Надежда Михайловна-2

— И что ты во мне нашёл? – спросила меня Надежда Михайловна, когда мы отдыхали после очередного сексуального контакта.

Людмилы не было дома, и мы могли позволить себе понежиться в постели дольше обычного.

— В конце концов, я обычная старая женщина, то ли дело моя дочь, загляденье, кровь с молоком, а ты положил глаз на старуху. Судя по возрасту, я могла бы быть твоей матерью, а может даже бабушкой, твоя мама, наверное, гораздо моложе меня?!

Она нежно поглаживала мой окончательно поникший член.

— Представь, что сейчас в постели с тобой не я, а твоя мама, и что ты трахал её, а не меня.

Как только Надежда Михайловна это сказала, мой обмякший ствол встал и резко увеличился в размерах.

— О, какая приятная неожиданность! – воскликнула Надежда Михайловна, – Но в чём причина такой бурной реакции, неужели в том, что я заговорила о твоей маме?

Мой хуй напрягся ещё сильнее.

— Так и есть, – сделала заключение опытная женщина, – Тебя возбуждает твоя мама?

Она посмотрела на меня в ожидании ответа…

— Да, – коротко ответил я.

Мой хуй выдал меня и все мои тайные желания. Мне показалось, что моё лицо вспыхнуло от такого необычного признания, и Надежда Михайловна заметила это.

— В этом нет ничего удивительного, – сказала она, – Насколько я успела познакомиться и поближе узнать твою маму, скажу, что такая женщина может вызвать сексуальные желания.

Надежда Михайловна ещё тесней прильнула ко мне и тихим, заговорщическим голосом спросила:

— Скажи, а ты, когда-нибудь подглядывал за ней, ты видел её голую?

— Много раз, – ответил я.

— И, наверное, в такие моменты дрочил член, я угадала?

— Да…

— Зная твоё пристрастие нюхать нестиранные женские трусы, возникает вопрос, трусы своей мамы ты нюхал?

— Всё было, – ответил я.

— Что значит всё? – Надежда Михайловна внимательно посмотрела на меня и добавила, – Ты, что хочешь сказать, что даже трахал её?

— Нет, этого не было, – сконфузился я.

Видимо в моём голосе прозвучали нотки сожаления, которые Надежда Михайловна чутко уловила.

— А хотел бы?

Такой прямой вопрос застал меня врасплох. Я растерялся, не зная, что ответить и, Надежда Михайловна заметив моё замешательство, сказала:

— Можешь быть со мной предельно честным, я пойму тебя, скажи, хотел бы?

— Да, хотел бы, – тихо сказал я.

Надежда Михайловна нежно поцеловала меня в щёку.

— Если хочешь, я попробую устроить такую встречу, но с моим участием, то есть ты, я и твоя мама?

— О, это вообще моя мечта, ебать двух старушек одновременно, причём одна из которых будет моя мать… Ммммм…. Разве нужно об этом спрашивать?… Конечно, хочу… Но, где и как?

— Над этим нужно подумать, – сказала Надежда Михайловна, – Тем более недавно мы немного пооткровенничали с твоей мамой на тему секса и, я узнала много интересного. Оказывается она любвеобильная женщина и очень болезненно переносит отсутствие мужчины. У неё поднимается температура, появляются головные боли, жар, озноб и зудит вся промежность. А в нашем возрасте найти хорошего ёбаря не просто, поэтому, пытаясь получить разрядку, она пихает в пизду огурцы, бананы и различные предметы, способные, хоть как-то заменить хуй мужика.

— А, как же ты переносишь это? – спросил я Надежду Михайловну.

— И у меня бывает такое, когда я хочу мужика до изнеможения, что говорить, мы все бабы, из одного теста сделаны, но сейчас у меня есть ты…. Ладненько, это всё ещё впереди, а сейчас давай я сниму твоё напряжение.

С этими словами Надежда Михайловна привстала и накрыла ртом мою пылающую залупу. Её горячее дыхание обдало весь ствол, и я поплыл. Предвкушение разворачивающихся событий, придало ещё большей остроты ощущений, и едва женщина сделала несколько движений головой, как хуй разрядился обильными струями малафьи, которые Надежда Михайловна едва успела проглатывать…

Людмила, узнав обо всём от меня, охотно поддержала эту идею.

— О, ты будешь ебать сразу обеих наших мамок, – сказала она, – Очень жаль, что я не смогу за вами подглядывать, а хочется. Чтобы вам не мешать я съезжу в гости к тётке, тем более она меня давно зовёт, а ты мне потом всё подробно расскажешь.

— Людочка, ты у меня самая лучшая! – воскликнул я воодушевлённо, – Я тебя очень сильно люблю!

— И я тебя тоже люблю! – ответила она.

Прошло несколько дней в томительном ожидании. По поведению матери дома я ничего не мог определить. Всё оставалось по-прежнему, и у меня возникли сомнения, уж не разыграла ли меня Надежда Михайловна.

Но скоро она тайно сообщила мне, что всё получается и в эти выходные состоится встреча. Сказала, что Люда на все выходные собирается уехать к тётке и, мы сможем приятно провести время.

— Я думала, всё будет гораздо сложней, – сказала она, – Но это не составило особого труда, так что готовься.

В назначенный день и час, я пришёл к Надежде Михайловне. Она открыла мне и ввела в дом.

— Ты готов? – спросила она, запирая входную дверь.

— Да, – ответил я.

Надежда Михайловна смело провела рукой по ширинке моих брюк.

— Готов, но не до конца…

Она расстегнула ширинку и, оттянув резинку плавок, вынула наружу мой хуй. Ласкающими движениями пальцев, привела его в возбуждённое состояние.

— Вот теперь, готов! – С этими словами она взяла меня за упругий ствол и повела за собой в комнату.

— Как мне вести себя с ней? – встревожено спросил я на ходу.

— Обыкновенно, – спокойно ответила Надежда Михайловна, – Так же, как со мной… Не переживай я её уже подготовила.

И всё же я испытывал чувства неловкости, стыда и смущения. Мне предстояло встретиться с собственной матерью, не как сыну, но, как любовнику, ёбарю и, кто хоть раз испытывал подобные чувства, тот меня поймёт, что это совершенно иные ощущения.

Мы вошли в комнату. Мама свободно и непринуждённо сидела на диване, и я заметил, что на её лице не было никакого беспокойства. Это спокойствие и уверенность передались мне.

— Никогда бы не подумала, что в моей жизни смогут произойти такие крутые перемены, – сказала она, посмотрев на меня. Её глаза блестели, а щёки румянились. Я смотрел на маму и не узнавал её. Сейчас она была особенно привлекательна и сексуальна. Я смотрел на неё, не как на мать, а совершенно по-другому.

На ней была белоснежная, полупрозрачная блузка, сквозь которую просвечивал белый лифчик, туго стягивающий её большие титьки и чёрная юбка. Ноги были обтянуты чёрным капроном. Подол юбки был поддёрнут вверх, и наполовину открывал её великолепные толстые ляжки. Я испытал сильное желание дотронуться до них, раздвинуть и запустить между них руку, и коснуться её пизды.

— Побудьте пока наедине, я сейчас вернусь, – сказала Надежда Михайловна и прошла в соседнюю комнату. Всё это время я находился за ней, как за прикрытием и мама не могла видеть мой стояк, но сейчас он предстал перед её любопытным взором во всей своей красе. Это волновало и ужасало одновременно, ведь мама могла видеть мой хуй только в раннем детстве, когда мыла меня, и это был всего лишь маленький отросток, с такими же крохотными яичками. С тех пор минуло много лет, и теперь у меня между ног была увесистая толстая дубина, достаточно длинная и жилистая, торчащая из прорехи брюк и, яйца были хую под стать, большие и тяжёлые. Я заметил, как при виде моего вздыбленного хуя глаза мамы блеснули, а кончик языка прошёлся по напомаженным губам, от одного уголка рта, до другого. Ещё больше раскрасневшееся лицо выдало её возбуждение.

— Иди сюда, – страстно проговорила она и, когда я приблизился, стала расстегивать мои брюки.

Они съехали вниз, вслед за ними она стащила с меня трусы.

— Как же мне хочется его! – прошептала она, едва не задыхаясь от волнения.

Она мягко обхватила толстый ствол своими гибкими пальчиками и, стала медленно и ритмично дрочить. Хуй находился прямо перед самым её лицом, и я увидел, с каким восторгом она любуется раздувшейся, багровой залупой и массивными яйцами, лаская всё это великолепие. Это был первый раз, и новизна ощущений вызвала у меня эротические мурашки.

— О, какая прелесть! – простонала мама и, прижавшись щекой, начала тереться лицом о толстую залупу, наслаждаясь этим. Она стала осыпать её горячими поцелуями, затем прошлась языком по задней стороне головки, скользнула по всей длине ствола до основания, жадно облизала яйца и, вернувшись, снова стала лизать шишковатый наконечник.

Она покусывала залупу, двигая кожу на стволе, раздражала отверстие, всовывая в него, насколько могла, кончик своего нежного языка. Её язык бесился, облизывая всё, что ему попадалось. Моё тело охватила дрожь, нестерпимо захотелось сунуть хуй ещё глубже в рот мамы, но едва я подумал об этом, её руки обхватили мои бёдра и властно потянули на себя. При этом она широко открыла рот, и хуй вошёл в него на всю длину. Весь ствол обдало неописуемой волной блаженства. Обхватив голову матери руками и обезумев от счастья, я стал делать движения бёдрами и толстенный хуй ритмично заскользил между пунцовых, напомаженных губ, в самую глубину её жаждущего рта….

В эту минуту появилась Надежда Михайловна.

— О, вы уже начали! – воскликнула она, и поспешила присоединиться.

Из одежды, кроме пояса, чулок и трусов, на ней ничего больше не было. Её большие, отвисшие титьки, украшенные крупными коричневыми сосками, мерно покачивались в такт её движениям. Она подошла к нам, опустилась на колени и стала целовать мои ноги и пах.

— Может, ты тоже хочешь сосать? – спросил я её, и, не дожидаясь ответа, вынул хуй изо рта матери и направил его в горячий рот Надежды Михайловны. Плотно обхватив упругий хуй губами, она стала делать плавные движения головой, погружая ствол всё глубже и глубже в рот, до отказа. Мама не сидела безучастно, в этот момент она играла моими отяжелевшими яйцами. Её голова находилась рядом с головой Надежды Михайловны, и я решил одновременно, по очереди, ебать эти два прелестных женских рта. И тут же осуществил возникшее желание.

Вынимая хуй изо рта Надежды Михайловны, я немедленно совал его в рот матери и после нескольких энергичных, глубоких качков, направлял обратно. Оба ебливых рта были великолепны. С огромным наслаждением, впихивая елдак то в один, то в другой, до самых яиц, я почувствовал волну накатывающегося извержения. Меня будто пронзило электрическим током, моё тело затряслось, как в лихорадке и я уже не мог сдержать мощного потока малафьи, ринувшегося из моих напрягшихся яиц. Выпустив несколько струй в рот Надежды Михайловны, я вытащил хуй из её рта. Затем насадил на огнедышащий стержень рот матери и выплеснул все остатки жгучей спермы, в её жаждущее горло. Она проглотила все мои обильные излияния, а я почувствовал, как освобождённые от тяжести яйца, постепенно расслабляются и, медленно опускаются между ног.

Когда всё кончилось, я взглянул на маму. Её пунцовые губы, выпустив хуй из своего плена, мелко вздрагивали, подбородок, и щёки влажно блестели от стекающей спермы.

— Замечательно, – тихо сказала она, кончиком языка облизывая влажные губы, – Давно мечтала об этом и не только.

Воспользовавшись паузой, я поспешно разделся и предстал перед двумя мамами в полном обнажении.

— А теперь помоги раздеться мне, – проговорила мама.

Она встала с дивана, и я выполнил её просьбу. Раздевать собственную мать оказалось более приятным и возбуждающим занятием, чем я мог себе представить в моих фантазиях.

— А я, давно мечтал вот об этом, – сказал я, расстёгивая и снимая с неё блузку, затем юбку и лифчик.

Только сейчас, снимая с матери лифчик, я мог убедиться насколько моя мать была грудастой особой. Раньше я видел её титьки только под какой-нибудь одеждой, которая скрывала их величину. Но сейчас они, огромные, без лифчика, грузно свисали под собственной тяжестью, увенчанные толстыми сосками с большими, величиной с блюдце, бурыми ареолами, и я мог насладиться их видом в самой непосредственной близости.

— Галка, нам пора тоже насладиться, – обращаясь к моей матери, проговорила Надежда Михайловна, – Как ты на это смотришь?

— Очень даже положительно, – ответила та, – Что мы ему предложим сначала?

— Сначала, он будет нюхать наши грязные трусы, кстати, ты всё сделала так, как я тебе сказала?

— Да, конечно, – ответила мать, – Три дня не меняла трусы и не мыла пизду и сейчас у меня между ног такая вонь, что он задохнётся.

— Не задохнётся, – сказала Надежда Михайловна, – Он это любит, я тоже всё сделала точно так же, а потом он вылижет нам пизды и жопы до блеска, а затем, поебёт нас….

Сказав это, Надежда Михайловна опустилась на диван и широко раздвинула ноги…

— Давай приступай, – сказала она.

Присев на корточки я приблизил лицо к её промежности. Её трусы в этом месте были жёлто-бурыми от различных выделений.

В нос ударила жуткая вонь, от которой у меня засвербело в ноздрях, но мне было безумно приятно вдыхать этот густой интимный аромат. Не сдержавшись, я стал лизать трусы языком, увлажняя их своей слюной. Мой поникший, после извержения хуй, в одно мгновение встал и торчал, как кол.

— А теперь понюхай у меня, – услышал я голос матери, – Думаю, что я тебя не разочарую.

Она легла рядом с Надеждой Михайловной и так же широко раскинула в стороны ноги.

Я придвинулся к ней и окунул голову между её толстых ляжек. Трусы моей матери, были ещё грязней и вонючей. Они были насквозь пропитаны её пиздой и, белоснежный шёлк, в нижней части, был почти коричневым от мочи и выделений. Это подчёркивало, мамин, чрезвычайно жгучий темперамент. Тонкая ткань трусов обрисовывала каждую складку её прелестной пизды и глубоко врезалась в распахнутую половую щель. Одурманенный удушливой вонью и безумным желанием, я припал к её промежности и неистово стал целовать и вылизывать мамину пизду, через влажный шёлк трусов.

— Подожди, – тихо проговорила она, и проворно стащив с себя трусы, отбросила их в сторону.

Пизда мамы, покрытая густыми тёмными волосами была великолепна. Толстые половые губы, клитор, зияющая дыра влагалища, а чуть ниже сморщенное отверстие ануса, притягивали меня словно магнитом. И я снова, как одержимый, стал лизать это великолепие. Мать стонала, а я виртуозно работая языком, щекотал её затвердевший клитор и старался, как можно глубже вогнать горячий язык, в дыру пизды и жопы.

Захватывая ртом набухшие половые губы, облизывал и сосал их, тем самым, вызывая у мамы ещё более громкие восторженные возгласы и стоны. Её пизда истекала соками, а я слизывал и пил этот нектар. Казалось, что вот-вот наступит оргазм, и я приму в рот все сливки разгорячённой пизды…..

Но мама остановила меня.

— Всё хватит, – она резко оборвала “музыку рта”, – Теперь полижи Надю, она уже ждёт.

Я перевёл взгляд на Надежду Михайловну, она была уже без трусов и жестом приглашала меня к себе.

— Ложись на пол, – сказала она дрожащим от возбуждения голосом и сама уложила меня так, как хотела.

Я оказался лежащим на спине, на полу.

Надежда Михайловна перекинула одну ногу через меня, и стала медленно садиться. Таким образом, её могучая пизда и массивная жопа, нависли над моим лицом. В отличие от пизды матери, её пизда была менее заросшей, но более массивной и внушительной. Мясистые половые губы создавали толстые складки и были мокрыми от смазки, которая стекала по её толстым ляжкам. Нестерпимо захотелось слизать эту влагу, но едва я шевельнулся, приподнимая голову, чтобы осуществить моё желание, как Надежда Михайловна снова привстала.

— Лежи и не двигайся, – сказала она, – Ты, пока, будешь только нюхать меня.

С этими словами она снова присела и приблизила свою раскрывшуюся от возбуждения пизду к моему носу, и я ощутил вонючий аромат, исходящий от неё. Надежда Михайловна смотрела на меня сверху, как я обнюхивал её промежность, не смея прикоснуться к ней языком, и это ещё сильней заводило её. Затем она присела ещё ниже и её мокрая половая щель коснулась моего лица, но видимо ей и самой уже хотелось большего, поэтому в следующее мгновение, она почти оседлала моё лицо.

— Теперь давай лижи меня, – простонала она в экстазе.

И я тут же запустил свой проворный язык, в её глубокую расщелину, между толстых половых губ и Надежда Михайловна стала совершать плавные движения бёдрами. Вскоре она интенсивно тёрлась своей пылающей мокрой пиздой и толстой жопой о моё лицо. Она делала продольные и вращательные движения, не сдерживая своих громких стонов.

В то же время, я почувствовал, как хуй обдало горячей волной. Это моя мать, не выдержав соблазна и накала страстей, насела на него своей пиздой и, словно наездница пустилась вскачь. Комнату оглашали сладострастные стоны и возгласы обеих женщин.

— Галка, давай поменяемся местами, – предложила Надежда Михайловна, – Пусть он вылижет тебя, а я попрыгаю на его горячем стержне.

— С удовольствием, – отозвалась моя мама. И они осуществили задуманное.

Надежда Михайловна села своей толстой пиздой на мой твёрдый, торчащий ствол, а моя мать заняла её место на моём лице. Я стал лизать мамину пизду, в которой только что был мой хуй. Тёплая влага обильно сочилась из неё и стекала мне на нос, щёки, подбородок…

— Давай, сынок, полижи мне жопу, – млея от удовольствия простонала мама. Она сдвинулась вверх и подставила под ласки моего языка свои пышные ягодицы и дырку ануса. Но прежде, чем приступить к вылизыванию ануса, я сполна насладился восхитительным запахом её ароматной жопы. Мама не спешила, она руками раздвинула свои толстые половинки и позволила мне нюхать её и только после этого стала насаживаться анусом на мой трепетный язык. Она неистово крутила своей пышной жопой и моё лицо утопало в глубокой ложбине, разделяющей её мощные, мягкие полушария. Мой язык проникал глубоко в свободную анальную дыру. В таком ускоренном ритме движений, я едва успевал дышать, что бы не задохнуться, прежде, чем мама вновь накрывала моё лицо своим массивным задом.

Моё возбуждение достигло апогея.

— Ну, что поменяемся? – услышал я голос Надежды Михайловны.

И они снова поменялись местами. Опытные женщины, видимо, чувствовали, что моё извержение вот-вот наступит и оттягивали этот момент, что бы дольше наслаждаться моим вздыбленным хуем, хотя сами, вероятно, уже кончили не по одному разу. Во всеобщих стонах и криках, трудно было определить эти сладкие, кульминационные мгновения. Они менялись местами снова и снова и, в очередной раз, я не выдержал. Мой набухший хуй и яйца уже ломило от перенапряжения и хотелось скорейшей разрядки…

— Всё хватит, больше не могу, – почти прокричал я, – Вставайте, бляди, раком.

Композиция быстро выстроилась.

Передо мной открылись две роскошные толстые жопы Надежды Михайловны и моей матери. Обе пожилые женщины, покорно встали в ряд, выставив на моё обозрение свои толстые, заросшие волосами пизды и большие, шоколадные пятна сморщенных анусов, которые заметно пульсировали.

Зрелище было обалденным.

Подойдя к матери, я окунул залупу в её мокрую пизду, и увлажнив её смазкой, направил ей в жопу. Толстый ствол скрылся в недрах горячей и скользкой кишки. Одним резким толчком я засадил елдак до самых яиц, отчего мама громко вскрикнула, и ещё больше прогнулась в спине, выпячивая назад сраку, что бы мне было удобнее в неё входить.

Таким образом, сделав несколько энергичных качков, я перестроился на жопу Надежды Михайловны и стал долбить её, вгоняя хуй до самого основания. Затем снова засадил в жопу матери, а потом снова Надежде Михайловне….

В моих яйцах бурлила и рвалась наружу буря извержения, заполняя все каналы хуя. В этот момент мой ствол был в жопе мамы, и она почувствовала этот бурный накат…

— Сынок, на лицо, в рот, – простонала она и, резко соскочив с хуя, развернулась ко мне лицом.

Надежда Михайловна последовала за ней и тут же произошла разрядка. Мой обезумевший хуй, стал вышвыривать на их раскрасневшиеся, счастливые лица длинные, белые струи малафьи. Женщины ловили их ртами и проглатывали. Когда извержение кончилось, я размазал залупой обильные свисающие подтёки по их щекам и после этого, они с благодарностью обсасывали и облизывали мой хуй и яйца.

Время неумолимо бежало вперёд и, скоро пришла пора расставаться.

— Надюша, большое спасибо, что ты собрала нас всех вместе! – благодарно сказала моя мама, когда мы собрались уходить.

— Вам тоже спасибо! – ответила Надежда Михайловна.

Лица обеих женщин светились счастьем. Они поцеловались на прощание.

Я проводил маму до дома. Она держала меня под руку.

После выходных, от тётки приехала Людмила. Я встретил её на вокзале. А вечером, когда мы улеглись в постель, я подробно рассказал ей о том, что произошло в её отсутствие. Мой рассказ, как я ебал наших горячих старушек, сильно возбудил её и у нас был замечательный продолжительный секс.

Открывалась новая страница нашей семейной жизни.