Одна из множества твоих историй

— Ну, пока, моя дорогая. Я тебе позвоню, как договоримся с девчонками, – говорит тетя Вика, когда вы все вместе выходите из подъезда на крыльцо. – Спасибо за мед, Лен. Как испеку тортик, жду вас в гости.

— Молодец, ты моя рукодельница. Мастерица на все руки. Я всем подружкам говорю, что Вика может все своими руками сделать.

— Ну, не все, – смеется тетя Вика, поднимая пакет с большой трехлитровой банкой меда. – Что-то зябко так у вас вечером в одном платье без кофты, пойду я уже.

— Сынок, не забудь завтра заехать к дяде Максиму, забрать электроплитку, – говорит мама, обращаясь к тебе. – Ты сейчас домой сразу поедешь?

— Да, особо планов уже никаких нет. Домой спать.

— Ага, знаю. Еще будешь до трех ночи сидеть, как обычно, – говорит мама, покачав головой. – А ты не мог бы Вику подкинуть, а-то ей мед тащить сейчас по холоду.

— Без проблем, – отвечаешь ты, нажимая кнопку разблокировки дверей автомобиля на пульте сигнализации.

— Да, не надо, спасибо, зайка. Я сама дойду как-нибудь, тут же недалеко совсем.

— Ну, как хотите, – говоришь ты. – Хотя мне совсем несложно подвезти, я же в соседнем дворе живу.

Тетя Вика смотрит на тебя, скловнив голову немножко набок:

— Ну, хорошо. А-то правда ветер еще такой, поехали. Куда садиться?

— Да, можете вперед, – говоришь ты, открывая правую дверь для тети Вики.

— Оп, – тетя Вика плюхается попой на переднее сидение, подтянув ножки под торпеду. – У тебя автомат коробка передач?

— Механика, – ты повернул ключ в зажигании, зажег фары ближнего света и машина тронулась с места, выруливая из запутанных пятиэтажных закоулков плохо освещенного родительского двора.

— Тут такой лабиринт Минотавра у вас. Я еле дорогу сегодня нашла. У нас как-то все проще.

— Думаю, что это с непривычки, – отвечаешь ты, делая левый поворот на презжую часть.

— А у Димки моего автомат, Пежо, – после непродолжительного молчания говорит тетя Вика. – Сейчас что-то он все чинит свою коробку передач. Это тоже Пежо ведь у тебя?

— Рено Сандеро, не так давно купил, кстати. – следя за дорогой ты периодически поглядываешь в сторону тети Вики. Она сидит, поставив пакет с банкой меда между ногами и смотрит вперед. Фонари с равной периодичностью высвечивают ее профиль со вздернутым носиком и высокими скулами. На тете Вике летнее разноцветное платье из тонкого материала, через который немножко просвечивает ее белый бюстгальтер.

— Я, честно говоря, такой профан во всем, что касается автомобилей и техники, – признается тетя Вика, – Все, что сложнее микроволновки, в руки не беру, – смеется она.

Тете Вике около пятидесяти, уже достаточно давно она живет в Москве, где работает администратором в каком-то частном детском садике. В годы твоего детства, когда Вика со своим бывшим мужем дядей Андреем еще жили в вашем городе, они очень сильно дружили с твоими родителями. Ты, как ребенок, был тоже дружен с их сыном Димкой, который был младше тебя всего на полгода. С годами ваша с ним связь, как это частенько бывает, почти сошла на нет. А вот твоя мама продолжает общаться с тетей Викой, а та в свою очередь, каждое лето приезжает отдыхать в Анапу, где у нее все еще осталась большая трехкомнатная квартира.

— На море уже ходили? – спрашиваешь ты, чтобы поддержать разговор.

— Еще пока нет. Вот завтра собираюсь. Но я не люблю в черте города – слишком много народу. Мы ездим с подружкой на Утриш.

— Честно говоря – ни разу там не был, – признаешься ты. – А там что, меньше людей?

— Утром вообще никого нет. Хоть голышом загорай. – говорит Вика. Ты представляешь себе картину, как тетя Вика с подругой приходят на пляж, расстилают подстилочку, потом она снимает платье и сверху на него кладет свой бюстгальтер, оставаясь в одних трусиках. Большая грудь Виктории, о которой ты мечтаешь со школьной скамьи еще, свисает вниз двумя манящими грушами, когда она склоняется к пакету за солнцезащитным кремом. От этой фантазии у тебя в штанах мгновенно становится тесно.

— Ничего себе, – говоришь ты, чуть не укатив, замечтавшись, на встречную полосу. – Мне было бы неловко голышом.

— Ну, неловко, это когда посторонние на тебя смотрят, – отвечает Вика, машинально оттягивая подол платья вниз. – Я же тебе говорю – вообще нет ни души. Ты не представляешь, какая красота там утром. Море такое чистое, прозрачное. Камешки под водой.

— Здорово, – говоришь ты. – Надо бы как-нибудь самому собраться, все нет времени. Я на море за все лето только два раза был.

— А вы все такие, местные. Я и сама такая была, – улыбается тетя Вика. – Вот, зайка, можешь здесь остановить, у девятиэтажки, чтоб во двор не заезжать. Там тяжело так разворачиваться.

— Да, мне не особо-то сложно, – говоришь ты. – Давайте уж довезу до подъезда, раз заехали.

— Как знаешь, – отвечает Вика, слегка приподнимая пакет с банкой меда, стоящий в ногах.

Кое-как тебе удается протиснуться между маленьким китайским грузовичком, загородившим проезд к тети викиному дому. В остальном – там оказывается немало мест для парковки и получается подъехать к самому входу.

— Ваша остановка, – говоришь ты. – Первая поездка бесплатно.

— Чудесно! Спосибо, мой хороший, ты чудо! – тетя Вика ловко выскакивает из машины.

— Ну, пока. До встречи, – говоришь ты.

— Покедова, зайка, – говорит она, поднявшись по ступенькам ко входу и открыв дверь магнитным ключом от домофона.

Ты включаешь передачу и медленно, чтобы не задеть китайский грузовик, выезжаешь из ее закутка. Припарковавшись недалеко от своего дома, ты глушишь мотор и думаешь о том, как бы тебе хотелось сейчас подняться туда вместе с тетей Викой. Условия самые удачные – редко когда вообще ты оставался с ней наедине. А сейчас она немножко подшофе после посиделок с твоими родителями. Кто знает, может ей сейчас бы и не помешала чисто мужская помощь в кроватке. Но увы, этот шанс упущен. И когда такой шанс предоставится снова – неизвестно.

Ты проверяешь, что окна закрыты. Потом смотришь, отключен ли кондиционер. Для этого ты зажигаешь свет в машине. Вроде кондишка в порядке, но что-то в твоей машине не так. И ты даже не сразу понимаешь – что. Только через секунд десять до тебя доходит, что рядом с пассажирским сидением все еще стоит пакет с медом, который твоя мама подарила тете Вике. К сожалению, у тебя даже нет ее телефона, потому ты решаешь заехать. Номер квартиры, вроде, 25.

Снова обогнув грузовичок и в этот раз действительно чуть не царапнув его, ты останавливаешь машину на том же месте, что и в прошлый раз. Рядом с домом, у столика, который стоит под большим платаном, собралась компания подростков, что-то бурно и громко обсуждают. Свет в тете Викиной квартире на третьем этаже еще горит, потому ты поднимаешься к домофону и набираешь номер квартиры. После десяти гудков вызов автоматически сбрасывается – никто не отвечает. Потом ты набираешь снова и где-то на шестом гудке трубку домофона поднимают.

— Алло, да?

— Теть Вик, это я. Я мед принес, – говоришь ты.

— Да, е-мае, – отвечает тетя Вика. Ее голос искажен системой связи и звучит немножко ниже, чем обычно. – Я всю дорогу думала, чтобы не забыть. В итоге забыла. Ты поднимешься или мне спуститься?

— Давайте принесу, – говоришь ты. Раздается пиликающий звук и магнит, держащий дверь, отключается, пропуская тебя в хорошо освещенный, чистенький подъезд.

Надо же, какой замечательный подъезд. В пролетах стоят горшки с цветами, ни единого граффити. На каждой лампочке красивый белый плафон. В связи с отсутствием мусоропровода нет и характерного для многих наших подъездов неприятного запаха.

Поднявшись на нужный этаж ты стучишься в квартиру, на двери которой висят две золоченые цифры – 2 и 5.

— Иду, – слышишь ты голос тети Вики. Вскоре дверь открывается и ты чувствуешь запах уютной, обжитой квартиры. – Зайди, кроха. Что ты в дверях стоишь.

Войдя внутрь, ты ставишь банку с медом на пол и слегка неловко становишься рядом с большим настенным зеркалом. Тетя Вика уже успела переодеться. На ней довольно застиранный, но чистый серо-голубой топик с надписью "Baby Panda" на груди. Стрейчевые черные шортики очень коротенькие и полностью открывают ее возбуждающие мясистые бедра с только едва намечающимися следами растяжек целлюлита на боках.

— Сейчас, подожди, – говорит она. – Презент тебе вручу. – и тетя Вика идет в комнату, арка в которую находится прямиком напротив входной двери. – Я своему Димке такое подарила, и вот тебе тоже. Хотела взять с собой сегодня, но вылетело из головы. – с этими словами тетя Вика наклоняется над средним ящиком комода. При этом она стоит спиной к тебе и большая, выставленная назад попа с круглыми широкими ягодицами так натягивает черные шортики, что через них тебе видно контуры красных трусов. Красненькая полоска трусиков также виднеется над съехавшим немного вниз поясом шортов.

— Вот, нашла, – говорит она, поворачиваясь и широко улыбаясь. Тетя Вика, не закрыв шкафчик комода, подходит к тебе и вручает красивую фирменную ручку Parker в подарочном футляре. – Вот. Как начинающему деловому человеку тебе пригодится. Она шариковая.

— Спасибо! Классный подарок, – говоришь ты. Действительно ручка очень крутая и тебе приятно ее получить. К тому же сам ты скорее всего бы пожадничал на нее денег.

— Нравится? – спрашивает она, погладив тебя по плечу. – Димке тоже понравилось. Сказал, что с такой ручкой меньше ста тысяч в месяц просто не сможет зарабатывать, – смеется тетя Вика.

— Спасибо еще раз, – говоришь ты. – Ну, уже поздно. Поеду домой потихонечку.

— Да, хорошо, – кивает тетя Вика. – Хотя подожди. Еще кое-что. Ты инжир любишь?

— Ну, вообще да, – отвечаешь ты. – Кто ж его не любит.

— Не поверишь! Я не люблю, – весело говорит Вика. – Мне с дачи подруга передала целое ведро, а я не знаю, что с ним делать. Не ем я его. Приторно сладкое такое, – морщится она. – Давай я тебе в пакет вот отсыплю.

Вместе с тетей Викой ты идешь на кухню, где она из шкафчика достает скомканный полиэтиленовый пакет и руками начинает накладывать в него инжир из темного эмалированного ведра, стоящего рядом с окном.

— Остальное с девчонками своими завтра возьму на море. Может они и поедят. Я сама точно не буду. – пока она накладывает инжир, ты любуешься ее крупными бидончиками, невинно и целомудренно покачивающимися под свободным серо-голубым топом тети Вики.

— А вот я обожаю инжир, – говоришь ты. – Но у всех свои вкусы. Мне, например, не нравятся помидоры.

— Ну, хочешь, еще один пакет тебе отсыплю, – с готовностью смотрит на тебя Виктория. – Я серьезно. На самом деле можешь хоть все ведро забирать.

— Все ведро, наверно, много. Пусть девчонки ваши тоже покушают, – говоришь ты. – Хватит этого пакета, теть Вик.

— Да, брось. Бери все, поедите с друзьями. Мне тоже завтра это тащить будет неудобно. Я еще спину, кажется, надорвала позавчера, когда сумку из аэропорта тащила.

— О, бедняжка вы. Кстати, для спины неплохо помагает мазь Н, – советуешь ты. – У меня как-то тоже было подобное, за один раз сняло, как рукой.

— Знаю. Я вот купила себе как раз в аптеке. Помазала, но что-то пока как болела спина, так и болит. Вот, держи – кушай на здоровье. Он такой сладкий, я не могу, – снова морщится тетя Вика.

— Странно, что не помогло, – говоришь ты, надевая обувь. – А вы с силой втирали или просто помазали?

— А надо с силой его? – спрашивает тетя Вика, удивленно подняв брови.

— Ну, некоторые средства, кажется, наоборот не надо втирать. А в этом в инструкции написано было, что надо сильными массирующими движениями. Так что попробуйте, хотя я не доктор, не могу гарантировать, – улыбаешься ты.

— Да, я даже так не изогнусь, чтобы с силой. Попрошу завтра Галку или Свету.

— Хотите, я могу, – говоришь ты, представив, как было бы здорово потрогать ее мягкую женственную спинку. – Я, конечно, не атлет, чтобы прямо очень с силой.

— Хахах, – смеется тетя Вика. – Не наговаривай на себя. Не доктор он, не атлет. Ты бы Димку моего видел. Он вообще к спорту, говорит, и близко не подойду. Ну, давай, если тебе несложно.

Ты чувствуешь, как твердо становится у тебя внизу от ее согласия. Неужели ты и впрямь дотроешься до тела тети Вики. Ее формы с детства не давали тебе покоя и, можно так сказать, она долгое время была для тебя самым главным эталоном красивой женщины, настоящим секс-символом. Ну, и предметом множества эротических фантазий. Когда тебе было четырнадцать и она, скажем так, по-матерински обнимала тебя при встрече, прижимая к своей большой мягкой груди, тебе всегда было неловко: член моментально надувался и становился деревянным.

— Найти бы еще, куда я положила этот тюбик. Наверно, в зале, – следом за ней ты входишь в большую просторную комнату. У левой стены стоит большой белый диван, напротив столик с телевизором, комод и шкаф. Также в комнате, не создавая ощущения тесноты, вполне смогли уместиться два кресла с журнальным столиком, книжная полка, компьютерный стол и этажерка для кошки, которая, видимо, когда-то тут жила.

— Это нашей Аськи, помнишь ее? – спрашивает тетя Вика, показывая на этажерку. – Она уже старая, конечно, стала. Болеет много. Только и бегаем по ветеринарам.

— Помню, конечно. Классная кошка, с характером. Никого к себе не подпускала, помню.

— Да. С характером – это уж точно, – немножко задумчиво смотрит Виктория на старую этажерку. – Так. Где эта мазь. Присядь пока в кресло, зая.

Ты располагаешься в мягком кресле с большими подлокотниками, как какой-то царь прямо. Большое удовольствие тебе доставляет наблюдать, как топают босые аккуратные стопочки тети Вики по зеленому ковролину. От стопочек твой взгляд поднимался по красивой формы беленьким икрам, мимо более светлой и нежной кожи под коленочками вверх к пышущим объемом и соком набухшим бедрам, ни капли не прикрытым черными тугими шортиками.

— Вообще нигде нет. – досадует тетя Вика после долгих поисков, шлепнув себя по этим потрясающим бедрышкам.

— А на кровати рядом с подушкой это не оно? – спрашиваешь ты.

— Емае, зайка! Вот это у тебя глаз, – тетя Вика берет тюбик и сразу откручивает крышечку, положив ее на книжную полку.

— Ты мой доктор сегодня, – говорит она, протягивая тебе тюбик. Ты встаешь с кресла, выдавив приличное количество мази на пальцы правой руки.

— Так… Как лучше, лежа или стоя? – спрашивает она у тебя, засунув два пальца справа под резинку шортиков и почесав поясницу.

— Не знаю, честно говоря. Наверно, без разницы. Можно и стоя, думаю.

— Окей, – говорит тетя Вика, повернувшись к тебе спиной и задрав футболку до груди. Перед тобой ее красивая беззащитная спинка. Легкие бока жирка сразу над резинкой шортиков делают талию еще более выразительной.

— А где именно болит? – спрашиваешь ты, чувствуя, что твои джинсы сейчас просто порвуться от напруги.

— Больше справа и вверх к лопатке отдается. Когда просто стоишь вообще не болит, но если сгибаешься, то такая… как ее… ноющая боль.

— Хорошо. Скажите, если больно будет или слишком сильно, – говоришь ты, нанося гель чуть выше поясницы. Тетя Вика двумя руками держит впереди свой задранный топик. Твоя же рука начинает медленными круговыми движениям втирать гель в мягкую сладкую спинку тети Вики. Желанное тельце проминается под твоими пальцами, от этих прикосновений тебя словно бьет слабыми разрядами электричества. На боку чуть выше поясницы у тети Вики большая родинка, а справа от нее еще одна, чуть поменьше и посветлее. Как две затерявшиеся звездочки. Естественно, ты их обходишь, как и предписано в инструкции. Кроме того ты стараешься не подходить совсем уж близко, чтобы бугор на твоих джинсах не прикасался к восхитительной широкой попе этой богиньки.

— Приятно, я аж забалдела, – мурлыкает Вика, – И под лопаткой надо еще. Вообще в идеале верхнюю часть спины, – говорит она почти строго, как будто ты провинился и что-то сделал не так.

— Хорошо, – говоришь ты, с кайфом лаская ее поясницу.

— Сейчас тогда, подожди, – останавливает тебя она. После чего, взяв полы топика крест-накрест, стягивает его через голову. На мгновение ты видишь бока ее большой немножко подвисающей книзу груди, но тетя Вика сразу же прикрывает интересные места снятым топиком. Бюстгальтера на ней нет и ничего не мешает твоей руке скользить по этой голенькой спинке вверх, от поясницы к лопаточкам и переходя спереди на ключицы.

— Так высоко, наверно, не надо, – с сомнением в голосе говорит тетя Вика. Однако, ты все равно массируешь не только правую часть спинки, но и ее плечи. Мазь достаточно жирная, потому ее, как оказалось, хватает надолго. Вскоре ты начинаешь гладить и левую часть ее спины.

— Тут не болит, Борь, – говорит она, немного повернув голову к тебе, как только твоя рука начинает ласкать ее левую лопатку.

— Ну, на будущее, чтобы не болело, – говоришь ты. Свободной рукой ты уже гладишь свой пульсирующий ствол, обхватив его через карман джинсов.

— Там не надо, зачем зря мазь тратить. Чуть ниже поясницы только помажь, там больше всего болит – тетя Вика слегка, буквально на пару сантиметров, приспускает шортики справа. Совсем малюсенькая, но часть ее попки оказывается на виду, выступая мясистым упругим валиком над резинкой шортов. Ты замечаешь, что небольшой участок под резинкой шортов чуть темнее, чем нормальный цвет ее кожи.

— Оооой… Вот тут больно! – говорит тетя Вика. – Ты только дотронулся – и сразу больно стало.

— Похоже, у вас там синяк, – поясняешь ты. – Может быть укол делали или ударились где-то?

— Где синяк? На спине? Или на попе? – волнующимся голосом спрашивает тетя Вика.

— На попе, получается, – говоришь ты и кладешь руку на область, где предположительно располагалась гематомка. – Вот здесь.

— Можешь посмотреть? – спрашивает она.

— Да, никаких проблем. По идее эта мазь от синяков тоже подходит. Вообще боль может отдаваться в спине, если вы ударились ниже поясницы.

— Ой, зайка. Посмотри, есть там синяк или нет. – Одной рукой тетя Вика перехватывает топик, закрывающий грудь, а второй резко спускает правую половину шортиков и трусиков вниз, полностью открывая свою правую ягодицу и наполовину левую. Ты так обалдеваешь от этого зрелища, что забываешь про всякие синяки. Правая ягодичка Вики, как большая булка круглого хлеба, смотрит на тебя, искушая своей спелостью и мягкостью. Стягиваемая снизу резинкой шортов, булочка приподнята и выглядит еще большее и круглее.

— Ну, что? Большой синяк там? – спрашивает тетя Вика, уже немножко более спокойно.

— Немаленький, – честно говоришь ты, оценив его размеры. Ты выдавливаешь на правую руку еще немножко мази и кладешь руку на ее вызывающе бесстыжую попку. – Так это где вы так?

— Я вспомнила, где. Когда из здания аэропорта с сумкой этой выходила, у меня каблук подвернулся и я упала прямо на какую-то железную перекладину. Потом вообще забыла этот момент. Хорошо, что попа мягкая, – говорит она веселым голосом.

— Сейчас проверим ее мягкость, – чересчур смело заявляешь ты, сжимая рукой ее дутую правую ягодичку.

— Ой, больно, Зайка! Зайка, Зайка, Зайкааа… не надо. Не надо массировать, просто помажь мазью, наверно.

— Хорошо, – говоришь ты, нежно гладя ее попочку кругами. На одном из кругов твоя рука идет ниже, в ложбинку между ее ягодичками и оттуда, медленно, вниз под трусики к ее анусу и теплой писечке.

— Не поняла, – вдруг серьезно и резко говорит тетя Вика. Ты сразу отдергиваешь руку, положив ее опять на ягодицу. – Это ты зачем сейчас сделал?

— Что сделал? – спрашиваешь ты сдавленным от страха голосом, совсем убрав руку с ее попы.

— Ты знаешь, что ты сделал. Ты меня за дурочку что ли держишь? – тетя Вика быстро натягивает шорты обратно и, отойдя на полтора метра от тебя к окну, разворачивается. – Я еще вполне соображаю, – ее взгляд очень серьезен и насторожен. Он совсем не сочетается с ее красивым голым животиком и глубоким, сдавленным по бокам пупочком.

— Я мазь наносил, что я сделал-то, теть Вик? Вы сами сказали помазать синяк.

— Синяк, помазать, да… – издевательски говорит она, – Там у меня, уж поверь, синяка никакого нет.

Ты понимешь, что отверчиваться бессмысленно и стоишь, потупившись смотря в сторону телевизора и не зная, что сказать.

— Отвернись, пожалуйста, – говорит она. Ты отворачиваешься к креслу и через несколько секунд тетя Вика, уже надев топик, выходит из зала в коридор.

— Я думаю, на сегодня хватит массажа, – криво улыбнувшись, говорит тетя Вика. – Не забудь инжир.

Выйдя в коридор, ты начинаешь обуваться.

— Простите, теть Вик. Не знаю, что на меня нашло. Просто я мужчина, ничего не могу с собой поделать. А вы красивая женщина…

— Давай, забыли, – тетя Вика поднимает пакет с инжиром, передавая его тебе.

— Теть Вик…

— Забыли, – повторяет она, спокойно посмотрев на тебя.

Ты решаешь, что не можешь просто так взять и уйти. Вздохнув, ты ставишь инжир на тумбочку.

— Теть Вик… Честно скажу. Я хочу вас, как женщину. – какое-то время она смотрит на тебя, медленно кивая головой.

— Вообще-то за женщиной надо ухаживать, а не так вот, как ты. Вот от кого, от кого… А от тебя не ожидала. Думала, ты просто помочь хочешь. Хороший, приличный мальчик, вроде, всегда был.

— Ну, я уже давно не мальчик, – говоришь ты, делая шаг в направлении тети Вики.

— Ох, случай тяжелый… – вздыхает она, закатив глаза. – Ладно. Пойдем, поговорим спокойно и серьезно, чтобы сразу все уяснить, – говорит тетя Вика.

Тетя Вика разворачивается и идет на кухню, ты следуешь за ней. Она достает из сумочки пачку сигарет и ставит на стол пепельницу, после чего, закурив, садится на стул, который стоит ближе к холодильнику.

— Садись, зайчонок. Горе ты мое луковое.

— Ничего, если я тоже закурю? – спрашиваешь ты.

— Да, конечно. Можешь мои брать, – тетя Вика сильно затягивается и глубоко вздыхает. – Мне вообще-то уже пятьдесят лет так-то. Странно, что нормальный парень в твоем возрасте интересуется женщиной настолько старше себя. Нет, я знаю, что такое бывает, но это такое. Отклонение от нормы, я считаю.

— На самом деле меня привлекают и девушки моего возраста. Но вы ведь такая классная и сексуальная, что возраст не имеет никакого значения. И вообще, скажу начистоту, вы всегда мне были интересны, – честно признаешься ты.

— А что именно, зай, тебе было бы интересно? – как будто бы удивляясь возможности такого интереса спрашивает она. После чего делает очередную затяжку сигаретой, красиво держа ее в своих тонких крашеных светло-бирюзовым лаком пальчиках. – Я имею в виду – просто секс или что-то еще?

— Не знаю даже, – отвечаешь ты, смутившись. Стыдно признаться, что в основном, конечно, именно секс.

— Ну, ты понимаешь, я думаю. Если даже предположить подобное, то нормальные отношения в нашем случае быть не могут, – тетя Вика начинает на автомате рисовать круги пальцем на столе. – Чисто секс если… А вот надо ли оно тебе? – два раза услышав слово "секс" из уст тети Вики ты снова начинаешь твердеть. Она пристально смотрит на тебя.

— Меня бы устроил такой формат, – говоршь ты, набравшись смелости.

— У меня когда-то был парень. Лет десять назад мы с ним встречались. Просто секс, вроде. Я сама ему поставила такое условие, так как тогда была еще ну… замужем за дядей Андреем. В итоге какое-то время мы так и виделись, раз в неделю где-то. Но потом он стал говорить, что ему не хватает душевности, что хотел бы со мной почаще видеться. Стал звонить постоянно и смс-ки писать. А я замужняя женщина была вообще-то.

— Ну, сейчас во-первых вы не замужем. А во-вторых я и не претендую на что-то большее. Вряд ли я буду навязываться, не такой у меня характер, – говоришь ты, опуская докуренный бычок в пепельлницу.

— Поверь, зай. Просто поверь мне, – говорит Вика, приложив руку к груди, – Этот Олег повторял мне то же самое. То же самое, что и ты сейчас слово в слово почти.

— Ну, а вообще. Если бы не эта проблема, то вы были бы не против, получается? – заинтересованно спрашиваешь ты.

— А почему против-то. Ты красивый парень. Мне кажется, у тебя есть какие-то комплексы, зайчонок. То, что я подруга твоей мамы, не отменяет того, что я живая женщина, такая же, как и все. Со своими желаниями тоже, – тетя Вика ненадолго встает и приоткрывает окошко, чтобы проветрить кухню от сигаретного дыма, который вы накурили.

— Я не знаю, как мне гарантировать вам, что я не буду навязываться. Могу просто пообещать – говоришь ты.

— Ой ты, зай. Рыцарь просто, – смеется тетя Вика. – Ты и сейчас возбужден? – спрашивает она после недолгой паузы. Ты киваешь головой. – Ну, иди сюда ко мне, заенька.

Ты встаешь со своего стула и подходишь к тете Вике.

— Ну, ближе подойди, – дружелюбно улыбается она. Когда ты подходишь так, что твои ноги касаются ее коленок, тетя Вика кладет свою ручку к бугорку у тебя на джинсах. Вообще, казалось бы, ей 50 лет, однако выглядит тетя Вика очень даже молодо. У нее практически нет морщинок и озорные глаза горят все так же, как и тогда, когда тебе было четырнадцать, а тете Вике около тридцати пяти. – Ой, как там у тебя туго все. Это я его так напрягла?

— Ты всегда его так напрягала, даже когда я еще был школьником, – говоришь ты, наблюдая за движениями ее ручки. Она водит ладошкой вверх-вниз, проминая твердую набухлость, после чего обхватывает ее ручкой, прямо через ткань джинсов, отчего четко проступают контуры и форма твоего возбужденного члена.

— Ты меня напугал сегодня с этим массажем, честно говоря, – тетя Вика расстегивает пуговицу твоих джинсов и медленно опускает вниз бегунок молнии. – Это что, серьезно? Когда ты школьником был, когда мы с Димкой к вам в гости ходили, тогда ты хотел меня?

— Да, очень хотел. Много фантазировал о том, как именно я бы это делал с вами.

— Я и не думала, – признается она, стягивая твои джинсы. Член сильно оттопыривает трусы, на белом материале отчетливо выделяется кулачок головки. – Тогда я, конечно бы не согласилась. – твой долго томившийся, накачанный желанием пенис сразу поднимается вверх, слегка покачиваясь, когда тетя Вика опускает до колен твои трусы. В то, что это происходит не во сне – поверить невозможно. Тем не менее, это происходит сейчас. Июльским вечером, на кухне в квартире у тети Вики.

— Большой, – комментирует она, – И форма красивая. Но он слишком напряжен, тебе не кажется?

— Ему срочно надо расслабиться, – подыгрываешь ты, гладя рукой шейку тети Вики. – Есть какие-то идеи?

— Есть парочка, – кокетливо говорит Вика, обхватив твой стоячий член кулачком у основания. Потом она наклоняется и лижет снизу обнажившуюся головку. – Смешное дело, но у меня самой уже все горит, – мурлыкает тетя Вика, после чего обхватывает блестящую головочку губами и смотрит тебе в глаза. – Ммммм, – стонет она, наполовину погружая твой прибор в свой ротик. Ручкой же она начинает смачно надрачивать тебе, периодически лаская и яички.

Тетя Викочка сосет тебе прямо на кухне, закатывая глазки и очень эротично постанывая. Ты никогда бы не подумал, что такое возможно в реальности. От такой сильной стимуляции через пару минут ты чувствуешь медленно набегающий кайфовый оргазм и, как можешь, стараешься сдерживать его.

— Не сдерживайся, можешь кончить, зайка, – говорит тетя Вика, задрав твою футболку и целуя живот. Ручка ее начинает работать еще активнее, двигаясь по всей длине ствола. Да, ты и действительно уже не можешь сдерживаться: внутри тебя как будто что-то взрывается и сперма начинает с силой вылетать из задроченного до самых яиц члена, падая на голые бедра и шорты тети Вики. Член работает, как какая-то водокачка, раз за разом выталкивая из себя большие порции семени. От волн блаженства твое тело раскачивается и ты ощущаешь невероятную теплоту и любовь по отношению к тете Вике.

— Клааас, – говорит она, довольная результатом своей работы. – Так много накончал, все шорты мне залил. Зато посмотри, как писюнчик успоколися, – тетя Вика оголяет твою головку и слизывает с нее остатки твоей спермы. Потом она берет со стола салфетку и, как может, вытирает твои соки со своих тугих бедер и шортиков.

— Ммм… ты такая красивая, – говоришь ты, опускаясь рядом с ней на колени и целуя ножки.

— Ты мне льстишь, зайчонок, – смеется Вика. – А шоритики тебе не мешают? Может быть, мне их снять? Может, где-то еще хочешь поцеловать? – она встает и стягивает со своих лакомных ножек плотно сидящие черные шорты сразу вместе с красными трусиками, оставшись в одном топе с надписью "Baby Panda". Тетя Вика снова садится, раздвинув ножки. Ее треуголный лобочек гладко выбрит. Когда она сидит на стуле, между лобком и животиком образуется небольшая складочка. Викины половые губы оказались пухленькими, а сладкий клитор, только наполовину прикрытый стесняющимся капюшончиком, блестящий и большой, почти как как фасолина. От вида ее святая святых твой член снова затвердевает и упирается в тети викину ножку.

— Ты что, уже опять хочешь? – удивленно смотрит вниз тетя Вика. – Пяти минут же не прошло даже, зай. Потерпи. Поцелуй меня там.

Твое лицо приближается к пьянящей мускусным запахом киске этой прекрасной женщины. На внутренней стороне ее правого бедра влажный след смазки, оставленной спущенными вниз мокрыми трусиками. Тетя Вика, мамина подруга, которая когда-то давно родила твоего приятеля детства, Димку – подумать только. И вот твои губы ложатся на ее большой клитор, который когда-то, быть может, ласкал своим языком дядя Андрей.

— Ой, да, зая… Как мне хотелось, дааа… – тетя Вика немножко покачивает бедрами, слегка сдвигая и раздвигая их. Ее клитор такой гладенький и твердый, а пухленькие половые губы теплые, нежные и жаждут ласки. Ты мягко целуешь ее, дополняя поцелуи деликатными нажатиями своего языка, ощущающего пряный вкус сочной самочки. – Ох, фантастика, не останавливайся, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты посмотрел мне в глаза, любовь моя.

Ты поднимаешь глаза и видишь красивое лицо тети Вики. Ее вздернутый носик, темно-зеленые глаза, которые тоже смотрят прямиком на тебя. Ротик ее приоткрыт, иногда она прикусывает зубками свою нижнюю губу. – Мммм, как жарко тут, зайчонок, – говорит она, поднимая голову к потолку и быстро снимая с себя свободный серо-голубой топик. Большая, массивная грудь, которую ты так мечтал увидеть, нависает над тобой, доставая до самого животика тети Вики. Ладошками рук она прижимает груди сверху, выше сосков, потом опускает ручки ниже и начинает стимулировать свои молочные железы, сдавливая их и легонько шлепая по большим, сводящим с ума ареолам пальчиками. От возбуждения ты все сильнее ласкаешь губами и языком ее вкусную, отдающую запахом клубники, писю. Писю тети Вики, льнущую к твоим губам и все сильнее набухающую от твоих ласк.

— Ой, хорошо как… Меня всю накрывает, зайчонок. Аааа… – низким голосом истошно стонет она. Ты и не знал, что тетя Вика может издавать такие звуки. Оказывается – может, если хорошенько покушать ее писечку. Твердый член, упирающийся чуть ниже викиной коленки, начинает ходить взад и вперед от поступательных движений твоего таза.

— Хочу тебя внутри, зайка. Хочу кончить с твоим членом внутри, – задыхаясь шепчет тетя Вика, вороша своими ручками твои волосы. – Ай, ааай – скорее вставляй, я не могу больше, меня накрывает, – почти кричит она.

Ты поднимаешься и быстро, не раздумывая, направляешь рукой свой большой толстый член туда, внутрь. Твердая головка легко раздвигает влажные половые губы, продвигаясь глубже и глубже, в горячее лоно тети Вики. И вот ты уже полностью в ней, там внутри почти кипяток, ощущения такие кайфовые, что ты начинаешь чувствовать, как напрягаются все мышцы твоего тела, отвечая на невыносимо сладостный зуд, на киловатты энергии, которые рождаются от вашего слияния.

Тетя Вика же не может держаться и буквально после тридцати твоих мощных заходов, ее таз приподнимается, а руками она сильно, почти до боли, хватает тебя за голые ягодицы. Вика прижимает тебя к себе, чтобы ты ни в коем случае не вышел из нее, когда она находится на пике блаженства. Ее глаза полуприкрыты, груди разошлись в стороны, а ягодицы ритмично сжимаются. Твоему члену становится очень тесно, ртом ты хватаешь сосок ее левой груди, засасывая его губами вместе с большой коричневой ареолой.

— С ума сойти… Что это было, – открывает глаза тетя Вика. Ты все еще находишься в ней и снова начинаешь медленно, но уверенно двигать тазом. – Ой, малыш, подожди, – говорит она, скривив ротик. – Сейчас слишком чувствительно там, дай мне чуть-чуть передохнуть.

— Ну, мы же продолжим? – спрашиваешь ты, доставая свой каменный, обласканный теплом тети викиной писеньки орган. Руками ты начинаешь мять ее богатые, мясистые груди, гладить животик и бедра.

— Да, вот так… поласкай меня немножко, меня давно вот так не гладили, как ты. Хочешь, пойдем полежим? – тетя Вика смотрит на тебя с любовью и вниманием. Ты киваешь головой. Ощутив, как ее ручка снова обхватывает твой твердый, ты понимаешь, что вечер обещает быть долгим и сладким.