Необузданная страсть футанари глава 10

Шопинг с мамой

Я не могла поверить, что вижу, как моя мама, христианка, лижет киску своего босса.

Я отдернула ухо от двери в кабинет г-жи Петровой и покачала головой. Это было невероятно. Моя мама считала, что гомосексуализм – это грех. В отношении меня она считала, что это нормально, что я встречаюсь с девушкой, только потому, что я стала футанари.

У меня был член, поэтому секс с девушкой не был гомосексуальным.

Мама понятия не имела, сколько секса у меня было с воскресенья. Был вторник, и я получала киски от своей младшей сестры (которую я любила), моей новой подружки Венди, декана-лесбиянки моей школы, моей подруги Виктории, моей другой подруги Питы и мамы Питы.

У меня был секс втроем с Питой и ее мамой. Табу, инцестный секс втроем.

Услышать, как моя мама лижет пизду, было более шокирующим, чем когда мой клитор вырос в член в воскресенье.

Я прижала ухо к двери. В приемной перед кабинетом мисс Петровой никого не было. Я была здесь одна. Я должна была ходить с мамой по магазинам за новой одеждой. Она отпросилась с работы пораньше с позволения своего босса только для того, чтобы ее вызвали сюда, как только она заберет меня.

Это была чрезвычайная ситуация.

"Да, да, засунь этот язык в мою пизду", – стонала г-жа Петрова. "Ммм, Вероника, да, это хорошо. Лижи мою пизду".

Моя мама, Вероника, застонала.

Я представила ее стоящей на коленях, ее светлые волосы падают на лицо, ее большие пышные сиськи колышутся. Она зарылась лицом в промежность мисс Петровой. Высокая и доминирующая женщина тоже была обнажена, ее маленькие груди выпирали. Я представила ее с густым черным кустом, который прижимается к голодному рту моей мамы. Мой фута-член сильно набух в трусиках, и мне стало не по себе, пока я слушала секс.

Госпожа Петрова продолжала стонать. Похоже, она приближалась к оргазму. Я прикусила губу, мои щеки горели. Я прижала ухо к двери так плотно, как только могла, напрягаясь, чтобы услышать, как мама лижет.

Чтобы услышать, как она заставляет кончать другую женщину.

"Ты грязная шлюха", – простонала г-жа Петрова. "Да, да, ты знаешь, как заставить меня кончить. Проведи языком по моей пизде, грязная шлюха. Да, да, ты любишь мою пизду. Ммм, посмотри на себя, ты так жаждешь ее".

Все эти ночные "чрезвычайные ситуации", когда маме приходилось бежать, чтобы устранить проблемы с сервером, были звонками. Это была ее начальница-лесбиянка, которой нужно было, чтобы ее пизду отшлифовали языком. Я содрогнулась от того, насколько это было извращенно. Я не могла в это поверить.

Я уже фантазировала о своей маме. Она была такой сексуальной. Трахать мою маму было маленьким шагом после траха моей младшей сестры. Озорная Алли лишила мой член девственности, хотя моя киска все еще была девственной. Я любила каждую частичку секса с Алли, и мама будет такой же горячей.

"Да, да, я собираюсь кончить в твой рот", – задыхалась госпожа Петрова. "Ты мерзкая шлюха. Да, тебе нравится, когда я тебя так называю. Это заставляет тебя так усердно лизать мою пизду. Проведи языком по моей пизде, грязная шлюха".

Так грязно. Моя киска сжалась, намочив трусики. Мне хотелось вынуть член и помастурбировать. Мои щеки горели, когда я услышала, как русская женщина кричит в оргазме. Она кончала на рот моей мамы.

Сильно. Громко.

"Давай, мам", – прошептала я. Теперь, когда я стала футой, мне казалось, что девушки, лижущие промежности девушек, еще силней стали возбуждать меня. Это переключило мою сексуальность. Я сжимала свой фута-член через юбку и трусики, слыша шумное удовольствие мисс Петровой.

Ее страсть эхом разносилась по комнате и проникала через дверь. Я корчилась, разминая свой девичий член. Он пульсировал. Моя пизда сжималась. Я поглаживала себя через одежду, пока стоны г-жи Петровой затихали.

Они закончили?

"Принеси страпон", – промурлыкала г-жа Петрова. "Затем наклони эту сексуальную попку над моим столом".

"Да, мисс Петрова", – сказала мама. Она звучала так покорно.

Я не могла сопротивляться. Если они еще не закончили. Это означало, что у меня было время погладить себя. Я задрала юбку и стянула трусики. Мой фута-член выскочил наружу, твердый и дергающийся. Кончик коснулся двери, размазывая по ней преэякулят.

Я взяла свой ствол и погладила себя. Я качала его вверх и вниз, когда услышала, как что-то скрипнуло. Я вздрогнула, представив, как моя голая, грудастая мама спешит через комнату, ее большие сиськи вздымаются. У нее был густой светлый куст, с которого капали соки от ее страсти. Я представила, как она стоит на коленях перед своим боссом и натягивает на свое тело черную сбрую.

Я смутно понимала, как работают страпоны. Мне было девятнадцать, и я слышала истории. Я должна найти какое-нибудь лесбийское порно. Было бы здорово посмотреть. Или то фута-порно, которое снимает та японка, у которой такая же редкая болезнь, как у меня. Она зарабатывала на этом. Пите нравилось смотреть его.

"Трахни меня глубже", – простонала госпожа Петрова. "Да, засунь еще глубже это в мою пизду. Я хочу кончить раньше тебя".

"Конечно, мисс Петрова", – сказала моя мама, такая покорная и подчиненная своей начальнице.

Я сжимала в кулаке свой член все быстрее и быстрее. Я представила, как мама склоняется над столом, ее пухлый живот трепещет, умоляя, чтобы ее трахнули. Мисс Петрова продвигается вперед, ее фаллоимитатор – ярко-розовый в моем воображении – торчит из ее черного куста. Она вдавливала его в мамину светлую мускулатуру и вводила в ее киску, жестко трахая ее.

"Мисс Петрова!" стонала мама. Плоть ударилась о плоть. "О, мисс Петрова, трахни мою непослушную, грязную пизду шлюхи!"

"Оооо, извращение, мам", – простонала я, слушая звуки того, как маму долбит дилдо ее босса.

"Да, тебе это нравится, ты, мерзкая шлюха", – мурлыкала г-жа Петрова. "Ты наслаждаешься тем, как мой член входит в твою тугую пизду, не так ли".

"Да, да, да!" – задыхалась мама. "Пожалуйста, пожалуйста, используйте мою пизду, госпожа Петрова. Используйте меня сильно. Трахни меня!"

"Черт", – простонала я. "Мне нравится, какая ты извращенка, мама".

Мое воображение пылало, когда я проводила рукой вверх и вниз по члену. Я крепко сжимала в кулаке свой ствол. Я поглаживала губчатый кончик, массируя его. Моя девственная киска сжималась каждый раз. Мои соки вытекали и стекали по моим бедрам на дюйм или около того к моим трусикам. Они едва висели на моей попке, только сдвинутые вниз достаточно, чтобы достать мой член.

Я поглаживала свой член с той же интенсивностью, с какой госпожа Петрова трахала пизду моей мамы. Шлепки плоти о плоть говорили мне о том, как быстро русская домина трахает в пизду маму. Было жарко. Я стонала, мои соски пульсировали в лифчике. Мои огненные волосы плясали вокруг моего лица.

"Пошевели задницей!" – шипела госпожа Петрова.

ТАК!

"Обхвати своей пиздой мой фаллоимитатор и массируй мой клитор".

"О, Боже, это извращение", – стонала я, представляя себе отпечаток руки, который будет светиться на маминой попке. Держу пари, Алли понравится, когда ее шлепают.

Я стонала, так быстро нарастал мой оргазм. Было так жарко слышать их страсть. Их стоны доносились через дверь. Моя рука летала вверх и вниз по члену. Я усердно накачивала его. Я сжимала свой член в кулак, в то время как в моей руке образовалась жгучая боль.

Затем мисс Петрова снова вскрикнула. Похоже, она кончала, когда трахала мою маму. Я представила себе ее маленькие груди, трепещущие от возбуждения, ее черные волосы, забранные в заколку. Ее обычно свирепое лицо пылало страстью. Прекрасное, как ледяная скульптура.

"Ты мерзкая сучка!" – завывала г-жа Петрова. "Кончи на мой дилдо! Взорвись на мне, сука распутная!".

"Да, госпожа Петрова!" стонала мама. "Вы кончаете в мою грязную пизду! Я такая шлюха! Мерзкая шлюха, которая притворялась натуралкой! Да, да, да! Мисс Петрова!"

Пока я слушала мамин оргазм, мой член извергался.

Горячая сперма хлынула из моего члена. Мощные струи спермы извергались из моего члена снова и снова. Наслаждение пронеслось через меня. Я стонала, соки вытекали из моей девственной пизды. Сладкий аромат наполнил воздух. Я застонала, сжимая в кулак свой член с яростными ударами.

Это было невероятно. Двойной прилив фута-оргазма заполнил меня. Мощные взрывы экстаза и дикие волны восторга. Я откинула голову назад, хныча от удовольствия. Мне хотелось закричать, присоединиться к маминому вою страсти.

Я сдерживала свои стоны. Я содрогалась от блаженства. Мои пальцы ног подгибались. Я раскачивалась и стонала. Мое сердце билось быстро и сильно. Я глубоко вдыхала. Перед глазами плясали звезды. Я попятилась назад и упала на диван в нескольких футах от него.

"Вау", – простонала я, содрогаясь от осознания того, что только что произошло.

Я только что дрочила на свою маму, которую трахала страпоном ее начальница. Моя грудь поднималась и опускалась. Мои пальцы сгибались и расслаблялись. Это было интенсивно. Невероятно. Прилив эмоций, которыми можно было наслаждаться. Я глубоко вдохнула и выдохнула с силой.

Моя мама была лесбиянкой, которая крутила роман со своим боссом. Я не могла в это поверить. Была ли она би? Неужели она не понимала, кто она такая, пока отец не умер несколько лет назад. Я всегда думала, что она любила его. Казалось, она скучает по нему. Ей приходилось много работать, чтобы помочь нам прожить без него. Именно поэтому она получила сертификат по информационным технологиям и пришла работать в "Петрова Консалтантс".

Я вдохнула и посмотрел на дверь. По ней стекала моя сперма. Густая и кремово-белая. Меня охватила паника. Что, если они это заметят? Я прикусила губу и огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы вытереть ее. Я засунула свой размякший член в штаны и тут заметила листок бумаги на столе секретаря.

"Надеюсь, это не важно".

Я бросилась к двери и стала тереть дерево бумагой для принтера, поспешно вытираясь. Это была не самая лучшая поверхность. На ней оставались разводы и…

Шаги приблизились к двери.

Я пискнула и бросилась прочь, выбросив липкую бумагу в мусорное ведро рядом с письменным столом. Я бросилась на диван, пытаясь вести себя нормально, когда дверь открылась и появилась моя мама с раскрасневшимся лицом. На двери было несколько белых полос, но они не были так заметны.

Пожалуйста, скажите, что они не были так заметны.

"Я хочу, чтобы завтра ты вернулась сюда на час раньше", – сказала мисс Петров. "Мне нужно еще поработать на компьютере. Но я разрешаю вам взять вашу очаровательную дочь за покупками".

"Спасибо, мисс Петров", – сказала мама, ее щеки ярко горели.

Я заметила, как одета моя мама. Короткая юбка, чулки до бедер, блузка с низким вырезом. Я подумала, что она, возможно, нашла кого-то на работе, кто ее заинтересовал. Она одевалась, чтобы угодить своей начальнице-лесбиянке.

Мама выглядела сексуально.

Мисс Петрова кивнула, а затем закрыла свою дверь перед лицом мамы. Боже, она была холодной сукой. Что мама нашла в этой женщине? Только ли секс? Я могу это понять. У меня был горячий секс с моим директором, которая была чистым плотским блаженством. А Виктория и Пита были моими приятелями по траху. Ну, Пита была моим секс-подружка, потому что она думала, что "трах-дружок" звучит ужасно.

"Ну, что ж, Дженни, пойдем", – сказала мама, запыхавшись и выглядя немного ошеломленной. Она не смотрела на меня. Я поняла, что в ее глазах сквозит чувство вины. Она надеялась, что я ничего не заметила.

"Да, конечно", – сказала я. Не в силах удержаться от легкого поддразнивания, я добавила: "Ты в порядке? Ты выглядишь разгоряченной и лицо раскраснелось".

"О, ну, я просто не очень люблю эту работу", – сказала моя мама. "Эм, может, пойдем отсюда, пока мисс Петрова не передумала".

"Да, она заставит тебя снова стоять на коленях, пока она работает за компьютером, не так ли?" сказала я, изучая маму.

"Что-то вроде этого", – пробормотала она.

Мама вела себя не так, как я ожидала, как если бы у меня был такой горячий оргазм. Она двигалась скованно, ее светлые волосы разметались по плечам. Рыжие волосы достались мне от папы. Мы подошли к лифту. Я уставилась на маму, и мне вдруг стало жаль ее.

Я обняла ее сбоку. Теперь я была почти с нее ростом. Я никогда этого не понимала. Я выросла почти такой же высокой, как моя мама. Теперь все ощущалось по-другому. Я была не маленькой девочкой, а взрослой. Едва ли. Я поцеловала ее в щеку.

Почувствовала слабый запах пряной киски.

"Зачем это?" спросила мама, глядя на меня своими голубыми глазами.

"Просто хотела дать тебе знать, что я люблю тебя, мама", – сказала я, улыбаясь ей. "Ты выглядела так, будто тебе нужно было обняться". Мисс Петрова, конечно, не обнимала ее".

Она повернулась и обняла меня полностью. Хотя я чувствовала прижатие ее груди, это не было сексуальным объятием. Это было чисто семейное объятие. Она поцеловала меня в щеку, пока лифт спускался вниз. Когда лифт замедлил ход, она оторвалась от меня, ее глаза затуманились.

Затем мои глаза затуманились.

Я прочистила горло. "Итак, покупка одежды".

"Хорошо, что я зарабатываю больше денег, – сказала мама, – так что я могу позволить себе купить тебе одежду, которая хорошо сидит. Тебе, наверное, неудобно в своих старых трусиках".

"Только рядом с симпатичными девушками", – сказала я и покраснела. Неужели я только что сказала это перед мамой?

"Ммм, я полагаю, это нормально для мальчика. Почему юная футанари должна быть какой-то другой?"

Мои уши горели.

Пока мы ехали в магазин, мамино хорошее настроение снова испортилось. Она становилась все более мрачной, пока ехала. Она вцепилась в руль, ее щеки стали бледными. Она ерзала, как будто на нее давил тяжелый груз.

Действительно ли она чувствовала себя настолько виноватой за секс со своим боссом?

Может быть, она была похожа на Венди. Моя подруга была такой же консервативной христианкой, как и мама. Гомосексуализм был грехом, секс до брака был плох, слишком откровенный показ кожи вводил мужчин в искушение, и так далее, и тому подобное. А мама все это нарушала. Она должна быть несчастной, наслаждаться этим и чувствовать себя виноватой, когда все закончится. Венди отдалась сексу, охваченная похотью к моему фута-члену. Я была безопасной отдушиной для ее похоти. Она могла притвориться, что она не лесбиянка, потому что у меня был член.

Потом она могла притвориться, что она не лесбиянка, потому что она просто слизывает мою сперму, которая случайно оказалась в киске Виктории. Это случилось сегодня. Венди продолжала лизать еще долго после того, как съела всю сперму, спокойно потакая своей похоти.

Могу ли я сделать что-то подобное? Найти способ помочь маме насладиться лесбийским сексом, которым она занималась со своим ледяным боссом. Я подумала об этом, задаваясь вопросом, как я вообще могу затронуть эту тему. Я же не могла сказать: "Я слышала, как тебя трахают страпоном твой босс через дверь офиса, и мне показалось это таким горячим, что я подрочила".

Даже если бы я не упоминала о мастурбации, это не казалось мне лучшим подходом.

Когда мы добрались до торгового центра, я все еще ничего не поняла. Мама говорила с фальшивым энтузиазмом, вылезая из машины, ее юбка задралась, обнажив верх чулок до бедер. Она быстро опустила ее. Неужели мисс Петрова заставила ее надеть их?

"Итак, "Girls, Inc."?" – спросила она. "Я думаю, у них есть симпатичные трусики, которые тебе подойдут".

"Конечно", – сказала я, притворяясь такой же взволнованной, как и она, но я волновалась за маму. Это было странно. Я никогда не волновалась за нее в своей жизни. Даже когда папа умер, она была сильной для моих сестер и меня. Она должна была держать нас вместе.

Кто был рядом с ней? Как одиноко ей было по ночам?

Я взяла ее за руку, и она улыбнулась мне. "Как мило. Ты не держала меня за руку с тех пор, как была маленькой девочкой".

"О, ну, я просто подумала, что это будет приятно", – сказала я, улыбаясь ей.

На мгновение она перестала изображать энтузиазм. Она быстро поцеловала меня в лоб, ее грудь прижалась к моей, затем она отстранилась, и ее истинное счастье исчезло. Искусственная радость вернулась на место. Она сжала меня потной рукой.

Эти выглядели идеально. Здесь было всего двенадцать разных фасонов, по сравнению с сотней, выставленных на витрине у стены. Я, конечно, взяла розовые, но были также светло-голубые и фиолетовые. Я нашла двое, которые выглядели так, как будто были моего размера. Была светло-бежевая атласная пара, которая выглядела восхитительно, и белая с черным кружевом, которая больше подходила для школьницы. Я взяла две из них. Я вырвала фланелевую пару мальчишеских шорт, а затем нашла красные восхитительные, которые сзади были почти стрингами.

"Смотри, мама, щечки", – сказала я, протягивая ей заднюю часть. Ткань, которая закрывала верхнюю часть моего крестца, была кружевной.

"Твоя попа будет свисать из них", – сказала мама, ее щеки покраснели. Она посмотрела на меня, в ее глазах был отстраненный взгляд. Представляла ли она меня в них?

"Ммм, я знаю", – сказала я. "Они называются "чики". Почти стринги, но спереди достаточно материала, чтобы я была подтянута".

"Я рада, что ты взволнована", – сказала она.

Я была рада. Это было прекрасно. Они все были таких вкусных цветов. Я взяла еще одну пару чики в том же стиле, насыщенного фиолетового цвета. Я пропустила неоново-зеленую пару трусиков и еще одну с фиолетовыми точками в горошек. Зато я купила темно-синие трусики, которые спереди и сзади были похожи на треугольное бикини с завязками на бедрах.

Затем мне пришлось купить еще юбок. Я не могла носить ни джинсы, ни брюки, а брюки для мальчиков меня не интересовали. Мне нравились юбки. Так было легче доставать член. Мы просмотрели их и нашли несколько забавных плиссированных юбок. Я купила синюю и фиолетовую, потом пару теннисных юбок и одну из тех юбок с диагональным разрезом. У меня были топы, которые отлично сочетались со всеми этими юбками. Я также купила несколько пар колготок на случай холодов. Они отлично подойдут для моего члена.

Я вернулась в раздевалку с юбками. Не с трусиками, конечно. Я не примеряла трусики. Я знала свой размер, и все эти юбки были мне впору. Пока я делала последний выбор, Адель пришлось оставить нас, чтобы помочь другим покупателям.

"Спасибо, мама", – сказала я, чувствуя себя потрясающе, когда вошла в раздевалку.

"Ты будешь красивой", – сказала мама со странным выражением в глазах.

Меня захлестнула волна вины. Я так увлеклась покупкой симпатичных трусиков и юбок, что забыла, что должна была думать о том, как помочь ей. Я сглотнула, даже когда вошла в раздевалку и закрыла дверь. Я разбросала юбки, чтобы можно было снять их одну за другой и примерить.

Я разделась. Мой член выпирал из трусиков. Он еще был достаточно мягкий, в основном, так что это не было большой проблемой. Я поправила себя, а затем натянула первую юбку. Это была одна из плиссированных. Фиолетовая. Я разгладила ее и уставилась в зеркало. Я покачивала бедрами, и мне нравилось, как колышется эта юбка, как расширяются и сужаются складки.

Я повертелась вокруг себя и посмотрела, как она подчеркивает мою попу.

"Ммм, у тебя симпатичная попка", – сказала я себе. Я наклонилась еще немного, выпячивая ее. Я представила, как Алли или Венди увидят это. Даже мама. Мой член запульсировал в трусиках, становясь твердым. Я представила, как надеваю под них эти ягодицы, задираю юбку и показываю им свою горячую попку.

Я расстегнула молнию. Фиолетовые и голубые определенно подходили мне. Может, мне стоит взять и розовую? Уверена, он отлично сочетался бы с моей черной футболкой в стиле "бэби-долл". Два контрастных цвета. Или с моей блузкой с V-образным вырезом.

Я вылезла из юбки и взяла ту, что с диагональным разрезом. Я натянула ее и застонала. Она выглядела так сексуально, разрезая под углом переднюю часть моих ног, демонстрируя больше левого бедра, чем правого. Моя выпуклость была немного более заметна, но мне нравилось, как она обнимает мой милый животик.

Все на показ.

Я сняла ее, когда услышала фырканье от мамы.

Я замерла и посмотрела на дверь. Сквозь решетчатые планки я услышала звуки плача. Я наклонилась к ней и прижалась ухом. Моя мама плакала. Прямо здесь, в магазине. Должно быть, дела у нее идут плохо.

"Что я делаю?" услышала я ее бормотание между всхлипами.

Я открыла дверь и увидела, что мама выпрямилась. Она вытерла лицо салфеткой и изобразила фальшивую улыбку. "Как дела?"

Я схватила ее за руку и потянул в раздевалку. Я закрыла дверь, и стало тесно. Мы почти соприкасались. Я положила руки ей на плечи и сжала. Я уставилась в ее голубые глаза, покрытые красными пятнами.

"Что случилось, мама?" спросила я. "Я слышала, как ты плакала".

"Ничего", – сказала она, отворачиваясь.

"Мама, это не ерунда". Я прикусила нижнюю губу. "Это твоя работа?"

"Да, просто грубо там". Она вдохнула. "Да не переживай ты так. Это взрослые вещи".

"Я взрослая."

Она прикусила губу.

Я прижалась к ней ближе, моя грудь коснулась ее груди. Я понизила голос. "Это из-за мисс Петровой? Она заставляет тебя делать то, чего ты не хочешь?"

"Как вы…" Она сглотнула. "Нет, нет. Это… Она заставляет меня делать то, что я хочу, но не должна".

Я знала это. Чувство вины за то, что она наслаждается лесбийским сексом.

Я обхватила ее руками и крепко обняла. Я прижалась лбом к ее лбу. Я чувствовала ее тело на своем, все ее изгибы. Ее руки нерешительно скользнули вокруг меня. Она смотрела мне в глаза, ее груди поднимались и опускались на мои, ее дыхание участилось.

"Я просто хочу, чтобы ты знала, что все в порядке", – сказал я. "Ты знаешь, что я не подумаю о тебе ничего другого, если ты это сделаешь".

"Так и будет", – сказала она.

"Если ты хочешь сделать это, то сделай", – сказал я ей. "Не позволяй другим людям думать о тебе. Ты потрясающая мама. Я буду любить тебя, несмотря ни на что". Даже если бы ей нравилось быть лесбийской шлюхой своего босса.

Она посмотрела на меня, и взгляд ее изменился. Внезапный всплеск электричества пробежал по моему телу. Мои соски затвердели. Мой член запульсировал в трусиках. В моей киске нарастал сочный жар. Я крепко обнимала маму. Мы были в раздевалке. Желание поцеловать ее, насладиться моими фантазиями о ней, обжигало меня.

Только целовала меня мама.

Я задохнулась, почувствовав мамин рот на своем. Ее горячие губы захватили мой рот. На мгновение меня охватило смятение. Затем жар обжег мое тело. Я вздрогнула, когда ее язык проник в мой рот. Ее грудь казалась такой большой на фоне моей. Мои соски пульсировали в лифчике и блузке. Ее руки скользнули вниз и схватили меня за задницу через трусики, втягивая мой член в ее промежность.

"Дженни", – стонала она, на мгновение прервав наш поцелуй. Ее губы снова прильнули к моим для жаркого поцелуя. "О, Дженни, я хотела тебя с тех пор, как это случилось. Я пыталась бороться с этим. Сопротивляться. Напоминать себе, что ты моя дочь. И тогда… и тогда…"

Она крепко поцеловала меня. Я вздрогнула, когда она толкнула меня обратно к зеркалу. Я почувствовала прохладное стекло через блузку и трусики. Я хныкала, когда она пожирала мой рот. Ее язык танцевал вокруг моего. Она целовала меня с лихорадочным восторгом.

Это было не то, чего я ожидала.

Это было великолепно.

Я схватила ее за задницу, крепко прижимаясь к ней, пока ее язык исследовал мой рот. Наслаждение пронеслось сквозь меня. Этот злой жар, который заставлял меня разрываться от восторга. Я стонала в ее рот. Мой язык переплетался с ее языком.

Дразнила ее.

Затем она оторвалась от меня и облизала губы. Она смотрела на меня с таким голодом. "Я должна пососать твой член. Я люблю это делать. Твой отец любил мой рот насаживать свой член, и я так по нему скучала".

"Конечно", – задыхалась я. "Я… Я тоже этого хотела. Когда я впервые мастурбировала, я думала о тебе и преподобной Августе. Вы оба голые, с большими сиськами и сосущие мой новый член".

"Преподобная Августа, да?" простонала мама. "Она была бы недовольна мной за то, чего я ее вожделею".

"Нет, ее не будет", – сказала я. "Пожалуйста, пожалуйста, пососи мой девчачий член".

"Просто помолчи", – сказала она и снова поцеловала меня в губы. Жесткий и голодный поцелуй, от которого я задохнулась, когда она прервала его.

Она опустилась передо мной на колени. Ее груди прижались к моему телу. Я застонала, осознав, что она начала одеваться сексуально только вчера. Когда она подвозила меня до школы, она демонстрировала мне свое тело. Она флиртовала со своим влечением ко мне.

Возможно, она хотела, чтобы я сделала первый шаг. Или чтобы узнать, заинтересована ли я. Чтобы узнать, сможет ли она соблазнить меня, и получить, что ей нужно. Так что же происходило между ней и мисс Петровой? Она что-то говорила о том, что ее заставили…

Мама стянула с меня трусики и схватила мой член фута, когда он выскочил наружу. Мысль исчезла из моей головы. Ее губы поцеловали кончик. Затем она скользнула по ним. Я вздохнула, когда она обхватила кончик моего фута-члена и стала сосать.

Это было невероятно. Кровосмесительный прилив блаженства пронесся по моему члену и всему телу. Я стонала, моя голова раскачивалась из стороны в сторону, пока я испытывала удивительное наслаждение от маминого сосущего рта на моем члене.

"Мама!" вздыхала я, потрясенный этим. Мои груди поднимались и опускались в стесняющем лифчике.

Ее светлые волосы развевались вокруг ее зрелого и голодного лица. Она смотрела на меня блестящими глазами, покачивая головой вверх и вниз по моему члену. Она провела этими пышными красными губами вверх и вниз по моему стволу. Я почувствовала восковой налет ее губной помады. Она оставила красноватые разводы на моем стволе.

Моя киска сжималась, когда мой оргазм нарастал так быстро. Я все ближе и ближе подходила к этому взрывному восторгу. Я стонала и моя киска сжималась. Мои соки стекали по бедрам. Я сдвинулась, мои трусики сбились вокруг коленей.

"Ты невероятна, мама", – стонала я, мое сердце гулко стучало в груди. "Вау!"

Ее голова покачивалась вверх-вниз по моему члену. Она умело работала ртом, принимая мой толстый член так глубоко в рот, как только могла. Ее рука скользнула вокруг и схватила мой крестец. Она сжала мою задницу и крепко прижалась ко мне, с голодом засасывая мой фута-член.

Давление все нарастало и нарастало во мне. Я застонала, моя писечка сжалась. Ее рот ощущался на члене просто невероятно. Я глубоко вдыхала. Наслаждение накатывало все быстрее и быстрее. По мне разливался жар. Мои пальцы сгибались, пальцы на ногах загибались.

Ее пальцы впились в мой голый живот. Она сосала и лизала мой член. Наслаждение пронеслось сквозь меня. Это кровосмесительное наслаждение, от которого я взорвался бы в блаженстве. Ее язык танцевал вокруг моего члена. Она дразнила меня. Стимулировала меня.

Это было невероятно.

"Мама!" простонала я, глядя ей в глаза. "Вау, ты отличный хуесоска".

Она оторвала рот от моего члена настолько, что застонала: "Ты думаешь, я не делала твоего отца счастливым?".

Я вздрогнула, представив, как моя мама отсасывает у моего отца. Мне не нравилась эта мысль, поэтому я отогнала ее и сосредоточилась на блаженстве, которое она мне дарила. Это чудесное, запретное удовольствие, которое стекало по моему члену в киску.

Женщина, которая родила меня, сосала мой член. Это был прилив сил. Должно быть, именно это Пита чувствовала со своей матерью накануне. Мои груди поднимались и опускались в лифчике, соски болели. Он казался таким тесным. Тогда я схватила подол блузки и сорвала ее.

Мама застонала вокруг моего девичьего члена.

Я ухмыльнулась, потянувшись к ней сзади. "Ммм, хочешь увидеть милые сиськи своей дочери, да?".

Она кивнула, усиленно посасывая.

"Да, хочешь. Ты извращенная мамочка". Я расстегнула лифчик и соскользнула бретельками с плеч. С размаху я сорвала лифчик и застонала: "Та-да!".

Она сопела вокруг моего члена. Ее глаза уставились на мои груди. Она впилась пальцами в мой крестец и сосала с такой страстью. Наслаждение накатывало все быстрее и быстрее. Блаженство вот-вот должно было вырваться из меня. Я не мог больше терпеть ее сосание.

Это было так горячо. Мы были в раздевалке. Я схватила ее светлые волосы, чтобы крепко держать ее голову. Я смотрела в ее блестящие голубые глаза. Моя киска сжалась. Соки пропитали мой пылающий куст. Мой сладкий мускус наполнил мой нос. Мои девятнадцатилетние яичники наполнились семенем для нее.

"Мама!" Я глубоко дышала, когда достиг пика, мой член пульсировал у нее во рту. "Проглоти все! Пожалуйста!"

Я взорвалась.

Моя сперма хлынула в голодный рот моей матери. Я содрогнулась, моя киска сильно и быстро конвульсировала. Дикое наслаждение пронеслось через меня. Мои волосы танцевали и колыхались, когда я заливала мамин рот своей вытекающей спермой. Наслаждение вырывалось из меня. Это невероятное и дикое блаженство. Это было потрясающе. Я наслаждалась им. Перед глазами плясали звезды.

Мое сердце колотилось от удовольствия. Прилив блаженства быстро и горячо пронесся через меня. Я застонала, мои бедра покачивались из стороны в сторону. Восторг хлынул из меня. Это был удивительный поток блаженства, который струился по моим бедрам.

"О, да, да", – простонала я. Мои глаза затрепетали. "О, мама, ты потрясающая. Ты замечательная. Я люблю это, мама!"

Она с голодом сосала мой член. Она ухаживала и любила мой член. Она высасывала всю мою сперму, извергающуюся из яичников. Наслаждение пронеслось по моему телу. Моя киска конвульсировала и извивалась, добавляя волны наслаждения. Блаженство вырвалось из моего члена и захлестнуло мое тело. Мои ноги подгибались, когда я заливала в мамин рот струю за струей свою сперму.

Мое сердце колотилось в груди. Я глубоко вдохнула. Я закатила глаза. Это блаженство было невероятным. Мне нравилось кончать как футанари. Я покачала головой, струйки моих соков стекали по бедрам. Мама высосала последние капли моей спермы.

Мой оргазм достиг пика. Умер.

"Черт, мам", – задыхалась я. "О, вау, это хорошо. Ты потрясающая, ты знаешь это?"

Она убрала рот с моего члена и отдышалась. Она уставилась на меня, затем открыла рот. Я вздохнула, увидев, как она высунула язык и доказала, что проглотила все до капли. Затем она провела языком по губам, собирая несколько капель, которые успели вытечь.

"Ты восхитительна", – стонала она. "Ммм, я так давно не пробовала сперму". Она приподнялась, и ее руки сжали мои груди. "А ты такая милая, Дженни. Ты выросла в красивую женщину".

"Фута", – задыхалась я.

"Да." Мама сделала шаг назад, а затем начала расстегивать пуговицы на своей блузке, обнажив кружевной серый бюстгальтер. Он обхватывал ее большие сиськи. "Ты сексуальная фута. Когда я мельком увидела твой член, когда ты была в больнице в воскресенье, во мне что-то изменилось. Я перестала видеть в тебе свою дочь. Ты стала чем-то желанным. Я так хотела отсосать тебе. Это поглотило меня".

"Отсюда чулки до бедер и короткие юбки?" спросил я, приподняв бровь.

"Я купила их в перерыве той ночью. Моя начальница позволила мне сбегать в магазин и купить их, когда я не работала за ее компьютером".

Было ли сейчас походящее время спрашивать о мисс Петровой? Нет, не сейчас, когда она с трудом выбиралась из блузки. Ее большие сиськи хотели вырваться из лифчика. Она расстегнула их спереди. Ее сиськи выскочили наружу. Они были большими и пышными. Они колыхались вместе, плоть пульсировала. Темно-красные соски, которые я кормил в детстве, были твердыми. У меня во рту было желание пососать их.

Я опустилась ниже и вцепилась в один из них.

Кровосмесительный порыв пронесся во мне, когда я сосала ее сосок. Мне нравилось ощущать ее во рту. Я обводил ее языком. Я дразнила ее. Наслаждалась ею. Она застонала, ее бедра покачивались вперед-назад. Она издавала такие порочные звуки, которые усиливали во мне возбуждение.

Я слышал, как она снимает юбку. Я хотела продолжать сосать ее сосок, но мне также хотелось посмотреть, что у нее было под юбкой. Я разорвала поцелуй и улыбнулась, увидев, что пара серых трусиков, почти стринги, прижалась к бритым губам ее киски.

"У тебя нет волос", – сказала я, глядя на ткань. Она была полупрозрачной до самого начала ее киски, а затем становилась непрозрачной. "Вау".

Она покраснела. "Я услышала об этом на работе и попробовала".

Мисс Петрова заставила ее сделать это. Извращение.

Моя мама сняла их, и новый аромат наполнил раздевалку. Ее терпкая страсть. Он смешивался с моим сладким мускусом. Ее груди колыхались, когда она наклонялась, сдвигая свои изящные трусики на чулки до бедер. Ей не нужна была подвязка, чтобы удержать их. Они прилипли к ее бедрам. Она вылезла из трусиков и посмотрела на меня.

Наши глаза встретились. Между нами проскочило животное, кровосмесительное электричество. Образовался магнитный заряд.

Я в мгновение ока оказалась на ней, прижав ее к стене раздевалки. Наши губы целовались в безумной страсти, соленый привкус моей спермы задерживался у нее во рту. Ее большие груди прижались к моим круглым грудям. Ее рука проскочила между нашими телами и схватила мой член, зажатый между нашими животами.

Я стонала в диком поцелуе с мамой. Ее рука прижимала мой член к ее телу. Я сделала шаг назад, чтобы мой член скользнул вниз к ее выбритому лобковому бугорку, а затем уперся в ее сочные складочки. К входу в ее пизду.

Я вошла в киску, которая родила меня.

Дикий прилив кровосмесительного блаженства пробежал через меня, когда я погружалась все глубже и глубже в ее тугую пизду. Ее руки обвились вокруг меня, ногти царапали мою спину. Она стонала в наши губы с лихорадочной страстью. Я содрогнулась, когда вошла в нее до конца.

Я была полностью в ней.

Это были все мои фантазии последних нескольких дней, воплощенные в жизнь.

Мама застонала. Ее язык танцевал с моим. Я крепко поцеловала ее. Я провела языком по ее рту. Мне нравился ее вкус. Ощущение ее киски, обхватившей мой член. Я отпрянула назад, ее оболочка прижалась ко мне.

Мы оба застонали.

Тепло прокатилось по моим венам. Моя киска сжалась, когда я снова вошла в ее пизду. Я глубоко и сильно вошла в ее пизду. Она обхватила меня шелком. Мои груди прижались к ее мягким бугоркам. Ее соски терлись о мои.

Я разорвала поцелуй и посмотрела в ее голубые глаза. "Мамочка!"

"Да, да, Дженни!" – стонала она. "О, это невероятно. Ты во мне. Ты действительно во мне! И у тебя он такой толстый".

"Ты такая тугая!" Я сильно входила в нее, наслаждаясь тем, как пизда моей матери захватывает меня. Это был лучший поход по магазинам.

Ее киска сжималась вокруг меня. Массировала меня. Я стонала, наслаждаясь каждым сильным толчком в ее пизду. Я содрогалась, моя пизда горела. Соки стекали по моим бедрам. Я глубоко дышала и стонала, когда входила в нее. Я сильно погружалась в нее.

Быстро.

Я вошла в ее пизду до упора. Я накачивала ее со страстью. Я входила в нее до упора, снова и снова. Она чувствовала меня невероятно сильно. Она держала меня в этой крепкой, горячей хватке. Она массировала меня. Я обожала это. Я наслаждалась каждым мгновением, когда ее киска обхватывала меня.

Она сводила меня с ума.

Я ткнулась носом в ее нос. Я смотрела в ее глаза, когда со страстью вводила свой член в ее пизду. Она стонала и сильно сжимала меня. Она крепко держала меня. Ее киска массировала меня.

Приближая меня к тому чудесному моменту извержения.

"Да, да, да!" – задыхалась она. "О, Боже, Дженни! Я собираюсь кончить с твоим членом внури себя!".

"Сделай это, мамочка!" Я стонала, жар в моей киске нарастал. Наслаждение, струящееся по моему члену, созданное ее шелковистой плотью, согревало мою пизду. Мои яичники наполнились спермой. "Я сейчас взорвусь в тебе, мамочка!".

"Да!" – задыхалась она, а затем задрожала.

Ее тело выгнулось. Ее киска извивалась вокруг меня. Моя мама кончила. Ее груди терлись о мои сиськи, в то время как я погружался в спазмирующую пизду. Ее пизда пульсировала и извивалась, ее кровосмесительная плоть сосала мой член.

"Мамочка!" Я задыхалась и погружалась в нее. Я изверглась.

"Дженни, да!" – стонала моя мать.

Ее киска сильнее спазмировала вокруг моего члена. Моя сперма хлынула в нее. Моя киска конвульсировала. Наслаждение пронеслось по моему телу. Эти удивительные волны восторга вытекали из моей пизды, а толчки экстаза, вырывающиеся из моего члена, подхватывали их. Эти два блаженства пронеслись в моем сознании.

Я прижалась к маме и крепко поцеловала ее. Наши языки порхали, пока струя за струей моей кровосмесительная фута-сперма вытекала в ее пизду. Из моей пизды хлынули потоки блаженства. Эйфория накатывала на мой клитор и член.

Я достигла вершины наслаждения. И замерла там на одну чудесную секунду.

Я застонала, когда выпустила последнюю порцию спермы в мамину киску. Ее плоть пульсировала вокруг меня, когда мы содрогались вместе. Наши обнаженные груди были тесно прижаты друг к другу, ее большие сиськи были такими пышными и мягкими на фоне моего круглого бугра. Мне нравилось чувствовать, как она конвульсирует вокруг меня, когда ее собственное кровосмесительное удовольствие умирает.

"О, Дженни, да", – стонала она, разорвав наш поцелуй. "Это было невероятно. Мне все равно, что…"

"Что там происходит?" – потребовал сердитый голос. "Вы были там слишком долго, и теперь там стонут?"

Решетчатая дверь раздевалки распахнулась. Адель стояла там. Ее челюсть отпала при виде нас, прижавшихся друг к другу. Цвет исчез с ее лица. Она сделала шаг назад, когда я застонал. Она знала, что я трахаю свою мать.

Нас застукали.

Продолжение следует…