Ольга

Харитон Анатольевич орал в бухгалтерии, что тряслись стены. Бабы, работавшие на фирме от гнева директора попрятались по кабинетам, закрутив защёлки замков. Бухгалтера встретив удар один на один с разъяренным шефом, стали в размерах меньше и смахивали на загнанных в угол мышей. Главбух Надька Нетребко пыталась вставить слово в оправдание, но почувствовав, что ей самой вставят, и возможно не в желаемое место, как-то заткнулась, понимая, что её зарплата главбуха автобазы в опасности, и, как говорится в народе, понимала, что «много будешь пиздеть, быстрей других за ворота выйдешь»

В соседнем кабинете, в приёмной шефа, дверь в отличие от других, которые по норам попрятались, да на щеколды позакрывались, была настежь открыта. Секретарша Ольга, как ни в чём небывало обрабатывала ноготки маникюрной пилкой, с наслаждением слушая, как её шеф вставляет клизму нерадивым бабам.

— Вот, не родись убогой, а родись красивой! И всё тебе будет! И к хозяйской тарелке поближе и к окошку за премией, и к постели начальника. Хуль тут думать! Все мужики одинаковы. Им сначала тело давай, а мозги баба пусть свои на полке держит и рот меньше открывает, не для того он ей нужен! Есть две дырки, и третья не для того чтоб болтать много, да умничать. Этого достаточно для карьеры. Главное, чтоб в том месте были, где надо, а из жопы ноги подлиннее росли, ну и мордаха шоб хорошенькая была, остальное приложится. Эко он этих интеллектуалок с верхними и высшими надевает на кукан. Шо, помогли вам блять эти дипломчики ваши? Ебёт он вас, но только не в те щели, куда вам хотелось бы, а в куриные мозги ваши! А вышли б попками своими, да лифчики не бронебойные таскали, глядишь, жизнь бы и наладилась. А так, каждую пятницу клизму и получайте. Ему жена-то не даёт, а яйца его к пятнице як два помидора спелых. Ему хоть и моральный, но выход то нужен. Вот и ебёт он вас по полной. Со мной он и получит всё после того, как удовлетворится морально на вас, курицы глупые! И он это знает. Сейчас пар спустит, пиджак, как деловой накинет, скажет: «Оленька, позвони Мише, где он там, поедем в «Яр», шо то запарился я, заебали меня эти гусыни, Надька эта глупая, выгоню её, блять! До чего бестолковая! Поедем с тобой пораньше, пока народ на дачи не двинул, а потом на мою заимку. Звони давай, пусть запрягает!»

Харитон Анатольевич вышел из бухгалтерии весь мокрый, что пятна на спине на рубашке проступили. Зашёл в свой кабинет, пройдя мимо Ольги, снял со стула пиджак, надел его…

Ольга наблюдая за ним осторожно ласково спросила, закрыв предварительно дверь:

— Звонить?

Харитон Анатольевич злобно переспросил:

— Куда, бл, звонить!

— Харитоша, пятница сегодня, Мише звонить, уж запрягать пора, милый!

— Вот блять! Всем бы только не работать! Так звони! Что тянешь, в гроб меня загоните!

Но, уже сменив тональность, подошёл, хлопнул по упругой Олиной попке, миролюбиво добавил:

— Ну…, и сначала в Яр поедем, а потом на заимочку мою. Там и банька к вечеру будет истоплена, и в чане с тобой посидим. Ты как?

— Харитош, я место своё знаю, как скажешь. Кто ж от такого мужика откажется… – ласково, проникновенным голосом пропела Оля.

— Еби их мать, вывели меня просто. Уволю я нахуй эту Надьку, тебя поставлю этими дурами командовать. Ну нихуя простые вещи не могут сделать вовремя. А мне потом по налоговым отдувайся. Блять, в налоговой такая мымра сидит, только деньги зажёвывает, а ебать её, Оля, не могу. Это шо бульдозер ебать, такая страшная…. Не, лучше деньгами! А это всё эти курицы безмозглые, не могут в толк взять, как делать надо, директора подставляют!

— Та, я тех дурочек быстро на место поставлю! И делать будут то шо надо, шо им велят, Харитош. Я ведь не только письма писать умею, но и построить это стадо смогу. Надежда шо-то слабину даёт бабам своим. Жёстче надо, жёстче!

Ольга взяла мобильник и стала звонить Михаилу.

Ми-и-иш! Ты далеко?

В трубке раздался сонный голос водителя, явно дремавший где-то в полуденной жаре:

Ша-ас подъиду… А шо сам не звонит! Ты шоль в каждой бочке затычка!

Ты осторожней своей жопой виляй, и слова подбирай! Бабу свою учить будешь! – злобно парировала Ольга, продолжив с командирскими нотками:

— Харитон Анатольевич просил передать, шо скоро поедем, пятница, Миш. В 13.00 в «Яр», а потом. ..

— Та знаю я, на заимку хозяйскую, ну шо ты мне рассказуешь, як малому! – недослушав Ольгу, оборвав её, ответил Мишка.

Ольга бросила трубку, давая понять Мишке, что она-то к куску сала хозяйского ближе, и в их курятнике автобазы сидит на жёрдочке ярусом выше.

— От-т, ссука! Ты тут ишо выёбываться будешь! Тебя, бля, забыли спросить! – выругался Мишка, пряча на ходу в жопный карман мобилу, поплёлся в машину.

Ольга начала собирать сумочку, намазывать губки, подводить бровки, поглядывая удовлетворённо в зеркало. Сбегала в туалетную комнату, заменила трусишки, после биде, которое по её настоянию Харитон Анатольевич велел установить в их индивидуальной хозяйской уборной. Сделано это было по-тихому, чтоб бабы автобазовские не травили по углам анекдотов.

Случился, правда, однажды, конфуз, когда жена шефа, по-хозяйски придя на работу мужа, заглянула в туалет, и увидев биде, прошипела:

— А это шо!!! Ты чтоль подмываться собрался, старый ишак! – и злобно зыркнув в сторону Ольги, угрожающе прохрипела:

— Ты для неё эту вазу поставил? Смотри на голову тебе надену, биде блять поставил! Охуел совсем! Ты у меня с этой мандавошкой по-миру пойдёшь, кобель старый! Услышу, вмиг огребёшь по полной, и ты и она!

— Та не кипятись Зоя! То не то шо ты думаешь! Мы ж на юге, как можно без этого! Оставь ревности свои, сил нету! Она замужняя женщина, как могла подумать такое! Не позорь меня перед людьми! Зоенька, зайчик, езжай в автосервис, а то опоздаешь, милая, скоро время назначенное!

Зоя злобно пыхтя, вспомнив, что надо гнать Крузак в автосервис к Давиду, поправив буфера, повиливая свинячим задом с чувством выполненного долга, направилась на выход, но быстро переключившись вернулась, воспользовалась биде, ибо ехала в сервис к Давиду, здоровому, породистому грузину, который не ровно дышал к своей клиентке, обслуживая и смазывая шестерёнки этому трамваю с буферами, пока её машину обслуживали слесаря. На том скандал и закончился, не выходя за двери кабинета шефа.

Ёбарь из шефа, которому было 52 года, был так себе. Хуёк короткий, как пробка шампанского, с толстенной головкой, яйца, как у старого борова, большие и красные. Пузо мешало ему ебать Ольгу, и ей приходилось показывать чудеса камасутры, чтоб шеф мог достать до её влагалища и удовлетворённо кончить. Мож в молодости он что и мог, вроде, как сын его был на него похож, но к возрасту, явно страдал лишним весом, и пыхтел как паровоз, обливаясь потом, пытаясь удовлетворить Оленьку.

Оля, как и большинство молодых баб, мастерски имитировала оргазм, охала и стонала, кричала «Ещё, милый!», надеясь, что этот старый боров наконец побыстрее кончит, чтоб потом беря его залупу на пол шишки в ротик, не слизать гнойную сперму этого старого мудака, а размазать её в основном салфеткой, так чтоб не глотать.

Но чего только не придумаешь, чтоб пробиться по службе, получать ежемесячную премию, и не ровен час, занять место главбуха, перейдя на совсем иную зарплату и в другой статус.

**********************

Возвращалась Ольга домой с работы обычно к 19 часам, ссылаясь на пятничные корпоративы, благо муж её, Борис, не имел отношения к её работе, на которую её устроили родственники, по знакомству, через завгара автобазы. Ольга потом ещё долго подозрительно поглядывала на этого человека, мило улыбаясь, при общении щебеча, как пташка, но мечтала взять у него по-тихому анализ ДНК на предмет родства с собой, потому как мама, когда её устраивала, вела себя несколько странно, а папа напрягался при упоминании его имени.

Борис, как правило, уже валялся на диване с банкой пива перед телевизором и смотрел начинающийся субботний футбольный матч. Ольга знала, что сначала он будет материться перед телеком около 2-х часов, а она пока примет душ, после траха с шефом, смоет его душный «Фаренгейт», пахнущий ёлкой, пока не вернулась дочь с бабкой, с кружка из городского клуба.

Дочке было всего восемь, но после одного из Олиных походов на директорскую заимку, дочь, когда мать накладывала ей в тарелку ужин, обернувшись, на отца сидевшего на диване под пивасиком, тихонько сказала ей:

— Мама, от тебя не папиными духами пахнет…, – и многозначительно посмотрела на неё.

— Глупости не говори, Алина, ешь лучше!

— Я папе не скажу. А что женщина должна делать, когда муж пьёт пиво и смотрит телек!

Ольга тогда нагнулась, посмотрела дочери в её василькового цвета глаза, поцеловала её обняв, только промолвив:

— Умница ты моя! Но папа просто любит футбол…

— А я думала он любит тебя и меня.

— Конечно любит, милая!

**************************

С будущим мужем Ольга познакомилась через общих знакомых. Ей он понравился, красивый молодой человек её возраста, тогда ей было около 25. Ольга, высокая блондинка, модельной внешности, третий размер груди, красивая. Это в жизни очень помогало. Похожая на Джоли, которая то брюнетка, то рыжая, то блондинка в жизни, Ольга иногда меняла имидж, но всегда оставалась эффектной внешне, и с Борисом, сухого, высокого телосложения мужчиной, они подходили друг другу.

Она не рассчитывала на что-то серьезное, но повстречались, на неожиданно сделанное им предложение она, как-то не особо раздумывая, согласилась.

— Перспективный, красивый, муж, и пока без охраны, наверное, судьба, пора, – подумала тогда Ольга. Не так уж чтоб была большая любоффф у них, но противопоказаний в постели для Ольги особых не было, и тело его, и его запах, и тепло, и некая эксцентричность в его характере ей нравились. У него была неплохая машина для тех времён, Форд «Scorpio», тогда, как сверстники ещё мотались на ржавых девятинах отечественного автопрома. Сначала много ездили, до рождения дочери, мотались на точиле даже в Питер и Москву, было разок и в Киев, и в Крым, в Ялту, но год за годом у Бори начал расти пивной животик, и всё чаще и чаще возвращаясь с работы Ольга заставала его с банкой «Оболони» пред телеком. Работал он экспедитором в торговой фирме, но ездил в основном по городу и области, не особо стремясь за заработками в поездках на дальняк.

Ольга, не обременённая комплексами, тем не менее хранила верность мужу, но понимая, что семью надо вытягивать, в конце концов из статуса серой офисной мыши не соответствующего её облику надо было выходить, а потому, однажды не отказала своему шефу в аудиенции на его загородной фазенде, где собственно и была раскупорена эта бутылочка со сладким зельем под названием «Измена».

По правде сказать, Ольга была не готова отказываться от своей личной жизни ещё, когда выходила за Бориса замуж, не зарекаясь и не желая отказывать себе в вольностях. Но так получилось, что на эту почву и упало семя измены. Что ж… Бывает! От шефа её подташнивало, но, как говорят деньги не пахнут, а жить-то надо! Вот и играла она по правилам придуманными не ею, ловко выкручивая хозяйские карманы в свою пользу и идя в гору по службе на удивление автобазовских баб. Оказалась она талантливым манипулятором, умной и расчётливой стервой. Всё бы было хорошо, но скучно ей было играть вечные роли, дома ходить с одной маской, на работе с другой. Даже суржик под говорок автобазовских баб (ассимилированных хохлушек) и шефа-хохла, пришлось изучить, хотя тошнило её от этого невероятно. Хотелось реальной, пульсирующей чувствами любви, отвязного секса, адреналина и настоящей температуры измены. Того, что так тонко она уловила, увидев искорки в умных глазах малолетней дочери.

***************************

Прошлое Ольги было интересное, как две разные жизни прожитые. Начала отвязываться от родительской привязи рано. В 14 лет уже на шесте в стрип-барах крутилась, и за трусики зелень принимала от мужиков, подвыпивших в клубах. Было… Всякое было… А потом, нарвавшись по-жизни на лохань с грязью, и измазавшись в липком дерьме, в один вечер до конца, вдруг осознала, что не тем путём идёт, и будь заказчики с иным спросом, то перерезали бы ей, как овце горло в два счёта, она сменила и образ жизни, и имидж. Но картины из её девичьей юности дали ей стальную закалку, её характеру, и крепко поменяли вектор движения к Солнцу.

Как-то сидя в кафе с подругой из универа, приехавшей в гости, изрядно наклюкавшись с ней коньяка, опустив голову, исповедовалась ей:

— О моём прошлом Боря до сих пор не знает. Чувствую, что имеет подозрения, что я ему изменяю, но старается этого не замечать. Когда с ним встречалась до свадьбы, иногда шалила параллельно с другими. После того, как он сделал предложение, некоторое время не изменяла, только с шефом, начальником моим, немного, но это для карьеры нужно, ты ж понимаешь, Ирка, куда от этого денешься, если выползти хочешь. Я же в люди выбьюсь, со всеми этими тварями рассчитаюсь!

На что услышала ответ:

— Тебе повезло, золотой мужик. А меня мой пиздит, если что… Бывает на работу не хожу по неделе, кошу… Куда с бланшами пойдёшь! Он у меня «чеченец», 1-ю и 2-ю прошёл, крышу знаешь, как рвёт, особенно если выпьет!

*************************

Еще до свадьбы будущий муж познакомил Ольгу со своим лучшим другом, Вадимом. Понимая толк в мужчинах, и соскучившись по новой струе, она мгновенно ощутила близость красивого мужчины. Глаза её заблестели, шёрстка ладно зашевелилась, пушась от удовольствия, внизу живота появилось давно забытое тёплое чувство. Ольга всем видом пыталась спрятать внешне проявляемые чувства, боясь что муж поймёт, и знакомство с сериалом сорвётся. Ей безумно понравились особенно его глаза, большие с длинными ресницами… Она раньше часто оценивала мужчин сзади, по подтянутости форм, спине, обрису попы… Вот и Вадим был хорош, знать бы тогда Борьке её, как понравились ей в его друге упругие, красивые ягодицы под джинсами, соблазнительно обтягивающие их, ладно лежащие на его сильных бёдрах, как непреодолимо ей тогда захотелось лечь под этого свободного, пьянящего своей независимостью самца… Тогда не срослось, и по прошествии времени немного подзабылось, потом свадьба, замужество, и хлопоты…

Спустя месяц после возвращения из свадебного путешествия Ольге нужно было в Ростов. Послал её шеф разбираться с налоговой, и так случилось, что поведала она мужу, о том, что ехать нужно, а машина-то, как назло в сервисе застряла, радиатор потёк, надо менять. Борис и говорит:

— Слушай, так Вадик сможет отвезти, тут семьдесят вёрст всего-то. Я позвоню ему, думаю не откажет.

— А у него какая машина? Не ведро?!

— Да что ты Cherokee в одном из последних кузовов, 5.7 литра. Мы с ним как-то ездили, самолёт, конечно. Своё-то ведро после его точилы хочется в канаву столкнуть.

— Так пива надо меньше пить, и бока пролёживать на диване с футболом своим!-съязвила Ольга

— Ну вот, началось! Всё-таки хохлуха ты потомственная, а всё скрываешь! Из тебя это не вытравишь! Не успела замуж выйти, всё грызёшь мужика! У тех баб всё в чужих штанах толще да слаще! Короче, купим и мы, как время придёт, да заработаем!

— Зато ты лентяй! Шевелиться нужно, милый!

Вадим согласился отвезти Ольгу в Ростов

Ольга лежала рядом с мужем на кровати. Мерцал голубой экран телевизора ещё не выключенный. Борис похрапывал. От него пахло свежим пивом и неплохими духами. Ольге не спалось. Она хорошо запомнила Вадима и свои ощущения, когда познакомилась с этим парнем. Опустив руку меж лепестков, стала массировать кисулю, нежно, ощущая, как потекла смазка, потом приятно прошлась по клитору, возбудилась окончательно, желая вставший перед глазами образ Вадима. Она опустила пальчики в пещерку, пройдясь под сводом, выгнулась от желания, приспустив штанишки пижамы ниже на бёдра, широко расставила ноги, вошла пальчиками ещё глубже, вернулась к бусинке, и уже настойчиво довела себя до оргазма, вцепляясь в подушку зубами, не желая разбудить мужа, едва сдерживая крик. Кончив, осторожно встала надев мягкие тапочки-собачки, пошла в ванную, приняла душ, вернулась в постель и прижавшись к мужу уснула сладким сном.

Вадим приехал вовремя. Оля не подавая мужу вида, ласково его поцеловала на прощание, наставляя:

— Ты на работе-то поешь! Я вчера наварила, придёшь, в холодильнике всё есть, и суп, и мясо натушила с картошкой. Будь умницей. Не знаю сколько меня там промурыжат в этой налоговой, но даже если до конца рабочего дня, то и мне там поесть надо, прежде чем ехать. Вадим за мной присмотрит, в кафе зайду поесть, и сразу потом домой! Не скучай, милый, поехали мы.

— Давай, малышка, целую, Вадиму скажи, чтоб не гнал. Осторожней будьте!

Ольга оделась в лёгкое короткое платьице, подчёркивающее её длинные стройные ноги, едва прикрывающее беленькую полоску трусиков. Трусики она надела такие, зная прекрасно, что мужчины от белой полоски на загорелом женском теле сходят с ума. Знала она прекрасно, что Вадим хочет её, выдавая себя прямым мужским взглядом, без глупых улыбочек и ужимок. Ей нравилось это. Давно отказалась она от словоохотливых молодых людей, распускающих хвост и, как правило, как она давно поняла, болтовня их была признаком того, что в штанах у них нихуя, а в карманах тем более.

— А этот мальчик выдержан, хорош, ухожен… Глаза, какие глаза у него, м-ммм!!! Борька-то мой тоже хорош, но так сладко с его другом трахнуться, пикантно так! Ведь он жену своего друга ебать будет, а это так по-мужски, неприкрыто, м-ммм, покрыть самку друга своим семенем хочет, это, блять, животное начало, ох-хуительно хочу его, когда, как не сейчас… И ведёт так хорошо, и машинка прёт, как самолёт. Хочу этого пилота, спермы его хочу, хуй его в глотке хочу, сейчас хочу!

Вадим не скрывая поглядывал на ноги Ольги. В его джинсах отчётливо обозначился напрягшийся член. Он поддавал газу, и машина неслась так, что захватывало дух и вжимало в кресло. На удобном участке трассы Вадим съехал по развязке с основной дороги, и свернув на съезд для рыбаков к реке, остановил машину, открыл все дверки, люк, откинул кресло в положение позволяющее многое, молча выразительно посмотрел в глаза Ольге…

Ольга прильнула к его груди, прошлась носиком по коже с кучерявыми волосками, ощутила запах его кожи, приятного недешёвого парфюма, от которого закружилась голова, жадно начала расстёгивать одной рукой, длинными пальчиками его белую хлопковую рубашку, другой начала осторожно массировать его член под коттоном джинсов.

Вадим застонал от ощущений, давая понять, что хочет её, и хочет чтоб она была смелее и гораздо большего.

­­«Ты смотришь на мой рот серьёзно и что-то происходит.

Мысленно ты уже там – глубоко в губах. Влажному влажно, Жаркому жарко,

Скользкому скользко и нестерпимо сладко.

Ты смотришь и ждёшь, когда из меня потечёт

тягучая рифма о Нём…

Мой рот наш маленький храм.

Без свечей, без пафосных речей,

без тягостных дверей. Здесь свет сердец,

огни любви и сладостные сны

из нежности и красоты…»

Eton Mess

Он почувствовал её прерывистое дыхание, когда взял её за длинные, ухоженные, тяжёлые волосы, сгрёб их в пятерню, взяв её за горло прильнул к её отзывчивым губам, наслаждаясь их вкусом, ощущая, как отозвалось её тело, как изогнулось оно устраиваясь на соседнем кресле на широко расставленные коленки, ближе к нему, как предательски слетели с плеч бретельки её лёгкого платья, обнажив красивые смуглые плечи, как лёгкая материя платья легла на её напряжённую, вздымающуюся в прерывистом дыхании грудь, и эротично сползала вниз, не оставляя ему шансов быть не влюблённым в её тело. Она обвила ему шею, ласково, делая безумно приятно, залезла пальчиками в его шевелюру на затылке, жадно целуя его губы, глубоко проникая в его гортань сильным, длинным языком… Платье скользнуло вниз, обнажив молодую стоячую грудь с твёрдыми тёмными сосками, обнажив очаровательный животик с пирсингом в пупке.

Ольга чувствовала через коттон его джинсов напряжённый член, измываясь над мужчиной, зная, что он безумно хочет её, массировала его ствол. Она, испытывая наслаждение, спецом медленно потянула змейку вниз, сама дурея от этого характерного звука, освободила его хуй, приятно удивившись полнотой его размера, начала дрочить, возбуждаясь от ощущения стоящей плоти ствола и красивой головки, непреодолимо желая сесть на него и продолжить танец бёдрами прижавшись грудью к лицу партнёра.

Но Вадим повелительно, за волосы, нагнул её к члену, войдя в рот по самые яйца, и совершая движения тазом, желая в экстазе вогнать его ещё глубже в девичью глотку, рефлекторно, чисто по-мужски, не в силах себя сдержать, насиловал её грубо, уже не стесняясь с нескрываемым мужским чувством.

.

Ольга приняла его ствол. Обладая длинным, сильным языком, она умела мужчине сделать сказочно хорошо, брала глубоко, прижимая к нёбу, так, что головка мужчины мгновенно откликалась, а изливающаяся сперма не заставляла долго ждать.

Вадим кончал рыча, испытывая наслаждение от этой, чужой, но сейчас его самки, удивляясь её искусному умению сделать миньет.

Она ещё долго вылизывала его член, стимулируя головку, терпеливо ставя его вновь.

Он ебал её грубо в рот на заднем сиденье, прижав к коже дивана, размашистыми движениями, а потом нагнув раком пёр её в киску, сдвинув в сторону возбуждающие беленькие трусишки.

Ольга орала, раздвигая ягодицы желала в попку, выгибалась кошкой, дурея от нового сильного самца, наслаждаясь грехом измены, желая принять его глубже, получить от него всё, что нужно женщине: мужскую силу, желание, экспрессию, грубость обращения с телом, до кровяных потёков, до синяков.

*****************

Они иногда встречались.

Вадим был хорошим любовником, и она говорила ему иногда: «Ты сладкий мужчина». Он любил вылизывать её киску, умело беря её нежные лепестки, наслаждался её соком, доводил её до мультиоргазмов, умея делать многое с ней.

Однажды Вадим пришёл домой к ним, когда её муж, Борис, его друг, был дома. Предложил её мужу поехать в паб, попить пивка. Борис согласился, по духоте пошёл в ванную, принять душ.

Пока Борис мылся в душе фыркая от удовольствия, Ольга страстно залезла Вадиму в штаны, жадно спустив их, и встав на колени, под фон футбольного матча идущего по телевизору, взяла его член в рот, доведя искусно партнёра до семяизвержения, жадно глотала сперму, а потом безапелляционно дала ему сделать себе куни, цепляясь в его волосы, бессовестно кончив прямо на семейный палас.

Когда муж вышел из ванной, Ольга кокетливо, цинично подколола его:

— Намывался для девочек в пабе?! Вы там не шалите, мальчики. Мне с четвёртого этажа виднее видного, что вы там делаете, красавчики!

Потом обняла мужа, слилась при Вадиме с ним в поцелуе, глубоко проникнув языком ему в рот, цинично желая поделиться с ним сперматозоидами партнёра ещё гуляющими в её слюне, а когда провожала закрывая дверь кинула на прощание:

— Могли бы вдвоём повеселиться и со мной, чем по пабам шариться и пустопорожним бабёнкам пудрить мозги.

Но это была уже другая история…

* Рассказ написан Sergey Freeman по авторскому сюжету от Olaetta

02.08.2023