Молодые годы мои

Наш дом в своё время построили для молодых специалистов, завербованных на стройку века. Стройка закончилась, специалисты потребовались в другом месте, дом передали на баланс тресту. Шестнадцать благоустроенных квартир – не фунт изюма в кульке из газетки. Поначалу этот дом хотели захапать городские власти, но трест быстро скрутил большой кукиш и заселил сюда своих рабочих, как шутила мама – "педеровиков производства".Так мы получили эту квартиру. И с квартирой вместе соседей.

На нашем этаже (на втором из двух) было две квартиры. Прямо напротив нас поселились Захаровы. Дядя Миша работал вместе с моим отцом в автобазе, шоферил. Тётя Лиза работала св магазине продавцом. В этом же магазине кассиром трудилась моя мама. Так что мы не просто соседи, а почти что родня. И потому на любую гулянку хоть у нас, хоть у них, всегда приглашали соседей. А часто в выходные наши родители сами устраивали посиделки. А нас, пузатую мелочь, наладив пенделя, отправляли в свободную квартиру или на улицу, если это было летом.

Совсем выпустил из вида и не рассказал, что у соседей, как и у нас, было двое детишек. Наташка и Сергей, оба мои одногодки и даже одноклассники. Просто они были двойняшками. Оба небольшого ростика, не тянувшего на реальный возраст, не красавцы, что для Сергея было некритично, но взамен неброской внешности бог наградил их талантами. Наташка получила в дар математический склад ума. Она запоем, как я стихи, читала математические формулы. В восьмом классе, как белка орешки, щёлкала задачки для студентов ВУЗов из журнала "Квант". А Серёжка парой-тройкой линий мог изобразить на листке бумаги всё, что угодно. Талант художника. Как уже сказал, Наташку природа обделила красотой. Обычное личико, а тело такое, о котором говорят: Ни сиськи, ни письки и жопа с кулак. Насчёт письки могу заверить – враки. Была она у Наташки, была. А у нас в семье кроме меня имелась младшая сестра-стерва, вьющая из братика верёвки. Впрочем она и до сих пор это делает. Вот и дружили наши родители и мы.

От такого соседства лично я имел огромные плюсы. Поскольку мне все эти математические формулы с их интегралами, синусами-косинусами и прочей лабудой были вроде занозы, которую я не имел возможности извлечь, присосался к Натахе с меркантильной целью. Ну да, она делала домашку, решала мои варианты на классной контрольной и передавала мне шпору, а я взамен писал за неё сочинения, рефераты и делал всё, что касалось трепологии. До сих пор считаю гуманитарную науку способом забалтывания своего тупизма к точным наукам. Языком молоть – не мешки ворочать. Это как замполит в армии: Рот открыл – начал работать. Рот закрыл – прибрал своё рабочее место. А Серенький скорефанился с Нинкой, моей сестрицей. Рисовал для неё всякую дребедень, а эта хитрюга вертела им, как хотела.

— Серёжаааа…

И Серёжа, теряя на ходу портки, летит выполнять пожелание Ниночки. Правду молвить сестрица пошла в материну родню, росла бутончиком, обещавшим распуститься прекрасным цветком. Блондинка, небольшого роста, уже сейчас имеющая мягкости и округлости в нужных местах, с миловидным личиком. И со стервозным характером. Ну да это я ворчу с точки зрения брата, которому приходилось терпеть её выходки, а часто и брать на себя её вину, за что не единожды был нещадно порот маменькой. Отей рукоприкладством не занимался. Мать есть – пусть воспитывает.

Нет нужды рассказывать о наших играх, когда мы оставались без родительского пригляда. Думаю, что большинство прошло и через игру в семью, и в докторов. Тяга к познанию схожести и различия мужских и женских тел никуда не девалась. Хотя что там было познавать. Жили открыто, не прячась. А тут, когда росли вместе едва ли не с детсадовского возраста, успели узнать кто и как выглядит. К тому же едва оставались без надзора цензоров, тут же разбалакались и играли практически голышом. К этому располагало и отношение родителей к наготе в домашней обстановке, особенно со стороны мамы. А что такого? Вот и весь сказ. Да ещё совместные помывки в ванне. У нас в доме была холодная вода, а горячую надо было греть титаном. Растопил и тащись в горячей водичке. Мама набирала в ванну воду и загоняла нас туда вместе с сестрой, причём делала это и в довольно взрослом нашем возрасте. Свои же, родные, чего стесняться. И сама, забравшись в ванну, просила потереть ей спину. И полить воду, чтобы обкупнуться. Не знаю, как было у Захаровым, но думаю, что не намного иначе. Сколько раз, заходя к ним, заставал тётю Лизу нагишом. Она не спеша набрасывала на себя халат, часто даже не завязывая поясок, и можно было лицезреть треугольник волос внизу живота и коричневые соски на слегка отвисших титях. Поначалу это притягивало взгляд, а потом стало привычным. Ну титьки голые, ну и что? Тем более, что подробности анатомии изучили во время своих игр.

Мне всегда нравилось играть с волосиками на Наташкином лобке. Кучеряшки, но мягкие, по сравнению с кучеряшками у мамы. Ну да, трогал, когда помогал маме мыться. Да и так вроде нечаянно прикасался, хотя мама явно понимала всю подоплёку этой нечаянности. Нравилось разводить в стороны губки и прикасаться к внутренним розовым лепесткам. А этот проказник клитор, прикосновение к которому заставляло Наташку стонать, извиваться, а он высовывался из капюшончика: Я тут, ласкайте меня. Нравился запах и вкус Наташкиной куночки. А когда сестра как-то увидела наши с Натахой ласки, тут же потребовала свою долю удовольствий. Пришлось ублажать двух. Благо ещё был Серенький, который взял половину нагрузки на себя.

Серёжке было легче. У него было какое-то генетическое заболевание. Родители таскали его по врачам, те сыпали учёными заумными словами, смысл которых сводился к одному? полноценным мужчиной Серому не быть. У него писюля не вставала толком. Именно писюля маленького размера. Что-то с тестостероном, из-за чего Серёга имел девичье телосложение: покатые плечи, бугорки титечек на груди, широкую и круглую попку. Что совсем не мешало нашей дружбе. Мне было его жалко. Он, бедолага, даже подрочить толком не мог. Скажите, как это делать, если твой член в полутвёрдом состоянии? Да к тому же у него почти не открывалась головка. И потому девчата играли моей.

Скажете, что мы не сношались? Сношались, да ещё как. Не зная в те времена слово трах, секс и прочие заумные выражения, просто сношались. Понимая, что за сломанную целку родители по головке не погладят, а погладят совсем по иному месту и довольно жёстко, изыскивали иные места, куда можно было поместить елду. Смазываешь внутреннюю поверхность бёдер вазелином, напарница заживает бёдра и ты просто двигаешься в нужном тебе темпе. И овцы, в смысле девственная плева, целы, и волки, в смысле член, исторгает излишки молофьи.

А когда сестричка подсмотрела, как папа имеет маму в титьки, попробовали сами и нам понравилось. Девчата размазывали молофеечку по груди, чтобы кожа была без прыщей и титьки росли побольше. Бытовало в то время такое поверье. Темнота, интернета же не было, всё на собственном опыте испытывали, где-то что-то слышали, где-то подглядели. А подглядеть можно было, имелась такая возможность, когда родители ложились спать после очередной гуляночки. мама заходила перед этим к нам в комнату, мы с сестрой дружно прикидывались послушными детишками, укладывались в кроватки и закрывали глазки. Не требовалось пение колыбельной про серого волчка, который хватает за бочок. А потом, когда в родительской спальне начиналась возня, скрип кровати, на цыпочках прокрадывались и глазели. Света от уличного фонаря, который стоял как раз у нашего окна, хватало вполне, чтобы рассмотреть всё в подробностях. И мамину распахнутую лохмашку, и папин поджарый зад, который активно двигался, и его елду, раздвигающую на маминой лохмашке губы и проникающую внутрь. И мамины болтающиеся из стороны в сторону титьки, когда она стояла на четвереньках. Нравилось, когда мама лежала на спине, задрав ноги в потолок, а папа накачивал её.

Насмотревшись, на цыпочках возвращались к себе и дожидались, пока мама пойдёт подмываться. Она всегда заглядывала к нам в спальню, а мы усиленно сопели, крепко зажмурив глаза делали вид, что спим. И едва мама сваливала к себе, мы тут принимались сбрасывать напряжение известным способом, который, как мы считали, придумали сами, хотя всё это знали ещё, скорее всего, древние ассирийцы.

Сестра ложилась на меня, подставляла свою куночку, брала в рот залупу и мы отрывались, погружаясь в мир наслаждений.

Когда строили наш дом, построили и стайки из расчёта по одной на квартиру. Люди хранили в них чурочки для титана, всякий хлам вроде лопат и ведер, всякое прочее. У меня в сарае стоял мопед "Верховина" – моя гордость. Так же там был лично мною, как сейчас принято некоторыми с гордостью заявлять, собственными руками сооружён лежак персон на пять-шесть, прикрытый матрасовкой, набитой сеном. Ну и всякие подушки-одеяла, пожертвованные родственниками.Мы часто ночевали в сарайке по летнему времени. Тепло, никто не мешает, занимайся чем хочешь. Утром никто не будит. Проснулись, морды у колодца сполоснули и потопали чего-нибудь закинуть в рот из еды. Да, у нас во дворе был колодец, из которого брали воду для солений, потому что она была без хлорки. Потому и проблем с водой не было. Была другая проблема, которую девчонки называли "минус пить". На улицу не побежишь с голым задом. Это пацанам куда ни шло. Встал за приоткрытой дверью и поливай двор. А девчатам проблема. А никакой проблемы и не было. Ставили ведро и ходили писать на него. И свет у нас в сарайке был. Обычная шахтовая проводка, которой хватало надолго, а сядет аккумулятор, так поставил на зарядку и снова свети. И потому мы там играли в карты на интерес. То, что мы знали подробности строения наших тел от и до, ничего не значило. Главное остаться одетым, когда твой соперник сидит голеньким. Или на желание. Идиотских, вроде как голым пробежаться по улице, не загадывали. Обычно дело касалось наших всегдашних игр с половыми органами. И уж в сараюшке, спрятавшись от нескромных глаз, девчонки отрывались, демонстрируя свои тела во всей красе. А сколько мы с Серёгой километров кунок перелизали, страсть божья. Расскажи кому-не поверят. Лизали потому, что проигрывали. А эти разлягутся

— Плиз! Кушать подано.

А проигрывали часто. Девчата легко выигрывали восемь, а то и девять партий из десяти. Вот и приходилось лизать, меняясь местами. Но и девчатам доставалось сосать, пусть и не часто. Иногда для разнообразия они лизали друг дружку. А мы комментировали. Серёга сделал столько карандашных набросков, просто складывать некуда. Прятали их в том же сарае. Домой такое точно не понесёшь. Родители скорее всего не поймут. И им не докажешь, что великие живописцы писали обнажённую натуру. Родаки обнажат наши пятые точки и покритикуют выдав рецензию на наши художества. И матери плевать, что сын уже работает, дочь студентка. Выпорет, как пить дать, и не спросит. А тётя Лиза включится в эту компанию по критике молодого дарования. Стыд и срам будет лежать перед матерью с голым задом.

У меня был мопед. Как говорил классик: Машина не роскошь. Мопед тоже не роскошь. Но средство передвижения. Вечерами катался по посёлку, катал сестру с Наташкой. Иногда они оставались дома или на танцплощадке. Тогда катал других девчонок.

Наташка Перенкова была некрасивой девчонкой небольшого роста, близорукая, страшненькая, но имела одно хорошее качество: она давала. Не всем и не всегда, но давала. В один из вечеров подцепил её на танцульках. Тося, бося, договорились насчёт картошки дров поджарить. А куда? А в лога. У меня же есть транспорт. Мигом смотался в сарайку, завёл свою гордость, прихватил покрывало и рванул к месту рандеву. Договорились встретиться в стороне от лишних глаз, дабы не возбуждать общественное мнение и избежать сплетен и пересудов. Натаха уселась сзади, обхватила меня за живот и мы покатили. Уехали за химзону, подальше от возможных соглядатаев. На полянке меж кустов расстелил покрывало. Супружеское ложе готово. Раздеваться Натка категорически отказалась. Комары, вдруг кто увидит да и вообще мало ли что. Легла, задрала ноги. Я штаны расстегнул, приспустил и елдак вытащил. Натка его рукой взяла, подрачивает, а я трусики в сторону сдвинул и её возбуждаю. Благо опыт есть и клитор от других частей кунки отличу.

По опыту общения с сестрой и подругой, постарался сделать так, чтобы Натка кончила. В этом случае если вдруг не сдержишься и кончишь рано, не будет никаких обид. Своё получила вот и сопи в две норки. Старался же. И старания даром не пропали. Манда выделила сок и Наташка содрогнулась несколько раз, замычала, кончая. Дал ей прийти в себя. Не знаю, как у неё, а вот нашим девчатам после оргазма требуется некоторое время на передышку. И даже спросил

— Наташ, теперь можно.

Она заулыбалась, видимо польстил ей своим вниманием

— Теперь можно. Только в меня нельзя.

— А в зад?

— Не глЫбоко.

Да ладно, мне и с самого краешка хватит. Возникает вопрос: А почему презервативами не воспользоваться? А вы пробовали эти изделия №2? Там же с одной стороны елду сточишь, как карандаш в точилке, а с другой стороны девушке прочистишь всё так, как кастрюлю песком не отдраишь. Это уж после пошли проверенные электроникой по десять копеек за штуку. А эти были по двушнику. Зато в них входило ведро воды влёгкую. Я как-то из зоомагазина рыбок в таком домой нёс. Литра три воды, мечики, неоны, сомики, улитки и что-то ещё из живности. Батя едва живот не надорвал со смеха от придумки сына.

Особо старался на девчушку не наваливаться. Маленькая, тощенькая, придавишь ещё да сломаешь чего ненароком. И что тогда делать? Здесь в логу и прикопать, что ли? Так всё равно искать станут. Да и жалко. Вдруг ещё не раз даст.

Когда Наташке целяк сломали никто не знает, а сама она не говорит. Кто-то трепался, что ещё в пионерлагере это было. Да врут, поди. Кто, кроме неё что-то знает. А она прямо Зоя Космодемьянская, хоть пытай её, всё одно ничего не скажет. Мать пытала с ремнём и ничего не добилась. А мне сдаётся, что Наташка сама себе целку и порвала. У нас много девчонок дрочат с применением всяких подручных средств. Кто свечку берёт, кто и огурцом не гребается. Раздухарилась, толкнула чуть сильне и привет молодой женщине, пополнившей ряды давалок. Благо Наташка Захаров и моя сестра такого избежали. Зачем подручные средства, когда есть парни.

Сношал Наташку, сношал, чую – сейчас кончу. Говорю

— Наташ, развернись.

Наташка на четвереньки встала, зад подставила

— Только с краешку, глЫбоко не сувай.

Да мне и не надо. Вдавил в зад головку. Ну, может чуток больше, в азарте же, плохо себя контролирую. Наташка заверещала

— Больно! Ой, больно!

А я накачиваю.Благо опыт долбёжки в задницу к тому времени имел достаточный. И такая узь и теснота в заднице, что махом и спустил. Натка возмущается

— Ты с краю обещал, а сам…

В качестве извинения отдал ей жвачку, которые только-только появились в продаже и было особым шиком чавкать её, надувая пузыри. То есть, если не обращать внимания на денежный эквивалент, состоялся акт купли – продажи. Наташка дала мен свою лохматку в пользование, я расплатился жвачкой.

Пописали, не особо стесняясь друг друга, Наташка вытерлась заранее припасённым бинтиком, мне дала обтереться, поехали назад. Довёз её до их дома, ссадил с техники. Спрашиваю

— Наташ, может когда ещё покатаемся?

Плечами пожала

— Зови.

И домой пошла. Ты смотри: тощая, а как жопой виляет. Она ушла, а я с пустыми яйцами домой поехал.

Как-то Наташка с Серёжкой похвастались, что, подсматривая за родителями, узнали что-то новенькое. Вообще у нас четверых это стало чем-то в виде спорта. Кто больше времени проведёт, подсматривая за родичами. Не знаю как у Захаровых, а у нас, сдаётся мне, папа с мамой давно раскусили наши манёвры. С чего так думаю? Так вечерами, начиная сношаться, ложатся так, чтобы от двери было хорошо всё видеть. И ещё позы. Если раньше мама, к примеру, на спину ложилась и ноги задирала, а папа сверху наваливался и в таком положении сношались, пока не закончат, то теперь несколько раз позы сменят. И на боку мама лежит, задрав одну ногу, и на животе, выставив зад. То есть родители развлекаются, как могу. И сдаётся мне, что всё это ради полового воспитания детей. Ты смотри какие предусмотрительные и чуткие. Это сейчас в школах ввели уроки полового воспитания, а в наше время опыт и знания передавались вот таким путём. И самое главное, что мама не спешит подмываться. Лягут рядышком и отдыхают, воркуя о чём-то тихонечко, не делая попытки прикрыть наготу. Такое впечатление, что гордятся своими телами.

Нам с Нинушкой стало интересно: а что же такого нового могли Натка с Серым узнать? Оооо, не совсем новое, но вполне интересное.

— Натах, не томи, рассказывай.

— Ну, слушайте…