Исповедь одинокой женщины кн.2. ч.8 (эроповесть)

Книга 2 Часть 8

На прошлой неделе уехал Василий Кузьмич на смену в какой-то таёжный прииск. Перед отъездом он повидался с Сергеем. 'Встретившись в павильоне и взяв по кружке пива, они обсудили дела, касающиеся дачного участка Кузьмича.

– Серёга, найди время, смотайся на мою дачу и закрой её на зимний сезон. Воду слей и подачу в ёмкость отключи, инструменты в сарае найдёшь. Что тебя учить, сам знаешь что к чему. Иришу не забывай по женской части. Её на тебя оставляю. Проведывай иногда, чтобы на сторону не глядела. Я и Шуру просил за ней присматривать. Уж лучше пусть они своими глупостями занимаются, чем с чужими мужиками блудить.

– О чём разговор, Вась, не волнуйся за своих, присмотрю. С Ксюхой виделся?

– С Ирой сегодня к ней заходили. Попрощались наспех, неважно чувствует себя, где-то прохватило на сквозняке. Да ты сам знаешь.

Допив пиво, они попрощались и, пожав друг другу руки, разошлись.

– Жаль, – расстраивался Василий, – что не привелось проститься с Ксюшей, как хотелось бы.

На вокзале перед отправлением поезда, он до последнего момента, держал на руках Клаву, вдыхая запах волос девочки. Ирка с тревогой и жалостью смотрела на мужа, искренне переживая, что приходится расставаться.

– Ни навек расстаёмся, вернусь со смены, ещё лучше заживём. Сергея просил помогать тебе. За Шуру держись, не прекословь ей. Она, женщина грубоватая, но в беде не оставит.

Проводница окликнула Кузьмича:

– Мужчина, не передумали ехать? Тогда заходим в вагон, отправление дали.

Василий наспех поцеловал Клаву в заплаканное личико, чмокнул в подставленные губы жену, передавая дочь на руки Ирине. Поднявшись на площадку тамбура он неотрывно глядел на оставленных на перроне жену и дочь, пока они не скрылись за поворотом железнодорожного пути.

Проводив последний вагон, уходящего состава, Ирка усадила дочку в коляску и пошла в город, минуя здание вокзала. Не хотелось возвращаться домой, в пустоту комнат, где всегда её ждал муж. Ирку тянуло побыть среди близких людей, найти сочувствие и поддержку в своём одиночестве. Идти к Ксюше? На какое её сочувствие можно рассчитывать, после того, что Ирка сама стала виновницей развала семьи племянницы. Правда, Шура приглашала к себе, но там был Сергей, и чем этот визит мог бы закончиться для неё, догадаться не трудно…

– Проводила мужика? – встретила её подруга, – опять обе рыдали? Нечего было отпускать, коли любовь такая. Я для Клавы бутылочку молока у Ксюши взяла.

– Неловко мне перед Ксюшкой. Нехорошо это, Шур.

– Нехорошо – чужого мужика от племянницы отваживать, а дитё тут причём?

– И без тебя, Шурк, тошно, праведница нашлась! – огрызнулась Ирка, скидывая обувь с ног.

– Да уж, такие фортеля как ты, я за всю жизнь не выкидывала. Идём на кухню, поешь горячего, может подобреешь…

– Серёжка! – крикнула Шура. В дверях появился Сергей.

– Ириш, вот тапочки надень, – услужливо положил он домашнюю обувь перед Иркой.

– Держи свою дочь, папаша, – распорядилась Шура, передавая сонную девочку Сергею, – покорми Клаву. Соску с пузырька с водой сними, дашь до половины, остальное ей в ночь пойдёт, а я нашу брошенку покормлю.

Подруги сели на кухне. Хозяйка налила тарелку щей, сдобренных ложкой сметаны, поставила сковороду с жареной рыбой, нарезала огурцов с помидорами.

– Шур, выпить хочется, налей грамульку, на душе муторно.

– Выпить ей хочется… Потом с Клавкой песни орать станете? С чего такая тоска навалилась? Плохо с мужем попрощалась?

Ирка пожала плечами и тяжело вздохнула.

– Вроде, как обычно, а чувствую, ровно клин между нами вбили…

– Сама и вбила, а клин этот – наша Ксюшка. Ты же эту канитель развела, подруга. Додумалась же – семейный блуд устроить! Вот и получила за своё творчество. Ничего, срастётся, жизнь и не такое выправляет за дураками. Время нужно, а клин клином вышибают. Сергей у нас по этой части специалист. А там и Виктор подоспеет. Есть с кем тоску развеять. Только уж без самодеятельности, меня слушайся и всё обойдётся. Давай по рюмочке для настроения.

Шура достала водку и наполнила рюмки.

– Пей, убогая, закусывай и отправляйся со своим мужиком мириться. Я позже подойду к вам. Клаву положи в комнате Сергея, да не шумите там, дайте ребёнку уснуть.

– Спит? – заглянула Ирка к Сергею. – Шура велела уложить девочку в твоей комнате.

– Заснула, на тебя, Ириш, очень похожа, – отметил Сергей, укладывая девочку на приготовленное место.

– Вот и хорошо, меньше вопросов у людей будет. Идём к Шуре, пусть дочка спит.

Сергей притянул Ирину к себе и прильнул к податливым губам женщины. Она покорно стояла перед ним, безропотно позволяя его рукам скользить по спине, бёдрам. Высвободившись из объятий парня, Ирка вышла из комнаты.

– Ты думаешь возвраща́ться в семью? – спросила она Сергея, расстегивая на груди планку приталенной блузки.

– Не зовут, – коротко ответил он.

– И не позовут, много чести для тебя. Ксения гордая, жаль, не в меня пошла.

– И мне жаль, я тоже гордый. Такой раз уступишь, всю жизнь подкаблучником проживёшь, как её отец.

– Всю жизнь с ней – это когда любишь жену, а без неё, кому твоя гордость нужна?

Их дискуссию прервала Шура, появившаяся в дверях.

– Смотрю, ваше примирение затянулось…

– Ускорить желаешь или только смотреть собралась? – дерзко ответила Ирка.

– Только на Клаву взгляну и приду – сказала Шура, – начинайте без меня.

Ирка с опаской покосилась на злополучный член любовника и присела рядом, коснувшись его рукой.

– Не отощал на мамкиных харчах без дела? – съязвила она, взвешивая тяжёлую головку на ладони.

Сергей откинулся на спину и вспомнил, что давненько он не был у Людмилы и Зинаиды Михайловны. Вторая неделя пошла после его визита к двум милым женщинам. Одно омрачало – воспоминание о той злосчастной встрече с его бывшей супругой. Но об этом никому знать не следует.

– Почему без дела? Мир не без добрых людей. Помогают кто чем может…

– И много охотников помочь? – удивилась Ирка, резко сжав в ладони твердеющий ствол.

– Ой! – дёрнулся Сергей от резкой боли, приподнявшись на локте, – тебе-то что? Ксюха выгнала, ты обо мне забыла, одна мамочка о сыне заботится.

– С таким отношением к женщине, Сережа, и мамочка пошлёт, рано или поздно.

Раньше вы были побойчее, – возмутилась Шура, застав любовников за разговорами, – так вам и ночи не хватит, а мне с утра, до работы, к Ксюхе надо успеть.

Шура сняла халат, оставшись в нижнем белье и подошла к партнёрам.

– Серёжа, помоги мне раздеться, а потом мы займёмся тобой. Хотя Ириша тебя уже подготовила.

– Я его не готовила, – отказалась признать очевидную справедливость слов подруги Ирка, – просто изголодался, парень, по женской наготе.

– Считаешь, мои телеса его больше не возбуждают? – усмехнулась Шура. Ну, позже я с тобой разберусь, подружка. Соси давай – психолог!

Не вставая с кровати, Сергей расстегнул на спине Шуры застёжку бюстгальтера. Лиф, под тяжестью груди, упал ей на колени. Трусы она спустила сама и, навалившись грудью на сына, поймала его губы ртом.

Ирка, первой предоставила себя на страстные наслаждения с Сергеем, ограничившись лишь предупреждением – не касаться её ануса. Эта ночь явилась очередной страницей в их отношениях. Партнёрши менялись под общим любовником, растворяясь в ярких ощущениях от его ненасытных желаний. Только глубоко за полночь, пресытившись друг другом, довольная троица улеглась спать. В комнате Шуры, устроились Сергей с Ириной. Тесно прижавшись к своему мужчине, спала Ира, положив голову ему на плечо. Как часто, засыпая рядом с мужем, она представляла, что лежит подле любимого человека. Вряд ли такие ощущения посещали Сергея по отношению к Ирке. Но за последние годы, женщина была счастлива, хотя счастье это было мимолётным.

А Александра Ивановна ушла в комнату сына, где спала внучка – дочь самых дорогих для неё людей. Придёт время и девочка заменит в её сердце всех детей Сергея, став любимицей и опорой в её одиночестве. Но это всё их ожидает ещё не скоро. А пока, безмятежный сон обитателей квартиры, не нарушаемый проснувшейся Клавой, пристроившейся к груди своей бабки, крепко держит в своих объятиях спящих родителей.

– Чего ты тут хочешь найти? – очнувшись от сна, недовольно пробурчала Шура, – где твоя бутылочка? На вот, подзакуси, пока бесстыжая мамка с твоим отцом дрыхнет.

* * *

Зинаида Михайловна, проводив Людмилу с Валей погулять, набрала номер рабочего телефона Сергея. Ответили не сразу, но когда из трубки донёсся раздражённый голос мужчины, она попросила позвать прораба Темникова.

– Сергей! Тебя к телефону, – услышала она в трубке тот же голос.

– Слушаю, ало! С кем говорю? – донёсся знакомый голос Сергея, заглушаемый рёвом бульдозера, работающего поблизости с вагончиком прораба.

– Серёжа, это Зинаида Михайловна, – стараясь перекричать рокот работающей техники, сообщила женщина, – ты просил меня позвонить к вечеру.

– Да, Зинуля, слушаю тебя, говори погромче, – прокричал Сергей в трубку.

– Я тебя почти не слышу, Серёжа! Я поговорила с Люсей, она не против, но только сегодня. Завтра приезжает мой сын. Сам понимаешь, что лучше не откладывать. Сможешь сегодня прийти?

– К восьми нормально будет? – услышала она голос парня.

– Конечно, Серёженька, будем ждать, – охотно подтвердила Зинаида Михайловна.

* * *

Утром я пришла к Ксюше. Дети ещё спали. Взглянув на внуков, я составила список необходимых покупок к вечеру.

– Шура, почему Ириша не приходит к нам? – спросила невестка, в упор глядя на меня.

– Стесняется, сучка трусливая, – зло ответила я Ксюше, – семью вашу разбила, теперь скулят с Клавкой, что никому не нужны.

– К ней я не в претензии, она Василием честно делилась.

– Своего мужа отдавала, зато твоего к рукам прибирала. Как ты без мужика обходишься? Что бабкина наука говорит?

– Сегодня схожу к бабуле, надеюсь, скажет что-то положительное.

– А ко мне чего не обратишься или ту же Ирку не попросишь? Уж не отказали бы в малом. Чего глаза отводишь или Витьку дожидаешься?

– Обхожусь пока, ты и дольше терпишь… – смущённо ответила Ксюша.

– Поживи с моё, не к такому привыкнешь. Но пока молодая, не стоит себя ломать в угоду этим кобелям. Когда мужа рядом нет, любовник необходим или любовница… – пооткровенничала я, привлекая к себе невестку.

– Шур, на работу опоздаешь, – робко напомнила Ксюша, смущаясь своей уступчивости, – я быстренько под душ, иди пока в спальню.

Не прошло и пяти минут, как вошла Ксюшка в накинутом на плечи халате. Сбросив его, она вытянулась на кровати и, прикрыв глаза, протянула перед собой руку, приглашая меня лечь рядом.

– Ты долго не канителься со мной, не до того: тебе на работу бежать, у меня ребятишки сейчас проснутся.

– Молчи уж, горемычная, не дай тебе Бог остаться без мужика, как я прожила с Иркой, да брательником, от случая к случаю.

Ксюшка удивлённо взглянула на меня и спросила:

– Ты о Володе?

– Другого не было, как-нибудь расскажу, – пообещала я невестке.

Целуя тело молодой женщины, я невольно вспомнила наше первое свидание с Иркой. Впервые я обратила на неё внимание, проводя ревизию на складе. Она недавно пришла в трест и, заступив на должность кладовщицы, попала под проверку расходной документации. Я обнаружила серьёзные упущения в ведении учёта и, предупредив кладовщицу о недостаче, всерьёз напугала девку. Хотя, вся недостача укладывалась в статью списания и амортизации незначительного по стоимости оборудования. Но надо знать Ирку – услышав от меня такое, она жутко испугалась, что мне стало жаль девчонку. Ирка ходила за мной от стеллажа к стеллажу, подобострастно заглядывая в глаза. Почувствовав свою власть над ней, я решила избавить девку от излишних страхов.

– Успокойся, дурёха, считай тебе повезло, что я пришла на проверку. Есть у нас одна старая грымза. С ней тебе не сошло бы с рук.

Расчувствовавшись от моей доброты, Ирка кинулась мне на грудь, целуя лицо, шею. Остановив эту припадочную, я распорядилась поставить на плитку чайник и выложила на старенький, канцелярский стол, принесённые с собой бутерброды. За чаем я узнала некоторые подробности её личной жизни. Мужика у неё нет, хотя и в девственницах не ходит. На вопрос, как она обходится без мужчин, Ирка доверчиво поведала о частой маструбации. Я посочувствовала девчонке в таком глупом способе, ублажать свои потребности.

– Голубушка, Александра Ивановна, а что же мне делать, коли мужчины у нас в тресте наперечёт.

– Но, с женщинами-то у нас – недостачи не наблюдается. Присмотрись получше, ты девка ладная, на личико приятная.

– Да Вы что, Александра Ивановна, как можно с женщиной? Срам-то какой, а кто узнает? Да и какая на меня позарится?

Я заставила её продемонстрировать изъяны, коих, под поднятым подолом рабочего халата, не нашла. Ноги стройные, без дефектов, грудь нерожавшей молодой девки с тёмными горошинами сосков на больших околососковых ареолах нежно-бежевого цвета.

– Я бы на тебя позарилась, – прокомментировала я, пощипывая твердеющие соски на Иркиной груди, – и работаем вместе, вполне удобно для обеих. Ты как считаешь?

Ирка смущённо опустила глаза, учащённо дыша, и согласно закивала головой.

– Но при условии – называть меня по имени и на ты. Захочешь увидеться, звони ко мне в отдел. В обед непременно зайду чайку попить и всё прочее, если время позволит.

Так начались наши отношения, перешедшие в крепкую дружбу, на многие годы.

– Шурочка, ты не торопишься на работу? – напомнила мне Ксюша, заметив мою рассеянность.

– Помню, милая, – успокоила я девочку. Грудку твою тронуть боюсь, вдруг потечёт, малышки расстроятся если бабушка умнёт их завтрак. Тебя трогать внизу нельзя?

– Только пальчиками и не глубоко, Шур, – позволила Ксюшка, раздвигая ножки.

– А хочешь, я тебе попку поласкаю, уверена, тебе понравится.

– Чтобы я, как Ириша потом мучилась? – испугалась Ксюша, сомкнув колени.

– Разве я могу сделать тебе больно, глупенькая. Ложись на живот и расслабься.

Я взяла тюбик «Детского крема» и смазав звёздочку ануса, медленно ввела в него средний палец. По напрягшимся ягодицам Ксюши, было видно, как она боится грубого проникновения моего пальца. Но освоившись с непривычным ощущением, она расслабила ягодицы, позволив принять ещё один палец. Тихий стон издали губы любовницы, но я успокоила её, пообещав, что этим мы ограничимся. Осторожно двигая двумя пальцами в попе моей девочки, я медленно вынула их и поцеловала пухлые ягодички Ксюши.

– Вы с Ирой это делали? – с облегчением выдохнув, спросила Ксюша.

– С Виктором, моя дорогая. Полагаю, тебе с ним этого не миновать.

– Он вас принуждал к этому? – недоверчиво произнесла Ксюша.

– О чём ты говоришь, девочка, хотели доставить парню удовольствие, – отмела я её опасения, – да и самим было в новинку. Если всё правильно делать, можно и самой получить оргазм, но это не сразу.

– Сомнительное удовольствие, Шур, – возразила Ксюша, переворачиваясь на спину, ба́луете мальчишку глупостями, будто других мест у женщины нет.

– Не обязательно этим регулярно заниматься, но разок другой, попробовать не грех. Хорошо ещё, что мой балбес не додумался с тобой это сотворить.

– Уже не сотворит, – уверенно сказала Ксюша.

Тут из детской донеслись голоса проснувшихся детей.

– Вот и расслабились, – усмехнулась Ксюша, поднимаясь с постели и, надевая халатик, – Шура, я тебя провожать не пойду, побегу к малышам, пока рёв не подняли. Ты уж скажи Ирише, чтобы заходила с Клавой. Девочке молоко необходимо, какие уж между нами счёты… Почему-то Володя не приходит за молоком. Ты скажи, чтобы не ленились. У меня всё равно остаётся от моих, – она наклонилась ко мне и, поцеловав, поспешила к малышам.

– А кто тут мою Леночку кулачками мутузит? Юрик, это же твоя сестрёнка, безобразник! – услышала я возгласы невестки. В семействе Темниковых, начался день, но без хозяина дома.

* * *

К полудню Ксюша привезла детей к Анне Егоровне. Женщина тяжело поднялась из кресла и пошла встречать гостей.

– Привезла своих разбойников, что же ты без мужа?

– Нет больше мужа, бабуленька, не хочу тебя огорчать, но лучше уж одной, чем с таким, – рассудила Ксюша, раздевая малышей.

Анна Егоровна, выслушав категоричный вердикт внучки, только покивала головой и взглянув на правнуков, с сомнением поинтересовалась:

– С ними что ли посоветовалась?

– Вырастут – поймут.

– Хорошо бы если так, а то и осудят… – усомнилась женщина, – ну, прошу в смотровую, ступай в кабинет, я сейчас приду.

Анна Егоровна склонилась над детьми и с улыбкой пощекотала шейку Леночки.

– Так кто у нас будет создавать проблемы женщинам? – оттянув резинку ползунков Юрика, шутя поинтересовалась она, – не на тебя перст Божий указал, удовлетворённо заключила старушка, осмотрев детородный орган мальчика. – А кто станет врачом и будет лечить всяких дур, вроде вашей мамки?

Юрик настороженно уставился на прабабку и обиженно поджал губы.

– Вот это совсем другое дело! – сосредоточенно рассматривая вагину Ксюши, произнесла Анна Егоровна, – прежних повреждений, как и небывало! Можно и опробовать, только уже не с кем, или есть?

– А твоё снадобье, бабуль, ещё понадобится? – спросила Ксюша, сходя с гинекологического кресла и надевая трусики.

– Ещё пару дней повтори и будет с тебя, милая. А с мужем тебе стоит расстаться. Такие дураки не лечатся. Думаю, что твоим родителям пора заканчивать с наукой. Одной тебе деток – не выдюжить. А ребятки у тебя славные вышли. Посмотрела я твоего сынка, Ксюшенька, пока без отклонений. Хороший мальчонка.

– А Леночка?

– И с ней всё хорошо, шустрая девчушка, брату спуска не даёт. Береги деток, милая. А мужчину тебе найти надо бы. Ничего, выйдешь на работу, сам объявится. Вон ты какая сдобная, мужики таких любят.

Ксюша усадила детей в коляску и пошла домой. У подъезда её ждал Володя, с ребёнком на руках.

Ксюша, привет, дорогая! Мы не ко времени? Гуляли с Сашкой, начал кукситься, решил зайти, может выручишь с молоком? С детской кухни он не особо любит. Избаловала ты его натуральным.

– Здравствуй Володя, конечно, о чём речь! Сейчас покормим Сашеньку. Они поднялись на лифте и вошли в квартиру. Ксюша принялась развёртывать малышей в детской комнате. Близнецы сидели в своей кроватке и внимательно наблюдали за гостями.

– Володя, ты посиди на кухне, я покормлю малышек, – предложила Ксюша, – сейчас подготовлю грудь и приду. Распеленай пока мальчика, я быстренько.

Когда Ксения приняла ребёнка из рук Володи, она медленно подняла глаза на отца и вопросительно посмотрела на него.

– Извини, я не буду мешать. Пойду на кухню, – спохватился тот.

– Подожди, Володя, хочу тебя спросить. Кто отец мальчика? Только не ври, я знаю кто настоящий отец.

– Ксюш, ты о чём? – удивился Володька, Что значит настоящий?

– То и значит, что у него другой отец. Извини меня, спусти, пожалуйста, на минутку брюки. Не надо стесняться, что я там не видела, мы ведь, считай, родственники. Ну не тяни, Володя, я по профессии врач, хотя и зубной. Только взгляну, трогать не буду.

– Зачем, Ксюш? – смутившись пробормотал Вовка.

– Сравнить хочу. Не бойся, я никому не скажу, о том что увижу.

– Володька нехотя расстегнул ремень и приспустил брюки.

– А теперь всё остальное… – поторопила Ксюша родственника.

– И что? – предъявив член для обозрения Ксюше, спросил Вовка.

– А как тебе это? – Ксения откинула пелёнку на Саше, предъявив отцу писюн сына, довольно крупный для его возраста.

– Немного больше чем обычно…

– А это, я даже сравнивать не стану, – показала она на пятнышко между ягодиц мальчика.

– Не скажешь, как всё это сюда попало? Пока я занимаюсь детьми, ты подожди меня на кухне. Я буду ждать твоей истории обо всём, что у твоей жены произошло с Сергеем. Обещаю, что всё останется между нами.

– Господи! И тут без него не обошлось…

Продолжение следует