Конечная

В трубке слышались уже привычные гудки. Снежана бросила мобильник на стол и закрыв глаза, откинулась на спинку кресла. До следующего клиента было ещё 20 минут и она могла немного расслабиться. Она в полной мере ощутила справедливость поговорки – сапожник без сапог. Будучи успешным психологом, она сама попала в ситуацию, когда помогая другим никак не могла помочь себе. Мать после пятого по счету дебильного брака, махнула на себя и стала злоупотреблять. Говорить она не хотела, от помощи отмахивались, на связь почти не выходила. Сначала Снежана думала, что мать отвлекается от дурных мыслей и придет в себя, но дело было явно серьезно в этот раз. У самой тоже нечем было похвастаться. Отношения с Наташей она очень берегла. До нее у нее было много любовниц, интрижек и даже опыта совместной жизни. Она всегда искала отношения в которых была острота, этакое нечто, что должно будоражить всю жизнь, некая тайна, особенность, нечто необычное. Но это проходило, и отношения становились ей не интересны. Начав отношения с Наташей, она уже понимала, что у нее завышенные ожидания и острота первых месяцев неизбежно пройдет. Но она стала беречь их, смирилась с их затишьем, ища иные смыслы. И вот Наташа сообщила, что полюбила ДРУГОГО…. Снежана отпустила отпустила потому, что любила, и потому, что поняла, что у нее просто нет сил на проявление бурных чувств….

Лариса вышла из магазина, щурясь на взявшееся откуда не возьмись солнце, которое слепило не только лучами, но и безжалостными отблесками снега. Она пришла к открытию, поэтому народу было немного и она быстро взяла, что хотела. Отряхнув сапоги от снега, вошла в подъезд и через минуту доставала на кухне не хитрую снедь и пару бутылок портвейна. Загудел телефон. Дочь. Привычно не взяла трубку. Она вообще не хотела ни с кем говорить. Телефон она заряжала по какой-то неведомой привычке. Пошло оно все… Лариса пригубила любимый напиток и ее настроение улучшилось. Правда ненадолго. В дверь настойчиво звонили. Снежана. Дочь, без приглашения переступила порог. "У меня все нормально – заявила Лариса – мне нужно побыть одной". "Я вижу" – в квартире хотя было прибрано, но все валялось не на своих местах и это не было похоже на мать, всегда учившую ее аккуратности. Она поставила у двери приличных размеров сумку. "Давай встречай гостью – Снежана нырнула в сумку, достав от туда портвейн, сыр, свежий хлеб и ещё много чего – к тебе пришла, или выгонишь?". Ее не выгнали. Напротив будучи на одной волне завязалась вполне приличная беседа, подогреваемая спиртным. Снежана подливала матери портвейн, видела как она постепенно пьянеет. Да полгода вот такого очевидно сказались на ней. Одевалась она в мятый халат, волосы давно не красила, выглядела потерянно и неряшливо. Совсем не похожа на себя. В конце концов ее речь превратилась в бормотание и она уснула прямо в кресле. Снежана, убрала со стола, перемыла посуду. Как могла убрала вещи на положенные места. Поменяла постельное. У нее в голове прилично шумело от выпитого, и она приняла душ. Стало полегче. Она с трудом смогла переместить мать на постель и принесла сумку их коридора. Минут через 20 Лариса лежала на постели голая, ее руки и ноги были привязаны классической звездой. Впрочем путы она ослабила, по ее расчетам мать должна проспать ещё несколько часов и предоставила ей возможность спать на боку. Поставила будильник и легла вздремнуть на пару часов. Когда она вновь проснулась, уже стемнело, хотя было ещё не поздно. Осмотрелась. Все как раньше, на тех же местах. Только в пыли. Взяла влажную тряпку и стала не спеша протирать. Эти бокалы ей подарили на день рожденья. А хрустальные лебеди вообще родом из СССР. Ими она очень гордилась и берегла…. Снежана обратила внимание, что дыхание матери участилось, а это верный признак того, что человек скоро проснется. Она подтянула путы и села на кресло, достала телефон и ещё около часа смотрела разную ерунду в интернете. Просыпающаяся мать на какое то время задержалась в кровати и выныривая из сна где она не могла двигаться, выпрыгнула в такую же реально. "Ты зачем это сделала ?" – хрипло со сна спросила мать. Вместо ответа Снежана встала и принесла ей воды. "А ты думаешь это могло продлиться вечно?" – она поставила остатки воды около кровати – нет дорогая моя, пора менять жизнь. И мне и тебе кстати. А это чтобы ты не наделала глупостей". Она достала из сумки большой платок и быстрым движением затолкала его матери в рот. Для верности поверх повязала лёгкий шарф. В глазах матери был испуг, она пыталась освободиться и что то сказать, впрочем это лишь создало возню. Не скрываясь, Снежана достала страпон, ловко затянула ремни. Сказала смазкой. Отбернув одеяла спадала матери, поднявшей что сейчас будет, между ног. Она не планировала какую то страсть или чувства. Ей нужен был шок. Мощный толчок для обеих, который вытолкнет их из этого и задаст какой то другой вектор. Она быстро и до конца засунула страпон в Ларису и стала размашисто трахать ее обхватив за бедра. Та стонала, переживая насилие совершаемое родной дочерью, с каждым толчком в ней разрушались настроенные связи, подходившие к той, уже навсегда другой жизни, создавая в ней хаос, на обломках которого есть шанс создать что то новое. Снежана переживала похожий процесс внутри себя, сжимаясь от ужаса и идя ему навстречу, расценивая его как шанс на что то иное. Для нее это был не акт любви или страсти. Она вдруг поняла, что сейчас это работа. Странный эксперимент. Отчаянный эксперимент. Она сжала сначала свою а затем ее грудь. Сколько это длилось неизвестно, но в какой то миг она поняла что устала. Вряд ли это было слишком долго, но двойная нагрузка из движений и эмоций сделала свое дело. Она слезла с матери. Тщательно вытерла смазку. Подумав сняла кляп. "Ты больная? – голос матери был очень слаб -ты идиотка? Отвязывай меня и уходи навсегда. Глаза мои на тебя не смотрят". Вместо ответа Снежана вышла в кухню. В стакан с холодной водой бросила таблетку. "Гнев это норма – подумала она – ничего, пройдем весь цикл". Вернулась в комнату. "Отвяжу когда успокоишься, а пока выпей водички, это поможет". Она помогла матери напиться. Отвязывать ее не пришлось. Эмоциональный стресс принял снотворное как родное и через пару минут Лариса уже спала. Гарантия 8 часов минимум. Снежана поставила будильник, сбросила петли с рук и ног матери и уснула. Будильник разбудил ее когда рассвет лишь занимался. Она вернула петли на руки и ноги Ларисы. Лекарство ещё действовало, но вряд ли ещё на долго. Только сейчас она задумалась над тем что произошло. Она совершила половой акт с матерью. Насильно. Коктейль чувств был странный. Даже страшно. Она надеялась, что сломала ее. Но чувствовала что это может быть то что она искала. Та тайна которая бодрит отношения, та острота и необычность. То с чем можно продить всю жизнь. В мыслях она не заметила как Лариса проснулась. Она лежала и смотрела в потолок пустым взглядом. Снежана напоила ее водой. Они совсем ничего не говорили. Когда она подошла с кляпом, Лариса чуть слышно сказала "Не надо, я так". В этот раз Снежана лучше контролировала свои эмоции. Вчера был вал, сегодня нужно обеим прочувствовать, ощутить, понять, что это не пьяное недоразумение., окончательно разрушиться то самоощущение, что было раньше. Лариса не пыталась вырваться, не говорила ничего, не мешала. Она терпеливо лежала, пока дочь не устала. "Ты есть хочешь?" – Лариса перевела на нее взгляд и чуть заметно помотал головой. Немного помолчав она вдруг спросила – "Кто ты?". Конечно она знала кто она. Снежана собралась с мыслями. "Я та, кто изменил нашу жизнь. Я могу лишь догадываться что ты думаешь и чувствуешь. Я сейчас уйду, а ты спокойно подумай о том, что я предложила. Или можешь спиться. Или найти очередного урода. Или я буду рефлексировать и искать всю жизнь а потом свихнусь. Думай. " она скинула петли с рук и ног. Оделась и ушла. На улице вспомнила, что забыла сумку и все ее содержимое. Возвращаться не стала.

Едва закрывлась дверь, Лариса вскочила и закрыла ее на замок. Ее вдруг затрясло, и она надеялась, что больше никогда не увидит дочь. Трясущимися руками налила портвейн, выпила. Потом ещё, стало понемногу отпускать. Сука. В забытой сумке, было ещё две бутылки, и через два часа Лариса уснула по совсем другой причине. Точнее вырубилась. Проснулась, когда было светло. Это был этот день или следующий, она с уверенностью не могла. В квартире было чисто. Она уже отвыкла от этого ощущения. Вещи были аккуратно разобраны и сложены. Полы помыть. Ванная, туалет… ей стало стыдно за себя. Как она опустилась. Почему пришло это чувство она не знала, но она заплакала. Без образа, без обиды, просто полились слезы и она не могла их остановить…

С тех пор прошло около двух недель. Снежана не знала куда себя деть, поэтому взяла паузу в работе, оставив лишь тех, кому нельзя не помочь. Поспала подольше, повалялась в кровати. Наконец пересилила себя, пошла на кухню, щедро насыпала кофе. В сумке загудел телефон. Взять не успела, открыла неотвеченный. Мать. На секунду задумалась. Нажала перенабор. "Ты сумку забыла, приезжай" – голос у нее был странный, отрывистый, плюс она после этих слов сразу сбросила разговор. Снежана не стала тянуть, черт с ним с кофе. Пока ехала думала о том, что ей ждать. Дверь открылась почти сразу после звонка. В квартире стоял лёгкий запах моющих средств, мать впервые да долгое время встретила не в мятом халате. Она явно была у парикмахера. Даже одела платье. "Проходи" – она махнула головой и отодвинулась пропуская Снежана вглубь квартиры. Снежана сняла пальто. "Да" – раздалось сзади. Она непонимающе обернулась. "Что?". – переспросила она, думая что ей показалось. Мать подошла к ней ближе, лицо вдруг изменилось и стало взволнованным – "Я говорю тебе да, если я правильно поняла тебя. Если нет, то я просто ошиблась. Сумка вот на тумбочке стоит". Лариса была все также покорна, она прогнулась в обьятях, но губы ее страстно отвечали. Они стояли уже возле самой кровати. Снежана сжимала большую грудь матери, но от волнения никак не могла обнажить ее. Лариса слегка оттолкнула ее. "Ты же ещё и сильных эмоций хотела, так ведь? – Снежана кивнула – тогда смотри. Твоя мать раздевается перед тобой, чтобы заняться с тобой сексом " Удивительно, но простая констатация факта, просто захлестнула ее эмоциями.

Лариса крепко обхватила Снежану и громко кончила. Уже седьмой раз подряд. В ней обнаружилось такое огромное количество нерастраченной энергии, что едва отдышавшись их снова влекло друг к другу. Снежана встала поздно, так поздно, что дале позднее зимнее утро разразилось ярким солнцем. На кухне раздавалось шуршанье и чем то пахло. По пути она зашла в ванную и привела себя в порядок. Лариса стояла у плиты и готовила завтрак. "Бааатюшки, – насмешливо встретила она дочь, – наша соня соизволила встать". Снежана скорчила виноватую рожицу. "Садись, пора подкрепиться и обсудить кое-что.". Пахло вкусно и уговаривать не пришлось. Лариса налила кофе и села напротив. "Давай сразу договоримся. То что произошло между нами, это между нами. Зови меня Лариса иначе глупо. Я все обдумала, и раз так случилось то можно попробовать. Жить будем у меня, как хочешь я тут привыкла. И завтракай быстрее, а то у тебя мало времени.". После этих слов она опустилась на колени. Снежана едва успела отставить кофе в сторону как случился оргазм. Самый быстрый в мире. Пока она приходила в себя, Лариса по животу поднялась и целовала ее соски. "Да, не мамина грудь – пошутила Лариса, и подставила губы под жаркий поцелуй дочери. Руки Снежаны сразу обхватили тяжёлую грудь матери и стали жадно ее мять. Это длилось совсем недолго, потому что вскоре скрипнула дверь в спалью, распахнулись горячие бедра, стоны заполнили все пространство…

Первая листва уже тронула деревья, а щебет птиц иногда заглушал все другие звуки. Снежана лёжа на подушке щурилась на яркое весеннее солнце. Завибрировал телефон. "Алло?" – сказала Снежана. "Привет " -раздался из трубки какой то знакомый голос, но чей она не могла вспомнить – это Наташа, помнишь?" А вот кто это… "Привет, конечно помню." " Представляешь, ты была права. Это была плохая идея, прости меня". "Да ничего страшного, это жизнь – ответила Снежана- всякое бывает". "Ну да – голос трубке немного помолчал – может выпьем кофе, там, пообщаемся… нам наверное есть о чем поговорить…". "Извини, сейчас совсем нет времени, да и я в отношениях" – оеа не стала тянуть кота за хвост. "В счастливых? Или есть варианты? Я виновата, я подожду". Снежана не задумалась ни на секунду – "Самых счастливых, о которых людям остаётся только мечтать." "Ну ладно – недоверчиво сказала Наташа – если чо, позвони ". Она положила трубку. Ага, позвони. Тебе придется ждать вечно, глупышка. Рядом зашевелилась Лариса, "Кто там", – ещё сонным голосом спросила она. "Да собственно никто, если честно" – этот ответ развеселил Снежану -или ко мне, родная, ". Снежана притянула податливое и теплое со сна тело матери, откинула край одеяла, и обняла большую и мягкую грудь. Покрыла ее поцелуями, и наконец крепко обхватила губами сосок, отчего Лариса слегка застонала. "Нет – подумала Снежана – это точно, конечная, хватит". Мягкие губы матери захватили ее рот, мысли ушли, она упала на спину и уже не принадлежала себе.