Игра / The Game © ohio

Игра / The Game © ohio

Категория: Измена, Перевод

Грег выглядел неловко, когда я нашел его у бара – но он улыбнулся и сказал:

— Вот ты где, парень! Как насчет того, чтобы взять кувшин и сесть в кабинке?

Сидя, мы несколько минут болтали о "Редс" и о том, есть ли у них шансы в этом сезоне (мы пришли к выводу, что третье место – это лучшее, на что они могут надеяться), о последнем политическом скандале (глава аппарата мэра и казначей католической епархии Цинциннати, имели одну и ту же девушку по вызову – по крайней мере, история была оригинальной), и о некоторых последних офисных сплетнях в издательстве "Броктон", где он был коллегой моей жены Сьюзан.

Но я знал, что у Грега есть что-то на уме, какая-то причина, по которой он просит меня встретиться с ним за пивом. Наконец, я просто сказал:

— Итак, Грег, о чем ты хотел со мной поговорить?

Наступило короткое молчание, во время которого Грег выглядел более нервным, чем когда-либо. Он прочистил горло и несколько раз сбился. Затем он сказал:

— Послушай, Энди, Сьюзан сказала… Я имею в виду, она сказала мне, что…

Я просто ждал. Его глаза были прикованы к моему лицу – я действительно не имел ни малейшего представления о том, что он собирается сказать.

— Сьюзан сказала, что я никогда не должен упоминать об этом при тебе, что тебе нравится держать это в тайне… Так что прости меня, если я поступаю неправильно, понимаешь? Я не хочу причинять тебе неудобства. Просто… ну, мне нужно быть уверенным, что ты действительно не против.

— С чем? – спросил я, все еще не понимая, о чем мы говорим.

Он облизал губы, выглядя несчастным.

— С.. . ну, знаешь, с Игрой. Игра, в которую вы со Сьюзан играете, где она… ну, знаешь, она…

Он сделал неопределенный жест руками, и его голос прервался, когда он посмотрел на меня, умоляя меня как-то закончить его предложение.

— Извини, Грег, – сказал я, – я все еще не понимаю тебя.

Наступило долгое молчание. Грег уставился на меня, и, клянусь, я видел, как он побледнел.

Я снова ждал, жестом предлагая ему продолжать – и наконец, неохотно, он сказал:

— Энди, разве ты не знаешь о… о Сьюзан, ну, знаешь… о том, что у нее был… был секс с другими парнями?

****************

Грег присоединился к Сьюзан, в издательстве "Броктон", примерно за год до этого, оставив должность низшего уровня в нью-йоркском издательстве, чтобы приехать в Цинциннати. Ему было около 28 лет, примерно на десять лет моложе нас со Сьюзан.

Грег был крупным, грузным парнем, симпатичным в своем роде. Он был холост, но, похоже, не испытывал проблем с поиском женского общества. На самом деле, я видел его на книжных вечеринках в Броктоне, с несколькими разными привлекательными женщинами.

Конечно, сначала он познакомился со Сьюзен, потому что они работали вместе, но он мне очень понравился. Обнаружив, что у нас есть общий интерес к бейсболу, который наскучил Сьюзен до слез, мы сходили на пару матчей "Редс" предыдущим летом и получили истинное удовольствие. Мы также занимались в одном спортзале, и время от времени, мы со Сьюзен приглашали его на ужин. Он был хорошим парнем, и мне нравилось его общество.

Однако сейчас я почувствовал, как мое лицо покраснело от гнева, и я тихо сказал:

— Грег, о чем ты, черт возьми, говоришь?

Грег отпрянул от меня назад, на другую сторону кабинки. Он был больше меня на 4 дюйма и 30 фунтов, но выглядел совершенно испуганным.

— Энди, я.. . Клянусь Богом, она сказала мне, что это была игра, в которую вы играли, что это вас обоих заводило. Я не… это невероятно, чувак.

Он двинулся, чтобы встать из кабинки, но я положил руку на его руку.

— Задержись, Грег! – Я сделал глубокий вдох и заставил себя говорить тихо. — Я останусь спокойным, обещаю. И я не собираюсь бить тебя или что-то в этом роде. Но ты не можешь просто уйти отсюда – ты должен рассказать мне, что, черт возьми, Сьюзан тебе сказала.

Он кивнул и тяжело сел обратно.

— Хорошо, Энди. Просто… Господи Иисусе, я не могу поверить, что ты не знаешь об этом.

Я уставился на него, мои мысли вихрились.

— Сьюзан сказала мне, что… что вы двое играете в Игру. Что вас обоих заводит мысль о том, что она… занимается сексом с другими парнями, а потом приходит домой и рассказывает тебе об этом.

— И она сказала, что частью Игры была полная секретность – что никто из мужчин, с которыми у нее был секс, никогда не должен был упоминать об этом тебе. Мы ни в коем случае не должны были сообщать, что мы занимались с ней сексом, или что ты что-то об этом знаешь.

— Часть кайфа для вас двоих, сказала она, заключалась в притворстве, что это была тайная измена. И она также сказала, что… ну, что ты чувствовал себя немного неловко, что тебя возбуждало, что другие парни, знаешь ли, занимались сексом со Сьюзан.

— И она заставила меня поклясться, что я никогда не скажу тебе ни слова об этом. Но я… я просто не мог этого сделать, Энди – это казалось мне слишком чертовски странным, и я должен был перепроверить с тобой, чтобы убедиться, что все действительно в порядке.

Он, должно быть, видел по моему лицу, что я ошеломлен, и выглядел еще более несчастным, чем когда-либо.

Наконец я сказал:

— Так ты трахал Сьюзан?

Медленно, неохотно, он сказал:

— Да, мы делали это дважды. Один раз два выходных назад, когда твоя мама болела, и ты был в Луисвилле с ночевкой, а затем снова во вторник днем. Мы взяли отгул на работе и пошли ко мне в квартиру.

Наступило долгое молчание. Мой разум несся со скоростью тысячи миль в час – шок, ярость, печаль, самоуничижение: как, черт возьми, я мог не знать об этом?

Наконец я сказал:

— И она убедила тебя, что я в этом замешан? Что я не против, что это часть сексуальной игры, в которую мы с ней играли?

Он кивнул, чувствуя облегчение от того, что мои руки не обхватили его горло.

— Это звучало извращенно, я признаю, но она была так убедительна. Сказала, что вы, ребята, играли так годами, и что это действительно заводит тебя.

Он нахмурился.

— На самом деле, именно это она и сказала. "Это действительно заводит Энди – он весь во мне, когда я рассказываю ему об этом!". И она подарила мне эту большую, сексуальную улыбку.

Мы посидели еще пару минут. Наконец, я сказал:

— Грег… если это еще не очевидно, я ни черта не знал обо всем этом. Я думал, что женат на любящей, замечательной женщине, а не на… изменяющей шлюхе. Мне нужно подумать об этом. Я понятия не имею, что я собираюсь делать… не стоит и говорить, что это был настоящий шок!

Я беззлобно рассмеялся. Затем я наклонился вперед и пристально посмотрел на него.

— Сделай для меня две вещи, хорошо? Первое – больше не трахать Сьюзан.

— Конечно, Энди! Я бы никогда… – Грег энергично кивнул мне.

— А во-вторых, не говори ей, что ты говорил со мной. Если она предложит встретиться снова, просто придумай какую-нибудь отговорку. Я должен понять, как мне с этим справиться, и мне нужно, чтобы ты держал ее в полном неведении.

Грег снова кивнул.

— Даю тебе слово, Энди. И послушай, я… Я клянусь тебе, я бы никогда не тронул Сьюзан, если бы я… ну, ты знаешь… если бы я не верил, что ты тоже этого хочешь.

— Ты мой друг, чувак! А я чувствую себя полным дерьмом…

Он смотрел на меня со слезами на глазах, и я понятия не имел, что ему ответить. Должен ли я попытаться заставить его чувствовать себя лучше или схватить монтировку и избить его до смерти?

****************

После ухода Грега, я собрался с силами и позвонил домой. К счастью, Сьюзан еще не было дома, и я оставил правдоподобно звучащее сообщение о том, что задержался на работе – пусть она поест без меня.

Я знал, что мне нужно время. Я никак не мог встретиться с ней сразу же. Я зашел за угол в закусочную и съел гамбургер и салат, не почувствовав ни единого кусочка. Насколько я знал, это мог быть борщ и бутерброд с салатом из креветок.

Наверное, я был типичным мужем-рогоносцем, потому что у меня не было ни малейшего представления о том, что в моем браке что-то не так. Я просто обожал Сьюзен и был уверен, что она любит меня.

Мы были женаты 14 лет, детей не было, хороший уютный дом недалеко от Бернет Вудс, две работы, которые нам нравились (я работаю в отделе развития в университете). Мы много путешествовали, виделись с друзьями и родственниками (большинство из них, жили в этом районе) и в целом, наслаждались нашей совместной жизнью.

Сьюзан – невысокая и светловолосая, с большой грудью и большими изгибами. Она скорее симпатичная, чем красивая, но ее сексуальная фигура, всегда привлекала к себе внимание, и казалось, что ей это нравится.

На самом деле, она кокетничала со мной на вечеринке, где мы впервые встретились, и в течение многих лет я наблюдал, как она флиртует с парнями на других вечеринках, на которых мы бывали. Ну, знаете, смеялась и шутила, может быть, танцевала слишком близко, или даже позволяла кому-то себя потрогать. И это никогда не беспокоило меня – потому что я знал, что она любит меня и пойдет со мной домой. Каким же я был долбаным идиотом!

Я представляю, что наша сексуальная жизнь была довольно средней для такой пары, как мы – мы занимались любовью, может быть, пару раз в неделю. Больше, когда мы были в отпуске, возможно, почти каждый день, и меньше, когда были заняты на работе или во время праздников, когда мы навещали семью.

Может быть, это была рутина, но я бы сказал, что это была удовлетворяющая рутина. Как и у каждой семейной пары, у нас обоих были вещи, которые нам нравились. Сьюзен безумно нравилось, когда я облизывал ее, и я научился делать это так, как ей нравилось: сначала медленно и дразняще, по бедрам, избегая губ ее киски. Затем, когда она возбуждалась, я лизал по бокам ее клитора, одновременно вводя в нее пару пальцев. Когда она была готова кончить, я загибал пальцы, чтобы потереть ее точку G, и проводил языком по ее клитору – и Сьюзан неизменно сходила с ума, вырываясь и крича, когда кончала.

Она знала, как возбудить и меня – например, делала мне минет без остановки и с перерывами на то, чтобы погладить меня по груди или же опускалась к моему рту, чтобы я мог пососать ее. Иногда она возбуждала меня таким образом, а потом мы трахались, в других случаях она работала надо мной медленно, а потом доводила меня до большого оргазма в своем рту.

Ну и что, что мы часто делали одно и то же в постели? Я всегда думал, что это здорово – хотя, наверное, того, что я мог предложить, было недостаточно, чтобы удовлетворить Сьюзен!

Можно подумать, что к тому времени, как я закончил ужин, я был готов вернуться домой и выгнать из дома свою жену-изменщицу, но я еще не был в состоянии. Это было все равно, что услышать, что любимый человек погиб, в результате несчастного случая – мой разум просто не воспринимал эту новость. Я продолжал думать, что все это должно быть какой-то ошибкой.

И я понял, что мне нужно услышать всю историю от Грега – все, что Сьюзан рассказала ему – прежде чем я смогу начать обрабатывать ее и понять, что, черт возьми, мне делать.

****************

Я не думал, что в тот вечер смогу притвориться перед Сьюзан, что все было нормально, но каким-то образом, мне это удалось. Она приветствовала меня ласково, как всегда, и мы болтали о наших рабочих днях, пока я покупал себе мороженое.

Она даже прижалась ко мне в постели, хотя, слава Богу, она, кажется, не хотела заниматься любовью. Я думаю, что в итоге, я бы просто задушил ее! Как только я понял по ее дыханию, что она уснула, я осторожно отстранился от нее и перекатился на свою сторону кровати. Я даже не хотел прикасаться к ней.

Мои сны в ту ночь были ужасны – бесконечная череда мужчин, трахающих Сьюзен. Я видел, как она задыхалась и извивалась от удовольствия, когда Грег скакал на ней, как она царапала его спину и кричала, когда он заставлял ее кончать снова и снова. Потом она трахалась с другим парнем в ковбойском стиле, улыбаясь, когда он ласкал ее сиськи, или наклонялась вперед, чтобы засунуть язык ему глубоко в рот, пока он погружал в нее свой член.

Потом был высокий, спортивный парень, который брал ее сзади, держа ее груди в своих руках, пока он входил и выходил из нее, а Сьюзан стонала и кричала: "Да, дай мне этот большой член!".

Нет нужды говорить, что это была довольно ужасная ночь.

Я позвонил Грегу на следующее утро, как только Сьюзан ушла на работу, и договорился встретиться с ним за обедом. Сначала он немного не хотел, но я без труда дал ему понять, что мне нужно услышать всю историю. Вчера вечером, я был слишком потрясен, чтобы осмыслить все, что он мне рассказал.

После утра, проведенного, уставившись в стену своего офиса, пытаясь и не сумев сосредоточиться ни на одном аспекте своей работы, я встретился с Грегом в маленьком греческом ресторане на Калхун-стрит. По взаимному согласию, мы сначала поели, а потом я попросил его рассказать мне всю историю еще раз.

— С самого начала, Грег – ты, наверное, можешь себе представить, что вчера вечером мне было трудно с этим справиться.

На самом деле, я узнал не так уж много нового. Сьюзан пошла выпить с Грегом, примерно за три недели до этого и, по сути, приставала к нему. Она рассказала ему о нашей Игре и о том, что он ее привлекает.

В тот день, он отшил ее – в основном потому, что был ошеломлен больше, чем что-либо еще. Это казалось такой надуманной историей, и мысль о том, что я могу быть хорошим другом и спать с ней, вызывала у него дискомфорт (или он так сказал).

Но они говорили об этом еще несколько раз, в течение следующих нескольких дней, и когда в пятницу она сказала ему, что я уезжаю в Луисвилл на выходные, он согласился встретиться с ней в мотеле. (Вообще-то она предлагала наш дом, но Грег сказал, что эта идея его пугает).

Грег, по понятным причинам, не хотел рассказывать мне о сексе в подробностях, но было очевидно, что это было горячо. Сьюзан была бы желанна, практически для любого мужчины, и Грег ясно дал понять, что она была страстной, спортивной и неутомимой. Они занимались этим два или три раза каждый раз, когда собирались вместе, наслаждаясь большим количеством орального секса и исследуя различные позиции. Я стиснул зубы, но ничего не сказал.

— Она любила говорить грязные вещи, – сказал он, настороженно наблюдая за моим лицом. — Она говорила, что получает удовольствие от того, что говорит мне грязные вещи, зная, что вернется домой и повторит все это тебе.

Я не была уверен, что хочу знать, но спросил:

— Что за грязные вещи?

— О, ты знаешь… "трахни меня сильнее" или "я хочу, чтобы эта большая штука была внутри меня", и все в таком духе, – он был явно смущен, и я не стал допытываться дальше.

У меня было чувство, что другие вещи, которые она сказала, были, вероятно, еще хуже.

Но я попросил его рассказать мне все, что Сьюзен говорила об Игре, и как долго это продолжалось. Очевидно, это было несколько лет, как минимум.

— Она не сказала точно, – сказал он мне, – но я понял, что до меня у нее было несколько парней. Она сказала, что у нее всегда был один "приятель" – это было ее слово, "приятель" – и что она занималась с ним сексом, в течение нескольких месяцев, прежде чем порвать с ним. Она сказала, что через некоторое время, вам с ней становилось не так интересно разговаривать, если это был один и тот же парень – тебе нравилось слушать о ком-то новом.

Он поморщился.

— Чувак, мне так жаль…

— Я знаю, Грег. Она тебя обманула. Забудь об этом.

— Слушай, она рассказывала тебе что-нибудь о том, как все началось, и кто были парни до тебя?

— Не знаю, как все началось, – сказал он, – но она упомянула пару парней. Ни одно из имен, для меня ничего не значило, кроме Арнольда Моррисона…

— Тот парень из городского совета?

— Да, – сказал Грег. — Она сказала, что встретила его, когда в Броктоне была книжная вечеринка, по поводу какой-то политической книги, которую они опубликовали, 2-3 года назад.

— Сьюзан также сказала, что ты никогда не знал никого из ее "товарищей по играм" лично, до меня. Похоже, что она сделала это специально, чтобы у тебя не было шансов выяснить, что она задумала.

— Тогда она сказала тебе, почему она пошла за тобой?

Он снова выглядел неловко.

— Она… она сказала, что я слишком аппетитный, чтобы сопротивляться.

Он на мгновение закрыл лицо рукой.

— Энди… Господи! Ты, наверное, хочешь убить меня на хрен! Я чувствую себя самым низким куском отбросов на земле.

Мрачно я сказал:

— Я не виню тебя, Грег. Многие парни, были бы счастливы отбить кусок у Сьюзен, не задумываясь о ее муже. А она дала тебе эту кокаиновую историю…

— Не могу сказать, что я бы тоже в это не поверил, если бы все это случилось со мной. Что действительно важно, так это то, что Сьюзан изменяла мне. Годами, судя по всему. Как она, должно быть, наслаждается тем, что обманывает меня и натягивает шерсть на мои глаза!

Я сидел, уставившись в пространство. Грег ничего не сказал.

****************

В моей голове было много вопросов о том, что, черт возьми, я собираюсь делать: как вести себя со Сьюзан? Буду ли я продолжать притворяться любящим мужем и оставаться в полном неведении? Смогу ли я противостоять ей и вышвырнуть ее задницу вон? Или я буду хандрить, какое-то время, и позволю ей волноваться?

Но на один вопрос, у меня уже был ответ. Наш брак был закончен – Сьюзан была историей. По крайней мере, она была историей, если то, что сказал мне Грег, окажется правдой. Как бы я ни был потрясен и взбешен, я не мог просто спустить на нее стрелу, не зная наверняка.

Я позвонил своему другу Брайану и договорился встретиться с ним за ужином, затем я оставил еще одно сообщение для Сьюзан, сказав, что ужинаю с Брайаном и вернусь домой поздно вечером.

Брайан был моим старшим и лучшим другом – мы познакомились, когда он был президентом Zeta Beta Tau, братства, в которое я вступил в колледже. Мы были очень близки – я был шафером на его свадьбе с Эмили, а он был моим шафером, когда я женился на Сьюзан. Он знал Сьюзан почти столько же, сколько и я, и я знал, что он и Эмили любили ее. Поэтому он был так же ошеломлен, услышав эту историю, как и я.

Брайан был потрясающим, как я и знал. Он позволил мне рассказать все по-своему, задав лишь несколько вопросов по ходу дела. Он был терпелив и поддерживал меня, даже без слов подал мне салфетку, когда я заплакал. Мы не из тех друзей, которые говорят друг другу "Я люблю тебя", но я знал, что он в моем углу, и это очень помогло.

Когда я наконец закончил говорить, он тихо спросил меня:

— Ты знаешь, что ты собираешься делать, Энди?

— Две вещи, – сказал я. — Пока я знаю только две вещи. Во-первых, я должен быть абсолютно уверен, что это действительно правда. Я все еще не могу в это поверить, понимаешь? Я имею в виду, я был так уверен, что Сьюзен любит меня!

— И второе: если это правда, то Сьюзан ждут очень неприятные времена! Я не могу простить и забыть – не это. Между нами все кончено, и, судя по тому, что я сейчас чувствую, это будет некрасиво.

Он кивнул.

— Я вряд ли могу винить тебя, поверь мне.

Затем он сказал:

— Как Эмили или я, можем помочь?

Эмили! Она и Сьюзен тоже были подругами, хотя и не такими близкими, как мы с Брайаном.

— Слушай, ты готов держать это в секрете, даже от Эмили, в течение следующих нескольких дней?

— Конечно, чувак. Обычно мы ничего не скрываем друг от друга, но это особый случай. Я не скажу ей ни слова, пока ты не дашь мне добро.

— Спасибо, Брайан – я ценю это. – Я сел и задумался на мгновение.

— Единственное имя, которое у меня есть для одного из приятелей Сьюзан – Арнольд Моррисон, и я надеялся, что ты поможешь мне выйти на него. Он понятия не имеет, кто я такой, но наверняка захочет с тобой поговорить.

Брайан был политическим писателем, обозревателем журнала Time, но он почти десять лет освещал политику в газете Cincinnati Enquirer, и его уважали все на местной политической сцене.

— Я могу сделать это без проблем, – сказал он, и мы некоторое время обсуждали, как все устроить.

Затем мы обсудили, как мне вести себя рядом со Сьюзан. Брайан посоветовал мне взять себя в руки и притвориться собой – не давать ей даже намека на то, что что-то не так, пока я не буду абсолютно уверен во всем.

Я пожал плечами и сказал:

— Я не уверен, что смогу это сделать, но я попробую.

И на самом деле, у меня получилось почти так же хорошо, как и предыдущей ночью. Опять же, слава Богу, Сьюзан прижалась ко мне, но не стала предлагать мне заняться сексом. Не знаю, что бы я сделал: потерял бы стояк, задушил бы ее до смерти или начал бы плакать, как ребенок.

****************

Два дня спустя, в 10:30 утра, Брайан и я сидели в большом кабинете Арнольда Моррисона, глядя на него через стол, когда он сердечно приветствовал Брайана и меня. Они немного поприветствовали друг друга:

— Как дела? Чем занимается старина такой-то и такой-то? – а затем он приятно сказал: — Ну, Брайан, что у тебя на уме?

Он был высоким парнем, чуть меньше пятидесяти. Достаточно симпатичный, я думаю, хотя и немного смазливый, как это часто бывает у политиков. И у него была та манера поведения, которая присуща многим политикам: он казался очень искренним и очень заинтересованным в вас. Это и привлекло Сьюзан? Я понятия не имею.

— Арни, я здесь по очень частному делу, и ты можешь быть уверен, что мы сохраним этот разговор в тайне. Я полагаю, ты знаком с женой моего друга Энди, Сьюзан Каллен?

Моррисон очень хорошо постарался сохранить прямое лицо, но я видел, как его глаза слегка расширились. Спокойно он сказал:

— Кажется, я встречал ее, Брайан, но не помню точно, когда и где.

Я наклонился вперед.

— Мистер Моррисон – у меня нет намерения портить вам жизнь, если вы будете с нами предельно честны. Но я знаю, что вы трахали мою жену, и мне нужно услышать всю историю.

Парень был довольно крутым клиентом, надо отдать ему должное. Он задумчиво смотрел на нас целую минуту, но без всякой паники на лице.

Затем он сказал, скорее Брайану, чем мне:

— Это совершенно не для протокола?

— Полностью, – ответил Брайан. — Это не для того, что я пишу – это личное дело. Об этом не пишут, это не дойдет до твоей жены. Это останется с нами троими.

— И ты не записываешь?

— Я не записываю, – сказал Брайан.

Вообще-то я записывал, у меня в кармане пиджака был маленький цифровой диктофон, но никто из нас не сказал об этом Моррисону.

Он сидел еще минуту, все такой же спокойный и задумчивый. Затем он вздохнул.

— У меня такое чувство, что я тоже не знаю всей истории, мистер Каллен, – сказал он, глядя на меня. — Я прав, что вы не знали о моей… э-э… деятельности с миссис Каллен?

— Абсолютно, – сказал я.

— Ну, – сказал он и остановился. — Ну, да – у меня был роман со Сьюзан. Около двух лет назад. Мы встретились на какой-то издательской вечеринке, на приеме по случаю выхода новой книги.

Он наклонился вперед, пристально глядя на меня.

— Но я клянусь вам, что она сказала мне, что вы все об этом знаете. Она назвала это игрой, вообще-то. Она сказала, что она и ее муж – простите, вы – получали удовольствие от того, что она спала с кем попало. Она каждый раз приходила домой и рассказывала вам об этом, и это очень оживляло вашу сексуальную жизнь.

— Но она также ясно дала понять, что вы делаете вид, что ничего не знаете о ее делах, и что я никогда не должен упоминать об этом при вас.

— Это не было проблемой, поскольку мы вряд ли могли встретиться. И в любом случае я не хотел, чтобы моя жена узнала! Так что, мы были довольно осторожны.

— Как долго вы с ней встречались? – спросил я его – к моему удивлению, я был совершенно спокоен, как будто речь не шла о полном разрушении, самых важных отношений в моей жизни.

Он задумался на мгновение.

— Может быть, три, три с половиной месяца. Это началось в конце весны, и я помню, что она порвала со мной около Дня труда. Она сказала, что это было весело, но через некоторое время ей и ее мужу, стало менее интересно с одним и тем же парнем, и ей нужно найти кого-то еще.

— Мне все это показалось довольно извращенным, но Сьюзан очень сексуальная женщина – у меня никогда не было никаких претензий. – Он увидел боль на моем лице и сказал: — Господи, прости. Я не должен был этого говорить.

— Все в порядке, – сказал я.

Я поверил ему, что он думал, что играет в извращенную игру, а не помогает женщине изменять. Как я уже говорил Грегу, в такой же ситуации, я мог бы поступить точно так же – определенно поступил бы, если бы был холост.

— Где вы встречались?

— В разных местах – мы должны были быть осторожными. Очевидно, что я, в некоторой степени, на виду. Но я вхожу в комитет Совета по общественному жилью, и мне достаточно легко получить ключи, от некоторых пустующих квартир в домах, которые контролирует город – я просто говорил, что мои сотрудники проводят выборочные проверки. Мы обычно встречались в течение недели во время обеда, а иногда проводили вместе весь день.

— Были ночные или выходные? – спросил я.

— Два или три раза, когда… когда Сьюзан говорила, что вас нет в городе. – Он снова выглядел неловко. — Я придумал какую-то историю, чтобы рассказать жене, и мы ночевали у вас дома.

— Мне очень жаль, мистер Каллен.

Я кивнул. Мне не нужно было спрашивать его о том, каким был секс – представить его было достаточно плохо.

— Она, когда-нибудь, рассказывала вам о своих других любовниках? Или о том, как долго мы с ней, якобы занимались этим?

— Мне кажется, она как-то сказала, что я был четвертым или пятым парнем, с которым она этим занималась. Я помню, что она льстила мне – она сказала "и ты лучший из всех них!" или что-то в этом роде. Скорее всего, это была чушь, но я не возражал, когда услышал это.

Мы сидели в тишине еще минуту.

— Есть ли что-нибудь еще, что вы можете мне рассказать? – спросил я его.

— Нет, я так не думаю. Мне очень жаль, – сказал он.

— Я не держу на вас зла, – ответил я. — Вы изменили своей жене, но это ваше дело. Что касается Сьюзен, я не могу винить вас за то, что вы поверили в ее историю.

Моррисон посмотрел на Брайана.

— Конфиденциально? – спросил он снова.

Брайан кивнул и встал, чтобы пожать руку Моррисону.

— Даю тебе слово, Арни. Извини, что нам пришлось поставить тебя в трудное положение, но моему другу нужно знать правду.

— Конечно, – сказал он и вежливо проводил нас к выходу.

****************

На углу Брайан остановился и положил руку мне на плечо.

— Ты в порядке?

Я вздохнул.

— Да. Я догадывался, что услышу, просто… ну, одно дело знать это, а другое – получить подтверждение. Последний гвоздь в крышку гроба.

— Ты хочешь посидеть и поговорить, или пообедать, или даже пойти забить ведро шаров?

— Нет, спасибо, Брайан. Со мной все будет в порядке. Я собираюсь погулять в парке, пока не проголодаюсь, потом перекушу и вернусь на работу. Но ты не против, если я приглашу тебя и Эмили, на ужин завтра вечером? Я начинаю разрабатывать некоторые планы, и было бы здорово, если бы вы оба могли обсудить их с нами.

Брайан сказал, что конечно, он договорится об этом с Эмили. Я снова его поблагодарил за помощь с Моррисоном. Боже, как здорово иметь одного настоящего друга!

****************

Когда я выходил из машины на подъездной дорожке в тот вечер, я подумал:

— Черт, еще одна ночь, когда мне придется притворяться, что я не знаю, чем занималась моя жена-шлюха.

А потом я подумал – почему я должен притворяться? Я не готов вступить с ней в конфронтацию, но нет причин, чтобы немного не потрепать ее нервы.

Сьюзан готовила ужин на стол, когда я вошел на кухню, она улыбнулась и сказала:

— Привет, милый, еда будет готова через минуту, – и поцеловала меня.

Я улыбнулся и достал из холодильника бутылку вина.

Первые несколько минут ужина, она болтала о своем дне, потом, наконец, она начала замечать, что я мало говорю.

— Тяжелый день, Энди? Ты выглядишь ужасно тихим.

— Да, на самом деле, – сказал я, глядя на нее. — Довольно тяжелый. Похоже, я обнаружил, что не всегда могу рассчитывать на тех людей, на которых, как я думал, я могу рассчитывать.

— Мне жаль, – сказала она, выглядя серьезной. — Это что-то на работе? Я слышала, как ты пару раз, в последнее время, жаловался на персонал Хэнка.

— Я не думаю, что мне стоит говорить об этом сейчас, – ответил я, оставив это в подвешенном состоянии.

Я сидел, глядя прямо на нее, еще мгновение, затем, не говоря ни слова, встал, чтобы убрать наши тарелки. Обойдя стол, я заметил, что она смотрит на меня с тревогой.

Когда я вернулся в столовую с двумя кусками яблочного пирога, который она купила, ее лицо раскраснелось, но она взяла себя в руки и поблагодарила меня теплой улыбкой. Сначала мы ели десерт молча, пока Сьюзан не сделала пару неловких попыток возобновить разговор, рассказав сначала о новых соседях напротив, а затем о прекрасном отпуске, в который отправилась одна из ее подруг по работе.

Когда мы доели десерт, она встала и подошла к моему креслу. Наклонившись и обняв меня, она потерлась своей щекой о мою и сказала:

— Не хочешь ли ты кофе? Или еще чего-нибудь вкусного и горячего?

Я не мог отделаться от мысли, что если бы я получил подобное приглашение в другой вечер – не тогда, когда я только что узнал о ее многолетней измене мне – я был бы в восторге. Вместо этого, ее предложение только усилило мою ярость.

Я встал, вырвавшись из ее объятий, и сказал:

— Нет, спасибо, мне нужно заняться бумажной работой.

Не оглядываясь, я вышел из комнаты и пошел по коридору в свой кабинет, оставив ее смотреть мне вслед.

Я не знал, насколько она была потрясена или напугана, но я знал, что я хоть немного задел ее, и это меня вполне устраивало.

****************

Я планировал остаться допоздна и прийти в спальню после того, как она уснет. Но где-то к десяти я устал и подумал: К черту все – почему я должен избегать ее?

Поэтому я пошел готовиться ко сну, заметив, что она уже лежит в постели и смотрит телевизор. Я разделся, сходил в ванную, почистил зубы и забрался в кровать, не сказав ни слова.

Она быстро выключила телевизор, оставив в комнате только мою прикроватную лампу. Она перевернулась ко мне лицом, и я увидел, что на ней была одна из ее более коротких и сексуальных ночных рубашек – совсем не типичная, для обычной будничной ночи.

Прижавшись к моей груди, Сьюзан пробормотала:

— Ты не против немного любви, Энди?

Я отвернулся, перевернувшись так, чтобы оказаться к ней спиной. При этом я сказал:

— Нет, не сегодня. Спокойной ночи. – И я протянул руку и выключил свет.

Можете не сомневаться, что я НИКОГДА не делал ничего подобного раньше. Я отказывал Сьюзан в сексе очень редко – пару раз, когда у меня была мигрень, или когда мне нужно было закончить рабочий проект. Может быть, 4-5 раз за все время нашего брака, и никогда без объяснения причин.

Так что мое поведение, было настолько большим тревожным сигналом, насколько это вообще возможно, но Сьюзан не сказала ни слова. Она не спросила "все ли в порядке?" или "ты сердишься?". Она ни о чем меня не спрашивала – потому что, конечно, боялась разговора, который мог бы последовать.

Сьюзан легко засыпает, и чаще всего я слышу ее ровное, спокойное дыхание уже через пару минут после того, как она выключает свет, тогда как мне всегда требуется несколько больше времени. Но не сегодня. Полчаса спустя, она все еще бодрствовала – и по-прежнему не произнесла ни слова.

Я мрачно улыбнулся себе в темноте. Конечно, я тоже не спал. В основном, я думал обо всех тех случаях, когда мы занимались сексом, и я даже не подозревал, что получаю неряшливые секунды (или, предположительно, убранные неряшливые секунды – я уверен, что она мылась, прежде чем прийти ко мне домой). Все те времена, когда я с удовольствием занимался любовью с единственной женщиной в моей жизни, думая, что я единственный мужчина в ее жизни. Я долго лежал без сна и был очень, очень зол.

****************

Рано встал, быстро принял душ, выпил чашку кофе и к 7:30 был в офисе, не сказав Сьюзан ни слова. У меня было много дел. Я оставил записку на столе босса о том, что хотел бы поговорить с ним, как только он придет, а потом сидел и составлял списки кредитных карт и банковских счетов, возможных грузчиков и других логистических вещей, о которых мне нужно было позаботиться.

В 8:15, Лайонел просунул голову и сказал:

— Доброе утро, Энди – ты хотел меня видеть?

— Да, спасибо, Лайонел, можем мы поговорить здесь минутку? – Я встал, чтобы закрыть дверь.

Я работал с Лайонелом Брундеджем почти десять лет – я считал его не только другом, но и начальником, и я решил, что должен ему доверять.

— Пожалуйста, держи это в полной тайне, хорошо, Лайонел? Боюсь, у меня плохие новости – я узнал, что Сьюзан изменяла мне, и я собираюсь уйти от нее. Как только смогу, на самом деле.

— Поэтому я хотел узнать имя того охотника за головами, который звонил тебе по поводу меня, в прошлом году.

Одна фирма по поиску руководителей, проявляла ко мне интерес, хотя разговор так и не зашел далеко – потому что в то время, я был совершенно счастлив оставаться на своем месте.

Лайонел был ошеломлен и сказал об этом. На самом деле слово "Иисус", занимало видное место в его первых репликах. Но по мере того, как мы все обсуждали, он преодолел свой шок и захотел быть полезным, как я и надеялся.

К 10:15 утра, я дозвонился в фирму и поговорил с парнем, который интересовался мной в прошлом году. В 10:45, я отправил ему по факсу свое резюме, а в 14:25, мы снова разговаривали по телефону, обсуждая три подходящие вакансии.

Лучшей из них, была работа по сбору средств, в крупной некоммерческой организации в Чикаго. Работа была во многом похожа на ту, которой я занимался сейчас, но с большим вспомогательным персоналом, и зарплата была бы, по крайней мере, на 20% выше. Они пытались заполнить вакансию почти четыре месяца и были готовы действовать быстро. Я сказал хедхантеру, чтобы он передал некоммерческой организации, что я заинтересован и могу пройти собеседование в кратчайшие сроки.

Я готовился покинуть офис примерно в 5:50, когда зазвонил телефон и громкий голос сказал:

— Мистер Каллен? Я Тед Хруска из Global Resources в Чикаго – как я понимаю, вас может заинтересовать наша позиция по привлечению средств.

У нас состоялся потрясающий разговор, в течение почти получаса, в конце которого, он пригласил меня в Чикаго для встречи с Советом директоров. Поездка состоится через два дня – и я с радостью принял приглашение.

****************

Ужин с Брайаном и Эмили, был одновременно обнадеживающим и болезненным. Обнадеживающим, потому что он напомнил мне, что меня поддерживают два действительно замечательных друга. Болезненным, потому что мне пришлось рассказать Эмили историю, что означало пройти через все это еще раз.

Она была ошеломлена – и полна сочувствия и заботы обо мне – и просто в ярости на Сьюзан.

— Вот сука! – тихо сказала она, и я увидел, что ее кулаки сжались. — Я просто не могу поверить.

Она посмотрела на меня, и, увидев боль на моем лице, ее взгляд смягчился.

— Мне так жаль, Энди, – сказала она, взяв меня за руку. — Что мы с Брайаном можем сделать, чтобы помочь?

— Просто будьте моими друзьями, – сказал я, вытирая пару слезинок. — Я знаю, что смогу пройти через это, но я должен признать, что сейчас быть собой, довольно отстойно. Но осознание того, что у меня есть вы двое, с кем можно поговорить, очень помогает.

Брайан сжал мое плечо, и они оба сказали мне, как сильно они хотят помочь, чем могут.

Мы съели наши ужины, и я рассказал им о своих планах: устроиться на работу за городом и просто исчезнуть. Меня не интересовало уничтожение Сьюзен или ее публичное унижение. Я просто хотел уйти, и я хотел, чтобы однажды она проснулась и вдруг обнаружила, что ее браку пришел конец, ее муж ушел. Это было бы достаточным наказанием.

Я рассказал им о потенциальной работе в Чикаго.

— Это звучит очень многообещающе, и если все получится, я почти наверняка соглашусь. А потом я просто исчезну, и пусть Сьюзен сходит с ума, пытаясь меня найти.

Я знал, что не смогу скрываться вечно, но я намеревался объяснить свою ситуацию новым работодателям и попросить их повременить, с публичным объявлением о моем приеме на работу, в течение месяца или около того. С новым номером мобильного телефона и новым аккаунтом электронной почты, а также при сотрудничестве Лайонела на работе, я был уверен, что смогу оставаться незамеченным в течение пары недель, достаточно долго, чтобы причинить Сьюзен некоторые страдания.

— Итак, когда все это выльется на ветер, я попрошу вас, ребята, солгать за меня, потому что я уверен, что вы будете первыми, кому она позвонит. Просто скажите ей, что вы ничего об этом не знаете.

Эмили мрачно улыбнулась.

— И подумать только, я считала ее одной из своих лучших подруг! Энди, ты знаешь, что можешь рассчитывать на нас. И я с нетерпением жду возможности высказать ей все, что думаю, когда она позвонит. Эта эгоистка, обманщица…

— Ну, – сказала она, немного смутившись, – думаю, ты можешь понять, что я думаю о том, что она сделала!

— Значит ли это, что я могу рассчитывать на твою верность мне, детка? – дразняще спросил Брайан.

Она игриво шлепнула его по руке.

— Да, значит… и тебе лучше не иметь ничего за моей спиной, большой парень, если только ты не хочешь получить пенисэктомию, проведенную без анестезии!

Мы все разразились смехом, и наш ужин превратился в расслабленный вечер, полный юмора и ласки. Я почти – почти! – смог забыть о страданиях и ярости, которые я носил в себе без остановки, в течение нескольких дней.

****************

Когда я вернулся домой, было уже поздно, в спальне было темно, но Сьюзен еще не спала. В течение рабочего дня, она отправила мне несколько дружеских, легкомысленных электронных писем. Но единственное, что я сделал, это отправил короткий ответ, напомнив ей, что я поздно вернусь домой после ужина – я не сказал, с кем.

— Привет, детка, – раздался ее голос в темноте, восхитительно расслабленный и сонный.

Я с болью вспомнил, как сильно я любил Сьюзен, и какой сексуальной она все еще казалась мне. Если бы все это было лишь кошмаром – если бы я только мог поверить, что у меня все еще есть верная, любящая жена, и нырнуть в ее объятия!

— Как прошел ужин? Я скучала по тебе сегодня.

— Все было хорошо, – прямо сказал я. — Я ужинал с Брайаном и Эмили. Приятно иметь друзей, людей, которым можно доверять.

Она села.

— Но почему не…

Она оставила вопрос незавершенным. Как и накануне вечером, она боялась сказать что-нибудь, что могло бы привести к разговору, который она не хотела вести, и поэтому она застряла. Крепкое дерьмо! – подумал я про себя.

Вместо того чтобы сказать что-нибудь еще, Сьюзан молча ждала, пока я готовился ко сну, а когда я лег, она перевернулась и взяла меня на руки.

— Ты подвел меня прошлой ночью, малыш, – промурлыкала она мне на ухо, прижимаясь ко мне своей прекрасной мягкой грудью. — Есть ли шанс, что я получу немного этой хорошей любви сегодня?

Я усмехнулся про себя.

— Прости, Сьюзан, – сказал я, отворачиваясь от ее объятий. — Меня все еще беспокоит проблема, о которой я тебе говорил, и я действительно не в настроении.

Я практически слышал, как бешено работает ее мозг. После молчания, она сказала:

— Хорошо, милый, я понимаю. Но я надеюсь, что мы скоро займемся любовью – я очень скучаю по тебе!

Она с любовью погладила меня по рукам и плечам, а затем переместилась на свою сторону кровати. И снова ей потребовалось довольно много времени, чтобы заснуть. А мне понадобилось еще больше времени.

****************

В следующие несколько дней, все шло быстро. Моя поездка в Чикаго, на собеседование в Совет по глобальным ресурсам, прошла очень хорошо, и я согласился принять эту работу, начиная через десять дней. Я сразу же поговорил с Лайонелом, который с пониманием отнесся к тому, что я так быстро его уведомил. Мы договорились, что я буду продолжать консультироваться с ним на полставки, в течение месяца или около того, пока моя замена не войдет в курс дела. Я был многим ему обязан, и я убедился, что он знает, что я его не подведу.

Через четыре дня, я совершил вторую поездку в Чикаго, работая с агентом по недвижимости, которого знал Тед Хруска, и нашел хорошую двухкомнатную квартиру, всего в нескольких минутах от моего нового офиса. Я подписал договор аренды, затем быстро съездил в мебельный магазин и купил все необходимое для обустройства квартиры. Я договорился, чтобы доставкой занимался управляющий моего нового здания, так что к моему приходу, все было готово.

Я даже договорился с Эйлин Стамбо, которая станет моим новым помощником по административным вопросам, о покупке постельного белья, полотенец и некоторых основных кухонных принадлежностей. Эйлин была рада помочь, особенно после того, как я пообещал ей ужин в лучшем ресторане Чикаго!

К тому времени, когда я вернулся в Цинциннати во второй раз, осталось не так уж много дел. Мне нужно было очистить свой офис в университете, упаковать свою одежду и другие вещи, которые я забирал с собой из дома, и сделать все финансовые приготовления, чтобы отделить свою жизнь от жизни Сьюзен. Все, кроме упаковки вещей, я мог сделать в своем кабинете, и все было закончено к пятнице.

У Сьюзен не было особых причин беспокоиться, по поводу моих поездок за город, поскольку по работе я довольно часто путешествовал. Но моя холодность, определенно заставляла ее волноваться, и мне нравилось наблюдать, как она пытается понять, что ей делать.

Она не хотела заводить разговор о том, что меня беспокоит, поскольку, несомненно, боялась, что я начну подозревать ее в неверности. Поэтому все, что она могла сделать, это быть ласковой и любящей – и мои грубые отказы на все ее ухаживания, явно расстраивали и пугали ее.

Эмили позвонила мне на работу и, с каким-то злобным ликованием, сообщила, что Сьюзен позвонила ей, чтобы узнать, знает ли она что-нибудь о том, что меня беспокоит.

— Я наслаждалась каждой минутой, Энди, – сказала она мне. — Я заставила Сьюзан рассказать мне обо всем, что ты вел себя странно: не отвечал на ее ласковые объятия и поцелуи, отказывал ей в сексе, намекал, что есть какая-то проблема, но не говорил тебе об этом.

— Поэтому я спросила ее: "Есть ли что-нибудь, что ты могла сделать, что могло бы как-то расстроить Энди?". Она вздохнула и сказала: "Нет, я ни о чем не знаю".

— И тогда я спросила: "Ну, а ты настаивала, чтобы он сказал тебе, в чем проблема?". И она замялась и сказала, что не хочет давить на тебя слишком сильно, что она уверена, что ты скажешь ей, когда будешь готов.

— Было так очевидно, чего она боялась! Вот так она пыталась выжать из меня информацию, сохраняя в тайне свое собственное отвратительное поведение.

Я разделил удовольствие Эмили от звонка и попросил ее держать меня в курсе событий. И я дал ей знать, что уже готов сделать свой шаг – понедельник будет подходящим днем.

****************

В те выходные, я продолжал вести себя загадочно и отстраненно. Мой собственный гнев на Сьюзан, конечно, не уменьшился, и я был полон решимости сделать так, чтобы мои последние два дня в ее жизни, были для нее как можно более несчастными.

Я говорил с ней очень мало и на каждое ее теплое или сердечное предложение, отвечал грубой холодностью. Когда она спросила, не могли бы мы прогуляться в субботу – "сегодня такой чудесный день, дорогой!" – я уставился на нее, а потом сказал, что мне не хочется.

Когда она предложила множество вещей, которые мы могли бы сделать вместе в субботу вечером, например, сходить на ужин, посмотреть фильм или собраться с друзьями, я сказал, что хочу остаться дома и посмотреть телевизор.

Затем, когда она устроилась рядом со мной на диване, я подождал примерно десять минут до конца передачи, которую мы смотрели, а затем резко встал.

— Я только что вспомнил, что мне нужно закончить пару отчетов, – сказал я и исчез в своем кабинете.

Я лег спать поздно, после того как Сьюзан уснула, а в воскресенье утром проснулся от того, что она прижималась ко мне, нежно целовала мою шею, а ее мягкая рука, пыталась возбудить мой член.

Когда я открыл глаза, она улыбнулась мне и сказала:

— Отлично! Ты проснулся, и малыш хочет поиграть! – Она перекатилась на меня и попыталась поцеловать меня, но я удержал ее, положив обе руки ей на плечи.

— Сьюзан, прекрати! – сказал я. — Я не принуждаю тебя к сексу, когда ты этого не хочешь, и я был бы признателен, за такое же внимание с твоей стороны!

Я выскользнул из-под нее и встал с кровати, потянувшись за халатом.

Она выглядела расстроенной.

— Но милый, мы не занимались любовью уже… не знаю, две недели! Неужели… неужели я сделала что-то, чтобы… неужели… неужели ты сердишься на меня?

Это был самый близкий к тому, чтобы задать мне прямой вопрос о моем поведении – признак того, насколько отчаянной она становилась.

— Я не знаю, Сьюзан – ты скажи мне. Есть ли что-то, что ты могла бы сделать, чтобы я на тебя разозлился? – Я произнес это спокойно, но холодно.

Молчание. Она смотрела вниз. Потом она сказала:

— Нет, детка, ничего такого, о чем бы я могла подумать, – и умоляюще посмотрела на меня, боясь сказать что-нибудь еще.

— Тогда, наверное, мы закончили, – сказал я и направился на кухню, чтобы сварить кофе.

****************

Сьюзан, видимо, была напугана нашим разговором, потому что большую часть оставшегося дня, она избегала меня. Однако я несколько раз слышал, как она разговаривала по телефону – думаю, она говорила с подругой (или с любовником, насколько я знаю), пытаясь получить помощь, чтобы понять, как со мной справиться.

Пока она была в продуктовом магазине, я быстро позвонил Грегу, чтобы спросить, разговаривал ли он со Сьюзан.

Он сказал, что она разговаривала с ним на работе двумя днями ранее и спросила, не видел ли он меня в последнее время.

— Она сказала, что ты выглядишь рассеянным и отстраненным, но она сделала вид, что не знает, почему. Поэтому я просто сказал ей, что не разговаривал с тобой – это показалось мне самым простым.

— А потом она сказала, что с нетерпением ждет возобновления Игры со мной, но, наверное, лучше немного подождать, пока она не узнает, что тебя беспокоит. Я притворился, что разочарован, но, конечно, согласился.

— Спасибо, Грег. Скоро все это выйдет наружу. Пожалуйста, что бы ты ни делал, не дай ей ничего узнать о наших разговорах, хорошо?

Грег снова пообещал, что ничего ей не скажет, и мы положили трубку.

В понедельник утром после завтрака, Сьюзан зашла в спальню, чтобы закончить одеваться на работу, и удивилась, увидев меня в трениках и кроссовках.

— Разве ты не идешь сегодня в офис, Энди?

— Нет, мне нужно позаботиться о нескольких вещах, поэтому я взял выходной.

Она посмотрела на меня на мгновение. Затем, почти робко, она сказала:

— Ну, раз ты не торопишься, может, займемся любовью? – Она тепло улыбнулась и добавила: — Я не против, немного опоздать на работу!

Глядя на нее, я намеренно заставлял себя думать о том, как она трахается с Арнольдом Моррисоном или каким-то другим безликим мужчиной – бьет его бедрами, обхватывает его ногами и руками, умоляя трахнуть ее сильнее. Моя любящая жена – женщина, которой я отдал свою жизнь.

Это было все, что требовалось. Я сказал:

— Нет, я так не думаю, – и вышел из спальни, не глядя на нее.

Я спустился в подвал, чтобы найти свои чемоданы, и не поднимался, пока не услышал, как ее машина выезжает с подъездной дорожки.

К 11 утра я упаковал все, что планировал взять с собой, в три чемодана, плюс несколько коробок с книгами и компакт-дисками. Я вызвал такси, которое ждало на почте, пока я отправлял коробки в свою квартиру в Чикаго, а затем отвезло меня в аэропорт. А к 19:30, я уже заканчивал распаковывать вещи на новом месте, после чего зашел за угол, чтобы съесть пиццу и выпить пива.

Хмурясь, я поднял тост за себя: за первый день оставшейся жизни. Моей новой жизни – моей жизни без Сьюзен.

О, чуть не забыл. Перед самым уходом из дома, я написал короткую записку Сьюзан, которую оставил на кухонном столе, положив сверху обручальное кольцо и мобильный телефон.

В записке говорилось: "Я узнал о твоей Игре. Так что вот моя Игра: она называется "прощание с изменой шлюхи"".

****************

Моя первая неделя на новой работе, была насыщенной и утомительной – что было здорово, потому что я безумно скучал по Сьюзан. Не то чтобы я хотел быть с ней – с этим было покончено. Всякий раз, когда я думал о ней, меня охватывала ярость. Я даже восхищался гротескным совершенством того, как она предала меня.

Но то, что я злился и ненавидел ее до глубины души, не означало, что я не скучал по ней. Я любил ее столько лет, любил в ней все. Эти чувства не исчезают просто так. Вместо этого, они смешиваются с новыми: любовь и ненависть кружатся вместе, как будто они в стиральной машине.

В общем, я был очень рад, что "Глобальные ресурсы" держат меня в напряжении. Когда наступила пятница, я был благодарен за то, что просто пришел домой, посмотрел по телевизору часть игры в мяч и завалился спать.

Но выходные были трудными. Я был новеньким в Чикаго, не знал ни души, кроме своих новых коллег, и мне пришлось смириться с тем, что я снова стал одиноким мужчиной (ну, не юридически, а во всех остальных отношениях). Я знал, что мне придется начать процесс знакомства с людьми, заводить друзей, пытаться найти новую женщину в своей жизни – и эта перспектива, была крайне удручающей.

Лучшей частью этих двух дней был разговор, который я провел в воскресенье с Брайаном и Эмили. Они поддержали меня и хотели узнать, как у меня дела. Я назвал им свой новый адрес и номер телефона, еще раз взяв с них клятву хранить тайну, и Эмили просто рвалась рассказать мне, о встрече со Сьюзан.

— Она позвонила нам в понедельник вечером во время ужина – у нее была почти истерика. Она так сильно плакала, что я едва могла ее понять, но, в конце концов я разобрала, что она говорит: "Он ушел! Энди ушел!". Она никак не могла успокоиться, и я сказала ей, что сейчас приеду.

— Когда я приехала, она была в ужасном состоянии. Волосы все в беспорядке, макияж размазан слезами, она едва могла связно говорить. Я налила ей выпить, а потом села и стала играть в сочувствующего друга. Боже, как это было весело!

— Я позволила ей рассказать мне обо всем, как она пришла домой с работы и обнаружила, что тебя нет, а твое обручальное кольцо лежит на столе. Я спросила ее, с какой стати ты это сделал, и не оставил ли ты записку или что-нибудь в этом роде?

— И тогда, – сказала Эмили, с ликованием, – она посмотрела на меня и заплакала еще сильнее, и наконец она сказала: "О, Эмили, я… Я изменила ему!".

— Я притворилась, что совершенно потрясена – думаю, я сказала что-то вроде "нет, Сьюзан, ты не изменяла!". И я вела себя очень сердито, встала и ходила по кухне, все время останавливаясь и глядя на нее. Она выглядела виноватой и испуганной.

— Наконец я сказала: "Прости, Сьюзан, но я просто не могу сейчас здесь оставаться. Я люблю и тебя, и Энди, и не могу поверить, что ты сделала с ним что-то подобное. Он был самым лучшим, самым любящим…".

— И тогда я просто сказала: "Я поговорю с тобой через несколько дней, когда успокоюсь", и ушла. Оставила ее прямо там, на кухне, со слезами на глазах!

Даже по телефону, было легко услышать удовлетворение в голосе Эмили.

****************

Я понимал, что Сьюзан будет безумно пытаться найти меня – и, честно говоря, я надеялся, что невозможность найти меня, сведет ее с ума. Тот факт, что я так сильно по ней скучал, злил меня еще больше. Как она посмела, женщина, которой я отдал так много себя, вести себя так невероятно эгоистично и сделать меня таким чертовски несчастным?

В течение следующих двух недель, я поддерживал связь с Брайаном и Эмили – они были для меня как спасательный круг, позволяя мне говорить о делах в Чикаго, о новой работе, а иногда о том, как одиноко и пусто я себя чувствую. Они терпеливо выслушивали меня и советовали держаться. Они были замечательными.

Сьюзан звонила им каждый день и спрашивала, не знают ли они что-нибудь о том, куда я пропал. По их словам, она была в отчаянии. Я также быстро позвонил Лайонелу, который сказал мне, что Сьюзан пришла к нему на следующий день, после моего отъезда. Она чуть не упала в обморок, когда узнала, что я уволился с работы и не оставил адреса.

После третьей недели пребывания в Чикаго, я по приглашению Брайана и Эмили, прилетел обратно в Цинциннати и провел с ними выходные. Это был отличный шанс расслабиться и отвлечься от боли, которую я носил в себе.

За ужином в субботу, Эмили рассказала мне о своем последнем визите от Сьюзан.

— Она приходила ко мне в четверг – все еще пытается найти тебя, все еще в полном отчаянии. Она говорит о том, чтобы нанять частного детектива или кого-нибудь еще, чтобы найти тебя. У нее есть идея, что если она сможет поговорить с тобой, то ты сможешь все понять, и ты простишь ее.

Я поднял брови.

— Маловероятно, я бы сказал! Но мне интересно услышать ее версию – она тебе об этом рассказывала?

Глаза Эмили сверкнули.

— Я сказала: "Послушай, Сьюзан, ты уже три недели стонешь и охаешь по поводу потери Энди. Мы дружим уже много лет; когда, черт возьми, ты собираешься рассказать мне, что ты на самом деле сделала? Насколько все было плохо?".

— И она тебе рассказала? Что ж, Эмили, я весь внимание – выкладывай!

В тот вечер, я узнал о своей жене чертовски много, и ничего из этого, я не хотел знать. Эмили начала с рассказа о первой измене Сьюзен – с каким-то очаровательным британцем, с которым она познакомилась на книжной вечеринке. Он болтал с ней на протяжении всего мероприятия, а после пригласил ее выпить.

Эмили сказала: "…тогда она сказала ему, что она замужняя женщина и не может просто так уйти с ним. Но она не отшила его, а спросила, в каком отеле он остановился, а затем сказала, что встретится с ним в баре через час".

— А потом они встретились, выпили, поднялись в его номер и легли вместе в постель.

Я сидел, уставившись в окно. Это не было новостью, в конце концов – я знал, что она трахалась в течение многих лет, и должен был быть первый раз – но это было очень больно.

— Она сказала, почему?

— Я спросила ее об этом, поверь мне! А она выглядела смущенной и сказала: "Мне было скучно. Я знаю, что это не оправдание, Эмили, но это правда. У нас с Энди была прекрасная жизнь, и хорошая сексуальная жизнь, но все время было одно и то же. Ничего особенного или другого – так предсказуемо, понимаешь? А тут появился этот сексуальный парень, с великолепным акцентом, и я подумала: "Ух ты, это встряхнет все!"".

— Она сказала, что секс был очень веселым – ничего космического, просто возбуждающим, потому что это был кто-то другой, после стольких лет. И что на следующей неделе, она постаралась заняться с тобой большим количеством секса, и он был лучше, чем обычно.

— И тогда, сказала она, она сказала себе, что это беспроигрышная ситуация. Она может трахаться, время от времени – скрытно, осторожно – и это оживит ее сексуальную жизнь с тобой дома, и всем от этого будет лучше. Ты можешь поверить в это дерьмо?

В течение следующего часа или около того, Эмили рассказала мне все остальное. Сьюзан постепенно вошла в привычку, находить себе парня для секса, каждые пару месяцев. Сначала это были одноразовые свидания, но потом пятый или шестой парень, оказался потрясающим в постели, и она захотела встретиться с ним снова.

Их роман длился три месяца, пока он не обручился с женщиной, с которой встречался. По словам Эмили, Сьюзан поняла, что после первого раза, внебрачный секс стал еще жарче, так как она и ее новый любовник, научились доставлять друг другу удовольствие. Поэтому ее новым планом, стали краткосрочные романы – шесть, десять, может быть, двадцать раз с парнем, пока возбуждение не начнет ослабевать.

— А как же Игра? – спросил я.

— Она сказала, что это возникло, когда парень, с которым она спала, начал проявлять собственнические чувства. Ей пришло в голову, что один из ее любовников, может слишком сильно привязаться к ней и пригрозить рассказать об этом тебе. Поэтому она решила, что если они будут думать, что она спит с ним с твоего ведома и разрешения, то они будут знать, что она никогда тебя не бросит, и что она не будет уязвима для шантажа.

— Она была чертовски горда собой за эту маленькую идею, я должен сказать – она даже немного хихикала, когда рассказывала мне!

Брайан принес мне еще пива, и я потягивал его, думая о мрачных мыслях. Ничего из того, что Эмили рассказывала мне, не сильно отличалось от того, что я себе представлял – и все же слушать это, было неописуемо больно. Чувствовать себя таким идиотом – чувствовать, что я так плохо оценил человека, которого любил и которому доверял больше всего на свете. Как я мог быть таким идиотом?

"Ей было скучно". Я имею в виду, Иисус, мать его, Христос, разве не все супружеские пары немного скучают, немного черствеют? Но как правильно с этим справиться? Прийти ко мне и сказать: "Дорогой, давай найдем несколько веселых способов оживить отношения". Отпуск, игрушки, ролевые игры… Но не трахаться с другими парнями!

Я не помню, чтобы мне когда-нибудь было скучно с ней, но, конечно, были времена, когда секс был рутиной. Все еще приятным, но рутинным. И, видит Бог, я был бы очень рад попробовать что-нибудь новенькое – не то, чтобы мне когда-либо, предоставлялась такая возможность.

Нет, Сьюзан решила оживить свою собственную сексуальную жизнь, а не мою.

****************

Когда в воскресенье я готовился к отлету в Чикаго, Брайан спросил меня, что я собираюсь делать со Сьюзан.

— Ты собираешься просто оставить ее на произвол судьбы и гадать, что с тобой случилось? Или ты планируешь, каким-то образом, покончить с ней раз и навсегда?

Я покачал головой.

— Я еще не определился, по правде говоря. Может быть, одно, а потом другое. Может быть, я просто позволю этому затянуться, пока она не найдет меня, а потом устрою маленький приятный сюрприз.

Я рассказал ему, о чем думал, и он усмехнулся.

— Звучит просто идеально, Энди. Жаль только, что я не смогу присутствовать при этом.

****************

К моему удивлению, прошло еще несколько недель, прежде чем Сьюзан выяснила, где я нахожусь. Брайан сказал мне по телефону, что она пошла дальше и наняла кого-то для моих поисков, так что я думаю, что именно так она и поступила. Меня это не особо волновало.

Но в четверг я пришел домой с работы и обнаружил длинное, бессвязное сообщение от Сьюзан. "Слава Богу, я нашла тебя, малыш… мне очень жаль, очень жаль… я люблю тебя больше всего на свете… пожалуйста, дай мне шанс все объяснить… я так скучаю по тебе… я сделаю все, чтобы загладить свою вину… ты знаешь, что ты единственный мужчина, которого я люблю". И еще пять минут, все примерно в том же духе.

Не было ни одного слова, которое не было бы абсолютно предсказуемым, ни одного слова, которое сделало бы меня менее злым. Я не знаю, чего она ожидала – нельзя изменять мужу снова и снова, в течение многих лет, а потом сказать: "Упс, я виновата", и он простит тебя и примет обратно. Прости, Сьюзан, но этого не будет!

Так что, похоже, пора было приступить к развязке. Я знал, что она будет продолжать звонить – просто игнорировать ее не сработает в долгосрочной перспективе.

На следующий день, я пригласил свою помощницу, Эйлин, на долгий обед. Она стала моим хорошим другом и уже знала большую часть несчастной истории о том, как я неожиданно пришел работать в Global Resources. Она была приятной дамой средних лет, замужней, с тремя детьми, и очень умной – фактически лучшей помощницей, которая у меня когда-либо была.

Я рассказал ей, что я планирую для Сьюзан, и она откинула назад голову и рассмеялась.

— Мне это нравится, Энди! Я не могу придумать ничего более подходящего.

Она снова засмеялась – похоже, она была в восторге от моей идеи.

— Да, но мне понадобится помощь в поисках кого-нибудь. Я не очень…

— Позволь мне попробовать, ладно? – перебила она меня. — У меня есть пара идей. Прежде чем ты сделаешь что-нибудь еще, дай мне несколько дней.

Я недоуменно поднял брови.

— Правда? – Она кивнула, улыбаясь, и я сказал: — Ну, хорошо. Но это вряд ли то, о чем обычно просят своего административного помощника!

Мы оба рассмеялись.

****************

Сьюзан продолжала звонить. По крайней мере, каждый второй день, в течение следующих двух недель. Ее сообщения были короче, но в них не было ничего нового – и уж точно они не вызывали у меня никакого желания "поговорить" с ней, не говоря уже о том, чтобы простить ее или впустить обратно в свою жизнь.

В понедельник, когда я собирал вещи и готовился уйти с работы, Айлин заглянула ко мне.

— Все готово – у меня есть кое-кто, идеально подходящий для тебя. Просто сообщи мне день и время, и я дам ей твой адрес.

Я посмотрел скептически.

— Буду ли я рад этому человеку? Если уж на то пошло, Эйлин, кто это, черт возьми, такая и как ты ее уговорила? Это не совсем то…

— Шшш, – сказала она с улыбкой. — Она будет идеальна, и она действительно хочет это сделать. Я сообщила ей о твоей ситуации, и она с трудом дождалась, она сгорает от нетерпения.

— И ты не скажешь мне, кто это?

— Нет, – сказала она, ухмыляясь, как чеширский кот. — Но поверь мне, босс – ты не будешь разочарован.

****************

На следующий день, я оставил сообщение на автоответчике Сьюзан.

"Это я. Если ты действительно хочешь все объяснить, у тебя есть один шанс. В эту субботу, в час дня, в моей квартире в Чикаго. Не приходи рано, и не опаздывай. Я дам тебе один час. Вот адрес… Оставь мне обратное сообщение, чтобы подтвердить, что ты придешь".

В тот вечер, я не стал отвечать на звонок – вместо этого я слушал, как Сьюзан оставила мне взволнованное сообщение.

"Боже мой, спасибо тебе, малыш, спасибо тебе! Я так тебя люблю! Конечно, я буду там в субботу! Спасибо тебе за этот шанс! Я знаю, что смогу заставить тебя понять… Мне так жаль, что я причинила тебе боль, и я хочу провести следующие 60 лет, заглаживая свою вину перед тобой!". И т.д. и т.п.

На следующий день, в среду, я разговаривал с Эйлин.

— Я назначил встречу на 13:00 в субботу – ты можешь попросить свою таинственную женщину, быть у меня дома не позже 12?

— Конечно, – сказала она. — Но ты должен пообещать, что позвонишь и расскажешь мне всю историю, когда все закончится! Это будет моей наградой.

****************

Эмили рассказала мне по телефону, как Сьюзен была взволнована.

— Клянусь, Энди, она ни о чем не догадывается! Она действительно думает, что вернет тебя – как будто все, что ей нужно сделать, это сказать тебе, как ей жаль.

— Честно говоря, я не понимаю, как она могла меня так одурачить – мы дружим уже почти 15 лет? И мы говорили обо всем: о наших мужьях, о работе, о семьях…

— А теперь, когда я узнаю, какой эгоистичной и жестокой она может быть – даже если она этого не видит, конечно – мне остается только удивляться, насколько я была слепа.

Я рассмеялся, немного горько.

— Послушай, Эмили, как ты думаешь, что я чувствую? Я был женат на ней, все это время! Думаю, настоящий урок заключается в том, что такие люди, как ты, Брайан и я – порядочные, доверчивые люди, люди, которые заботятся о других – обычно совершают ошибку, полагая, что весь остальной мир похож на нас.

— А Сьюзен – нет.

****************

Я провел субботнее утро, наводя порядок в своей квартире, приводя все в надлежащий вид. Я не хотел выглядеть или чувствовать себя жертвой – я хотел, чтобы квартира выглядела, как дом счастливого одинокого парня.

Газеты были выброшены в мусорное ведро, книги аккуратно расставлены по полкам, все вытерто и вычищено, на столе даже стояли цветы в вазе.

Когда чуть позже 12 часов дня, раздался звонок в дверь, я, с некоторой опаской, открыл дверь.

— Здравствуйте, пожалуйста… Что? Кристина!

— Привет, Энди. – Она хихикнула. — Может быть, я должна сказать: "Сюрприз, Энди!".

Кристин Хэнсон работала специалистом по программам в Global Resources, она была одной из первых, с кем я познакомился, когда начал там работать. Ей было около 30 или около того, что делало ее, примерно, на восемь лет моложе меня. И она была сногсшибательна.

Кристина была небольшого роста, стройная, с черными волосами и самыми удивительными зелеными глазами, которые я когда-либо видел. Она была элегантной и стильной, но при этом, обладала удивительно непринужденной и дружелюбной манерой общения с людьми. Она была просто одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал.

И, конечно, я был потрясен ее внешностью, когда впервые встретил ее. Но я также был потрясен тем, что Сьюзан сделала со мной, и находился в середине своей первой пары дней на новой работе и в новом городе, и был занят тем, что пытался вспомнить имена других 12 человек, с которыми меня познакомили в то же самое время.

Тем не менее, я часто думал о ней. Мы виделись несколько раз в неделю, мимоходом или на собраниях старших сотрудников, и она всегда была сердечна и весела. Казалось, что я ей нравлюсь, хотя я не был уверен, что это просто ее природная общительность и дружелюбие.

Я знал, что она не носит обручального кольца, но было практически невозможно, чтобы у такой шикарной женщины, как Кристина, не было парня. Поэтому я выбросил ее из головы, как нечто большее, чем просто коллега, которая мне нравилась – и на которую мне действительно нравилось смотреть. Мне даже не пришло в голову спросить Эйлин о ней и о том, встречается ли она с кем-нибудь.

Теперь, когда она оглядывала мою квартиру с одобрительным выражением лица, я была в полной растерянности.

— Кристин, э-э… Эйлин ведь рассказала тебе о… о сегодняшнем дне, верно? О моей жене и о том, что я планировал?

Она широко улыбнулась мне.

— Абсолютно. – Она указала жестом на пакет с покупками, который принесла с собой, и сказала: — У меня здесь есть все, что мне нужно.

— Но, эээ, ты… – Я все еще был не уверен, все еще был поражен, на самом деле. — Ты понимаешь, что ты будешь… Я имею в виду, я…

На этот раз, Кристина рассмеялась и нежно погладила меня по щеке, тыльной стороной ладони.

— Да, Энди, я понимаю. Эйлин рассказала мне все о твоей ситуации – что ты узнал о своей жене и все такое.

Она выглядела более серьезной и продолжила:

— У меня… скажем так, я прошла через нечто подобное, со своим бывшим женихом чуть больше года назад, и мне не трудно понять, что ты чувствуешь.

— Мне очень жаль, – сказал я, — я понятия не имел.

— Ну, это уже не совсем ново – я с этим смирилась. Но тогда, это было довольно ужасно, и я бы многое отдала, чтобы иметь возможность запихнуть это обратно в его глотку так, как ты планируешь сделать это со Сьюзан! – засмеялась она.

— Итак, как ты хочешь это устроить?

Я предложил сначала пообедать, и мы провели около получаса, поедая сэндвичи за моим кухонным столом, просто знакомясь друг с другом. Я уже знал, насколько Кристина привлекательна, но этот обед подтвердил, что она также очень умная, веселая и внимательная. Я подумал, не согласится ли она пойти со мной на свидание, но это был вопрос для другого дня.

Когда было около 12:45, я сказал:

— Кристина, если ты уверена, что готова к этому, может быть, тебе пора пойти в спальню?

— Я готова, – сказала она ярко.

Мы решили, что будет нашим сигналом, затем она наклонилась и поцеловала меня в щеку.

— Это будет больно, Энди. Она была частью твоей жизни в течение долгого времени – не жди, что это будет легко. Но я сделаю все, что в моих силах, обещаю тебе это.

И с улыбкой, она исчезла в моей спальне, оставив дверь слегка приоткрытой.

Я улыбнулся про себя, убирая посуду и ожидая прихода Сьюзен. То, что Кристина, а не незнакомка, стала частью сегодняшнего праздника, было очень приятным сюрпризом.

****************

Звонок в дверь раздался в 12:58, и я постарался подготовиться к тому, что должно произойти.

В дверях стояла Сьюзан, храбро улыбаясь. Она выглядела испуганной, но в то же время красивой. Она надела наряд, который, как она знала, мне нравится, сделала макияж и, похоже, сделала новую стрижку.

— Привет, Энди, – тихо сказала она, выглядя так, будто собиралась обнять меня.

Но я быстро отступил назад, приглашая ее войти.

— Привет, Сьюзан, – тихо сказал я. — Не хочешь чего-нибудь выпить?

Я суетился на кухне в течение минуты, доставая содовую для нее и одну для себя. Я был расстроен тем, как быстро билось мое сердце – как сильно я был затронут смесью любви и ярости внутри меня. Я знал, что мне нужно успокоиться и найти способ справиться с этим.

Когда мы сели, она наклонилась через стол, призывно глядя на меня, и попыталась взять мои руки, но я держал их на своей стороне стола.

— Хорошо, Сьюзан, ты здесь, и я выслушаю тебя – хотя и не думаю, что ты этого заслуживаешь.

Она глубоко вздохнула.

— Детка, мне так жаль! Я поступила неправильно, ужасно неправильно, и я знаю, что причинила тебе столько боли. Я была такой эгоистичной, такой слепой и глупой. Я просто…

— Так, хватит! – сказал я, прерывая ее и поднимая руку. — Я не хочу слышать, как тебе жаль, как сильно ты меня любишь, что это была ошибка, что я тут ни при чем, что это был просто секс. Поняла? Не обращайся со мной как с идиотом. Ты трахала других мужчин, целую череду, за моей спиной – годами! Я прав?

Потрясенная моей яростью, она нерешительно кивнула головой.

— Но, милый, я…

— Ты помнишь наши свадебные клятвы? – спросил я агрессивно, снова не давая ей закончить. — Отказаться от всех других? Ты помнишь, как согласилась на это, Сьюзан?

Она снова кивнула, ее лицо побледнело. Похоже, она не ожидала, что наш разговор пойдет именно так, хотя я не мог представить, почему бы и нет. Что, черт возьми, она думала, я скажу – "нет проблем, дорогая"?

— Хорошо. Мы поклялись друг другу в верности на всю жизнь – а потом ты, в какой-то момент, решила "ну и черт с ним" и начала трахаться с тем, с кем тебе захотелось.

— Скажи мне, Сьюзан. Сколько было мужчин?

— Я не знаю, детка, я…

— Десять? Двадцать? Пятьдесят?

— Это было, я… Я не знаю. Наверное, двадцать. – Она выглядела очень обеспокоенной.

— И сколько раз ты трахалась с ними? Сколько раз ты предавала меня, позволяя другим мужчинам, засовывать в тебя свои члены?

Я сидел и ждал, понимая, что тяжело дышу. Мое лицо, вероятно, тоже покраснело.

— Я не знаю, детка. – Она посмотрела на меня, надеясь на сочувствие, ее глаза начали слезиться.

— Придумай, Сьюзан, посчитай. Я никуда не тороплюсь.

— Я думаю… это будет… Наверное, около… пары сотен.

Теперь она смотрела вниз, не в силах вернуть мой сердитый взгляд.

— Хорошо… назовем это 200. Хорошее круглое число. Скажи мне: сколько из этих раз, было в нашем доме – в нашей постели? В нашей супружеской постели? – Я практически кричал.

Очень тихо она ответила:

— Я… наверное, около… Я не знаю, Энди. Может быть, 30.

Наступила тишина.

— Итак. Теперь, когда мы разобрались с этим – просто чтобы мы точно знали, о чем мы здесь говорим – пожалуйста, не стесняйся объяснить, Сьюзан. Пожалуйста, скажи мне, почему после того, что ты сделала, я должен тратить время на то, чтобы находиться с тобой в одной комнате.

— Потому что я люблю тебя, Энди! Ты единственный мужчина, которого я… – она уже плакала, всхлипывая между словами, — единственный мужчина, которого я когда-либо любила. Ты значишь для меня все!

****************

Я позволил ей говорить – позволил ей плакать и умоляюще говорить мне о своей любви ко мне, о том, как она была эгоистична и совершила ужасную ошибку – она думала, что я никогда не узнаю, что она никогда не хотела причинить мне боль. Как будто "не хотела причинить мне боль", делало все в порядке!

Все было так, как я и предполагал. Ни одно ее слово, не имело никакого значения, кроме того, что убедило меня в том, что она бесконечно более самовлюбленный, нарцистичный человек, чем я мог предположить до этого.

Через некоторое время я уже не слушал ее – ее голос стал фоновым шумом, для моих собственных грустных мыслей о годах, которые я вложил в наши отношения, о мечтах о нашей совместной старости. Ярость внутри меня смешалась с грустью. Какая трата!

И я понял, что никогда не узнаю, почему она это сделала – похоже, она и сама не знала. Она не могла назвать ни одной причины, которая имела бы для меня смысл – кроме чистого, почти психопатического эгоизма.

Я поднял голову. На кухонных часах было 2:05, и я не знал, сколько еще смогу выдержать. Или хочу выдержать.

Громким голосом я произнес:

— Думаю, мы почти закончили, Сьюзан. Больше нечего сказать.

Сьюзан снова начала плакать.

— Но Энди, я не могу поверить, что ты…

Позади нас раздался шум, со стороны моей спальни, и мы оба повернулись посмотреть. У меня отпала челюсть, и я смутно слышал, как Сьюзан задыхается.

— Детка, ты сказал, что закончишь с ней через час. Когда ты вернешься в постель?

Это была Кристина, говорившая низким, расслабленным, невероятно сексуальным голосом. Она изящно позировала, прислонившись к дверной раме, моей открытой двери в спальню. Ей каким-то образом, удалось размазать помаду и уложить волосы, так что она выглядела так, будто провела предыдущие пару часов за трахом.

На ней был длинный бледно-голубой пеньюар, который драпировался на ней немного похоже на тогу римской женщины – за исключением того, что он был потрясающе тонким и практически прозрачным. Идеальные груди Кристины, гордо торчали в нашу сторону, а ее соски казались эрегированными. Еще ниже треугольник черных волос на лобке, притягивал мои глаза как магнит. Она была абсолютно самым сексуальным существом, которое я когда-либо видел.

Я обернулся, чтобы посмотреть на Сьюзен, которая застыла в кресле, ошеломленная. Ее лицо было бледным, и казалось, что она как-то втянулась в себя, как будто она стала меньше и старше, за несколько мгновений. Она начала качать головой взад и вперед, повторяя "нет, нет" снова и снова.

Я поднялся.

— Кристина права, Сьюзан. Я сказал тебе, что дам тебе час – и, как ты видишь, я немного занят. Или, в любом случае, я буду вновь занят через несколько минут.

Я холодно улыбнулся ей, наблюдая, как она с трудом поднимается на ноги.

— Энди, я… – начала Сьюзан, но потом остановилась. Она снова посмотрела на Кристину, а затем на меня. — Я… Я не знала, что ты… ты…

Ее голос прервался, и она просто уставилась на меня, застыв.

Затем, не говоря ни слова, она встала – тихо плача – подошла к двери квартиры, открыла ее и исчезла в коридоре. Я закрыл дверь, затем повернулся и посмотрел на Кристину.

— Кристина, – сказал я почти благоговейно, — ты самая невероятно красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни.

Она улыбнулась, слегка пригнув голову.

— Спасибо, Энди. Похоже, что это, – она показала жестом на свой пеньюар, — произвело желаемый эффект.

Я видел, что ее глаза были полны, как будто она вот-вот заплачет.

— Ты уничтожила ее, – сказал я. — Она была не в своей тарелке. Спасибо тебе большое.

Продолжая смотреть на нее, я едва мог говорить. Сьюзан практически исчезла из моего сознания.

— Мне это тоже помогло, понимаешь? – сказала она. — Каким-то смешным, вторичным способом – как будто я отыгралась на Харрисе, моем бывшем женихе.

— Я рад, – сказал я, и затем: — Прости меня – я просто не могу перестать смотреть. Не хочешь вернуться туда и переодеться?

Она просто посмотрела на меня, и что-то в ее глазах изменилось.

— Вообще-то, – сказала она, — я подумала, не поможешь ли ты мне с этим. У меня иногда бывают проблемы с тем, чтобы снять эту штуку.

Она рассмеялась над моим удивленным выражением лица и подошла, чтобы нежно обнять меня за шею.

— Я серьезно, Энди. Это кажется правильным – как следующая вещь, которая должна произойти здесь. Для нас обоих.

А потом она поцеловала меня, так легко и сладко, что у меня на глаза навернулись слезы.

Занятие любовью с Кристиной, было похоже на чудо, на сон, только очень реальный. Мы обнимали и прикасались друг к другу осторожно, с любовью. Нам понадобилось много времени. Не было ни одной части ее тела, которая не вызвала бы у меня восхищения, мы лежали вместе, слегка целуясь, поглаживая и лаская, шепча друг другу.

Это было очень возбуждающе – но не торопливо и не лихорадочно. Я целовал ее губы, шею, а затем грудь, заставляя ее задыхаться, когда я лизал ее соски. Мы плавно скользили руками друг по другу, она снова задыхалась, когда я ласкал ее бугорок, а ее теплые руки на моем члене, довели меня до почти болезненной твердости.

Каким-то образом, нам удалось не спешить. Мы долго ласкали друг друга, несмотря на то, что я уже был твердым, а ее киска была влажной и восприимчивой. Затем, наконец, она прошептала мне на ухо:

— Войди в меня сейчас же.

Я вдруг почувствовал себя ошеломленным.

— Кристина, я не… У меня нет презервативов.

Она покачала головой.

— Все в порядке, – сказала она, потянув меня на себя.

Миссионерская позиция означала, что мы могли смотреть друг на друга, улыбаться друг другу. Сначала мы так и делали, потом, когда она стала возбуждаться сильнее, ее глаза закрылись, а лицо приобрело выражение напряженной концентрации, как будто ей нужно было сосредоточить все свое внимание на ощущениях, которые она испытывала.

Мы нашли ритм скольжения, который был божественным, и не отступали от него. Долгое время я чувствовал полный контроль, как будто мне никогда не придется кончать. Затем ее дыхание стало меняться, учащаться, с резкими вздохами, когда я толкнулся сильнее, и я вдруг понял, что сейчас кончу.

Перед самым концом она вздрогнула и крепче прижалась ко мне своей киской, ее руки крепко обхватили меня, и мы застонали вместе, когда ее оргазм вызвал мой.

Послевкусие, когда она сонно прижималась ко мне, было поистине небесным. Я боялся произнести хоть слово, ласки или благодарности, боялся разрушить чары. Так мы и лежали вместе – я чувствовал себя блаженно счастливым и надеялся, что она чувствует то же самое.

Через полчаса она пробормотала, что ей нужно идти, и встала с кровати, грациозно обнажившись. Я начал вставать, но она мягко прижала меня обратно.

— Нет, все в порядке, Энди, просто отдохни.

Она исчезла со своей одеждой в ванной, а когда вышла оттуда полностью одетая, подошла и села рядом со мной на кровать. Наклонившись, она улыбнулась и нежно поцеловала меня.

— Я не знала, что это произойдет, если тебе интересно, – сказала она мне. — Но после того, как я услышала ваш с ней разговор… я решила, что хочу этого – я решила, что это правильно.

Было ли это поцелуем? – подумал я. — Говорила ли она мне ласково, что это был одноразовый случай? Я не мог сказать и не знал, что ответить.

— Спасибо, Кристина. Это было самое любящее, самое щедрое и прекрасное, что кто-либо когда-либо делал для меня.

Улыбаясь, она ответила:

— Я тоже сделала это для себя, Энди. И ты сделал мне очень много хорошего – не только для моего эго!

И с этим, она снова поцеловала меня, снова сказала "нет, не вставай" и исчезла из квартиры.

****************

Я проспал пару часов, истощенный как противостоянием со Сьюзен, так и необыкновенным занятием любовью с Кристиной.

И это было настоящее занятие любовью, я не сомневался в этом. Это был не просто трах из мести, и это было гораздо больше, чем просто акт утешения с ее стороны.

Я проснулся около пяти часов и бесцельно бродил по квартире, расправляя вещи, немного ошеломленный и задумчивый. Вдруг, не позволяя себе думать о сомнительной мудрости того, что я делаю, я нашел номер Кристины и позвонил ей.

— Привет, это Энди, – сказал я, внезапно занервничав.

— Привет, Энди, – сказала она, и я услышал улыбку в ее голосе.

— Надеюсь, это не было слишком странно для тебя, – сказал я, не зная, что сказать. — Ты была так добра и… так невероятно мила и сексуальна, и.. … Ну, мне просто нужно было поблагодарить тебя еще раз. И сказать тебе, какая ты особенная.

— Для меня это было совсем не странно, – сказала она, — просто удивительно. Я обычно не такая спонтанная и… ну, я думаю, я хочу сказать, что мне нужно, чтобы ты знал, что я не делаю это постоянно, просто прыгаю в постель с мужчинами вот так.

— Я никогда бы так не подумал! Я могу сказать, что… что это было что-то особенное, – неубедительно закончил я.

— Послушай, – сказал я, подавшись вперед, – не хочешь ли ты поужинать со мной сегодня вечером? В Чикаго так много замечательных ресторанов, которые я никогда не пробовал, и я бы с удовольствием сводил тебя в один из них.

Наступила короткая пауза, и я ждал, внезапно ужаснувшись.

После самых долгих пяти секунд в моей жизни, она сказала:

— Да, вообще-то, это было бы очень мило, Энди, я с удовольствием.

Мы немного поговорили о том, что поесть, в каком ресторане, когда и где я за ней заеду. Казалось, что это действительно произойдет, и я чувствовал, как все мое тело улыбается.

Затем она сказала:

— Энди, после ужина, можно… ничего, если я приеду и останусь с тобой на ночь?

****************

Я неоднократно приглашал Брайана и Эмили, но прошло еще три недели, прежде чем они смогли найти свободные выходные, чтобы приехать ко мне в Чикаго. Они остановились в одном из хороших отелей в центре города и позволили мне показать им все: озеро, музеи, стадион Wrigley Field (который Брайан отчаянно хотел увидеть).

В субботу вечером, мы выпивали в баре отеля Fairmont, в ожидании нашего столика на ужин. Я рассказывал им некоторые подробности, моего последнего разговора со Сьюзан – не то чтобы они не слышали большую часть этого по телефону, но мы все наслаждались моим пересказом.

Вдруг мне на плечо положили руку, я вскочил, улыбнулся самой красивой паре зеленых глаз, которую когда-либо видел, поцеловал Кристин и сказал:

— Эмили и Брайан, познакомьтесь с Кристин Хэнсон. Кристин, это Эмили и Брайан О'Халлоран.

Они поприветствовали друг друга, пока я помогал Кристине сесть и заказывал ей напиток. Мы начали вежливо беседовать, но я заметил, что Брайан был довольно молчалив, просто глядя на Кристину.

Через пару минут, он прервал меня на середине рассказа. Он жестом указал на Кристин и сказал:

— Боже мой, Энди, ты хоть раз приземлился на ноги!

Мы все рассмеялись, и, к счастью, никто не смеялся сильнее, чем Эмили. Она знала, что не так красива, как Кристин, но она также знала, что Брайан обожает ее, и его восхищение Кристин, ее ничуть не беспокоило.

Когда мы шли на ужин, обе женщины шли на несколько шагов впереди нас, Брайан тихо сказал мне:

— А вы двое действительно… ну, знаешь, встречаетесь?

Я кивнул.

— Пока все хорошо. По правде говоря, я и сам с трудом в это верю. И она не просто красивая – она весь пакет. Щедрая, веселая, ласковая…

Брайан уже слышал кое-что из этой истории, в частности, что Кристина тоже пережила измену. Он сказал:

— Ну, я думаю, ваша "общая трагедия", была своего рода удачей, почти.

— Я не знаю насчет "трагедии" – это кажется более обычным. Что-то вроде "нас обоих, надули эгоистичные засранцы".

— Ну, неважно, – сказал он. Он положил руку мне на плечо. — Я очень рад за тебя, Энди. Похоже, все действительно складывается хорошо – более чем хорошо.

Я улыбнулся ему, когда мы двинулись к нашему столику позади двух милых женщин, болтающих вместе.

— Я живу мечтой, приятель, – сказал я.