Москва товарная или сотня маленьких разочарований. Глава 4

Бывает так, что свидетели чужого падения могут запачкаться брызгами лужи. Они огорчаются, пытаются стряхнуть с себя грязные капли и поскорее оттереть пятна. Смешно тем, кто стоял дальше и избежал распутицы. И уж совсем нипочем как раз тому, кто сам явился виновником этой катавасии.

Солнце почти зашло, его последние лучи цеплялись за металлические крыши старых домов, чтобы еще хоть несколько минут задержать золотистый свет на улицах Москвы. Туристы и гуляки наполняют центральные улицы города больше, чем в дневные часы. Горожане отдыхают, веселятся, наслаждаются столичной атмосферой.

Ульяна в сопровождении молодого человека бесцельно, непредсказуемыми маршрутами прогуливается, наслаждаясь вечерним воздухом. Она взяла его под руку и сама ее походка выражает безмятежность, которую может подарить прогулка с любимым человеком по улицам старого города. Девушка не изменила своей манере подбирать гардероб – если о белой курточке анорак сказать особо нечего, то черные лосины – предмет жарких обсуждений!

Вот проходят по тротуару трое парней и намеренно задерживают шаг, чтобы подольше насладиться видом Ульяниного тыла. А посмотреть есть на что! Черная, тонкая ткань как нельзя лучше облегает бесценные достоинства молодой женщины. Эластичная материя повторяет очертания стройных ножек, утолщающихся чем выше, тем сильнее бедер; повторяет контуры широкой, круглой, упругой попы и проступающих трусиков, пришедшихся диагонально по ягодицам; при каждом шаге, полушария изменяют форму, то растягиваются, то сжимаются, образуя глубокую складку с верхом бедра. Не спешат молодые люди обгонять парочку. Пользуясь заслуженным вниманием, Ульяна не устоит перед тем, чтобы не подбавить изящества и грациозности – попа начала вращения, каждый шаг – зрелище!

А вот нашу героиню с молодым человеком нагоняет более зрелая чета. Мужчина, седой и молодцеватый, глаз не сводит с кормы молодки, а супруга его, признав за незнакомкой некое превосходство, позволяет своему кавалеру полюбоваться редким изыском и уводит на обгон.

— Данил, темнеет уже, – сказала Ульяна, – хорошо погуляли, на светофоре повернем и домой…

Данил молча согласился. Прогулка несколько утомила молодых людей. Данил наслаждался обществом Ульяны, ее рукой, расположившейся выше его локтя, ее голосом, незнакомым прежде расположением духа. Впрочем, соседка не давала парню преждевременных обещаний. Просто прогулка.

— Знаешь, надо тебя познакомить с одной моей подругой, – внезапно сказала Ульяна, хитро прищурившись, – тебе точно понравится…

— Не надо меня ни с кем знакомить, – смутился парень, – лучше синица в руке…

— Так значит, я – синица? – ожидаемо Ульяна возмутилась неудачному сравнению.

— Ульяна, не бери в голову, забудь, – устало отмахнулся Данил.

— Ты говоришь, как мой папа.

Парочка еще какое-то время шла молча. Каждый думал о своем. Не на последнем месте среди думок было желание быстрее добраться до дома, где в пустой четырехкомнатной квартире ждет душ, ужин, уютная постель. Что касается Данила, то ко всем прелестям съемной квартиры можно добавить еще взлелеянную надежду на то, что расположение соседки к нему не ограничится все-таки вечерней, романтичной прогулкой. Он не спешил. Он не рискнул даже на манер собственника обозначить рукой место на самой привлекательной части лосин.

— Мороженого хочешь? – спросил Данил, проходя мимо магазинчика, – давай купим на вечер?

— Давай, я не против, – ответила Ульяна, – я здесь подожду, воздух такой приятный…

Данил дождался у кассы, с выражением самой пылкой любезности, частично продиктованной предвкушением предстоящей ночи, красноречиво назвал продавщице цель своего визита и не менее красноречивым жестом расплатился, не забыв великодушного "сдачи не надо". В приподнятом расположении духа парень вышел из полуподвальной каморки на улицу. Темнело. Данил повертел головой, Ульяны – спутницы его романтических грез не было. Молодой человек отказывался уступать сердце тревожным предположениям, он внимательно осмотрел улицу вдаль сначала в одну, потом в другую сторону.

Долго растерянный парень скитался по улочкам вокруг места последнего расставания, но поиски не приносили результата. Даже в сумерках ее куртка привлекла бы внимание. Выбившись из сил, с подтаявшим мороженым в руках, Данил пришел к убеждению, что, должно быть, Ульяна уже ждет его дома и, успокаивая себя разумными домыслами, побрел домой один. Он старался придать себе вид спокойный, но шаг становился все быстрее и шире. Неожиданно, неуловимое чувство подсказало парню остановиться возле углубления ворот в середине двухэтажного, розового дома. Данил присмотрелся вглубь двора за темным тоннелем ворот и увидел едва различимые во мраке силуэты, недоброе предчувствие посетило его.

Робко, обоснованно опасаясь незнакомцев – обитателей подворотен, Данил прошел сквозь арку. Приближаясь, он уже слышал их мужские голоса и мог разобрать четыре темных силуэта в скудном свете маленьких окошек. Сердцебиение гулко отдавалось в ушах. Данил приблизился и не поверил своим глазам – прижатая спиной к сырой стене перед мужчинами сидела женщина… в белой курточке. Опасаясь преждевременных выводов, влюбленный студент пробрался к эпицентру представления и к своему величайшему разочарованию узнал Ульяну. Она сидела на корточках перед четырьмя мужчинами и жадно, в порядке живой очереди, не совсем соблюдаемом ввиду остроты момента, брала за щеку их внушительные детородные органы.

Как знать, возможно, не соблазнись Данил тогда на мороженое, вероятно, он бы стал помехой, а может быть немым свидетелем роковой встречи. Ульяна в своем обворожительном одеянии стояла у стены, когда четверка молодцов проходила по тротуару. Неожиданно один из них остановился и пристально взглянул на нашу героиню. Выражение его лица осенила радость. Не будем углубляться в дела давно прошедшие и искать в них причины странного поведения Ульяны, однако, к сожалению, из присущего своенравия и ветрености она предпочла оставить своего молодого спутника в пользу старого знакомца и его сотоварищей.

Даже в сумерках Данил мог разглядеть лицо своей возлюбленной, от потрясения он не мог ни шелохнуться, ни крикнуть, чтобы прервать чудовищное действо. Он просто стоял среди незнакомых мужчин и смотрел. Смотрел с презрительной брезгливостью на поволоченные мутной пленкой глаза Ульяны, на ее выражение дорвавшейся до лакомства самки, на удовольствие, с каким она приступает к новому члену. Девушка выпускала изо рта один крупный член и тут же на его место приходил другой, стоило только повернуть голову в его сторону. Удивительная слаженность – каждый из четырех любовников Ульяны не довольствовался пассивным осязанием, наоборот, вставив член, они двигали бедрами синхронно покачиваниям головы, отчего совместная работа только приобретала в согласованности.

Молчаливый свидетель позора не сводил глаз с Ульяны. Прямо перед ним девушка ненасытно хваталась за раскачивающиеся упругие богатства. Цепкие пальчики сжимали попавшиеся мужские органы, пока ротик одаривал счастливца нежными ласками. Наигравшись, Ульяна без сожаления выпускала изо рта один член, чтобы впиться губами в другой. Смены потеряли счет, тем не менее, ни один мужчина не остался в накладе, каждому досталось внимание женских губ. Неуемный аппетит толкнул нимфу на безрассудство – девушка широко, как только смогла, раскрыла рот и попыталась вобрать сразу два соседних пениса. Щеки раздулись, глаза заблестели, но жадина совершенно утратила возможность к маневрам. Партнеры, теснясь, с неизменным упорством попытались двигаться сами, пока Ульяна не закашлялась и не отстранила ручками обоих.

Вид сосущей в подворотне соседки, да еще и в столь жалком состоянии возбудил Данила сильнее обычного. Затуманенный мозг отказывался воспринимать происходящее, выдавая действительность за чистейший плод воображения. Парень расстегнул джинсы, с трудом извлек затвердевший прут из тесной ширинки и подступил ближе. Ненасытная, она даже не смотрела, чьи пенисы берет в рот, ее воспаленный ум даже не отметил появление новой игрушки. В какой-то момент изящные пальчики сжали ствол Данила. Он чувствовал тепло и тесноту руки, слышал причмокивания и частое дыхание через нос, представлял себя на месте того парня.

Настал черед и Ульяна словно одержимая повернулась к крайней стороне частокола. Не отпуская руки, она с закрытыми глазами и заметным выражением наслаждения всосала головку. Данил не сдержал блаженный стон. Вакуум во рту Ульяны заставил пылающие щеки плотно обхватить залупу. Пухлые, мокрые губы колечком сжались, чтобы не дай бог не упустить добычу. Язык прошелся вокруг чувствительной сливовидной головки и лишь тогда, интуитивно осознавая, что этого лакомого кусочка еще не было в коллекции, Ульяна пропустила головку вглубь. Ствол, покрытый извилистыми венками, начал задвигаться внутрь, головка упиралась в небо и стремилась к глотке. Острые носик Ульяны уперся в волосатый мужской пах.

Сидя в неудобной позе, девушка заметно тряслась, набухшие, готовые к извержению хуи, теперь служили поручнями. Она беспрестанно мычала, стоны прорывались лишь, когда член на секунду покидал рот. Мужчина-счастливчик, а в нашем случае это очередной обладатель ротика, руками мощно прижал Ульяну за затылок к своему животу и благостно замер. Щеки девушки вздулись, глаза расширились, казалось сперма сейчас хлынет носом. Счастливчик промычал, отпустил любовницу и отошел назад, уступая шлюху друзьям. Еще четыре орудия на подходе. Ульяна опустилась коленями на асфальт, задрала голову и широко открыла ротик. Глаза зажмурены, но само выражение лица рисует картину предвкушения. Первый залп ударил в рот, остальные крупные шлепки уже падали на подбородок и щеки. Второй счастливчик одарил лицо обильным потоком, потом третий.

Данил крепко сжимал свой горящий член и смотрел на лицо распутной Ульяны, густо залитое спермой. Мутная жидкость была везде: на лбу, на носу, щеках, губах, в волосах, она даже мешала открыть глаза. Парень приставил головку к оттопыренной нежной губе, ротик остался раскрытым так широко, насколько это возможно. Тогда семя упруго излило порцию в глотку и залило язык. Данил провалился в темноту.

Ульяна в сопровождении молодого человека стремительно, коротким маршрутом спешила домой, наслаждаясь свежим ночным воздухом.

— Данил, платочек есть? – спросила девушка, – или салфетка?

Обманутый в своих ожиданиях Данил не ответил. Ульяна как смогла обтерла лицо рукавом курточки и смущаясь своего положения старалась молчать, чтобы не вызвать праведный гнев молодого соседа. Она не нашла ничего лучше в этом тягостном молчании, как с удивительным простодушием выдать многообещающее предложение: "Данил, если хочешь, пока я не найду бойфренда, можешь трахать меня".