Эмма Уотсон часть 2

Emma Watson by jai127 2014год

Это были лучшие полтора дня в моей жизни, и я никому не могу об этом рассказать. Не то чтобы они мне поверили. Черт, иногда я сам в это не верю. Это звучит как какая-то пошлая фантазия, которая приснилась мне одинокой ночью. И все же у меня дома в шкафу спрятаны ее трусики, как какой-то трофей. Под ним лежит мой экземпляр "Гарри Поттера и узника Азкабана", с написанным от руки посланием от нее на внутренней стороне обложки, в котором она благодарит меня за прекрасно проведенное время и сообщает, что, возможно, однажды позвонит.

Конечно, когда в Сети появились снимки папарацци, на которых мы с ней сидим в баре отеля за кружкой пива, мои друзья и семья заговорили. Я показал им подписанный экземпляр другой книги о Гарри Поттере, у меня был ее автограф, который содержал гораздо более невинное послание. Мои друзья спросили меня, "подначиваю ли я ее". Я просто ответил: "Она Эмма Уотсон". Для большинства людей эти слова переводятся как "Я вычеркнул"; и я более чем счастлив, что они в это верят. Одних воспоминаний о том, чем мы занимались в том гостиничном номере, достаточно.

Она сказала, что, возможно, позвонит мне однажды, если у нее будет возможность вернуться в Австралию. Я признаю, что некоторое время я внимательно следил за ее Твиттером и фан-сайтами в поисках каких-либо новостей, но не было никакого намека на то, что она вернется в ближайшее время. Прошло уже семь месяцев, и та крохотная надежда, которую я когда-либо питал на то, что она позвонит, исчезла. Но, как выясняется, жизнь странная штука.

Однажды, когда я сидел в своем кабинете на работе, мне позвонили по телефону. Идентификатор вызывающего абонента был заблокирован, и я просто предположил, что это был один из моих клиентов.

"Адвокаты ХМ, Нейт слушает".

"О, очень профессионально", – сказала девушка с акцентом.

"Привет, я могу вам помочь?" – спросила я, рассеянно думая о том, что бы я хотел съесть на обед.

"Нейт, это Эмма".

"Эмма?.." – спросила я без особого энтузиазма.

Я услышал тихий смешок на другом конце провода, прежде чем она сказала: "Ты действительно не узнаешь мой голос?"

Я начал прислушиваться, и внезапно до меня дошло, кто был на другом конце провода. Я выпрямился и выглянул из-за двери своего кабинета, чтобы убедиться, что никто больше не подслушивает.

"Эмма… Привет, – сказала я, у меня внезапно пересохло во рту.

"Привет. Как у тебя дела?"

"Отлично. Ты как?"

"Отлично".

На обоих концах воцарилось молчание. Несколько секунд никто из нас не произносил ни слова. Я даже не слышал ее дыхания на другом конце провода, хотя слышал очень слабый шум уличного движения, что заставило меня спросить,

"Где ты?" – спросил я.

"В Лондоне", – сказала она, прежде чем добавить: "Я, э-э, я скоро отправляюсь в Австралию".

«Действительно?» – спросила я, изо всех сил сдерживая свой энтузиазм.

«Да. Я буду в Сиднее на австралийской премьере моего нового фильма".

"На днях я видел несколько ранних рецензий на это".

"И?"

"Ну, Variety это терпеть не может".

"Конечно, они это сделали", – вздохнула Эмма. "Есть какие-нибудь положительные результаты?"

"Ну, кажется, все любят Рассела Кроу".

В трубке послышался смех Эммы. Это было музыкой для моих ушей. Просто снова услышав ее голос, я вспомнил о нашем совместном времяпрепровождении. Я уже начал задаваться вопросом, не повторится ли история. Но я не собирался начинать с этого. Вместо этого я сказал,

"Он будет на премьере?"

"Кто? Рассел? Я так себе представляю. В конце концов, он один из вас."

"Мой земляк?" спросил я.

"Австралиец", – объяснила она.

"О, конечно", – нервно усмехнулась я. "Могу я с ним встретиться? Он один из моих любимых актеров".

"Приезжай в Сидней 24-го, и я позабочусь о том, чтобы вы двое в конечном итоге выпили пива вместе".

"Спасибо, Эмма".

И снова мы погрузились в молчание. Я напрягся, чтобы расслышать ее на другом конце провода. Ничего. По крайней мере, пять секунд ничего не было сказано; а когда вы разговариваете по телефону с Эммой Уотсон, 5 секунд кажутся вечностью. Внезапно я вспомнил о том, что она только что сказала, и спросил,

"Подожди. Ты сказала, 24-го?"

"Угу".

"В этом месяце или в следующем?"

"В этом месяце".

"Эмма, это в этот понедельник", – сказал я, дважды проверяя свой компьютер.

“Да”.

"До этого осталось всего четыре дня".

«Да. Ты можешь прилететь?" она тихо ответила.

"Мне пришлось бы взять отгул на работе".

"Возьми недельный отпуск. Я доставлю тебя самолетом."

"Несмотря на то, насколько это унизительно – иметь девушку рядом с твоими билетами на самолет для тебя; что ты имеешь в виду?"

"Мне нужна компания. И нам было весело в прошлый раз, когда я был в Австралии".

Я немного помолчал, прежде чем ответить. Не потому, что я не знал, как ответить, а потому, что я был искренне озадачен, зачем она мне звонила. Нам действительно было весело во время ее последнего визита в Австралию. Но я бы солгал, если бы сказал, что это было нечто большее, чем случайный секс. Она сказала, что, возможно, позвонит мне в следующий раз, когда будет в Австралии, но я никогда не ожидал, что она это сделает. Голливудские актрисы не ищут компании младших юристов в Австралии, с которыми они знакомы в общей сложности всего сорок часов. Но когда Эмма Уотсон просит тебя приехать в Сидней, чтобы встретиться с ней, ты не говоришь "нет".

"Я готов", – ответил я.

Было странно сидеть в вестибюле отеля Park Hyatt в Сиднейской гавани по приглашению Эммы Уотсон, и знать, что мы, скорее всего, продолжим с того места, на котором остановились, было странной ситуацией. Это начинало казаться самым изощренным и дорогим позывом к сексу в истории. И почему я оказался счастливым получателем, я никогда не узнаю. В любом случае, это было значительно предпочтительнее, чем быть на работе.

Я ждал около пятнадцать минут, когда увидел ее. И как будто эта ситуация не была достаточно странной и сказочной, солнце светило сквозь дверной проем, когда она вошла, придавая ей почти неземной вид. Она вальсировала в окружении своей свиты, преследуемая папарацци. Охрана отеля впустила Эмму внутрь и запретила входить никому из папарацци. Все внезапно стало очень беспокойным. И здесь я надеялся на тихое и интимное воссоединение. Оказавшись внутри, Эмма поприветствовала консьержа и персонал отеля. Она выглядела так, как будто делала это тысячу раз и, вероятно, так оно и было. В относительном уединении вестибюля отеля мне удалось получше рассмотреть Эмму. Как и в прошлый раз, когда я видел ее, на ней были большие солнцезащитные очки, которые она только что сняла. Ее одежда казалась скромной: леггинсы и длинная зеленая рубашка.

Я не был уверен, что мне следует делать. Я не мог просто подойти к ней и поздороваться. Я почувствовал, что она хотела, чтобы мой визит был инкогнито. Поэтому я решил встать между ней и лифтом и надеяться, что она заметит меня, проходя мимо. Это было то, к чему я не прибегал со времен старшей школы, когда я был влюблен в девушку на моем уроке истории. И разве вы не знаете, что, как в старшей школе, это сработало.

Она была занята своим телефоном, когда шла к лифту, и лишь на мгновение подняла глаза, чтобы помахать нескольким поклонникам. Когда она это сделала, наши глаза встретились. Ее глаза загорелись, а на лице расплылась широкая улыбка. Она явно раздумывала, стоит ли остановиться и поговорить со мной, но также была заметно обеспокоена отсутствием уединения. Ее глаза метались взад и вперед от меня к ее окружению и ко всем остальным, кто наблюдал за каждым ее движением. Она собиралась пройти мимо меня, когда в последнюю секунду остановилась как вкопанная и повернулась ко мне.

"Нейт! Как дела?" – радостно спросила она со своим шикарным акцентом.

"Великолепен", – ответил я; одновременно удивленный и самодовольный тем, что стал источником ее внимания.

Она подошла ко мне и обняла, как старого друга. Это тоже застало меня врасплох. Тот же самый аромат, который я помнил по тем месяцам, снова наполнил воздух, когда ее волосы коснулись моего лица, а руки обвили меня в теплых объятиях. Когда она уже собиралась отпустить меня, она прошептала мне на ухо,

"Просто подыграй мне".

Прежде чем я успел ответить, она указала на женщину средних лет из своей свиты и сказала,

"Нейт, я бы хотела, чтобы ты познакомился с моим агентом, Венди".

Мы с Венди пожали друг другу руки, когда я внезапно вспомнил ее по последнему визиту Эммы в Австралию. Она прервала нас в разгар наших любовных утех и положила внезапный конец нашему флирту. Если Венди и вспомнила меня, она никак не подала виду. Эмма продолжила,

"Это Нейт, он начинающий журналист, о котором я рассказывал вам ранее. Я предложил подарить ему эксклюзив. Не могли бы вы записать его на часок или около того как-нибудь в ближайшее время".

Я буквально не мог перестать улыбаться все время, пока она говорила. Просто снова оказаться в ее присутствии и услышать, как она разговаривает со мной, принесло мне больше радости, чем я думал, что это возможно.

Венди на мгновение посмотрела на меня и сказала: "Я думала, что договорилась о том, что все интервью для прессы будут даны завтра на вечеринке. Кто ты Нейт?"

Я понятия не имел, что она имела в виду, и обратился за помощью к Эмме. Эмма, по-видимому, уже подготовилась к этим вопросам и ответила за меня.

"Нейт все еще стажер в одной из городских газет. На самом деле он друг моего друга, так что его нет ни в одном из ваших официальных списков. Я просто оказываю ему услугу "

"И я очень благодарен Эмме", – быстро добавила я, отчаянно желая не молчать весь этот разговор.

Эмма улыбнулась и сказала: "Просто запиши его на пару часов.

Венди листала свой календарь на планшете, пока мы с Эммой смотрели друг на друга с глупыми ухмылками на лицах. Мы оба изо всех сил старались сдержать свое волнение перед всеми в вестибюле отеля, который в этот момент казался всем населением Сиднея. В конце концов Венди сказала.

"Ну, на сегодня у тебя почти все занято. Завтра будет битком набито, вечеринка продлится с утра до полудня, а вечером состоится премьера, так что я не смогу его вместить. Но вы свободны в любое время после часу дня в среду. Как вы думаете, сколько времени вам понадобится на ваши вопросы?"

Мы с Эммой обе нахмурились, когда услышали это. Никто из нас не хотел ждать два дня. Но Эмма, как всегда непревзойденный профессионал, просто ответила,

"Нам просто нужно пару часов", – ответила Эмма.

Венди подняла бровь и спросила меня: "На собеседование? Сколько у тебя вопросов?"

"Мы также хотим наверстать упущенное впоследствии. Мы старые друзья, – быстро сказала Эмма, прежде чем я смог вставить хоть слово.

"Я думала, он был другом моего друга", – спросила Венди, явно начиная что-то подозревать.

"Венди, не могла бы ты, пожалуйста, просто найти нам пару часов, чтобы наверстать упущенное? Когда я добавила дополнительные дни к этой поездке, это было не для того, чтобы вы могли заполнить их интервью и фотосессиями", – ответила Эмма с оттенком разочарования.

Это стало для меня новостью. Когда она сказала, что пробудет в Сиднее большую часть недели, я предположил, что это просто по работе. Мне никогда не приходило в голову, что она хотела отложить пару дней, чтобы мы могли провести их вместе. Венди, почувствовав легкое раздражение Эммы, снова посмотрела на свой планшет и сказала

"Ну, примерно через час у тебя время на фотосессию для Vogue но, полагаю, это может подождать".

Эмма одними губами произнесла слова "Спасибо" Венди, прежде чем схватить меня за руку и повести к лифту. Мы не произнесли ни слова, пока не вошли внутрь и двери не закрылись. Все любопытные глаза исчезли, пока в маленьком замкнутом пространстве не остались только я и она. Наконец-то один. Эмма, будучи ниже меня ростом, встала на цыпочки и поцеловала меня в щеку, прежде чем сказать,

"Прости за все это. Кажется, в эти дни я не могу побыть наедине с собой."

Поцелуй застал меня врасплох и заставил пошатнуться, пока она продолжала говорить.

"Я рада, что ты прилетел", – сказала она.

"Я рад, что ты позвонила. Честно говоря, я никогда не ожидал, что ты это сделаешь, – ответил я.

"Почему бы и нет?"

"Потому что ты Эмма Уотсон".

"И?"

Я нервно хихикаю, прежде чем ответить; "И такие известные актрисы, как вы, не ищут компании таких парней, как я, когда вы могли бы буквально выбирать из любого другого парня в мире".

"Я, наверное, могла бы", – сказала она скорее тоном смирения, чем гордости.

"Так почему я?"

"Ты заставил меня улыбнуться. И ты смотрела на меня как на кого-то другого, а не как на Гермиону Грейнджер."

"Я не уверен, насколько это правда, но я не могу быть единственным".

"Нет, я думаю, что нет. Я действительно время от времени встречаюсь с хорошими парнями во время этих рекламных туров. Но я никогда не делал с ними того, что сделал с тобой."

"Мне повезло", – сказал я гораздо более неряшливым тоном, чем намеревался. "Как прошел твой полет?"

"Долго. Из Лондона в Сидней всегда так."

Двери лифта открылись в коридор, который вел к единственной двери. До сих пор мне не приходило в голову, что Эмма собиралась остановиться в отеле "Пентхаус". Эмма вальсировала так, словно это место принадлежало ей. Блеск и гламур нисколько ее не смутили, хотя она, казалось, была несколько ошеломлена великолепным видом на гавань Сиднея. Она стояла у больших окон от пола до потолка и от стены до стены, которые открывали вид на город почти на 180 градусов. Тем временем мне оставалось только стоять посреди комнаты и таращиться. По сути, это была большая квартира, обставленная дорогой мебелью и набитая роскошными гостиничными удобствами – от подарочных корзин до полностью укомплектованного бара.

"Как скоро тебе нужно будет уезжать на эту фотосессию?" – спросила я, прогуливаясь по заведению и заглядывая в каждый закоулок, впитывая роскошь жизни.

"Не долго. Самое большее, час."

Я заглянул в спальню и увидел большую двуспальную кровать. Что-то подсказывало мне, что мы проведем там много времени. Эмма тихо подошла ко мне сзади и заглянула в спальню.

"У тебя есть какие-нибудь идеи?" она сказала.

"Несколько!".

Эмма улыбнулась и вернулась к окнам. Я настолько не привык к подобной экстравагантности, что почти не обращал внимания на Эмму и продолжал глазеть в окно. В конце концов, Эмма сказала,

"Я ненавижу быть грубой, Нейт, но ты не возражаешь?"

«Что?» – спросил я, поворачиваясь к ней лицом.

Эмма все еще стояла у окна. Но где-то за последние тридцать секунд она сняла рубашку и в данный момент тянулась за спину, чтобы расстегнуть бюстгалтер. Моя челюсть ударилась об пол.

"Это был действительно долгий перелет. Мне очень нужно расслабиться, – сказала она соблазнительно со своим акцентом.

"Всего лишь один сложный и дорогой секс-вызов", – пробормотала я.

Эмма усмехнулась и пожала плечами в ответ на мой комментарий. Я начал приближаться к ней, когда белый бюстгалтер соскользнул с ее плеч и упал на пол. И вот она была здесь. Такой же маленькой и задорной, какой помнил её.

"Ты хочешь, чтобы я выключил свой телефон, как в прошлый раз?" спросил я.

"Мне все равно. Просто возьми меня, Нейт", – сказала Эмма с удивительной прямотой.

Чувство дежавю охватило меня, когда я посмотрел на нее. Но было также и чувство замешательства. Что такого было во мне, что делало меня таким удачливым? Почему она выбрала меня? Я бы задержался на этих вопросах дольше, но в тот момент я перестал думать головой и начал думать другой частью тела, когда начал поспешно снимать джинсы. Она последовала его примеру и начала стягивать свои облегающие черные леггинсы со своих гладких ног, прежде чем небрежно пнуть их через всю комнату. Я снял свою рубашку так быстро, как только мог, чтобы продолжать пялиться на ее зрелое молодое тело. Мы оба стояли почти полностью обнаженные. На ней были только трусики, а на мне – трусы. Ничего не нужно было говорить. Я медленно снял с себя их, и она сделала то же самое. Мы оба были совершенно голые, и, судя по тому, как она жадно смотрела на мою эрекцию члена, мы оба были готовы.

Я медленно подошел к ней, обнял ее и прижал наши обнаженные тела друг к другу. Множество ощущений возникло одновременно, от ощущения ее грудей, прижимающихся к моей груди, до моего члена, упирающегося в ее тугую дырочку, одна рука на ее заду, а другая на ее длинной шелковистой гладкой спине, мои губы на ее губах, а ее язык на моем собственном, и, боже мой, эти духи. Это приближалось к сенсорной перегрузке.

Я прижал ее к окну, направил кончик головки своего члена к ее горячему отверстию любви и медленно вошел внутрь. Эмма испустила долгий приятный вздох, когда стенки ее влагалища сжались вокруг меня. Эмма стояла, прижавшись спиной к окну, и не делала никаких попыток переместить нас куда-либо еще. Она схватила мою голову одной рукой и начала страстно целовать меня. Я наклонился и приподнял ее левую ногу, одновременно обхватив другой рукой ее талию.

Если честно, прошло некоторое время с тех пор, как у меня был секс, так что я серьезно сомневался в своей способности продержаться очень долго. Но тогда она уже была на удивление мокрой, так что, возможно, мне не пришлось бы этого делать. Каким бы непостижимым это ни казалось, я думаю, что она, возможно, ждала этого с таким же нетерпением, как и я.

Не потрудившись выпустить пар, я мгновенно начал входить в нее и выходить из нее с большой интенсивностью. Каждый толчок прижимал ее ягодицы к окну. К моему удивлению, Эмма не возражала и подалась вперед, чтобы встретить мои толчки. Я наблюдал, как ее челюсть отвисла, и она начала стонать от удовольствия. Я наблюдал, как она оглядела свое тело по всей длине и увидела, как мой член входит в нее и выходит из нее; по-видимому, довольная тем, что она увидела, она откинула голову назад и еще раз толкнула бедра вперед, загоняя меня глубоко в себя. Я оттолкнулся назад и еще раз прижал ее к окну, протянул руку и схватил ее за груди обеими руками, заставив ее ахнуть.

Ее внутренности к этому времени были такими скользкими, что позволяли мне с легкостью входить в нее и выходить из нее. Я потерял счет тому, сколько времени прошло, мы стояли там, трахаясь, прижавшись к стеклу, но в конце концов, и почти сразу, я почувствовал, что достигаю оргазма и изливаю свою сперму внутри нее. Я громко застонал и с силой прижался к ней долгими глубокими толчками, отдавая ей все, что у меня осталось. Я не был уверен, получила ли она свое освобождение, но с меня было покончено. Внезапно, без предупреждения, Эмма слегка отодвинула мои бедра назад, и пока я все еще был возбужден, сильно насадилась на мой член, загоняя меня глубоко в себя. Одного раза было недостаточно, как и двух, но в третий раз мы грубо оттолкнулись друг от друга, и Эмма закричала так громко, что с тем же успехом могла бы кричать. Все ее тело снова столкнулось с окном, когда она вскочила и обхватила меня ногами. Я держал ее в своих объятиях, чувствуя, как из нее вытекает новая волна влаги, в то время как она продолжала биться в конвульсиях от своего оргазма. Она положила голову мне на плечо и глубоко задышала мне в ухо.

"Вернулись воспоминания нашего того секса?" – прошептала она.

Я устало усмехнулся и кивнул, продолжая прижимать ее к себе, пока мои руки не начали уставать. Медленно я опускал нас обоих вниз, пока мы не рухнули на пол у окна, все еще держась друг за друга и тяжело дыша.

"Итак… ты просто переходишь прямо к делу, не так ли?" сказал я.

"Ты жалуешься?" спросила она между глубокими вдохами.

"Нет, я просто никогда не думал, что снова окажусь здесь".

"Жизнь полна сюрпризов", – сказала она.

"Поверь мне, я знаю", – усмехнулся я.

Я слегка приподнялся, опустил рот на ее грудь и взял ее сосок губами. Эмма улыбнулась и тихо застонала, когда я начал нежно посасывать ее соски, в то время как ее груди вздымались и опускались с каждым ее вдохом. Эмма запустила пальцы в мои волосы и подтолкнула мою голову от одной груди к другой.

"Мне жаль, если это показалось внезапным, но просто прошло действительно много времени", – пожаловалась она

"С тех пор прошло много времени?" сказал я.

Эмма вытянула голову, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. Все еще держа ее сосок у себя во рту, я поднял глаза. Выражение лица Эммы сказало все. Я сменил тему и продолжил лениво ласкать и посасывать ее груди. Они были такими же твердыми и задорными, какими я их помнила. Я жадно облизывал ее соски, одновременно разминая другую грудь, наслаждаясь ощущением ее молодой плоти в своей руке. Эмма, казалось, не возражала и просто молча лежала на спине. После более чем минутного молчания она сказала: "Я много думала о нашем совместном времяпрепровождении за последние несколько месяцев".

Я ответил не сразу. По тому, как она это сказала, у меня возникло ощущение, что она готовилась к этому. Когда я лениво провел пальцем вокруг и под ее грудью, я ответил.

"Я тоже. Хотя это отчасти испортило мне удовольствие от фильмов о Гарри Поттере. Я не могу смотреть ни на одно из них без того, чтобы не представить тебя обнаженной и извивающейся от удовольствия подо мной."

"Это мило. Я думаю, – она усмехнулась.

"Так что же ты все-таки запланировал для нас на этой неделе?" спросил я.

"Что ты имеешь в виду?"

В последний раз потянул ее за сосок и, наконец, отпустил и посмотрел на нее. Я думал, что мой вопрос был очевиден, но она выглядела искренне сбитой с толку этим.

"Мне просто любопытно, зачем ты привезла меня в Сидней".

Она улыбнулась и соблазнительно провела рукой по всей длине своего тела, прежде чем слегка провести пальцем вверх и вниз по своей влажной щели и ответила: "Посмотри у меня между ног и узнай".

"Ну, это было довольно весело, но я предполагаю, что ты привела меня сюда не только для секса".

Улыбка исчезла с лица Эммы, и она сделала долгую паузу, прежде чем ответить. "Было бы так плохо, если бы это было так?"

"Любое время, проведенное с тобой, не так уж плохо. Черт, я все еще поражен, просто глядя на тебя, но дело в том, что… мы на самом деле не знаем друг друга, – сказала я, тщательно подбирая слова. "Я имею в виду, не совсем".

Внезапно я мысленно выругал себя. Эмма Уотсон набрасывается на меня, и моя немедленная реакция – заняться с ней сексом, а затем вступить в абсурдно неудобный разговор, прежде чем у нас даже появится шанс перевести дыхание. Тем не менее, Эмма сделала глубокий вдох и ответила.

"Я знаю этого странного Нейта. И я знаю, что сейчас я, наверное, кажусь какой-то сумасшедшей нимфоманкой, но, как ты думаешь, ты мог бы просто, ну знаешь, спросить меня еще раз позже? Я о многом хочу с тобой поговорить, но пока мы можем просто наслаждаться этим".

"Хорошо", – ответил я, благодарный за отсрочку.

Даже когда она произносила эти слова, я мог сказать, что у нее многое было на уме. Ее хрупкость в тот момент развеяла так много предположений, которые у меня были о ней, и в то же время подтвердила многие из тех, которые у меня были о знаменитостях в целом. Я вспомнил, что узнал о ней в первый раз. В конечном счете, она была всего лишь молодой девушкой, которая могла быть такой же неуклюжей на свиданиях, как и любой другой человек.

"Ах, к черту это", – внезапно выпалила она.

После восьми фильмов о Гарри Поттере увидеть, как она так ругается, было почти таким же шоком, как и увидеть ее обнаженной. Я не сказал ни слова и ждал, когда она продолжит.

"Послушай, Нейт, я буду честной с тобой. Это был довольно плохой год".

Она на мгновение замолчала. Неизвестность убивала меня. Прекрасно зная, что у меня не так хорошо получается вести глубокие и содержательные беседы, как просто веселиться, я попытался поднять настроение и сказал,

"Ну-ну, рецензии на фильм были не такими уж плохими".

Эмма рассмеялась, и внезапно я порадовался, что ее чувство юмора осталось таким же, каким я его помнил. Эмма села, и мой взгляд сразу же снова переместился на ее грудь. Несмотря на свою наготу, она продолжила довольно торжественно и сказала,

"Дело не в этом. Когда мы впервые встретились много месяцев назад, я упомянула, что я недавно рассталась со своим парнем."

"Я помню. Я погуглил тебя."

"Один из недостатков славы: все о тебе можно погуглить", – усмехнулась она, прежде чем продолжить: "Наше знакомство, возможно, имело большое отношение к этому расставанию. Мы встречались долгое время, но за последние несколько месяцев я по-настоящему погрузилась в свою работу, и внезапно все эти фильмы стали накапливаться, и я видела его все реже и реже. Он разозлился, я разозлилась, потому что он был зол, и однажды вечером я выбежала из его квартиры. Это было некрасиво, и тот факт, что я уехала из страны почти сразу после ссоры, вероятно, не помогло. Мы никогда по-настоящему не расставались, но на самом деле об этом не нужно было говорить. Несколько недель спустя я была в рекламном туре своего нового фильма. В разгар этого мне стало одиноко, поэтому я позвонила ему только для того, чтобы узнать, что он ушел и был с кем-то другой. Я впала в депрессию и немного сорвался с места. Боже, временами мне казалось, что я быстро становлюсь просто еще одним испорченным ребенком-звездой. Прошло пару месяцев, а потом я оказался в Мельбурне на премьере и встретила тебя".

"Значит, я был отскоком?" спросил я.

"Нет, ну вообще-то да", – призналась она. "Но поверьте мне, это было нечто большее. Быть с тобой было единственным развлечением, которое у меня было с момента расставания. И за все прошедшие с тех пор месяцы это был один из немногих случаев, когда я забыла о своем бывшем и могла просто наслаждаться жизнью".

"Так вот почему ты позвонил мне?" – сказал я, не особенно убежденный.

«Да. Должна признаться, на самом деле у меня никогда не было никакого намерения звонить тебе. Я полагала, что это было всего лишь на один раз. Но как только я уехал из Мельбурна, я вернулась на круги своя, ведя одинокое существование, постоянно работая и на самом деле не имея ничего постоянного в своей жизни. С тех пор я была немного меланхоличная. Но я всегда вспоминал наше время вместе и то, как весело было просто расслабиться с тобой".

Я не думаю, что она осознавала это, но ее слова сделали меня самым счастливым человеком в мире в тот момент, в то же время подняв мое эго до огромных размеров. Я не мог стереть улыбку со своего лица, что, вероятно, было плохо, учитывая, что она действительно открылась мне по поводу того, что казалось легкой депрессией.

"Чему ты улыбаешься?" – с любопытством спросила Эмма.

"Извини, я знаю, что это серьезно, но я, должно быть, была действительно хороша в постели, чтобы произвести такое впечатление".

На мгновение мне показалось, что я перешел черту от очаровательного к грубому. Но, к счастью, чувство юмора Эммы было таким же сухим и озорным, как у меня, и она рассмеялась вопреки себе.

"Ты можешь верить в это, если это помогает тебе спать по ночам", – засмеялась она, наклонившись и быстро чмокнув меня в губы, "Но для меня это было больше, чем просто бессмысленный секс".

"Для меня это было довольно значимо; я занялся сексом с Гермионой Грейнджер", – сказал я, пытаясь испытать свою удачу.

Эмма широко улыбнулась и игриво оттолкнула мое лицо.

"Просто я не часто встречаю кого-то, кто относился бы ко мне так, как ты".

Этот комментарий искренне сбил меня с толку. Она говорила так, как будто я был кем-то особенным, кто излучал очарование и харизму. Я никогда не думал о себе как о ком-то, кто мог бы заполучить такую девушку, как она. Я просто подумал, что у меня есть сила на мгновение позабавить ее своим чувством юмора, и все.

"Я не понимаю", – ответил я.

"Ты явно нервничал, разговаривая со мной, но это тебя не покалечило. Ты проявил случайный интерес к моей славе, но ты не был одержим ею. И я почувствовал, что ты не из тех парней, которые просто хотят переспать с девушкой, чтобы похвастаться перед своими друзьями. Ты обращался со мной как с обычной женщиной."

"Это все, что нужно, чтобы завоевать тебя?"

"Послушай, что я пытаюсь сказать, так это то, что мне не помешала бы компания на этой неделе. Я просто так устала от этого образа жизни знаменитости. Мне кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я делал что-то для себя".

"Я знаю, что ты чувствуешь. Раньше я с нетерпением ждал возможности стать юристом. Это всегда приводило меня в настоящий восторг. Но теперь, когда я работаю полный рабочий день, это просто чертовски изматывает".

"Боже, слушая тебя, я чувствую себя такой избалованной, жалуясь на свою жизнь. Я имею в виду, что ты на самом деле выполняешь работу".

"Не расстраивайся. Я понимаю. Иметь дело с папарацци в одиночку, должно быть, сущий кошмар. Я видел, какими они были внизу. Я даже видел твои последние снимки под юбкой в Лондоне на прошлой неделе."

"Это был нормальный день", – небрежно объяснила она. "Но, по крайней мере, на мне были трусики".

Мы оба рассмеялись. Мне понравилось, что она не боялась подшучивать над собой. Мы продолжали лежать там, на полу, просто счастливые быть в компании друг друга.

"Так расскажи мне о своей работе? В какой области права ты работаешь?" – спросила она с неподдельным интересом.

Она явно пыталась сменить тему разговора, и хотя я чувствовал, что ей есть что сказать еще, я решил, что она достаточно раскрылась для одного утра. И вот мы начали вести обычную болтовню. Со всем тем сексом, который у нас был тогда, иногда было трудно вспомнить, как весело нам с Эммой было просто разговаривать, будь то о музыке, еде, телевидении и даже фильмах только не о ее собственных, конечно.

Это совсем не было неловко. Странно, мы знали друг друга около двух дней, а потом не виделись семь месяцев; теперь внезапно мы снова были вместе, разговаривая о наших любимых эпизодах "Симпсонов". Мы потеряли счет времени, просто лениво болтая, пока Эмма не проверила свой телефон и не увидела, что уже полдень. Она практически вскочила на ноги.

"Черт, мне нужно идти", – сказала Эмма, собирая свою одежду. "Тебе здесь будет хорошо?"

"Подожди, ты просто собираешься оставить меня здесь? Я чувствую себя таким использованным как презерватив, – сказала я саркастически.

"Не будь такой плаксой", – усмехнулась она.

"Скажем так, в прошлый раз, когда ты бросила меня, ты уехала из страны и не возвращалась в течение семи месяцев", – сказал я, садясь.

"Ну, давай посмотрим правде в глаза, Нейт, это была, по сути, длительная связь на одну ночь", – сказала она, надевая бюстгалтер.

"Я знаю, в остальном у меня никогда не было никаких других иллюзий. И все же мы здесь семь месяцев спустя".

Она задрала трусики вверх по ногам; за ними быстро последовали другие предметы одежды. Я ненавижу смотреть, как она одевается.

"Да, но мы проведем вместе, по крайней мере, целую неделю".

"Что ты имеешь в виду под "по крайней мере"?"

Эмма, казалось, на мгновение задумалась над вопросом, прежде чем придумать уклончивый ответ и ответить,

"Я вернусь в кратчайшие сроки. Мне просто нужно закончить с этой фотосессией для Vogue, а потом мы сможем пойти поужинать с Расселом и съемочной группой".

"Рассел? Ты имеешь в виду Рассела Кроу? Мы ужинаем с ним?" – удивленно спросила я, сразу же забыв о своем предыдущем вопросе.

"Да, ты сказала мне по телефону, что хочешь с ним встретиться. Что ж, теперь ты можешь с ним познакомиться. Он устраивает ужин в ресторане для актеров и съемочной группы, которые приехали на премьеру".

Эмма, теперь полностью одетая, проверила свою сумочку, чтобы убедиться, все ли у нее с собой. Тем временем я все еще сидел голый на полу, едва придя в себя после того, что сейчас лучше всего описать как быстрый секс.

"Не стесняйтесь сделать заказ в номер. Все за счет студии", – сказала она, посмотрев на часы. "Черт, мне действительно нужно идти. Венди рассердится, если я опоздаю."

Эмма буквально побежала к двери, но была ли это жалость или просто гормоны, она развернулась, подбежала ко мне и страстно поцеловала меня своими мягкими, податливыми губами. Ни один из нас не хотел прерывать поцелуй, и я подумывал о том, чтобы опустить ее на пол и снова сорвать с нее одежду, но она просто отстранилась и направилась обратно к двери.

"Я скоро вернусь. Я обещаю, – сказала она.

И с этими словами она ушла. И, как и в любое другое время, когда я был в компании Эммы, я продолжал думать, был ли последний час сном или нет. Но когда я повернул голову и посмотрел на панорамный вид на гавань Сиднея, я понял, что это было очень реально. Я собрал свою одежду и решил максимально использовать все расходы, оплаченные отелем.

Эмма не предоставила мне карточку для доступа в номер, я был фактически заперт там. Хотя это не обязательно было плохо, поскольку, по-видимому, это был один из самых роскошных гостиничных номеров в Сиднее. Я ненадолго задумался о том, чтобы просмотреть кое-какую работу, которая у меня была с моей работы, которую я не мог делегировать, однако юридическая работа была скучной, и я потратил несколько дней своего отпуска, чтобы быть здесь, поэтому я решил действовать соответственно, откинувшись на спинку стула и расслабившись. В разгар распития шампанского и краткого размышления о воссоздании танца Тома Круза без штанов из "Рискованного бизнеса" я заметил большую стопку сценариев в открытой сумке рядом с багажом Эммы. Я вытащил верхний сценарий из стопки и заметил прикрепленную к нему записку следующего содержания:

"ТЕБЕ НУЖНО ВЫБРАТЬ СВОЙ СЛЕДУЮЩИЙ ПРОЕКТ, ЭМ, КУЙ ЖЕЛЕЗО, ПОКА ГОРЯЧО. ЛЮБОЙ ИЗ НИХ – ПОБЕДИТЕЛЬ".

Не придумав ничего лучшего, я сел и начал читать один из сценариев. Короче говоря и я имею в виду ДЛИННУЮ историю, это было довольно ужасное чтение. Ну, думаю, в конце концов, что-то должно было пойти не так в моем случае.

Эмма вернулась только в шесть часов. Она вошла в дверь, намазанная довольно жутким макияжем, раскачивающаяся и с совершенно новой прической, которая, как она объяснила мне, была сделана во время фотосессии. Она сняла макияж почти сразу же, прежде чем я успел хотя бы подшутить над ней. Хотя, к чести журнала Vogue, ей, очевидно, понравилось то, что они сделали с ее волосами, и она не стала их трогать.

И затем, как девушка, советующая своему парню готовиться к свиданию, она начала давить на меня, чтобы я выбрал хороший комплект одежды и помог ей выбрать свою собственную. Я бы солгал, если бы сказал, что не ожидал большего секса, когда она вернется, но, полагаю, поужинать с какой-нибудь голливудской королевской семьей было так же хорошо.

Сам ужин был странным по многим причинам. Я был втянут в разгар ужина с Эммой Уотсон, двумя известными голливудскими актерами, один из которых был лауреатом премии "Оскар" и режиссером, номинированным на премию "Оскар". Внезапно я отчетливо осознал, насколько я был не на своем месте. Всякий раз, когда я оставался наедине с Эммой, я, возможно, мог обманывать себя, думая, что она просто какая-то обычная девушка. Тот факт, что она не была избалованной дивой, помогал поддерживать эту иллюзию. Но находиться в окружении всех этих знаменитых людей одновременно было довольно пугающе. Естественно, я оставался довольно тихим и довольствовался тем, что был мухой на стене. Это был довольно тихий ужин, но, казалось, все хорошо проводили время. Мне было интересно наблюдать, как Эмма взаимодействует с другими. Мы с ней в основном общались один на один, так что было приятно видеть, как она расслабляется, немного выпивает и смеется вместе.

Мы вернулись в номер поздно, я не мог точно сказать, во сколько. Когда я сел на кровать и снял обувь, Эмма начала раздеваться передо мной. В очередной раз я был поражен тем, насколько семейной была наша ситуация. Несмотря на банальность момента, это было так, как будто мы разделяли момент, который разделяют только пары. Это было странное чувство. В тот момент я также осознал, что сделал предположение, что останусь с ней в пентхаусе сегодня вечером. Очевидно, она пришла к тому же выводу и даже глазом не моргнула, когда я начал раздеваться.

"Мне было весело сегодня вечером", – сказала я, снимая брюки.

"Я рад. Было здорово снова всех увидеть", – ответила она, медленно расстегивая молнию на своей юбке-карандаше.

"Что ты имеешь в виду под "Снова"?"

"Ну, ты знаешь, мы снимали фильм пару месяцев. Мы все очень хорошо поладили, а потом больше никогда не видимся, кроме как во время промо-туров. Это немного грустно".

"Думала, ты к этому времени уже привыкнешь".

"Не совсем. Я провела десять лет на "Гарри Поттере" с тем же актерским составом. Я думаю, что такой способ работы все еще немного в новинку для меня".

Я забрался на кровать в одной майке и трусах и наблюдал, как Эмма медленно снимает блузку. Она стояла там в своем белом бюстгалтере и трусиках и начала рыться в своем чемодане. Я просто сидел и любовался видом, прежде чем сказать именно то, что было у меня на уме,

"Знаешь, ты можешь что-нибудь надеть, но я, наверное, просто сниму это снова примерно через пять минут".

Эмма усмехнулась и повернулась, чтобы посмотреть на меня. Я просто перевел взгляд вниз, на большой гостеприимный матрас. Эмма просто пожала плечами и легла на кровать.

"На чем я лежу", – пробормотала она, неловко ерзая на кровати.

Эмма вытащила из-под себя сценарий, который я читал ранее днем.

"О да, я читал кучу твоих сценариев ранее в тот же день. Надеюсь, ты не возражаешь, – объяснил я.

"Вовсе нет. Что-нибудь хорошее? Мой агент оказывает на меня давление, чтобы я выбрал свой следующий фильм".

"Ну, я далек от того, чтобы не соглашаться с вашим голливудским агентом, но я думал, что все они были довольно плохими. Хотя был довольно пошлый фильм под названием "Закат", в котором я бы хотел тебя увидеть".

"Я читала это", – сказала она с дерзкой улыбкой. "Я не беру на себя эту роль, но это послужило хорошим материалом для чтения в пару одиноких ночей".

Я просто поднял бровь и улыбнулся на ее комментарий, прежде чем ответить: "Говоря о неряшливости, мне было интересно. Была ли хоть доля правды в тех слухах, что вы собирались сняться в экранизации "50 оттенков серого"?"

Эмма громко рассмеялась и повернулась, чтобы посмотреть на меня. "Ты серьезно думаешь, что я когда-нибудь возьмусь за эту роль? Серьёзно? По-настоящему?"

"Может быть, мне просто нравится идея видеть тебя голой и связанной", – сказал я с кривой улыбкой на лице.

"Ты веди себя хорошо, и я, возможно, когда-нибудь позволю тебе сделать это со мной. Но забудь о любых мечтах, которые у тебя могут быть обо мне в "50 оттенках". Моя карьера не так уж плоха".

"Прости, я не слышал ничего из того, что ты сказал после того, как дал мне разрешение связать тебя".

"Извините, что разочаровываю, но я оставила свои наручники в Лондоне", – пошутила она.

"У меня в сумке есть пара галстуков, которые могли бы мне пригодиться".

"Тебе бы это понравилось, не так ли?" – спросила она, используя свой английский акцент, чтобы звучать чуть более соблазнительно.

"Я бы хотел привязать тебя ко всем четырем углам кровати и очень медленно ласкать тебя пальцами и доводить до оргазма", – сказал я, рисуя каждую из своих фантазий, которые у меня когда-либо были о ней.

Эмма широко улыбнулась и, все еще в бюстгалтере и трусиках, села на кровать рядом со мной в особенно сексуальной позе. Мне потребовалась вся моя сдержанность, чтобы не сорвать эти оставшиеся предметы одежды и не взять ее. Естественно, я начал разглядывать ее тело вверх и вниз, уделяя особое внимание ее тонким белым трусикам, но ей было все равно, она подняла руку к моему подбородку и вернула мой взгляд обратно к ее глазам.

"Я бы хотела этого", – сказала она, прежде чем добавить: "Но не сегодня".

Она наклонилась, чтобы поцеловать меня, но на этот раз это я приложил руку к ее губам и на мгновение удержал ее на расстоянии.

"Прежде чем мы что-нибудь предпримем, мы так и не закончили наш разговор сегодня утром".

"Мы этого не делали?" спросила она, пока мои пальцы все еще были на ее губах. Она начала медленно приоткрывать губы и совсем чуть-чуть прижимать их к кончикам моих пальцев. Если она пыталась заставить меня потерять ход моих мыслей, то она проделала исключительную работу. Тем не менее, я просто прикусил губу и продолжил.

"Ранее ты намекнула, что мы, возможно, проведем вместе даже больше времени, чем только на этой неделе. Мне любопытно узнать, что у тебя на уме. Это будет нечто большее, чем просто недельный роман?"

"Я надеялся, что мы могли бы пока избежать этого разговора. Но, полагаю, мне следовало бы знать, что с адвокатом лучше не церемониться, – вздохнул я.

"Тогда позволь мне сначала кое-что сказать. Ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься. Ты мне нравишься как личность, а не только как знаменитость. Я взял целую чертову неделю отпуска с работы, чтобы быть здесь с тобой. А учитывая мои обязанности на работе, это не очень хорошая идея. Но я сделал это без колебаний. Если бы ты прямо сейчас попросила меня поехать с тобой в Сибирь, я бы это сделал".

"Я не прошу тебя ехать в Сибирь", – усмехнулась она. "Я даже не прошу тебя покидать свой дом. Просто после того, как я закончу здесь, у меня будет несколько месяцев отпуска, прежде чем я начну работать над своим новым фильмом. Я тут подумала, что мне нужен перерыв. Тот образ жизни, которым я сейчас живу, истощает меня".

"Я уверен, что деньги помогают", – бойко ответил я, возможно, с легким оттенком осуждения.

"В определенной степени, – пожала она плечами, – но деньги не могут купить мне уединение от папарацци. И это, конечно, не может купить мне компанию хорошего друга".

Теперь Эмма смотрела мне прямо в глаза, как будто готовилась оценить мою реакцию на то, что она собиралась сказать дальше. Она тщательно подбирала слова и говорила медленно.

"Вот почему я подумала, может быть, просто может быть, я могла бы приехать и пожить у тебя некоторое время. Знаешь, и, может быть, ты мог бы показать мне, что такое жизнь в Австралии".

Мой разум заработал на полную катушку, и мне потребовалось все, что у меня было, чтобы сохранять невозмутимый вид. Смысл того, что она только что сказала, был умопомрачительным, и я едва мог это осознать. У меня не было никакого ответа на это. Мой рот открылся, но слова не сорвались с языка. Она увидела это и продолжила говорить,

"Просто прошло некоторое время с тех пор, как я просто жила как нормальный человек. И мне нужны перемены, хотя бы на время, иначе я перегорю и в конечном итоге стану еще одной голливудской поучительной историей. Быть с тобой, здесь, в этой стране, что ж, если я правильно разыграю свои карты, это может просто обеспечить мне уединение, которого я так долго искала", – объясняет она.

Я воспринял всю эту новую информацию и попытался представить себе все последствия. Я думаю, Эмма Уотсон просила меня поиграть с ней в дом. И все же я все еще был безмолвен и не знал, как реагировать. Почувствовав это, Эмма продолжила говорить, скорее всего, просто для того, чтобы заполнить тишину, которая возникла бы, если бы она этого не сделала.

"Послушай, я знаю, что это безумие. Я знаю, что прошу тебя пропустить примерно двадцать свиданий в отношениях, но мне просто действительно нужны кардинальные перемены. Я, так сказать, потеряла выходные", – спросила она, пытаясь оценить мою реакцию.

По-прежнему ничего. Возможно, это самое долгое время, которое я когда-либо проводил, ничего не говоря. Конечно, я знал, что хотел сказать, но такое важное решение нельзя было принимать легко. Неделя случайного секса – это одно; это почти имело смысл, даже если это было с Эммой Уотсон, но совместная жизнь до того, как мы по-настоящему узнали друг друга, была совершенно другой вещью.

Эмма, возможно, осознав серьезность своего предложения, сказала: "Знаешь что, не отвечай сейчас. На самом деле, ты не должен этого делать. С моей стороны было нечестно сваливать это на тебя."

"Ты думаешь?" Я усмехнулся, наконец нарушив свое молчание.

"Просто подумай об этом хорошо", – сказала она, одарив меня еще одной из своих улыбок.

“Хорошо”.

Эмма вздохнула, очевидно, с облегчением, и легла на кровать рядом со мной. Тогда я понял, что она нервничала, делая мне это предложение. Эмма Уотсон, кинозвезда, нервничала из-за разговора со мной. Это было еще одним доказательством того, что я был телепортирован в какой-то странный отсталый мир, где обычная логика неприменима.

Мы оба забрались под простыни и приготовились ко сну, больше ничего не сказав. Она надела трусики, а я трусы, и все же у нас даже не было секса. Мне нужно, чтобы весь приток крови шел к моей голове. Мне нужно было кое о чем подумать. Однако примерно через пять минут полного молчания между нами она начала снимать трусики, прежде чем швырнуть их через всю комнату.

"Что ты со мной делаешь? Ты знаешь, что я не могу устоять перед тобой, когда ты так выглядишь?" Я застонал.

"Только потому, что мне не нравится надевать трусики перед сном, это не значит, что мы должны заниматься сексом", – невинно ответила она.

"Я полагаю".

Прошла еще минута, и внезапно я увидел, как она сунула руку под простыни и через несколько мгновений откинула простыню показывая свою наготу.

"Ладно", – пробормотал я.

Прежде чем она смогла понять, что я имею в виду, я забрался на нее сверху, и мы начали медленно целоваться. В отличие от нашего бешеного быстрого секса этим утром, я уже чувствовал, что мы собираемся действовать медленнее. В глубине души я задавался вопросом, не было ли это ее способом убедить меня согласиться с ее предложением; не то чтобы я, конечно, возражал.

Когда наши тела переплелись, и я почувствовал, как погружаюсь в ее горячую, тугую влажность, я подумал про себя, что мог бы привыкнуть к этому. Но потом вмешался рассудок, и я услышал тихий голосок в своей голове, говорящий: "Слишком быстро, это было бы слишком быстро". Но затем, когда я наслаждался вкусом ее сисек, проводя языком по ее соскам, голос снова повторил: "слишком быстро". Я сделал паузу, чтобы на мгновение взглянуть на нее; она выглядела как Богиня. Я хотел, чтобы она была в моей жизни как можно больше. Но на этот раз мой внутренний монолог гласил: "Перестань думать своим членом. Вы не можете просто так жить вместе".

Внезапно она оттолкнула меня от себя, пока я не лег на спину, и она нырнула под простыни. Прошло несколько секунд, и вдруг я почувствовал ее губы на кончике головки моего члена. Я запустила пальцы в волосы и посмотрела в потолок. Там, в Мельбурне, Эмма вздрогнула от вкуса моей спермы у себя во рту и побежала в ванную, чтобы сплюнуть и прополоскать рот. На этот раз она взяла в рот всю мою длину. Один раз она подавилась и пришла в себя, кашляя и хватая ртом воздух, однако не жаловалась и почти сразу возобновила. Когда она начала водить языком вверх и вниз по длине моего члена, я откинул простыни, чтобы увидеть, как она делает это своими собственными глазами. Это было похоже на Рай. Я не могу вспомнить, как это закончилось. Я не знаю, кончил ли я ей в рот или она забралась на меня сверху и начала скакать на мне верхом, чтобы избежать именно этого. Все, что я знаю, это то, что я кончал где-то внутри нее, и все, о чем я мог думать, было: "Серьезно, о чем тут думать, это Эмма Уотсон".

Мы проснулись на следующее утро и не говорили о нашем разговоре. Пока мы сидели и ели завтрак, который заказали в номер, вместо этого мы поговорили о местных туристических достопримечательностях Сиднея, я объяснил ей, как устроен австралийский футбол по правилам, она рассказала о своих любимых городах и рассказала мне о своем страхе перед предстоящими примерно 5-часовыми интервью с Австралийские СМИ. Она сказала, что мне не обязательно ехать с ней и я могу просто провести день за покупками в Сиднее. Она даже предложила мне воспользоваться своей кредитной картой, но я сказал ей, что мое эго не допустит такого унизительного жеста, несмотря на то, что она известная актриса, состояние которой оценивается в миллионы долларов. Тем не менее, я решил присоединиться к ней на пресс-конференции, хотя бы из любопытства.

Это была, мягко говоря, странная установка. По сути, целый этаж здания перепрофилирован для интервью с режиссером и актерским составом; по одному знаменитому человеку на комнату и бесконечный поток журналистов, выстраивающихся в очередь, чтобы взять у них интервью.

Вскоре стало совершенно ясно, что весь процесс был очень повторяющимся, поскольку большинство журналистов просто задавали одни и те же чертовы вопросы о фильме снова и снова. И, как сказала мне Эмма до приезда сюда, они делали это во многих странах по всему миру после релиза. Это продолжалось часами, и казалось, что каждый журналист в Австралии входил в эти двери. Эмма, конечно, сияла улыбкой, но я мог сказать, что с течением дня энтузиазма у нее становилось все меньше и меньше. Только в те несколько минут одиночества, которые у нее были между собеседованиями, я по-настоящему увидел, насколько ей было скучно и на грани несчастья. Но потом приходил следующий репортер, и Эмма, как всегда непревзойденный профессионал, улыбалась, смеялась и давала хорошее интервью. Она даже предоставила им фотографии и позволила одному или двум интервьюерам уделить несколько дополнительных минут. Судя по всему, она прекрасно проводила время в своей жизни, но я мог сказать, что это ее изматывало.

Я вспомнил, как впервые встретил ее при очень похожих обстоятельствах. Эмма прибыла в Мельбурн поздно, и в результате ее люди превратили ее гостиничный номер в специальную комнату для собеседований. Собеседования начались поздно и закончились очень-очень поздно. Весь этот шум разбудил меня и заставил ворваться в ее комнату и потребовать, чтобы она делала шум потише. Как говорится, остальное – история. Трудно было поверить, что Эмма занималась этим с тех пор, как была ребенком. Имея это в виду, я думаю, трудно было винить ее за то, что она стала такой угрюмой и подавленной; взросление в центре внимания, должно быть, берет свое.

В конце концов я вышел из комнаты Эммы в коридор, чтобы отвлечься от обыденности происходящего. Оказывается, коридор был сумасшедшим домом, где люди маниакально бегали взад и вперед, в то время как длинную очередь репортеров водили из комнаты в комнату. В конце концов, Венди, агент Эммы, подошла ко мне и спросила,

"Ты не видел Марка?"

"Я не знаю, кто это", – признался я.

"Он один из продюсеров фильмов, мне нужно дать ему пересмотренное расписание. Он высокий парень в очках?" – спросила она, надеясь, что это освежит мою память.

"Все еще понятия не имею, кто это".

"Черт", – пробормотала она.

Несколько мгновений мы неловко стояли там. Два человека, у которых нет абсолютно ничего общего, кроме того, что мы оба знаем Эмму. В конце концов она сказала, и я подозревал, что больше для того, чтобы нарушить молчание, чем по какой-либо другой причине,

"Ты знаешь, каждый репортер здесь убил бы за часовое интервью, как у тебя".

Внезапно вспомнив свою предыдущую ложь, я пробормотал: "Э-э, да, было ужасно мило со стороны Эммы подарить мне эксклюзив. Мой редактор будет счастлив, – сказал я, солгав сквозь зубы.

Легкая улыбка скользнула по лицу Венди. Я вопросительно посмотрела на нее, прежде чем она ответила,

"Я знаю, что на самом деле ты не репортер, Нейт. Вы с Эммой оба ужасные лгуны."

Я рассмеялся с облегчением. Венди, казалось, не сердилась на то, что ей солгали, во всяком случае, она казалась удивленной. Я полагаю, что как пиарщик Эммы, она была единственным человеком, которому мы могли доверить знание о нашем тайном увлечении.

"Так чем же ты на самом деле занимаешься, Нейт?" – спросила она.

"Я юрист. Хотя на самом деле у меня есть диплом журналиста, – сказал я.

"Рада за тебя. Хорошая постоянная работа, – искренне сказала она. "Тебе это нравится?"

"Не совсем", – признался я.

Венди улыбнулась. "Вряд ли кому-то больше нравится их работа".

"А Эмма знает?" спросил я.

К моему удивлению, Венди действительно перестала думать над вопросом, прежде чем медленно ответить: "Я думаю, что да. Но ее бывает трудно прочесть. Я знаю, что в последнее время она была немного меланхолична. Хотя она, кажется, приободрилась с тех пор, как вы приехали. Я рад, что у нее есть ты."

"Мы просто друзья", – сказал я.

"Угу", – ответила она, явно не убежденная. "Называй это как хочешь, но прошел всего день, а Эмма была веселее, чем я видел ее за последние месяцы".

«Действительно?»

«Да. Она больше улыбалась, отпускала шуточки и действительно горела желанием вернуться в отель. Я предполагаю, что ты остановишься там?"

Я просто кивнул, пока она продолжала говорить.

"Честно говоря, в последнее время я думаю, что такой образ жизни действует ей на нервы. Поскольку папарацци преследуют ее по всему миру, в ее жизни больше нет ничего личного. И в прошлом году она так часто переезжала со съемочной площадки на съемочную площадку, что у нее почти не было времени расслабиться. Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что она хочет вернуться в университет и какое-то время пожить как обычная молодая девушка".

Было почти непринужденно говорить об Эмме с кем-то другим, хотя я не был до конца уверен, почему Венди так свободно рассказывает мне все это.

"Ну, она может позволить себе на некоторое время остаться без работы", – ответил я.

Венди усмехнулась, прежде чем ответить: "Она может себе это позволить, но я не уверена, что ее карьера может. Вы не используете свои шансы в этом бизнесе по максимуму, и о вас очень быстро забудут. И на этом этапе карьеры Эммы ей действительно нужно укрепить свои позиции после "Гарри Поттера"; видит бог, ее агент и менеджер напоминают ей об этом при каждой возможности".

Я мгновение пристально смотрел на Венди, пока она рассеянно смотрела на свой телефон. Я не знаю почему, но этот комментарий запал мне в душу. Возможно, это было как-то связано с разговором, который состоялся у нас с Эммой прошлой ночью. Через мгновение я просто извинился и попросил Венди передать Эмме, что я встречу ее в отеле.

Я вернулся в отель несколько часов спустя, сделав крюк, чтобы осмотреть достопримечательности и звуки гавани Сиднея. Однако, вернувшись, я неохотно открыл свой чемодан и достал работу, которую взял с собой в поездку. Возможно, это было потому, что мне было весело с Эммой с тех пор, как я приехал в Сидней, но составление юридических документов и чтение показаний под присягой были особенно отупляющими. Но с другой стороны, у меня уже некоторое время было это чувство. Называйте это апатией, называйте это скукой или как угодно еще, но я внезапно смог понять чувство неудовлетворенности Эммы своей жизнью. Возможно, во многом это связано с тем фактом, что только в прошлом году я все еще учился в университете, ходил в паб и тусовался с друзьями в середине буднего дня. Теперь у меня была работа, у меня были обязанности, и у меня было очень мало времени на что-либо еще. Кажется глупым, даже избалованным, жаловаться на свою жизнь, когда ты занимаешь хорошо оплачиваемую работу в уважаемой юридической фирме. Как и Эмме, мне было всего двадцать три, а это слишком рано, чтобы испытывать такие чувства по поводу своей жизни. Работу, которую я захватил с собой, вероятно, можно было бы завершить за два часа. По прошествии трех часов я не выполнил и половины из этого.

Эмма вернулась только ближе к вечеру. И снова она застала меня сидящим на кровати и читающим еще один из ее сценариев, на этот раз комедийный; хотя трудно было сказать, потому что прочитав пятдесят страниц, и я ни разу не рассмеялся. Эмма молча вошла в комнату и рухнула лицом вниз на матрас. Я засмеялся и спрашиваю,

"Как это было?"

"Интервью с 9 утра до 15:30 вечера. "Утомительно" даже не начинает описывать это", – пробормотала она, не поднимая лица от матраса. "И теперь у меня есть всего около 3 часов, чтобы подготовиться к премьере".

"Ну, это должно быть веселее", – сказал я, не отрывая взгляда от сценария, который читал.

"О, это очень весело, но вы не даете женщине так мало времени на подготовку к премьере фильма", – сказала она, выпрямляясь. "Кстати говоря, не хочешь присоединиться ко мне сегодня вечером?"

"Извини, но я оставил свой смокинг дома".

"Что ж, хорошо, что я послала за одним этим утром".

«Что?» спросил я.

Эмма широко улыбнулась, очевидно, обрадовавшись моему удивлению, и сказала: "Прекрасный смокинг от Burberry. Я позирую для них и прошу об одолжении. Это будет доставлено сюда до 5 часов".

"Откуда ты знаешь мой размер?"

"Я не знаю, это сделала Венди. Она может сказать это, просто взглянув. В этом она действительно умна".

"Значит, я буду на красной дорожке с тобой?"

"Нет, ты будешь на красной дорожке, но не со мной. Я не хочу, чтобы завтра главным заголовком было "У Эммы Уотсон появился новый парень из Австралии", – сказала она, прежде чем быстро добавить: "Без обид".

"Не принимаю", – сказал я, и я искренне это имел в виду.

"Просто оставайся с Венди".

"Хорошо".

Внезапно она снова легла, положила голову мне на ногу и сказала,

"Почитай мне".

«Что?»

"Я прочитала этот сценарий, когда была в самолете. Отправил меня прямо спать", – сказала она, прежде чем закрыть глаза и добавить: "Разбуди меня через час".

Я сделал, как она просила, и начал читать. Но когда я сидел в постели с Эммой, положившей голову мне на ногу и погружающейся в сон, я снова не мог отделаться от ощущения, что попал в какую-то машину времени для отношений.

Меня сразу охватила паника; мы оба заснули. Мы проспим премьеру? Я посмотрел вниз и понял, что Эмма больше не лежит рядом со мной. Я быстро вскочила на ноги и выбежала из спальни. В ванной горел свет. Я сразу же направился туда и открыл дверь, чтобы увидеть Эмму, стоящую перед зеркалом в ванной комнате в гостиничном халате и наносящую последние штрихи макияжа, который вместе с ее прической выглядел совершенно идеально.

"Что случилось?!" – спросила она.

"Ничего. Я заснул, вот и все. Не знал, где ты был, – ответил я.

"Я прямо здесь", – сказала она с улыбкой.

"Да, это ты", – сказала я с искренним облегчением.

"Ты в смокинге прибыл. Я повесила его на дверь в спальню."

«Спасибо. Надеюсь, оно подойдет, – сказала я, возвращаясь в спальню.

Я расстегнула молнию на сумке и на мгновение посмотрела на костюм. Это было абсолютно красиво и, по-видимому, намного дороже всего, что было в моем гардеробе.

"Сколько стоила эта штука?" Я окликнул Эмму.

“Я не знаю. Но они дали мне это бесплатно. Привилегии людей, являющихся представителями Burberry", – громко ответила она.

"Хорошо, но розничная цена; мы говорим здесь о сотнях долларов или тысячах?"

"Я не знаю насчет австралийских долларов, но это определенно больше тысячи фунтов", – сказала она небрежно, как будто ценник для нее ничего не значил и, вероятно, это было не так.

Я оставил костюм там, где он был, и пошел обратно в ванную.

"Ты очень простой человек, чтобы им понравиться", – сказал я.

Когда я добрался до двери в ванную, я увидел, что на Эмме больше не было халата. Вместо этого на ней было потрясающее маленькое черное платье, которое красиво облегало ее тело. Как и все остальное в Эмме, это выглядело элегантно и стильно. Оно открывало лишь небольшой намек на ложбинку и со вкусом спускалось примерно до середины ее бедер. И, как я уже сказал, ее прическа и макияж были идеальны. В целом, она выглядела во всех отношениях голливудской иконой.

"Слушай, насчет прошлой ночи", – сказал я.

Эмма не обернулась, а вместо этого продолжила смотреть на себя в зеркало и поправлять прическу. Но по ее лицу я мог сказать, что она просто пыталась сохранять хладнокровие.

"У меня все еще есть четыре недели оплачиваемого отпуска после этого, и я всегда хотел увидеть Англию", – сказал я так спокойно, как только мог.

Это заставило Эмму обернуться, хотя и очень медленно. На ее лице была широкая улыбка, которую она изо всех сил пыталась подавить. Для актрисы она могла довольно плохо скрывать свои эмоции. Тщательно подбирая слова, она сказала,

"Может быть, не Англия, это мой дом, и папарацци там такие же безжалостные, как и в Лос-Анджелесе".

"Ну, тогда как насчет Парижа?" – взволнованно спросила я.

"Они тоже не намного лучше. Токио? – спросила она.

"Может быть. Но я также слышал, что Бали прекрасен в это время года".

Она сделала несколько шагов ко мне, широко улыбаясь, и сказала: "Скажем так, Нейт; каким бы ни был пункт назначения, я думаю, что могу позволить себе авиабилеты".

"И что? Ты хочешь поиграть со мной в дом?"

Ей не нужно было говорить "да" или даже кивать в знак подтверждения. Ее улыбка сказала все. Я собирался сбежать за границу со знаменитой актрисой. Внезапно передо мной открылось целое богатство возможностей, и жизнь, о которой я никогда не мечтал, внезапно стала реальностью. Моя жизнь превратилась в сюжет дрянной романтической комедии.

Она прыгнула вперед и обхватила меня своими тонкими руками в теплых объятиях. Я был почти полностью уверен, что для меня это была лучшая сделка, чем для нее. Но вы бы не узнали этого по ее реакции.

"Я так взволнована!" – радостно сказала она.

Я на мгновение обнял ее за плечи, сделал шаг назад и сказал,

"Ты хоть представляешь, как прекрасно ты выглядишь?"

"Да, – сказала она с оттенком самодовольства, – Держу пари, ты бы неплохо смотрелся в смокинге".

Она вернулась к зеркалу в ванной и еще раз осмотрела свою прическу и макияж. Я последовал за ней и сзади снова заключил ее в свои объятия. Мгновение мы стояли, раскачиваясь из стороны в сторону, посреди комнаты, оба просто смотрели в зеркало и в глаза друг другу. Она повернула голову, и я наклонился и нежно поцеловал ее в губы, в то время как мои руки начали скользить вниз к ее стройному заду.

"Не надо. Наконец-то я выгляжу идеально. Не испорти это, – она широко захихикала.

"Как я могу устоять, когда ты так выглядишь?"

Я крепко сжал ее ягодицы своими руками. Эмма издала тихий смешок, когда начала явно обсуждать, хочет ли она отпраздновать наши новые планы. Внезапно я понял, что между моей рукой и ее обнаженной кожей нет ничего, кроме шелкового платья.

"На тебе нет трусиков", – сказал я.

"Это платье лучше всего подходит, когда ты идешь без них", – сказала она, начиная краснеть.

"Значит, если бы я захотел, я мог бы просто задрать платье и взять тебя?"

"Не надо! Ты его помнешь!" Эмма рассмеялась. "Эти модницы с красных ковровых дорожек безжалостны. Ты можешь заполучить меня любым способом позже сегодня вечером."

Я слегка опустился на колени и обхватил пальцами подол ее платья. Эмма смиренно рассмеялась и не сопротивлялась. Я начал медленно поднимать черный шелк по всей длине ее ног и выше, вокруг талии. Платье было таким обтягивающим, что автоматически задралось. Я наклонился, схватил ее за голую задницу и сжал гладкую, упругую плоть в своих руках. Я посмотрел через ее плечо в зеркало, чтобы увидеть ее аккуратно подстриженный кустик и влагалище. Я отпустил ее и начал расстегивать ремень, прежде чем позволить своим брюкам и нижнему белью упасть на пол. Не говоря ни слова, Эмма склонилась над раковиной и раздвинула для меня ноги. В то же время я потянулся к молнии, идущей сзади по ее платью, и потянул ее вниз, одновременно опуская верхнюю половину ее платья, пока оно полностью не собралось вокруг ее талии. Я взял свой член, медленно провел им между ее ног и прижал его к ее отверстию любви. Эмма издала пронзительный крик, на мгновение подскочила вперед и сказала слегка паническим тоном,

"Ошибся отверстием, Нейт!"

Мы оба рассмеялись, когда я направил кончик головки своего члена от ее прямой кишки вниз к ее влагалищу. Я наклонился и прошептал ей на ухо,

"Никогда не пробовала этого?"

"Нет, и давай оставим на потом", – усмехнулась она.

"Достаточно справедливо", – сказал я, прежде чем добавить: "Пока".

В зеркале я увидел легкую улыбку на ее лице, когда она повернула голову и сказала: "Ты можешь взять меня так, как захочешь, но ты не…"

Она так и не закончила это предложение. Потому что в этот момент я протолкнул кончик своего члена внутрь нее, заставив ее слова смениться долгим, низким, приятным стоном. Она была влажной, но еще не мокрой; но ее глаза и язык тела сказали мне, что она хотела этого. Я погрузил свой член до упора и наслаждался ощущением ее ягодиц на своих бедрах. Я не смог удержаться и легонько шлепнул ее по правой щеке, заставив Эмму улыбнутся. Я ласкал ее попку еще несколько мгновений и обнаружил, что еще раз удивлен тем, что у нее такие полные и обильные изгибы. Конечно, она была маленькой женщиной, но я был рад, что она не была одной из тех истощенных актрис, страдающих анорексией на грани.

Я вышел из нее и оставил кончик головки своего члена направленным прямо в ее отверстие. Я поймал ее взгляд в зеркале и наблюдал за ее прекрасными глазами из-за идеально нанесенной подводки и теней для век. Я скользнул в нее еще раз и наблюдал, как эти глаза закрылись, а рот беззвучно открылся от удовольствия. Когда я посмотрел на нее в зеркало и восхитился тем, как абсолютно идеально она выглядит, я решил, что не хочу торопить события, и начал неторопливо совокуплять ее, входя и выходя из нее длинными плавными толчками. Я чувствовал, как раздвигаю ее тугое отверстие с каждым толчком, по мере того как ее внутренности становились все влажнее от соков любви.

Через несколько мгновений я наблюдал, как Эмма отодвинулась назад, чтобы встретить мои толчки. Я держал ее там несколько мгновений, пока она прижималась ко мне, отчаянно желая, чтобы я полностью вошел в нее. В конце концов Эмма издала тихий возглас удовольствия, когда я погрузил свой член по самую рукоятку в нее, а затем продолжал делать это снова и снова. Я продолжал чувствовать, как стенки ее влагалища сжимаются с каждым толчком, когда я почувствовал, что мой оргазм начинает нарастать.

Когда наш темп начал набирать обороты, я был благодарен присутствию зеркала в ванной, которое давало мне потрясающий вид на то, как я снимаю Эмму Уотсон сзади. Даже после всего времени, которое мы провели вместе, и всех случаев, когда мы были близки, мне все еще нравилось напоминать себе о том, кем она была. Когда я наблюдал, как ее груди подпрыгивают взад-вперед под ней, пока мы трахались, я не мог удержаться, чтобы не наклониться вперед и поспешно схватить одну из них в руку. Я грубо сжал ее упругую грудь в своей руке и с наслаждением ущипнул за сосок, заставив ее издать еще один тихий вскрик.

Недовольный тем, что она наслаждалась этим по максимуму, я протянул другую руку и слегка провел пальцами по ее набухшему клитору. Эмма застонала и начала кусать свою нижнюю губу. Наслаждаясь удовольствием, которое она получила от этого, я продолжил тереть чувствительный маленький бугорок. Без предупреждения я осторожно взял ее клитор между большим и указательным пальцами и начал нежно сжимать его; ее реакция была такой, как я ожидал. Она громко закричала в экстазе, пытаясь высвободиться из моих пальцев и прижаться спиной к моему нетерпеливо ожидающему члену. Грубого способа, которым она прижалась своей задницей к моим бедрам, заставив меня полностью погрузиться в нее, было достаточно для меня. Эмма, должно быть, тоже это почувствовала, так как немедленно потянулась назад обеими руками и помогла моим бедрам удержаться на месте, чтобы я прочно оставался внутри нее.

"Кончи в меня. Я не хочу, чтобы что-нибудь попало на мое платье, – сказала она между затрудненными вдохами.

"Как ты думаешь, чем я занимался все это время", – усмехнулся я.

Я почувствовал, как напрягся, прежде чем покрыл ее внутренности своей спермой. К несчастью для Эммы, или, возможно, к счастью, мои пальцы в то время все еще были на клиторе, и мой оргазм только заставил меня сжать его сильнее. Реакция Эммы на этот раз была на грани насилия, когда она издала почти самый громкий крик, который я когда-либо от нее слышал, когда ее тело выпрямилось, и она прижалась ко мне, заставив меня отступить на несколько шагов, пока мы не встали, обнимая друг друга, посреди ванной. Я почувствовал, как свежая волна влажности окутала мой член, когда все ее тело напряглось в разгар оргазма, от которого покалывало в пальцах ног.

Мы оставались там несколько мгновений; я стоял прямо, мой член все еще был внутри нее, когда она снова начала наклоняться вперед, все еще сотрясаясь от оргазма. Внезапно ноги Эммы подкосились под ней, и она схватилась за раковину, чтобы не упасть. Я обхватил ее руками и удержал на месте, когда наклонился вперед, чтобы поцеловать ее в затылок.

Я не знаю, как долго мы просто стояли там над раковиной, но в конце концов я наклонился и прошептал ей на ухо,

"Приведи себя в порядок, Эмма. Тебе нужно подготовиться к премьере".

Она слабо усмехнулась в ответ. Я вышел из нее и сделал несколько шагов назад, когда она упала на колени, все еще держась за край раковины. Я посмотрел на нее на мгновение, глядя, как красивых, так как она, возможно, с дорогим маленькое черное платье закрутились вокруг ее талии, и моя сперма медленно сочится из ее влагалища вместе с ее собственными соками.

В конце концов, Эмма все-таки встала и начала приводить себя в порядок. Это было потрясающее зрелище – видеть, как Эмма Уотсон, склонившись над раковиной, пальцами вычерпывает сперму из своего влагалища и вытирается маленьким полотенцем для рук. В такие моменты, как этот, мне приходилось напоминать себе, что она не была обычной девушкой. Она была Эммой Уотсон, знаменитой актрисой. И каким-то образом судьба позволила мне разделить с ней такую близость, что она без колебаний проделывала подобные вещи передо мной. Тогда я понял, что мне, вероятно, следует привыкнуть к этому образу, и я должен привыкнуть к ней в своей жизни, потому что сейчас она будет в моде в обозримом будущем.

Несмотря ни на что, Эмма довольно быстро привела себя в порядок и вскоре выглядела так же безупречно, как и раньше. Вскоре я присоединился к ней в своем новом смокинге от Burberry. Удивительно, но оно идеально подошло. Мы снова оказались перед зеркалом в ванной. Никто из нас ничего не сказал, но я думаю, мы оба просто думали о том, как хорошо мы смотрелись вместе. Возможно, это было мое воображение, но к тому времени, когда мы выходили за дверь, она сбилась с шага.

Остаток вечера прошел как в тумане. В основном я наблюдал издалека вместе с Венди и другими членами свиты Эммы, как она шла по красной ковровой дорожке и позировала для фотографий. Она была непревзойденным профессионалом во всех отношениях и знала свой путь по красной ковровой дорожке так, как будто это был ее дом. Пару раз она смотрела в мою сторону и улыбалась; хотя, как мы и договаривались, мы держали все в тайне, так что я в значительной степени оставался в стороне.

После этого нас поспешили в театр, когда режиссер и актерский состав представили фильм. Затем погас свет, и начался фильм. Эмма, актеры и съемочная группа занимали лучшие места в зале, в то время как я был отодвинут в дальний угол. Почти сразу же я был поглощен фильмом и полностью наслаждался собой. Мне это так понравилось, что я почти проигнорировал свой телефон, когда почувствовал, как он завибрировал у меня в кармане примерно через пятнадцать минут после начала фильма. К счастью, я решил заглянуть, чтобы посмотреть, кто это был. Меня не должно было удивить, что оно было от Эммы. Сообщение гласило:

"Мне скучно. Встретимся снаружи."

Я посмотрел туда, где сидела Эмма, и увидел, что ее место пустовало вместе с несколькими другими. Я и не подозревал, что кто-то из них ушел. И с этими словами я встал со своего места и прокрался к выходу.

"Нейт!" Эмма позвала, как только я вошел в вестибюль,

Я посмотрел в свою сторону и увидел Эмму, стоящую на другой стороне кинотеатра возле шоколадного бара. Она просто указала на боковой выход и, не говоря больше ни слова, направилась к нему. Я неторопливо последовал за ней, пока не встретил ее на улице, подальше от красной ковровой дорожки и все еще находящихся там отставших.

"Не понравился фильм?" пошутил я.

"Видела это уже довольно много раз", – тихо сказала она, беря меня под руку.

Вместе мы вышли из кинотеатра и пошли по оживленным улицам Сиднея. Несколько человек узнали ее, когда мы проходили мимо, но никто не остановился, чтобы что-нибудь сказать.

"Куда теперь, мисс Уотсон?" спросил я.

"Везде, где мы захотим. Я думаю, что я готов взять отпуск".

"Я думал, пресс-тур не закончится до завтра".

"Рассел согласился освещать мои выступления на телевидении, так что я вся твоя. Так как насчет того, чтобы ты на некоторое время вывел меня из игры?"

"Вот что я тебе скажу. Как насчет того, чтобы мы еще немного побыли в сети и притворились, что мы просто два молодых влюбленных, и ты позволишь мне угостить тебя выпивкой".

Эмма усмехнулась и кивнула в знак согласия. "Это свидание. Но, эм, нам не нужно притворяться. Нам обоим по двадцать три. Мы молоды".

Я посмотрел на нее, и внезапно в тот момент, несмотря на то, как идеально и элегантно она выглядела, и несмотря на все остальное, что я знал о ней, для меня она была просто красивой молодой англичанкой, которую я пригласил на свидание. И внезапно эта абсурдная ситуация, в которой я оказался, показалась мне такой же нормальной, как и любое другое свидание. И с этими словами мы рука об руку прошлись по городу в поисках тихого бара, где мы могли бы просто посидеть, поговорить и выпить вместе, как любая другая молодая влюбленная пара…

(Продолжение в следующей части)