Дом для похотливых монстров. Глава 84

Глава 84: Пойманный в ловушку настоящего

Когда Лили впервые увидела острова Тихого океана, ей пришли в голову две мысли. Первая из них заключалась в том, что здесь было намного теплее, чем в США, из-за чего она начала потеть под шляпой. Удалить потовые железы с ее лба было достаточно легко, но эта дурацкая шляпа – совсем другое дело. За последние несколько часов она перепробовала все, чтобы снять этот оскорбительный предмет одежды, но он отказывался сдвинуться с места. Она даже подумывала о том, чтобы позволить Мимику откусить себе макушку, но боялась, что из-за этого ее выбросит из временной блокировки.

Второе, что пришло ей в голову, было то, что здесь, на островах, должен быть дневной свет. Его там не было. На самом деле, было так же темно, как и тогда, когда они покидали восточное побережье США, и для этого не было никакой рациональной причины. Ей стало любопытно, что Санта Смерть предложит в качестве объяснения, и она спросила ее об этом.

— Это рождественское волшебство, – объяснила она, когда они спускались к первому острову. – Оно делает то, что ему нужно делать.

— Недостоверный ответ, – пробормотала она, когда они приблизились к своему первому дому. Цербер зависла в воздухе примерно в десяти футах над хижиной на пляже. Смерть достала список Санты и просмотрела его.

— Хорошо, тогда нам нужны подарки для Мэйбл, Роуз и Тимми. – Она выжидающе посмотреал на Лили.

— Это несколько очень белых названий для Полинезии, – ответила Лили, не совсем понимая, чего она от нее хочет. – Ты уверена, что мы на нужной остановке?

— Здесь написано, что они приехали в отпуск из штата Мэн, – сообщила она ей. – И если бы ты могла достать их подарки из сумки, это значительно ускорило бы процесс. Бедный Тимми беспокоится, что Санта не найдет их в этом году. Хорошо, что мы занимаемся этим делом.

— Кто-нибудь, убейте меня, – простонала она, затем улыбнулась, поняв, что это прошло через фильтр. – Значит, я должна рыться в сумке в поисках их подарков?

— Просто просунь руку внутрь и подумай об этих именах, – сказала она.

— Многих людей зовут Роуз, – возразила она, но сунула руку в сумку Санты. Ей в руку попал сверток, и она вытащила его.

— Этот процесс очень хорошо автоматизирован, – сказала ей Смерть, протягивая руки. Она вручила два подарка для Мейбл, один для Роуз, а затем три для Тимми. Руки Смерти были очень заняты, когда она подошла к краю саней.

— Как ты попадешь внутрь? – спросила она.

— Рождественское волшебство. – Он подмигнула и отступила назад от саней. Полы ее плаща развевались из-под пальто Санты, как крылья ворона, прежде чем она сильно ударилась о крышу и заскользила по ее поверхности. Смерть уронила все подарки, когда спрыгнула с крыши и приземлилась лицом вниз на песок. Ее голые костлявые ноги брыкались, когда она пыталась высвободиться.

Если бы Лили захотела помочь, это все равно было бы невозможно. Она смеялась так сильно, что присела на корточки в санях, держась за живот, а по ее щекам катились слезы. Прошла добрая минута, прежде чем она смогла взять себя в руки и выглянуть за борт.

Смерти удалось освободиться, ее череп скривился в хмурой гримасе, когда она подбирала подарки, которые уронила. Она вытряхнула песок из рукавов, затем стряхнула подарки. Каким-то образом все они выжили, хотя оберточная бумага на одном из подарков Тимми была порвана.

— Предполагается, что ты Санта-Клаус, а не Сэнди… – Лили увернулась с дороги, когда Смерть швырнула в нее камнем. Цербер издала серию фырканья, которое могло бы сойти за смех.

— Вот почему ты получила уголь на Рождество, – заявила Смерть, пытаясь повернуть задвижку на входной двери. Она со щелчком открылась, и она вошла внутрь.

Через несколько минут Смерть вернулась, остановившись, чтобы вытряхнуть еще немного песка из своей шляпы. Цербер опустила сани, чтобы позволить Жнецу забраться внутрь.

— Так что же пошло не так со входом? – спросила Лили, пряча улыбку за помпоном своей шляпы.

— Я не уверена. – Смерть снова вытащила инструкцию. – В доме не было дымохода, так что я просто предположила… А, ладно. В главе о проникновении в дома есть кое-что, что я пропустила. Вход возможен через любой естественный вход или такой, который пропускает поток воздуха, например, через дымоход или окно. Для труднодоступных подъездов предусмотрена страховочная веревка.

— Я не видела страховочной веревки. – Лили огляделась у себя под ногами и с удивлением обнаружила свернутую в рулон веревку белого цвета с вплетенными в нее красными лентами. – Этого определенно не было здесь минуту назад.

Смерть помахала перед ней пальцами. – Рождественское волшебство, мой дорогой демон. Поехали, Цербер, в следующий дом.

Следующий дом был всего в квартале отсюда, и на этот раз Смерть заставила адского пса припарковать сани на земле. Название, которое она прочитала, было китайским, и Лили вытащила из пакета два подарка с иероглифами ханзи, написанными на бирках. Смерть снова раздала подарки и вышла с печеньем в каждой руке.

— Малыш Бао не забыл оставить печенье для Санты, – объяснила она, затем протянула одно Лили.

— Как любезно с твоей стороны. – Она откусила кусочек и поморщилась. – Это очень несвежее.

— Действительно. Те четыре, что я съела, были не очень вкусными. – Смерть подняла оставшееся печенье. – И не волнуйся, я о тебе не забыла. – Она бросила печенье Мимику, который поймал его в воздухе язычком-лентой.

— Тебе следует кормить это существо после полуночи? – спросила Лили.

— Я не знаю о каких-либо временных ограничениях на имитаторы. – Смерть дернула поводья, и они снова тронулись в путь.

Они установили хороший ритм, доставляя сотни подарков. Лили попросила Смерть прочитать список между домами, чтобы она могла подготовить подарки заранее. Смерть избавила большинство из них, войдя через парадную дверь. Очевидно, мир все еще был заморожен внутри домов, когда она доставляла посылки, так что можно было не бояться, что ее обнаружат.

Не имея никакого надлежащего способа следить за временем, Лили понятия не имела, сколько времени это заняло. Между смертью, упавшей еще с пары крыш, и тем разом, когда Цербер врезалась в жилой комплекс, поездка слилась в ее сознании воедино, как рушащийся сон.

В каком-то смысле это имело смысл. Это был трюк, похожий на то, что она могла проделать в Измерении Мечты. Час в реальном мире может превратиться в годы во сне, но человеческий мозг найдет способ сжать эту информацию после пробуждения. Обычный человек, скорее всего, забыл бы столько деталей, что с таким же успехом мог пройти целый час.

Прошлой осенью, когда она гостила у Евлалии и Велвет, она сделала нечто подобное для их отца, позволив ему провести несколько месяцев с его покойной женой в Измерении Мечты. Бодрствуя, он даже не задавался вопросом об искажении времени. Вместо этого его сны были просто монтажом приятных воспоминаний, и о замедлении времени было забыто.

При внезапной мысли о Велвет Лили нахмурилась. Ее уход оставил шрам в душе Майка. Летом они с Даной отправились во Флориду, чтобы отомстить за смерть своего друга, но оказались втянутыми в нечто гораздо большее.

Она выбросила все это события из головы. Это только разозлило бы ее снова.

Австралия была похожа на острова, но скопления населения были достаточно плотными, и Смерть часто возвращалась в сани ровно на то время, чтобы доставить подарки в соседний дом. Еще на островах Лили заметила, что они не останавливаются у каждого дома, даже если там есть признаки присутствия детей. Смерть подумала, что дети были непослушными, или даже больше не верила, но это не имело значения. Это всегда позволяло сэкономить несколько минут, и они должны были быстро увеличиться по мере продвижения "вечной ночи".

Они были где-то над Сиднеем, когда остановили сани над роскошным домом, украшенным рождественскими гирляндами. Лили поняла, что что-то случилось, по тому, как окна в доме заискрились, словно украшенные гирляндами.

Смерть нахмурилась, глядя на список. Ее взгляд переместился на дом и обратно.

— Что не так? – спросила она. Не то чтобы ее это волновало, но ей не хотелось тратить время, просто сидя там. Пока они были заняты доставкой, она не заметила, сколько времени это заняло.

— Э-э, ничего. – Смерть посмотрела на Лили, затем снова на список, затем на дом.

— Да ладно, в чем проблема? Я не хочу сидеть здесь всю… ночь. – Она указала на луну в вышине, которая следовала за ними на протяжении всего путешествия. – Если есть проблема, давай просто пропустим это место. Малыш выглядит так, будто они, вероятно, все равно получат кучу подарков, смотри. – Она указала на окно в передней части дома. Сквозь него виднелась массивная елка, украшенная стеклянными украшениями, которая была доверху набита подарками.

Смерть прочистила горло, издав жуткий звук, напомнивший Лили скрип дома. – Ну, технически, здесь нет никакой проблемы.

— Тогда давай перейдем к делу. Как его зовут?

— Уильям.

Лили сунула руку в сумку и была удивлена, когда в ее руку ничего не попало. Она потянулась еще глубже и попыталась схватить первое, что попалось под руку, но подарки выскользнули из-под ее прикосновения. – Что за выдумка?

— Этот ребенок требует от Санты чего-то еще, – объяснила Смерть. – Видишь ли, не всем нужен материальный подарок.

— Хорошо, тогда в чем дело?

Смерть перевернула список, чтобы показать ей. Полное имя Уильяма было нацарапано красивым золотым каллиграфическим почерком. Чуть в стороне были слова "Личный визит".

Лили рассмеялась. – О, это богато! Он будет чертовски напуган, когда получит Джека Скеллингтона вместо самого большого человека!

— И в этом, мой дорогой друг, вся проблема. – Смерть откинула бороду со своего лица, обнажив костлявую челюсть. – Видишь ли, он может не поверить, что я всего лишь помогаю Санте.

— Блядь. – Лили нахмурилась. Возможно, ее словарный запас мог бы быть более обширным, но ей не нравилось, что фильтр выбирает слова за нее.

— Если бы только у меня была возможность изменять свою форму, это не было бы проблемой. – Смерть посмотрела на Лили.

— Да. Это решило бы проблему, не так ли? – Она отвела взгляд, отказываясь признавать этот комментарий.

Прошло несколько мгновений. Смерть взяла свой термос и налила еще немного горячего какао. Лили уже несколько раз видела, как она это делает, и знала, что в термосе, скорее всего, тысячи галлонов этого напитка.

— Лили. – Смерть сделала паузу, чтобы задумчиво отхлебнуть какао. – Ты случайно не знаешь кого-нибудь, кто может менять форму, не так ли?

Она проигнорировала ее. Она ни за что не собиралась играть Санту.

— Лили? – Тон Смерти слегка изменился, и она смогла расслышать раздражение.

— Может быть, это то, о чем тебе следовало подумать, прежде чем решиться поиграть в Санту, – пробормотала она.

— Лили. – Тон ее голоса стал жестче, и всякое ощущение шутливости исчезло. Когда она повернулась к ней лицом, то увидела, что пламя в ее глазницах стало пурпурным. Пока она смотрела, пламя исчезло, открыв поле звезд внутри ее черепа. Одна за другой звезды погасли, когда она испустила вздох благоговения.

Она не боялась Смерти. В худшем случае, она могла испортить ей вечер. И все же в этих глазах она увидела ту версию вечности, частью которой не хотела быть.

— А что мне от этого будет? – спросила она, пытаясь увильнуть от ответа.

Жесткий взгляд Смерти смягчился. – Полагаю, я была бы у тебя в долгу, – сказала она.

— В большом? – спросила она.

Она кивнула, и лунный свет отразился от ее черепа. – К услуге Смерти нельзя относиться легкомысленно, независимо от ее размера.

— И ничего, связанного с чаем или картой.

Ее верхняя челюсть искривилась в усмешке. – Мы не всегда можем предсказать будущее, – сказала она ей. – Но да, твоя выплата будет очень большой.

— Хорошо. – Она посмотрела на дом. – Значит, я могу просто входить, когда захочу?

Смерть кивнула. – Входная дверь в порядке, но если ребенок не спит, он тебя услышит.

— Не потрудишься объяснить мне, как этот случайный ребенок все еще разгуливает по округе? – Она сжала челюсти, когда из них выросла густая белая борода. – Я имею в виду, если весь мир заблокирован во времени и все такое.

— Я полагаю, может быть, тебе следует думать об этом не столько как о том, что все остальные заморожены, а больше как о том, что мы просто двигаемся очень быстро. – Она откинулась назад и положила ноги на передок саней. Песчинки застряли у нее между костями. – Мы те, кто находится внутри временного пузыря. Как только это всплывет, мы, так сказать, присоединимся ко всем остальным. Будут сделаны некоторые исключения, поскольку другим будет разрешено войти в пузырь вместе с нами.

— Какой в этом смысл? – Ее голос стал глубже, а живот увеличился. Она потыкала его, чтобы убедиться, что он действительно колышется, как желе. – Разве в твоей книге этого не объясняется?

— Это не так, но это не имеет значения. Я как-то слышала, что любая достаточно продвинутая технология неотличима от магии. – Смерть вытащила из кармана печенье. – Теоретически это имеет смысл, но я предпочитаю отстаивать противоположную позицию.

— Что именно?

— Эта магия не требует от нас понимания, чтобы она работала. Ты хочешь получить объяснение, но оно не требуется. Иногда нам приходится принимать магию такой, какая она есть, и перестать докучать друг другу вопросами о том, как она действует.

— Это ужасно похоже на причудливый способ сказать, что ты не знаешь.

Смерть помолчала, словно глубоко задумавшись. – Возможно. Я должна признать, что моя нынешняя форма наложила несколько ограничений на мою способность воспринимать вещи в многомерном смысле. Когда ты являешься всеобъемлющей неизбежностью, ты не тратишь много времени на размышления о временной природе, требуемой традиционной логикой.

— Это слишком громкие слова для человека, у которого до сих пор нет для меня ответа.

— Тогда я вернусь к своему первоначальному ответу. Потому что все это – часть волшебства Рождества. И поскольку магия была создана для того, чтобы помогать Санте доставлять подарки, это должно быть ее частью. – Она хотела откусить кусочек печенья, но Лили выхватила его у нее.

— Сначала Санта, – объявила она и откусила кусочек. Она скорчила гримасу. – Фу, гадость, изюм.

— Вот почему я не предложила его тебе, – объяснила она, забирая печенье обратно. – Я не хотела, чтобы маленькая девочка, которая их приготовила, чувствовала себя плохо, поэтому я взяла их. На самом деле, это почти как если бы я делала тебе одолжение, съедая это.

— Не начинай с меня, – предупредила она, но она заскрежетала на нее зубами.

— Нужно сохранять их чувство юмора, если они хотят должным образом проникнуться духом Рождества. – Она отправила печенье в рот и похлопала себя по несуществующему животу. – Я сдержу свое слово, дорогая суккуба. Не волнуйся.

Недовольная Лили выпрыгнула из саней, отчего у нее подкосились обе коленки, и направилась к дому. Рядом с кухней было частично открыто окно. Когда она приблизилась, то почувствовала, как все ее тело покалывает, когда она превратилась в туман, протекла сквозь сетку и преобразилась на кухне. Она понюхала воздух, желая узнать, будет ли в нем обычный сернистый запах.

Довольная тем, что приехала не со своей типичной одиозной вспышкой, она прошлась по дому. Пропорции Санты были почти комичными, но она, как обычно, старалась покачивать бедрами. Во всяком случае, Уильяму было бы что рассказать о том, как он встретил Санту.

Она была почти у лестницы, когда услышала, как под елкой перекладывают пакеты. Повернувшись лицом к изумрудно-зеленому чудовищу, она увидела маленького мальчика лет восьми, который копался в пакетах.

Уф, с таким же успехом можно было бы продолжать в том же духе, подумала она. – Хо-хо-хо…Уильям.

Мальчик подпрыгнул, ударившись головой о украшение, которое упало. Оно с грохотом ударилось о деревянный пол, показывая, что украшение было сделано из пластика. Теперь, когда Лили была ближе, она могла сказать, что елка была украшена дешевыми копиями украшений в старинном стиле. Даже леденцы, свисавшие с него, были поддельными.

— Санта! – Уильям пробежал через комнату и обнял Лили за талию, уткнувшись лицом ей в живот.

Лили застыла. Она не могла вспомнить, когда в последний раз прикасалась к ребенку, не говоря уже о том, чтобы кто-то из них ее обнимал. В объятиях ребенка было так много тепла, что она почувствовала себя грязной из-за того, что приняла его, и ей пришлось сдержаться, чтобы не отстраниться.

— Ну-ну, молодой человек. Я здесь по специальному заданию. – Она оттолкнула Уильяма и увидела, что он плакал. – Очевидно, кто-то нуждается в рождественском чуде.

Уильям вытер слезы со своих глаз. – Мне достаточно просто знать, что ты настоящий.

— Э-э… ладно. – Лили нахмурилась, затем посмотрела на дерево. Личное появление Санты звучало слишком просто, чтобы быть причиной, по которой она была здесь. – Итак, ты вынюхивал, чтобы посмотреть, что у тебя есть?

Он покачал головой. – Нет, сэр. Я видел то, что получили все остальные.

Лили склонила голову набок. – Теперь не должно иметь значения, что получили все остальные. Рождество – это когда нужно что-то дарить и все такое… в этом роде.

Уильям вытер несколько искусственных сосновых иголок со своих волос. – Это то, о чем я беспокоюсь. Моим сестрам не хватает подарков от моей мамы. Мои родители развелись несколько лет назад, и мы никогда не видим мою маму. Моей мачехе она не нравится, и они все время ссорятся. Сегодня утром я нашел свой подарок от нее под елкой, но хотел убедиться, что мои сестры тоже что-нибудь получили.

Лили, нахмурившись, разглядывала Уильяма. – Почему твоя мать забыла отправить им подарки?

— Она забыла об их дне рождения, – ответил он, затем двинулся обратно под елку. – Она даже не позвонила. Моя мачеха подняла из-за этого большой шум, но когда я позже поговорил с мамой, она сказала мне, что отправила подарки и пыталась позвонить, но никто не брал трубку.

— Хорошо. – Лили обдумала слова Уильяма. – Итак…что ты хочешь, чтобы я сделал?

Мальчик пожал плечами. – Я не знаю. Но я написал тебе письмо с просьбой, не мог бы ты проследить, чтобы мои сестры получили подарки от моей мамы, и вот ты здесь. Честно говоря, я думал, что, может быть, ты ненастоящий, но я должен был попытаться.

— Расскажи мне побольше о своей мачехе. – Лили присела на ближайший диван, затем заметила пустую тарелку. – Кто-нибудь съел мое печенье?

Уильям покачал головой. – Я их выбросил. Их приготовила моя мачеха, но они действительно отвратительные, и я не хотел ранить твои чувства. – Его лицо просветлело. – Я могу сделать тебе бутерброд, если ты голоден!

— Нет, я в порядке. – Она похлопала себя по животу. – Так в чем дело с твоей мачехой?

Уильям хмуро посмотрел на дерево. – Она отстой. Я могу сказать, что я ей не нравлюсь, но это нормально. Она мила с моими сестрами, но это почти чересчур. Однако она постоянно заставляет их заниматься танцами и игрой на фортепиано, так что я нечасто их вижу.

— Классический прием мачехи. – Это был единственный ответ, который пришел ей в голову, но Уильям кивнул, как будто понял.

— Она хочет, чтобы они звали ее мамой прямо сейчас. – Он поморщился. – Но у них уже есть мама.

— Как ты ее называешь? – спросила Лили.

— Джанет. – Он скорчил гримасу. – Она заставляет меня играть на улице, чтобы я не пачкал ее полы. Или просто в моей комнате. Она мне не очень нравится.

— Давай посмотрим, смогу ли я докопаться до сути. – Вздохнув, Лили подалась вперед всем своим телом и направилась к лестнице. – Ты останешься здесь. Я вернусь.

Уильям кивнул, и затем она поднялась по лестнице. Она почувствовала запах снов домочадцев и прошла по длинному коридору в хозяйскую спальню, которая была почти такой же большой, как главный этаж дома. На кровати с балдахином мужчина, похожий на Уильяма, спал рядом с женщиной с фарфоровой кожей и в маске для сна.

Она могла видеть, как поднимается и опускается их грудь, а это означало, что время здесь тоже текло своим чередом. Если она подождет достаточно долго, наступит ли утро? Или время снова встанет на свои места, как резиновая лента, заставляя их проживать одни и те же пять минут на повторе?

Она мысленно вернулась к словам Смерти. На самом деле было бы просто легче принять, что волшебство случается, и смириться с тем, что она не получит никаких объяснений. Рождественское волшебство определенно было чем-то особенным, это уж точно.

На всякий случай она ткнула обоих спящих хвостом, чтобы убедиться, что они заснули. Быстрое погружение в сознание Джанет показало, что она переупаковала подарки от матери Уильяма и надписала их от Санты. Озадаченная, Лили копнула глубже.

Разум Джанет раскрылся, как гнилая луковица, обнажив историю достойного поведения и яркого нарциссизма. Сестры Уильяма были очаровательны и привлекали много внимания как со стороны друзей Джанет, так и со стороны незнакомцев. Ей нравилось, когда ей говорили, что она хорошая мать, и нравилось ставить себе в заслугу достижения детей. Однако до тех пор, пока их мать была в кадре, она не могла претендовать на какие-либо заслуги.

Нужно было многое распаковать. Джанет была добра к детям только для собственного прославления и для того, чтобы причинить боль женщине, которую она едва знала. Уильям был достаточно взрослым, чтобы разгадать этот фарс, но девочки – нет. Вероятно, это был только вопрос времени, когда она начнет использовать Уильяма в качестве своей собственной эмоциональной боксерской груши.

— Как бы Санта справился с этим? – спросила она вслух. Как бы толстяк, который приносит радость и хорошее настроение миру, справился с хроническим лжецом, стремящимся разрушить представление ребенка о своей матери? Эта ситуация напомнила ей о ситуации между Майком и его собственной матерью, и искушение просто свернуть Джанет шею было очень сильным.

Уставившись на свою жертву, она прикусила губу и забралась на кровать. Обхватив ногами торс Джанет, она положила руки ей на виски и погрузилась в Измерение Мечты.

Она не знала, каков был ответ. Дело в том, что Санты здесь не было, но она, Лили, была. У нее был свой собственный способ справляться со всем.

Не зная, к какому сроку она подходит, она бомбардировала мир грез Джанет чередой кошмаров, которые длились неделями подряд. Рождественский фильтр поначалу упорно сопротивлялся ей, но Измерение Мечты было владением Лили, и там она смогла одержать над ним убедительную победу.

Душа Джанет неоднократно молила о прощении, но Лили каждый раз видела ложь насквозь. Женщина, которой стала Джанет, была проектом, разрабатывавшимся годами, а не чем-то случайно отмененным. Эта женщина сказала бы все, что сочла бы необходимым, чтобы прекратить ужасы, которые насылала на нее Лили. Тактика запугивания явно не сработает, так что ей придется копнуть глубже.

Сменив тактику, пришло время провести некоторые духовные манипуляции. Лили придумала сценарий сна, в котором Джанет просыпалась на Рождество, разбивала сердца своих падчериц, а затем наслаждалась недолгой успешной карьерой в качестве их менеджера, когда их подобрало скаутское агентство. Она подружилась с женой богатого нефтяного магната, с которой в конце концов переспала втроем. Используя этот сексуальный момент как предлог, Лили набросилась на него.

Души часто были похожи на яблоки. Было вполне возможно вырезать поврежденные части в надежде, что то, что сгнило в первую очередь, не отрастет снова. Лили откусывала большие куски от души Джанет, почти до такой степени, что та могла погибнуть. Когда наступит рождественское утро, Джанет, вероятно, будет страдать от спутанности сознания, слабости и головных болей в течение нескольких дней. У нее едва хватило бы сил пережить день, не вздремнув, не говоря уже об эмоциональном манипулировании своими падчерицами. Улыбаясь, Лили облизнула губы и ущипнула Джанет за нос, как будто та была ребенком.

— Во всяком случае, это должно уберечь тебя от неприятностей на несколько месяцев. Тебе понравится всеобщее внимание, когда врачи не смогут понять, что с тобой не так.

Прежде чем выйти из спальни, она достаточно долго копалась в голове отца, чтобы убедиться, что он хороший мужчина с пенисом, который принимает большинство его решений.

— Подумай о том, чтобы тебе сделали вазэктомию, – сказала она ему как во сне, так и вне его. – Потому что, если ты обрюхатишь эту, она отберет у тебя все.

Прошло почти полчаса, когда она вернулась в гостиную. Уильям дремал на диване, но при появлении Лили вытянулся по стойке смирно. В руках у него была тарелка с бутербродом с арахисовым маслом, который он предложил ей в качестве закуски. Она приняла его, затем указала на подарки под елкой, которые были неправильно маркированы. Он помог ей как следует завернуть их, затем откинулся на спинку стула, чтобы блестящими глазами оценить работу их рук. Когда она уходила, Уильям крепко обнял ее, крепко прижавшись к ее телу.

— Спасибо тебе, Санта, – сказал он ей. – Счастливого Рождества.

— Верно. Счастливого Рождества. – Она отмахнулась от него. – А теперь иди спать, пока я не принес тебе угля.

— Если Джанет перестанет быть такой злой, ты сможешь приносить мне уголь вечно. – Он улыбнулся ей, внезапно став намного моложе, чем казался. Это было похоже на то, что стресс от махинаций мачехи преждевременно состарил его, но теперь этот вес исчез. Она помахала ему рукой, затем запихнула весь сэндвич в рот и направилась к двери.

Смерть читала инструкцию в санях, когда она вернулась. Как только они оказались в воздухе, она вернулась в свою обычную форму и взяла термос. Наливая себе кружку какао, она снова задумалась о том, как бы Санта справился со всем этим делом. Возможно, это была какая-то магия, которой он обладал, о которой она не подозревала, но ей почти казалось, что весь этот опыт был адаптирован к ее особым сильным сторонам.

Если да, то с какой целью? Это означало бы, что Санта знал о назревающих неприятностях и что Смерть заберет сани. В это казалось невозможным поверить, поэтому она вспомнила мудрость Жнеца и просто отпустила это, созерцая ночное небо. Ей была предоставлена уникальная возможность помочь кому-то, которая не была связана с убийством кого-то другого, хотя она и рассматривала такую возможность.

— Как все прошло? – спросила Смерть.

— Печенье было отстойным. – Она отхлебнула горячего какао из кружки, удивляясь тому, каким горячим оно ощущалось у нее в горле. – Не заставляя тебя их есть, я как будто оказала тебе услугу.

— Ага! Я вижу, юный Уильям одарил тебя чувством юмора! – Ухмылка Смерти была заразительной, когда она издала раскатистый смех. – Это почти как рождественское чудо!

В ответ Лили клацнула на нее зубами, а затем высунула язык. Хотя она и не призналась бы в этом вслух, ей становилось весело.

— Следующая остановка? – спросила она.

Смерть кивнула, затем передала ей поводья. – Теперь твоя очередь, – объявила она с улыбкой.

Она ничего не могла с собой поделать. Рассмеявшись, она дернула поводья, и Цербер подняла их в небо, оставляя за собой дымящийся след из отпечатков лап.

***************

Рождественский подарок сидела во главе стола, улыбаясь Юки и Майку, пока они поглощали мясо, сыры и роллы. Юки не осмеливалась отвлечь свое внимание от гиганта, которая время от времени облизывала губы, наблюдая за Майком.

Разговор был минимальным, если не считать общего поощрения поесть. Рождественский подарок сулила им долгое путешествие, и их следовало хорошенько накормить, прежде чем они отправятся в путь. Юки не обнаружила никакой враждебности, но ожидала какого-то предательства. Если бы не странное поведение и этот странный шрам внизу живота великанши, она, вероятно, уже давно бы прижала женщину к себе.

Майк отпил из посеребренного бокала, затем вытер рот салфеткой. Он отложил внушительное количество еды, и Юки увидела, как крошечная искорка пробежала по костяшкам его пальцев. – Значит, ты одна из трех духов Рождества. Ранее мы встречались с одним из твоих братьев и сестер.

Рождественский подарок хихикнула, затем тряхнула волосами. – На самом деле, ты встречался с несколькими. Видишь ли, сегодня Рождество. Мое Рождество. Как только все закончится, я присоединюсь к своим братьям, и мы вместе уйдем в прошлое.

Юки кивнула. Если прошедшее Рождество действительно было конгломератом отдельных настроений, то имело бы смысл, как они смогли разделить ее и Майка на разные места и времена. – Значит ли это, что Рождественское будущее на самом деле тоже состоит из нескольких духов?

Рождественский подарок покачала головой. – Потенциальные духи.

— Потенциальные духи? – Майк оторвал взгляд от своей тарелки. – Как это работает?

— Это было бы ограничением твоего языка. Точно так же, как подарок, каждый из нас – это нераспечатанная коробка. Мы можем быть и остаемся абсолютно кем угодно, пока нас не откроют.

— Мне нравится эта аналогия, – сказал ей Майк. – Потому что у меня такое чувство, что ты именно то, чего я хотел на Рождество.

Юки захотелось отчитать Майка за флирт, но она зачарованно наблюдала, как лицо и грудь гиганта вспыхнули огненно-красным. Рождественский подарок пока казалась дружелюбной. Если Майк хотел пофлиртовать, чтобы избежать потенциальной опасности, то добро пожаловать.

По правде говоря, великанша показалась ей очень симпатичной, что заставило ее немного насторожиться. Вот уже много лет она не испытывала никаких романтических или сексуальных чувств. Только после инцидента в домике, где она помогла Майку выйти, чтобы покормить Дану, эти чувства проявились снова. Даже тогда движение было отдаленным, но она все равно узнала его. Какая-то часть ее просыпалась, словно после долгого сна, но она сильно тяготела к самому Хранителю.

— Сегодня вечером будет так весело, – объявила Рождественский подарок, и ее голос заполнил комнату. – Вечер, который стоит запомнить.

— Кстати, об этом. – Юки отложила вилку и вытерла рот. – Каковы именно твои намерения в отношении нас? Прошлое Рождество, казалось, был намерен причинить нам вред, и я знаю, что тебе было приказано выследить нас.

Улыбка исчезла с лица Рождественского подарка. – Ты права, – признала она. – Меня послали выследить тебя, но я уже не могу вспомнить зачем. – Ее рука скользнула под подбитую мехом ткань халата и погладила шрам на животе. – И когда я поймала тебя, я должна была забрать тебя отсюда.

— Ну, может быть, вместо этого нам стоит просто провести немного времени вместе? – Майк хлопнул в ладоши, и в его глазах промелькнуло беспокойство. – В конце концов, сегодня Рождество, верно? Никто не хочет грустить на Рождество!

— Вот именно! – Рождественский подарок встала, затем поправила свою корону. – И нам еще столько всего нужно увидеть!

— Увидеть? – Юки посмотрела на Майка. – Например, что?

— Пойдем, хранитель. – Рождественский подарок шагнула к ним обоим и протянула руку. – Держись за мою мантию, и мы скоро отправимся в путь.

Майк посмотрел на Юки, затем перевел взгляд на духа. Она кивнула, затем подошла, чтобы присоединиться к нему. Стоя перед призраком рождественского подарка, она взяла Майка за руку, и они оба ухватились за ткань, свисавшую с руки духа.

Это было так, как если бы кто-то схватил Юки за сердце и потянул. Дыхание покинуло ее тело, когда мир превратился в размытое пятно. Ослепительные краски закружились вокруг них на мгновение, и они появились на покрытом инеем склоне холма. Внизу из маленькой хижины поднимался дым, а соседний сарай был освещен рождественскими гирляндами.

— Что мы здесь делаем? – спросил Майк.

— Есть много способов оценить мужчину, – ответила Рождественский подарок, и часть веселья исчезла из ее голоса. – Видишь ли, я прекрасно осознаю, что твоя магия изменила меня. Но твоя магия – не единственная, предъявляющая требования.

Всего на мгновение ее сверкающие глаза потемнели, заставив Юки и Майка отойти в сторону.

— Похоже, мне был предоставлен опасный выбор, – сообщила она им, и ее взгляд снова изменился. – Выступить против моего хозяина и рискнуть погибнуть, или отдать свою судьбу в твои руки. Видишь ли, я желаю тебя, Майк Рэдли. Я хочу сделать тебя своим. Почувствовать тепло твоего тела на своей коже. Обладать тобой всеми способами, которыми женщина может овладеть мужчиной.

— Но? – Голос Майка слегка пискнул.

— Вот что твоя магия сделала со мной. Это пробудило во мне мои собственные желания. И я хотела бы посмотреть, как твоя магия повлияла на других. – Она покачала головой, и на ее лице снова появилась улыбка. – Итак, идем! Давай посмотрим, что происходит в твоей хижине!

Она взмахнула рукавом своего халата, на мгновение заслонив им обзор. Теперь они стояли внутри хижины, окруженные полчищами крыс, которые расселись по всему дому. Стропила были забиты ими, и большая часть мебели была закрыта их телами. Наверху можно было увидеть Эмери, сидящего среди грызунов с веточкой омелы, приклеенной скотчем к его макушке.

— Привет! – поприветствовал он их, затем полетел вниз в их направлении. Ошеломленная, Юки не могла понять, как они телепортировались в хижину, пока бес не прошел сквозь них и не приземлился на кухонный стол. Крысиный король Реджи появился из маленького дверного проема с венком из красной и зеленой мишуры, обернутым вокруг его короны.

— Значит, на самом деле нас здесь нет? – спросил Майк, отходя подальше от духа.

— Так и есть, – сказала она. – Это не тени того, что было, а того, что происходит сейчас.

— А как насчет временной блокировки? – спросила Юки.

Призрак усмехнулась. – Мы все еще в этом участвуем. Путешествуя как духи, мы не привязаны к линейной природе времени и вышли за пределы замка. Таким образом, эта вечеринка началась до того, как вы прибыли на Северный полюс, и вы ничего не сможете сделать, чтобы изменить ее ход по возвращении.

Реджи поднял руки и помахал другим крысам, когда из шкафов высыпала еще куча народу. Это было почти так же, как если бы крысы прогрызли входы в большую часть мебели, и хижина заполнялась.

Крысиный король приветствовал ближайших грызунов сверкающими глазами и дружелюбными взмахами рук. Крысы, которые проникли через шкафы, подбежали к крысам в хижине и поприветствовали их теплыми объятиями. С тех пор как Евлалия в шутку стала Крысиной королевой, часть крысиного королевства переехала жить к ней в Библиотеку. Хотя ничто не мешало двум вотчинам взаимодействовать, Юки могла бы поспорить, что это был первый раз, когда так много их собралось в одном месте.

Реджи был немного задет, когда впервые произошел раскол, но потом понял, что это выгодно для его королевства в целом. Это не только позволило его подданным немного рассредоточиться, но и означало, что шансы на то, что они будут полностью уничтожены, резко снизились. Даже если бы дом испарился, библиотека и ее обитатели остались бы для восстановления.

— Похоже, мы пропускаем настоящую вечеринку, – сказал Майк, указывая на кухонный стол. Для всех были разложены фрукты, хлеб и гигантские сырные круги, а крысы пили что-то вроде сидра из крошечных чайных сервизов. В камине пылал ревущий огонь, и входная дверь открылась, чтобы показать Снежного человека с большой белой бородой.

— Хо-хо-хо, – провозгласил он, держа сумку подмышкой. – Счастливого Рождества!

Молодые крысы собрались у ног Снежного человека, суетясь вокруг, когда он опустился на колени, чтобы раздать подарки. Они забрались к нему на мех, а он смеялся, делая все возможное, чтобы вручить им их подарки. Большинство подарков были детскими игрушками из долларового магазина, но маленькие крысы могли носить их как аксессуары. Более чем несколько крыс щеголяли браслетами-шлепанцами в качестве модных поясов, а одна из них получила набор сережек, которые теперь носила как ожерелье.

Рождественская музыка звучала из динамика, установленного у входной двери. Реджи как раз раздавал несколько красных сырных кружочков, когда его нос дернулся, и он посмотрел вверх, на второй этаж хижины.

Наверху из своей комнаты вышла Евлалия. Гладкие черные ноги выскользнули из-под нее, когда она перелезла через перила и перевернулась, приземлившись на первом этаже. Крысы приветственно пискнули и раздвинулись в стороны, чтобы дать ей немного места.

— Всем счастливого Рождества! – Евлалия помахала всем рукой. На ней был яркий рождественский свитер, украшенный лоскутной елкой. К ее животу было прижато завернутое в шелковую паутину яйцо с рубиновыми спиралями. Свет костра отражался от яйца, но Юки была уверена, что часть света, который она видела, исходила из-под его скорлупы.

— Счастливого Рождества, моя королева. – Реджи снял свою корону и отвесил ей царственный поклон. – И хорошо встретить.

— Это не сервер для ролевых игр. – Она подмигнула ему и протянула руку. – Ты можешь просто быть самим собой.

— Ролевые игры…официант? – усы Реджи задрожали в замешательстве.

— Просто немного веб-юмора. Не обращай на меня внимания. – рассмеялась она.

— Как поживает ребенок? – спросил Реджи. – Как ты думаешь, она скоро вылупится?

— У нас уйма времени. – Она потерла яйцо и улыбнулась. – Хотя иногда я чувствую, как она вибрирует.

— Где пиво? – спросил Снежный человек и встал, заставив крыс разбежаться. Несколько человек остались позади, заплетая косички в волосы до плеч. – Я не заметил холодильника снаружи.

Несколько крыс посмотрели на свои чайные чашки, затем шмыгнули прочь. В углу комнаты Юки увидела крысу, которая подвинула подушку, чтобы скрыть вид раздавленных банок на полу.

— Мы можем попросить кого-нибудь сходить за пивом. – Евлалия оглянулась на крыс. – Наверное, в библиотеке есть что-нибудь.

— Кстати говоря, я думал, София собиралась заглянуть. – Снежный человек шмыгнул носом, затем почесал его. – Вроде как хотела поговорить с кем-нибудь моего роста.

— О, ты влюблен? – Евлалия захлопала глазами. – А дяде Футу нравится циклопа? – спросила она.

Снежный человек рассмеялся. – С ней все в порядке, просто хотела пообщаться с кем-нибудь моего роста. Ты же знаешь, что Бет достаточно сильно меня занимает, но она решила ненадолго вернуться домой. Ей нужно было кое-что сделать.

— Да. До меня доходили слухи. – Евлалия улыбнулась, затем взяла кусочек сыра. – Но вернемся к твоему первоначальному вопросу. София сегодня не придет. Она…связана с каким-то неожиданным делом.

— Занята? На Рождество? – Снежный человек покачал головой. – Женщина – трудоголик.

— Она наслаждается жизнью. Я обещаю. – Когда она это сказала, в глазах Евлалии появился странный огонек.

Рождественский подарок она приготовила сама дома и схватила со стола один из сырных кругов. Прикоснувшись к нему, колесо в ее руках сложилось вдвое, оставив оригинал позади. Она откусила кусочек и одобрительно кивнула. – Высокое качество, – заявила она.

Вечеринка продолжалась довольно долго, и Майк бродил по хижине, а Юки следовала за ним. Прошло совсем немного времени, прежде чем он вышел на улицу. Он подошел к новому амбару и положил руки себе на талию.

— Ты в порядке? – Юки подошла к нему сзади, скрестив руки на животе. В воздухе не чувствовалось холода, несмотря на то, что вокруг было холодно. С помощью какого бы механизма они ни передвигались, и он не передавал того холода, который должен был витать в воздухе.

— Наверное, – сказал он ей. – По крайней мере, они не все купаются в источнике, верно?

Она кивнула, затем придвинулась к нему поближе. Хотя сарай был новым, до нее дошло, что это было последнее место, где Майк видел Велвет живой, когда она гонялась за этим ублюдком Лидсом. Она видела его боль по тому, как он стоял. Чувствовала ее запах в воздухе, похожий на запах гвоздики и умирающих цветов. Он держался храбро, и это было чувство, которое она слишком хорошо знала.

Поколебавшись мгновение, она шагнула к нему, обхватив руками его грудь сзади. Сначала он напрягся, затем прижался к ней. Под теплом его кожи она чувствовала, как его магия струится сквозь нее. Это было все равно что пытаться удержать горсть бабочек, их трепещущие крылышки посылали волны энергии по ее телу.

Раньше, когда он использовал свою магию, чтобы наэлектризовать ее, это не вызывало ничего, кроме боли и агонии, когда она пронзала ее мышцы и вонзалась в металлический пол воздуховода. Однако теперь он отреагировал на ее прикосновение и пошевелился, как будто хотел приласкать ее. Не привыкшая к двойственности магии, она не могла не удивляться. Если его магия могла принести столько страданий одним прикосновением, то сколько радости она могла принести? Будет ли он достаточно велик, чтобы заполнить ту зияющую пустоту в ее душе, о которой она размышляла ежедневно?

Говорят, время лечит все раны, но она устала ждать. Ее сердце теперь билось в такт этим крошечным всплескам силы, и его магия все еще была внутри ее тела. Они оба пережили особый вид сердечной боли. Возможно, ей пришло время сделать этот первый шаг к тому, чтобы навсегда оставить Эмили позади.

— Майк? – Она обхватила руками его грудь и прижалась щекой к пояснице, размышляя о словах, которые он произнес ранее. Когда-то давным-давно она была художницей, поэтессой, путешественницей. Она пешком покоряла континенты, сражалась с каменными армиями, даже столкнулась лбом с Они из-за бутылки сакэ. Но самое главное, она выжила.

Эмили пробудила в ней все лучшее и худшее одновременно. Теперь тот человек, которым она была сегодня, был всего лишь оболочкой того человека, которым она была раньше, живущего своей обычной жизнью. Ярость и озлобление в значительной степени исчезли, но осталась пропасть, которую ей еще предстояло заполнить.

— Я думал, тебе не нужно зарываться в кого-то головой, чтобы почувствовать его запах. – Он положил руки на ее запястья и сжал.

— Я знаю, каково это – причинять боль, – сказала она ему. – Как и ты, прямо сейчас. Я не говорю, что ты должен остановиться, но я действительно хочу сказать вот что: не заканчивай так, как я. Я… я хотела бы, чтобы у меня получалось лучше.

Он повернулся в ее объятиях и посмотрел на нее темными глазами, которые светились изнутри. Даже сейчас она чувствовала исходящую от него магию, как тепло от фонаря.

— Хочешь поговорить об этом? – спросил он.

Она отрицательно покачала головой. Разговор завел ее настолько далеко, насколько она собиралась, и ей нужно было что-то большее. Она поднесла руку к его щеке и придвинулась ближе, закрыв глаза, когда ее губы приблизились к его губам.

Когда их губы соприкоснулись, она почувствовала, как его магия усилилась и прижалась к ней. Его руки крепче обхватили ее за талию, но внезапное давление магической энергии, исходившее из-за них, заставило ее прервать поцелуй и обернуться.

Рождественский подарок стояла примерно в десяти футах от нее с улыбкой на лице. Она медленно хлопнула в ладоши, затем приблизилась.

— Проклятый праздник, мешающий члену, – услышала она бормотание Майка.

— Я думала, ты наблюдаешь за вечеринкой, – усмехнулась Юки, когда ее сердце снова захлопнулось. Момент был упущен.

— Я все еще такая. – Она указала в сторону сарая. Наверху, на крыше, стояла Евлалия, глядя на звезды, держа в руках яйцо Велвет. – Видишь ли, мы здесь не только ради вечеринки. Я хочу увидеть рябь, которую вы оставили после себя в этом конкретном пруду.

Когда дух щелкнула пальцами, они телепортировались на крышу. Евлалия баюкала яйцо своей сестры, напевая что-то себе под нос. Ее глаза мерцали в свете звезд, а нижняя губа дрожала.

— Я бы хотела, чтобы ты все еще была здесь, – сказала Арахна, устремив взгляд на звезды. – Или мама. Или даже папа. Я ненавижу то, как одиноко я себя чувствую в комнате, полной людей. Я ненавижу то, что год назад вы с папой все еще были здесь. Все изменилось так быстро, что теперь я чувствую себя другим человеком. Почти как будто прежняя я умерла, и я – это все, что осталось.

Юки почувствовала, как Майк напрягся рядом с ней, поэтому взяла его за руку и сжала ее.

— Ах, вот оно что. Тайное страдание, стоящее за праздниками. Скучаем по тем, кого потеряли. – Глаза Рождественского подарка почернели, а на щеках проступили темные вены. – Если бы радость можно было измерить, интересно, сколько же ее ты отнял у этого прекрасного создания.

— Съешь всю мою гребаную задницу целиком". Майк развернулся лицом к гиганту.

— Если бы я не появился, Лидс разнес бы все это место вдребезги. Может быть, Велвет выжила бы, а может быть, и нет. Это то же самое дерьмо, которое мы пробовали на Прошлое Рождество, и оно не сработало.

Левый глаз Рождественского подарка дернулся, и на них обоих снизошло тяжелое присутствие. Мир померк, когда воздух наполнился резким жужжащим звуком, и Юки встала между Майком и гигантом, призывая лисий огонь в свои руки. Гигант улыбнулась, обнажив зубы, которые превратились в клыки.

Поляну наполнил тихий гул, время от времени прерываемый ухающими звуками. Все они обратили свое внимание на лес, где появились крошечные огоньки.

Это был нирумби. Маленькие гуманоиды вышли вперед из леса, каждый сжимал в руках крошечный светодиод, который мерцал, как свеча. Группа детей нирумби шла впереди, и каждый нес край гигантского куска ткани, который был свернут между ними.

Юки поняла, что нирумби напевают мелодию "Тихой ночи".

— Мне потребовалось некоторое время, чтобы научить их этому, – сказал Снежный человек снизу. Кряхтя, он запрыгнул на крышу сарая и сел рядом со своей племянницей.

— Что они делают? – спросила Евлалия.

— Приносят тебе твой рождественский подарок. – Он положил большую руку ей на плечо.

Юки случайно взглянула на Рождественский подарок. Черты великанши дрогнули, когда темнота отступила.

Нирумби остановился под сараем, и дети развернули ткань. Она выглядела сотканной из шерсти, а в середине ткани был красивый геометрический узор, похожий на нечто среднее между пауком и женщиной.

— Я не понимаю, – прошептала Евлалия. – Они сшили мне одеяло?

— Продолжай наблюдать, – прошептал Снежный человек.

Воины нирумби выступили вперед из группы, крепко сжимая свои копья и поворачиваясь к полотнищу. Как один, они опустились на колени вокруг детей, положив свое оружие. Старейшины нирумби, одетые в прекрасные одежды, окружили воинов. Каждый держал в руках деревянную чашу, наполненную темной жидкостью.

— Это кровь, – сказала Евлалия.

— Оленья кровь, – добавил Снежный человек. – Они перестали пользоваться своею собственной.

Один за другим старейшины мазали лица воинов, обводя символом их напряженные черты, в то время как племя продолжало напевать. Закончив, воины повернулись к Евлалии с мрачной решимостью на лицах.

Удовлетворенные своей работой, старейшины повернулись друг к другу и повторили процесс. Когда они закончили, из тени вышли еще несколько членов племени, обнаружив, что их лица были раскрашены аналогичным образом.

— Что это? – прошептала Евлалия.

— Некоторое время назад нирумби решили, что пришло время расстаться с путем воина и взять на себя роль защитника. – Снежный человек улыбнулся, затем вытер блестящую слезу со своего лица. – Они верят, что дух твоей сестры защищает их, и теперь она является духом-хранителем паучьего племени.

Евлалия лишилась дара речи.

Юки услышала, как Майк принюхался рядом с ней, но не стала смотреть, был ли он так же взволнован, как Арахна. Вместо этого она обратила свое внимание на Рождественский подарок, чье лицо вернулось к нормальному состоянию, а тяжелое присутствие исчезло.

— Возможно, семена радости можно вырастить из пепла отчаяния. – Призрак задумчиво погладила подбородок, и все признаки разложения исчезли. – Как скоро я смогу забыть?

— Честно говоря, тебе меньше суток от роду, – сказала ей Юки.

Дух усмехнулась, и возле ее глаз расцвели морщинки от смеха. – Не позволяй моему возрасту одурачить тебя. В конце концов, я полна мудрости этого времени года.

— Чем-то набита, – пробормотал Майк рядом с Юки.

Мрачное выражение промелькнуло на лице духа, и она схватила Майка и Юки за руки.

— Где-нибудь в другом месте, – объявила она глухим голосом, затем потянула их через время и пространство. Светящиеся огоньки, которые держали нирумби, закружились по спирали, как светлячки, прежде чем исчезнуть, и теперь они стояли перед двухэтажным домом.

— Ах, вот это уже больше похоже на то. – Зрачки Рождественского подарка расширились, когда она зашагала к дому, и струйки дыма клубились у нее под ногами. Она прошла через парадную дверь, оставив Майка и Юки снаружи.

— Где мы находимся? – спросила Юки.

— Родители Даны. – Мрачное выражение промелькнуло на лице Майка. – Дух теряет контроль. Точно так же, как в Прошлое Рождество, это, кажется, вытягивает энергию из печали и гнева.

— Похоже на то. – Они стояли снаружи, под кружащимся снегом, и снежинки скользили по их телам. Юки посмотрела на дом. – Так что же нам делать?

Майк кивнул, затем посмотрел на Юки. – Я собираюсь попытаться соблазнить ее. Я думаю, моя магия – единственное, что удерживает ее от того, чтобы полностью перейти на темную сторону, так что, возможно, я смогу склонить чашу весов в нашу пользу, заполнив ее организм.

— Я согласна. – Юки оставила свои мысли о выборе им слов при себе. Она не знала, какой хаос воцарится в результате такого союза, но догадывалась, что так или иначе все будет запутано. – Что тебе от меня нужно?

Когда Майк смеялся, это звучало почти как лай. – Может быть, удержать ее от того, чтобы она не раздавила меня между своих бедер?

— У тебя почти взволнованный голос, – сказала она.

— Ты видела, какая она большая? – Майк подмигнул. – Я смирился со своими уникальными навыками и решил, что это та гора, на которую мне нужно взобраться. В конце концов, она в два раза выше меня. – Он тяжело вздохнул, и его тревога прорвалась наружу. – А теперь пошли. Давай посмотрим, какое особое чувство вины она запланировала для меня здесь.

Майк исчез за входной дверью. Юки постояла перед входной дверью дома, на мгновение задумавшись, каково было бы раздавить его между своих бедер, затем последовала за ним внутрь.

*****************

В доме Даны пахло ароматическими свечами и ветчиной. Старый диван в гостиной был окружен парой столиков из черного дерева, на которых громоздились потрепанные экземпляры "Популярной механики", а на кофейном столике лежала наполовину законченная головоломка. Майк мог сказать, что комнату недавно пропылесосили. В углу комнаты на зарядном устройстве стоял робот-пылесос, покрытый наклейками.

— Ужин в этой стороне! – Рождественский подарок, объявила заранее.

— Конечно, так и есть, – подумал Майк, чувствуя, как магия собирается в кончиках его пальцев. Он пытался вести себя спокойно с Юки в отношении своих намерений по отношению к гиганту, но в животе у него была смесь страха и возбуждения.

С одной стороны, ему всегда нравились высокие, мускулистые женщины. Он был уверен, что любой кабинетный психиатр мог бы догадаться почему. Секс с Софией всегда был забавным из-за ее роста, но Рождественский подарок была по крайней мере на несколько футов выше. Казалось, она была создана специально для этой его фантазии, и он подозревал, что это дело рук его магии.

С другой стороны, он почувствовал тьму, поселившуюся внутри нее на крыше амбара. Его магия была уничтожена, когда проявилась ее темная сторона, и его предвидение было приведено в состояние повышенной готовности. С точки зрения одних только размеров и силы, великанша могла бы легко убить его, если бы захотела, и он подозревал, что ей это почти удалось.

Его план использовать свою магию, чтобы изгнать тьму, был сопряжен с большим риском. Если бы не присутствие Юки, он бы уже обливался потом, оценивая свои шансы на успех.

Войдя в столовую, он увидел, что Рождественский подарок уселась на стул в углу, едва не задевая головой потолок. За деревянным столом ручной работы сидела пожилая пара, Дана и Кецалли. Отец Даны выглядел ученым в жилете-свитере и очках, но мозоли на его руках свидетельствовали об обратном. Ее мать была в красивом голубом платье и носила дешевое ожерелье с надписью "Счастливых праздников" из бисера.

Дана была одета в свитер и джинсы, а Кецалли – в фиолетовое платье-свитер. Ее волосы были разделены высоким пробором и подстрижены по бокам головы, чтобы не спадать на невидимый рог. Майку показалось, что он различает края заколдованного кольца для салфеток, которое скрывало его.

Пока все ели, над столом повисло неловкое молчание. Дана украдкой снимала с вилки кусочки еды и засовывала их в салфетку, лежавшую у нее на коленях.

— Итак, вы двое познакомились на стажировке Даны? – Мать Даны выдавила из себя улыбку, откусывая кусочек ветчины, затем посмотрела на своего мужа. – Я думаю, это здорово, что ты заводишь новых друзей.

— Дана мало что рассказала нам об этой стажировке, – ее отец отложил вилку. – Может быть, вы потрудитесь просветить нас?

— Мы все подписали соглашение о неразглашении. – Тарелка Кецалли была доверху заставлена едой, и она наколола на вилку пучок зеленой фасоли. – Они даже держат нас в сверхсекретном месте.

— Это правда? – Отец Даны не выглядел убежденным.

— Черт возьми. – Рот Кецалли был слишком набит овощами, чтобы ответить должным образом.

Майк посмотрел на Дану, чтобы увидеть ее реакцию. Хотя она поела незадолго до того, как отправиться домой, в ее глазах уже было то унылое выражение, которое могло так отталкивать. В худшем случае ее родители предположили бы, что их маленькая девочка принимала наркотики, не понимая, что на самом деле она мертва.

Разговор был мрачным, поскольку Дана, казалось, игнорировала своих родителей, в то время как Кецалли говорила по большей части. Отец Даны продолжал бросать странные взгляды на свою дочь, в то время как ее мать усердно старалась быть вежливой.

— Теперь это… – начала великанша.

— Нет, пошла ты, я понял это. – Майк подошел, чтобы встать рядом с Даной, и понизил голос. – Хо-хо-хо, из-за тебя убили эту девушку, и теперь это разрушает ее загробную жизнь.

— Майк. – Юки придвинулась к нему с беспокойством в голосе, но он поднял руку, призывая к тишине.

— Нет, подожди, что еще? Ах, да. Вечное проклятие заставило ее съесть твою сущность, хо-хо-хо. – Он пристально посмотрел на призрак рождественского подарка. Ее мягкие черты уже начинали ожесточаться, подтверждая его теорию о том, что противостояние духу выявило то влияние, которым обладал Крампус. Пришло время сделать свой ход.

— Значит, ты признаешь, что причинил ей зло? – Глаза духа уже почернели.

— То, что произошло между Даной и мной, больше никого не касается. Ты знаешь почему? – Он положил руки на плечи Даны, создавая впечатление, что он прикасается к ней. – Потому что мы уже подробно говорили об этом. Она не считает меня ответственным, и я пообещал сделать все возможное, чтобы вернуть ее к нормальной жизни. Она не какая-то жертва подлого заговора официального представителя Майка Рэдли. Она часть моей семьи.

Темнота отступила, и Рождественский подарок указала на стол. – Ну, тогда что это? Ты же видишь, что ее родителям больно!

— Она бросила своих родителей задолго до того, как я вошел в ее жизнь. На самом деле, ее приход сюда сегодня вечером был моей идеей. Я хочу, чтобы у нее были эти связи. Чтобы она была частью как старого, так и нового мира. – Он растекся магией по всему своему телу, стараясь не привлекать к себе внимания. Тем не менее, Юки, казалось, почувствовала это и небрежно встала по другую сторону от Кецалли. – Что произойдет дальше, зависит от Даны.

— Но тогда почему ты… – Глаза Рождественского подарка расширились, когда Майк стянул с себя рубашку. – Что ты делаешь?

— Они не могут нас видеть, верно? – Он бросил рубашку на стол и наблюдал, как она исчезает в ветчине. Расправив плечи, он высоко вытянул руки, обнажив стройные мышцы плеч и спины. С тех пор как он начал заниматься спортом, магия нимф изменила его тело так, что его мышцы выглядели так, словно были высечены из мрамора. Если не считать шрамов на боку и бедре, его торс был стройным и безупречным.

— Да, но это… – Дух, казалось, лишилась дара речи, когда она уставилась на пресс Майка.

Майк вздрогнул, когда почувствовал, что Юки пошевелилась у него за спиной. Она обхватила его руками за талию и провела когтями по его животу.

— Ммм. Приятный и твердый. – В ее голосе слышалось мурлыканье. – И ты уверен, что они нас не видят? Мы могли бы сделать… все, что угодно?

— Нет, это неправильно, я… – Рождественский подарок казалась смущенной. В комнате на мгновение потемнело, когда мир вокруг них загрохотал, но Майк мог чувствовать его магию внутри духа, танцующего так, словно ее хотели выпустить на свободу.

— Это верно, – сказал он ей. – Мы могли бы сделать все, что угодно, прямо у них на глазах, и они бы об этом не узнали. – Теперь он испытывал свою удачу, и в животе у него образовывался ледяной комок. Тьма внутри духа вырывалась наружу, заставляя левое веко Рождественского подарка трепетать.

Сцена вокруг них растаяла, и теперь они стояли в святилище Рату в центре Лабиринта. Нага сидела в шезлонге с чашкой чая в одной руке и обращалась к Опал, которая сидела в большой пластиковой ванне.

Черты лица Опал были блестящими, как расплавленный воск. В центре ее тела парил стеклянный флакон примерно там, где должно было находиться ее сердце. Она жестикулировала руками Рату, у которой на плече была Голубая для перевода.

— Она сказала, что на ощупь жарко, – сказала ей Голубая.

— Это было бы новым заклинанием, – сказала Рату усталым голосом. – Остаточная магия от использования сырья для восстановления и укрепления ее ядра. Это пройдет, но ты будешь сильнее, чем когда-либо.

Отвлекшись на Рату, Майк не смог убраться с дороги, когда Рождественский подарок схватила его за шею и подняла в воздух. Ее щеки пылали, и она тяжело дышала, но темнота нависала над ней, как облако. Юки забралась на спину великанши и попыталась обхватить ее руками за шею.

— Непослушный…очень непослушный… – Лицо Рождественского подарка исказилось, когда она попыталась сосредоточиться на Майке.

Хватая ртом воздух, Майк сжал руками толстые запястья духа и высвободил свою магию. Оно закрутилось спиралью вокруг мускулистых рук призрака, а затем вошло в ее открытый рот, наполняя ее магией.

Сцена промелькнула снова, и теперь они стояли в квартире. Там было пусто, но в углу стояла украшенная елка. Комната переместилась, и теперь они находились в вестибюле отеля. Санта-Клаус приезжает в город, – прогремело из динамиков, когда за стеклянными дверями разразился жестокий шторм. Они продолжали в том же духе несколько мгновений, телепортируясь в случайные места, пока Майк не упал на землю.

Когда он ударился об пол, то оказался в темной комнате, освещенной единственной лампочкой, свисавшей с потолка. В воздухе повеяло холодом, и он встал, чтобы увидеть, что Рождественский подарок и Юки исчезли. Грязный пол и покореженные половицы над головой привели его в подвал, но где?

— Что за хрень? – Он потер руки и повернулся, затем замер. В углу стоял деревянный стул, к раме которого были прикручены металлические полосы. В кресле сидела человеческая фигура, но большие куски ее отсутствовали. Вместо крови и внутренностей были просто пустые отверстия с обнаженными венами и мышцами, как будто их случайно вскрыли и части были утеряны. Темные пятна, похожие на пепел, клубились внутри фигуры и вокруг нее, а ее голова отсутствовала от носа и выше.

Рот застыл в беззвучном крике. Фигура вырывалась из своих пут. Без головы нельзя было быть уверенным, но Майк узнал металлическое кольцо на одной из рук. В последний раз он видел его на человеке, которого считал давно умершим.

— Амир? – Его голос был едва слышен, и фигура вздрогнула, как от удара. Охваченный ужасом, Майк попятился. Ледяное ощущение пробежало по его телу, когда с лестницы в комнату вошла фигура. Ее черты были скрыты большой шляпой, которую она носила. Когда она подняла глаза, зрачки были малинового цвета.

— Кто там? – спросил он зашипел, глядя прямо на Майка. Это было почти так же, как если бы незнакомец высасывал энергию из комнаты.

Ошеломленный, Майк был схвачен сзади сильной рукой, и сцена исчезла. Он опрокинулся навзничь и теперь находился в самом разгаре масштабной корпоративной вечеринки. Окруженный сильно выпившими мужчинами и женщинами, он, спотыкаясь, поднялся на ноги и вздрогнул, когда сквозь него прошла женщина.

— Я не хотела тебя уронить. – Голос позади него сочился чувственностью, и он обернулся, чтобы увидеть, что Рождественский подарок стоит посреди комнаты. Ее мантия была распахнута, открывая обнаженное тело.

— Где Юки? – потребовал он ответа, осознавая, что глаза Рождественского подарка теперь светятся голубым. Это был цвет его собственной магии. Темнота внутри духа была сжата в крошечный шарик глубоко внутри.

— Вот. – Голова Юки высунулась из-за плеча Рождественского подарка. Она цеплялась за мантию призрака, и на ее лице было напряженное выражение. Кицунэ упала на землю и потеряла сознание.

— Что ты с ней сделала? – спросил Майк.

— Это последнее временное искажение было довольно сложным, – ответила Рождественский подарок. – Мы прошли через трудный период, и именно так я потеряла тебя.

— Я в порядке, – добавила Юки. – Просто нужно отдышаться.

Майк кивнул, затем посмотрел на духа, которая двигалась к нему. Он почувствовал ее намерение, когда оно нахлынуло на него, и его магия откликнулась. Теперь она стояла почти на высоте десяти футов, а ее голова не доставала до потолка меньше чем на фут. Двигаясь целеустремленно, она обхватила его руками за бока и подняла в воздух, затем прижала к стене.

— Теперь ты мой, малыш. – Ее голос был хриплым, а в глазах ясно читалось желание. Член Майка ожил, теперь ему было неудобно в тесноте его штанов, когда она прижалась к нему всем телом. На мгновение весь его мир превратился в пару массивных грудей, но он смог поднять голову вверх, чтобы глотнуть воздуха.

Нетерпеливые пальцы стянули с него брюки и боксеры, раздевая его так, что ткань свисала с его лодыжек. Когда дух схватила его за член, она тихонько взвизгнула.

— Это первый раз, когда я открываю что-то на Рождество, – сказала она, поглаживая его эрекцию.

— Это мой первый рождественский подарок, – ответил он, затем неловко сжал ее груди руками. Они были такими большими, что он не мог сообразить, к чему прикоснуться в первую очередь. Подбрюшье? Начать с боков и продвигаться вверх? Сосредоточиться на соске?

Его магия хлестнула по нему, как хлыст, настраивая его на ее нужды и желания. Одной рукой он посылал искры, которые танцевали на одном из ее сосков, в то время как другой он втягивал в рот. Он был огромным, с ареолой размером с его лицо. Все еще ощущалась некоторая неловкость, но теперь он добивался должного прогресса.

Кровь бросилась ему в голову, когда Рождественский подарок развернула его, а затем положила на ближайший стол. Она терлась промежностью об одну из его ног, когда он сидел на краю, свесив ноги над полом.

Она нависла над ним, поглаживая его парой пальцев. Он застонал и откинулся назад, предоставляя ей лучший доступ.

Отойдя в сторону, Юки приподнялась, пока не оказалась сидящей. Она на мгновение прищурилась, затем тихонько вздохнула.

— Ты должна попробовать пососать его, – сказала она.

— Какая восхитительная идея. – Рождественский подарок положила голову Майку на колени и осторожно облизала его член, прежде чем взять его в рот. Ее массивный язык ласкал нижнюю часть его члена, когда она легко приняла его на всю длину.

— Да, это хороший призрак. – Майк положил руки ей на затылок, но не стал утруждать себя тем, чтобы направлять ее. Даже когда она приняла его на всю длину, он едва коснулся кончиком ее языка. Было странно испытывать минет, когда он не занимал так много орального пространства, и она достаточно хорошо справлялась одним только своим языком.

Рождественский подарок прикрыла рот рукой. Подняв ее голову со своих колен, он увидел дьявольскую ухмылку на ее лице.

— Я думаю, ты все понял наоборот. – Поднявшись, она схватила его за ноги и перевернула на спину. Его ноги были сведены вместе, а затем подняты вверх, отчего его член высвободился из-под нее.

— Что ты делаешь? – Майк оглядел свои ноги и увидел, что ее халат теперь полностью расстегнут. Массивные половые губы, похожие на рождественскую ленту, свисали между ног духа.

— Ты здесь не главный, – сообщила она ему. – В конце концов, сегодняшний день принадлежит мне.

Подавшись вперед, она легко приподняла свои бедра над его и прижалась к нему всем телом. Она стояла у самого края стола, слегка наклонившись вперед. Когда их тела слились воедино, он внезапно испугался, что стол рухнет под их общим весом.

Остановившись только для того, чтобы как следует прицелиться в его член, Рождественский подарок опустилась на него. Она застонала, когда он проник в нее, покачивая бедрами, чтобы найти лучший ракурс. Ее руки лежали на бедрах Майка, удерживая его на месте.

— Срань господня, – пробормотал он, надавливая на ее грудь. Она застонала, когда он прикоснулся к ней, не подозревая, что это был акт самосохранения. Она была не только гиганткой, но и обладала крепкими мускулами. Он задавался вопросом, насколько в этом была его собственная вина. Не зная, какой она была до объединения с его магией, он мог только предположить, что предыдущие воплощения не требовали такого большого мышечного тонуса.

Рождественский подарок теперь прижималась к нему всем телом. Его магия циркулировала по телу, стремясь укрепить конечности для занятий сексом. Он почувствовал, как что-то толстое отскочило от верхней части его паха, и заглянул себе между ног, чтобы увидеть, что у духа был огромный клитор, похожий на кончик большого пальца.

Его тело ухватилось за эту информацию. Просунув одну руку между ног, он погладил этот удлиненный бугорок, щекоча его волшебными искрами, которые исчезли в Рождественском подарке. Дух застонала, и ее ритм замедлился, когда она заставила себя опуститься. Теперь весь член был внутри нее. Ее глаза были закрыты, когда она прикусила губу. Эти густые кудри частично закрывали ему обзор, но он без труда разглядел ее лицо.

Обычно его магия приводила обе стороны в состояние повышенной стимуляции, но он, казалось, знал, что дальнейшее поощрение великанши может убить его. Магия в его теле соединилась с ее и создала странное пульсирующее ощущение, которое двигалось взад и вперед между ними. Это вознаграждало Рождественский подарок всякий раз, когда она попадала в ритм, но Майк не знал, сколько еще он сможет продержаться. Он просунул предплечье между грудей своей партнерши, прижимая его к ее грудине. Эти великолепные, свисающие шары качнулись так близко к его лицу, что он высунул язык, чтобы облизать их.

Стол заскрипел под их весом, пока вечеринка продолжалась вокруг них. Проходящие мимо люди время от времени ставили напитки, которые проходили прямо сквозь них, не подозревая, что Майк доминировал в разгар их корпоративной вечеринки. Теперь его ноги дрожали, когда великанша продолжила, и ему пришло в голову, что у нее, возможно, такая же выносливость, как у него.

Сверху послышалось движение, а затем там оказалась Юки. Сидя, расставив ноги по обе стороны от головы Майка, она теперь обхватывала великаншу руками за плечи. Дух на мгновение остановилась, но продолжила, как только поняла, что кицунэ здесь только для того, чтобы помочь.

— Неприятности, в которые ты попадаешь, – пробормотала Юки, глядя на Майка сверху вниз. – Это второй раз, когда мне приходится помогать тебе кого-то трахать.

Какой бы остроумный ответ он ни приготовил, он испарился, когда почувствовал покалывание по всему своему члену. Озадаченный, он посмотрел вниз и увидел, что по всем его ногам скапливаются электрические разряды. Они были красными и зелеными, точно такими же, как половые губы призрака, и начали переходить с ее тела на его.

— О-о-о, – прошептал он. Наверху хрюкающая женщина казалась чуть более неистовой, когда стол застонал под ними. Это должно было быть неотъемлемой частью разума духа, потому что обычный предмет мебели никак не мог справиться с таким надругательством.

Появилось еще больше искр, и Юки смотрела на них широко раскрытыми глазами, пока они перемещались по животу Майка и исчезали вокруг его торса.

— Это то, о чем я думаю? – спросила она.

Майк кивнул, глядя в ее зеленые глаза. Он даже не смог ответить. Рождественский подарок теперь навязывалась им обоим, преследуя свой надвигающийся оргазм, в то время как мерцающие огни наполняли комнату. Вся его физическая энергия была сосредоточена на том, чтобы не распластаться под ней, а его мозг был отвлечен приятной волной, пробежавшей по всему его тазу.

Эта женщина-гора вот-вот должна была взорваться, и он собирался увязнуть в этом.

Рождественский подарок глубоко вздохнула и задержала дыхание, а ее лицо покраснело. Теперь ее бедра врезались в него достаточно сильно, чтобы он спиной почувствовал удар. Юки упала вперед на руки, и ее тело теперь служило вторым столом, в то время как груди гиганта прижимались к ее спине.

— Почему она такая тяжелая? – спросила она, вздрагивая от каждого толчка. – Она же гребаный призрак!

Это был хороший вопрос, но у Майка не было возможности обдумать его. Давление усилилось, и на лице духа появилось отчаянное выражение. Тихие стоны срывались с ее губ при каждом толчке, и было ясно, что у нее возникли проблемы с достижением кульминации. Трение между ними резко уменьшилось, когда соки Рождественского подарка пропитали его промежность.

Если он в ближайшее время не отпустит ее, она раздавит его. Он не мог поддерживать какой-либо контакт с ее клитором и отвел руку назад, чтобы помочь поддержать Юки снизу. Закрыв глаза, он ухватился за магию глубоко внутри и собрал ее в нижней части своего тела. Она пульсировала, как бьющееся сердце, а затем послала прилив тепла к его члену. Ожидая, что его магия войдет в великаншу и заставит ее кончить, он с удивлением почувствовал припухлость по всему паху.

Застонав, его член расширился, чтобы наполнить дух. Это было похоже на то, как будто у его эрекции была своя собственная эрекция, увеличивающаяся в обхвате и становящаяся еще тверже. Гладкие внутренние стенки киски Рождественского подарка внезапно прижались к нему со всех сторон, и дух задохнулась над ним.

— Что бы ты ни делал, это работает, – проворчала Юки. Ее лицо теперь было в нескольких дюймах от его живота. Груди кицунэ нависали над его лицом, время от времени задевая его нос. – Я не знаю, сколько еще смогу продержаться.

Внутри влагалища Рождественского подарка он почувствовал нарастание статического электричества, когда ее магия привязалась к головке его члена. Это было похоже на магнитное притяжение, и воздух вокруг них стал тяжелым, когда в воздухе появились мигающие огоньки.

— Это ты? – Юки ахнула, наблюдая за огнями. Они кружились вокруг стола, разлетаясь по комнате и исчезая между посетителями.

— Я… не… – Становилось трудно дышать, когда великанша навалилась на них обоих и издала рев, когда их магия соединилась. Он напрямую подключился к ее источнику сексуальной энергии, и его магия вылилась в Рождественский подарок.

Смех рождественской вечеринки вокруг них сменился криками удивления, когда кто-то споткнулся и упал на стол. Одна из ножек хрустнула, и еда вместе с Майком полетели на землю. Вместо того чтобы упасть, сильные руки обхватили Майка за спину, удерживая его и Юки на месте, когда Рождественский подарок прижалась к нему, покрывая его промежность липкой жидкостью, когда она кончила.

Темный сгусток энергии вырвался изо рта духа, нависнув над ними подобно сердитой грозовой туче. Он принял форму головы дьявола, дополненной клыками и длинным языком, который попытался наброситься на Майка. Когда она соприкоснулась с его кожей, магические искры отскочили от его тела и поползли вверх по лицу дьявола. Раздался громкий хлопающий звук, когда рой выдохся и превратился в черный песок, который исчез, ударившись о землю.

Майк изо всех сил пытался отдышаться, но волшебство, которое он вложил в Рождественский подарок, теперь возвращалось к нему. Теперь он поддерживал тело Юки своими руками, сжимая ее торс, чтобы удержать на месте. Магия распространилась по его яйцам, циркулируя в паху. Это ощущение окружило его энергетическим полем, и он открыл глаза ровно настолько, чтобы увидеть, что искры теперь тоже пляшут по телу Юки.

Мир вокруг них померк, когда он взорвался, кончая так сильно внутри Рождественского подарка, что каждая мышца его тела напряглась. Потоки спермы хлынули в призрака, наполняя ее спермой и магией. Красные, зеленые и белые молнии заплясали по их телам, когда начался магический шторм.

Рождественский подарок опрокинулась навзничь, увлекая за собой Майка и Юки. Майк выскользнул из нее как раз перед тем, как она ударилась о землю, а Юки в последнюю секунду вырвалась из его рук.

— Клянусь богами, я никогда не испытывала такого наслаждения! – Рождественский подарок откинула волосы с ее лица и улыбнулась. – Такая радость, заключенная в таком крошечном мгновении!

Майк стоял над ней, а его член был настолько набухшим, что это было почти больно. Тяжело дыша, он упер руки в бока и уставился на нее. Дух была в полном беспорядке. Ее волосы разметались вокруг и под ней, как накидка. Она рассмеялась, одной массивной рукой играя со своим клитором. Магия утекала от нее и дрейфовала по вечеринке, как светлячки.

У него болела спина, а ноги ныли от того, что он был согнут. Он был совершенно уверен, что у него останутся синяки, но его член все еще был таким твердым, что казалось, он вот-вот сломается. – Мы не закончили, – сказал он ей и щелкнул пальцами.

Рассеянные по комнате искры сосредоточились на великанше, и она застонала, раздвигая для него ноги. Он опустился на колени между ними и просунул свой член между лентами ее киски, вздохнув, когда их сладкое тепло снова окутало его. Зарывшись лицом между ее грудей, он трахал ее сверху, концентрируясь на этой бурлящей массе энергии в ее сердцевине.

Магия пульсировала между ними взад и вперед, и когда она попыталась сесть, он нашел в себе силы опустить ее обратно. Дух закричала от радости, распевая рождественские гимны, когда он снова наполнил ее, убедившись, что его магия проникает в каждый уголок и трещинку ее существа. С громким криком он взорвал ее внутренности таким количеством магии, что чуть не потерял сознание.

Его член уменьшился до своего обычного, вялого размера, когда он обмяк на ее теле. Призрак рождественского подарка заключила его в объятия и вздохнула. Несколько темных облачков рассеялись от ее дыхания, как туман. Они издали рычащий звук, прежде чем исчезнуть, и последнее влияние Крампуса окончательно исчезло.

— Я приняла решение, – заявила она. – Сейчас время отдавать, а не брать. Мы должны приносить радость другим, а не сосредотачиваться только на удовольствии, которое мы приносим себе.

— Это код, означающий, что ты официально на нашей стороне? – Юки сидела на коленях с напряженным выражением на лице. Она теребила прядь волос.

Великанша кивнула, затем протянула руку. – Прикоснись к моим пальцам, – прошептала она.

Юки схватила предложенные пальцы, и комната растаяла. Появившаяся новая комната выглядела иначе, чем остальные. Это была большая спальня с массивной кроватью, и вся мебель была вырезана вручную из дерева. Большие окна смотрели в небо, а над головой плясало северное сияние. В камине, достаточно большом, чтобы в него могла въехать машина, ревел огонь, а в углу стояла рождественская елка. В полу была прорезана дыра, и корни деревьев глубоко ушли в почву под ней.

— Где мы находимся? – спросил Майк.

— Я отвезла тебя в безопасное место. Поступив так, Крампус узнает, что я больше не служу ему. Боюсь, это означает, что мои силы теперь ограничены, поскольку я больше не служу хозяину этого царства. – Она погладила Майка по голове, затем выбралась из-под него. Она подпоясала свою мантию и усмехнулась. – Это было поучительно и весело, хранитель, но я должна откланяться и внести свой вклад любым возможным способом.

— Куда ты направляешься? – Юки впилась взглядом в духа с такой силой, что Майк удивился.

— У меня много дел. Я, может быть, и свободна от его дурного влияния, но мои братья и сестры – нет. Это темная ночь для Северного полюса, и я бы помогла стать светом, который вернет ее к жизни. – Она отвернулась от них, когда дверь в спальню открылась и вошла женщина.

— Клянусь бородой Санты, – прошептала новоприбывшая, приложив руку к губам. Это была пожилая женщина с волосами, собранными в пучок, и в красно-зеленом неглиже, которое почти не оставляло простора воображению. – Рождественский подарок, это действительно ты?

— Да. – Дух опустилась на одно колено и склонила голову. – Я свободна от темного влияния Крампуса и стремлюсь загладить свою вину. Я пришла сюда, чтобы найти тебя и попросить о помощи.

— И кто такие… эти? – Женщина нахмурилась, а ход ее мыслей сошел с рельсов, когда она уставилась на обнаженное тело Майка.

— Крампус послал меня убрать их любыми необходимыми средствами. Они были моей добычей, но теперь наши союзники. – Рождественский подарок повернулась и подмигнула Майку.

— Я Майк, это Юки. – Майк, поняв, что женщине глядеть неловко, прикрыл свою промежность. – Мы, э-э…

Женщина покачала головой. – Это не мое дело. Если вы здесь, чтобы помочь спасти моего мужа, мне все равно, насколько хорошо вы одеты. Вы двое выглядите усталыми, так что, пожалуйста, чувствуйте себя как дома. – Она указала на кровать. – Мне нужно многое обсудить с этим духом, прежде чем она… Подожди, как ты женщина?

Рождественский подарок усмехнулась. – Это была интересная ночь. Не бойся, Хранитель, ибо ты находишься в присутствии владычицы Северного полюса, миссис Клаус. Она – единственное существо, которого Крампус боится больше всего на свете.

— Вот почему он держит моих эльфов в заложниках, чтобы держать меня здесь взаперти. – Лицо миссис Клаус покраснело, и она хмуро уставилась в пол. – Двурогий вынюхиватель задниц.

— Пойдем, мама. Давай обсудим то, что мы оба знаем. Как только эти двое полностью отдохнут, я верю, что они станут ценным подспорьем в наших усилиях.

— Хм. – Миссис Клаус выглядела сомневающейся, но кивнула. – Я принесу вам двоим что-нибудь поесть через пару часов. Сегодня вечером у меня не было настроения печь, но я что-нибудь приготовлю. Вы оба выглядите слишком худыми. Молодой человек, не стесняйтесь найти свою одежду и действительно надеть ее.

— Да, мэм. – Ответ Майка вырвался у него почти подсознательно.

Миссис Клаус и Рождественский подарок ушли, а дух пригнулась, чтобы пролезть под дверью. Как только дверь закрылась, Майк выдохнул и сделал несколько шагов по направлению к кровати. Он сидел на краю матраса, свесив ноги чуть выше пола.

— Так это действительно произошло, – пробормотал он, затем посмотрел на Юки. Она смотрела на дверь, и ее руки теребили ткань на бедрах. – Эй, ты в порядке?

Кицунэ выдохнула и подошла к нему, затем положила руку ему на грудь. Легким толчком она толкнула его на кровать.

— Юки? – Он с изумлением наблюдал, как она задрала мантию, обнажив бедра, а затем забралась на него сверху. Ее хвосты веером рассыпались по его ногам, щекоча кожу.

— Я думала, они никогда не уйдут. Тебе лучше выпить еще немного сока, – сказала она ему, затем приблизила свое лицо к его лицу. Теперь, когда она была близко, он мог чувствовать это. Остаточную магию от его сексуального контакта с великаншей. Это распространилось повсюду, и не было ничего удивительного в том, что кицунэ попала под перекрестный огонь. Глубоко в ее груди он почувствовал, как она напряглась, готовая наброситься в любой момент.

— Мне… возможно, понадобится минута, – признался он. Его спину свело судорогой, как только он принял горизонтальное положение. Все его тело болело. Потребовалось некоторое усилие, чтобы поднять его руки и обхватить ими талию Юки. Его руки естественно вписались в изгибы выше ее талии. Он хотел спросить так много в тот момент, боясь, что его магия вот-вот навредит отношениям, которые у них уже были. Для нее это был настоящий момент уязвимости, и он не хотел случайно воспользоваться этим.

— Я в порядке, если не торопиться. – Теперь ее зеленые глаза сияли, когда она положила руки ему на плечи и приблизила свое лицо к его лицу. – Просто до тех пор, пока мы продолжаем двигаться вперед, я думаю, что все будет просто прекрасно.

Он не знал, как реагировать, и у него не было выбора. Она прижалась губами к его губам, и он почувствовал мгновенную связь, которая выходила далеко за рамки физических удовольствий, которые он испытал с Рождественским подарком. Это было одновременно волнующе и пугающе, и все сомнения, которые у него были, рассеялись от мягкого прикосновения ее языка к его языку.

Его магия снова ожила, наполняя его конечности новой энергией. Его суставы расслабились, позволив ему двигать руками и исследовать тело Юки. Казалось, что времени будет предостаточно, и было бы неплохо для разнообразия не торопиться.

— Подожди. – Она с улыбкой отодвинулась от него и распахнула свое одеяние, обнажив грудь. Когда она снова легла на него, он был удивлен тем, какой теплой была ее обнаженная кожа по сравнению с его. – Поцелуй меня еще немного, хранитель.

Он с радостью подчинился.

За окном наверху завывал ветер, разбивая снежинки о стекло с такой силой, что они образовывали хаотичные фракталы, которые обхватывали деревянную раму.

Продолжение следует…..

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376