Я- ЭКСПОНАТ!

"Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться" — это классика, а классику как известно нужно знать. Воланд и Маргарита – где по тексту – не помню, нужно перечитать. Обожаю эту книгу, но давно не читала. А ещё – мысли материализуются! Вы знали? Несомненно! Я тоже знала, но возвращаясь к классике, будьте осторожны со своими фантазиями особенно когда вы делитесь ими со своими ближними, особенно из категории -близкая подруга, иначе вам грозит оказаться в той ситуации, в которой недавно оказалась я.

Нет, ну это как? Как такое возможно? И после всего этого она ещё называется подругой? Да после такого её знакомицей даже называть не хочется! Зараза она вот кто! Зараза она и есть зараза, а с заразы какой спрос? Правильно- никакой! Вот разве настоящая подруга так поступила бы? Или настоящая подруга только так и может поступить? Я до сих пор возбуждена и негодую от поступка той которую ещё недавно считала своей подругой или наоборот негодую и от этого ещё больше возбуждаюсь? Да не знаю я! Меня до сих пор трясёт и знобит всю. Зараза она! Конечно, можно и более правдивый синоним подобрать, но она же несмотря ни на что продолжает оставаться моей подругой. А о подругах как известно можно говорить либо хорошо, либо лучше промолчать. ЗАРАЗА — это кто? Спросите вы. Да врач мой, любимый из районной поликлиники, гинеколог мой – Светлана свет Алексеевна! Нет, отношения у нас с ней начали складываться ещё давным-давно и весьма прозаично. Какие могут быть отношения между пациентом и врачом? Осмотр- рекомендации, рекомендации – осмотр. И чем больше было с её стороны рекомендаций, тем больше было с моей стороны осмотров. И вот в результате этих многочисленных встреч мы как-то не заметно и сдружились. А как иначе, если она меня изнутри разглядывает через самое моё сокровенное входное отверстие чаще чем я сама его вижу, тут хочешь не хочешь зазнокомишься. Да-да, именно через то самое отверстие, которое в народе пиздой именуют. Грубо? Ну а как еще его назвать? Не киской же. Ладно, эстеты могут глаза прикрыть, а остальные читаем дальше. Ну так вот, Светлана Алексеевна постепенно перешла у меня из разряда врач-гинеколог в разряд гинеколог – психотерапевт, а уже потом как-то незаметно скакнула и в разряд подруг. Хочешь, не хочешь, а как тут не стать подругами, когда она каждый месяц выворачивает на кресле наизнанку всю мою женскую душу. В прямом и переносном смысле. В смысле души и влагалища, что у нас у женщин часто является одним и тем же местом. Она же, не просто выворачивает мою душу всевозможными блестючими инструментами на изнанку, она же еще и душещипательные разговоры при этом ведет. Вот просто современная инквизиция в юбке! А как иначе назвать пытку, при которой тебя усаживают в кресло с широко раздвинутыми ногами начиная разнообразными холодными железками копаться в твоей душе, сиречь пизде? Разве это не пытка? Конечно пытка! Сто миллиардов миллионов женщин по всей планете вам это с готовностью подтвердят, но, а остальные? А остальные, потупив взгляд в пол, находят в этом утонченно-извращенное наслаждение. И увы, я тоже застенчиво опускаю свой взор в пол. Печально? Возможно, ведь я не отношусь к большинству с детства коря себя в этом. Да-да, я каждый раз под новый год давала себе клятву сначала октябрятскую, потом пионерско-комсомольскую что больше никогда в жизни не прикоснусь к своей письке руками, но увы, наступало первое января и все мои клятвы рассеивались, начиная утро каждого наступившего года со сладкой мастурбации. А потом я смерилась и перестала обманывать себя. Ну нравится мне это ну и ладно, никакого отношения к общественно- политической жизни класса это не имеет значения. Ох… что-то меня занесло не туда. Это всё возбуждение, проклятое от которого ручки трясутся и пальчики по нужным кнопочкам не попадают… Пишу, а мысли все там… Под столом между моих раздвинутых бедер. Почему раздвинутых? А что бы пар из моей ммм…. Из моего клапана выходил, если сдвину бёдра – взорвусь! Непременно взорвусь! Так на чём я остановилась…

А потом, в восьмом классе наша классная руководительница Екатерина Григорьевна объявила, что завтра все девочки из нашего класса проходят диспансеризацию включая того самого врача. Какого- какого, того самого! Самого страшного для всех женщин и именуемого- ГИНЕКОЛОГОМ. Это я скажу вам прозвучало страшнее чем – стоматолог! Ох и какой же тут поднялся девчачий переполох. О продолжении уроков не могло быть и речи. Все девочки нашего класса накручивая друг дружку тряслись от страха оказаться в этом страшном кресле хотя никакого кресла, к огорчению, там не оказалось. Все действо проходило на обычной кушетке. Женщина врач нас по очереди осматривала, раздевала и уложив на кушетку заглядывала нам в письки осторожно раздвигая их пальцами. Тьфу… опять меня понесло. Это опять нервы от пережитого возбуждения. Это совсем к последнему событию не имеет никакого отношение. Это все дела давно минувших дней.

Ну так вот, я сижу пишу негодую всё больше и больше возбуждаясь, а возбуждаясь я больше и больше негодую. Что же со мной такое произошло такого? А произошло вот что…

У меня пару дней назад зазвонил телефон. Звонила моя подруга та самая зараза-врачиха. Звонила, как всегда, просто поболтать, но в конце разговора как бы невзначай возьми и предложи мне встретиться. А где может предложить встречу врач гинеколог? Конечно же в кресле установленным у нее в кабинете. А где же ещё? Каждая работа накладывает свой отпечаток на человека её работающего. Ну, а я что против? Нет конечно же. Мы же подруги и уже давно могли бы перейти на другой уровень став любовницами если бы в её извилинах, которые в голове, а не между её ног можно было бы внести маленькие корректировки. Но нет же, для неё мужчины или вернее то, что у них болтается в низу живота превыше всего. Хотя я её понимаю и не настаиваю на следующей ступеньке в наших отношениях. Когда изо дня в день смотришь одно и тоже кино то оно тебе непременно надоест. Вот и я ощущаю себя монитором, установленным перед Ириной Павловной в который она не только смотрит, но ещё и копается двумя руками засучив рукава халатика по локоть. Настоящее 3D или даже 5D. А как иначе? Нет по началу я её стеснялась и когда неожиданно для себя и возможно для неё, хотя я сильно в этом сомневаюсь, впервые кончила сидя у неё в кресле то чуть не умерла со стыда. Нет честно- при честно я не специально, но как тут было воздержаться, когда её такие ласковые пальчики скользили по моим губкам… да-да тем самым моим половым губам каждый раз запинаясь об мой напрягшийся клитор. Конечно же он напрягся от разговоров, которые мы вели. У Ирины Павловны же профессиональный интерес с кем я, как я и сколько раз, а потом еще и рекомендации как куда и как лучше. Ох… И при этом её пальчики порхают туда-сюда, сюда- туда и все по моим самым сладеньким местечкам. Ах… как же тогда я кончила! Если бы умела брызгать то, наверное, с ног до головы бы её окатила. Как же мне было хорошо тогда, но еще больше стыдно! Соскочив с кресла, я убежала от неё почти в том виде, в котором сидела в кресле твердо решив сменить врача. Ага… сменила, как же.

Второй раз было стыдно, но я осталась сидеть, а вот в третий раз я даже не скрывала как мне хорошо. А чего скрывать то? Она же – ВРАЧ! Они и не такое видят. Подумаешь судороги доведенной до оргазма женщины, сидящей у тебя на приеме в кресле. Это для нас вау, а для них… А потом мы нашли друг друга. Я больше не скрывала что мне её осмотры доставляют удовольствие, а она уже без всякого стеснения обшаривала самые потаённые местечки моего тела. У нас воцарилось полное взаимопонимание и доверие. В результате которого проводя исследовательские работы в глубинах моего тела Светлана Алексеевна написала какую-то работу, защитила и получила какое-то там звание. А мне что с этого? Да ничего! Даже памятник из бронзы не поставила во дворе поликлиники моему детородному органу. Ведь могла бы хотя бы чмокнуть его этот самый орган в его сопливые губы, но нет… Жадина! Нет я не ревную, защитила и защитила. Молодец! Так вспомнилось что-то. Так о чём я там… ах да… Она меня пригласила к себе в гости на осмотр. А почему я должна отказаться? Это же в рабочий день, в рабочее время и официально.

Ну так вот, пришла я к ней. Разделась. Залезла в кресло. Уселась. Ноги на подставки, промежность нараспашку. Сижу. Болтаем о том о сем. Все, как всегда, только замечаю, что глазки у Ирины Павловны как-то странно блестят и есть в этом блеске что-то ну вот прям не хорошее. Я даже попой по креслу заелозила. Моя попа ещё тот предсказатель будущего. Вот на пенсию пойду, открою салон и буду своей попой будущее предсказывать. А что? Её предсказания почти всегда сбываются!

— Что, что не так? – не выдерживаю и спрашиваю я у своей подруги.

— Нет-нет, все так. Я знаю ты этого давно хотела. Ты как-то рассказывала, а я запомнила, – чего я хотела? Когда? Я женщина, а женщины всегда чего-то хотят. Заинтриговала она меня. – По сиди тут минутку, я скоро, – чрезмерно сладко проворковала подруга и загадочно улыбавшись выскочила за дверь, только халатик вспорхнув белыми крыльями оголил её стройные ножки.

И вот сижу я такая красивая, в окно смотрю балконы соседнего дома рассматриваю и тут бац дверь со стуком распахивается и в комнату вваливается толпа народа в белых халатах, сопровождаемая моей дорогой Светланой Алексеевной. Да ладно бы ещё народа взрослого, а то так школьники какие-то. Входят и сразу впадают в ступор спотыкаясь об меня сидящую в кресле, а их глаза вылезая из орбит при чем и у девчонок тоже словно лазеры начинают прожигать мою бедненькую писичку, которая, не ожидая такого подвоха со стороны подруги буквально зашевелилась набухающими губами расползаясь по сторонам. Нет, ну вот хорошо, что я такая с детства опрятная, всегда слежу за собой и у меня почти всегда там всё идеально ухожено, чулочки новые, туфли, а если бы я вчера себя там не побрила? Могла бы меня и предупредить Зараза такая. Вот был бы тогда конфуз. У меня же там после зимы всё заросло так что хоть косички заплетай. Нет, это я так образно, на самом деле у меня там в независимости от прически всегда всё уложено и ухожено. Случаи то разные случаются и нужно быть готовой в любой момент и в любом месте. Я же женщина!

Немая сцена! И только Светлана свет Алексеевна стоит, довольно лыбясь в сторонке застенчиво поигрывая пуговкой своего белоснежного халатика. Нет, я, конечно, женщина взрослая и первой в себя пришла. Повертела-повертела попой в кресле, да и успокоилась. Не визжать же мне на всю поликлинику в самом то деле и не строить же из себя девочку припевочку. Я женщина современная, солидная и вести нужно себя солидно. Как та английская королева, которая сохраняет невозмутимость в любых ситуациях. Вот и я сжала свое негодование в кулак и приветливо улыбнувшись застывшим восьми мальчикам и двум девочкам откинулась на спинку кресла удобнее устраивая разведенные по сторонам ноги на подставках. А что? Смотрят ну и пусть смотрят! От меня не убудет, а где они еще такую роскошную обнаженную даму увидят, да еще и в такой утонченно развратной позе сидящей. Разве только в порно? Ну девчонки еще ладно, у них свои письки имеются пусть и не такие созревшие как моя, но все же есть и они могут её и потрогать и зеркале на неё насмотреться до упада, а вот мальчишки где? Хорошо если у своих подружек видели, а если нет подружек? То тогда только в порно на экранах смартфонов или мониторов, но согласитесь видеть обнаженную женщину с широко раздвинутыми ногами на экране и живую перед собственным носом это две большие разницы. Вот и уставились они на меня всей толпой как барашки на новые ворота. Сижу смотрю на них с высоты гинекологического трона смотрю и улыбаюсь. Какие они смешные все кроме одной девочки. Она то ли юная феминистка, то ли еще неизвестно кто, а может она просто с детства фригидная? Вот просто ноль внимания на меня, даже обидно прям стало, только очочками своими в роговой оправе сверкает и быстро-быстро что-то у себя блокнотике строчит. А может она меня в подробностях зарисовывает? Может у неё талант к рисованию, а я на человека зря наговариваю? Но вот подружка её что рядом с ней стоит просто прелесть. Стройненькая, халатик короче юбочки открывающей ножки выше остреньких коленочек. Соски на грудках напряглись так что даже сквозь беленький халатик, розовенькую блузочку и что у неё там ещё надето выперли. Светленькие волосы в пучок забраны. На пылающих огнём щечках ямочки. Кончик ровненького язычка то и дело пересохшие губки облизывает и смотрит она на меня или нет, даже в меня, такими голодными глазками что я невольно поежилась в кресле. Съест такая меня и косточек не оставит! Но если те парнишки меня просто незамысловато потрахают, то эта меня точно затрахает, да ещё и в развратно-извращенной форме! Вот прямо по её глазам читается как она со мной играть будет в куклы, а в руках девочек с такими глазками куклы долго не живут, это я ещё по детскому садику помню. Разденут куклу, осмотрят тельце и давай на запчасти разбирать. Ах и ох мне, но какая же она всё же хорошенькая что вот просто зубы сводит, а щёлка моя, набухшая сама перед ней раскрывается и в гости в себя приглашает! Добро пожаловать в меня! Как говорил один сподвижник царя Петра в одном старом и очень любимом мною фильме – «Хороша, хороша девка!».

Выждав длительную театральную паузу, как учил Станиславский, дав возможность молодому поколению насладиться всей красотой моего набухающего момента, Светлана Алексеевна доброй феей выпорхнула на сцену, то есть встала рядом с этим самым набухшим моментом. Почему феей? А потому что она как фея, взмахнув крылышками накрахмаленного халатика из старой доброй сказки всё расставила по своим местам. Карета стала вновь тыквой… Тьфу…. Сцена порно театра стала вновь медицинским кабинетом. Театрализованное шоу, посвященное инсталляции моего полового органа на гинекологическом кресле, превратилось в предстоящий мед осмотр. Обнаженная я бесстыдно развалившаяся в этом самом кресле превратилась из развратной красавицы всего лишь в наглядный медицинский экспонат, а стайка сбившихся в кучку раскрасневшихся мальчишек и девчонок в практикантов первокурсников какого-то медицинского вуза, с которым наша поликлиника после произведенного в ней ремонта подписала соглашение. Поликлиника предоставляет экспонаты, а вуз юных экспериментаторов, которые на этих самых экспонатах будут ставить опыты под названием лечение. Нет, так-то я все понимаю и даже не против. Нужно же где-то этим юным дарованием набираться опыта и знаний. Я даже согласна помочь им в этом трудном деле предоставив для осмотра свое тельце, но именно только для осмотра, пусть даже и углубленного как в данном случае, но лечить себя я им не позволю. Знаю я этих молодых экспериментаторов… Залечат до дыр! Хотя и старые в большинстве своем всё те же юные экспериментаторы. Нет, моя славная Светлана Алексеевна не такая! Моя Светлана Алексеевна врач от бога! Вот!!! Это я так подлизалась или лизнула ей, так на всякий случай, а случаи то, как известно разные бывают.

Ну так вот, Светлана Алексеевна, закончив с устной обосновательной частью сего действа и усевшись на крутящийся стульчик у меня между ног, приступила, так сказать, к показательным выступлениям пригласив студентов подойти поближе что те с удовольствием выполнили, стараясь занять лучшие места в первом ряду между моих разведенных ног.

Вот как приятно наблюдать за работой профессионала даже если этот профессионал разделывает твою обожаемую писичку как тушку бройлерного цыплёнка на составляющие части. Почему бройлерного? А потому что она у меня тоже такая же пухленькая раскормленная разными вкусностями как та цыпа. Да ладно бы ещё Светлана Алексеевна просто разделывала бы её так она ещё и словами все подробненько описывает да так проникновенно что прям за душу берет которая и без того уже трепещет на последнем издыхании. Это вот вульва, а это вот женские половые губы большие и малые. Сказала и давай их растягивать в стороны словно это не мои половые губы, а капустные лопухи на чужом огороде. А теперь вот посмотрите сюда — это клитор! Сказала и как тыкнет в его пылающую головку своим пальчиком, затянутым в голубую латексную перчатку. Тырк и смотрит мне в глаза своими честными глазами, в которых бесята резвятся, а уголки рта ухмыляются. От неожиданности я аж на кресле подпрыгнула дыхание сбив. Нет, вот вы мне скажите, разве можно так над женщиной доведенной до крайней черты издеваться? Но ничего, я терпеливая все её тычки выдержала, прикусив губу – не кончила. Но пока дыхание восстанавливала Светлана Алексеевна мне уже в дырку залезла. Ага, именно в неё, в ту которая влагалищем зовется, да так удачно залезла что почти все её пальчики в нём уместились. Да ладно бы она ещё просто бы залезла в него, так нет же давай его ещё и наизнанку выворачивать, показывая студентам все его складочки. А чего студенты? Да ничего. Стоят, смотрят глазами, вылезшими из орбит, хлопают, одна только девочка в очочках всё что-то пишет и пишет, пишет и пишет. Ей не в медицинский нужно было идти, а на факультет журналистики. А ямочки? А ямочки пылают! Ах хорош девка! Посмотрела на неё, она на меня, взгляды встретились, и я вспыхнула. Ох мне… Меняю этих восьмерых пацанов на неё одну! Вот берегись ты у меня! Подговорю Светлану Алексеевну, она тебя усадит в это самое кресло, а я осмотр тебе проведу, да ещё с пристрастием… Ох мне, ох! Лучше бы я бы об этом не мечтала, потекло из меня. Даже сидя в кресле, чую как сок из меня струиться. Все! Больше даже смотреть в сторону ямочек не буду. Буду на очочки смотреть. Созерцание этой равнодушно-вдумчивой девицы убивает всякое желание! Причем убивает напрочь.

Но подумать легче чем сделать. Как тут останешься равнодушной, когда Светлана Алексеевна, вытащив из меня свои пальчики начала теперь в меня совать разные блестящие железочки объясняя их предназначение. Сначала какие-то просто палочки, а потом у неё в руках блеснуло хромированным солнцем и настоящее металлическое зеркало. Металлическое! А не тот кусочек прозрачного пластика которые в поледянее время в нас в женщин вставляют. Нет конечно одноразовые они стерильные и все такое, но глядя на это металлическое чудо медицинской инженерии душа радуется, предвкушая непередаваемые ощущения, которые дарит прохладный металл пылающему огнем влагалищу женщины. (Правда в том случае если не требуется оперативное вмешательство в этот самый женский орган, но об этом даже не хочется и думать. Особенно сейчас, когда пишу эти строки). Нет вот сколько хожу по всем этим врачам, сколько они в меня засовывали разных всяких штучек-дрючек что могла бы уже, и сама запомнить их названия, ан нет, кроме зеркала я так ничего и не запомнила. Двоечница!

Сижу как баба на самоваре, теку, пар выпускаю, ну думаю все, Светлана Алексеевна меня полностью препарировала, вывернула, высушила, всю меня изнутри показала, даже в ту самую подушечку розовенькую с дырочкой посередине какой-то блестючий палочкой потыкала. Все. Всё? А то ножки затекли уже сидеть в таком положении. Ну что все насмотрелись? Все пальцами потыкали в женское тело? Ну и хватит с вас, а то ещё, чего доброго, ослепнете. Глаза такой зияющей красоты не выдержат и лопнут. Я подвигала бедрами разгоняя кровь и уже намылилась вставать как – бац! Вторая часть марлезонского балета! Это оказывается было только теоретическое занятие, а теперь будет – практическое. Теперь каждый студент для закрепления материала должен повторить все рукоблудия опытного врача, то есть самостоятельно провести обследование женского полового органа или как его там по-научному – вульвы. Застонали все! Мальчишки, на ширинках которых уже по отскакивали замочки с металлических молний. Их мамы, которым теперь придется долго и упорно застирывать труселя своих будущих врачей. Я… я хоть и экспонат, но экспонат то живой, и он тоже хочет окончания как в прямом, так и в самом приятном смысле этого слова. Ямочки… Ямочки тоже застонала, но скорее от нетерпения дорваться до моего трепещущего тела, напугав меня своим горящим взглядом. И только ехидно улыбающаяся Светлана Алексеевна, и роговые очочки не проявили своих эмоций.

Застонав, я обреченно откинулась на спинку кресла отдаваясь на волю голодающему студенству. И студенство не заставило меня долго ждать, набросившись на моё тело вернее на самую соблазнительную часть этого самого моего тела. Ох… Как вспомню эти голодные, жадные трепещущие вожделением пальцы мальчишек с наслаждением, тискающие и проникающие в самые сокровенные местечки женского тела, эти горящие огнем глубоких познаний глаза юных натуралистов, так до сих пот дрожь пробирает аж до самых кончиков волос. Если бы не вступительная речь Светланы Алексеевны, придавшая этому бесстыдству статус образовательного процесса то я бы, наверное, вся бы так и вытекла на этом самом кресле, причем в прямом смысле. Забродивший сок во мне пря-таки бурлил, и если и не бил фонтаном, то лишь потому, что я сжала всю свою волю в кулак, не позволяя своему сладенькому местечку расслабиться. Я же сейчас не женщина, я – экспонат, а экспонатам кончать не позволено. Об эротизме подобной ситуации хорошо фантазировать, мастурбируя под одеялом пальчиком, но становиться страшно, когда видишь зомбированные женским телом глаза выстроившихся в ряд мальчишек, ожидающих своей очереди что бы жадно облапать твою пизду и сунуть в неё металлический штырёк… Ой ну конечно же вульву! У нас же идет высоконравстнный урок! Фу-у… больше не могу вновь переживать это… Отойду ненадолго. А может и надолго… как получится. Стресс нельзя держать в себе!

*****

Я вернулась! Вы меня ждали?

В общем голодные мальчишки меня достали в прямом смысле, достали до самых глубин моего вывороченного наизнанку влагалища. Урок Светланы Алексеевны они с первого раза усвоили на зубок. Молодцы! Отличники! Их конечно радовало обещание Светланы Алексеевны всем поставить зачет за практические навыки, но огорчало что второй раз пересдать уже нельзя. Думаю, что они бы все с удовольствием согласились бы сегодня завалить практическое занятие и приехать на его пересдачу по второму разу, а то и по третьему, по четвертому…

Спасибо что у нас ещё остались настоящие девушки, которым сладкие мальчишеские сопли ни по чём! Такие, к примеру как девушка в роговых очочках которая смогла сохранить выдержку и холоднокровие до своей очереди. Холодные, деловые пальцы, холодные медицинские инструменты, сосредоточенный взгляд и уверенность движений немного остудили кипящий котел между моих раздвинутых бедер замораживая нескончаемое сок, выделяющийся из моих желёз. Вот оно будущее светило нашей гинекологии! Или административный сотрудник одной из коммерческих клиник что скорее всего.

И вот наконец-то очередь дошла до ямочек! Она выдохнула и сладко мне улыбаясь прикрыла свою очаровательную мордашку медицинской маской. Она подошла, опустилась на вращающейся стульчик, положила свои теплые нежные пальчики на уже растянутые своими одногруппниками мои половые губы и… И всё!

Распахнув дверь, даже не подумав постучаться, в кабинет ввалилась хорошо знакомая мне заведующая нашей поликлиникой, извещающая о прекращении практикума для студентов. Кто-то, где-то о чем-то не договорился до конца по поводу практикумов и их проведение откладывается. И что теперь? Они, понимаете ли не могут договориться, а мне что делать позвольте узнать? Ох… Я же ради этих милых пальчиков только и терпела извращенные проникновения мальчишек в своё тело. Это что все? Ну почему же мне так всегда везет? Стоит только возбудиться до потери сознания как меня тут же обламывают? Судьба у меня что ли такая быть всегда не до ё… Блин нельзя выражовываться, забыла совсем, у нас же урок!

Яблочки крутанулась на стуле, поднялась и сорвав маску со своего красивого лица словно извиняясь мило улыбнулась мне. Её рука белым лебедем халата вспорхнув на прощание лизнула мою развергнувшуюся щель. Всё урок занимательной гинекологии окончен!

*****

— Ну как ты? – сладким голоском поинтересовалась у меня Светлана Алексеевна, усаживаясь на ещё не остывшую после разгоряченных студентов табуретку вынимая из меня забытую кем-то металлическую палочку с крючочком на конце, – Мне вот кажется подруга что ты сама желала чего-то подобного или я ошибаюсь? Помнишь, когда-то давно на восьмое марта после кафе ты поделилась со мной подобной фантазией?

— Как? – ошалело сверкнув глазами я уставилась на свою подругу, – Как, как, да через как! Что предупредить за ранее нельзя было? Память у неё, видите ли, хорошая, тьфу на тебя. Одна по нетрезвости сболтнула, а вторая запомнила. Дай мне слезть! – поёрзав задом я попыталась свести ноги и приподняться над опостылевшем мне креслом, но не тут-то было. Сильные женские руки вдавили меня обратно.

— Подожди, успеешь. Дай я осмотрю тебя что ли, а то вдруг эти юннаты еще что-нибудь в тебе забыли. Муж тебе вставит, а там гвоздик и будет ему ой! – врачиха рассмеялась каким-то нервным подозрительным смехом.

Ха-ха и еще раз ха! Смешно, видите ли, ей! А ты подумала каково мне было это терпеть? Юннаты-первопроходцы влагалищного туннеля под лобковой костью. Если они что забыли тогда точно придушу котенка. Уйду к Ирине Павловне! Она хоть и диссертаций не защищала, но мучить бедное женское тело в кресле не позволит. Она дама в очках! Серьезная значит.

— Смотри! У меня там весь низ спекся! – прошипела я кошкой с наслаждение ощущая как в моё горящее лоно проникает холодный метал.

— Ой да ладно тебе! Зато на пенсии будешь вспоминать это приключение, а то еще и книгу напишешь и назовешь её как ни будь типа «Занимательная гинекология для подрастающих юннатов», – щелкнув натянутыми перчатками хихикнула Светлана Алексеевна, вводя и расширяя мне влагалище сверкающим зеркалом, – Сейчас то чего шипишь? Больно что ли? Все у тебя там в порядке. Ничего не порвали и даже не оцарапали. Припухло все, но это мелочи. Сейчас сбрызнем. Полегчает. Легкое возбуждение, да и только. Но это лечится. Рецепт выписать? Или подручными средствами воспользуешься?

— Да иди ты! Легкое возбуждение! Тебя бы так распять, посмотрела бы я какое возбуждение у тебя было бы! – приподняв голову я посмотрела на врачиху, внимательно рассматривающую мои внутренности, – Всё! Насмотрелась? Дай я слезу. Не нужен мне твой рецепт. Без сопливых разберусь со своим возбуждением. Я уже взрослая девочка. Сама справлюсь. Да отпусти же ты меня. Ноги затекли. Дай слезть кому говорю!

— Откуда тебе знать какое возбуждение у меня? – внезапно осипшим голосом прошелестела врачиха, – Подожди, сиди. Я все сделаю сама! – Светлана Алексеевна, вскинув подбородок уставилась на меня затянутыми поволокой глазами, а затем…

А затем я улетела в невероятный мир наслаждений. Свет померк, и я провалилась в розовое блаженство увлекаемая солнечным зайчиком отражающимся от стёкол окон дома напротив.

И вот где она так научилась лизать? Это какая же должна у неё быть практика в этом деле. Нет ласки другой женщины я уже испытывала. Да-да, есть за мной такой грешок, который я даже скрывать не буду. Лакомлюсь подобными десертами время от времени. Но было время, когда объедалась таких розовых сладостей. Да-да, я сладкоежка и сладколизка! У меня разные бывали дессерты и опытные и не очень, но так как ласкала своими теплыми губами мою набухшую ягодку Светлана Алексеевна мне не ласкал ещё никто! Это, это… Да что это… Её теплые губы, шустрый язычок… её умелые пальцы, ласкающие мою растянутую зеркалом вагину изнутри… Это, это… это невозможно описать. Это нужно пережить! Такого оргазма или скорее таких оргазмов у меня ещё никогда не было. Меня трясло так словно приговорённого заключенного на электрическом стуле. Я скулила как психическая, засовывая в рот свой кулачок боясь переполошить своими стонами родную поликлинику и кончала… кончала… кончала… Кончала как из пулемёта до тех пор, пока в ленте не закончились патроны. Правда стоит отметить, что лента всего то была на четыре патрона, но мне хватило и этого. Первый патрон заставил меня взлететь к потолку, второй пригвоздил к креслу, третий разорвал меня на части, разрывным, наверное, был, а четвертый заставил моё истерзанное тело безвольно обвиснуть на таком удобном медицинском пыточном изобретении. Всё, я умерла.

— Прости… я не хотела, так получилось, – женский шёпот у себя между ног заставил меня приоткрыть глаза и взглянуть на виновницу своего расстрела. Лицо Светланы Алексеевны пылало, глаза горели, а слюнявые губы продолжали что-то неразборчиво шептать. Наши глаза встретились, её горящие щеки вспыхнули двумя половинками спелой свёклы она порывисто вскочила, дернулась, бросилась к двери, замерла и прокаркав – Прости, не виноватая я! – выскочила в коридор.

И что? А мне что делать? Раздумывать не понятно, о чём, например о балконах дома напротив с которых при желании можно хорошо разглядеть всё что происходит в этом кабинете? Вот представляете, что лезет в голову перевозбужденной женщине после многочисленных оргазмов! Полежав и поразмышляв ещё немного, я, наконец раскорячившись слезла с кресла, и совершенно обессиленная принялась одеваться. Ну как одеваться, только верхнюю одежду, надеть нижнюю у меня уже не было сил и только поэтому трусики и бюстгалтер были отправлены мною в сумочку, стоявшую тут же на стуле. Затем походкой нетрезвой женщины я вышла в коридор, из коридора спустилась в фойе поликлиники, а уже из него вышла на улицу, встретившую меня теплым весенним ветерком. Вздохнула. Полегчало! Нет, вот представляете женщина проковыляла почти всю поликлинику и ни одна су… медсестра не поинтересовалась моим самочувствием. А если мне плохо? Вот взяла бы и грохнулась где -нибудь на лестнице. И что тогда? Вот тогда бы они забегали вокруг меня, засуетились бы! Одним словом, мед работки, что с них взять то.

Перейдя улицу, я остановилась в ожидании автобуса, который довезёт меня до дома на остановке. Осмотрелась. На противоположной остановке сгрудилась в кучку стайка что-то горячо обсуждающих мальчишек в которых я сразу же признала юннатов, производивших мне осмотр. Увидели меня, замолчав растерянно уставились на меня. Чуть в сторонке от них обнаружилась девушка в роговых очках, продолжающая даже сейчас что-то писать в своем блокноте. А вот ещё поодаль от неё, ближе к проезжей части одиноко стояла та самая девушка с ямочками на щечках, которая тоже меня заметила и даже приподняв ладошку не смело помахала мне. Я ответила ей тем же, но в этот момент девушку закрыл от меня огромный белый мерседес, за рулем которого сидел не брутальный мачо и не седеющий папик, а сидела роскошная женщина моего возраста. Девушка впорхнула в салон остановившегося перед ней автомобиля и поцеловалась с женщиной. Что-то сказала женщине, женщина внимательно посмотрела в мою сторону, но в этот момент синяя туша автобуса закрыла от меня белый мерседес.

*****

Весна! Солнце! Запах сирени, наполнивший своим ароматом весенний воздух. Хотелось дышать, петь, гулять, хулиганить и творить! Что творить неизвестно, но идти домой что бы в гордом одиночестве укрыться за серыми стенами бетона точно не хотелось.

Я с удовольствием, виляющей походкой прошлась по бульвару вдоль своего дома, вернулась и оглядевшись опустилась на свою заветную скамеечку, которая периодически проскакивает во многих моих рассказах и про меня, и про любимую мною Вику. Ну, да скамеечка — это не выдумка, а вполне реальный персонаж моих рассказов на которой я очень люблю не только сидеть, но и делать то, о чем я пишу в своих рассказах. Вот и сейчас… Нет, спасибо Светлане Алексеевне, конечно, она большая умничка, сделала все чтобы растопить и вылить из моего тазика весь заполнивший его свинец, но как говориться осадочек то остался. Угольки то ещё в моем лоне не то, что тлеют, они ещё горят, тушить их надо, а то опять разоряться вспыхнут и тогда точно пожара недели на две мне не избежать. Что я свой организм пожароопасный не знаю, что ли?

Оглядевшись по сторонам с раздвигая колени под дробный стук забарабанившего сердечка, я опустилась на свою любимую знакомицу, как раз под пылающий ароматом крупный куст сирени и щурясь от солнца довольной кошкой откинулась на спинку. Пальчики умело расстегнули нижнюю пуговку плаща, надетого на мне и хорошо знакомой им тропкой нырнули в разрез юбки без проблем находя вздувшийся бугорок моего клитора. Я ещё раз осмотрелась по сторонам и хорошо обслюнявив пальцы повторно отправила их по той же тропинке в гости к своему клитору. Нет, ну вот почему на солнце, на свежем воздухе, даже в ожидании быть застигнутой мастурбировать в разы приятнее чем играть со своим клитором лежа обнаженной на удобной кровати в одинокой квартире? Может быть, вот именно от этого чувства что тебя могут увидеть? Возможно, потому что взгляд девушки, катящей перед собой красную коляску, заставил меня вспыхнуть, вздрогнуть и кончить. Нет это был не все сокрушающий оргазм заставляющий биться тело в сладких конвульсиях. Нет, это был обычный рядовой оргазмик, часто посещающий мое тело по утрам, на рабочем месте в офисе или на этой же вот самой лавочке. Он словно светлячок – вспыхнул и потух, но после которого по всему телу разливается вселенская лёгкость, воспаряя тело над землей и наполняя его любовью ко всему.

Возвращающаяся девушка с коляской заговорщицки подмигнув улыбнулась мне, я улыбнулась ей даже не подумав сдвинуть колени позволяя молодой мамаше заглянуть в разрез моей юбки. Девушка не отвернулась и замедлив движение своего красного транспортного средства томно проплыла мимо меня, мои колени непроизвольно задирая юбку раскрылись ещё шире. Она смотрела я показывала. Но замедлившись девушка проехала так и не остановившись, а я, не остановив её с хлопнула бедра. Хватит, на показывалась уже сегодня.

Расслабившись душой и телом, я вспорхнула, поднимаясь над скамейкой и гордо выбрасывая перед собой свою нестеснённую разрезом и трусиками стройную ногу пошла вперед. Куда вперёд? А я знаю? Просто вперед по бульвару, может в магазин зайду или еще куда. А может быть ещё раз захочу и вновь вернусь на свою скамеечку ведь вокруг меня царит Весна! Солнце! Запах сирени!

А Светлане Алексеевне, как говорил персонаж старой доброй сказки, я обязательно:

А – Отомщу!

Б – Скоро отомщу!

В – Жестко отомщу!