Моя дочь нудистка. Часть 1

Вольный перевод рассказа MY DAUGHTER THE NUDIST англоязычного автора Requiax

То, что я стал отцом, стало величайшим событием в моей жизни. Мы с женой поженились молодыми, и Саманта (Сэм) была нашим единственным ребенком. Мы полностью погрузились в отцовство, и я думаю, что мы проделали огромную работу, вырастив счастливую, здоровую молодую женщину. На этом пути было много трудностей, и не последняя из них – когда Сэму было 11 лет, и моя жена скончалась после непродолжительной болезни. Ее смерть была такой внезапной, и мы оба, Сэм и я, были опустошены. Но мы черпали силы друг в друге, и вместе мы справились с этим. Мне было всего тридцать с небольшим, и я внезапно стал отцом-одиночкой для девочки-подростка, проходящей через все испытания полового созревания. Мне пришлось многому научиться на этом пути, чтобы избавиться от некоторых из моих естественных запретов открыто обсуждать с дочерью изменения, которые она переживает как физически, так и эмоционально; говорить о груди, месячных, сексе и сексуальности, несмотря на то, что поначалу мне было неудобно даже рассматривать эти вещи в связи с мой собственный ребенок.

Я начал понимать и узнавать ее лучше, чем любой другой отец в семье с двумя родителями, и в конечном счете я знаю, что она оценила это и свыклась с мыслью, что я был не только папой, но и "мамой"; что она могла открыто делиться со мной своими эмоциями, страхами, радостями. и ее странности. Один за другим барьеры между нами рушились. Воспитание Сэм отнимало у меня так много времени, что свидания никогда не были приоритетом. Я вел активную общественную жизнь, насколько это было возможно, и встречался с женщинами. У меня было несколько отношений и еще несколько случайных встреч, но у Сэм так и не появилась мачеха; мы всегда были вдвоем. В глубине души я смирился с тем фактом, что, вероятно, не буду так активно встречаться, пока Сэм не станет достаточно взрослой, чтобы уйти из дома и поступить в университет. Должно быть, это было, когда ей было 18. Сэм в свои 18 лет была почти такой же, какой была последние несколько лет: тихой, прилежной, умной и заботливой.

Она не была необузданной или тусовщицей – она хорошо училась в школе и мечтала стать медсестрой. У нее был круг верных друзей, но она часто предпочитала оставаться дома, а не гулять по городу – читать, смотреть фильмы или телешоу (она была большой поклонницей многих популярных американских кабельных шоу, которые транслировались и здесь, и мы часто сидели вместе и смотрели "Во все тяжкие", "Игра престолов" и другие подобные фильмы), и особенно серфинг в Интернете. Она всегда была большой поклонницей онлайн–дружбы – я убедился, что она знает, как быть осторожным в этом отношении, но я не чувствовал, что мне есть о чем беспокоиться, она всегда была благоразумной и, казалось, никогда не интересовалась личной встречей со своими интернет-друзьями – она была рада просто пообщаться с помощью компьютера, с людьми в США, Австралии и Европе. Когда она получила свои результаты на уровне "А", они были превосходными – я никогда еще так не гордился ею.

Она поступила в университет, но решила отложить учебу на год – не для того, чтобы, как многие молодые люди, отправиться путешествовать, а для того, чтобы набраться опыта общения с другими людьми, занимаясь волонтерской работой и даже подрабатывая неполный рабочий день в доме престарелых. Она серьезно относилась к карьере медсестры и знала, что добьется большего успеха и лучше справится с этой сложной профессией, если у нее будет хороший опыт, на который можно опереться. Итак, в то время как все ее друзья отправились в университет, Сэм осталась дома, живя со мной, как и всегда. Но после окончания школы Сэм, с которой я жила, стала более взрослой, чем раньше, – зрелой и уверенной в себе, помогала по дому и вела себя немного более независимо. Тем не менее, она все еще была папиной дочкой, милой и любящей, и очень старалась поступать правильно по отношению к своему отцу. Она всегда говорила мне, куда идет, и спрашивала разрешения на все.

Однако в ее поведении произошли некоторые изменения, хотя в то время я не придал им особого значения. Оглядываясь назад, я должен был бы сопоставить их все вместе, но не думаю, что когда-либо смог бы догадаться, что происходило на самом деле! Я заметил, что она гораздо чаще закрывала дверь своей спальни. Раньше Сэм закрывала ее только тогда, когда хотела уединиться, в остальное время она с удовольствием сидела за своим столом или на кровати с широко открытой дверью, даже общаясь со своими онлайн-друзьями. Но теперь я чаще всего замечал, что дверь была закрыта, и когда в редких случаях я просил разрешения войти, всегда возникала короткая пауза, прежде чем мне разрешали войти. Я также заметила, что всякий раз, когда я возвращалась домой с работы или из какой-нибудь другой поездки, Сэма часто не было внизу. Раньше я привык приходить домой и заставать ее за просмотром телевизора в гостиной, но теперь гораздо чаще она спускалась по лестнице, чтобы поприветствовать меня, когда я возвращался домой. Даже если телевизор был включен, мне всегда казалось, что она только что вышла из своей спальни, когда я возвращался домой. Последняя подсказка, на которую я должен был обратить внимание, пришла, когда я понял, что она перестала надевать ночную рубашку или пижаму, ложась спать.

Однажды воскресным утром я принес ей чашку чая в постель и обнаружил, что ее плечи обнажены. Она прижимала покрывало к груди, чтобы не смущать меня, открывая больше себя, но я определенно заметил, что под ним на ней почти ничего не было надето, если вообще что-то было надето. Она казалась немного смущенной, но я не стал расспрашивать ее об этом – это, конечно, было немного удивительно, но я рассудил, что она уже взрослая, и если она предпочла спать обнаженной, а не в пижаме, в уединении своей постели, у меня не было причин возражать. К тому же, это немного сократило бы нагрузку на прачечную! Поэтому я просто выбросил это из головы, как и другие изменения в ее поведении. В конце концов, ничто не давало мне повода для беспокойства – Сэм оставалась такой же милой, счастливой и уравновешенной, как и всегда, так что я никогда не чувствовала, что с ней происходит что-то плохое. Однако, если бы я думал об этом больше, то, возможно, не испытал бы такого потрясения несколько недель спустя, когда она все объяснила.

До 19-летия Сэм оставалось около 3 месяцев. У нас был обычный вечер, мы вкусно поужинали и посмотрели телевизор, прежде чем я поднялся к себе в кабинет, чтобы закончить кое-какую работу. Я проработал около получаса, когда Сэм зашла поговорить со мной. Дверь в мою комнату была открыта, и когда она появилась, я был сосредоточен на своей работе, поэтому сначала не поднял глаз. Но когда я услышал, как она сказала:

— Папочка, я хочу с тобой кое о чем поговорить.

В ее голосе прозвучала нервозность, я ответил: "Конечно, милая, – и оглянулся. Меня ожидало довольно удивительное зрелище!

Сэм стояла в дверях моего кабинета, совершенно голая. Я и раньше видел свою дочь без одежды – а какой родитель этого не видел? Но я не видел ее дома много–много лет – с тех пор, как ее мать была еще жива. С тех пор, когда Сэм стала подростком, я время от времени видел ее в нижнем белье, но еще чаще – в цельном или раздельном купальнике – все это было совершенно нормально. Но что теперь? Теперь Сэм стояла передо мной абсолютно без одежды, не делая ни малейшего движения, чтобы прикрыться руками, которые оставались опущенными по бокам. Видеть, что моя дочь – красивая молодая женщина, было нелегко. Длинные светлые волосы Сэм были распущены и доходили ей до середины спины. У нее была стройная, но привлекательная фигура, а грудь была полной и упругой. Их венчали крупные соски – темно-розовые, торчащие во все стороны. Ее живот был мягким, с небольшой выпуклостью, а серьга, которую она носит в пупке, отливала золотом и искрилась на свету. Волосы на лобке между ног – более темные и каштановые, чем волосы на голове, – были подстрижены в виде узкой полоски шириной не более сантиметра.

Она щеголяла белой от загара кожей на груди, талии и промежности в форме невидимого бикини, обрамленного чуть более темными тонами. Ее лицо раскраснелось, казалось, она была смущена, но она стояла, пытаясь скрыть неловкость или дискомфорт, как будто для нее было самым обычным делом в мире стоять обнаженной перед своим отцом и хотеть поболтать. На случай, если я еще недостаточно ясно выразилась, это определенно было ненормально для нашего дома!

— Сэм! – воскликнул я. – Ты голая! Что за чертовщина?!

— Прости, папа, – ответила она немного неуверенно. – Я не была уверен, что это лучший способ сделать это…

— Что ты имеешь в виду? Что происходит? Ты собираешься что-нибудь надеть?

Она на мгновение замолчала.

— Нет, – сказала она после паузы. – Я нет. Видишь ли, я… Я хочу быть нудисткой.

— Кем?

— Нудисткой. Это те, кто считает, что обнаженное состояние естественно, и предпочитает не надевать одежду, когда это возможно.

Я в замешательстве покачал головой.

— Нет, я имею в виду, зачем ты хочешь стать нудисткй? Откуда это взялось? Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что хочешь быть нудисткой? О чем ты меня спрашиваешь?

Довольно долго, слегка запыхавшись, Сэм взволнованно объяснял, в чем дело. Она разговорилась с несколькими друзьями из-за границы, которые, как она узнала, вели нудистский образ жизни. В уединении своего собственного дома эти друзья не носили одежды, а вместо этого постоянно ходили совершенно обнаженными. Она использовала такие слова, как "удобно" и "естественно", когда говорила о своей наготе, и рассказала мне, что для нудистов быть обнаженными – это их "любимое состояние", поэтому, если у них нет причин носить одежду, они, скорее всего, предпочтут ее не надевать. Сэм сказала мне, что она начала экспериментировать с "образом жизни" для себя. Я понял, что именно по этой причине она часто была наверху, когда я возвращался домой с работы, – она была голой и убегала в свою спальню, чтобы одеться, когда слышала, как подъезжает моя машина. Точно так же, закрытая дверь спальни была вызвана тем, что она избегала носить одежду, находясь в своей комнате, и не хотела, чтобы я знал об этом. Однако, очевидно, теперь она решила, что пришло время мне узнать! Она хотела перестать носить одежду дома и надеялась, что я разрешу ей это.

— Мне это действительно нравится, папа, – объяснила она. – Я чувствую себя так уютно и счастливо. Я чувствую, что это настоящая я. Я и представить себе не могла, что буду держать это в секрете от тебя, когда поняла, что это то, чего я хочу.

Признаюсь, это задело меня, и я начал думать об этом с новой точки зрения. Моей первоначальной реакцией был ужас. Я не мог допустить, чтобы моя 18-летняя дочь разгуливала по дому совершенно голой! Это было неправильно, это было не скромно. Она больше не была маленькой девочкой, она была взрослой женщиной, с телом взрослой женщины – мне просто казалось неуместным, чтобы она выставляла все это напоказ перед собственным отцом. Поэтому я планировал установить закон и объяснить с родительской точки зрения, что она ни за что не будет жить в своем праздничном костюме, пока находится под моей крышей. Однако я высказал некоторые из этих возражений, и у нее были наготове контраргументы. Скромность не связана с одеждой, утверждала она, а заключается в том, как вы себя ведете. Нудизм не является сексуальным явлением – на самом деле, нагота вообще не может иметь сексуального подтекста. Скорее, нудизм был невинным празднованием природы и естественного тела, и она пришла к выводу, что некоторые части ее тела следует скрывать, в то время как другие – нет. Что касается того, уместно ли ей быть обнаженной рядом с собственным отцом – с кем она могла бы чувствовать себя в большей безопасности обнаженной, если не с мужчиной, который менял ей подгузники, купал ее в детстве, бесчисленное количество раз видел ее без одежды, который хорошо ее знал?

Итак, постепенно Сэм начала подталкивать меня к тому, чтобы я дал ей разрешение. Я начал понимать, что многие из моих собственных возражений просто не выдерживают критики. Она была права, почему отец должен стыдиться или расстраиваться, видя свою дочь без одежды?

— Нудистами могут быть целые семьи, папа, – сказала она мне. – Все живут голыми вместе.

Очевидно, что это было что–то, что делало ее счастливой, что-то, что было важно для нее, – я не мог этому помешать. И в самом деле, то, что Сэм больше не будет носить одежду дома, никому не причинит вреда. В глубине души я тоже, хотя тогда и не признавался в этом, испытывал волнение от ее предложения. Она простояла там уже 20 минут, полностью обнаженная, с воодушевлением рассказывая о достоинствах нудизма. То ли это была просто отцовская гордость, то ли что-то большее, но я должен был признать, что она выросла красивой женщиной и что без одежды она выглядела фантастически. Действительно ли я хотел посоветовать ей прикрыться, когда альтернатива была такой эстетичной? В конце концов, хотя и с некоторой неохотой, я согласился. Было несколько основных правил – не подходить к окнам, если жалюзи открыты, не открывать дверь, предварительно не прикрыв ее, и не разгуливать голышом перед посетителями, – но в остальное время, когда мы были только вдвоем в относительном уединении, мы могли в нашем собственном доме, если ей не хотелось носить одежду, в этом не было необходимости.

— Спасибо тебе, папочка! – просияла она, крепко обнимая меня. – Спасибо тебе огромное! Ты самый лучший, папа, я знала, что ты поймешь!

Я обнял ее в ответ, несмотря на ее наготу – ее кожа была мягкой, теплой и гладкой под моими ладонями. Я думал, что мне будет неудобно держать ее обнаженной, но на самом деле это было довольно приятно.

— – –

P.S. от Шехеризады:

На портале BW у меня крайне много публикаций (по большей части переводных) и в них моей целевой аудитории легко подзапутаться, что действительно стоящее для чтения. Как автор, своими лучшими полностью оригинальными вещами лично я считаю повести: "Лето – это маленькая жизнь", "Чувственное путешествие в Петербург", "Пляжное приключение для супружеской пары", "Щастье здеся, или В кемпинге нудистов", "Семейное видео вчетвером" и "Прогулка в парке". Есть также ряд повестей, которые начинались как переводы, а потом я меняла сюжет и характеры героев. В этой категории я бы рекомендовала своим читателям: "Дела семейные", "Эротическая дружба с боссом", "Тайный клуб Академии Бартон-Хиллз", "Анонимность и любопытство", "Дочка моей горничной". А главная для меня вещь – эро-роман «Остров семи ветров».

Из полностью переводных вещей рекомендую переводы произведений англоязычных авторов 32aa ("Выпускное лето втроем", "Старые добрые деньки", "Пусть завтра будет завтра") и PaulaApril ("Вечеринка на троих").

Лучшим автором на этом сайте с литературно-психологической точки зрения считаю автора с ником Cokrat. Он однозначно круче меня.