МНЕ ПЯТЬДЕСЯТ ОДИН – I’M 51

МНЕ ПЯТЬДЕСЯТ ОДИН

Автор: qhml1

Отредактировано blackrandl1958

Глава 1

Обычно я не хожу по заведениям где легко подцепить кого-то, но в этот раз я пошел с другом, который хотел отпраздновать свой развод. Это заставило меня вспомнить о своем опыте. Это была мелкая, обидная ситуация, которая довольно быстро переросла в огромный скандал. Она изменила, попалась и не захотела отвечать за последствия. Когда ее адвокат подтвердил ей, что она никак не сможет добиться отмены брачного договора, она разразилась эпической тирадой. У меня до сих пор есть запись этой речи на старом телефоне, который я специально сохранил, и я слушал ее в годовщину развода, чтобы напомнить себе насколько правильное решение я принял.

Для меня в разводе не было никакого праздника. Развод был признанием неудачи, обещаний, которые были даны и нарушены, а я не праздную неудачи.

Я отметил, что в клубе, похоже, преобладали "зрелые" женщины, и меня вдруг осенило, что Рекс охотится на пожилых. Может быть, у него были проблемы с мамочкой. Может быть, он был немного извращенцем. Это не имело значения, потому что мы были друзья. Ему только что исполнилось сорок, а мне только что исполнилось сорок четыре. Хотя иногда мне казалось, что мне девяносто. Активный образ жизни и занятия в тренажерном зале поддерживали меня в отличной форме, но бывали дни, когда я поскрипывал и потрескивал, вставая с кровати. Мой врач однажды сказал мне, что мне может быть сорок четыре года, но с точки зрения состояния здоровья у меня было тело человека лет тридцати. По утрам моя спина говорила, что это не совсем правда.

Ну что же, я не собирался его судить, поэтому старался как можно лучше использовать время. Я много танцевал, и, хотя некоторым из партнерш было уже за шестьдесят, но они доводили меня почти до изнеможения. Одна очень сексуальная женщина сказала мне, что ей шестьдесят семь, а потом усмехнулась: "Я люблю позу шестьдесят девять. Есть вещи, которые я могу показать тебе, сладкий, вещи, которые перевернут твой мир".

Я не сомневался, что она права, и пока я пытался придумать стратегию как свалить, подвалил Рекс, который ухмылялся как сумасшедший и был пьяный в стельку: "Кто эта красотка?"

Очень скоро они танцевали щека к щеке, его рука крепко вцепилась в ее задницу, а она держала свою руку между ними, и было видно, как она шевелит ей. Они исчезли через двадцать минут, и я больше не видел его до понедельника.

Решив, что на сегодня с меня хватит развлечений, я направился к двери. И тут вошла она. Ее огненно-рыжие волосы доходили почти до талии. Ее юбка была очень короткой, настолько, что если бы она двинулась не в ту сторону, то произошел бы сбой в гардеробе. Белая шелковая блузка была расстегнута до такого уровня, что было видно, что у нее нет лифчика. Ее лицо было круглым, с милым носиком и убийственными голубыми глазами.

Эта женщина была бы именно тем, что я искал. ЕСЛИ БЫ я искал секс без обязательств. К сожалению, сейчас она меня не привлекала. Оценивающее выражение на ее лице подтвердило мои выводы. Она оглядывала клуб, как шведский стол, пытаясь найти идеальное блюдо. Ее глаза пробежались по мне, а затем вернулись назад, чтобы посмотреть еще раз. Я был уверен, что попал в ее короткий список.

А вот женщина, с которой она была, – совсем другое дело. От нее исходила сдержанная элегантность, одежда, аксессуары, укладка ее платиновых светлых волос не кричали о деньгах; они говорили о том, что они у нее есть, и она не хочет это выпячивать. Она была совершенна, в самом тонком смысле этого слова.

Можно было также сказать, что это место – совсем не то, куда она обычно ходит. Она не выглядела неуютно, она выглядела… не впечатленной. Она все еще потягивала первый мартини, в то время как ее подруга проглотила уже три напитка, в перерывах между танцами с партнерами. Несколько мужчин, молодых мужчин, приглашали ее на танец, но она отказала им с надменным взглядом.

Она заинтриговала меня, и я подошел к ней, когда заиграл медленный вальс: "Могу ли я пригласить вас на этот танец?"

Она оглядела меня, оценила, и отвергла.

— Мне пятьдесят один.

— Поздравляю. А ваш возраст не мешает вам танцевать?

— Нет, если парню за тридцать!

— Ну тогда, возможно, нам стоит поискать такого здесь и предупредить его, чтобы он не спрашивал. Я гораздо ближе к вашему возрасту, чем вы думаете, и мне уж точно далеко за тридцать. Приятного вам вечера, мадам.

Я был уже на полпути через холл, когда почувствовал ее руку: "Простите. Совершенно очевидно, что я не хочу быть здесь, но я здесь. Я могу потанцевать с красивым мужчиной и получить от этого удовольствие. То есть, если вы все еще хотите…"

Она была легка как перышко и очень хорошо танцевала. Я прокомментировал это, и она улыбнулась с оттенком грусти: – Мы с мужем брали уроки танцев в качестве упражнений. Мне это нравилось, но не так сильно, как ему, особенно когда он начал танцевать горизонтальное мамбо с одной из инструкторов. Девушке было двадцать пять лет, и она впилась в него своими когтями. Мы развелись, чтобы он мог жениться на ней.

— Это должно быть было больно.

— О, это так. Поначалу, во всяком случае. Но с другой стороны, у нас был действительно успешный бизнес, и у нас не было брачного контракта, так что в итоге я стала владелицей половины, плюс наши инвестиции хорошо выросли. Эта хищница выдоила его досуха всего за три года, и в итоге я выкупила еще половину его доли в бизнесе, чтобы он мог расплатиться с ней. Он все еще президент, потому что, когда дело касается бизнеса, голова у него отлично варит, но его бесит, что ему приходится отчитываться передо мной. Держу пари, если бы можно было все изменить, он бы никогда не записался на эти уроки.

К тому времени мы ушли с танцпола и нашли тихий уголок. Я усмехнулся: "Итак, ты сексуальна, богата, владеешь бизнесом, почему нет второго «Мистер Анжела»?"

Она поморщилась: "На эту должность претендовали один или два человека. К сожалению, их квалификация не соответствовала моим стандартам. А как дела у тебя?"

Настала моя очередь гримасничать: "Она получила лучшее предложение от кого-то очень похожего на твоего бывшего. Я не думаю, что это та идеальная жизнь, которую она хотела. Говорят, он заставил ее подписать довольно жесткий брачный контракт и теперь следит за ней как ястреб. После того, что она сделала со мной, он должен знать, что при подходящих обстоятельствах она без колебаний сделает с ним то же самое".

— Есть ли где-нибудь на свете красотка, практикующаяся писать "Миссис Реджи"?

— Была одна два года назад. Скажем так, наши жизненные цели были разными, и мы расстались не лучшим образом.

— Любовь – отстой.

— Лично я считаю, что любовь – великая вещь, если ты встретил правильного человека.

Я поднял свой бокал: "За любовь, когда у тебя все идет хорошо".

Она подняла свой: "За понимание того, что все идет хорошо".

Мы проговорили еще час. Я был удивлен, что время пролетело так быстро. Я посмотрел ей за спину и усмехнулся: "Думаю, твоя подруга нашла парней за тридцать".

Ее улыбка исчезала, пока она смотрела как приближается ее подруга. Подруга немного замешкалась, увидев меня, но продолжала ухмыляться: "Смотри, что я нашла, Энджи! Я взяла для тебя одного, но, похоже, у тебя уже есть жеребец. Думаю, тогда я оставлю их обоих себе. Увидимся завтра, – когда они уходили, оба парня боролись за то, чтобы взять ее задницу, а она оглянулась через плечо, и добавила, – Может быть!"

Анжела смотрела на это с отвращением: "Когда ее бросил муж, это сильно ударило по ней. Она сделала пластику груди и убрала несколько морщин, надеясь вернуть его. Но он не захотел иметь с ней ничего общего, и теперь она идет по довольно деструктивному пути, пытаясь доказать себе, что она все еще привлекательная женщина. Все, что она привлекает в последнее время, – это пиявки, жиреющие на бесплатном сексе и ее банковском счете. Я надеюсь, что она одумается. Это так печально, ведь она действительно хорошая женщина и довольно привлекательная для своего возраста. В нашем кругу есть еще три близких подруги, все мы познакомились в колледже, и мы по очереди пытаемся нянчиться с ней и оберегать ее, пока она не одумается. Я уже почти потеряла надежду".

"Я не сомневаюсь, что однажды она проснется с сильным похмельем, в постели с мужчиной на двадцать пять или тридцать лет младше ее, попытается вспомнить, как его зовут, и ее осенит: 'Я уже слишком стара, чтобы быть такой глупой'. И тогда она начнет возвращаться. Нужно всегда помнить, что первый человек, которого ты должен сделать счастливым, это ты сам, а она явно не счастливая".

Ее лицо медленно осветилось: "Спасибо, Реджи, за этот прекрасный совет. Думаю, в ближайшем будущем я буду больше беспокоиться о своем счастье, чем о счастье других".

Зазвонил ее телефон, и она проверила его: "Мой Uber здесь. Ты не проводишь меня?"

Я взял ее за руку, мы пошли, и вдруг она начала хихикать.

— Что случилось?

— Не оборачивайся, но эти сучки с платиновыми волосами сейчас взглядами просверлят во мне дырку.

— С чего бы им это делать?

— Потому что они думают, что я выиграла главный приз. Ты. Ты здесь самый красивый, самый подтянутый мужчина. К тому же, они думают так же, как и я, что тебе не может быть больше тридцати. Они думают, что я увезу тебя на ночь похоти, где ты будешь долбить меня часами, пока я не сойду с ума, получая оргазм за оргазмом, пока я не потеряю сознание от истощения, только чтобы проснуться позже и обнаружить, что ты все еще долбишь меня. Я не смогу ходить на следующий день, но ты вскочишь с постели, готовый пробежать марафон, если сможешь унять свою бушующую эрекцию. Потом ты посмотришь на меня, и мы снова займемся скачками.

— Я голосую за этот план, – усмехнулся я.

— Не в этой жизни, дорогой. Боюсь, ты действительно сможешь причинить вред.

Мы были рядом с Убером: "Я думаю, милая Энджи, что ты себя недооцениваешь. У меня такое чувство, что ты как вулкан, готовый извергнуться в любую минуту и уничтожить всех, кто перед тобой. Я думаю, это был бы хороший способ умереть. Спокойной ночи, Анжела, я был рад познакомиться с женщиной твоего уровня".

Я хотел поцеловать ее в щеку, но она схватила меня за голову и впилась в губы настоящим, обещающим поцелуем с активными действиями язычком, а затем отступила, покраснев. Затем она усмехнулась: "Тектонические сдвиги, милый. Не подходи слишком близко".

"Я уже слишком близко", – сказал я, схватил ее блестящую гриву и повернул ее голову вверх для еще одного серьезного поцелуя. Мы оба почти задыхались, когда оторвались друг от друга. Водитель Uber посмотрел на нас и усмехнулся.

"Мне нужно уехать?"

"Нет. Ты должен доставить это сокровище в его хранилище. Спокойной ночи, Анжела".

Она все еще пыталась подобрать слова, когда я захлопнул дверь, и он тронулся.

Глава 2

Прошло три недели. Я несколько раз вспоминал о белокурой богине, но потом события потускнели в памяти. Рекс с трудом мог смотреть мне в глаза, пока я не сказал ему, что все, что происходит на охоте, остается на охоте. Тогда он расслабился и усмехнулся: "Она чуть не убила меня! Эта женщина все не могла насытиться, а потом вырубилась на десять часов. Я уже начал волноваться, но она проснулась, посмотрела на время и бросилась в душ. Потом оглянулась и спросила меня, иду ли я. Она сказала, что у нас не будет времени на трах, потому что уже опаздывает на семейное мероприятие, но может быть достаточно времени для быстрого минета.

"Когда мы закончили, она показала мне фотографии своих внуков, сказав, что на сегодня у нее их четверо. Я спросил, увидимся ли мы с ней снова, и она усмехнулась".

"Сомневаюсь. Я слишком старая, чтобы ограничивать свой опыт, и обычно я не даю повторных свиданий. Ты хорошо трахаешься, милый, но ты всего лишь один в длинной череде хороших трахов. Спасибо за ночь".

"Значит, пума пережевала тебя как кусок мяса и теперь готова снова выйти на охоту? Звучит как-то холодно".

Рекс только усмехнулся: – Там много пум, приятель. Хочешь еще поохотиться? Ходят слухи, что ты уехал с одной очень горячей GILF (Бабушка, которую я бы трахнул).

— Я не уходил с ней, мы просто вышли вместе. И по правде говоря, она была намного сексуальнее, чем я ожидал увидеть в таком месте.

— Ты проиграл, чувак. Ты должен был подцепить ее.

— Чувак? Подцепить? Тебе что, шестнадцать? Тебе действительно нужно проводить время с дамами постарше. Может, они помогут тебе повзрослеть.

— Этого никогда не случится. Я пробовал быть ответственным взрослым с женой. Мы все помним, чем это закончилось. Я больше никогда не буду воспринимать ни одну женщину всерьез.

— Не пройдет и двух лет, как ты снова женишься.

— Спорим на ящик пива, что этого не будет!

— Если ты выиграешь, я устрою тебе вечеринку. Если выиграю я, ты должен будешь отдать мне пиво и сказать, что я прав, как всегда.

— У тебя действительно есть раздражающая привычка быть правым, но не в этот раз. Этот ящик будет самым сладким пивом, которое я когда-либо пил.

Рекс ушел, смеясь, а я ухмылялся. Посмотрим.

Глава 3

Две недели спустя я встретился с ним для игры в теннис, и он ухмылялся, как кот, съевший канарейку.

— Что, черт возьми, с тобой происходит?

— Ничего. Я просто заработал немного неожиданных денег в выходные, и это подняло мне настроение.

Мы разыграли подачу. Он был моложе и быстрее, но проводил слишком много ночей в барах, в то время как я проводил их в спортзале. Кондиция победила талант, и я выиграл у него в последних сетах. Когда мы остановились, мое колено подсказывало мне, насколько дорогой была победа.

Мы обтирались, перед тем как отправиться в душ, когда его ухмылка вернулась: – Помнишь те дополнительные деньги, о которых я говорил? Я заработал их на тебе.

— На мне? Что я сделал?

— Ты произвел серьезное впечатление на Горячую Бабушку. Она заявилась в клуб в поисках тебя. Когда ей сказали, что я знаю, как тебя найти, она подошла ко мне. Я думал, что мне повезет, но она быстро все разрушила.

— Она сделала мне предложение: "Я дам тебе 200 долларов, если ты скажешь мне, как связаться с Реджи. А еще лучше, дай ему эту визитку и скажи, чтобы он позвонил мне. Я бы хотела с ним поговорить. Чувак, я подумал, что это будет смешно, и спросил, не залетела ли она. Вот тебе мудрость. Не зли ее. От ее пощечины у меня до сих пор немного болит челюсть. В общем, я пообещал ей, что передам тебе сообщение и ее визитку. Вот.

Когда я был дома, я посмотрел на визитку. Это была ее визитная карточка, Анджела Бассетт, генеральный директор Бассетт Энтерпрайзес, а на обратной стороне был написан ее телефон. Было только половина восьмого, и я позвонил.

— Алло? – это прозвучало немного настороженно, и я понял, что она не узнала номер.

— Здравствуйте. Я говорю с Анджелой Бассетт, которая два года подряд признавалась самой сексуальной бабушкой в штате? Это Реджи Уилкс.

В ее голосе послышался юмор: – Тот самый Реджи Уилкс, который, по слухам, стал преемником Дориана Грея? На сколько лет ты сейчас выглядишь? Тридцать три, тридцать?

— Я достаточно стар, чтобы чертовски хорошо смотреться, когда ты у меня в руках. Как поживаешь, Энджи? Я слышал, ты назначила награду за мою голову.

— Совсем немного. Мне было интересно, сколько будет стоить доставка тебя к моей двери, но, подумав, я решила попробовать старый добрый способ. Что ты делаешь в следующую субботу?

— У меня нет никаких срочных светских дел.

— Отлично. Моя компания проводит церемонию награждения, и я, как большой босс, должна быть там. Бывший привезет свою очередную "жвачку месяца", и я бы хотела показать ему, как это делается.

— Значит, тебе от меня нужно только мое тело? Как меркантильно, Энджи.

— Позволь мне сказать тебе это так. Если ты пойдешь со мной на это мероприятие, то, возможно, я позволю тебе сделать несколько легких, приятных вещей с моим телом.

— Во сколько мне за тобой заехать?

Ее смех прозвучал как словесный солнечный свет: – Я заеду за тобой на лимузине. Я приеду с оружием наготове. Говорю тебе прямо сейчас, жди неожиданных приставаний на публике в течение всего вечера.

— Я думаю, что нам нужно поужинать и выработать стратегию. Я не хочу быть неподготовленным, если он спросит меня, какие стринги твои любимые.

На некоторое время воцарилась тишина, прежде чем она хихикнула: – Я не фанат стрингов, но если он спросит, скажи, что светло-зеленые.

— Не скажу. Я скажу ему, что твой новый фаворит – те черные, которые я снял с тебя в лимузине по дороге сюда и положил в карман. Обожаю эти перегородки в салоне.

Наступило молчание, перешедшее в хихиканье: – Это будет так весело!

В воскресенье мы пошли на обед. У нее был очень красивый дом. Не слишком большой, не вычурный, скорее простые чистые линии и элегантность. Осмотрев его взглядом строителя, я сказал ей, что он мне нравится.

Она на секунду нахмурилась: "Видел бы ты тот особняк, который он уговорил меня купить. Зачем двум людям шесть спален? В этом особняке три, но площадь у меня примерно такая же. Я отдала его ему при нашем разводе, а он потерял его при следующем. Сейчас он живет в квартире с одной спальней и едва может себе это позволить".

"Хреново быть им, да? Сначала он потерял качество, потом количество. Его следующая, вероятно, будет больше похожа на сделку типа "плати, сколько сможешь"".

Она бросила на меня острый взгляд, подавив смех: "Не заставляй меня ржать за обеденным столом. Это было бы некрасиво. И спасибо тебе, Реджи".

Я пожал плечами: "Иногда все, что нужно сделать, это сказать правду. Слово омар звучит очень привлекательно, не так ли?".

У нас был приятный, неторопливый ужин, и наш разговор перескакивал с одного на другое. Мы говорили о местах, где уже побывали, о местах, куда хотели бы вернуться, и о местах, которые, если мы увидим их снова через тысячу лет, то это будет слишком скоро.

Вскоре ужин закончился, и мы оба, похоже, не хотели его заканчивать, поэтому я повел ее в маленькое местечко, о котором многие даже не подозревали. Это было место, где исполняли живую музыку. На одной неделе там могли выступать фолк-певцы, на другой – кантри или блюграсс. В некоторые недели там выступали африканские группы, играющие только на ударных инструментах, а в некоторые – блюз или акустический джаз.

В этот вечер она сидела, завороженная выступлением блюзового дуэта, состоящего из женщины лет тридцати и мужчины лет пятидесяти. Он играл на гитаре и клавишных, в других песнях он играл на басе и подыгрывал на губной гармошке. Она тоже была очень хорошей гитаристкой. Педалями они подыгрывали на барабане-бочке и тарелках Хай-хет, и иногда вы бы не поверили, что на сцене всего два человека, если бы не видели этого своими глазами.

Когда у дуэта был перерыв, окружающие косились на нас. На мне был очень хороший костюм, а Энджи была наряжена по высшему разряду в шелковое платье медного цвета, которое было усыпано блестками. Большинство остальных были в джинсах и футболках. Она сломала лед, заговорив с женщиной, сидевшей рядом с ней, и вскоре уже доставала телефон, чтобы записать названия песен, которые ей предлагали послушать, если ей понравилось то, что она услышала в этот вечер. Вскоре вокруг нее собралась толпа у стойки с закусками. Это было семейное заведение, поэтому алкоголь здесь не подавали. Мы успели на второе выступление, и большинство детей уже были дома и спали.

Когда мы уходили, Энджи все еще была под адреналином и болтала без умолку. Я проводил ее до двери, и она вздохнула: "Я очень, очень хочу пригласить тебя на завтрашний завтрак, но еще слишком рано. Давай просто договоримся, что я тебе должна и обещаю, что если ты будешь хорошим мальчиком, то скоро произойдут очень, очень хорошие вещи. А пока, вот".

Это была настолько горячая сессия поцелуев, насколько это возможно для пары зрелых людей, ведущих себя как возбужденные подростки которые еще не поняли, что такое секс. Мы оба прервались, задыхаясь и хихикая, а затем вернулись к этому еще на пять минут. Наконец она оттолкнула меня.

"Хватит! Еще немного, и мы нарушим возрастной рейтинг, установленный для этой входной двери. Спокойной ночи, Редж".

"Спокойной ночи, моя горячая маленькая GILF. Посмотри, если не знаешь, что это значит. Увидимся в субботу.

Глава 4

Если на свидании я считал ее вид выделяющимся, то платье, которое она надела для этого мероприятия, было просто впечатляющим: черное, в пол, из блестящей ткани, с высоким разрезом и глубоким вырезом, позволяющим понять, что очень красивая пара грудей так и просится наружу. Ее стройные ноги подчеркивали четырехдюймовые каблуки. Она усмехнулась моей реакции.

"Закрой свой рот, милый. Я же говорила тебе, что собираюсь показать все возможное. Любишь смотреть на девушек? На мне очень впечатляющий лифчик".

"У тебя очень впечатляющая грудь. Теперь я весь вечер буду гадать, как выглядит лифчик".

Она хихикнула, потом протянула мне что-то: "Вот. Маленький подарок на память об этом вечере".

Я посмотрел вниз на крошечные стринги, кружевные, черные и влажные. Ее ухмылка стала шире: "Да, я поносила их немного. Не хотелось бы, чтобы он увидел их и они оказались ненатуральными. К твоему сведению, они подходят к бюстгальтеру".

Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не понюхать их у нее на глазах.

Мы приехали в отель, и я догадался, что ее бизнес должен быть довольно крупным, судя по количеству людей. Там было почти двести человек, и большинство из них выстроились в очередь, чтобы поцеловать ее в задницу. Многие из них разглядывали меня, пытаясь понять, какое именно место я занимаю в большой схеме. Энджи была любезна и дружелюбна, в правильном сочетании.

Мы общались, перемещались, и примерно через сорок пять минут я почувствовал, что она напряглась: "Это бывший", – прошептала она. Я посмотрел и увидел среднего, слегка полноватого мужчину с женщиной, которая выглядела чуть старше восемнадцати, под руку. Это выглядело печально и вульгарно одновременно. Он подошел к нам.

"Энджи", – это было сказано ровно, без каких-либо эмоций.

Она, напротив, улыбалась: "Привет, Бен. Позволь представить тебе моего спутника. Это Реджи Уилкс. Реджи, мой бывший муж, Бен".

У него было вялое рукопожатие, такое, которое сразу же заставило бы вас не доверять ему, но опять же, возможно, мое первое впечатление было окрашено тем, что рассказала мне о нем она.

Он почти не говорил, но девушка, с которой он был, болтала без умолку. Она старалась держать себя естественно, но глаза выдавали ее. Она смотрела на меня так, словно оценивала мое состояние. Я накопил неплохой капитал благодаря своему бизнесу, но сомневался, что нахожусь в такой же налоговой группе, что и Энджи; я не был глуп со своими деньгами и жил достаточно хорошо.

Энджи была вежлива и выглядела так, словно пыталась подавить смех. Мы пообедали, на удивление вкусно, и Энджи произнесла свою речь под бурные аплодисменты. Затем ее бывший произнес речь, которая была скучной и не вдохновляющей, пообещав, что пока он у руля, компания находится в надежных руках. У меня сложилось впечатление, что далеко не все разделяли это мнение. Аплодисменты были в лучшем случае вялыми.

Затем начал играть оркестр. Энджи отлично танцевала, да и я был не слабак, поэтому мы некоторое время оставались на танцполе. Затем она должна была станцевать обязательные танцы с людьми из компании. Я танцевал с их женами и подругами.

Самой распространенной темой был вопрос о том, насколько у нас все серьезно. У меня был стандартный ответ: "Я просто игрушка. Она заберет меня домой сегодня вечером и выжмет все соки, а потом прогонит, пока ей снова не понадобятся мои услуги".

Некоторые подумали, что я говорю серьезно, но большинство дам хихикали и говорили, что она сделала хороший выбор. Я отпустил поводья когда танцевал с девушкой бывшего, и рассказал ей, что мы собираемся отправиться в большое турне по Европе в конце лета, будем жить на моей вилле во Франции и в моей квартире в Лондоне, а потом, возможно, отправимся частным самолетом на острова. К концу танца, я думал, что придется отдирать ее от меня.

Энджи заметила мои страдания и спасла, мягко отстранив ее руки от меня: "Мое, дорогая. Мое. Не унывай, у тебя есть утешительный приз. Еще один танец, милый?"

Я рассказал ей, что наплел, и она разразилась хохотом. Ее бывший подошел ко мне, когда я обновлял наши напитки.

"У вас что, все серьезно?"

"Если я добьюсь своего, у этого бизнеса может появиться новое название".

Он взорвался: "Компания моя! Никаких изменений в названии не будет".

"Компания была твоей, и, как мне сказали, ты ее буквальным образом проебал. Ты, конечно, уже понимаешь, что маленькая головка склонна принимать плохие деловые решения. Насколько я понимаю, тебе лучше быть осторожным с "Бимбо номер два", иначе ты окажешься владельцем двенадцати с половиной процентов".

"Ах ты, сукин сын. Я готов…"

"Что ты готов, Бен? Посмотри на Реджи. Этот костюм без подкладок. Понятно, что он занимается не только литрболом, и он тебя разберет на части. Я более чем готова посмотреть, так что давай. Я прослежу, чтобы никто не вмешивался, пока ты не закончишь. Нет? Мудрый выбор".

Энджи повернулась ко мне с лукавым блеском в глазах: "Дорогой, я, кажется, потеряла один предмет одежды. Ты не видел…"

"Этот? – я держал в руке стринги, – Прости, милая. Лимузин ехал не так долго, как мы думали, и у тебя не было времени надеть их обратно, помнишь?"

Она взяла стринги из моей руки, все это время ухмыляясь своему бывшему: "Спасибо, что позаботился об этом, милый. Я бы надела их снова, но это будет пустой тратой времени: ты же снимешь их еще до того, как мы выедем с парковки. У меня вдруг появилось сильное желание закончить вечер. Пойдем?"

По комнате прошло движение, фрагменты разговоров повторялись, многие дамы и несколько мужчин обнимали ее, когда мы уходили. Ее мужа действительно не очень любили.

Глава 5

Она все еще хихикала, когда мы садились в лимузин.

— Ты видел его лицо? Я думала, он сейчас провалится сквозь пол. А его маленькая куколка смотрела на него совершенно новыми глазами. Если бы она думала, что это сойдет ей с рук, она бы повалила тебя на пол на глазах у всей толпы. Конечно, если бы она попыталась что-то сделать с тобой, я бы выбила эти силиконовые мешки прямо из ее искусственных сисек.

— Вау. Напомни мне никогда не злить тебя. Вечер был веселым. Хотя некоторые моменты были особенно хороши.

— Какие именно?

— Те моменты, когда ты была рядом и я прижимался к тебе на танцполе. Ты действительно привлекательная женщина, и я это заметил.

Энджи снова захихикала: – Поверь мне, дорогой, когда мы прижимались друг к другу, я заметила, что ты это заметил. Это было очень лестно.

Если бы в машине не было темно, она бы увидела, как я покраснел: – Я не извиняюсь.

— Я бы обиделась, если бы ты извинился.

Мы постепенно придвигались друг к другу и вскоре уже довольно серьезно целовались. Руки блуждали, и мне стало интересно, насколько бюстгальтер ответственен за то, насколько упругой казалась ее грудь, когда я гладил ее.

Ее руки переместились ниже, и я услышал вздох и хихиканье, когда она зацепилась за переднюю часть моих брюк. Все только начало становиться интересным, когда машина остановилась у ее двери. Мы немного поправили свою одежду, но оба увидели ухмылку водителя. Он должен был привыкнуть к такому поведению.

Мы стояли у ее крыльца и ухмылялись, как идиоты. Она бросила на меня взгляд, который я не мог расшифровать, и крепко поцеловала меня, а затем отпихнула: "Я бы не хотела ничего больше, чем затащить тебя внутрь и выебать тебе мозги, но еще слишком рано. Ты первый мужчина, которого я приняла всерьез за последние годы, но это слишком рано. Мы должны двигаться постепенно. Учитывая сказанное, тебе пора пригласить меня на настоящее свидание".

Я притворился, что сержусь: "Насколько я понимаю, это и было настоящее свидание. Настоящее свидание, которое закончилось большим дискомфортом для мужчины, когда женщина накрутила его, а потом отправила домой. Неужели у тебя нет сострадания?"

Она ухмыльнулась и снова провела руками по передней части моих брюк: "Эта штука когда-нибудь сдуется? Возьми ее домой, милый, и держи в безопасности и наготове. Никогда не знаешь, когда она понадобится".

Я драматично вздохнул и поцеловал ее в щеку. Когда я садился в машину, она что-то сунула мне в руки: "Вот. Это те, что я действительно носила под платьем".

Я посмотрел, когда она закрывала дверь. Красные кружевные трусы-шортики. Мокрые трусики. Мне совсем не было стыдно, когда я поднес их к носу и глубоко вдохнул.

В понедельник я отправил в ее офис цветы с открыткой: "Пожалуйста, примите это как символ моей большой любви к вам. Не окажете ли мне честь своим обществом в пятницу в семь часов?"

Я знал, что ее личный помощник прочтет записку и расскажет ей. Она принесла цветы в офис: – Это прислал Мальчик-игрушка и попросил о свидании в пятницу. Если ты не заинтересована, могу ли я забрать его?

— Джоанн, дорогая, ты знаешь, что ты мне нравишься, но если скажешь еще раз что-то подобное, то я тебя переведу. Моему бывшему нужен новый помощник.

— Заметано. Если я буду умолять на коленях, ты оставишь меня?

— Ты на вес золота. Но скажи еще раз такую глупость…

— Поняла, босс. Как думаешь, куда он тебя отвезет?

— Я расскажу тебе в понедельник.

Глава 6

В течение недели у нас было несколько очень приятных телефонных разговоров. Я сказал ей одеться попроще, джинсы и удобный топ, поскольку мероприятия, которые я запланировал, были очень неформальными. Позже я узнал, что она взяла с собой по магазинам своего личного помощника, чтобы убедиться, что у нее есть подходящие. Я не знал этого, но до этого момента в ее шкафу не было джинсов.

Когда я забирал ее, то от души одобрил ее выбор. Они не были узкими, но очень, очень облегающими, и сидели на ней превосходно. На ней был светло-зеленый топ с небольшим вырезом, и он был очень соблазнительный. Она усмехнулась, увидев меня, и провела руками по моей груди.

"Ты удаляешь волосы?"

"Боже, это очень личный вопрос. Думаю, я подожду и позволю тебе самой все выяснить. И, кстати, тебе нравится гладкие?".

Ее лицо сменило три оттенка красного цвета, и она рассмеялась: "Я собираюсь ответить той же монетой. Тебе просто придется выяснить это самому. Итак, куда мы идем?"

Я повел ее в маленький ресторанчик со шведским столом, который я как-то обнаружил. Меню на вечер было вывешено у двери на кухню, и блюда подавали по-семейному. Отдельных маленьких столиков не было, только несколько длинных, почти во всю длину заведения. Еду подавали в больших мисках на стол, и если вы хотели еще картофельного пюре или мясного рулета, то должны были попросить человека рядом с вами передать его. Не разговаривать было невежливо, и вскоре вы обнаруживали, что разговариваете с человеком через стол или с тем, кто сидит рядом с вами. Когда Энджи привыкла к этой идее, она говорила почти все время. Она делилась рецептами десертов с маленькой старушкой напротив нее, советами по макияжу с молодой женой рядом с ней. Говорила о спорте, автомобилях и избегала политики. Она даже однажды подержала на руках ребенка, пока мать отлучилась в туалет, и сияла все это время. Она рассказала мне, что у нее есть двое маленьких внуков, но они живут в Калифорнии, и она их почти не видит.

Анжела была очень довольна, и когда мы свернули на парковку заведения с живой музыкой, то просто расплылась в улыбке. В тот вечер выступал акустический джазовый квартет. Гитара, клавиши, скрипка и аккордеон. Гитаристом была женщина, она и басист также исполняли вокальные партии, а остальные присоединялись к ним в припевах. Также они играли много инструментальных импровизаций, которые продемонстрировали их мастерство. Некоторые мы узнали, но большинство были совершенно новыми для нас. Они продавали старомодные компакт-диски, и Энджи купила три.

Потом они сыграли несколько медленных композиций и пригласили желающих встать и потанцевать. Мы протанцевали три песни.

На этот раз я добрался до ее дивана, и мы были в миллиметре от того, чтобы поставить на нем серьезное пятно, когда она остановила меня: "Я хочу этого очень, очень сильно. Проблема в том, что если я это получу, то буду хотеть этого постоянно. Пожалуйста, позволь мне задать темп. Я обещаю, что если мы не собьемся с курса, то цель будет стоить путешествия".

"Это уже стоит путешествия, дорогая. Я могу подождать, но не знаю, смогу ли я сдерживать себя достаточно долго".

"Скоро, мой сладкий".

"Мой сладкий?"

Мне нравилось ее хихиканье. Она хихикала как молодая девушка: "Да, МОЙ СЛАДКИЙ. Я всегда хотела сказать это мужчине и всерьез".

Через две разочаровывающие недели она позвонила мне и спросила, нравятся ли мне лодки.

— Наверное, – ответил я, – У меня были каноэ и байдарки, когда я был моложе, а у моего отца была лодка, когда я был ребенком.

— Ты покатаешь меня на лодке в субботу? У меня есть лодка, точнее, она была у моего бывшего. Я позаботилась о том, чтобы получить ее при разводе. Я сделала это, чтобы разозлить его, и это сработало. Я держу ее в гавани, и они поддерживают ее в рабочем состоянии, но я никогда не пользовалась ею. За все время, что лодка была у него, он ни разу не взял меня с собой. Я хочу узнать, будет ли это достаточно приятным опытом, чтобы я захотела оставить ее себе или выставлю на продажу.

"Конечно. Если я правильно помню, такие прогулки могут быть очень веселыми. Давай инструкции".

"Спасибо, дорогой. Не беспокойся о том, чтобы что-нибудь привезти, я позабочусь обо всем. Восемь не слишком рано?"

"Это было бы идеально. В это время будет еще прохладно и комфортно. Послеполуденное солнце, отражающееся от воды летом, может быть очень сильным".

"Мы рассчитаем время поездки так, чтобы не изжариться. Тогда до встречи".

Это была элитная гавань, и я подозревал, что ее "лодка" будет роскошной моделью. После того, как я снова смог дышать от вида ее наряда – шорты в стиле Дейзи Дюк и мужская белая рубашка, завязанная под грудью и обнажающая ее подтянутый животик, расстегнутая настолько, что под ней виднелся бикини, – она повела меня к причалам. Мы шли к явно отреставрированной моторной лодке Крис-Крафт из красного дерева, и я не мог не восхищаться ей. Я был удивлен, что она прошла мимо этой лодки и дошла до самого конца причалов.

Кажется, я даже засмотрелся. Это была не лодка. Это был плавающий трейлер, длиной в четырнадцать метров, почти полностью закрытая, с верхней палубой почти во всю длину, которая была прикрыта навесом.

"Это его лодка?"

"Нет, дорогой. Это моя лодка. Она полностью заправлена, все заряжено, и все, что нам нужно сделать, это отчалить. Готов?"

Наверху, а также на носу внизу, размещались пульты управления. Мне больше понравился тот, что наверху, потому что я мог лучше видеть, и я не давал Энджи говорить, поскольку сосредоточился на том, чтобы отвести лодку от причала. Как только мы оказались за пределами гавани, мы немного разогнались, и оба были удивлены скоростью, которую яхта могла развить.

Когда мы вышли в главный канал, то сбросили скорость и пошли дальше. Энджи протянула мне сидр, который, как она знала, я люблю. Я потянулся за ним и внезапно обрадовался, что я не за рулем машины. Я бы ее разбил. Пока я сосредоточился на управлении, она разделась до бикини. Даже без скидок на ее возраст, у нее было очень подтянутое тело. На ней было бикини в горошек, желтое с белыми точками, и оно ей очень шло. Верхняя часть бикини подчеркивала ее грудь, а нижняя часть была примерно на два пальца шире стрингов. Я знал, что эта задница будет убийственной, и я был прав.

Она снова хихикнула: "Смотри на озеро, здоровяк".

"Да, именно так и будет".

"Так лучше. У меня есть хорошие планы, в которые не входит посадка на мель. У меня есть карта, которую дал мне диспетчер в гавани, дорогой. Он сказал, что ориентиры будет легко найти, и, кроме того, у нас есть GPS на телефонах и навигационная система. Еще час или около того, и мы будем на месте".

"Место" оказалось маленькой бухтой между одним из наибольших островов на озере и меньшим, площадью меньше гектара. Это было горное озеро, первое из цепи озер, которые шли через всю равнину, и каждое из них было все более и более загрязненным. Здесь же вода была прозрачной и почти нетронутой и можно было заглянуть в глубину.

Это была именно та вода, в которой хотелось плескаться жарким летним днем. Как только лодка встала на якорь, Энджи предложила немного поплавать.

"Я же сказала тебе, что все подготовлю, – сказала она с лукавым блеском в глазах, – Я купила тебе плавки. Они лежат на кровати. Почему бы тебе не пойти переодеться?"

Я и не подозревал, насколько большими были внутренние помещения этой штуки. Гостиная/галерея была довольно впечатляющей. Там даже был довольно большой телевизор, закрепленный на стене. Спальня была меньше, в ней едва помещалась огромная кровать. Крошечный клочок ткани выглядел еще меньше, лежа на ней. Я поднял его, ухмыляясь. Это были Speedo, светло-голубые, и даже для такого стиля они были маленькие. Залезать в них было очень сложно, и у меня мелькнула мысль о том, как затолкать два шара для боулинга в мешочек для шариков, пока я натягивал их на ноги. Посмотрев в зеркало в ванной в полный рост, я подумал, как здорово, что я проводил время в спортзале. Я не качался как двадцатилетний, но мне нечего было стесняться.

Я вернулся на палубу с полотенцем, обернутым вокруг талии, в основном для усиления эффекта. Она уже собиралась спросить, надел ли я плавки, когда я позволил ему соскользнуть на пол. Ее рука взлетела ко рту, и она слегка покраснела, прежде чем ухмылка вернулась: "Ты выглядишь достаточно аппетитно, чтобы съесть".

"Ты выглядишь аппетитно с тех пор, как мы покинули причал. Пойдем?"

Вода была холодной! По крайней мере, сначала. Потом мы привыкли к температуре, и это было замечательно. Казалось, что Энджи находится в естественной среде обитания, она плавала с грацией выдры. Мы играли, обнимались, даже немного побаловались, и она вскрикнула, когда я стянул ее верх. Вид ее двойняшек в их естественном великолепии был очень соблазнительным. В ответ она нырнула под меня, схватилась за пояс плавок и надавила вниз.

На ее лице было голодное выражение, когда она вынырнула. Она прижалась ко мне и потерлась твердыми сосками о мою грудь: "Я думаю, нам лучше спрятаться, пока мы не заигрались. Вокруг не так уж много людей, но это все же общественное озеро".

Я позволил ей подняться по трапу раньше меня, и когда ее аппетитная попка оказалась на уровне глаз, я схватил ее и куснул, она взвизгнула, а затем я стянул ее плавки ниже, лизал и покусывал эти упругие шары в течение минуты. Энджи стонала, когда я делал это, она была прижата к ступенькам и не могла пошевелиться.

Когда она отдышалась, то сказала, чтобы я либо снял совсем трусики и закончил работу, либо позволил ей подняться по лестнице. Я отпустил ее, и она не потрудилась вернуть плавки на место.

Мы набросились друг на друга с голодом, который не соответствовал нашему возрасту. Очевидно, ее бывший не очень любил оральный секс, в то время как я обожаю его, особенно с благодарным партнером. Она вскрикнула во время первого оргазма, затем застонала во время второго. Я поцелуями прокладывал себе путь наверх, а она пыталась отстранить меня, чтобы вернуть услугу, но я не мог ждать. Она была вся мокрая, и я легко вошел в нее, пораженный тем, насколько она была тугой. Энджи издала низкий стон, который перешел в высокий крик, когда я ускорился. Очень скоро я уже входил в нее так сильно и быстро, как только мог, а она обхватила меня ногами и выгибалась навстречу моим толчкам. Прошло много времени с моего предыдущего раза, и я не продержался так долго, как хотелось бы, но, я думаю, все-таки показал себя хорошо.

Я был сверху, когда напрягся и извергся в нее. Она издала легкий стон и провела пальцами по волосам на моей груди. Я собрался отвалиться в сторону, но она притянула меня к себе и не отпускала, довольно долго. Когда я опустился рядом с ней, мне показалось, что я увидел слезы в ее глазах.

"Ты в порядке, милая?"

Она лишь потрепала меня по волосам на груди: "Я не просто в порядке. Я просто, просто… денди! По какой-то причине это единственное слово, которое пришло мне на ум. Прошло много времени, и я сомневалась, будет ли все так же хорошо, как я помнила. Это было так далеко за пределами, что "хорошо" просто не подходит для этого слова. Ты, безусловно, лучший любовник, который у меня когда-либо был".

"Не принижай себя. Ты самая страстная женщина, с которой я когда-либо был. Ты, мы, мы были в великолепии момента, намного превосходящем все, что я испытывал. Впервые я понял значение слов: "как одно целое"".

Затем она начала плакать, но продолжала держать меня смертельной хваткой. Когда Энджи пришла в себя, то просто лежала там, проглаживая мою грудь.

"Я рада, что ты не бреешься, дорогой. Бывший брился, но у него тело не подходило для этого. Он просто выглядел пухлым и мягким. Ты, наверное, хорошо бы выглядел, но мне больше нравится ощущение твоих волос. Это напоминает мне, что я с настоящим мужчиной".

Я погладил ее хорошо подстриженные волосы на лобке: "То же самое могу сказать про тебя. Ты взрослая женщина и должна ощущать себя таковой".

"Они короче и меньше, чем обычно. Это бикини было самым маленьким, какое я когда-либо носила на публике, и мне пришлось подравнивать линии, иначе это выглядело бы смешно".

"В самый раз", – сказал я, позволяя своим пальцам спуститься ниже. Она начала извиваться, и через пять минут она была сверху, с силой насаживаясь на меня. Энджи сказала мне, что это был первый раз, когда она когда-либо делала это сверху. Ее муж был любителем обычной миссионерской, реже собачьей позы. Это, казалось, позволяло ему чувствовать себя более доминирующим.

Я играл с ее великолепными грудями, пока она не повернулась, затем я погладил ее упругую попку и провел пальцем по ее бутону. Когда я это сделал, она сильно прижалась ко мне. К тому времени, когда она достигла кульминации, я уже ввел палец до костяшек, и она старалась его вытолкнуть.

Когда мы снова прижались друг к другу, она сказала, что это был первый раз, когда кто-то делал с ней что-то подобное: "Знаешь, я время от времени смотрю порно, там такое происходит, и мне всегда было интересно, что при этом чувствуешь. Ты когда-нибудь это делал?"

"Да, несколько раз. Фокус в том, чтобы подготовить партнера. Если этого не сделать, то в итоге получается больно и неприятно".

"Может, попробуем как-нибудь? Но обещай мне, что если я скажу "нет", ты прекратишь".

У меня снова почти началась эрекция при мысли об этом, и я пообещал ей, что когда придет время, мы это сделаем. Мы заснули, прижавшись друг к другу, и к тому времени, когда проснулись уже стемнело и мы были голодны.

Она влезла в халат, я снова надел плавки и мы пошли в гостиную приготовить легкий ужин: "Ты не обязан это делать", – сказала она мне, когда я начал помогать.

"Не обязан. Иногда не буду, если мы продолжим наши отношения, но иногда я буду заставлять тебя сидеть за столиком с бокалом вина, пока я поражаю тебя своими кулинарными способностями. Это называется партнерство, дорогая".

На ее глаза навернулись слезы, и я подумал, что сделал что-то не так. Затем она усмехнулась: "Я постараюсь сделать все возможное когда ты будешь это делать, чтобы хорошо притвориться, что мне это нравится. Что бы ты хотел в качестве закуски?"

"Это", – сказал я, распахнул ее халат и вцепился в ее сосок. Она попыталась оттолкнуть меня, но остановилась и застонала, когда я хорошо и правильно уделил внимание обоим. Наконец она оттолкнула меня.

"Прекрати, или мы не закончим ужин. Ты получишь их позже, я обещаю".

Мы съели простую еду и помылись раздельно, потому что душ был недостаточно просторным. Я надел боксеры, а она – шелковый халат, который едва скрывал ее комбинацию. Она поставила джазовый диск, который купила в ресторане, приготовила пару напитков, и мы уютно устроились на удивительно удобном диване.

Она вдруг начала смеяться: "Он купил эту штуку, думая, что поступает умно. Ведь не будет следов чеков из мотеля, и все, что ему нужно будет сделать, это взять яхту и встретиться со своей маленькой бимбо на следующей пристани. Я бы никогда не узнала".

"И как долго это продолжалось?"

"До того момента, когда я впервые увидела ее. Она была оформлена на оба наших имени, и установить на ней камеры и микрофоны стоило совсем недорого. Я отпускала его три раза, чтобы получить достаточно видеоматериалов, а затем использовала их для получения более выгодного соглашения. Я сделал все чтобы он узнал, что я собираюсь забрать яхту, и отдала ему взамен Корвет, который стоил в два раза меньше. Его первая бимбо забрала машину, когда развелась с ним".

"Пожалуйста, прости меня за вопрос, но почему ты вышла замуж за такого идиота?"

Я услышал грусть в ее голосе: "Хью был хорошим человеком, когда мы поженились. По мере того, как мы становились успешнее, он становился все более высокомерным, считая, что его успех должен позволять ему все. Возраст стал фактором, и, честно говоря, я думаю, что она была физическим эквивалентом спортивного автомобиля во время кризиса среднего возраста. Она не была умной, но она была очень сообразительной и довольно быстро зацепила его, задавая вопросы почему он все еще с усталой старой женщиной, когда он может ходить по городу с ней под руку? Когда я поймала их, это только сыграло ей на руку. Но к тому времени мне было все равно. Она была ему рада."

"Вместо того чтобы все восхищались им за то, что он делал и с кем он это делал, большинство считало его глупцом, а многие даже жалели его. Я думаю, когда он это понял, это доломало то немногое эго, которое у него еще оставалось в то время. Потом она обвела его вокруг пальца, и ему нечем было оправдывать свои плохие решения. Фактически компания теперь принадлежала мне, а ему оставалось только смириться с этим".

"Это очень похоже на то, что произошло с нами. Я думал, что у меня все отлично, но у нее были ожидания чего-то более изысканного и ей не потребовалось много времени, чтобы найти кого-то как только она решила изменить. Это долгое время убивало меня, прежде чем я с этим справился, и я стал очень осторожен в отношениях. Думаю, я уже говорил тебе, но все получилось не совсем так, как она задумала. Одно дело – потакать горячей молодой любовнице, совсем другое – дать ей ключи от сокровищницы после свадьбы. Он составил довольно драконовский брачный контракт для нее, но к тому времени она уже сожгла за собой мосты, так что ей пришлось пойти на это. Я слышал, что у нее есть содержание, и если она его использует, то останется без денег до конца месяца. Я надеюсь, что в ближайшие пару лет все закончится плохо. В конце концов, он доказал, что не против поиграть с людьми в отношениях".

"Может быть, твоя и мой бывшие найдут друг друга после своих следующих разводов. Это было бы уморительно. Пора в постель".

Она выскользнула из халата и покружилась пару раз, прежде чем лечь в постель. У нас были большие планы, но она заснула, как только мы прижались друг к другу. Я усмехнулся в темноте, когда услышал ее дыхание. Качество важнее количества. Принцип, с которым я мог бы жить.

Глава 7

Мы прыгали из кровати в воду и обратно до конца выходных и вернулись на пристань незадолго до наступления темноты в воскресенье вечером.

Я спросил ее, когда мы плыли обратно, будут ли у нас эксклюзивные отношения. Даже при слабом свете я видел, как заблестели ее глаза: "У меня есть идея выбросить тебя за борт. Я не была с мужчиной почти год, и я вполне счастлива с тем, который у меня есть сейчас. Есть еще глупые вопросы?"

"Нет, дорогая".

"Хорошо. А что у тебя?"

"У меня срок не такой большой, но я скажу тебе, что не был ни с кем другим за две недели до того, как впервые увидел тебя в клубе. Уверяю тебя, мне нравится то, что у нас есть, и я не намерен ничего портить. Значит, мы официально пара?".

"Мне составить контракт?"

Я только крепче прижал ее к себе: "Нет. Я думаю, что в таких вопросах, как этот, лучше всего работают устные обязательства, не так ли?"

"Абсолютно".

Мы простояли на причале несколько минут, прежде чем я собрался с мыслями: "Что теперь?"

"Теперь мы разойдемся по своим домам и каждый по отдельности подумает об этих выходных и о том, что они значат для нас. После пары дней раздумий ты подберешь несколько смен одежды, которые можешь оставить у меня дома и приедешь с ними в среду или четверг, и мы посмотрим, что из этого выйдет".

"Как насчет понедельника или вторника?"

"Не дави на меня. Мне нужно подумать. Я долгое время не была половинкой пары. Мне нужно свыкнуться с этим".

Так мы и сделали. Я появился в четверг, и она практически затащила меня в дом. Я ушел в воскресенье вечером и вернулся в среду. Прошло почти два месяца, прежде чем она усадила меня за стол для разговора. Ее понимание разговора обычно означало, что она говорила, а я соглашался.

Однажды она спросила меня, почему я делаю все, что могу, для нее: "Потому что мне… нравится доставлять тебе удовольствие. Мне доставляет удовольствие доставлять тебе удовольствие. Временами, если я действительно считаю, что ты принимаешь плохое решение, или если мне просто не нравится то, что я слышу, ты будешь знать об этом. Я верю, что ты достаточно умна, чтобы понять грань между лю… привязанностью и слабостью".

Она сияла: "Ну что же. Я решила, что ты мне достаточно нравишься, чтобы проверить, смогу ли я выносить тебя на постоянной основе. Когда ты сможешь перевезти все сюда и переехать на постоянное место жительства?"

"Боже, это так неожиданно. Я не знаю, как дол… завтра! Большая часть моих вещей уже здесь. Я положу кое-что на склад, из того, что хочу сохранить, и, может быть, через несколько месяцев я найду агента по аренде. Негоже дому стоять пустым".

Я взял ее руки в свои: "Теперь перейдем к делу. Ты владеешь своим домом, а я – своим, так что не нужно платить ипотеку за дом. Я настаиваю, чтобы мы разделили домашние счета пополам. Мне невыносима мысль о том, что меня считают альфонсом, и ты знаешь, что слухи об этом будут ходить. Это касается и работы по дому. Я уверен, что мы согласимся, что ты лучше справляешься со стиркой, но я довольно умелый во всем остальном, так что я справлюсь с этим с легкостью. И если ты не можешь терпеть, когда тебя балуют, сейчас самое время отказаться".

"Я знаю, как сильно ты любишь работать на улице. Я откажусь от услуг по уходу за газоном на следующей неделе, и мы будем считать это обменом со стиркой. Все остальное – пятьдесят на пятьдесят. Может, скрепим это поцелуем?"

"Нет. Давай скрепим это вот этим", – я перекинул ее через плечо, и она кричала и смеялась, колотя меня по спине, пока я нес ее в спальню.

Конечно, слухи ходили в ее компании. Энджи только усмехнулась, когда бывший пытался предупредить ее о том, что я золотоискатель, и поместила наши совместные фотографии на стол и стену в ее кабинете. Бимбо номер два делала толстые намеки на кольцо, но у него были свои проблемы, поэтому он оставил все как есть.

Через шесть месяцев мы выработали свой график. Я был больше жаворонком, поэтому обычно вставал первым, готовил кофе и, возможно, легкий завтрак. Обедом обычно занималась она. Я косил траву и приходил к ней с идеей, за которую я готов был заплатить. В конце концов, мы разделили расходы, и я построил открытую кухню и патио. Энджи помогала, когда могла, даже когда я говорил ей, что она не обязана.

"Это НАШ дом, и я не останусь в стороне от любых проектов по его улучшению".

Это заняло почти три месяца, и мы были чрезвычайно горды, когда закончили. В небольшом крытом павильоне поместились действительно хороший газовый гриль, угольный гриль, четырехконфорочная газовая плита, встроенная в гранитную столешницу, а также небольшой холодильник и глубокая раковина. Мы могли бы легко заказать это у строителей, но дело не в этом. Дело в том, что мы делали это вместе, и это был труд любви.

Время от времени к нам приходили друзья, особенно после того, как мы переделали открытую площадку. Энджи иногда приглашала клиентов. Мне пришлось поговорить с ней об этом.

"Гораздо эффективнее пригласить их к себе домой, а не в какой-нибудь стерильный ресторан. Это устанавливает связь на более личном уровне. Это твой дом. Ты здесь живешь. Ты показываешь им часть себя, которую они обычно никогда не видят, и, обычно, это меняет их представление о тебе, часто в лучшую сторону. Они расслабятся и будут гораздо более открыты к любым переговорам, которые ты начнешь. НЕ позволяй им говорить о делах, пока они здесь, если только в самых общих чертах".

Ее деловые партнеры были впечатлены. Это было довольно легко заметить. Они привыкли иметь дело с ее бывшим, а с ним все было по делу и иногда включало в себя крепкие напитки и стриптиз-клубы. Он так сильно обидел одного поставщика, что Энджи попросила его приехать, чтобы извиниться, и договорилась, чтобы он привел свою жену. Они должны были забронировать отель, но она дозвонилась до его жены и настояла, чтобы они остались на ночь в доме. Это стало ежеквартальным событием, и он отвечал взаимностью, приглашая нас каждые шесть месяцев или около того. Обычно это превращалось в походы по магазинам для дам и спортивные мероприятия для нас, но это было очень весело. Однажды мы прокатили их на яхте, и это произвело на них такое впечатление, что они обзавелись собственной.

Энджи неизменно представляла меня как своего спутника жизни. Поначалу это было приятно, но теперь это начало действовать мне на нервы.

Глава 8

Почти через год после переезда я познакомился с ее сыном и его семьей. Они жили на другом побережье, и Энджи редко удавалось их увидеть. Когда он позвонил и спросил, может ли он приехать, она была на седьмом небе от счастья, пока я не спросил ее: "Должен ли я исчезнуть, чтобы ты могла провести время с семьей?"

Она дала мне пощечину: "Ты теперь часть моей жизни. Они знают о тебе, и я посылала им фотографии. Так что нет, просто… нет".

Сын был очень похож на свою мать, но я заметил в нем и черты отца, особенно в некоторых его повадках. Тем не менее, если он и не был по-настоящему дружелюбным, то и не рычал на меня.

Его жена и дети были совсем другими. Мальчику было девять лет, а девочке – семь. Хизер была калифорнийской блондинкой, настоящей красавицей, и была такой же теплой, как свежий яблочный пирог. Когда она и дети увидели сад, они были в восторге, потому что это было так близко к настоящей еде, как они только могли себе представить. Не подумав, я пообещал им съездить в субботу на фермерский рынок.

Энджи купила дом и три акра незастроенной земли в то время, когда рядом не было соседей. Я хотел разбить сад, но женщина, возглавлявшая ассоциацию домовладельцев, увидела, как я обрабатываю землю, и ворвалась через весь двор, крича, чтобы я остановился. Затем она начала рассказывать мне, сколько законов ассоциации я нарушил, и собиралась проследить, чтобы нас оштрафовали.

Недостатком этого плана было то, что Энджи и ее участок не были в ее ассоциации. Она уже была там, и район застраивался с двух сторон от нее. Я просто рассмеялся и продолжил копать землю, убедившись, что все очень аккуратно. Когда я подготовил землю, Энджи помогла мне поставить вокруг нее белый заборчик. С улицы было не видно, что это такое. Она сразу же занялась садом, сказав мне, чтобы я сосредоточился на помидорах, салате и стручковой фасоли.

Энджи без устали искала на сайтах и выбрала достаточно саженцев, чтобы засадить десять акров. Я заставил ее выбирать, исходя из имеющейся площади, и она тут же захотела расширить сад.

Председатель ассоциации землевладельцев разразилась криками и пригрозила снести забор. Я лишь усмехнулся и сказал ей, что это, возможно, не самая лучшая идея в ее жизни, и она решила подать на меня в суд.

Энджи взяла выходной, чтобы быть там со мной. Председатель достала диаграммы, графики, устав и привела довольно убедительные аргументы. Затем настала наша очередь. Энджи показала судье документ о собственности и, та прочитала его, рассмеялась и стукнула молотком.

"Дело закрыто!"

Мы думали, что женщина упадет в обморок, когда судья объяснил ей, что поскольку наша собственность не входит в ее ответственность, мы вольны делать с ней все, что захотим, в разумных пределах. Судье пришлось пригрозить ей тюремным заключением на выходные, чтобы она замолчала.

У Энджи был лукавый блеск в глазах, когда она попросила меня сделать ей каркас для пугала в следующем месяце. Пока я его делал, она ходила по магазинам. Когда пугало было готово, оно было одето в ту же одежду, которую предпочитала председатель ассоциации, вплоть до большой соломенной шляпы, которую она любила носить летом. Возможно, Энджи слегка преувеличила, насколько большой была ее задница. Для того чтобы набить эти растянутые штаны, потребовалось два тюка сена. Она усмехнулась: "Я читала о парне в похожей ситуации, и он это сделал. Я не могла придумать лучшего способа подергать ее за нос".

Каждый раз, когда председатель проезжала мимо нашего дома, чтобы добраться до своего, она видела это. Другие домовладельцы посмеивались над этим, но следили, чтобы она их не увидела. Она проиграла выборы, когда закончился срок ее полномочий, и новый парень стал гораздо снисходительнее к владельцам. Он даже поставил на голосование вопрос о том, чтобы разрешить небольшие огородики на заднем дворе, если они должным образом огорожены. Неожиданно мы познакомились с нашими соседями гораздо лучше, поскольку они обращались к нам за советами.

Я немного перестарался и купил культиватор с огромными зубьями сзади, который практически бездействовал после того, как я подготовил землю, поэтому вызывался помочь. Энджи приходила со мной и сидела с женами на террасе или в доме с кондиционером, пока мы с мужем боролись под жарким солнцем. Очень скоро у них появилась группа на Facebook, где они обменивались советами и показывали овощи, которыми хотели похвастаться. Если у них было больше, чем нужно, они предлагали это в группе. Очень немногое пропадало зря.

В субботу Хизер пришла без мужа. Когда я спросил о нем, она ответила, что он хочет поговорить с мамой наедине. Что-то было не так.

Мы погрузились в ее арендованную машину, потому что в ней уже были установлены детские автокресла. Похоже, ей очень понравился рынок, хотя она почти не улыбалась. Дети измучились, пытаясь все осмотреть. Помимо свежих овощей, здесь присутствовали ремесленники. Гончары, художники, ювелиры, был даже парень, который за десять баксов сочинял целую поэму специально для клиента и распечатывал ее на своем ноутбуке. Я подумал, что это глупо, но он сказал мне, что зарабатывает от двух до трех сотен в день; неплохо для голодающего студента-литератора.

Дети наткнулись на художника по росписи лиц и практически умоляли раскрасить их. Хизер колебалась, но я усмехнулся и показал на детей: "Он – лев, а она – тигр. Красьте лицо целиком".

Я отошел и разговорился с одним из ремесленников, когда Хизер присоединилась ко мне с детьми. Искусные рисунки на лицах вызвали у меня улыбку.

Он усмехнулся: "Энджи знает, что ты гуляешь с этой красоткой?"

Хизер покраснела, а затем улыбнулась одной из своих редких улыбок: "Мама знает, но если девушка не может доверять своему свекру, то кому она может доверять?"

Это застало меня врасплох, и мне пришлось пару раз моргнуть. Дети хотели получить кристаллы, и она выглядела смущенной, но Боб усмехнулся: "Сейчас ты узнаешь, как удобно иметь богатого свекра. Если он правильный, то купит своим внукам все, что они захотят".

Черт бы побрал эту пыль. Я и забыл, насколько она вредна в это время года. Прежде чем Хизер успела возразить, Линетт выбрала пару сережек в виде маленьких фей, держащих крошечный кусочек кристалла. Джереми досталась подвеска с кристаллом идеальной формы. Она должна было принести удачу и защитить.

Линетт слышала, что сказал Боб, и обхватила мои колени своими маленькими ручками: "Спасибо, дедушка".

Джереми подумал, что он слишком стар, чтобы обниматься, но он улыбнулся: "Спасибо, дедушка".

Теперь Линетт сидела у меня на руках, и, похоже, ей было вполне комфортно. Боб показывал Хизер кольцо, кристалл с золотыми кольцами вокруг него в форме цветка. Я купил его для нее без раздумий, нисколько не поколебавшись, когда Боб сказал мне, сколько я ему должен.

"Я не могу это взять!"

Я усмехнулся ей: "Знаю, что ты не часто бываешь у нас, но злить дедушек неразумно. Оно тебе очень идет. Боб сказал мне, что оно пролежало в его кейсе целый год, просто ожидая, когда появится подходящий палец. Не борись с волшебством".

Я все еще держал Линетт на руках, только она уже спала. Хизер держала меня за руку, а Джереми взял ее за другую, пока мы шли. Я был так горд, что, кажется, мои ноги не касались земли, пока мы не вернулись к машине.

Дети уснули еще до того, как мы выехали на шоссе. Прошло несколько минут, прежде чем я заговорил: "Я довольно проницательный человек, возможно, ты запомнишь это на будущее, и я могу сказать, что что-то не так. Почему бы тебе не рассказать мне, что происходит, чтобы мы с Энджи могли вам помочь?"

Она попыталась протестовать, но все это замерло на ее губах. Тогда она начала говорить: "Мы разорены. У нас ушел последний цент, чтобы добраться сюда!"

Мне было интересно, что Джуниор наплел Энджи, когда повествовал о своем горе. Его уволили при не самых приятных обстоятельствах, и ему было трудно найти работу. Они всегда вели роскошный образ жизни, но деньги быстро испарялись. Он был очень похож на своего отца, но я пропустил это мимо ушей. Они потеряли дом, ее арендованную машину, и им пришлось забрать детей из частной школы.

"Приезд сюда убивал его душу, но у нас нет выбора. Мы сначала попросили его отца, но из-за его личного выбора… – она фыркнула от отвращения, – он не смог помочь. Мама – наша последняя надежда".

"Тебе не стоит слишком беспокоиться об Энджи. Она не оставит своих внуков без помощи. Да и я тоже, если уж на то пошло. О чем он просит?"

"Понятия не имею. Думаю, краткосрочный кредит. Что-то, что поможет нам продержаться, пока мы не найдем работу. Он не хочет, чтобы я работала, но если я найду ее раньше чем он, ему придется туго".

Я знал Энджи. Она не позволила бы своему ребенку и его семье голодать. Я также знал, что она не будет просто слепо давать Джуниору деньги, если он похож на своего отца. Он получит что-то, но в этом будут какие-то крючки.

Когда я спросил Хизер, сколько у них наличных, она покраснела и не ответила. Я заставил ее заехать на парковку филиала банка, в котором имел счет, снял тысячу наличными и отдал ей конверт.

"Не суетись, не спорь, просто положи это в свою сумочку и используй по своему усмотрению. И если ты хоть слово скажешь о том, чтобы вернуть мне деньги, я буду глубоко, глубоко оскорблен. Ты очень быстро потеряешь статус любимой невестки, понимаешь?"

Я решил сесть за руль, чтобы дать ей время выплакаться. К тому времени, как мы вернулись в дом, она уже успокоилась. Энджи и Джуниор ждали в гостиной. Линетт вошла и запрыгнула к ней на колени: "Бабушка! Я тигренок! Видишь, что дедушка подарил мне? Разве они не милые?"

Я видел, как Джуниор напрягся, но Энджи только усмехнулась, обнимая ребенка: "Они восхитительны! Дедушка никогда не дарил мне ничего такого милого".

Это не было абсолютной правдой, если считать кольцо, которое я спрятал в сарае. Просто у меня еще не было подходящего случая подарить его ей.

"Это потому, что я самая младшая и девочка. Дедушкам положено делать такие вещи. Во всяком случае, так говорит Дженни".

"Ну что ж. Твоя подруга Дженни кажется очень умной. Джереми, а ты что-то получил?"

Он усмехнулся и вытащил подвеску из-под футболки: "Дедушкин друг сказал, что она должна защитить меня от злых духов. Мама тоже что-то получила".

Она нерешительно показала Энджи кольцо. Та удивленно посмотрела на меня, прежде чем слезы потекли по ее щекам: "С этого момента мне придется следить за твоим дедушкой очень внимательно, иначе ты будешь купаться в драгоценностях. Линни, не хотите ли вы с Джером помочь мне испечь кексы?"

Вскоре каждый из них взял ее за руку и потащил на кухню. Джуниор уставился на меня на минуту: "Ты им не дедушка!"

Хизер вздохнула. Я просто спокойно посмотрел на него: "Нет, не дедушка, не по крови. Думаешь, для них это имеет какое-то значение? Разве детям больно думать, что есть еще люди, которые их любят? Где твой отец, Бенни? Он слишком занят, чтобы увидеть своих единственных внуков, его продолжение рода? Ты хоть понимаешь, насколько это ценно? Наверное, нет, но тебе лучше научиться понимать".

Я поцеловал Хизер в щеку и вышел.

Глава 9

Я вышел в садовый сарай и минут сорок точил инструменты. Отец с ранних лет учил меня, что сапки, лопаты, мотыги – все они подобны ножу. Они режут, в данном случае, почву. Если у них будет острый край, то они лучше выполнят свою работу. Потом я взялся за секаторы, и к тому времени, когда я закончил, ими можно было стричь волосы.

Раздался легкий стук, и Хизер спросила, можно ли ей войти. Я просто кивнул, и она неуверенно подошла: "Пожалуйста, не держи на него зла. Он столкнулся с самой страшной неудачей, которая только может быть у мужчины: неспособностью обеспечить свою семью".

"Я понимаю это, дорогая, но это особенно означает, что он не должен кусать руку, которая пытается помочь. Его отец сделал плохой выбор в жизни. Это не вина Джуниора. Это вина его отца. Его блестящее светлое будущее с женщиной исключительных качеств однажды исчезло между ног шлюхи, и он никогда его не вернет. Ему нужно примириться со своим выбором и постараться не повторять его во второй раз. Его сыну тоже нужно сделать выбор. Энджи много раз говорила мне, как сильно она скучает по вам, ребята, особенно по своим внукам. Хизер, она будет заботиться о своей семье, я знаю ее достаточно хорошо для того чтобы утверждать. Но я также знаю, что она не будет просто слепо давать ему деньги и надеяться на лучшее. Она много лет хотела, чтобы вы жили здесь, и это ее шанс. Я поставлю на то, что она предложит ему работу, и я уверен в этом так же, как в том, что на твоем пальце кольцо. Он ее наследник. Не я. Я уже сказал ей, что не хочу участвовать в ее компании. Это не мое дело."

"И, меняя тему, где вы остановились?"

"Мы в "Марриот", на одну ночь. После этого я понятия не имею".

"Я думаю, что могу предложить, но сначала я должен поговорить с твоей свекровью. Пойдем, уже близится время ужина, а я уверен, что Джереми не любит пропускать приемы пищи".

Она крепко обняла меня: "Я бы хотела, чтобы они были твоими внуками. Я гораздо лучше спала бы по ночам".

Я оглядел кухню и увидел разгром, оставшейся после того, как маленькие дети попробовали свои силы в выпечке, и принял решение: "Сегодня мы будем готовить на гриле".

Я спросил Хизер, какие у них любимые блюда, и отправил ее на своей машине на рынок. Джуниор поехал с ней. Мне было интересно какой разговор у них состоится. Энджи уложила детей спать после того, как они привели себя в порядок, и мы воспользовались этим, чтобы навести порядок на кухне.

"Было весело?"

Ее лицо сияло: "Я пожалела, что не сняла это на камеру. Хизер помогала, пока не пошла искать тебя. Джуниор ненадолго уехал к отцу".

У нее потекли слезы: "Я хотела бы, чтобы мы могли их оставить. Линетт – твоя большая поклонница, милый. Она сказала мне, что дедушка Реджи собирается приготовить для нее сегодня кукурузу, которую вы купили. Ты не возражаешь, что они называют тебя дедушкой?"

"Примерно так же, как я ненавижу, когда ты называешь меня милым. Боже, как отвратительно!"

Она хихикнула: "Ага. Может быть, мне нужно называть тебя как-то по-другому. Как тебе "сладкий"?"

"Уф. Давай оставим "милый"".

"Хорошо", – сказала она, и обняла меня. Мы были в середине серьезного поцелуя, когда услышали хихиканье. Линни проснулась. Прежде чем она успела пошевелиться, я подхватил ее на руки, и мы оба в течение минуты осыпали ее поцелуями.

"Дедушка, мы будем готовить кукурузу?"

"Да, будем. Пойдем со мной".

Я заранее положил початки кукурузы в ледяную воду, и они были готовы. Я усадил Линни на большой стул за кухонным столом и показал ей, как раскрывать початки настолько, чтобы положить внутрь масло, а затем закрыть их. Я плотно перевязал их огнеупорными завязками, и они были готовы. К тому времени Джереми уже встал и помогал. Вошла их мама, и они бросились к ней, желая узнать, купила ли она их любимые блюда – хот-доги и гамбургеры. Они были, а также стейки, отбивные и несколько куриных грудок. Джереми помог мне тщательно натереть курицу и завернуть ее в фольгу. Хизер натерла стейки и отбивные, оставила их полежать и дойти до комнатной температуры.

После этого Энджи забрала ее, чтобы помочь с гарниром: салатом из капусты, большим толстым картофелем фри для стейка и нарезанными цуккини, которые были замаринованы и готовы к жарке на гриле. Кексы гордо стояли на витрине, наш десерт на вечер. Джуниор решил остаться с отцом, и я думаю, что Хизер была рада этому.

Я приготовил на гриле достаточно для трех больших порций, поскольку знал что они захотят всего понемногу. Линни съела три кусочка курицы, три кусочка стейка, несколько картофелин фри и целый початок кукурузы, хихикая, когда снимала обугленную шелуху. Джер справился с хот-догом, половиной отбивной и стейком, пропустив все остальное, кроме початка кукурузы.

Потом нам пришлось съесть по кексу. Линни принесла мне один, такая гордая, что казалось она вот-вот лопнет. Глазурь была высотой около пяти сантиметров. "Я испекла его для тебя, дедушка".

Она сияла от гордости, когда я поцеловал ее в щеку: "Спасибо, детка. Он выглядит великолепно".

Она с тревогой наблюдала за каждым кусочком, пока я ел его.

Они выглядели счастливыми, когда Хизер сказала им, что все останутся на ночь, и отправила в ванну. Когда они переоделись в пижамы, я держал Линни, а Энджи держала Джера, нежно укачивая его, пока он не уснул. Они проснулись, когда мы положили их в кроватки, и настояли на том, чтобы мы по очереди читали им сказки. Энджи все это время держала мою руку смертельной хваткой и выглядела так, будто вот-вот взорвется от простого счастья.

Хизер была в гостиной с бокалом вина: "Спасибо. Ты не представляешь, каково это – получить возможность расслабиться".

"Я помню, – сказала Энджи, – Джуниор был гиперактивным ребенком и требовал много внимания. Ну, пока вы здесь, няньки включены. Ты можешь устать от необходимости приходить и спасать их".

"Это может занять некоторое время, и я бы очень хотела дойти до этого момента. Все зависит от вашего сына".

Энджи села рядом с ней и обняла ее: "Я знаю, дорогая. Я работаю над этим".

В тот вечер, когда мы лежали в постели, у нас состоялся довольно напряженный разговор: "Ты знаешь их ситуацию?" – спросил я.

— Почти все. Я так разозлилась, когда узнала. Они должны были сразу вернуться домой. Мы бы о них позаботились.

— Я думаю, что у твоего сына столько же неуместной гордости, сколько и у твоего бывшего. О чем вы говорили, пока Хизер и дети были со мной?

— У него есть схема обогащения, в которую он хочет, чтобы я вложилась. Один миллион! У меня есть деньги, у меня есть такие деньги, но они не лежат без дела, и даже если бы они лежали, я бы не выпустила их из рук, пока не проведу расследование. Я сказала ему, чтобы он позволил мне изучить это, прежде чем я возьму на себя обязательства, и он разозлился. Они на мели, это их последняя оплаченная ночь в том отеле. Они могут переехать сюда, но он ненавидит эту идею.

— Не возражаешь, если я предложу тебе решение?

— Я вся во внимании.

— Арендаторы моего дома съехали на прошлой неделе. Я знал, что они собираются снять на шесть месяцев, но они выехали, и единственная причина по которой им был нужен дом, это чтобы было где жить, пока их дом достраивался. Пусть твой сын с семьей живут там бесплатно. Это даст им возможность побыть наедине, пока они придут в себя. Может быть, мы сможем найти Хизер занятие, пока он приходит в себя.

— Я люблю тебя!

Это вырвалось с силой, которая заставила меня улыбнуться. Иногда, чтобы заставить ее сказать это, приходилось выкручивать руки. Каждый раз, когда я подходил к разговору о браке, она отговаривала меня, ссылаясь на разницу в возрасте. Это начало действовать мне на нервы, и однажды она сказала.

"Но милый, я на семь лет…"

Я прервал ее. Не успела она опомниться, как оказалась у меня на коленях. Прежде чем опустить руку, я на секунду полюбовался ее хорошо сформированной попкой. Она извивалась и кричала.

"Ой! Черт, как больно. Кем ты…"

Ее слова прервались, когда она вскрикнула, и мне даже неловко вспомнить, что я выплеснул довольно много разочарования на ее задницу. Тем не менее, я шлепнул ее ровно семь раз, о чем и напомнил ей, когда она хныча сползла на пол: "Это будет происходить каждый раз, когда ты заговоришь о разнице в возрасте, слышишь меня? И каждый раз я буду добавлять по одному удару. Вытащи свою голову из задницы и пойми, что мне плевать, сколько тебе лет. Я выбрал именно тебя. Может, это твой способ сказать мне, что у нас ничего не получится. Если это так, то я могу уйти прямо сейчас".

Она все еще лежала на диване, фыркая, когда я прошел мимо с чемоданом. Ее глаза расширились, и у меня возникло ощущение, что она мне не поверила: "Дорогой, подожди. Мы…"

"Я позвоню тебе, но не скоро. Дай мне небольшую передышку, пока я решу, стоит тратить время или нет".

Она умоляла, когда я вышел за дверь.

Я был одним из трех владельцев строительной компании и первым кто выезжал в поле, если возникала чрезвычайная ситуация. Я решил, что возникла чрезвычайная ситуация, и провел неделю за городом, на стройке офисного комплекс. Профсоюзы не давали нам покоя, и некоторые поставщики склонялись к их "предложению", чтобы материалы для нас стали немного дефицитными.

Я был не в настроении, поэтому отозвал всех сотрудников нашей компании с работы и отправил их на другие проекты. Через два дня перед недостроенным зданием появилась вывеска «Продается», шокировавшая всех. Профсоюзы угрожали, но я был в своем праве и рассказал газетчикам и местным телеканалам правду, подкрепив ее фактами и цифрами.

На руководство профсоюзов внезапно начали давить работники, которым некуда было идти работать, а политики зашумели о разрешениях и расследованиях. У поставщиков случился сердечный приступ, когда я отменил заказы почти на два миллиона долларов.

"У нас есть контракт!"

"Действительно, есть. И в контракте мелким шрифтом написано, что если вы задерживаете поставки более трех раз в месяц, мы можем найти других поставщиков. Всем хорошего дня".

Все попытались выставить меня плохим парнем, но общественность не была одурачена. Через месяц мы вернулись имея более выгодные контракты от поставщиков, а профсоюзы были гораздо более гибкими в достижении своих новых целей. Оба моих партнера считали меня гением, но я был просто зол и нуждался в ком-то, на ком можно было бы отыграться.

Через девять дней после моего ухода я вышел из трейлера, в котором располагался строительный офис, и увидел Энджи, сидящую в своем "Мерседесе". Она выглядела напуганной до смерти, но решительной. Когда я подошел к ней, она вышла из машины, и я думаю, что у нас обоих защемило сердце. Она подошла ко мне, постояла, пытаясь заговорить, потом вскрикнула и прыгнула в мои объятия, пытаясь поцеловать меня и начать говорить одновременно. Наконец я сдался и понес ее в офис. Я посмотрел на инженеров и помощников по производству, и всем им вдруг захотелось выпить кофе в закусочной по соседству. Я закрыл дверь за ними.

"Прости, что отшлепал тебя. Накопилось много разочарования, и я просто сорвался. Я прошу тебя, если мы останемся вместе, прекратить это. Надеюсь, теперь ты понимаешь, как мало для меня значит это число".

Она бессознательно потерла попу: "Кажется, я наконец поняла. Я прощаю тебя, если ты больше никогда не будешь этого делать".

"Все, что я обещаю, это то, что если ты будешь опасно близка к тому, чтобы сказать это снова, я напомню тебе, чем все закончилось в прошлый раз".

"Справедливо. А теперь возвращайся домой. Ты должен поцеловать эту задницу семь раз, за каждый раз, когда ты причинил ей боль. Хорошие поцелуи, не маленькие чмоки. Сделаешь это, и я, возможно, разрешу тебе целовать другие места".

Я не мог не усмехнуться. Мне нравилось целовать ее попу, как и все остальное тело: "Я сделаю это, причем по два поцелуя за каждый шлепок, чтобы извиниться за свой поступок".

Мы сидели и разговаривали, и целовались, пока команда не набралась смелости и не вернулась. Я посмотрел на своего помощника: "До конца проекта ты один, Марк. Ты показал свои способности, так что считай это тестом. Если ты справишься, мы всегда сможем использовать другого менеджера проекта. И, Марк, ни от кого не принимай дерьма, понял? Они будут проверять тебя, сильно. При первом же случае топчись по ним изо всех сил и не отступай, понял? Хорошо. Увидимся в офисе".

Он закончил проект на неделю раньше срока и сэкономил двадцать тысяч из бюджета. В его команде было десять наших сотрудников, и я сказал ему выдать каждому по тысяче в качестве бонуса и проследить, чтобы именно он вручил им деньги. Я выдал ему премию в три тысячи.

Мы с Энджи постепенно вернулись к прежним отношениям, но я не был так счастлив, как должен был быть. Тот факт, что она избегала разговоров о браке, очень беспокоил меня. Если она хотела подождать, это было прекрасно, пока я мог ожидать счастливой развязки. Я вспомнил свой первый брак, до того, как все это случилось, и понял, что мне нравится быть женатым, иметь залог и документ, доказывающий всему миру, что мы единое целое.

Теперь ее сын был рядом, и она была очень напряжена.

Глава 10

Через две недели она сообщила сыну плохие новости. Она проверила его предложение, и оказалось, что это не более чем схема Понци (финансовая пирамида – прим. переводчика).

Энджи настояла на том, чтобы он поработал на нее недолго, просто чтобы заработать немного денег. Сначала он сопротивлялся, но потом Хизер потеряла терпение и нашла себе работу по душе. Она пошла работать в нашу строительную компанию в качестве ассистента в офисе. Зарплата была выше средней, и не потому, что она была кому-то родней. А потому, что мы с партнерами с самого начала решили нанимать лучших и платить им соответственно.

Сара отвечала за все офисные функции, и одним из первых ее шагов было создание бесплатного детского сада для наших сотрудников. "Вы парни, и вы не представляете, каким тяжким бременем могут быть расходы на уход за детьми, особенно для матери-одиночки. Мы сделаем это, и у нас будут сотрудники, благодарные нам всю жизнь". Она сама была матерью-одиночкой, и ее часть стартапа была покрыта из наследства от бабушки. Мы с Дэвидом поговаривали о том, чтобы начать работать самостоятельно, но это были только разговоры. Она была офис-менеджером в нашей старой фирме и, по сути, заставила нас оторвать задницы от стульев и заняться бизнесом. Мы были ей так благодарны, что назвали компанию СДР Констракшен, в честь Сары, Дэвида и Реджи. Дэвид был инженером, а я занимался строительством. У нас была очень хорошая личная репутация, а некоторые из наших корпоративных клиентов были недовольны руководством старой компании, поэтому они дали нам шанс. Через десять лет мы стали многомиллионной строительной компанией, известной отличным качеством по разумной цене.

Наша старая компания так разозлилась, когда мы ушли и увели несколько человек, что пригрозила судебным иском. Наш адвокат сказал, что они могут попытаться сделать что-то подобное, пока он будет оформлять все бумаги, и чтобы мы сказали им, поцеловать наши коллективные задницы. Мы позволили Саре передать им об это, потому что за годы работы ей пришлось пережить много дерьма и офисной политики. Она сказала, что это стало одним из лучших воспоминаний в ее жизни.

Если я приходил в офис раньше Хизер, то она должна была привести детей ко мне перед тем, как они пойдут в садик. Меня обнимали и целовали, и мне очень нравилось начинать день таким образом. Хизер тоже всегда целовала меня в щеку. Через месяц я пришел на работу и заметил, что все улыбаются мне. На моем столе стояла огромная кружка с фотографиями Линни и Джереми на боку. На другой стороне было написано: "Лучшему дедушке в мире!"

Но больше меня зацепила другая, что поменьше, рядом с ней, с фотографией Хизер и словами "Лучшему свекру в мире!". Я поставил их на полку, чтобы они были первым, что я видел каждое утро, рядом с нашей с Энджи фотографией.

Сара вызвала Хизер в кабинет и сказала, что ее должность меняется. Теперь она будет выполнять поручения компании, у нее должен быть хороший транспорт, и ей нужно выбрать подходящий внедорожник, чтобы в него все влезало. После того как она закончила плакать, она попросила меня поехать с ней в дилерский центр Ford, где она выбрала такую же машину как у меня, четырехдверную спортивную модель пикапа с небольшим кузовом. Энджи только ухмылялась, пока я рассказывал ей об этом.

Чем ближе я становился к Хизер и детям, тем больше отдалялся ее муж. Однажды Бен-старший пришел ко мне, очевидно, чтобы пригрозить: "Держись подальше от моих внуков! Они не твои".

Кажется, я заставил его нервничать, когда усмехнулся: "Ты уже сказал им это? О да, для этого тебе пришлось бы проводить с ними время, не так ли? Сколько времени ты провел с ними с тех пор, как они здесь? Ты водил их куда-нибудь или просто сидел дома и смотрел, как они играют? По их словам, нет, и независимо от того, останусь я на сцене или нет, тебе нужно это изменить. Если ты хочешь, чтобы они были в твоей жизни, лучший способ добиться этого – включить их в свою жизнь".

Агрессия вышла из него, как воздух из воздушного шарика: "Кейси не слишком хочет заботится о них".

"Тогда тебе нужно сделать выбор. Бимбо Барби или твои внуки. Это должно быть несложно, но я не знаю твоих приоритетов. Для ясности, я не буду вмешиваться в жизнь твоих внуков, если Энджи или их родители мне это скажут, но я не думаю, что это вероятно. А теперь, если позволишь, мне нужно собрать детскую площадку. Хочешь помочь?"

Должно быть, я произвел впечатление, потому что он последовал за мной в дом. Энджи и Хизер застыли от изумления, когда он вошел в дом и дети обступили нас обоих. Это был довольно сложный конструктор, но я был владельцем строительной компании, и, как только Бенни понял, что к чему, то и он выступил неплохо. Через час он раскачивал Джереми, а я Линни.

Дамы перехватили ответственность, и мы пили пиво, наблюдая за происходящим. У него были слезы на глазах: "Я сделал так много глупых поступков в своей жизни".

"Судя по тому, что я слышал, я вынужден с тобой согласиться. Мы не так хорошо знаем друг друга, но сегодняшний день представил тебя в другом свете. Самое главное в глупых решениях то, что в конечном счете мы учимся на них. Итак, ты хочешь прийти на наше еженедельное воскресное мероприятие?"

Хизер сделала много фотографий, и позднее вечером они появились на ее странице в Facebook. На них было видно, как мы с Бенни закручиваем болты, а дети с нетерпением ждут. Некоторые из последних фотографий были запечатлены с нами, каждый из которых раскачивал ребенка, и снабжены подписью: "Дедушки рулят!"

После того, как все ушли, Энджи была вся в восторге от меня: "Ты получишь сегодня очень хорошую любовь! Как ты это сделал?"

"Я не сделал ничего необычного. Дорогая, ты уже знаешь, что если что-то нужно сказать, я долго не раздумываю. Он заслуживает того, чтобы быть в их жизни, если сможет. Я знаю, что мне это разбило бы сердце, если бы я потерял их".

Черт возьми, она начала плакать и почти испортила настроение. К счастью, до вечера она пришла в себя.

Глава 11

Между нами и Бенни наступило своего рода перемирие. Он приходил примерно каждое второе воскресенье на гриль. Иногда он помогал, но в основном играл с детьми.

Жвачка Барби заметила, что он ускользает, и выдвинула ультиматум, но он не очень хорошо отреагировал. Она съехала из дома через две недели. Она забрала всю свою одежду и украшения, но у нее случился срыв, когда он сказал ей, что она не получит спортивную машину, которую он арендовал для нее. В конце концов он сказал ей, когда понял, что она не заткнется, что она может забрать машину если оплатит двадцать семь оставшихся платежей по лизингу.

Хизер была счастлива и наслаждалась своей работой. К ней относились точно так же, как к любому другому работнику, несмотря на то что ее свекор был одним из владельцев. Такое случалось лишь несколько раз в самом начале, и она смирилась с этим. После этого все наваливали на нее так же, как и на других рабочих лошадок, а она только улыбалась и отпихивала это назад им.

Я смотрел на свою жизнь и понимал, что есть только две вещи, которые сделают ее идеальной. Первая – это день, когда мы с Энджи пойдем к алтарю. А вторая – когда Джуниор наконец остепенится и примет свою жизнь. По какой-то причине он решил, что все его проблемы напрямую связаны со мной.

У нас с Энджи состоялось несколько напряженных дискуссий о том, как он пытался со мной обращаться, а когда Хизер попробовала поговорить с ним об этом, все пошло кувырком. Это переросло в полномасштабную дискуссию, не ограниченную ничем, с итогом, что если ему не нравится жизнь здесь, то у него есть два варианта. Сделать ее лучше своими силами или уехать, но она и дети останутся.

Несколько ночей Джуниор провел на диване у отца пока тому это не надоело, и он выгнал его, сказав, чтобы он был мужиком и возвращался в свою семью.

Он вернулся домой, но был угрюм и часто срывался на детях. Хизер была уже почти на пределе, как вдруг все стало еще хуже. Энджи уволила его. Это чуть не убило ее, и она провела немало ночей, прижимаясь ко мне и плача во сне.

Она начала доверять ему, и Джуниор стал гораздо лучше справляться с работой, которую она ему поручила, но он все еще таил обиду и хотел переехать обратно в Калифорнию. Хизер не очень-то одобряла эту идею: "Зачем нам это делать? Мне уже однажды пришлось бросить эту семью и начать все сначала. Я не хочу делать это снова. Тебе нужно подумать об этом. Сейчас ты зарабатываешь больше, чем в свой лучший год в Калифорнии, и если ты не превратился в полного идиота, ты, конечно, понимаешь, что оба твоих родителя надеются, что через несколько лет ты возьмешь бизнес в свои руки. У меня есть работа, которую я действительно люблю, у нас нет ипотеки за дом, у нас нет лизинга за машину, в основном все, что у нас есть, это расходы на жизнь, и мы живем довольно хорошо. Но самое главное – это дети. Им здесь очень нравится; они обожают твою маму и считают, что оба дедушки могли бы изменить мир, если бы захотели. Подумай, что они почувствуют, если мы встанем и уедем".

"У них есть только один дедушка! Другой парень – просто неудачник, с которым мама сожительствует".

Хизер отвесила ему пощечину. Сильную. "Никогда больше не говори так при мне, не в этой жизни. Если ты не заметил, мы живем бесплатно в доме "неудачника", я езжу на машине, которую он купил для меня, и если бы я сняла трубку и сказала "мне нужно", то что бы это ни было, оно было бы здесь в мгновение ока. Линетт сказала мне на днях, что когда вырастет, будет строить дома, как ее дедушка. Я думаю, что Джереми станет следующим бизнес-магнатом; он любит ходить в офис с дедушкой Бенни. У нас здесь очень светлое будущее, милый".

Он размышлял над этим несколько дней, а затем воспользовался своей работой, чтобы запустить лапу в фонды компании и "одолжил" двести тысяч, чтобы вложить их в схему, о которой он мечтал все это время. План заключался в том, чтобы вложиться, сорвать куш, выйти из дела, вернуть деньги и пустить прибыль в оборот, пока у него не будет достаточно средств, чтобы вернуться в Калифорнию в шоколаде. План провалился, когда прибыль закончилась, и схема прогорела, оставив многих инвесторов с пустыми карманами. Бухгалтеры поймали его через три недели.

Энджи упала в обморок, когда узнала об этом, и ее помощница позвонила мне и Бену. Они вызвали скорую помощь и отвезли ее в больницу для наблюдения. Мы встретились в отделении скорой помощи, врач сказал нам, что ее лечат от сильного шока и хотят оставить на ночь. Мы с Беном ходили по этажу в течение четырех часов, и он ушел домой только тогда, когда за ним приехала его новая девушка. Она все еще была моложе, но только на восемь лет. Она не позволяла ему многого, удерживала его на праведном пути, и внуки ее обожали. Он пока не признавал этого, но был так влюблен в нее, что не мог мыслить трезво. Однажды он сказал мне, пока мы возились с грилем, а Энджи и Вики наблюдали за детьми в нашем новом бассейне, что ему надоело жить в кондоминиуме и он ищет дом. Вики активно помогала ему, просто чтобы услышать мнение женщины, объяснял он. На самом деле он хотел сказать, что купит тот дом, который она выберет.

У меня мелькнула шальная мысль, что он действительно женится раньше меня, и мне стало не по себе. Я не выходил из больницы, спал в кресле у ее кровати. Она проснулась около трех, и я провел еще два часа, обнимая ее пока она плакала, прежде чем пришла дневная смена и дала ей еще одно успокоительное.

После обеда ее выписали, и Хизер была рядом, чтобы отвезти ее домой. Когда ее выкатывали, Хизер отметила, как хрупко она выглядит, и разрыдалась. В итоге я сел за руль, а они ехали на заднем сиденье, обнявшись.

Мы устроили ее в доме, и Хизер рассказала мне, что происходит в ее мире: "Он ушел, папа. Я пришла домой, а в спальне все перевернуто. Он собрал столько одежды, сколько смог, и исчез. Я не знаю, вернется ли он".

Она начала называть Энджи мамой через шесть месяцев. Ее родители уехали на пенсию в Португалию, и если ей везло, она видела их раз в четыре года, поэтому мы стали мамой и папой, теми, к кому она могла обратиться с проблемой. Она усмехнулась, когда впервые назвала меня папой. "Я называю Энджи мамой, а ты – лучший отец, который у меня когда-либо был, поэтому, если только ты не возражаешь, то будешь папой".

У меня не было возражений.

Глава 12

Хизер проверила их банковские счета, и оказалось, что он их опустошил. В сбережениях была неплохая сумма. Однажды она сказала мне, что рано или поздно я, вероятно, выгоню их из дома, и им нужен запасной план. Энджи объяснила мне, что на самом деле они копили деньги на первый взнос за дом, который я построил бы для них на участке ее земли в двадцать соток.

Хизер была вне себя от гнева и провела с нами почти всю неделю. Детям это понравилось, но в конце концов они захотели вернуться домой.

Через две недели Энджи разозлилась достаточно, чтобы активировать поиск по GPS его машины, которая принадлежала ее компании. Согласно тому, что показывало приложение, он находился в маленьком городке в Техасе. Мы с Беном полетели за ним.

Мы нашли его в маленьком баре с дырявыми стенами, где он рассказывал местным выпивохам о том, какой он отличный бизнесмен. Пока он платил за выпивку, они были согласны.

Бен потрепал его по плечу: "Сынок, пора возвращаться домой".

Он крутанулся на барном стуле; его глаза расширились. Потом он увидел меня: "Пришел позлорадствовать, придурок? Ты забрал у меня семью, ублюдок! Меня чуть не тошнило каждый раз, когда Хизер говорила: "Это сделал Реджи" или "Ты должен увидеть, что Реджи подарил детям"".

Затем он повернулся к своему отцу: "И ты! Ты просто стоял в стороне и позволил ему забрать все это! Что ты за человек?"

Бенни посмотрел на него долгим взглядом: "Знаешь, что Реджи забрал у меня? Да ни черта! Все, что у меня было, я выбросил задолго до того, как услышал его имя. Мне потребовалось время, чтобы вытащить голову из задницы, но я это сделал. Сейчас я ближе к твоей матери, чем когда мы были женаты. Теперь она мне друг, а долгое время у меня вообще не было друзей".

"Но знаешь что? Дело не в Реджи, не в твоей матери и даже не во мне. Дело в тебе и в том, что ты сделал. А теперь подними свою задницу с табуретки и возвращайся домой, чтобы встретиться с последствиями!".

Я не ожидал этого, иначе я бы среагировал. Он спрыгнул с барного стула и ударил отца прямо в лицо. Тот упал и потух как свет. Джуниор стоял там, ухмыляясь, слегка покачиваясь: "Тоже хочешь немного, старик?"

Я ухмыльнулся: "Почему нет, собственно говоря, хочу".

Я бы хотел сказать, что это была эпическая борьба, и мы сражались в баре до тех пор, пока не вывалились наружу, чтобы продолжить, но этому не суждено было случиться. Джуниор ничего не знал о единоборствах. А я знал. Мой отец был чемпионом среди любителей, когда боксировал в Золотых Перчатках в подростковом возрасте, и был в элитной боксерской команде, когда служил на флоте. Военные научили его совершенно новому взгляду на бой, и он передал его мне. Я не занимался боксом, но в колледже я боролся, и он тренировал меня на всякий случай. Это очень помогло мне в начале моей работы на стройке. Иногда ты просто не можешь переубедить парня. Иногда нужно было просто доказать свою точку зрения.

В случае с Джуниором я чувствовал, что мне нужно это сделать. Он сделал неуклюжий правый кросс, и я схватил его за руку, когда она прошла мимо, дернул и подставил бедро. Это отправило его в полет по залу. У него была смелость, поэтому он встал и атаковал снова. И снова я уклонился от него, используя его же импульс, чтобы ударить его лицом в стойку. Я мог бы заниматься этим весь день, но помощник шерифа постучал меня по плечу.

"Вы можете остановиться. Мы займемся этим дальше".

Бармен позвонил им, когда он вырубил своего отца. Другой помощник шерифа перетащил Джуниора через барную стойку, чтобы надеть наручники, пока медики осматривали Бенни. Ему здорово досталось, и его отправили в местную больницу для обследования на предмет сотрясения мозга. Нам не пришлось выдвигать обвинения. Бармен и полицейские с радостью сделали это за нас. Нарушение спокойствия, порча личного имущества (технически это было на мне; когда я швырнул его через всю комнату, то он упал на стул, и тот развалился под ним), два случая нападения и один случай нападения на представителя правоохранительных органов, когда он ударил ногой помощника шерифа, который надевал на него наручники. Она сунула свою дубинку ему между ног и постучала. Он сразу же стал более сговорчивым. Залог ему был назначен в размере двадцати пяти тысяч долларов, но не Бенни, ни я не были склонны его вносить.

Он провел в тюрьме три недели, прежде чем состоялось первое слушание. По совету общественного защитника он признал себя виновным по менее тяжким обвинениям, был признан виновным, приговорен к году и отпущен на свободу с испытательным сроком. Он также должен был возместить ущерб бармену за стул и заплатить штраф в размере пяти тысяч долларов.

Энджи прилетела и заплатила за него при условии, что государство разрешит ему отбывать испытательный срок дома. Это фактически загнало его в ловушку, что не способствовало улучшению его настроения. Через три недели после того, как он вернулся домой, Хизер попросила его уйти.

"Ты больше не тот человек, за которого я вышла замуж. Почему ты не счастлив? У тебя все было, но ты был слишком глуп, чтобы ценить это".

Они были дома, и дети были с нами. Он замахнулся, чтобы ударить ее, и она рассмеялась ему в лицо: "Действуй, но как только ты ударишь, тебе лучше начать убегать. Папа будет преследовать тебя, даже если ему придется идти за тобой до края земли, и я бы хотела быть там, когда он найдет тебя".

Он уехал из города через три часа, но вернулся через два дня, потому что Энджи позвонила и сказала, что если его задница не вернется к тому времени, когда он должен будет отметиться у своего офицера по условно-досрочному освобождению, то он сам будет разбираться с последствиями.

Бенни к тому времени нашел дом, и разрешил жить Джуниору в своей квартире, пока не состоится сделка. Хизер не шутила, и когда она вручила ему документы о разводе и подала на временные алименты, он взбесился. Энджи дала ясно понять, что больше не примет его работать в компанию, и он стал безработным. Если он не найдет работу в ближайшее время, то нарушит условия испытательного срока.

Я думал обо всей этой ситуации, пока Хизер плакала у меня на плече, а Энджи гладила ее с другой стороны. Энджи была в депрессии почти два месяца, у Хизер сдали нервы, и даже дети начали чувствовать напряжение. Это заставляло всех еще больше замыкаться.

После того как мы уложили Хизер в постель, я сказал Энджи, что мне нужно выйти.

"Выйти? Сейчас? Уже поздновато".

"Это не займет много времени. Тебе лучше не быть замотанной во все одеяла, когда я вернусь". Энджи была отъявленной любительницей одеял. Много раз я просыпался раскрытым, а она была завернута как в кокон. Я наступал на грабли несколько раз и взял за правило держать запасное одеяло на кровати. На следующее утро она всегда извинялась, но ей было трудно сдержать улыбку.

"Может, принести грелку? Я не буду отсутствовать долго, и буду обнимать тебя, пока ты не начнешь мурлыкать, как котенок, когда я вернусь".

Она просто поцеловала меня и заснула еще до того, как я сел за руль.

Я подъехал прямо к квартире Бенни и постучал в дверь. Джуниор приоткрыл дверь, увидел меня и попытался захлопнуть ее. Я распахнул дверь с такой силой, что его отбросило в сторону. Я вошел, закрыл дверь и сел на стул, пока он пытался подняться.

"Если хочешь ударить – бей. Здесь тебя никто не спасет, и я растопчу твою задницу в кашу и получу от этого огромное удовольствие".

"Я вызову полицию!"

"Попробуй. Я скручу тебя раньше, чем ты успеешь нажать первую цифру. У нас будет небольшой разговор о твоем будущем. Давай сначала немного вспомним. Ты разорился в Калифорнии и вернулся домой. Твоя мама была на седьмом небе от счастья, она уже планировала свой выход на пенсию через несколько лет и дала тебе довольно ответственную должность. Мы предоставили тебе жилье, машины, и присматривали за детьми так часто, как ты нам позволял. Вы должны были думать, что умерли и попали на небеса. Хизер говорит, что это было самое счастливое время в ее браке."

"Ты буквально упал в пламя и обнаружил, что ты огнеупорный. Тебе этого было достаточно? Нет, блядь, не достаточно, поэтому ты обокрал своих родителей и ввязался в какую-то дурацкую затею, чтобы доказать, что ты умнее всех нас, хотя на самом деле ты был самым тупым сукиным сыном на Восточном побережье. Ты бросил успешную компанию, которая стоит больше, чем ты мог бы накопить за всю свою жизнь. Похоже, что ты отказался от женщины, которая стоит втрое больше любой другой, которую ты можешь найти, и двух действительно замечательных детей. Я все вспомнил?"

"Тогда, учитывая сказанное, чего же ты хочешь, Джуниор? Что нужно, чтобы сделать тебя счастливым? Чтобы все вокруг тебя страдали? Если это твоя цель, то ты неплохо справляешься. Это одноразовое предложение, откажешься, и я уйду. К твоему сведению, такая женщина, как Хизер, не будет долго одинокой, даже с двумя детьми. Какой-нибудь хороший мужчина поймет, какая она находка, и сделает так, чтобы она полюбила его на всю жизнь".

"Может быть, ты хочешь попасть в тюрьму? Это было бы открыло тебе глаза по-настоящему. Я тебе подскажу, парень, ты – киска, а ничто так не нравится зекам с пожизненным, как свежая киска".

Я был на взводе, выпуская то, что держал в себе из-за любви к его семье, но теперь пришло время снять перчатки. К тому времени я уже расхаживал по комнате, а он сидел на диване и сокрушался. Наконец, я остановился перед ним: "Ну, что ты собираешься делать? Ты собираешься стать мужчиной или докажешь, что ты действительно сучка?".

Потом, черт, он начал плакать. Я подумал, что это забавно, и сидел, пока он плакал: "У меня нет работы, и никто в этом районе не подойдет ко мне и на три метра. Я не могу покинуть штат, иначе я нарушу испытательный срок, и если я не найду работу в ближайшее время, я нарушу, если я даже получу дорожный штраф, я нарушу. Я никогда не верну свою семью, мои родители презирают меня, а ты, должно быть, получаешь от этого чертовское удовольствие".

Я дал ему пощечину. Очень сильно. "Закончил с праздником жалости к себе? Я собираюсь сделать кое-что для тебя, даже если мне придется скрипеть зубами. Будь уверен, я делаю это не ради тебя, а ради семьи, которую я люблю".

Я бросил одну из своих визитных карточек: "Будь по этому адресу в понедельник в восемь утра. Если тебя не будет, я умываю руки. Не надевай костюм. Может пройти много времени, прежде чем он тебе понадобится, если вообще когда-нибудь понадобится. Надень крепкие джинсы, хорошие ботинки и рабочую рубашку. Ты только что пришел в строительный бизнес. Ты будешь работать, не жалуясь, не скуля и не плача. Ты будешь мужественным и будешь делать то, что тебе говорят. Я узнаю, если ты этого не сделаешь".

Я подошел к двери: "Кстати, двадцать пять процентов твоей зарплаты будут вычитаться еженедельно и отправляться Хизер. У тебя все еще есть дети, которых нужно содержать, и если у тебя есть хоть какая-то надежда вернуть свою семью, то это хороший первый шаг".

Пока я ехал домой, я размышлял, зацепило ли его что-нибудь из сказанного мной. Увижу в понедельник. Я усмехнулся, когда увидел Энджи, завернутую как мумия. Однажды я сказал ей, что в прошлой жизни она, должно быть, была ящерицей, потому что я никогда не встречал никого настолько хладнокровного. Она только усмехнулась.

"Ящерицы любят лежать на камнях, насколько я знаю, а я люблю лежать в обнимку с мужчиной, который греет меня".

Глава 13

Никто не удивился больше, чем я, когда увидел его в офисе в понедельник. Я назначил его в бригаду, работающую неподалеку, и сказал начальнику и руководителям не опекать его, но относиться к нему спокойно: "Дайте ему шанс. Для него многое зависит от этой работы".

Позже я узнал, что в первый день он пришел домой и плакал, потому что его тело сильно болело. На следующий день он едва мог шевелиться, но все же пришел. Через месяц его тело адаптировалось, и у него впервые в жизни появились настоящие мышцы. Его пробовали на всех работах, и, похоже, у него была настоящая склонность к работе с гипсокартоном. Иногда я замечал его из своего кабинета, когда он выходил из рабочего грузовика, похожий на привидение, покрытый гипсовой пылью.

Хизер перешла в отдел начисления зарплаты, поэтому она увидела его имя в ведомости и первый чек. Затем на ее счет поступили алименты. Она вбежала в мой кабинет: "Это твоих рук дело, папа?"

"Кто-то должен был дать ему работу, и я не хотел, чтобы тебе пришлось возить детей в окружную тюрьму. Я навестил его и вежливо попросил".

"Ну да, конечно! Скорее, ты выбил из него всю душу и заставил прийти".

"Я ничего такого не делал!"

"Если ты этого не сделал, то потому что он боялся тебя больше чем я думала. Думаешь, он долго продержится?"

"Время покажет, малышка. А теперь иди и забери детей из садика, чтобы я мог получить свои прощальные поцелуи".

"Только если большая девочка сможет поцеловать тебя первой".

Время от времени они натыкались друг на друга в коридорах и почти не разговаривали. Однажды он попросил ее разрешить ему пообедать с детьми за столиками для пикника возле детского сада. Она почти отказала, прочитала ему довольно строгую лекцию о том, как нужно себя вести. На всякий случай она решила пообедать вместе с ними.

Все шло хорошо, пока Линни не забралась к нему на колени и не показала маленькую каску, которую я ей подарил: "Смотри, папа, у меня тоже есть каска. Мы оба будем строителями, прямо как дедушка".

Жирные слезы потекли по его щекам, когда он обнял ее, а потом Джереми, повернулся и задыхающимся голосом поблагодарил Хизер за то, что она была добра к нему. По ее щекам тоже стекло несколько слезинок.

Джуниор взял за правило, если работал неподалеку, приходить на обед как можно чаще. Он всегда просил Хизер пообедать с ними, если у нее было время. Она находила время.

Джуниор съехал из отцовского таунхауса и снял небольшую однокомнатную квартиру недалеко от офиса. Я разрешил ему водить один из разъездных пикапов компании, и он был очень осторожен и ездил на нем только по необходимости. Это была четырехдверная модель, так что он мог брать детей, когда Хизер позволяла ему.

Прошло шесть месяцев, и Хизер вошла в мой кабинет и закрыла дверь: "Папочка, могу поговорить с тобой минуту?".

"Конечно, милая. Что у тебя на уме?"

"Бенни".

Я знал, что она имеет в виду своего Бенни (Джуниора), поэтому кивнул. "В последнее время мы много разговариваем. Он приходит к нам домой по крайней мере два раза в неделю, чтобы поужинать с нами. Он меняется, я вижу, как это происходит. Я хочу попросить об одолжении. Он очень хочет поговорить со своими родителями; можно я приведу его в воскресенье?".

Его родители списали его со счетов. Энджи не знала, что я дал ему работу, и я постарался не поднимать эту тему в разговоре. Я предупредил Хизер, и она лишь вскользь сказала, что он нашел новую работу и платит алименты на детей.

"Позволь мне сначала поговорить с твоей мамой. Я не буду устраивать ей засаду. Я посмотрю, с какой стороны дует ветер, и вернусь к тебе".

Глава 14

Энджи и Бен не были в восторге от этой идеи, но они согласились попробовать ради Хизер и детей. Он пришел и выглядел до смерти напуганным. Дети суетились вокруг него, показывали ему новый бассейн с водной горкой и болтали без умолку. Мы оставили их одних, а после еды он спросил у родителей, можно ли с ними поговорить. Я забрал детей и Хизер, и мы пошли есть мороженое и вернулись через сорок пять минут.

Он ушел к тому времени. У Энджи на глазах были слезы, а Бен выглядел немного обеспокоенным. "Он извинился, и я думаю, что он говорил серьезно. Он поклялся, что вернет нам деньги, но мы сказали ему, что если он действительно так себя чувствует, то пусть потратит их на детей. Мы дали ему понять, что никогда больше не позволим ему работать у нас, по крайней мере, до тех пор, пока не пройдет достаточно лет, чтобы мы считали его надежным. Он сказал, что не ожидал такого прощения и больше никогда нас не подведет. Я надеюсь, что он был искренним".

Энджи удивила меня тем, что была немного более решительной: "Я выслушала его, а потом сказала, что говорить легко. Он хочет нашего прощения, нашего уважения? Тогда ему нужно начать его зарабатывать, как с нами, так и со своей семьей. Бенни предстоит исправить много ошибок, и я надеюсь, что он наберется мужества и сделает это".

Позже, когда мы обнимались в постели, она удивила меня еще несколькими лакомыми кусочками. "Он ничего не сказал о тебе, кроме хорошего. Ты действительно произвел на него впечатление и, возможно, сейчас являешься для него примером для подражания". Затем, к моему удивлению, он дал МНЕ совет".

"Он сказал, что мне нужно надеть твое кольцо на палец и перестать тянуть время. Если я так боюсь постоянных обязательств, может, мне стоит отпустить тебя, чтобы ты мог найти кого-то другого".

"Мне начинает нравиться этот мальчик".

Она ткнула в меня пальцем: "Заткнись! Это серьезно!"

"Да, это так, и раз уж мы заговорили об этом, собираешься ли ты когда-нибудь выйти за меня замуж?"

Она замерла, и я вздохнул, повернувшись к ней спиной. Через несколько секунд она прижалась ко мне. "Милый, я так боялась. Сейчас этого не скажешь, но тогда, когда Бен был в возрасте Джуниора, он был очень похож на него. Я годами терпела то, что не должна была терпеть. Мне до сих пор иногда снятся кошмары о том, каким человеком я была тогда. Я поклялась, что это никогда не повторится, что я больше никогда не позволю мужчине иметь такую власть надо мной".

Я бы встал, но она крепко прижалась ко мне. "Хорошо, я уеду завтра".

Я не ожидал пощечины, но она была очень сильной. Искры из глаз, и у меня заныла челюсть. "Ты не уедешь! Я пытаюсь сказать тебе, что я изменилась. Сейчас ты имеешь надо мной большую власть, чем кто-либо за всю мою жизнь. Твоя улыбка, твои прикосновения, то, как ты светишься, когда делаешь что-то особенное для меня и видишь, что мне это нравится, то, как ты почти светишься, когда Хизер приводит детей, – я стала жить этим. И теперь, самым неуклюжим способом, я говорю тебе, что если ты задашь определенный вопрос, то на этот раз тебе может понравиться ответ".

Я видел, как она мысленно затаила дыхание, и я пожал плечами: "Дай мне подумать об этом. Я свяжусь с тобой завтра, самое позднее в понедельник".

Она застыла, и я услышал ее глубокий вздох. Я перевернулся на спину так быстро, как только мог, и засыпал ее поцелуями. Когда я дал ей отдышаться, я вскочил с кровати: "Оставайся здесь!"

Хорошо, что Хизер и детей не было рядом, иначе они могли бы увидеть меня в свете полной луны, как я голый пронесся мимо окна. Я забежал в сарай и стал рыться там, пока не нашел коробочку за мешком с костной мукой. Я знал, что если спрячу ее там, она никогда ее не найдет. Энджи до смерти боялась пауков, однажды она увидела на стене здесь большого паука и больше не заходила в сарай, если меня не было с ней.

Она не спала, сидела в кровати, подтянув колени и обхватив их руками. Она выглядела как подросток, а не как женщина с двумя внуками.

Я скользнул к кровати и прыгнул на нее, укутав ее в одеяло. Затем я целовал ее, пока она не успокоилась: "Дорогая, у меня есть кое-что для тебя. Есть одно секретное слово, которое ты должна сказать, чтобы получить это. Хочешь посмотреть?"

Она кивнула, и я усмехнулся, показал ей коробочку и открыл ее. Я знал, что она никогда бы не выбрала именно это кольцо, но я подумал, что оно идеально, и она все равно не платит за него. Ее глаза стали огромными, и она попыталась выбраться из-под одеяла.

"Ты не хочешь его? Я думал, тебе понравится. Я всегда могу забрать его обратно".

К тому времени она уже протянула левую руку и била меня по груди: "Отдай его мне!"

"Нет, нет, ты не угадала волшебное слово. Хочешь попробовать еще раз?"

"Ты отстой! Да. Все в порядке? Да, всем сердцем я готова стать миссис Реджинальд Уилкс. При этом я считаю, что у тебя есть то, что принадлежит мне, то, чем я буду дорожить до конца своих дней. А теперь отдай!"

Я заставил ее сначала поцеловать меня, а затем нежно надел символ моей любви на ее изящный маленький пальчик. Она вздохнула. Потом она обняла меня и заплакала. Я тоже обнял ее и заплакал. Когда мы закончили плакать, мы начали целоваться. Примерно через пять минут после этого она вскочила с кровати и схватила свой телефон. "Мне нужно позвонить Хизер! И Вики, Барб, Элис и…"

Я выхватил телефон из ее рук: "Ты не можешь".

"Почему?"

"Потому что сейчас половина второго ночи. Они все будут очень рады узнать, но не так сильно, как ты думаешь, если позвонишь им сейчас. Давай вернемся в постель".

На этот раз именно она повалила меня на кровать. Я засмеялся. "GILF года в штате, два года подряд и все еще непобежденная!" пронеслось у меня в голове, когда она схватила меня. К тому времени мне было сорок восемь, а ей пятьдесят четыре (она была всего на шесть с половиной лет старше, как иногда напоминала мне), но можно было подумать, что в ту ночь в постели были два подростка. Мы проснулись только в девять, когда пришла Хизер.

Энджи выскочила из постели, дернула дверь и вместо того, чтобы заговорить, просто провела рукой перед лицом Хизер. Потом Хизер закричала, что спровоцировало Энджи, поэтому я встал и пошел варить кофе. Я успел приготовить завтрак, прежде чем они достаточно успокоились для связного разговора. Как только они поели, они достали свои телефоны. Я поспешно ретировался, вызвонил Бена, и мы отправились на лодке.

Я рассказал ему о прошедшей ночи, пока мы ловили рыбу с платформы, сделанной специально для этого, и после того, как поймал на удочку окуня, он усмехнулся и протянул руку: "Поздравляю, ты выиграл чертовски привлекательную женщину. Однако, если ты когда-нибудь будешь обращаться с ней так, как я, что ж, я не смогу надрать тебе задницу, но я чертовски хорошо стреляю".

"Держи оружие в сейфе. Думаю, я справлюсь".

Он позвонил с лодки, чтобы пожелать ей всего наилучшего. Он смеялся, когда повесил трубку. "Я буду твоим шафером, Хизер и Вики будут подружками невесты, а Джере и Линни, хотя они уже немного староваты для этого, будут кольценосцем и цветочницей. Думаешь, ты сможешь не сбежать до свадьбы?"

"Я стисну зубы и справлюсь с этим".

Глава 15

Шестнадцатью годами спустя Энджи и я, а также Бен и Вики с гордостью наблюдали, как Линетт получила степень магистра в области управления строительством и инженерного дела – двойную специализацию, полученную в одно и то же время. Ее дипломная работа по менеджменту называлась "Строительство Коробки". Она использовала некоторые из своих тезисов в речи на выпускном вечере.

Она рассказала о своих успехах с того момента, когда ей было девять лет и она сделала свою собственную шкатулку, с петлями и ручкой. Она до сих пор хранит ее. Далее она рассказала, как построила скворечник, потом конуру, потом игровой домик, несколько небольших сараев, а затем руководила постройкой бунгало для отдыха, которое она спроектировала в свободное время. Оно было построено для семьи.

"Мой дедушка Уилкс учил меня строительству, проведя меня от шкатулки до бунгало. Он учил меня, что все, что строится, по сути, является коробкой, просто они становятся больше и сложнее, поэтому нужно строить самую лучшую коробку, какую только можно."

"Затем мой дед Бен Бассет-старший научил меня строить деловые отношения, всегда поступать честно и держать свое слово, и если ты так поступаешь, то всегда будешь успешным, независимо от того, зарабатываешь ты деньги или нет. Я убедилась, это верно и в отношениях любого рода. Вы строите крепкую коробку и устраняете все слабые места или недостатки, которые обнаруживаете. Мои дедушки, бабушки и мама всегда следили за тем, чтобы моя коробка была крепкой. Когда я выйду замуж и начну свою жизнь с другим, можете быть уверены, что коробка будет построена вокруг нашей любви, и в ней не будет слабых мест".

Это было очень трогательно. Почему же она не поблагодарила своего отца в речи? Он переехал к ним через несколько месяцев после того, как извинился в воскресенье, и прошел еще месяц, прежде чем они с Хизер переспали. Я сделал его бригадиром, потому что он этого заслуживал, и к тому времени, когда прошел год, я думал, что они покончили со своими проблемами.

В один прекрасный день он просто исчез. Без предупреждения, он просто не вышел на работу, собрал вещи в свой грузовик и уехал. Правда, он оставил короткую записку, в которой написал, что возвращается в Калифорнию, что ему очень жаль, и он будет присылать поддержку для детей.

Хизер снова была опустошена. Нам пришлось отправить ее и детей на терапию, чтобы справиться с синдромом брошенных. Мы с Беном попытались заполнить пустоту, и это немного помогло.

Конечно, мы отправили детективов по его следам, и они нашли его через два месяца. Он работал в строительной компании в качестве субподрядчика по крупному контракту на строительство квартиры и жил с одной из своих старых подружек. Похоже, именно из-за нее он хотел вернуться на Западное побережье. Она уехала и вышла замуж, когда он вернулся домой. Это не продлилось и года. Они поддерживали связь по электронной почте, переписывались с аккаунта, о котором Хизер не знала, и когда подружка сказала ему, что снова одинока и очень скучает по нему, он исчез на следующий день.

Хизер немного погоревала по нему, а потом продолжила жить дальше. У нее не было возможности уехать в закат, оставив детей. Через три месяца после его ухода она подала на развод, и его обслужили по месту работы. В документах было требование о выплате алиментов, но она дала ему выход. Если он подпишет отказ от родительских прав, то будет свободен. Его новая женщина была недовольна тем, что ему придется платить такую долю дохода на алименты, и давила на него, пока он не подписал договор.

Два года спустя Хизер стала помощником начальника отдела заработной платы и кадров, и ей приходилось иметь дело с каждым сотрудником в том или ином качестве. Я отправил ее в школу, чтобы она завершила образование и разрешил ей работать по полдня, чтобы она могла посещать занятия. Она вернулась на полную ставку, ворвалась в мой кабинет и запрыгнула ко мне на колени: "Почему ты так добр ко мне?"

"Я никогда не говорил тебе, но моя первая жена была эгоистичной б… человеком и лгала мне о том, что может иметь детей. Она боролась со мной за усыновление, а после того, как мы разошлись, я выяснил, что ей перевязали трубы, чтобы избежать беременности. Я был обречен на биологический тупик, умирал без любви и привязанности, а потом я встретил Энджи. Я знал, что у нас никогда не будет детей, но ее любовь стоила того. Потом появилась ты и все перевернула. Ты и твои дети были в моем сердце с первых выходных, и мои чувства становились все сильнее. Хизер, ты мне близка как дочь, поэтому я решил тебя усыновить. Не в юридическом смысле, ты уже слишком взрослая для этого, а в эмоциональном. И как моего ребенка, это автоматически делает тебя моим наследником. Именно поэтому я подтолкнул тебя к получению диплома. Когда я уйду на пенсию, моя часть бизнеса перейдет к тебе. Я поговорил с Сарой и Дэвидом, и они считают, что это хорошая идея – сохранить бизнес в семье. Документы уже оформлены, и все, что тебе нужно сделать, это взять руль, когда я уйду на пенсию".

Она так разволновалась, что мне пришлось позвать Энджи, чтобы успокоить ее. Она гладила ее, пока Хизер не перестала фыркать, и улыбнулась: "Неужели ты действительно этого не ожидала? Ты была его гордостью и радостью с тех пор, как приехала. Чти его любовь и хорошо работай. У тебя есть еще десять-двенадцать лет, чтобы подготовиться".

Затем сын Дэвида зашел оформить страховые документы и познакомился с Хизер. Посыпались искры, и через пятнадцать месяцев я имел честь выдать ее замуж. Поговорим о том, как сохранить семью! Сара была сестрой Дэвида, а ее сын – кадровым военным, так что Хизер и ДД, Дэвид-Джуниор, должны были получить все. К тому времени им было уже за тридцать, но никто не удивился, когда у них родился сын, которого они назвали Дэвид Реджинальд. Хизер должна была предупредить нас: "Этот мой! У вас теперь почти все время двое старших, отдайте мне этого".

Это было очень, очень трудно, но мы сдержались.

Джереми взял пример с Бенни старшего, работал летом и на школьных каникулах в компании, пока оба дедушка и бабушка наставляли его. Линетт делала то же самое в моей фирме; она даже два лета работала в строительных бригадах, прежде чем попасть в офис и учиться у своей матери и Сары. Джереми получил степень по бизнесу, и уже через два года стало ясно, что через несколько лет он будет управлять семейным делом. Его бабушка и дедушка не могли ждать долго. К тому времени, когда Линетт получила диплом, Энджи было семьдесят лет, а мне – шестьдесят четыре. Энджи ушла на пенсию тремя годами ранее, и это был мой последний год перед тем, как Хизер вступала в должность.

Мы планировали оставаться активными, путешествовать и присматривать за следующим поколением. Джереми уже был женат, у него был маленький сын, и на подходе был второй. Линни еще не была готова остепениться, но мы знали, что пройдет совсем немного времени, и ее заберет кто-то, кто ее не заслуживает.

Через четырнадцать лет после ухода Бенни-младшего мы получили извещение о том, что скончался в результате несчастного случая на стройке. Он пытался разгрузить целую пачку гипсокартона размером четыре метра двадцать сантиметров на метр тридцать пять, 32 листа, с помощью электрической лебедки. Согласно протоколам безопасности, одновременно должны были использоваться две лебедки, при этом должен был присутствовать наблюдатель, но он торопился. Он поднял пачку на три метра в воздух, когда вес сместился, и она упала на него. Согласно отчету о несчастном случае, его раздавило при ударе.

Мы получили извещение только через три недели после похорон, когда штат просматривал документы в поисках ближайших родственников. Оказалось, что его новая жена сбежала три года назад и оставила ему на попечение двух дочерей. Мать найти не удалось, и Калифорния хотела знать, что с ними делать. Бен, Вики, Энджи и я немедленно вылетели.

Это были две девочки, одной одиннадцать, другой девять, и это были самые грубые, самые неуважительные дети, с которыми я когда-либо сталкивался. Старшая огрызалась на нас: "Если вы наши бабушки и дедушки, почему мы вас никогда не видели, а?"

"Потому что до последних нескольких дней мы даже не подозревали о вашем существовании. Если бы мы знали, вы бы сейчас знали нас гораздо лучше".

"Я никуда не поеду ни с кем из вас".

Энджи и Вики растерялись, поэтому я взял на себя ответственность: "Если они не смогут найти твою мать, у тебя может не остаться выбора. Если дело дойдет до того, что богатые бабушка и дедушка заберут тебя из рук государства, предоставят тебе новую семью и будут платить за твое воспитание, государство не будет вмешиваться. Я предлагаю тебе, если у тебя нет более важных дел, которые удерживают тебя здесь, и, если они не смогут найти твою мать, отправиться с нами и изучиить ситуацию. Подумай об этом".

Старшая выглядела вызывающе, но маленькая выглядела просто испуганной, поэтому я нацелился на нее: "Как насчет этого, принцесса? Новая одежда, большой дом, старшие брат и сестра, которые могут присмотреть за тобой, если понадобится, и, по слухам, мы можем стать отличными дедушкой и бабушкой. У меня есть рекомендации, если тебе интересно".

Бенни вторил мне, говоря, что мы иногда соревновались в том, кто больше избалует внуков, а потом отступали и позволяли дамам заняться ими. Энджи, наконец, достучалась до них, когда начала показывать им фотографии их старших братьев и сестер, отмечая, как они похожи, и что у нас много места в обоих домах, показывая им фотографии, включая открытую кухню и бассейн, а также наши лодки. Бенни и Вики купили себе скоростной катер в качестве подарка на пенсию, а мы по-прежнему пользовались большой яхтой, уже третьей по счету, когда все хотели покататься. Дом, который выбрала Вики, находился за городом и стоял на участке в пару гектаров. У них был целый набор животных, включая трех лошадей.

Мы никогда не испытывали тяги к верховой езде, но Джере и Линни любили кататься, поэтому они бывали там так же часто, как и у нас дома. Несмотря на то, что мы старались баловать их, мы также старались давать внукам жизненные уроки, и они были довольно уравновешенными детьми.

Это задело за живое младшую, Ванессу: "Я никогда не ездила верхом на лошади".

Вики усмехнулась. Она была похожа на меня, у нее никогда не было детей, и это была золотая возможность для нее: "Поедем к нами домой, детка. Я быстро научу тебя ездить верхом".

Шарлин была одержима лодками: "Я никогда не рыбачила".

"Ну, если ты поедешь к нам домой, то сможешь проводить столько времени на воде, что почувствуешь себя уткой".

Мы пробыли там две недели, пока государство заканчивало поиски матери. Мы воспользовались этим и получили разрешение водить детей в разные места, поэтому мы ходили в парк развлечений, на "ранчо чуваков", где впервые покатали их верхом, но в основном мы просто проводили с ними время, убеждая их, что мы не людоеды, которые жарят детей на завтрак.

Ванесса сблизилась с Бенни и Вики, а Чарли, похоже, понравились больше мы. В итоге они отправились домой с нами, а поскольку Ванесса настаивала, то они жили с Бенни и Вики. Чарли тоже поехала с ними. Мы были немного разочарованы, но понимали, что им будут нужны перерывы, и обычно обе были у нас по выходным. Первый год был тяжелым, так как нам пришлось отучать их от некоторых довольно плохих привычек, но ко второму году они достаточно расслабились, чтобы почувствовать себя в безопасности и окруженными любовью, успокоились и влились в семью.

Хизер и ее муж опекали их, а Джере хотел, чтобы они проводили время с ним и его женой, женщиной, с которой он познакомился по бизнесу. Они встречались год, пока он не привел ее на вечеринку, напуганный до смерти, поскольку она была индианка. Никто никогда так и не понял, откуда это взялось, и мы приняли ее с распростертыми объятиями. Она закрепила свое место в семье, когда начала приносить блюда для посиделок. Однажды она принесла огромную сковороду карри, и мы опустошили ее, проигнорировав стейки и курицу.

Он сказал своим младшим сестрам, что они будут использовать их как учебные пособия, пока не заведут своих детей. Они были так очарованы Мэри (это ее американизированное имя), что настояли на том, чтобы надеть сари на свадьбу одного из ее друзей. Эти фотографии занимают почетное место на нашей стене.

Я думаю, они сохранили нас молодыми. Энджи побывала на школьном выпускном Ванессы, но это было ее последнее публичное появление. Ей не хватило двух месяцев до 80 лет, когда она упала и сломала бедро, а через две недели умерла от осложнения. Это было неожиданно и привело меня в отчаяние, но после того, как я оплакивал ее в течение шести месяцев, я понял, что у нас было очень хорошее время. С того дня, как мы встретились, у нас больше никого не было. Ни свиданий, ни интрижек, ни других отношений, мы просто соединились и не отпускали друг друга. Даже для второго раза это было необычно.

Каждый вечер я смотрел на табличку, которую подарил ей через несколько лет после свадьбы. Это была награда, которая гордо заявляла: "Самая сексуальная бабушка (В оригинале GILF – бабушка, которую я хотел бы трахнуть – прим. переводчика)", с названием нашего штата и датой на маленькой вкладыше внизу. Каждый год я относил табличку обратно в магазин наград, где я ее купил, и там мне добавляли еще один вкладыш на текущий год. Когда у Линетт родился первый ребенок, я купил новую чуму с надписью "Самая сексуальная прабабушка (GGILF) года" и начал добавлять вкладыши. Она хихикала каждый раз, когда я добавлял год, и стала ярко красной, когда Ванесса однажды спросила ее, что такое GILF. Я сказал, что это означает "Бабушка, которую я буду любить вечно", от чего она засияла еще ярче.

Я обсудил это с Энджи, и мы договорились, что после нашего ухода, если у Ванессы еще не будет дома, она унаследует наш. Бенни и Вики договорились, что Чарли унаследует их дом.

На следующий год Бенни умер во сне. Я обнял Вики и сделал все необходимое; у меня появилась привычка оставлять ее у себя дома пару раз в неделю, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и через год она переехала ко мне. У нас никогда не было отношений, хотя мы любили друг друга как друзья, мы были просто двумя пожилыми людьми, которые не хотели быть одни. Дети все ухмылялись, а Энджи и Бенни наверняка смеялись от души.

Иногда мы сидели на веранде в качалках, смотрели на закат, говорили о наших ушедших любимых, и оба соглашались, что, как бы мы ни начинали жизнь, наши золотые годы были блестящими, и нам чертовски повезло, встретить тех, кого мы любили. Однажды вечером мы проговорили обо всем до глубокой ночи, и когда я встал, чтобы идти в дом, она сказала, что хочет немного посидеть, чтобы насладиться прохладой. Я оставил ее примерно на сорок пять минут, удивляясь слезам в ее глазах, а затем решил принести ей одеяло, если она собирается оставаться, или помочь ей войти внутрь, если она будет готова.

Оказалось, одеяло ей больше не понадобится. Она ушла с улыбкой на лице и была еще теплая. Я готов поспорить, что прямо сейчас они с Бенни обнимались как сумасшедшие, а Энджи улыбалась.

Я сидел рядом и ждал скорую, разговаривая с ней: "Вики, возможно, это случилось немного поздно в твоей жизни, но ты получила то, о чем мечтала. Хороший мужчина, которого ты любила, дети, которых ты растила, окруженная большой семьей, которая любит тебя такой, какая ты есть. Не многие люди, покидающие эту жизнь, могут сказать это. Если ты меня слышишь, я хочу, чтобы ты передала сообщение Энджи. Скажи ей, что я скоро приду с новой табличкой. На ней будет написано "Самая горячая прабабушка (GGILF) в вечности", и это будет абсолютная правда".

Приехала скорая помощь, и я поцеловал ее в щеку, пожелав ей счастливого пути, прежде чем они осторожно положили ее на каталку. Вздохнув, я начал обзвон, зная, что дом скоро будет полон. Я подумал о девочках, которые меньше чем через год перестали называть ее бабушкой и стали звать ее мамой. Она сказала нам, что это был второй по значимости момент в ее жизни, сразу после свадьбы с Бенни. Они будут опустошены, и я должен быть сильным для них. Честно говоря, я не знал, сколько еще сил во мне осталось.

Я посмотрел на звезды и улыбнулся. "Уже скоро, детка, скоро".