ИСТОРИЯ НАТАЛЬИ. ЧАСТЬ СЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАГОЛЕВ СТАРШИЙ

После контрастного душа и бритья Александр Петрович Глаголев завтракал. Завтрак был простенький, овсянка на молоке, яйца всмятку, ржаной хлеб с маслом, стакан сметаны и ананасовый сок. За завтраком Глаголев любил почитывать газеты, чем он сейчас и занимался, время от времени попивая сок. Фоном работал телевизор, транслируя утренние новости. Глаголев слушал его краем уха, поэтому не сразу отреагировал на информацию.

— Как сообщает наш источник в министерстве внутренних дел вчера вечером покончил с собой генерал-майор полиции, начальник управления внутренних дел одной из областей Гудков Сергей Ильич, – вдохновенно вещала журналистка, хлопая ресницами в объектив. – Официальный источник в МВД сегодня утром подтвердили эту информацию. Как сообщила глава пресс службы МВД полковник Галина Еремина генерал Сергей Ильич Гудков застрелился из охотничьего ружья. Как сообщили наши источники в МВД генерал выстрелом картечи снес себе пол головы…

Глагол дальше не слушал, он отложил газету, не чувствуя вкуса сока отхлебнул из бокала и задумался. Прошло два месяца после того дня, как Ярослав начал работать по проблеме высокопоставленных клиентов господина Салова, ныне покойного, превратившегося в пепел. Он изъял всех людоловов Салова, что томились у Глагола в застенках, и передал их кому-то. Сам Глагол присутствовал этой на передаче. Полон грузили в самые натуральные автозаки, которые были очень похожи на настоящие. Именно, что похожи. Это были машины-двойники настоящих автозаков, принадлежащих ФСИН, этот факт впоследствии был установлен людьми Котова. Настоящие же машины в это время находились либо в гаражах, либо на маршрутах, развозя подсудимых или осужденных. Присутствовал и конвой – молчаливые вооруженный люди в балаклавах, в форме со знаками различия ФСИН, служебные собаки… Все проходило в тишине, даже собаки не лаяли, лишь иногда похрипывали, натягивая поводки, конвой отдавал людоловам короткие приказы, стимулируя ленивых болезненными тычками.

Глагол с легкой душой от той мысли, что не придется возиться с ними самому, отдал их всех, в том числе и нескольких ментов и прокурорских работников. Дубровкин Юрий Антонович, бывший следователь отдела МВД по Ярскому району увидев автозаки и людей в форме, попытался воззвать к конвою о помощи, крича о том, что его похитили и удерживают насильно, но тут же был этим самым конвоем безжалостно "озалуплен" электрошокерами и в полусознательном состоянии погружен в автозак. Видя это один из прокурорских пытался бежать, но конвой тут же спустил на него служебных собак и побег не удался.

Потом с неделю было тихо. А затем началась череда смертей. Цельный федеральный министр утонул в озере. Хобби было у человека довольно занятное, подводную охоту он любил. Да вот, незадача какая, заплутался в рыбацкой сети, не сумев, почему-то воспользоваться подводным ножом. Прокурор одной из областей погиб на охоте, друзья приняли его за кабана и всадили в него из ружей несколько экспансивных охотничьих пуль. Их можно было понять, видимость была плохой, лег туман, покойный действительно внешне походил на свинью. Да и не только внешне. Один из полицейских генералов погиб от внезапного ураганного отека головного мозга, врачи ничего не смогли сделать. И теперь вот второй генерал, что снес себе зарядом картечи пол головы… В списке клиентов Салова были ещё деятели культуры и искусства… Передозировка наркотиками случилась у двоих из них, ну это понятно, богема, у них это в порядке вещей, либо от алкоголя помирают, либо от наркоты, либо от того и другого одновременно. Случилась и пара самоубийств – вскрытие вен в ванной и повешение. Один фигурант выпал из окна. Однажды субботним утром, когда жена была в отъезде, он встал на стремянку, но, как назло, стремянка имела небольшой заводской дефект, а окно было открыто… В самый неподходящий момент она подломилась и жилец упал с шестого этажа на асфальт. Ах, какая трагическая случайность! Случились и автокатастрофы – легковой автомобиль популярного "народного артиста" был смят в лепешку в столкновении с КАМАЗом, который незадолго до ДТП, был угнан от складов торговой сети, принадлежащей Левушке Баринову. Угонщика так не нашли. Другой легковой автомобиль вместе с фигурантом, режиссером одного из столичных театров и его женой, из-за отказа тормозной системы, вылетел в овраг. И режиссер и его жена погибли на месте, заживо сгорев в искорёженной от ударов о землю и деревья "жестянке". Один "скоморохов", игравший в сериалах проницательных и принципиальных следователей погиб, отравившись угарным газом. Неисправная газовая колонка, такое частенько случается. Еще один фигурант, писатель уже почтенного возраста скончался от инфаркта в момент соития с юной любовницей, лежа на оной. Известный музыкант переборщил с алкоголем, лежа в горячей ванной, его разморило, он уснул и… Жена, вернувшись домой обнаружила его труп, погруженный в горячую воду. Несчастный случай, ванная комната вообще самое опасное место в жилище, самое травмоопасное. Один из фигурантов просто пропал без вести, ушел из дома и не вернулся. Она из фигуранток умерла на операционном столе, когда делала очередную подтяжку лица, во время операции у неё почему-то произошла остановка сердца, реанимационные мероприятия результата не дали. Было и отравление, музыкальный продюсер решил полакомиться вяленой рыбой. Полакомился, провел трое суток в реанимации, однако сlostridium botulinum шансов на жизнь ему не оставила. Оставалось ещё пятеро человек, что пока "коптили небо", но судя по сложившейся тенденции, скоро и их не будет.

Кстати, с писателем, что помер прямо на любовнице, история получилась скандальная. Девка, что под ним лежала, была хрупкого телосложения, а "инженер человеческих душ" был мужиком крупным, здоровым, посему выбраться она из под него не смогла. Так жена, вернее уже вдова писателя их и обнаружила. Криков, шуму было… Желтые издания пару месяцев смаковали подробности – ведь усопший был проповедником семейных ценностей, общественной нравственности, имел благообразный облик идеального семьянина, а тут такой афронт.

Глагол закончил завтрак и начал собираться. Нужно было ехать на аэродром. Сегодня из командировки возвращалась его жена, Оксана и Ольга вернулись неделей раньше. С ними прибыл Котов. Лом и его люди оставались при Ларисе. Кроме Глагола Ольгу и Оксану встречали их мужья, Михаил ради встречи отложил плановую операцию, Константин оставил на заместителя свой автосервисный центр. Да, Костя при помощи тестя взял в банке льготный кредит и открыл свое дело, причем довольно успешное и прибыльное. По крайней мере он без особых усилий "отвечал" на все запросы своей жены. А так Константин в дела Глаголева не лез, с просьбами не обращался, и вообще старался перед ним "не отсвечивать".

Глагол соскучился по жене, очень соскучился и с нетерпением ждал того дня, когда она вернется. И вот этот дел настал. Он вступил в "права наследства", все активы Назара приняты и начали работу уже на него, руководить всем этим хозяйством поставлена Хрусталева, и судя по всему с выбором он не прогадал. Конечно, она плотно обложена его людьми, которые немедленно донесут ему, если Юлька начнет дурить. Там одновременно работают три сети, люди Ларисы, люди Котова, и его личная разведка. Эти сети не знают друг о друге, если одна из трёх вдруг "ссучится" и начнет гнать дезу, то на фоне информации, поступающей от других, это сразу будет видно.

Время от времени Лара присылала ему людей Назара, которых вдумчиво допрашивали на предмет их трудовой деятельности. Кого-то потом отпускали, кого-то нет, увы, это жестокий бизнес. Охрана активов заработала в полную силу, поэтому люди Котова прибыли ""на базу" ещё вчера.

Все, он готов, он бодр и свеж, букет заказан, ресторан зарезервирован. Пора ехать.

ВСТРЕЧА

Меры безопасности на аэродроме были предприняты беспрецедентные, как во время визита Цезаря. Работали три охранных периметра, на господствующих высотах заняли позиции снайперы, в небе висели беспилотники. Наготове были бронированные автомобили и сопровождение полиции. Еще с месяц нужно подержать усиленный режим охраны, затем можно будет этот режим смягчить. Gulfstream G650ER приземлился вовремя, закончил рулежку остановился, откинулся трап, первыми из самолета вышли несколько телохранителей, затем из самолета выпорхнула Лара, за ней вышел Лом.

G650ER – флагманская модель от компании Gulfstream. Рассчитан на выполнение трансконтинентальных рейсов, и может беспосадочно пролететь более 12000 км.

Глагол бросился ей навстречу с букетом на перевес, она приняла букет, вдохнула аромат цветов, сунула их в руки своей помощницы, после чего муж крепко обнял жену.

— Я так скучал…

— Я так скучала…

Глаголе вдыхал запах её волос, чувствовал, как бьется её сердце. Лара отстранилась от него, он окинул её взглядом.

— Что, выгляжу уставшей? – с лукавой улыбкой спросила она его.

— Только если чуть-чуть, – улыбнулся он ей.

— Я действительно немного устала, – призналась она.

— Шеф, привет! – Лом подошел к Глаголеву и протянул свою ладонь – лопату. Они обнялись.

— Все ровно прошло?

— Да. Все нормально. Завтра прибудет еще группа пленных. Последняя, – ответил Ломтиков

— И кто там? – поинтересовался Глагол.

— Вдова Назара. И те, кто обеспечивал их развлечения. Знаешь, я еще и видеозаписи их забав привез. Там полный пиздец. Они такое вытворяли… Жесть. Развлечения Упыря напоминают, будь он не к ночи помянут.

— Отдай этих людей и все материалы Ярославу, он занимается этим вопросом.

— Вдову тоже?

— Да. Она мне не интересна. Тупая, как пробка, похотливая баба.

— Хорошо… Саша… Тут есть один вопрос, – замялась Лара. – Не знаю, что и делать…

— Что случилось? -спросил Глаголев жену.

— Сейчас покажу. Ведите его сюда! – скомандовала она.

К ним подвели молодого мужчину, которого можно было бы назвать симпатичным, если бы не травма носа, что представлял собой лепешку. Он был одет в ярко оранжевый комбинезон, очень похожий на те, что носят заключенные американских тюрем.

— Вот. Этот тот парень, что опоил Наталью и пытался её похитить. Ну, тот, которому она нос сломала. В наказание за то, что он упустил Наталью, его к себе забрал Назаров. Назар и его женушка развлекались с ним, насиловали, пороли плетью. Заодно и оскопили. Судя по всему держали на очень тяжелых психотропах. И я не знаю, что с ним делать. Парень явно не в себе, откликается на кличку Раб, называет меня Госпожой… Безумие какое-то. Конечно, он был замазан в этом деле по уши, но его получается уже наказали.

— Хм… Я как-то тоже не представляю себе, что с ним делать, – растерянно протянул Глаголев, разглядывая Раба. Тот стоял с пустым, как у куклы лицом, с ничего не выражающим взглядом, безучастный ко всему вокруг.

— Ты мужчина, глава семьи, так что решать тебе, – улыбнулась Лара.

— Спасибо за доверие, любимая, – хмыкнул Глаголев. – Ладно, поехали. Этого отдадим Мишке, пусть его "мозголомы" поработают с ним. Может быть они приведут его в чувство.

Да уж, удружила родная жена. Хорош подарочек. И что теперь с ним делать? В то, что этому парню смогут помочь, он не верил. Может быть отдать его Наталье? Уж у неё явно к нему большой счет. Надо подумать.

— Раб, ты поедешь с этими мужчинами и будешь делать то, что они прикажут! – скомандовала Лариса.

— Да, госпожа! Раб сделает все, что ему прикажут. Госпожа будет довольна своим Рабом. Раб будет счастлив, когда Госпожа будет довольна. Если раб огорчит Госпожу, его накажут плетью и большим драконом, – тот, кто еще недавно был Вадимом Григорьевичем Сафроновым говорил монотонно, неживым голосом.

— Чем его накажут?! – изумленно спросил Глаголев.

— Так Назарова называет огромный страпон, – пояснила Лариса. Услышав это Лом хмыкнул..

— Так, все, хватит! Слишком много информации. Едем, – дал команду Глаголев.

ЦЕЗАРЬ

Клавдий рассматривал сидящих перед ним отпрысков Назарова и оценивал их. Никчемны. Никому не нужны. Ни украсть, ни посторожить. Может быть и прав бы Глаголев в своем желании их уничтожить. Один мучается с похмелья, у второго вот-вот начнется ломка, тот крепко сел на спайсы. От обоих несет перегаром и потом. Их обоих вытащили из ночных клубов, где те прожигали свою никчемную жизнь и доставили пред светлые очи Цезаря. Все же Назаров был дураком. По пьяной лавочке Алик рассказывал Цезарю, что он основал династию Назаровых. Династию, ага. Два раза основал. Эти вдвое дегенератов должны были продолжить дело Назарова? Да им в управление обычную рюмочную доверить нельзя. Все бы развалили и пустили по ветру. Нет, все правильно сделано. Грех оставлять отлаженный бизнес этим отбросам.

— Значит так, мальчики. Вы ребята взрослые и теперь жить вам придется без мамки и папки. Деньги… Отступные будут перечислены на ваши счета. Деньги довольно приличные, если не купать коней и шлюх в шампанском.

— Ты кто такой? – прохрипел Осип, старший сын, тот, что сидел на наркоте. Цезарь чуть кивнул и один из амбалов нанес Осипу короткий удар в голову, от которого тот слетел со стула и как мешок с картошкой бухнулся на пол.

— Прошу вас обращаться ко мне исключительно на Вы. Помогите парню подняться.

Двое амбалов подхватили Осипа и усадили его на стул.

— Сиди смирно, утырок, пасть не открывай, – рявкнул один из амбалов.

— Спасибо за помощь, Павел. Так, я продолжу. Мой совет вам. Завяжите с наркотой и выпивкой, попробуйте начать свое дело. Иначе добром все это не кончится. Всё. Все свободны.

Братьев Назаровых вывели вон. Цезарь закурил, гладя в окно. Может быть сделать так, как хотел поступить Глаголев? Какую ценность для окружающих представляют два этих обмылка? Нулевую. Пьянь и наркота, больше ничего в них нет. Големы. Пустышки. И делать-то особо ничего не нужно. Один от алкогольного суррогата копыта отбросит, второй от передозировки. Ладно. Цезарь будет наблюдать, как события развиваться будут. Может быть Глагол и прав, может быть это и выход.

ГЛАГОЛЕВ МЛАДШИЙ

Саша Глаголев знакомился с документами, что были доставлены ему еще утром. После знакомства с Полей, их брака, после того, как он начал работать на семью, Саша сделал для себя ряд выводов. Семья – это основа всего. Основа для выживания, основа для развития. Гарантия будущего для его детей. Он до сих пор помнил то чувство отчаянья и беспомощности, когда его будущую жену затаскивали в автомобиль, а он не успевал ничего сделать. И если бы не помощь матери и отца с Полиной могло случиться всё что угодно. Только семья защитит, только семья поможет, только семья спасет. Поэтому, когда отец поручил ему разобраться с Волкович и наказать её, он подошёл к вопросу со всем тщанием. Воислав – семья, его женщина тоже семья и неважно, что отношения пока не оформлены. Это не существенно.

Саша закончил ознакомление с бумагами и нажал на кнопку селектора:

— Машину к подъезду через пять минут.

Спустя тридцать минут он сидел в кабинете Алексея и попивал кофе, пока Колесников знакомился с содержимым одной из папок. Алексей закончил читать, захлопнул папку и выругался сквозь зубы.

— Ну и как, мон шер, вам эта хохма с яйцами, – поинтересовался Александр.

— Бабы – дуры. Не все, но многие, – резюмировал Алексей.

— Ладно, все это лирика. Мне нужно пообщаться с твоей работницей. Теперь уже бывшей. Место работы она теперь поменяет…

— Саша…

— Леха, я не буду её пытать и убивать. Но она будет наказана. И не надо пенять на историю Алины. Там все было по другому. Там была глупость. Обычная глупость. А тут – злой умысел. Прямой умысел. Такое прощать нельзя.

— Да я понимаю. Ладно, жди здесь, сейчас она придет, – Алексей встал и направился к выходу.

— Не останешься? – поинтересовался Глаголев.

— Нет. Не хочу на это смотреть. не люблю я все это.

— Можно подумать я люблю, – проворчал Саша. То, что предстояло сделать не приносило ему никакого удовольствия, наоборот. Предстояла грязная работа, и он был обязан её сделать.

Валя Волкович порхала по клубу как бабочка. Все складывалось как нельзя лучше. Её повысили, что сказалось на её финансовом благополучии в лучшую сторону. Воислав… Да и к черту его. Перегорела она. Погулять с ним можно было бы, а вот что-то серьезное. нет. Это не для неё. Пусть эта стерва Светка с ним любовь крутит. Только она теперь не Светка, а Наташка. Катька что-то об этом рассказывала. Хорошо, что её одноклассник, урка этот, деньги за работу взял и ни хрена не сделал. Погорячилась она тогда. Не стоило ей все это начинать.

— Волкович, тебя к руководству, – Ольга Петровна Карпухина как всегда внезапно материализовалась рядом с ней.

— Меня?

— Ну не меня же? Иди, тебя ждут.

Волкович торопливым шагом прошла к кабинету Алексея Колесникова, постучалась, дождалась разрешения войти и открыла дверь. Алексея в кабинете не было, его место за директорским столом занимал… Александр Александрович Глаголев. Собственной персоной.

— Что застыла, как соляной столб? Проходи садись, – бросил он ей.

Валя на негнущихся ногах прошла к стулу, что стоял напротив Глаголева и уселась на краешек. Где она и где Глаголев? А вот на тебе, самолично хочет поговорить с нею. Вот только о чем они могут разговаривать?

— Размышляешь на тему, зачем я тебя позвал? О чем говорить будем? Сейчас, расскажу. Ты ведь у нас учишься на заочном? Юристом хочешь стать… Похвально. На, почитай. Оцени, – и Глаголев бросил на стол папку. Валя открыла её и начала читать…

В папке была катастрофа. Рапорт о преступлении, постановление о возбуждении уголовного дела, протоколы допросов свидетелей, протоколы выемок документов, постановление о привлечении к уголовной ответственности в качестве подозреваемых… Волкович Сергей Леонидович. Волкович Светлана Макаровна… Папа, мама… Валентина застыла от ужаса.

— Смотрю вникла, осознала, – кивнул Глаголев. – Мошенничество. Присвоение и растрата. Подлог. Вымогательство. Отмывание финансовых средств. Веселые у тебя родители… Деятельные.

— Это… Это неправда… – Валентине хотелось плакать, она еле сдерживала себя…

— В том-то и весь фокус, что правда. Никакой фабрикации уголовного дела. Просто я настойчиво попросил сотрудников УБЭП обратить внимание на небольшую посредническую фирму. Простимулировал их и вот, что они нарыли. А вот еще. На почитай, это напрямую касается уже тебя.

Валя открыла еще одну папку и кровь бросилась ей в лицо. Это было уголовное дело уже против неё. Показания Васи Глухова. О том, что она наняла его…

— Зачем? – чуть слышно спросила она Глаголева.

— Что зачем?

— Зачем он сдал меня… Он уже под следствием, зачем ему лишний эпизод? Ему же срок накинут.

— Накинут. Обязательно накинут, и он это знает. Просто он принял предложение – сдать тебя с потрохами и отсидеть срок нормально. В противном случае же сразу после вынесения приговора суда уже в СИЗО быть ему опущенным и весь срок мотать в петушином закутке. Мрачная перспективу, чего уж тут…

— Зачем вы так…

— Зачем? – Глаголев впился злым взглядом в её лицо. – Ты распустила язык. От тебя на сторону ушла информация о Наталье, тем самым ты поставила её под удар. Ты организовала нападение на неё… Ты поставила под удар члена моей семьи. Это я про Наталью. Она могла пострадать. Я не говорю о том, что мог пострадать Воислав. Твоё счастье, что все так легко закончилось…

— Счастье?

— Именно так. Теперь по этим документам. Твои родители сядут. Ты сядешь. Твой младший брат пойдет в детский дом, родни у вас нет, никто его к себе не возьмет. Это первый вариант развития событий. Есть и второй вариант наказания.

— Второй?

— Да.

Валентина осторожно встала со стула и начала медленно раздеваться. Блузка, юбка, туфельки, колготки, лифчик, трусики. Она аккуратно сложила одежду на стуле и замерла в ожидании, не смея поднять взгляд на Глаголева.

— Ты чего себе в уме накрутила, дура? Оденься! Я женат и счастлив в браке. Десять таких как ты не стоят и реснички моей жены.

Валентина торопливо оделась. Глагол внимательно посмотрел на неё и бросил на стол визитку.

— Сегодня тебя рассчитают с работы. Завтра поедешь по этому адресу, будь там к десяти часам. Твоего нового начальника зовут Андрей. Ты будешь делать все, что он тебе прикажет. Будешь беспрекословно ему подчиняться. Учти, если он тебя уволит, то уголовные дела против тебя и твоих родителей тут же пойдут в ход. Это понятно?

— Да. Я буду работать на Андрея, буду делать все, что он мне скажет.

— Все, иди. О нашем разговоре никому ни слова. Если проболтаешься – в ход пойдут уголовные дела.

Валя не помнила, как она вышла из кабинета, как оказалась в кабинете Ольги Петровны с большим бокалом вина в руках. Карпухина рассматривала свою бывшую работницу и время от времени тяжко вздыхала…

— Сам Глаголев Младший приехал "побеседовать" с тобой… Куда же ты влезла, дурочка?

Валя не отвечала, думая о своём. Думала о том, что завтра ничего хорошего у этого самого Андрея её не ждет. Знать бы, что там будет… Но не спрашивать же Глаголева об этом?

— Я… Мне надо идти, – Валя встала, подхватила сумку и пошла к выходу, около двери остановилась, оглянулась. – Спасибо за все, Ольга Петровна.

— Береги себя, горюшко моё.

ХХХ

На следующий день ровно в десять ноль-ноль Валентина Волкович позвонила в звонок металлической двери, на которой красовалась табличка "Фото-видео студия "Альянс". Ей быстро открыли, на пороге оказался здоровенный парень.

— Чё надо? – сердито буркнул он.

— Я… Я Валентина. Меня ждут… Андрей ждет.

— Проходи.

Валентина шагнула в коридор, охранник остался за спиной, лязгая замками.

— Вперед, скомандовали сзади и она пошла. Она шла полутемным длинным коридором, осматривала закрытые двери. А вот открытая дверь, оттуда льется свет, Валя останавливается для того, чтобы разглядеть происходящее и замирает, разглядывая увиденное. На кровати, стоявшей посреди комнаты, на самом краешке сидел обнаженный чернокожий мужчина, на полу, между его ног устроилась обнаженная миниатюрная брюнетка, делавшая ему минет. Оператор устанавливал камеру, осветитель налаживал освещение. Девушка остановилась на минуту, чтобы перевести дыхание, и воскликнула:

— Ну ты, палка, давай вставай! Вася, почему у тебя не встает?

— Рожа у тебя прыщавая, от того и не встает, – огрызнулся тот.

— Что встала, проходи! – охранник легонько подтолкнул её в спину.

Валя шла по коридору размышляя об увиденном. Кажется она догадалась, что её ждет. Они прошли в конец коридора, к двери, охранник постучал в дверь, открыл её и Валя зашла в кабинет. За столом находился молодой симпатичный мужчина.

— Здравствуйте… Я Валя Волкович…

— Ясно. Я Андрей. Сашка… Александр Александрович звонил мне на счёт тебя. Раздевайся!

— Простите?

— Раздевайся. Мне нужно осмотреть тебя на наличие шрамов, татуировок, родинок, бородавок. Что ты стоишь?

— Я… Мне. Зачем?

— Зачем? Ты будешь сниматься в порно, вот зачем. Не тяни резину. Иначе я выставлю тебя вон, позвоню Глаголеву и скажу ему, что ты отказалась работать. Ну?!

Трясущимися руками Валя сняла с себя одежду и замерла. Андрей встал из-за стола, подошёл к ней, по-хозяйски помял груди, попку, провел рукой по плоскому животу, залез в промежность.

— Хороший станок. Не нужно тебе закрываться. Запомни, ты теперь своим телом не владеешь. Ты теперь просто кукла, которой будут вертеть и трахать на видеокамеру не спрашивая, нравиться тебе происходящее или нет. Чем быстрее это примешь, тем легче тебе станет. Одевайся. Вот адрес клиники, завтра едешь туда, сдаешь анализы. Результаты придут сразу мне. Если все нормально, я позвоню тебе и назначу день съемки. Оставь номер твоего телефона. И напоследок. Не вздумай на съемочной площадке вести себя как принцесса в лапах разбойников. Во время видеосъемки ты будешь вести себя красиво, раскованно и непринужденно, со всем послушанием. Изображать, что получаешь удовольствие от того, что на камеру спишь с мужиками и бабами. Да, не надо на меня так смотреть, будут и лесбийские сцены, и групповуха, и анал, и двойное проникновение. Вот копрофилии и скотоложества не будет, это не наш профиль. Ясно? Все, иди.

Валя вышла из кабинета и, не видя и не слыша ничего вокруг себя, пошла на выход. Она все ещё чувствовала на себе эти липкие пальцы, чувствовала, как они лезут прямо на лобок и в промежность, мнут её груди и ягодицы. Теперь она кукла, кукла, бесчувственная, бездушная кукла, и она не должна отталкивать от себя эти омерзительные руки. Потому что куклам все равно, кто их трогает и где их трогают. К её горлу подступила тошнота. Жизнь рушилась. Её жизнь рушилась прямо у неё на глазах. Еще недавно у неё была нормальная работа. Были планы на будущее. А теперь? Что у неё впереди? Съемки в порно, где её на камеру будут драть во все дырки? И что дальше? Ведь об этом узнают, обязательно узнают. Друзья, родня, родители… Кому она будет нужна такая? Нет, кому-то будет нужна. Живут же как-то эти девочки, что трахаются на камеру. Вот только не такой жизни она для себя хотела. Муж, дети, семья, нормальная работа. Всего этого теперь уже не будет. Нормальный мужчина после всего этого её замуж не возьмет. Глупость, которую она совершила, сломала ей жизнь. Так хотелось выть в голос, что Валя еле сдерживалась. Она вышла из порностудии и побрела в сторону небольшого парка, там уселась на скамеечку. Что скажет мама? Что скажет отец? Что она скажет им? Что спасает их и себя от тюрьмы? А младшего братишку от детского дома? Так не может она ничего никому сказать не может. Таковы условия сделки… Она сидела настолько погруженная в невесёлые думы, что не заметила, как с ней рядом на скамеечку присел молодой мужчина.

— О чем задумалась, красивая?

Она сбросила с себя оцепенение, повернула голову и увидела… Шеф-повара "Нирваны" Диму. Того самого Диму, что столько времени безуспешно подбивал к ней клинья.

— О чем грустишь?

Порностудия "Альянс". Съемочные павильоны

ЭПИЛОГ ПЕРВЫЙ. СВАДЬБА

Свадьба Воислава и Натальи происходила весело. Приехала родня из Сербии, много родни, поэтому у празднования был Балканский колорит, всё действо было очень похоже на свадьбы из фильмов Кустурицы. Катька была свидетельницей, свидетелем был закадычный друг Воислава – Александар Радойичич. Мать Воислава также смогла вырваться на свадьбу, закрыв все свои дела с местью за мужа.

Александар Радойичич

Катька завидовала Наталье, завидовала беззлобно, что называется "белой завистью", искренне радуясь за подругу. Она еще на знала того, что свидетель крепко запал на неё и рассчитывает на скорое свидание. Она еще не знала, что за первым свиданием последует и второе и третье и четвертое. Что на пятом свидании он таки её "уговорит". Что отношения продолжаться и через пол года он предложит ей руку и сердце. И уже Наталья и Воислав будут свидетелями на их свадьбе. Но всё это было еще впереди, поэтому Катя немного завидует подруге, много радуется за подругу и с удовольствием кричит "горько!"…

ЭПИЛОГ ВТОРОЙ. ТРЕВОГА

— Просыпайся, Яр, – жена нежно поцеловала его в щёчку и легла на другой бочок и задремала.

Ярослав вскочил с кровати, подхватил с тумбочки сотовый телефон и вышел из спальни.

— Слушаю.

— А431орд12с1. Просыпайся, Хемуль. Ты мобилизован. Уровень тревоги – красный. Машина будет у твоего дома через десять минут.

Он собрался быстро, "тревожный чемоданчик" был всегда наготове. Он ждал около дома, вскоре подъехал неприметный легковой автомобиль. Ярослав прыгнул на переднее сидение и увидел знакомое лицо. За рулем сидел боевик, с которым Ярослав уже работал. Тот, что расположился на заднем сидении был Ярославу не знаком

— Хемуль…

— Сарыч…

Они обменялись паролями после чего Ярослав отзвонился диспетчеру.

— Хемуль, ты единичка. Сарыч – второй. Роланд – третий. Выдвигайтесь на аэродром, там вас ждет борт.

— Принято.

Они были боевой тройкой, Ярослав был назначен командиром. В связи с чем его вытащили из резерва было не ясно, судя по всему случилось что-то очень серьезное. Красный уровень тревоги – это более чем серьезно.

До аэродрома они добрались быстро, борт – ЯК-40, их уже ждал, прогревая двигатели. Его боевая тройка поднялась на борт, где их ожидали еще четыре боевых тройки и командир, который начал проводить инструктаж.

— Мой позывной Язон, на время этой операции вы подчиняетесь мне. В столице большой теракт. Почти сотня погибших. Исполнители ушли в сторону западной границы. Наша задача провести их захват и "экстренное потрошение" с целью выявить соучастников, пособников. Нужно узнать все, что можно.

— Насколько их можно не беречь? – спросил командир одной из троек.

— До суда они должны дожить. На суде более менее выглядеть прилично. Всё остальное – вторично.

— Принято.

Ярослав начал потрошить баул с амуницией и оружием, что ему вручил командир их группы. Горка, тактические кроссовки, бронежилет, ременно-плечевая система, автомат А-545, прозрачные магазины к нему, количеством десять штук, уже снаряженные патронами. Пистолет Вектор СР-1М, пять магазинов к нему. Ночная оптика. Фляга с водой, аптечка, рация, гарнитура. Вороненый мультитул. Ярослав стал облачаться, проверять оружие. Горка сидела на нем, как влитая, кроссовки были подобраны со всем тщанием, можно было не опасаться натереть ноги и обезножить.

Автомат А-545

Летели они относительно недолго. На аэродроме их тут же погрузили в Ми-8 который доставил их в точку высадки. Вертушка села на поляне, поэтому не было нужды десантироваться при помощью подвесной системы. Командир нарезал тройкам сектора наблюдения и патрулирования, после чего Ярослав со своими подчиненными двинул на "фишку". Уходя с поляны, он заметил, как в воздух взмыл "бипл".

Взяли их "теплыми", без единого выстрела. Яр и его люди стрелять не стали, не было нужды. Беглецы открыть огонь просто не успели, хотя один ПМ с полным магазином у них был. Умаялись парнишечки от долгого бега по лесам, спатенькать залегли, оператор "бипла", оснащенного тепловизором, заметил их через тридцать две минуты после взлета и вскоре Ярослав знал где искать беглецов. А дальше? А дальше…

— Обхвати дерево вокруг руками и ногами. Сделал? Теперь руки засунь под коленки. Засовывай падла, а то колени прострелю! Да, так! Вот и ладно. И ползи теперь по стволу вниз, сколько можешь. Понял? Понял, сучий потрох?! Вот так, правильно!

Таким приемом японцы еще во время Второй Мировой Войны пленных рассаживали. Заставят обхватить ствол, навалятся сверху, так, чтобы человек, сползая вниз, ногой ногу заклинил, руки под ремень запустят или свяжут — и вся недолга. Век будешь сидеть, не поднимешься. Не могут ноги из такого положения без помощи рук распрямиться, не могут тело поднять. И главное, чем больше так сидишь, тем больше они затекают.

Ярослав сфотографировал рожи задержанных и отправил фото командиру. Вскоре пришел ответ – это они, начинай потрошить. А теперь предстояло самое неприятное. Ярослав достал из чехла мультитул. Уже прошла информация о том, что эти упыри убили полтораста человек и это не окончательная цифра, поэтому Ярослав с пойманными беглецами миндальничать не собирался.

— Рот открой! – скомандовал он тому задержанному, что был постарше. И сразу же был послан в далёкую даль посредством ненормативной лексики на очень плохом русском языке.

— Откиньте его голову назад, разожмите челюсти, – отдал приказ Ярослав.

Дальше Ярославу пришлось делать то, что ему делать никогда не нравилось. Яр ухватил щипцами один из зубов и приложив не такое уж и большое усилие, сделал движение рукой. Раздался хруст ломаемого зуба, затем хрустнул второй зуб, послышалось дикое мычание, которое при всём желании нельзя было бы назвать человеческим.

Из глаз испытуемого в два ручья хлынули слёзы, а из носа пошли пузырями кровавые сопли. Штаны беглеца спереди потемнели и от него запахло дерьмом. Всё, как всегда. В зубах у всех людей есть нервы. У этого упыря они тоже есть. Метод очень эффективный и Ярослав не знал ни одного случая, чтобы тот человек, у кого таким образом о чём-то интересовались, что-то утаил. После такой процедуры рассказывают все. Можно не ломать зуб, можно его вырвать и в лунку воткнуть шило. Эффект от этого будет поразительным.

Однако и издержки у этого способа получения информации тоже присутствуют. Делать эту процедуру, слышать зубовный хруст и чувствовать рукой, как крошатся зубы, удовольствие еще то! Это не молотком лупить по носку, надетому на ногу. Это не чья-то, а твоя рука в крови, в слезах и в соплях того, кто на тебя в этот самый момент таращит глаза, полные нечеловеческого ужаса и боли, сожалея, что несколько секунд назад по глупости или упрямству не рассказал всё, что знал, и о чем лишь только догадывался. Разбиваемые суставы стопы от головного мозга находятся на малом, но все же на расстоянии. А зубы крошатся и хрустят в самой голове. В центре головного мозга. И барабанные перепонки находятся тут же. Примерно так ему объясняли в Учебке и Ярославу уже не раз пришлось удостовериться, что его преподаватели были абсолютно правы.

Пленный после пережитого ужаса заливался соловьем, сдавал всё и вся, называл фамилии, адреса, рассказал все о двух "зеленых тропах" на границе, до которой он не дошел чуть больше пятидесяти километров. Рассказал о том, сколько им уже заплатили и сколько должны еще заплатить. Третий в это время вел видеосъемку и самой экзекуции и допроса после неё. Яр закончил и, щелкнув мультитулом, шагнул к другому пленному, но получил команду "оставить". Начальство прибыло. Дальше все шло, как по маслу. Пленные, впечатленные увиденным ничего не скрывали, были говорливыми, отвечали на все вопросы быстро и полно. И даже переводчика никто не потребовал.

ХХХ

Через сутки Ярослав был дома, он стоял под душем, смывая с себя пот и усталость. По телевизору крутили кадры с задержанными стрелками и их пособниками. Политики делали громкие заявления, общество негодовало. Но для него всё это было уже не важно. Он свою работу сделал.

Конец истории