Инкредибля – 1

Лю не очень любил нейроинтерфейсные приключения. Как будто участвуешь в чем-то с надетой на глаза и чувства толстой молекулярной плёнкой: все ощущения притупляются и приходится выкручивать их на максимум, чтобы хоть чуть-чуть поверить в происходящее. Если это катание на байках по горам или вингсьют, безопасность оправдывала такие ограничения. Но не секс! Тут Лю любил все делать по старинке, в хорошем, натуральном разрешении и эффектом присутствия.

Чи, как всегда, была прекрасна. Воздавая хвалу её создателям Лю наслаждался видом её по-детски нежной фигурки, которая была так похожа на живую девочку из его прошлого. Кажется, у неё даже пульсировала жилка на шее, когда она стремилась полностью поместить его огромный член себе в горло. Потрясающая детализация! А какие плавные и сноровистые движения! Всё же не зря Лю после увеличения члена проапгрейдил всех своих шлюх! Теперь он мог спокойно забивать свой двенадцатидюймовый шедевр пластического процессора в их глотки. Чи – из всех его шлюх была самой мелкой, соответствовала по возрасту ребенку 10 лет. Вторая его игрушка – Ро, была моделью самки человека уже 14 летнего возраста. Вымерший вид. Где сейчас живые подрастающие девушки? Исчезли как класс. Самая старая в его коллекции – шестнадцатилетняя Си. Она копия очень известной в прошлом порномодели, самая высокая и грудастая из его "гарема". Её Лю трахал, когда ему хотелось помять большие сиськи и спустить между ними.

По сравнению с друзьями – спартанский набор. Лю видел гаремы по пятнадцать и двадцать штук. Некоторые даже задавали моделям стереотипное поведение, и те шатались по дому, вздыхали к месту и нет, ластились и принимали развратные позы. Маньяки. Сам Лю не любил, чтобы в его доме что-то двигалось кроме него. Даже автоматы уборки работали только тогда, когда он был в мастерской или снаружи. В свободное время его шлюшки сидели в специальной комнате, где им поддерживалась телесная температура и достаточная влажность для сохранности кожеподобного покрытия.

Он отстранил Чи от своего великолепного члена и бросил её на спину. Сработал гироскоп, модель выпучила глаза и произнесла детским голосом «Нет, нет, только не туда, я еще девочка!». Лю поморщился – опять генератор случайного поведения включил модели «целку». Он нажал девочке на пупок, меня программу. «Да, выеби меня, большой дяденька!» – Тут же томно произнесла кукла изменившимся голосом и развела руками свои безволосые и аккуратные половые губы. «Я люблю огромные члены!» – Продолжала она. Щелка её стала даже слишком мокрой, так что Лю даже немного изменил настройку, чтобы уменьшить выделения и лучше чувствовать внутренний рельеф куклы. Он с трудом впихнул свой огромный агрегат в теснейшее лоно модели. Казалось, он заполнил собой всю её промежность от лобка до копчика, протискиваясь между костями. Чи открыла рот в беззвучном крике и просунув руку стала ласкать его яички, бившие её по кругленькому заду. Лю наслаждался видом своего громадного члена и насаженного на него маленького женского тела. Сколько пройдёт еще времени, пока нейроинтерфейс сможет это воспроизвести с такой точностью и яркостью?! Нет, пожалуй, он никогда не согласиться на заменители! Он пустил дрон-камеры вокруг, чтобы запечатлеть сцену для своего событийного канала. Давно там не публиковалось что-то достойное.

Моделька натурально крутилась под ним, повизгивая и стоная. Все же последняя прошивка была очень удачной. Тут тебе и плач при изнасиловании, и девственные страхи, и стоны маленькой шлюшки. Что поделать, ну любил он педотренд. В конце концов, это не запрещено.

Кто-то прикалывался по другим возрастам и полу, но все, у кого были средства, могли удовлетворить любую свою фантазию. В каталоге производителя были кинозвезды прошлого и современности, давшие своё согласие на такое использование их данных, дети старики, животные. Можно было заказать тело любого знакомого человека и измываться над ним дома, заставляя говорить и делать всякие позорные и смешные вещи, а потом публиковать это у себя.

Да, это было дорого и не всем доступно в таком качестве. Но давно стало нормой в их кругах. Не могли же они как обычные люди трахаться с настоящим людьми из однодневок, с риском заполучить какой-нибудь неистребимый вирус последней или прошлогодней модели? А тогда прощай омоложение, все модификации, и, начинай сначала. Когда через полгода или год выведешь эту дрянь заменой пострадавших ДНК-последовательностей?! Нет, это было очень опасно и совершенно исключено! К тому же секс с однодневками до 16 лет был всё так же запрещен законом. А более старые фенотипы его совсем не интересовали.

Он снимал уже десять минут гоняя своего богатыря в мокрой щели лежащей под ним девочки-модели и пора было заканчивать. Это и так уже слишком долго, чтобы удержать внимание случайного посетителя его канала. Но самому ему до оргазма было далеко. Лю вытащил член и подергал им над животиком куклы изображая финал. Он дал команду постпроцессору дорисовать сперму самостоятельно, выставив настройку "обильно".

Прямо так уж кончить он особо не стремился. За неполных двести лет жизни может надоесть даже это. Лю еще немного подержал свой новый "ху" в руке любуясь: красавец, тяжелый объёмный, идеально для какой-нибудь бездонной жопы! Кстати, мысль!

Но его размышление прервал вызов. Это была Г-мать. Она появилась перед ним в интерьере своего кабинета и была точно такая как он ее запомнил с прошлого общения, пятнадцать лет назад.

— Дорогой, ты что там, опять дрочишь?!

— Мне двести лет, мама, ты всё меня за маленького держишь!

— Ну ты не веди себя как ребенок! Всё за письку дергаешь будто тебе двенадцать! В наше время, если этим занимались взрослые мужчины, их считали неполноценными.

— В ваше время и женщины рожали сами! Какая дикость!

— И правильно! Я вообще считаю, что это ваша мода на экстракорпоральное рождение пагубна для материнских чувств. Однодневки продолжают рожать сами и посмотри какие у них семьи! Какие мелодрамы и литература! Всё же вокруг этого! Они живут и чувствуют по-настоящему! Лично я смотрю на всё это с ностальгией по тем временам.

Она замолкла, разглядывая как Лю пытается разместить свой чрезмерный член в штанах шелковой пижамы.

— Какой хороший член. Где делал?

— В "Альфа-Ген"-е.

— Дорого?

— Пятьдесят тысяч энергоединиц

— М… Надо предложить своему… – она задумчиво отвела взгляд в сторону, видимо, отмечая себе напоминание. – Дорогой, ты еще со мной?

— Да, мама!

— Хорошо! У меня к тебе очень серьезное дело! Ты можешь меня выслушать или тебе надо сначала принять препараты для стимуляции нервной деятельности?

— Я прошел процедуру всего три месяца назад, не держи меня за старого идиота!

— Еще лучше! Но ты должен сосредоточиться, и подумать головой, а не своим… ху.

— Уже говори, сколько можно занимать моё время?!

— Ты трахал куклу! Твоё время и так пропадало впустую!

— Мама!

— Все, молчу! Вернее, говорю!

— Весь во внимании.

— Ты же знаешь, что наше общество "вечных" держится на двух китах: собственности на землю и средства производства?

— И на процедурах омоложения!

— Ты меня опередил. Да. И процедурах омоложения! Так вот, помнишь Дядюшку По? Вчера его нашла мёртвым служба спасения, он задохнулся от аутоасфиксиофилии в собственной гостиной. Вид у него при этом был просто потрясающий! Кстати, ты наверно не видел? Я тебе сейчас пришлю!

— Какой ужас! Не хочу это видеть! Так разве делают без страховки? На нем же был индикатор?!

— Мне кажется, ему просто всё надоело. Индикатор на теле был хитро заблокирован и помощь пришла слишком поздно после сигнала непосредственно от самого дома. Жить четыреста лет одному это слишком даже для такого извращенца как он. Но дело не в этом. У него осталось три ФАБа твердых товаров и две фермы органики. По нашим законам это должно достаться члену той же семьи. Но нас так мало, и все мощности расписаны, а нагрузка выше крыши! Еще и дом, ты же помнишь какой него дом?

— Смутно.

— Ну что ты! Огромный особняк в четыре этажа вверх и столько же вниз! Там только обслуги на пятьсот киловатт.

— Мама, к чему это всё? У меня у самого день расписан по минутам.

— Да, я заметила!

— Это тоже включено в расписание! – Лю бесился, понимая, что Г-маме невозможно что-либо доказать.

— Ладно, зайчик. Так как ты – ближайший Дядюшкин родственник, Великая Управляющая Машина присудила все его ФАБы тебе как самому младшему члену клана с условием, что ты воспроизведёшь себе одного ответственного наследника, чтобы в дальнейшем передать ему эти средства производства через 22 года. А с учетом, что совершеннолетие присуждается на 21 год, на все про всё у тебя 1 годик! Тебе надо сделать себе наследника! –

Г-мама даже захлопала в ладоши от радости: – у нас будет малышка впервые за столько лет!!!

— Какие проблемы, моя сперма есть в банке, подберите яйцеклетку и инициируйте процесс, я оплачу!

— ВУМ уже проанализировала все варианты. Ты же знаешь, нас осталось далеко не золотой миллиард, как когда-то говорилось, и даже не сто миллионов. И все запредельно зрелые. Многие не хотят участвовать в детопроизводстве, а те кто хочет, часто имеют поврежденные половые хромосомы и постоянно отбраковываются. Твоя последняя сперма в банке тоже никуда не годится. Из-за постоянного омоложения в генотипе у нас у всех нарастают хромосомные аберрации. ВУМ пришлось прочесать и перепроверить много образцов, чтобы найти единственный, сто пятидесятилетней давности, который относительно нормален. Но имеющиеся там мутации и повреждение цепи из-за долгого хранения, там не перекрываются образцами женских геномов годных вечных, которые есть в банках. Риск нездорового конечного варианта чрезвычайно высок, и ВУМ не даёт добро ни на один из предложенных детородных союзов с какой-нибудь "вечной". Нам не с кем скрещиваться, сынок, наши варианты за последние пять веков полностью исчерпаны! Мы тупо выродились!!

— Что же в таких случаях делают?

— Нам нужна новая кровь, вернее яйцеклетка! Нужна однодневная женщина из города!

— Объявим международный конкурс?

— Ты же знаешь, что главное правило вечных – не мозолить глаза однодневкам и не напоминать о своё присутствии. Мы для них – только название фирм и заводов, абстрактные производители и владельцы всего, что их окружает. Мы где-то рядом, но недоступны для них физически. Иначе они нас всех перебьют, ФАБы разрушат, а сами подохнут с голоду.

— Зато по справедливости! С их точки зрения, мы – узурпаторы земли, а они рабы в резервациях. Что ты предлагаешь? Как мне добыть однодневную женщину, да еще, видимо, молодую, которая пройдет все наши тесты? А потом каким-то образом выклянчить у неё яйцеклетки? – Лю уже не нравилось куда идёт разговор.

— Солнышко. Ты должен сам выйти в Город и найти себе настоящую живую женщину, согласную завести от тебя ребенка. Для этого тебе придется вспомнить немного про ухаживания и отношения. Ибо у "однодневок" это по-прежнему основа воспроизводства. Возьмешь образец ДНК, ВУМ проверит и если все хорошо, дело за малым! Привезешь её к медцентр, там разморозят твой единственный приличный образец, и дальше как повезет. Но шансы, могу заверить, довольно высоки. Сыночек, надо использовать этот шанс, иначе все имущество может быть передано другому клану, а для нас это сплошные убытки! Поэтому пришла пора использовать твой могучий ху по прямому назначению, которое в него закладывала природа! Надеюсь все ясно объяснила и твой старческий ум смог это уяснить. В любом случае, держи пометки и скидывай свой статус в Городе! Я буду следить за тобой и верю в тебя! По-по!

— Ма! Подожди! Что это за бред?! Скажи, как мне это сделать?! – Завопил Лю, но от неё уже и след простыл. – Чёт, чёт подери! – Простонал он, без сил рухнув на мягкое ложе. Чи почувствовала хозяина рядом, навелась на него и жадно набросилась ротиком на его обмякший член. Он был так погружен в свои мысли, что не стал её останавливать. Так они и лежали – полуголый молодой мужчина двести лет от роду на спине в распахнутой пижаме, уставившись невидящим взором в потолок, и его кукла, без устали глубоко и ритмично посасывающая его неестественно огромный член.

***

Богатые и успешные с покон веков стремились жить обособленно. Деньги любят тишину, а денежные мешки – конфиденциальность. Но особенно это усугубилось, когда эти деньги смогли дать их обладателям самое ценное – бесконечную жизнь и сделали их "вечными". Контакты с обычными людьми, "однодневками" стали не просто нежелательны для богатых, а опасны, так как сложная генная антивозрастная терапия сталкиваясь с циркулирующими в среде обычных людей вирусами давала осечку и биологически часы, остановленные дорогостоящими процедурами, запускались снова. Остановить это было долго, сложно и дорого.

Именно поэтому "вечные" старались оставаться в изолированном пространстве собственных угодий, которые могли простираться на многие сотни километров. "Вечным принадлежало" почти всё: земля, ФАБы, то есть заводы производящие практически всё для нужд цивилизации. Города тоже принадлежали кланам "вечных", но кому именно было глубоко спрятано в безднах структуры собственности. Обычные "однодневки" жили как мотыльки – рождались естественным образом, к восемнадцати годам уже определялись с профессией, а потом работали до пятидесяти, пока оставались относительно здоровыми. Далее следовал заслуженный период отдыха, но общество всячески подталкивало их не задерживаться на этом свете. Социуму было невыгодно содержать престарелого, начинающего болеть возрастными заболеваниями индивида. С почестями и пиететом возрастных однодневок провожали в "Дома успокоения". Где в торжественной обстановке и на потоке "однодневок" лишали жизни и отправляли в печь. Если старая однодневка не хотела уходить красиво, ее ждала незавидна участь изгоев, которых лишали жилплощади, пособия и уважения общества.

"Однодневки" жили мало, но были крайне важны всей цивилизации, и особенно "вечным" потому, что именно они стояли за всеми значимыми исследованиями, разработками, двигали вперед технологии и науку, обладая живым и свежим умом и силой молодости. "Вечные" только пользовались наработками внедряя их на своих производствам с помощью всё тех же "однодневок". Вот такой баланс и эксплуатация в самой высшей мере.

Обычная "однодневка" за всю жизнь могла так и не узнать, что большая часть собственности и земли недоступна для неё. Она проскакивала из Города в Город, через множество частных угодий "вечных" на скоростных поездах или по воздуху и даже не задавался вопросом, кому принадлежат места, мимо которых он проносится. А если и задавался, то не мог никак удовлетворить своё любопытство – все было засекречено и защищено тайной частной собственности. Это берегло душевно равновесие обеих сторон. Ведь если бы "однодневки" знали, что такие же люди как они, только богатые, живут в десять раз дольше, то волнений и революций было не миновать.

В перенаселенных Городах жизнь развивалась бурно и била ключом. Постоянно кто-то рождался и умирал. Там царил разврат и преступность. В загородных стерильных резиденциях напротив – столетиями ничего не происходило, и по большей части царил покой и неторопливость.

Лю нравилась такая жизнь. И ему совершено не хотелось спускаться в преисподнюю однодневного мира. Но просьба Ма была не просто пожеланием, это был приказ корпорации, которой он принадлежал, и не исполнить его он не мог ни при каких обстоятельствах.

***

Поэтому через несколько дней молодой человек, в одежде соответствующей недельной моде, отпечатанной, в высококлассной веститографии на заказ, вошел на промежуточной станции гиперпоезда. Он был высокий, с необычно бледной, почти белой кожей. Хорошо сложенный, с развитой мускулатурой и сильными руками, на лицо он напоминал человека с северными корнями. Соломенные волосы обрамляли скуластое лицо с высоким лбом, из-под светлых бровей смотрели голубые глаза. Он был красив и многие увидевшие его женщины сразу послали запросы в Сферу по его предпочтениям и статусу. В ответ им пришел только автоматический ответ-визитка с предложением оставить свои контакты для последующей связи. Некоторые дамы так и поступили – никогда не знаешь как сложится судьба.

Лу плюхнулся на удобное сидение, разглядывая восстановленную картинку за "окном". Поезд летел в глубине земной поверхности, поэтому иллюминаторы передавали совершено отстраненный от реальности пейзаж, зато успокаивающий и неторопливо проплывающий мимо.

На Лю, только он вошел, сразу обрушился шквал запросов. Он включил режим отложенного знакомства, выставив только короткую визитку смоделированной для него системой "вечных" личности, без интимных параметров, а сам с любопытством стал разглядывать местный народ. Однодневки спешили жить, поэтому мода на наряды менялась у них каждую неделю. Благодаря печатающим одежду процессорам следовать ей было несложно. Стоила такая одежда недорого. А носилась как раз около недели, после чего обычно приходила в негодность, а потом и вовсе разлагалась. Это так контрастировало с подходом "вечных", которые выбирали натуральные ткани, долго определялись с фасоном, а потом эта вещь могла им служить долгие годы.

Сейчас в моде был "лиловый всполох". Простоватые накидки соответствующего цвета с разными принтами и контрастирующими лентами были почти на каждом. Все носили одинаковые наборы из легких пончо, штанов и курток и по одежде трудно было сказать кто перед тобой, мужчина или женщина. Последних, однако выдавала грудь. Если, конечно, она была.

Половину лица у всех закрывали большие очки "второй вселенной", то есть информационной Сферы. Поэтому разглядеть, что там за под ними, что за личико и оценить его привлекательность по старинке было невозможно. Ли вздохнул и занялся разбором пришедших к нему визиток. Вот тут при желании у адресата можно было рассмотреть всё, вплоть до анатомических параметров. Одна даже прислала свою силу интимных мышц, она была очень хорошей, в отличие от её возрастных параметров. Остальные ограничивались более общей информацией, изображением себя в нескольких проекциях, краткой сводкой по роду деятельности, количеству партнеров и детей, среднему баллу социальной нужности, а также перечислением предпочтений.

Были визитки и чисто меркантильного свойства, с описанием видов секса и их стоимости. Такие женщины, конечно указывали свою лицензию. Но Ли решил не распыляться. Тем более, что его излюбленных малолеток среди присланных визиток все равно не было и быть не могло.

Как искать среди миллионов женщин мать своего ребенка?! Сугубо проектный подход, подбор по генотипу, как у "вечных", тут не годился. У "однодневок" всё также актуальны, как сотни лет назад, были чувства и личные привязанности. Конечно, они стали намного скоротечнее, ограничивались неделями и месяцами. Но механически пригласить какую-то женщину сдать анализы и забеременеть от него было сродни изнасилованию. Дело обещало затянуться.

А как раз времени у Лю было не много. До начала дегенеративных процессов, после того как он покинул стерильный кокон своего "бунгало", могло не пройти и нескольких недель.

***

Лу лежал в своём кресле, почти разложив его в горизонтальное положение. Столько событий за этот день и он уже устал. Ему хотелось поспать, тем более, что до намеченного Города было еще полчаса пути.

Закрыв глаза он все же не удержался и вернулся к присланным визиткам, быстро накидав в них пару фильтров. Ограничив возраст минимальным и указав, для эксперимента, только возможность спонтанного орального секса мужчине.

Из всего вороха вариантов тех женщин, что сейчас ехали с ним в его поезде, после всех отборов осталась только одна девушка. Ей было двадцать, она училась на инженера и пока даже не предлагала других вариантов сексуального взаимодействия. Видимо, оставалась девственницей. Лю попытался вспомнить когда последний раз имел дело с девственницей. Как же давно это было! И было ли на самом деле? За такой временной промежуток память, особенно та, что давно не использовалась, фрагментировалась на разрозненные блоки.

Он послал ей приветствие и свои более подробные данные. В частности, нынешний размер своего мужского органа. Он надеялся, что юную девственницу, если не заинтересует он сам, то хотя бы его красавчик-член.

Девушка, ее звали Ту, приняла его информацию. Несколько минут она просто молчала, раздумывая. Потом запросила визуальное подтверждение и снова несколько минут молчала. Затем от нее пришел стандартный договор отказа от взаимных претензий с указанием вида взаимодействия и ограничений на него. Там было указано, что он не должен был хватать ее за голову или насильно засовывать член ей в рот, глубже, чем она этого захочет. В ответной ласке Ту просила сосредоточиться на клиторе, разрешала целовать соски и лизать анус без введения пальцев.

Всё оказалось так же просто и очевидно как и с его куклами! Только тут кукла имела свои ограничения. Лю это вполне устроило как разовый вариант в дороге. Тем более, что его омоложенное тело, тренированное на многочисленные коитусы в течении дня уже основательно поднакопило спермы.

Они уединились в санитарной комнате. Ту оказалась невысокой крепкой девушкой, с коническим грудями, которые она сразу обнажила, когда они остались одни. Под её цветистым балахоном и бумажными штанишками не было никакого белья, и она сразу оказалась голой. Лю не удержался, приник к этим почти девическим грудкам с жадностью голодного котёнка. Все же живые грудки выглядели и пахли иначе, чем искусственные! Только сейчас он это понял так отчётливо! И еще девушка, она тяжело дышала и стонала не по программе, а сама! Лю впивался в ей темные и маленькие соски ртом не в силах остановиться.

— Давай же! – Стонала она, направлял его голову ниже. Присев на туалетный столик она широко развела ноги предоставив Лю полный доступ к своей девственной пещерке.

"Эх засадить бы ей сейчас, " – помечтал мужчина, но повиновался заключенному договору и сполз к её промежности лицом. Запах тоже отличался. Все же куклы выдают один аромат, усреднённый на все модели, а тут запах заметно иной. Терпкий и сладкий она дурманил голову. Лю лизнул хорошо выпирающий клитор, перед этим проведя языком по всей полуоткрытой щели. Ту задрожала коленями и покрепче вцепилась в края столика.

— Ах, да! Твой язык такой упругий! – Простонала она.

Лю с аппетитом лизал предоставленную ему щёлку. Его палец поглаживал заднюю дырочку девушки, но по соглашению он не мог в неё попасть. Но ему очень этого хотелось! Дождавшись, пока Ту распалиться окончательно, он выслал ей дополнение к договору, где предлагал введение пальцев, от одного до трёх, в зависимости от ощущений второй стороны.

Ту не останавливаясь ни на секунду, двигая навстречу своей крепкой попочкой на столике, приняла соглашение с поправкой только на одни палец и только «до второй фаланги». Лю тут же воплотил их договор на практике. Палец влетел в ждущую его попочку как по маслу.

Почувствовав внутри себя что-то твердое, Ту опустилась на него сама, и палец вошел в нее куда глубже, чем на одну фалангу. Но это уже никого не волновало. Лю лизал ее спереди, трахая пальцем сзади. Теплое нутро её сладострастно принимало его ласки, пульсируя волнами наслаждения.

Кончила Ту тихо, бесшумно. Вцепившись в волосы Лю, она откинула его лицо от себя и окончательно приземлилась на его палец попкой, крупно затряслась и сомкнула колени. Она была так прекрасна в этот момент! Все же куклы остаются всего лишь имитацией! А тут живая женщина прямо при тебе испытывает оргазм! Давненько Лю не видел подобного вживую! Он хотел запечатлеть это для своего инфоканала, но вспомнил, что тут находится инкогнито и сожалением отказался от этой идеи.

Его член все это время томился под нелепой накидкой кислотного цвета. Ту не стала одеваться и поменялась с ним местами. Теперь Лю присел на туалетные столик, придерживая себя на краю руками. Его штаны уехали вниз, обнажив перед восхищенной девственницей могучий орган, слепленный в элитной студии «вечных».

На взволнованном личике девушки появилось что-то подобное восхищению. Она даже приподняла свои очки, чтобы разглядеть это чудовище без помех.

— Можно я его засниму для своего канала? – Тихо спросила она.

— Только без лиц и для личного использования, – согласился Лю. И они обменялись соответствующими пометками в договоре.

— О, да, для личного! – Ту застыла, разглядывая член со всех сторон, будто снимая с него мерки, потом облизнулась и кротко приняла кончик своим полуоткрытым ртом.

Поцеловала, отодвинулась, еще раз посмотрела, открыла рот чуть больше и с трудом приняла головку. Почмокала ей, снова вынула, разглядывая, и стала лизать его со всех сторон как леденец. Когда её язык оказывался на уздечке, по телу Лю пробегала лёгкая нетерпеливая судорога. Ту расставила ноги пошире, положив руку с себе на лобочек и в такт движениям головы на его члене растирала свою уже отдохнувшую щёлку. Очки мешали ей, и она вовсе сняла их, отложив в сторону. Теперь она терлась щеками и лбом о его член, со всех сторон облизывая его ствол, погружала головку себе в рот, насколько могла, и втягивая воздух щеками громко и смачно чмокала. Всё это было хорошо и замечательно, но пресыщенный долгой жизнью и впечатлениями Лю получал больше эстетическое удовольствие, а до оргазма эти движения могли довести только саму девушку. Так и случилось: распаляясь всё больше, девушка знакомо уже задрожала телом и без сил опустилась коленями на пол, не выпуская, впрочем член Лу из своей ладошки.

— Ты не получил такое же удовольствие как я?! – Чуть разочарованно констатировала она, облегчённо выдохнув и поднявшись.

— Ничего страшного, куда приятнее мне было от того, что ты была со мной, – ответил Лю дипломатично.

— Какой галантный чупик, – Засмеялась девушка в ответ. – Найди меня, великан, и я закончу начатое, – кокетливо попросила она одеваясь.

Состав подходил к его остановке, и он распрощался с девушкой, напоследок чмокнув её настоящим поцелуем, внутренне подсчитывая количество полученных с ним смертельных вирусов и бактерий. В его члене уже что-то неприятно пощипывало.

— —> конец первой части <—- –