Дух приключений. Часть 6

В соседней комнате зазвонил телефон – 10 гудков или около того. Затем я аж подпрыгнула, когда через несколько мгновений зазвонил мой телефон, пронзительный, настойчивый писк, умоляющий ответить. Мог ли это быть Адам? Я взглянул на часы: возможно. Встав с кровати, я подошел к прикроватной тумбочке, постоял, наблюдая, как лампочка на телефоне мигает в такт звонку, затем любопытство победило, и я потянулся к трубке.

— Э-э-э, алло?

— Повезло во второй раз.

Это был женский голос, который сразу же сбил меня с толку. Средних лет с легким акцентом; возможно, латиноамериканка.

— Извините?

— Должно быть, я сначала позвонила в соседнюю дверь. Забыла, что тринадцатого номера нет.

— О. И… вы кто?

— Женщина, которая видела, как ты только что кончила.

Она произнесла это, и я не могла определить по ее голосу сказать, была ли она дружелюбна или собиралась разразиться тирадой оскорблений в мой адрес, но я все равно вздрогнула и почувствовала, что краснею.

— Мне, мммм, жаль. Я не продумала это как следует.

Она рассмеялась быстро, деловито.

— О чем тут сожалеть? Я тоже кончила.

— О. Правда? Вау.

Облегчение нахлынуло на меня, и моя настороженность ослабла.

— Рада быть полезной.

— Это было настоящее шоу. Жаль, что у меня не хватило уверенности сделать это.

— Вино помогло.

Я поморщилась. Это было оправдание? Она снова рассмеялась.

— Что бы ты ни пил, я хочу немного того же.

Я снова покраснела.

— Так где ты?

— Справа от тебя.

— Ты…?

— Да, – выдохнула она. – Ты знала?

Я сделала паузу, тщательно подбирая слова.

— Я подозревал. Но я думал, что ты – это он.

Настала ее очередь сделать паузу, ее поверхностное дыхание было единственным свидетельством того, что она все еще была на линии.

— Я – это мы.

Я была ошеломлена. У меня не было времени переварить это, прежде чем она заговорила снова.

— Мой муж. Ему тоже нравится смотреть.

— Боже. Понравилось ли ему это…?

— Очень понравилось. Он говорит, что у тебя красивая грудь.

Я автоматически рассмеялась и немного расслабилась в этом странном разговоре. Она продолжила.

— Вот почему я звоню. Он хочет снова тебя увидеть.

Мое сердце подпрыгнуло к горлу. Я совсем не был в этом уверен.

— Лично?

Черт возьми, зачем я ответила на звонок? Во что я себя втянула?

— Нет. В окне. Он не закончил. И я хочу, чтобы он закончил.

Это, по крайней мере, принесло некоторое облегчение. Потом до меня дошло, что она имела в виду.

— Вы были…? Ты имеешь в виду, что вы двое были…?

— Мы трахались. Да.

— Вау.

Я снова почувствовал прилив гордости. Я не только довел эту пару до секса, они наблюдали за мной, пока занимались этим. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоиться настолько, чтобы заговорить.

— И ты… ты хочешь, чтобы я снова покрасовалась в таком наряде?

— Да. Но на этот раз он хочет увидеть все.

Помолчав, она добавила:

— Я тоже хочу.

Я тяжело выдохнула. Мне было неудобно показывать свое лицо, и я сказал ей об этом.

— Ты можешь сохранить свою анонимность. Нам так больше нравится. Но он хочет увидеть твою мокрую киску.

То, как она произнесла "пуси", и осознание того, что, если я подчинюсь, то охотно приму участие перед знающей аудиторией, заставило мое сердце замереть, а кожу покалывать. Какой трепет. Но какое давление. Никаких промахов.

Был ли это тот страх сцены, который я внезапно почувствовала? Та же нервозность, которая преследовала меня, когда я играла на кларнете в школьном оркестре? Тогда я могла справиться с этим, отключившись от своей аудитории и сосредоточившись на нотах, но я сомневалась, что смогу использовать ту же технику здесь. Мне нужен был другой подход. Некоторые люди, с которыми я разговаривала, говорили, что раньше представляли свою аудиторию обнаженной. И тут меня осенило.

— Если я сделаю это, я тоже хочу тебя видеть.

Я уловила тихий разговор; страстный обмен мнениями; вероятно, взвешивание "за" и "против". Затем она снова взяла трубку.

— Хорошо. Но только лампа позади нас.

Я ухмыльнулась и издала тихий, счастливый вздох.

— Отлично.

— И мы держим телефонную линию открытой.

Настала моя очередь взвесить встречное предложение. Это, безусловно, удовлетворило бы мою тягу к аудио, которая до сих пор оставалась неудовлетворенной. И кто знает, что это могло бы сделать для пары, слушающей, а также наблюдающей, как я тереблю себя для их удовольствия. Это даже не принимало во внимание, до чего довел бы меня вид и звук их объятий в муках страсти. Дико!

— Договорились.

— От и отлично.

Я глубоко вздохнула и застыла как вкопанная, прислушиваясь к едва уловимому изменению ее ритма дыхания. Теперь немного быстрее; верный признак ее повышенного желания. Желания для меня. Желание, чтобы ее муж заполнил ее ноющие внутренности своим твердым членом и прижал ее к стеклу отеля. Его желание смотреть на меня через ее плечо, наблюдая, как мои руки играют по моему телу, прикасаясь к себе, когда он входит в ее лоно. Что за ситуация.

Я медленно двинулась к письменному столу, телефонный кабель волочился за мной. Опрокинув бутылку красного вина в свой бокал, я сделала большой глоток, затем как можно непринужденнее подошел к окну. Откинув волосы с лица, я дошла до края комнаты и выглянула наружу, мои кремовые груди вздымались и были обнажены. Во второй раз это показалось легче, но я все равно почувствовала прилив; недозволенное сочетание страха и возбуждения от нарушения социального табу. Это было почти захватывающе.

Несколькими этажами выше меня справа, как раз за тем местом, где здание меняло направление, я увидела слабое свечение, исходящее из их окна. Вскоре после этого тени разделили полосу света на темные человеческие фигуры. Я прижала телефон к подбородку и заговорила.

— Я вижу тебя.

— И мы видим тебя. Разминаться не нужно. Нам и так очень тепло.

Я улыбнулась сквозь волосы.

Мне тоже-.

— Как ты думаешь, ты сможешь прийти снова так скоро?

— Я не знаю. Иногда я могу. Зависит от обстоятельств.

— Я думаю, ты сможешь. Я думаю, у тебя получится. Мой муж хочет, чтобы ты попробовала.

— Тогда помоги мне. Поговори со мной. Расскажи мне, как у меня дела. Дай мне услышать, что я тебе нравлюсь.

На несколько секунд воцарилась тишина, пара силуэтов придвинулась ближе, затем она издала низкий стон. Это было музыкой для моих ушей. Животные части меня немедленно включились. Ей вряд ли нужно было добавлять что-то типа: "Его пальцы внутри меня", потому что я и так это знала.

Одной рукой я держал корпус телефона, в то время как пальцы другой обводили контуры моей талии и бедер, легко скользя под промокшую ткань нижнего белья, чтобы прикоснуться к шелковистости моего мгновенно пробудившегося лона. Настала моя очередь ахнуть, и я чуть не выронила телефон из рук от неожиданного разряда тока, пронзившего мою кожу. Я наклонилась, чтобы положить телефон на пол.

— Я собираюсь включить громкую связь. Мне нужны обе руки.

Повозившись с непонятными кнопками на консоли, я нашлп кнопку громкой связи и нажал ее.

— Ты еще здесь?

Она выдохнула подтверждение, возможно, затерявшись в своем собственном мире, который существовал между ее влажной киской и движениями пальцев ее мужа внутри.

Встав, я обхватила руками свои пышные груди и продемонстрировала их паре, силуэт которой виднелся надо мной. Два безымянных человека, с которыми я никогда не встречусь, но с которыми у меня будут общие узы в этом мрачном, аморальном городе. Возможно, другие, устав от игровых автоматов, выглянули бы из своих гостиничных номеров, задернув шторы, и были бы загипнотизированы одинокой возбужденной девушкой и парой влюбленных, действующих как единое целое всю ночь напролет.

Одна эта мысль заставила меня покачать бедрами, как будто музыка все еще играла, и я грязно скользнула обеими руками в трусики и сжала свои выбритые губы вместе, затем раздвинула их. Липкий осадок, который все еще покрывал мои половые губы, разнесся по тихой комнате; возможно, пара могла услышать это по громкой связи.

— Ты слышал, как открылась моя мокрая киска? Тебе нравится смотреть, как я играю с собой?

Женщина прошептала:

— Да, мне нравится, когда ты вот так используешь свои пальцы.

Я не быпа уверена, имела ли она в виду меня или своего мужа, но ввела пальцы в свой скользкий канал и тихо застонала. Она застонала в ответ, что возбудило меня быстрее, чем я могла себе представить. Каким-то образом осознание того, что мне доставляют удовольствие, и возможность услышать прямую связь между действием и последствиями, но все еще не зная по-настоящему, кто была эта таинственная пара, заставило меня затаить дыхание и прижаться к окну.

Соблазнительно и медленно повернувшись лицом к своей комнате, я выставила свою обтянутую трусиками попку навстречу наблюдателям и низко наклонилась, держась за икры. Я услышала, как испанка ахнула, а затем начала ритмично стонать. Я извивалась в унисон, надеясь возбудить их своим соблазнительным задом, и задавалась вопросом, что он предпочитает – мои большие сиськи или пышную попку. Она ответила за меня.

— Он обожает твою задницу. Покажи нам больше. У нас есть zoom.

Боже, они снимают меня? Это изменило все, но, как ни странно, ничего не изменило. Мой желудок скрутило от прилива самосознания, но остальная часть меня начала поджариваться на сексуальном гриле, конечность за конечностью, шипя под поверхностью. Осознание того, что я нахожусь в центре внимания с непоколебимой точки зрения, поначалу шокировало, но быстро стало еще одной причиной сделать все правильно; дать представление, которого у меня никогда не было. Я вжилась в свою новую роль преувеличенными движениями, вращаясь перед ними и камерой, прижимаясь задницей к окну. Малышка определенно поступила плохо, очень плохо.

— Чудесно, – выдохнула она. – Теперь сними их.

Я притормозила и начала делать, как мне было сказано, просунув большие пальцы за пояс и стягивая промокшую одежду со своей стройной попки. Трусики закатались и прилипли к нижней складке, где мои бедра соприкасались с ягодицами, затем соскользнули с моих влажных нижних губ. Кондиционер охлаждал мою скользкую, обнаженную киску, но предстояло пройти долгий путь, прежде чем он окажет влияние на температуру моего тела. Скользнув нижним бельем вниз по мерцающим подтяжкам, чтобы оно собралось у моих ног, я переступил через них и услышал, как она выдохнула.

— Да-а-а. Покажи нам свою упругую задницу.

С большей театральностью, чем требовалось, я повертелась в окне, обнаженная, если не считать моих подтяжек, поблескивающих серебряными крапинками в слабом свете лампы. Пара велела мне поторопиться, но я решила, что немного подразнить их не помешает, особенно если они собираются насладиться моим выступлением в виде повтора на видео, поэтому я станцевала для них, крутя и встряхивая волосами, давая им возможность вдоволь полюбоваться моей гибкой фигурой спереди, сзади и в профиль., изгибая тело, прежде чем вернуться лицом в сторону от них, снова сгибаясь в талии. Она глубоко застонала.

В положительно грязном, но пугающе естественном действии я протянула руку и раздвинула щеки, выставляя свою сморщенную дырочку на обозрение им и городу. Моя киска напряглась и оставила трепещущую пустоту внизу живота, которую быстро заполнила похоть. Мне не нужно было напоминать, какой я развратной была, но мне все равно было приятно услышать это.

— Ты такая грязная девчонка. Я хочу попробовать твою попку на вкус.

Я сделала шаг вперед и шлепнула себя по голой заднице. Звук эхом отразился от стен гостиничного номера и достиг телефона на полу между моих ног. Он шлепнул ее в ответ, и она заворковала от восторга.

— Да, отшлепай меня, детка.

У меня было отчаянное желание посмотреть, поэтому я встала и обернулась, почти забыв откинуть волосы с лица. В окне надо мной я могла видеть ее, согнутую в талии, прижавшую руки к стеклу, и фигуру, стоящую позади нее. То, как колыхались ее груди, а дыхание было ритмичным и хриплым, подсказало мне, что с ней грубо обращались. Я увидела, как его рука поднялась, и через несколько секунд в моей комнате раздался треск. Моя попка покраснела от сочувствия, когда она издала короткий радостный крик, и капелька влаги потекла на мои и без того липкие губы.

— Он жестко трахает тебя?

— Да.

— Тебе нравится грубо?

— Оооо, да.

— Покажи мне.

Я снова обхватила свои сиськи, пощипывая набухшие соски, слушая и наблюдая, как его рука наносит удар за ударом по ее голой попке. Каждый резкий треск, достигавший моих ушей, сопровождался криком и вздохом, и я слышал, как его яички шлепались о нее, когда он входил в свою женщину. Этого зрелища было достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание, но звуки их занятий любовью довершили эффект и взорвали мой извращенный мозг; мне пришлось прислониться к окну, уставившись с отвисшей челюстью на необузданный секс, который я спровоцировала.

Между шлепками она прохрипела:

— Нам нужно… чтобы ты… кончила. Жестко.

Хотя я была возбуждена и становилась все более влажной с каждой секундой, я чувствовала, что не собираюсь терять контроль в восхитительном оргазме так скоро после моего последнего. Мне нужно было что-то предпринять, чтобы ускорить события, и я оглядела свою комнату в поисках подсказок. Мой взгляд упал на что-то под столом. Моя сумка. Мой вибратор. Это сработало бы.

На мгновение оставив парочку шумно трахаться в свой телефон, я заскочил обратно в комнату, порылся в своих вещах и достал свою гладкую и мощную серебристую тень. За то короткое время, что мы были вместе, мы успели поучаствовать в нескольких действиях, и сочетание мощности и гладкого длинного ствола сделало его одной из моих любимых игрушек в последнее время.

Я подобрала стул, который опрокинула ранее, и целенаправленно поставила его очень близко к окну. Больше не притворяясь в том, что я делаю, и испытывая растущее желание довести себя и пару до кульминации – как сейчас, так и при последующих просмотрах записи – я оседлала стул, откинулась назад, чтобы опрокинуть его, и закинул ноги на стекло. Прижав подошвы к окну, я отработанным движением включила вибратор, окунула его в горшочек с медом для смазки и привела его жужжащий конец в непосредственный контакт с моим клитором.

Я содрогнулась от этого прикосновения и отступила, переоценив свой уровень возбуждения, довольствуясь лишь щекоткой по краям моего выступающего драгоценного камня. Время от времени я скользила устройством по своим блестящим губам и засовывала весь ствол в свою киску, каждый раз постанывая, когда громкий гул переходил в бормотание, пока он щекотал мои мягкие стенки.

Испанка прохрипела:

— Наполни свою киску. Дай нам увидеть и услышать, как ты теряешь контроль. Трахни себя.

Я была более чем готова услужить. По мере того, как минуты текли как в замедленной съемке, вибратор начал оказывать желаемое действие. Мое тело снова начинало наполняться энергией, несмотря на – или, возможно, из-за – неполной разрядки после моего предыдущего оргазма. Миллионы крошечных рычажков и шестеренок в моем мозгу начали работать как единое целое, стремясь к единой цели, усиливая мое желание, обостряя все мои чувства, чтобы я могла насладиться надвигающимся приливом гормонов. Мои действия становились смелее и решительнее, и мой клитор умолял о стимуляции жужжащим суррогатным фаллосом.

Прикосновение и поддразнивание моей прыгающей кнопки заставило меня, задыхаясь, ворваться в комнату. Звуки сверху, передаваемые через крошечный громкоговоритель подо мной, передали все, что мне нужно было знать; что мои действия были оценены по достоинству. Женщина закричала на всю комнату, когда ее муж ускорил темп и раздвинул ее киску, сопровождаемый отрывистыми ударами его раскрытой ладони по тому, что, должно быть, было ее очень красной попкой. Последовавшие за этим крики экстаза вознесли меня еще выше; подтолкнули к тому, чтобы раздвинуть мои сочные складочки твердым вибрирующим стержнем и подразнить мое нежное скопление нервных окончаний его неумолимыми импульсами.

С каждым движением внутри моей кремовой коробочки и каждым спазмом моего пульсирующего клитора я позволяла богатому гобелену моего воображения переносить мой разум в их комнату. Я мог видеть, как они прижимаются друг к другу, как его бедра ударяются о ее тело, как рябит плоть ее пышной задницы, которая светилась красным от отпечатков его рук. Она отталкивалась при каждом толчке, используя стекло как рычаг, ритмично постанывая, когда его горячий инструмент погружался в нее; вскрикивая, когда он яростно погружался в ее глубины и отстранялся, промокший, только для того, чтобы снова войти по самую рукоятку, пока она царапала окно.

Я хотела быть ею. Хотела, чтобы он полностью заполнил меня своим толстым членом, многократно вгоняя его в меня, пока я смотрела, как огни города внизу то приближаются, то исчезают из поля зрения с каждым резким движением. Я хотела, чтобы на меня смотрели, восхищались и жаждали, пока этот незнакомец трахал, шлепал и оскорблял меня. Ужасно хотела кончить на всеобщее удовольствие, чувствуя, как поток спермы выстреливает в меня из каждого окна, как будто все они стреляют в мой ненасытный туннель.

Черт, я была грязной. Я действительно была животным. Вибратор подтолкнул меня ближе к краю. Время от времени пара замедлялась или останавливалась на короткое время. Было ли это для того, чтобы сменить позу, поцеловаться или сгрудиться вокруг крошечного экрана камеры и наблюдать за приближением моего оргазма, я никогда не узнаю. Фигуры в окне двигались, сжимались и приспосабливались, в то время как из динамика телефона доносилось одобрительное воркование и отдельные, затаившие дыхание слова ободрения. Затем они начинали снова, трахаясь, тяжело дыша, постанывая и шлепая, подстегивая нас всех. Мы стали чем-то вроде петли обратной связи, каждый из нас подпитывал другого своими развратными поступками на фоне ночного неба.

Украдкой поглядывая на то, как они дико трахаются, и отчетливо слыша их по телефону, я галопом помчалась к оргазму в рекордно короткие сроки. Одна из моих рук ущипнула и сжала гордый сосок пышной груди, в то время как другая ласкала мой клитор вибратором и кружила по нему в такт крикам в соседней комнате. Машина шумно жужжала, как рассерженная оса, доставляя свой великолепный пульсирующий груз прямо в мое сердце, и я задрожала, несмотря на жар внутри меня.

Я была невероятно возбуждена и, тяжело дыша, влетела в комнату. Как будто готовясь к гинекологическому осмотру, я опустилась на стул, еще ниже, еще ниже, все еще крепко прижимая ноги к стеклу. Я провела кончиком вибратора по своей тугой дырочке в заднице и вздрогнула от покалывания, которое он вызвал во мне, затем поднесла его к своей киске и полностью погрузила внутрь, отпуская. Пальцами я начала яростно теребить свой гудящий клитор, рисуя неровные круги пальцами одной руки, в то время как другая, словно намагниченная, потянулась к моей груди. Я снова ущипнула и потянула свой красный сосок, громко постанывая.

Надо мной действие было столь же неистовым. Дама умоляла своего мужа трахнуть ее поглубже, перемежая это комплиментами о том, насколько сексуальным заставило ее почувствовать себя мое шоу, как бы она хотела однажды отплатить мне тем же, пока я наблюдал за ее мастурбацией. Ее голос вторгся в мои мысли, и я представил, как мы вдвоем выступаем вместе в "одном окне для города", как наши скользкие тела прижимаются друг к другу, пот выступает на нашей пылающей коже, лица и языки ищут горячие, влажные щелочки, как наши оргазмы одновременно пронзают наши тела, и ее муж запечатлевает это. все это заснято на пленку.

Моя киска сильно сжалась от этого видения, и вибратор выскользнул наружу, ударившись об окно и откатившись по плюшевому ковру прежде, чем я успела среагировать. Я внезапно почувствовала себя очень опустошенной, но была так близка к оргазму, что засунула пальцы в свою мыльницу и прижала их к передней стенке своего канала, сжимая клитор в ладони. Всего за несколько мгновений до оргазма мое тело пришло в овердрайв.

Вытащив пальцы из своей щели, я сосредоточилась на своей крошечной жемчужине, которая подпрыгивала от радости, что находится в центре внимания, пульсируя от предвкушения. Круг за кругом мои пальцы двигались как в тумане, когда мой клитор откликнулся и запульсировал. Я быстро провела пальцами по обе стороны от своей возбужденной кнопки, в комнату хлынула влага, и еще глубже погрузилась в кресло, так что моя задница свисала с сиденья. Я откинула голову назад и раздвинула колени и ступни. Моя попка прижалась к холодному стеклу, и я подпрыгнула. Затем, в странный момент ясности, у меня возникла порочная мысль.

Немного поманеврировав и немного позанимавшись гимнастикой, я крепко прижала основание своего пылающего влагалища к прохладному окну. Раздвинув пальцами губы, немного спермы просочилось на стекло и оставило липкий отпечаток на всеобщее обозрение. Затем я вернулась к поглаживанию своего клитора, когда он задрожал.

— Вы это видите? – окликнула я пару. – Вы сказали, что хотите увидеть все. Это на вашей грязной маленькой кассете?

Соки сочились из моих растопыренных губ на окно и стекали по стеклу, когда она ответила.

— О, прекрасно… йеееесссс.

Высокооктановый трах в соседней комнате достиг апогея. Она стонала и охала, голос становился выше с каждым толчком, пока я наблюдала, как силуэт проникает в ее глубины сзади, и видел, как ее груди прижимаются к окну Вегаса. Динамик в телефоне пытался воспроизвести ее крики настолько точно, насколько это было возможно для моих нетерпеливых ушей.

— О. Оооо… Боже… ооооооооооо.

Всплеск гормонов поднялся во мне подобно великому потопу, и я приготовилась к буре, мышцы напряглись, в то время как мои пальцы скользили по отчаянному узлу нервных окончаний в верхней части моих выбритых, раздвинутых половых губ.

— Я собираюсь кончить, – прокричала я.

Зашуршал телефон, когда она, должно быть, сняла трубку, и ее голос внезапно зазвучал резко и ясно в моей комнате.

— Он трахает меня, но думает о тебе, – выдохнула она.

Это вывело меня из себя. Приливная волна эмоций отступила, на мгновение обрушившись в мой центр, прежде чем вырваться наружу и затопить мое тело. Мои нейроны не выдержали, мой слух притупился, и сквозь полузакрытые глаза я мог видеть, как губы испанки издают охи в знак ее собственного оргазма. Я представила, как мужчина наполняет ее возбужденную, мокрую киску горячей спермой, когда он извергается внутри нее, поток выливается наружу и каскадом стекает по ее ногам, когда он безжалостно долбит ее к вящему удовольствию. За исключением того, что ее лицо на мгновение сменилось моим, и он наполнял меня своим кипящим семенем. Мой ненасытный рывок поглотил все это, и мой пульсирующий канал обхватил его ствол, удерживая всю его липкую продукцию там, где ей и положено быть: внутри меня.

Затем видение исчезло, и когда я закрыла глаза, передо мной предстали силуэты мужчин и женщин, которые все заплатили, чтобы увидеть мое выступление. Я лежала на ярко-красной сцене, задрав ноги кверху, а очередь людей продвигалась вперед. Каждый мужчина занимал позицию между моих ног, глубоко погружал свой член в мое пульсирующее тело – выбирая мою мокрую киску или тугую попку, как ему больше нравилось, – а затем двигался дальше. Женщины в очереди лизали меня или трогали пальцами, по одному разу каждая, а затем скользили по моему телу к сцене; некоторые из них даже останавливались по пути, чтобы сесть мне на лицо, позволяя мне вылизать их мокрые киски от восхитительного сока, который произвел мой поступок. Каждый человек хотел частичку меня; хотел использовать меня; они заплатили за просмотр, и их наградой был образец распутного создания, на которое они глазели, пока она мастурбировала для их коллективного удовольствия.

Мои пальцы продолжали ласкать мой бьющийся клитор, когда оргазм взял верх. Я вздохнула, изогнулась и прижалась к стеклу, убедительная мысль, очень далекое воспоминание. Внутри моего живота был глубоко укоренившийся трепет; черная дыра, к которой, я чувствовала, устремлялись мои гормоны, и я позволила втянуть себя в нее. Комната прогнулась, и огни города передо мной заплясали в размытом ритме, когда мое зрение затуманилось.

Хотя это и не было таким сильным или потрясающим, как раньше, продолжительное сотрясение, которое началось как крошечная сверхновая в моем тазу и начало распространяться на каждую зону моего влажного тела, захватило мое дыхание. По мере того, как оно набирало обороты, оно начало приближаться к краям моего тела. Я не осознавала, что кричу, когда это достигло моих пределов, мои щеки вспыхнули, а пальцы ног прижались к окну, но видеокамера рассказала бы всю историю паре, поскольку они наслаждались моим распутным выступлением снова и снова, в комплекте со звуком моего оргазма, разносящимся по их комнате из телефона.

Тепло волнами разливалось по мне, и капельки спермы стекали по оконному стеклу. Прошлое, настоящее и будущее слились воедино, и неизгладимая фантазия о диких, шумных занятиях любовью этой пары запечатлелась в моем сознании; мое воображение заполняло пробелы, которых не хватало аудио- и визуальному спектру. Я вздрогнула, когда мое тело напряглось, голова еще больше запрокинулась назад, а мозг наполнился быстро меняющимися цветовыми картинками, перед которыми танцевали неописуемые фигуры.

Я оставалась в таком положении на протяжении всего оргазма, пока мое лоно пульсировало, а пальцы прижимали мой пульсирующий клитор к себе. Когда шум крови, стучащей у меня в ушах, стих, страстные крики из соседней комнаты превратились во вздохи, а затем просто в затрудненное дыхание. Я с удовольствием слушала, как они наслаждаются последствиями своих собственных оргазмов.

Вскоре после этого, когда мои мышцы начали расслабляться и я уловила слабое жужжание моего вибратора, лежащего без дела под стулом, я услышала, как они целуются, и украдкой бросила сонный взгляд на пару. Ее лопатки были прижаты к окну, в то время как его руки блуждали по ее спине и ягодицам, когда он привлек ее в свои объятия, и она обвила его руками. Я была загипнотизирована и чувствовала головокружение от сочетания тепла, удовольствия и удовлетворенности тем, что я испытывала в течение всего вечера. Обычно скромная девушка, оказавшаяся в центре внимания, совершающая нескромные сексуальные действия с безликими незнакомцами в недружелюбном городе. Это была не я; не могло быть. И все же это было.

Я знала, что уже никогда не буду прежней; обоюдоострый привкус опасности и возбуждения от того, что я показываю свое тело и его самые сокровенные секреты незнакомцам – пусть и без раскрытия своей личности – должно было пройти еще много времени, чтобы выветриться. Я знала, что попалась на крючок.

Шуршание телефона вернуло мое внимание. Пара разделилась, и я увидел трубку в ее руке. Она поднесла ее к голове, и до моих ушей донеслись два простых слова.

— Спасибо.

Затем она положила трубку, и они рука об руку вернулись в свою комнату, оставив меня с моими внутренностями, все еще выставленными напоказ, и только гудок для компании. Никаких прощаний, никакой затянувшейся неловкости. Просто простая признательность за мое участие в их фантазии. Я улыбнулась. Потом с некоторым трудом оторвалась от окна и рухнула на пол, неуклюже вставляя трубку на место и отключая свой настойчивый вибратор.

Я перевернулась на спину, подтянув колени, измученная и сияющая в тусклом свете. Покалывание все еще пробегало по моему телу и плескалось где-то на задворках сознания, я позволила себе еще раз улыбнуться. Несмотря на недостатки, которые, как я все еще верила, присутствовали как в моем теле, так и в характере, были моменты, когда мне просто нравилось быть собой. Поездка в эти неизведанные места во имя открытия того, кем я была на самом деле – кем я должна была быть все эти годы и только начинала узнавать это после встречи с Адамом – была запоздалым путешествием, которое продолжало приносить огромные плоды. Я чувствовала, что наконец-то справляюсь со своей сексуальностью и приближаюсь к себе настоящей.

Когда навалилась сонливость от эмоционального подъема и смены часовых поясов, а музыкальный автомат в моей голове перефразировал Эминема "Не могла бы настоящая Бель Флер, пожалуйста, встать", я вылез из-за окна, предпринял символическую попытку вернуть комнате респектабельный вид и заполз, измученный, под накрахмаленные простыни.

Как раз перед тем, как заснуть, я окинула взглядом свою сцену; окно, из которого я так нагло выступала. Свет выхватил размазанный отпечаток бабочки и капли спермы на стекле, и я решила, что это может там остаться. Часть меня задавалась вопросом, что подумала бы горничная; моей безрассудной стороне было просто все равно.