Однажды в мае (часть 1)

Вот и настал долгожданный конец мая, когда липкий запах тополей плывёт по весенним улицам, а небо манит обманным раем синевы. Последние школьные дни перед кажущейся бесконечностью летних каникул. Проскакав три лестничных пролёта через ступеньку, Саша из серости подъезда вылетел в яркое предлетнее утро и остановился размышляя, каким путем идти в школу. Одна дорога была короче, но идя другой, у Саши был шанс увидеть Её.

Странная химия любви работает непредсказуемо. Бродит, там что-то бродит внутри, настаивается, а потом бац! Пошла неожиданно бурная реакция! Бывает, конечно, что также быстро отпускает, но Сашу уже три месяца не отпускало. Он потерял аппетит, почти не обращал внимания на девчонок и плохо спал. Кто бы мог подумать, что такое может произойти с молодым парнем? Он втюрился в учительницу литературы.

Тридцативосьмилетняя женщина приходила к нему во снах, смущая чувственными грёзами и сладостными восстаниями его мужской плоти. Юношеская любовь абсолютна и беспощадна. Её Величество, не знает границ и не замечает недостатков в предмете своего обожания. Она кружит голову романтическим бредом, не имеющим никакого отношения к реальности. Излишки её, выстреливаются на белые простыни мокрыми пятнами мальчишеских поллюций. Для неё Саша готов был на всё, и, если бы Анна Александровна приказала: "А ну-ка, Иванов, прыгай под поезд!", то у Саши, наверное, не оставалось бы выбора. А все эти фантазии, в которых Саша спасал её, то из лап бандитов, то при кораблекрушении, а взамен получал… Ему стыдно было об этом думать, потому что юношеская платоническая любовь к учительнице, не очень стыковалась с тем, что должно было произойти дальше. Для учащегося предвыпускного класса – детский сад конечно! Но Саша Иванов был долбанным романтиком, бывало он по-настоящему ненавидел себя за это.

Порой, ему казалось, что он тоже ей не равнодушен и она специально дразнит его. Бред конечно… Зачем ей так делать? Неделю назад, он с ещё парой одноклассников, остался после уроков переписать контрольную, чтобы улучшить оценку. Когда остальные ученики сдали работы и удалились из класса, Анна Александровна, отодвинув стул от учительского стола, села закинув ногу на ногу и покачивая сползшей с точёной ступни туфлей. Поглядывая в окно с безучастным видом, она ждала пока оставшийся в классе ученик закончит изнасилование бумаги.

Мысли Сашины начали путаться. Он никак не мог сосредоточится и закончить. Пауза до неприличия затянулась. Неожиданно, учительница, отвернувшись от окна поймала его за этим занятием.

– Иванов, ты всё время смотришь на мои ноги. Что интересного ты в них нашел? – голос её гулко прозвучал в пустом классе и женщина одернула юбку, – Ты собираешься дописывать?

Сашино сердце ёкнуло, словно у пойманного с поличным воришки и он почувствовал, что краснеет как варёный рак.

– Сейчас, сейчас, Анна Александровна! Ещё три минутки! Никак заключение не могу сформулировать…

– Это, Сашенька, потому что не о том думаешь! Тебе об учёбе надо думать, а не о всяких глупостях. Смотри в тетрадь и пиши быстрее, я тоже домой хочу!

Думал он действительно не о том. Вот зачем зрелой женщине надевать такие, на пределе негласного школьного дресс-кода юбки и демонстрировать эти красивые ноги, если смотреть на них нельзя?.. Все мальчишки, начиная с шестого класса и немногочисленные учителя мужского пола смотрят на эти ноги. Спелые аппетитные икры, острые коленки, в меру широкие бедра, крутым изгибом перетекающие в гибкую талию. Большие, но не слишком груди как сосуды с колдовским зельем колыхались в такт грациозной походке. Гордая осанка, слегка надменное, одухотворённое лицо знающей себе цену дамы, с глубоко посаженными серыми глазами, пухлые чувственные губы бантиком. Эта женщина явно любила и умела демонстрировать себя, но при этом знала границы, останавливаясь на краю, отделяющем женскую притягательность от пошлости.

Хотя, какие тут границы? Когда она в такой юбке ходит, то всё вроде нормально, а когда сидит вот так, нога на ногу, как можно не обращать на такое внимание? От подглядывания за ногами учительницы, Саша схватил твёрдый как бетон стояк. Не хватало только этой проблемы! Когда он пойдёт по приходу сдавать сочинение, она может заметить и будет, мягко говоря, неловко… И ведь не опустишь, как стоп-кран в вагоне! Закончив и собравшись с духом, он двинулся к учительскому столу странной походкой, как бы невзначай прикрывая пах сочинением.

– Вот, написал! – произнёс он, и развернувшись поспешно пошел к дверям, – Хорошего вам вечера, Анна Александровна!

– И тебе не хворать, Иванов! О! Сумел почти четыре страницы накатать. Смотрю ты наконец получил твёрдые знания!

Что означала эта двусмысленная фраза? Вопрос мучил Сашу, по дороге домой. Неужели она заметила?! Кажется она сделала ударения на словах "твёрдые знания", или ему показалось?

С того момента минуло уже два дня и завтра на уроке литературы, учительница должна была огласить его оценку за сочинение. Но жизнь, как железная дорога, любит развилки, переезды и даже тупики. Немного задержавшись после уроков, он неожиданно встретил её, хромающий по школьному коридору. Вообще-то он планировал идти в другую сторону, но пошел навстречу своей судьбе.

– Вы хромаете! Что с вами, Анна Александровна? – спросил Саша.

– Со мной?.. Со мной типичная женская история! Туфли новые купила, красивые очень, вот, полюбуйся! Но ноги в них к концу дня как в каторжных колодках – свинцовые!

– Может вас проводить, Анна Александровна?

– Проводи, Иванов, проводи! Сочинение нормально написать не можешь, а так хоть какая-то польза от тебя будет!

– А что, опять плохо написал?

– Сносно. Но мог бы и лучше! Растёкся мыслью по древу. Много лишних слов и предложений. Держи сумку, учись ухаживать за дамами!

Учительница жила недалеко, но всю дорогу мужественно отхромала, пытаясь делать при этом вид что всё нормально.

– Ну вот и пришли! – с облегчением произнесла она, останавливаясь перед четырёхэтажным зданием послевоенной постройки. Такие в те годы строили только для начальства, и Саша знал, что там большие, с высокими потолками квартиры. – Может в гости зайдёшь, Иванов? Я тебя чаем напою, поболтаем…

– Я… Мне… Ну, давайте! – неловко согласился Саша на неожиданное предложение учительницы.

Войдя в квартиру, Анна Александровна первым делом стянула ненавистные теперь туфли, и с силой швырнула их в угол. Сашу слегка шокировало такое проявление женского гнева, ведь в школе Анна Александровна всегда держала себя в руках. Но дома оковы этикета очевидно спадали и теперь Саша, неожиданно увидел не тот идеал, который постоянно воображал, а уставшую с работы женщину.

– Не стой столбом, Иванов! Раздевайся, проходи!

Сама она, пошла в гостиную и сев в кресло, вытянув вперёд ноги.

– О Господи! За что мне такие мучения?..

– Болят? Может я могу чем-нибудь помочь?

– А чем ты можешь мне помочь, Иванов? Ноги мне поменять на новые?..

– Может помассировать? – робко предложил Саша.

– А ты не считаешь, что это будет слишком? А, Иванов?.. Я для тебя взрослая дама, твоя учительница, а ты будешь мои ноги трогать?

– Так никто не узнает… Мы никому об этом не скажем!

– А ты забавный, Иванов! И вроде не болтун… Знаешь, почему женщины болтунов не любят?

– Догадываюсь. Потому что они свои обещания не выполняют и могут наболтать о женщине всякое и в неудобное положение поставить.

– А ты значит, не такой?..

– Нет конечно! Я тайны хранить умею!

– Ну давай, проходи, садись на ковёр. И чур под юбку мне, как в классе не зыркать! Договорились?

– Договорились, – произнёс Саша, чувствуя одновременно возбуждение, стыд и желание оправдаться, – Я ведь, это… просто помочь вам хотел! Если вы стесняйтесь, то я могу не массировать!

– Давай-давай, Иванов! Если уже предложил даме услугу, надо исполнять! А то, говорил, что не болтун, а оказывается совсем наоборот! – произнесла Анна Андреевна строго.

Усевшись на ковёр и неловко взявшись за ступни женщины, Иванов начал как мог массировать ступни учительницы.

– Ой, больно!! Аккуратнее, Саша! Ты прямо как ветеринар на конюшне, копыта лошадям проверяешь! Нежно разминай…

– Извините, Анна Александровна! Вы если больно сразу говорите!

– Да уж, конечно, молчать не буду!

Постепенно дело пошло. Училка приняла расслабленную позу, прикрыла веки и только изредка подавала ученику команды.

– Вот так, хорошо! Теперь, Сашенька, немного выше… Как хорошо ты научился! Да!.. Ещё выше!

Используя ситуацию, Саша то и дело бросал взгляды под женскую юбку. Рождающий греховное желание, острый и сладко пряный запах зрелой женщины, исходил от обтянутых чулками тяжелых икр и освободившихся от оков туфель усталых ступней. Ароматный шлейф непристойности, струящийся из-под учительской юбки, он вдруг понял, что сходит с ума, перемещаясь в какое-то иное, блядское измерение. Нет, только не смотреть! Иначе она опять заметит, иначе у него опять заметно встанет член, Анна Александровна отругает его, и выгонит…

– Теперь, ещё, выше… Выше… О, да!.. Лодыжки!.. Давай лодыжки!..

Взявшись руками за спелые дамские икры, он стал старательно и нежно разминать их.

– Д-а-а!.. Д-а-а!.. Хороший мальчик!

Саша уже понял, как нужно массировать, чтобы это нравилось женщине.

– Ой, как приятно, Сашенька! Ты настоящий мастер! Ой как приятно, зайчик! Ну почему прямо в школе, мальчики не массируют своим учительницам ноги?.. А, Саша, что ты по этому поводу думаешь?..

– Не знаю, Анна Александровна… Это, наверное, уже как-то слишком!..

– Да, пожалуй… Но так приятно! Да! Да! Ещё раз эту ложбиночку между мышцами! Да-а! Тебе определённо надо стать массажистом женских ног, это у тебя получается лучше, чем сочинения!

Саша в ответ, лишь что-то недовольно буркнул.

– Шучу, шучу! – тут же попыталась загладить свою вину учительница, – Только не обижайся на меня, Сашенька! Кстати, переписанное сочинение совсем неплохое! Я восьмёрку тебе поставила. Слегка авансом, но надо же как-то тебя стимулировать. Ты же стараешься!

При произнесении этих слов, ноги учительницы заметно разошлись. Саша, делая своё дело и был не в силах сдерживаться, чтобы не смотреть под юбку, на открывшийся затянутый колготками островок кремовых трусов, скрывающий вход в интимную расщелину. Неприступную цитадель, к которой ему никогда-никогда не приблизится, ближе оставшегося метра. Ведь перед кем-то, ведь раздвигаются эти прекрасные тяжёлые ноги и открывается волшебные створки пещеры Сим-Сим!

Про мужа Саше ничего не известно. Был он, есть, объелся груш или клопы его съели? Ну как можно расстаться с такой чудесной, красивой женщиной? Ещё говорили, что у неё сын учится в Суворовском училище. Почему? Сам захотел?..

Как же плохо, он, Саша, школьник, а не бизнесмен или лётчик лет сорока, командир экипажа. Ведь лётчиков женщины любят. Тогда бы он обязательно предложил красивой учительнице свою руку и сердце! Господи, о чём он сейчас мечтает? У него ведь даже с девчонками ровесницами толком ничего не получается… Комедия такая старая была "Последний девственник Америки", а он, наверное, последний девственник своего класса. Хотя, об этом он наверняка не знает. Хвастунов в школе, хоть пруд пруди! Некоторые даже говорят, что у них с училками и подругами матерей было. Сказочники!

Саша уже довольно долго массировал ноги любимой учительницы, пока наконец решился на смелый шаг. Рука его пошла выше коленок, сначала на внешнюю, а потом сразу на внутреннюю сторону бедра. Однако сеанс массажа, ставший на пару секунд откровенно эротическим, немедленно был прерван женщиной.

– Ну всё, Сашенька, выше не надо, зайчик! Там не болит. Спасибо тебе, ты настоящий друг! Если ты не против, я быстренько приму душ, переоденусь в домашнее и приготовлю нам что-нибудь поесть.

– Я не против, – ответил Саша, с некоторым сожалением отрываясь от чудесных ног.

Где-то в глубине квартиры зашумел душ. О, боже, она там совсем голая! Саша, механически разглядывая комнату, думал совсем о другом. Вот Витька Колеров, говорит, что к женщинам надо обязательно приставать!.. Он так и делает и некоторые девчонки, за ним потом табуном ходят. А Саша трус! Он порой даже заговорить не решается… Долбанный романтик. С этим надо что-то делать!

Анна Александровна минут через двадцать, вернулась посвежевшей, в обтягивающем фигуру домашнем трикотажном костюме и без макияжа. Теперь она смотрелась немного старше. Но обрела в глазах юноши, другую, какую-то домашнюю, материнскую привлекательность.

Увидев, что ученик её разглядывает, спросила, – Что, Саша, никогда не видел свою учительницу без боевой раскраски? Женщины могут сильно меняться если с них всё смыть. Посмотри на свою старушку учительницу, когда ещё такое доведётся увидеть!

– Вы всё равно, красивая! – пылко проговорил Саша.

– О-о! А я думала, ты забракуешь, свою училку не накрашенной! А ты как я посмотрю, Иванов, льстец и дамский угодник!

– Я не угодник! Просто вы мне нравитесь!

– Ладно, "неугодник", что тебе приготовить? У меня суп есть, котлеты, а гарнира нет. Не готовилась к встрече гостей, но могу картошки пожарить, макароны отварить, или вообще яичницу с гренками сделать. Выбирай! – перешла она на деловой тон, пытаясь сбить чрезмерную восторженность и расставить всё по местам. Она пожилая учительница, которая собирается кормить супом, зашедшего в гости ученика.

«А если?..» – Саша даже побоялся до конца сформулировать свою мысль, но вдруг почувствовал какую-то отчаянную решительность. В глазах потемнело и мир стал чуточку нереальным. Приблизившись к женщине вплотную, он сгребая её в охапку, трепетными пальцами впился в её бока.

– Я буду всё что вы приготовите, Анна Александровна. Даже яд буду! – проговорил юноша.

– Саша, ты чего, мальчик? – у Анны Александровны, вдруг сладким спазмом перехватило дыхание.

Доигралась! В очередной раз доигралась! Такое бывало с ней уже не раз… Что же делать?.. Дать ему пощёчину и прекратить всё мигом? Посмотреть, как это униженный щенок, убегает в соплях и слезах? Но хочется то совсем другого! Нет, она будет в очередной раз играть с учеником в эту увлекательную игру… Она вдруг почувствовала, что сама заводится. Главное теперь, его не оттолкнуть!

– Что ты делаешь, Иванов?! – произнесла учительница с деланной протестной хрипотцой в голосе, однако серьезно не сопротивляясь. Саша чувствовал, как предательски гулко бьётся в грудине её женское сердце.

– Я… Я хочу вас ласкать, Анна Александровна… Вы мне нравитесь!

Тело учительницы под его руками напряглось, и Саша ощутил, как женщина задышала ещё чаще и глубже.

– Отстань, Иванов! Девочку что ли нашел?.. Старовата я, для тебя, не находишь?

– Ну, Анна Александровна! Вы самое то! Самая красивая учительница в школе! Самая красивая женщина в мире! Вы… – Саша осекся, вдруг осознав, что уже наговорил лишнего.

– Продолжай, продолжай, Иванов, уже стало жутко интересно!.. – произнесла неожиданно училка, тон которой, вмиг серьёзным и даже показался Саше слегка издевательским.

"Ну всё! Доболтался!" – с ужасом подумал он, – Теперь придётся объясняться ей… А потом она, будет высмеивать его чувства! Это позор! Позор!! Ну зачем, зачем я всё это говорю?!" Но отступать было уже поздно.

– Я всё время только о вас думаю! Я вас люблю! – выпалил он.

После этих слов, он густо покраснел, ему хотелось сломя голову убежать, но учительница схватила его за руку.

Анна Александровна, теперь смотрела на него широко раскрытыми немигающим глазами.

– Ну, Иванов, так мне ещё никто из учеников, в любви не объяснялся! Ты смелый мальчик! А не боишься, что у нас с тобой всё по-серьёзному получиться?.. Я ведь не железная! От таких слов, я плавлюсь и теку как пломбир на жаре!

– Простите, я наговорил тут! Я сам не хотел… Но так получилось!..

– У нас с тобой пока есть выбор, Сашенька! Либо ты сейчас немедленно уходишь…, либо… – она не договорила, но всё было понятно без слов. Грудь Анны Александровны тяжело вздымались.

– Нет, я останусь!

– Торопишься стать взрослым, Иванов? Хочешь, вкусить райский плод?.. А вдруг послевкусие будет горьким? Главное, чтобы мы оба об этом потом не пожалели…

– Хочу!.. – прошептал Саша.

В этот момент оба почувствовали, как непреодолимая сила желания, влечет их к друг другу. Тело Анны до того находившееся в состоянии обороны расслабились, глаза загорелись похотливым огнём, ищущей удовлетворения ведьмы. Руки зрелой женщины обвили стан юноши и притянули его к себе.

– Ты ведь никому не расскажешь, Саша?..

– Никому! Клянусь!.. – прошептал Саша и губы его неловко нащупали губы учительницы.

– Целоваться ещё не умеешь, дурашка! – прошептала она, и взяв Сашу за щёки, и направляя свой вибрирующий как жало змеи язык в уста ученика. В следующие минуты, они оба обжимались, страстно целуясь и исследуя тела друг друга руками.

Саша всё норовил потрогать женщину между ног, а она сбивала его руку.

– А там, мальчикам нельзя трогать, Сашенька!

– А я хочу! – отвечал он с настырностью в голосе.

– Можно только целоваться! – отвечала учительница, дразня и распаляя его. Губы их снова сливались, он мял женские груди, и рука юноши в очередной раз тянулась к её тайне, и всё повторялось с немного иным диалогом.

Наконец, уличив момент и вырвавшись из объятий ученика, Анна с криком «А вот и не поймаешь!» – ринулась в спальню, закрыв за собой двери и удерживая обеими руками ручку. Казалось, она вдруг забыла про свой возраст, превратившись в озорную девушку.

Борьба с переживанием ручки, продолжалась некоторое время. В результате всего, пока Саша в очередной раз собирался с силами, она просто отпустила двери, и дойдя до своей широкой кровати, легла поверх одеяла, в весьма привольной позе, широко расставив ноги.

Саша, нажав что есть силы ручку двери, влетел в комнату растянувшись на полу, а потом встав на четвереньки.

– Ну что остановился, Сашенька?.. Поймал свою добычу? Слабо тебе женщину раздеть?

– Не слабо! – задыхаясь, от собственной наглости, воскликнул парень, подходя к ней. Руки его потянулись к поясу женщины. Содрав с учительницы домашние штаны вместе с трусиками, он отскочил и замер в метре, опешив от открывшихся видов. Анна Александровна, как неспеша, как в замедленном фильме разводила ноги. Искривлённый рот женского бесстыдства нагло ухмыляясь, уставился на Сашу из черной заросли, приглашая войти в медленно раздвигающиеся створки сказочной пещеры. Учительница предпочитала аккуратный натурализм и стригла, но не брила своё сокровище.

– Ты ведь об этом мечтал, Саша?.. Класса так с шестого, смотрел мне под юбку! Поздравляю, сегодня ты выиграл этот приз! Остаётся только научиться пользоваться…

Нервно сглотнув, юноша дрожащими пальцами несколько секунд боролся с ширинкой, а потом рывком скинул с себя штаны вместе с трусами, оставшись в рубашке с галстуком и носках и со стоячим членом. Никакого опыта что делать с женщиной, он не имел. Поэтому, забравшись между её ног на кровать и встав на колени, он придвинулся ближе, и сразу попытался войти в Анну Александровну, но тыркался слишком высоко.

– Вход в волшебное подземелье находится ниже, Иванов! – сказала она, направляя его член в своё влагалище рукой. Но тут произошло непредвиденное! Тугая пружина неудержимой страсти лопнула слишком быстро и семя почти без сопутствующего удовольствия, несколькими обильными плевками излилось на простыни, перед самым входом.

– Я… Я не хотел, так быстро! – с отчаянием в голосе проговорил, Саша.

– Ты перевозбудился мой мальчик! Такое по неопытности бывает.

– Я, должен вытереть это! Простите меня пожалуйста! Я правда не хотел всё испортить! Я сейчас найду тряпку!..

– Не суетись! – произнесла строгим тоном учительница, ловя его за руку, – Я сама всё вытру. Вот, у меня даже полотенчико есть! Если занимаешься в спальне мокрыми делами, держи полотенце поблизости – такова женская народная мудрость. А ты ложись, отдыхай. Только разденься, рубашку сними, мы же не в школе!

Закончив с его спермой, от которой осталось мокрое пятно, учительница прилегла рядом с учеником.

– Ну что приуныл, герой-любовник?

– А чему радоваться?..

– А чему огорчаться? Мы с тобой всё повторить можем. Повторение – мать учения!

Некоторое время обнаженная учительница и ученик молча лежали, изучая потолок. Тишину нарушил Саша, который после произошедшего, вроде как должен был чувствовать себя угнетённым. Но почему-то все его моральные зажимы напротив отпали. Приподнявшись на локте и разглядывая толстые блины учительских грудей, неидеальный живот со следами растяжек и заветный чернеющий треугольник, он спросил:

– А вы, Анна Александровна, уже точно знали, что хотите со мной делать, когда в гости пригласили.

– Конечно нет! Но намётки имела… Давай, мой мальчик, начистоту! Ты думаешь я не вижу кто в классе больше всего пялится на мои ноги? А, Иванов? Ты думаешь твоя учительница наивная дура, которая каждый урок толдычит вам про всякие там идеалы? Но я не думала, мальчик, что всё у тебя так серьёзно! Если бы знала, может и домой бы тебя не приглашала. Неизвестно, каких глупостей, от вас влюблённых, ожидать! Но, ты Сашенька, вроде не из дурных…

– Зачем тогда, вы, всё-таки это сделали? Я вам тоже нравлюсь?..

— Ну, во-первых, мы вдвоём, Сашенька, ЭТО сделали. Это называется, прелюбодеяние! Между нами вспыхнула страсть! Ты с этим не согласен? Или нехорошая училка, решила совратить тебя, лишить девственности и иллюзий, а ты этого не хотел.

– Я согласен! Я вас и сейчас сильно хочу, только не могу… Вот, только я о вас раньше совсем по-другому думал…

– Хорошо думал, а теперь не очень?.. Ты желторотый ещё совсем, а мне уже под сорок, и я, не ангел чистой красоты, ты уж поверь! У каждой женщины есть заветные желания, только не все их пытаются исполнить. Иногда они грязные… Я вот, например, люблю мальчиков, типа тебя, Сашенька. Люблю их смущать, чтобы они краснели, чтобы представляли меня в своих грязных мечтах голой! И сделать с этим ничего нельзя! Ты ведь меня тоже хотел? А других взрослых женщин?..

– Ага, я в вас просто влюбился! Просто дня не мог прожить, чтобы вас не видеть… И ничего с этим сделать не мог. А другие взрослые женщины мне тоже нравятся, например учительница музыки Нина Андреевна.

– А-ха-ха! Я догадывалась что на Нинку тоже половина школы дрочит! А кто ещё, мой мальчик, бередит твоё воображение?

– Ещё химичка, Елена Фёдоровна, но она строгая слишком. А ещё мамина подруга Светлана Алексеевна и актрисы некоторые…

Елена, это да! Баба кремень, не подступиться, и как её муж это каменное сердце завоевал? Скорее она его в плен взяла и пытала, наверное, чтобы он заявление в ЗАГС подписал! – засмеялась она, но вдруг неожиданно стала снова серьёзной и спросила, – А мама твоя, тебе как женщина нравиться?.. Хотел бы её увидеть голой?..

– Я не хочу об этом говорить! – вспыхнул Саша.

– Тише! Тише, мой мальчик! Я просто поинтересовалась, а ты так бурно реагируешь. Наверное, тебе есть что сказать по этому вопросу, но ты стесняешься!

– Я же не спрашиваю, сколько у вас мужчин было! – от возмущения невпопад брякнул ученик.

Учительница опять засмеялась, – В моей волосатой пилотке, успел не один десяток мужиков побывал, Саша. Я, конечно, не даю всем направо и налево. Но если мужчина нравиться, то почему нет?! Жизнь одна, и она коротка. Вот ты мне нравишься, Иванов! Мне, как я уже говорила вообще мальчики нравятся. Принеси-ка мне сигареты и зажигалку, они на кухне в правом шкафчике на нижней полке…

– Вы курите, Анна Александровна?..

– Да я, блядь, ещё и матом люблю ругаться, Иванов! Ты уж поверь. Принеси быстро сигареты! Там ещё бутылка вина стоит. Её тоже принеси, и два бокала. Котлеты есть в холодильнике, если хочешь съешь там парочку, не покушал, ведь! Да хватит на меня смотреть как первоклассник на Венеру Милосскую! Я, если что, женщина в меру развратная, а в школе приходится прикидываться, ангелом небесным… Если хочешь знать, ты у меня не первый ученик из этой школы. Бывали и другие… Ну что рот открыл… Ты ещё тут?!

Добравшись до кухни, Саша сразу почувствовал, что зверски хочет есть. Залез в холодильник и съел пару котлет, которые лежали в прозрачном стеклянном корытце с крышечкой и запил их апельсиновым соком. Только теперь он осознал, что стоит абсолютно голый, со скорбно повисшим членом. Ну он и попал! Никто же не знал, что всё так обернётся! А учительница-то, оказалось совсем не тем ангелом чистой красоты, образ которого он лелеял в своём сердце, а достаточно пошлой тёткой! Но всё равно, чертовски привлекательной. Его мужское естество словно охотничий пёс, учуявший добычу, настропалилось и начало наполняться тёплой кровью. Сейчас, у них что-то будет… Неужели, это и есть любовь?..

Однако, пора было возвращаться.

Продолжение следует…