Необходимые жертвы. Часть 3

Ясный осенний день был в самом разгаре. Стояла теплая сентябрьская погода, способствующая долгим умиротворяющим прогулкам на природе. Птицы, еще не улетевшие из родных мест в теплые края, резвились в небе, согреваемые ласковыми лучами высокого солнца. Слабые порывы ветра тревожили желтеющую луговую траву и редкие дикие цветы разных оттенков.

Наталья с мужем, заботливо поддерживающим ее за руку, вышли на опушку дремучего хвойного леса и, не торопясь, побрели в сторону недалекого, огороженного высоким забором, поселка. Молодые и привлекательные супруги здорово смотрелись вместе, что всегда отмечали окружающие. Фигуристая длинноволосая девушка была ростом чуть выше плеча широкоплечего коротко стриженного мужа, и выглядела хрупкой рядом с его атлетичным станом. Ее лицо отличалось неоспоримой красотой, а его внешность выделялась хищной притягательностью. Влюбленные мирно шагали бок-о-бок, наслаждаясь обществом друг друга, а также последними погожими деньками самого красочного и капризного сезона года.

— Ох, родная, спасибо. Было очень круто… – Искренне похвалил насыщенным баритоном супруг, картинно поправляя плотную ткань штанов в области ширинки. Потом перевел взор с тропинки, стелящейся под ногами, на идущую рядом супругу и шутливо заявил: – Но это не заставит меня отказаться от изначальных намерений, так и знай.

— Я понимаю, котик. – Ласково ответила Наталья, умело вплетая в сладкий голос нотки вины и разочарования. Во рту она еще чувствовала вкус крепкого члена и густого семени любимого мужчины. – Еще раз, прости, пожалуйста, что я такая стеснительная. Но, ты же меня знаешь… 

— Да, все в порядке, малышка. – Благосклонно ответил Саша и поцеловал кисть жены, подобно преданному поклоннику викторианской эпохи. – Просто из-за этой работы так давно не было ничего. И я настроился наверстать. 

— Обязательно наверстаем. – Проникновенно пообещала Наталья, внутренне страстно мечтающая, чтобы возлюбленный грубо оттрахал ее прямо здесь и сейчас. От острого желания принять в себя его напряженный, точеный фаллос, внизу живота томительно потягивало и припекало. Но вчера свекровь строго запретила девушке заниматься любовью с мужем. Якобы, исключительно для того, чтобы помучить и раззадорить его посильнее. Подогреть отношения, так сказать. Ослушаться, здравомыслящая и разумная, Наталья боялась. Однако, не верила ни на грош, что Екатерина Михайловна руководствовалась интересами молодой семьи, заставляя ее соблюдать воздержание. Невестке позволено было ограничиться минетом, если он будет чрезмерно настойчив, дабы не вызывать лишних подозрений. А, чтобы обеспечить Наталье лишний повод отвергнуть притязания своего вожделеющего самца, женщина намеренно не приводила ее интимные зоны в порядок уже который день. В результате подмышки, лобок и промежность девушки покрылись редкой щетинкой черных волос.

Надо заметить, что Наталью воспитывали в необходимости вести непримиримую борьбу с природной растительностью, и она никогда не представала перед Сашей в неухоженном виде. Так что, отказ от близости по причине ненадлежащего состояния тела выглядел правдоподобно. Хотя, откровенно говоря, его самого такие мелочи не слишком волновали, давить на смущающуюся избранницу муж не стал. 

— Не парься, я совсем не в обиде. Лучше расскажи, как вы с мамой ладите? – Спросил он, своевременно меняя тему разговора. И Наталья, размышляя над ответом, вспомнила сегодняшнее утро, которое началось с обычной утренней пробежки и освежающего душа. А закончилось унизительной дойкой, стабильно повторяющейся ежедневно по два раза. Причем, пришлось еще объяснить супругу, оставшемуся дома в единственный выходной, зачем ей уединяться с Екатериной Михайловной в рабочем кабинете. Хорошо хоть, что Саша на удивление легко воспринял ответ из серии "по женским делам" и отстал, уверенный в отсутствии необходимости вмешиваться в дамские тайны мамы-врача и любимой жены. На самом деле, Наталья разговаривая с мужем на эту тему, переживала чуть ли не также сильно, как позавчера во время первых утренних процедур. 

Тогда свекровь, пристегнула ее к медицинскому креслу-кушетке и, помимо принудительного сцеживания, усердно отымела, доведя до, первого в жизни, струйного оргазма. Правда на следующий день и сегодня, Екатерина Михайловна, как обещала ранее, ограничивалась только сливом молока, сопровождающимся нежными ласками промежности через трусики. Невестке, еще в начале недели не обладавшей никаким опытом половой близости с представительницами своего пола, даже такая стимуляция казалась весьма ощутимой и волнующей. Так что, легких поглаживаний вульвы было вполне достаточно для развития связи между сексуальным возбуждением и лактогенезом, которую свекровь стремилась натренировать. Оргазма в процессе девушка не достигала, а желанное соитие с возлюбленным было не разрешено. Оставалось только терпеливо ожидать внимания распутной хозяйки. 

— Да, как всегда, нормально. Не волнуйся, родной. – Умело солгала Наталья, чуть крепче сжав крепкую ладонь супруга из благодарности за внимание и заботу. Девушка боялась и думать, что будет, если избранник узнает правду об их распутных отношениях с его матерью. Наталья была уверена, что даже факт принуждения не спасет от разрыва, ведь Саша всегда был ревнивым собственником, гневающимся даже от лишнего внимания к ней. А свекровь вовсе не ограничивалась безобидными гляделками. Она извращенно играла с Натальей, будто с живой куклой для постельных утех, планомерно подчиняя собственной воле. Стремясь прогнать, внезапно нахлынувшее, беспокойство от угрозы раскрытия постыдного секрета, девушка сменила тему: – А завтра ты точно должен быть на службе? Все-таки, воскресенье…

— Да, родная, должен. Ты же знаешь, что и за один свободный день надо спасибо сказать, учитывая все обстоятельства. – Печально, с усталым вздохом, ответил муж, переводя сосредоточенный взор с живописного пейзажа впереди на нее. И пустился в привычные объяснения резонов, заставляющих его раз за разом предпочитать работу любимой жене и сыну. А Наталья слушала, кивала головой и поддакивала, внутренне неустанно терзаясь чувством вины за неверность, в которую ее против воли вовлекла Екатерина Михайловна. 

Постепенно разговор зашел и о других, менее грустных вещах, послышались веселые смешки и настроение супругов несколько улучшилось. Парочка, держась за руки, неспешно продвигалась по пересеченной местности. Идти старались по едва заметной тропинке, ведущей к примечательной калитке в сплошной железной ограде. Добравшись до двери, обшитой окрашенным стальным листом, Саша использовал ключ-таблетку, чтобы разблокировать электромагнитный замок. Увлекая девушку за собой, он проник на территорию поселка, в котором располагался участок с основательным двухэтажным коттеджем его матери. До пункта назначения оставалось идти не больше сотни метров.

— Ну, так что, ты сейчас в душ готовиться, а потом в спальню? – Заговорчески поинтересовался, нахально ухмыляющийся, муж, заглянув в болотно-зеленые глаза возлюбленной.

— Ну нет, Саш. – Надув чувственные губки, ответила та с наигранным возмущением. – Твоя мама все утро с Лешей. А у нее свои дела, наверняка, тоже есть. Давай вечером…

— Эх… – Картинно вздохнул муж и, приобняв сзади за узкую талию, притянул Наталью к себе. – И за что мне такие мучения? Маринуешь меня, как после знакомства прямо. 

— А вот нечего на работе пропадать постоянно. – Сварливо отозвалась девушка, нежась в крепких объятиях любимого, близость которого кружила голову и будоражила тело. Бороться с собой было довольно тяжело, но страх неизвестного наказания от свекрови помогал держать себя в узде. Какое-то время они простояли в молчании, похожие на две слипшиеся пластилиновые фигурки, проникновенно прильнувшие друг к другу. 

— Ладно. Пойдем уже. – Позвал Саша, размыкая, наконец, сильные руки, удерживавшие точеный стан жены. Как только Наталья развернулась и сделала первый шаг в нужном направлении, супруг игриво шлепнул ее по выпуклой круглой заднице со словами: – Это тебе за несговорчивость. 

— Как грубо… – Медленно обернувшись, кокетливо ответила девушка и потерла, якобы, ушибленное место. – Мужлан!

Искренне довольные друг другом и редкой возможностью побыть вдвоем, влюбленные скоро добрались до дома. Гостеприимные стены жилища Екатерина Михайловны приняли их комфортным теплом и соблазнительным ароматом недавно приготовленной пищи. Саша сразу определил, что мама решила порадовать дорогих родственников коронной пастой карбонара, от которой он откровенно балдел. Голод мгновенно завладел им, отодвинув прочие потребности на второй план, и мужчина увлек Наталью готовиться к трапезе.

Минут десять спустя, переодевшиеся в домашнюю одежду супруги встретили хозяйку дома на выходе из комнаты сына. Заботливая Екатерина Михайловна уложила малыша спать после увлекательных развивающих игр и сытного обеда. Она ладила с Лешей просто великолепно, и тот, пробыв в гостях неполную неделю, даже особо не вспоминал о родителях, когда его развлекала веселая добрая бабушка. Конечно, эту ухоженную женщину слегка за сорок, способную дать многим молодым фору искусно поддерживаемой привлекательностью, сложно было поименовать так. Но сама Екатерина Михайловна не комплексовала по этому поводу, отлично зная себе цену, и благосклонно принимала закономерное отношение окружающих к своему статусу старшей представительницы семейства. 

Негромко обсуждая проведенное время и свежие бытовые новости, втроем они спустились на кухню и устроились за столом. Еда была отменной, как и обычно, так что дискуссия стихла сама собой на время сосредоточенной трапезы. Когда же произведение итальянского кулинарного искусства в исполнении радушной хозяйки было с удовольствием поглащено, молодой человек, с позволения своих дам удалился в гостиную, желая выбрать кино для совместного просмотра. А Наталья осталась, чтобы помочь убрать со стола и организовать мытье посуду. Под пристальным взглядом карих глаз Екатерины Михайловны, девушка собрала тарелки с вилками и отправилась к посудомойке.

— Ну, как погуляли? – Ласково поинтересовалась свекровь, неожиданно оказавшаяся за спиной, Натальи как раз закрывавшей герметичную дверцу бытовой машины.

— Очень хорошо. – Ровно ответила девушка, пульс которой, между тем, резко подскочил от всколыхнувшегося волнения.

— Рада за вас. Саша воспользовался ситуацией? – С подозрением в голосе спросила женщина, бесстыдно прижимаясь сзади к застывшей невестке. 

— Пытался. Но я отказала, как вы хотели. Он не отставал и пришлось… – Наталья не закончила фразу, потому что почувствовала, как рука Екатерины Михайловны проскользнула под полы халата и легла на ее пах, укрытый тонкой тканью нижнего белья. Девушка, испуганно встрепенулась, опасаясь, что муж может увидеть это, если вернется за чем-нибудь.

— Стой смирно. – Процедила свекровь, тут же грубо прихватив ее второй рукой за бедро, чтобы не дать возможности отойти. Наталья, сердце которой раненой птицей забилось в груди, разгоняя по напряженному молодому телу адреналин, с очевидным трудом повиновалась. Удовлетворенная этим, женщина нарочито медленно запустила пальцы в ее трусики и начала гладить, отросшие на лобке, жесткие волоски. И спросила, смягчившись: – Ты ему отсосала?

— Да. – Тихо ответила, смущенно зарумянившаяся невестка, напуганная опрометчивыми действиями Екатерины Михайловны. Кроме того, помимо собственной воли, Наталья ощутила зарождение искорки постыдного возбуждения от ее настойчивых неподобающих прикосновений. 

— И все? – Недоверчиво поинтересовалась свекровь, сдвигая материю в сторону с половых губ невестки. После, горячие пальцы Екатерины Михайловны прошлись по обнажившейся нежной коже, отмеченной признаками недолгого отказа от депиляции. И шепнула на ушко оцепеневшей, будто обреченная мышка перед голодным удавом, подопечной: – Хорошая девочка. Я вознагражу твое послушание.

— Екатерина Михайловна, пожалуйста… – Взмолилась та, явно желающая прекратить бесцеремонное ощупывание своей промежности. Происходящее вызывало в девушке целую гамму противоречивых эмоций, заставляя краснеть все сильнее. Активно мешать хозяйке она не решалась, но и молча это сносить не была способна, потому поспешила перенести внимание женщины на что-то иное: – Саша все еще хочет заняться любовью. Строит планы на вечер. Что мне делать?

— Продолжать быть хорошей. – Ответила свекровь, чувствуя, как нежная плоть Натальи под ее воздействием начинает медленно увлажняться. – Я решу эту проблему. Спасибо, что вовремя поставила меня в известность.  

— Все готово к просмотру. – Победно сообщил Саша, неторопливо заходя на кухню. Стоящие к нему спиной возле гарнитура, жена и мать, не услышали приближения. Девушка легонько вздрогнула от внезапно прозвучавшего голоса мужа, но осталась стоять, опираясь расставленными руками на каменную столешницу. А Екатерина Михайловна молниеносно выдернула руку из-под ее халата и обернулась к сыну, натягивая на холеное лицо невинную улыбку. Явно не поняв сути происходящего, мужчина прошел к холодильнику, открыл высокую серую дверцу и стал копошиться внутри, выискивая что-нибудь вкусное пожевать под фильм.

— Спасибо, сынок. – Поблагодарила женщина, умело скрывая собственную, сообразную ситуации, обеспокоенность и отошла от Натальи. Сделав вид, что ищет что-то в одном из широких ящиков кухонной тумбочки, она многозначительно взглянула на невестку.

— Мы почти закончили, котик. – Пересилив паническое оцепенение, произнесла девушка, прочитав в карих глазах Екатерины Михайловны недвусмысленное требование вести себя естественнее.

— Здорово. Жду вас в гостиной. – Беззаботно ответил мужчина, извлекая на свет упаковку сока и какие-то закуски в одноразовых цветастых упаковках. Закончив рейд по маминым запасам продовольствия, он чмокнул в затылок супругу, старательно вытирающую первые попавшиеся под руку бокалы, и направился в гостиную.

— Ты молодец. – Похвалила свекровь, с шипением задвигая ящик на место, и распорядилась: – Умойся прохладной водой и приходи кино смотреть.

Когда она покинула помещение, девушка быстро поправила на себе нижнее белье и с удовольствием сполоснула пунцовое лицо. Страх и стыд нехотя расцепили безжалостную хватку на ее несчастном сознании и постепенно рассеялись, оставив очередной след на истерзанной совести. А с Натальей осталась только томительная пульсация сексуального напряжения, неотрывно сопровождающая ее уже третий день кряду. Принудительное совращение что-то изменило в сознании девушки, отворило какую-то, доселе сокрытую в тени, дверцу.

Наталья все еще считала себя натуралкой, любила только мужа и не стремилась познавать границы собственной сексуальности вне близости с ним. Но, подчиняясь порочной воле Екатерины Михайловны, испытывала все меньше негативных эмоций к творимому с ней разврату. И все яснее понимала, что на данный момент только свекровь способна доставить ей настолько яркое и сильное наслаждение. Собственный разум и воспитание беспощадно порицали естество Натальи, но проигрывали в неравной борьбе с ним же, не имея действенной возможности пресечь посягательства насильницы.

Рефлексируя по этому поводу, она оставила кухню и присоединилась к Саше и Екатерине Михайловне, уже занявшими места перед большим плазменным телевизором. Но, даже оказавшись на мягком диване "под крылышком" возлюбленного и следя за происходящим на экране действом, Наталья никак не могла отделаться от навязчивых мыслей о своих непристойных взаимотношениях с хозяйкой дома.

Беспокойный самоанализ продолжался до тех пор, пока, в конце концов, не проснулся Леша. Он буквально спас девушку от угрызений совести, гнетущего стыда и томительного вожделения, просто, как это водится, забрав все ее внимание себе. Наталья с готовностью погрузилась в уход за малышом, не возвращаясь более к тяжким раздумьям. В какой-то момент к их идиллии присоединился Саша, и уже втроем они провели остаток дня, посвящая себя безмятежному семейному общению. Незаметно для влюбленных и маленького плода их искренних чувств, день плавно сменился вечером, а за окном стали сгущаться сумерки, наполняя пейзаж серым туманом. Пока гости увлеченно коротали время в своем маленьком кругу, свекровь приготовила ужин и накрыла на стол. Наталья с мужем, оставив сынишку в своей комнате смотреть мультики перед сном, явились на аппетитный запах очередного изысканного угощения от Екатерины Михайловны. И скоро уже поглощали стейки из семги на гриле под соусом Песто с гарниром из обжаренных овощей, запивая сие великолепие домашним клюквенным морсом. 

— Мама, тебе стоило открыть ресторан. – Заявил Саша, наконец, прикончив содержимое своей тарелки. – Я наелся, огромное спасибо. 

— На здоровье, сынок. – Радостно ответила женщина, отправляя очередной кусочек рыбы в приоткрытый рот, и обратила заинтересованный взор на невестку. – А тебе все понравилось, Наташенька?

— Да, все очень вкусно, спасибо. – Ответ девушки, не удостоившей свекровь визуальным вниманием, вышел несколько суховатым. 

— Ну, что, я тогда сейчас в душ и укладываю Лешу? А вы с мамой на эти свои процедуры и ты придешь ко мне? – Полуутвердительно поинтересовался Саша, требовательно уставившись на возлюбленную с нахальной улыбкой. Всем видом он демонстрировал, что рассчитывает поскорее затащить жену в постель.

— Да, котик. Только мне необходимо будет еще сполоснуться… – Мягко сообщила Наталья, разбирая вилкой горочку овощей, громоздившуюся на ее посуде, и подняла прекрасные болотно-зеленые глаза на мужа.

— Само собой. – Понимающе согласился он. Затем поднялся из-за стола, захватив опустевшую тарелку с вилкой, отнес их к посудомойке и направился к выходу с кухни. Открыв дверь, Саша обернулся и тепло улыбаясь супруге, произнес: – Буду тебя очень ждать…

— Что же мне делать? – С явным волнением в голосе спросила девушка, воззрившись на свекровь, когда шаги мужа утихли за дверью.

— Быть послушной. – Строго сказала Екатерина Михайловна, дожевав последнюю порцию восхитительного блюда собственного приготовления. Потом, видя, что невестка очень нервничает из-за сложившейся противоречивой ситуации, продолжила мягче: – Вместе с морсом он выпил снотворное и в течении получаса уснет, как убитый. Саше, как раз, хватит времени на необходимые дела, а потом он вырубится, ожидая тебя. Завтра скажешь, что ты будила, но он не просыпался. И проблема будет решена до следующих выходных, ведь на неделе он сильно устает, не так ли?

— Обычно да. – Подтвердила Наталья, понемногу успокаиваясь от полученной информации. Она чувствовала, будто бы оказалась между молотом и наковальней. С одной стороны давило законное желание любимого мужа заняться с ней сексом. А с другой, требование хозяйки отдавать себя исключительно в ее распоряжение, подкрепленное угрозой наказания.

Естественно, девушка искренне желала близости с Сашей, ведь в моменты физического соития, чаще всего, наступало и духовное единение с возлюбленным. А того, что вытворяла с ней свекровь, напротив, активно старалась не хотеть, несмотря на то, что умелые ласки приносили ей более сильное и яркое наслаждение. После кропотливого разбора мысленных и эмоциональных завалов внутри, Наталья со стыдом признала, что власть насильницы над ней невероятно заводит. Однако, их порочные отношения были непозволительны по многим причинам, и девушка с радостью отказалась бы от этого волнующего опыта, вот только Екатерина Михайловна была против.

— В общем, обсудим стратегию поведения позже. Заряжай посудомойку и приходи в кабинет. – Распорядилась свекровь, плотнее запахивая полы домашнего розового халата, отчего под тканью отчетливее обрисовались ее соблазнительные прелести. Потом неторопливо поднялась со стула и удалилась, похожая на крупную сильную кошку, вальяжно обходящую собственные охотничьи угодья.

Невестка послушно убрала со стола оставшиеся тарелки, стаканы и вилки, сложив их в специальный лоток внутри автоматической бытовой машины. Затем не спеша протерла обеденный стол и каменную поверхность столешницы, явно стараясь потянуть время перед очередной унизительной процедурой. В конце концов, когда уважительные отговорки для дальнейшего пребывания здесь закончились, Наталья глубоко вздохнула и направилась на очередной прием к развратному личному доктору. Поднимаясь на второй этаж, она услышала шум льющейся воды, доносившийся из ванны – муж еще мылся, хотя и, наверняка, уже заканчивал. По своему обыкновению, душ он принимал не более десяти минут, стабильно успевая за это время полностью привести себя в порядок, чем неизменно удивлял жену. Ей самой требовалось минимум пятнадцать, а в среднем, приходилось проводить в ванной комнате до получаса ежедневно. Размышляя об этом, невестка без стука вошла в знакомый кабинет и, по сложившейся привычке заперла за собой тяжелую деревянную дверь. Она была уверена, что все пройдет, как и в прошлые несколько раз, поэтому, первым делом, распустила пояс и скинула с плеч домашний халат. 

Обычно Наталья приходила, прямо как и сейчас, раздевалась до трусиков, усаживалась на жесткий металлический стул, сцепляя руки за спиной и молча терпела унизительное сцеживание. Свекровь методично выжимала из ее упругих грудей молоко, лаская между ног, чтобы обострить сексуальное напряжение. Нижнее белье в промежности постепенно промокало насквозь от выделяющейся вагинальной смазки, а соски, при нажатии, начинали прямо-таки истекать драгоценной мутно-белой влагой. Процедура заканчивалась, когда драгоценная мутно-белая влага заканчивалась, и, в среднем, длилась около тридцати-сорока минут. По окончании, девушка выходила из комнаты пунцовой от возбуждения и мокрая от собственных телесных жидкостей. 

— Не сегодня. – Произнесла, вдруг, Екатерина Михайловна, и, двинувшаяся было в сторону железного стула, Наталья остановилась, как вкопанная, а на ее красивом лице отразилось явное недоумение. Женщина, как всегда во время процедур одетая в белоснежный медицинский халатик, расслабленно стояла возле кресла-кушетки и пристально смотрела прямо в миндалевидные глаза почти нагой невестки. – Подойди ко мне.

Девушка послушно приблизилась и остановилась в шаге от Екатерины Михайловны. Внутри нее медленно росло давящее волнение, спровоцированное нестандартным поведением хозяйки, от которой, как показывала практика, можно было ожидать, чего угодно. Кроме прочего, Наталья, с искренним удивлением, почувствовала легкое давление в налитых округлостях, явно свидетельствующее о приливе молока. Впервые, нахождение вблизи живой причины своих необычных эротических переживаний вызвало в ней этот удивительный эффект. И пока девушка пребывала в замешательстве от столь нестандартной реакции организма, свекровь подняла горизонтальные жалюзи, скрывавшие часть стены, на которую обычно смотрела невольная пациентка во время непристойной процедуры. Как только все металлические планки собрались под потолком, открылось ростовое зеркало. Не говоря ни слова, женщина по-хозяйски взяла невестку за обнаженные плечи и подвела ближе к глянцевой отражающей поверхности, заставив встать четко напротив. Сама она осталась за спиной Натальи, и, сцепив пальцы на худых запястьях, вынудила ее задрать вверх, согнуть в локтях и завести за голову руки. Потом подхватила с кушетки розовый пояс от своей домашней одежды, на который девушка сразу не обратила внимания, и крепко связала ее кисти вместе. А после этого, просунула пальцы под полоски ткани, удерживающие простые белые трусики на ее бедрах и резко дернула. Нижнее белье с треском порвалось и упало к ногам, нервно вздрогнувшей от столь неожиданного поступка, невестки.

— Посмотри на себя. – Приказала женщина, заглядывая из-под задранного плеча в ее дивные болотно-зеленые очи из зазеркалья. – Тебе нравится, что ты видишь?

— Не очень. – Честно ответила девушка, послушно разглядывая собственную копию в отражении. Внешне она была практически идеальна, однако, пара изъянов, с точки зрения самой наблюдательницы, все-таки, ощутимо портили картину. Наталья обладала шикарными, сохранившими соблазнительную форму и упругость, прелестями полного второго размера с, потемневшими до коричневого оттенка при беременности, красивыми сосками. У нее был подтянутый, благодаря ежедневным физическим упражнениям, живот с живописно очерченным женственным прессом и впадиной пупка. Узкая, словно осиная, талия, достойная восхищения даже без учета испытаний, выпавших на долю материнского организма. Крепкие округлые бедра девушки, без грамма лишнего жира или признаков проблемной кожи, плавно перетекали в стройные, гладкие, благодаря стабильной фотоэпиляции, ноги. А вот когда ее взор добрался до собственного лобка, то стала очевидна первая причина недовольства, порожденная физиологическим перфекционизмом.

Внизу живота широкая полоса коротких черных волосков, намеренно оставленных при прошлой депиляции, была окружена точками проклюнувшейся растительности в форме небольшого треугольника по линии бикини. Вторым поводом для привычного стыда за собственное несовершенство являлась невольная демонстрация подмышек, также отмеченных признаками отказа от бритья на пару дней. Естественная поросль на роскошном теле Натальи никогда не была густой, и лишнего удалять приходилось совсем немного, но, все-таки, вовсе без этого обойтись не получалось. И сейчас девушка жалела, что раньше не подвергла, подобно ногам, и эти интимные зоны жесткому воздействию световых импульсов в специальном салоне.

— Ты стесняешься волос здесь? – Поинтересовалась Екатерина Михайловна, проводя пальцем по шершавой коже подмышкой невестки. Из-за щекочущего прикосновения, Наталья невольно улыбнулась и чуть согнулась вперед, четно пытаясь опустить связанную руку для защиты. Свекровь тут же взяла ее за подбородок свободной кистью, и, грубо вздернула, заставив подопечную выпрямиться. Затем поймала обиженный взгляд миндалевидных глаз в гладкой стеклянной поверхности и скользнула пальчиками по изящному стану вниз к паху со словами: – Или здесь? Отвечай.

— Везде. – Согласилась Наталья, стремительно краснея от закономерного смущения и накатывающего возбуждения. 

— И абсолютно напрасно, ведь это естественно и красиво. Так было задумано природой. До недавнего время растительность тут вообще не удаляли, но мода поменялась. Только эстетика натуральности никуда не исчезла. Волосы в интимных местах подчеркивают твою зрелость. Придают образу пикантность. Посмотри, как ты сексуальна сейчас. – Говоря все это, Екатерина Михайловна не разрывала визуального контакта с разрумянившейся невесткой, внимательно отслеживая ее реакцию.

— Я не считаю это привлекательным. – Упрямо ответила девушка, принужденная созерцать улыбающуюся насильницу за своей спиной в зеркале. 

— Это ничего – Успокаивающе заверила та, перемещая ладонь на крепкую округлую ягодицу невестки. А потом растопырила пятерню и ощутимо вцепилась в нее, продолжив мысль: – Я научу тебя любить и ценить свое тело. Но всему свое время. Думаю, пора приступать к процедурам. Смотри мне в глаза, не отворачивайся. И ноги расставь…

И женщина, быстро облизав указательный и средний пальцы правой руки, уложила их между послушно разведенных в стороны бедер невестки. Ладонь Екатерины Михайловны накрыла лобок, умело раздвинула теплые половые губы и быстро нащупала едва влажный клитор. Потом она стала медленно и аккуратно ласкать его, стремясь разжечь пламя страсти в безучастной Наталье. Первую минуту ее действия казались напрасными, а сама невольница, обязанная наблюдать за процессом через отражение, сносила мастурбацию с гордым молчанием и без видимой реакции. Но мгновения утекали, а с ними неумолимо таяла и стойкость невестки.

— Аааххххх… – Первый томный вздох сорвался с ее чувственных губ примерно минуты через три методичных поглаживаний, постепенно увлажняющейся и распаляющейся, вульвы. Невестке все труднее давалась безразличие под, размеренно накатывающими и неуклонно усиливающимися, волнами удовольствия. Заметив предпосылки неизбежной капитуляции, Екатерина Михайловна начала наращивать темп, все активнее натирая заветное набухшее зернышко, способное подарить плод взрывного наслаждения. Скоро взор болотно-зеленых глаз, обращенных на глянцевую стеклянную поверхность, затуманился пеленой сладострастия. А восхитительное тело Натальи, беззащитное перед порочными ласками, стало легонько подрагивать от разрядов сексуальной энергии. Она все глубже и чаще дышала: – Аааххх… Аааахххх…

— А вот и первые успехи. – Удовлетворенно произнесла свекровь, заметив, что на коричневых торчащих сосках и окружающих их бугристых, ареолах девушки выступило несколько крупных белых капель. Пытающаяся стоять ровно на неудобно расставленных, напряженных ногах, с поднятыми и связанными за головой руками, Наталья тоже отметила этот постыдный факт. Она, действительно, ощущала, как горячий поток удовольствия импульсами накатывает на, налившиеся живительной влагой, тугие груди и постепенно изгоняет их содержимое на всеобщее обозрение. Несчастная пленница не могла ничего поделать с бесконтрольным излиянием молока, без сомнения, напрямую связанным с продолжительной мастурбацией. От тягучего, обжигающего сознание, запретного упоения и острого нежелания наблюдать собственную слабость, невестка, все-таки прикрыла глаза, нарушив требование Екатерины Михайловны. Наказание за неповиновение последовало без промедлений.

— Ууй!.. – Взвизгнула девушка, получив звонкий шлепок по заднице. Ягодица вздрогнула от жгучего соприкосновения с беспощадной женской ладонью, еще секунду назад удерживавшей подбородок. Наталья тут же очнулась, устремив ошалевший взор на хозяйку в отражении, надеясь избежать повторного унижения. А хищно ухмыляющаяся свекровь, не прекращая шлифовать горячими пальцами, влажную щелку невольницы, обхватила свободной рукой сочную выпуклость и легонько сжала каменно-твердую вершинку. Вместе с, вытекшей из соска, драгоценной жидкостью, из горла невестки вырвался тихий стон упоения: – Мммм…

***

За несколько мгновений до этого, из комнаты маленького сына выходил осоловевший Саша, облаченный в одни домашние штаны. Он, как раз, закончил укладывать ребенка и тихонечко закрывал за собой дверь спальни, когда из кабинета матери в другом конце холла донесся странный звук. Мужчину и самого нещадно тянуло на боковую, ведь его разум основательно затуманивало снотворное, о принятии которого он, конечно, не знал. Не понимавшему толком, что с ним происходит, Саше оставалось только дивиться силе навалившейся усталости, всерьез опасаясь не дождаться прихода возлюбленной из-за нещадно слипающихся глаз. Однако, услышав неясный шум, он слегка взбодрился и на цыпочках подкрался ко входу в домашнюю приемную. Шумоизоляция стен и деревянной створки сделана была очень качественно, но не могла, конечно, полностью заглушить происходящее в помещении. Приложив ухо к деревянной поверхности двери, мужчина чутко прислушался, однако, разобрать удалось только неясные толи стоны, толи слова. Заинтересованный, застыл он в попытке уловить что-нибудь конкретное: уж очень любопытно было разведать-таки, чем там ежедневно занимаются его скрытная мать с любимой женой

***

— Ааааххх… Ммм… Мммм… – Сладострастно стонала Наталья, изо всех сил фокусируя внимание на зеркале, в котором кисть Екатерины Михайловны активно елозила по ее лобку. Скользкие от густой вагинальной смазки, пальцы правой руки женщины быстро терли невероятно отзывчивый клитор невестки, заставляя ее, с очевидным трудом удерживающую равновесие на неудобно расставленных ногах, подрагивать и выгибаться. Левая же кисть, стабильно выжимала из налитой девичьей груди маленькие порции молока, быстрыми капельками сбегающие по шелковистой, сплошь покрытой мурашками, коже. Свекровь внимательно следила за пленницей, вглядываясь в блестящее отражение большими карими глазами, и не переставая, ублажала ее совершенное, податливое тело. А та, вновь поглощенная ощущением собственной беспомощности, в котором сознание успешно спасалось от разрешения моральных делемм, плыла на бурных волнах эротического блаженства. И сексуальное шоу продолжалось, стремясь к неизбежному финалу под аккомпанемент голоса своей примы: – Ааахххх… Мммм… Аааахххххх.. Ааааххх…. 

— Хочешь кончить? – Негромко поинтересовалась Екатерина Михайловна в какой-то момент, отпуская ее размятую грудь, расчерченную тонкими влажными дорожками от недавно изливавшейся мутно-белой влаги. 

— Ммм… Да… Ааааххх… – После небольшой паузы выдохнула Наталья, в коротком перерыве между неконтролируемыми стонами. Стыда и сомнений больше не было ни в ее прекрасных миндалевидных глазах, ни в трепещущем голосе, ни в разуме, с обреченной стойкостью принявшем ситуацию и собственное положение в ней. 

И насильница, удовлетворенная абсолютным повиновением невестки, обхватила вторую, до нынешнего момента не тронутую округлость. Пальцы оплели упругую плоть и сомкнулись на коричневой ареоле с, торчащим из нее, напряженным соском, мгновенно увлажнившись от исторгнутого вовне теплого молока. При этом вторую грудь свекровь эффектно поджала предплечьем, стремясь дотянуться до необслуженной прелести из-за спины Натальи. И очень скоро Екатерина Михайловна почувствовала как капельки влаги, щекоча нежную кожу на внутренней стороне руки, сбегают от примятого сосочка девушки к ее опущенному локтю. Все это время, женщина, не останавливаясь, стимулировала возбужденный клитор невестки. Ее пальцы и промежность подопечной поблескивали от обилия выделений, непрерывно сочащихся из горячей вагины. 

— Ммм… Аааххх! Ммм… Аааххх… Ммм! – Все громче постанывала девушка, завораживающе извиваясь и трепеща в умелых руках хозяйки. Ее привлекательное лицо, обращенное к зазеркалью, выражало муку томительной похоти, обуявшей естество скромницы, принужденной к разврату. Связанные за головой руки дергались, бессильные освободиться и защитить распаленное тело от порочных посягательств. Сочные упругие прелести покорно отдавали запасы молока вероломной насильнице, приручившей их делиться с ней своим даром. Набухшие от длительного трения и сильного возбуждения половые губы были раздвинуты двумя изящными женскими пальчиками, обнажив заветную жемчужинку наслаждения, для беспрестанного натирания. Стремясь сосредоточиться на невероятных эротических переживаниях, Наталья плотно зажмурилась, намеренно отказываясь от слабо задействованного сейчас зрения в пользу обостренного осязания. А свекровь благосклонно оставила это без последствий для ее аппетитного зада. Сжигаемая изнутри яростным пламенем страсти и жарким, тягучим, словно извергающаяся лава, запретным блаженством, невестка, наконец-то, приблизилась к его вершине. Заветный пик непередаваемо восхитительных, ярких, будто звезды в безбрежной пустоте космоса, ощущений оказался, вдруг, совсем рядом, только шагни. И она с готовностью сделала этот короткий шаг, высвободив, копившееся несколько дней, сексуальное напряжение единым, мощным, подобно цунами, импульсом. А кабинет огласился громким криком истинного наслаждения: – АААААААААА!!!…..

— Тише, девочка моя… – Попросила улыбающаяся свекровь, постепенно уменьшая амплитуду движения пальцев между ног, вздрагивающей всем разгоряченным телом, Натальи. – Тише.

— Аааахххх…. Аахххх… – Выдала в ответ, полностью поглощенная мощным оргазмом, девушка, явно не осознавая суть сказанного. Голова невольницы хаотично поворачивалась из стороны в сторону, а уставшие ноги и связанные руки спазматически подрагивали в приступе эротического экстаза.

***

Стоявший все это время за дверью, Саша отстранил ухо от створки, пытаясь переварить полученную информацию. До этого, долгое время он не мог четко разобрать шумы, доносившиеся из кабинета и увлеченно разгадывал их источники, анализируя предполагаемую картину. Но, в определенный момент, в заветной комнате совершенно точно его жена застонала. Молодой человек прекрасно знал, какие звуки издает возлюбленная в постели, и из-за двери, однозначно, донесся подобный. Не веря себе, он продолжил прислушиваться и скоро был вознагражден за упорство еще одним протяжным стоном. И еще одним, и еще, с некоторой паузой. Все меньше сомнений оставалось в том, что загадочные процедуры Натальи гораздо более интимны, чем представлялось мужу. Вот только, что такого может с ней делать его мать? Очевидно, конечно, что-то достойное сокрытия, поскольку ни она сама, ни любимая супруга не посветили Сашу в детали. Но, скорее всего, безобидное. Так ведь всегда и бывает, когда не обладаешь полной информацией, то начинаешь выдумывать недостающие детали и обстоятельства. А в результате оказывается, что все скучно и прозаично. 

Тем не менее, от столь неожиданных проявлений эмоций, недосягаемой сейчас, супруги и будоражащей неизвестности в целом, мужчина ощутил острейшее возбуждение. Его крупный член в просторных штанах быстро поднялся и окреп, прилично натянув ткань в паху. Ему чертовски хотелось ворваться внутрь и воочию убедиться в какой-нибудь непристойности, в которые вовлечена Наталья. Однако, не имея достаточных оснований, проявлять такое неуважение к матери и жене не хотелось. Так что оставалось лишь фантазировать на тему происходящего за дверью. И с последним отлично помог заключительный, самый долгий и сладострастный стон Натальи, не оставивший сомнений в его первопричине. Именно после него мужчина и отлип от нагревшейся, деревянной поверхности, в задумчивости. На данный момент, более всего расстраивал тот факт, что он не смог расслышать коротких фраз матери, обращенных к его жене.

***

— Приляг. – Предложила Екатерина Михайловна, подводя за уже освобожденные руки, слепо бредущую под ее контролем, невестку к креслу-кушетке. А Наталья, уразумев возможность принять полулежачее положение и дать отдых утомленному телу, с облегчением устроилась на мягкой поверхности этого, без сомнения, полезнейшего предмета мебели. Убедившись, что подопечная приняла максимально удобное положение, заботливая свекровь заговорила снова: – Переведи дух, а я проверю, как там Саша. 

***

Мужчина не разобрал сказанного, но интуитивно почувствовал неладное и мгновенно принял решение ретироваться, на всякий случай. Он не желал быть замеченным раньше времени, потому что разбираться в ситуации тайно всегда сподручнее. Смекнув, что оптимальным прикрытием будет сон, Саша метнулся ко входу в их спальню. И, когда заскрипел отпираемый замок кабинета, он как раз залетал в свою неосвещенную комнату, благодаря судьбу за удачу. Прямо, как в детстве, когда запрещалось смотреть допоздна мультики, но шалопай делал по-своему, готовый в любой момент все выключить в случае проверки. Мужчина, успел аккуратно прикрыть за собой створку прежде, чем мама покинула рабочее помещение. Через пару мгновений он оказался в постели, быстро зарывшись в одеяло для конспирации. Когда Екатерина Михайловна аккуратно приоткрыла дверь и заглянула внутрь, он старательно сделал вид, что видит уже десятый сон. 

Очень хотелось сохранить в тайне свою осведомленность, потому и приходилось вести себя настолько по-детски. Пока не удастся вникнуть в суть происходящего, Саша не собирался выкладывать карты на стол и требовать объяснений. 

Мать недолго понаблюдала за ним, затем осторожно притворила за собой и ушла. Мужчина, в свою очередь, решил еще немного полежать, на случай, если она зайдет еще раз чуть позже.

***

Отойдя от комнаты для гостей, Екатерина Михайловна отправилась проверять наличие достаточного количества полотенец в ванной просто для самоуспокоеиния. Тревожность, зародившееся во время неподобающих развлечений с невесткой, никак не желало оставлять ее. Сын, ни в коем случае, не должен был узнать об этих играх, ведь это грозило разрушить их отношения с ней самой и его неокрепший брак. В конце концов, женщина, действительно, от всей души, желала счастья супругам, хоть и не смогла устоять перед дьявольским искушением совратить девушку. Но, сын, по-видимому, уже поддался действию снотворного, избавив Екатерину Михайловну от лишних волнений. 

— Он уснул. – Сообщила она, заглянув в домашнюю приемную, где на кресле-кушетке отдыхала обнаженная невольница. Та расслабленно распласталась по неровной плоскости, обтянутой, приятным на ощупь, материалом и не двигалась, созерцая потолок, сквозь пелену собственных мыслей. Услышав голос Екатерины Михайловны, девушка легонько встрепенулась и перевела взгляд болотно-зеленых глаз на говорившую, продолжая сохранять молчание. А свекровь распорядилась: – Пошли в ванну, я приведу тебя в порядок.

Наталья послушно поднялась на ноги и, с некоторым трудом переставляя стройные ноги, побрела к двери. Ею завладела опустошительная апатия, а внутри, словно, образовалась темная бездна, поглотившая волю к свободе и сопротивлению. Кажется, невестка совершенно смирилась с тем, что мать мужа развратила ее, обратив в послушную куклу для секса. Она уже даже не была уверена, что вообще хочет противиться хозяйке, ведь та, пока что, только и делала, что доставляла Наталье, неизведанное ранее, удовольствие. Разве что разок хорошенько, но это, честно говоря, оказалось даже приятно. Да, сама девушка на подобные отношения ни за что не пошла бы, но, в данных условиях, мнение безвольной живой игрушки никого не интересовало. И она покорно шла за женщиной.

Как только они оказались в ванне, Екатерина Михайловна, не мешкая, отправила невольницу в душ. Потом сама избавилась от ненужной одежды и присоединилась к ней, отмокающей под теплой водой. Против собственного желания, Наталья в очередной раз подивилась невероятной форме, в которой поддерживала себя свекровь, при учете возраста в сорок с лишним лет. Она была весьма подтянутой и ухоженной, что вкупе с, поистине, привлекательным лицом, производило неизгладимое впечатление от созерцания ее наготы. Полные груди того же размера, что и у самой девушки, были менее высокими, но все еше сохраняли соблазнительный объем и привлекали внимание небольшими кружками бежевых сосков. Аккуратно очерченный животик плавно переходил в гладкий пах, украшенный маленьким треугольником каштановых волос, несомненно подвергающихся периодической стрижке. Кожа на худых боках, покатых бедрах и аппетитном заду была уже не такой упругой, как двадцать лет назад, однако, лишенная возрастных или иных приобретенных дефектов, выгодно подчеркивала женственность ее изгибов. Наталья, убежденная, что будет абсолютно счастлива, если удастся сохранить себя в подобном виде к тому же возрасту, отрешенно следила за методичными действиями хозяйки, не терявшей времени даром. 

И пяти минут не истекло с момента их прихода сюда, а свекровь уже намазывала прохладным гелем подмышки невольницы, поочередно подняв каждую ее руку. Затем уверенно нанесла пенящийся состав на лобок и промежность Натальи, не предпринимавшей ни единой попытки помешать. И принялась сосредоточенно сбривать, отросшие за несколько дней, темные волоски. Во второй раз этот процесс взволновал невестку даже сильнее, чем при первой принудительной депиляции.

Осознанный факт, что женщина обладает неограниченной властью над ее отзывчивым телом, заставил Наталью покраснеть от, вновь пробуждающегося, сексуального возбуждения. Пока Екатерина Михайловна подравнивала широкую полосу, намеренно оставленной в естественном виде, растительности внизу ее живота, по телу девушки распространялось хорошо знакомое томление, разливающееся тяжелым теплом от эпицентра между расставленных ног. 

Довольно скоро хозяйка завершила волнующий процесс интимного бритья и, отложив в сторону станок, принялась тщательно мыть ее. Неспешно натерла душистым мылом ее восхитительное тело от тонкой шеи до миниатюрных ступней, проскользнув юркими пальчиками во все укромные местечки. А потом позволила плотным струям воды смыть ароматную пенку с, пыщащей чистотой и здоровьем, девичьей кожи. В итоге, успешно завершив все гигиенические процедуры, Екатерина Михайловна отключила душ и выпорхнула из кабинки, увлекая за собой подопечную. 

— Оставайся в таком виде. – Приказала свекровь через пару минут, когда обе они, наконец, закончили вытираться. Невестка, уже собиравшаяся было обернуться в полотенце, застыла на месте, словно пригвожденная к кафельному полу произнесенными словами. Сама хозяйка снова облачилась в медицинский халат, надев его прямо на голое тело, и произнесла: – Я еще не закончила с тобой на сегодня. Пойдем обратно в кабинет. 

***

Екатерина Михайловна без лишней спешки продефилировала по просторному холлу из одной комнаты в другую, в сопровождении совершенно голой девушки, послушно шедшей за ней. Дверь в гостевую спальню была слегка приоткрыта – Саша умышленно сделал это, выждав некоторое время после предыдущего контрольного визита матери, для наблюдения. Внутри царил кромешный мрак, разорванный лишь огоньком красного датчика плазменного телевизора на стене. С широкой кровати, расположенной четко напротив него, холл просматривался отлично. И Саша, непременно, заинтересовался бы столь неоднозначной сценой, если бы снотворное, все-таки, не победило его с минуту назад. Коварный сон подкрался, подобно опытному убийце в темной подворотне, и нанес точный удар, молниеносно выбив сознание за грань реальности. Он распростерся на смятой постели в одних легких штанах, топорщащихся в области паха из-за солидного достоинства, до сих пор не успевшего полностью расслабиться

***

— Присаживайся на колени лицом к спинке. – Распорядилась свекровь, указывая невольнице на кресло-кушетку. Пока та устраивалась, женщина заперла тяжелую входную дверь и подошла со словами: – Теперь нагнись вперед и упрись локтями в спинку, а руки сцепи вместе.

Девушка без слов и промедлений повиновалась, а хозяйка, в это время, подняла с пола приснопамятный пояс от домашнего халата, и принялась опять перевязывать ее запястья друг с другом. После, свисающий длинный конец пояса туго обмотала вокруг металлической опорной трубы, на которой стояла кушетка, чтобы гарантированно лишить ее возможности подняться. 

Теперь беспомощная невестка стояла на четвереньках, упираясь мягкую поверхность коленями и локтями, при этом, надежно прикрепленная за руки к, оказавшемуся столь универсальном, предмету мебели. Она больше не стыдилась женщину, ведь после всего случившегося практически ничего сокровенного не осталось. Она не боялась, уверенная, что Екатерина Михайловна желает только физически овладевать ею, а не вредить. И она не сопротивлялась, приняв полную тщетность борьбы, в противовес испробованным благам покорности.

— Это тебе пригодится… – Многозначительно пообещала женщина, засовывая в аккуратный ротик невестки, плотно скомканные, трусики, ранее сорванные с нее перед зеркалом. После этого, насильница присела на металлический стул, стоявший между креслом-кушеткой и столом для медицинских принадлежностей. Наталья удивленно воззрилась на, загадочно улыбающуюся свекровь, пытаясь прочитать в карих глазах ответ на незаданный вопрос. А Екатерина Михайловна, убедившись, что импровизированный кляп сможет выполнить свое предназначение, начала легонько поглаживать напряженный позвоночник девушки со словами: – Расслабь немного спинку.

Наталья так и поступила, повинуясь желанию своей повелительницы. Она грациозно прогнулась, словно потягивающаяся после сна кошечка, и выпятила аппетитный зад, предоставив еще лучший доступ к гладко выбритой промежности. Очень довольная ее рвением, женщина скользнула кистью со спины на ягодицу невестки и стала легонько сжимать крепкую округлость, медленно двигая ладонью из стороны в сторону. Второй рукой она взяла со стола небольшой тюбик с лубрикантом и принялась ловко раскручивать маленькую крышку. Благополучно справившись с задачей, Екатерина Михайловна отвлеклась от тисканья соблазнительной задницы и быстро нанесла гель, поочередно, на пальцы обеих рук. Затем, убрав, более не нужный, тюбик на кушетку, уложила пальцы на бесстыдно преподнесенные похотливому взору, внешние половые губы Натальи.

Почувствовав уверенное прикосновение, девушка зажмурилась, концентрируясь на волнующем осязательном опыте. Она уже практически не стыдилась внутренне признавать, что запретные ласки не противны натуре, хотя внешне проявлять это без принуждения пока еще была не готова. Горячие пальцы хозяйки, разминающие нежную плоть между ее ног, каждым движением наращивали мощь эротического напряжения. Утекали томительные мгновения, а Екатерина Михайловна продолжала дразнить, распаляющуюся все сильнее, невестку, намеренно не переходя к более решительным действиям. Однако, независимо от относительной безобидности игровой ласки, Наталья понемногу начала бесконтрольно двигать тазом, будто желая потереться о женскую руку. А ее, вспухшая от деликатного массажа, щелка заметно увлажнилась выделениями, распространяющими едва ощутимый мускусный аромат. Свекровь же, терпеливо дожидавшаяся достаточного уровня возбуждения подопечной, неожиданно для последней, уложила пальцы второй руки по сторонам от, мгновенно сжавшегося еще плотнее, колечка ануса.

— А сюда даешь? – Нахально поинтересовалась она, аккуратно поглаживая нежную кожу вокруг наглухо запертого заднего прохода невольницы. Вздрогнувшая от непристойного прикосновения к последней запретной точке на беззащитном теле, девушка удивленно распахнула болотно-зеленые глаза и через плечо уставилась на ухмыляющуюся насильницу. В качестве ответа на заданный вопрос, она несколько раз отрицательно мотнула головой, уже понимая, что произойдет дальше. И, естественно, оказалась права. 

— С сегодняшнего дня начнешь. Постарайся расслабиться. Обещаю, тебе понравится… 

— Мммгггммм… – Застонала Невестка, подавшись вперед всем телом, когда, скользкий от геля, средний палец женщины начал проталкиваться в горячее и узкое анальное отверстие. Ее руки сжались в кулаки, а миндалевидные глаза расширились от острого ощущения томительного давления в девственной дырочке. Свекровь действовала очень умело и аккуратно, потому Наталья совершенно не испытала боли. На самом деле, такое проникновение, пускай и не в первый момент, но возбудило ее еще сильнее, создав импульс, взбудораживший организм, когда фаланга погрузилась внутрь до чуть узловатого сгиба. От опаляющей волны, пробежавшей по напряженному телу в ту секунду, невольница непроизвольно задрала голову вверх, будто хотела уподобиться волчице, воющей на луну, и повторно выпалила: – Мммггггммммм…

— Ну, вот и здесь ты стала моей. – Сообщила Екатерина Михайловна, наблюдая за девушкой, ярко реагирующей на первую в жизни анальную стимуляцию, и счастливо улыбнулась. Вторгнувшись в запретную область единожды, она не собиралась останавливаться на этом достижении. Ее палец медленно двинулся назад, но не дойдя совсем немного, погрузился обратно только уже глубже. 

— Мммммггггмммммххх!… – Вырвалось из, надежно заткнутого ее собственными трусиками, рта Натальи, когда, фаланга насильницы, наконец, ввинтился в ее тугую попку на всю длинну. Находясь внутри, он беспрестанно тревожил плотные чувствительные мышцы, доставляя девушке доселе неизведанное, яркое удовольствие. А, Екатерина Михайловна, решив, что лучше момента просто не придумать, с некоторым усилием, ввела в, совершенно мокрую от природной смазки, вагину указательный и средний пальцы правой руки. Заходило довольно туго, хотя, само собой, не настолько, насколько в предыдущую оприходованную дырочку. От одновременного проникновения сразу в оба, доступных для подобных развратных действий, интимных отверстия Наталья выгнулась дугой, приподнимаяясь, насколько позволяли привязанные руки. На ее прелестном лице отразилась сладострастная мука, а из горла вырвался вскрик, заглушенный скомканной тканью: – Ммммаааааггггххх!… 

— Наконец-то все случилось. Я так давно мечтала об этом… – Пламенно поведала свекровь, неспешно вытаскивая напряженные пальцы из влажно хлюпающей пещерки невольницы, и тут же задвигая их назад до самой ладони. Одновременно с этим, и намеренно асинхронно, буравила она и, скользкую от лубриканта, попку, бессильно дергающейся в ее руках, Натальи. – Я была чертовски терпелива, ждала… И вот моя награда!

— Мммммггххх!… Мммггггххххх!.. – Громко и сладко стонала та, спазматически содрогаясь всем разгорячившимся телом, от толчков в промежности, сопровождающих поочередное вторжение во влагалище и анус. Горячие пальцы внутри терлись о гиперчувствительные мышечные стенки, периодически встречаясь через тонкие перегородки. Ни одному любовнику еще не позволяла она подобного, включая любимого мужа, который несколько раз заводил об этом речь. И вот сейчас свекровь бесцеремонно трахала ее в обе дырки, а все, что могла предпринять девушка, это сдавленно кричать и повизгивать от наслаждения, как дикая похотливая самка. Мало того, от столь мощной стимуляции эрогенных зон и, сообразному, бешенному возбуждению, у нее снова пошло молоко, самопроизвольно выступая на каменно-твердых сосках и бугрящихся ареолах. Секунду за секундой, стоявшая на четвереньках, невольница вздрагивала от засаживающихся в нее пальцев Екатерины Михайловны, пятная кушетку драгоценной мутно-белой и прозрачной жидкостями, капающими на обивку, и, не сдерживаясь, голося: – Мммммггххх!… Ммммггххххх!!… 

— Давай, девочка… Вот так… – Подбадривала свекровь, ускорив мастурбацию до доступного предела. Она быстро двигала обеими кистями рук, умело и напористо обхаживая Наталью с двух сторон. И приговаривала: – Давай… Кончай… 

— Мммммгггххххх!!. .Ммммгггххххх!!.. – Громко стонала невестка, пытаясь протолкнуть рвущийся изнутри сладострастный крик через ткань импровизированного кляпа. Она практически не контролировала себя, предоставив управление заведенным, словно стальная пружина, телом подсознанию и инстинктам. На пунцовом лице Натальи читалось дьявольское вожделение, а с чувственной нижней губы периодически капала слюна. Упругие сочные груди, подпрыгивающие при каждом содрогании ее корпуса, медленно истекали молоком, сочащимся из торчащих коричневых сосков. Зад размеренно ходил из стороны в сторону, подпертый расставленными в стороны бедрами, когда пальцы Екатерины Михайловны вонзались с легкими шлепками то в одну, то в другую дырочку. Сильнейшее наслаждение, испытываемое беспомощной невесткой, завладело ее сущностью целиком, без остатка. Сейчас, парящая в высотах истинного блаженства, она была готова на что угодно лишь бы продлить божественные ощущения. С каждым мигом свекровь, все агрессивнее проникающая в самые восприимчивые местечки ее тела, возносила девушку выше и выше. Пока, в конце концов, желанный предел не был достигнут. Не помня себя, до краев наполненная порочной негой и становящаяся сама ее частью на несколько бесценных мгновений, Наталья вся напряглась в финальном титаническом усилии и выкрикнула: – ММММММРРГГГХХХХХХ!!!

Екатерина Михайловна оставила пальцы обеих рук в, судорожно сжимающихся под натиском бурного оргазма, отверстиях, продолжая ненавязчивое движение, чтобы максимально растянуть волшебные секунды. На ее холеном лице читалась наивысшая радость творца, создавшего шедевр и оцененного взыскательной публикой по достоинству. Взгляд карих глаз ласкал, стоящую по-собачьи и обращенную к ней шикарным задом, невестку, только что впавшую в эротический экстаз от двойного проникновения. Еще недавно подобное Екатерине Михайловне только грезилось, но своевременная командировка сына все изменила в ее пользу. Дар судьбы в виде неотразимо соблазнительной Натальи, оказавшейся в полной ее власти, невозможно было переоценить. Теперь самым главным было все не испортить, выдав себя перед Сашей, например. В случае успеха, до конца их пребывания здесь, женщина могла беспрепятственно вкушать все прелести физической близости с невесткой, подобно гурману, дегустирующему изысканные блюда.

Пока свекровь обдумывала планы и фантазировала на тему предстоящих эротических игр с покорной невольницей, та, понемногу, приходила в себя. Она расслабленно опустила живот на собственные, согнутые в коленях, ноги. А грудью налегла на, сохраняющую неизменную форму, удобную спинку кресла-кушетки. Не открывая дивных глаз, невестка примостила голову на мягкую и теплую ткань обивки, прижавшись к ней худой, четко очерченной, щекой. Учащенное дыхание и пульс девушки медленно, но неуклонно стабилизировались.

— Я весьма довольна тобой. – Благосклонно похвалила Екатерина Михайловна, освободив, наконец, утомленное тело невольницы от своего, чрезмерно заметного, присутствия внутри внутри. После, аккуратно извлекла из ее рта мокрые пожеванные трусики, необходимость в которых исчезла. И, обтирая мокрые, скользкие от геля в перемешку с густыми выделениями, пальцы влажной салфеткой, продолжила: – На сегодня мы закончили. В ближайшие день-два опять ограничимся плановым сцеживанием. Ты заслужила небольшой отдых, детка. Было хорошо, правда? 

— Да. – Тихо ответила Наталья, едва шевельнув пухлыми губами. 

— Отлично. Рада, что ты откровенна со мной – Заключила женщина, поднимаясь на ноги. Нежно погладив, мирно отдыхающую на кушетке, девушку между лопаток, она шагнула к приподнятой спинке и стала развязывать узел, стягивающий ее запястья. А, завершив процесс освобождения несколько мгновений спустя, ласково произнесла: – Можешь идти. Доброй ночи, Наташенька.

И неторопливо покинула кабинет, оставив невестку наедине с мыслями о своем распутстве, да приторным послевкусием высшего блаженства в обессиленном теле.