Если бы порно снималось в СССР

В студии было тихо. Все сидели на своих местах, в ожидании важного гостя. Лишь режиссёр изредка нервно подглядывал на часы и, наверно, уже десятый раз проверял камеру, приборы освещения и реквизит. Наконец в коридоре послышались громкие шаги.

— Ребята, знакомьтесь, – режиссёр низко поклонился, – Роман Петрович, первый секретарь обкома. Так сказать, последняя инстанция на нашем пути в Будапешт.

Толстоватый, лысый чиновник окинул всех суровым взглядом.

— Вас как звать? – спросил, протягивая руку.

— Дубин… Геннадий Данилович Дубин.

— Надеюсь, член партий?

— Конечно! Пожалуйста, присаживайтесь, – режиссёр показал на кресло, – Начнём?

— Ну… Я не знаю… – Роман Петрович сложил руки на груди, – Может, с начала ознакомите со сценарием? А там уже и решим…

— Конечно, конечно… – Геннадий Данилович протянул папку, – Так сказать, согласовано во всех инстанциях… Печати и подписи всех товарищей имеются…

— Чтож, неплохо… Правда, есть недостатки! Совсем не раскрыта роль партий, – сморщился чиновник, листая бумаги, – И вообще, в сценарий должно быть упоминание, что при царском режиме порно простому народу было недоступно. Только советская власть и партия открыли всем новые горизонты! Где это, я вас спрашиваю?!

— Извините, – совсем поник режиссёр, – Недоглядели…

— То-то же, – грозно сверкнув очами, строго произнес секретарь, – Давайте, посмотрим на деле.

— Юрик, Женечка! Вы готовы? – крикнул режиссёр, аж подпрыгнув в воздух, – Все по местам! Камера! Свет! Мотор!

Актриса развязала халатик, легла на спину и раздвинула свои длинные ноги. Пышный, но аккуратно подстриженный, треугольник тёмных волос на лобке манил к себе. Язык Юрика несколько раз пробежался по половым губкам и заплясал танец на набухшей горошине.

— Пусти меня, – шепнула Женечка и пара перевернулась.

Секретарь достал из кармана носок и начал вытирать пот. Режиссёр, словно завороженный наблюдал, как киска красотки медленно опускается на член партнёра. Кончик члена прикоснулся к губкам, растянул их и мягко погрузился глубже. Актриса с громкими стонами, снова и снова приподнималась и обрушивалась на этот толстый стержень. Запах пота и её соков наполнил комнату, а стоны, наверно, были слышны в других павильонах.

— Да, да! – повторяла красавица, продолжая свои скачки, – Ухххх, ооохххх, как хорошооо!

Шлёпки и стоны становились всё громче, прерывистое дыхание актёров перешло в хрип. Наконец, выпустив протяжный стон и крепко сцепив Женечку за бёдра, Юрик стал наполнять её вагину спермой, продолжая делать неглубокие движения.

— Ты офигенная, – похвалил он девушку, поглаживая её твердые соски.

— Оооххх… Как же мне хорошо… – выдохнула красавица, распластавшись рядом.

— Стоп! Снято! – радостно заплясал режиссёр, – Прекрасно! Ребята, вы молодцы!

— Ну понятно… – подал голос Роман Петрович, подправляя очки, – Мне всё понятно…

— Что-то не так? – побледнел режиссёр.

— Вы сами то, что думаете?

— Я ничего не думаю… Я не думаю ничего, – замешкался Данилович, – Всегда строго по-инструкциям… Всегда…

— А тут уже и думать ничего не надо! – Петрович поднялся с кресла, – Наворотили дел! И главное когда?! В то время, когда всё прогрессивное человечество борется с империалистическими нападками! А вы творите вот такое! Что это за переворот?!

— Это что такое?! – режиссёр кинулся в сторону кровати, – Устроили, понимаешь! Бля, вы совсем рехнулись?! Перевороты прямо в постели устраивают!

Ошарашены актёры посмотрели друг на друга.

— Товарищ режиссёр, – еле слышно выдавила девица, – Вы же сами сто раз видели. Сами подсказали… Что не так? Это просто переворот, была внизу, оказалась сверху…

— Ха, они ещё спрашивают? – Геннадий кинулся к чиновнику, – Честное слово, я этого не видел! Никогда! Они сами придумали!

— Я вижу, это просто переворот, – кивнул Роман Петрович, – Но!!! Он в сторону запада!

— Вы с ума сошли! – вылупив глаза, режиссёр опять накинулся на актёров, – Это что за поворот? Я вас спрашиваю!!! В сторону запада! Придумать такое… Компаса нет в голове?! Быстро повторим сцену, но с переворотом на восток. Быстро, быстро!

— Да подождите вы, торопыги! – вскипел секретарь, – Какой восток? Вы чё, не знаете какие у нас напряжённые отношения с Китаем?

— Кхмм… Ну как… Знаю, – покрылся потом Дубин, – Политинформация проходит каждый понедельник. Весь личный состав участвует. Подписи есть… Я журнал принесу!

— Да не надо ничего нести! – махнул рукой Роман Петрович.

— Вы нам скажите, в какую сторону делать переворот? – растерянно, моргая глазами, спросил Юрик.

— Запомните! А лучше записывайте! – надел очки чиновник, – Переворачиваться вообще нельзя…

— Так, понял! – кивнул режиссёр, дрожащими руками записывая указания в свой блокнот.

— Запомните, линия партий сейчас такая – никаких поворотов или переворотов! Прямо вперёд! – секретарь встал в позу памятника Ленина, – Делайте выводы сами!

— Уже сделали! – Геннадий опять прыгнул к кровати, – Никаких поворотов, поняли?!

— Но мы не можем, – промямлила Женечка, – У нас сценарий…

— Что значит "Не можем"?! – вскипел секретарь, – Для советского человека таких слов не существует! Нас Гитлер на пути в Европу не остановил, а сценарий, значит, остановит?!

— Что вам не понятно! – повернулся Геннадий Данилович в сторону актёров, – Легли, сделали, никаких поворотов. Что вам ещё непонятно?!

— Мы же не можем менять уже согласованный сценарий… – беспомощно оглянулся Юрик, – У меня ничего не получится… Просто стоят не будет…

— Да я тебя! – погрозил кулаком режиссёр.

— Кстати, сейчас он хорошо сказал, – похвалил Роман Петрович, – Правильно… В тему… Хорошо, что вы не боитесь перед партией признать свои недостатки. Партия всегда выслушает, пойдёт на встречу, поможет…

— Да, молодец! – похлопал режиссёр Юрика по плечу, – Вот так и надо! Товарищ секретарь, это наш лучший актёр, так сказать передовик… Отличник боевой и политической подготовки!

— Ребята, заходите! – подал команду чиновник.

Послышались громкие шаги и в студию зашли трое крепких мужчин в чёрных шляпах и в чёрных длинных плащах до пят.

— Вот… Так сказать, вам в помощь… – усмехнулся секретарь, – Ещё будут вопросы?

— Понял! Уже стоит, я готов! – отозвался Юрик, – Всё в порядке!

— Все по местам! – крикнул режиссёр, – Камера! Свет! Мотор!

Жаркая головка слегка коснулась влажных губ, вызвав тихий писк. Юрик слегка отстранился и снова коснулся головкой врата в колодец наслаждений. Он повторял игру снова и снова, вызывая у Женечки жуткое возбуждение. Девушка взволнованно заерзала. Крепко схватив её ножки, Юрик развёл их шире, приподнял и закинул себе на плечи.

— Ааааа! – громко застонала Женечка, чувствуя, как огромный жезл вторгается в её лоно, грубо и безжалостно растягивая стенки.

Скрипя зубами и громко дыша, Юрик без жалости вдавливал член в тугую дырочку. С начала в киске медленно скрылась головка, а затем, словно прорвав некую преграду, член довольно легко скользнул в податливую пещеру. На мгновение актёр замер, громко охнул и принялся медленно натягивать тугую дырочку до упора. Чувствуя, как стенки крепко сжимают своего гостя, Женечка застонала ещё громче. Резкими, сильными, размашистыми движениями Юрик загонял своё копьё, словно хотел девушку расколоть пополам. Блестящий от влаги член с неимоверной силой двигался туда и обратно, производя громкие, сочные, хлюпающие звуки, снова и снова погружаясь внутрь…

— Всё прекрасно! – удовлетворённо выдохнул секретарь обкома, – Теперь быстренько проверим, какие у вас презервативы?

— На этой полке Ленинградские, а тут сибирские… Не помню, какой город…

— Отлично! А тут?

— Японские…

— Значит так… Товарищ Юрий, в конце фильма берёшь ножницы и разрезаешь презерватив на мелкие кусочки.

— Зачем? – удивился актёр.

— Чтобы обозначит нашу позицию по Курилам.

— Да! – подпрыгнул режиссёр, – Она у нас должна быть жёсткой! Ножницами! На мелкие кусочки! Ты понял?!

— И ещё! – поднял палец чиновник, – У меня есть предложение… Ну как предложение… Важное конструктивное изменение от лица партий, так сказать… В коллектив добавим ещё одну девушку!

Актёры удивлённо переглянулись.

— А зачем нам ещё одна девушка? – тихо пискнул Юрик, – У нас для неё партий, роли нету…

Режиссёр весь, в мгновении ока, побледнел, потом позеленел и покрылся потом.

— А… Э… А… Кхм… – упал на колени Геннадий Данилович, – Я этого человека не знаю! Я его вообще в первый раз вижу! Не знаю откуда он взялся!

— У нас в стране для всех есть партия! – пафосно крикнул Роман Петрович, – Роль отведена каждому человеку! Старикам и детям! Даже собачкам и котикам! Вам понятно?!

Секретарь обкома пару минут пошагал по студий, выдохнул и уже спокойным голосом спросил:

— Кандидатура есть?

— Предложения быстро! – заорал режиссёр, – Что, в головах пусто? Один я должен думать?!

— Может, Таню Грудинину… – пискнула Женечка.

— Она сейчас занята, – возразил Юрик, – Вчера какой-то "Итальянский жеребец" приехал, так она с ним…

— Тогда Леру Сосулькину…

— Нет так нет… – сложил руки на груди чиновник, – Хорошо, что я всё предусмотрел… Линочка, заходи…

В студию тихо, несмело зашла довольно крупного телосложения девушка.

— Вот, знакомьтесь… Лина, – расплылся улыбочкой Роман Петрович, – Хорошо играет любые роли, комсомолка, спортсменка, доярка. Передовик социалистического труда, самые высокие надои в области… Самое главное – осенью собирается поступать на актерский факультет.

— Прекрасно, спасибо вам, – почти поклонился режиссёр.

— И… – секретарь отвёл Геннадия чуть в сторону, – И не смотря, что она моя племянница, думаю прекрасно впишется в ваш коллектив… И ещё… По моему мнению, ваш фильм будет прекрасным источником мотиваций всем дояркам и докажет, что даже им можно стать актрисами порно первой величины. В рамках социалистического лагеря, конечно… Потому в вашем фильме надо ещё что-то подправить!

— Слушаю, – режиссёр опять поклонился.

— Раз присутствует доярка, то действие должно происходить на фоне фермы с коровами и телятами. И обязательно рядом должен стоят трактор "Беларус". Вы поняли? Вы должны изобразить социалистический реализм, показать все положительные стороны советского строя!

— Да, да… Всё сделаем!

— Юрик будет изображать тракториста, должен поиграть на балалайке, потом на гармошке и станцевать в присядку!

— Обязательно!

— Тогда до завтра!

— —

— Все по местам! Камера! Свет! Мотор!

— Но у меня не… – жалобно пискнул Юрик, – Я не мог…

В дверях показался краешек чёрного плаща.

— Всё! Всё! Уже готов! – завопил актёр, когда его член, чуть не сломав челюсть, подскочил до самого потолка.

Роман Петрович, присев на стул, удовлетворённо заржал и показал большой палец вверх.

– Как с тобой хорошо, ты очень горяча штучка, – Юрик положил руки на холмики Жени и нежно их сжал, – Так возбуждающе стонешь.

Лина закусив нижнюю губу, начала медленно расстегивать пуговицы блузки. Когда большой белый лифчик предстал перед глазами парочки, доярка стянула чашечки вверх, обнажая пухлые бутоны с большими темными сосками и просто огромными ореолами…

— Смелее, – тихо прозвучал голос Юрика, когда девушка, сбросив трусики, забралась на большую кровать, – Ты такая мокрая…

Актрисы лукаво переглянулись, приникли своими жаждущими губами к члену Юрика и начали с удовольствием, наслаждением и страстью сосать, вырывая его изо рта друг у дружки. Потом Женечка, поиграла с густыми кучеряшками на лобке Лины, развалилась на диване и широко раздвинула ноги. Актриса громко застонала, когда Юрик задвинул свой прибор по самые помидоры, но Лина тут же закрыла ей рот своим поцелуем.

— Ох, я никогда этого не делала… – прошептала Женя.

Лина опять закусила губу и медленно, словно дразня зрителей, провела ладонями по грудям. Наслаждаясь зрелищем, Юрик, с высунутым языком, увеличил темп и его отвисшая мошонка во всю шлепала по промежности Женечки.

— Да… да… да, – в такт кричала девушка, – Глубже, глубже! Оооооохххх!

Юрик сжал зубы, попытался дотронуться до киски Лины, но именно в ту секунду густая жидкость хлынула во влагалище его партнёрши, наполнило её до краев и громко захлюпало….

— Ну вот, другое дело, как-то совсем по-другому смотрится, – похвалил секретарь, когда обессиленные актёры повалились на кровать, – Геннадий Данилович, можно вас минуточку?

— Надеюсь, вы понимаете, как приз фестиваля поможет моей племяннице в учёбе? – тихо спросил секретарь, когда они отошли в сторону.

— Понимаю, – закивал режиссёр, – А какой приз?

— Я тут недавно поговорил с ответственными и не совсем ответственными товарищами. Мы пришли к согласию, что актрисе второго плана вашего фильма будет присуждён главный приз. Вы меня понимаете?

— Да, всё понимаю! – закивал Геннадий, – Лине приз, а нам…

— Значит так! – громко хлопнул ладонями секретарь, – В Будапешт поедут товарищ Юрий, комсомолка Евгения, Линочка и сорок сотрудников обкома. Итого 43 человек, вся делегация.

— А… Мммм… Кхм… – крякнул режиссёр.

— Что такое? – удивился Роман Петрович.

— Ну… Как сказать…. А как же я?

— А вам большое спасибо! – пожал руку секретарь, – Завтра в обкоме вам выпишут грамоту… А в Будапеште вы уже не нужны! После того, что натворили со сценарием, я не уверен, можно ли вас выпускать за границу. Вдруг там у вас имеются родственники!

— Он на прошлой неделе получил посылку из Израиля! – радостно крикнул Юрик, – Три дня жвачку лопал, всем хвастался и никого не угостил.

— Ах вот как! – махнул рукой секретарь обкома, – Тогда хрен вам, а не грамота! Ребята, займитесь этим подозрительным типом!