Крепкие семейные связи. 1 сентября

Алина проснулась на удивление поздно. В доме царил абсолютный покой и тишина, и она решила, что Мэл, Джерри и Саймон уже, ушли. После вчерашних тренировок все спали как убитые. Алина даже сомневалась в том, что они трахались сутра. Хотя, зная Мэл, вполне можно было ожидать, что она не преминула воспользоваться возможностью разрядиться, если рядом был стоячий член. Она понежилась в пустой кровати под теплым одеялом еще несколько минут, обдумывая план на день. Сегодня первый день учебы и дети должны были вернуться из школы сразу после линейки, так что времени у неё было не много. Первым делом она решила принять душ, потом выпить кофе и приготовить обед.

“Достаточно хороший план”, подумала она и нехотя вылезла из кровати направившись в ванную. Быстро отрегулировав воду, так чтобы она была чуть теплее комнатной температуры, она расположилась в ванной. Вода стала обволакивать её тело теплом, усиливая утреннюю дремоту, которая еще не до конца её отпустила, погружая её в мысли о произошедших за последнее время событиях. Почти год её самые близкие трахались во всех возможных местах, позициях и сочетаниях. За это время были и нежные, и грубые, и спокойные, и рискованные, и приятные, и непривычные случаи. Каждый из них открывал для себя что-то новое и открывался близким, что всё больше и больше укрепляло их семейную связь. Уже никто не боялся высказывать своих желаний и мнений, никто не прятался и не стеснялся друг друга, что привело к тому, что вся семья, как действительно единое целое, существовала в этом мире. Дети стали намного самостоятельнее. Алина вспомнила буквально прошлый год, когда она, как волчок, бегала, покупая им школьную форму, тетради, и другую мелочь, буквально за ручку водя по магазинам даже Саймона, не говоря уж о Мэл. А прошлое первое сентября у неё началось задолго до того, как дети проснулись – она выгладила и подготовила им и одежду, и портфели, приготовила перекус. В этом же году она проснулась уже после того, как все уехали, сами всё собрав и приготовив.

“Всё к лучшему” – с чувством удовлетворения подумала Алина.

Вода теплом и уютом окутывала её тело, воспоминания распаляли фантазию, и рука сама, непроизвольно, начала шарить по телу, разжигая возбуждение. Она прошлась по своей груди, слегка грубо сжав соски, спустилась ниже и всей ладонью прошлась по киске. Мысли стали возвращать её к Саймону, его крепким рукам, всегда готовому удовлетворить её члену. Один пальчик проскользнул внутрь. Алина вздрогнула и закрыла глаза. Она вспомнила их первый раз в бане, вспомнила взгляд Мэл. Второй пальчик окунулся к первому, а верхняя часть кисти прижалась к клитору. Мама представила, как хотела бы реализовать еще не свершившиеся фантазии. Вихрь мыслей, фантазий стал кружиться ворохом, а пальчики уже двигались настолько быстро, что Алина чувствовала ладонью сопротивление воды, а на поверхности начали образовываться волны. Еще пару секунд и киска, обволакивая пальцы, стала судорожно сжиматься.

“Ух!” – только и смогла подумать она, убирая с вспотевшего лба прядку каштановых волос.

Теперь, когда её ничего не отвлекало, она быстро закончила утренние процедуры и ушла на кухню.

Время почти 12. Ребята должны были уже вернуться.

С мыслями о том, где они могли задержаться, Алина приготовила себе кофе и села за стол.

Как раз в этот момент раздался звук ключа, открывающего дверь, и сразу за ним в комнату впорхнула Мэл.

Её лицо было раскрасневшимся, он была явно чем-то сильно взволнована, или возмущена, об этом же свидетельствовала её резкая, торопливая походка. От Алины, также не ускользнул тот факт, что юбка опять была испачкана. “Скоро ей нужно будет покупать юбку на каждый день, иначе я просто не успею их стирать”, даже подумала она.

“В гневе она еще красивее, моя малышка!” – подумала мама, оглядывая дочь с ног до головы. На Мэл были надеты ослепительно белые гольфы до колен, колготок не было, скорее всего, чтобы не возиться с ними “в случае чего”, а если бы были, они были бы, опять же, скорее всего, уже разорваны в верхней части. Белая блузка с короткими рукавами на голое тело и теплая жилетка тонко подчеркивали грудь и талию, а юбка была чуть выше колен, достаточно, чтобы оставаться в рамках приличия, и, в то же время, будоражить фантазию мальчишек при каждом дуновении ветерка.

— Мама, представляешь! – начала Мэл свой рассказ облокотившись на стол, за которым сидела Алина. – За лето в школе поставили камеры! Почти везде, даже в самых укромных уголках! Наверное, чтобы бороться с теми, кто курит!

Саймон стоял в дверях с таким же недовольным, даже раздосадованным выражением лица. Джерри же, вошедший последним, видимо, уже выслушавший за всю дорогу все возможные возмущения, уверенно подошел к Мэл, на ходу расстегивая джинсы, с абсолютно простым и очевидным для него намерением.

— Привет, Алин! Выспалась? – спросил он у мамы, задирая юбку дочери, под которой, естественно, и в помине не было трусиков.

— Дааа, даже приняла ванную. Классно, что вы сами собрались и не стали будить меня.

Джерри осматривал юбку на предмет пуговиц или застежек, видимо, предусмотрительно желая снять её. Не найдя ничего похожего, он взглянул на Алину. В его взгляде читалась то ли мольба о помощи, то ли растерянность, то ли нетерпение, ведь головка его члена болталась буквально в паре сантиметров от сочащейся киски, которую он так хотел.

— Да трахай так, она всё равно уже вся в сперме, сегодня постираю. – Алина одобряюще кивнула Джерри.

Мэл легла на живот, обхватив ногами ножки стола, чем намертво зафиксировала свое положение, предполагая, что папа будет трахать её сильно.

— Прикинь, мам! – перехватила инициативу в разговоре Мэл. – Мы специально не трахались утром, я думала, мы с Саймоном развлечемся в одном из “наших местечек” в школе, а в итоге пришлось терпеть до машины. Мы трахались как сумасшедшие, Саймон мне даже трусы порвал, как знала, что не нужно их было надевать.

К этому моменту Джерри уже размашисто долбил киску дочери, которая хлюпала, всё еще наполненная спермой брата.

Саймон тоже налил себе кофе, но не рискнул ставить его на стол.

Мэл обеими руками держалась за него, отчего вся посуда, солонки, сахарницы, с дребезгом скакали, то и дело норовя свалиться.

— Скоро придется привинчивать посуду саморезами. – констатировала факт мама. – Вряд ли мы перестанем здесь трахаться.

— Ну… мамочка… как же мы теперь… с Саймоном….

Алина хорошо знала этот взгляд. Сознание Мэл было уже далеко, и должно было вот-вот взорваться.

— Его член… а я… Маааааамочка!! – кончила, сжимаясь всем телом, прижав лоб к столу, и тут же обмякла. Киска расслабилась, перестав сжимать папин член. А Джерри это было так необходимо!

— Милая, помоги папе. – Алина обратилась к дочери и нежно взглянула на мужа, второй раз за последние полчаса спасая его.

— Ага!

Мэл начала приходить в себя после первого раунда. Попыталась напрячь киску, но растраханная Саймоном, полная спермы, еще и после оргазма, она не слушалась.

— Глубже! – крикнула она, вспоминая их давний прием.

Папу не нужно было уговаривать дважды. Он вошел на всю длину и стал короткими рывками долбить дочь прямо в матку. Мэл снова поплыла. “Главное держаться за стол” – только и думала она, утопая в накрывающих её снова одна за одной волнами удовольствия.

— Ааааа! – зарычал Джерри. Рывки стали еще короче, а Мэл почувствовала, как сперма кипятком заливает её изнутри и тоже кончила.

Саймон с Алиной поставили свои чашки кофе на стол и в шутку стали аплодировать, а Джерри, с членом, всё еще покоившимся в киске дочери, так же шутовски кланялся.

— Если меня больше никто не собирается трахать, я в душ! – Мэл с улыбкой посмотрела сначала на Саймона, потом на маму.

— Иди уже! – скомандовала мама. – И юбку в стирку закинь.

— Ок.

Мэл слезла со стола и упорхнула в сторону ванной.

Алина же встала из-за стола и опустилась перед Джерри на колени.

— Хочу попробовать ваши соки. Да и если ты сейчас пойдешь в ванную, вы опять там застрянете надолго.

С этими словами она взяла в рот еще не опавший член, наслаждаясь его упругостью и ароматами смешанной спермы сына, мужа и соков дочки. Ей даже казалось, что она вполне отличает сейчас вкус каждого из них. Несколько раз тщательно пройдясь по нему языком, начисто слизывая выделения, она встала, поцеловала мужа в губы и сказав: “Всё, готов!”, перешла в зал. Саймон и Джерри последовали за ней.

Минут через 20 к ним присоединилась и Мэл, надевшая свою любимую пижаму. Алина была в белье, как она говорила, для создания некоторой загадки. Джерри и Саймон же были одеты, что смотрелось слегка неуместно. Недолго думая, они скинули с себя всё и приготовились слушать.

— Ну что ж! – слово взяла на себя Алина. – Начнем семейный совет.

— Итак, мои малыши, – обратилась она к детям, – злые преподаватели развесили везде камеры, и не дают вам трахаться сколько хотите! Небось еще и учиться заставляют! – шутливо начала она.

— Да, мамочка, это нечестно! – Мэл была в праведном гневе.

— Давайте подумаем, как быть. Идеи? Например, все приготовления можно делать с вечера, вставать всем пораньше, чтобы у нас утром было время на “развлечения”.

— Да! Отличная идея.

— Можно снова использовать виброяйцо и кольца. – внес свою лепту Саймон.

— Ага, чтоб ты возвращался домой с полными спермы трусами? – засмеялась Мэл, и, чтобы он не обиделся, добавила – Лучше я тебе буду отсасывать, чем тратить такую вкусняшку впустую.

Саймон, уже насупившийся, вновь воссиял.

— Или я! – Добавила свое слово мама.

— Ну ладно, операцию “Яйцо и кольцо” пока оставим как запасной план. Может можно что-то сделать с камерами? Слегка повернуть, перенастроить? И вообще, нужно всё хорошенько осмотреть. Неужели, всё просматривается. А туалеты, например? – Джерри искренне искал решение.

— В самих туалетах камер нет, конечно, но будет странно, если Саймон зайдет в женский туалет, тем более после меня. А еще, мы делали это только во время уроков, а значит это будет еще заметнее. Туалет теперь – не вариант. – раздосадовано сказала Мэл, вспоминая все их с братом приключения.

— Что можно сделать с одеждой?

— Я и так абсолютно доступна. Колготки я не ношу, а задрать юбку – раз – и готова.

— Я тоже. Ну, в смысле, не то, что колготки ношу – не ношу, а в смысле мне только ширинку расстегнуть и тоже – готов! – невольно вызвал улыбки Саймон.

— Ну ладно, пока ничего лучше не придумывается. Собираемся вечером – трахаемся утром. Плюс вы ищете слепые зоны камер и укромные помещения, о которых могли забыть. Там посмотрим. – подытожила семейный совет мама. – Джерри, почти весь день еще впереди. Может съездим на дачу, в баню? Как думаешь?

— Вполне, почему бы и нет. Собирайтесь, можно выезжать хоть сейчас. – согласился Джерри.

Все быстренько накинули на себя минимально необходимую одежду, взяли полотенца и спустились к машине.

Мэл быстро запрыгнула на переднее пассажирское сиденье со словами: “Кто первый, тот и занял!”. Мама не стала сопротивляться, настроение было хорошим, и надо было еще заглянуть в магазин. А это значит, у нее еще будет момент перехватить место впереди. Поэтому она закинула пакеты в багажник и села с Саймоном назад.

Мэл беззаботно щебетала, а сын, как и любой подросток в его возрасте, сразу уткнулся в телефон. Алина же никак не могла избавиться от легкого возбуждения. И верно, уже почти 13.00, а она еще ни разу не трахалась. Утренняя разрядка, решила она, не в счет, но, последовав примеру Саймона, тоже уткнулась в телефон, погрузившись в свои мысли.

Она даже не заметила, как минут через 15 они подъехали к торговому центру.

Папа, естественно с дочкой ушли в магазин, закупить хоть каких-нибудь продуктов на вечер.

Алина, всё еще погруженная в свои мысли даже не сразу заметила, что Саймон осторожно, даже неуклюже трогает её.

— Мам, ты такая красивая! – вырвал её из телефонного плена голос сына.

— Да, милый, ты тоже. – Она наконец осознала, что он гладит её по ноге, залезая под плащ. В ответ её рука тоже начала свое движение по его телу, крепким рукам, мускулистой шее.

Мест на парковке было много, но Джерри, по привычке, поставил машину передом к забору. Таким образом, мама с сыном, находящиеся на заднем сиденье за полностью тонированными стеклами фактически не были видны никому, кто не подошел бы слишком близко.

Возбуждение стало нарастать, а пальцы обоих стали смелее исследовать тела друг друга. Саймон потянулся к маме губами, и она ответила на его жаркий поцелуй, сплетаясь с ним языками, кончиком исследуя зубы, покусывая губы.

Сын взял её руку и сунул себе под резинку штанов, туда, где её ждал долгожданный член. Она с трудом оторвалась от его губ, двумя руками приспустила ему штаны, выпустив этого жеребца на волю и в таком же страстном поцелуе слилась и с ним. Она сосала, глубоко заглатывая головку, раз за разом исследуя языком каждую вену складочку.

— Мамочка, я хочу тебя! – Саймон осторожно поднял лицо матери от своего члена.

Её собственная киска насквозь промочила трусики, а в голове гудело от возбуждения и желания кончить, так что она не смогла сопротивляться. Быстро расстегнула полы плаща и почти запрыгнула на сына, на ходу отодвигая тонкую полоску так некстати разделяющей их сейчас ткани.

Его член, мокрый от смазки и слюны быстро проложил дорогу в самую глубь материнского лона. Алина насадилась на всю длину и несколько секунд, даже не двигаясь, кончала от одного только такого долгожданного присутствия его в себе. Потом медленно поднялась и опустилась снова, и снова, и снова, каждый раз встречая его теплом и гостеприимством.

Остроты ощущений добавлял еще и тот факт, что из машины, сидя лицом к заднему окну на члене сына, она видела, как на парковке появляются и уезжают машины, как парочки идут в магазин или уже оттуда, нагруженные пакетами. Видела семьи, такие же, как и её. Отцов с дочками, мам с сыновьями. Ей хотелось кричать, поделиться со всеми тем знанием, которым она обладает, ей хотелось сказать всем, что кончать на члене сына, или видеть, как дочь кончает на члене отца — это лучшее, что может быть и что это укрепляет и сближает всех членов семьи. Её накрывал очередной оргазм, и она хотела поделиться им с каждым на этой парковке.

Какого же было удивление Джерри и Мэл, когда, открыв багажник, она обнаружили Алину, кончающую на члене Саймона.

— Я думала ты займешь мое место впереди, а ты заняла его на члене братика! – смеясь подзадорила её Мэл и направилась к передней двери.

— Вы закончили? – Джерри быстренько закинул пакеты и уже садился за руль.

— Нет! Я еще нет! – запротестовал Саймон, заметно ускоряя темп, видимо боясь, что у него сейчас отберут эту горячую вкусную киску.

— Ааааарх! – Нечленораздельно простонала почти безвольно скачущая и кончающая мама.

— Ну ладно, всё равно поедем потихоньку. – завершил папа.

Мама снова прильнула к губам сына, чтобы скрыть неприличные, как ей казалось, стоны. Полоска трусиков съехала назад, то и дело норовя помешать им. “Ни за что больше не надену!” – подумала она, оттягивая их снова. Саймон стал двигаться медленнее, но с большей амплитудой. Мама знала, что это значит, знала, что вот-вот получит мощный заряд в изнывающую киску. Она ждала этого, готовясь кончить еще раз в ответ, максимально сжала все мышцы влагалища и через секунду была вознаграждена. Сперма потоком хлынула в её матку заливая стенки, брызгая во все стороны. Она послушно кончила еще раз и просто свалилась рядом. Саймон еще кончал и она быстро сунула его член в рот, не позволяя ни одной капле пролиться мимо её тела.

— Боооже, вы прям животные! Обожаю смотреть, как вы трахаетесь, когда воздерживаетесь хотя бы несколько часов. Да пап?

— Да, малышка. У меня вон – палатка в штанах уже. Причем с момента, как мы в магазин ходили.

— Прикинь, мам, пап опять меня чуть не трахнул в магазине. Там продавались всякие смешные огромные трусы, и мы в шутку начали дурачиться. Потом зашли в примерочную. И тут папа начал распускать руки. Я вырвалась, конечно, но он пару раз так приятно прошелся ладошкой у меня между ног, что я почти сдалась.

— Джерри! Ты же помнишь, что мы обсуждали по примерочным. Можно, но только если я рядом, чтобы вас прикрыть. – мама слегка пришла в себя.

— Да, да, дорогая.

— А чтобы тебя утешить, – Мэл юркнула под руку папы, оказавшись широко раскрытым ртом как раз у него между ног. – Сим-сим, откройся!

Свободной рукой Джерри моментально приспустил штаны, сунув член прямо в раскрытый рот.

— Ооооо! Класс. Ты моя любимая дочка.

“Любимая дочка”, самозабвенно сосущая член, не могла уже ничего ответить.

Они уже подъезжали к даче, и дорога была безлюдной, машины попадались редко, да и вряд ли кто-то заметил бы Мэл, глубоко насаженную горлом на член. Дочь, как профессиональная сосалка, быстро довела папу до оргазма, проглотила, облизнулась, и как вежливая девочка поблагодарила папу за подарок как раз в тот момент, когда они подъехали к даче.

— Ну вот, другое дело. Теперь можно спокойно топить баню. А вы пока дом открывайте. Саймон, занесешь продукты?

Все быстро разбрелись по даче занимаясь делами.

Начало осени выдалось теплым и солнечным, а забор на даче был высоким, да и соседи не особо интересовались жизнью друг друга, поэтому Алина скинула плащ и напрочь залитое спермой сына белье и переоделась в легкий короткий халатик на голое тело.

Мэл, кажется, пошла помогать папе топить печь в бане.

А Саймон заносил продукты. Когда всё было сделано он тоже сбросил с себя всю одежду, объясняя тем, что всё равно скоро в баню. Да и, честно говоря, вид мамы, в коротком халатике нарезающей что-то для вечернего стола, такой близкой, такой доступной, снова возбуждал в нем желание. Он видел в окне, как Мэл с папой носят дрова в баню и даже хотел им помочь, но обратил внимание, что с каждым выходом из бани одежды на них всё меньше и меньше. Вот папа вышел без футболки, а Мэл без свитера. Вот уже оба по пояс голые, а задорные сиськи сестры подпрыгивают в такт её шагам.

— Нравится то, что видишь, милый? – прервал его мысли голос мамы.

— Да, мам. Мэл классная, и такая шлюшка. Готова сунуть в себя член, где и когда угодно.

— На себя бы посмотрел! – мама ножом, которым только что нарезала огурцы, указала на флагштоком стоящий член сына.

— Ой! – не нашелся с ответом Саймон.

Мама одним движением сбросила халатик и приглашающе прогнулась, выпятив задницу.

— Мэл всё равно занята. – с улыбкой указала она в окно.

И действительно – Мэл, абсолютно голая, за исключением белоснежных гольф, стояла, упершись обеими руками в дверь бани, а папа, держа её одной рукой за волосы, а второй шаря по заднице, размашисто таранил киску. Дрова лежали рядом, ожидая, видимо, завершения акта внезапной любви.

Саймон тоже не стал ждать второго приглашения и нежно вошел в гостеприимную материнскую щель. На этот раз он не спешил. С одной стороны, он не хотел мешать маме, которая, как ни в чем не бывало, продолжала нарезать салат, с другой, хотел просто максимально насладиться близостью.

Не меняя темпа, он снова взглянул в окно. Мэл уже еле стояла. Нанизанная на член отца, она как будто висела на нем марионеткой. “Кончила пару раз.” – сделал вывод её брат. Но Джерри всё это было ни по чем – он был намерен совать свой член в эту мокрую щелку до тех пор, пока сам не кончит.

Саймон развернулся обратно. Алина, в машине будучи сверху, могла менять темп скачки так, как ей хотелось наиболее коротким путем доводя себя до оргазмов. Здесь же ситуацию контролировал сын. Он двигался в её влагалище в своем темпе, доводя её до истомы. Она извивалась, давно забыв о салате, пыталась быстрее подмахивать и глубже насаживаться, но сын был неумолим, легко парируя все её попытки. Она почти встала, спиной прижавшись к его груди, взяла его за затылок и, слегка развернувшись, потянулась к нему губами, хотя бы так пытаясь заслужить его снисхождение и дать ей кончить. В ответ Саймон взялся обеими руками за её роскошную, упругую грудь, слегка сжал, пропустил соски между пальцев, еще раз сжал уже сильнее и увеличил темп. Мама благодарно застонала, пуская свободную руку к своей пещерке, прошлась по лепесткам, развернув их навстречу стволу, который приносил столько удовольствия и скрестила ноги, зажимая между пальцами клитор. Терпеть поднимающуюся истому было больше невозможно.

Саймон посмотрел в глаза мамы, доводящей себя до оргазма, такой открытой для него сейчас, и увидел, что её зрачки расширяются, как будто перед самым оргазмом пытаясь запомнить лицо того, кто принес эти дары. Мамина рука, зажатая между ног, сделали её киску такой узкой, что его член, казалось, еле помещался туда, и, если бы не смазка, свободным потоком текущая из неё, так бы и было. Он чувствовал, что она кончает и, не в силах больше сдерживаться, кончил вместе с ней.

— Саймон, сыночек, как же хорошо, что мы вместе.

— Да, мам. – его руки всё еще лежали на её груди, а её рука сжимала киску закупоривая клокочущую сперму, и не желая выпускать из себя член.

— Баня готова! Мэл натрахана! – Папа стоял в дверях, шутливо отдавая честь. – У вас тут что, интимный момент, я не помешал? Сакральный разговор матери и сына?

— Фу, Джерри! Ну разве можно так вероломно разрушать такие моменты? – раздосадовано ответила Алина, выпуская из себя сына.

Саймон вышел, и струйка спермы побежала по её ноге.

— Сори. Ну Мэл в бане. Устала дрова носить. – и задорно подмигнул Саймону, на что тот понимающе улыбнулся.

— Ой ли? Не этим ли поленом ты её утомил? – Алина указала кончиком ножа, которым снова начала резать салат, на член мужа, еще не до конца опавший и весь блестящий от смазки.

— Всё может быть. – попытался загадочно отшутиться Джерри.

Ближайшие пару часов прошли спокойно. Все обустроились на улице. Саймон принес из машины колонку, мама выставила на стол наскоро приготовленный ужин. Джерри поставил два больших дивана, которые с началом дождей обычно убирали в сарай.

Все непринужденно ели, обсуждая предстоящий учебный год, сложности, трудности, и приятные события, которые их ожидали.

— Пока моя сис рядом – всё будет отлично!

Эта мысль Саймона в очередной раз подтвердила для родителей, что они всё делают верно. Еще буквально полтора года назад эти двое были как кошка и петух. Не цапались, не ругались, но и были из разных миров. А теперь вот – они опора и поддержка друг друга. И всё благодаря тому, что петушок брата побывал в киске сестренки.

К вечеру похолодало и Алина поближе прижалась к Джерри, по коже которого уже бежали мурашки несмотря на то, что он говорил, что ему тепло. И все понимали его. Никто не хотел прерывать эту теплую беседу.

К счастью, это было и не нужно, ведь все вместе могли перебраться в баню.

Алина, как самая мерзлячка впорхнула первая, за ней уже подтянулись и все остальные.

В парилке было жарко. Только Алина и Джерри осмелились залезть на полог. Да и они сидели, скукожившись от жара.

Но не прошло и пяти минут, как Мэл забралась к ним. Но только наполовину. Расположившись таким образом, что ноги остались болтаться, почти доставая до лавки.

— Саймон, а давай покажем папе, как мы тут маму соблазняли? – заговорщицки обернулась она к брату.

Алина зарделась, то ли от жара, то ли от стыда.

— О, давай сынок! Я столько слышал об этом, но увидеть было бы как-то еще прикольнее. – Поддержал их идею Джерри

— Только не в киску, а в попку, ок?

— Без проблем сестренка! – Орудие брата уже было наготове, и он с ним наперевес приближался к сестренке.

— Вот, пап. Вот так и было. Сначала Саймон трахнул маму в предбаннике, потом мы зашли сюда и грелись. А потом я вот так развернулась и Саймон мне вставил. Мммммм… Тогда он любил мою щелку больше всего на свете. А теперь мамину, правда, мам?

— Зато теперь твою киску больше всего на свете любит папа. – легко парировала укол от дочери Алина.

Лицо Мэл исказилось гримасой боли. Саймон проталкивал свою дубинку в её узенький проход. И как бы она ни пыталась расслабиться, головка члена была великовата. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом.

— Стой! – Мэл быстренько развернулась, ложась на полог спиной, задрала высоко вверх и развела ноги. Макни сначала в киску, потом вниз!

Брат повиновался. Слегка протолкнув багровую головку в сочную киску, переместился ниже. На этот раз смазки было достаточно, и член, хоть и с трудом, прошел внутрь. Дальше дело пошло как по маслу. Соки, текущие из перевозбужденной киски, стекали вниз, смазывая и смазывая всё дальше проходящий поршень брата. И вот уже пару секунд и Саймон шурует в её анусе на полную длину. Мэл, понимая, что механизм удовольствия работает как часы, завела ноги за спину брату, задавая темп, глубину и помогая ему.

Джерри и Алина смотрели на это с восторгом и восхищением. Такая слаженная работа для достижения цели. Они даже завидовали им. Познав удовольствия и такую открытость в этом возрасте, каких высот они достигнут!

Одного члена в попке Мэл было явно недостаточно, и она опустила обе руки к своей жаждущей пещерке. Сразу вставив три пальца в истекающую дырочку, предусмотрительно растянутую в самом начале членом брата, второй рукой она начала кружить вокруг клитора. Контраст между болью в нижней части и чистый кайф в верхней моментально довели её до оргазма. Обе её дырочки сжались. Точнее попытались сжаться, но член брата в одной и пальчики в другой не дали этого сделать. Но фейерверк в голове случился, а Саймон зарычал, крепче взявшись за бедра, и остервенело проталкивая в её пещерку свой паровоз.

— Ты в порядке, малышка? – обеспокоенно проговорил папа. Мамина рука надрачивала ему член почти с самого начала представления.

— Ага, супер! Пососать тебе? – она постаралась как-то повернуться, но член папы был в недосягаемости.

— Хотелось бы, но…

— Пап, сейчас заменишь меня. – скомандовал сын. – Жарко и я пару раз уже трахнул маму, а попка Мэл такая горячая, что я скоро кончу.

— Ок.

Джерри стал осторожно перелазить через весь полог, через Алину, мимо дочки, которая всё равно попыталась поймать его член ртом, как рыбка, выброшенная на берег. Когда член проплыл мимо неё, она снова сосредоточилась на своей киске. Попка теперь вместо боли доставляла ей только удовольствие, которая она попыталась усилить ощущениями из заполненной пальчиками щелочки. И справилась, как всегда, на отлично! Просунув пальчики еще глубже, она тыльной стороной ощущала движущийся поршень брата, а подушечками пальцев нащупала точку G. И каждый раз, когда головка члена проходила за перегородкой, она толкала пальчики в эту точку, с каждым толчком чуть не отправляя хозяйку в обморок от удовольствия.

Она решила поделиться этим открытием с мамой, подняла на неё глаза и:

— Мааамммааааа!…… Кончааааююю…! – только и смогла простонать дочь, видимо, оставив практические советы на потом.

Попка снова попыталась сжаться, кольцом обхватывая член брата у самого основания. Саймон такого выдержать уже не смог и стал бурно кончать, в ответ пытаясь расширить колечко ануса членом, раздувавшимся после каждого броска спермы.

Закончив, Саймон оставил почти бессознательную сестренку, ловко соскочив с лавки.

— Теперь ты, пап. – Передал он эстафету, и быстро выскочил из парилки, вернувшись буквально через пару секунд.

Джерри встал на место сына, ловко проскочил в разверзнутое отверстие дочки, и как ни в чем не бывало продолжил её накачивать, не стесняясь входить сразу на всю длину.

Глаза Мэл так и были обращены к маме. Но, учитывая, что Мэл лежала на спине, её глаза скорее были обращены к киске матери, которую та безнадежно натирала.

— Мамочка, дай мне попробовать, пожалуйста! – умоляюще протянула она руку, блестящую от собственных выделений.

— Ты уверена, что хочешь, милая? – с сомнением смотрела она на её тело, которое елозило по пологу взад-вперед под длинными и размашистыми толчками папы.

— Да, точно! Дай! – от мольбы к требованиям перешла девочка.

Алина приподнялась, и аккуратно расположилась над самым лицом дочери, встав на колени так, чтобы мочь контролировать силу прижима киски к её лицу.

Мэл сходила с ума. Самые близкие ей люди были сейчас в ней. Сперма брата, огромный поршень папы, а теперь и сладкие, блестящие, сверкающие от выделений лепестки её любимой мамы, маленький бугорок её клитора, умоляющий пососать его. Это было невыносимо. Она кончила. На секунду отключилась и пришла в себя вновь. Мама стала опускаться на лицо дочери, просто елозить по нему в нетерпении. “Обещала, и ничего не происходит!” Она уже не могла уйти не кончив.

Мэл очнулась. И сразу всосала всю мамину пещерку широко открыв рот. Алина вскрикнула от счастья. Началось! Сейчас ей помогут кончить! Мэл старалась изо всех сил. Сначала сильно засасывая то блестящие губы, то бугорок клитора. То едва касаясь окраин и почти кончиком языка кружа вокруг губ, отчего мама сильнее садилась, безуспешно принуждая её усилить ласки. Пару раз Алина видела, как Мэл кончает на члене отца. Её тело под ней извивалось дугой, раскрытая киска сжималась, выплескивая новые и новые порции сока навстречу невидимому члену, который находился не там, где предназначено природой, а рот Мэл кричал прямо во влагалище мамы. Она чуть привставала, давая девочке отдышаться, но не более пары секунд.

Приближаясь к апогею, она взглянула на лицо мужа. Он был сосредоточен. Движения были точны и выверены. Он был на финишной прямой. Его член работал, как машина. Выходил ровно настолько, чтобы не выскочить, но при этом получить максимально удовольствия на обратном пути вглубь. Руки сжимали бедра мертвой хваткой, от чего хрупкое тело Мэл неизменно возвращалось на исходную позицию после каждого толчка.

Мэл тоже была на грани нового оргазма и пыталась передать его матери. Алина, которая кончила два или три раза, дрожа и заливая соками рот дочери, готова была кончить снова.

И они сделали это все вместе, как эстафету передавая этот олимпийский огонь. Первым зажег пламя папа. Его факел выстрелил огненным потоком спермы в самые глубины прямой кишки дочери. Это вызвало цепную реакцию, и Мэл начала трясясь кончать, не дожидаясь, пока завершит отец. Она широко открыла рот, зубами слегка задев и прижав клитор матери, чего было достаточно истекающей пещерке, чтобы выбрызнуть салют победителя, как шампанским обливая дочь.

Мама первая рухнула обратно на полог. Папа с сосущим звуком вышел из Мэл, руки которой до сих пор были внутри её уютной пещерки, и развернул её на пологе, и с широко открытыми глазами оставил приходить в себя. После этого и сам осел к Саймону на лавку.

— Да уж. Сложно вам было отказать. – со смехом отметил папа.

— Это точно. – выдохнула мама с полога. – Я до сих пор не научилась.

Её взгляд был затуманен, а тело потряхивало от пережитого удовольствия. А Мэл невинно и по-детски обняла её, закинув ногу, а из обеих её дырочек текли соки и сперма.

Саймон с папой сидели внизу на лавке, открыв дверь и впуская прохладный воздух, остужая разгоряченные тела.

— Отличное дополнение к фотоальбому будет. – Неожиданно сообщил Саймон.

Все удивленно уставились на него.

— Ну я как кончил – вышел за телефоном. Помните, мы хотели фотоальбом фотками дополнить – вот я и сделал пару снимков. – смущенно ответил он, уже не уверенный, что это была хорошая идея. – А что? Не надо было? Да и камера, наверное, запотела. Может и не получилось ничего.

— Брааатик! Офигенно! Какой ты молодец! – Мэл восторженно смотрела на него. – Покажи, что получилось!

— Давайте выйдем хотя бы в предбанник. У меня телефон и так мокрый весь уже. – Всё еще не до конца вернувший себе уверенность Саймон переминался с ноги на ногу у выхода из парилки.

Вся семья, подбадривая его, гурьбой выкатилась прямо на улицу, в прохладный вечерний сумрак и расселась на одном из диванчиков, которые папа вынес еще днем. Саймон сидел посерединке, а родители по обе стороны от него. Сестренке не нашлось другого места, кроме как у папы на коленках. После того как все расположились, начался показ. Как и обычно при просмотре фото после вечеринок, этот процесс сопровождался колкими, но добродушными комментариями в адрес друг друга.

— Мэл, ты тут как краб на палочке! – смеялся брат, разглядывая первую фотку, на которой папа только начал погружать головку члена в Мэл, которая завела ноги за его спину, а руками тянется к маме, отчего действительно похожа на крабика, насаженного на шпажку.

— На тебя бы посмотрела, фехтовальщик! – слегка шлепнула она его по плечу.

— Вот! Пожалуйста! – следующий кадр – селфи. Довольное лицо Саймона, на фоне которого папа уже полностью в Мэл, а её ноги крепко зажаты у него за спиной.

— Крепкая семейная связь!

— Я даже не видела, как ты снимал это. – Дальше несколько фоток мамы, где она с раскрасневшимся лицом теребит свою пуговку.

— Ну да, там было чему отвлекать внимание.

— Давай дальше. – сестре не терпелось посмотреть, что там еще.

— Эх, тут камера запотела уже. – Быстро перелистывал Саймон фотки. – Вот, я протер.

— Клааасс!! – Мама не могла сдержать восхищения. На фотке был момент окончания их небольшой оргии. Тело Мэл было выгнуто дугой, было даже видно, как каждая мышца на её ногах из всех сил прижимает папину задницу, чтобы как можно глубже вогнать его член в себя, а оргазм настолько сильный, что даже пальчики на ногах свело судорогой удовольствия. А тело Джерри, натянутое, как струна, насквозь пронзает это маленькое хрупкое тело. И дополняет картину тоже выгнутое дугой, как в молитве, прекрасное загорелое тело мамы, стоящей на коленях. Глаза широко распахнуты, а из груди рвется стон.

— Идеальный кадр. – Мама с гордостью смотрела на зардевшегося от всеобщей похвалы сына.

Алина уже увидела, что Мэл ерзает на коленях у папы. “Боже, да сколько в неё влезает!” с удивлением и легкой обеспокоенностью подумала она и позвала всех в баню завершать водные процедуры. Краем глаза она отметила, что дочь не без сожаления слезла с папы, член которого уже был точно не на “пол шестого”. Ей и самой, честно говоря, после просмотра фото хотелось почувствовать чей-нибудь горячий орган в своей щелочке, ведь Саймон трахал её по-настоящему еще в обед. Но она решила, что лучше оставить это всё на потом, уже темнело, а совсем “в ночь” ехать не хотелось.

Все по очереди забежали в баню и начали мыться. Не без споров и шуток, типа кто кому должен воды налить, а кто кому спину намылить, но всё же дело двигалось вперед. Смешно, что разменной монетой были различные удовольствия, например, Мэл предложила брату налить ей воды за вечерний минет, а мама Саймону за массаж с окончанием. Один папа делал всё для всех абсолютно бескорыстно, глубоко в душе понимая, что он может получить это в любое время за так. Шутки и шлепки пару раз грозили перерасти снова в действие, но мама, как сторожевой пес, не давала никому зайти слишком далеко, поэтому уже через полчаса все собирали остатки ужина и вещи, уезжая домой.

Джерри перепроверил все замки, выключил свет, и семья расселась по местам. Алина в этот раз не позволила Мэл занять свое место и одним строгим взглядом пресекла попытку дочери запрыгнуть вперед. В сумерках папу лучше не отвлекать от дороги.

— Как ты, устала? – брат тихо обратился к сестренке. В салоне играла музыка, да и Саймону хотелось немного поговорить с сестрой. В последнее время она всё больше времени проводила с папой, а он с мамой. А если были все вместе, там тоже не до разговоров.

— Нет, наоборот, даже полна сил! – Мэл подвинулась ближе. Ей тоже не хватало общения с братом наедине, но она надеялась наверстать упущенное в школе. – Что будем делать с камерами?

— Трудно сказать. Можно расфокусировать камеры, например. Будет в общем видно, что кто-то идет, а конкретно не разобрать. Или разбить. – Саймон никогда не исключал силовой вариант решения любой проблемы.

— Или найти ключи от мед кабинета. Он в этом году, говорят, будет пустовать. Да и камер там нет. А диван есть.

— Тооочно! Можно попробовать! – глаза Саймона зажглись надеждой.

Он тихонько прижал к себе сестру и поцеловал. Она ответила ему также нежно и покорно. От её губ всё еще доносился дурманящий аромат маминой киски. Они долго и не спеша целовались. Торопиться было некуда, они были в безопасности, окруженные темной ночью, предоставленные друг другу.

Мэл опустила руку и запустила к брату в штаны. Её тело непроизвольно вздрогнуло в предвкушении, когда она ощутила жар его крепкого и большого члена, а пещерка раскрылась, выделяя смазку.

— Сестренка, я не могу больше ждать. – прошептал он ей, оторвавшись от губ.

Девочку не нужно было уговаривать, она пересела к нему на коленки, оказавшись спиной к нему, взялась за мамино кресло и подняла попку.

Саймон нетерпеливо спустил штаны почти до щиколоток, задрал юбку сестренки и пару секунд наслаждался открывшимся видом. Анус Мэл еще не до конца вернул свою привычную форму и был, казалось, готов принять Саймона хоть сейчас. А киска в свете ночных фонарей блестела капельками смазки, манила к себе. Лепестки её пещерки были раскрыты, готовые укрыть внутри себя заждавшийся горячий стержень.

Мэл обернулась, ожидая, какую дырочку выберет брат. Он взял её за задницу и начал аккуратно погружать свой член в её пещерку. Тело девочки было напряжено, сантиметр за сантиметр принимая в себя гостя. Вошел наполовину, вышел, вошел снова. Уже почти на две трети. Вышел. Вошел почти полностью. Мэл задрожала. Вышел. Вошел полностью. Остановился, чтобы сестрёнка могла привыкнуть.

Девочка предусмотрительно подогнула ноги так, что фактически стояла на коленях спиной к брату. Поэтому он легла на его грудь, затылком чувствуя его дыхание и начала движение бедрами.

Несмотря на то, что они делали всё очень медленно и тихо, мама обернулась, услышав возню сзади.

— Джерри, ну только глянь на них. Любящие брат и сестра. – она с нарочитой улыбкой и театральным жестом кистью в их направлении обратилась к мужу.

— Просто голубки! – Джерри взглянул в зеркало заднего вида, обнаружив там скачущую вверх вниз головку дочери. – Сынок, тебе удобно? – с таким же как у матери шуточно обеспокоенным голосом спросил он.

— Да, вполне, тепло и уютно. Даже горячо.

Мэл же проигнорировала все эти выпады в их сторону и была сосредоточена на том, чтобы доставить себе и брату максимум удовольствия. Её киска, благодарная наличию в ней горячего, твердого члена, послушно изливалась соками, посылая в сознание Мэл волны экстаза. Бедра двигались, как заведенная игрушка вверх-вниз, вверх-вниз, на всякий случай не выходя больше, чем наполовину, ведь случайная кочка, или яма на дороге – и можно потерять важного гостя. Саймон тоже не отставал и вколачивал свой стержень на максимум, каждый раз полностью прижимая попку сестры к себе.

Очень скоро Мэл не выдержала и кончила, вобрав стержень брата в себя полностью и сжимая подлокотник до белых костяшек. Расслабилась и опала на брата. Саймон подождал пару секунд и захотел продолжать, неуклюже пытаясь двигаться в Мэл. Девочка почувствовала движение, но отвечать уже не могла. Она хотела кончать, но двигаться больше сил уже не было.

— Саймон, миленький, я не могу больше. Можно я лягу, а ты сверху?

— Быстро же кончилась твоя энергия! Конечно, тем более я уже скоро.

Мэл моментально легла на спину, широко и приглашающе разведя ноги. Одну ступню заложила за мамин подголовник, вторую за подголовник заднего сиденья. Брат навалился на неё, и свободный в своих действиях, сам стал задавать “тон вечеринки” с огромной скоростью двигаясь в сестре. Тем более ему стала доступна её грудь, которую он тут же начал грубо лапать. Мэл нравилось это чисто мужское, собственническое отношение. Брат использовал её для получения удовольствия, и удовольствие от этого поучала она. Она скулила, выла, кричала под его ласками, пронзаемая его дубинкой, работающей без устали. Потом почувствовала, что то, что дарит ей столько удовольствия, становится больше. Он готов был кончить. Она знала, что кончит в ответ и затаилась в нетерпении и ожидании. Время для неё остановилось, сознание замерло и в следующую секунду разорвалось, смываемое жарким огнем, хлынувшим в глубины её матки. Член брата как насос закачивал в неё семя, обжигая стенки влагалища, которое обливало его в ответ соками, пытаясь то ли потушить, то ли “подлить еще масла в огонь”. Они пролежали в обнимку еще несколько секунд, или минут, пока не пришли в себя.

— Спасибо, Мэл. – Саймон поцеловал её в губы, нежно взглянув в глаза. Мэл увидела, что сколько бы времени он ни проводил с мамой, брат любит свою сестренку всё так же.

— Спасибо, Саймон. – Так же ответила она.

Их романтическую беседу прервала Алина.

— Одна я без члена с обеда! – филигранно изображая деревенскую простушку возмутилась она. – Эта скачет то пиздой, то жопой, а я всё нет!

Все рассмеялись, от того насколько реалистично мама умела вживаться в образы. Она даже подбоченилась как-то, выпятив грудь. Ну прям доярка дояркой, честное слово.

— Я не оставлю тебя в одиночестве, моя дорогая. – муж примирительно положил руку ей на грудь. – Доедем, и трахну, как хочешь.

— Ну смотри, гармонист! – мама никак не унималась, и не выходила из роли, волнами вызывая всеобщий смех, от чего, кстати, из пещерки Мэл, толчками выбрызгивалась скопившаяся сперма. – Не сможешь – разорву твою гармошку, будешь в дудку дуть потом!

Еще немного побухтев, мама успокоилась. Мэл с Саймоном прибрались на заднем сиденье и сидели теперь мило обнявшись, и негромко обсуждая школьные сплетни. Машин было немного, и семья довольно быстро преодолела остаток пути.

Оказавшись дома, Саймон первым делом сбегал и скинул фотки на компьютер, а потом и распечатал пару для стенгазеты, которая от этого стала выглядеть еще более заполненной. На минуту все члены семьи собрались возле нее, вспоминая становление их отношений. Первая баня, фотосессия, подсчет звездочек-оргазмов, эксперименты и новогодние костюмы. Сегодняшние фото как будто возвращали их к началу, к самым первым дням. Все были благодарны Мэл за то, что она не побоялась и открыла им целый мир, по очереди вовлекая в эту оргию длиною уже в год. Девочка чувствовала это и была благодарна семье, что они поддержали её, каждым действием, каждым оргазмом и объятием.

— Так! Хватит тут мечтать! Маму пора трахать! – По-пионерски задорно вывела Мэл всех из состояния доброй меланхолии и ностальгии.

Она взяла её за руку и повела в спальню.

— Папа! За мной! – продолжила командовать она.

Алина была не против, так что, быстро оглянувшись на мужа, замаршировала в сторону супружеского ложа. Джерри помогал сыну подправить чуть покосившуюся со временем стенгазету.

— Иду. Минуту.

Саймон же пребывал в некотором замешательстве. Его, вроде, не позвали, но и оставаться в зале одному как-то непонятно.

Мэл с Алиной за ручку зашли в спальню. И тут, мама неожиданно поцеловала её. В этом поцелуе была заключена вся благодарность, вся любовь, которую может испытывать мама к своей дочери.

— Мамочка! – Мэл не ожидала такого начала, но её пещерка быстро развеяла все сомнения.

Мэл поцеловала маму в ответ, одновременно стягивая с себя юбку и футболку. Алина положила дочь на кровать, и начала обсыпать поцелуями, спускаясь всё ниже, к уже давно разведенным ногам. Мэл взяла её за волосы и прижала к пещерке, еще покрытой спермой брата. Алина послушно кружила языком вокруг бугорка клитора, призывно торчащего вверх, как и мамина попка сейчас.

Алина ощутила, что кто-то задирает ей халат, который она так и не сняла в порыве страсти. Её киска горела, так что ей было не важно чей член окажется внутри, сына или мужа.

Почувствовала головку у входа.

Начал входить, уверенно раздвигая стенки влагалища.

Джерри. Она слегка подалась назад, скорее продвигая его в себе.

— Да! – только и успела она простонать до того, как дочь снова прижала её рот к лепесткам своей киски.

Мэл была близко. Не раз вытраханная за сегодня киска была сверхчувствительной, а под нетерпеливым язычком мамы и вовсе готова была кончить почти сразу.

Джерри только начал толчками загонять свой поршень на всю глубину, когда Мэл с криком кончила, судорожно сжимая стенками влагалища мамин юркий язычок. Последний раз провела губами по её лицу, оставляя блестящий след выделений и обессиленная отсела назад.

Наконец-то Алине представилась возможность оглядеться. И только сейчас она вспомнила о сыне. Он робко стоял в дверях, держа свой эрегированный член наперевес. Он смотрел на Мэл – но та была не в состоянии ни сосать, ни трахаться, а просто развалилась на подушке, наслаждаясь видом родителей.

— Милый, тебе пососать? – Алина видела единственный возможный вариант.

— Может вместе? – вдруг перебил её голос мужа, буднично приглашающего сына к телу матери, как к столу.

— Чур я в попку! – Не спрашивая мнения Алины, застолбил себе место сын.

— Давай! – Джерри махом вышел из пещерки жены и лег рядом на спину, не оставляя ей ни шансов, ни возможности протестовать.

Алина быстро перешагнула его и вернула член в его законное место, но только наполовину, боясь, что неготовая к внезапному вторжению попка не сможет вместить член сына. Саймон от счастья чуть ли не вприпрыжку подскочивший к любимым родителям начал тыкаться членом в тугое колечко матери. Но никак не мог протолкнуть хотя бы головку внутрь. К всеобщему счастью, Мэл, уже слегка оклемавшаяся после последнего оргазма, подскочила к ним на помощь. Двумя ручками она развела половинки маминой попы в разные стороны, а Саймон, крепко взявшись теперь двумя руками за мамины бедра, с усилием втолкнул член внутрь. Алина застонала. В первую секунду ей показалось, что боль будет нестерпимой. Но прошла пара секунд и член в киске начал двигаться. Еще немного и начал движение сын. Она постаралась расслабиться, волну за волной ощущая от своих дырочек. Джерри и Саймон быстро синхронизировались. Саймон выходит, Джерри входит. Один из её центров удовольствий всегда был заполнен. Звуки ритмичных шлепков заполнили комнату. Как будто 2 члена аплодируют Алине.

Выдержать такую сладкую пытку долго было невозможно. Она кончила, послушно стоя почти на четвереньках. Расслабляться было нельзя. Мальчики еще только разгонялись. Смазанные дырочки растянулись и передавали всё больше удовольствия. Алина уже не знала, кончит она скоро или нет. Её состояние было предоргазмическим каждую секунду.

Раз – и кончила снова.

Руки подкосились, но нет, стоять.

Муж и сын уже входили не по очереди. Ритм сменился. Теперь стало “вышли – зашли”. Как заправские гребцы шли они к своим оргазмам. Алина кончала снова и снова.

Вышли – пустота – зашли – киска покорно кончает!

Прошло еще несколько минут, и скорость начала увеличиваться. Два поршня уже на полную длину выходили и входили, как один целый организм. Она чувствовала, как трутся головки их членов через тонкую перегородку, заставляя её стонать и извергаться снова и снова. Мама хотела, чтобы они кончили. Она понимала, что сейчас упадет в обморок, но перед тем, как отключиться, хотела ощутить, как два любимых члена кончают, почувствовать, что она выполнила свою миссию до конца.

И это случилось. Они вошли на полную глубину одновременно. Она почувствовала, как яички обоих прижались к ней, как маленькие цыплята, в самую глубину её отправляя свою безграничную любовь. Жар в последний раз прошел от низа её тела к гаснущему от экстаза сознанию, судорожно сжавшись она выдоила последние капли из благодарных членов сына и мужа и отключилась.

— Да уж, отличное начало учебного года! – Мэл стояла над бутербродом из членов семьи с фотоаппаратом в одной руке, свободной рукой натирая и без того раздраженный клитор. – Как там мама? Завтра будем писать сочинения “Как я провел лето”.

— Я всё лето кончала на члене сына. Конец. – донесся смеющийся голос очнувшейся мамы.

— Садись. Содержание “5”, длина сочинения “2, тема не раскрыта”.