Карнавал одинаковых масок. Гл. 8

Михаил неподвижно сидел и в состоянии глубокой задумчивости смотрел в окно. На улице было сыро, мелкий дождик оставлял рябь на лужах, а серые тучи надвисали над крышами домов всей своей тяжелой массой. Ненастная погода нагоняла депрессивную атмосферу и только Люся была слишком непритязательна, чтобы по такому жалкому поводу погружаться в раздумье. Она оттянула маску с лица и беззаботно стояла у кассы, надувая пузыри из жевательной резинки. Ничего не выражающие глаза девушки уподобляли ее безжизненному манекену.

Удивительно, ведь эта хорошенькая, хрупкая девчушка умеет проявлять эмоции, она часто улыбается, смеется, печалится, ну и стонет, в конце концов. А сейчас только пустые глаза и неподвижные черты на застывшем лице. Михаил, хоть и подвержен частым перепадам настроения, все же не создает тяжелого впечатления безучастности и отстраненности. Глубокая задумчивость снова привела его к лихорадочной ревности.

— Люсь, я думаю, она точно изменяет мне, – полушепотом поведал обуреваемый ревностью хозяин кофейни, – скорее всего со своим бывшим.

Девушка обреченно вздохнула, выражая глубокое пренебрежение к волнующей Михаила теме. Хотелось запереться в подсобке и сидеть там, лишь бы не слушать порождений его воспаленной фантазии.

— Вот, смотри, на телефон сразу не отвечает, это во-первых, – начал Михаил перечислять аргументы в пользу своего подозрения, – во-вторых…

И тут мужчина задумался, а Люся впервые за утро изобразила на лице любопытство.

— Я все равно уверен, что она с кем-то спит!

Михаил вдруг сорвался с места, снял свою куртку со спинки стула и прежде, чем выскочить из кофейни, предупредил помощницу, что скоро вернется. Сомнений не было – ревнивец собирается застать свою распутную супругу прямо в объятиях какого-нибудь жеребца на их любовном ложе. Он явственно себе представлял, как она отдается чужому мужчине в его собственной кровати, широкими шагами он торопился домой.

Михаил вернулся только через час, по его лицу было понятно, что страшные подозрения не подтвердились и он очередной…сотый, тысячный или десятитысячный раз получил неистовое облегчение, эмоциональный подъем, порожденный несостоятельностью собственных догадок. Он шагал по улице, насвистывал и широко улыбался, завернул в свое заведение, кружась, снял куртку и набросил ее на вешалку в подсобке.

На немой вопрос баристы он ничего не ответил, но сама несмываемая улыбка говорила сама за себя. Люся снова приняла самый безучастный вид и листала страницы смартфона, накручивая локон на палец. Она так бы и стояла, маскируя хандру отчужденностью, если бы воспрянувший духом хозяин не изловчился и не отвесил смачный шлепок по ее заднице. Да, не придумано в мире лучшего лекарства от хандры, чем мимолетный секс и девица это интуитивно понимала.

Люся прошла следом за директором в подсобку. Чтобы не пропустить клиента, она не стала закрывать дверь, рассчитывая прервать соитие при первом же звоне дверного колокольчика. В тесном помещении девушка протиснулась к столику, смахнула все со столешницы и развернулась, чтобы разместиться на нем пятой точкой. Михаил подхватил невесомую чаровницу и подсадил на стол, как куклу. Он впился страстным поцелуем в губы девушки. Люся не отвечала, но и не противилась, просто покорно принимала изворотливый язычок мужчины и наслаждалась его напористостью.

Михаил сам расстегнул брюки, не отрывая губ от девушки, он извлек своего толстяка и с силой придвинул попку худышки к краю столика. Пока Люся сидела, уперев руки позади в крышку стола, ее любовник в исступлении тыкался мощным тараном головки в промежность девушки. Ему доставляло удовольствие тупое томление, ощущалось даже продавливание трусиков в само жерло влагалища. Но как он ни старался, материя не впускала его внутрь. Наигравшись, Михаил сдвинул ее белые трусики в сторону и взгляду открылась нежная, увлажненная прорезь. Очень тонкая и длинная.

Мужчина поднес закругленный кончик члена и на его глазах половые губки уступили давлению, они вмещали между собой его крупный орган, позволяли ему скользить внутрь. Сочный канал медленно принимал член Михаила, растягиваясь под его напором. От избытка чувств Люся прижалась грудью к мужчине, крепко обняла его шею и уперла свой острый подбородок ему в плечо. Сначала девушка глубоко дышала, сильно раздувая ноздри, потом добавилось сопение воздуха сквозь зубы и наконец, она застонала.

Михаил не позволял себе резких движений – слишком велика была опасность повредить эту малышку его толстым хуем. Потому он медленно, размеренно двигался, наслаждаясь узостью девичьего влагалища. Люся от наслаждения и переполнявшей благодарности поднесла свои тонкие, страстные губы к самому уху мужчины и одарила их горячим дыханием.

— Да, да, да, быстрее, – требовала обольстительница, – пальчик… пальчик хочу…

Михаил и на этот раз не сразу понял, что от него требуется. Сначала он ускорил темп, вытаскивал до середины толстый стержень и плавно, как по маслу, вгонял его обратно. Понадобилось время, чтобы он сообразил и завел руку за спину девушки и подсунуть под попку. Люся, почувствовав пальцы мужчины, сжала ноги на его пояснице и приподнялась, чтобы пальцы оказались под ягодицами. Она сидела на мужской ладони как дюймовочка и ощущала сильные пальцы, она жаждала чувствительных прикосновений к своей самой эрогенной зоне.

Михаил пытался сгибать фаланги до тех пор, пока безымянный палец не проскользнул между сдавленных половинок. Пришлось вслепую двигать пальцем, чтобы он нащупал то самое, нежное местечко – тугую звездочку, образованную складками морщин. Само прикосновение кончика пальца к этому месту заставило Люсю дрожать, экстаз все усиливался по мере нажима – палец с нарастающим давлением нажимал на дырочку. Влагалище источало непомерное количество смазки, ароматная жидкость текла на стол, струилась между ягодиц и служила хорошей смазкой пальцу Михаила.

Мужчина размеренно таранил аккуратную пизденку своей сотрудницы, одновременно массируя пальцем ее анус. Под давлением палец наконец скользнул внутрь пульсирующего от возбуждения ануса и девушка задрожала всем телом. Михаил чувствовал эту дрожь и наслаждался спазмами в канале влагалища. Пещерка сдаивала его толстый член, словно опытная доярка. Люся громко вскрикнула, прижалась сильнее к директору и кончила. Теплый, скользкий сок ослабил и размягчил ее вместилище, члену как будто стало свободнее. В благодарном порыве девушка водила руками по волосам мужчины, она уже пришла в себя, но каждое его шевеление вызывало в ее теле обостренную чувствительность.

— Не двигайся, пожалуйста, – голосок девушки стал мягким и трепетным.

Михаил прекратил раскачивания. Он чувствовал ослабевающие пульсации в ее теле, передающиеся ему через вагину.

— Люсь, ты обалденная! Тебе понравилось?

— Очень!

— А давай в попку, – Михаил встрепенулся от собственной идеи, – я еще не кончил…

— Не-а, только не в попу, – жалобно взмолилась девушка, – Муся, ну это же больно, тем более твоим гигантом.

Михаилу польстило ее высказывание относительно мужского достоинства, тем более, что голос девушки дарил надежду на возможность дальнейших переговоров. Он загорелся идеей анального секса с худышкой-баристой, а не выплеснутое возбуждение требовало горячего продолжения.

— А мы аккуратненько, – голос мужчины дрожал от вожделения, – смажем хорошенько, если будет больно, мы сразу прекратим.

— Ну, нет, – Люся мягко отказывалась с милой улыбкой, – все-равно больно.

— Ты уже пробовала?

— Было дело, – загадочно ответила девушка, – но мне не нравилось.

— Небось с бойфрендом? – Михаил пытался найти слабое место для уговоров, – молодые парни вечно так, своими неумелыми действиями портят вам все впечатление.

— Не с бойфрендом.

— А с кем? – мужчина не прекращал шевелить кончиком пальца в сфинктере Люси.

— Отчим… в задницу трахал, чтобы целку не повредить…

Девушка рассказала хозяину о своей юности под одной крышей с отчимом. Он был моложе матери больше, чем на десять лет и, пользуясь своей неуемной сексуальной энергией, доводил мать до исступления. За это она на многое закрывала глаза. Когда Людочка подросла, но несмотря на возраст временила с женственным преображением тела, отчим обратил на нее внимание. За короткий срок он увлек ее новой игрой, добился небывалого расположения к себе, а потом, пожиная плоды, совратил Людочку.

Он обставил все так, что ей самой теперь хотелось близости. Люда изнывала от непонятного желания, преследовала отчима и была согласна на все, лишь бы утолить это навязчивое возбуждение. Искуситель этим сполна и воспользовался. Превозмогая боль, девушка отдавалась ему противоестественным образом. Было слишком больно, чтобы Люда могла получать от этого удовольствие, но со временем кольцевая мышца растягивалась, боль притуплялась, а наслаждение усиливалось.

Не прошло и трех месяцев, как девственница в формальном смысле этого понятия по каждому зову отчима отдавалась ему. Она научилась испытывать оргазм, но каждый раз после совокупления впадала в самоуничижающее уныние. Становилось стыдно за себя, она понимала, что уже не способна отказать этому мужчине, скорее наоборот, теперь он в порядке наказания лишал ее секса. В такие дни девушка изнывала от нестерпимого зуда и неразборчивого вожделения. Люда была сломлена, растоптана и испорчена.

Печальная история, Михаил сначала замер, но вожделение к беззащитной насилуемой худышке только возросло. Вне себя от возбуждения, он начал раскачивать тазом, член врезался в помокревшее, размякшее вместилище. Он изо всех сил таранил пизду Люси, в пылу экстаза подарил девушке новый оргазм и бурно испустил семя в ее влагалище.