько мгновений шум двигателя затих в удалении.

"Наконец-то!", – подумал Вайд.

После этого он прислушался к звуку шагов матери. Наконец, он услышал, что она вошла в холл.

"Как ты себя чувств…О!…Боже!", – выдохнула она, открывая дверь и увидев его на кровати, медленно водящему вверх-вниз рукой по раздувшемуся члену.

"Молох, Молох, Молох. Заставь ее подчиниться", – засмеялся он, пока она, остолбенев, стояла в дверях. Это было как поворот выключателя в ее голове.

Ее рот, до этого широко открытый в изумлении, медленно сложился в страстную улыбку и она прислонилась к дверному косяку, наблюдая как он работает над своим большим напряженным членом.

"О!", – ухмыльнулась она, протянув руки и начав расстегивать пуговицы платья, "какой прекрасный член". Вайд не сказал ни слова. Он просто лежал там, медленно двигая рукой вверх-вниз по члену и смотря, как пальцы его матери расстегивают пуговицу за пуговицей. Но в этот раз, она не остановилась, пока не была расстегнута последняя пуговица. Похотливо улыбаясь, она быстро расстегнула пояс платья и стянула платье с плеч, позволяя ему упасть на пол. Вайд сразу заметил, что на ней был почти такой же бюстгальтер, как и в предыдущий день, но этот имел узкую кружевную полоску по краям. Он размышлял, было ли это представлением ее фривольности, пока она протягивала руки за спину и расстегивала его. После расстегивания бюстгальтер обвис, соскользнул с ее рук вперед и упал на пол перед ней. Ее большие, висящие груди прекрасно качались, когда она опускала руки к простым белым хлопковым трусикам. Они были даже еще более обычными и невыразительными, чем бюстгальтер, который она носила в предыдущий день.

"Она точно не равнодушна к нижнему белью", – подумал Вайд, когда она начала стягивать трусы с ягодиц. Но его взгляд переместился к точке между животом и ногами, в ожидании появления для обозрения священной тайны.

Когда она медленно стянула свои простые трусики, показался густой лес мягких золотых волос, который покрывал ее гладкую округлую промежность. Через секунду трусики резко соскользнули и упали на пол. Мягко засмеявшись, она шагнула через них. Сладострастно улыбнувшись, она подцепила трусики большим пальцем ноги и бросила их к нему. Вайд рассмеялся.

"Ну, что ты теперь думаешь о своей дорогой, старой маме теперь?", спросила она, сгибая свою ногу и делая пирует.

"Великолепно", он оценил ее и взглядом изучая место, которое до сих пор было запретным, а сейчас находилось перед ним, открытое и привлекающе доступное.

Хотя она не была королевой красоты, но она привлекательна. Вайд упивался наготой своей матери. Нигде ни унции лишнего жира. И она была его матерью. Это заставляло ее выглядеть самой сексуальной женщиной в мире. Его мать, обнаженная, стояла перед ним и спрашивала, как она ему нравиться. Что еще мог он просить?

"Хочешь ли, чтобы я сделала это для тебя", спросила она скользя к его кроватис грацией кошки, крадущейся по жаре.

"Конечно", – ответил он с улыбкой, наблюдая как ее большие висящие груди колышутся и сталкиваются с каждым ее шагом. Без малейших колебаний она взобралась на кровать и проскользнула между его расставленными ногами. Согнувшись над ними, она осторожно убрала его руку с его стоящего члена. Вайд почувствовал, как его сердце стало биться чаще, когда она взяла его толстый стержень, вздымающийся из паха, в свою мягкую ладонь.

"О, он такой твердый", – промурлыкала она, сжимая руку и медленно двигая свою ладонь вверх и вниз по всей длине раздувшегося члена.

"И такой большой!", – простонала она, сжимая и поворачивая свою руку вокруг его члена чуть ниже огромной головки.

Вайд не мог поверить, что женщина, склонившаяся у него между ног, была женщиной, которую все эти годы он называл матерью. Не просто мамой Джейн. Не той женщиной, которая ни разу не использовала грубое слово. Неужели это была она? Или это была магия дьявола, которая заставляла ее быть такой грешной? Мать не дала ему додумать эту мысль до конца и быстро наклонила к себе его член. В ошеломляющей тишине он наблюдал, как она медленно открывает рот и всасывает головку члена внутрь. Он мог чувствовать, как его сперма начинает бурлить внутри него по мере того, как мокрое тепло ее рта поглощает все больше и больше его член. Ее длинные светлые волосы щекотали его ноги, он наблюдал как губы его матери все ниже и ниже спускаются по его напряженному члену. Она сосала и втягивала его член так сильно, что казалось рот ее превратился в их старый добрый пылесос. Она уже вобрала в рот половину его большой толстой сосиски, но не было признака остановки и ее голова опускалась ниже и ниже. Ее рот опускался ниже и он почувствовал, как ее рука отпустила член и переместилась к яйцам. Приподняв их, она начала сжимать и тянуть их. Он чувствовал как его сперма бурлила, готовясь к такому извержению, которого никогда не было в мире. Он даже испугался, что оно не разорвет ее, когда сперма начнет выстреливать из его измученного члена. Откинув голову назад, он закрыл глаза и попытался взять под контроль нарастающее внутри его яиц напряжение. Пытаясь удержать взрывную энергию, зарождающуюся внутри его яиц, он почувствовал сотрясения кровати и вибрацию ее пружин. Заинтересовавшись новыми намерениями матери, он начал открывать глаза и тутаромат нагретого женского естества наполнил его ноздри. Оно было там, прекрасное, розовое, раскрывшееся отверстие его материнской большой мясистой щели всего в нескольких дюймах от его рта. Пока он смотрел на этот удивительный вид, он почувствовал, как рот его матери медленно поднимается пока его член полностью не выскользнул из ее рта.

"Это то, что ты хотел?, " спросила она, медленно двигая своим влагалищем над его лицом.

"Да, " прошептал он, вглядываясь вверх в телесную темноту небес над своим лицом.

"Это выглядит так, как ты думал?", – спрашивала она, покусывая и пощипывая его раздувшуюся головку члена, качающуюся под ее ртом.

"Это прекрасней", простонал он, вглядываясь во влагалище, из которого он появился когда-то. Он был создан, взращен и выношен внутри таинственной темноты.

"Ты можешь видеть, какая она мокрая?", – бормотала она, водя языком вокруг его головки члена.

"Да", – проговорил он, всматриваясь в блестящую мокроту ее влагалища, медленно двигающуюся над его лицом.

"Такой мокрой сделал меня ты"

Едва он успел заметить кольцо мускулов вокруг ее влагалища, как большая слизистая капля жидкости медленно вытекла из узкого маленького отверстия ее щели. Он был загипнотизирован ее медленным перемещением из мистического отверстия. Он следил за каплей, пока она медленно текла к его губам, оставляя за собой полоску жидкости, соединяющую ее с мокрой щелью. Потом капля коснулась его губ, он быстро высунул язык и подхватил ее. Восхитительно! Горячий, резкий вкус хотящей женщины. Его матери. Его матери, хотящей его. Неожиданно, он почувствовал, что запах ее желания душит его. Наполняет его ноздри и сознание желанием и страстью. Он должен иметь ее. Но сначала, он насладится открытой раной ее любви…

Приподнявшись, он обхватил своими руками ее груди и грубо притянул сочащуюся скользкую щель вниз к своим губам. Когда едкое мягкое скользкое влагалище коснулось его губ, он вжал свое лицо в теплую мокроту. Захрипев от радости, он заполнил свой нос и сознание ее сладким насыщенным запахом, преклоняясь перед храмом ее женского естества. Густой, природный запах ее щели наполнил его страстью и желанием. Сейчас он понял, как примитивно может чувствовать мужчина. Потребность оплодотворить ее своим семенем была сокрушающей. Втолкнуть свой член в ее лоно и выплеснуть свой запретный для матери груз внутрь ее горячей засасывающей таинственной глубины. Он не мог думать ни о чем другом. Хотя она старалась вытянуть его бурлящие соки своим ртом, но он не должен ей это позволить. Он должен наполнить ее лоно своим мужским семенем. Он сможет удовлетвориться только если наполнит ее перезрелое естество своим собственным семенем.

"Ааиии" – прохрипел он, мня и тиская ее тело.

"МММввааа" – мычала она над его толстым членом.

"Трахнуть тебя, я должен трахнуть тебя, " задыхаясь произнес он, отодвигая свой член от ее алчного рта. Перевернувшись, он быстро оседлал ее. Посмотрев вниз на свой большой твердый член, качающийся над ее сочащимся отверстием, он наблюдал, как мать обхватила его. Толкая готовое брызнуть оружие вниз к ждущему влагалищу между своих ног, она лихорадочно пристроила красную головку его члена к скользкой влажности своего открытого отверстия.

"Внутрь, внутрь. Толкай его внутрь", – стонала она, выпуская его член и вонзая ногти в его ягодицы.

"Траххх, " рычал он, когда проталкивал в нее со всей своей силой член. Звук их тел, сливающихся вместе, звучал как гром, когда они соединялись в опаляющую свадьбу доведенного до конца инцеста.

"О, Боже, " вскрикивала она, елозя своим влагалищем и пытаясь вытянуть из него бурлящую сперму его больших отвердевших яиц.

"О, боже" хрипел он сквозь стиснутые зубы, оттягивая свое орудие назад и чтобы воткнуть его в нее снова.

С рычанием победителя, он снова вонзался в ее узкую сжатую щель. В этот момент она вскинула свои ноги вверх и опустила пятки на его спину, вталкивая его все дальше в запретную глубину ее влагалища. Как и положено мужчине, он начал резко двигать своим членом вниз-вверх, а она сжимала и подталкивала его.

"Трах, трах,. .." бормотал он, когда его ягодицы ходили вверх вниз, посылая его заряженное оружие, вонзая его и вытаскивая его из ее липкой пизды.

Потом, внезапно, она вскрикнула и ее тело начало дрожать и дергаться под ним. Он мог чувствовать, как ее острые ногти царапали кожу его спины и ягодиц, когда она вталкивала его в себя глубже и глубже. Сжимающиеся мышцы ее щели высасывали его член сильнее и сильнее, пока он старался сдержать волну спермы, которая бурлила и кипела в его яйцах. Но с этим было бесполезно бороться. Шар горячей белой боли взорвался внутри его ноющих яиц, выбрасывая струю спермы под таким давлением, что она вздула внутренности его члена, проскальзывая по ним. И он кончил в нее. Кончил в свою мать. Наполнил ее свой горячей спермой. Заменил себя собой внутри ее горячего плодоносящего лона.

Это было как бомба, взрывающаяся внутри его члена каждый раз, когда он извергал струю за струей спермы во влагалище своей матери. Так продолжалось до тех пор, пока последняя капля не была выжата из члена, зажатого между измочаленными губами…