ИСТОРИЯ АНАСТАСИИ. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Настя размышляла над недавними событиями. Ну, вот зачем она поцеловала его на глазах у семьи? Позлить родителей? Ну, может быть. Подразнить сестру и показать ей, что на Тимуре свет клином не сошелся? Однозначно. Но основным мотивом было то, что Ярослав ей понравился. Она не сразу это поняла – со временем понимание этого пришло. На следующий день она поймала себя на том, что постоянно вспоминает о нем. Вспоминает его симпатичное лицо, карие глаза, русые, чуть вьющиеся волосы. Вспоминает его поцелуй. У него такие ласковые, такие нежные губы… Нет, не потроллить родителей, нет, не для того, что бы подразнить эту язву Светку она Ярослава поцеловала. Просто ей хотелось его поцеловать. Как своего парня. Как своего мужчину. Наверное, в тот момент, когда Ярослав защитил её от посягательств тех уродов, в ней проснулось что-то очень древнее, некий инстинкт. Женщина увидела мужчину, способного защитить её. Мужчину, который станет хорошим отцом. Мужчину, который защитит свою женщину и своих детей. Тимур? Не смешите её. Да кому он нужен, этот тюфяк? Разве, что этой дуре Светке. Разве он смог бы тогда, той ночью её защитить? Да никогда. Неженка, домашний мальчик, вечно цепляющийся за мамину юбку, да он тут же сбежал бы, бросив её одну на произвол судьбы. Наедине с этими уродами. Как она раньше этого не понимала? Наверное, потому, что весь круг её общения состоял из таких маменьких сынков! Нет. Этот тюфяк – не её мужчина, пусть эта язва сестрица забирает это «счастье» себе. Совет да любовь, как говорят! Её мужчина – Ярослав. Так и только так. Их свела судьба, и это факт. Это её мужчина и ничей больше! Недаром при мысли о нем у неё так сладко в груди и так тянет внизу живота. Ей даже пришлось несколько раз сбегать в ванную и немножечко расслабить себя. Под потоками воды она ласкала себя, терла губки и клитор, мяла груди, пощипывала соски, представляя себе его, и стонала в голос. Как же хочется ощутить его в себе, поласкать его ртом… Она хочет его и она будет с ним. И он хочет её, она видела его реакцию, когда там, на кухне его квартиры, Настя прошлась пальчиком по его груди. Он тогда еле сдержался.

Настя порхала по дому, не замечая пристальных, изучающих взглядов матери, тяжелого взгляда отца, ухмылок сестры. В наушниках звучала музыка, любимые песни группы Roxette – Listen To Your Heart, It Must Have Been Love, Fading Like а Flowe, Тhe Rolling Stones – Love Is Strong", а так же Scorpions – Still Loving You, Rhythm Of Love, поставленные на повтор. Да, Настя была меломаном, ей нравилась такая музыка. Её так и подмывало позвонить Ярославу, благо она восстановила симку и купила новую трубу (да, да, пока он мылся, она выяснила номер его мобилы, благо его телефон не блокировался), но она никак не решалась на этот шаг. А если он не ответит? А если он не захочет с ней говорить? А если он не захочет с ней увидеться? Столько этих «если»… Настя была девушкой с большой фантазией, решительной девушкой, посему уже думала о таких вещах, как совместное проживание, свадьба и прочие атрибуты семейной жизни. Свадьбу нужно сыграть, не дожидаясь окончания ею института. А вот маленького родить – только после диплома. Жить они будут у Ярослава, квартира у него большая, комфортабельная. Вот только кое-какую мебель надо будет заменить, технику на кухне, ванную и туалет обновить, но это так, мелочи. Нет, детскую они трогать не будут, там всё просто здоровски устроено. Она будет учиться, он работать, а вечером… Блин, а почему она не спросила у него, где и кем он работает? Ну да ладно, на крайний случай она попросит папу и тот пристроит его в свой концерн. Ой, а ведь еще знакомство с родителями! Как она могла забыть об этом?! Так, сначала они поедут к его маме и папе и она им обязательно понравится. Она не может им не понравиться! Затем они поедут к ней, и она представит Ярослава своим родителям. Он им тоже понравится, особенно папе, по-другому быть просто не может!

В это время мысли папы были не о предстоящей встрече с гипотетическим зятем, нет. Мысли у папы были совершенно о другом. Родители, в свою очередь, наблюдали за происходящим с дочерью и тоже делали выводы. Все верно. Дочка влюбилась. Она задумчива, ласкова, улыбается, с папой и мамой вежлива, даже на подколки старшей сестры отвечает лишь задумчивой улыбкой. Папа, видя происходящее с его дочерью, прикидывал варианты действий. Ну, вот его найдут, приволокут его к нему. И что делать дальше? Дальше будут объяснения, что нужно по одёжке протягивать ножки, что девочка не его уровня, не для него. И что лучше от девочки отстать и получить денежную компенсацию. Да, правильно, дать ему неплохую денежную компенсацию, объяснив, что акция разовая. Если парень не согласится оставить его дочь в покое, то… Вывезут тогда парнишку в лес, побьют средне так, разденут догола, заставят рыть могилу, поставят к ней лицом, выстрелят над головой и столкнут в яму. И предупредят, что в следующий раз, если он не отстанет от Настеньки, выстрел будет не мимо, а в его голову. Должно сработать. О том, что может не сработать, Лев думать не хотел. Ну не душегуб он. Впрочем, если после такой поездки в лес парень не откажется от Насти… Может этот Ярослав и есть пара его дочери? Лев колебался. Уж больно Настя влюбилась в него…

А вот мама. Да что там мама! Гипотетическая теща была гораздо кровожаднее, чем её Лев. О, там все рвалось, бушевало, взрывалось и ревело. Львица на защите своего львенка. В голове у неё крутились сцены из боевиков и фильмов ужасов. Там этому «Ромео из бомжатника», этому браконьеру, посмевшего напасть на её детеныша, ломали ноги, отрезали гениталии, творили прочие ужасы. И, слава Богу, что бодливой корове, то есть теще рогов не выдают. Только метлу – что бы ей летать на ней.

ЯРОСЛАВ

Ярослав о планах семейства Бариновых, конечно же не знал. Не догадывался он о грядущем «счастье». В тот время, когда ему прочили знакомство с родителями, совместное проживание, свадьбу, совместного ребенка, поездку в лес на увлекательную экскурсию, оскопление, и прочие увлекательные мероприятия, он бессмысленно прожигал жизнь – а именно скачав несколько сериалов, занимался их просмотром под пиво и копченую да вяленую рыбу. Чипсы к пиву он считал извращением, как и арахис. К пиву только – рыба, раки и ничего более! В дверь несколько раз звонили, но он не открывал. Пошли все к чёрту. А то и дальше. У него долгожданный, можно сказать, выстраданный отпуск, благодаря трещинам в своих рёбрах, он отдыхает, посему нет у него желания встречаться с почтальоном, с участковым, с соседями, которым нужно занять немного яиц, муки, сахара, луковиц. Ну не хочет он встречаться с распространителями всякой хрени, с переписчиками, сектантами, и прочими мошенниками. Он закупился продуктами под завязку и не собирается никуда выходить. Нет, он не мизантроп, но если по своей работе постоянно общаешься с людьми, поневоле временами хочется побыть одному. Иногда он ловил себя на мысли что хотел бы работать смотрителем маяка, на каком ни будь безлюдном островке. Включать его и выключать, следить за его состоянием, поддерживать работоспособность, читать книги, слушать музыку, гулять по берегу. И что бы ни одной хари протокольной перед глазами. Ведь как мало надо человеку для счастья? Пожить так годик, а потом можно возвращаться в большой мир, к людям.

Правда иногда его мысли возвращались к спасенной им девчонке и к её выходке с этим поцелуем. Нет, было приятно, девушка очень красива. Вот только папа. Не нравился Ярославу этот взгляд. Ой, как не нравился. Видел он обладателей похожих взглядов и то были люди решительные, упертые и способные на многое. Как бы папенька не осерчал и не начал всякие глупости творить… А Настя… Ярослав вдруг почувствовал что ему хочется продолжения. Хочется увидеть её вновь, поболтать о всякой ерунде, взять её за руку… И тут он испугался. Испугался этих желаний. Он не может. Он не должен… Это неправильно, нет. Он больше не способен на это чувство. И нет у него права… Не может он тащить её в свой мир. Не должен. Ей там не место. Вернее ему не место рядом с ней.

В этот момент, его телефон, тот, что для связи с работодателем, просигналил о поступившем сообщении. Ярослав вышел из ступора, чертыхнулся, салфетками вытер руки, взял трубу, прочел сообщение. Черт. Кажется, отпуск кончился. Мудрое и любимое руководство желает немедленно лицезреть своего лучшего сотрудника.

Он быстро собрался, выскочил из дома, но машину брать не стал, поехал на метро. К черту эти пробки. Ехать было не далеко, и уже скоро Ярослав вошел в небольшое кафе. Народу было немного, и он без труда смог вычислить тройку телохранителей, что охраняли его контакт. Впрочем, его этому учили и учили хорошо. Выглядела эта тройка как полные неудачники и лохи, поэтому Ярослав сразу определил – это те ещё волки. Обывателям не понятно, что настоящий телохранитель выглядит не как квадратный мужик с квадратной челюстью, облаченный в строгий костюм и с солнечными очками на носу. Нет, он выглядит именно так, как выглядят среднестатистические граждане, например студент ботаник, водитель троллейбуса и продавщица из маленького магазинчика. Так и сейчас, в разных частях кафе сидели сутулый паренек, мужик лет сорока пяти и женщина, лет тридцати пяти, совершенно серые личности. Ничем не примечательные люди. Сквозняки. И в тоже время способные оказать серьезное сопротивление при атаке на объект охраны. Ярослав увидел в углу зала, за столиком того человека, к которому шел на встречу. Его контакт. Увидел и встрече не обрадовался, несмотря на то, что женщина лет пятидесяти, скромно одетая, похожая на учительницу начальных классов или на бухгалтера небольшой фирмы, ласково ему улыбнулась. Так бабушка улыбается любимому внуку. Она встала из-за стола, и раскинула руки:

— Мальчик мой! Ну же, обними меня! Бабушка рада тебя видеть!

«Мальчик» подошел к «бабушке» и обнял её, хотя он меньше всего хотел бы с ней обниматься, она же похлопала его по спине, и ласково шепнула:

— Удавлю засранца! Своими руками кончу. Сукин ты кот…

— И я рад вас видеть, Марья Семеновна, – улыбаясь, Ярослав разорвал объятья и сел за столик. Женщина, не стирая с лица улыбки, села напротив и стала с умилением рассматривать парня. Говорить начала она.

— И так? Я слушаю. Что ты натворил? Какого черта происходит? Почему люди Левушки Баринова начали твой розыск и собирают информацию о тебе? Причём Левушка не стесняется в средствах? Тратит серьезные деньги? Его люди уже были у тебя дома, войти, правда, не решились, соседей только расспросили о тебе, были в «Монеточке», опрашивали сотрудников там. Подняли твоё армейское дело. По учетам проверяли – нет ли у тебя судимостей. Где ты с ним пересёкся?! Какую мозоль отдавил?! Откуда такое внимание?! Отвечай мне, еnfant terrible!

— Хм. Тут все случайно произошло, – и Ярослав рассказал о событиях той злополучной ночи и злополучного дня. Про то, как после работы собирался домой, про гопников, про спасенную им «эльфийку», поцелуй пред очами почтенных отца и матери «эльфийки». «Бабушка» задумчиво слушала его, помешивая ложечкой остывший кофе, когда он закончил исповедь, она полезла в планшет, и некоторое время что-то там искала.

— Гопники есть – три трупа. Биография у них весьма и весьма насыщенная, повезло девочке, что ты рядом оказался. Район тот, что ты указал. Дело возбудили, шутка ли, тройное убийство, ведут розыск. Свидетелей нет, улик тоже, ты сработал чисто. Ладно, это мы замнем. Хотя уши бы тебе надрать за то, что вовремя не сообщил о столкновении. А вот что делать с любящим свою дочурку папашей – неизвестно. Хотя там от её мамочки тоже очень многое зависит, я не удивлюсь, если она Льва настропалила. Ты прямо так и заявился под их светлы очи? В потертой джинсе, в которой был на работе? И на своем ведре, которое по недоумению считаешь автомобилем? Выглядящий, как водитель такси или курьер яндекса? Можно же было одеться прилично, машину нормальную взять… Ох, беда, беда, огорчение. За что мне это всё?

— Так получилось… Уставший я был, толком не отдохнул, на обезболивающих…

— Получилось… Весь это нездоровый ажиотаж по отношению к тебе надо заканчивать…

— Надо, не спорю, – признал Ярослав.

— Слушай, а тебе девчонка эта как? Нравится? Нет? Может, сдашься? Лева так-то человек адекватный, его ребятишки тебя немного постращают, по башке твоей глупой дадут, зато денег отслюнявят, возьмут с тебя слово, что отстанешь от дочурки, и отпустят на все четыре стороны. А?

— Я подумаю, – кивнул Ярослав.

— Ты подумай, – ласково улыбнулась ему бабушка.

От этой улыбки «бабушки» ему стало не уютно. Он вспомнил, где и когда он в первый раз увидел эту улыбку.

Выйдя на улицу, Ярослав прошелся немного и заглянул в ближайшую пивную. Взял кружку темного, сел в уголок, отпил немного и задумался… Как вчера все было.

Продолжение следует.