Её десять поцелуев. кн.2 ч.28 (эроповесть)

Её десять поцелуев. кн.2 ч.28 (эроповесть)

Утром следующего дня Надежда Сергеевна и Серафима Витальевна вошли в вестибюль роддома № 4 на Одесской 33.

– Выписка с 12-00, – прочитала Серафима расписание на доске объявлений. – Гришу я предупредила, обещал нас забрать к половине первого.

– Пойдём на диванчике посидим, – предложила Надежда подруге, – мне вчера сначала от Сеньки досталось, потом Гришка добавил, стервец. Толком поспать не пришлось с этими шалопаями.

Рядом с ними присела молодая девчонка с атласным конвертом на руках, перевязанным голубой лентой. В глубине одеяльца что-то заворочалось и донеслось сонное хныканье новорожденного младенца. Молоденькая мамаша тревожно завертела головой в поисках кого-то из встречающих. Но не найдя никого среди ожидающих посетителей, она решительно расстегнула ворот платья и извлекла левую грудь, склонившись к кружевному конверту, стараясь попасть набухшим соском в приоткрытый рот младенца с лиловым отливом на смуглой мордашке.

– Джоник, кушай маленький, кушай, сы́ночка. Папка сейчас придёт и поедем домой.

– В Африку что ли собралась, дочка, – не удержалась Надежда Сергеевна, придирчиво наблюдая за неумелыми попытками девчонки покормить ребёнка.

– А Вам какое дело? – холодно обронила обиженная мать, косо взглянув на чужую тётку.

– Не серчай на старуху, не по злобе я. Ты, милая, сосок придави и губёшки мальцу примочи слегка. Грудь-то чистая? Инфекцию не занеси дитю.

– Чистая, у меня в лифчике стерильная салфетка.

Малыш потянулся за соском и, ухватив его губами, жадно зачмокал, недовольно жмурясь на солнечный луч за окном.

– Чего отец-то не торопится? Не дело дитёнка в такой духоте держать.

– Он на лекциях в институте, обещал не опоздать, – вздохнула мамаша, взглянув на дверь вестибюля.

– В такой день мог бы и прогулять свои лекции. Сосок придерживай, чтобы не поперхнулся.

– Зачёт у него. Сейчас примчится. Поел вроде, торопыжка, – успокоилась мамаша.

– Вот и ладно, – согласилась Надежда Сергеевна, – Ты, мамочка, мальчонку приподними, пусть срыгнёт излишки, животик пучить не будет. Салфетку из лифчика подложи ему под щёчку, чтобы платье тебе не замарал. Умница, утри ему губёшки. Давай подержу твоего Джоника, сиську уложи в лифчик, чтобы мужики не глазели.

– Спасибо вам, женщина. Я ничего этого даже не знала, что надо поднимать ребёнка после кормления.

– Со временем много чего узнаешь. Будет плакать, укропной водичкой попои, отпустит колики. Вы где жить с ребёнком собираетесь, в общаге, небось?

– Обещали комнату… Скажите, пожалуйста, а я могу Вам позвонить если с Джоником будет что-то не так? Вы, наверное, детский врач?

– Я двоих детей вырастила, а теперь внуки на подходе и всё моё медицинское образование. Звони если что. Может, и подскажу что-то. – Надежда Сергеевна записала на проездном талончике свой телефон и вложила его под ленту на одеяле ребёнка. – Тебя, деточка, как звать?

– Меня Машей, а Вас?

– А нас зови Надеждой Сергеевной.

Дверь хлопнула и вошёл Гришка, озираясь по сторонам. Увидев на диванчике женщин, он направился к ним. Радушно улыбаясь Маше с ребёнком на руках, он заглянул в приоткрытое кружево атласного конверта.

– Ну-ка, ну-ка, что за штука Может, сом, а может, щука… – весело пропел он, удивлённо вскинув брови, попеременно взирая то на девушку, то на своих подруг.

– Клава, это феноменально! – растеряно улыбаясь, поразился он.

– Чего девчонку смущаешь, Гришк? – осадила Надежда Сергеевна парня, отстраняя его от молодой матери, со спящим малышом на руках.

– А вот и моя Клавочка! – вскочила на ноги Серафима, бросаясь навстречу дочери, выходящей из приёмного покоя с ребёнком.

– Доченька, наконец-то вас дождались! Я уж волноваться начала. Дай посмотреть на внучонка.

– Маша, твой Майкл ещё не пришёл? – Обратилась Клава к девушке, сидящей на диване рядом с Надеждой Сергеевной.

– Да вот он! – Радостно воскликнула Маша, глядя за окно на дорожку аллеи.

По ней спешил, с букетиком садовых ромашек, темнокожий парнишка с тёмной шевелюрой курчавых волос.

– Слава тебе Господи, не сбежал в свою Африку. А красивый чертёнок! Удовлетворёно отметила Надежда Сергеевна.

– Он американец. Куда же ему от нас бежать? – сча́стливо рассмеялась Маша, прижимая к груди сына.

В вестибюль вбежал Майкл, осматриваясь по сторонам. Углядев жену среди посетителей, он протиснулся в толчее и обнял её с ребёнком.

– Мэри. Я люблю тебя, любимая! Покажи Джоника.

Надежда Сергеевна поднялась навстречу Клавдии и, чмокнув девушку в губы, прочувственно произнесла:

– Спасибо тебе, Клашенька, за внука. Ты мне всегда за дочь будешь. А Витюшку мы вместе поднимем. Покажи скорее мальчонку.

– Вот оно моё недоразумение, – улыбнулась Клава, – чавкает, как годовалый, а зубы пойдут, без груди останусь.

– С полугода на искусственное вскармливание переведёшь, – заверила Клаву Надежда Сергеевна, заглядывая под кружева одеяльца.

– Ох, бабы, и достанется вам в своё время, тебе, кстати, тоже не избежать их участи, Клашк.

– Будет тебе болтать-то при людях, Вангелия нашлась, – возмутилась Серафима, озираясь на окружающих людей. Может и не в отца пойдёт. Клавочка, как там у него с этим делом?

– Надо думать, мамуль, что не посрамит честь отца, – усмехнувшись, предположила Клава, – невольно оглядываясь по сторонам.

– Бросьте пустые разговоры. Гриша не на такси работает. Кстати, Клаш, знакомься с нашим Гришаней, любезно вызвался довезти нас до дома. Маша, а вам куда надо? – поинтересовалась Надежда Сергеевна у девушки.

– Нет, нет. Большое спасибо, мы на автобусе доедем.

– За вторым сюда соберёшься, хоть на лыжах возвращайся. Гришенька мы все уместимся? Если что, мы с Симой своим ходом доберёмся.

– Под самую завязку и то бочком. Ничего, Надюш, с моими номерами инспекторы не тормозят, только шторки на стёклах не убирайте Прошу проследовать к транспорту.

Ближе к обеду все пассажиры были доставлены по месту жительства, как вдруг зазвонил телефон в салоне автомобиля. Гришка, прокашлявшись, снял трубку и доложил своему командиру о готовности прибыть по вызову.

– Григорий, срочно подъезжай ко мне. Отвезёшь моих ребят на базу попариться, нас там заждались. Багажник освободи для пары ящиков, не на коленях же их везти вместо девчонок.

– Товарищ генерал, а сколько будет пассажиров?

– Всех посадишь, будет нужно, с ментами решим. Задача ясна? Выполняй.

– Так точно, товарищ генерал, выезжаю.

* * *

– Значит так, Костик, – вынесла свой вердикт Верушка, провожая парня в прихожей. Хочешь с нами сладко спать и вкусно жрать – возвращайся к сыну. Согласно нашего договора – с кем наследил, с тем и живи, пачкун. Семейный долг превыше всего. А с нашей Леночкой я сама решу, пока она тебя не прибила под горячую руку. Наденька говорила, что Клавдия любит тебя до сих пор, мерзавца. А твой сынок – копия тебя блохастого Мурзика. В добрый путь, моя вшивота! Жизнь этим для тебя не заканчивается, а делает небольшой зигзаг. Ты мне давно уже за брата, Валюшка за сестру, а Наденька мне за матушку. Я вас терять не хочу, ведь вы моя семья. Хотя правду сказать, что ты своей колотушкой сегодня распорядился с моей попой далеко не по-братски. Ступай, папаша, Клаву с ребёнком сегодня выписывают и серьёзно подумай о моём пожелании тебе. Может и Клава, со временем конечно, не откажется войти в наш «семейный союз»…

Когда за Костькой закрылась дверь, на кухне задребезжал телефон. Позвонил Марк.

– Веруша, доброе утро. Как дела в нашем благородном семействе? Твой Сергей не слишком замучил мою Валюшу?

– Так сам ей позвони и спроси. А для Сергея от моей подруги что-нибудь осталось?

– При её чрезмерной сексуальности, Верочка, лучше за Серёгу беспокойся.

– Надеюсь, вы о презервативах не забывали, родственнички? – с ехидцей поинтересовалась Веруша.

– Серёженьку своего контролируй. Ему залёт не возбраняется. Он нам даже не двоюродный, между нами, конечно…

– А бабусенька его просто боготворит, – растеряно обронила в трубку Вера.

– Ещё бы, сиротинушку нашу. Усыновленный Серёжка, даром, что ли Ленка с детства по нему сохнет.

Вот и сошлись пазлы, припомнила Веруша давнюю реплику Марка при знакомстве с ним на квартире у бабуси, – «Решил жениться на нашей Ленке? А что, Серёга, одобряю…»

– Удивляюсь я на тебя, Маричек, – как тебе удалось стать отцом Валиного ребёнка и избежать беременности своей сестры.

– Валюша сама отказалась от презерватива. Мол раньше у неё не было случая залететь от своих любовников. А тут как-то всё сошлось… Но я нисколько не жалею, Веруша.

– Логично, Казанова, но в дальнейшем предохраняться не забывай. Не стоит полагаться в таких делах на женскую логику.

– На лицо форс-мажорные обстоятельства, Верунь… – определил для себя Марк.

Только бы Валюшка не прокололась, подумала Веруша, насколько они «форс-мажорные».

– А когда для нас с Серым свершится твой гениальный замысел?

– Если честно, Марик, я вынуждена взять тайм-аут на неопределённый срок. И с Ленкой необходимо согласовать. Хочу исключить для тебя факт двойного отцовства. Я сообщу вам с Сергеем дополнительно. Думай о будущем своего ребёнка и требуй от Влентины скорейшей регистрации ваших отношений. У ребёнка должен быть законный отец. Всё, милый, заболтались мы с тобой, – завершила разговор Веруша.

Поразмыслив о чём-то, Вера набрала номер телефона Блохиной.

–Ленка, у меня возникла идея на твой счёт. Ты сейчас дома одна?

– Верунь!… Ты меня захотела после Кости? – изумлённо поинтересовалась Блохина.

– Ненормальная, что ли? После твоего блохастика только ты способна об этом думать, чепушила ненасытная. ..

– А чо тут такого? – оскорбилась Ленка, – Валюшку отправим рожать, на кого она оставит тебя?

– Ещё по архивам с тобой не таскалась, извращенка озабоченная. Сейчас забегу к тебе, поговорить хочу.

В дверях Верушку встретила хозяйка в своём умопомрачительном жёлтом убранстве.

– Как я тебе, Верунь, захотела меня, блудница?

– Тьфу на тебя. Я к тебе по делу, Ленк! Замуж хочешь?

– За тебя что ли? – Криво ухмыльнулась подруга.

– Была бы нужда, не стала бы даже спрашивать тебя, толстожопую.

– Что ещё за интриги, выдумщица? – Заинтересовалась Ленка, накидывая на себя домашний халатик. Мне собственно по́фиг за кого. Ты сама знаешь, кто мне по-настоящему нужен, но теперь он твой.

– Могу отдать без обмена на Костика. Не хочу тебя огорчать, но твой сожитель, со вчерашнего дня, является отцом незаконнорожденного ребёнка.

– Ты шутишь, Куприяшечка!? – обомлела Блохина.

– Сама в шоке, Ленк.

– Убью подлеца! – мстительно произнесла Ленка, опускаясь на стул.

– Есть вариант получше, подруга.

– Ты случаем от Марика не могла залететь после вчерашнего общения?

– Однозначно нет, – с уверенностью заявила Ленка, – а к чему ты клонишь? У меня по срокам безопасные дни.

– И потом, тебе предстоит встреча с Сергеем если не забыла, конечно.

– Ещё бы, сплю и вижу…

– Смотри не проспи. Скажу откровенно, Серёжа слишком падок на женщин сдобных форм. По моим наблюдениям у тебя есть реальный шанс, пока совсем не раскормила свою задницу шире лифтовой двери.

– Тебе бы только поглумиться над подругой, – обиженно огрызнулась Блохина.

– А ты хочешь, чтобы и другие стебались над тобой? Лучше услышать в лицо от меня, чем за спиной от посторонних. На то и нужны подруги. Дождёшься от вас блохастых благодарности. Будешь меня слушаться, глупая, станешь Зиминой, а нет – останешься Блохиной. Только потом не жалуйся на Сергея. С этим романтиком ты из постели вылезать не будешь.

– Ладно, Верк, не твоя забота, говори, что надо делать?

– Забеременеть тебе от него надо. По нашему уговору, дорогуша, при залёте мужик женится на «потерпевшей» если она согласна. Ты ведь согласна, чумичка?

– Спрашиваешь тоже! Ещё как согласна… – зарделась Ленка лёгким румянцем.

– Сразишь его в постели, а там хоть зубами презики дырявь. Что мне тебя этому учить, что ли?

– Не эффектная я, Верк, не то что ты…

– Твоя задача не в постель его затащить, а не выпустить из постели. Всё поняла, Елена Прекрасная? И Костика не изувечь на радости. Порченый товар могут не принять. Он нам ещё пригодится. Расстанетесь без скандала и мордобоя. Любовник он не плохой, а замуж идти лучше за Сергея.

– Именно это мне и говорила мамочка, – с готовностью подтвердила Ленка. – А как же ты теперь без Серёги?

– Что-нибудь подыщу. Время терпит.

– Идём, Верунь, в спальню. Отблагодарить тебя хочу.

– Меня твой сожитель уже отблагодарил. Сидеть нормально не могу.

– Я тебя любя́, подруженька, по-женски. Самой от Маркушки прилетело в тоже место. Как там моя Валентинка? – обеспокоилась Ленка, плотоядно поглядывая на Верушку.

– Я нашим компаньонам могу предложить временную замену. Надеюсь, что моя Надюша нам не откажет в помощи.

– Ежели выгорит у нас дело с Серёжкой, ты во всём будешь для меня главной, а уж над Валюхой главенствовать стану сама. Обожаю её податливость в моих руках.

Мне ли не знать, припомнила Вера отношения своей матери и Надежды Сергеевны. Подчинение, видать, у них в крови.

– Пошли, пока не передумала, только не долго, – нехотя согласилась Веруша, расстегивая блузку у себя на груди.

– Вот зараза вшивая, – возмутилась Веруша – опять всю разукрасил, паразит. Перед чужим мужиком раздеться неловко. Смотри, Ленк, не добавь мне этой красоты. Хороша я буду перед Марком – вся в засосах.

А как Валерику объяснять, даже не представляю, – подумала она про себя.

* * *

Вскоре домой вернулась Надежда Сергеевна. Веруша лежала у себя в комнате, уткнувшись щекой в подушку, под накинутым покрывалом.

– Наденька, ты где была так долго?

– За внуком с Симой в роддом ездили. Клашка все глаза проглядела, всё надеялась, что Костик их заберёт.

– Не расстраивайся, Надюш, я его отправила к Клавдии. Пусть познакомится с сыном для начала, а там будет видно. Не вина мальчишки, что его отец бабник.

– Спасибо, дочка, правильно рассудила, – присаживаясь на край постели, одобрила Надежда Сергеевна. – Ты как себя чувствуешь, Веруш? Измучил тебя Костька бедненькую?

– Отличился поганец, а мне через неделю с Мариком предстоит тоже самое. Может, Надюш, в качестве будущей тёщи, подсобишь с ним?

– Чего я для тебя не сделаю, голубка моя… Разве ж он от тебя откажется. Да и Валера, что не день названивает мне. Переживает, что ты забыла его.

– Мамка своя наскучила, что ли? – ревниво припомнила Веруша.

– Уж лучше с ней, чем с молоденькой, о которой и знать не будем.

– Может и так, сама по нему скучаю иногда, – нехотя призналась Верушка. – Так мне договариваться с Валей о вас с Марком?

– Ей решать, к кому своего мужика отпускать… – пожала плечами Надежда Сергеевна, – а может и не всё надо бабе знать…

– Я с Маркушей решу, но и сама не проговорись Валечке.

* * *

– Клавочка, кто-то в дверь звонит, – крикнула из кухни Серафима, – кого там на ночь глядя принесло? Витюша только заснул…

Клава отложила ворох пелёнок для глажки и вышла в прихожую.

– Кто? – спросила она через дверь, скидывая звенья цепочки с крючка.

– Мне к сыну можно? – Севшим голосом буркнул Костька, пряча за спину цветы.

– Чего вдруг о сыне вспомнил, папочка? – дрожащими пальцами отворяя щеколду замка, откликнулась Клавдия, распахивая входную дверь.

– Прости, не знал, что вас сегодня выписали. Поздравляю тебя, Клавочка. Вот цветы успел купить по дороге…

– Спасибо, Костенька, люблю астры. Помню, как ты мне их в десятом классе со школьной клумбы притащил. А потом тебя таскали к директору с этими цветами.

– Было дело, – усмехнулся Костька, Я в тебя с детского сада был влюблён.

– Зато потом, Костик, взял и разлюбил. А я с горя вышла замуж, – напомнила Клавка.

– Причём дважды и ребёнка от любовника прижила.

– А мой второй брак, чтобы у ребёнка отец был от любовника.

– А чего сразу не сказала. Я от своего ребёнка не отказываюсь. А узнал об этом от других.

– Я ребёнка рожала для себя, а не по залёту, не беспокойся, Костя. На сына смотреть не передумал?

– А я будто слышу знакомый голос, а это Костя. Ты как нас нашел? Надюха подсуетилась, что ли?

– Ах ты лиса старая! Выходит, как дочь отвезти в роддом, Костик, помоги, а забрать – без Костика обошлась.

– Не обижайся, Костенька, Клавочка сама запретила тебя беспокоить.

– Беспринципная ты, Серафима. Соберёшься рожать, – меня не зови.

– Типун тебе на язык, засранец, – обиделась Сима.

– Тише вы, Витеньку разбудите.

Костька вошёл в комнату вслед за Клавой и, склонившись над кроваткой, с недоумением вглядывался в спящее личико малыша. Обернувшись к Клаве, он обнял её и долго не отпускал от себя.

Продолжение следует