Хейди и любовь в Альпах, часть 4

Продолжение

Глава 1

Хейди жила в хижине, на склоне в предгорьях Альп, вместе со своим дедом, который был уже стар и редко вставал с постели.

К началу весны, Хейди обнаружила что беременна. Это было не удивительно, учитывая скольким мужчинам ей пришлось отдаваться в течении той трудной зимы. Деньги, которые она таким способом зарабатывала, все уходили на лечение ее деда.

Каждый визит доктора обходился не менее чем 10 золотых франков. А операция которую доктор сделал деду обошлась им в целых 25 золотых монет. (В те далекие времена не было понятия о медицинском страховании, и люди вынуждены были перебиваться как могли, когда требовался визит доктора.)

Того небольшого заработка, что платили ей за работу в лавке конечно на лечение не хватало. Хейди той зимой приходилось продавать себя мужчинам в городе, иногда приходя к ним в дома, а иногда и прямо на улице, за углом, где никто не видел. Хейди ни за что на свете не согласилась бы продаваться за деньги для себя. Даже если бы она умирала от голода. Но ради спасения своего деда она была готова на все.

Дед конечно догадывался, как Хейди зарабатывала деньги, но только смотрел на нее грустно и качал головой. Они с дедом никогда это не обсуждали. Некоторые веще лучше оставить недосказанными.

Со временем её живот заметно рос. Не имея мужа или средств к существованию, Хейди приходилось много работать.

Она каждый день ходила по тропинке вниз, в город, в лавку где она работала. Лавочник и его жена непрерывно нагружали Хейди работой, несмотря на растущий живот.

"Беременность – это не повод отлынивать от работы, " ворчала жена лавочника, давая Хейди все новые поручения. Хейди вертелась весь день в лавке, как только успевала.

Беременность не будучи замужем в те временя считалась большим позором и горожане не скрывали пренебрежительных взглядов в её сторону.

Женщины в городе, да и многие мужчины, косились на Хейди неодобрительно за ее спиной и ворчали, "Нагуляла живот, теперь пусть сама выкручивается".

Сама Хейди была очень бедна. Она ходила все время в старом платье и босиком, поскольку обуви у нее никогда не было. Ее это однако ничуть не беспокоило. Как и многие дети бедняков в те далекие времена, она привыкла с детства обходиться малым.

В конце лета живот у Хейди вырос настолько что ей стало трудно ходить и делать работу. Однажды когда она работала в лавке, Хейди почувствовала схватки в животе. Она ушла с работы пораньше, и поспешила наверх по тропинке по склону холма, чтобы добраться до хижины, где она жила с дедом.

Однако так получилось, что дойти до хижины ей не удалось. Родовые схватки застали ее на пол пути, и она прилегла на траву прямо на поле возле дороги. Хейди была даже рада, что лежала под солнцем на воздухе. Она подумала что это было лучше, чем рожать в душной дедовской хижине.

Солнце и воздух всегда были ее друзьями. Хейди обожала природу. Она с детства проводила дни, бегая среди лугов и лесов в предгорьях Альп.

Хейди никогда не ходила школу, и поэтому она умела ни читать ни считать. Но она умела находить счастье в простом соединении с природой.

Когда Хейди в родах лежала на травке возле дороги, местный крестьянин проезжал на телеге. Он слышал ее родовые крики. Но даже и не подумал остановиться и как-то ей помочь.

Хейди так и родила в поле возле дороги, лежа на травке. Это было не так уж плохо. Хейди была очень здоровой девушкой, и помощь акушера ей не требовалась, а солнце и воздух лугов ей только помогали.

Когда Хейди немного отдохнула, она присела и огляделась по сторонам. Она завернула младенца который оказался мальчиком, в тряпки которые у нее с собой были. Потом Хейди встала, подняла ребенка, и пошатываясь от усталости пошла дальше по тропинке к хижине, где она жила.

Когда Хейди зашла в хижину, она обнаружила что дед все еще спал. Она не стала будить деда. Когда проснется, тогда все и узнает, подумала она. Хейди положила ребенка, потом сама попила и немного поела.

Хейди вышла наружу из хижины, и помылась в ледяной воде у ручья, стекавшего со снежных вершин гор. Она спешно привела себя в порядок, смыла кровь, и постирала испачканную рубашку.

Хейди вернулась в хижину, уже посвежевшая и немного отдохнувшая. "Все не так уж и плохо, " подумала она. Хейди присела на стул и в первый раз в своей жизни принялась грудью кормить ребенка.

У нее были большие груди, в которых было много молока, признак здоровой женщины. Ребенок жадно сосал их, а Хейди глядела в узкое окошко хижины и устало улыбалась.

Несмотря на сравнительно юный возраст, Хейди была очень ответственная и сильная девушка. Жизнь на природе и ответственность за ближних научили ее не бояться трудностей.

Глава 2

После нескольких дней отдыха и заботы за новорожденным малышом, Хейди вынуждена была вернуться на работу в городской лавке. Ей и деду нужны были скромные деньги на жизнь, а теперь еще и на расходы с младенцем.

Хейди собралась в дорогу, завернула малыша и взяла с собой, чтобы проследить за ним и периодически кормить грудью в течение дня.

Хозяин лавки и его жена были очень недовольны, но конечно не могли отказать Хейди в таком маленьком одолжении. Она клала малыша в люльке в подсобке, и периодически забегала туда проверить и покормить грудью.

Жизнь постепенно вернулась в знакомое ей русло и все пошло по привычной ей колее. Днем Хейди вертелась не покладая рук в лавке, и каждый час забегала в подсобку покормить или проверить ребенка. Понимая ее трудное положение, хозяин лавки даже увеличил Хейди жалование, добавив еще пол франка в месяц.

Потом однажды в хмурый осенний день в лавку явился судебный пристав в сопровождении двух жандармов.

Он спросил где он может увидеть девицу по имени Хейди? Хозяин молча указал ему на вертевшуюся за работой девушку. Пристав подошел к Хейди и обратился к ней, зачитывая бумагу.

Оказалось, что иметь ребенка вне брака в те времена было не только позорно, но и незаконно. Подобное деяние рассматривалось как проституция и неуважение общественного городского порядка.

Пристав сказал, что ему было поручено ребенка у девицы Хейди забрать и передать в приют в другом городе, а саму незамужнюю девицу Хейди задержать и препроводить в городскую жандармерию для допроса и определения наказания.

Плачущую Хейди увели, а специальный пристав унес младенца и доставил в приют по указанному в бумагах адресу.

В прочим, Хейди выпустили из тюрьмы на следующий день, по поручительству лавочника, который внес за нее небольшой залог, 2 франка, и Хейди разрешили вернуться домой и приходить на работу.

Лавочник конечно сделал это не совсем бескорыстно, а из желания не лишиться ценной и трудолюбивой работницы.

Хотя жена лавочника, ревнивая и сварливая женщина, ворчала, что Хейди шлюха и что ей место в тюрьме или в притоне шлюх за городской окраиной.

Но в тот раз лавочник жену не послушал, помогая Хейди освободиться. Благодарная Хейди в тот день зашла в комнату лавочника. "Спасибо, господин, что вы поручились за меня, " прошептала она опустив голову.

"Я был рад помочь тебе, " сказал лавочник, довольно потирая себе живот. Всякому приятно почувствовать себя благодетелем после небольшой услуги оказанной нуждающемуся.

Но проблемы Хейди еще только начинались.

"Если бы вы еще подсказали, как мне вернуть обратно младенца. Я не согласна лишиться материнских прав, " сказала она, понурив голову.

"О, это будет гораздо труднее, " протянул лавочник, задумавшись о возможных выгодах для себя от такого затруднительного положения молодой девушки.

"Решение городского судебного пристава пока остается в силе." сказал он, щурясь.

"Но возможно есть шансы нанять адвоката и предать дело суду, где решение об изъятии младенца может быть пересмотрено, " протянул он.

"Разумеется, найм адвоката и судебное дело будет стоить очень дорого. Вряд ли у тебя найдется достаточно денег, чтобы осилить такое."

"Что же мне делать, помогите мне, " простонала Хейди, заламывая свои руки.

"Может быть я и смогу тебе чем-то помочь, " ответил лавочник снисходительно,

"У меня есть знакомый адвокат в городе. Он может согласиться начать дело, и даже дать тебе небольшую скидку, или принять другие формы оплаты. Ты понимаешь, о чем я сейчас говорю?"

"Да, господин, я на все буду согласна, " прошептала несчастная Хейди.

Лавочнику неожиданно пришла в голову идея. Он догадывался о сексуальных похождениях молодой девушки, но сам он раньше не пользовался этим. Он никогда до того не трахал в лавке свою юную работницу, опасаясь гнева и ревности своей супруги. Но теперь момент показался ему подходящим.

"А сейчас разденься и подойди ко мне, " велел лавочник несчастной девушке.

Понимая, что за его добрую услугу она должна отрабатывать, Хейди спустила с себя платье и белье, оставшись стоять перед лавочником голой, в чем мать родила.

Надо сказать что Хейди была симпатичной девушкой. Жизнь на природе и постоянная работа делали ее тело стройным и здоровым, а ее душу закаленной в ежедневных трудностях.

Хейди была высокая, темноволосая, с карими печальными глазами и щечками на которых обычно играл легкий румянец, а ее груди наполненные молоком для кормления ребенка стали большими и тяжелыми.

Лавочнику, пожилому солидному мужчине, захотелось усладиться разными сексуальными забавами, в том числе такими, которые его консервативная и себялюбивая супруга никогда не соглашалась делать.

"Подойди сюда, и услади мой член, " сказал лавочник, спустив с себя штаны и небрежно разваливаясь на кушетке. "Говорят, что ты в этом деле стала большой мастерицей."

Хейди вздохнула. Она давно смирилась с тем, что молодой бедной девушке нечего предложить сильным и богатым в обмен на услуги, кроме самой себя.

Хейди с беспокойством оглянулась на дверь. "А как же ваша супруга, господин, она нас здесь не застанет?"

"Не беспокойся, " ответил лавочник, "Она отправилась на рынок за покупками, и наверно не скоро вернется. Ей нужно поболтать со всеми знакомыми торговками."

Хейди, не раздумывая больше, шагнула к сидевшему на кушетке лавочнику, и опустившись на колени, взяла в руки его член, который оказался внушительных размеров, даже по сравнению со всеми членами мужчин, которых Хейди видела ранее.

"Ох, господин, у вас такой большой, " не удержалась Хейди от наивного замечания.

"О да, " самодовольно похвастался лавочник. Каждому мужчине приятно такое услышать, "Мне это говорили все девушки когда я был молодым и не женатым."

Хейди подрочила его член, оттягивая на нем кожу, потом с опаской взяла его конец себе в рот. К тому времени Хейди уже усвоила, что все мужчины хотят чтобы девушка брала в рот их член. "Ох, ох, " довольно вздыхал лавочник.

Потом Хейди выпрямилась, и перебросив свою ногу через подлокотник кушетки, залезла на лавочника сверху. Она предпочитала такую позу, в которой она могла контролировать ситуацию, а не давать мужчинам трахать ее сверху. Хотя желания мужчин были разными.

Хейди опустилась своей вагиной на член лавочника, и стала энергично на нем прыгать вверх-вниз. Ее большая после рождения ребенка вагина с удовольствием приняла внутрь член лавочника.

Это стало даже приятным разнообразием для самой Хейди, после нескольких тревожных дней проведенных в городской тюрьме, где ее бессовестно трахали грубые охранники.

Хейди так разошлась, что она визжала и охала сама, прыгая вверх-вниз на члене старого лавочника. Его член внезапно напрягся и кончил, выбросив сперму в вагину юной девушки. Хейди охнула и закатила глаза.

"О, господин, вы уже насладились как следует?" спросила Хейди робко.

"О, да, " ответил ей лавочник. "Ты была неподражаема, крошка. А теперь быстро одевайся, и иди работать вниз в лавку. Там дел невпроворот. И не забудь поскрести полы и помыть посуду."

Хейди вздохнула, натянула на себя белье и свое старое платье, и поспешила по ступенькам вниз в лавку, где было действительно полно работы.

Так Хейди, которой ничего другого не оставалось, стала тайной любовницей лавочника и была готова удовлетворять любые его прихоти.

Жалования ей лавочник после этого не прибавил, считая что и так платит ей много. Так и пришлось бедной Хейди в добавок к своей повседневной работе еще и удовлетворять старого лавочника каждый раз, когда его жена уходила куда-то из лавки.

***