” Добрая” соседка – часть 57

– Оксана, ты нам хоть хлеба и еды нормальной привези завтра. Картошки, круп разных. Я Пете и себе супа наварю, а то от макарон уже тошнит. Да и бензину пару канистр захвати для генератора, нам что в темноте тут без света сидеть? – Напуствовала Марина, подругу и любовницу. Мы сидели в машинах и готовились к отъезду из Плетнёвки. Тётя Оксана завела свою потрепанную " ниву", усадила в неё Витька, положив ему на колени узел с драгоценностями, которые ушлая торгашка собиралась продать в городе. Света аналогично запустила мотор своей машины, в ней корме неё, сидели на заднем сиденье я и немка.

— Обязательно привезу сваха, ты же родная мне теперь. – Весело ответила моей матери Оксана, целуя при этом сидевшего рядом с ней на пассажирском сиденье Витька. Хохлушка была довольна до ушей, заполучив в мужья, старшего сына своей подруги.

— А не привезёшь так я Витю у тебя заберу. – Засмеялась Марина, пнув ногой колесо " нивы" подруги. А та надавив на газ, рванула машину с места, отъезжая от дома родителей Михалыча, показывая из окна автомобиля фигу нашей дылде атаманше. Вслед за машиной тёти Оксаны, тронула свою " ниву" и Света. Мы с Ильзой помахали Марине и Петру из кабины руками, а я смотрел через заднее стекло на дом где стояла Марина, до тех пор пока он не скрылся из вида. Высокая, красивая женщина в зелёной юбке и в чёрной облегающей её роскошное тело блузке без рукавов, стояла с немецким автоматом в руках. А рядом с ней стоял щупленький пацанчик Петро, который так и не снял с себя форму солдат Вермахта.

— А на колокольне тихо, нет никого. – Сказала Света, когда мы проехали мимо церкви вслед за машиной тёти Оксаны.

— Да он днём там редко бывает. Больше ночью или рано утром. – Ответил я девушке вглядываясь через заднее стекло " нивы" на колокольню позади нас, пытаясь рассмотреть на ней призрака полицая. И с облегчением вздохнул когда она и деревня скрылись из виду. Мы выехали в поля и наша " нива" урча мотором ведомая красивой черноволосой девушкой в милицейской форме, понеслась по просёлочной дороге, по направлению к трассе.

— И какого хрена Оксана вы остановились? – Ругнулась Света, нажимая на тормоз. Её машина скрипя тормозами едва не врезалась в стоящую посередине дороги, " ниву" тёти Оксаны. Мы ехали вслед за ней и из за дорожной пыли которую поднимала " нива" хохлушки, ничего не было видно.

— Ссать сильно захотела. Да и головы поправить после вчерашнего не мешало бы. Я до города не доеду, башка трещит.

— Ответила племяннице Михалыча, хохлушка, сидя на корточках возле дверей своей потрёпанной " нивы" задрав юбку и спустив на ноги белые трусы, обильно поливала ссаками обочину дороги.

— Предупреждать надо было, я чуть в тебя не врезалась. – Света вышла из машины и спустив свои милицейские штаны на ноги, присела ссать рядом с бывшей женой своего дядьки.

— А ты что сидишь, иди пописай вместе с ними. До Брянска ещё два часа ехать. – Сказал я Ильзе, выталкивая девушку из салона машины. В " ниве" было только две двери, и чтобы вылезти из неё с заднего сиденья, требовалось поднять кверху переднее пассажирское кресло.

— У твоей немки жопа пухлая пиздец. Но у моей Оксаны ещё больше попец. – Восхищённо говорил мне Витёк, мы с ним тоже достав из ширинок штанов концы, ссали на обочину дороги, смотря на сидящих на корточках женщин.

— Да у тёти Оксаны зачётная жопень, одно удовольствие её в неё ебать. Но у нашей с тобой матери Вить, самая лучшая попка из всех. – Ответил я брату и он кивком со мной согласился. У атаманши Мариши, попец был больше чем у тёти Оксаны, да и ягодицы у хохлушки на жопе мягкие, а у Марины упругие.

— Кость, а помнишь как ты меня на этой дороге, на капоте моей " нивы" ебал. Я тогда так хорошо кончила. Может сейчас так же сделаем. А то у меня влагалище чешется. – Предложила тётя Оксана, возбужденно смотря на меня шальными глазами. Мы впятером стояли возле капота её " нивы", на которой стояла початая бутылка с водкой и нехитрая закуска в виде открытой банки с килькой в томате. Утром Марина не разрешила Свете и Оксане выпивать, боясь что они пьяные не доедут до города. Так ушлая хохлушка, тайком от подруги атаманши, положила в машину бутылку водки и банку консервов. И сейчас вдали от строгих глаз рыжей командирши, мы её пустили по кругу на пятерых.

— Да не вопрос Ксюха. Можно и повторить, тем более что у меня тоже колом член стоит. А с тобой мы неделю не увидимся. – Ответил я тёте Оксане, без всякого стеснения перед братом, обхватывая руками её пухлую жопу, выпирающую через тесную джинсу. Хохлушка одела на себя свою старую одежду в которой приехала из города в Плетнёвку и теперь на её жопе, плотно сидела короткая синяя джинсовая юбка с бахромой по краю, и белая блузка сверху. На ногах у базарной торгашки были надеты её белые кросовки, а в чёрных волосах на голове, заткнуты солнцезащитные очки по моде. Зрелая женщина ярко накрасилась, сделав на лице вульгарный макияж. И стала прежней тётей Оксаной, в которую я был влюблен с восьмого класса.

— Тогда я твоей немке брат засажу. Я её толком ещё и не ебал. – Витёк ревниво посмотрел как я лапаю его будущую жену за жопу через одежду и зайдя сзади к Ильзе, стал мять ей попку через чёрную юбку. Моя мать дала немке одну из своих юбок, а тётя Оксана поделилась с девушкой туфлями на каблуках и бежевой блузкой. Ильза ярко накрасилась и стала обычной девушкой, каких много на улицах российских городов. А её летный комбинезон гауптмана " люфтваффе", остался в Плетнёвке.

— Только договоримся не кончать. А то тогда хер поймёшь от кого они нам родят? – Сказал я брату, не желая чтобы Ильза родила от этого придурка Витька.

— А я, и не дам тебе Костя в меня спускать. Хочу от Вити родить. Держите парни презервативы, у меня в бардачке они всегда в запасе лежат. – Оксана шагнула к машине и достала из бардачка своей " нивы", пачку презервативов.

— Вот блядь, а мне опять член не достался. – Обижено сказала Света, распечатывая острыми молодыми зубками пакетик с презервативом и одевая его на мой стояк, раскатывая по всей длине пальчиками.

— Да у него ещё в сто раз встанет до Брянска дочка. Не переживай ты так. – Успокоила рослую племянницу своего бывшего мужа, тётя Оксана. Хохлушка также разорвав пакетик с кондомом зубами, одевала его на член Витьку. А Ильза стояла рядом куря сигарету, немка поняла из нашего разговора, что её сейчас будет ебать мой старший брат и вожделением смотрела на толстый член Витька. Ильза как и все немки, была блядью и особо не заморачивалась насчёт нравственности. И ей было запросто перепехнуться с братом своего будущего мужа, у него на глазах.

— Только пусть попробует по дороге мне не засадить. Я его сама тогда выебу. – Смеясь сказала Света, помяв мне пальцами член, придавая ему твердость.

— Обижаешь зая, я люблю тебя, а ты такие мне слова говоришь? – Упрекнул я девушку, понимая что Света шутит.

— Я тоже тебя люблю Кость. Но спуску не дам. Ладно ебитесь себе на здоровье, а я заднее колесо в совей " ниве" пока подкачаю. – Ответила Света, открыв багажное отделение машины, доставая из него ножной насос.

— Оксана, Оксаночка, милая моя. Как же я по тебе соскучился соседка. – Говорил я тёте Оксане, засаживая зрелой женщине рачком на капоте её потрёпанной " нивы". Жена Михалыча, сняла с себя тесную джинсовую юбку и спустила вниз белые словно накрахмаленные трусы, оставив на ногах кросовки. И в таком виде легла животом на капот машины, подставляя свой пухлый и мягкий зад, под член молодого парня, сына ей по возрасту.

— Оойй, ооойй, как хорошо ты ебёшь Костя. Я сама по твоему члену соскучилась родной мой. – Стонала тётя Оксана, принимая в своё потертое влагалище, мой толстый член. А я мял мягкую, податливую жопу хохлушки двумя руками, с наслаждением засаживая подруге матери, и смотрел как мой конец, раз за разом входит в её чёрную пиздень. У хохлушки даже промежность была волосатой, и кучерявые волосики обрамлявшие влагалище зрелой женщины, щекотали мой член.

— Ааа, ооойй, ооой. – Стонала Ильза лёжа животом на капоте соседней машины. Немку ебал мой брат Витёк и так же как и я, держал двумя руками пухлые ягодицы лётчицы люфтваффе и с наслаждением мял их. День выдался солнечным, ласковые лучи летнего солнца грели нам спины и белые жопы женщин и где-то в вышине пел жаровонок.

— Ой, да ну тебя Костя. Ну за чем мне нужно было в зад кончать. У меня с собой воды нет, как я подмоюсь да и тебе член нужно обмыть. – Незлобно говорила мне тётя Оксана. В последний момент перед тем как кончить, я вытащил из её влагалища член, снял с него презерватив и вогнал свой конец в тёмно-коричневое очко маминой подруги. Заветная анальная дырочка жены Михалыча, мелькала у меня перед глазами и я помня её сладкую негу, не выдержал и вставил в неё член, с наслаждением спуская в горячий задний проход знойной хохлушки из Харькова.

— Да у меня есть вода. Давай Костя я тебе член обмою. А тебя Оксана только в жопу и надо ебать, вон какая срань заманчивая. – Засмеялась Света, подходя к нам с бутылкой минеральной воды. Девушка заботливо обмыла мне залупу от желто-белого налета, я как никак достал тёте Оксане до кишок. И затем стала поливать на руки присевшей на корточки хохлушке, которая усиленно мыла промежность и попу.

— А тебя не надо блядь в жопу ебать. Помолчала бы лучше Света, тоже мне честная нашлась. – Отбрила хохлушка племянницу своего бывшего мужа, намекнув на то что задний проход у смазливой Светы, давно растрахан членами её милицейских начальников. Тётя Оксана подняла с земли свои белые трусы и юбку и одев их, обняла меня рукой за шею и шепнула на ухо.

— Ты молодец Костя, я как раз и кончила, от того что ты мне в зад вставил. – Призналась мне мамина подруга и моя школьная любовь.

— Так нечестно Костян. Я твою немку с гандоном ебал как положено в пизду, а ты моей Оксане в жопу засадил. Больше к моей жене не подойдёшь. – Витёк рассерженно снял с опавшего конца налитый спермой презерватив и бросил его на дорогу.

— Не ругайтесь мальчики. А ты Витя остнынь, мне было приятно когда твой брат меня в попу имел. Да и какая разница кто кого куда трахал? Главное что нам было приятно. – Оксана обняла и приласкала Витька, и этот придурок тут же поплыл от её ласк. А я глядя на довольное лицо старшего брата, думал что хохлушка наставит ему большие лосиные " рога" у себя на рынке  с кавказцами. Хотя возможно и нет, из блядей как я знал, бывают очень хорошие и верные жены получаются.

— Костя, подай мне трусы дорогой. Поухаживай за женой. – Попросила меня Ильза, черноволосая валькирия всё ещё лежала животом на капоте машины, подставив свою белую нежную попку, под ласковые лучи летнего солнца.

— Тебе хорошо было дорогая? – Я поднял с травы чёрные эластичные трусики, их немке дала Марина, и с удовольствием помог девушке одеть этот предмет нижнего белья на её пухлую попку.

— Тебе хорошо было дорогая??? Его жену ебли, а он спрашивает хорошо ли ей было? – Передразнила меня подошедшая к нам Света. Черноволосая ментовка обняла немку и поцеловала её в губы взасос. А потом озорно глянув на меня спустила с себя свои милицейские штаны, сняла их совсем с себя и оставив чёрные берцы на ногах и милицейский китель с рубашкой сверху, села жопой на капот своей " нивы" призывно раздвинув ляжки.

— Я никуда не поеду пока не кончу. Костя, лижи у меня, а ты сучка ласкай мне груди. – Сказала Света, смотря возбужденным взглядом на нас с Ильзой. По честному меня удивил выбор моей бывшей невесты, ведь девушке – менту было приятнее если бы влагалище у неё лизала немка, или тётя Оксана. Но мне ничего не оставалось делать, как присесть перед молодой ментовкой сидящей голой жопой на капоте милицейской " нивы, " и расцеловать сначала нежные ляжки девушки, а потом припасть ртом к её чёрной пизде . Лобок у Светы был темный, покрытый жёстким кучерявыми волосками. И я с наслаждением уткнулся носом в этот итимный треугольник и стал сосать половые губы у своей бывшей невесты.

— Дочка, разреши и тёте тебе груди поласкать. – Услышал я голос зрелой хохлушки, и тут же мои волосы на голове, обхватила тёплая, материнская ладонь нашей соседки со второго этажа.

— Ну конечно тётушка, ласкайте мне груди вдвоём, а ты сучонок лижи давай, я хочу кончить. – Света больно сжала ляжками мою голову, давая мне понять, что она со мной не шутит. И я принялся лизать у неё ссаную пизду, в которой хуев побывало наверное больше, чем волос у девушки – мента на лобке.

— Аааа, оооо, так, так, хорошо. Лижи, клитор соси, не забывай про него. – Стонала, выла Света, пуская мне в рот приличные порции любовного сока. Который я едва успевал глотать, как молодая ментовка опять наполняла своими выделениями мой рот. А я сосал её отвислые половые губы, пытался всунуть 👅 язык в дырочку влагалища девушки, и наконец добрался до её клитора, обхватил его губами и стал сосать.

— Аааа, оооооййй, аааааа. – Света завыла, сжимая мощными ляжками мою голову, до звона в ушах. Клитор у рослой племянницы Михалыча был очень чувствительным и я не успел толком его пососать. Как девушка к моей радости кончила, больно сжав мою голову широкими ляжками.

— А что парни, давайте этого мента в два " смычка". А то я смотрю этого ей мало. – Скомандовала тётя Оксана, видя что у Витька и у меня концы начали вставать по новой. Опытная базарная торгашка, взялась руками за наши с братом члены и подрочив их, быстро придала им необходимую твёрдость.

— Ну тётушка, ты молоток. С меня точно причитается. Отблагодарю от души. – Сказала Света, целуя хохлушку в губы взасос. Девушка обрадовалась такому повороту событий, ведь она рассчитывала только на кунилингус, а тут появилась возможность сесть на два хуя сразу.

— Костя, ты на капот садись и приляг, я сверху, а Витя сзади. Оксана поищи пожалуйста у меня в машине в бардачке, тюбик с вазелином. По моему он там должен лежать, я им губы смазывала чтобы не обветривались. – Попросила Света бывшую жену своего пузатого дядьки Михалыча, и та полезла в салон искать смазку.

— Жаль, что Витя уедет. Нам будет нехватать его члена. – Сказала Ильза, немка стоя возле моего брата, ласкала его и мяла рукой парню член, но её быстро отогнала от Витька тётя Оксана. Хохлушка приревновала молодую немку, увидев в ней опасную соперницу.

— Обойдешься Ильза, у тебя Костя есть, а его брата оставь в покое, он мой. – Тётя Оксана сама взялась рукой за стояк Витька и густо намазала ему залупу вазелином, выдавив его из тюбика найденного в бардачке Светкиной "нивы". А мой брат смотрел на женщину ровесницу нашей с ним матери, влюбленным взглядом. И у меня отлегло на душе, хуже было бы если Витёк влюбился в Ильзу, и мне пришлось бы делить с ним немку. Но Витя был пленён потертыми прелестями нашей соседки со второго этажа и любил только её одну.

— Я не придавила тебя милый? Ни разу ещё не еблась в два " смычка" на капоте машины. – Спросила у меня Света, садясь влагалищем на мой член. Я по её просьбе сел сначала голой жопой на тёплый, почти горячий нагретый ☀️ солнцем капот её " нивы", а потом прилёг, облокотившись спиной на лобовое стекло. Света залезла на капот вслед за мной и села влагалищем на мой стояк сильно наклонив туловище вперёд на меня, давая Витьку возможность засадить ей в задний проход.

— Да нет любимая, не придавила, мне хорошо вот так. – Ответил я Свете, целуя девушку в губы и обнимая её за спину, одновременно чувствуя, как по моему члену через перегородку разделяющую вагину и анус молодой ментовки, заскользил член Витька. Мой старший брат пристроился к жопе Светы сзади и стал ебать её в задний проход. В этой позе в два " смычка", активен всегда тот мужчина, который находиться сзади партнёрши и сношает её в анальное отверстие. А партнёр на которого садиться влагалищем девушка, по большей части пассивен, так как он лишён возможности совершать возвратно поступательные движения. Так и я сейчас чувствовал как по моему члену через тонкую перегородку влагалища Светы, ерзал хуй моего брата, но я не мог сам ебать, так как крупная племянница Михалыча меня придавила к капоту своим телом.

— Аааа, ооооойййй, аааа. Наконец то, я обожаю сидеть на двух членах разом. – Выла Света, принимая в свою жопу толстый член Витька и в такт его движениям поерзывала влагалищем на моем хую. Молодой ментовке было жутко по кайфу такой секс, она даже глаза на меня вытащила, ерзая и ерзая на членах родных братьев, анусом и влагалищем.

— Света, родная моя, любимая. – Говорил я девушке ласковые слова, задрав на ней форменную рубашку под распахнутым милицейским кителем и сосал соски её тяжёлых грудей. Чем ещё сильнее завёл племянницу Михалыча, да и Витёк поддал жару. Я чувствовал как его член заходил в сраке Светы, быстро быстро, мой старший брат был на подходе. И опытная девушка, сама заерзала сильнее на членах ебущих её парней и к моей радости поймала оргазм вместе с Витьком. А потом догнался и я, когда мой брат отвалился с жопы девушки мента, я сам задвигал тазом под ней, вгоняя член глубоко в влагалище Светы и кончил ей в пизду.

— Вмятина будет теперь на капоте. Как я машину сдавать в отдел буду. – Притворно сердито говорила Света, показывая мне на небольшую ямку на капоте её милцейской " нивы".

— За удовольствие надо платить дочка. Но ничего скажешь у себя в отделе, что ловила преступников и они помяли капот твоей машины. – Захохотала тётя Оксана, она обмыла остатками минералки член Витька измазанный в заднем проходе племянницы пропавшего в прошлом Михалыча, и помогла подмыться самой девушке, поливая ей из бутылки на жопу.

— Спасибо тётя, я у тебя в неоплатном долгу. Но поделись со мной золотишком. Дай мне несколько предметов из узла. У меня в Брянске есть знакомые скупщики, попробую толкнуть им драгоценности. А если все нормально пройдет, то можно и остальное золото и серебро им сплавить. Да и мне деньги нужны на новые документы вот этой шавке и ёбарю Марины. – Сказала Света, обнимая Ильзу. Немка обтерла мне член бумажной салфеткой взятой из бардачка машины на капоте которой ебли Свету и стояла возле меня.

— Да бери, мне что жалко что ли. Ведь ты тоже с Костей рейхсмарки в Жуковке на золото и серебро обменивали. – Ответила девушке тётя Оксана, доставая из салона своей "нивы" узел с драгоценностями и развернула его прямо на дороге. А там чего только не было, серебренные и золотые ложки с вилками, подсвечники из серебра, золотые царские монеты, церковные кресты и различные изделия из драгоценных металлов. Все это добро ценное в наше время, в войну особо не ценилось, особенно в глухих деревнях наподобие Жуковки. На золото хлеба не купишь, а пойдешь его менять в Локоть, запросто можешь попасть в комендатуру, где и золото отберут и ещё отведут на расстрел к Тоньке, как партизан. А вот рейхсмарки другое дело, с ними можно было свободно отовариться в той же лавке у Сидорова. Вот и меняли колхозники в Жуковке, золото и серебро на немецкие оккупационные деньги.

— Да я пожалуй, вот этот набор посуды возьму, ложки с вилками и подсвечники. Попробую продать это добро знакомому скупщику. А ты у себя тётя по своим каналам золотишко толкай. – Света взяла из узла на земле, позолоченные тарелки с царскими вензелями и орлами, золотые ложки и вилки, и серебряные подсвечники. Всё это она положила на задние сиденье своей " нивы" усадив рядом с драгоценными металлами немку. Я сел на переднее сиденье со своей бывшей невестой и она тронула машину с места.

— Удачи вам, встретимся через неделю в Плетнёвке. – Крикнула вслед тётя Оксана, она с Витьком всё ещё стояла возле своей потрёпанной " нивы, " а потом поехала вслед за нами. На трассе наши пути разошлись, Света повернула свою машину направо по направлению к Брянску, а хохлушка свернула налево и помчалась с Витьком в райцентр.

— Эх скорее бы до дома добраться. Я на работу схожу, зарплату получу, в магазин заеду еды хорошей накуплю и знатный обед сварганим. А то от этих макарон и консервов у меня желудок болеть стал. А потом ляжем втроём в мою постель и как следует потрахаемся. Ильза хорошо у меня полижешь сначала, а потом я у тебя. – Света ведя одной рукой машину по трассе, повернула голову назад к немке, но та спала клевая носом, утомленная бессонной ночью.

— Вот же блядь, заснула сучка. Сама спать хочу, Костя, давай рассказывай мне анекдоты чтобы я не задремала за рулём. – Попросила меня Света, и я стал рассказывать ей анекдоты про Чапая и Петьку, которые знал ещё со школы. Правда разказчик был из меня никудышный, но Света смеялась и не заснула за рулём дорогой, довезя нас в целости и сохранности до Брянска.

— Вы спать ложитесь, а я на работу съезжу, заеду в магазин и вернусь домой. Я вас на замок закрою чтобы никто не вошёл. И смотри Костя, без меня никакой ебли. – Предупредила Света, когда мы приехали к её дому и девушка завела нас с Ильзой внутрь.

— Да у меня и не стоит сейчас. До вечера отдохнуть бы не мешало. Так, что можешь спокойно ехать на свою работу Света, мы с Ильзой будем спать. – Ответил я девушке, целуя её в губы.

— Тогда идите в мою спальню и ложитесь в кровать. Если кто из вас захочет в туалет, так он в конце коридора, санузел у меня совместный с ванной. – Сказала Света, открывая дверь своей спальни. А там стояла широкая деревянная кровать, на которой запросто могли поместиться три человека.

— Как знала такую кровать большую купила. Мать меня за неё "пилила, " мол зря деньги потратила. А она вон как сейчас сгодилась. – Сказала Света и лицо девушки помрачнело. В доме многие вещи напоминали ей о пропавшей в прошлом бабе Зине.

— Не переживай любимая. Жива твоя мать, мы обязательно её найдем. Возможно она сейчас живёт в другом городе. – Успокоил я Свету, но глянув на лицо девушки понял, что сморозил глупость. Если бы её мать баба Зина осталась бы жива, то она бы вернулась жить в свой дом на окраине Брянска. Хотя оставались ещё два варианта, или бабу Зину контузило на фронте, и она не помнит где жила раньше. Или каким-то образом, она очутилась за границей. В войну полно было случаев когда советские граждане оставались жить на Западе.

— Ладно, не будем об этом. Сегодня отдыхаем, а завтра съездим в местный музей " Партизанской славы" и там поищем след моей матери, и моего пузатого дядьки Михалыча.

— Сказала Света, девушка обняла меня и немку за шеи руками, и страстно поцеловала в губы обоих. И судя по глазам Светы ей жутко не хотелось оставлять нас одних, а самой ехать на работу. Но делать было нечего, нам нужны были деньги чтобы купить продуктов и одежду мне и Ильзе.

— Ложись милая, ты в машине носом клевала пока мы ехали, так давай выспимся как следует на чистых простынях. – Предложил я Ильзе, когда ревнивая Света ушла, заперев дверь дома снаружи на замок.

— А я забыла уже когда спала в кровати и на чистом постельном белье. На фронте постоянно приходилось спать одетой, в любой момент могли поднять по тревоге, если возле аэродрома появлялись русские истребители. – Ответила мне немка, девушка моментально разделась и голая легла на чистые простыни постели, приютившей нас девушки-мента.

— Да я тоже уже больше месяца не спал на простынях на мягкой перине. В Плетнёвке приходилось спать на диване без простыней, или на жёсткой железной кровати в закутке у Марины. – Сказал я Ильзе, глядя на её ослепительно обнаженную красоту. Безумно красивая валькирия, тёмноволосая, большегрудая, с матовой нежной кожей и чёрным заросшим лобком. Лежала посередине кровати призывно подогнув ноги в коленях. Ильза хотела меня, ведь после того раза когда мы трахались с ней в парке ночью, возле офицерского клуба в Локте. Мы больше не занимались любовью одни, секс на колокольне не в счёт, там был с нами призрак. А сейчас она лежала на ослепительно белых простынях, голая и желанная. И я не мог ей не ответить тем же, у меня по новой встал член, глядя на эту красоту. И в одно мгновение я сбросил с себя одежду на пол и лег сверху на Ильзу, запрокидывая ноги девушки к себе на плечи вгоняя немке член в влагалище. Я ебал Ильзу " по офицерски" мне нравилась эта поза, когда ноги женщины находятся на твоих плечах, а она лежт беззащитная под тобой ведь ее движения скованы.

— Не надо так милый. Отпусти мои ноги Костя. Иди ко мне родной мой. – Попросила меня Ильза, глаза девушки выражали боль и одновременно любовь ко мне. И я тут же отпустил красивые ножки валькирии со своих плеч и лег на девушку засаживая ей в обычной " миссионерской" позе. Ильза ответила мне интенсивным подмахиванием, обняв меня руками за плечи.

— Вот так, так Костя, любимый мой. Я так люблю лёжа, когда мужчина на мне. – Сквозь стоны приговаривала немка, активно подмахивая мне тазом навстречу моим толчкам. И вскоре мы кончили, почти одновременно. Первой завыла Ильза, обхватив мои бедра ногами словно лягушка, а потом зарычал кончая и я, тут же проваливаясь в сладкую дрёму, едва успевая отвалится с немки, засыпая рядом с ней.

— Вот бляди, а кто мне обещал, что будем только спать? – Меня разбудил голос Светы и яркий свет электрической лампы. Девушка стояла в дверях и смотрела на нас с Ильзой. За окнами было уже темно, мы с немкой проспали до позднего вечера, утомленные бессонными ночами.

— Не переживай дорогая, у меня сил и на тебя хватит. – Сказал я Свете, вставая с кровати со стоящим колом членом. У меня всегда вставал спросонья, а сейчас я выспался и был полон сил.

— Да я и не виню вас родные мои. Мне и самой пришлось дать своему начальнику. А иначе я бы не получила деньги и мне оставили мою служебную машину. Без неё мы как без рук, не на автобусе же нам ехать обратно в Плетнёвку. – Ответила мне Света, девушка виновато опустила вниз свои блядские глаза, ожидая от меня реакции. Но мне было по барабану, что мою гражданскую жену, сношали в отделе милиции её начальники. Я был не ревнив от природы, и если и ревновал так только свою мать Марину. А сейчас признание Светы, что её имели в её райотделе, за право пользоваться служебной машиной, меня только возбудили. Я даже представил на миг Свету в милицейской форме, лежащую животом на столе и её начальника седого полковника, засаживаещего через жопу своей подчинённой.

— Ну подожди Кость, не надо сейчас. Мне нужно подмыться, у меня всё между ног расплылось. Ильза пошли в ванную, помоешь меня, а я тебя. А потом ты Костя ополосненшься и мы будем ужинать. Я из ресторана готовую еду взяла, там шашлыки, мясо копчёное, буженина, рыба красная, сыр. Выпить купила, водки, вина, всё по высшему разряду. – Сказала Света, поднимая с кровати голую немку, которая щурила глаза спросонья.

— Я писать хочу, а потом в душ. Где у тебя туалет Света? – Спросила Ильза вставая с кровати. Немка обхватила мой конец рукой и ласково помяв его и одновременно по кошачьи прижалась к Свете.

— Вот же блядь, на нашу шею к нам из прошлого навязалась. Летала бы сейчас на своем истребителе, после полётов еблась бы с Гансом. – Незлобно сказала Света, лаская немку за крупные груди. А Ильза разом помрачнела услышав имя своего сослуживца по двадцать второй эскадрильи Люфтваффе. Ведь ей пришлось его сбить над речкой Плетнёвкой, ради спасения нашего отряда. Не подбей она " мессершмитт" Ганса, он бы нас расстрелял из пушек и пулёметов на бреющем полете.

— Ой, извини милая, я не хотела тебя обидить. Пошли мыться, потом выпьем, поужинаем и займёмся любовью. И не будем вспоминать о прошлом. – Света обняла и расцеловала было опечаленую немку и лицо прекрасной валькирии вновь засияло.

— Я хочу любить тебя сегодня. Очень хочу Света. – Ильза припала к губам хозяйки дома, красивой темноволосой ментовки, с толстой поддатливой жопой, в которую так приятно вгонять член. Девушки обнявшись ушли в ванную принимать душ. А я прошел на кухню где вытащил из холодильника бутылку дорогой "пшеничной" водки, и прямо из горлышка сделал несколько глотков и не закусывая закурил сигарету. Я хорошо выспался, все тревоги и опасности которыми мы все подвергались, осталось в прошлом. И сейчас у нас начиналась новая жизнь, наполненная радостью и любовью.

После сытного ужина с шашлыками и ресторанными закусками, мы занялись любовью втроём. Сначала девушки ласкались между собой. А потом я по очереди отодрал обеих в их горячие и влажные дырки. Что Ильза, что Света, любили как и вагинальный, так и анальный секс. Задние проходы у девушек были разработаны ещё до меня, и достаточно хорошо. Особенно у Светы, бедняжке постоянно приходилось подставлять свою попку под члены милицейских начальников, в обмен на привилегии по службе. Хотя в дальнейшем я закрою потертое очко Светы на "замок". В него будет входить только мой член и член Витька. Посторонним там делать нечего. Думал я вгоняя свой стояк в горячую сраку своей невесты. Девушка стояла ♋ раком на полу в зале и сладко стонала. А немка сидела в кресле и смотрела телевизор. Гауптман двадцать второй эскадрильи Люфтваффе, не сводила с него глаз, и с жутким интересом смотрела все передачи и фильмы шедшие по российскому телевидению.

— Аааа, ооооойй, оооооййй. – Завыла Света когда я натер членом ей задний проход и девушка сладко кончила, поймав анальный оргазм, который был в разы приятнее вагинального. По словам нашей соседки со второго этажа, развратной тёти Оксаны.

— Знаешь зая, давай договоримся. Ты больше никому не даёшь в попку. Я хоть и не ревнивый, но не хочу чтобы ты ещё с кем-то еблась на стороне. – Сказал я девушке, все ещё держа член в её заднем проходе. Я кончил вслед за Светой и с наслаждением мял руками её пухлые ягодицы.

— Ладно, постараюсь больше тебе не изменять милый. А если это случится, то только ради нас и нашего общего дела. Сам понимаешь, пока мы не продадим наше золото и не разбогатеем. Мне приходится иногда расплачиваться натурой, за то что мы сейчас имеем. – Ответила Света, откровенно смотря мне в глаза. А я вытаскивая опавший член из горячего заднего прохода девушки, подумал, что моя бывшая невеста права. Для того чтобы сбыть золото, нужны её связи в милиции и в криминальных кругах. Да и свой человек в ментовке тоже многое значит. Кто знает как повернётся жизнь, может нам опять придется грабить магазины и Света будет владеть оперативной обстановкой в районе.

Прошла неделя после того как мы уехали из Плетнёвки и поселились на окраине Брянска в уютном домике бабы Зины. За эту неделю Ильза и Света стали лучшими подругами и любовницами, а я основательно натер членом их влажные дырки. С утра Света уходила на работу, а мы с немкой спали, ели и смотрели телевизор. Ильза больше смотрела новости, и не отрывала глаз от экрана телевизора, когда показывали сюжет об Германии. Немка мечтала съездить на свою родину и разыскать родных которые возможно ещё были живы. Но для поездки на свою историческую родину, немке нужны документы и деньги на дорогу. А их у неё не было. "Сделать" новые паспорта для девушки и парня из прошлого, оказалось не так просто. Для этого нужны были деньги, а того серебра и золота, что продавала потихоньку Света знакомым скупщикам краденного, явно не хватало. Да и часть мы тратили на одежду, еду и выпивку. Немка оделась с иголочки и стала не похожа на ту Ильзу, бравого гауптамана из двадцать второй эскадрильи Люфтваффе.

Красивая девушка, в современной одежде, с длинными волнистыми волосами, она не напоминала собой ни капли о прошедшей войне. И лишь иногда в прекрасных глазах валькирии, можно было прочесть тоску по прошлому.

— Все едем в Плетнёвку, я договорилась куда можно продать слиток золота. Правда за полцены, но этого хватит чтобы "сделать" паспорта Ильзе и Петру. А ты Костя сможешь наконец жениться на своей немке. – Сказала пришедшая вечером с работы Света, а Ильза бросилась целовать и обнимать девушку. Ведь с паспортом немка станет полноправной гражданкой России и мы с ней сможем официально зарегистрировать брак, и даже съездить в ФРГ на родину Ильзы. Да и мне хотелось разыскать в Германии другую валькирию Ханну, если она конечно не погибла в войну и дожила до наших дней. Хотя Ханна будет старой, под восемьдесят лет. Но все же мне хотелось обнять белокурую немку, которую очень сильно любил.

— Не переживай Света, я тоже буду считать тебя своей женой. – Говорил я девушке, лаская её вдвоём с немкой вечером на кровати. Ильза привычно устроилась между раздвинутых ног молодой ментовки и сосала у неё влагалище . Света постанывала и гладила меня и немку ладонями по волосам на головах. Я лежал рядом целуя груди племянницы Михалыча, сося у неё крупные соки и ждал своей очереди между ног девушки. Обычно Ильза доводила Свету до клиториального оргазма, вылизывая у неё влагалище и клитор. А я вдогонку, ебал свою бывшую невесту по " офицерски", доставая девушке до матки и давая ей получить глубокую вагинальную разрядку.

— Я вас обеих люблю, и не переживаю что ты женишься на Ильзе, а не на мне Костя. Мы всё равно будем жить вместе, а я рожу от тебя ребёнка. – Сказала Света, сжимая голову немки своими мощными ляжками. Дочка бабы Зины кончала от губ и языка девушки из прошлого и по её животу прошли судороги клиториального оргазма. А когда хватка её ляжек ослабла и Ильза смогла поднять свою голову от чёрного лобка нашей общей любовницы. Я тут же занял её место, запрокидывая ноги Светы на свои плечи.

— Ооойй, так, так хорошо Костя. Милый, муж мой, муж. – Завыла подо мной племянница Михалыча, закатывая глаза под лоб. Ведь я вогнал член во влагалище девушки – мента максимально глубоко, упираясь залупой в шарик матки, а она это любила.

— Окасана, вот так встреча. Нарочно не придумаешь! – Воскликнула Света, едва не столкнувшись на выезде с трассы ведущей на Плетнёвский большак, с машиной тёти Оксаны. За видавшей виды " нивой" хохлушки был прицеплен автомобильный прицеп, битком набитый ящиками с консервами, водкой и другими продуктами. Очевидно наша соседка по дому, успешно продала всё золото и серебро из того узла, что мы набрали в военной Жуковке, и накупила на эти деньги гору различных продуктов, сигарет и выпивки. Везя всё это добро в Плетнёвку, где нас дожилалась Марина с Петей. Хотя и в нашей " ниве" багажник был забит консервами и другими продуктами, Света даже одежду для бойфренда Марины купила. Но всё же тётя Оксана постаралась на славу, забив прицеп и салон своей машины, продуктами которых нам хватит на семерых минимум на месяц.

— Ну это дело нужно отметить дочка. Давай проедем до того места где в прошлый раз головы " лечили". Выпьем и перекурим, а то удачи не будет. – Засмеялась хохлушка, многозначительно глянув на меня. А я по её взгляду понял, что одним перекурум дело не ограничится. И мой член войдёт в горячее очко подруги моей матери.

— Ох, тётя, тётя, что же с вами делать? Езжате вперёд, а я за вами. – Засмеялась Света, посматривая блядскими глазами на Витька. Молодая ментовка, с толстой жопой, обожала когда её ебли мы с братом на пару в " два смычка, " и сейчас была в предвкушении этого момента.

— Кость только в попу. Она у меня чистенькая, как знала клизму перед поездкой поставила. – Смеясь сказала тётя Оксана, убирая с капота своей " нивы", закуску и стаканы. Мы выпили на пятерых бутылку " пшеничной" водки и закусили бутербродами с колбасой, которые были наготовлены заранее у запасливой хохлушки. И сейчас настало время для скорого перепихона на природе. Хотя до деревни осталось не так далеко, километра три по большаку и там можно было как следует отметить наше возвращение. Но кто знает, может и хохлушка права, нам нужно обязательно заняться сексом на пути в Плетнёвку, а иначе удачи не будет. Учитывая те чудеса и странности, которые происходили в аномальной зоне в близи деревни.

Ведь сколько мы тут находимся, сюда ни один рыбак или охотник ни приехал. Хотя места идеальные для рыбалки и охоты. Но за неделю по просёлочной дороге ведущей с трассы в Плетнёвку, так и никто и не проехал и не прошёл. В пыли виднелись только старые следы протекторов наших " нив" когда мы уезжали из Плетнёвки неделю назад.

— Хорошо Ксюша, любимая. Мне обе твои дырочки нравятся. Но раз ты решила дать мне в попку, то я не откажусь. – Ответил я нашей соседке по подъезду, прижимая её к капоту машины. Я не хотел сразу её ебать, мне вдруг захотелось ласки с зрелой и опытной самкой, какой была тётя Оксана. Молодые девушки Света и Ильза не могли мне дать того, что давала моя мать Марина и её чернявая подруга. По этому я прижал любовницу своей матери к капоту машины, и целуясь с женщиной взасос, мял рукой её тяжёлые груди через блузку.

— Ты и вправду меня любишь Костя? А я думала, что кроме немки, тебя другие женщины не интересуют. – Спросила тётя Оксана, помогая мне высвободить из под задратой блузки и лифчика, её тяжёлые и совсем не отвислые груди. Которые я с наслаждением мял, сосясь взасос с подругой своей матери и будущей женой Витька. А тот уже вовсю засаживал Свете на капоте её милицейской "нивы". Молодая ментовка спустила с себя форменные брюки и легла на капот машины животом, подставив под член моего старшего брата, большую белую жопу молочного цвета. На голове у Светы была надета милицейская фуражка с кокардой, а сверху из одежды рубашка с форменным кителем с погонами лейтенанта. Девушка лежала животом на капоте машины и блаженно постанывала, ведь в её заднем проходе ходил сейчас толстый член Витька. А то, что брат ебал мою бывшую невесту в очко, красноречиво говорил тюбик с детским вазелином, зажатый в руке у Светы.

— Да люблю, люблю родная моя. Ты же моя школьная любовь, я в молодости дрочил только на тебя Ксюха. Но не будем терять время, твой муж уже вовсю " работает", а мы с тобой филоним. – Сказал я хохлушке показывая взглядом на Витька и Свету. Расстояние между машинами было в два метра и Света своими стонами дико возбуждала.

— Ой, Кость, а у меня попка чешется сил нет. И мне твой член больше нравиться чем у Вити. Я только от твоего хуя хорошо анально кончаю. Но это между нами, не хочу чтобы муж меня ревновал к тебе. – Шепнула на ухо мне хохлушка, ложась животом на капот своей потрёпанной "нивы". А мне оставалось только задрать кверху неизменную джинсовую юбку одетую на тёте Оксане, и спустить с её жопы вниз на ноги женщины матери мне по возрасту, её белые, словно накрахмаленные трусы.

— Alle russischen Frauen sind Huren.

(- Все русские женщины бляди.)

— Сказала по немецки Ильза, мажа взятым из руки Светы, вазелином мне член. А я с ней категорически не согласился, немки ещё блядовитее русских баб. Но не стал возражать бывшей лётчице люфтваффе, любуясь её красотой. Ильза натянула в поездку на свою попку, короткие красные шортики по самую письку, и надела на ноги белые кроссовки. Сверху белый топ, который сексуально выделял крупные груди девушки. На голове у валькирии красовалась фирменная бейсболка, а на глазах чёрные очки. Губы у молодой девушки были ярко накрашены помадой. И передо мной сейчас стояла не Ильза Шнайдер, гауптман двадцать второй эскадрильи Люфтваффе, а красивая молодая, длинноногая русская девчонка в сексуальных шортиках. И только небольшой шрам возле колена на ноге у прекрасной немки, оставленный пулей выпущенной советским истребителем, напоминал о прошлом девушки.

— Ооойй, вот так, так Костя, ещё, ещё милый. – Застонала тётя Оксана, когда я руками раздвинул её белые пухлые ягодицы и надавил залупой густо смазанной вазелином на тёмно-коричневое очко маминой подруги. Член вошёл в сраку соседки со второго этажа, как по маслу и заходил в заднем проходе тёти Оксаны ходуном. Из всех наших женщин, только у хохлушки было приятное очко, которое само в себя засасывало член словно пылесосом. Но мне больше нравилась попка мамы Марины. И сейчас смотря как мой конец раз за разом входит в натруженное очко базарной торгашки, я представил на её месте свою маму, несравненную рыжую атаманшу Маришу. И сладко кончил в задний проход жены своего старшего брата, представляя, что ебу нашу с ним мать.

— Спасибо милый, я такое удовольствие с тобой получила. – Тётя Оксана с довольным лицом мыла мне член измазанный в её сраке, газировкой из бутылки.

— Я твою мать хочу Костя. У Маруши письку полизать, это такое блаженство. – Мечтательно сказала Ильза, поливая стоявшей раком Окасане на жопу водой из бутылки. Хохлушка старательно мыла свое очко, ведь её чистые, белоснежные трусы не должны испачкаться.

— Я тоже по Марине соскучилась. Поехали быстрее в деревню, ведь мы там неделю не были. Неизвестно что там могло произойти? – Света с укором посмотрела на тётю Оксану, ведь хохлушка нарушила данное ей обещание Марине, привезти продукты и сигареты через два дня. И Марина с Петей очевидно докуривали последние бычки. Хотя совсем уж без курева и продовольствия они не остались. В подвале под домом где хранилось оружие, были ящики с немецкими консервами, сигаретами и амуницией. Все это добро было вполне пригодно к использованию, даже спустя полвека. Чем объяснялось то, что тушёнка и консервы из немецкого обоза времён ВОВ, не испортились за столь долгий срок, я понять не мог. Хотя в " Плетнёвской аномальной зоне" где оживают мертвецы, и по ночам бродят призраки, всё возможно.

— Блядь, что за хрень, пыль столбом на дороге стоит! – Воскликнула Света, смотря в зеркало и нажимая на тормоз. Я повернул голову и увидел столб пыли за нашей машиной. И спустя мгновение, нас нагнала настоящая тачанка времён батьки Махно, запряжённая в тройку вороных лошадей. На козлах в тачанке сидел белобрысый матрос-анархист Петро, а позади него на сиденье, облокотившись на пулемёт "Максим", вальяжно расположилась рыжая атаманша Мариша. Наша с Витьком мать, была одета в новенький с иголочки немецкий офицерский мундир с погонами оберлейтенанта и на коленях у Мариши лежал " шмайссер". Вид у нашей с братом матери был воинственным, очевидно она не просто так каталась на тачанке, а по делу.

— Напугала Сергеевна, чуть машину не сбила лошадьми. – Сказала Света, с восхищением смотря на воинственную женщину, которая ещё недавно учила детей в школе.

— Вас напугаешь, опять еблей втихаря занимались на дороге? До дома потерпеть не могли? – Марина показала Свете на бинокль висевший у неё на шее, и мне стало ясно, что она все прекрасно видела, чем мы занимались на капотах обеих машин.

— Не ругайся мам, примета тут такая. Если на полдороги, между деревней и трассой не потрахаешься, удачи не будет. – Сказал я матери и взобравшись на подножку тачанки, сев на сиденье рядом с ней.

— Да мне не жалко сынок, трахайтесь в свое удовольствие. Я не страдаю, мне и с Петей было хорошо. Мы с ним одни целую неделю без вас жили. Но тут в деревне какие-то странные дела творятся. Полицай этот, призрак с колокольни, куда-то пропал, а вместо него стала наша Марьяна появляться. Мы с Петей лазили наверх на колокольню, подношение полицаю положить и заодно потрахаться на высоте. Так я своими глазами за спиной у Петра, когда он меня на подоконнике " по офицерски" трахал, видела Марьяну. Она седая вся, страшная, в немецкой форме, стояла позади нас, и я от страха обоссалась прямо там на колокольне. Думала всё хана нам, сбросит вниз на землю с высоты. Но не сбросила, только посмотрела словно что-то спросить хотела. И ушла сквозь стену на колокольне. А мы с Петей чуть шеи себе не сломали когда кубарем с лестницы от страха спускались. Меня трудно напугать. Но Марьяна в образе призрака, напугала до смерти. – Сказала Марина, обнимая меня свободной рукой. От мамы пахло лошадиным потом, запахом степного ковыля и сексом. Марина текла и была в жуткой охоте. Всё же нашей рыжей атаманши, одного члена Пети было мало, и она как тётя Оксана, любила поерзать на двух членах разом.

— Забыла вам сказать, я была в музее " Партизанской славы" в Брянске, заходила узнать про свою мать и дядьку. Но они словно в воду канули, ни слуху ни духу про них. А вот про Марьяну и Котова узнала много чего интересного. Они не погибли тогда в лесу. И воевали в партизанском отряде "имени Щорса" вместе до освобождения Брянской области от немцев. Оба были ранены и остались в Брянске, для них война закончилась. Котов устроился по своей довоенной специальности председателем райпо, а Марьяна продавщицей. Но в тысяча девятьсот сорок шестом году, через год после окончания войны. Они бесследно исчезли, поехали в лес в район Плетнёвки за грибами, и больше их никто не видел. – Ошарашила своим рассказом Света. Оказывается девушка в тайне от нас с Ильзой, ходила в музей и узнала шокирующие известие о Марьяне.

— Надо завтра на машине съездить в район Тарасовки. Если Котов с Марьяной остались живы после войны, то они должны были воспользоваться немецким золотом, закопанным на лесной опушке. Но это будет завтра, а сегодня я хочу всласть потрахаться с нашим парнями. Сынок, с " папой" меня как следует продерете в два "смычка"? – Захохатала Марина, хлестанув не сильно нагайкой по спине Петра сидевшего на козлах спереди. А тот ударил кнутом вороных, и лошади понесли тачанку к деревне.

— Мариша, как же я люблю тебя атаманша наша ненаглядная. – Только успел сказать я матери, хватаясь за пулемёт "Максим", чтобы не свалиться с тачанки. Вороные кобылы неслись так быстро, что ветер звенел в ушах, но боевая повозка махновцев имела плавный рессорный ход и тряска на ней не чувствовалась. Я на миг себе представил, что вот так же атаманша Маруся, неслась на этой же тачанке в Гражданскую войну по Запорожским степям, и строчила из пулемёта по врагам анархии.