Необходимые жертвы. Часть 2

Осеннее солнце поднялось над горизонтом достаточно высоко, чтобы его лучи ощутимо прогрели воздух, прохладный после ночи. По вялой, местами еще зеленой, траве рассыпались мелкие капли росы в великом множестве, отражая и преломляя излучение светила, отчего широкий луг казался, будто бы, усеянным алмазами. Пахло сырой землей с примесью жженой травы – типичный загородный аромат этого времени года. 

Наталья, одетая в однотонные спортивные топ, легинсы и кроссовки глубокого синего цвета, не спеша бежала по качественно асфальтированной дороге. Ее длинные темные волосы, убранные в высокий хвост, развевались и покачивались от встречного потока влажного воздуха. Маршрут девушки пролегал от тенистых сводов недальнего хвойного леса через обширные просторы дикого поля в сторону поселка, кажущегося отсюда игрушечным. 

В наручном спортивном чехле, прикрепленном ремешками к плечу Натальи, покоился смартфон, транслирующий музыку по беспроводным наушникам-капелькам. И девушка механически переставляла, натруженные продолжительной нагрузкой, ноги под сменяющиеся эпичные композиции любимого симфоник-металла. Красивые миндалевидные глаза болотно-зеленого оттенка расфокусированно глядели на дорогу перед собой, направляя стройное, разгоряченное тело, почти в автоматическом режиме. Потому что сознание Натальи было погружено в волнительные размышления и воспоминания о событиях последнего времени.

Еще неделю назад, когда девушка, вместе с супругом и годовалым сыном, только отправлялась в гости, свекровь представлялась ей мудрой, проницательной и отзывчивой женщиной. С момента знакомства, у них сложились хорошие, вполне доверительные отношения, и невестка даже иногда сама звонила Екатерине Михайловне поболтать о жизни или чем-то поделиться. А вчера все резко изменилось: мать мужа, совершенно неожиданно, превратилась для нее из демократичной и заботливой родственницы в развращенную и безапелляционную хозяйку. Екатерина Михайловна, искусстно воспользовавшись доверчивостью Натальи, совратила и принудила ее к покорности. Так что теперь девушка, в полной мере, более не принадлежала, не только любимому мужчине, но даже себе самой. 

С прошедшего вечера ее естество погрузилось в, густо замешанный, эмоциональный коктейль из страха перед наказанием за непослушание, естественного стыда от стертых против воли личных границ и, удивительного даже для самой Натальи, постоянного сексуального напряжения. Никогда, до минувшего дня, она не имела половой близости с другой женщиной и не хотела ничего подобного. Но происходящее между ней и свекровью, постыдно волновало великолепное, пышащее любовной энергией, тело девушки даже при размышлении на эту тему. А моральный барьер в шокированном сознании был уже частично разбит беспощадным тараном железной решимости Екатерины Михайловны. Единожды получившая желаемое, женщина, судя по всему, планировала продолжать в том же духе и оправдывала свои действия заботой о благе самой невестки и их брака с Сашей. Странная логика, ничего не скажешь, только спорить с ней представлялось Наталье очень плохой идеей. А вот подчинение казалось, чуть ли не единственным доступным, вариантом, позволяющим избежать многочисленных проблем. Кроме самых основных: несогласия ее самой на эту порочную связь, и опасности раскрытия их взаимоотношений перед супругом. Но Наталье, судя по всему, оставалось лишь смириться, во избежании более серьезных последствий. 

Немного облегчало складывающееся положение вещей то, что свекровь, тоже стремилась скрыть от сына развращение его жены. Вчера, когда, неожиданно вернувшись с работы, он невольно помешал творимому с невесткой в душе непотребству, несколько раздосадованная Екатерина Михайловна была вынуждена форсировать процесс и импровизировать. Пока, подавленная всем произошедшим, Наталья приводила себя в нормальный вид для встречи с супругом, женщина развлекала его расспросами о трудовых успехах. И, когда девушка покинула, в конце концов, ванную комнату, присоединившись к ней и Саше на кухне, Екатерина Михайловна уже вела себя, как ни в чем не бывало. И на следующее утро тоже, во время встречи втроем за завтраком с непринужденной беседой. Наталья заметила только усилившееся внимание женщины, выраженное в более долгих, чем обычно, взглядах, цепко следящих за ней. Что интересно, и после отъезда сына, Екатерина Михайловна продолжала общаться с ней совершенно обыденно: узнала о планах на день и отправила на утреннюю пробежку, оставшись сидеть с внуком. Это несколько сбивало с толку, а также лишний раз подчеркивало непредсказуемость и артистизм властной извращенки, делая ее опасным противником при возможной конфронтации.

Прокручивая в голове все эти мысли, окрашенные беспокойством, с легким оттенком сексуального возбуждения, Наталья не заметила, как добежала до въезда на территорию поселка, ограниченного автоматическим шлагбаумом. Отсюда она, сбросив бодрый темп движения, пошла в сторону нужного дома, постепенно успокаивая дыхание. Сегодня девушка устала сильнее, чем в предыдущие дни на той же дистанции, и определенно, так случилось из-за плохо ночного отдыха. Под давлением тяжких впечатлений вечера и утомительных мыслей о грядущем, Наталья долго не могла уснуть. Ворочалась, стремясь найти комфортное положение рядом с, мирно посапывающим, супругом. В итоге, с утра она чувствовала опустошительный упадок сил, однако, от возможности побыть наедине с собой на пробежке не отказалась.

Очень скоро девушка добралась до двухэтажного коттеджа Екатерины Михайловны и, поднявшись по широким ступеням крыльца, вошла внутрь. В доме было на удивление тихо, и Наталья, стараясь не потревожить покой жилища, тихонько проскользнула на кухню. Там она залезла в современный, как и вся бытовая техника в этом доме, холодильник, отыскала там любимый сок и принялась утолять разыгравшуюся жажду.

— Набегалась? – Доброжелательно спросила свекровь, неожиданно оказавшаяся за спиной девушки, планомерно опустошавшей охлажденную упаковку. 

— Да. Спасибо большое, что с Лешей посидели. – Обернувшись и отняв от пухлых губ горлышко пачки сока, ответила Наталья.

— Ну, что ты, не за что. Мне приятно с внуком время проводить. Мы отлично поиграли, посмотрели мультики, потом перекусили и спатеньки. Так что, можешь быть спокойна. – С теплой улыбкой на холеном лице разъяснила Екатерина Михайловна, заглядывая в настороженные глаза невестки. Затем неторопясь преодолела, разделяющие их, несколько шагов и по-хозяйски запустила ладонь под ее спортивный топ, словно это было абсолютно нормально. Замершая с упаковкой в руках, Наталья легонько вздрогнула, когда теплые пальцы женщины оплели ее налитую грудь под плотной тканью. Свекровь ощупала поочередно обе упругие выпуклости, напоминающие полные нектара, сочные плоды, и сказала: – они готовы. У тебя пятнадцать минут на принятие душа. Потом жду тебя в комнате, которая рядом с моей спальней, на процедуры.

— Екатерина Михайловна, я не пытаюсь ослушаться, но мне кажется, что сцеживаться еще рано… – Осторожно сообщила Наталья, действительно ощущая, что порог перенасыщения еще далеко не наступил. Высказываясь, слегка зардевшаяся от того, как беззастенчиво ее лапали, девушка заискивающе заглянула в карие глаза женщины. – Гинеколог сказал, что для перестройки организма нужно только излишки сливать. Иначе выработка молока прекратится неправильно и… 

— Ничего у тебя не прекратится. – Строго отрезала свекровь, перебив монолог Натальи. Удовлетворенно отметив, что красивое лицо невестки покраснело еще интенсивнее от осознания смысла сказанного, Екатерина Михайловна несколько строже приказала: – Быстро мойся и ко мне.

Наталья, более не пытаясь дискутировать на эту тему, а отправилась на второй этаж в ванную комнату, во избежание гнева хозяйки. Когда она утомленная только вошла в дом, то мечтала поскорее оказаться под расслабляющим душем. Однако, после короткого диалога с женщиной, перспектива водных процедур перестала радовать, ведь за ней последует принудительное сцежевание. Мысль об этой крайне интимной процедуре в исполнении свекрови вызвала у Натальи волну стыда и закономерного нежелания, а также, столь неожиданное в подобной ситуации, эротическое томление. Пока девушка разоблачалась и забиралась в кабинку, в ее памяти прокручивались события минувшего дня, которые привели к сегодняшнему положению вещей. И, уже стоя под теплыми струями теплой воды, Наталья со стыдом ощутила характерное потягивание внизу живота, когда дело дошло до воспоминаний о деталях пережитого опыта. 

Быстро смыв с себя усталость, пот и пыль утренней пробежки, она вышла из душа. Затем, тщательно вытершись насухо, обернула изящный стан в белоснежное полотенце на манер туники. Девушка честно пыталась избавиться от развратных мыслей, но картины вечера, приправленные яркими эмоциями, а также отголосками запахов и звуков, упрямо лезли в голову. Скоро Наталья покинула ванну и отправилась искать, указанную хозяйкой дверь. Оказавшись возле створки, трепещущая девушка опасливо постучалась и вошла. 

Помещение оказалось небольшим, хорошо освещенным и сильно напоминающим медицинский кабинет. По сути, им оно и являлось, ведь Екатерина Михайловна была практикующим терапевтом в коммерческой клинике, и, нередко, принимала важных клиентов на дому. Сейчас свекровь сидела за современным письменным столом у стены напротив и доброжелательно смотрела на подопечную. Слева и справа от женщины стояли одинаковые высокие стеллажи, до отказа забитые книгами. Между дверью и рабочим местом хозяйки, почти посередине комнаты располагалась голубое кресло-кушетка, на котором можно было исключительно полулежать. Слева у большого окна, закрытого вертикальными жалюзи, помещался стол, с разложенными на нем медицинскими принадлежностями, названия и назначения которых девушка не знала. Рядом притулился металлический стул с мягкой обивкой сидения. 

— Проходи и запри за собой дверь. – Распорядилась свекровь, поднимаясь с места. Пока невестка принимала душ, Екатерина Михайловна успела переодеться в коротенький медицинский халат кипельно белого цвета, намеренно не застегнув верхние пуговички для обеспечения удачного вида на собственные аппетитные круглости. Шикарные каштановые волосы женщина убрала в объемистый пучок на затылке для удобства. Привлекательное лицо, еще более скрашенное качественным макияжем, выглядело на порядок моложе своих истинных сорока с хвостиком. Большие, искусно подведенные карие глаза уставились на, обернутую полотенцем Наталью с распущенными темными локонами, рассыпанными по хрупким плечам и спине. Невестка выполнила указания и снова застыла на месте, подобно бесчувственному роботу, ожидающему новых команд, после выполнения заданных функций. – Хорошо. Теперь устраивайся на кушетке.

Продолжая хранить молчание, девушка, не спеша, будто стремясь максимально оттянуть неизбежное, прошла в указанном направлении и расположилась на мягком, но строго поддерживающим положение тела, предмете мебели. Екатерина Михайловна приблизилась к невольнице и встала в изголовии, не скрывая упоения от нового раунда порочной игры. 

— Как я уже говорила вчера, теперь каждый день утром и вечером мы будем встречаться здесь. Вне зависимости от твоего желания, планов или нахождения дома Саши. – Обыденно сообщая это, свекровь обхватила пальцами запястья Натальи и потянула на себя, поднимая их над головой полулежащей девушки. Затем завела их за изголовье кресла и принялась сковывать хромированными браслетами, коварно сокрытыми там. Невестка не сопротивлялась, однако по учащенно вздымающейся груди было очевидно, что она очень взволнована и напугана. – Я буду доить тебя два раза в день. И параллельно разными способами стимулировать возбуждение, чтобы создать устойчивый рефлекс. В итоге, со временем ты станешь стабильно давать молоко во время секса. Это ясно?

— Да… – Тихо ответила девушка, совершенно пунцовая от прямолинейной откровенности Екатерины Михайловны и, обрисованной ею, перспективы. Сердце, теперь уже надежно прикованной за руки к кушетке, Натальи гулко билось в груди, разгоняя по взбудораженному организму адреналин.

— Кроме того, как и говорила вчера, я буду заниматься твоей интимной депиляцией. – Посулила женщина, переходя от изголовья к нижней части, на которой сейчас покоились, обнаженные от середины бедра, стройные ноги невестки. Затем присела на корточки, взялась за правую лодыжку Натальи и стащила ее вниз, поставив на пол. А, несколько мгновений спустя, застегнула очередной, скрытый до того под кушеткой, хромированный браслет на щиколотке. После, проделала тоже самое со второй ногой девушки, упорно старающейся сохранять внешнее спокойствие и не оказывать сопротивления. – Очень близко познакомлю тебя с разными игрушками для секса. Буду трахать тебя, как и когда захочу. А ты будешь покорно мне давать. И времени на расстройство из-за разлада в отношениях с Сашей не останется. Как тебе мой план?

— Я не хочу всего этого. – Осмелившись, ответила беспомощная Наталья, распластанная на кресле с расставленными, перехваченными полосками металла на лодыжках, ногами и поднятыми над головой руками, надежно скованными за изголовьем кресла. Впалые щеки разрумянились, чарующие миндалевидные глаза с надеждой впились в непроницаемое выражение лица Екатерины Михайловны, внимательно наблюдавшей за ее реакцией. И пылко продолжила: – Пожалуйста, давайте прекратим это сумасшествие. Клянусь, что не скажу Саше ни слова. И я не собираюсь уходить от него или изменять с кем-то. Не планирую и лишать вас общения с внуком. Давайте просто забудем об этом и станем жить дальше, словно ничего не было.

— Ах, девочка моя… Во-первых, я совершенно уверена, что твоя чувственная натура рано или поздно возьмет верх над разумом. И тогда, если Саши не окажется рядом в тот момент, ты найдешь другого поклонника. Серая жизнь снова превратится в приключение. Но семья окажется под угрозой, чего допускать никак нельзя. Так что, лучше уж я, прямо сейчас начну удовлетворять самые тайные из твоих потребностей. Даже те, о которых ты, вероятно, сама пока не подозреваешь. Сделаю все, что нужно, дабы защитить ваш брак. А во-вторых… – Протянула свекровь игриво, подцепив пальцем краешек полотенца, удерживавший импровизированную тунику. – Я больше не вижу смысла бороться с искушением тобой овладеть. Раньше я подавляла влечение, потому что считала, что ты идеально подходишь моему сыну и не желала создавать проблем. Но, после вчерашнего разговора, мне стало окончательно ясно, что совращение пойдет тебе на пользу. А, что касается морально-этической стороны вопроса, то рекомендую воспринимать происходящее, как некое воспитание. 

И женщина распахнула полотенце, освободив беззащитную Наталью от, ненужной более, мягкой ткани. Девушка, отвернувшая лицо в немом протесте, оказалась в полной власти Екатерины Михайловны, пожиравшей ее голодными глазами. Откровенно похотливый взор скользнул по выбритым подмышками невестки, плотным, вздымающимся прелестям, увенчанным коричневыми вершинками. Переместился на напряженный живот с женственно обрисованным прессом, украшенный ямочкой пупка. Наконец, добрался до слегка выпирающего лобка, с широкой полосой черных, пока еще совсем коротких, волос, оставленных после вчерашней депиляции. С видимым усилием оторвавшись от созерцания своей неотразимой пленницы, свекровь, наконец, отошла к ближайшему столу. А Наталья, окончательно уверившаяся в полной тщетности убеждений и увещеваний, просто ожидала развития событий, сражаясь с желанием заплакать над собственной участью.

— Начнем… – Многозначительно произнесла женщина, накрывая, только что смазанными гелем, ладонями ее тугие груди. Как и в прошлый раз, все началось с аккуратного массажа, подготавливающего нежную плоть к методичной дойке. Сегодня, податливые прелести не были настолько перенасыщены драгоценной влагой, а значит процесс обещал продлится дольше. Но Екатерина Михайловна никуда и не спешила, воодушевленная идеей натренировать невестку делиться своим естественным даром при должном уровне либидо. И, будучи дипломированным врачом, она точно знала, как добиться цели. – Просто расслабься и получай удовольствие. Другого выхода у тебя, все равно, нет. 

Наталья, внутренне все также не желающая продолжения этого непотребства, однако, не могла не признать резонности ее слов. Разум бурно протестовал против прикосновений к чувствительным округлостям, а вот слабому телу не хватало сил для борьбы. Медленно, но верно умелые женщинские пальцы, как и вчера, находили путь к темпераментному естеству девушки. Постепенно, набухшие от длительной разминки, налитые груди поддавались, направляя накопившееся молоко к напрягшимся соскам и маленьким бугоркам на ареолах. И, наконец, первые капельки мутно-белой влаги выступили на нежной коричневой коже, выдавленные стараниями женщины, постепенно усиливавшей напор. Оценив свой успех, свекровь, не останавливая массаж, уселась на колени перед распростертой невесткой и нежно поцеловала ее в живот возле пупка. Обездвиженная Наталья, молча сносившая принудительное сцеживание, заерзала на кушетке, пытаясь вывернуться из под опаляющих губ насильницы. Это раззадорило Екатерину Михайловну, не перестававшую тискать, все более отзывчивые, прелести невестки. Она принялась усеивать поцелуями нежную, покрывшуюся мурашками, кожу Натальи, планомерно продвигаясь выше по слабо извивающему стану. А, добравшись до сминаемых фалангами выпуклостей, по которым уже скатились первые крупные капли вожделенной жидкости, хозяйка неожиданно передвинулась еще выше и облизала влажным языком чуть солоноватую подмышку девушки.

— Ааххххх… – Резко вздохнула Наталья, ощутив это остро волнующее прикосновение. Никто из прошлых любовников не уделял внимания этому местечку на ее восприимчивом теле. А оказалось, что ласка подобного толка может быть невероятно приятной, особенно в совокупности с настойчивым массажем грудей. Пока невольница пыталась совладать с упоительными ощущениями от стимуляции, совершенно новой для нее, эрогенной зоны, женщина напирала, игриво вылизывая нежную кожу. А пальцы Екатерины Михайловны добрались до каменно-твердых сосков и плотно сжала их вместе с ареолами. Девушка, плотно зажмурила, полные слез, глаза и, против собственной воли, снова глубоко вздохнула, подхваченная нарастающим потоком возбуждения: – Ааааахххх…

— Неужели я первая, кто ласкает тебя здесь? – Искренне удивилась свекровь, заметив ярко выраженную реакцию Натальи. После нескольких секунд ожидания, не получившая ответа Екатерина Михайловна несколько сильнее сдавила виноградинки сосков, заставляя их сочиться белой влагой и потребовала: – Отвечай, когда я спрашиваю.

— Ааахх!… Да… – Вздрогнув, процедила девушка, из под сомкнутых век которой скатились слезинки бессилия и унижения. 

— Ну, что ты?… Плакать ни к чему. Мы ведь обе знаем, что мои действия вызывают иной эффект. – Тепло прошептала женщина и лизнула вторую подмышку, вдыхая пряный аромат распаляющегося молодого тела пленницы. Девушка сжала зубы, чтобы заглушить очередное внешнее проявление импульса порочного удовольствия, прокатившегося от основания руки к прошежности, заливающейся тягучим жаром. А свекровь принялась щекотать язычком чувствительную плоть, оставляя на ней влажные дорожки. И Наталье, представленной в полное распоряжение своей совратительнице, оставалось только стоически сдерживать томные вздохи и жалобные всхлипы. 

Спустя некоторое время, Екатерина Михайловна, вдоволь насладившись стимуляцией разведанного участка совершенного тела невестки, решила сменить тактику. Оставив в покое левую, расчерченную молочными дорожками, грудь Натальи, быстро накрыла ладонью ее лобок, покрытый плотными волосками, и чуткими пальцами нащупала, во влажных от смазки, складках вульвы ощутимо набухшее зернышко клитора.

— Не…. Ааааххх… Мммм… – Девушка попыталась запротестовать, но осязаемая вспышка наслаждения выбила воздух из легких и заставила постыдно застонать. А свекровь, только отыскав сокровенную кнопку удовольствия, принялась размеренно жать на нее, гладить и тереть, мгновенно покрывшимся густым любовным соком, пальчиком. И, во имя достижения не забытой ею цели, наконец прильнула страждущими губами к освободившемуся соску. Наталья активнее заерзала, рефлекторно пытаясь избавиться от, таких неподобающих, но несущих запретное блаженство, прикосновений. Женщина же, несколько раз заглотив сосок вместе с ареолой, чтобы вкусить очередную порцию сладковатой влаги с бесстыдным чмоканьем, отстранилась и прошептала: – Никуда ты не денешься. Твое тело теперь принадлежит мне. Ты просто живая игрушка, поняла?

— Мммм…. Аааахххх… Да…. Мммм… – Согласилась девушка, совершенно не имея возможности сопротивляться железному натиску Екатерины Михайловны и обессиливающему, обжигающему нервы наслаждению. Слезы перестали бежать из ее миндалевидных глаз. Теперь Наталья ощущала, как молоко покидает ее упругую грудь под безжалостным давлением сомкнувшихся фаланг, щекоча кожу бегущими капельками. Чувствовала, как пальцы второй руки насильницы хозяйничают в ее промежности, обхаживая бешено восприимчивый клитор и заставляя скованное тело извиваться. А сама хозяйка вернулась к увлеченному поглощению, столь приятной на вкус, жидкости из, оставшейся ненадолго без внимания, аппетитной округлости. И девушка стонала, стремительно теряя контроль над собой: – Мммм…. Ааахх… Ммм.. Мммм…

— Очень хорошо. – Похвалила свекровь, спустя несколько минут сладкой пытки, отлепив пухлые губы от истерзанного, мокрого соска. – Пока все идет, как надо. Думаю, самое время попробовать на вкус твою писечку. Любишь, когда тебе ее лижут, а?

— Ааааххх…. Аааааахххх.. Да… – Выпалила девушка, погруженная в омут собственных острых и пьянящих переживаний, после некоторой задержки. Довольная ею свекровь, не теряя времени даром, отняла руку от, извергающейся мутно-белой влагой, идеальной выпуклости и пересела на нижнюю часть кушетки, оказавшись прямо перед призывно распахнутой промежностью Натальи. Приблизив, раскрасневшееся лицо к ее набухшим половым губам, Екатерина Михайловна вдохнула пьянящий мускусный аромат любви. А в следующую секунду нетерпеливо запустила язык в лепестки этого манящего цветка, целенаправленно отыскивая заветное зернышко. И невестка ответила на вторжение протяжным, сладострастным стоном: – Мммммммааааххх…. 

Рукой, так и не убранной с, покалывающего ладонь волосками, лобка, свекровь облегчала доступ к ценнейшему сокровищу Натальи. А языком старательно вылизывала раздвинутые складочки нежной плоти и набухший бугорок, который временно принял на себя контроль над стабильно подергивающимся телом невольницы. Та, в свою очередь, на время позабыла о своем несогласии и полностью отдалась хозяйке. Не имея иного выбора, ее сознание, как и вчера, отбросило бесполезные моральные ограничения и растворилось в беспредельной бесконечности похотливого удовольствия. И женщина невозбранно ублажала беспомощную, беспрерывно стонущую Наталью. Шлифовала языком ее клитор, секунду за секундой приближая, безмерно желанный обеими, экстаз. 

— Мммм!.. Ааахх!.. Ааххххх!… – Все порывистее дышала и самозабвенно стонала девушка. Дрожь в ее, обездвиженном железными оковами, разгоряченном теле нарастала, бурлящая кровь гулко ударяла в голову. А свекровь упорно обрабатывала текущую щелку подопечной, сглатывая густой любовный сок и медленно двигая пальцами, которыми удерживали ее половые губы раздвинутыми. Финальный аккорд этой порочной партии должен был вот-вот прозвучать. И, наконец, это случилось. Выгнувшись дугой, заласканная Наталья приподнялась над кушеткой, насколько позволяли прикованные руки и ноги и, чувствуя, как бешеное пламя сексуального наслаждения опаляет каждую частицу ее естества, добровольно сгорая в нем, закричала: – АААААААА!!!….

Мгновение спустя, девушка рухнула обратно на мягкую обивку кушетки, глотая воздух с интенсивностью утопающего. Ее, лоснящееся от выступившего пота, роскошное тело подрагивало. Сочные груди с эрегированными сосками, покрытые капельками собственного молока, быстро вздымались и опадали. Из набухшей вульвы на кресло стекали тягучие прозрачные ниточки интимных выделений. На разрумянившемся лице девушки было написано искреннее блаженство. Постепенно, пленница успокаивалась в оковах, расслабляясь после, утомительной для тела и разума, нагрузки.

— Писечка просто роскошная. Такая красивая и вкусная, что не оторвешься… – Восторженно проворковала Екатерина Михайловна, тяжело поднимаясь с колен. Оказавшись на стройных ногах, женщина быстро размяла затекшую поясницу и икры, а после, удовлетворенно потянулась, напоминая, сытую дикую кошку. Позволяя невестке немного восстановиться после, феерически окончания первого сегодняшнего раунда их эротической игры, женщина снова отошла к столу за новой порцией лубриканта. Неторопливо нанесла густой слой на ровные пальцы правой руки и вернулась к, лежащей в молчании, невольнице.

— Ну, а теперь, я хорошенько поработаю над твоей дырочкой. Вчера Саша нам помешал, и я сделала все не так, как планировала. Нужно наверстать упущенное – Разъясняла свекровь, с тихим шорохом пододвигая металлический стул поближе к кушетке левой рукой. Чарующие девичьи глаза удивленно распахнулись, но аккуратный ротик, при этом, так и не открылся, чтобы выразить очередное бесполезное несогласие. Невестка напряженно гадала, каким именно образом Екатерина Михайловна решит поразвлечься с ней теперь. А женщина присела на твердое сиденье, приставленного на максимально удобное расстояние, стула. Затем, не отрывая внимательного взора от привлекательного лица невестки, начала дразняще царапать ноготками ее лобок. И проинформировала: – Когда будешь кончать, тебе скорее всего захочется писать. Не сдерживайся, поняла?

— . .Да.. – Механически согласилась Наталья, внутренне готовясь к очередной порции унизительного разврата, с энтузиазмом творимого с ней матерью мужа. Беззащитная невольница имела возможность только созерцать и ощущать, как Екатерина Михайловна нежно гладит ее внизу живота, будоража отзывчивую плоть перед основным задуманным действом. Девушка с радостью сжала бы напряженные бедра, подрагивающие в бесполезной попытке последовать команде своей обладательницы, но полоски металла прочно удерживали лодыжки. Ну а свекровь, видно решив, что Наталья уже готова ко второму раунду, медленно скользнула кистью ей между ног. А потом нарочито неспешно втиснула средний и безымянный пальцы в узкое влажное влагалище, заставив девушку резко напрячься с непроизвольным выдохом: – Ааааахххх….

Ладонь Екатерины Михайловны оказалась над клитором, скрытым в складочках интимной плоти, а пальцы аккуратно зашарили внутри, натягивая неровные мышечные стенки. Наталья закусила нижнюю губу, сдерживая вскрик от шквала захватывающе острых ощущений, резко нахлынувших на нее под умелым воздействием женщины. Помимо того, что двигающиеся в вагине, будто ищущие что-то, пальцы растянули до нынешнего предела интимные мышцы и каждый миг тревожили какую-нибудь чувствительную точку, дополнительно невестку подогревало воспоминание о схожем опыте в душе минувшим вечером. Она не могла не признать, что свекровь искушена, как минимум, в мастурбации, ведь настолько яркие и запоминающиеся оргазмы в жизни девушки случались удручающе редко. Пока невестка беспомощно наслаждалась разведкой своей, сочащейся любовной эссенцией, пещерки, Екатерина Михайловна нащупала-таки необходимую точку где-то под лобком. А потом начала осторожно надавливать на стенку влагалища в обнаруженной зоне, одновременно двигая пальцами из стороны в сторону с небольшой амплитудой. 

— Ммммммаааааххх…. – Протяжный стон вырвался из приоткрывшегося чувственного ротика Натальи. Ее глаза расширились от взрывного удовольствия, разрядом тока, пробившего взбудораженное тело. Пальцы женщины заходили у нее внутри, подобно маятнику, стимулируя усиливающееся выделение смазки. Ладонь, при этом, периодически надавливала на скрытый, но от того не менее чувствительный, клитор. Екатерина Михайловна набрала довольно быстрый темп, и теперь размеренно водила кистью между ног девушки, одновременно наблюдая за бурной реакцией отзывчивой невестки. А та периодически запрокидывала или поворачивала голову, невидяще взирая на окружающие предметы и разметывая густые темные локоны по кушетке. Девушка стабильно подергивала прикованными руками и ногами, будто проверяя, не дало ли железо слабину. Ее налитые груди с эрегированными сосками упруго подрагивали, в такт непроизвольным движениям остального тела. Из вагины, раскрывшейся под ввинчивающимися женскими пальцами, по плотной дырочке ануса на тканевую обивку текли выделения. И время все тянулось и тянулось, а Наталья громко стонала, прерываясь лишь на судорожные вздохи: – Мммм!… Аахх… Ааааххх!… Аахх… Мммм!… 

— Отлично! Давай, девочка… – Подбодрила свекровь, методично продолжавшая мастурбацию уже несколько долгих минут. Прикованная невестка, не помня себя, вскрикивала, томно извивалась и приподнимала крепкий зад над кушеткой, пока пальцы Екатерины Михайловны буравили ее разработанную пещерку. Наслаждение беспомощной Натальи от продолжительных ласк в исполнении матери мужа были даже сильнее, чем прошлым вечером. Ее природное естество и активное сознание сейчас сообща трудились на благо, принудительно ввергнутого в пучину порочного блаженства тела, обеспечивая неописуемый уровень сексуальных переживаний. Женщина, зорко наблюдающая за состоянием подопечной, понимала, что это волшебное представление близится к завершению. Не переставая двигать, скользкими от густого любовного сока, пальцами одной руки внутри опаляюще горячего влагалища, другой, Екатерина Михайловна опять накрыла манящую округлость и стала теребить ее торчащую вершинку.

— Аааахх!!.. Мммм!… Аааа!.. Аааахх!.. – Беззастенчиво голосила бьющаяся в оковах девушка, ощущая, как внутри ее пещерки зарождается заключительная, мощью превосходящая все прошлые, волна вожделенного удовольствия. Внезапно, как и предупреждала хозяйка, пришла постыдная уверенность, что вот-вот она описается. Наталья жутко смутилась, поскольку раньше с ней ничего подобного не случалось, и, пересиливая мощь всепоглощающего урагана наслаждения, сминающего разум, взмолилась: – Ммм!.. Я…. Аааххх… Не могу…. Аааххх!… Больше… Аааххх!… Пожа… Аааххх! Мммм!.. 

— Да! Давай! Кончай! – Усиливая натиск, приказала Екатерина Михайловна, с победной радостью, уловившая суть происходящего. Она испытывала несказанное удовольствие от относительной неопытности невестки, в данный момент не вполне понимающей, что с ней происходит. Свекровь все жестче буравила сочно хлюпающую девичью пещерку, и активно выжимала из ее упругой груди капельки молока. И уже через несколько секунд столь экстремальной двойной стимуляции запредельно заведенной Натальи желаемый финал был достигнут.

— Аааааххх!!.. Неет! Ммммммм!!! ААААААААА!!! – Почти ничего не соображая, кричала девушка, снова практически вставшая на мостик над кушеткой от сводящего мышцы, дикого напряжения. Ее красивые миндалевидные глаза сами собой закрылись, чтобы зрение более не мешало максимальной чувственной концентрации. Внутри, будто взорвалась сверхновая, породив, вместо бесчисленных галактик, мириады светлых осязаемых частичек блаженства, вмиг наполнивших Наталью от кончиков пальцев прикованных ног до самой макушки. Из складок, набухшей от возбуждения и трения, кожи под клитором невестки в приложенную ладонь женщина ударила короткая мощная струя прозрачного эякулята. Разбившись о плотную преграду на множество капель, любовная эссенция стекала по пальцам, все еще продолжающим стимулицию на окончательно промокшую кушетку. Еще несколько мгновений простояв радугой и издавая затихающие стоны, Наталья, в конце концов, плавно опустилась на место.

— Да не смущайся ты так, все в порядке. Это был просто сквирт. – Довольно проговорила Екатерина Михайловна, аккуратно извлекая, мокрые от обильных выделений, пальцы из, периодически сокращающейся, вагины. Залитый мутно-белой влагой сосок она тоже оставила в покое, желая предоставить невестке право отдохнуть без лишних раздражающих факторов. По той же причине свекровь поднялась с жесткого стула и, быстро обойдя вокруг кресла-кушетки, расстегнула все металлические браслеты, удерживавшие Наталью. Ощутив отсутствие оков, невольница тут же опустила затекшие руки, уложив их на живот, и распрямила натруженные ноги. Потом, ее болотно-зеленые глаза с очевидным усилием открылись, а на раскрасневшемся лице отразилось явное ожидание какого-нибудь подвоха. Эйфория экстаза еще не полностью отпустила сознание Натальи, но здравый рассудок уже возвращал контроль над телом разуму. Екатерина Михайловна, точно оценив беспокойное состояние невестки по единому взору и медоточиво поинтересовалась: – Что-то не так?

— Я больше не могу. Пожалуйста, не заставляйте меня… – Негромко попросила девушка с мольбой в голосе. Было ясно, что она опасалась открыто противиться действиям женщины и уповает на милосердие.

— Не беспокойся, я и не собираюсь. Тебе удалось продемонстрировать мне свои потенциал и я довольна. – Заверила свекровь, подходя к столу с медицинскими принадлежностями. Из верхнего выдвижного ящика, открытого с тихим шипением, она извлекла несколько влажных салфеток и принялась вытирать мокрые пальцы о них. И продолжила: – Пока этого достаточно. Поэтому, на нескольких ближайших процедурах мы ограничимся выработкой рефлекса. Ну, а в субботу возобновим твое воспитание в полном объеме. 

— Но, ведь Саша останется дома, у него же выходной… – С надеждой вымолвила невестка, напрасно расслабившаяся после обещания относительного покоя длинною в полтора дня. 

— Привыкай к новой жизни. – Посоветовала женщина вместо ответа с хищной улыбкой на холеном лице, собираясь уйти. А, напоследок, добавила: – Пока ты свободна.