Невероятная история распутного августа. Глава 1

Глава 1. Славный чертенок.

Ольга внезапно повернулась ко мне и ее большие глаза впились в мое лицо.

— Как давно ты спишь со Светой? – требовательно спросила она. – Только не рассказывай мне сказки, что вы этого не делаете!

Да-а, вопрос задан, мягко говоря, не простой. Двумя словами не отделаешься, учитывая, что Ольга – это мать Светланы, т.е. моей любовницы. К тому же дело усугубляется еще тем, что Ольга уже несколько месяцев тоже является моей любовницей. Вот так все получилось весьма своеобразно, если можно так выразиться. Как видите, могут возникнуть определенные проблемы, если спишь и с мамой, и с ее дочерью.

Но, пожалуй, лучше начать мой рассказ по порядку. Влад и Ольга – это супружеская пара, с которой я много лет поддерживаю приятельские отношения. Естественно, что я знаю их дочь Светлану с самого ее младенчества до настоящего времени. Мы часто проводили свободное время вместе и нисколько не тяготились таким времяпровождением. Годы шли, мы становились старше. Ну, а Светка из розового младенца превратилась сначала в маленькую, пухлую девочку, которая любила забираться мне на колени и требовать расказать ей сказку, а затем в угловатого подростка с нескладно торчащими руками и ногами. Тем не менее это внезапно выросшее чудо не бросила привычку сидеть у меня на коленях. Хотя она теперь стала требовать вместо сказок каких-нибудь более интересных баек. Желательно с приключениями и лихими поворотами сюжета. Хорошо, что я всегда много читал и мне не составляло особого труда озвучить девочке когда-то прочитанный рассказ или даже компиляцию из разных источников. Думаю, что их авторы не будут на меня в особой обиде за это.

Прошло еще несколько лет и наш голенастый гадкий утенок стал превращаться в довольно симпатичного лебедя. Вернее, лебеденка. Светлана округлилась во всех нужных местах и у нее выросли две небольшие, но весьма прелестные грудки. Она сначала очень стеснялась своего девичьего сокровища, но затем привыкла. А через некоторое время она научилась использовать свои девичьи прелести по назначению, т.е. для охмурения мужского населения вокруг себя. Естественно, что я тоже вошел в список объектов для атаки, сначала понемногу, а затем во всю полную силу охмурения. Вполне понятно, что озорница действовала весьма осмотрительно и не вызывала никакого осуждения от своих родителей в первую очередь. Надо ли говорить, что привычка сидеть у меня на коленях не была забыта. Только теперь я чувствовал не худую задницу нескладного подростка, а, можно сказать, прелестный задок совсем юной и довольно симпатичной девушки. Уж не знаю почему, но родители Светы совершенно на этот факт не обращали внимания. А я тем более, т.к. получал чисто эстетическое удовольствие от этого. Да-да, уверяю вас: только эстетическое и ничего более!

Возможно, вы станете меня осуждать, что я немедленно не прекратил эту игру с девочкой, которую, по правде говоря, начала девочка, а не я. Но нисколько не хочу оправдываться. Тем более что мне самому эта игра нравилась и я совершенно не задумывался, во что это выльется в дальнейшем.

Светлана продолжала оттачивать на мне искусство женских чар. Она обожала целоваться. Все вроде бы вполне невинно – просто поцелуй в щечку. Но иногда этот поцелуй получался не совсем в щечку, а почти целиком в губы. Губки у девушки уже были что надо: красивой формы с особо прелестной нижней пухлой губкой. Света особенно в отсутствии рядом родителей всегда старалась целовать меня в губы при встрече, открывая передо мною дверь их квартиры. Я старался избегать этого, говоря, что только что курил или что-то подобное. Но избегать получалось плохо. Особенно, когда девочка обвивала мою шею руками и у нас получался вполне эротический поцелуй на несколько секунд. Я старался сам прервать этот поцелуй, резонно опасаясь появления в прихожей родителей шкодливого ребенка.

— Света, что ты делаешь? – строго шипел я на баловницу, сердито округлив глаза. – Хочешь, чтобы меня инфаркт хватил или твои родители меня придушили?

Предполагаемая виновница моего инфаркта хихикала и изображала Аленушку возле березки. Только роль березки выполняла стена прихожей. Она невинно опускала вниз глазки, в которых бесенята играли в чехарду.

— Что ты там застрял в прихожей? Иди ко мне на кухню. Я как раз кофе сварил. Будешь? – голос Влада прервал нашу мизансцену. Я снял туфли, одел гостевые тапочки и прошел на кухню. Бесенок-искуситель шел передо мной, красиво виляя попой. На кухне я поздоровался с Владом и обменялся поцелуем с Олей. Заметьте, этот поцелуй был в щечку. Ольга тогда была еще влюблена только в своего мужа и я был только старинным другом семьи.

Я протиснулся на свое обычное место за кухонным столиком в уголок между стенами и холодильником. Мне на колени немедленно примостилась Светлана.

— Вот твой кофе, – передо мной была поставлена чашка с ароматным напитком. – Хочешь что-нибудь дополнительно?

Я отказался. Бесенок на моих коленях почему-то не сидел спокойно, а продолжал умащиваться. Такой массаж моих коленей крепким девичьим задком вызвал немедленный отклик в другом месте. Эрекция дала о себе знать. Малолетняя чертовка зато почти успокоилась. Только изредка она двигала бедрами, чтобы не дать моей естественной реакции сойти на нет, как я подозреваю.

Я потянулся к чашке. Света схватила мою чашку раньше меня, отпила глоток и со словами "Неплохой кофе!" передала чашку мне. Я стал пить кофе и между нами продолжался какой-то ничего не значащий разговор. Про себя я решал, как мне поступить в дальнейшем. Вариант благочестивого отступления "Светочка, так делать низзя" после такой эрекции отпадал сразу. Тем более, что, благодаря усилиям Светкиной задницы, стояк был "мама, не горюй!". Значит, придется принять вариант "будь, что будет!" Чтобы отвлечься, я стал обдумывать месть коварному чертенку. Отшлепать ее по заднице? Слишком эротично, хотя и приятно. По крайней мере мне. Грубо поставить ее на место? Поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Остается вариант "катюзи по заслузи" (в переводе с украинского "тем же самым по тому же месту").

— Светик, будь другом – принеси мои сигареты из куртки! – попросил я, стимулируя просьбу похлопываньем по бедру девочки. Света неохотно пошла выполнять мою просьбу. Я немедленно забросил ногу на ногу. В первую очередь, чтобы скрыть эрекцию. Ну, и Светка не сможет сесть на прежнее место.

— И где я теперь сяду? – недовольно проворчала она, подавая мне сигареты и испепеляя меня взглядом.

— Садись рядом со мной, – ответил я. Мое сиденье было довольно широким и мы с трудом, но смогли поместиться вдвоем. Мне пришлось сильно сместиться назад, но все равно я чувствовал себя более свободным, чем раньше, когда Светка резвилась с моей эрекцией.

Тем временем уже стемнело и мы перебрались в гостиную, чтобы посмотреть принесенную мной видеокассету. Я не помню, что на ней было: то ли "Крестный отец", то ли "Эмманюэль" с Сильвией Кристель в главной роли. На диване расположилась Олина мама, где она вскоре уснула минут через 10-15 после начала фильма. Влад и Оля расположились в креслах. Влад предлагал мне сесть в кресло, но я отказался, мотивируя тем, что мне неудобно сгонять его с заслуженного места. На самом деле я опасался, что Светлана опять сделает попытку усесться мне на колени. Хотя это было маловероятно, т.к. мест для посадки хватало всем в избытке. Я уселся на стул рядом с Олиным креслом и на всякий случай забросил ногу на ногу. Левую руку положил на колени, а правую забросил за спинку своего стула. Бесенок поставил свой стул за креслом матери и оказалась чуть сзади меня с правой стороны. Поначалу все было тихо и спокойно и все внимательно следили за событиями на экране. Затем Светочка опять приступила к активным действиям. Она взяла мою правую руку и положила мою ладонь на свое колено, накрыв ее своей ладонью. Коленка была круглая и приятная наощупь. Некоторое время она поглаживала мою ладонь на своей коленке, а затем облокотилась на спинку кресла матери, предоставляя мне полную свободу действий. Тем временем грешник во мне в пух и прах разбил праведника и я стал гладить аппетитную Светину ножку. Сначала коленку, а затем стал поглаживать ее бедро, забираясь все глубже под подол халатика девушки. Я старался незаметно наблюдать за лицом Светы. Казалось, что она полностью увлечена происходящим на экране телевизора. Только чуть более учащенное чем обычно дыхание выдавало, что мои поглаживания внутренней части ее бедра не остались незамеченными. Наконец край моей ладони прикоснулся к девичьим трусикам. Я замер и некоторое время не двигал ладонь. Через некоторое время я продолжил поглаживания, т.к. Света никак не выразила никакого протеста моим действиям. Теперь я гладил Свету по трусикам между ногами, заставив ее немного раздвинуть ножки. Я просовывал свою ладонь глубже под девочку и нежно сжимал ее естество в своей ладони. Ее трусики были не кружевными, а, видимо, обычными плотнохэбэшными, поэтому я едва чувствовал под пальцами Светину щелочку. Попытка захватить краешек трусиков с дальнейшим проникновением непосредственно к половой щели не увенчалась успехом.

Света между тем сидела, закрыв глаза и чуть приоткрыв рот. Не думаю, что она заснула. Это шутка юмора такая, если вы не поняли. Тем не менее это заметил Влад и шепотом сообщил, что ребенок уже спит. Я по-быстрому эвакуировал свою руку из-под подола халата Светланы, которая тут же открыла глаза и стала бурно протестовать против поползновений своих родителей отправить ее спать в постель. В конце концов пришли к решению досмотреть фильм, до конца которого оставалось минут 15. Это время прошло без всяких эксцессов. Влад часто посматривал на дочь и мне как-то не улыбалось, чтобы он обнаружил мою руку между ножек Светы.

Наконец фильм закончился. Я стал прощаться со всеми. Света целомудренно чмокнула меня в щеку, как-то загадочно улыбнулась и певуче сказала: "Приходите к нам еще". Я кивнул в ответ, поблагодарил всех за прекрасный вечер, вызвав этим особое веселье Светланы, и покинул гостеприимный дом.

Вскоре я уже был дома, где принял душ, сменил белье и улегся в постель. Некоторое время повспоминал прошедший вечер, а затем незаметно провалился в сон.