Из города_07

И среди всего этого… Продолжался разговор…

— Меня, поначалу жутко смущало, – призналась мама. – Сейчас, даже забываю, что без трусов. Да и мальчики, меньше под платье стали залезать. Вот без лифчика… Мне так неприятно было, что они сильно отвисли, но если вас это не смущает…

— Что в этом такого? Большие сиськи, всегда висят, даже у молодых. Меня бы смутило, если бы вы импланты вставили. Ебать силиконовые сиськи, это уж точно изврат! – с видом эксперта заявил брат.

— Мама, я бы не решился такое сказать, но раз об этом речь… – я решил встрять в разговор. – Мне понравилось смотреть, когда Толик тебя ебал рачком… твои груди сильно отвисают, и раскачиваются, и шлёпаются… Меня, это само по себе сильно заводит! Кроме того, приятно смотреть как тебя ебут. Когда ты на спине, они скатываются по сторонам, и соски смотрят в разные стороны, словно поссорились. Мне кажется это забавным и сексуальным. Их можно собрать руками в кучку и засунуть туда член.

— Вспомнила сказку Киплинга, – усмехнулась Яна. – Когда у слонёнка появился хобот. Поначалу, он комплексовал, но оказалось очень полезно и удобно. Мне можно просто пописать, или вы опять каких-то извращений придумали?

Брат посмотрел на меня, я пожал плечами.

— Повернись так, чтобы нам видно было, – сказал он. – Ань, сядьте рядом с мамкой.

Обе сестры сели напротив нас, широко раздвинув колени. Сначала, струя вырвалась из Яны, раздвинув набухшие губки. Потом, начала писать мама. Ей не так сильно хотелось, и слабая струйка едва намочила траву под ней.

— Красиво, – восхитился я.

— Да, – согласился брат. – Мне нравится, как у них это неопрятно происходит. Губки мокрые, по жопе стекает…

— Обычно, мы салфетками подтираем, – назидательно сказала мама.

— Теперь, можно сыновей просить, чтобы вылизывали, – задумчиво проговорила Яна. – Мы же им обсасываем, после себя.

— Легко! – брат подскочил к моей маме, и толкнул её на спину. – Анечка, вы постарайтесь не кончить!

У меня, такой проблемы не было, и я спокойно и обстоятельно вылизывал горячие солоноватые складки тёти.

— Ё-о-о! Бля! Не удержалась? Что это было? – удивлённый брат, сидел между ног моей мамы, облизывая губы. – Кажется, это не моча…

— Можешь считать это, женской спермой, – рассмеялась тётя. – Анька тебе в рот кончила!

— Я только по краешку начал… Надеюсь, штрафных санкций не предусмотрено…

— Наказывать свою мама, за то, что она такая похотливая… – я изобразил задумчивость. – У меня рука не поднимется…

— Зря! После прошлого наказания, я многое осознала! – произнесла мама, с некоторой обидой. – Нельзя моё нарушение, просто так оставить!

— Действительно! Мама, ты у меня такая умница! Всегда правильно говоришь! Толик, предлагаю показать нашим мамам, как мы писаем. Сделаем это, на те сиськи, которыми так восхищаемся.

— Классная идея! Пошли в речку окунёмся. В таком состоянии, я её только обкончать смогу.

Мама послушно дожидалась нас, сидя на коленях. Яна сидела рядом, с горящими глазами.

— Мальчики, вы такие извращенцы! – простонала она с восхищением. – Обоссыте эту сучку, ей даже понравится!

— Мы, кому-то в рот, потом нассым! – пригрозил брат.

— Глотать такое, я точно не буду, – Яна поморщилась.

Я направил член на одну грудь, а брат на вторую. Почти одновременно мы начали поливать мамины сиськи мочой, а она смеялась и растирала её по груди. Едва мы закончили, она сжала "мою" грудь, подтянула её вверх, и облизала торчащий сосок. Потом, повторила такое же со второй грудью.

— Даже не знаю, у кого вкусней! – расхохоталась мама. – Слишком мало, не распробовать. Можете, мне прямо в рот, в следующий раз!

Стараясь скрыть удивление, я вновь полез в воду. Вообще-то, я не планировал так далеко заходить в наших играх. Конечно, я знал, что некоторые так даже лечатся, но всегда считал это омерзительным. Хотя… Я сам подставлял губы, когда мама писала… От возбуждения, я забыл, что считаю это гадким! Вот сейчас, возбуждения нет, а мне приятно вспомнить лёгкий солоноватый привкус маминой мочи. Рядом плескался брат, но я был слишком увлечён своими мыслями. Вспомнил, как впервые увидел порно, с анальным сексом. Прямо в попу! Фу-у-у! Какая гадость! Пожалуй, именно ощущение отвращения и омерзения, заставляло меня вновь и вновь изучать крупные планы, заботливо снятые оператором.

Обернувшись к берегу, я с изумлением обнаружил, как Яна старательно облизывает мамины груди.

— Это, ты им сказал? – я обернулся к брату.

— Я сам охуел. Надеюсь, они на уринотерапии остановятся. Как-то мы их, слишком развратили…

— Как сказать… Я думал, два члена одновременно, это для проституток и порноактрис. Наши мамы, с восторгом таким занимались.

— Понравилось, значит, – мудро заметил брат. – Мы с тобой, тоже развлекались, потому что приятно было обоим. Я вот что думаю, если им так хочется, я своей, точно в рот могу нассать. Твоей, можно будет?

— Сам про это думал. Она в прошлый раз мне лицо забрызгала, так что я вроде как попробовал. Не отравился… – я подумал, и решил рассказать брату. – Слушай, пока ты ездил, Яна намазала себя вареньем, и мы её вылизывали. Потом, я намазал себе, и мама вылизывала мне попу. Она поняла, что мне понравилось.

— Разумеется, понравилось. Ты всё думаешь, как ей сказать?

— Раньше, я бы и не парился. Какое ей дело? Но у нас сейчас, такие откровенные отношения… Получается, вроде как я ей изменил.

— В общем-то, да. Если у неё раньше мужчина появлялся, она бы тебе и не сказала. Какое твоё дело, пока в дом не привела? Я со своей мамкой поговорю. Она Аньку, лучше нашего знает. Тут, мои теоретические измышления могут дать сбой.

Наши мамы наигрались друг с другом, и полезли к нам в воду.

— Мальчики, мы вас не смутили своей развратностью? – кокетливо поинтересовалась мама.

— С чего это? – тяжело вздохнул брат. – Мы вас сами, такими шлюхами воспитали. Нам и нести за это ответственность.

— Раз уж, я до утра не дотерпела, может, сейчас меня выебешь? На всякий случай, я презервативы прихватила…

— На всякий случай? – расхохотался я. – Предлагаю тебя ещё раз наказать. Брату оставлю твою пизду, раз о ней так мечтает, а сам поимею тебя в попку. Яна, не обидишься, если тебе придётся поскучать?

— Зачем скучать? У неё язычок есть… Вы как будете, как со мной?

— С Аней, так не выйдет, – рассудительно проговорил брат. – Тяжеловата… Раз мне пизду доверили, я ложусь на спину. Сверху Аня, ты сзади. Мамка, сама найдёт, чем ей заняться.

— Сына, такой талант пропадает! – покачала головой Яна. – Не развали колхоз, быть тебе бригадиром…

Мы, смеясь и подшучивая, заняли назначенные места. Под задницу брата, наложили все вещи, чтобы маме не пришлось сильно наклоняться. Первым, входил я. Мамина попка уже была хорошо изведана, но проникновение в заветную дырочку, наполняло меня каким-то трепетом… Это не имело ничего общего, с сексуальным наслаждением. Слияние… познание… покорение… Трудно подбирать правильное слово, когда головка продавливает упругое кольцо. Мама со стоном прогнула спину и замерла. Теперь, когда мне не приходилось напрягаться, удерживая вес женщины, можно сполна насладиться появившимся уплотнением соседнего влагалища, которое продвигалось всё глубже, плотно сжимая стенки кишечника. Снова раздался мамин стон, на этот раз приглушённый. Яна, уже стояла на четвереньках, подставив собственный анус под ловкий язычок сестры. Член брата начал ритмично двигаться, и я постарался выходить, когда он погружался. Наслаждение было совсем уж сильным, а кончить почти сразу, было бы обидно. Кажется, брату хотелось обратного. Он начал менять темп, стараясь добиться одновременного наполнения. Начинать с ним обсуждение, желания не было. Придерживая маму за бёдра, я начал плавно покачиваться. Вот теперь, интенсивность ощущений, уравновешивалась их постепенностью. Мама, только в последний момент подавалась навстречу, стремясь получить как можно глубже. На другом конце маминого тела, Яна нашла своё удовольствие, и что там происходило, меня особо не волновало.

Казалось, такое плавание могло продолжаться долго, но постепенно покачивание на волнах перешло в бурные скачки. Член брата дёргался за тонкой перегородкой, мамины бёдра вырывались из моей ослабшей хватки, да и мне самому хотелось засадить посильнее и поглубже. Внезапно, давление ослабло, но я продолжал с наслаждением долбить дыру, которая теперь казалась безразмерной.

— Мне так, гораздо больше понравилось, – простонал брат откуда-то снизу. – О-о-о! Анечка!!!

Это моя мама повалилась на него сверху, соскользнув с моего увядшего стержня.

— Бля! Чуть-чуть не хватило! – со слезами в голосе взвыла Яна, вцепившись в собственный клитор.

Я махнул ей рукой, и повалился на спину. Объяснять словами, не пришлось. Она тут же опустилась мне на лицо набухшими, мокрыми губками. Мой высунутый язык глубоко вошёл в распахнутое влагалище. Ещё не схлынувшее возбуждение, позволило мне вылизать сочные стенки и сжать губами клитор. Яна с воплями задёргалась, так что едва не сломала мне нос. Она перекатилась на бок, тяжело посапывая.

— Охуенное спасибо тебе! – прошептала она. – Со мной, чуть истерика не случилась, когда вы развалились. Надо будет, какие-то знаки придумать…

— В нашей дружной семье, всегда готовы прийти на помощь, – хихикнула мама. – Ничего так, к вечеру раскачались.

Я снова вспомнил о старушке, которую лишь лекарства спасают от страданий,. Когда-то, она была так же молода и счастлива, как я сейчас. Когда-то, я буду таким же немощным страдальцем, а молодёжь будет резвиться под окнами. Даже если мы начнём страдать, несчастной старушке, это никак не поможет. Зато, воспоминания об этих днях, хоть как-то утешат меня потом… Я слишком много общался со своим братом. Эти мысли проносились у меня в голове, наполняясь его голосом.

Раздался плеск воды. Оставив меня в одиночестве, остальные решили искупаться. Ну вот, пожалуйста. Я душевно страдаю, переживаю за всех, а они веселятся… Сейчас бы следовало обидеться, но я уже познал великую тайну жизни, и был выше этого… Поэтому, пошёл плескаться, вместе со всеми.

На обратном пути, мама откровенно откололась от нас, оттащив с собой сестру. Мы с братом ушли вперёд, разговаривая о своём.

— Мы завтра с ночёвкой едем, я надеюсь. Мамки, на послезавтра будут готовится. У тебя есть какие-то пожелания, на собственную свадьбу?

— У меня и в обычных-то свадьбах, опыт невелик.

— Я частенько гулял. Но тут, хочется чего-то необычного… красивого…

— Вы любите, город с деревней сравнивать. Это в каменных джунглях, украшать надо. Гирлянды вешать, неоном мигать. Здесь, и так всё красиво. Веточки, травка, речка…

— Это для городских, веточки с травкой, красиво, – рассмеялся брат. – К нам родня приезжала, с детишкой лет двенадцати, мужского пола. Так эта детишка, к корове подойти боялась. Не в смысле, побаивалась… Была в ужасе! За родителей пряталась и тряслась. Ты ещё зимой приедешь, и порадуешься сугробам с головой. Пока их раскидывать не придётся. У нас гирлянды с лампочками, вполне на ветки вешают. Ладно, скажу мамкам, пусть сами придумывают. У женщин, мозги на все эти финтифлюшки повёрнуты.

Мы почти дошли до дома, когда брат остановился, оглянулся и убедившись, что мамы ещё далеко, жарко зашептал.

— Совсем сказать забыл. У неё подруга есть, они постоянно вместе таскаются. Возьмёшь на себя подругу? У меня с ней, не очень, отношения.

— Ладно, свататься помогать, но подруга… Ты же знаешь, какой у меня опыт обаяния девушек.

— Не обязательно её обаять, до затаскивания в койку. Ты парень нормальный, сообразительный. Периодически, даже харизматичный. Мы с тобой, который день трёмся, и ты ещё не надоел.

— Странный комплимент.

— Самый замечательный. Ты можешь быть каким угодно, понравишься или нет, но если будешь нудным… Такое, не только девушкам не нравится.

— Мы, уже устали, – заявила Яна, подходя к нам, вместе с мамой. – Не знаю, какие извращения вы ещё задумали…

— Мам, если бы мы сами не устали, – усмехнулся брат. – Вам бы пришлось искать скрытые резервы, в организме.

— Я лягу. В наших организмах, вы уж сами чего-то ищите, – отмахнулась моя мама, проходя в дом.

Интересно, мне скоро надоест засыпать, прижимаясь к голой маминой попе?

— Как хорошо засыпать, после такой сочной ебли, – пробормотала мама, ещё сильнее прижимаясь ко мне.

Пытаясь придумать какую-то пошлую и остроумную фразу, я провалился в сон.

Странное дело, ложимся вместе… Как они, настолько рано встают?

Я блаженно потягивался в пустой кровати, посматривая на подушку, где остался след, от маминой головы. Выезжать мы с братом решили после обеда, переночевать у Наташиных родственников, и утром вернуться. Завтра моя игрушечная свадьба, послезавтра уезжаем… Вот и заканчивается беззаботная райская жизнь. Одно радует, к прежней унылой и однообразной, мы уже не вернёмся. Насчёт работы, я особенно не волновался. Ещё во время обучения, мастер брал меня на свои заказы. Понятно, что для него я был бесплатной рабочей силой, но для меня реальная практика оказалась очень полезной. Другое дело, что сидеть в инете, мне нравилось больше, чем бегать по заказам.

Мысленно перебирал своих знакомых девушек, выбирая наиболее подходящие кандидатуры для более тесного контакта. Сейчас, я не боялся оказаться нелепым или неумелым в сексе. Спокойный, уверенный… Да, таким я себе нравился… Надеюсь, мама себя так же ощущает. Теперь, я понимал почему она не могла удержать рядом мужчину. Конечно, мамина покорность и привязанность меня радовала и возбуждала, но лучше использовать эти чувства с пользой для неё самой. Начать все эти свершения, лучше с похода в туалет и завтрака…

Сначала, я хотел помочь брату, но Яна послала меня, собрать яйца. Когда я залез в курятник, она появилась в дверях.

— Вчера Анька поделилась своей трагедией, – тихо заговорила она, постоянно оглядываясь. – Её сыну, понравились анальные ласки. Боится, что ему ещё что-то анальное понравится. Это значит, он не такой мужчина, который ей так нравился. Я попыталась ей объяснить, что секс в жопу, вовсе не показатель мужества. Насколько я поняла её логику, если ты признаешься, что вдул брату, Аньку вполне устроит. Обратная часть процесса, её опечалит.

— Мне бы не хотелось, скрывать что-то от неё, – повторил я свои вчерашние слова.

— Вообще-то, по вам незаметно. Никаких взглядов, жестов, улыбок. Меня, это радует. Значит, это был просто секс для удовольствия, а не какие-то чувства или смена ориентации. Если вы не собираетесь продолжать, можно забыть об этом. Или, попроси её дома вставить в тебя пальцы. Покажи, как тебе нравится, и что тебя это совсем не делает другим человеком.

— Обязательно, попрошу. Мне с мамой, гораздо больше такое понравилось. Мне бы, ещё с вами попробовать.

— Значит, попробуешь. Самой, интересно попробовать. Кстати, мне тоже гораздо больше понравилось, когда Анька жопу лизала. С Толиком, просто приятно, а она… с какой-то… самозабвенностью… Ладно, не такая это проблема, голову ломать.

Во время работы, я периодически откровенно разглядывал маму, и залезал ей под платье. Было заметно, что такое внимание ей очень приятно. Если она садилась на корточки, то широко разводила колени, а когда наклонялась, бретелька падала с плеча. Мама постоянно улыбалась, почти каждый вопрос к сестре, заканчивался поцелуем и какой-то пошлой любезностью.

Её старания, не пропали напрасно. После обеда, когда мама собиралась идти в дом поспать, я оттащил её в сторону.

— У вас тут есть, сеновал?

— У нас, не так много скотины. На чердаке сарая, складываем на зиму. Решил затащить меня на сеновал, и там выебать? – хихикнула она, как девочка.

Я не успел ответить, как она забежала в кухню, и вернулась с покрывалом, которое мы брали на речку.

— Это зачем? – удивился я.

— Сейчас, сам догадаешься. Романтик! – мама снова хихикнула, но с некоторым злорадством и полезла по лестнице.

Догадался… Почти, сразу… Сено оказалось жёстким и колючим… Или, это была солома? Между ними вообще, есть какая-то разница? Покрывало немного спасало, но мы проваливались словно в воронку, и нас опять засыпало жесткими колючками.

— Там, правее, утрамбованное, – раздался голос Яны снизу. – Романтики…

Пришлось отряхнуть покрывало, переложив его на ровное место.

— Ну как тебе, нравится? – мама прижалась ко мне голым плечом, заглядывая в глаза.

— Немного разочарован, – проворчал я. – Не жалею, что у нас в квартире, сеновала нет.

— Мягко, уединённо, дождик не капает. Что ещё, для простого сельского счастья надо? – рассмеялась она.

— Нужна похотливая женщина, мечтающая насадиться на член, – я положил руку маме на бедро, и медленно поглаживая, поднимался к талии, задирая платье.

Был ещё один неприятный момент, который я не сразу заметил. От нависающей крыши тянуло жаром, и мы почти сразу вспотели.

— Не просто женщина! Любимая мамочка! – тихо воскликнула она. – Развратная мамочка, которой так понравился крепкий хуй родного сыночка! Ты заметил, как я работала?

— Не заметил, как работала. Зато, как пизду и сиськи мне постоянно показывала, хорошо заметил.

— Тебе же понравилось, моё поведение?

— Оно меня так возбу… возмутило, что придётся опять тебя наказать! – я сунул руку в промежность, сильно сжимая намокшие складки. – Действительно, сучка! Постоянно мокрая сучка!

— Только, когда ты туда лезешь. А лезешь ты, постоянно, – мама снова рассмеялась, обхватила меня за плечи и начала целовать. – Сынок, знаешь, что мне хочется?

— Знаю… – пытаясь целоваться и разговаривать, мы больше размазывали слюни по лицу друг друга. – Тебе хочется ебаться, со своим сыном.

— Угадал! Угадал! – она так искренне обрадовалась, словно догадка была совершенно невероятной. – Мне не хочется секса, мне хочется ебли! Сейчас, ты выебешь свою мамочку в пизду! В ту дырку, из которой когда-то появился! Ты будешь кусать мне груди, которыми я тебя кормила, и будешь долбить мою похотливую пизду!

— Я выебу тебя, даже если ты начнёшь сопротивляться, – прорычал я, удивлённый её напором.

В последнее время, она и так не отличалась сдержанностью, но сейчас маму буквально трясло от возбуждения. Со второй попытки, она сумела натянуть презерватив на член, и я тут же вогнал его, на всю глубину. Мама выдохнула, закатила глаза и расслабилась… Я продолжил выполнение последней просьбы, яростно работая бёдрами. Влагалище оказалось настолько мокрым, что можно не опасаться кончить раньше времени… Можно опасаться задохнуться, раньше времени. Выбитая сильными толчками пыль, поднималась вокруг, едва сносимая слабым сквозняком… Какого хрена, мне этой деревенской романтики захотелось?!? Едва я ослабил напор, как мама прогнула бёдра, сама насаживаясь на член. Её потные груди скользили по бокам, оставляя серые следы на коже. С большим трудом, я какое-то время сдерживался, но потом оттянул в сторону подол платья и начал в него с упоением чихать. Мама дико ржала, и тоже чихала, отворачивая лицо. Когда приступ чихания прошёл, стало ясно, что всё уже завершилось.

Мама смотрела на меня заплаканными глазами, кусая нижнюю губу.

— Ты слышал, как моя пизда хлюпала? – спросила она с восторгом. – Ты там всё разворотил. У меня жопа, до самой поясницы мокрая.

— Это мы чихали, – ответил я со злостью. – Это не секс, а блядский цирк какой-то! Ты меня во всём слушайся, но от подобных глупостей, отговаривай. Не забывай, ты не только в сексе моя мама.

— Мне самой, хотелось. Это важное для меня место, не смогла устоять, когда ты спросил.

— Важное? – я завернул наполненный презерватив, в свою рубашку. Всё равно, надевать её на потное тело не буду. После такой пыли придётся отмываться…

— Тогда, сено было свежее, ароматное, и пыли поменьше…

— Я тебя проникновенно выслушаю! Давай вылезем отсюда, мне уже горло дерёт, – я попытался натянуть штаны на мокрые ноги.

Мама поступила умнее. Она выглянула в окошко, и никого не обнаружив поблизости, полезла вниз голой, зажав скомканное платье под мышкой. Жаль, я раньше не догадался. Полез бы первый, посмотрел бы на мамину… Чего я там ещё не видел? Раздражённый тем, что моя мечта оказалась совершенно непрактична, я сполз по лестнице, судорожно оглядываясь и отплёвываясь.

Включив воду в душе, мама подвинулась, освобождая место и для меня.

— Сразу, тереть не начинай, потом чесаться будет, – посоветовала она.

Тёплая вода, смывала с нас пот и пыль серыми потоками. Вот оно, настоящее наслаждение!

Свою одежду мы кинули в стирку, голыми пробрались на веранду. Как оказалось, она была пуста. Предусмотрительная Яна забрала сына в дом, догадавшись, что на чердаке мы долго не просидим. Я настойчиво усадил маму за стол, начал делать чай и доставать печенье.

— Много лет назад, именно на этом сеновале, я лишилась девственности. Он был пьян, силён, груб… Как я потом поняла, это было скорее изнасилование, чем секс, – начала рассказывать мама. – Поэтому, когда в моей жизни появился мужчина, такой же пьяный и грубый, я решила, что так и должно быть. Через пару лет я бежала от него и какое-то время боялась мужчин, даже вежливых и обходительных. Считала, они просто заманивают. И секс придуман, для унижения и страдания. То есть, я понимала, что это не так… Поначалу, не могла с собой ничего поделать, а потом уже и не хотела. После тридцати, поставила на себе крест. Никому, престарелая клуша с ребёнком, не нужна.

— Престарелая клуша, конечно не нужна, – я сел рядом. – А зрелая, сочная, сексапильная, опытная дама… вполне может быть востребована. Я тоже считал себя неловким, некрасивым, неумелым ботаном. Мы с тобой, оба заблуждались.

— Не знаю. Вернёмся, проверим. Ты не станешь возражать, если… если у меня кто-то появится? – мама смущённо уткнулась в кружку, не поднимая на меня глаз.

— Принципиально, конечно, не буду. Мам, но только ты не хватайся, за первого встречного.

— Можно подумать, у меня полно будет, этих встречных…

— Тебе, сотня и не нужна. Сам не великий знаток в отношениях, думаю тут одинаково глупо строить из себя царевну, и считать себя никому не нужной.

— Поцелуешь мне ножки? Я их хорошо помыла…

— Конечно. Под твою ответственность! Если у меня опять на тебя встанет, придётся удовлетворять!

Мама рассмеялась, и вытянулась на диванчике. Я старательно облизывал маленькие пальчики, на которых почти не осталось педикюра, любуясь выпирающими голыми губками.

— У тебя она всё такая же, гладенькая! – восхитился я.

— Конечно. Мне её Толик, каждое утро выбривает.

Я-то думал, они сразу в работу кидаются! Мысль о том, что кто-то производит с моей мамой какие-то манипуляции, за моей спиной… была… Нет, не собираюсь же я ревновать маму, к брату? Это было бы, совсем уж нелепо! Пока я спал, мама раздвигала перед ним ножки, он трогал её складки… после бритья, наверняка целовал её туда, а мама весело смеялась, делая вид что стесняется…

— Ты, не ревнуешь? – мама внимательно всматривалась в моё лицо.

— Нет, ты просто про Толика сказала. Я задумался… – нагло соврал я. – У неё там подруга будет… у невесты… Наташи…

— Очень хорошо. Познакомишься с девушкой, пообщаешься. Не всё же тебе, с мамкой тереться.

— Мне как-то брат, целую лекцию прочитал, про разные функции. Мама вполне может заменить женщину, но не сможет заменить жену. Тут, придётся самому напрягаться.

— Верно сказал. Вон, Янка, ребёнка от тебя решила понести, но на полноценное супружество, не претендует. С такой разницей в возрасте, всю жизнь себе можешь поломать.

— Её и с ровесницей, можно поломать. Так, хоть несколько лет счастливых проведём… – мама заметно напряглась, и я поспешил её успокоить. – Не переживай, не собираюсь я твою сестру в жёны брать. По крайней мере, пока несколько попыток не провалю.

— Ну как, понравился сельский гламур? – Яна вошла, держа в руке мою выстиранную и выглаженную одежду. – Я последние слова услышала. Могу сразу ответ дать. Если ты такой рохля и неудачник, так нахрен ты мне сдался? Если случиться какой жизненный казус, тьфу-тьфу-тьфу, всегда приму. Если сражался, и проиграл – это достойно.

— Буду сражаться! – торжественно поклялся я, и все рассмеялись.

— Вы нас накормите, перед дорогой? – на пороге появился растрёпанный брат.

— Я подумала, что теряя сознание от голода, ты будешь выглядеть более трепетно, проникновенно! И твоя невеста, не сможет тебе отказать.

— Ага, кто тут говорил, что рохлями не интересуется?

— Было бы в деревне народа, как раньше, – хмыкнула мама. – Уже бы на другом конце все знали о чём мать с сыном говорили…

После плотного обеда, мы оседлали мотоцикл. Точнее, брат его оседлал, послав меня в люльку. Объяснил, что с лёгкой люлькой больше шансов перевернуться. Меня это сообщение, не сильно утешило.

— То есть, со мной в люльке, всего лишь, меньше шансов? – засомневался я.

— Шанс есть всегда. Есть шанс, что я стану миллионером или, перевернусь на мотоцикле. Вопрос, насколько этот шанс велик, и смогу ли я им воспользоваться.

— Надеюсь, поездка на мотоцикле, приблизит тебя к заветному миллиону, – проворчал я, залезая в люльку.

К моему удивлению, вёл брат спокойно и уверенно. Даже, выехав на асфальт, не стал особо разгоняться. Я сидел, любуясь незатейливыми пейзажами, не отделёнными стеклом. Какую бы роль брат на меня не возлагал, я собирался оставаться статистом. Наслушался я про деревенских девчонок. Как бы самого не сосватали. Мы ехали уже больше часа, мимо пронеслось несколько деревень, и один городок. Неплохие у них тут расстояния… При таком количестве земли, строить в городе небоскрёбы, казалось странным решением. Наконец, показавшиеся впереди деревянные дома не закончились полями, а перешли в панельные пятиэтажки. Мы подъехали к павильону, с огромной надписью "Ресторан", стоящему среди домов. Интересно, зачем большие буквы на здании, которое можно увидеть с двадцати метров?

Впрочем, разглядывание надписи, можно отложить на потом, потому что сейчас к нам направлялись две девушки. Одна – стройная, высокая, с задорно торчащей грудкой и кукольным личиком… Да, у Толика губа, не дура! Вторая, как и положено, страшненькая подружка – на полголовы ниже, упитанная, с круглым лицом, вздёрнутым носиком и с весьма выдающимися грудью и бёдрами… Вообще-то, зря я посчитал её страшненькой. Когда девушки подошли ближе, я бы назвал её милой, но уж точно, не красавицей.

— Ненавязчиво расскажи, какой я хозяйственный, заботливый, ответственный, – бормотал брат, за моей спиной. – Кольцо я купил, на всякий случай.

Если ещё раз попаду в подобную ситуацию, потребую инструктаж заранее.

— Это мой брат, о котором я столько говорил, – Толик шагнул вперёд, и обнял за плечи… вторую… милую… – Знакомься, моя Наташа, и её подруга Лена.

Наверное, я не смог скрыть удивление, потому что все заулыбались.

— Ты прав, гулять я начал с Леной, но потом её подруга, сразила меня, в самое сердце! – торжественно заявил брат.

Мог бы и заранее предупредить, о сложной истории сложившихся отношений.

— Это было, не совсем сердце, – хмыкнула Лена. – В некоторых вещах, Наташе нет равных.

— Это был удар ниже пояса, – скривился брат.

— Понятное дело, я туда и целилась!

Они что, решили прямо сейчас скандал затеять? Нет, все весело рассмеялись, и Лена грациозно протянула мне тонкую руку.

— Надеюсь, ты галантный кавалер? – проворковала она, прижимаясь ко мне плечом.

— Боюсь, что нет… Если сравнивать, с твоей элегантностью! – это я сейчас произнёс?

Мой комплимент был встречен восхищёнными взглядами. Это вообще, был комплимент? Кажется, он был несколько двусмысленный… Мы подошли к стеклянной двери, и в открытой створке промелькнула девушка из зеркала… под руку с другой девушкой… Я слишком поздно обзавёлся, воображаемым другом… Мы вошли в когда-то шикарно, а теперь изрядно обветшавшее помещение. Впрочем, насчёт шикарности, я поспешил. Перламутровые панели оказались окрашенным с обратной стороны стеклом. Пафосные колонны из фанеры, небрежно замазаны масляной краской. Скатерти на столах, едва прикрывали рассохшиеся доски, а ножки стульев начали ржаветь снизу, от регулярной влажности. Самое главное, запах… Чуть кисловатый, жирный запах заводской столовки. У меня был небогатый опыт посещения ресторанов, но кажется в них должно пахнуть немного не так.

— Катька, нам угловой столик абонировала, – проговорила Наташа, увлекая своего кавалера вправо. Мы, последовали за ней.

Стол был уже накрыт. Салаты, бутерброды, бутылка шампанского…

— Может, теперь ты расскажешь, что мы собрались праздновать? – спросила Лена, садясь рядом со мной.

— Я уже говорил, хотел познакомить со своим братом. Единственная родственная ветвь, с которой у нас нормальные отношения.

Вы не представляете, насколько нормальные… мог бы добавить я.

— Потому что, им ничего от вас не надо, – фыркнула Наташа. – Ни огород вскопать, ни сена привезти.

— Мне кажется, мы не настолько хорошо знакомы, – огрызнулся я, – Рановато переходить к прямым оскорблениям.

— Наташа продолжает дискуссию, с моей прошлой встречи, – вступился за неё брат. – Её мать закатила мне скандал, что я отказался вспахать им поле. Точнее, я не отказался, а попросил оплатить хотя бы топливо.

— Потому что мой папа ушёл в запой! – перебила его Наташа. – Мама ждёт, когда же Толик сделает мне предложение, чтобы полностью сесть ему на шею.

Какая у них многослойная предыстория… Он ещё неженат, а у них уже семейные скандалы. Лена толкнула меня в плечо.

— Поухаживай хоть ты, за дамой. Как это у вас, городских принято.

— Не ожидал, что попаду в центр боевых действий, – извиняющее произнёс я, открывая шампанское, и разливая его по бокалам. – Перед тем, как я произнесу тост…

Я произнесу тост? С чего это, я собрался его произносить? Меня кто-то просил? Я знаю, что собираюсь сказать? М-м-м… Вообще-то… Если не морочить голову, и просто попросить…

— Хочу кое-что узнать, про то, невспаханное поле, – я посмотрел на девушку. – Его подарят тебе, в качестве приданного?

— Приданного? Ты плохо знаешь мою мамку. Она трусы, что на мне, посчитает без стоимости износа.

— Тогда, поле останется непаханым. Толик, и тебя не пугает наличие такой тёщи?

Толик посмотрел на меня взглядом побитого щенка, в котором светилась влюблённость и страдание.

— Если вы собираетесь прислушиваться к мнению человека, без опыта семейной жизни…

— Собираемся! – с пылом произнёс брат.

— Тогда, предлагаю расписаться, оповестить родителей невесты о свершившемся факте, и увезти её к себе.

— Ребята, о чём идёт речь? – поинтересовалась Наташа. Лена, смотрела на происходящее с широкой улыбкой и вмешиваться не собиралась.

— Ты любишь Толика? – прямо спросил я.

— Конечно, люблю! То есть, я хотела сказать… – Наташа смущённо потупилась.

— Он, тоже тебя любит. Зачем тратить время и силы, на свары и скандалы? Не представляю, как вы сможете сыграть свадьбу, при таких отношениях с роднёй. Отложите её, пока родители невесты не смирятся с фактом.

— Моя мама, никогда не смирится, – твёрдо заявила девушка.

— Я её ни разу не видел, но если она смирилась с запойным мужем… – ловко парировал я.

— Свадьба, без свадьбы, – Толик мечтательно улыбался, глядя в неведомые дали. – Гениально! Родня-то, как обосрётся! Ни набухаться нахаляву, ни подраться…

— Если техническая сторона вас устраивает, можно перейти к романтической, – я поднял бокал. – Толик, твоё слово!

— Да-да, сейчас… – он суетливо полез в карман, и громко зашептал. – На колено вставать, надо?

— Если ради того, о чём я подумала, необязательно, – ответила Наташа, испуганно поглядывая на меня.

Я-то тут причём? Я просто предложил решение… Очевидное, на мой взгляд…

— Наташа, я тебя люблю… – покрасневший брат, давил в руках несчастную коробочку. – Можно попросить твоей руки, сердца… И… Ну-у-у… ты согласна стать моей женой? Насовсем?

Девушка замялась, оглядываясь всё так же испугано. Лена, откровенно хихикала. Брат, пытался расковырять коробочку. Совершенно нелепая сцена, и я не знал, как можно её спасти, тоже охваченный смущением. Наконец, коробочка с треском разломалась, кольцо выпало на скатерть и подкатилось к Наташиным пальцам. Брат, с облегчением выдохнул и широко улыбнулся.

— За успех и счастье молодых, – я в очередной раз поднял бокал.

Наташа зажала кольцо в кулаке, и чокнулась со мной. К нам, присоединились и Толик с Леной.

— Вам, что-то надо? – раздался уставший голос из-за спины.

— Нет, спасибо. Ничего! – Наташа резко замотала головой, словно пыталась её оторвать.

— Скажете, если что, – полная женщина лет тридцати, вразвалку удалялась от нас.

— Мне его сразу надеть? – спросила Наташа у меня. – Если мамка увидит, мне пиздец будет!

— Не зная всех тонкостей ваших отношений, боюсь давать конкретные советы, – я пожал плечами. – Единственный, кого я знаю, мать Толика. Насколько я понял, принципиальных возражений у неё нет. Уточните у неё, как всё организовать. Она же, поможет вам отбивать атаки, если они будут.

— Я его, сейчас надену! – Наташа, с горящими глазами натянула кольцо. – Ой, тут камешек встроен!

— Бриллиант! – весомо проговорил брат.

— Толик, милый! – девушка вцепилась в его руку, и прильнула к плечу. – Я так боялась, что ты из-за моей мамки побоишься…

— Я и сейчас, боюсь! – честно заявил брат. – Наверное, ты встанешь на пороге открытой двери. Я, между тобой и матерью. Говорю ей, и мы тут же убегаем! Хороший план?

— Хороший, – согласилась Наташа. – Надо будет каски надеть.

— Каски? – хмыкнул Толик. – И, бронежилеты?

— Нет, строительные каски. Она, ещё с балкона может что-то кинуть.

— Правда? Может, мы её вызовем во двор, и будем сидеть в мотоцикле?

— Толик, прекрати! Моя мамка, та ещё мегера, но преувеличивать тоже не стоит. Просто сядем и поговорим. Возьмём твоего брата.

— Вот это, верно, – подала голос Лена. – Идея-то, его. Пускай расплачивается.

— Любимая! Знаешь, что я думаю? – Толик чмокнул свою невесту в щёку. – Если наша любовь выдержит испытание твоей матерью, то все прочие жизненные невзгоды, нам будут нипочём!

— Пока ты рядом, мне всё, будет нипочём! – девушка повернулась к будущему мужу, и они начали целоваться уже по-настоящему.

Лена красноречиво протянула мне пустой бокал. Я наполнил его, и свой.

— Горько, – едва слышно сказала она. – Очень, горько.

И начала пить, не чокнувшись. Я пожал плечами, и пригубил шампанское. Эти слова были наполнены для неё, глубоким смыслом. Что там у них произошло? Похоже, тут не простая смена симпатий, имела место.

— Лена, можно с тобой, хотя бы познакомиться? – отважился спросить я. – Чем ты занимаешься, увлекаешься?

— Увлекаюсь? Когда-то увлекалась спортом. Была чемпионом области, по спортивной гимнастике…

— Ого! Мой комплекс неполноценности, зарыдал от восторга!

— Если бы ты видел остальных претенденток… Кто упал со снарядов, не свернув шею – третье место. Кто сумел вцепиться – второе. Это же, не чемпионат мира.

— Скажем так, я бы не потянул даже на чемпиона класса, в любом виде спорта. И где сейчас работаешь?

— В местном доме культуры, веду курсы кройки и шитья. Хоть этим, не вздумай восхищаться.

— Буду! Ты умеешь что-то делать достаточно хорошо, чтобы учить других. К сожалению, в этой области мне тоже нечем похвастаться.

— Ты замечательно разрулил основную проблему брата, и сейчас решил заняться самобичеванием?

— Я её разрулил, потому что обладаю иной ментальностью. Ни сообразительности, ни изобретательности не потребовалось.

Толик с Наташей завершили затяжной поцелуй, мы выпили, на этот раз все вместе, и началась обычная застольная болтовня, ни о чём. Спиртное, мы больше не заказывали, ограничившись чаем с какими-то местными коврижками. Периодически, начинающая парочка сливалась в поцелуе, вынуждая нас с Леной чувствовать себя неловко.

— М-м-м… Лена… – после очередного поцелуя, Толик с Наташей, выжидающе посмотрели на девушку. – У нас проблема…

— Догадываюсь, какая, – вздохнула она. – К мамке, ночевать вы не поедете. Поедете к куму, а тами вас двоих много. Вы собираетесь бросить на меня, своего брата.

— Не обязательно вести его домой, – прошептала Наташа. Наверное, чтобы я не услышал. – Ты же сегодня в пансионат едешь.

— Еду, – согласилась Лена и ткнула меня локтем. – Мой папка, сегодня охраняет. Заодно с ним познакомишься.

— Я… не… – к такому повороту, я точно был не готов.

Все расхохотались.

— Не боись, братан! – Толик даже по плечу меня похлопал. – Там три корпуса, и сотни номеров. Вам ещё искать друг друга, придётся.

— Пансионат, ещё советских времён, – спокойно пояснила Лена. – Сейчас пустует. Места там, действительно хватает.

Мы, ещё какое-то время болтали, но стало заметно, что Толика с Наташей, начинает напрягать такая большая компания.

— Ладно, езжайте на вашу полянку, – внезапно заявила Лена, схватила меня за руку, и буквально вытащила из столовой… ресторана…

— Пока! – едва успел выкрикнуть я, взмахнув рукой.

Вряд ли, меня услышали. Обручившаяся парочка, опять целовалась.

Мы подошли к потёртой белой девятке.

— Самое смешное, что я это местечко нашла. Сейчас, мой бывший жених, будет ебать там мою подругу, – сказала Лена усаживаясь в машину. – Э, нет! Тебе, на заднее сиденье. Будешь, контрабандным грузом.

Быть грузом, мне не хотелось. Спасибо брату, завёз в незнакомый город, оставил с незнакомой девушкой, которая повезёт меня в незнакомое место. Как же, предупреждения Яны, не оставаться наедине с местными девушками? Ехали мы через глухой лес, по прекрасной асфальтированной дороге. У нас в городе, дороги похуже бывают…

— Что притих? Боишься?

— Судя по состоянию дороги, ты меня не в притон какой-то везёшь.

— Дорога понравилась? Обрати внимание, на несколько метров от неё, нет толстых деревьев.

— М-м-м… Обратил. Это что-то означает?

— На самом деле, это ЗВПП, – гордо произнесла девушка.

— Надеюсь, это не что-то венерическое, – нелепо пошутил я.

— Эх, молодёжь пошла! Замаскированная взлётно-посадочная полоса. Под нами, бетон. В случае войны, могли садиться самолёты. Вся инфраструктура проложена была. В девяностые, местные не один КАМАЗ медных кабелей отсюда вывезли. До сих пор, траншеями всё изрыто.

— Ого! Ничего себе! За что такая честь?

— Без понятия. Наверное, здешний пансионат превращался в эвакогоспиталь. В советские годы, к таким вещам, серьёзно относились. Там одеяло, на сиденье. Как скажу, садись на пол, и одеялом прикройся. Если папка спалит, ты мой любовник. Я тебя опоила, и ебаться повезла.

Мы подъехали к зелёным воротам с красной звездой, сияющими свежей краской в свете мощного фонаря.

— Боевая готовность, номер один! – скомандовала Лена.

Я прижался к левой двери, натянув одеяло на голову.

— Опять ты, на ночь глядя, – раздался сиплый голос.

— Пап, я же говорила. Вечером поработала, с утра встала, протёрла… Весь день свободен.

— День у неё свободен, – недовольно проворчал голос. – На что путёвое, его использовала бы…

— Наташка, всё же замуж выходит, – решила сменить тему девушка.

— Прошлёпала, такого парня! Я же говорил, надо было ноги ему целовать, дура!

— Пап, сколько раз говорили об этом? – Лена тяжело вздохнула. – Это, моя жизнь.

— Твоя. Только ты забываешь, что мы советуем, потому что прожили такую же. Потому, знаем, что говорим. Ладно, пока своих шишек не набьёшь, мозг не заработает. По дорожкам, не езди!

— Тут, не так много отдыхающих. Не собью.

— Тут их, совсем нет. Дорожки, чтобы ходить! Езжай, непутёвая.

Машина тронулась, и голос пропал.

— Можно вылезать? – проворчал я.

— Ага, конспирация закончилась. Нравится?

Я догадался, что вопрос относился не к способу проникновения, а к окружающему пейзажу и выглянул в окно. Мы ехали по широкой асфальтовой дороге, окружённой высокими тополями. Справа проходила мощёная аллея с периодически стоящими скамейками. Впереди показалось трёхэтажное здание, с массивными колоннами.

— Какая-то, дворянская усадьба? – догадался я.

— Одна из шереметьевских. В советские годы, тут была база отдыха, вертолётного завода. Похоже, скоро отойдёт какому-то депутату. По крайней мере, за охрану платят. Вдоль забора камер наставили, так что батя не с берданкой бегает, а за мониторами сидит. Если что, ментов вызывает. Залётные, пару раз залезть пытались. Местные-то знают, что охраняется. Я тут, горничной числюсь. Пыль протираю, хожу по номерам, слежу чтобы всё в порядке было.

Мы повернули влево, ещё немного проехали, и Лена свернула на пешеходную дорожку.

— По дорожкам, не езди! – просипел я.

— Между прочим, подслушивать, неприлично! – хихикнула девушка. – Так, гораздо короче. В центральный корпус не поедем, слишком огромный. Мне больше, инженерный нравится. Его последним делали, годах в семидесятых. Бывшие конюшни, надстроили второй этаж… Сейчас, сам увидишь…

Ехали мы минут пять. От центральной дорожки, в сторону уходили другие, иногда среди ветвей мелькали очертания построек.

— Наверное, думаешь, много ли парней я сюда возила? – усмехнулась девушка.

— Можешь записать меня в извращенцы, но я думал, сколько же здесь территории, и сколько денег сюда вбухано.

— Вроде как, оборонка. В советские годы, на простых работяг денег не жалели. У бати карта в дежурке висит, если интересно, могу посмотреть площадь.

— Нет, площадь неинтересна. И сколько парней возила, тоже. Это, твоя личная жизнь. Разумеется, у каждой девушки должны быть парни, а у парней девушки. Честно говоря, ты не похожа на… на такую, что всех в койку тащит.

— Приятный комплимент. Хотя бы, непохожа.

— Ты же понимаешь, я не собирался тебя поддеть. Я не так хорошо тебя знаю, чтобы что-то утверждать. Возможно, ты вообще девственница.

— Извини, я вся на нервах. На моих глазах, рухнула моя жизнь… Точнее, я сама её обрушила ещё раньше. Сейчас, просто получила подтверждение.

— Это связано, с Наташей и Толиком?

— Да, когда-то я сделала ему большую подлость. Наташа попёрлась просить его, чтобы он меня простил… с этого и начались их отношения. Самое обидное, я никого из них, не могу в этом винить. Все действовали из лучших побуждений.

Она остановилась, заглушила двигатель, но продолжала сидеть, вцепившись в руль, дрожащими пальцами.

— Последствием твоей подлости, стало счастье двух хороших людей. Надеюсь, это хоть как-то утешит тебя, – озвучил я очередную, непонятно откуда взявшуюся мысль.

— Интересная точка зрения, – горько усмехнулась Лена. – Не такой уж плохой результат. Девушка, с моими параметрами, легко найдёт себе другого, а для Наташи, это был единственный шанс.

— И через много лет, когда ты будешь нянчить своих внуков, будешь вспоминать этот разговор, с улыбкой печали и тоски…

— С печалью и тоской, у меня и сейчас всё в порядке, – девушка рассмеялась. – Ладно, пошли. Расселять тебя буду. Если ты так хорошо всё понимаешь, надеюсь не обидишься, что я… не останусь с тобой.

— Разумеется, нет. Я благодарен за то, что ты уже для меня сделала.

— Как благородно! – произнесла она… пожалуй, с раздражением.

Что ещё, её не устраивает? Моя смекалка и остроумие, никак не помогали лучше понять настроение и состояние девушки. Наверное потому, что она сама не могла в себе разобраться.

Мы поднялись на второй этаж по широкой лестнице, прошли до конца коридора, и Лена открыла одну из похожих дверей.

— Номера одинаковые, но мне в этом вид из окна нравится, – она отдёрнула штору.

Ветви деревьев, почти полностью закрывали обзор, только полоска неба наверху…

— И, чем именно он тебе нравится?

— Ничем не отличается от остальных.

— М-м-м… Глубоко… Проникновенно… – я посмотрел на девушку с искренним восхищением.

— Или ты хороший актёр, или действительно, не издеваешься надо мной, – произнесла она задумчиво. – Ладно, располагайся. Если что, я в соседнем номере. По пустякам не тревожь, я сразу завалюсь спать. Весь день на ногах, они уже отваливаются.

Сейчас она уйдёт, я спокойно лягу спать. Утром она отвезёт меня обратно, мы попрощаемся, и на этом всё закончится…

Или, нет… Я войду к ней в номер, она пинками выгонит меня прочь. Утром она отвезёт меня обратно, мы попрощаемся, и на этом всё закончится…

Надо что-то сказать… "Давай, поболтаем?" "Давай, трахнемся?" Хм-м-м… У неё устали ноги?

— Лена, ты такая милая девушка. Ты продолжаешь помогать несмотря на… всё, что случилось… Если позволишь, я хочу отблагодарить тебя. Я бы мог сделать тебе массаж ног… – ничего себе! Замечательная мысль пришла мне в голову!

— О-о-о! Догадываюсь, что это будет за массаж! И чем он закончится…

— Ты точно знаешь. Он закончится тем, что ты сама пожелаешь, – спокойно ответил я.

— Массируешь мне ножки, и я спокойно ухожу? – она находилась в каком-то предистеричном состоянии.

— Не вижу в этом проблемы. Могу не подниматься выше колена, – что с этим делать, и как себя вести я не понимал, стараясь успокоить её интонациями и мягкой улыбкой.

— До каких колен? Вот до этих? – она показала на колени, потом на бёдра. – Или, до этих?

— Ты прекрасно меня поняла. Я сделаю только то, что ты сама пожелаешь…

— Хорошо, проведём эксперимент! – Лена уселась на кровать, и накинула одеяло на бёдра. – Тебя не смутит, что я прикроюсь, и ты не сможешь подглядывать мне под юбку.

Вместо ответа, я присел перед ней, расстегнул и снял туфли. Сначала, легко поглаживал колени и лодыжки, вспоминая, что там при массаже надо делать. Движения вдоль мышечных волокон… Осторожней с суставами… Когда-то кого-то ждал, и подвернулась книжка, которую я без интереса пролистал… Ладно, я же не собираюсь делать оздоровительный массаж. Маме, нравился совсем другой… Сняв капроновые белые носочки, начал разминать ступни, сильнее нажимая пальцами. Девушка прикрыла глаза, дыхание успокоилось, а по губам блуждала улыбка. Я чуть приподнял её ногу, вдыхая лёгкий аромат духов и свежего, молодого пота. Он не был похож на запах мамы или тёти… Запах, совершенно незнакомой женщины… Не в силах сдержаться, приоткрыл рот и сжал губами маленький мизинчик. Лена пыталась отдёрнуть ногу, но в следующий момент замерла. Я старательно обсосал палец, и перешёл на другие. Следы пыли на коже смущали меня, но возбуждение было слишком велико. Когда я взялся за вторую ножку, Лена тоненько застонала.

— Подожди… Не надо… Они же грязные…

— На ножках богини, не может быть грязи, – прошептал я, подняв глаза.

Девушка, засунув руки под одеяло, испуганно смотрела на меня.

— Если я богиня, у меня будет просьба, – заявила она дрожащим голосом. – Ты выполнишь её?

— Конечно же, нет! Если ты богиня, то должна повелевать! – убеждённо произнёс я.

Со стороны, этот диалог прозвучал бы глупо, но мы оба были совершенно серьёзны.