Добрая соседка. Часть 6

— Вить, а ты в армии что делал? Коровам и свиньям хвосты крутил? – допытывала у старшего сына поддатая Марина.

За " царской " закуской, которая таяла во рту после надоевших ежедневных макарон, мы сами того не замечая, " как уговорили" бутылку " беленькой" и начали вторую. Под селедочку с колбасой и сыром водка шла на ура, и я жалел, что мать взяла только три бутылки. Хотелось пить, веселиться и слушать заливистый смех самой красивой женщины на свете. А Марина была весёлой поддатой и громко смеялась на мои анекдоты про Чапая и Петьку.

Маме нужно было напиться, чтобы лечь с нами в постель, и она пила водку, словно воду, закусывая сигаретным дымом. И я её прекрасно понимал, ведь для женщины лечь в постель со своими детьми это сильный психологический шок. Ни одна мать на трезвую голову не предложит сыну заняться с ней сексом. Даже в семьях маргиналов такого нет. А вот с пьяну, когда алкоголь туманит сознание, тогда да, а почему бы и нет?

— Ты же знаешь, Марина, где и кем я служил. Зачем доканываешь? – обиженно говорил Витёк пьяной матери, норовя помять той груди, когда она садилась по очереди то ко мне, то к нему на колени.

Но Марина всякий раз освобождалась из его объятий и пересаживалась на колени ко мне, давя своей жопой мой стояк. Дело шло к развязке, и все сидящие за столом это прекрасно понимали.

— А значки, прыжки с парашютом и отличник боевой подготовки. Тебе тоже на свинарнике выдали? – гоготала пьяная мать, вспоминая, как Витёк пришёл из армии в расшитой парадке, украшенной белыми аксельбантами, а на груди у старшего сына висел " иконостас" из различных значков.

Начиная с " гвардии" и кончая десантным значком за прыжки с парашютом. Но потом, по пьяне, брат сам нам признался, что все значки он достал через прапорщика, заведующего свинарником. С которым вместе воровали и пропивали мясо, предназначенное для солдатской столовой.

— Ха, ха, ха, хорош солдат. Ты автомат то хоть в руках держал? Му, му, му. – пьяная мать встала перед старшим сыном, замычала и захрюкала, подставив к своей голове два пальца, имитирующие рога.

Брат говорил, что у него в подчинении не только свиньи были, но и коровы.

— Вот же сучка, достала ты меня, Марина. – задетый выходкой матери, Витёк вскочил со стула и толкнул смеющуюся над ним Марину на разложенный диван.

Мать упала на него спиной и задрала ноги в колготках, вплоть до белеющих под ними трусов.

— Костян, помогай. – позвал брат, ложась к матери на диван, пытаясь её удержать.

Меня два раза звать не надо было, задранные кверху ноги матери в черных капроновых колготках, под которыми проступали её белые трусы, стали своеобразным спусковым крючком. Я кинулся к брату на помощь, видя, что тот пытается содрать с Марины её чёрную блузку, но она хватает его за руки и брыкается.

— И ты, " Тихоня" руки свои распустить решил? А ну ушли от меня, щенки. – говорила пьяная мать, не давая нам с братом снять с нее чёрную блузку в обтяжку.

Мы лежали с Витьком на диване и с двух сторон прижимали поддатую маму, целовали её в губы и мяли ей сиськи через одежду. Марина сопела, сосалась с нами по очереди, но и пыталась вырваться из наших объятий. И тут до меня дошло, умница мама играла, заигрывала с нами. Для этого она и Витька раззадорила, стоя перед ним и показывая тому рожки на лбу. Даже пьяная Марина не решилась предложить своим детям переспать с ней в постели и всё перевела в игру.

— Кость, держи этой козе руки, я сейчас её раздену, а то у меня член лопнет на хуй. – сказал мне возбуждённый Витёк.

Брат навалился на мать сверху и стаскивал с неё чёрную майку вместе с бюстгальтером, а я держал Марину за руки и покрывал поцелуями её милое лицо.

— Вот же, родила щенков на свою голову. А они на мать полезли. Слезь с меня, бугаино здоровый. – смеясь, сказала Марина старшему сыну и каким-то ловким приёмом поддала его коленом, и Витёк в одно мгновение оказался на спине, а мама на нем сверху.

— Ну что, салабон? Я сильнее тебя. – смеясь, говорила Марина, оседлав сверху Витька и прижимая руками его руки к дивану.

Тот лежал весь красный от злости и неожиданности. Ни брат и ни я не предполагали, что наша смелая и красивая мама, прекрасно владеющая оружием. Ещё знает и борцовские приемы, вероятно, обучившись ими в детдоме.

— Мариночка, любимая. – я полез к матери со спины и взял двумя руками её за груди под блузкой, одновременно целуя мать в шею.

Она, на удивление, сразу как-то обмякла и сама подняла руки кверху, давая мне снять с неё блузку. И я стащил этот предмет женской одежды маме через голову, а затем непослушными от дикого возбуждения пальцами расстегнул застежку её бежевого бюстгальтера на спине, снял его и кинул на пол.

— Мамочка, я люблю тебя. – прошептал я матери, беря в ладони её голые груди, просунув ей руки под них со спины, покрывая мелкими поцелуями белую гладкую спину.

Я даже не мял маме груди, для этого не было сил. Просто держал в ладонях тяжелые налитые сиськи женщины, которая когда-то вскормила ими меня, маленького. Но сейчас я уже взрослый, ласкал эти большие груди, кормившие меня молоком для удовольствия. Матери тоже было приятно, как и мне, она словно замерла на миг, позволяя младшему сыну ласкать её груди. Марина сильно засопела, и я почувствовал, как у меня в ладонях затвердели соски её тяжелых грудей.

— " Тихоня", не жадничай, не будь единоличником, дай и брату их поласкать. – смеясь, сказала мне мама и повела плечами, как бы сбрасывая мои руки со своих грудей.

И я с неохотой их отпустил, целуя и целуя маме спину, такую нежную и гладкую.

— Ну что, боец, свинарника. Поласкай меня, ты этого хотел, Витя? – Марина наклонилась к лежащему под ней сыну, касаясь сосками грудей его лица, и он моментально взял их в рот и стал сосать.

А мать сильно сопела и водила грудями по лицу старшего сына.

— Теперь вдвоем, парни, поласкайте мне груди. – Марина встала с Витька и легла на спину, снимая с себя юбку.

Несколько секунд мы с братом сидели возле матери, лежащей на диване в одних колготках с раскоряченными ногами. А потом легли к ней, целуя по очереди небольшой животик, обтянутый черными колготками, и припали жадными ртами к её грудям. Я сосал сосок на одной маминой груди, а брат на другой, Марина обняла нас руками за головы, ласкала нам волосы и стонала от наслаждения. Ведь её ласкали сейчас два взрослых молодых парня, родные братья, которых она родила, и мать буквально истекала любовным соком. Я это узнал, когда положил руку ей в промежность колготок, они были мокрые даже через трусы.

— Ну куда ты полез, сынок. Не надо туда лазить раньше времени. Маме нужно помыться, милый. – Марина мягко положила свою ладонь на мою руку, лежащую у неё на промежности между раздвинутых ног.

— Я грязная и мне стыдно с вами быть в постели не мытой, честно парни. – сказала мама, беря и старшего сына за руку, который как я и стремился к тому месту на теле Марины, откуда вылез двадцать лет назад.

От мамы действительно пахло потом, тяжёлым женским потом. Ведь последний раз она мылась ещё там, в своей квартире, неделю назад. Но запах пота, который шёл от подмышек мамы и от её тела, не был противным. Наоборот, он был возбуждающим, и я где то читал, что Наполеон писал своей Жозефине перед тем как вернуться к ней из похода – " Не мойся, я еду". Но учитывая, что самый быстрый способ передвижения по суше в то далекое время был на лошадках. То можно было себе представить, какой духан шёл от Жозефины, королевы Франции, когда её муженёк через месяц после известия о том, что он едет, войдёт в её спальню?

— Ну не надо, дети, маме нужно помыться, да и вам не помешает. Я хочу вас поласкать и ваши члены тоже, и не только руками, а для этого они должны быть чистенькими. – сказала Марина, целуя меня и брата в губы по очереди в засос, но не давая спустить с неё колготки и залезть в трусы.

— Как ласкаешь, мама? Так хорошо, Марина? – улучшив момент, пока мать отталкивала руки брата от своей промежности, куда возбуждённый Витёк так и норовил залезть.

Я лег на мать сверху, поцеловал её в губы и запрокинул мамины ножки в чёрных колготках на свои плечи, давя стояком в штанах ей промежность, там, где белели, просвечиваясь через колготки, её трусы.

— Ого, " Тихоня", ты где этому научился, женщинам ноги задирать. – засмеялась мама, беря в ладони мои руки, которыми я гладил её нежный мягкий животик и ложа их на свои груди с крупными темными сосками, чтобы сын их помял.

— А я в армии так одну блядь ебал " по офицерски". – Витёк оттолкнул меня и занял моё место, запрокидывая ножки мамы на свои плечи.

Брат грубо схватил Марину за груди и стал их мять руками, одновременно имитируя половой акт, ерзая в штанах между задранных ног мамы в колготках.

— Вот же придурок осел. Я тебе не та армейская блядь, а мать и со мной нельзя так. – разгневанная Марина столкнула сына с себя и сама легла на Витька сверху и заерзала на нем так, как он до этого на ней.

— Я тебе покажу блядь, щенок. Ты ещё с нормальными женщинами не спал в постели, сынок. – гнев у мамы прошёл, она перестала ерзать сверху на сыне и наклонившись к Витьку, дала этому придурку пососать соски своих налитых грудей, а потом встала с дивана на пол.

— Вообщем так, парни, бегом несите сюда корыто с терраски и горячую воду с плиты. Я помоюсь и тогда делайте со мной, что хотите. А немытая я вам не дам. – сказала мама, стоя перед нами в одних колготках, выставив на показ голые груди спелыми дынями полувисящими на теле Марины.

Маня к себе мужские руки тёмными околососковыми кругами и крупными сосками.

После слов матери нас с братом слово ветром сдуло из комнаты. Витёк помчался на террасу за большим оцинкованным корытом, а я на кухню, где на газу стояли, грелись на тихом огне два железных десятилитровых ведра с водой. Осторожно сняв их с плиты, чтобы не ошпариться, я поспешил с ним к матери в зал.

— А холодную воду и пустое ведро для разбавления забыл, сынок? Давай, неси горе луковое, а ты помоги брату, что вылупился на меня Витя. – сказала мне мама, когда я внес к ней в комнату и поставил рядом на пол возле печки два ведра горячей, почти кипящей воды.

Витёк принёс корыто раньше меня и сейчас стоял возле него с открытым ртом глядя на мать, и я тоже присоединился к нему. Марина сняла с себя колготки с трусами, они валялись на полу возле дивана. И наша мама была голой, полностью обнаженная Мариша, красивая и смелая атаманша, сейчас была похожа на цветок, который открылся, показывая, что у него внутри.

Мама стояла перед нами в свете двух керосиновых ламп и без всякого стеснения выставляя свой бритый лобок и пухленький " пирожок " письки. То, что прорезалось раньше у матери на лобке сквозь тугое трико. Теперь я видел на её теле, внизу лобка у Марины была сильная припухлость, напоминающая пирожок с разрезом посередине.

Так вот как выглядит мамина писька " барби – пирожок", думал я, рассматривая во все глаза голую мать. Лобок у Марины был подбрит, но видно давно и на нём проступила шетинка тёмных волос, словно колючий ёжик. Наша с Витьком мать не была конечно фотомоделью с ногами от ушей. Нет, Марина обычная русская женщина, но у неё все было без отклонений.

Груди не маленькие и не сильно большие, в меру отвислые для её возраста. Животик не большой и не дряблый, нежный и ласковый, ножки стройные до колен и широкие гладкие ляжечки. А попка у Марины так вообще отпадная, поднимет член даже у мертвого одним своим видом. Всё у нашей матери было в меру и всё мягкое и выпуклое, за все части её тела было приятно браться руками и ласкать. Настоящая русская баба, ядреная и красивая.

— Витя, ты что, оглох? Ладно, Косте простительно, он женщин ещё не видел. Но ты то уже спал с женщиной, а смотришь на меня словно на диковинку.? – сказала Марина старшему сыну, прикрывая ладонью свой бритый лобок, заметив, что её сыновья не сводят с него глаз.

— Мамочка, у неё все было отвислое и не такое красивое, как у тебя. – ответил матери брат, заикаясь от волнения.

Марина довольно хмыкнула, матери понравился восторженный отзыв сына о её теле.

Она усмехнулась, глядя на нас и убрала ладонь со своего лобка.

— А я себя для вас берегла. Идите быстрее за холодной водой и ведро пустое захватить не забудьте. Пока я не передумала купаться и не ушла спать. – сказала нам мама, поворачиваясь к столу.

И лучше она бы не делала этого, потому как мы увидели её попку, голенькую и такую прекрасную.

Молочного цвета ягодицы атаманши Мариши прямо манили к себе взгляд и делали наши члены буквально каменными.

— Я что, не ясно сказала? Испарились быстро из комнаты. – Марина повернулась от стола, держа в руках бокал вина, и встала с ним в корыто, смотря на нас насмешливым взглядом.

Матери пришлось по душе, что взрослым сыновьям понравилось её тело, и она стояла перед нами с распущенными длинными волосами по плечам, обнаженная, словно богиня.

— Ты её видел? Это вообще улет. Я, наверное, только засуну ей и тут же кончу. Наша мать с тобой, Костян, обалденная самка, центровая, зачетная девочка. – говорил мне восторженно, заикаясь от волнения, Витек, когда мы вышли с ним на террасу за водой и пустым ведром.

А я и не знал, что ему и ответить, настолько был поражен видом голой мамы и её пухленьким " пирожком" внизу лобка.

— Сильно горячую, сынок, не делай. Разводи воду так, чтобы хватило на всех, меня помоете, а потом я вас искупаю. – сказала мне мама, когда я и Витёк принесли в зал два ведра с холодной водой и пустое ведро, в котором предстояло смешать горячую и холодную воду.

— И не смотрите так на меня, парни. Я честно стесняюсь ваших взглядов. – хихикнула мама, притворно прикрывая лобок ладошкой.

Хотя стесняться было уже не чего, Марина играла с нами и прикрыв лобок ладошкой, тут же открыла его, показывая нам с Витьком свой пухленький " пирожок" во всей красе.

— Вы тоже раздевайтесь, а то я голая, а вы одетые парни, так дело не пойдёт. – приказала нам мама, она вылезла из корыта и сама развела воду в ведре, поставив его на стул.

А мы с Витьком в это время быстро скинули с себя одежду и стояли перед своей обнаженной матерью полностью голые со стоячими колами членами.

— Какие они у вас хорошенькие. – мама подошла к нам и взялась за наши члены двумя руками. У меня от возбуждения с залупы капала смазка и она натекла матери на ладонь, когда она держала мой член.

— Марин, а с тобой можно стоя? – спросил Витёк, он обнял мать за плечи и прижался членом к её бритому лобку.

— Конечно можно, сынок. Ты же опытный Витя и видишь, как она у меня расположена. – Марина подтолкнула член старшего сына лобком, как бы показывая, что ей очень удобна поза " в стояка".

— А сзади, мама, тоже можно? – спросил я у матери, встав за её спиной и прижался членом, забрызгивая смазкой, которая капала с моей залупы от дикого возбуждения белые ягодицы мамы Марины.

— Нет, " Тихоня", сзади нельзя. Не получиться со мной сзади. Бери, Костя, мочалку с мылом и мой меня, а ты, Витя, возьми большую кружку на столе и поливай, смывай пену. – засмеялась мама, отталкивая от себя меня и Витька.

Марина встала в корыто, а мы с братом кинулись выполнять её указания, понимая, чем быстрее помоется эта богиня с пухлой пиздой пониже лобка, тем быстрее в её " барби – пирожок" войдут наши члены.

Витёк схватил кружку на столе, зачерпнул воды и полил матери на волосы. А я выдавил из тюбика шампунь, который лежал уже на стуле возле ведра и намылил им шелковистые волосы своей матери. Причём Марина, стоя в корыте, нагнула ко мне голову. Мать была выше меня и брата на пол головы, и чтобы сын достал до её волос, ей пришлось нагнуться.

— Так, Костя, намыливай меня спереди, а эты, Витя сзади, спину мне три, быстрее дело пойдёт. – приказала нам мать, и мы с братом усиленно терли её прекрасное тело.

Но мочалка была одна и её забрал старший брат, который тер спину нашей атаманши. А я просто намыленной ладонью водил маме по телу спереди, касаясь её больших грудей, живота и лобка. " ежик" волос на давно бритом мамином лобке был мягким и совсем не кололся, а когда я налил шампуня на ладонь и стал ей намыливать её пухленький " пирожок" внизу лобка. Мама сама взяла мою ладонь рукой и направила её вниз между ног, и я почувствовал у неё там губки, половые губки, которые прикрывали вход в влагалище. Я стал их гладить, тереть намыленной ладонью, а Марина аж глаза закрыла от удовольствия.

— Помой как следует, сыночек, вы будете с братом её целовать и она должна быть чистенькой. – смеясь, сказала мама и сама своей рукой засунула мой палец в свою письку.

И я, к своему удивлению, не обнаружил внутри маминого влагалища никаких мягких "сосулек" или наростов, об которые по моим мальчишеским представлениям должен тереться член и мужчина от них кончает. Внутри маминой письки было горячо и склизко, и я пальцем нащупал стенки влагалища, они были ребристые.

Так вот от чего мужчина получает удовольствие? Член входит в вагину и залупа натирается об ребристые стенки влагалища. Все просто и все рационально, и никаких мягких " сосулек" внутри.

Подумал я, держа палец в маминой письке и чувствуя её сладкую горячую негу, и как она начала сокращаться, словно охватывая мой палец кольцом. До того приятно было, а если на месте пальца будет мой член, то я вообще сознание потеряю от наслаждения. Подумал я, и в этот момент Марина сама резко два раза толкнула мой палец своей рукой в самую глубь вагины, застонала и убрала мою руку из своей промежности.

— Всё, парни, я больше не могу. В другой раз меня как следует помоете. А сейчас это не мытье, а каторга. Или я вас изнасилую, или вы меня. Так лучше это произойдёт добровольно и на диване. Мойтесь сами, но побыстрее. – Марина облилась тёплой водой из ведра, черпая её кружкой, и вылезла из корыта, оставив после себя мыльную воду.

Выливать её мы с братом не стали, не до этого было. У нас с Витьком было обоюдное желание быстрее смыть с себя пот и грязь, помыть члены, которые чуть ли не " дымились" от дикого стояка и лечь на диван к матери. А Марина лежала на диване, не стесняясь, раздвинув ноги и курила сигарету, возбуждено смотря на нас

Прежде чем лечь на диван, мать подошла к столу, налила себе в большой двестиграммовый стакан водки до самого верха, выпила её словно воду и не закусывая, закурив сигарету, легла на диван, моментально окосев от крепкого алкоголя. Марина раскорячила ноги, выставляя на показ влагалище, и ждала нас, смотря как мы моемся возбужденным, но, как мне показалось, отстраненным взглядом. Мама специально напилась, чтобы ей не так было стыдно лежать в постели со своими сыновьями.

Конечно её пьяную было не в кайф ебать, лучше это делать на трезвую голову. Но сейчас наверное так и должно быть, без водки мама нам и не дала бы, постеснялась. Первым залез в корыто Витёк, как старший и сильный физически. Брат по армейски быстро намылил своё тело мочалкой, смыл мыло тёплой водой, вылез из корыто и со стоящим колом членом, вытираясь на ходу полотенцем, полез на диван к голой и пьяной матери, лежавшей на нем в раскорячку с сигаретой в губах. Витёк хотел ей с ходу засадить, но Марина хоть и пьяная, но не позволила старшему сыну лечь на неё сверху.

— Остынь Витя, ты уже спал с женщинами, а Костя нет. Я хочу, чтобы он первый меня трахнул. – сказала мама наглому Витьку и оттолкнула его от себя, держа рукой того за член, брату ничего не оставалось делать, как подчиниться воле матери.

Сила у Марины, хоть и у пьяной, была и она, она в легкую столкнула с себя старшего сына и призывно ждала младшего. Я хоть и не служил в армии, но наверное еще быстрее брата помылся и полез к матери на диван, трясясь словно в лихорадке.

— Витя, быстро, презервативы у меня в рюкзаке возьми. – Марина хлопнула ладошкой старшего сына по жопе и тот со стоящим колом членом слез с дивана и пошел к маминому закутку за печкой, где лежал её рюкзак.

Слезая с дивана, брат окинул меня и мать ревнивым взглядом, но боялся её ослушаться.

— Сыночек Костя, что ты трясешся, милый? Не бойся, это впервый раз так, а потом сам будешь со мной. – мама обняла меня, когда я лёг к ней на диван и стала ласкать, гладя ладонями мою грудь и покрывая поцелуями лицо и шею.

— Принёс, Марина, держи свои гандоны. – сказал Витёк недовольным голосом, он смотрел, как мать ласкает младшего брата и ревновал её.

— Умница, иди тоже ко мне, сыночек. – Марина взяла у Витька из рук пачку с презервативами и обняв старшего сына рукой, стала его ласкать, целуя этому придурку губы, лицо и грудь.

А я лежал рядом, касаясь стояком животика мамы, сосал у неё соски на грудях и жутко ревновал её к Витьку. Мне хотелось, чтобы мать была только со мной и ласкала меня, а не брата.

— Марина, у меня хуй сейчас лопнет. – сказал матери Витёк, балдея от её ласк, но боясь лечь на неё и ебать.

— Не лопнет, потерпи немного. Пусть сначала " Тихоня" меня трахнет. Он же у нас ещё мальчик, так я его мужиком сделаю. – ответила сыну Марина и не переставая ласкать его, взяла пачку презервативов с дивана.

Мама разорвала зубами сначала один пакетик с презервативом и быстро одела его на член Витьку, натянула и разгладила резину пальчиками. Было смешно смотреть, как на члене у старшего брата торчал белый пупырышек на конце.

— Теперь твой, давай оденем " Тихоня". Хочешь ведь меня выебать. – возбуждено, с каим то прихрипом спросила у меня мать, разрывая другой пакет с гандоном зубами и одевая его мне на член.

От прикосновения маминых пальчиков к своему стояку я чуть не кончил. До того приятно было, когда она раскатывала презерватив по моему члену.

— Выеби меня, сынок. Я хочу, очень хочу, чтобы ты стал мужчиной на мне. – позвала меня мама, ложась на спину.

Марина подогнула колени и раздвинула ноги так широко, что мне стали видны лепестки половых губ, торчащих из пухлого " пирожка" её письки.

— Толкай его, сынок, смелее, не бойся. – мама сама рукой направила мой член в своё влагалище и даже подмахнула мне, показывая, что нужно делать.

Но я замер на мгновение, пораженный тем, что я лежу сверху на голой матери, а мой член вошёл в её влагалище. Мама родила им меня восемнадцать лет назад, из её вагины вылазила моя голова, а сейчас мать вставляет в неё мой здоровенный член. Это было как сон, за гранью моего понимания. И только теплота тела Марины, её объятия и склизкая горячая сырость материнского влагалища говорили мне, что это не сон.

— Все хорошо, сыночек, еби меня, родной мой. Не мучай мамку, милый. – чужим хриплым голосом сказала Марина, ещё раз сама подо мной подмахнула мне, и я стал её ебать, толкая член в пизду родной матери.

— Вот так так, умница. А то лежал как бревно, мучал мать. Нельзя так со мной, сыночек. Меня ебать надо, ты понял, милый, оооооййй. – Марина застонала, обнимая меня за плечи, а я как мог двигался на ней, чувствуя, как ребристые стенки маминой вагины охватывают мне член словно кольцом.

А ебать мать и женщину вообще, это так кайфово и в тысячу раз лучше, чем дрочить. Едва подумал я, как со стоном кончил и застыл на матери без движений.

— Слабак, ебать не умеешь. – сказал Витёк, ложась на мать после того, как я с неё встал.

Член у меня упал и на нем висел налитый до краев спермой презерватив. Мама взялась за него пальчиками, проверяя, не порвался гандон внутри её вагины, и только тогда раздвинула ноги перед старшим сыном.

— Ой, Витя, не зли меня. Ты хочешь сказать, что у тебя в первый раз всё гладко прошло? – спросила раздраженно мать у Витька, натягивая рукой у него презерватив на члене и обнимая сына за шею, притягивая его к себе.

Витёк ей не ответил, на него, как и на меня, в первые секунды нашел ступор. Вставить член в пизду родной матери и чувствовать её тепло и склизкую блаженную негу, в которую он даже и не надеялся когда-либо войти своим стояком. Это, пожалуй, введёт в столбняк любого сына.

— Ебать то меня будешь, сынок? Или ты как Костя, с женщиной ещё не был? – спросила Марина у сына раздраженным голосом.

Мать была поддатая и судя по всему в дикой охоте, ведь я не довел её до оргазма, а только разохотил. И сейчас Марина хотела, чтобы её просто выебли, хорошо выебли, до оргазма и криков. А старший сын застыл на ней как истукан, ввёл член во влагалище и лежал не двигался.

— Извини, Марина, я сейчас исправлюсь. – ответил матери Витёк и задвигался на ней быстро, быстро, только его прыщеватая жопа мелькала в свете керосиновых ламп, а старый диван заскрипел от его толчков и заходил ходуном.

— Ооо, Оооооййй, потише, потише, стахановец. Ты словно отбойным молотком работаешь, матку матери сейчас вырвешь. Я не люблю быстро. – Марина осадила пыл старшего сына, уперевшись тому руками в пах, не давая двигаться на ней в ускоренном темпе.

И Витёк сбавил напор, стал ебать мать медленнее, с протяжкой, и она тут же отпустила его пах, обнимая сына за плечи. – Вот так, так, сыночек, мама так любит, когда меня не быстро ебут. Оооооййй… аааа… оооооййй. – стонала Марина, лежа под старшим сыном и потихоньку начиная ему подмахивать в такт его движениям.

Витёк сопя от дикого кайфа, ебал нашу с ним общую мать на весу, приподнявшись на руках, уперевшись ими в диван. А я лежал рядом, прижался членом к бедру матери и пытался сосать у Марины соски её грудей, а она, ебясь со старшим сыном, обнимала меня рукой за голову и сквозь стоны говорила мне, чтобы я одел презерватив.

— Костя, сынок, одень сам себе презерватив. Я хочу, чтобы ты следом за братом на меня лег. – сказала мне мама, она чувствовала, что я, лёжа возле неё, упирался вставшим членом ей в бедро.

Опытная Марина понимала, что старший сын долго не протянет и не даст ей долгожданной разрядки. И младший, её любимый ребёнок, должен лечь на нее вслед за старшим и помочь матери улететь в нирвану.

Дрожащими руками я кое-как одел на свой каменный стояк презерватив, пачка с гандонами валялась прямо на диване, и мне лишь пришлось оторвать один пакетик и вытащить из него презерватив с ребристыми стенками. Они, по словам моей матери, хорошо продирают и уже ею проверены.

— Ыыыы, аааа, ыыыы. – завыл Витёк, кончая на Марине.

Он ебал мать на минуту побольше, чем я и толком не проебал. Я видел, как Марина было стала подмахивать этому придурку Вите, а он обломал ей весь кайф, быстро задергался и кончил на ней, спуская в гандон.

— Извини, Марина, не смог долго. – оправдывался перед матерью мой старший брат, вставая с нее и вытаскивая из её волшебной бритой письки опавший член в гандоне, доверху налитый спермой.

Её у Витька, как и у меня, было много.

— Слабак, а еще брата подначивал. Давай, Костя, покажи как нужно трахать. – мама притянула меня к себе и сама направила мой стояк в свою щелку внизу лобка.

Я лёг на мать полностью, давя её телом, и задвигался на ней, пытаясь повторить движения Витька. Марина застонала и толкнула руками меня в грудь, показывая, что мне нужно приподняться над ней, чтобы и она могла подмахивать мне.

— Вот так, так, сынок. Еще, еще, милый, еби меня, еби мамку. – скулила, выла подо мной мать, активно мне подмахивая, чем приближала мой оргазм.

Ебать долго мать, которая работает под тобой тазом и сама насаживается вагиной на член. Не было никакой возможности и я, сделав с десяток качков в маминой письке, спустил ей в пизду, краснея от стыда. Но на моё счастье и мать кончила вместе со мной. Комнату деревенского дома посреди ночи огласил протяжный женский вскрик. Это кончала наша любимая атаманша Мариша. И ничего на свете нет прекраснее, как вскрик в ночи кончающей на пике оргазма женщины.

— Ааааа, ооооо, аааа. – протяжно выла мама, вцепившись ногтями в мои плечи. – Ыыыыы, ааааа, ааааа. – рычал я молодым баском спуская порции спермы в презерватив, надетый на моем члене.

— Мамочка, милая, родная моя, я люблю тебя. – говорил я матери ласковые слова, целуя любимую женщину в шею, все еще лежа на ней и чувствуя, как мой член опадает в ее горячей вагине.

— Милый, я тоже тебя люблю. Как мужчину люблю, Костя. Мне только с тобой сейчас хорошо было. – тихо прошептала мне на ухо Марина, чтобы не слышал брат.

А Витёк уже встал с дивана и стоял возле корыта, моя член теплой водой. А я лежал на голой маме, чувствовал, как дрожит её животик после пережитого оргазма, который подарил ей я, родной сын.

— Давай я тебе тоже член обмою. Набузовал, будь здоров, полный до краев налил сынок. – мама сняла с моего члена презерватив, держа его пальцами на весу, несколько секунд любуясь спермой своего ребёнка в презервативе, а потом бросила на пол возле корыта к печке, где лежали еще два использованных гандона, мой и брата.

Получилось так, что я два раза ебал мать, а Витёк только один, и сейчас он сидел на стуле возле стола с опавшим членом и обиженным лицом. Марина это видела и обмыв мне хуй тёплой водой из ведра. Подмылась сама, стоя в корыте и выйдя из него, села голая к Витьку на колени, обнимая старшего сына за шею и лаская его грудь ладонями.

— Не переживай, сынок, мне с тобой тоже было очень хорошо. А то, что ты быстро кончил на мне, так это бывает и мама тебя научит, как долго быть с женщиной. – Марина ласкала, успокаивала старшего сына, а я стоя рядом и гладил мать по волосам, поражался её умом.

Мама любила нас и не хотела обделить своей лаской ни брата, ни меня.

— У меня были женщины, Марина, до армии и в армии. Но мама, они по сравнению с тобой даже мизинца на твоей руке не стоят. – восторженно говорил Витёк нашей с ним матери, сидящей у него на коленях, и я был с ним полностью согласен.

Ебать какую-то шлюху с отвисшими грудями в армии или заниматься любовью с мамой. От одного взгляда зеленых кошачьих глаз Мариши можно кончить, не говоря об прикосновения к её телу, тяжёлым налитым грудям и к сладкой волшебной письке, которая обхватывает член словно кольцом.

— Ты прав, сынок, я лучше всех женщин на свете, потому что я ваша мать, а вы мои любимые дети и любовники в одном лице. – Марина обхватила свободной рукой меня, прижимая к себе, а я нагнулся к матери и поцеловал её в губы.

— Давайте выпьем парни по чуть чуть и ляжем опять в постель. Я долго не была с мужчинами и сегодня в эту ночь хочу оторваться по полной. – сказала мама, вставая с колен, Витька, и наливая на столе всем водки по рюмке и ставя пустую бутылку под ноги.

Оставалась еще одна бутылка и вино. Жаль, что Марина купила только три бутылки водки, подумал я, выпивая вместе с матерью и братом. Ведь после случившегося сегодня между нами, хотелось выпить и ласкать самую прекрасную женщину на свете.

— Закуси, Марина, ты опять не закусываешь. – сказал я матери, видя, что она чуть ковырнула вилкой в тарелке с нарезанной колбасой и сыром, потянувшись к сигаретам.

— Ой, я сыта вашей любовью, парни, а накормить вы меня своей "спущенкой" накормите. Это лучшая закуска для женщины… – сказала смеясь мама и затушив недокуренную сигарету в банке из под консервов, села на край дивана, маня нас с братом к себе рукой.

— Какие они у вас ребята, хорошенькие, толстенькие молодые хуечки. Я чуть сознание не потеряла, когда вы меня ими ебли, парни, честно. – Марина взяла в руки наши с Витьком члены, опавшие в её пизде и нагнув голову, поцеловала их, по очереди беря в губы.

— Витя, я сейчас у тебя в рот возьму, а ты, Костя, стой рядом и смотри, как мама это делает. – сказала Марина и не выпуская мой член из руки, взяла в рот хуй Витька и стала его сосать, беря член своего старшего сына за щеку.

— Ой, мама, что ты делаешь.? – ошалело спросил у матери старший брат, стоя возле дивана, держа руками мать за голову.

— Как что делаю, сынок? Мама сосёт у тебя член, глупенький. Вы же с братом хотели меня покормить. Так накормите мать своей молодой спермой. Мне очень это нужно от вас, парни, очень. – Марина на секунду выпустила член старшего сына из своего накрашенного яркой помадой рта и посмотрела на нас с Витьком снизу вверх, каким то " стеклянным" взглядом.

Этот взгляд мамы снизу вверх длился секунды, она опустила глаза вниз и потянулась ртом к моему члену, охватывая его губами. Я чуть сознание не потерял от прикосновения влажных маминых губ к своей залупе. Но мать не стала у меня сосать, она просто охватила мою залупу губами и подержала её у себя во рту несколько секунд, а потом выпустила, держа в руках мой член и Витька. – Как же я люблю сосать члены у мужчин. А у молодых парней особенно. – Марина поцеловала по очереди мой член и брата и помедлив несколько секунд, рассматривая наши с Витьком залупы.

К моему изумлению взяла в свой окрашенный красной помадой рот два члена сразу. Такого я ни на одной порнографии не видел, на картинках в порножурналах женщины сосали члены у мужчин, но по одному. Два хуя во рту у них я там не видел. А наша мама взяла у нас и сосала два члена сразу, и это было так кайфово, что не передать словами.

Марина держала у себя во рту два члена своих детей и самозабвенно их сосала, подняв глаза к верху. Это было пиздец как приятно, мать держит во рту наши с Витьком залупы, сосет их, работая языком, и с любопытством смотрит на нас, подняв кверху глаза. Я чувствовал мамин горячий язык на своём, вставшем колом у неё во рту члене. Чувствовал залупу Витька, которая соприкасалась с моей в горячем и влажном, словно её пизда, рту родной матери. У брата тоже член встал колом, и мама с трудом уже удерживала крупные залупы своих детей у себя во рту, сося их и сильно сопя носом.

— Нет, не могу больше. Вы матери рот сейчас порвете, парни. Хотела сразу два попробовать пососать, но не могу, губы болят. – Марина вытолкнула мою залупу из своего рта языком и стала сосать член только у Витька, смотря старшему сыну в глаза снизу вверх, сидя на диване.

А я прижимал залупу к маминой щеке и ждал, когда этот гандон Витёк кончит. Мне самому хотелось дать Марине в рот и чувствовать её влажный и горячий язык на своём члене.

— Мариночка, ааааа, ыыыы. – завыл Витёк, кончая матери в рот.

Марина слегка закашлялась, видно сперма старшего сына попала ей в горло, но его член не выпустила изо рта, сосала, подняв глаза кверху и массировала Витьку яйца рукой, словно выдавливая из них сперму.

— Спасибо, Витя, накормил мать. Теперь ты " Тихоня" корми меня. – Мама выпустила опавший член моего брата из своего рта, вытирая ладонью губы от спермы старшего сына, и взяла стояк младшего в свои накрашенные губы, целуя сначала мне залупу и потихоньку заглотила её полностью в рот.

Мама также как и с Витьком, сосала у меня член, беря его за щеку и смотрела в мои глаза снизу вверх, сидя на диване. И это заводило и её и меня. Мать сосет член у сына и смотрит при этом ему в глаза любопытным взглядом. Что может быть на свете ещё прекраснее. Я гладил мать по голове, запустив ладонь в её шелковистые волосы, смотрел, как Марина, сопя носом, сосёт у меня член, как моя залупа упирается матери в щеку, и просто терял сознание от безумной сладости минета, который сделала мне родная мать.

А сосала Марина умело, и мне стало понятно, что в красивых чувственных маминых губках были до этого члены мужчин. Ведь делала минет Марина профессионально, а для этого нужна практика. Я представил себе сосущую член у чужого мужика маму и со стоном кончил ей в рот. Но Марина не закашлялась, давясь спермой, как с Витьком. Мама вовремя прижала мою залупу языком и как бы вытолкнула ее из глубины рта, не давая мне спускать ей в горло.

— Спасибо, сынок, накормил маму. Мне больше всего нравится сосать члены у молодых парней и пить из них сперму. – сказала мама, вытирая мою спущенку с губ и подбородка.

Марина по хозяйски обхватила пальчиками мне яйца, помассировала их, выдавливая из яичек младшего сына остатки вкусной и полезной для женского здоровья, молодой и жирной как сметана спермы.

И взяв опять в рот опавший член своего ребёнка, мать высосала у меня несколько капель спущенки, блаженно прикрыв глаза от наслаждения.