Испорченные выходные

— Никит, ты шампуры не забыл? — раздался, приглушенный льющейся водой, мамин голос.

— Нет, мам, положил. Ты скоро, я уже взмок?

— Иду, иду. Подожди минутку.

Июнь выдался в этом году безумно жаркий. Столетний температурный рекорд для данного месяца был побит – тридцать четыре градуса в тени. Торфяники горят, вентиляторы на вес золота. А в июле по прогнозам синоптиков будет ещё жарче. Мы думали, до выходных не доживем и вот наконец-то долгожданная пятница. Судьба нам благоволила — завод, на котором трудится мама встал, как и множество других предприятий, из-за веерного отключения электроэнергии, и всех сотрудников в полном составе распустили после обеда. Мой техникум эта авария не затронула, но аккурат к обеду у нас отключили воду и студентов также распустили. Совпадение? Вполне возможно, но я думаю Свыше за нами приглядывают, и делают иногда маленькие поблажки.

Дома света тоже не было, но мы с мамой особо не расстроились, всё равно на природу едем, а собраться мы и в темноте можем. Всё шло по плану, за исключением количества отдыхающих. Марина — мамина подруга в последний момент отказалась, сославшись на, внезапно приехавших в гости, родственников мужа. Мама конечно поначалу расстроилась, но не отменять же из-за этого поездку. А мне, собственно, было вообще плевать, проведём выходные без посторонних.

Я был давно готов, как говорится "нищему собраться – только подпоясаться", и с интересом наблюдал, как мама в одних полупрозрачных трусиках и лифчике бегает по дому, вспоминая, всё ли она взяла.

Последние восемь лет мы живём с ней вдвоём, поэтому мама меня не стеснялась и ходила по дому в нижнем белье. Тот факт, что она не брила растительность между ног и волосики выбивались из-под трусиков, её ни капли не смущал, а я так и вообще получал от этого эстетическое удовольствие.

В свои тридцать девять мама выглядела потрясающе: приятная полнота при низком росте в метр шестьдесят два смотрелась очень гармонично. Грудь четвёртого размера и круглая упругая попа, вызывали слюноотделение не только у коллег, но и некоторых моих одногруппников. Каре чёрных, как смоль волос, подчеркивало пухлые губы, которые мама красила чересчур яркой помадой, что, по моему мнению, было немного вульгарно, но в тоже время очень возбуждающе.

По пятничным пробкам с регулировщиками вместо неработающих светофоров из города выезжали довольно долго. На трассе, я "притопил" и оставшиеся восемьдесят километров до места мы преодолели за сорок минут. Приехали в восьмом часу вечера. Свою старенькую "десятку" я припарковал в кармане разросшегося кустарника так, что невооружённым глазом и не заметишь. Поставил палатку и отправился за дровами. Мама тем временем резала салат и следила за мангалом. Место это мы разведали в прошлом году: безлюдный, не загаженный березняк, в тридцати метрах небольшое чистое озеро — рай земной.

Накрыли на стол, выпили по стаканчику вина и пока прогорали дрова, решили сходить искупаться. Вокруг ни души, поэтому мама не стала накидывать ничего сверху, пошла в одном купальнике.

Вода была, как парное молоко. Я, недолго думая, забежал в озеро и, окупнувшись, поплыл на середину. Мама плескалась недалеко от берега, стараясь не намочить волосы. Солнце уже село, ветра не было, вода спасала от, всех уже измучавшей, духоты. Но в этой бочке мёда была своя ложка дёгтя — комары, которые кружили над нами целыми "стадами". Поэтому немного освежившись, мы вернулись к мангалу. Дым отгонял насекомых, да и углей уже было достаточно. Я занялся шашлыками, а мама, взяв бутылку с вином и стаканчики, перебралась ко мне. Под шум вечернего леса и тихую музыку, раздающуюся из машины, просидели, болтая о том о сём, до полуночи.

Ночью я проснулся от того, что на мочевой пузырь что-то давит. Спали мы в двухместной палатке, я лежал на спине, а мама тихо посапывала рядом, обняв и закинув на меня ногу. В лунном свете, пробивающемся сквозь москитную сетку, я рассмотрел её бедро, накрывшее мой пах. Массивная грудь упиралась мне в плечо. От вида женских прелестей и, нахлынувших фантазией, член моментально налился кровью. Хотелось в туалет, но я не мог заставить себя отодвинуть мамулю. Вместо этого положил руку ей на бедро и погладил. Сердце бешено стучало, я опасался, что мама проснётся. Страх и возбуждение боролись во мне, пошлые мысли всё больше распаляли. Наконец решившись, поддел резинку её трусиков и просунул руку, накрыв заросший лобок. Во рту пересохло, яйца ломило, но оно того стоило. Просунул руку дальше, ощутив пальцами нежную "мякоть" половых губ. Замер. Реакции не последовало, мамино дыхание было ровным, она продолжала спать. Я и мечтать не мог, что когда-нибудь прикоснусь к "запретному плоду" родительницы. Нежное поглаживание губ и клитора сделало своё дело — мама намокла, что привело меня в искренний восторг. Пребывая в эйфории, я совсем позабыл об осторожности и засунул палец во влагалище.

— Ммм, — простонала мама, заворочалась и открыла глаза.

Я замер, притворившись спящим, но между тем моя рука оставалась у неё в трусиках. Звенящая тишина давила, я всем телом ощущал на себе женский взгляд, но продолжал делать вид, что сплю. Прошло не меньше минуты, прежде чем она медленно убрала с меня ногу, а затем осторожно вытащила мою руку из своих трусиков. Выползла из палатки и тут же где-то слева зажурчало.

Когда я проснулся, мама уже готовила завтрак.

— Доброе утро, мам.

— Привет, Никит. Выспался?

—Да-а-а, — с наслаждением протянул я. — А ты?

— О-о-о, спала без "задних ног", — голос её был спокоен, и сама она казалась весёлой, но взгляд… у меня создалось такое впечатление, что мама меня изучает, сканирует, будто пытаясь заглянуть прямо в душу. — Плов вот варю.

— Отлично, — улыбнулся я и попытался как-то отвлечь её, а возможно хотелось самому отвлечься от, внезапно появившейся, паранойи. — Тебе чем-нибудь помочь?

— Дрова заканчиваются, и воды нужно принести.

— Понял. Сделаю.

Родник был недалеко, поэтому я обернулся довольно быстро. Оставил вёдра и, прихватив топор, пошёл на поиски топлива для костра. "Нахрена я это сделал? — билась мысль в голове. — Что думает об этом мама? И главное будут ли последствия?"

За размышлениями я дошёл до двух сваленных деревьев, по-видимому, павших под натиском урагана. Срубил крупные суки, измельчил их и сложил в мешок. Обратно пошёл другой дорогой, напрямик. Выбравшись из неглубокого оврага, наткнулся на тонированный внедорожник "Мицубиси". "Блин, этого ещё не хватало, — пронеслась мысль. — Соседи нам здесь точно не нужны". Проходя мимо машины, в окно водительской двери заметил рукоятку пистолета между сиденьями.

— Твою мать, — вырвалось у меня.

Мать! Сердцебиение усилилось, я прибавил шаг.

Не доходя метров тридцати до нашего лагеря, услышал громкие мужские голоса. Бросил мешок и, стараясь не шуметь, подкрался к ближайшим кустам, выглянул. Маму, которая, так и не соизволив одеться, стояла в купальнике, обступили трое крепких мужчин лет сорока. Лицо её было испуганным, в руке нож.

— Пацаны, глядите какая соска, — рыжий, коренастый мужик схватил маму за грудь. От неожиданности она отпрыгнула назад и врезалась в его товарища в панаме.

— Тише, киса, — заржал тот и ущипнул маму за задницу. — Ты чего такая резвая?

Женщина развернулась и влепила ему пощёчину.

— Ты что себе позволяешь, урод?

— Мы просто оказываем знаки внимания и пытаемся вести себя вежливо. Пока, — прорычал он, схватив женщину за горло. – Но ты, походу, любишь пожёстче.

Третий, на голову ниже остальных, лишь ухмылялся.

— Ты тут одна загораешь, лапуля? — подал голос рыжий.

— Не ваше дело. Сейчас муж с друзьями придёт.

— Да нет тут никого кроме неё, Костян, — вмешался третий. — Видишь палатка одна. Бабёнка, видать, решила приключений на попку поискать, — провел ладонью по бедру.

— Так мы составим тебе компанию, — "панама" так и держал её за горло.

— Что вам нужно от меня?

— Любви и ласки, красавица, — все трое громко засмеялись.

Я стоял и не знал, что делать. Что девятнадцатилетний парень может противопоставить трём здоровым мужикам, пусть и с топором? Покрепче сжал рукоятку своего "оружия". Ничего. Нужно думать, а пока остаётся смотреть, как будут развиваться события. Хотя я прекрасно понимал, что будет дальше.

Тем временем "панама" свободной рукой потянул лифчик вниз, и массивные груди выпрыгнули наружу. Схватил одну из них и сильно сжал. Мама вскрикнула и ударила его коленом по яйцам. Мужчина согнулся и завыл. Родительница дёрнулась и попыталась убежать, но тут же получила удар в лицо от низкорослого, упала на землю, схватилась за левую щёку. Скула моментально посинела.

— Молодец, Андрюха, — одобрил рыжий и подошёл к маме. — Ты куда собралась шалава? Мы пытались по-хорошему. Не хочешь? Ну пеняй на себя.

Резким движением разорвал трусики и отбросил их в сторону.

— Чё денег на бритву нет? — скривился "панама".

— А мне нравится, — Андрей сделал шаг вперёд, нагнулся и погладил лобок плачущей женщины. — Ничего ты, Сёма, не понимаешь.

— Да мне, в принципе, насрать. Главное, чтобы дырка была не с ведро, — раздался громкий смех.

— Ребят, я прошу вас, не трогайте меня. Ну пожалуйста, — сквозь слёзы начала умолять мама.

— Раньше надо было думать. Трахнули бы тебя разок и отпустили. А теперь будем драть по полной.

Женский плач стал громче.

— Дрон, заткни ей пасть, бесит.

Низкорослый стянул шорты с трусами и, достав член, ткнул его маме в лицо.

— Рот открой, — родительница не послушалась. — Тебе ещё раз по морде прописать? — она съежилась и приоткрыла рот.

— Шире, — как только приказ был выполнен, Андрей пропихнул свой полувставший член внутрь. — А теперь соси. И поактивнее, будешь бесить — я тебе зубы выбью.

Мама, судя по всему, поняла, что он без колебаний исполнит свою угрозу и начала усердно работать ртом.

Меня переполнял гнев, хотелось порубить на куски всех троих. Но вместе с этим где-то на задворках сознания появилась мысль, что меня это заводит. Было трудно признаться себе в том, что я возбуждаюсь глядя, как мою родную, любимую мать насилуют. Старался гнать эти пошлые мысли. Но себя не обманешь, я поправил вставший член.

— Хорошо сосёт, — одобрил насильник.

Рыжий Костя подошёл к "жертве" и рывком приподнял её, поставив "раком".

— Шикарная жопа, — достал свой немаленький орган, смочил его слюной, пристроился, обхватив маму за талию, и резко вошёл. Родительница замычала. — И дырка узкая, как у девственницы. Хороший экземпляр нам попался, пацаны. Видать не рожала.

— Не, рожала. Походу кесарево делали, — блеснул знаниями, лапающий маму за сиськи, Семён, — вон шрам на пузе.

Маму трахали с двух сторон. Я видел, что ей больно, но был бессилен. "Не смотри, отвернись", — красным сигналом в голове надрывалась совесть, но повернуть голову не мог. Видения, как я отрубаю насильникам яйца периодически сменялись фантазиями, в которых я на месте одного из мужчин использую природные отверстия родительницы.

Действующие лица "театра безумия" на поляне поменялись местами. Андрей, наслаждавшийся минетом, схватил родительницу за волосы и задвигал бёдрами, трахая её в рот. Зарычал и, вогнав член так, что мамин нос коснулся его лобка, кончил.

— Не вздумай выплюнуть, сука, — мужчина сделал шаг назад. — Глотай.

Мама, преодолевая рвотный рефлекс, с трудом проглотила сперму.

— Костян, дай я ей засажу, — Семён отпустил, раскачивающуюся от толчков приятеля, массивную грудь и встал.

— Что, полегчало? — загоготал тот. — А встанет? А то может она тебе его сломала?

— Сейчас я объясню ей, что так не стоит делать и где её место, — рыжий вытащил свою "сардельку" и, обойдя маму, ткнул ей в губы, требуя открыть рот.

"Панама" занял его место, достал член и принялся надрачивать, приводя в боевое положение. У него был короче, чем у рыжего, но очень толстый, я даже в порно таких не видел, а под ним болтались поистине огромные волосатые яйца. Стало страшно за маму, как бы он её не порвал.

Возбудившись, насильник направил член во влагалище и стал медленно его проталкивать внутрь. Родительница вскинула голову и закричала от боли, пытаясь соскочить с инородного тела, но Андрей крепко держал её.

— Ну как, блядина, нравится? Скулить будешь, когда я его тебе в жопу вставлю.

— Нет, пожалуйста вытащи его. Ты меня порвешь, — выла мама.

— Порву, обязательно порву. Будешь знать, как своими костылями размахивать.

Кончили мужчины одновременно. Едва они отошли от мамы она упала на землю и свернулась калачиком, дрожа и всхлипывая.

— Пацаны, давайте пожрём, — низкорослый уже успел провести инспекцию. — Тут плов с мясом ещё горячий.

Все трое, потеряв интерес к рыдающей женщине, собрались за столом, разоряя наши запасы еды и вина.

— Твари, — прошептал я. Было больно смотреть, как мучается мама. — Поставить бы вас к стенке и расстрелять.

"Идиот, — раскаленной иглой пронзила мозг появившаяся мысль. Решение возникшей проблемы было на поверхности. — Пистолет. Как я сразу не додумался".

Вскочил на ноги, чуть было не обнаружив себя, и, осторожно ступая, направился к " Мицубиси".

Несколько минут я стоял возле машины, гадая сработает ли сигнализация. Была не была — замахнулся и ударил топором в окно водительской двери. Стекло рассыпалось мелкими осколками, сигналка не заорала — и то хлеб. Открыл дверь, схватил пистолет и рванул в лес, опасаясь, как бы кто не прибежал проверить, что это был за шум.

Когда я вернулся к лагерю, обнаружил только двоих: низкорослого и "панаму", рыжего не было, может, пошёл-таки проверить машину. Хорошо, что я зашел с другой стороны, отсюда беды ждать не стоит.

Маму положили животом на стол, Семён держал её за руки, а Андрей смазывал анус подсолнечным маслом. Она вырывалась и молила о пощаде.

— Готовься, сучка, — ухмылялся обладатель толстого члена, — сейчас Дрон тебе жопу разработает, а потом я тебе торпеду загоню. Ни ходить, ни сидеть не сможешь.

А-а-а, нет. Больно, — закричала родительница. Низкорослый широко раздвинул крупные ягодицы женщины и двинул тазом, протолкнув головку.

Расслабься, а то больнее будет, — проявил заботу изверг, продолжая погружаться в анальное отверстие.

Медлить было нельзя, тем более в любой момент мог вернуться рыжий. Я вышел из-за кустов и направил пистолет на низкорослого.

Отпустите её, скоты, — мужчины застыли от удивления.

Хера себе заява. Вот это явление. Ты кто такой щенок?

— Со слухом проблемы, мразь? — я водил пистолетом от одного к другому.

Ты хоть пользоваться-то им умеешь? — пробасил "панама", имея в виду оружие. Отпустил мамины руки и двинулся в мою сторону.

Я немного опустил пистолет и выстрелил, фонтанчик земли поднялся рядом с его ногой. Энтузиазма у насильника поубавилось, он остановился и поднял руки.

А тебе что особое приглашение нужно? Отошёл от неё, — меня переполняла ненависть.

Всё, всё, малец, — Андрей отошёл от мамы и также поднял руки. — Не нервничай, а то пальнёшь с испугу.

Поссать уже нельзя отойти, — услышал я сбоку, повернулся и… свет выключили.

Придя в себя, обнаружил, что руки связаны за спиной. Глаз болел. Осмотрелся. Троица сидела за столом и пила водку, которой в наших вещах не было. Сколько же я был в отключке? Мама лежала рядом на покрывале, руками пытаясь прикрыть грудь и промежность.

— О, герой очнулся, — рыжий встал из-за стола и подошёл ко мне. — За разбитое стекло придётся отвечать.

Подтянулись остальные, с интересом рассматривая меня.

— Ну что, Дашуль, может теперь расскажешь кто же этот юнец, —интересно, откуда им известно её имя? — Сын или хахаль? Помоложе любишь?

Мама молчала.

— Да какая разница, — сплюнул Семён. — Этот чмошник в меня стрелял.

Мужчина подошёл ко мне и от души пнул. Я сложился пополам, открывая рот, как рыба, в попытке вздохнуть. Мама вскрикнула.

— Осади, Сём, — рыжий схватил его за футболку и рванул на себя. — У меня другое предложение. Сейчас шоу будем смотреть.

— Пацанчик твой, красавица, накосячил, — начал Костя и его ироничный тон не предвещал ничего хорошего. — Но смелости ему не занимать. Мог бы спрятаться, убежать, а он спасать тебя пришёл. Благородно. Ты со мной согласна? — мама непонимающе уставилась на него. — Я спрашиваю согласна? —неуверенный кивок. — Во-о-от, а за смелость положена награда. Отсоси-ка ему хорошенько.

Низкорослый с "панамой" поняли к чему он ведет и ощерились.

— Давай, давай, не заставляй парня ждать. Дрон, освободи ему руки. — Андрей достал нож, разрезал верёвку, стягивающую мои руки, и рывком поставил меня на ноги.

Мама отрицательно покачала головой.

— Я ему сейчас колено прострелю, — рыжий направил на меня пистолет.

— Но… но он же мой сын. Я не могу, — жалобно пропищала родительница.

— Значит всё-таки сын. Тем более, — мужчина подтолкнул меня к ней. — Считаю до трёх. Раз…

Мама поднялась на колени. Её грудь подпрыгнула.

— Гляди Костян, у него встал на мать, — заржал Семён. Мама посмотрела на мои оттопыренные шорты и подняла голову. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть её осуждающий взгляд.

Родительница робко потянула мои шорты вниз. Член выпрыгнул из заточения и закачался перед её носом. Несколько секунд мама в нерешительности смотрела на мой орган, потом, собравшись с мыслями, приблизилась и взяла головку в рот. Я постарался абстрагироваться от всего и сосредоточиться на ощущениях. Не знаю, что возбуждало меня больше: умелый ротик, доставляющий неземное наслаждение или сам факт того, что мне отсасывает родная мамочка, пусть и не по собственной воле.

Мама положила руки на мои ягодицы и полностью заглотила член.

— Ты смотри, Костян, как соска старается, — наслаждаясь первоклассным минетом, я не сразу увидел, что "панама" всё происходящее снимает на телефон. Интересно зачем ему это?

— Конечно, родной всё-таки.

Мама делала всё аккуратно и нежно, периодически облизывая во рту головку, брала за щеку. Я не контролируя уже себя, положил руку ей на голову, а второй поглаживал по щеке, стараясь не смотреть в полные боли и унижения глаза. Надолго меня не хватило, приятная волна прокатилась по всему телу и я, с трудом сдерживая стон, кончил. Родительница всё проглотила и отстранилась.

— Классно сосёт, да? — рыжий обхватил рукой меня за шею. Я молчал. — Понравилось? — он сдавил пальцами шею, я кивнул. — Тогда нужно отблагодарить мамочку. Ныряй в пилотку и хорошенько поработай языком.

— Ложись и ноги пошире раздвинь, — направил пистолет на маму. — Я что, блядь, подсказывать вам должен постоянно? — в маминых глазах читался неподдельный ужас, но в очередной раз испытывать судьбу она не стала. Легла на покрывало и, превозмогая стыд, раздвинула бёдра, выставив на всеобщее обозрение свое самое сокровенное место.

— Давай, пацан, не тушуйся. Женщина ждёт.

Я опустился на колени и положил руки на объёмные, нежные бёдра. Мама вздрогнула и попыталась сдвинуть ноги, но вовремя осознала свою ошибку и приняла исходное положение. Приблизил лицо к волосатой промежности, в нос ударил неприятный запах растраханной пизды и спермы. К горлу подкатил ком. Подавив в себе отвращение, раздвинул слипшиеся волосы и аккуратно погладил губки. Родительница снова вздрогнула, зажмурилась и отвернула голову.

— Глаза открой, я хочу, чтобы ты смотрела, как он это делает, — прозвучало сверху. Женщина повиновалась.

Я встретился с ней глазами и увидел навернувшиеся слёзы. Собравшись с силами, лизнул нежную плоть. Понравилось ли мне? Сложно сказать. Одно дело если бы мама подмылась и чистенькая предоставила мне возможность поласкать её, и совсем другое слизывать чужую терпкую сперму. Но тем не менее, чем больше я лизал её, тем приятнее становилось. Первоначальное отвращение отошло на второй план, я начал чувствовать истинный вкус любимой женщины. Старался всё делать нежно и трепетно, точно также, как она делала мне.

— А ты молодец, пацан. Чувствуется, что не в первый раз бабу удовлетворяешь. А может и мамочку периодически балуешь? Гляди как разомлела, — заговорил низкорослый.

— Точняк. У него опять встал. От куника, — вставил "панама". — Охренеть, семейка извращенцев.

— Хорош язык тренировать. Давай-ка оприходуй её, — велел рыжий. — Вижу, что хочется. Мы ж не звери.

Мне хотелось. Очень хотелось. Мозг затуманился и критически мыслить я уже не мог. Оторвался от промежности, полностью стянул одежду и лёг на маму. Из-за сильного волнения никак не мог попасть в щель.

— Помоги сыну-то, что лежишь, как бревно? — родительница, не смея нарушить приказ рыжего, неотрывно смотрела мне в глаза. Сколько эмоций в них было: страх, ненависть, гнев, отчаяние, любовь, забота. Просунула руку и, нащупав мой член, направила в себя.

Я медленно вошёл в горячее мокрое влагалище. Мама поморщилась.

— Прости меня, — прошептал ей в ухо. — Я придумаю как нам выбраться.

— Не надо. Делай, что они говорят. Я не хочу, чтобы тебя покалечили или, не дай бог, убили.

— Вы что там в любви объясняетесь? Ты хоть обними его, — это было уже маме.

Родительница положила руки на мои ягодицы. Не спеша трахая, я смотрел на мамины потрясающие губы. Так хотелось их поцеловать. В какой-то момент подумал, что хуже уже всё равно не будет и, продолжая фрикции, осуществил задуманное.

— А сынок-то не промах, — "панама" приблизил телефон. Мама на поцелуй не ответила, просто позволяя себя целовать, но нашим мучителям этого и не нужно было.

Дрон, поищи чего-нибудь попить, сушит дико, — попросил рыжий.

Я продолжал таранить "гостеприимное" влагалище, нежные руки на моих ягодицах только ускоряли приближение оргазма.

Держи, — Андрей выудил бутылку холодного чая из сумки-холодильника и бросил рыжему. Мама как-то странно на него посмотрела, было некое удовлетворение в её глазах.

Все трое приложились к бутылке и за несколько секунд опустошили её, отбросив ненужную тару в сторону. Я был близок к кульминации, ускорился, в очередной раз впился в мамины губы, сжал нежную грудь и начал кончать, заполняя вагину своим семенем.

Вот это контент, — восхитился оператор, крупным планом снимая переплетение тел двух близких людей. — Давай пацан освобождай место, а то у меня от такого зрелища скоро хер лопнет.

Погоди, пусть соска отдохнёт немного, — рассудил Костя. — А то от такого марафона да на жаре, как бы кони не двинула. Пойдём в теньке посидим, по стопке жахнем, меня уже в сон потянуло.

А эти?

Да никуда они не денутся, — потеряв к нам всякий интерес, мужчины сели за стол, разливая спиртное.

Они скоро уснут, прошептала мама. Я не понимающе посмотрел на неё, ожидая объяснений. — Чай со снотворным, при смене обстановки я плохо сплю. Оно не сильное, но если смешать с крепким алкоголем действует быстро и долго.

Переварив сказанное, я понял, что это наш шанс и, украдкой поглядывая на выпивающих, принялся ждать, когда чай подействует.

Хватило десяти минут. Первым начал "клевать носом", а затем уронил голову на стол и засопел Костя.

Во Костян даёт, второй пузырь ещё не начали, а он уже готов, — оставшиеся в "живых" накатили ещё по одной.

Вскоре и остальные присоединились к товарищу. Я встал и помог подняться маме. Она, не стесняясь меня, "враскорячку" пошла к палатке и через минуту вышла одетая в шорты и футболку. Было видно, что лифчика нет. Интересно, а трусики тоже не стала надевать?

Быстро, но при этом максимально тихо собрал вещи, только самое основное, загрузил в машину и прыгнул за руль. Едва родительница села в салон, запустил двигатель и, развернувшись, рванул прочь из этого места.

От нервного напряжения сильно колотило, лишь на трассе немного отпустило. Мама от усталости и пережитого стресса задремала. Я опасался, что кто-то из насильников всё же проснётся раньше времени и пустится за нами в погоню, поэтому давил педаль газа, постоянно поглядывая в зеркало. А в голове пульсировала одна единственная мысль: "мы выбрались, мы живы!" Хотелось верить, что всё закончилось, вот только в спешке я не додумался забрать мобильник Семёна, на котором осталось наше пикантное видео и как им распорядятся мужчины одному богу известно.