Обмен братьями

Все герои, участвующие во взрослых играх, старше 18 лет.

На начало рассказа:

Николай. Отец, 36 лет.

Ольга. Мать, 31 год.

Татьяна, сестра, 10 лет.

Ирина, сестра, 8 лет.

Анна, сестра, 6 лет.

Светлана, сестра, 4 года.

Владимир – это я, новорожденный.

Петр, приблудный, около 50 лет.

Я родился в интеллигентной деревенской семье, папа был учителем, затем директором школы в нашем селе Троицком, а мать была, по рассказам сестер заведующей фельдшерско-акушерского пункта (Фельдшерско-акушерский пункт (ФАП) — структурное подразделение лечебно-профилактического учреждения, осуществляющее доврачебную первичную медико-санитарную помощь в сельской местности).

После моего рождения мать на работу не вышла – я был пятым ребенком – и стала домохозяйкой, вернее, домоправительницей, поскольку забота о пяти десятках пернатых, двадцати овец/коз, коровы с теленком, и кучей свиней (я их боялся и к свинарнику, что был на отшибе немаленького двора, не подходил) досталась ей и сестрам. Еще у нас был старик, не родня, отец его подобрал замерзающего по дороге из города, по имени Пётр, а дети называли его дядя Петя, ему было лет сто, по моему детскому впечатлению. Потом, когда он умер, и мы его похоронили, оказалось, что прожил он 63 года.

Дядя Петя был моим лучшим другом, он рассказывал мне сказки, сестры тоже при этом сидели рядышком, делал луки и стрелы, помогал вытачивать меч, деревянный, конечно, учил кидать ножи, которые он, втихаря от отца, постоянно выделывал из дисковых пил (железа или стали, я не знаю точно) для продажи местной гопоте.

По субботам Петя топил баню, сначала запускали детей, меня вместе с сестрами, затем шла мама с двумя-тремя соседками, а последним шли отец и Петя.

Для меня не было секретом, как устроено «плохое слово», так мы называли гениталии, с четырьмя-то сестрами, у девочек и мальчиков. Мой заинтересованный взгляд на расцветших сестер как-то углядели родители. Перенесли одну из кроватей в неотапливаемую комнатку, бывшую ванную, наскоро настелили полы, сказав, что теперь я буду спать здесь. В баню я теперь ходил с отцом и Петром.

Когда мне исполнилось десять лет, я, как и мои сестры, перестали ходить в баню – мы переехали в город Барнаул, Петя уже умер, а в нашей большой квартире (объединенной 3- и 4-комнатной) было аж две ванны.

К моему восемнадцатилетию все сёстры успели выскочить замуж, родители довольствовались бОльшей квартирой, а мне досталась меньшая.

Папа занялся бизнесом, в чем преуспел, денег куры не клевали, а в тёщиной комнате (кладовке) в моей половине был устроен хитрый железный ящик, высотой под три метра, шириной 25 см, глубиной около метра.

Отец мне показал его, наказав никому никогда об этом не говорить, самому не подходить, пока папа жив.

Трешку папа переоформил на меня, 4-комнатную на сестру Свету (она самая младшая из моих старших сестер) и вместе с мамой они уехали за границу. Что там случилось и как, неизвестно, но их кремировали в Индонезии.

Я учился на первом курсе на химико-технологическом факультете Политехнического института на платной основе. До конца учебного года проблем с оплатой обучения или долгов не было, а вот потом…

После символических похорон (Таня с мужем ездили на Бали, привезли в специальных урнах для праха то, что осталось от родителей), как старшая по возрасту Таня распределила, как мы поступим с наследством. В сейфе отца было около 10 тысяч долларов, 2 миллиона рублей и, совсем немного, маминых драгоценностей.

Трешка доставалась мне, 4-комнатную решили продать, деньги поделить между сестрами поровну.

Света с мужем предложили забрать 4-комнатную себе, свою двухкомнатную продать, а деньги, полученные поделить между тремя сестрами.

Они долго считали, пересчитывали, Аня отказалась от своей доли (у неё муж богатый); в итоге пришли к консенсусу.

Таня и Ира жили в Москве, куда и укатили, Аня с мужем жили в Ростове-на-Дону и тоже уехали. Остались мы со Светой и ее мужем. Первое, что муж сделал, замуровал дверь между квартирами, показав мне, что родственные связи поддерживать не собирается. Ну, не хочешь, как хочешь, подумал я и, первым делом решил провести единоличный аудит в папином тайнике.

Таня с Ирой приехали отметить сорок дней. Аня была на сносях и сказала, что участие в тризне принимать не будет. Заказали кафе, недалеко от дома, собрали небольшую стайку родственников и друзей. Мы же православные, и это, вроде как долг перед умершими родителями, правда, ма – татарка, а па – атеист. Сестры переночевали в моей квартире, узнав, что зятек не желает знаться, не захотели его далее видеть.

— Но Светка – наша, с ней поддерживаем отношения, – сказала Старшая. – Ты, Вовик, переезжай в Нерезиновую. Не сегодня, конечно, мы поищем обмен, переведешься в московский вуз. Когда Света убедится, что муж – дерьмо, разведется, ее тоже заберем к себе поближе. Ты, Светка, не беременей, всегда успеешь, не тот оказался у тебя партнер.

Долги по обрядам – осталась годовщина – решили провести в узком семейном кругу: здесь, в Барнауле через год ни папу, ни маму никто и не вспомнит.

Когда старшие сестры уже уехали, я позвал Свету ко мне попить кофе, или чай…

Короче, я подвел ее к папиному сейфу, открыл хитро устроенные замаскированные замки. Мы думали, что же там есть – а там были только распоряжения нам обратиться к швейцарскому нотариусу в Женеве, чтобы открыть тайную часть завещания.

Это была музыка в долгую, нет ни денег, ни загранпаспортов, опять надо к старшим сестрам обращаться за помощью.

Со мной учился мой приятель Дима, когда я остался один, его родители предложили перебраться к ним, в комнату освободившуюся после недавно вышедшей замуж дочери. Наши дома находились в пешей доступности, я поблагодарил Димину маму Елену Владимировну, сказав, что буду приходить к ним часто, но в связи неудобным родственником квартиру оставлять без присмотра не могу.

Катя, сестра Димы, красавица, спортсменка и прочее, была на пять лет его старше, и познакомилась с моей сестрой Светой, очень быстро они стали «не разлей вода».

Катя работала со своим мужем в организованном ими с другой парой предприятии по организации свадеб, банкетов, детских утренников и прочей лабуды.

В отличии от наших резвых сестер, и Дима и я были ботанами, заучками, интровертами в глубокой стадии. Разумеется, оба были девственниками. Я хотя бы в детские годы видел сестер в разных видах, а Дима и этого не делал.

Интродукция.

С легкой руки Кати, что у них со Светой было – чаепитие, или кофе-микс, история умалчивает:

— Светуль, тут у меня обнаружился полуприличный сайт про секс, разврат, инцест, геев и лесбиянок и тому подобная проебень bestweapon называется. Там умные люди пишут о не совсем умных действиях приличных и не очень приличных людей. Так-то я смотрела порно, читала в классике Куприна, или Толстого с Буниным, но такого как там не ожидала. Но у меня к тебе предложение – наши братья молодые девственники, причем, на мой взгляд, неизлечимые. У тебя была измена с мужем?

— Нет, но я думала на эту тему, – Света с интересом посмотрела на подругу.

— У меня были контакты до свадьбы с моим теперешним мужем, а подружка, бывшая, разумеется, сказала, что с таким, как у моего мужа хозяйством не особо и разгуляешься. Знамо дело она моего благоверного опробовала, раз знает о размере его члена…

— А какой у него размер? Ты не подумай плохого, просто я у своего измеряла, когда сотрудницы на работе спрашивали о росте, толщине и прочем, так вот истинный (со сдвинутой кожей) он был, в эрегированном состоянии, 12 сантиметров…

— Тебе «повезло», – Катя пальцами показала кавычки, – у моего 13. Но это моя тайна, мои сотрудницы тоже сразу после свадьбы интересовались. Но я вот о чём: в том сборнике рассказов куча подразделов, все рассказы прочитать года не хватит. Я стала читать самые рейтинговые и переводные – там народ меняется женами, мужьями, мачехами, дочерями, а такой случай, как у нас не нашла.

— Катя, я с твоим мужем не хочу…

— Тебе никто и не предлагает, я предлагаю обмен братьями…

— Думаешь, они согласятся…

— Конечно, я только не знаю, как приступить с таким предложением к нашим мальчикам…

— Что тут знать, мой брат вырос среди девочек, у него никаких препятствий к общению организмами нет. В глубоком детстве он спал (не сексуально) с нами, четырьмя сестрами в одной комнате, мы вместе купались в бане. Когда он стал заинтересованно смотреть на старших сестер, его отселили в бывшую ванную, наскоро ее переоборудовав. Я спрошу его, а он спросит твоего братца на предмет близости. Только, чур, я со своим братом трахаться не буду.

— Так для этого и обмен братьями, чтоб не было инцеста.

Подруги пришли к выводу – перекрестному сексу быть! Они решили расшевелить нас, чтоб стали, наконец, мужчинами.

Вот и сценарий, наскоро вылепленный ими: мы, мальчики, очень стеснительные, не можем познакомиться ни с одной девушкой. А ведь все на поверхности: у нас есть активные сестры, если мы вчетвером соберемся покончить с девственностью ребят никто препятствовать не сможет. И Дима, и я с восторгом согласились.

Мы разделимся на пары Катя-Вова и Света-Дима. Девочки проследят, чтоб ребята исправили несправедливость – не быть мужчинами в 18 лет.

Пока мы думали, где нам трахнуть сестер, позвонила Таня, что у нее и ее мужа есть загранпаспорта, и денег хватит, нам остается только ждать. Но не пассивно, а получить, наконец, загранпаспорта, денег она пришлет.

Месяц пролетел незаметно, мы все получили загранпаспорта, оформили выездные документы и тут радостная Таня сообщила о наличии в Москве филиала швейцарского банка, где все траблы можно решить без посещения Швейцарии, заботливый папа предусмотрительно оставил такую форму получения наследства. Зимой, продолжала Таня, всем семейством отправимся на лыжный тур.

Тут случился Светин день рождения, решили отметить его в моей квартире. Собралось человек десять-двенадцать, мужья сестер не пришли. Всё было, как обычно бывает на сборище молодых, большей частью холостых-незамужних. И танцы-шманцы, обнимашки, поцелуйчики, к 2 часам ночи нас осталось только четверо, остальные попадали, уехали, уснули – так намешали, редко выставляемые в безлимитном количестве, виски и текилу. Пиво «Балтика» и водку «Смирнофф» вообще только мы с Димой и пили. Забугорные самогоны нам не понравились.

Вот так, слегка навеселе, полные задора и огня мы решили провести задуманное мероприятие. В зальной комнате оставались спящие, в спальне тоже кто-то дрых, нам выпало все завершить в кабинете, так мы обозвали вторую спальню. Там был только один диван, раскладной, но на четверых маловат, вроде.

Света поинтересовалась:

— Кто-нибудь резинками запасся?

— Нет, – понуро ответили мы, – не было же намерений сегодня это делать…

— Катюш, у тебя как с этими днями?

— Завтра или послезавтра, мне резинка есть или ее нет без разницы.

— Тогда вы приступайте, только, Катя, я тебя прошу…

— Всё я понимаю и без тебя знаю…

— Я схожу с Димой к нам, у меня где-то презики завалялись.

Они ушли мы с Катей приступили, об этом столько написано, но все равно – первый раз, он трудный самый. Скинув с себя все, я приступил в лучших традициях порно, которого насмотрелся, к нижним губам Кати, но она остановила меня:

— С этими штучками в следующей сессии. Ты сейчас, как любой новичок, только сунешь сразу и кончишь, я в этот раз тебе помогу, чтоб ты не травмировался душой, начинай.

Я долго елозил, не попадал, глаз же там нет, пока Катя сама не направила, дернувшись три-четыре раза я кончил, покраснел, испугался, что второго раза не будет, но Катя твердой рукой удерживала меня, не давая покинуть ее пещерку.

— Не пугайся, малыш, это у всех так, через двадцать секунд у тебя снова встанет. У тебя хороший член, в следующий раз измерим, но больше, чем тринадцать сантиметров…

— А тринадцать это много или мало для тебя?

— Тринадцать у моего мужа, ты прошел глубже…

Вскоре, как и предсказала Катя я был готов к новым действиям, минут пять я продержался, опять отдохнул не вынимая, третий раз был уже лучше:

— Нормально, – сказала Катя, – иди в ванну, я сейчас подойду.

В ванной под душем мы мыли друг друга и доигрались еще до одного стояка. В этот раз Катя была в позе догги-стайл от моих неумелых, но старательных действий она, наконец, застонала, поймала свой приход.

Уже сполоснутые мы чуть ли не голышом проходили к себе, как один из парней, вывалился из туалета, нас увидел и попытался примкнуть к нашему дуэту.

— Как на счёт лямур де труа?

— Иди парень, нам не до тебя, – отмахнулась Катя.

Дойдя до своей постели, мы обнялись и так и уснули.

Утром, выйдя в зал, мы обнаружили Свету и Диму, трахающихся на столе, вернее Света была на столе, а Дима проникал в нее стоя рядом. Где-то в спальне раздавались стоны и скрипы какой-то еще пары.

— Какой счёт, Светуля? – спросила Катя.

— Шесть – один, а вас?

— У нас четыре, и мы хотим еще, а что за один?

— Один не донес. ..

И они захихикали. Силён, друг, я так, наверно, не смогу.