Я покажу тебе свою, если…. Часть 9

Единственной очень странной вещью во всем этом было то, что я был тверд, как гребаный камень! Я уверен, что это было от неожиданности, когда мама вошла и обнаружила нас двоих в постели вместе, и когда она сидела и разговаривала с нами, по сути, давая нам свое благословение, по крайней мере, на продолжение изучения наших отношений. То, что, как я теперь знал, я твердо намеревался сделать. Держа сестру за руку, я притянул ее к себе, положив на свой твердый член.

«Робби!» – взвизгнула она, отдергивая руку, конечно, не от отвращения, но прекрасно зная, насколько я был возбужден в данный момент. Хотя, учитывая разумное предупреждение мамы, она тоже не собиралась идти против своих желаний. «Тебе просто придется подождать, пока они сами не отправятся на свою маленькую прогулку», – кокетливо сказала она. «Но после того, как они это сделают… ты можешь делать со мной все, что захочешь!» – многозначительно пообещала она.

После этого Крис поспешно оделась, а затем выскользнула из моей спальни обратно в свою, чтобы переодеться и отправиться помогать маме с завтраком. Я лежал, а моя рука снова обхватила мой собственный член, больше лаская и играя с ним, чем намереваясь заставить себя кончить. Позже для этого будет достаточно времени, и я улыбнулся, зная, что нам предстоит провести вместе очень эротичный, очень чувственный день. Вскоре я скатился с кровати, оделся и направился на кухню. Я обнаружил, что умираю с голоду. Я вышел, поцеловал маму в затылок, отчего она захихикала почти как подросток, хотя вскоре после этого она прогнала меня от себя, напомнив, чтобы я вел себя прилично. Мы втроем все еще обменивались тайными взглядами, когда папа спустился вниз завтракать, хотя мама еще раз бросила на нас обоих пару предупреждающих взглядов в дополнение к этим.

Я чувствовал себя как ребенок, собирающийся пойти на свое первое свидание, обещая, что потом его ждет множество удовольствий. Как только мама с папой уехали, я схватила большое пушистое одеяло, предварительно сняв всю свою одежду.

«Что ты делаешь?» – с любопытством спросила Крис, внезапно увидев меня обнаженного и держащего в руках только одеяло.

«Мы собираемся на короткую прогулку… голышом», – ухмыльнулся я ей. «Так что давай, Крис, раздевайся. Мама с папой, возможно, только что ушли, но я тоже действительно не хочу тратить много драгоценного времени!»

Хотя поначалу Крис колебалась, она побежала обратно в свою комнату и через мгновение вышла такая же голая, как и я. «Это действительно… действительно… неприлично», – хихикнула она, снова беря меня за руку, когда мы вместе вышли на улицу, под теплое солнце.

«Да, это так, и в этом весь смысл», – сказал я, улыбаясь ей. Мы шли недалеко. Хижина была хорошо видна, когда мы спускались к озеру, остановившись недалеко от него на небольшой зыби, где густо росла дикая трава, а мягкий песчаный пляж был не так далеко, чтобы мы могли сбегать к нему, а оттуда в на озеро, чтобы поплавать, если мы решим это сделать.

Я расстелил наше одеяло на траве, а затем пригласил Крис лечь рядом со мной. В тот момент, когда она это сделала, я перекатился на нее сверху, где мы просто целовались очень долго, хотя мой член снова выдал мое возбуждение. Даже несмотря на то, что он был таким жестким и затвердевшим, я не спешил удовлетворять его желание, как и Крис. Мы наслаждались простой игривостью момента и проведенным вместе временем, когда вскоре снова встали, взявшись за руки, и побежали вниз к озеру.

Хотя вода была довольно теплой из-за палящего солнца, нам обоим все равно потребовалось несколько мгновений, чтобы привыкнуть к ней. Пробравшись вброд, пока мы оба не оказались по пояс в воде, я остановился, глядя вниз на потрясающую грудь Крис. Я увидел, как волна мурашек пробежала вверх и вниз по ее рукам, по груди, особенно там, где так призывно выделялись ее двойные, теперь очень твердые и очень торчащие твердые соски. Протянув руку, я провел по одной из этих драгоценных маленьких точек кончиком пальца, видя удовольствие в глазах Крис, когда я делала это, сохраняя легкость, игривость, но в то же время очень, очень чувственную. Она восторженно застонала, когда я поднял вторую руку, добавив еще один палец к простому танцу на ее твердых сморщенных ареолах и вокруг них. Какой бы возбужденной она ни была, и теперь, привыкнув к воде, ее гусиная кожа медленно начала исчезать, хотя ее соски оставались примерно такими же твердыми, какими я их когда-либо видел.

Я был удивлен, когда Крис неожиданно отстранилась, наклонилась, а затем хорошенько окатил меня водой, зачерпнув ее из озера и бросив в меня. Взвизгнув, она почти сразу же повернулась, пытаясь убежать. Я погнался за ней, быстро поймав ее, прежде чем она успела это сделать. Однако, теперь хватая ее сзади, мои губы опустились, чтобы наполовину укусить ее за шею. Руки снова обхватили ее, чтобы захватить ее полные шары-близнецы, заключая их в плен, сжимая ее соски между пальцами, пока я удерживал ее, прижимаясь к ней сзади. Я чувствовал, как мой твердый, как камень, член прижимается к ее голой заднице, как, конечно, могла бы и она, заставляя ее медленно поворачиваться к нему спиной. Отпустив одну из ее грудей, я потянулся вниз, быстро нащупывая ее щелочку, которая даже в воде была скользкой, позволяя своему пальцу быстро проникнуть в ее лоно, прежде чем поднять его, чтобы затем подразнить ее твердый узелок.

Крис снова повернулась ко мне лицом. Ее рука быстро нашла мой напряженный член, поглаживая его. Моя рука снова опустилась между ее ног, и проникла внутрь нее, чувствуя ее гладкость, ее жар, когда я медленно трахал ее пальцами в воде, пока мы стояли, глядя друг другу в глаза.

«Я хочу тебя съесть», – сказал я, заглядывая ей в душу. Не говоря больше ни слова, она взяла меня за руку, выводя из воды обратно на пляж, а затем на согревающее нас одеяло, которое ждало нас под ярким солнцем.

«Робби, я хочу, чтобы ты делал со мной все, что захочешь, так часто, как захочешь, как бы тебе этого ни хотелось. Я хочу испытать с тобой все, что угодно», – сказала она мне. «И не только здесь, но и после… после того, как мы вернемся, после того, как мы вернемся к нашим друзьям и к нашей жизни».

Я знал, что нам еще многое нужно обсудить, и мы это сделаем. Я думаю, мы оба знали, что все это было еще слишком ново, чтобы принимать какие-либо долгосрочные решения или брать на себя обязательства. Но это было начало, то, что мы оба теперь приняли как нечто, что хотели исследовать, даже если в конце концов это оказалось слишком непреодолимым препятствием для любого из нас, чтобы преодолеть его. Однако в данный момент все это не имело значения. Только ее сладкие сочные губки, когда она легла, так распутно, почти непристойно раздвинувшись, пока я стоял и смотрел на нее сверху вниз.

«Мне нравится чувствовать себя так, когда я с тобой», – сказала она мне. «Я не знаю, как это объяснить или описать, Робби. Может, это неправильно, а может, и нет, но что бы это ни было, мне нравится это озорное, даже грязное чувство, которое я испытываю. Я чувствую себя порочной, горячей… возбужденной, ненасытной, все эти вещи, и мне это нравится. Мне нравится лежать здесь, раскрывшись, чтобы ты смотрел на меня, видел, как я приоткрываю губки, позволяя тебе заглянуть внутрь меня, зная, что скоро ты засунешь свой твердый член так глубоко в мою киску.»

«Не раньше, чем я попробую тебя на вкус», – вставил я, опускаясь на колени между ее широко раздвинутых ног, все еще глядя на ее блестящую влажную пизду. Влага определенно была не из озера, когда я провел языком по ее сочной на вкус щели. Сладость ее нектара прилипла к кончику моего языка когда я провел им по этому крошечному твердому комочку, заставив ее непроизвольно вскрикнуть от удовольствия.

Просто нет способа адекватно описать то, что я чувствовал. Я был пьян от ее влагалища. Я хотел превратиться в каннибала и проглотить ее изнутри. Я прикусил ее губы, не совсем причинив ей боль, но достаточно, чтобы заставить ее извиваться подо мной дико, бессмысленно и страстно. Слыша ее стоны чистого удовольствия, то, как ее ногти впились мне в спину, когда вскоре она обхватила ногами мою голову, сжимая меня почти как тисками. Я погрузил свой язык в нее так глубоко, как только мог, трахая ее языком, мои пальцы проникали в ее тугой скользкий туннель. Я посасывал ее клитор, удерживая его, вибрируя, одновременно проводя двумя пальцами внутри нее по точке "g", снова чувствуя, как она извивается, когда свежая струя смазки встретила мой ждущий рот.

Слышать, как она кричит, но не от оргазма, а от чистой, неподдельной чувственности и страсти, было подобно музыке для моих ушей. Быть такой свободной, на открытом месте, не зная наверняка, может ли звук ее криков быть услышан кем-то проходящим мимо. Задаваясь вопросом, не убивают ли ее, услышав их, хотя убийство ее влагалища было совершено нежно и с большой долей восторженного наслаждения.

Я потерял счет тому, сколько раз она кончала. Дважды она пыталась оттолкнуть меня от себя, пытаясь выбраться из-под меня, но я прижимал ее к земле, даже боролся с ней, снова насаживая ее на свои пальцы, трахая ее до полного подчинения. Только тогда я снова нырнул между ее ног. Мои губы снова захватили ее клитор, за который она держалась почти судорожно, извиваясь почти от боли, но мгновение спустя снова закричала в чистом сладком экстазе, когда ее женский нектар полился из ее киски, как сироп из бутылки.

«Хватит! Хватит!» В конце концов взмолилась она, заставив меня смягчиться. Я откатился от нее, чувствуя запах ее влагалища на своем лице. Ее вкус все еще был густым на моих губах и языке, когда я смаковал его, облизываясь, нюхая свои пальцы, прежде чем облизать их. Я оглянулся. Ее глаза были дикими, выражение лица таким суровым, каким я никогда раньше у нее не видел. Крис только что кончала бесчисленное количество раз, и нельзя было отрицать ее удовлетворения. Хотя ее тело, возможно, и обрело свою завершенность, ее дух, разум и душа этого не сделали. Скользнув вверх между ее ног, я почувствовал, как ее руки схватили мой член, сильно сжимая его, яростно сдавливая. В любое другое время, возможно, было бы больно от того, как она это сделала, но как бы я ни был возбужден сейчас, она могла бы откусить его, и я бы закричал от удовольствия задолго до того, как почувствовал бы боль. Я наблюдал, как она оскалила зубы, подпрыгнул, когда она прикусила мягкую головку моего члена, и наслаждался этим, когда она продолжила.

«Да, кусай, соси… дрочи, трахай… все это, Крис, все твое!»

«Ты собираешься брызнуть мне в лицо, в рот, на мои сиськи, в мою пизду, дальше…и в…мою задницу», – горячо сказала она. «А потом мы собираемся сделать это снова», – серьезно потребовала она. «Я хочу, чтобы ты кончил так сильно, что ты больше не сможешь кончать. Я хочу чувствовать каждую струйку твоего члена, пока больше не останется струй, которые я, возможно, смогу выдоить из тебя, и тогда…а потом ты трахнешь меня снова. Даже тогда, когда в твоих яйцах больше не останется спермы, ты будешь трахать меня снова, пока последняя крошечная капелька твоего сока не вытечет из твоего напряженного члена. Может быть, тогда, Робби, может быть, тогда я дам тебе отдохнуть. Но не… до тех пор!»

Ее рот был похож на чудо, когда она поглотила меня, втягивая меня глубже, чем когда-либо прежде. Даже до такой степени, что она подавилась этим, хотя даже тогда она все еще сосала, заглатывая, по крайней мере, так казалось, самую головку моего члена. Только когда ей нужно было дышать, она смягчилась, продолжая лизать, все еще каким-то образом посасывая, дроча, держа и целуя мой член от основания до кончика, а затем обратно. Она шлепнула его, отчего стало больно. И снова шлепнул по нему, прежде чем глубоко пососать. Она прикусила головку, подразнила языком сверхчувствительную головку моего члена, прикусила ее, а затем снова шлепнула по ней, сводя меня с ума от удовольствия.

«Выплесни сперму на меня! Впрысни сперму на меня!» – потребовала она, то ударяя молотком по моему члену, то замедляя темп. Ее мучительное поддразнивание сводило с ума, все это время разговаривая со мной, рассказывая, где и как она этого хочет. Она потерла мой член о свою грудь, взад и вперед по своим почти слишком нежным соскам, которые я сам растерзал совсем недавно. «В мой рот, в мою пизду, в мою задницу… Давай, ублюдок, давай, впрысни это, облей меня, побрызгай на меня… Кончай в меня, детка, кончай в свою мерзкую, непослушную, грязную маленькую сестренку!»

У меня не было времени предупредить ее, я все равно не смог бы этого сделать. Не было времени. Первый мощный толчок моего члена пришелся ей по щеке. Я наблюдал, как струйка спермы срикошетила от ее щеки, попала в ухо, а затем непристойно осела в волосах, когда она дико, восхитительно рассмеялась. Ее рот внезапно опустился, чтобы обхватить мой член, ловя следующий не менее сильный удар.

«Не глотай! Не глотай!» Крикнул я: «Покажи мне это. Покажи мне, как это капает. Как слюни текут у тебя изо рта на сиськи!» Тогда она удивила меня, стоя, хотя на самом деле больше сутулилась, с полным ртом спермы. Ее щеки раздувались, когда она держала ее внутри. Она присела на корточки над моим членом, из которого все еще текли новые струи, наблюдая, как они взлетают вверх, ударяясь о ее красное набухшее влагалище, разбрызгиваясь по нему. Затем я наблюдал, как она открыла рот, намеренно позволяя струе густой липкой спермы буквально вылиться из ее рта, свисая длинной веревкой обратно к моему члену, где она болтала ею, обматывая и закручивая ее вокруг головки моего члена. Когда она стояла надо мной, размазывая остатки спермы по моему члену, моя сущность прижималась к ней самой, мастурбируя, снова ублажая ее горячую разгоряченную пизду.

Верная своему слову, еще долго после того, как последний спазм сексуального удовольствия покинул мой член, она продолжала доить его, обрабатывая, сжимая, пока из него больше ничего не вышло. Даже тогда она лизала, сосала, надеясь на большее. Ее руки все еще были опущены между собственных ног. Теперь она беззастенчиво теребила свой клитор, пока сладость, наконец, не овладела ею. Она откатилась в сторону, на спину. Ее ноги были согнуты почти за шеей, когда она шлепала себя по влагалищу с большей силой, чем я когда-либо видел, чтобы кто-нибудь делал, крича… кончая, крича, а затем внезапно извергая струю.

Это был первый раз, когда я видел, как она это делает, и, как я позже узнал, впервые в ее жизни.

Мне хотелось утопиться в ее жидкости, но я мог только лежать, пытаясь отдышаться, наблюдая, как из ее влагалища высоко в воздух извергается гейзер прозрачной жидкости. Она промочила себя вместе с одеялом. Слезы катились по ее щекам, а рука теперь успокаивает бугорок ее лона. Пальцы поглаживают его, хотя крошечная тонкая струйка жидкости продолжала время от времени пульсировать из ее киски, как биение сердца.

«О Боже мой! О Боже мой!» Это было все, что она могла говорить… снова и снова.

*****************

Мы ненадолго заснули там вместе. Затем проснулись, взяли наше одеяло и направились обратно в хижину, не желая переусердствовать и получить слишком сильный солнечный ожог, хотя мы уже рисковали этим. Опустошенные, даже несколько измученные, было интересно почувствовать внезапное возобновление желания, проявляющегося по мере того, как мы приближались к хижине.

«Трахни меня в каждой комнате!» – внезапно сказал Крис, отпуская мою руку и убегая. В некоторой степени стесненный одеялом, я поплелся следом, хотя добрался до задней двери только через минуту после того, как увидел, как она исчезает внутри. Я вошел, отбросил одеяло в сторону. Крис лежала на кухонном столе, а ее ноги были согнуты в коленях. Ее киска снова была широко раздвинута и открыта, когда она лежала, играя сама с собой. «Трахни меня!» – сказала она бессмысленно. «Иди сюда и трахни меня на столе, трахни меня жестко, трахни меня глубоко… а потом возьми меня и трахни еще раз, в другой комнате!»

Я почувствовал, как мой ранее насытившийся член поднялся. Он быстро набух, увидев ее лежащей такой, какой она была. Стол был на идеальной высоте, когда я шагнул к ней, схватив за ноги и наполовину оттянув ее от края, пока кончик моего члена не пронзил ее насквозь без каких-либо предварительных условий. Крис воскликнула: «Да! Да! Наполни меня! Трахни меня!»

Я вошел в нее, пронзая ее одним сильным толчком. Головка моего члена прижалась к ее шейке матки, когда она содрогнулась, обхватив ногами мою задницу. Ее глаза казались остекленевшими, когда она смотрела в мои: «Трахни меня!» Зашипела она. Я трахался, не двигаясь с места, оглядываясь на нее. «Еще раз!» Я трахнул ее… а затем вышел из нее, снова не двигаясь. «Трахни меня, ублюдок!» – теперь кричала она. «Трахни мою пизду!»

Я врезался в нее несколько раз так сильно, как только мог. К моему удивлению, Крис внезапно отпрянула от меня, скользя, а затем поворачиваясь, чтобы соскользнуть с края стола. Она постояла с видом дикой женщины, а затем взбежала по лестнице в комнату наших родителей. Я побежал за ней, преследуя, добравшись до комнаты всего через несколько мгновений после нее. Возможно, дело было в том, что это была их кровать, и именно поэтому ее на ней не было. Но она распростерлась на подлокотнике одного из двух огромных кресел.

«Трахни меня», – сказала она еще раз, как только я вошел. Я посмотрел на нее, делая шаг вперед, держа свой член в руке, как копье. Однако я увидел, как изменился ее взгляд, когда она снова посмотрела на меня. «Выеби меня…в задницу!" затем добавила она, удивив меня, когда я услышал, как она это сказала. «Возьми меня за задницу, Робби. Трахни меня в задницу, трахни меня в самый первый раз. Пришло время для мой задницы!»

Я наблюдал за ней, как она намочила пальцы, потянувшись вокруг. Ее слюна намочила один из них, которым она теперь прощупывала и слегка проникала в свое тугое сморщенное отверстие. Из моего члена тоже вытекло немного смазки, которую я теперь добавил, сжимая свой член, производя больше, а затем добавляя это к смазке, которую она продолжала использовать для дальнейшего расслабления. Когда мы оба были достаточно уверены, что она достаточно смазана, чтобы предпринять попытку, я приставил головку своего члена к этому маленькому узкому отверстию и начал дразнить ее там. Я держал ее, нажимая на нее, глядя вниз, наблюдая, как она медленно начала открываться. Я увидел, как головка моего члена медленно вошла внутрь, затем замерла, пока она привыкала к незнакомому вторжению. «Еще… дай мне еще. Протолкни член внутрь! Протолкни его внутрь!»

Я наблюдал, как головка моего члена исчезает. Я стоял неподвижно, ожидая, когда она расслабится, не желая причинять ей боль, чувствуя ее такой, какая она была. Я плюнул, и моя слюна покрывает новую часть моего члена, когда я надавливаю еще раз, еще на дюйм, удерживаю, останавливаюсь, жду, и снова плюю. На этот раз она расслабилась гораздо быстрее, поглощая мой член дюйм за дюймом, пока я медленно входил в нее, пока не почувствовал, как основание моего члена прижимается к ее ягодицам. Даже тогда я не двигался. Ее хриплое дыхание говорило мне, что она чувствовала это так же сильно, как и я.

«Трахни меня в задницу!» – тихо простонала она, произнося это почти шепотом. «Еби…мою. ..тугую… горячую… попку!» – теперь она заявила немного более решительно, прижимаясь ко мне, когда я медленно попятился, не совсем высовывая головку, как делал это перед скольжением, еще не толкаясь обратно в нее. Я почувствовал, как она втянула воздух и задержала его. Одна рука поднялась, чтобы схватить ее за грудь, почти болезненно покручивая ее сосок, когда я снова вошел в нее. Корень моего члена снова напрягся, а мои тяжелые яйца покоились между ее ног, щекоча ее ягодицу.

Я выскользнул наружу… а потом вошел внутрь. Наружу, а затем внутрь.

«Быстрее! Трахни меня быстрее! Быстрее!»

Мы начали двигаться вместе, как будто трахали ее влагалище, хотя ее попка была чрезвычайно тугой. Она сжимала мой ствол, уже угрожая исторгнуть семя из моих яиц, заполняя ее узкий маленький туннель моей спермой.

«Давай, сделай это!» – сказала она, оборачиваясь и оглядываясь через плечо. «Я хочу почувствовать, каково это, когда ты выстреливаешь внутри меня! Я хочу почувствовать толчок, выплеск твоей спермы, пропитывающей мою задницу. Давай, детка… давай, Робби, наполни задницу своей сестры. Дай мне почувствовать, как ты кончаешь внутри меня!»

Мы оба, конечно, знали, что на самом деле она мне не сестра, но слышать, как она говорит это, почти так, как будто она действительно была моей сестрой, придавало и без того декадентскому поступку нотку чистого декадентства. Я не смог бы остановиться, даже если бы захотел. Первая волна наслаждения уже прокатилась по моему стволу, когда я вошел в нее так глубоко, как только мог.

«Да! Да! Я чувствую это! Я чувствую это!» она восторженно взвизгнула, обхватывая меня своей попкой, сжимая меня так крепко, что мне было почти больно, когда она сжала свои ягодицы, удерживая меня внутри себя, пока я наполнял ее восхитительной струей за струей.

Я был измотан, опустошен… отступил, обмяк. Теперь мой член внезапно стал вялым быстрее, чем когда-либо. Отведя меня обратно вниз, в ванную, Крис тщательно вымыла меня, не торопясь осматривать, и вымыла снова, хотя я не увидел ничего, что вызвало бы у меня отвращение или беспокойство. Несмотря на это, она все еще была скрупулезна, возможно, даже больше, чем требовалось.

«Я знаю, ты сказала, что хочешь трахаться в каждой комнате… но», – сказал я, глядя вниз на свой теперь уже очень вялый член. «Но это может занять у меня некоторое время». Крис рассмеялась, оглядываясь по сторонам. Я увидел, как загорелись ее глаза. Она взяла мою зубную щетку, повернулась и затем включила ее. Так, чтобы щетина была обращена в сторону от ее киски, она использовала тыльную, плоскую сторону щетки, прижимая ее прямо к себе. Я стоял перед ней, когда она сидела на сиденье унитаза. Она держала свое влагалище открытым одной рукой. Ее твердый набухший маленький клитор вызывающе торчал, и она безжалостно дразнила его, даже постукивая по нему все еще вибрирующей щеточкой.

«Покрути мои сиськи, потяни за соски!» – она почти умоляла меня. Теперь добавляю палец к ее киске, пока она сидела и дрочила себя, продолжая водить вибрирующей зубной щеткой взад-вперед по блестящей розовой поверхности своего клитора.

К своему удивлению, я почувствовал, что мой член снова начал твердеть. Всего в нескольких дюймах от ее лица Крис тоже это увидела, подняла голову и улыбнулась мне. «Не беспокойся», – хихикнула она. «Я знала, что ты тоже сможешь!»

Крис снова встала, повернувшись кругом и протянув руки, чтобы опереться о раковину. Несмотря на искушение, на этот раз я снова опустил головку своего теперь уже твердого члена к отверстию ее лона и легко скользнул внутрь нее. На этот раз мы трахались медленно. Темп нашего совокупления никогда не увеличивался, никогда не уменьшался, просто медленный, спокойный ритм, пока я не почувствовал приступ ее удовольствия. Почувствовал спазм ее киски, а затем внезапный поток сока, который вырвался наружу и обхватил мой член, фактически капая на меня и на пол между нами, когда она кончила.

Мы трахались в моей комнате, в ее, в сарае, в прачечной и кладовке, и даже умудрились втиснуться в кладовку рядом с кухней, решив, что эта комната достаточно большая, чтобы считаться таковой. Я больше не кончал, хотя мой член оставался достаточно твердым, чтобы удовлетворить ее. Я даже не уверен, что она тоже этого хотела. Но в тот момент ни для кого из нас в этом не было необходимости. Само по себе совокупление все еще было интенсивным, все еще приносило удовлетворение и, о боже, было таким приятным.

Два с половиной часа спустя, когда мама и папа вернулись, мы снова были одеты и собирали вещи, как нас просили. Через час после этого мы снова были в пути, направляясь домой. Крис и я воспользовались преимуществом дома на колесах, проскользнули обратно в спальню, хотя и одетые, и сразу же заснули там вместе на обратном пути. Как раз перед тем, как заснуть, она еще раз напомнила мне.

«Между нами уже никогда не будет по-прежнему. Теперь ты это знаешь, да?»

«Я знаю», – мягко сказал я ей. «Я знаю. И я также знаю, что нам все еще есть о чем подумать и о чем поговорить, но не сейчас… позже, когда мы будем дома, и вместе, после того, как мы снова займемся любовью. Тогда мы это сделаем, тогда мы поговорим и разберемся с этим дальше».

****************

Несмотря на то, что мы оба рано легли спать, все равно было трудно вставать и идти в школу в следующий понедельник. К счастью, для меня это заняло всего полдня, а для Крис всего на час больше. Однако она предупредила меня, что Сьюзен зайдет к ней после школы. Мы еще толком не поговорили. У нас было достаточно времени только за завтраком, пока мама с папой наверху готовились к работе.

«После того, что случилось…Мне действительно нужно знать, что ты думаешь о том, что я сделала со Сьюзен и другими?» сказала она.

«Что ты имеешь в виду, как я себя чувствую? Я думаю, ты уже знаешь это», – сказал я, улыбаясь ей. Она с любопытством посмотрела на меня. «Итак, что ты хочешь сказать? Если я… ну, если мы…»

«Ты имеешь в виду, все еще немного балуешься?» – спросил я, улыбаясь, а затем серьезно повернулся к ней. «Послушай, Крис. Что мы с тобой сейчас делаем это только между нами. То, что мы делаем, делимся или переживаем друг с другом, – это мы… и только мы. То, что ты делаешь со Сьюзен, или Мишель, или с кем бы то ни было, касается только тебя… и их. Или…всех нас, если я в том числе. Но я не ожидаю и не хочу, чтобы ты думала, что только потому, что мы нашли что-то, что может превратиться, а может и не превратиться во что-то большее, тебе теперь придется отказаться, выключить или прекратить заниматься со своими друзьями, если только ты сама не решишь это сделать. Но я не прошу тебя слишком сильно… и не жду от тебя слишком многого. Это ответ на твой вопрос?»

Она улыбнулась, а потом ударила меня. «Ты говоришь это только потому, что тебе нравится мысль о том, что Сьюзен или Мишель и я будем нападать друг на друга!»

«И что? Подай на меня в суд!» Возможно, она попыталась бы ударить меня снова, но как раз в этот момент мы услышали шаги на лестничной площадке. Через несколько секунд мама вошла на кухню, взглянула на нас и улыбнулась точно такой же улыбкой, какой одарила нас, когда впервые вошла в комнату и увидела нас двоих в постели.

«Между вами двумя все по-прежнему в порядке?» – с любопытством спросила она.

«Более чем», – ухмыльнулся я, протягивая руку, чтобы ущипнуть одну из сисек Крис под ее свитером. Она выкрикнула то, что было попыткой оскорбить, хотя вместо этого хихикнула. «Прекрати это!» – сказала она, улыбаясь.

«Да, прекрати это!» Сказала мама, что присоединяется. «По крайней мере, пока твой отец здесь… Помни, ты обещал!»

«Не волнуйся, мама, я помню…и мы действительно будем вести себя прилично, когда папа будет рядом, но…»

«Но?» – сказала мама, глядя на меня снизу вверх, точно так же, как сейчас делала Крис.

«Раз уж ты знаешь… не могу обещать, что скажу то же самое, если ты единственная, кто просто случайно оказался рядом!»

«Робби!» Моя мать воскликнула в притворном шоке, точно так же, как и Крис. Но я быстро схватила свой ланч и направилась к задней двери, прежде чем кто-либо из них успел прокомментировать что-либо еще. Однако я на мгновение задержался под окном, услышав звуки их смеха, доносящиеся из кухни, а затем мама спросила Крис:

«Итак… как все прошло?»

*****************

Я вернулся домой около полудня. Поднялся наверх, принял душ и вышел как раз вовремя, чтобы услышать звук подъезжающей к дому машины Крис. Выглянув из окна своей комнаты, я увидел, что Сьюзен действительно была с ней. Через несколько мгновений они вошли, а затем занялись приготовлением закуски на кухне.

«И вообще, почему ты так ухмыляешься?» – спросила Сьюзен. «Ты так ухмыляешься весь гребаный день напролет…что случилось? Ты не хотела бы чем-нибудь поделиться со мной?» – сказала она почти умоляюще.

Я проскользнул вниз и теперь стоял рядом с кухней, прислушиваясь.

«Ты хочешь знать, почему я улыбаюсь?» – поддразнивающе спросила Крис.

«Ты сука! Ты знаешь, что я хочу… Давай, признавайся, что случилось, о чем ты мне не рассказываешь?» надавила она.

«Наконец-то я это сделала».

«Что сделала?»

Последовала долгая пауза. Но я каким-то образом все еще отчетливо видел выражение лица моей сестры, когда она сидела там. Секундой позже раздался голос Сьюзен.

«О Боже мой! Вы двое сделали это, не так ли?» – сказала она. «Где? В хижине? Ты сделала это! Вы двое облажались в хижине, не так ли? Я так и знала! Я знала, что ты это сделаешь!» – взволнованно сказала она, явно довольная собой за то, что догадалась, что после стольких лет мы наконец это сделаем. «Итак… как это было?»

Я рассмеялся. Я ничего не мог с этим поделать. Услышав то же самое выражение, употребленное только ранее этим утром, я расхохотался достаточно громко, чтобы меня услышали.

«Робби? Мы знаем, что ты где-то там…с таким же успехом ты мог бы тащить сюда свою задницу!» – сказала Крис, теперь уже сама хихикая.

Я вошел. Сьюзен сидела с открытым ртом. Мы двое смотрели друг на друга, ухмыляясь почти агрессивно.

«И что? Кто-нибудь из вас двоих собирается мне сказать? И тоже ничего не упускайте! Я хочу услышать ВСЕ пикантные, грязные подробности!»

«Предлагаю тебе сделку, Сьюзен», – сказал я. «Я расскажу тебе… все, и я обещаю тоже ничего не упустить…при условии.»

«При условии чего?» – спросила она с любопытством и подозрением.

«При условии, что ты будешь лизать киску Крис все время, пока я тебе говорю. Тогда я это сделаю.»

Теперь Крис обеспокоенно посмотрела на меня. «Ты уверен?» спросила она.

«Я уверен… Мы уже говорили об этом. И кроме того… независимо от того, что сейчас происходит между тобой и мной, мне все равно нравится наблюдать за двумя женщинами вместе!»

«Мужчины!» Сьюзен сплюнула, хотя, похоже, и сама испытала некоторое облегчение.

«Да, мужчина…Робби!» – добавила к этому Крис, затем улыбнулась, встала и посмотрела в сторону Сьюзен. «Ну? Ты хочешь услышать эту историю? Или нет?»

Я никогда раньше не видел, чтобы женщина двигалась так быстро. К тому времени, как я присоединился к ним внизу, в спальне Крис, они уже срывали друг с друга одежду.

Я подождал, пока Крис приподнимется на кровати, подложив под голову несколько подушек. Сьюзен теперь удобно устроилась между ног моей сестры, уже начиная щекотать ее языком, в то время как я тоже снял свою одежду, устроился в кресле, а затем совершенно счастливо начал поглаживать себя, пока Крис наблюдал за мной, а я за ними обоими.

«Итак… мы как бы поддразнивали друг друга весь день. Тогда я подошел к ней сзади, поглаживая себя… когда я начал кончать на нее. Причем она сначала даже не заметила этого. Вот тогда все действительно стало интересным…»

Конец.

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376