Голодная сестра(Конец)

Подруги ехали молча, дулись друг на друга. Если бы чертов "Матиз" не сломался, Юлия ни за что не приняла бы предложение Марии довести себя до родного села, но трястись в автобусе тристо километров было куда худшим времяпрепровожденияем, к тому же в такие душные дни. Женщина жару переносила крайне мучительно: была вялой, сильно потела, даже страдала мигренью. Вообщем, ситуация была безвыходной для Юлии. Такси она отринула категорически, устав от мужского внимания за ту неделю, пока гостила у подружки. Почти все время ее прибывания в гостях их трахали, как самых настоящих шлюх. И если в первые дни из их "секс-круиза" они пускались по кругу только между братьями-близнецами, то потом началась самая настоящая оргия. В особняк Марии в любой момент мог наведаться какой-нибудь знакомый Максима или Никиты с целью быть удовлетворённым одной из сексуальных баб.

Когда Юлия узнала о цели визита первого незнакомца, она в слезах убежала в выделенную ей хозяйкой особняка гостевую комнату, закрылась там и никому не отвечала. Так и просидела мышкой, пока её подругу нахлобучивали трое молодых парней. Она все слышала, как-будто любовники специально занимались сексом у нее под дверью. Оргия одной женщины с тремя мужчинами продлилась до вечера, измотала Марию до подкашивающихся ног.

— Ну спасибо, подружка, за поддержку, – рухнув в постель к Юлии, без злобы съязвила растрёпанная и замученная сексом красавица, – дуешься, что членами с тобой не поделилась?

Юлия цокнула языком, всем видом выказывала недовольство своей подругой. Даже ручки сложила на широких грудях и отвернула набычившееся личико.

— Ты меня за шлюху принимаешь? – наконец огрызнулась женщина, испепеляя Машу взглядом, – что ты себе позволяешь?! Половину города через меня решила пропустить?

Мария будто и не реагировала на гундеж озлобленной подруги, мило улыбалась ей, рассматривая ее красивое лицо и сексуальное тело, хоть и облаченное в простой свитер и джинсы.

— Ты же хотела трахаться? Вот и трахайся. Скоро твои ебари придут, – Машка поцеловала Юлию в щеку, выходя сказала, – я в душ. Когда закончите, проводишь их до калитки.

— Пошла ты, – обижено пробубнила Юлия, дуясь на подругу.

Звонка она дожидалась у входной двери, как только услышала веселую трель из динамика, от волнения перепутала клавишу, вместо ответа открыла калитку гостям, обругала себя за нерасторопность. Принялась суетливо подправлять свою одежду: мини-юбку и майку с вырезом. Белье она не стала и одевать, предъявив себе перед зеркалом: "теперь ты шлюшка, Юля, можешь не выделываться".

Она смирилась быть сегодня чьей-то "дырой", приготовила себя к этому, выдохнув, открыла дверь стучащимся в нее посетителям. Но оказалась все-таки не готовой. На пороге стояли двое…мальчишек. Невысоких, щуплых, каких-то по-девичьи жеманных. Тот что понаглее осмотрел Юлию с ног до головы, присвиснул, без приглашения вошёл в дом. Второй был культурнее, поцеловал руку дамы, развернул ее и повел с собой, подталкивая за талию. Дверь захлопнулась сама. "Джентльмен" помог красавице сесть рядом с наглецом, вальяжно развалившимся на диване, широко раскинув ноги. После этого сел сам, зажимая шокированную женщину между собой и товарищем. Наглый церемониться не стал, потянул вырез майки красавицы, отчего ее дойка тяжело вывалилась из одежды, попытался поцеловать Юлию, но та забрыкалась.

— Мальчики! Стойте! Вам сколько лет, – испуганно заверещала учительница старших классов, – вы выглядите как мои ученики! Что же это?!..

— Мне есть восемнадцать, если ты об этом, – нагло заявил один из парней, принялся задирать юбку женщины, сразу засветившей ее гладкий лобок.

Юлия вцепилась в край юбочки, хоть и бестолку – она уже была собрана на ее животике, выпучила молящие голубые глазищи на культурного, будто ждала от него спасения. Он утвердительно кивнул головой, мол, тоже совершеннолетний. На этом линия защиты женщина закончилась, она стала сексуальной игрушкой двух разных, но одинаково неопытных парней. Возможно даже совравших про свой возраст, тем не менее свою толику удовольствия Юлия получила, а парни ушли в полном восторге, опробовав все женские дырочки, даже кончили на классные сиськи Юли секс-бомбы, как они ее обзывали, координируя свои действия во время секса с красоткой.

— Маш, ты спишь? – отмывшись от кончи, осторожным шепотом поинтересовалась она у притихшей в своей постели подруги.

— Нет, притворяюсь, – передразнила ее Маша. Ловко подскочила к Юлии, уволокла ее на свою кровать, – ну как тебе твои?

— Никак! – не переставая шептать, злобно тявкнула Юлия, – что происходит? Говори!

Маша заговорила не сразу, но по радостному лицу было видно, что ничего плохого.

— Макс и Никитос нахвастались про нас, теперь мы должны трахаться с их приятелями, – честно созналась Маша.

— Что?! – вскрикнула женщина, выпучив испуганные глаза, – как это…нахвастались про нас? Как про…

— Как про двух горячих сексуальных тёлочек, – прервала стервочка условную "скромняшку", обняв ее за крупные бедра, – а не как про безотказный давалок. Ты же не давалка?

Маша хитро глазела на растерянную красавицу, красневшую от стыда.

— Отстань! – вырвалась Юля из объятий подруги, – вообще, иди в жопу вместе со своими кобелями. Обещала же, что всех разгонишь!

Женщина психанула и вышла прочь, услышав за спиной: "Ты теперь давалка, Юля!"

Спорить она не собиралась, решила с утра уехать из этого траходома. Но утром уже все пошло не по плану. Из сладкого сна ее в прямом смысле выдернули за ноги. Женщина завизжала, испугавшись неожиданного рывка, задрыгала ногами, отбиваясь от непонятного нападающего. Разобраться в происходящем мешало ещё и одеяло, предательски обмотавшееся вокруг ее головы. Неожиданно ноги красотки оказались свободны, но зато затрещала по швам ее наивная в покемонах пижама, в конце концов красотка оказалась почти голой, прикрываясь лишь обрывками ткани.

— Доброе утро, – весело поприветствовал Никита Юлю, – как спалось, красавица?

Красавица пыхтела от возмущения, была красной из-за неожиданной борьбы, глубоко и часто дышала, дразня парня вздымающейся грудью.

— Ты идиот! – закричала женщина, потеряв контроль над собой, – выебал, как какую-то шваль, всем разбазарил, как мы трахались, ещё и пижамку мою порвал! Тваааарь! Пошел нахер отсюда!

Парень не шевелился, любовался яростной красавицей, готовой вот-вот броситься на него с кулаками и ногтями.

— Значит ты вот какая на самом деле, – полез красавчик мацать женщину, – ты горячая, злобная сучка. А не та милота-недотрога, которую из себя корчишь.

— Не твое дело! – отпихивала она от себя парня, – я тебе не дам!

— Я тебя так возьму!

— Не возьмёшь!

— Возьму-возьму.

— Отстать !

Девушка оказалась в крепких объятиях худых, жилистых рук, запрыгала, пытаясь вырваться. Но она была слабенькой, мало занимаясь физическим трудом, поэтому быстро выдохлась.

— Все что ли? – подколол Никита притихшую Юлию, – это все твое сопротивление.

Женщина сделала ещё одну попытку вырваться, ни на что не надеясь. Сдалась на милость негодяю.

— Трахать меня будешь? – спросила Юля, и так зная ответ, – давай быстрее закончим с этим, и ты свалишь.

Вместо ответа парень поцеловал пухлые губки Юли, толкнул ее на постель, заставив встать раком. Вошёл в нее горячее бархатистое лоно! Женщина вела себя как раскоряченное раком бревно, зло наказывая омерительного ебаря своей безучастностью, который хоть и не старался порадовать партнёршу, но все же долбил ее пизду самоотверженно. И так до оргазма, который охватил Юлию уже через минуту жёсткой долбежки.

— Ты тваааарь! – завопила баба ненавистному любовнику, беспомощно упала животом на кровать, раздвинув ноги аки лягушка и выпятив задницу, – давай! Еби меня, урод, и проваливай!

Урод в точности исполнил указание своей "слабенькой самочки", поимел ее за час во всех позах, которые мог себе представить, заставил ее кончить ещё пять раз. Своего отношения к нему женщина не поменяла, по крайней мере, находясь в полубредовом от порева состоянии, не утверждала обратного.

— Пошли пожрем, – предложил Никита женщине, беспомощно валявшейся в луже свои половых жидкостей, – потом продолжим.

— Мне в постель, – промямлила Юлия не отрывая щеку от подушки, – и кофе. Двойной. И новую пизду…

Парень улыбнулся красавице, шлёпнул ее по большой жопе и ушел за завтраком.

За вкусным фастфудом Юлия отдохнула, набралась сил, повеселела и даже простила парня, подарившей ей самый лучший секс в ее жизни. Она даже почувствовала какую-то дурацкую влюбленность в этого молодого красавца с идеальным хуем. Наглого, лицемерного, мудака. Женщина быстро осознала что ее влюбленность останется без ответа, и что она нужна Никите лишь как три дыры и две офигенные сиськи. Он ей это прямым текстом сказал и продолжил ебать, как ни в себя. В конце дня Юлия уже просто слезно умоляла его оставить ее сраку в покое, как заведённая визжала одно слово "хватит", не пытаясь вырываться, просто полулежала в разворошенной от эпического траха постели, высоко задрав жопу.

К чести самки можно сказать, что она тоже смогла хорошенько "выдоить" яйца Никиты, последний "заход" он завершал уже на морально-волевых и с режущей болью в мудях. Так устал в конце, что даже не шлёпнул "любимую" задницу, а просто ушел залечивать "раны".

Последний день не сулил ничего хорошего. Обе подружки-давалки были разбиты, нуждались в отдыхе, особенно все что ниже живота. Марии нравилась эта болезненная немощность в своих гениталиях, ее-то она и добивалась, как знака, что наконец-то вдоволь натрахалась. У Юлии это было впервые. Стоять она не могла, сидеть тоже, ходить тем более. Дыры женщины высохли и горели словно содранные мазоли, успокаивались если к ним не касаться. Она обильно мазала их холодным, увлажняющим кремом, и грязно материла вытворявшего с ней разное Никиту. Ебарь он был потрясающий, выполнил то, что обещал – встать с постели Юлия действительно не могла.

— Как ты, девочка? – участливо побеспокоилась о подруге Мария, – сильно больно?

— Пиздец какой-то, – шипела Юля, намазывая крем на распухший пирог пизды, – у тебя всегда так, после этих твоих секс-игрищ?

— Конечно, нафига тогда заморачиваться, – хихикнула Маша, любуясь на блядоватую подругу, – поедешь ещё ко мне на такое порево.

— Конечно! Ой, – осеклась красавица, – ты меня, Маша, окончательно развратила.

— Не окончательно, – хитро подмигнула стервочка.

Юлия замерла, разглядывая хитрую мордашку подруги, уже догадываясь, что к чему.

— Нееееет! – страдальчески заныла Юлия, запрокинув голову назад, – не говори, что ещё ебаться придут.

— Последний! Честно, – подскочила Машка к подруге, обняла за бедро, – мы вдвоем-то справимся с ним. Этот просто только сегодня приехал, хочет прям с тобой познакомиться.

— Со мной? А я… А откуда он меня… Почему я, Мааашаа, я не смогу трахаться!

— Никита показал этому видос, как они с Максом тебя долбили в первый день. Ну этот новенький и захотел тебя.

— Видео? Нас снимали? – вскочила Юля, несмотря на боль.

— Ну да. Я снимала…

— Нахуя?!

— Это так круто выглядело. Я не удержалась…

Оправдания Марии прервала трель звонка. Она поспешила открыть дверь, радостно поприветствовала гостя.

— Юлька, иди сюда скорее! Поздоровайся с нашим мальчиком, – позвала ее подружка.

Женщина закуталась в шелковый халат и вышла к новому парню, пытаясь сдвигать бедра и не морщиться от боли.

— Привет, Юля, – пробасил здоровенный парень

— Привет…

***

— Блин, Юлька! Хватит дуться, – первой сдалась стервочка, – я правда не со зла снимала, просто вы так классно трахались, я не смогла удержаться!

— Маша! Ты такая сучка, Маша, – уже давно простив, наигранно ругала подругу Юлия, – нафига Никите-то скинула.

— Он очень просил. Как память о тебе.

— Охренеть, блин. А воспоминаний, как он меня сутками пердолил ему мало?

— Ну не будь такой букой, девочка. Ну должна же у него остаться какая-нибудь материальная память о тебе. У тебя же осталась о нем…

— Чё?…

— Ну… В горле у тебя, в заднем проходе, влагалище остались же частички Никитоса. Парню тоже хочется. ..

— Заткнись, а, – засмеялась Юля, – туфлю ему в залупу надо было засунуть, а не видосы обо мне оставлять.

— Да он все равно уже его удалил.

— Правда?

— Конечно, – уверенно заявила Маша, хотя знала, что нифига парень не удалил, – ему зачем? Не станет же он выкладывать видос в интернет? Там же твои ученики могут увидеть, как их математичку долбят в обе дыры.

— Маша! Ты потрясающе умеешь успокаивать. Лучше у тебя получается только делать из замужних подруг доступных давалок!

— Ну ты же разводиться собираешься…

— Ну пока же я замужем! И твоя подруга.

— И давалка!

— И давалка, – согласилась Юлия.

— А тот здоровяк реально?..- начала было Мария, но Юля пресекла ее вопрос.

— Маша, ты тыщу раз уже спрашивала, и я тыщу раз отвечала. Да, тот здоровяк мой брат, Витька. И да, мы трахались неделю назад. Да, у него член больше, чем у Максима!

— Охренеть, Юлька.

— Я знаю!

— Я имею в виду, охренеть. Ты давалкой стала без моей помощи.

Юля уставилась на сдерживающую улыбку подругу, поняла логику ее мыслей, согласилась с ее выводами.

"Всё-таки идея Машки бросить эту школу и переехать к ней в особняк имеет право на жизнь, " – подумала тридцатилетняя красавица, решившая многое поменять в своей жизни.