Курс молодого бойца. Часть 5

     Французский философ-просветитель Жак-Жак Руссо, живший в XVIII веке и оказавший немалое влияние на развитие европейского гуманизма, в своей “Исповеди” вспоминает, как в юности он оказался в неком убежище, где его среди прочих должны были обратить в католическую веру; и как в этом убежище один из таких же обращаемых в него влюбился, а влюбившись, попытался склонить его к однополому сексу, – вот как описывает Руссо это происшествие: “Один из двух бандитов, выдававших себя за мавров, полюбил меня. Он часто подходил ко мне, болтал со мной на своем ломаном франкском наречии, оказывал мне мелкие услуги, иногда делился со мной за столом своей порцией и то и дело целовал меня с пылкостью, очень меня тяготившей. Несмотря на вполне понятный ужас, который внушало мне его лицо, похожее цветом на коврижку, украшенное длинным шрамом, и его горящий взгляд, казавшийся скорее свирепым, чем нежным, – я терпел его поцелуи, говоря себе: “Бедняга почувствовал ко мне большую привязанность, – я не должен его отталкивать!” Мало-помалу его обращение становилось все более вольным, и он стал заводить со мной такие странные речи, что мне казалось, он сошел с ума. Однажды вечером он захотел лечь спать со мной; я воспротивился, говоря, что моя кровать слишком узка. Он стал уговаривать меня, чтобы я лег на его постель; я опять отказался, потому что этот несчастный был так нечистоплотен и от него так несло жевательным табаком, что меня тошнило. На другой день, довольно рано утром, мы были с ним вдвоем в зале собраний; он возобновил свои ласки, причем движения его стали такими неистовыми, что он сделался страшным. Наконец он дошел до самых непристойных вольностей. Я бросился на балкон, взволнованный, смущенный, даже испуганный, как ни разу в жизни, и близкий к обмороку. Я не мог понять, что было с этим несчастным; я думал, что у него припадок падучей или какого-нибудь другого еще более ужасного исступления… Я поспешил как можно скорее рассказать всем о том, что произошло… и доболтался до того, что на другой день один из наставников сделал мне строгий выговор, обвиняя меня в том, что я порочу честь святого дома и подымаю шум из-за пустяков. Он продолжал свое внушение, объяснив мне многое, чего я не знал, и не подозревая при этом, что просвещает меня, так как был уверен, что я защищался, зная, чего от меня требуют, и не соглашаясь на это. В своем бесстыдстве он зашел так далеко, что стал называть вещи своими именами и, воображая, что причиной моего сопротивления была боязнь боли, уверял меня, что эта боязнь неосновательна и мне нечего было тревожиться… То, о чем он говорил, представлялось ему настолько обыденным, что он даже не постарался остаться со мной с глазу на глаз; в качестве третьего лица с нами был церковник, которого все это тоже нисколько не пугало. Непринужденность беседы так подействовала на меня, что я пришел к мысли, будто это обычай, принятый всеми, и я только не имел случая раньше с ним познакомиться… ” И – вывод: “Этот случай послужил мне в дальнейшем защитой от предприимчивости подобных проходимцев; люди, слывшие такими, видом своим и жестами всегда напоминали мне моего страшного мавра и внушали такой ужас, что мне было трудно его скрыть… ”

     А теперь – вопрос: ну, а если б на месте мавра, у которого лицо было похоже на коврижку, а взгляд казался скорее свирепым, чем нежным, и который при этом был так нечистоплотен, что юного Руссо тошнило, оказался бы совсем другой парень… совсем, совсем другой, и – что? Реакция юного Руссо оказалась бы точно такой же однозначно негативной? Вряд ли. Для того, чтоб вкусить сладость однополой секса, совсем не обязательно быть геем – приверженцем однополой любви: от природы на это способен каждый. Но такая возможность – возможность познать-попробовать – явилась юному Руссо в облике внешне несимпатичного, нечистоплотного, нетерпеливо напирающего мавра, и – Жан-Жак отшатнулся… то есть, форма, в которую для юного Руссо облеклась возможность однополых отношений, в лице совершенно несимпатичного мавра оказалась не просто малопривлекательной, а даже отталкивающей и потому – практически неприемлемой, – ну, и при чём здесь сам секс? Окажись на пути юного Руссо не страшный мавр, а симпатичный парень, и – как знать! – мир наверняка бы получил в лице Жан-Жака Руссо ещё одного великого попутчика… но – случилась подмена понятий: форма заслонила содержание, причем случай с мавром, попытавшимся склонить юного Руссо к взаимности, стал для Руссо определяющим на всю последующую жизнь, ибо, как пишет сам Руссо, “люди, слывшие такими, видом своим и жестами всегда напоминали мне моего страшного мавра” и потому “внушали такой ужас, что мне было трудно его скрыть”… вот ведь как бывает! То есть, так это случилось-произошло с отдельно взятым человеком в веке восемнадцатом…

     А в веке двадцать первом при прохождении курса молодого бойца один из сержантов, симпатичный двадцатилетний Артём, влюбился в не менее симпатичного Дениса, и… Всё случилось-произошло за день до Присяги, – восемнадцатилетний Денис, никогда до этого не думавший ни о чем подобном применительно к себе, а потому пребывавший в беспечном неведении относительно собственных природных возможностей, вплотную соприкоснулся с голубым сексом, и не просто соприкоснулся, а – отчасти не противясь обстоятельствам, сложившимся в лице симпатичного улыбчивого сержанта, отчасти из любопытства, обусловленного незамутнёнными представлениями о сексе – естественным образом влился в бесчисленные ряды невидимой армии вкусивших упоительную сладость голубой любви, причем ничего удивительного или чего-то необычного в этом не было, да и быть не могло: ведь для того, чтобы эту сладость познать, совсем не обязательно быть геем – достаточно быть просто самим собой… достаточно услышать в своей душе голос самой природы – голос, не замутнённый шелухой устрашающих слов, которые понавыдумывали на закате античности лукавые ловцы человеческих душ и которыми не без некоторого успеха и по сей день жонглируют среди малограмотной паствы разномастные манипуляторы, стремящиеся контролировать внутренний мир каждого, видя в каждом потенциальный источник собственного дохода… Естественный голос природы Денис услышал раньше, чем слух его успел впитать-усвоить голоса нечистоплотных пастырей, и потому для Дениса всё случилось-произошло вполне естественно, – в мире, где луна приходит на смену солнцу, а солнце снова сменяет луну, одним попутчиком стало больше: Денис, пассивно отдавшись Артёму, вслед за этим активно познал Артёма сам, и это знобяще сладкое, совершенно естественное, неизбежно закономерное сексуальное удовольствие обогатило душу Дениса новым знанием о неведомых ранее ощущениях… но – разве этого мало? Губы, обжигающие страстью… члены, обжимаемые жаром губ… ладони рук, то и дело наполняемые сочной мякотью упругих ягодиц… широко распахнувшиеся, раскрывшиеся ягодицы – символ страсти и доверия… разве этого мало? Артём не насиловал Дениса, не принуждал его – Артём показал Денису путь, точнее, открыл для Дениса один из возможных путей-вариантов, и не более того; а уж как долго Денис, обогащенный новым знанием, будет по этому пути идти, или как часто он будет на него сворачивать… кто может сказать в начале, что будет в конце? Всё это случилось-произошло для Дениса в самом начале службы – спустя две недели после того, как он, призванный в армию из небольшого провинциального городка, вместе с полусотней других пацанов прибыл в расположение части для прохождения курса молодого бойца, – случилось всё это за день до Присяги – после отбоя, когда все спали… влюблённый Артём был нежен, был совершенно уверен в естественности происходящего, и вместе с тем он был деликатно терпелив, так что Денис не мог не почувствовать совершенно естественное желание, ответно устремлённое навстречу Артёму, – молодые парни с упоением отдались взаимной страсти, и… на цены на нефть этот частный случай никакого влияния не оказал.

     

     P.S. А что касается Жан-Жака Руссо, то можно с уверенностью утверждать, что юному Жан-Жаку в своё время просто-напросто не повезло… то есть, по-всякому это бывает, и потому здесь важно не перепутать, что есть содержание, а где форма его выражения, – в случае с Денисом форма оказалась адекватна содержанию. Только и всего… но разве этого мало?

Страницы: [ 1 ]