Её десять поцелуев. кн.2 ч.6 (эроповесть)

Её десять поцелуев. кн.2 ч.6 (эроповесть)

Подошедший к остановке троллейбус, распахнул двери и толпа промокших пассажиров внесла Верушу на ступени задней площадки салона. Впереди, спиной к Верушке, стоял Сергей, сосредоточенно глядя в окно с дождевыми струями, сбегавшими по стеклу. Девчонка протиснулась к Сергею и обняла его, сложив свои руки на его груди, уткнувшись лбом в спину парня. В стороне раздался визгливый голос кондукторши:

– Задняя площадка оплачиваем за проезд.

Веруша расцепила руки, чтобы достать из кармана куртки мелочь, но Сергей удержал их, бросив через плечо:

– Уже оплатил.

Верушка вернула руки на место, тесно прижавшись щекой между лопаток парня. С сырых волос по мокрому лицу, неразличимо для посторонних глаз, скатывались слезинки, ускользая за ворот форменки, стянутой на шее уставным галстуком.

– Серёжа, больше не сердишься на меня? – всхлипнув, произнесла Веруша, теснее прижимаясь к парню

Сергей забрал ладонь Верушки и поцеловал, мягко коснувшись губами холодных пальцев девчонки.

– Нет, скажи, Серенький, простил свою дурёху? – настойчиво продолжила Верушка.

– Оба хороши, Веруш, мне следовало быть умнее в такой день – не поворачивая головы, ответил Сергей, слегка прихватив зубами мизинец девчонки. Отчего Верушка, прыснув коротким и счастливым смешком, успокоено затихла за широкой спиной парня, благодарно ткнувшись в неё губами.

Когда троллейбус остановился у колледжа, распахнув створки дверей, ребята протиснулись к выходу. Сергей, осторожно принял на руки лёгкую фигурку подруги и поставил на тротуар.

– То-то же, Серёжечка, я тебе не Ленка. Не надорвёшься поднимать свою пушинку… – но, натолкнувшись на ироничный взгляд парня, тут же умолкла.

– Не ревнуй, Веруш. Ты для меня всё равно единственная.

– Конечно, с моей-то несравненной красотой!… – весело заключила Верушка, чмокнув парня в щёку. – Женись на мне, Серёнь! – попросила Веруша, – считай, это моим предложением руки и сердца. Учти, милый, не все генеральские дочки делают подобные предложения молодым людям.

– То есть как? – не понял Сергей, удивлённо взглянув на подругу, – ведь ты говорила, что отец недавно умер в звании капитана.

– Зато отчим объявился. Князев Дмитрий Михайлович – генерал, герой Афганской войны, участник недавней ликвидации бандитской группировки в нашем городе. Газеты надо читать. Словом, Зимин, или я ложусь с тобой в постель невестой, или… Сам выбирай, а что делать, Серёжа? Я девушка порядочная, да и моя мамочка также женила на себе моего отца в молодости. От вас, мужиков, предложения вовек не дождёшься по-хорошему. Сколько ещё будешь облизываться на мою красивую попу, пока тебя не уведёт какая-нибудь Ленка.

– Верунь, ты в троллейбусе это придумала? – Подозрительно глядя на девушку, спросил Сергей, не смея поверить в услышанное.

– Короче, Серёжа, предлагаю справедливый обмен – мою девственность на твою фамилию. Первым у нас будет сынишка Митенька, дочку назовёшь сам. Деточки будут красивыми в меня и умными в отца. Классно я придумала, Серенький?!

– Офигенно, Веруш! Ты хоть что-нибудь знаешь обо мне, кроме своей будущей фамилии?

– Главное дров наломать, а в поленницу потом укладывать будем, – решительно произнесла Веруша, осторожно притронувшись пальцем к припухшей губе Сергея, – это я тебе так?

– Нет, Веруша, бабушка в колледж провожала, она меня боготворит – съязвил Сергей, примирительно чмокнув девочку в открытый лоб.

– Не надо было упираться, глупенький, Ну и чего ты добился? Наговорили друг другу гадостей, а могли бы не ссориться. А я, как бешеная выбежала вслед за тобой и ни за что избила чужого дядьку веником по башке.

– Ну, ты даёшь, Вер! Причинение тяжкого вреда здоровью, статья 114. Лишение свободы на срок до 1 года.

– Молчи уж, законник, затем тебе и звонила, чтобы извиниться за свою грубость, а ты даже выслушать не захотел, а мог бы вернуться и всё бы было у нас хорошо.

– Дядька на своих ногах ушёл? – улыбнулся Сергей.

– Бегом убежал! К тому же не из нашего дома был, да ещё пьяненький.

– Вот женись на такой сумасшедшей, будет гонять веником почём зря.

– А потом будем мириться, это так романтично, правда, Серёнь!?…

– А если я не выдержу такую романтику и сбегу?

– Захочешь сбежать, Зимин, держать не буду, и фамилию твою верну. Как-нибудь переживу твоё предательство. Не хотелось бы, конечно, а что делать? Когда-то моя мама имела такое «счастье».

– Значит, Веруш, постараемся такое не повторить.

– Серёжа, а ты выпить любишь?

– Бабушкину вишнёвую настойку обожаю, пиво очень люблю…

– Разлюбишь. С меня папочки хватило. Нечего сирот плодить, хотя пиво я тоже люблю. Ну, об этом мы договоримся.

* * *

Провожая утром Костю в техникум, Надежда Сергеевна наказала сыну отправляться после занятий к себе домой.

– Погостевал и будет с тебя. С Верочкой, надо понимать, у вас полный разлад. Поживите врозь, пока не определитесь, что к чему. Что не день, то скандал между вами. Не с этого жизнь начинать надо. С двумя мужьями прожила, так столько не собачилась, сколько вы. А к Серафиме без спросу не ломись. Сам знаешь, ты у неё не один. Ещё там скандалов не хватает.

– Как тебе Сима, мамуль? Понравилась подружка, не долго ломалась?

– Сговорчивая бабёнка оказалась. Она тебе хочет свою Клаву показать. Уж сколько вы не виделись, поди, не узнаешь подругу детства. Только о них никому ни слова, даже Валюшке не звука. Тебе этих дамочек за глаза хватит. И потом, Костенька, все свиданки только в бабкиной квартире и без ночёвок. У них для этих дел свой хозяин есть.

– Я по тебе соскучился, мамуль. Может, первую пару пропущу, сходим домой цветочки полить?

– Охальник, такое матери предлагать с утра, – укорила Надежда сына, снимая руки Костьки со своих ягодиц. – Ночь с бабой не спал и уже невтерпёж. Из техникума вернёшься, посмотрим. Ладно, с грудью побалу́й и будет с тебя, пройдоха, на занятия опоздаешь, – поворачиваясь к Костьке спиной, уступила мать, расстегивая ворот халата.

– Я уж отвык так тискаться, – неохотно запуская руку в разрез летнего халата на груди Надежды Сергеевны, недовольно пробурчал Костик.

– Быстро отвык, а было время об этом мог только мечтать, паршивец, – припомнила мать, – до обеда потерпишь, не помрёшь. Мне ещё ужин успеть приготовить. Народ вечером надо кормить чем-то. И сестру, Костя, тоже не обходи своим вниманием. Думаю, разнообразие ей будет не во вред, Но на работу к Валюхе за этим не смей таскаться.

Только вдруг Надежда Сергеевна опомнилась, ощутив полы халата у себя на пояснице. В то время, как напряжённый член сына, скользнул в увлажненную вульву, от лёгкого возбуждения груди под рукой Костьки.

– Вот и жалей дурака, зря только согласилась на твоё баловство. Быстро давай, только, пожалуйста, анус не трожь, после Михалыча ещё саднит внутри, – упираясь руками в столешницу кухонного стола, возмущённо уступила она Костьке.

* * *

С утра в квартире Серафимы Витальевны раздался телефонный звонок. Звонила дочь, начав с вопроса, который немного смутил мать:

– Здравствуй мамуль, чего Женька врёт, что вчера был у тебя. От него водкой разит. Бабу что ли завёл, скотина? Ещё на тебя наговаривает, гад.

– Хорошо, что позвонила, Клавочка, – решила серьёзно переговорить с дочерью Серафима Витальевна, – нам бы с глазу на глаз поговорить, дочка. Ты нынче, загляни ко мне на часок. Обсудить кое-что нужно, милая. Бритвенный скребок прикупи по дороге, чтобы по два раза не бегать в магазин.

– Тебе это на что? – усмехнулась в трубку Клавдия.

– Ну, не усы же брить. Бог миловал от этой «радости». А Женьке скажи, что меня навестишь к обеду, чтобы не искал тебя, олень рогатый.

– Да не нужна я ему. Он ко мне давно интерес потерял. Говорю тебе, что баба у него завелась.

– Заводятся, дочка, только глисты и мандовошки. Придёшь, дорогая, и об этом потолкуем. Ты захвати свои журнальчики, хочу их рассмотреть получше.

– Зачем тебе, мамуль, они для молоденьких баб или принадлежность решила расширить? – рассмеялась Клава.

– Считай, уже расширила и тебе советую не отказываться, коль с мужем нелады, доченька.

– С кем же это, мамуль? Партнёршу себе нашла, бесстыдница?

– При наших-то делах и тебе она лишней не будет. Довольно болтать, глупая, как придёшь, расскажу.

Недоумённо пожав плечами, Клава положила в сумку пару журналов, задумавшись над словами матери.

Откуда этой партнёрше взяться, когда мать выходит из дома не дальше ближайшего гастронома. Во дворе с бабками сроду не сидит, да и те намного старше её. Из всех ровесниц только Надежда Сергеевна, но та давно живёт со своей матерью в Заводском районе…

Тем не менее, Клава всё же отправилась к матери, не забыв купить в киоске бритвенный станок, бросив его на дно сумки. Выйдя из троллейбуса на остановке, она вошла во двор и поднялась на лифте на пятый этаж к квартире матери. Неспешное шарканье шлёпанцев за дверью и затянувшаяся пауза в тишине прихожей, говорили о том, что мать внимательно изучает в дверной глазок посетителя. Клава терпеливо позировала перед наблюдателем, но не удержавшись, скорчила забавную рожицу для большей узнаваемости.

Как только последняя задвижка была открыта, Серафима Витальевна впустила в квартиру дочь.

– Мам, ты или очки надень, или оптику в двери протри. Рентгеновский снимок в поликлинике быстрее сделать, чем дождаться, когда ты дверь откроешь.

– Была бы умной, сказала бы тебе, – недовольно ворчала мать, последовательно закрывая запоры на двери за дочерью.

– Так скажи, а я послушаю, к чему такие предосторожности, мамочка? Антиквариата в доме, вроде, не держишь и опасаться нечего.

– Не была бы дурой беспечной, муж не поймал бы за задницу с любовником.

– Куда бы я этого любовника дела, пока замки открывала, разве что ему в окно сигануть?

– Это со второго этажа что ли? Не Бог весть как высоко, не в сталинке живёте. Без парашюта можно обойтись, когда муж в дверь рогами ломится.

– Ладно, чего уж вспоминать о плохом. Было и прошло, – не желая возвращаться к недавнему событию, отмахнулась Клавка.

– Для тебя, сучка блудливая, может и прошло, а вот мне по сей день твой грех отрабатывать приходится…

– Ты о чём, мам? Как это отрабатывать? – всё больше изумляясь, спросила Клавка, уставившись на Серафиму Витальевну.

– Главным образом на кровати, доченька. С чего, думаешь, Женька к тебе поостыл с тех пор, как поймал тебя под чужим мужиком, да ещё в своей кровати. Какой нормальный муж вытерпит такое надругательство над собой. Хорошо не покалечил дураков. Только, милочка, тем побоищем всё не кончилось для него. Заявился как-то и потребовал от меня возмещения морального ущерба за недостаток в воспитании моей дочери. Супружеский долг вздумал на меня перевести, значит. А что мне оставалось? Прикинула я тогда, что развод ничего не решит, но условие ему поставила, что бы и тебя не динамил в постели. Мне бы раньше тебе признаться, да ты только хуже дел натворишь. Но поняла, что неспроста ты под чужака легла, доченька. Слабоват Женька для тебя, оттого, видать, и детей у вас не случилось до сих пор. Он таки старше тебя намного, ты же девчонкой за него выскочила. Был между вами грех по пьяному делу, не стала я тогда шум поднимать. Сам просил у меня согласие на ваш брак. Да и ты была не против идти за него. А вон что вышло. Но этот разговор я к чему завела, дочка. Как смотришь на то, чтобы ребёнка родить?… От Женьки, знать не судьба, а вот от кого другого, не от негра, конечно… Пусть не родить, так хоть с пользой для здоровья и удовольствия позволить себе сможешь.

– И кто ж тот другой, мамуль? – опускаясь на стул возле матери, заинтересовалась Клава. – И откуда тебе знать о его талантах на мой счёт?

– И на этот вопрос могу дать ответ, – пообещала Серафима Витальевна дочери, – но для этого тебе следует принять предложение моей соседки. Пообщаться с ней наедине, как это пропечатано в твоих журналах. За это она устроит встречу с твоим другом детства – Костиком. Удовольствие получишь отменное, на себе убедилась.

– От Кости или от его мамы?

– С Костей у меня было один раз, но какой! Кстати, с Надеждой Сергеевной он сам мне посодействовал в общении и с ней тоже понравилось. Опытная в этих делах женщина. Не пожалеешь если согласишься.

– А вдруг рожу́, как на это посмотрит наш олень? После всего, что у меня было с тем мужиком, точно не поверит.

– Один раз я тебе уже посоветовала не связываться с Женькой. Только ты меня не послушалась. Но всё же скажу, надумаешь подать на развод – правильно сделаешь. У тебя время уходит, чтобы раздумывать долго. Выпивку он не бросит, ребёнка с ним не родишь, от меня не отстанет. Будет тебе нервы мотать постоянно. Потом вовсе перестанет скрывать блуд со мной. И будет у нас гарем с алкашом, а то и дружков приводить станет, упаси бог. Уходи, дочка, от него по добру-поздорову, пока не поздно. А если с Костей у тебя не заладится, так мы с Надеждой у тебя на что?

– Может, мам, ты и права. С Женькой всё одно не семья. А для верности, думаю, надо мне, для веских оснований к разводу, в измене его уличить. До разбирательства дело не дойдёт, а заявление на развод подпишет, паразит. Тебе с ним решать самой, захочешь принимать его – дело твоё, препятствовать не стану, только квартиру буду разменивать.

– Наперёд не загадывай, Клавочка. Тут тоже обдумать надо хорошенько. Квартира твоего дедушки. Прописывать Женьку в неё я не стала, как знала, чем ваш брак закончится. Сперва с тобой решим. Скребок и журналы не забыла?

– В сумке всё лежит. А что тебе Женька скажет, когда не увидит на лобке волос?

– Надька не велела всё убирать, не школьница, поди. Доставай журнальчики, будем выбирать посимпатичнее что-нибудь. Гигиена у баб в этих делах необходима.

Женщины принялись рассматривать фото на лощённых страницах глянцевого журнала. Серафима коснулась груди дочери и, нащупав сосок под лифчиком, слегка стала массировать его пальцами.

– Серафима Витальевна, отвлекаете от дела, – сконфужено произнесла Клава, пытаясь отстраниться от матери.

– Ты перед Надеждой не фордыбачь особо, она уламывать тебя не станет. Может любовницами станете, коли понравитесь друг дружке. Сама её хотеть будешь. Я бы и сейчас от неё не отказалась. Заводная женщина, хотя и не молодая уже.

– Она лесбиянка, что ли?

– Бог с тобой, дочь моя! Какая же она лесбиянка, коли Костиком своим не гнушается. А уж лесбиянки с мужиками не спят. Только, как таких называют, Клавочка, запамятовала что-то…

– Бисексуалками, мамуль. Это, когда мужчин рядом нет, то женщины сходятся в силу необходимости. Сам процесс отличен, а результат один – удовольствие и в том и в другом случае.

– Так и сиди смирно, не ерепенься, дурёха. Соски-то как затвердели, ровно у школьницы. Поласкать их любо дорого и в трусишках, поди, уже мо́кренько.

– Ну что ты несёшь, мам. С родной дочерью о таком говорить…

– А как никого рядом не будет? И с родной матерью потискаться не откажешься. Забирай журнальчики и скребок, пошли в ванную, делом займёмся. Такую скобочку сможешь сделать?

– Сделаю, конечно, что тут сложного?

– Вот и сделай, а я тебе помогу. У Нади просто залюбуешься, как всё ухожено.

* * *

Позднее, после ухода дочери, в квартире Серафимы Витальевны раздался телефонный звонок. Хозяйка сняла трубку, узнав голос Надежды Сергеевны.

– Слушаю, Надюша.

– Симк, с Клавдией говорила? Согласна на меня? Не захочет со мной, Костика не получит. Моё условие ей известно?

– Хочет она, хочет, Надюш. Только робеет с женщиной в первый раз.

– Ты не заробела, помнится, даже понравилось, вроде?

– Стыдно признаться, как понравилось, подруга.

– Красоту навели себе, девушки?

– Как наказала, Надюш, всё сделали. У Клавочки просто загляденье вышло, сама увидишь.

– И то дело. Бельишко пусть наденет не сильно ношенное. Оно для мужика не самое главное. В спешке в момент стянет трусы с бабы, а для женщин оно не к спеху. Душ у меня примет, нечего перед Женькой задницей крутить. А для спокойствия, Симк, к себе его позови на пару часиков.

– Наденька, а куда Клавочке придти? К твоим что ли?

– С ума не сходи, ясно не туда. У меня в Заводском квартира осталась от матери. Адресок оставлю, только чтобы Женька не увидел. И лучше в первой половине дня.

– Если так далеко, то и Женьку звать незачем, а я бы могла с Клавой приехать…

– Нет, Симк, твое присутствие пока не требуется. Ещё застесняется матери. Вы уж сами потом, без меня. Не бойся, не обижу, девчонку, не за этим зову. Духами пусть не прыскается. У меня был горький опыт. Мать, помню, как-то задала мне трёпку за чужие духи на одежде. Век помнить буду. Запиши адрес. Все наши свиданки допускаются только там и не своевольничать.

И Надежда Сергеевна продиктовала подруге адрес своей квартиры в Заводском районе, оговорив время будущего свидания.

С лестничной площадки послышался хлопок дверей лифта. Серафима Витальевна поспешила к дверному глазку, занять место наблюдения. Мимо её двери прошли Костик и Валентина. Отперев замок своей квартиры, они скрылись за дверью.

Хорошая дочка выросла у Надьки, позавидовала Серафима, успев рассмотреть в дверной глазок молодую соседку. Если сынок до матери добрался, так и сестру, видно, без внимания не оставляет. Моей бы Клавке очень подошла. Но за такое знакомство девчонок, Надюха много что запросить может…

* * *

– Костя, у меня время ограничено. Мог бы до вечера подождать, – строго предупредила Валентина брата, снимая кофточку с плеч. – Мамку бы попросил, уверена, что не отказала бы сыночку. Пришёл ко мне на работу, будто там есть, где с тобой этими глупостями заниматься. Чего смотришь? Раздевайся и презерватив доставай из хельги.

Костька сбросил на пол брюки и полез искать в сервант упаковку презервативов. Валентина завела за спину руки и расстегнула лифчик. Скинула с себя трусики и комком бросила на стол под лампу.

– Валь, может мы по быстрому, чтобы без задержки?

– Только без твоего по быстрому. Мне это сегодня с Сёмкой предстоит. Крем в тюбике захвати. Нашёл бы себе девчонку для баловства, раз с Верушкой не заладилось.

– Буду жить один, Валюшк, обязательно найду, – заверил сестру Костька.

Валентина взяла тюбик и выдавила на ладонь небольшой столбик крема, смазав поверхность кожи у себя в промежности. Остатками провела по стволу члена Костьки и, откинувшись на подушку, развела стройные ноги.

– Цигель, цигель ай лю-лю, – поторопила Валентина брата, бросив быстрый взгляд на висящие на стене часы, – мне опаздывать нельзя. Мои девчонки видели тебя. Как я буду объяснять своё опоздание? – выговаривала Валентина Костику – Они не знают, что ты мой брат. Ещё подумают, что у меня новый ухажёр объявился. То Витька, то Семён, теперь и вовсе молодой парень притащился за мной, – предположила Валентина, поглаживая себе низ живота.

– А если я очень осторожно, Валюш. Ты ведь разрешала Дмитрию Михайловичу.

– Ладно, чёрт с тобой, вымогатель. Давай, Костик, сначала пальцами подготовь сфинктер. Только без садизма. Иначе, больше от меня никогда этого не получишь Добавь крем на свою дубинку и обработай её погуще. Как мне лучше, лёжа или стоя?

– Лучше на коленях, Валюш.

Валентина поднялась, привстав на колени, раздвинув рукой ягодицы. Костик пропустил в анус пару пальцев и, осторожно провернув их внутри, придвинулся к расширенному проходу в желанную цель. Решившись, он придавил головку члена к блестящей звёздочке, между тяжёлых ягодиц сестры. Валентина вскрикнула, резко качнувшись вперёд, удерживаемая Костей за бёдра.

– Ууууумх, – простонала она через сжатые зубы, – не спеши, Костик. Дай расслабиться. Я тоже хочу тебя. Сделай так, чтобы мне этого с тобой всегда хотелось. У тебя получится, милый. Раньше бы нам этим заняться. Могла бы даже родить от тебя. Отцы у нас разные. Коли не смогу от Семёна забеременеть, на тебя буду рассчитывать, братик. Да ты не слушай меня, входи не спеша. Мне уже не так больно.

Костик продолжил неторопливое движение в глубину прохода, пока не коснулся своим лобком мягких ягодиц сестры.

– Теперь дай отдохнуть, малыш, – прерывисто дыша, попросила Валя, перехватив руку брата, на своей пояснице. Мамку не принуждай через силу к этому, Ей и без того достаётся от наших вояк, да ещё Татьяна добавляет. Жаль, что с Верушкой у тебя не сладилось, а может и к лучшему. С её характером, Костик, ей дельный парень нужен. Чтобы в руках держал её. А тебе бы девку помягче, не такую строптивую, как наша Верунька, чтобы любила и прощала твои заскоки.

– А ты у меня для чего? Лучше не найти, – продолжил Костька, подавшись назад бёдрами, от чего Валя, закусив губу застонала, сжимая рукой запястье брата.

– Не до конца вынимай, Костенька. И начинай меня трахать с заботой и нежностью. Только уж поскорей управляйся, родненький. Я уже опаздываю на работу. Выберем как-нибудь время и отметелишь свою сестрёнку, негодник.

* * *

Вечером Надежда Сергеевна выдала Костьке кастрюльку с котлетами и гарниром, наказав идти к себе домой.

– Нечего с кислой рожей тут тереться. Совсем учёбу забросил. Веруша каждый день до полуночи тетрадки свои листает. Смотри у меня, разгильдяй. Будешь так учиться, лишу отдельной жилплощади…

– Знакомая трактовка нашей бабули, – пренебрежительно отозвался Костька, обувая кроссовки.

За спиной у Кости открылась дверь и в прихожую вошла Веруша. Взглянув на парня, она скинула с ног туфли и обратилась к нему:

А – "одинокий бродяга любви Казанова, вечный любовник и вечный злодей-сердцеед".

Куда собрался на ночь глядя, бродяга?

– К себе, Вер, на свою законную жилплощадь.

– С чего вдруг?

— "Устал я греться у чужого огня, но где же сердце, что полюбит меня"…

– Кстати, злодей-сердцеед, хочешь познакомлю тебя с моей однокурсницей. Там тебе будет за что подержаться. Такая попа, в руках не удержишь и личиком прелестна. Приведу после занятий к нам. Если понравится, проводишь до дома, а там сами решите, кому вершки, кому корешки.

– А тебе что за радость устраивать мою судьбу с подругами?

– Во-первых, ты для меня не чужой, во-вторых, она мне не подруга и постоянно трётся возле моего парня. Только если бы она тебя из канализации доставала, то без МЧС не обошлось бы. В люке точно бы застряла.

– Задница что ли большая? – оживился Костька.

– Задница, это у меня, а у неё – жопа. Твой любимый размер, Костик. Надеюсь, что ты её не разочаруешь. Большому куску – и рот радуется. А с куском у тебя, помнится, всё в порядке.

– Показать, Вер? – с готовностью предложил Костька.

– Да нет уж, малыш, насмотрелась я на твой кусок, хорошего помаленьку.

– Одно дело смотреть, другое дело на вкус попробовать, – уточнил Костик.

– У меня есть у кого попробовать, Костечка. Я о тебе беспокоюсь по старой дружбе. Смотри, дружок, не прогляди свою судьбу. Девчонка хозяйственная и симпатичная. Главное, чтобы тебя блохастого любила и о подвигах твоих не догадывалась. Парень ты видный и с виду безобидный, но интерес твой к женщинам больше через задницу проявляется. А с этой девицей можешь экспериментировать сколько захочешь. И фамилия её к тебе очень подходит – Леночка Блохина. Вот тебе и пара блохастому.

Продолжение следует