Как три мушкетера

Как три мушкетера.

Родом я из Красноярска, у меня есть брат-двойняшка Вадим, мама и бабушка Агриппина Евграфовна. Отец не вернулся с охоты, когда нам, детям, не исполнилось и года. У нас было нелегкое детство, из-за деспотического характера бабули. Бабушка была полковником ВВ Советской Армии, начальником спецкомендатуры. Может быть я не совсем точно называю ее должность, но точное ее кредо: Шаг вправо, шаг влево – побег, прыжок на месте – провокация. Когда бабушка скончалась мы оказались сказочно богаты. Одних колец – раритетных, дореволюционных, изумительных по исполнению, настоящих произведений искусства было более 2000 штук. Золотых часов, запонок, портсигаров, кустарного производства зажигалок из золота и драгоценных камней около 100 кг. Моя мама Елена Вадимовна быстренько перебралась в Подмосковье, купила там особняк-дачу у вдовы академика и больше о Красноярске говорить было запрещено, говорить надо было, что наши родители – переселенцы из Харбина, а мы родились уже в СССР. Поступление в вуз прошло без лишней нервотрёпки. Я поступила в 1-й Московский медицинский институт им Сеченова. Брат поступать в вуз не захотел, уехал в Красноярск. Последнее прости: он лишил меня девственности 31 августа. После окончания института занималась фармакологией и генетикой. Защитила кандидатскую диссертацию и уже в РФ организовала «Экспериментальную лабораторию по определению ДНК и групп крови». Во время учебы жила в общаге (когда уличной проститутке предложили жить в общаге, она сказала: «Меня мама даже в публичный дом не пустила работать, а в общагу…»). Раз в полгода приезжал брат (Только для секса с тобой, сестренка), были у меня и другие ухажеры, но реально один Миша Конев, который и позвал меня замуж. Это было во время наезда брата в материнский дом, я осторожно сказала Вадиму, что выхожу замуж. Он предложил познакомить меня с женихом, а после этого оказалось, что и он женится на сестре Миши – Валентине – выпускнице Института иностранных языков. Наша связь с братом не прекращалась, вскоре наш квартет превратился в октет. И я, и Валя родили по двое детей. У меня – близнецы, у Коневых – двойняшки. Через много лет, когда я тренировалась на ДНК-исследованиях, в качестве шутки взяла образцы всей нашей родни и обомлела. Мои дети были биологическими детьми моего брата Вадима. Елена – дочь Вали – тоже биологическая дочь Вадима, а Артур – биологический сын Михаила. Промолчать я не смогла и на Новый год (детям уже было по 12 лет) сделала нам всем подарок – как в программе «ДНК» по НТВ. Предполагаемый отец, вероятность 99, 99% и т.д. Что было! Михаил ударил Вадима, Вадим пнул Мишу, и они ушли выяснять отношения во двор. Я смотрю на Валю, она на меня.

— И как давно, Валя?

— Как в институт поступили, а потом время от времени. А вы?

— Тоже 31 августа, перед первым курсом, а так раз в полгода, когда брат выбирался из Красноярска за данью к матери. Что будем делать?

— Что уже сделаешь? Детям только не говори.

Наши мужья больше не вернулись. Куда уехали, зачем, чем дело кончилось – лишь Богу ведомо. Через 3 года, когда надежды на возвращение мужей не осталось, разбирая бумаги мужа нашла протоколы ДНК сделанные за границей. Мои данные оказались правильными: у Миши был один ребенок – Артур, а у Вадима – трое. Второй вывод – мужья знали об этом, и драка была показательной. Третий вывод – они живы, просто скрылись от неверных жен.

Москва – город маленький, только заведешь любовника – все будут знать. А одинокие ночи когда полна сил и здоровья – нестерпимо обидны. Мамулечка прям перед смертью напророчествовала:

— Проклято наше семя. Мать моя тюремщица – ей столько проклятий было послано и в лицо, и во след. И вы, блядушки, закончите тем, что ляжете под своих сыновей.

Так и получилось. Трое братьев заявились к нам (а мы жили с Валей в доме-даче моей матери), пьяней вина, как говорится, и меня и Валю изнасиловали. Утром договорившись с Валей взяли четыре обреза (еще дедовские) и ворвались во флигель, где наши сыновья залегли после преступления. Один – напугать, а три пристрелить. Испугались братья здорово.

— Так, теперь слушай мою команду, – начала я. – Всем раздеться догола. Теперь ты, Артур, трахаешь Глеба, а Борис в это время ему отсасывает.

Стреляю в потолок. Мальчики испугались и подчинились.

— Вторая смена: ты, Боря, трахаешь Артура, а Глеб отсасывает. – Опять подчинились.

— Третья смена: ты, Глеб еб… трах

Не выдержала я заплакала, но обрез держу крепко. Мальчики перегруппировались, оттрахались или сделали вид, что оттрахались, не знают, что такие спектакли со мной не проходят, и встали твари дрожащие.

— Теперь вы все пидорасы. Я вызываю полицию и пусть вас в тюряге затрахают.

— Мама, лучше пристрели! Но знай, Лена беременна, кто из нас отец мы не знаем.

Валя плачет навзрыд:

— Маша, давай простим! Не первый раз тебя насиловали.

— Меня – первый, а главное – последний!

Подхожу к Боре и стреляю ему в голову с двух метров, он валится. Откидываю обрез, беру следующий у Вали и стреляю в голову Артура – падает. Последний обрез – Валя уже лежит рыдая – стреляю в Глеба. Тот падает замертво.

— Маша, убей меня тоже!

— Нет, ты одна остаешься с Леной и ее ублюдком.

Бросив последний обрез, поднимаюсь в свой кабинет, пишу всю эту мутотень для Лены.

Через 5 секунд приму цианистый – хоть чем-то хороша фармакология – и всё.