Космический корабль-матка “Миссия Пустошей” / Mothership Wilderness by RawlyRawls © ГЛАВА 03

Космический корабль-матка "Миссия Пустошей"

Mothership Wilderness by RawlyRawls ©

В будущем отважные души устремятся к звездам, спасаясь от религиозных преследований. В начале длительного путешествия по космосу восемнадцатилетний юноша случайно получает экспериментальный препарат для повышения фертильности. Разврат распространяется на борту его корабля-колонии.

Иллюстрации Redoxa,

Перевод И.Самохвалов

ГЛАВА 03

Сестра возвращается к брату за извинениями. Мама смотрит.

— Но он же не нападал на Присциллу. Его родную сестру? Он бы так не поступил. — Айзек нахмурился и почесал голову. — Джейк всегда был таким мягким.

Он посмотрел сначала на свою жену, Мэри, которая отводила взгляд и возилась с платиновым крестиком на шее. Затем на дочь, Присциллу, которая смотрела на него со страданием. Обычно её бодрый муж Джон выглядел мрачно, и защитно обнял жену за плечи. Рядом с ними стоял грузный сын Айзека, Мейсон, выглядевший так, словно он был в шоке. Жена Мейсона, Хьюмилити, постукивала пальцем по дэйтападу.

— Ты же видел, каким он был, когда ты пришел. — Джон сделал паузу и посмотрел на свою хрупкую жену. — Он не нападал на нее, но хотел это сделать. Мне пришлось ударить бедного парня по ребрам.

— А его пенис? — Айзек не хотел о нем спрашивать, но им нужно было разобраться в этом деле.

— Я не очень хорошо его видел. — Джон покачал головой. — Это произошло так быстро.

— Я видела. — Присцилла оглядела свою семью со страхом в широко раскрытых голубых глазах. — Это было ужасно. Он был… огромным. И он был каким-то… гибким, несмотря на то, что был… таким огромным. Он двигался… неестественно.

В комнате раздался вздох. Лицо Айзека побелело. Джон крепко сжал челюсти. Мейсон просто уставился на сестру, словно она сказала ему, что Иисус с ними на корабле.

— И по нему пошла рябь. — Присцилла вздрогнула, но в то же время внутри у неё разлилось тепло. — Я не знаю, как еще это описать. Его уродливая штука… пульсировала и пульсировала.

Она не могла выбросить из головы образ той отвратительной штуки, прикрепленной к телу её брата. От одной мысли об этом она почувствовала слабость. Хотела ли она увидеть это снова? Было ли в ней какое-то нездоровое любопытство?

— Это отвратительно. — Мейсон посмотрел на жену. Хьюмилити перестала работать с дэйтападом, и в ее глазах появилось отрешенное выражение.

— Эй, поаккуратнее, Мейсон. — Джон посмотрел на своего шурина. — Тот, о ком ты говоришь — твой брат. Ему всего восемнадцать, и он, должно быть, до смерти напуган тем, что с ним происходит.

— Мы все любим Джейка, но я не уверен, что это всё еще он. — Мейсон оглядел комнату, читая лица людей. Нескольких человек он не смог понять. — Я в ужасе. Мы все в ужасе, понимаете?

Мэри внимательно наблюдала за своей семьей. Мужчины действительно выглядели испуганными. Очень испуганными. Но у Присциллы было странное противоречивое выражение лица. А Хьюмилити выглядела так, словно о чем-то мечтала. Сама же Мэри не боялась своего сына. Она на собственном опыте убедилась, что его пенис безобиден. Но она не собиралась сообщать эту информацию добровольно.

— Ладно, ладно. — Айзек поднял руки. Патриарх успокаивает притихшую семью. — Мы должны удвоить наши усилия. И… — Он посмотрел на свою руку и увидел, что она дрожит. Как странно, что он испытывает такой страх. — Я думаю, что пока никто, кроме Мэри, не должен его видеть. Мы не хотим… волновать его, а у Мэри не было с ним никаких проблем. Так ведь, Мэри?

Айзек верил в нерушимость связи между матерью и сыном. Это будет сдерживать Джейкоба.

— Нет. Никаких проблем. — Мэри сжала свой крестик и заправила его обратно в форму. — Более того, я сейчас же пойду и проверю его.

Все остальные в комнате кивнули, восхищаясь ее материнской храбростью.

— Мне нравятся твои сиськи, мама. Они так прекрасно висят.

Джейкоб, лежа в постели, подергивал свой чудовищный, пульсирующий член.

— А они не слишком сильно обвисли?

Мэри сидела на краю кровати, ее униформа была стянута на талию, лифчик лежал на полу, а руки были сцеплены на коленях. Указательный и большой пальцы правой руки судорожно сжимали обручальное кольцо, пока она наблюдала за тем, что должно было быть ужасающим зрелищем. Бедный огромный пенис ее сына двигался и извивался самым неестественным образом.

— Нет, у тебя материнские сиськи. Они потрясающие.

Джейкоб с открытым ртом смотрел на ее бледные молочные железы, увенчанные прекрасными розовыми сосками. Между ними висел ее платиновый крестик. Джейкоб подумал, не кощунственно ли хранить крест Иисуса так близко к этим удивительным сиськам.

— Можно я потрогаю их?

Ему захотелось протянуть руку и взять их в горсти. Он помнил, как Присцилла убегала от него, и не хотел повторения ситуации с матерью, поэтому держал обе руки на своем члене.

— Нет. — Мэри решительно покачала головой. — Нам нужны определенные границы. Я делаю это только для того, чтобы помочь тебе справиться с твоими… изменениями. — Она подняла взгляд на красивое лицо Джейкоба и увидела, что на нем написано мечтательное вожделение, когда его карие глаза впились в ее грудь. — Кроме того, я замужем за твоим отцом. Мы покинули Землю не просто так. Мы не хотели бы быть похожими на язычников и многоженцев, которые преследовали нас, верно?

— Верно, мама. — Джейкоб не очень-то слушал. Вид этих идеальных сисек занимал слишком много места в его сознании. — А ты тогда можешь меня потрогать?

— Что я только что сказала, Джейк? — Мэри нахмурилась, отчасти из-за грубого вопроса, а отчасти потому, что ей сразу же захотелось ему подчиниться.

— Я — особый случай. — С усилием Джейкоб поднял глаза на нее. — Все твердят, что это Божий план и что Бог сидит в компьютере. Мы все — "Миссия Пустошей". Верно? Так вот, Богу нужно, чтобы ты помогла мне с моим пенисом, мама.

— Ну… гм… ты правильно заметил. — Мэри подняла руки и заколебалась. — Ты не должен рассказывать своему отцу или остальным об этой части Божьего плана. Хорошо, милый?

— Обещаю. — Прилив адреналина захлестнул тело Джейкоба, когда он понял, что она собирается сделать. Он убрал руки со своего члена и схватил в горсти простыню по обе стороны от себя. Его глаза широко раскрылись, когда его милая, набожная мать наклонилась вперед, ее груди выпятились вперед.

— О, Боже! — Руки Мэри не могли обхватить его член. — Твоя штука как будто живая. — Пенис извивался в ее руках, когда она гладила его. — И он такой… огромный.

— Больше, чем у папы? — Джейкоб никогда не получал таких прикосновений от женщины. Ее руки обрушивали на его нервы потоки восторга.

Мэри плотно сжала рот. Она не собиралась обсуждать член отца, пока её руки гладили пенис сына.

— Я… уже близок, мама.

— Ладно, излейся, милый. — Мэри переводила взгляд с ужасно большого члена в своих руках на лицо её милого сына, охваченного плотским желанием.

— Ух… ух… уууухххх… — Джейкоб отпустил член и изверг содержимое своих яиц.

— О, святой Иисус, — прошептала Мэри.

Сперма выстреливала в воздух, каскадом, одним за другим выплеском. Она чувствовала, как капли падают ей на руки, грудь и лицо. Она была в полном восторге. Она доила и доила сына, пока поток не иссяк. Она слушала его крики в экстазе. Ее бедные трусики намокли. Когда он кончил, она убрала руки и откинулась назад.

— Ну вот.

— Мама, это было… как будто смотришь в лицо… Бога. Вау. — Джейкоб взглянул на ее красивое лицо и увидел, как по правой щеке медленно стекает большая капля его спермы. — Эм… у тебя на правой щеке немного моей… спермы.

— О? — Мэри знала, что у нее везде его жидкость, но она вытерла щеку и посмотрела на свою руку. Боже, в одном его брызге объема было больше, чем в том, что Айзек сделал за неделю. Не задумываясь, она отправила сперму в рот и проглотила ее. Мгновенно один из тех новых, запредельных оргазмов затуманил ее мозг, и все ее тело охватила судорога. — Иии…

— Мама? — Джейкоб был потрясен тем, что она съела его сперму. Но еще больше он был потрясен, когда ее глаза закатились, тело напряглось, и она издала этот почти немой звук. Она выглядела так, словно у нее внезапно развилась умственная отсталость.

— Мама? — Джейкоб забеспокоился, так как оргазм продолжался, но примерно через двадцать секунд она, казалось, вернулась в себя.

— Дааааа, слаааадкииий? — Ее речь была невнятной, а глаза остекленели.

— Ты в порядке? — Джейкоб посмотрел на свой член, который утих, но все еще оставался твердым.

— В… п… п… п… п… порядке. Ммм… просто мне очень хорошо. — Мэри закрыла глаза и стала греться в лучах послевкусия оргазма. Она глубоко вздохнула, и эйфория улетучилась. — Хорошо. — Она оглядела обильное количество спермы повсюду. — Давай приведем тебя в порядок.

— Прежде чем мы это сделаем. — Джейкоб приготовился к отказу. — Не могли бы мы пойти немного дальше? Мой член все еще твердый, и я — особый случай, верно?

— Ни в коем случае, Джейк. — Мэри схватила скомканную простыню с изножья кровати и вытерла его сперму. — Никаких шансов, молодой человек.

Джейкоб вздохнул и отказался от дальнейшего давления на нее.

— Мне очень жаль, что так получилось с Присциллой.

— Это хорошо. — Мэри кивнула, убирая его сперму.

— Я бы хотел извиниться перед ней.

— Твой отец сказал, что Присцилла и Джон должны пока избегать встреч с тобой.

Она скомкала простыню и встала, чтобы отнести ее в мусоропровод в ванной.

— Я не хочу видеть Джона. — Джейкоб не привык обманывать. Но он понял, что хочет чего-то большего, чем просто принести извинения. Чего же именно он хотел? — Я просто хочу извиниться перед Присциллой. Очень сильно извиниться. Понимаешь?

— Ммм… — Мэри опустила брови и уставилась на своего худого сына. — Хорошо. Я приведу к тебе твою сестру, и ты сможешь извиниться.

Затем она направилась в ванную. Она намеревалась проглотить еще больше спермы, прежде чем бросить простыню в мусоропровод для использованного белья.

— Я не думаю, что это хорошая идея. — Присцилла крепко обняла себя, думая о том, какой ужас поджидает ее в каюте младшего брата.

— Все будет хорошо. — Мэри похлопала ее по плечу. — Я все время буду рядом. Я буду защищать тебя, если снова случится что-то… необычное.

— А как же Джон? — Невинные голубые глаза Присциллы смотрели в теплые карие глаза ее мамы.

— Я не думаю, что он может видеть больше одного посетителя за раз. Кроме меня, конечно. — Мэри ободряюще улыбнулась. — Он очень хрупкий подросток, и он корит себя за то, что произошло. Даже если это был Божий план.

— Да, — кивнула Присцилла. — Это Божий план. Я пойду с тобой.

— Отлично, я буду сопровождать тебя. — И Мэри повела дочь по длинному, спартанскому коридору к своему сыну.

Двери в каюту Джейкоба раздвинулись. Мэри и Присцилла вошли внутрь. Джейкоб стоял спиной к ним. Он застегивал молнию на своей форме. Он услышал звук открывающейся двери и повернулся, чтобы поприветствовать их.

— Спасибо, что пришла, Присцилла. — Джейкоб подождал, пока за женщинами закроются двери. — Я просто хочу сказать, что мне очень жаль, что все так получилось. — Он заметил, что обе женщины не смотрят ему в глаза, но их взгляды устремлены на его тело. Он посмотрел вниз и понял, что форма действительно не могла скрыть его новый член. Даже когда он был мягким. — Значит, форма не подходит?

— Что? — Мэри отвела взгляд от промежности Джейкоба. Увидев, что Присцилла тоже туда смотрит, она легонько шлепнула ее по руке.

— Извините. — Присцилла подняла глаза на лицо брата. Она чувствовала себя так странно. Казалось, что комната плывет вокруг нее.

— Это я должен извиниться. — Джейкоб расстегнул комбинезон и вытащил руки из рукавов. — Эта форма не предназначена для мужчин с… гм… моим телосложением. Так что, думаю, мне лучше надеть халат обратно.

Он стянул форму до конца и тут понял, что стоит перед ними голый. Он ведь не собирался этого делать, не так ли? Когда он увидел взгляд Присциллы, его член начал подниматься.

— Господь наш на Небесах. — Присцилла задрожала всем телом. — Я… Я должна идти.

Она повернулась и направилась к дверям.

— Эрранд? — Мэри вызвала компьютер. — Заблокировать двери. Никому не входить и не выходить. Переключить Плеяды два ноль семь.

— Двери заперты, — ответил мягкий женский голос компьютера.

— Мама? — Присцилла остановилась на месте и посмотрела на мать. Она с опаской одернула бока своей формы. Она чувствовала себя так странно. Но была спокойна. Слишком спокойна для того, чтобы находиться в одной каюте с этим ужасным пенисом.

— Мне просто нужно, чтобы ты выслушала извинения своего брата. — Мэри не совсем понимала, что она делает, но чувствовала себя так, словно была заговорщицей в преступлении. — Я сяду вот здесь. — Она подошла к кровати и села, скрестив ноги. — Я хочу, чтобы ты подошла к своему брату и послушала, что он скажет.

— Хорошо, — кивнула Присцилла. Она снова повернулась к Джейкобу и подошла к нему на расстояние вытянутой руки. Ее взгляд не отрывался от вздыбленного члена, торчащего из худощавого тела брата. — Что ты хочешь сказать?

— Я… Я… — Джейкоб хотел извиниться, но это было не то, что вырвалось изо рта. — Мне нужно, чтобы ты взяла его в рот.

— Что? — сказали обе женщины.

Но даже когда Присцилла осознала всю отвратительность этой просьбы, она упала на колени.

— Мама? — Присцилла посмотрела на свою мать. — Как это может быть Божьим планом? — Присцилла протянула обе дрожащие руки и взялась за отвратительный пенис. Он пульсировал под ее пальцами. Подумать только, обручальное кольцо Джона прикоснулось к такому злу. — Это кровосмешение и прелюбодеяние. Зачем Ему это?

— Э-э… — У Мэри стало очень мокро в промежности, пока она наблюдала за тем, как сладкие розовые губы ее дочери приближаются к потустороннему пенису ее сына. Ей очень нужно было защитить Присциллу от всего этого. Она обещала сделать это несколько минут назад. Но теперь Мэри сидела, прижавшись к кровати, и ее трусики намокли между ног. — Это может показаться грехом, но мы должны верить в Него, Присцилла. Для этого должна быть причина.

— Хорошо, — пискнула Присцилла. Ее руки задвигались взад-вперед по толстому стволу, и она широко открыла рот. — Мммппппппп…

Присцилла делала это только для Джона, а теперь в ее рту извивался огромный член ее брата. У нее заныло в животе от осознания того, как все это неправильно. В то же время ничто из того, что делал для нее ее красавец-муж, не доставляло ей такого удовольствия, как монстр её брата.

— Уууууугххххх. — Она мотала головой вперед-назад и дергала его руками.

— Я… не могу в это поверить. — Джейкоб смотрел на свою старшую сестру-ханжу, которая обсасывала его новый член. Как эти женщины могли не понимать, что это Дар Божий? А как же иначе? — Ты сосешь мой хуй, Присцилла.

Рот Присциллы был так полон, а орган, который она ублажала, казалось, жил своей собственной жизнью, жеманно играя с ее языком. Почти как при французском поцелуе с мужем. Присцилла делала все возможное, чтобы Джейкоб получил удовольствие от ее стараний.

Минет продолжался и продолжался. Мэри любовалась своими детьми. Ее восемнадцатилетний сын был вне себя от вожделения, наблюдая за тем, как ее двадцатидвухлетняя дочь все глубже и глубже погружает его член в свой рот. В конце концов, Мэри поняла, что Джейкоб близок к разрядке.

— Осторожно, Присцилла, он собирается…

— Ааааааа… — Джейкоб издал кульминационный рык и почувствовал, как его сперма хлынула в горло сестры.

Мэри видела, как голубые глаза Присциллы расширились от удивления, а затем закатились. Мэри хорошо знала, какой экстаз приносит сперма ее сына, но ей никогда не везло на такое количество спермы. Сперма потекла по краям рта Присциллы.

— Аакккааакккаааккк…

Все тело Присциллы напряглось, а рот, казалось, обрел собственный разум и стал быстро заглатывать грешное семя. Она смутно осознавала, что издает дурацкие звуки, и тут перед глазами пронесся каскад красок. Это было наслаждение. Настоящее наслаждение. Мать была права, ничто, кроме Божьего плана, не могло привести человека к таким высотам ощущений. Сперма текла, и восторг продолжался, казалось, бесконечно долго. Потом все закончилось, и Присцилла, отпустив пульсирующий член, опустилась на попу. Сквозь облако затянувшегося наслаждения она посмотрела на брата.

— Мама? — Джейкоб посмотрел на свою мать. — Ты… э-э… лучше уведи ее отсюда. — Он посмотрел вниз на свой все еще твердый член и понял, чего он хочет. — Он… хочет большего… и я не думаю… Что смогу контролировать его…

— Джейк? — Мэри стояла на трясущихся ногах. Что она только что видела?

— Я не хочу так поступить с… Присциллой… или Джоном. — Джейкоб сделал шаг к своей задыхающейся сестре. Она выглядела такой совершенной с его белой спермой, вытекающей из ее рта и стекающей по подбородку на форму, прямо над ее грудью. — Забери ее… сейчас же.

Он сделал еще один шаг.

— О, Боже! — Мэри бросилась через каюту и подняла дочь на ноги. — Присцилла? Мы должны идти, милая.

— Маамааа? — Зрачки Присциллы были полностью расширены. Ее речь была невнятной. — Кааак здооорооовооо…

— Давай, пойдем.

Мэри отдала команду Эрранд и вытащила дочь из каюты. Она закрыла и заперла за собой двери. Слава богу, никого из остальных членов семьи рядом не было, иначе их ждало бы ужасное зрелище.

— Давай-ка переоденемся и пойдем в душ. — Мэри повела Присциллу по коридору.

— Так хорошо. — Присцилла пыталась сосредоточиться на том, чтобы ставить одну ногу перед другой. Искры все еще летали по ее нервной системе. Глубоко вздохнув, она вновь обрела контроль над своим мозгом. — Эти… вещи… Джейка, мама. Это… так хорошо.

— Я знаю, милая. — Мэри отвела дочь в пустую каюту и включила душ. — Теперь давай помоемся, пока тебя никто не увидел.

Мэри сопротивлялась желанию слизать сперму сына с милого личика дочери. Она заставила Присциллу раздеться и войти в душ, прежде чем успеть поддаться искушению.