Дом для похотливых монстров. Глава 59

Глава 59: Поля сражений

Разноцветные облака Измерения Мечты расступились, когда Майк провалился сквозь них, и он перевернулся в попытке, наконец, приземлиться на пляж. На мгновение ему показалось, что у него получилось, но в последнюю секунду его ноги подкосились, и он врезался в землю с такой силой, что пляж под ним осыпался. Он изо всех сил старался удержаться над потоком песка, который хлынул внутрь, чтобы заполнить брешь, и был занят тем, что размахивал руками, когда золотой луч света прорвался сквозь небо над головой и осветил его.

Королева фейри медленно спускалась, расправив за спиной прозрачные крылья. Царственный наряд, который она носила при дворе, был заменен великолепными доспехами, которые блестели в свете Измерения Мечты. Облака расступились, и хор ангелов запел боевой гимн, когда она приземлилась на пляж, вдавливая босые ноги в песок.

Она оглядела остров. Ее глаза скользили по воде, затем повернулась, чтобы посмотреть на дом, и нахмурилась. Сгорая от любопытства, он проследил за ее взглядом и увидел, что дом находится в таком плачевном состоянии, что в этом не было никакого смысла, а крыша его крыльца обрушилась.

"Итак, мы видим внутреннюю работу вашего разума", – сказала она. "Я не могу сказать, что разочарована. Это примерно то, чего я ожидала бы от смертного."

"Да, ну…"

Он попытался вытащить ногу из песка и упал лицом вниз, набрав полный рот песка. Послышался порыв воздуха, и сильная рука схватила его за другую ногу и дернула. Его вытащили из песка, и теперь он болтался вниз головой перед королевой. Она казалась больше, чем была секунду назад, и у него перехватило дыхание, когда еще одна пара рук оторвалась от ее торса.

"Давай посмотрим, из чего ты сделан, хранитель". Она крутанулась на месте и подбросила его в воздух, и он покатился по пляжу, а затем заскользил по песку.

Он перепрыгнул через шатающийся валун и приземлился в приливную лужу, что заставило крабов внутри встать на задние лапы и убежать. Жирная морская звезда проплыла позади них, прежде чем плюхнуться животом с большого камня на береговой линии. Майк почти поднялся на ноги, когда она схватила его за волосы и дернула назад, затем швырнула на землю и поставила ногу ему на грудь.

"Не стесняйся просыпаться, когда будешь готов", – сказала она ему, затем подняла руку, полную фиолетового огня. – Но постарайся продержаться. Сначала я хочу разрезать тебя на куски."

Боль пронзила его тело, но теперь, когда у него было время сосредоточиться, он смог рассеять большую ее часть. Она набросилась на него, это было правдой, но это был пейзаж его мечты, и он отказывался позволить ей добраться до него.

Он уловил движение сбоку от себя и увидел краба в пределах досягаемости. На чертовой штуке был цилиндр и монокль, но он схватил ее за лицо и ухмыльнулся королеве.

— Чувствуешь себя раздраженной? – спросил он, а затем бросил краба в королеву.

Когда он попал ей в лицо, то разлетелся на сотни крошечных крабов, на каждом из которых был цилиндр или монокль. Она отпрыгнула от него и отряхнулась, крошечные крабы поспешно разбежались, как только коснулись земли. Когда она наступила на них, они разлетелись пятнами голубой и розовой краски.

— Это все, что у тебя есть? Смертельные каламбуры? Глупые шутки?" Теперь ее руки и торс были покрыты пятнами красной и белой краски, и Майк подавил усмешку. Когда она попыталась стереть ее, на ней просто образовались длинные полосы грязи, которые заискрились, когда свет попал на разбитые монокли как раз вовремя.

"Я просто пытаюсь выиграть себе немного времени", – сказал он, затем принял свою лучшую позу в боевом искусстве. Несмотря на неопытность в искусстве самообороны, он вник в ментальный замысел этого действия и почувствовал, что его разум соединился с пляжем вокруг него.

Когда королева подбежала к нему, он театрально взмахнул рукой перед собой. Песок пляжа взметнулся, обрушившись на королеву и отбросив ее в рощу близлежащих пальм.

Он драматично сжал кулак, и пляж последовал его примеру. Оно было почти десяти футов в поперечнике, и когда королева выбралась из-за деревьев, оно врезалось в нее с такой силой, что одно из ее крыльев сморщилось, и он услышал, как она крикнула что-то, чего он не смог понять. Он призвал еще одну руку с песком, а затем сложил ладони вместе, желая, чтобы пляж отшлифовал королеву, как камень в полировальной машине.

Вспышка молнии ударила его в грудь и отбросила на землю. Он кувыркнулся назад и приземлился на ноги, подняв руки для неизбежного продолжения. Это был еще один удар молнии, но он вызвал из песка стальной стержень, и молния ударила в него вместо этого.

"Так, может быть, я поторопилась", – пробормотала королева, освобождая верхнюю часть своего тела из песчаной тюрьмы. Она наставила на него пальцы, как пистолет, и над головой закружилась отвратительного вида грозовая туча.

"Ты думала, это будет легко?" – спросил он ее.

Королева проигнорировала его, а ее глаза осматривали пляж. Он послал в нее еще один песчаный кулак, но она подняла свою собственную руку и создала каменный барьер. Он попробовал ударить каменным кулаком, но она ответила куском бумаги, который накрыл кулак и заставил его взорваться.

— Умная девочка, – пробормотал он с оттенком раздражения.

"Я старше, чем Измерение Мечты", – сказала королева, затем вызвала пузырь, который окружил ее. "То, что ты здесь делаешь, – не более чем дешевые салонные трюки по сравнению с его истинным потенциалом. Я думала, что смогу немного надавить на тебя за раз, заставить тебя думать, что у тебя есть шанс, а затем без конца расстраивать тебя."

"Значит, ты играешь со мной".

Королева ухмыльнулась. "Я полагаю, что клише, которое ты бы использовал, – это "выпустить пар". Я оценила тебя, Майк Рэдли, и знаю, на что ты способен".

Майк опустил руки. "Итак… это значит, что ты сдаешься?"

Королева закатила глаза. – Твое высокомерие утомительно.

— Это не высокомерие. Я собираюсь победить".

"Ты даже не представляешь, как печально, что ты в это веришь". Королева исчезла, затем появилась прямо рядом с ним. "Я устала тебя слушать".

Металлическая полоска зажала ему рот, и когда он попытался его высвободить, она отдернула его руки, а затем швырнула его на землю. Он что-то проворчал, и она подняла его и с силой швырнула в ближайшую пальму, отчего дерево треснуло и упало. Несмотря на то, что его боль уменьшилась, он был в агонии, поскольку кости его тела раздробились и срослись за считанные секунды. Она остановилась, чтобы поднять его. Ее дополнительные руки ущипнули его за лицо, как будто он был милым ребенком.

"Я хотела услышать, как ты умоляешь, но это гораздо интереснее".

Она схватила его за череп и швырнула о ближайший камень. Камень раскололся, и она вызвала камень еще большего размера. Он застонал, когда увидел это, и когда она пронзила его насквозь, все его тело исказилось, как желе, а затем вернулось в прежнюю форму.

— Ты понятия не имеешь, как сильно я хотела сделать это с тобой, – прорычала она, затем схватила его за руку и отдернула ее. Он в ужасе смотрел, как она отбросила ее, а затем закричал, когда она схватила сформировавшуюся новую руку и повторила процесс.

Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться, но ее натиск продолжался. Он был ее молотком, и весь мир превратился в гвоздь. Он был настолько отвлечен, что не смог подчинить свое собственное Измерение Мечты своей воле. Он протянул руку, чтобы попытаться найти Найю, своего туза в рукаве, но она была в центре дома. Пока королева не решит зайти внутрь и не разобьет головой какую-нибудь мебель, ему придется продержаться.

Королева теперь была выше двенадцати футов ростом и небрежно швыряла его на деревья. Он позволил боли захлестнуть себя. Его разум цеплялся за мысль о том, что с его настоящим телом все в полном порядке, и что бы она ему ни сделала, это не причинит длительного вреда.

— Ты смеешь бросать вызов королеве при ее собственном дворе? Она швырнула его на землю, затем прижала его лицом к песку. – Ты жалкий негодяй. Я прожила много тысяч лет на этом плане существования, и ни одно существо не осмелилось бы сказать то, что говоришь ты!"

Она подчеркнула свою точку зрения, подхватив его на руки и пролетев над пляжем, как бомбардировщик-невидимка, только она сунула его лицом в песок, используя пляж как промышленную шлифовальную машину. Когда она подняла его, то нахмурилась при виде его внешнего вида, затем уронила и втоптала в землю с такой силой, что мир потемнел, когда он оказался погребенным под слоем песка толщиной в фут.

Когда она вытащила его обратно, то все еще разглагольствовала, но на языке, которого он не понимал. Песок под ее ногами почернел, словно опаленный жаром, и она подняла его в небо, прежде чем снова швырнуть вниз. Однако, чем дольше она шла, тем легче было отключить его разум от ощущений своего тела. Еще через пару минут он был рядом только для того, чтобы прокатиться, а она вымещала на нем свое разочарование.

В какой-то момент она, должно быть, заметила это, потому что ее нападки теперь были менее амбициозными, и в конце концов она швырнула его на песок.

"Это все та проклятая суккуба", – сказала она ему. "Я знала, что она обучала тебя, но ни один смертный не должен разбираться в этом месте так, как ты".

"Ммф", – ответил он. Это было не очень любезно говорить королеве, но он решил, что в любом случае это потерялось при переводе. Он встал на подкашивающиеся ноги и дернул за металл на своем лице. Она не снималась, поэтому он поднял правую руку, как будто на нем была кукла в носке, и изобразил, что разговаривает с ней.

"Ты облажалась, приведя меня сюда", – сказал он ей. Его голос исходил из его руки. "Если я сдамся, я умру. Ты можешь замедлить время, заманить меня сюда, но я осознаю, что это не мое тело. Мое настоящее тело с Сесилией, и даже если ты заточишь меня здесь навсегда, ты тоже окажешься в ловушке. Так что ты можешь отшлепать меня, поджечь, что угодно, но это намного лучше, чем альтернатива. Твоя демонстрация силы бессмысленна, ваше высочество, потому что это не воздух, которым мы дышим, здесь нет никакой гребаной ложки, и у тебя здесь нет реальной власти."

Лицо королевы стало темно-зеленым, и она сделала несколько глубоких вдохов, ее глаза излучали силу.

"Ты пожалеешь об этом", – сказала она, и воздух на пляже затих.

"Блядь, на хуй, сука", – сказал он, подняв руку, а затем показал ей средний палец.

Когда она телепортировалась на этот раз, то схватила его за череп и прижала пальцы к его глазам. Атака на его разум была мгновенной, и он почувствовал, как она роется в его воспоминаниях, словно отчаянно ища страницу из книги. Его воспоминания появлялись и исчезали в мгновение ока, и она собрала воедино множество воспоминаний о его матери, буквально вырвав их из его головы и выбросив на пляж, где они расширились и сформировались.

Теперь они все кричали, и крики были подобны ножам, вонзающимся в его плоть. Он изо всех сил старался не обращать на них внимания, но теперь они надвигались на него с поднятыми руками и пронзительными криками. Королева уронила его на землю, и он попытался отбиться от копий своей матери, которые напали на него, но это было бесполезно. Они по очереди кричали ему в лицо, и он видел, как их слова появлялись в воздухе, прежде чем врезаться в него и впиться в кожу.

Ему казалось, что он в огне, и внезапно он снова застрял в той горящей машине со своей матерью, той самой, которая убила ее и оставила ему шрамы на всю жизнь, буквальные и эмоциональные. Он закричал от боли, когда он попытался высвободиться из ремня безопасности, потому что висел вниз головой, когда капающий из машины бензин воспламенился. Другие воспоминания о ней продолжали вталкивать его обратно, когда он пытался вырваться, их ногти царапали его кожу. Запаниковав, он вцепился руками в крышу перевернутой машины, пожелал, чтобы она прогнулась, как пластилин, а затем попытался прорыть себе путь к свободе. Чьи-то руки схватили его за ноги и втащили обратно в машину, чтобы пламя поглотило его целиком.

Сильная рука схватила его за ногу и вытащила наружу, и это была королева. Она зарычала и швырнула его на песок неподалеку, и он попытался вывернуться, но мать снова нашла его.

"Неужели ты думал, что я не использую ее против тебя?" – спросила королева, направляясь к нему. Он попытался отползти, но его матери хватали его за одежду и тянули во все стороны, их слова теперь были написаны на его коже.

Бесполезный. Отвратительный. Противный.

Когда он читал слова, они кружились вокруг, чувствуя себя очень похожими на муравьев. В своей борьбе за свободу он глубоко погрузил руки в песок и почувствовал, как что-то коснулось его пальцев.

Когда королева схватила его, он рефлекторно ухватился за предмет. Когда она вытащила его на свободу, он вытащил из-под песка дверь, обвитую толстыми виноградными лозами. У нее была богато украшенная дверная ручка с очень большой замочной скважиной под ней.

"Ой? Что у нас здесь?" Королева толкнула дверь, и она приподнялась, словно подвешенная на проволоках, а затем зависла над песком. Она посмотрела на Майка, потом перевела взгляд на дверь. Даже несмотря на то, что его матери кричали на него со всех сторон, у него не было проблем с тем, чтобы услышать голос королевы.

"Ммф", – ответил он.

— Я чувствую… хмм. – Она положила руку на дверь, затем посмотрела на него. – Это было создано твоим разумом, не так ли? Это беспокойство. Ты знаешь, что находится за этой дверью, не так ли?"

Он яростно замотал головой, прекрасно понимая, что она знает, что он лжет.

— Тревоги – штука непостоянная. Они, как правило, заманивают тебя в ловушку в твоем собственном личном аду, пока ты не проснешься." Темно-зеленый цвет ее кожи исчез, и теперь на ее лице была широкая улыбка. Она схватилась за дверь рукой и начала поворачивать ручку. — Не могу дождаться, когда увижу…

Она была отрезана волной воды, которая распахнула дверь и отправила Майка, его матерей и королеву кувыркаться по пляжу. Теперь, освободившись от королевы, он взбрыкнул ногами и поплыл боком вместе с потоком воды в ванной, который образовал бурлящую реку, впадающую в океан. Выбравшись из реки, он бросился к дому, зная, что это его лучший шанс на свободу.

Когда Майк добрался до переднего двора, с пляжа донесся крик ярости, и он был уже почти у двери, когда его схватили сзади. Они вдвоем врезались в разрушенные остатки крыльца, но Майк смог схватить доску и ударить ею королеву в висок. Она зарычала и отобрала у него доску, и он направил свой разум и сердце в дом, надеясь, что находится достаточно близко, чтобы вызвать Найю. Та часть ее души, которая была связана с ним, обладала здесь всей ее силой, и он знал, что она сможет помочь.

"Хватит!" Королева подняла его и швырнула о ближайшую стену, задушив двумя руками, а двумя другими прижав его руки к полу. С ее тела стекали нечистоты, а завитки волос растрепались, делая ее похожей на утонувшую крысу. "Если мне придется провести здесь следующие сто лет, разрывая тебя на куски, я это сделаю!"

— Ммф! – крикнул он в сторону дома, надеясь, что Найя услышит. Воспоминания о его матери уже начали витать по двору, их слова тянулись к нему, как когтистые лапы. У него не было плана наступления, и его оборона не смогла бы долго противостоять эмоциональному нападению его матери.

Королева наклонилась ближе, показав, что ее зубы превратились в клыки.

"Я отгрызу твое чертово лицо", – прошептала она в ярости. "Я проведу пальцами по твоей коже, я буду…"

Ее глаза расширились, и она откинулась назад, чтобы показать, что толстый черный хвост обвился вокруг ее горла, душа ее. Когда она повернулась, чтобы увидеть нападавшего, Майк был удивлен, увидев стоящую там Лили.

"О, ты, должно быть, новенькая", – сказала Лили. – Выглядишь так, будто ты вляпалась в какое-то извращенное дерьмо. Кстати, стоп-слово – "смешливый"."

Лили дернула хвостом, и королева отпустила Майка. Королева уперла руки в бока и вытащила четверку золотых лезвий, появившихся из ниоткуда.

— Предательство, – прорычала она. "Посторонним вход воспрещен!"

— Ммф, ммф, ммф, – согласился Майк, хотя и был рад видеть суккубу. Неужели она просто ждала в Подземном мире, а теперь вмешалась? И где была Найя?

"Вряд ли". Этот голос донесся со стороны дома, сопровождаемый стуком копыт по камню. Появилась Зел, и она держала в воздухе что-то похожее на золотой свиток. "Согласно условиям вашего соглашения, вся его душа имеет право участвовать в этом конкурсе. В конце концов, именно поэтому ты можешь использовать против него его собственную мать, не так ли?"

«Что? Как?" Королева посмотрела на Зел, потом на Лили, потом на Майка. Позади себя он услышал движение в доме и, оглянувшись через плечо, увидел появившуюся Рату, держащую в руке большой огненный шар, который жадно пульсировал.

"Это сложно", – сообщила ей Рату, а затем метнула огненный шар.

***********

Бет поняла, что задержала дыхание, а затем быстро выдохнула. Лицо Марко было покрыто черными линиями, похожими на вздувшиеся вены, и она задалась вопросом, жив ли вообще ее бывший коллега.

Киса, с другой стороны, выглядела просто прекрасно, если не считать ее кристально-голубых глаз и ожерелья на шее. Бет сразу узнала его. Это было то самое ожерелье, которое изучала Рату.

"Ну?" Марко направил свою палочку на Кису. "Я могу заверить тебя, независимо от того, сколько жизней у нее осталось, она не переживет прямого попадания из этого".

Наверху, на крыше, стояла Абелла, сжав кулаки и не сводя глаз с Бет, ожидая указаний. Высоко над домом спустились феи, скорее всего, чтобы посмотреть поближе. Духи прижали Суливана к каким-то кустам, и он уронил свою собственную голову на землю.

"Тебе некуда идти", – сказала Бет. "Прямо сейчас твой замок находится в осаде демонов".

"Я в курсе", – ответил Марко. – Я в курсе всего. Я наблюдал за каждым в этом доме в течение последнего месяца. Следил за каждым твоим шагом. Предсказывал каждое твое движение. Я вкладывал идеи в ваши головы, позволяя вам жить своей жизнью, думая, что вы все контролируете".

— Ты не мог знать, что Лили приведет с собой армию, – запротестовала Бет.

"Пожалуйста. Даже хаос предсказуем. Она знала, что я сказал королеве фейри, когда он придет. Я знал, что она поедет с ним, что дало ей возможность собрать друзей на обратном пути. Ничто из того, что здесь происходит, не происходит без моего одобрения." Его тон был самодовольным, и она никогда не видела такой широкой ухмылки говноеда. "Все, что они найдут в этой башне, – это кучу задержек".

Киса посмотрела на него с неодобрением, а ее рот скривился в гримасе. Ее левая рука потянулась к ожерелью, коротко коснулась его, затем снова поднялась в воздух.

— Значит, ты знал о Самайне?

— Бедная, простодушная Бет. Как ты думаешь, кто уронил перед тобой эту книгу?"

Она ахнула. Кусочки мозаики складывались воедино, но она не собиралась признаваться в этом. С Кисой что-то происходило. Возможно, что-то, чего тень не могла предсказать, и ему, казалось, очень хотелось поболтать об этом.

"Это был ты?" – спросила она, изображая невинность.

— Конечно, так оно и было. Я наблюдал за всеми вами с тех пор, как была открыта коробка." Он сунул книгу под мышку и сделал шаг вперед. "Это место когда-то было моим домом, и я знаю все его секреты. Конечно, мне приходится ждать, пока Хранитель их обнаружит, но как только он это сделает, у меня будут годы, чтобы извлечь из них уроки. Как только этот полезный мясной костюм доставил коробку с обсерваторией, я понял, что Гримуар снова будет моим. Все, что мне было нужно, – это время."

"Но, конечно же, ты не мог спланировать все заранее?" Бет прижала ладони к груди, словно удивленная.

"Но я сделал это!" Он сделал еще один шаг вперед. – Конечно, Смерть и дуллахан были помехой, но от них было достаточно легко увернуться. Я шептал истории о Хэллоуине на ушко гоблине, пока она работала, просил Марко выложить фотографии Бармаглота в Интернет, чтобы привлечь толпу, и все это было сделано мной!"

Киса бросила еще один нервный взгляд на Марко. "Пошли", – прорычала она.

Бет не могла в это поверить, но тень на самом деле произносила монолог. Майк упоминал, каким болтливым был тень, но, увидев его лично, она поняла, что может использовать это в своих интересах.

— А как же Киса? Она ни за что не предала бы дом. Что ты с ней сделал?" Бет выложила все начистоту, зная, что то, что вселилось в девушку-кошку, видело ее насквозь. Однако то, как рука продолжала тянуться к ожерелью, навело ее на мысль, что Киса все еще там, и она борется.

— Рату всегда считала себя такой умной, но ей никогда не приходило в голову, что дух внутри ожерелья может быть одним из твоих самых опасных врагов. Она нашла его в озере в Лабиринте, и…

— Прекрати болтать, – сказала Киса. "Пойдем".

Бет убрала руки от груди и, двигаясь, использовала язык жестов.

"Забери книгу", – подписала она, надеясь, что Желтая смотрит на нее. По сигналу.

"Откуда нам знать, что ты просто не убьешь ее, когда уйдешь?" – спросила она, затем снова расписалась. Она старалась вести себя естественно, надеясь, что тень или Киса не поймут, что она задумала.

— Нам нужно идти, – повторила Киса, и ее рука снова коснулась ожерелья. Она отмахнулась от него и зашипела.

"Да, верно". Он направил палочку на Кису. "Уйди с нашего пути

"Нет". Бет скрестила руки на груди и закатила глаза, мельком взглянув на фей. Они кружили примерно в двадцати футах над Марко, и она не сводила глаз с Кисы. "Не двигаюсь".

"Я убью ее", – пригрозил Марко. "Майк Рэдли будет опустошен, узнав, что ты могла спасти ее, но не сделала этого".

Бет затаила дыхание, надеясь, что она права. Тень манипулировал всем вплоть до этого момента, не вызывая ничего, кроме насилия и хаоса. Почему бы просто не разнести Кису вдребезги и не скрыться в этой бойне? Или еще лучше, использовать волшебную палочку, чтобы расчистить путь, и уйти?

Все, что он делал, он делал не просто так. Ему нужно было уходить, но было кое-что, что она упустила из виду. Причина, по которой он не мог просто прорваться наружу. Она бы поняла, если бы он столкнулась лицом к лицу с армией, но сейчас это была только она. Какое бы решение она ни приняла, ей придется принять его в ближайшее время. Часть ее хотела отойти в сторону, просто спрятаться и жить, чтобы сражаться в другой раз, но огромная часть ее была возмущена тем, что все ее решения были предсказаны, что этот ублюдок собирался так легко победить.

Было ли это тем, что чувствовал Майк, когда в одиночку сразился с королевой? Неужели он всегда так себя чувствовал? Ответственность за дом действительно была тяжким грузом, и прямо сейчас она лежала только на ней.

"Нет", – сказала она ему. "Если ты хочешь выбраться, тебе придется выбраться через меня".

Марко направил палочку на Бет. "Ты думаешь, я не убью тебя?"

"Если так, то ты бы сделал это, когда вломился". Она прищурилась, решив попытать счастья. – Это из-за сделки, которую ты заключил с Марко? Что ты использовал, чтобы обмануть его? Ты не можешь причинить мне боль, и я предполагаю, что ты тоже не можешь причинить ей боль, не убив свою новую подружку."

"К черту все это". Киса выхватила палочку из руки Марко и направила ее на Бет. "Я не собираюсь снова умирать в этом проклятом месте".

Палочка засветилась, и на мгновение все, что увидела Бет, было горящее кольцо света, которое быстро расширилось, прежде чем направиться к ней. Воздух взревел от энергии, затем кто-то схватил Бет сзади, ударив ее лицом о землю. Заклинание прошло над ней, заставив заложить уши, и она вскрикнула, затем вскинула руки и лихорадочно подписала слово "сейчас".

«Нет»- закричал Марко, и Бет, подняв глаза, увидела, что на него спустились феи, кружась вокруг его лица и осыпая его блестками. Киса попыталась вырвать книгу у него из рук, но Голубая схватилась за ее лицо и засунула обе руки в ноздри девочки-кошки, чтобы удержаться. Когда Киса попыталась оторвать ее от себя, тело феи растянулось, как латекс, затем вернулось на место, откинув голову Кисы назад.

Бет застонала, пытаясь встать, но что-то тяжелое давило ей на бедра. Она оглянулась и увидела Тинк. Ее лицо было покрыто шоколадом и кусочками конфет, а на лице сияла широкая улыбка.

"Если увидишь плохую магию, беги как следует", – сказала она, затем обратила свое внимание на дом. На мгновение Бет подумала, не заплачет ли гоблина, но затем нахмурилась, заметив, что щеки Тинк покраснели. Тинк поправила очки, которые были перекручены у нее на голове, и все линзы со щелчком встали на место.

"Тинк собирается кого-нибудь убить", – пробормотала она, затем побежала обратно по дорожке туда, где на земле лежала ее дубинка.

"Боже!" Теперь Кису тянули за лицо, и палочка выстрелила, поймав Абеллу в воздухе. Взрыв подбросил горгулью в воздух, и она влетела в одно из окон второго этажа, где и исчезла. Киса схватила Голубую и оторвала ее от своего лица, затем швырнула фею на землю и растоптала ее.

Марко удалось сбить Желтую с ног в воздухе, а затем ударить Зеленую Гримуаром. Красная улетела обратно в небо, когда несколько ближайших духов попытались схватить ее, оставив Марко в покое. Он открыл Гримуар, его рот скривился, когда он прочитал слова силы, которые окружали его багровой аурой, от которой у Бет скрутило живот. Капюшон его свитера откинулся назад, и она наблюдала, как черные волосы Марко поседели спереди назад по мере того, как заклинание забирало все больше его жизни.

Ухмыльнувшись, он закончил произносить заклинание, а затем получил арбалетную стрелу в лоб.

"Тинк!" Бет посмотрела налево и увидела, что гоблина превратила свою дубинку в арбалет и лежит на спине, целясь ногами.

"Ублюдок разрушает дом, заслужи гнев гоблины", – закричала гоблина, затем вскочила с земли.

Марко опрокинулся навзничь, но темный силуэт остался стоять на его месте. Тень вытянул руки, издавая пронзительный крик, и его солдаты повиновались. Они двигались к нему и превращались в пылинки света, которые он поглощал, его силуэт темнел, пока не стал казаться плотным.

"Воистину, никакой пощады", – сказал тень и поднял Гримуар. Алая аура закружилась вокруг него, а затем слилась в пульсирующую сферу энергии, которая зависла прямо над его плечом. Свет от сферы был достаточно ярким, чтобы осветить черты его искаженного лица, отчего по спине Бет пробежали мурашки.

Она посмотрела на труп Марко, и тошнотворное чувство наполнило ее желудок. Это был кто-то, кого она знала. Кто-то, кто сидел напротив нее в течение многих лет, и он только что исчез у нее на глазах.

Капля дождя попала ей на нос, прервав ее размышления, и, подняв глаза, она увидела, что над головой сгустились зловещие тучи. Озадаченная внезапной переменой погоды, она была еще больше удивлена большим существом, которое с тяжелым стуком приземлилось на то, что осталось от крыши.

Энергетический шар возбужденно зажужжал, а затем луч света прочертил дугу через лужайку, испепеляя как двор, так и духов. Бет убежала от луча, который преследовал ее, а затем столкнулась с Кисой, которая тоже пыталась убежать.

Луч остановился, едва не испепелив их обоих, и Бет подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Киса смотрит на нее дикими глазами.

"Уйди с моей дороги", – взвизгнула она, затем вскочила на ноги. Далеко ей уйти не удалось, потому что Тинк бросилась на Кису, и они обе превратились в месиво из зубов и когтей.

"Тинк, видишь мерзкого сучьего призрака, убирайся из глупой кошки!" Теперь она была на спине Кисы, схватила девочку-кошку за уши и дернула. Киса взвыла от боли, затем схватила Тинк за волосы и швырнула ее на землю.

"Отвали на хрен от… ой, ты, блядь, укусила меня!"

Предплечье Кисы было у Тинк во рту, и Бет видела, как из раны течет кровь. Она двинулась, чтобы помочь, но Киса попыталась направить палочку на Тинк, но преуспела только в том, что направила ее прямо вниз.

Взрывной волной их обоих разнесло в стороны, и Бет отбросило на спину. Она ударилась головой о землю и изо всех сил старалась сохранить самообладание, когда мир накренился набок.

С того места, где она лежала, она увидела, как тень движется к ней, его руки возбужденно подняты.

"Ваш мир вот-вот…" Провозглашение тени было прервано, когда молния осветила небо, показав самую большую птицу, которую Бет когда-либо видела в своей жизни. Он сжимал в когтях оставшуюся башню, и по всему его оперению струились мощные электрические разряды.

Вторая вспышка молнии высветила Кецалли, которая стояла обнаженная на краю крыши. Ее рог светился зловещим синим цветом, а руки были широко раскинуты. Неподалеку Дана пряталась в чем-то похожем на металлическую клетку, которая была прикреплена к одной из железных балок.

Да, конечно. Что угодно. У Бет осталось совсем немного мозговых сил, и, задавая вопросы, она использовала бы то, что осталось.

Несколько разрядов молний ударили в девушку-дракона, и воздух стал заряжаться электрической энергией. Ее лицо было маской сосредоточенности, когда она манипулировала мощными электрическими дугами вдоль своего тела, и все во дворе осветилось электрическими нитями. Ее вытянутые руки вспыхнули мерцающим светом, когда громкий гул наполнил воздух.

Духи во дворе оказались в центре внимания. Удивление отразилось на их внезапно ставших человеческими лицах. Воздух вокруг тени замерцал, когда он, казалось, впитал энергию, но изнутри дома раздался крик, когда второй раунд захватчиков был отбит. Души теперь стремительно покидали здание, и тень обратил свое внимание на птицу.

"Нет, останови его!" – закричала Бет, но ее собственный голос звучал как будто издалека. Говорила ли она вообще вслух? От раскатов грома у нее звенело в ушах.

Хлыст, сделанный из костей, ударил тень сзади, оставив сверкающий белый след. Тень, спотыкаясь, двинулся вперед, затем обратил свое внимание на Суливана. Голова дуллахана была откинута назад, а черты его лица исказились от гнева.

"Ты в жопе". Дуллахан взмахнул хлыстом и наткнулся на магический барьер, созданный тенью. С каждым ударом хлыста кости светились все ярче, как будто нагревались. После достаточного количества ударов магический щит разлетелся вдребезги, и тень попытался двинуться к дому, пульсирующая сфера двигалась между ним и Суливаном. "Тебе не следовало звать своих приспешников домой на ночлег, потому что их сейчас недостаточно, чтобы удержать меня!"

Когда электрическая энергия запульсировала по двору, белая фигура телепортировалась между разбитыми окнами, а затем появилась снаружи, представившись Дженни. Пара находившихся поблизости духов были поражены, а затем убежали от нее.

Дженни ничего не сказала, но ее тело откинулось назад, как будто она собиралась пройтись крабом. Присев на корточки, она взмыла в воздух и врезалась в тень. Она повернула голову, чтобы как следует разглядеть его, затем широко раскрыла рот, словно собираясь укусить его.

"Боже!" Тень уклонился от атаки Суливана, а затем использовал Дженни в качестве щита для следующей атаки. Когда хлыст Суливана ударил, Дженни закричала от боли. Ее тело превратилось в статичное и исчезло.

"Тебе пора уходить", – сказал тень, затем направил луч света на Суливана. Дуллахан наклонился назад, и его голова отвалилась, выпустив черный туман по всей земле. Когда луч развернулся, чтобы поймать его, он кувыркнулся в сторону, как акробат.

Туман, струившийся с его шеи, превратился в великолепного черного жеребца с горящими белыми звездами вместо глаз. Суливан вскочил ему на спину и помчался через двор, волоча за собой хлыст. Луч испарил многих духов, в которых попал, и Бет встала как раз вовремя, чтобы Суливан наклонился и подхватил ее на руки.

— Ты держишь в себе лошадь? – недоверчиво спросила она.

— Ты можешь представить себе место получше? Заткни уши." Он сорвал с себя голову и описал ею большой круг над головой, затем издал пронзительный вопль. Ближайшие духи спотыкались, словно пьяные, и даже тень схватился за уши, из-за чего его луч сбился с курса.

Даже когда она затыкала уши пальцами, ей казалось, что кто-то проводит бритвой по ее позвоночнику. Суливан несколько раз обошел двор, делая все возможное, чтобы расчистить путь к двери. Оказавшись там, он перестал качать головой.

— Иди в дом, девочка! Ты будешь в безопасности!"

Он пнул в бок своего полуночного коня и помчался через двор. Луч тени не давал Суливану подобраться ближе, но армия тени быстро сокращалась. Так близко к дому волосы Бет встали дыбом, и она увидела, что тень стоит к ней спиной.

Она бросилась к тени, не сводя глаз с книги в его руке. Он, может, и бестелесен, но книга, черт возьми, уж точно таковой не была. Она схватила ее обеими руками и выдернула из тени, проходя сквозь его тело.

Он был холоднее, чем любая погода, которую она когда-либо видела, и все ее конечности онемели. Она, спотыкаясь, прошла несколько ярдов вперед, а затем восстановила равновесие. Книга была теплой в ее руках, и она обернулась, ожидая увидеть, что энергетическая сфера тени исчезла.

Это было не так. Тень обратил на нее свое внимание, и он сердито ткнул пальцем в ее сторону. Сфера над его головой ярко засветилась, и луч света устремился прямо на нее.

Рефлекторно она подняла Гримуар, чтобы защитить себя, и была удивлена, когда он поглотил энергию луча. Кончики пальцев обожгло, поэтому она ослабила хватку, чтобы защитить их. Огромный прилив энергии отбросил ее назад, но она смогла удержаться на ногах.

Суливан сделал свой ход. Подъехав к тени, он описал хлыстом широкую дугу и опустил его вниз. Тень поймал хлыст одной рукой, позволив ему обернуться вокруг себя, затем стащил Суливана с лошади. Дуллахан упал на землю, а его лошадь попыталась повернуть назад, но была остановлена разгневанными духами. Балка пригвоздила Бет к месту, и она беспомощно наблюдала, как дуллахан и тень забрались в нее.

"Ты отлично стреляешь этим заклинанием, но сможешь ли ты выдержать удар?" Суливан вскочил на ноги, подняв кулаки в традиционной боксерской стойке. Духи бросились на него со всех сторон, и когда его удары соприкоснулись, они превратились в пепел. Тень сократил дистанцию, и они вдвоем обменялись несколькими ударами, прежде чем Суливан завелся и нанес удар сенокосом прямо в лицо тени. Когда он ударил, лицо тени временно расплылось, и он на секунду замерцал.

"У тебя длинный язык, но тебе нечего возразить…" Пара духов схватила Суливана сзади, и тень набросился на него. К тому времени, когда Сулливан смог освободиться, тень схватил хлыст дуллахана и использовала его, чтобы задушить его сзади. Суливан оторвал себе голову и использовал ее как дубинку, чтобы ударить тень в висок, что, казалось, сбило их обоих с ног.

Тень пришел в себя первым. Он оторвал голову Суливана и использовал ее, чтобы избивать ею свое собственное тело. Суливан в конце концов упал, и тень отбросил его голову, а затем и обмякшее тело в кусты. Когда он обернулся, его плечи были опущены, словно в изнеможении, и он остановился ровно настолько, чтобы выпить еще немного спиртного.

"Я так устал от этого богом забытого дома!" Теперь он двигался к Бет, и шар следовал за ним. Его луч все еще падал на Гримуар. "Я не могу дождаться, когда увижу конец всему этому и конец тебе!"

Бет проглотила комок в горле и осторожно отступила на шаг. Каждый шаг, который она делала, приближал ее к каменным львам, но что потом? Должна ли она взять книгу и убежать? Это было единственное, что защищало ее от магического луча, который жарко обжигал книгу в ее руках.

Сверху заплясала молния, а затем упала, ударив в тень. Все его тело было обрисовано энергией, и проступили черты мужчины, который выглядел так, словно был сшит воедино из сотен различных частей тела.

Молния, возможно, и очистила дом, но тень приближался. Она оглядела двор и поняла, что осталось несколько духов, и все они приближались к ней. Какое бы время она ни купила, оно официально истекло, и у нее не было выбора.

По мере того как тень усиливался, увеличивалась и сила луча. Книга теперь вибрировала в ее руках, и ее мышцы начинали болеть от того, что она держала ее. Преисполнившись решимости, она снова сжала Гримуар, но ее пальцы соскользнули с него, и она потеряла равновесие на тропинке. Луч заставил ее опрокинуться навзничь, а Гримуар вылетел у нее из рук. Она перевернулась и по-армейски поползла к Гримуару в попытке вернуть его, когда между каменными львами появилась темная фигура.

Ее сердце пропустило удар, когда она увидела блестящий белый череп, спрятанный под темным капюшоном, с огненно-голубыми языками пламени глубоко в глазницах. Луч света, сбивший ее с ног, прошел сквозь безмолвную фигуру, не причинив вреда, но этого нельзя было сказать о большом пластиковом ведре, которое она держала в руках, как взволнованный ребенок.

Оно было украшено в виде тыквы-фонарика и было переполнено конфетами. Когда луч ударил в него, кусочки пластика и конфет разлетелись по двору, высыпавшись на улицу позади "мрачного жнеца". Сила поймала край балки, не дав ей перелететь через улицу, но Бет не могла отвести глаз от Смерти, когда она проскользнула через двор, а затем встала на пути луча.

Луч погас, и Смерть опустилась на колени, чтобы поднять то, что, возможно, когда-то было батончиком "Баттерфингер". Она была освещена лишь короткими вспышками света с неба над головой, как призрак в свете стробоскопа.

— Хм. – Она уронила конфету на землю, затем выпрямилась во весь рост. Она оглядела дом, затем посмотрела на Бет, а затем ее взгляд остановился на тени. "Я потратила много часов, собирая эти конфеты. Я очень разочарована тем, что мне придется собирать их снова, поскольку, по-моему, у семьи Эверетт закончились полноразмерные батончики. Просто ужасно."

"Пошла ты и к черту твои конфеты". Тень взмахнул руками, и сфера над его плечом изменила цвет. Теперь она была ярко-зеленой, на которую было больно смотреть, и он ткнул пальцами в направлении Смерти. Вылетевший луч не издал ни звука, пока не ударил в Смерть, которая подняла руку, чтобы блокировать его. Это звучало как скрежет гвоздей по классной доске, но было гораздо предпочтительнее крика Суливана.

Кости руки Смерти начали дымиться, но жнец, казалось, не возражала. Она посмотрела на Бет. – Ты случайно не видела, что случилось со всеми моими картами? Мой дом находится в аварийном состоянии, и теперь я беспокоюсь, что с ними мог случиться какой-то вред".

"Он уничтожил все твои карты!" – закричала Бет. Она не была уверена, правда ли это, но мрачный жнец официально была ее лучшим шансом победить тень. "Он пришел сюда, чтобы навредить Майку, и уничтожил все карты в твоем офисе!"

"Майк Рэдли был мне хорошим другом, почему ты хочешь причинить ему боль?" Смерть посмотрела на тень с детским любопытством.

Тень зашипел, и шар снова сменил цвет. Смерть зачарованно наблюдала, как от ставшего теперь желтым луча загорелся ее рукав и засветилась рука.

"Ты испортил мои конфеты и испортил мои карты. Я не хотела этого делать, но ты не оставил мне выбора."

Смерть сунула свободную руку за пазуху и театральным жестом вытащила игрушечного паука. Она подняла его, чтобы внимательно рассмотреть, затем позволила ему болтаться на резинке, которая была завязана посередине, даже несколько раз подпрыгнула для пущего эффекта.

— Почему. Не хочешь. Ты. Умереть?!?" Тень, казалось, был разочарован тем, что Смерть игнорировала его. – Ты не более чем жалкая копия того, кого я уже победила! И почему ты так скоро вернулся? Карта, которую я тебе оставила, должна была привести тебя на другой конец города!"

"Предполагалось, что этот паук был частью розыгрыша", – сообщила Смерть Бет, как будто посвящая ее в какой-то большой секрет. "Пожалуйста, не говори Майку Рэдли, потому что я хочу подшутить над ним позже". Она посмотрела на тень. – А что касается твоей карты, гоблина съела ее и познакомила меня с забавной шуткой, связанной с туалетной бумагой в чьем-то доме. Я бы вернулась домой раньше, но мы заблудились, убегая от машины с мигалками. Это было очень весело". "

Э-э… хорошо". Бет не знала, что еще сказать.

Смерть отбросила игрушечного паука и снова засунула руку за пазуху, продолжая блокировать луч свободной рукой. Когда она вытащила ее на этот раз, это было похоже на просмотр мультфильма, в котором из кармана достают молоток. Появился длинный посох, выше самой Смерти, и когда она постучала им по земле, появилось изогнутое лезвие. Она для пробы взмахнула косой, и она издала тихий свистящий звук, похожий на свист кого-то на кладбище.

"А, вот и мы". Смерть обратила свое внимание на тень. "Похоже, я промахнулась по тебе в первый раз, но больше я не промахнусь".

Черты лица тени исказились, и он закричал что-то на иностранном языке. Оставшиеся духи бросились навстречу Смерти, выкрикивая боевые кличи и высоко подняв оружие.

Смерть двигалась так быстро, что это было все равно что наблюдать, как чернила расплескиваются по двору. Она взмахнула своей косой и разорвала воинов, как бумагу. Их лица застыли в шоке, когда они разбились вдребезги, как стекло, и упали на землю кусками, а затем растаяли. Луч тени не мог угнаться за ней, когда она танцевала по двору, ее коса разрывала оставшиеся войска тени.

"Нет! Нет!" Тень развернулся и указал на дом. Поверхность сферы покрылась рябью, прежде чем превратиться в огненный шар, излучающий свет, очень похожий на солнечный. Лучи света ворвались в дом, и Бет уловила запах древесного дыма.

Птица на крыше дома затопала лапками, а затем на дом сверху обрушился проливной дождь, потушивший раннее пламя. Тень издал гневный крик и развернулся как раз вовремя, чтобы Смерть разрубила его пополам.

Вместо того чтобы испариться, как другие духи, тень издал пронзительный крик и рассыпался, как песок. Крошечные кусочки его тела упали на землю и заискрились, как драгоценные камни, многие из них рассыпались в пепел. Смерть с любопытством наклонила голову, затем опустилась на колени, чтобы поднять один из них.

"Он ушел?" Бет подобрала Гримуар и теперь стояла рядом со Смертью. – И я могу видеть тебя. Как я могу тебя видеть?"

— Во-первых, он едва появился здесь, его душа была подобна ниточке, которая удерживала эти бедные, попавшие в ловушку души вместе. От него не осталось даже того, что можно было бы сказать, кем он был." Смерть подбросила душу, которую держала в руках, в воздух, где она исчезла с хлопком. "Что касается моего присутствия, я думаю, ты уже знаешь, что сегодня особый случай".

Суливан, прихрамывая, подошел, затем опустился на колени, чтобы поднять один из осколков. – Если ты не возражаешь, технически это моя обязанность. И, как я уже сказал, для меня большая честь встретиться с тобой во плоти, так сказать."

Смерть ничего не сказала и просто наблюдала, как души искрились, а затем гасли. Когда последний из них исчез, лошадь Суливана подошла и тихо заржала.

"У тебя очень хороший конь", – сказала Смерть, затем протянула руку к призрачному зверю. Лошадь уткнулась носом в костлявую руку Смерти и фыркнула. – Он почти такой же большой, как мой собственный.

Суливан усмехнулся, а затем подошел к Бет. – Что ж, девочка, это была захватывающая ночь. Надеюсь, лорд Майк не слишком рассердится, когда увидит, как ты защитила это место."

Наверху молнии и дождь стихли, когда последняя струйка душ покинула дом. Где-то вдалеке завыла Цербер, и Бет вздохнула, когда ночь погрузилась в тишину. К сожалению, она слышала, как в доме течет вода, и надеялась, что Тинк сможет это починить.

Тинк!

"Давай зайдем внутрь", – сказала она. – Мы можем проведать Абеллу, и я хочу убедиться, что с Дженни все в порядке. Как только мы вытащим Абеллу наружу, она сможет помочь нам найти Кису и Тинк, выяснить, куда они пошли." Она опустилась на колени и подняла Голубую, которая была вся в грязи, но невредима.

"С маленькой феей все должно быть в порядке, если только она немного не напугана", – добавил Суливан. "Эта может выдержать больше, чем удар плетью, я тебе обещаю".

Она кивнула, затем повернулась к Смерти, которая теперь бродила по переднему двору, озабоченно потирая голову. Ее коса исчезла, и она присела на корточки, чтобы что-то поднять.

"Все в порядке?" – спросила она, все еще удивляясь тому, что может ее видеть.

"Сейчас", – ответила Смерть, затем повернулась к ней лицом, засовывая что-то в карман своей одежды. "Я думала, что потеряла своего паука и буду вынуждена угостить Майка Рэдли вместо трюка".

Она рассмеялась. Пережитая ночью травма внезапно захлестнула ее. Прижимая Гримуар к груди, она отошла от дома, чтобы посмотреть на Кецалли снизу-вверх. "Спасибо тебе", – крикнула она так, чтобы ее было слышно. – Я думаю, на сегодня молний было достаточно.

"Молний никогда не бывает слишком много", – ответила Кецалли, поправляя свой рог. – Но я всегда рада тебе.

*************

Майк с благоговением наблюдал, как Лили атаковала королеву, в то время как Рату обрушивала на нее огненные шары. Лили была невосприимчива к жаре и кружилась в обтягивающем кожаном наряде с парой черных дубинок, которыми она блокировала мечи. Зел встала между Майком и его матерями, ее руки потянулись к сумке.

"Если ты собираешься появиться, – сказала она, – было бы здорово сделать это сейчас, а не позже".

Жуткий вопль наполнил воздух, и Сесилия прошла сквозь стену дома, ее крики заглушили голоса его мам. Они попытались напасть на баньши, но от ее криков превратились в дым.

"Ммф?" спросил он.

"Тинк починю". Гоблина выползла из-под крыльца, держа в руках резак. Он пожал плечами и опустился на колени, позволяя ей срезать металл с его лица. Это был трюк, который не сработал бы в реальном мире, но до тех пор, пока он не сосредоточится на деталях, это не повредит ему в Измерении Мечты.

Лили вскрикнула, и ее подбросило в воздух, позволив королеве вызвать лучи золотого света, которые окружили Рату, заставляя ее танцевать, в то время как земля вокруг нее почернела. Увидев возможность, королева бросилась к Майку с высоко поднятыми мечами, но была перехвачена Абеллой, которая набросилась на нее сверху и повалила на землю.

"Я слышала, ты любишь грубость", – сказала Абелла, а затем ударила королеву по губам. Королева взвизгнула от ярости и блокировала удары горгульи одной парой рук, в то время как остальные извивались в различных жестах. Толстые виноградные лозы обвились вокруг Абеллы и оторвали ее как раз в тот момент, когда Тинк сняла металлическую пластину с лица Майка.

"Как?" – спросил он, затем отодвинулся, когда королева перепрыгнула через Зел и ударила в дверь одним из своих мечей. Она полоснула его по животу и уже собиралась ударить снова, когда Тинк подползла к ней сбоку и укусила за грудь.

— Проклятая гоблина! Королева вырвала Тинк и попыталась ударить ее ножом, но клинок был заблокирован, а затем отбит Софией. Хотя циклопа уступала королеве в размерах, она была достаточно быстра, чтобы с легкостью уворачиваться и отражать ее удары.

"Я думаю, ты знаешь как", – сказала Зел с ухмылкой, затем отпрыгнула в сторону, когда битва развернулась в ее сторону.

"Вы все у меня в голове?" спросил он.

"Не все из нас", – ответила Зел. – Но здесь становится довольно людно. А теперь, если ты не возражаете, не мог бы ты нам немного помочь?"

"Абсолютно". Он спрыгнул с крыльца и мысленно зафиксировал какой-то объект. Его было трудно сделать из земли, но в конце концов на переднем дворе образовался большой мраморный бассейн, наполненный водой.

— Ты обманул меня, Хранитель! Я оторву тебе голову!" Клинки королевы закружились на месте, когда она вызвала серию светящихся рун, которые отбросили циклопу с пути. Как только путь был свободен, она выхватила свои клинки из воздуха и направилась к нему. Сесилия ворвалась внутрь и испустила крик, но королева не поддалась звуковой атаке и разорвала баньши, как бумагу. Это дало Майку лишнюю секунду, и он надеялся, что это все, что ему было нужно.

"Найя!" Майк прыгнул в фонтан. "Найя, где ты?"

Когда королева двинулась, чтобы напасть на него, она прошла прямо сквозь его тело. Озадаченный, он посмотрел на свои руки и увидел, что сделан из воды. Королева взвизгнула от отчаяния и попыталась снова напасть на него, но ее клинки без особых усилий прошли сквозь него.

— Ловкий трюк, верно? Это был голос Найи прямо у него в ухе. "Я мало что могу сделать, чтобы сразиться с королевой, но я могу многое сделать, чтобы защитить тебя здесь".

"Она не может навредить другим, верно?"

Найя хихикнула. "Нет. Все это скоро закончится. Видишь?"

Сначала он этого не заметил, но Лили вернулась на поляну, волоча за собой большую дверь. Это была тревога, и Абелла освободилась от лиан и помогала Лили переносить ее. София снова была занята борьбой с королевой, а Тинк в буквальном смысле стала кусать королеву за лодыжку, подставляя ей подножку.

"Я этого не понимаю. Они собираются засунуть ее в мой сон "не могу перестать мочиться"?"

"Нет. Как только она окажется там, она столкнется со своей собственной тревогой". Не успела Найя договорить, как Лили открыла дверь. Абелла подняла всю раму целиком, как гигантскую сетку от насекомых, и накинула ее на голову королевы.

Королева исчезла, поглощенная сном. Лили захлопнула дверь и вызвала большой ключ, чтобы запереть ее на замок.

"А она не может просто сбежать оттуда?" – спросил Майк, выходя из фонтана. Его тело затвердело, и остальные исчезли из виду, за исключением Лили.

"О, у нее сейчас очень тяжелые времена", – ухмыльнулась Лили. "Хочешь посмотреть?"

"Я туда не пойду", – сказал он ей. Его внезапная перемена судьбы была слишком хороша, чтобы упустить ее.

— Тебе не обязательно туда заходить. Это все у тебя в голове, помнишь? Ты просто должен захотеть это увидеть. Вот, я тебе покажу. – Лили протянула руку, и Майк пожал ее.

Дом и пляж исчезли, и он снова оказался при дворе королевы фейри. Будучи уверенным, что он проснулся, его первым признаком того, что он все еще спит, было то, что суд был черно-белым. Оглядевшись вокруг, он увидел, что теперь здесь было два трона вместо одного.

"Людям нужно дать понять", – сказал элегантный мужчина с шестью крыльями и скипетром. "Мы больше не можем позволять нашему народу страдать, моя королева".

Королева почему-то выглядела моложе. Может быть, дело было в улыбке, промелькнувшей в ее глазах, или в том, как она смотрела на мужчину, но Майк внезапно почувствовал родство с ними.

— Мы должны позволить смертным самим решать свои проблемы, Оберон. Нашему виду не суждено выжить в их мире." Королева придвинулась ближе и положила голову ему на грудь, когда он обнял ее. – Кроме того, я буду скучать по тебе.

Оберон усмехнулся. – Ты едва ли заметишь, что я ушел. Временной цикл в нашу пользу, несколько дней для тебя будут годами для меня в реальном мире. Мне просто нужно время и внимание всего мира. Я нашел человека, которым, как мне кажется, я мог бы обладать. Человеческий мир уже называет его королем".

"Ты не можешь просто так взять и завладеть монархией. Они не такие, как мы."

Оберон рассмеялся. – Ах, но этот самый! Он поет и танцует как один из наших, и я договорился о скорой встрече с ним. Ну, он не знает, что мы встретимся, но ты понимаешь, к чему я клоню."

— Ты обещаешь, что вернешься ко мне? Я не смогла бы вынести остаток вечности без тебя."

Их слова потонули в горестном вопле, и Майк вздрогнул, когда понял, что королева фейри стоит на коленях рядом с ним. У нее исчезли лишние руки, и она вернулась к своему нормальному росту.

"Нет, пожалуйста, не заставляй меня смотреть", – воскликнула она и закрыла глаза руками. Кожа ее рук стала прозрачной, заставляя ее наблюдать, как небо заполняется случайными изображениями человека, известного как Король. Толпы обожающих фанатов выкрикивали его имя и взывали к нему, и сцена сменилась гримеркой.

"Срань господня", – прошептал Майк, наблюдая, как Оберон спорит со своей женой в человеческом обличье. Они вдвоем орали друг на друга в ускоренной перемотке, и разговор, наконец, замедлился настолько, что он мог его слышать.

"Ты должен вернуться", – умоляла она. – Человеческий мир отравил тебя. Эта форма отравила тебя".

"Я так близко", – прошипел Оберон, затем взял свою гитару. "Мне просто нужно немного больше славы, немного больше времени, пожалуйста".

— Посмотри на себя. Ты начинаешь разваливаться на части." Она взяла его руки в свои. – Ты даже построил себе здесь королевство. Ты планируешь остаться в человеческом мире?"

Оберон просто подмигнул ей, и теперь они стояли на кладбище. Настоящая королева была хныкающим месивом, но ее прежнее "я" стояло рядом с Обероном на краю переполненного зала. Скорбящие двигались как в замедленной съемке, и ее лицо сморщилось от гнева.

"Но ты потерпел неудачу", – сказала она. "Твой человеческий носитель больше не мог тебя сдерживать, и ты чуть не умер вместе с ним".

"Это был отвратительный урок смирения", – признался Оберон. – Урок, который мне не нужно будет усваивать во второй раз. Мне просто нужно тело помоложе."

"Не смей", – предупредила она его. "Оберон, тебе нужно вернуться домой, ты нужен нашему народу".

Оберон покачал головой. – Наш народ нуждается в том, чтобы ты руководила им, пока я пытаюсь спасти их с этой стороны. Для моего следующего ведущего я буду работать над тем, чтобы объединить мир и заставить их расстаться со своими паразитическими привычками".

— На этот раз это вряд ли сработало. Ты был так поглощен славой, что ни разу не потрудился сделать наш народ лучше, мой король." Ее голос был резким, а щеки позеленели. – Ты зря потратил здесь свое время, и ради чего? Для них?" Она указала на скорбящих.

— Я просто не привык к тому, что человеческое время сравнивается с нашим собственным. Десятилетие для человека не так долго, как для фейри, и я признаю, что время взяло надо мной верх." Когда Оберон повернулся к ней лицом, Майк увидел глубокие морщины на его лбу. Он выглядел болезненным, с тяжелыми тенями под глазами. – Но я король фейри, и я поступлю правильно по отношению к нашему народу. Я тебе обещаю."

"Твое обещание бессмысленно, если ты его не выполнишь".

Оберон хмуро посмотрел на свою королеву, но ничего не сказал. Они молча наблюдали за скорбящими, и сцена снова закружилась. Это была королева, и она сидела на своем троне, а фейри с крыльями за ушами преклонил перед ней колени.

"Что он сказал?" – спросила она, ее глаза были свирепыми, но нижняя губа дрожала.

— Ваше величество. Посыльный выглядел взволнованным. "Он сказал, что человеческий мир заслуживает его даров и что он не намерен возвращаться в ближайшее время".

— И обращался ли он к бедственному положению нашего народа? Научил ли он их заботиться о планете, перестать отравлять наши реки и наш воздух?"

Посыльный облизнул губы, затем покачал головой. "Он сказал, что займется этим после своего следующего мирового турне. Он пока не думает, что слава его ведущего достаточно велика, чтобы что-то менять."

"Пожалуйста. Я видела людей и то, как они лебезят перед Обероном и его телом. Король влюбился в человеческий мир в ущерб нашему собственному." Она хлопнула рукой по подлокотнику своего трона и встала. – Что такого есть в человеческом мире, что соблазняет таких, как мы, даже нашего собственного короля? Что в них может быть такого замечательного, что он охотно остался бы в стороне?"

"Он говорит, что народ любит его". Посланник в страхе опустил голову, когда кулак королевы засветился изумрудным светом. Она вскочила со своего трона и ударила кулаком по пустому трону рядом со своим, отчего тот взорвался.

"Но я люблю его", – воскликнула она. "Разве моя любовь недостаточно хороша? А как же любовь нашего народа, наших детей?"

Лежа на земле, настоящая королева кричала в агонии, поскольку ей пришлось заново пережить свои худшие дни. Промелькнуло еще несколько образов другого короля музыки, того, кто заставлял людей кричать в одном своем присутствии. Майк сразу узнал певца, но также узнал силуэт Оберона, наложенный на него сверху. Король фейри выглядел неважно, и последнее воспоминание показало королеву с темными слезами, струящимися по ее лицу, стоящую на коленях над разбитым троном.

— Почему? – прошептала она, сжимая в руках то, что осталось от трона. – Почему ты оставался, пока он не умер? Ты не мог контролировать его, а он не мог понять тебя, и теперь в результате вы оба мертвы. Почему я должна быть проклята бременем вечности в полном одиночестве? Разве я не была достоина твоей любви?"

Настоящая королева теперь была неподвижна, и Майк наблюдал, как ее тело начало мерцать, как будто она вот-вот исчезнет. Она прикусила губу так сильно, что выступила кровь, и снова сфокусировалась, но только для того, чтобы рядом с ней появился Оберон.

— Ты была недостаточно хороша, – прошептал он. – Этого недостаточно, чтобы я остался.

— Заткнись, – прошептала она, и ее тело снова задрожало. Другой Оберон выступил вперед из тумана, затем еще один, и все они отчитали королеву. Одни указывали на ее недостатки, в то время как другие говорили о чудесах человеческого мира, и теперь она быстро заморгала, ее плечи подались вперед.

Она вот-вот должна была проснуться. Майк был близок к победе, и ему следовало бы ликовать, но все, что он сейчас чувствовал, – это печаль. Возможно, королева обошлась с ним и Сесилией несправедливо, но теперь, зная истинную причину ее гнева, он чувствовал, что понимает почему.

— Выпусти ее, – сказал он, сжимая руку Лили и надеясь, что она все еще здесь.

«Что?» Ее голос эхом разнесся по залу, но королева, казалось, его не слышала.

"Выпусти ее, Лили". Он не мог видеть ее, но чувствовал присутствие суккубы. – Пока она не проснулась.

"Ромео, ты что, совсем спятил?"

Майк выдернул свою руку из руки Лили и теперь стоял за дверью. Он зацепил пальцами замок и дернул, вырывая механизм и саму дверную ручку. Когда он вошел, королева почти исчезла, и когда он коснулся ее плеча, она резко повернулась к нему, ее глаза расширились от ужаса.

"Пойдем", – сказал он, затем вывел ее из состояния тревоги обратно во двор своего дома. Остальные ждали его, словно статуи, все, за исключением Лили, которая выглядела очень недовольной.

— Это какой-то трюк, хранитель? Теперь, когда ты увидел мой позор, ты бы…

Он приложил палец к ее губам. – Достаточно. Наша борьба окончена".

"Нет, это не так. Никто из нас еще не проснулся."

"Так и есть". Он посмотрел на остальных. – Больше никаких драк. Вы все можете расслабиться

"Я… я не понимаю". Ее глаза с подозрением переводились с одного на другого.

— Но я думаю, что понимаю. – Он взял ее за руку, и она попыталась отстраниться, но он держал крепко. "Все это время я думал, что ты просто по-настоящему ненавидишь смертных, но это было нечто большее. Мой мир отнял у тебя что-то важное, не так ли?"

— Оберон знал лучше, – прошептала она, ее рука расслабилась в его руке. "И все же он ушел".

"И это идет глубже. Сесилия влюбилась в смертного." Он снова представил ее висящей над разрушенным троном. – Дело не столько в том, что она любит меня, сколько в том, что однажды я уйду, и ее сердце будет разбито, как и твое.

Королева нахмурилась. "Она этого не заслуживает".

— Но такова жизнь. Ты не привыкла к мысли о потере любимого человека, потому что ваш вид живет вечно. У людей все по-другому. Как бы мы ни старались, мы все двигаемся дальше и тратим свою короткую жизнь на то, чтобы понять, что потеряем тех, кто нам дороже всего".

"Если ты пытаешься повлиять на меня словами, хранитель, то это не сработает".

— Это не слова. Действия. Я вызвал тебя на дуэль, но есть фундаментальная правда обо мне, которую ты, возможно, не понимаешь. Я ненавижу драться. Может быть, было бы проще разобраться с этим здесь и сделать тебя несчастной, но это никак не помогло бы решить фундаментальную проблему здесь. Если я выиграю, ты все равно будешь ненавидеть меня, может быть, даже сильнее, чем раньше. Я прав?"

Королева ничего не сказала, затем кивнула.

"Я предполагаю, что я не проснусь, пока сам этого не захочу, верно?"

Она снова кивнула. "Мы здесь до тех пор, пока ты не решишь проснуться или пока твоя смертная форма не умрет. Я признаю, это был мой план на случай непредвиденных обстоятельств, в нашем соглашении ничего не говорилось о том, чтобы оставить тебя в живых."

"Лили?" Он посмотрел на суккубу. "Ты можешь растянуть нас?"

"О, всегда". Она взмахнула хвостом и соблазнительно погладила его. "Это в значительной степени гарантированная посадка".

Он закатил глаза. – Я имею в виду время. Ты можешь растянуть время?"

— С тобой неинтересно, но да. Не так, как я делала раньше, но это твоя вина, что ты слаб умом и духом." Она отпустила свой хвост, и он завертелся у нее за спиной. "Я не буду утомлять тебя математикой, но я отправлю эту суку обратно в ее дурной сон задолго до того, как подумаю, что ты можешь умереть. Каковы бы ни были твои планы, они не совпадают с моими, понял?"

"Это справедливо". Когда его взгляд скользнул по остальным, он остановился на Найе. Она улыбалась, и руны, вытатуированные на ее теле, яростно светились под платьем. – Я вызвал тебя на дуэль, но, может быть, мы сможем заняться чем-то более продуктивным, найти какую-то общую почву для обсуждения. Давай, ваше величество. Войди в мой дом и узнай, что значит жить, и посмотри, что значит любить. Взгляни на это с нашей точки зрения".

— Что это за ловушка? Ты пытаешься соблазнить меня, убедить присоединиться к твоему гарему духовных наложниц?" В ее голосе слышался гнев, и он почувствовал, как ее хватка стала железной. "Я бы предпочла сражаться и проиграть, чем предаваться твоим эротическим фантазиям".

— Дело не в этом. Я хочу, чтобы ты увидела то, что видит Сесилия, что видят другие. Пойми, что лучше любить и потерять, чем никогда не любить вообще".

— Ненавижу человеческие идиомы, – пробормотала она. "Я почти предпочла бы жить, смеяться и любить".

Несмотря на ее протесты, когда он потянул ее к дому, она пошла охотно.

Как только они оказались внутри, в доме стало светлее, как будто на улице был прекрасный летний день, и он повел ее в столовую, где София приготовила для него угощение.

"Просмотри мои воспоминания", – сказал он королеве. – Видишь, как я познакомился с ней, как мы соединились. Сначала мы не ладили, но нашли способ наладить отношения. Я – открытая книга, я хочу, чтобы у тебя было все это".

"Но постарайся не зацикливаться на некоторых воспоминаниях", – добавила София, наморщив лоб. – Они немного смущают. О, и я надеюсь, тебе понравится пирог."

Королева тихо сидела и наблюдала, как остальные входили и болтали друг с другом. Никто из них не заговорил с ней, и Майк просто позволил ей сидеть и наблюдать. Трапеза протекала со смехом и улыбками, все они разговаривали и хорошо проводили время. Даже Зел и Абелла были там, потому что его дом мечты мог вместить всех желающих.

После ужина они пошли прогуляться на задний двор к фонтану. Найя танцевала и пела для птиц, в то время как Тинк пригласила Лили поиграть в подковы. Было ясно, что они оба жульничали, но, казалось, никто не возражал. В какой-то момент появилась Желтая и сбила подковы с воздуха.

"Это настолько приторно, что меня сейчас стошнит", – отметила королева. "Нет ни малейшего шанса, что ты на самом деле так живешь".

"Когда я не собираюсь быть убитым или ремонтировать дом, это в некотором роде так и есть. Мне нравится проводить время со всеми, и я люблю их всех по-своему. Очевидно, что некоторых из них я люблю по-разному, вот почему других здесь нет, так что…"

"Муж любит нас больше всех", – перебила его Тинк, затем нанесла удар, от которого кол зазвенел при попадании. Звук разнесся по небу, заставив его на несколько секунд изменить цвет. Выглядя недовольной, королева удалилась в Измерение Мечты, и Майк забеспокоился, когда ее не стало.

Когда солнце село, Майк сидел с Сесилией на крыльце и наблюдал, как темнеет небо, а разноцветные звезды усеивали его, словно сверкающее конфетти. Они молчали и держались за руки, пока он смотрел на небо, ожидая возвращения королевы.

На следующий день она появилась около обеда и понаблюдала, как Майк подрался на воде с Найей, а затем отправился на пляж порыбачить с Абеллой. Горгулья ловила на удочку огромную рыбу, которой не было места в реальном мире, и когда пришло время обеда, София приготовила всем рыбные бутерброды. Королева молча наблюдала за ними, но Майк не возражал. Он был рад тишине и покою.

Когда на следующий день он отправился в полет с Абеллой, королева последовала за ним, держась позади них так, чтобы их не было видно. Как только они приземлились, она подошла к нему с хмурым выражением лица.

— Неужели это действительно возможно, что ты можешь любить их всех? Неужели никто из них не страдает из-за того, что ты благоволишь другому?"

Майк пожал плечами. "Я могу делать только самое лучшее, что в моих силах".

Он не был уверен, удовлетворил ее ответ или нет, потому что остаток дня она хранила молчание. На следующее утро он был разбужен Тинк, которая игриво кусала его за бедро. Решив, что ему просто следует быть откровенным в этом, он занимался с ней любовью почти час, прежде чем они переместились в ванну, чтобы присоединиться к Найе. В какой-то момент он поднял глаза и увидел, что королева находится в его ванной и наблюдает за ними, но оставил ее наедине с ее мыслями.

Проходили дни, потом недели. Большую часть времени королева молча наблюдала за происходящим, и он не мог сказать, извлекла ли она что-нибудь из этого опыта. Она начала совершать длительные прогулки в одиночестве, и он опасался, что она, возможно, что-то замышляет.

Однако однажды она пригласила Сесилию пойти с ней. Пока они вдвоем отсутствовали, он почувствовал легкое давление в своей голове, когда королева просматривала воспоминания баньши и его собственные. Он чувствовал ее молчаливое осуждение, но не предпринимал никаких попыток помешать ее поискам.

Ночные прогулки с Сесилией стали традицией, и он был удивлен, когда королева попросила Абеллу полетать с ней. Они вдвоем регулярно вылетали за пределы острова, и ему было интересно, как далеко они смогут пролететь над водой, прежде чем Абелла будет вынуждена повернуть назад. Он предположил, что она была привязана к острову так же, как и он сам.

Лили заверила его, что из-за снотворного порошка в реальном мире прошло всего несколько часов, но это заставляло его нервничать. В какой-то момент его организму понадобится вода, чтобы выжить. Положила бы Сесилия это ему в рот ложкой? Или королева сейчас ведет долгую игру, намереваясь обратить его доброту против него самого?

Это было то, что ему пришлось бы выяснить, если бы все пошло наперекосяк. На данный момент в Измерении Мечты было спокойно. Несмотря на зловещее присутствие королевы, он ни с кем активно не сражался и не ремонтировал свой дом. Он проводил много времени с женщинами, которые были у него в голове. Рату научила его играть в Го, что поначалу было трудно, потому что в Измерении Мечты постоянно переставлялись фигуры, когда он отводил взгляд. Зел рассказала ему о некоторых растениях, но названия казались выдуманными и менялись изо дня в день. Такова была хаотичная природа человеческого разума.

Однажды вечером, когда все были за ужином, королева взяла вилку и осмотрела ее. "Зачем утруждать себя этим?" – спросила она.

"Я пытаюсь донести свою мысль", – ответил он, набивая рот ростбифом.

— Не то, что ты здесь делаешь. Я имею в виду эту еду. Мы находимся в Измерении Мечты, здесь тебе не требуется пища."

"Приятно посидеть всей семьей", – ответила София. "Не будь сукой из-за этого".

Майк подумал, что королева вот-вот рассердится, но на ее губах появилась легкая улыбка.

"Похоже на традицию", – задумчиво произнесла она, а затем замолчала на оставшуюся часть ужина.

На следующее утро, проснувшись, он заметил, что королева наконец сняла свои доспехи, надела затейливо украшенное платье и держала в руках деревянный посох, которому придали нужную форму. Она была снаружи, у фонтана, подробно разговаривая с Найей, и как только наступил полдень, она отправилась в другой полет с Абеллой.

Его план сработал, и это было самое расслабленное состояние, которое он чувствовал за долгое время.

**************

Киса сидела на кухне у старика. Снаружи бушевала гроза, и дождь барабанил по оконным стеклам с такой силой, что они дребезжали. Она не помнила, как попала сюда, но когда она посмотрела на свои руки, то поняла, что это не было воспоминанием. Она держала себя в руках и встала, чтобы выглянуть наружу.

За окном виднелись ряды тускло освещенных зданий. Несмотря на то, что она слышала шум дождя, она не могла его видеть, что было очень странно. Еще более поразительным было темное облако над головой, которое опускалось подобно гигантской змее, огибая каждое здание, прежде чем перейти к следующему.

"Может быть, мы пока проигнорируем это". Старик напугал ее, и она отошла от окна, когда он опустил жалюзи. В руках у него была чашка чая, которую он передал Кисе. – На самом деле, держись подальше от окна. Продолжать наблюдать – плохая идея."

"Где я нахожусь?" Она попятилась от него и направилась к входной двери квартиры. Когда она открыла ее, то увидела длинный коридор, который вел к лестнице. В конце коридора стояла более молодая, человеческая версия самой себя, пытающаяся подняться на последнюю ступеньку, используя подтяжки.

"Что здесь происходит?" Она вернулась в комнату и увидела себя человеком, лежащей на диване и настороженно оглядывающей спальню старика. Была еще одна версия ее самой, которая рылась в кладовке и опустошала ее, готовясь убежать.

Это были ее воспоминания, но они были блеклыми и полупрозрачными. Старик, однако, не был воспоминанием.

"Это безопасное место", – сообщил он ей с таким же сильным акцентом, как и всегда, затем сел за стол. "Возможно, последнее безопасное место для тебя".

"Кто я?" – спросила она. "Кем я была?"

Он покачал головой, печаль отразилась на его лице. – Я не могу ответить на то, чего ты еще не знаешь. Я ограничен".

"Кто ты такой?"

Он снова покачал головой. – Я не могу сказать. Эта часть тебя утрачена, но то, чем я являюсь, – это самосохранение, Киса. Часть тебя, которая говорит глубоко внутри, напоминает тебе, что ты важна".

— Как моя совесть? Она сидела с ним за столом, гадая, что происходит. "Если ты моя совесть, то сплю ли я?"

— Нет, не спишь. На грани." Он указал на потолок. "Эта женщина, она пробилась сюда и хочет запереть тебя".

"Так вот что такое шторм?" – спросила она.

Он кивнул. – Твое тело – это храм, и она вторглась в него. Даже сейчас она ищет тебя, но не учла самого важного факта."

"Что именно?"

— Ты больше животное, чем человек, Киса. Обычный человек, которого легко запереть. Животное? Гораздо труднее держать в клетке. Она просматривает воспоминания в попытке найти настоящую Кису, но столько путаницы сбило ее с пути истинного." Он ухмыльнулся. "Таким образом, твое тело – это смешанное благословение".

Сильная боль пронзила руку Кисы, и она посмотрела вниз, чтобы увидеть на ней следы укусов. Сквозь завывание бури снаружи она услышала, как кто-то кричит высоким голосом, напомнившим ей Тинк.

"Что происходит с моим телом?" – спросила она.

Он пожал плечами. – Твое предположение так же верно, как и мое. Если ты… — он застыл как вкопанный, и Киса почувствовала это сейчас, тяжелое присутствие, нависшее над зданием. Она нырнула под кухонный стол, когда оконная обшивка с грохотом распахнулась. Снизу она могла видеть только ноги старика, и он совершенно неподвижно сидел за столом, в то время как ее воспоминания проявлялись по всей комнате.

Их были сотни. Киса кричит на старика, доверяется ему, оплакивает потерю своих ног, а потом плачет на полу, отчаянно пытаясь снять с себя ошейник.

Она схватилась за горло и на мгновение почувствовала что-то вокруг него, но почувствовала облегчение, когда это оказался просто гладкий мех на ее шее.

Присутствие двинулось дальше, и когда Киса попытался выйти, старик прочистил горло. Она осталась на месте, и входная дверь с грохотом распахнулась. Судя по ногам, которые она могла видеть, это была женщина в темном одеянии, и она протопала к столу.

"Где она?" – спросила женщина сердитым голосом.

"Киса есть Киса", – ответил старик. – Иногда бродяжничает, редко возвращаясь домой. Ты тоже вернулась из шторма?"

Женщина проигнорировала его, прошлась по комнате и остановилась рядом с воспоминаниями Кисы. Она пнула несколько из них, кряхтя от отвращения, когда ее ноги проходили сквозь них.

"Я знаю, что ты здесь", – сказала она. — Послушай, все, чего я хочу, это убраться подальше от этого проклятого дома, а твое нежелание сотрудничать делает это очень…

Весь мир на мгновение перевернулся набок, и если бы Киса не ухватилась за ножку стола, она бы соскользнула вниз. Старик, однако, не сдвинулся с места, словно приклеенный к самой вселенной.

"Чертова гоблина", – пробормотала женщина и ушла.

Киса высвободилась из-под стола и почувствовала жгучую боль в одной из ног. Она посмотрела вниз и заметила несколько свежих следов от укусов, а затем сплюнула, когда ее рот наполнился привкусом крови.

— Она хочет надеть тебя, Киса. Носить тебя, как собственный ошейник." Старик встал, отодвинув стул. – Если ты подчинишься ей, то потеряешь то, что осталось от тебя самой. Это все, что я знаю."

Киса уже собиралась ответить ему, когда женщина снова появилась в дверях. У женщины были светлые волосы, растрепанные на концах, как будто она только что побывала в драке, а на ее одежде были глубокие царапины.

"Ладно, послушай", – сказала она с отчаянием в голосе. "Мы обе выиграем от соглашения. Я планировала избавиться от твоего тела, как только появится лучшая замена, но что, если я скажу тебе, что знаю нескольких влиятельных людей? Людей, которые могли бы снова сделать тебя человеком?"

Киса открыла рот, чтобы что-то сказать, но увидела, что старик качает головой. "Полностью человеком?" спросила она.

"Да!" Женщина подошла ближе, и глаза ее сияли. – Моя мать – могущественная ведьма, и она знакома с одним из самых могущественных людей на планете. Мы могли бы не только вернуть тебя обратно, но, возможно, даже выяснить, кем ты была. Я могу заглянуть в твои мысли, Киса, и я знаю, что ты здесь несчастлива."

— Я… – Она посмотрела на женщину. "Что я должна была бы сделать?"

"Просто…впусти меня. Перестань сопротивляться." Она пронзила старика свирепым взглядом. – И перестань слушать этого. Он даже не настоящий, просто проявление твоей совести. Тебе не обязательно его слушать."

"Это правда, Киса". Старик отхлебнул чаю. "Выбор всегда за тобой".

Она на мгновение задумалась об этом. Она действительно хотела знать, кто она такая, и, возможно, эта женщина смогла бы помочь. После всего, что было сказано и сделано, возможно, ее место все-таки было не в доме. Ее мысли коснулись Майка, и она почувствовала внезапное предательство со стороны своих мыслей.

"Это ненастоящее", – сказала ей женщина. – Теперь ты его фамильяр, ты всегда будешь ему обязана. Это будет все равно, что надеть этот ошейник, и…

"Глупый кот, проснись, черт возьми!" Это был голос Тинк, но исходил он от старика. "Тинк, не отпускай, заставь кошку…"

Он захлопнул рот и посмотрел на Кису, приподняв бровь. "Она сражается за тебя, а не против тебя", – сказал он ей. – Даже когда ты была злой.

"Заткнись на хрен", – прорычала женщина, ее лицо покраснело. – Она ничего этого не хочет, я знаю, что она этого не хочет. Она просто хочет нормальной жизни, и…

"Плохая сука заставляет Кису носить дурацкий ошейник!" Голос Тинк снова вырвался из уст старика, и Киса рефлекторно схватилась за шею. На этот раз она почувствовала, как ее пальцы на чем-то сомкнулись, и потянула изо всех сил.

Весь мир завизжал, как машина, резко затормозившая, а затем разлетелся на осколки стекла. Киса запуталась в чьих-то украшениях для Хэллоуина и была вся в крови. Она лежала на земле рядом с Тинк, и в данный момент у нее был кусок ткани, похожий на марлю, обернутый вокруг шеи гоблины. Тинк издавала сдавленные звуки, поэтому Киса оттолкнула ее и упала лицом на землю, хватая ртом воздух.

В ее левой руке было ожерелье. Когда она остановилась, чтобы осмотреть его, у нее возникло внезапное желание надеть его обратно, поэтому она отбросила его подальше и пошла проведать Тинк. Гоблина была покрыта царапинами, и когда Киса перевернула ее, Тинк ударила ее кулаком в лицо, от чего у нее выбились зубы.

"Оуууу, блядь…" Киса зажала себе рот и откатилась в сторону.

Тяжело дыша, Тинк встала, двигаясь словно в замедленной съемке. "Тинк, не позволяй глупой сучке забрать Кису".

— Это я, – сказала Киса сквозь пальцы. Когда она посмотрела на гоблину, Тинк поправила очки и теперь оценивающе смотрела на нее, затем издала хрюканье и упала навзничь на землю.

— Глупая кошка слишком быстро бегает, – сказала Тинк и перевернулась на спину. – Девочка-ведьма быстро бежит, Тинк следует за ней, но еле-еле. Теперь Тинк устала."

"Тинк ". Киса подошла к гоблине и снова почувствовала ту холодную пустоту в животе. "Нам нужно спрятаться", – прошептала она, а затем огляделась.

Они находились в чьем-то переднем дворе, и все это место было оформлено как гигантское паучье гнездо. Во дворе были выпущены огромные гибкие пауки, и они вдвоем протиснулись под куст, покрытый паутиной, как раз в тот момент, когда из-за угла вышла бледная фигура.

"Сара?" Это была женщина с длинной косой, и в руке она держала волшебную палочку, которая светилась зловещим светом. Она взмахнула палочкой над двором, и выброшенный кулон вспыхнул в ответ.

Женщина подбежала к кулону и опустилась на колени, чтобы поднять его, держа палочку наготове. Она убрала ожерелье в карман, прежде чем задним ходом выехать со двора, а ее глаза осматривали местность. Оказавшись на тротуаре, она бросилась бежать и исчезла.

"Это не может быть хорошо", – сказала Киса, затем помогла Тинк выбраться из кустов. – Нам нужно возвращаться, пока тебя кто-нибудь не увидел.

— Ха! Все любят Тинк, никто не хочет видеть глупую девочку-кошку." Тинк издала хриплый звук, а затем встала во весь рост. "Но Тинк рада…"

"Эй!” Входная дверь дома, рядом с которым они находились, распахнулась, и на крыльцо вышел мужчина с фонарем. "Вам, дети, нужно идти домой, убирайтесь с моего двора".

Тинк дунула на фонарь, а потом поцеловала его. Ошеломленная, Киса позволила Тинк схватить себя за запястье и оттащить в сторону, и только когда они отошли почти на квартал, она поняла, что Тинк гогочет как сумасшедшая.

В этот момент у нее была вспышка, и десятки воспоминаний пронеслись в ее голове. Они были расплывчатыми по своей природе, но все они касались времени, проведенного с Тинк в доме Эмили. О том, как они вдвоем дразнили растение мандрагора кусочками тофу, или ловили фей в баночках, чтобы выдавить из них смазку, или о том, как они съели все мороженое в доме и попытались подставить Абеллу. Тогда они были то плотными, то тонкими, и Киса поняла, как сильно ей хотелось снова почувствовать себя такой.

Воспоминаний было немного, и они были разрознены, и она была уверена, что Тинк их вообще не помнит. Но, возможно, в глубине души гоблина чувствовала именно это, и это объясняло, почему она, казалось, всегда прикрывала Кису, даже когда они были не в ладах друг с другом. Может быть, эти воспоминания никогда и не восстановятся, но пока они бежали по улице, все, о чем могла думать Киса, – это о том, как весело было бы создавать новые.

Она смеялась вместе со своей подругой.

Продолжение следует…….

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376