Исповедь одинокой женщины кн.2. ч.19 (эроповесть)

Книга 2 Часть 19

Проводив Сашу, я пошла в спальню, чтобы заправить постель после нашей бессонной ночи. Хорошо бы ещё поспать, но выпитый кофе вряд ли позволит понежиться в постели. Ещё этот непрошенный визит племянницы в выходной день. Что этой сумасбродке потребовалось от меня? Неужели она надеется, что я стану с сопливой девчонкой заниматься сексом? А что было этой ночью с Сашкой? Было, прямо сказать, превосходно, иначе не звала бы на ночь. Может, я наговариваю на Клавку? Что ей липнуть к взрослой тётке, когда вокруг столько молодёжи с более свободными взглядами на интимную жизнь. Даже моя Катя уже с пониманием смотрит на наши отношения с Надюхой. Звонок телефона отвлёк меня от размышлений. Звонила Надежда, узнать, почему Саша вернулся домой, чем-то расстроенный.

– Ксюшенька, у вас что-то произошло? Саша молчит, боюсь спрашивать, сидит у себя в комнате. Может, вы повздорили? Поговори с ним, Ксюш, – попросила Надя, – Я его позову к телефону?

– Зови, даже не знаю, что с ним могло случиться… – в трубке послышались голоса и Саша ответил:

– Всё в порядке, Ксюша, чего мать волну гонит…

– Я тоже думаю, что всё было замечательно, иначе, зачем было договариваться на вечер?… – удивилась я, – Сашенька, а тебя никто не видел возле моего дома?

– На остановке автобуса столкнулся с нашей Клавкой. Эта стерва сходу выдала мне:

– От Ксюшки идёшь? Так вот кто вчера мне весь кайф обломал! Ну мы ещё поговорим с тобой, Сашуля!

– Я только успел сказать, что меня мать к тебе посылала. Она даже слушать не стала, только пригрозила, что Юрке скажет, с кем его маман развлекается. Была бы парнем, враз у меня по шее огребла.

– Странно, прошло столько времени, а её ещё нет…

– Может, эта сучка к Юрке побежала? – предположил Саня.

В дверь позвонили и я зло буркнула в трубку:

– А вот и она заявилась. Саня, я тебе потом перезвоню.

Положив трубку, я пошла встречать незваную гостью. В том, что это была Клава, у меня не было сомнений. И я не ошиблась, когда открыла дверь. На пороге стояла племянница, с пакетом в руке.

– Чему обязана в такую рань? – недовольным тоном поинтересовалась я у Клавы.

– Моему молчанию, дорогая тётушка, – ехидно пояснила она и, не дожидаясь приглашения войти, направилась в кухню.

– Ты о чём, Клава? – с негодованием спросила я.

– Об этом, кисуля, – кивнула она на две чашки с оставшимся на дне кофейным осадком.

Непростительная беспечность с моей стороны – оставить на столе посуду после нас с Сашей.

– По мальчикам ударилась, Ксюшенька, а девочек побоку значит?

Я захлебнулась от возмущения и чтобы успокоиться достала сигареты. Пока искала зажигалку, девчонка вытянула из моей пачки сигарету и сказала:

– Не туши зажигалку, – жёстко ухватив меня за запястье, она прикурила.

– Тебе задницу сейчас надрать или когда покуришь? – строго поинтересовалась я у племянницы.

– А тебе наш Шурик уже надрал? Хочешь, чтобы твой Юрочка узнал, что ты спишь с племянником?

– Что ты хочешь, мерзавка!?

– Не что, а ко-го! Тебя, Ксюшенька. Никто и знать не будет – ни о нас с тобой, ни о вас с Сашкой.

Я нервно курила, лихорадочно обдумывая её требование. Выставить за дверь эту шантажистку? Но она не остановится перед тем, чтобы не наябедничать моим детям о нас с Сашей. Позволить ей это я не могу. Узнает кто-нибудь со стороны об этом – просто позор и под угрозой моя семья, карьера… В шахматах этот расклад выглядит как – шах с вилкой и мат…

– Значит, говоришь, меня хочешь? У тебя есть опыт в этом?

– Только поцелуйчики с твоей Леночкой. Остальному ты научишь, Ксюшенька.

– Значит так: Лену оставишь в покое, нас с Сашей тоже, к Юре – ни на шаг. Согласна, сучка?

Клавка достала из пакета бутылку и поставила на стол.

– За наш договор. Давай рюмки. Мы чисто символически. Так, одна уже есть, Что пили? – она понюхала рюмку – Коньячком угощала мальчика?

– Без комментариев, тебя это не должно больше интересовать. Ты обещала…

– Разумеется, кисуля. Прости, дорогая… – ухмыльнулась девчонка.

Я отвернула пробку с коньячного пузырька и разлила по треть рюмки.

Клавка с довольным выражением на лице взяла рюмку и, чокнувшись с моей, выпила.

– Теперь закрепим наш союз, – обнимая меня, предложила девчонка.

Я обречённо повернулась к ней и подставила губы племяннице. Видно, что технику поцелуев они с Леной, они освоили весьма успешно. Закончив ворочать языком у меня во рту, она с восхищением уставилась на меня.

– Классно сосёшься, Ксюшечка! Пошли в спальню, хочу тебя всю.

– У меня ж под халатом даже трусов нет, – вспомнила я. А, плевать, чего она там не видела?…

Мы вошли в комнату и Клавка остановилась возле кровати, выжидательно глядя на меня.

– Мне самой или ты меня разденешь? – спросила она.

– Лифчик помогу снять, остальное сама. Давай обойдёмся без романтизма.

Клава обиженно поджала губы и принялась расстёгивать блузку.

– Ладно, нахалка, иди сюда, – Клавка, явно довольная моей уступчивостью, приблизилась ко мне и я продолжила процесс обнажения этой дряни.

– Вот, дожила с вами. И грудью кормила, и в садик водила, и после горшка задницы подтирала, а теперь ещё и в постели решай ваши проблемы.

– Не ной, Ксюх! Ты мне ещё детей вырастишь, а пока занимайся их родительницей.

– Не дожить мне до ваших детей – затрахаете тётку до смерти, мерзавцы. Слышь, родительница, а как у тебя с девственностью?

– Пока мы с ней дружим, а что? – удивилась она.

– А что ж ты ко мне с ней пришла? Или тебя в попку можно?

– А на кой в попку-то?– насторожилась Клава.

– Сама просила обучить. Такая наука для тебя не лишняя. Для мужиков эта дырочка слаще всех прочих и тебе спокойней, чтоб не залететь. Что ж тебя мать не просветила?

– Ей не до меня, Ксюш, на тебя одна надежда.

Обнажённое тело девчонки доставило мне истинное наслаждение: высокая грудь, с крупными сосками, упругая попка, плоский живот, милое личико с голубыми глазами, обрамлёнными густыми ресницами, пушистая копна мягких волос.

Удовлетворившись внешним видом партнёрши, я сбросила халат, предоставив клаве возможность оценить фигуру взрослой женщины.

– Классная у тебя грудь, Ксюш! У меня такой никогда не будет, – с сожалением признала Клавка, касаясь рукой округлостей моей груди.

– Выкормишь столько ребятни сколько я и у тебя такая будет, – обнадёжила я племянницу.

– Сашка, поди, за ночь тебе всю грудь искусал? – притрагиваясь пальцами к соскам, посочувствовала Клавка. – Кого из нас в детстве, Ксюш, кормила дольше, меня или Cашку?

– Твоя мать не такая ленивая была, как Надежда. Приходила без напоминаний за молоком. Да и Юрик с Леночкой, глядя на тебя, своё не упускали. Доставалось от всех… Потому и выросли здоровенькие и ладные, что ты с Леной, что мальчишки.

– А у кого из мальчиков здоровее?…

– Клава, мы уже говорили об этом! Не тем интересуешься, дорогая, оставь мальчишек в покое. Ты уж определись со своей ориентацией.

– Тебе-то она не мешает любить и мужиков и баб, – прижимаясь к моей груди, припомнила мне Клавка.

– У меня другое дело, – уклончиво ответила я, ощущая на своих ягодицах Клавкины горячие ладони.

– К тебе вечером Сашка придёт? – заглядывая мне в глаза, поинтересовалась Клава.

– А тебе-то что? – насторожилась я, отстраняясь от девчонки.

– Могу компанию поддержать! Если хотите?…

– Тебя кто-нибудь приглашал, нахалку?

– Да шучу я, Ксюш, пошутить нельзя, жадина…

– Сама любовников себе ищи, компаньонка нашлась! – возмутилась я на её предложение, – идём со мной, Клавдия Васильевна, примешь душ за компанию. Мне бы отдохнуть после Саши, а тут ещё с тобой дурью маяться…

– Почему Ксюшенька дурью? Я так даже очень, очень тебя люблю! Была бы мужиком, женилась бы на тебе не задумываясь.

– Вот и я, не задумываясь, всё с девственностью своей носилась – как дурень с писаной торбой. А результат налицо…

Клава в недоумении посмотрела на меня:

– Ты про что, Ксюш?

– Сама не знаю, что несу, не слушай меня, Клава. Повернись, я тебе спинку потру. Володя к Шуре забегает? – попыталась я сменить тему беседы.

Пару раз в неделю приходит, иногда остаётся на ночь, когда наговориться не успевают. Часок кроватью поскрипят и засыпают.

– Клава! Что ты несёшь? В их-то возрасте…

– Нет, может и дольше, я за ними не слежу, – заверила меня девчонка.

– Они ведь родственники, соображаешь, что говоришь?!

– Мы с Сашкой тебе тоже не чужие. Надо же Шурику с кем-то из мужиков общаться.

– Совсем ты, Клава, от рук отбилась, куда только мать смотрит? Возьми полотенце и ступай в спальню. Я ополоснусь и приду.

Девчонка, завернулась в полотенце и вышла из ванной, а я осталась под душем, смывать с себя мыльную пену. Негодуя про себя на то, что услышала от племянницы, я решила серьёзно поговорить с Шурой. Не дело она затеяла – при девчонке трахаться с Володей. Хоть бы ко мне её отсылала. Нашла чем скрасить своё одиночество. Я же не позволяю себе водить домой мужчин при детях. С Димой конечно встречалась, но нечасто и не у себя дома.

Клава, сидя на кровати, встретила меня вопросом:

– Ксюш, а с кем ты трахалась до Сашки?

– Ни с кем, тебя, зассыху, ждала, – резко ответила я настырной девке.

– Я серьёзно, а твоя сотрудница в клинике? Я бы с ней не отказалась… Познакомишь нас?

– Станет она с малолеткой связываться. Она девочка серьёзная и порядочная, в отличие от тебя.

– Ты же не отказалась, поднатаскаешь чуток. Не ревнуй, Ксюш, я тебя всё равно не брошу. И потом, у тебя Сашка под рукой.

– Не дуром лезешь мне в кровать, а забываешь, Клава, основные заповеди божьи: не прелюбодействуй, не кради, не свидетельствуй ложно против ближнего, не пожелай жены…

– Когда я ложно свидетельствовала против ближнего? – удивилась Клавка.

– Когда грозилась Юрику донести на меня и Сашу. Об остальном и не говорю, со всех сторон грешница, с какой не посмотри, а только жить начинаешь…

Я подсела к ней и, вздохнув, привлекла Клавку к себе. Может, Катенька и вправду захочет разнообразить наш секс. Только бы эта дурёха не сболтнула ей о Саше. А со знакомством торопиться не стоит, прежде с Катей надо согласовать.

* * *

– Достаточно на сегодня, – отталкивая от себя племянницу, закончила я наши совместные «университеты». Остальное в другой раз, если приведётся. Тебе пора домой. Если Шура позвонит, я тебя могу сдать, а наши близкие отношения лучше не оглашать. Бегом в душ и собирайся, пока кто-нибудь не пришёл.

– Я же говорю, что Сашку ждёшь!… догадалась племянница.

Клава ещё раз поцеловала меня и скрылась за дверью, шлёпая босыми ногами по полу к ванной. Так мне и не удалось вздремнуть к приходу Саши. А впереди бессонная ночь с молодым любовником. Посвящать его в мои вынужденные отношения с Клавой, однозначно не стоило. Но они могут стать конкурентами друг другу и правда всё равно вскроется… Проведя языком по нижней губе, я ощутила прикус от зубов Клавки. Осмотрев себя в зеркало, я убедилась, что больше следов партнёрши на мне нет.

– Собой любуешься, Ксюшенька? – усмехнулась Клавка, застав меня перед зеркалом, висящим на стене в прихожей, и поцеловала меня в шею.

– Первое правило для любовников, моя дорогая – не оставляй после себя следов на теле партнёра. Пошли на кухню, я тебя покормлю. Полдня провалялись в кровати, а мне ещё надо детям позвонить.

Пока Клава ела, я расспрашивала её о матери и Шуре. Для меня стал новостью визит к моей свекрови незнакомой женщины с парнишкой, о которых раньше мне не доводилось слышать от Шуры.

– Кто такие, – удивилась я, глядя на чавкающую Клавку.

– Понятия не имею, но разговаривали они как давние знакомые. Паренёк на будущий год заканчивает школу и занимается фигурным катанием. Живут они в Москве и приехали с тренером посмотреть какую-то девчонку, тоже фигуристку, подающую большие надежды в спорте.

– А какое отношение эти двое имеют к Шуре? – спросила я Клаву.

– Тётка эта, вроде мать мальца и поехала с ними по просьбе тренера. Шура меня выпроводила на кухню готовить ужин и половину их разговора я не слышала. Только поняла, что муж уже умер и живёт она одна. Красивая, интеллигентная женщина. Сынок на неё очень похож, вежливый такой, столичный красавчик в общем. Поговорили и ушли. Шура просила передавать кому-то привет.

– Странно, – рассудила я услышанное от Клавы. – Почему свекровь никогда не рассказывала мне об этих людях?

В прихожей, прощаясь с Клавой, я попросила её не передавать Шуре наш разговор:

– И ни в коем случае не посвящай кого-либо в наши отношения. А завтра зайди ко мне на работу, я посмотрю твои зубки и, возможно, познакомлю тебя с Катюшей.

Клавка повисла у меня на шее и признательно поцеловала в губы.

– Ты самый родной для меня человечек, Ксюшечка, – заявила она, уткнувшись в шею обжимая мои ягодицы.

– Саша, тот хоть держит меня за кормилицу, а ты… – усмехнулась я, снимая её руки с родной задницы.

– Говнюк – твой Саша! Вот женю его на себе, поплачет у меня ещё. Ему такая женщина даёт, а он её кормилицей называет, скотина! – перебила она меня

– Не называет, а считает, это разные понятия. Но вы все для меня родные дети. Ну беги, а то опять меня в постель потащишь, шантажистка.

– Ксюша, помаши мне платочком в окно, – распорядилась племянница.

– Мой платок в стирке, – припомнила я.

– Тогда трусиками, так даже романтичнее – рассмеялась девчонка.

– Ступай, шалапутная, не говори Шуре, что заходила ко мне.

Чмокнув меня в губы, Клава направилась к лифту.

Проводив племянницу, я сняла трубку телефона и позвонила Надежде.

– Как наш любовник, чем занимается? – спросила я Надю, – я ему обещала вечером позвонить…

– Звонка твоего ждёт, постоянно на часы смотрит, приворожила ты его, видать, Ксюшенька. Вот, бежит уже… Да не спеши…

Сашка выхватил трубку из рук матери и, почти шепотом, сбивчиво заговорил:

– Что же ты раньше не звонила, я уже часа три жду звонка. Приходила Клавка?

– Всё в порядке, Саша. Посидели, поговорили, недавно ушла. Ты сам хоть вздремнул немного?

– Я могу к тебе прийти?

– Сашенька, милый, я не смогла выспаться днём, а завтра на работу. Может тебе с Надей сегодня? Отец в рейс на неделю ушёл. Что тебе через весь город ехать.

В трубке послышалось обиженное сопение Сашки и нетерпеливый возглас:

– Ты ведь обещала, Ксюш!

– Ладно, дай матери трубку.

– Ксюш, он уже помчался обуваться. Тебе сигарет прислать с ним?

– Спасибо, Надь, у меня есть. Не буду же я при нём курить… А он у тебя курит что ли?

– Мы ему запрещаем, но в карманах таскает и запах бывает. Сегодня уже пару раз зубы чистил. Ты его на ночь не гони, пусть до утра у тебя побудет, а утром отправишь, кормить тоже не надо. Сытый побежал. Ну, дорогая, спокойной ночи, хотя какая с ним спокойная ночь! Ты уж потерпи, Ксюш, потешится как со мной – глядишь, поостынет…

– Да уж, открыли мы с тобой ящик Пандоры на свою голову и не только на голову…

Я положила трубку и позвонила Леночке и Юре. Убедившись, что у них всё в порядке, стала ждать Сашу, вспомнив как утром наставляла его по поводу презервативов. Задребезжал телефон – в трубке я услышала голос Катюши:

– Привет, Ксюшенька! Как выходные провела?

– Здравствуй, Катенька! У меня сегодня день открытых дверей для родственников. С утра племянница навещала. Кстати, хочу тебе порекомендовать эту девочку. Ну, ты понимаешь о чём я говорю. Симпатичная, не глупая, тебя видела, очень ты ей понравилась. Просит познакомить с тобой. Если хочешь, я не против. Завтра зайдёт к нам на работу.

– Я тебе уже надоела, Ксюша? У тебя кто-то появился?

– Кто бы у меня не появился, Катя, от тебя я ни за что не откажусь. Я хочу, чтобы ты жила разнообразнее и регулярнее, хотя бы с женщинами. Ну, ты не бери в голову глупости. Завтра посмотришь на неё, может приглянется и сама захочешь…

– Я к тебе хочу, Ксюш.

– Сегодня не получится, у меня Леночка ночует. Завтра увидимся на работе, спокойной ночи, малышка.

Я положила трубку и, вздохнув, призналась себе: Вот я уже стала сводницей. В прихожей прозвенел звонок. Пока я шла к двери и открывала щеколду замка, звонок не замолкал.

– Чего названиваешь? Извини, конечно, что я тебя под дверью не ждала. Проходи скорее, пока всех соседей не собрал.

– То, о чём я тебя просила, не забыл принести? – поинтересовалась я, закрывая за Сашей дверь.

– Целую упаковку, Ксюш, – успокоил меня Сашка.

– Тут ты явно погорячился, дружок. Мне и двух презервативов вполне хватит. Вторую ночь я без сна не вынесу.

Мы разделись и легли в постель, тесно прижавшись друг к другу.

– Саша, ты куришь, шалун?

– С чего ты взяла, Ксюш? – насторожился он

– От тебя пахнет зубной пастой, родители в курсе?

– Догадываются, а ты куришь?

– Постоянно! – улыбнулась я мальчишке

– А я-то думал зубные врачи не курят, чего ж вы людям голову морочите? Лицемеры!

– Работа у нас такая, насмотришься на больные зубы у пациентов, не захочешь, а закуришь.

– Скажи, Ксюшенька, зачем эта идиотка приходила? Она нас подозревает?

– Пока предполагает, но, надеюсь, мы не дадим ей лишний повод для подозрений. И ещё, мой хороший, не рассчитывай в ближайшие дни на анал. Мне необходимо время привыкнуть к такому «счастью».

– Но у тебя это уже с кем-то было… – улыбнулся Сашка, прижимаясь ко мне.

– У того с кем было, не было такого, как у тебя, дорогой, – серьёзным тоном оборвала его рассуждения, – и давай, всё же, ты научишься согласовывать свои желания с моими возможностями. Клава мечтает, что я её детей буду воспитывать, а мне бы до них ещё дожить, с такими горячими любовниками…

– У тебя кто-то ещё есть, Ксюш? – насторожился парень.

– Сейчас уже нет, малыш. Стала бы связываться с тобой, я не коллекционирую мужчин.

– А почему расстались? Был плохим любовником?

– Нет, очень хорошим, но уехал и пришлось уступить твоей настойчивости. Только без Нади ничего бы у нас не было. Цени мать, не каждая женщина отдаст своего любовника другой, тем более такого, как ты. Не обижай Надю и не забывай о том, кому ты обязан тем, что получил меня. Мы обе любим тебя и слова не скажем, если встретишь хорошую девушку. Когда-то это случится с тобой.

– Я уже встретил тебя, Ксюш. Ты мне ещё сына родишь и мы будем жить долго и счастливо, Ксюшечка…

– Господи! Да что же ты такой упрямый! Не расстраивай меня своими глупыми мечтами. Мне нужен мужчина, а не мальчишка, несущий всякий вздор.

– Я и есть тот, кто тебе нужен, – заверил меня Сашка.

– С кем я только спорю!? – успела я воскликнуть, как Саша закрыл мне рот поцелуем, а мои ноги в ответ раскрылись и, обвив его бёдра, пяточками пригласили желанный, возбуждённый до звона молодой член в глубины жаждущей соития промежности. Мне осталось лишь застонать, отдавшись неизбежному и желанному проникновению в себя.

Продолжение следует