Этот невероятный дневник. часть 12

Черный конь – мой друг единственный

Острый меч – защитник праведный

Я иду путем извилистым

Не привыкнув жить по правилам

Оп-па! Да тут позиция зенитчиков. Лихо они замаскировались, просто молодцы. Юный лейтенант подбежал и бодро доложил – тут на пути бомбёров Геринга замаскированная батарея. Но в обслуге одни молодые девушки – военный выпуск. Вот только ночью вдали гудели самолёты и видны были парашюты. Понял!

Посидел я в "санитарке" и через полчаса, выскочив, рявкнул вовсю:

— Орудия к бою! Зарядить бронебойными! – ноосфера мне и выдала, что к нам движется немецкий десант при двух лёгких танках Panz-3. Опасная машина.

И вскоре точно – тихо пылят "тройки" и за ними бегут немецкие десантники. Видя, что девушки при виде танков немного перепугались, я разрешил им залечь в окопчиках, а мы с лейтенантом навели отличную 52-К на первый танк. 85 мм – это вам не шутки, господа фашисты. Конечно, правильно говорить – "нацисты", но мы уже так привыкли.

Светлячок донного трассера втыкается под срез башни, вспыхивая мощным букетом тускло-фиолетовых искр. «Pz-3» еще продолжает двигаться вперед; гусеницы еще рвут траками нашу родную землю, но он уже мертв. Окончательно – и без любых вариантов. Я отчего-то знаю это абсолютно точно. В некий совершенно бесконечно-краткий миг перед внутренним взором проносится замедленное в тысячи раз «кино» последних мгновений жизни фашистского танка: вот тупоголовый снаряд «БР-350БСП» сминает баллистический наконечник о нижнюю скулу башни и проламывает крупповскую броню.

Вот расходящимся конусом разлетается сноп сколов, выбитых чудовищным, страшным кинетическим ударом с внутренней стороны брони; крошечные кусочки стали прошивают ноги сидящих в тесной трехместной башне танкистов, рикошетируют от стенок и казенника орудия. Летящая следом шестикилограммовая болванка разрывает пополам тело заряжающего, на миг окутавшееся облаком кровавых брызг. Проходит по боеукладке правого борта, сминает и рвет гильзы унитаров, сразу мгновенно воспламеняя порох. Чуть изменяет направление движения. Под небольшим углом пробивает перегородку, отделяющую боевое отделение от моторного отсека, сокрушая двигатель. Взрыв. И ещё один! И вскоре вновь горит ещё танк! Молодцы мы с юным лейтенантом. Девушки-зенитчицы выскочили из окопа и зацеловали нас.

А храбрые, но прагматичные немецкие десантники сразу рванули обратно. Хитры, гады.

Лейтенант по лешиной рации связался со своим начальством, а мы вскоре рванули к столице. Тут нам делать нечего – у нас другая задача!

Уже ближе к столице мы опять сделали привал. Таня ловко сняла с меня стресс, её ротик творил чудеса. Ну и по рюмочке всем! Лёша нашел в густой дубраве небольшой ручей, мы нагрели вода, помылись, постирались и почистились – нельзя же въезжать в столицу в зачуханном виде. Начищенные сапоги, свежие подворотнички, а ещё я сразу сообразил – девушек одели в военную форму, заодно я вручил им документы пропавших военфельдшеров, брошенные в санитарке. Они всё время теперь заучивали свои новые данные. А я теперь предался умствованиям, глядя в небеса.

Солнце! Наше светило, наше Ярило, без него невозможен фотосинтез кислорода и, соответственно – жизнь на Земле. Я могу вообразить себя частью Солнца и не свихнуться, так как все живое в самом деле его часть, от самых мелких амеб и до человека, все растения, даже камни, пронизаны его лучами, его энергией.

Мы живем в самой внешней части атмосферы Солнца и самой горячей, но не замечаем ее точно так же, как не замечаем плотного воздуха, всем нам по-детски кажется, что двигаемся чуть ли не в безвоздушном пространстве…

Но вот ночь заканчивается, утро вступает в свои права. Заря здесь, в предверии столицы, сегодня какая-то страшноватая, никакой милой скромной алости, как на щечках молодой девушки, которую потрогал за попку и поцеловал в сладкие губки. Сейчас тут страшноватый багрянец, что нарастает и нарастает, уже все небо горит и плавится, и вот тогда- то наконец выдвигается огромное оранжевое солнце, просто такое пугающе исполинское, а багровым мир кажется с утра. Словно природа злится на войну. Но… Скоро все краски станут совсем обычнми, к которым мы привыкли.

А я встал столбом и с возвышенности смотрел в бинокль на далекие маковки церковных куполов столицы, красным золотом сиявших в лучах осеннего восходящего солнца. Красиво. Все-таки умели раньше строить. Строителей давно и на свете нет, а красота, созданная их руками, осталась. Храм – это ведь не только архитектурный памятник, но еще и область Божественного присутствия. Святыня для русского человека. Нынешние этого не понимают, вытравили из них многие понятия, но среди тех, кто воевал, прошел через кровь, грязь, безысходность – атеистов нет. Они совсем прекрасно знают, что ОН существует. недаром почти у всех под гимнастёрками – православные крестики.

Когда мы только подъезжали к границам московской области, уже были видны признаки цивилизации – телеграфные столбы, асфальт. Но мы заехали с наступлением ночи сразу в лес. Утром решили подъехать ближе. И вот утро. Красное небо ночи очень медленно превращается в сине-зеленое, лес просыпается, сонно вскрикивают тонкими голосами птички, мелкие зверьки высовываются из норок, зевают и сразу раздумывают: на охоту или еще поспать, – в воздухе появились первые стрекозы, согнанные с верхушек трав хозяйственными муравьями.

Рассвет начался где-то высоко, словно в другом мире, там уже не утро, а солнечный день, а мы еще едем через ночь, затем солнце стекло по стволам деревьев, как жидкое золото, но за ними густые кустарники хранят недобрую тьму. Но вот Солнце, день обрёл свои краски и вскоре мы поедем. А девушки на прощание и за спасение сделали нам с Лёшей по чудесному минету. Лёха ещё и Таню поимел за полуторкой, поставив её в позу "зю". Так что все были довольны. Мы также и отлично поели – Таня прекрасно готовит.

Заехали мы в Москву в середине дня, после обеда. Утром и вечером стражи очень бдительны, а вот после обеда всегда расслабляются. Так и нас проверили, просмотрели, но больше всего на них подействовало моё удостоверение! Ну ещё бы, яркая надпись "Разведуправление Генерального штаба". Так что я Надю и Таню отвёз прямо в наш Центральный госпиталь – их там главврач принял с восторгом. Лизу в гороно – там пожилой заведующий очень обрадовался. Кадровый голод! Ну всё, все пристроены.

ЗиС-6 и полуторку в транспортное управление, записали, как трофеи от майора Алексеева – мне в плюс, Лёша двинулся на базу – сдать рацию. А меня тут схватил за рукав наш особист – они вычислили "крота", но вдруг тот не станет говорить с ними на русском, а я ведь отлично знаю немецкий. Так и вышло, работал тот в финансовом отделе и много знал и видел. И, как кадровый разведчик – разговор только на родном немецком. Ещё удивился: "У Вас такой чёткий берлинский выговор…" Ну как же, я ведь унтерменьш! Я и пошутил: "Вы в Москве, а я в Берлине. Скоро мы там все будем". Скривился сразу. Потом я немного сообразил, когда его увезли – денег у него очень много. Закрыл глаза и тут мне чёткая подсказка! Взял кусочек марли, закрыл горлышко красивого хрустального графина и вылил воду в раковину. Точно – бриллианты! Коэффициент преломления у них одинаковый и в воде эти дорогие камешки не видно.

Так, тут 30 штук, пять в носовой платок и в сапог, остальные в мешочек и на выход. Часть денег и брюллики я сдал в Фонд обороны, эксперты опять полчаса ахали и меня долго не отпускали. Голубые алмазы! Как оказалось, при повышении каратов цена на них прыгает просто скачкообразно. Пришлось расписаться в трёх протоколах, да ещё лейтенант с НКГБ обыскал, но извинился – ничего личного, товарищ майор, служба! А я выдал, что больше ничего сдавать не буду – терпеть не могу мужских ладоней на своём теле. Так эксперты взвыли и пообещали, что в следующий раз меня девушка будет обыскивать. Вот это совсем другой разговор.

Побывал я в доме, Толик опять привёл двух податливых красоток, мы чудесно провели вечер и ночь – мне точно нужно снять стресс. Всё же трудный и опасный был "выход" у нас с Лёшей. Горячие какие нам попались, мол с женихами проблема, а организм своё требует! Утром девушки ушли – они работают учительницами в школе, все школы тут потихоньку открывают. А за мной приехали – генерал Голиков вызывает. Я взял старую трость и, чётко прихрамывая, мол, раны боевые ещё беспокоят, сел в машину.

Совсем рано, солнце ещё не взошло, но наше РУ работает в бессоном ритме. А вот ГРУ Хозяин подчинил лично себе – оно работает в Европе и САСШ. Туман с утра – видимо день будет жарким. Далеко впереди пронеслись призрачные кони, можно бы списать на клочья седого тумана, который несет ветер, но отчетливо вижу каждую жилку и каждый выпуклый мускул. Целый табун туманных коней красиво и гордо промчался с длинными развевающимися гривами и пышными хвостами, а там канули в уходящюю ночь… Значит скоро будет утро и Солнце вновь обогреет нас.

А новости не очень хорошие. Раз такая обстановка, то Хозяин быстро и срочно создал Сталинградский фронт. И, как ни странно, вскоре генерала Голикова срочно отправляет командующим 1 гвардейской армией. И вот два приказа! Прочёл и расписался – вот ловкий наш генерал! Первый по кадрам – я стал подполковником. Тут и за точные разведданные, за найденные и сданные деньги и ценности в Фонд обороны, за умело пригнанный состав со снарядами – сам Хозяин похвалил. И вскоре мне нужно принимать важную должность помощника оператора-направленца Генштаба – восточный сектор. И второй – мне отпуск по ранению – три недели, раз я вроде хожу с трудом. И вот записка – мне в транспортном дадут "Виллис МВ" с крытым верхом. Ну и отлично, я чувствовал себя прекрасно, но Голикову "поплакался" на раны, мол и ЗиС-6 захватил, раз идти не мог пешком. А за автомашины и сдачу ценностей на большую сумму – мне премия, зайти в финансовый, там сразу и выпишут. И в наградном – медаль "За отвагу". Ну генерал, за таким командиром не пропадёшь. Жаль, что уходит. Ну ему сразу в петлицы три большие звезды генерал-лейтенанта.

Отлично, теперь я смело могу тратить "трофейные" деньги, да и машина мне в помощь, Москва есть Москва, тут пешком не находишься. И я рванул в Центральный госпиталь – хотел сделать сюрприз жене. Но "сюрприз" вышел для меня. Интересный сюрприз!